Моя служба по охране государственной границы в качестве офицера началась в абхазском портовом городе Очамчира. Название этого города я находил в разных источниках с разными искажениями - Очемчира, Очемчиры, Очамчиры и др... И всюду этот городок связывался неприятными сравнениями с болотами, комарами, лягушками, сыростью и удалённостью от всяческой цивилизации. И первым, кто напомнил мне об этом, был заместитель начальника морского отдела Краснознамённого Закавказского пограничного округа КГБ при СМ СССР капитан 2 ранга Тараев Степан Иванович, который, после неоднократной беседы со мной в Тбилиси и уговоров ехать служить на один из кораблей в Баку, с озлобленностью сказал своему коллеге-механику капитану 2 ранга Котеневу: "Дай ему корабль и пусть гниёт в своей Очамчире!"

  

  Служба в Очамчирской бригаде пограничных сторожевых кораблей была боевой и интересной. Всё время, если корабль не находился в навигационном, текущем, капитальном или доковом ремонте, он нёс боевую службу по охране государственной границы на одном из морских участков от Керченского пролива до границы с Турцией на Батумском направлении. Продолжительность каждой службы была от двух недель до месяца, в зависимости от обстановки. Перерывы между службами составляли две недели и предусматривались для планово-предупредительного осмотра и ремонта и подготовки корабля к очередной службе. В этот период отдыхал и личный состав, офицеры и мичманы, которые с семьями имели возможность выбраться в город для необходимых закупок имущества и продуктов.

  Неоднократно, сидя в перерыв в курилке или в разговорах на стоянке, я слышал от своих сослуживцев: "Вчера зашли к Ипполиту...", "Давно к Ипполиту не заходил...", "Как, ты не был у Ипполита?..." Расспросить про этого самого Ипполита как-то не получалось, да и показывать свою неосведомлённость не хотелось. Однажды спросил дома у жены, слышала ли она про Ипполита? Жена сказала, что слышала, будто напротив городского рынка в Очамчире есть небольшой магазинчик, а Ипполит - владелец и продавец в этом магазинчике. Мы решили, что зайдём в него обязательно, когда поедем на рынок за продуктами.

  Городской рынок представлял собой тогда территорию с торговыми рядами и палатками, где можно было купить всё: от фруктов, овощей и зелени, выращенных на своих участках, до мяса птицы и рыбы, включая убитую и разделанную дичь со следами дроби. По периметру располагались палатки со всем домашним скарбом. Однажды, когда мы с женой закончили делать покупки и выходили с рынка, она показала мне дом, стоящий наискосок напротив входа в рынок, и напомнила, что это и есть магазин Ипполита. Мы решили зайти и посмотреть, что это такое.

  Дом был двухэтажным, как почти все дома в Абхазии и стоял на углу на пересечении двух улиц. Первый этаж был отведён под торговый зал и склад. А на втором этаже, скорее всего, проживала семья самого хозяина магазина.

  Когда мы вошли в торговый зал, нас встретил красивый улыбающийся мужчина с усиками - крепкий, стройный, среднего роста, чисто выбритый и постриженный, одетый в чёрные брюки с ремнём и белую рубашку с коротким рукавом, заправленную в брюки. На рубашке ярко выделялся чёрный галстук-бабочка, а на согнутой в локте руке висело чистое белое полотенце.

  Вежливо поздоровавшись с нами и извинившись перед двумя почтенными старцами, стоявшими слева за столиком, он обошёл прилавок и вопросительно посмотрел на нас, давая понять, что слушает нас. Я в это время рассматривал помещение, которое было всё расписано пословицами и поговорками разных народов: "Кто пьёт, тот кривится, кому не дают, тот дивится", - гласила с потолка русская народная пословица; "Не идут рога ослице, хмель не красит человека", - восклицал со стены Шота Руставели; "Кто пьёт вино, тот не знает о его вреде. Кто не пьёт вина, тот не знает о его пользе. Вино лучше ста лекарств, но причина тысячи болезней!", - назидательно рассказывала японская поговорка... Да, там было что почитать.

  Напротив вошедшего висела табличка с надписью "Сегодня в продаже", на которой сверху вниз шёл перечень прекрасных вин - "Псоу", "Лыхны", "Алазанская долина", "Букет Абхазии"...... На прилавке стояло штук шесть - восемь одинаковых графинчиков с вином разных цветов, от светло-жёлтого и розового до вишнёвого.

  Продавец, а это и был Ипполит, ждал, не торопя нас, пока мы осмотримся и прочтём хотя бы часть надписей, после чего, промыв под краном два стаканчика и тщательно вытерев их полотенцем, поставил на стойку и наполнил вином из одного из графинов. "Попробуйте" - предложил он. Мы попробовали, вино было тонким и ароматным. Пока мы ощущали послевкусие вина, он успел налить в стаканчики вино из второго графина и предложил попробовать его. Это вино было ещё лучше. Затем нам было предложено на пробу третье вино... Мы с женой решили, что возьмём вино из второго графина и вопросительно посмотрели друг на друга: сколько брать. Предвосхищая наш вопрос, Ипполит вынул из-под прилавка трёхлитровую банку и, ополоснув её водой из крана, спросил: "Столько хватит?" Мы решили, что этого будет достаточно. Тогда хозяин подошёл к бочонкам, стоящим за спиной поодаль, и быстро наполнил банку. После этого он достал блок полиэтиленовых крышек, оторвал одну из них, тщательно промыл под водой, вытер и закрыл ею банку с вином. Когда всё было готово, он ещё раз протёр банку полотенцем и, не выпуская банку из полотенца, подал нам.

  Такое обслуживание в разгар периода строительства развитого социализма нас шокировало. Человек, который вдвое был старше нас, обслуживал нас с супругой как самых дорогих гостей! Удивительный край - Абхазия! Где в то время можно было встретить или хотя бы увидеть такое? Поражённые таким обслуживанием мы были просто растеряны. А Ипполит, наблюдая за нами, улыбался и не подавал вида, что замечает наше смущение. Трудно было на глаз определить национальность Ипполита, да я и не задавался таким вопросом. Даже фамилии его никто никогда не произносил. Просто звали Ипполитом и всё. Изучив глазами настенную полку, на которой стояли бутылки со спиртным, мы решили с женой купить бутылку водки на случай, если кто-нибудь зайдёт в гости. Ипполит всё с тем же вниманием и почтением снял бутылку с полки, протёр её полотенцем и также на полотенце подал нам. И, что самое главное, затраченная нами на покупку сумма не была больше той, что мы потратили бы в государственном магазине.

  Мы сердечно поблагодарили хозяина и направились к выходу. Ипполит, выйдя из-за прилавка, проводил нас до дверей со своей неизменной улыбкой и, прощаясь, шепнул, что если к нам приедут гости из России, то достаточно об этом ему сказать, и он для гостей сделает специальный подарок. Для гостей у него есть особое вино, чтобы они запомнили тот край, который они посетили, и обязательно захотели ещё раз сюда приехать.

  И Ипполит впоследствии всегда держал своё слово.

  Прошло более десяти лет, было начало девяностых. Я служил уже не в Абхазии, а в Аджарии, но периодически по делам службы бывал в Очамчире, где в это время шла война. Фронт неоднократно проходил через город и порт. Вокруг порта стояли развороченные пушки - зенитки, градобойные орудия... Снаряды и гильзы от них повсюду валялись под ногами возле бывшего поста технического наблюдения, от которого осталось пепелище... Трудно описать те чувства, которые испытываешь, видя разрушенные и сожжённые дома, что раньше стояли вдоль знакомой дороги и в самом городе, где ты провёл годы и годы, встречая почерневшие от горя и страданий знакомые и незнакомые лица людей. Жутко было заходить в некогда красивое многоэтажное здание универмага, превратившееся в скелет, возле которого метроввым слоем лежало осыпавшееся от взрывов стекло. Из всего универмага остался один действующий прилавок, где продавали не разграбленное после бомбёжки имущество - собрания сочинений классиков советской литературы и кое-какую посуду.

  Вернувшись из города, я спросил у сослуживцев, где сейчас Ипполит? Они ответили, что слышали от местных жителей, будто его убили. И, помолчав, добавили - грузины...