Аннотация: Вторая часть злоключений Эрота. Решение проблемы.
***
Ирида хмурилась, море из солидарности делало то же самое. Лазурно-синее небо, что нависало над морем всем донцем своей опрокинутой чаши, не понимало, что происходит: на небе не было ни облачка, однако море гнало и гнало волны с белыми барашками пены к берегу, не обращая внимания на отсутствие сынов Эола. "Прикидывается, но нас не проведешь", - приглядевшись, решило небо, и перестало пытаться изображать облака. Вестница стояла на белоснежном песке какого-то неведомого острова, поросшего сосновым лесом, и мрачно разглядывала карту. Времени было уже много, и Ирида начинала подозревать, что сейчас она уж точно заблудилась: этого острова, что лежал посередине Адриатического моря, на карте не было, а точного адреса колдуньи Ирида не помнила, и не могла с уверенностью сказать, на какой широте был расположен треклятый остров Эа, куда ей нужно было попасть по личному вопросу. Вестница уселась на нагретую солнцем белесую поверхность обломка скалы, что торчал из песка, и принялась размышлять. Подытожив несколько логичных умозаключений, она решила, что все-таки промахнулась островом, и теперь придется возвращаться на восток, лететь полдня в направлении Сциллы и уже оттуда поворачивать на север. Вестница уже собралась было брать курс на взлет, как услышала слабый шум за своей спиной. Она резко обернулась, и увидела огромного волка со свалявшейся в колтуны шерстью, что крадучись вышел из соснового бора, и направился куда-то вправо. Ирида пригнулась, спрятавшись за обломком скалы: голодный блеск в желтых глазах зверя не сулил ничего хорошего, а ей нужна была хотя бы пара минут, чтобы расправить сложенные крылья и взлететь. Расстояние, что их разделяло, волк был способен преодолеть в один прыжок, поэтому вестница предпочла затаиться, скорчившись за камнем. Внезапно, еще какое-то движение в лесу привлекло ее внимание, Посланница богов пригляделась, и увидела небольшого, но упитанного полосатого кабана, который мирно шел по опушке леса по своим делам. Вид у кабана был очень деловитый, он брел медленно, втягивая воздух беззащитным розовым пятачком и время от времени останавливался порыться небольшими желтыми клыками под деревьями, видимо, искал прошлогодние желуди на обед. Волк, который направлялся как раз в ту сторону, кажется, заметил добычу: глаза хищника сузились, он немедленно пригнулся и начал медленно приближаться к кабану.
Затаив дыхание Ирида следила за движениями зверя, она и не подумала помешать ему настигнуть жертву: во-первых, волк заметил кабана первым, и имел полное право им пообедать, а во вторых, волки и понятия не имели о нравах бессмертных, и можно было хоть триста раз предъявить хищнику крылья в качестве удостоверения личности, но менее съедобной пищей от этого вестница бы ни стала. Внезапно мощные лапы волка оторвали его мускулистое тело от земли, и в один прыжок зверь оказался рядом с полосатым задом кабана, который был увлечен земляными работами у корней дерева. Ирида зажмурилась и сжала зубы, чтобы не завизжать: она уже слышала тонкий вопль беззащитного обитателя леса, разрываемого на куски сильными волчьими челюстями, однако, вокруг было тихо. Когда вестница открыла глаза, она увидела, что волк уже настиг и бесшумно рвет на части вовсе не кабана, а какую-то совсем небольшую зверушку, похожую на водяную крысу, а полосатый землекоп, отойдя чуть в сторону, с интересом наблюдает за процессом. Разделав добычу, хищник по-братски поделился половиной тушки с кабаном, который, плотоядно облизнувшись, разделил трапезу, после чего, негромко переговариваясь, как показалось вестнице, волк и кабан бок о бок мирно удалились в глубину леса.
"Круто", - подумала Ирида, выждав немного, она вышла из своего укрытия и отправилась вслед за странной парочкой: что-то подсказывало вестнице, что она прибыла на правильный остров.
***
Радужнокрылая богиня медленно шла в тени деревьев, продвигаясь вглубь острова, где она рассчитывала обнаружить пещеру, которая и была ее конечным пунктом назначения. Растительность вокруг была какой-то странной, не такой как обычно. Вековой дуб, вольно раскинувший крону, мимо которого Ирида как раз проходила, уставился на нее недобрым пристальным взором. Посланница богов была уверена, что обычное назойливое любопытство древесных дриад не имеет к этому взгляду никакого отношения. Не успела вестница миновать огромное дерево, как услышала чье-то злорадное хихиканье, идущее не с ветвей, откуда обычно издавали устрашающие звуки привычные в эллинских лесах дриады, а из самого сердца дуба. Ирида похолодела и в ужасе обернулась: она некстати вспомнила байки Орфея о таинственном острове, где богиня Афина держит своих самых ужасных созданий, появившихся на свет в результате опытов. Хорошенько осмотревшись вокруг, вестница так никого не увидела, шаловливое солнце пускало зайчиков ей в глаза сквозь листву деревьев над головой, и ни малейшего движения, выдающего присутствие живых существ рядом, она не заметила. По-прежнему подозрительно вполоборота разглядывая дерево, вестница двинулась вперед, но в ту же минуту вековой дуб улучил момент, когда посланница отвернулась, и сунул прямо ей под ноги массивный корень. Ирида споткнулась и упала, ухватившись за вырывающуюся ветку, больно ободрав ладони о сучья и грубую кору. В эту же секунду в ее затылок кто-то метко запустил парой тяжелых сосновых шишек, а потом хлесткий удар чем-то вроде вожжей больно ожег спину. Вестница готова была поклясться, будто это именно дуб внезапно опустил вниз пару веток, и отстегал ее по спине.
- Да ты что, с ума сошел, что ли? - вскакивая на ноги, и пятясь от дерева, закричала вестница дубу. - Ты себе что позволяешь? Я Афине пожалуюсь, она тебя живо выкорчует!- Но дерево застыло с самым невинным видом, ничем не выдавая свою причастность к экзекуции. Ирида подозрительно посмотрела на дуб и двинулась дальше. Лес был чистый, сухой и ухоженный, но какой-то уж очень распущенный. Чем глубже Ирида заходила в его чащу, тем меньше ей нравилось происходящее. Вестница могла поклясться треножником Аполлона, будто вековые сосны над ее головой, склоняются друг к другу, и неприлично громким шепотом обсуждают ее внешний вид, один раз она даже услышала нечто вроде "вот страшшная причессска", но убедила себя, что ей показалось - такого поведения по отношению к бессмертным не позволяли себе даже грубые пастухи из окрестностей Иды.
Ноги Ириды мягко ступали по ковру из рыжих хвойных иголок, солнечный свет лился вниз сквозь пушистые верхушки сосен, кроны лиственниц колыхались под дыханием легкого ветерка, где-то рядом слышались звуки водопада, тропинка уводила вестницу все дальше от морского берега, откуда доносился шум прибоя, туда, где по обеим сторонам тщательно протоптанной дорожки сужались кусты орешника.
***
Едва посланница приблизилась к высоким ореховым кустам, как тропинка, по которой она двигалась вперед, исчезла, и Ирида оказалась перед стеной из непроходимых зарослей, по которым, издевательски извиваясь, куда-то ползла ветка плюща. Вестница обернулась назад, и обнаружила, что дорожка, что привела ее сюда, в мгновение ока покрылась плотным рыжим ковром сосновых иголок, и самым противным было то, что богиня радуги решительно не помнила направления, откуда она пришла. Вокруг было тихо. Ни единая птица не издавала ни звука в этом подозрительном лесу. Ириде стало страшно. Вестница попыталась было двинуться назад, но вдруг земля перевернулась под ее ногами, и она упала на землю плашмя, больно ударившись коленками о какую-то корягу. Посланница поднялась на ноги, и увидела настырную ветку плюща, которая опутала ее лодыжки, не позволяя двинуться дальше. Ирида высвободилась, выдохнула, убеждая себя, что все хорошо, и в случае чего она сможет подняться на своих радужных крыльях, и улететь из этого гиблого места, однако она уже чувствовала, как по спине катится липкая струйка холодного пота. Попытавшись расправить крылья, вестница была неприятно удивлена тем, что плющ добрался и до них, свернув ее летательные приспособления в некое подобие кокона. Вестница отодрала липкие путы, и решительно повернула в сторону от орешника - она поняла, что попала в переделку, и пора выбираться отсюда. Едва Ирида сделала пару шагов назад, в противоположном от зарослей направлении, как она снова споткнулась и упала лицом в мшистый покров: из кроны соседней сосны послышалось торжествующее улюлюканье, и вестница увидела, что дерево проворно подтягивает к себе выпростанный из земли корень, которым оно только что подставило Ириде подножку. Похоже, выход из этого жуткого леса был только один: и это был путь вперед.
Вздохнув еще раз, изрядно потрепанная вестница осторожно раздвинула заросли орешника и заглянула внутрь: первое, что она увидела сквозь частокол зеленых веток, была тропинка, которая мирно змеилась на другой стороне живой изгороди, залитая солнцем. На той стороне было тихо, лес там был редким, водопад журчал совсем рядом, и Ирида решила, что надо двигаться дальше, во что бы то ни стало. Она еще шире раздвинула ветки, которые на удивление легко подались под ее руками, и свободно пролезла внутрь, ее ноги очутились на заветной тропинке, но далеко пройти вперед ей не позволили. Внезапно коварный орешник, так подло заманивший ее в свои заросли, сомкнул железные объятия сильных веток вокруг ее талии, и сжал так крепко, что Ирида почувствовала, что не может не только кричать, но и дышать. Теряя сознание, она поняла, что ее ноги отрываются от земли: ветки кустарника возносили ее хрупкое тело вверх, раздирая в клочья одежду и оставляя царапины на лице и руках.
***
Ирида открыла глаза: над ее головой смыкала своды незнакомая пещера, поодаль, над очагом кипел на медленном огне котелок с неизвестной пряно пахнущей пищей, а мокрую и холодную тяжесть на ее лбу производила какая-то влажная тряпка. Вестница приподнялась на локтях и огляделась - пещера была богато убранной и очень чистой, под потолком у очага висели связки душистой сушеной травы. Ирида лежала на постели, прикрытая свежим покрывалом, пахнущим горными цветами, а ее руки были сплошь перевязаны чистыми бинтами, сквозь которые местами проступали кровяные потеки. Вестница шевельнулась, и поморщилась от боли - ее грудь была туго стянута чистым полотном, и Ирида подумала, что должно быть у нее сломана пара ребер.
- Не переживай, не все так страшно, как тебе кажется, - раздался чей-то приятный голос от изножья ее кровати, - полежи немного, до вечера заживет, я нанесла на твои раны целебные средства. Ребра у тебя в порядке, а от пары синяков еще никто не умирал. Что же ты им сразу не сказала, что ты из бессмертных? Надо было представиться, и сказать, что ты ко мне - все так обычно и делают. Но тебе повезло - хоть они и дикие, некультурные виды, но не слепые, и прекрасно видели, что перед ними хрупкая девушка, а не мощный воитель. Можешь считать, что они тебя и веткой не тронули, по сравнению с тем, что могли бы сделать. Так, слегка пошутили.
Вестница подняла голову: в ее ногах стояла, улыбаясь, хозяйка буйной растительности острова - волшебница Кирка, а об ее ноги, тоненько поскуливая, терся давешний волк с лесной опушки.