Шпилька-Конкурс : другие произведения.

Подарки

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:

  • © Copyright Шпилька-Конкурс(shpilka.konkurs@gmail.com)
  • Добавление работ: Хозяин конкурса, Голосуют: Любой посетитель
  • Жанр: Любой, Форма: Любая, Размер: от 1 до 10M
  • Подсчет оценок: Среднее, оценки: 0,1,2,3,4,5,6,7,8,9,10
  • Аннотация:
  • Журнал Самиздат: Шпилька-Конкурс. Ежеквартальный Экспериментальный Конкурс
    Конкурс. Номинация "Подарки конкурсу" ( список для голосования)

    Список работ-участников:
    1 Виверс О.И. Арабские сказки   3k   "Рассказ" Эротика
    2 С.Пятый Инструмент   13k   "Рассказ" Проза
    3 Гирфанова М.А. Приобщение к прекрасному...   17k   "Рассказ" Проза
    4 Irin S.K. Реалити шоу   27k   "Рассказ" Фантастика
    5 Калугина Л. Узелок двадцать шесть   4k   Оценка:8.00*3   "Рассказ" Проза
    6 Васильева Т.Н. Украденный август   6k   "Рассказ" Лирика
    7 Ви Г. Эротический театр   39k   "Рассказ" Детектив

    1


    Виверс О.И. Арабские сказки   3k   "Рассказ" Эротика

       Посадив жену в автобус, ежедневно курсирующий из отеля в Дубай, Сергей Иванович решительно направился в бар. Желание прекрасных соотечественниц непременно купить шубу в тридцатиградусную жару, было выше его понимания. Настроение, основательно подпорченное последним разговором с женой, с трудом поднялось только после двух бокалов холодного пива. Теперь можно было выходить на пляж.
       Сергей Иванович выбрал пару лежаков в тени и с наслаждением растянулся на большом пушистом пляжном полотенце. Внимание нашего героя поначалу привлекли три пышнотелые барышни в не слишком скромных купальниках, которых аниматорша уговорила позаниматься фитнесом на пляже. Минут пять он наблюдал, предвкушая, что верёвочки купальников в конце концов не выдержат натиска знойных тел, и уже собирался было вздремнуть, когда на пляже появилась ОНА.
       Молодая женщина, облачённая в традиционную чёрную арабскую одежду. Разумеется, Сергей Иванович уже видел в отеле местных шейхов и их жен, укутанных с головы до ног.
      Однако, эта стройная, изящная красавица, внезапно появившаяся на дорожке рядом с пляжем, больше напоминала мираж, чем энергичную восточную женщину. Ветерок с моря раздувал полупрозрачный чёрный шифон покрывала. Создавалось впечатление, что тонкое деревце застыло на песке, захваченное в плен колдовским туманом. В душе Сергея Ивановича неожиданно поднялась странная волна, о самой возможности существования которой, он давным-давно забыл. Какое-то неясное томление, тревога, смешанная с предвкушением счастья. Его глаза жадно и неотступно следили за поворотом высоко поднятой головы и движениями узкой ладони, которая ловила развевающийся край накидки.
       Жгучее желание заглянуть хоть одним глазком сквозь эти полупрозрачную дымку, отодвинуть завесу тайны и, узнать, что скрывается там под глухим чёрным платьем, постепенно заполняло всё его существо. Но даже строгое одеяние не могло скрыть от любопытных глаз тонкую талию, высокую грудь и горделивую осанку.
       Сергей Иванович чувствовал себя десятилетним мальчишкой, который страстно хочет и ужасно боится заглянуть в девчоночью раздевалку. Чтобы не выдать себя слишком пристальным вниманием к арабской женщине, он отвёл глаза в сторону моря, проследив взглядом, куда же прекрасная незнакомка так пристально смотрит. Там смуглый мужчина уговаривал двух маленьких мальчиков войти вместе с ним в воду. Старший из мальчиков последовал за отцом, а младший, попискивая, прыгал у самой кромки воды. Внезапно женщина решительно сбросила чёрные туфельки и, приподняв на пару миллиметров подол, легким облачком устремилась к ребёнку. Босые ступни легко летели над плотным, утрамбованным морским прибоем песком, почти не касаясь его.
       Сергей Иванович задохнулся от охватившего его страстного волнения. Всё тело пронзило молнией, сердце бешено заколотилось в груди. Пришлось сесть на лежаке и прикрыться вторым пляжным полотенцем, чтобы немногочисленные соседи ничего не заметили. В довершении всего, возвращаясь, восточная красавица обожгла нашего бедного героя, который не успел вовремя отвернуться, таким горячим взглядом, что у того закружилась голова.
       С трудом поднявшись, и накинув на разгорячённое тело сразу два толстых полотенца, Сергей Иванович с трудом поплёлся в бар.
      - Водка? - сочувственно осведомился бармен-индус, считавший себя знатоком нравов российских туристов.
      - Воды со льдом, и побольше, - прохрипел Сергей Иванович по-английски.
      Чёрные брови медленно поползли вверх, указывая на то, что ни одному бармену в мире не понять загадочную славянскую душу.

    2


    С.Пятый Инструмент   13k   "Рассказ" Проза


       Короче, пацаны, вы, пожалуйста, будьте осторожней. Не, я не про вооруженный беспредел тру, этот тип опасности себя в современной России практически изжил. Как ни как двадцать первый век в самом разгаре, цивилизуемся потихоньку. Уже почти все нормальные люди перешли от калашниковых методов разрешения проблем к культурному общению на дипломатическом языке общеизвестных графов Мальборо, Толстого и Талейранта. Это в порядке вещей.
       Я, призывая вас к осмотрительности, хочу сказать следующее -- берегите себя от досадных недомолвок и трудностей перевода. Они ж чего, сволочи такие, в ваших судьбах натворить-то могут?! То, что мы десять лет зарабатывали потом и кровью, причем в буквальном смысле, эти паразитические закорючки на белой бумаге забирают у нас за здорово живешь. Да что -- забирают! Сами отдаем, тащим крючкотворам в тазиках с голубой каемочкой, да еще и просим -- возьмите, пожалуйста, будьте так любезны. Пытаются развести нас, братва, все кому ни лень и на ровном месте. Обидно, понимаешь.
       Вот и с Валей Кривым историйка вышла. Попал конкретный пацан, мой основной друг в такую ситуевину, из которой другого выхода нет -- только плакать в подушку. Но слезу пускать -- это бабские заморочки. Мы ж, пацаны, лучше выпьем, посмеемся негромко и мораль для себя накрепко усвоим. Так, в натуре? В общем, хорош пургу нести. Слушаем, короче...
      
       Звонит мне на днях Валя:
       -- Здорово, -- говорит, -- Пятый. У меня тут, в натуре, маленькая проблемка образовалась. Подъехать сможешь?
       Оговорюсь сразу -- "маленькая проблемка" для Кривого -- это когда его семью в заложники взяли (1994-й), пять вагонов закупленной в Астрахани черной икры в отстойнике на станции Лиски протухли (1998-й), единственный сын в ислам решил уйти, чтоб легитимно жениться сразу на двух любимых однокурсницах (2006-й). Не, ну вы меня поняли, в натуре? За двадцать лет три "маленьких проблемки". И вот тебе пожалуйста, четвертая нарисовалась!
       У меня нехорошо засосало под ложечкой.
       -- Выкладывай, -- говорю, -- свою трудность. Чем смогу, помогу. На крайняк Чемодана с Профессором подпишем. Короче, решим с Божьей помощью твою проблемку.
       -- Не, Сёма, ты не догоняешь! -- грустно засмеялся Валя. -- Не суетись, не тот случай. Я неправильно сказал, проблемки никакой нет! Так, хрень тут у меня происходит. Я нутром чувствую, что под раздачу попал, а где подвох -- пока не врубаюсь. Пятый, приезжай, а? С ночевой. Посидим под ёлочкой, бухнём под шашлычок... А заодно и бумажку почитаем, репу почешем.
       -- Ладно, -- отвечаю, -- уломал. Ты хоть скажи для успокоения -- с близкими-то всё в порядке?
       -- Ну... -- выдержал паузу Валя, -- если не считать Натаху... которая озверела и на всех с чугунной сковородкой кидается... Заодно и поэтому тебя зову. Ты ж знаешь, при виде тебя Наташка сразу робеет...
      
       Вообще, при виде меня многие сразу робеют. Не знаю, почему это происходит. Поводов последние годы я почти не даю. Да и комплекции я не страшной. Совершенно обычной, я б сказал, комплекции. Рост -- среднерусский, без десяти два, вес тоже по возрасту -- сто двадцать. Обычный пацан возрастом под полтинник, ношу хорошие костюмы, модельную стрижку, передвигаюсь на качественном иностранном автомобиле. Не беспредельщик какой-нибудь отмороженный, обыкновенный бизнесмен -- совершенно легально владею несколькими заводами по производству туалетной бумаги... Что еще сказать? Только то, что писателем стать хочу. Но это исключительно ради реализации творческих идей. И то потому, что ни рисовать, ни лепить статуи, ни играть на инструментах с детства терпеть не могу, да и не умею.
       Из нашей четверки я, по-моему, самый приличный.
       Взять того же Кривого -- на вид страшнее Хиросимы с Фудзиямой: тощий, длинный, одноглазый, седые патлы до середины спины, как у мифологического Рапунцеля, вся моська в шрамах, джинсы аккуратненько, но драные (от "Армани"), кеды на босу ногу. Ненавидит стоять в пробках, поэтому живет в "деревне" и ездит на "Камазе" (спецвыпуск для команды мастеров)... Однако ж дети, даже незнакомые, к нему так и липнут. А дети, братва, это показатель. Коль дети не остерегаются -- никто не боится. Ну... почти никто.
       Или Профессор. Этот по внешности вообще в натуре пиранья. Мелкий, тощенький, глаза колючие, полные жестокого интеллекта. В какой-то питерской академии чегой-то мудрое преподает. Экзамен у него, говорят, хрен сдашь. Требовательный, сука. А бабы на нем виснут пачками, то есть этими... гроздьями. Даже вахтерши. Бабы, кстати, тоже барометр. Без улыбки он на улицу не выходит, но видели б вы тот оскал. Лет через десять станет с такими зубами академиком. Не удивлюсь. А ведь когда-то одним из лучших мочил был. Несостоявшаяся надежда нашей сборной по биатлону. Из самогó Гарварда вышибли, аж с третьего курса.
       Про Чемодана вообще говорить нечего. С виду -- тюфяк. Милый толстый экономический гений с потной щекастой будкой, остатками волос вокруг лысины и смущенными бегающими глазками. От сальных анекдотов краснеет. Похож на Гайдара (не на писателя, на другого), только еще мармеладней. Бывший зам по пенсиям и пособиям бывшего же министра финансов. Любимец инвалидов и старушек... Но образ-то, пацаны, обманчив. Эх! Знали б те же старушки, а еще лучше -- Билл Гейтс с Абрамовичем, сколько у него "средств к существованию" вложено и накоплено, давно б сдохли от зависти. Но то-то и оно, что не знают. И никто, кроме нас, ближайших Чемодановых друзей, не в теме. И это правильно.
       Но базар о другом...
      
       Короче, через час я был у Вали в Никольском. Наташку, Валину жену, при виде меня слегка пробило на мелкую дрожь. Глаза ее в скорби угасли. Сковородку, свое оружие мести, она сразу же опустила и медленно, с уставшим видом пошла в дом.
       Я, когда за мной ворота закрылись, из машины вылез, огляделся и территорию хорошо знакомого участка узнал с трудом. По всей лужайке мешки и сетки с битым кирпичом, расколотые блоки бетонные, рваные упаковки из-под какого-то другого строительного дерьма. Гастарбайтеры неславянских черт тенями туда-сюда снуют, марафет наводят.
       -- Ты чё, -- говорю, -- Кривой, косметический ремонт затеял?
       -- Типа того, -- отвечает Валя. -- Пойдём-ка, брат, под ёлку. Шашлык готов, водка стынет. Выпьем по маленькой, расскажу...
      
       Долгий диалог наш, хорошо сдобренный рассуждениями, междометиями и неопределенными местоимениями я передавать не стану, нелитературный он. Лучше, пацаны, растолкую вам всю ситуацию с помощью простого народного слова.
       Короче, Кривой попал. Развели красиво. И даже не развели вроде б, всё честно устроили, а на душе ведро блевантина повисло дамокловым мячиком.
       Началось всё с того, что Натаха уломала Валю сводить ее в театр. На балет. Приобщиться ей, видите ли, захотелось к мировой классической культуре. Мол, у Кривого из музыки одного винила два чемодана, хай-эндовская аппаратура, реальная ударная установка от какого-то там современного Страдивариуса и, в придачу, "Камаз" с двумя сабвуферами. Короче, все радости жизни. У нее ж, болезной, только двухметровая плазма с пультом, на котором кнопок с цифирками меньше, чем в телеке каналов, даже до Эм-Ти-Ви недощелкаешься, он на тринадцатый запрограммирован, а также немодная нынче, прошлогодняя "Бентли" дурацкого белого цвета со встроенной магнитолой, которая "хрен знает, как включается". Нечестно это!
       Ну, Кривой, чего делать, взял билеты, купил себе костюм, черные носки, из кед перелез в американские парашютные берцы жёлтой кожи и повез на "отстойном" белом "Бентли" Натаху в Большой на балет.
       Откровенно говоря, они смогли высидеть только первое отделение, второе и третье зависали в буфете, а потом вообще рванули в закрытый клуб слушать Шуфутинского. Я их не осуждаю, потому что сам почти такой же по пристрастиям. Тянемся, понимаешь, к высокой нечеловечески-прекрасной классике, а после второго стакана сворачиваем обратно, вниз, к народу. Но это к делу не относится.
       Относится ж то, что Кривой после Шуфутинского разомлел, раздобрился, и прилюдно, при всех пацанах и самом Маэстро пообещал к Восьмому марта Натахе орган приобрести, чтоб та особо его музыкальности не завидовала, а сама пересаживалась от тупой плазмы за умный и самый значительный в мировой культуре инструмент, учила клавиши, а следом за ними фуги Бетховена и сюиты Венского-Корсакова, в натуре.
       Пацан сказал -- пацан сделал. Хоть и прошел все круги ада.
       Это ж гитару или рояль там какой-нибудь купить проблем нет. Заходишь в магазин, выносишь вперед себя все понты собственной значимости, швыряешь кассирше комплимент и пачку купюр, выслушиваешь благодарности, грузишься и отваливаешь восвояси приобретение обмывать. С органом вышла задачка не из легких. Эти инструменты, оказывается, делаются только на заказ и под определенное помещение. Просто так и быстро их не достать. Или "почти" не достать, как думал тогда Валя.
       Почти безшибочно, между прочим, думал. А потому надулся от гордости, когда на третий день поисков в Интернете и кучи сделанных запросов, пришел ему ответ из одной уважаемой забугорной конторы. Не помню, как точно она называется, какие-то хитрые "системы". Легитимные, кажись. Или что-то в этом роде. Сам директор написал. Мол, так и так, бла-бла-бла, сделаем в ближайшее время, доставим, растаможим, установим. С вас только размеры, желаемый материал исполнения (на выбор -- нержавеющая сталь, медь, бронза) и, естественно, полная предоплата. Срок -- месяц. Доставка -- еще полстолька. Максимум. Нормально? А то! Как раз успеваем.
       Валя заказ сделал, выбрал "медь", высота -- десять метров. На радостях договор, составленный на английском, не переводя и не читая, подписал. Бабки в размере двух мультов евро (как бэушный "Феррари" из-под заслуженной жопы Элтона Джона, прикиньте!) на указанный счёт перевел и занялся переустройством своего дома.
       Привез целый автобус непьющих работящих азиатов, вагончики им поставил со шконками и матрацами, забрал паспорта, хороший аванс выплатил.
       Первым делом те разобрали крышу над гостиной, подняли стены. Для пущей крути решил Валя потолок стеклянный зафуячить, как купол над Рейхстагом. Это чтоб и с воздуха его понты были всем видны. Как ребенок, честное слово!
       Короче, пока месяц изготовления инструмента на заводе подрядчика шел, пока две недели ехал готовый продукт на поездах и стоял на таможенных пунктах, органный зал в Валином особняке был готов.
       Наступил обещанный день.
       Азиаты прибирались на участке. Натаха с их бригадиром, оба в приподнятом настроении, готовили в огромном, купленном специально для торжественного случая, казане ароматный плов на всю строительную братию. Все ждали прибытие диковины, чтобы после установки её на месте через отверстие в потолке, закрыть зал с вертолета стеклянной крышкой, оборудованной в самой верхней точке макушки развеселой древнеегипетской музой Терпсихорой, лихо лабающей на стоячих гуслях сонеты предположительно ихнего же, античного, композитора Еврипида...
       Наконец, на повороте показались две яркие фуры. Дождались. Вскрыли. Начали разгружать, заводить через крышу в дом и собирать... Инструмент!
      
       Короче, после первых же распаковочно-сборочных операций Натаха сковородкой и вооружилась. И сразу же, буквально за первую минуту своего неистовства уложила бригадира гастарбайтеров, пару строителей и троих сборщиков-монтажников... Остальные, включая Кривого, успели попрятаться.
       Там, в этих красивых разноцветных ящиках, что на самом деле оказалось-то! Не поверите, пацаны. Кто б рассказал, сам бы не поверил...
       Короче, вместо изумительного по экстерьеру и духовно-эстетическим качествам музыкального инструмента "оргáн", Валя Кривой, мой лучший друг и просто хороший, добрый человек, на Восьмое марта приобрел за два лимона евровалюты своей любимой супруге Наталье десятиметровый, толщиной с конкретный баобаб медный "óрган", извращенно-увеличенное в сотни раз мужское достоинство, искусно, со всеми деталями сработанное умельцами из уважаемой западной страны... Церетели, пацаны, нервно курит на Крымском мосту.
       Но самое главное! С "грузом" прибыл запоздавший договор на изготовление и поставку. Точнее, не сам договор, а его перевод на наш, на русский язык, где по пунктам, черным по белому оговаривались все нюансы... Вот так вот, как говорится.
       Да, совсем про подпись забыл упомянуть. Про ту, что стояла под договором. Ничего комментировать не буду, просто процитирую:
       "С глубоким уважением и в надежде на дальнейшее сотрудничество, мистер Факью, директор ЗАО "Лингамные системы"...

    3


    Гирфанова М.А. Приобщение к прекрасному...   17k   "Рассказ" Проза

      Лара, студентка первого курса фармацевтического училища, весь день была рассеянной, какой-то заторможенной, и умудрилась даже пару двоек схлопотать, обе по нелюбимым предметам - по органике и фармакогнозии. Хоть и готовилась к обоим. Просто мысли её сегодня были совсем-совсем далеко, а не здесь, в стенах этого славного заведения... Какие ещё могут быть мысли о какой-то там химии и фармакогнозии, если сегодня вечером она идёт в театр оперы и балета, куда пригласил её парень, студент третьего курса мединститута, с которым она познакомилась совсем недавно, где-то с неделю назад, но уже, кажется, успела в него влюбиться... И ей во что бы то ни стало надо было докончить новое платье, ведь времени после занятий будет совсем в обрез, можно и не успеть... И теперь Лара корила себя за то, что не удрала с последнего урока - и двойку схватила, и платье не дошьёт! Двойка-то ладно, не впервой... Правда, эта зверюка директриса велит теперь через десять дней сдавать ей весь прошедший материал, но об этом Ларке совсем не хотелось думать, сейчас главное - это платье! Зря, что ли охотилась столько времени за "Бурдой", за этим уже потрёпанным от множества девичьих рук французским журналом мод?
      
       Ларка приехала учиться в Казань издалека, аж с Украины, её уговорила тётушка, гостившая у них летом. Мол, ВУЗов у нас много, выберешь любой, а жить есть где, комната в коммуналке имеется, только вдвоём с дочкой-студенткой живём, так что и Ларке, мол, место найдётся! Но поступить в медицинский институт, ей, увы, не удалось - не добрала пару баллов, трояк по химии получила. Собралась уж домой уезжать, да посоветовали ей в фармучилище по результатам экзаменов документы подать. Мол, даже если не понравится учёба там, через годик опять можно в институт сунуться, зато этот год зря не пропадёт - по химии поднатаскают, ведь это у них главный предмет! Да и латынь на будущее пригодится, и анатомия там почти в том же объёме, что и на первом курсе ВУЗа... Короче, в любом случае польза! В общем, убедили!
      
       Ларка тогда долго искала это училище, бегая по улице туда-сюда в поисках учебного здания... Всюду были одни старые деревянные постройки, наверное, прошлого века - одно и двухэтажные жилые дома. Почти вросшие в землю до самых окон частные домишки, и уходящие в глубь двора "многоквартирные". Ларке и в голову придти не могло, что в одном из них и размещается это учебное заведение, пока совершенно случайно не заметила скромную табличку. Да, уж... Контраст между величественным зданием с колоннами и этой "развалюхой" был, мягко сказать, ощутимый. Ларка тогда расстроилась жутко, даже заходить не хотела... Но, скрепя сердце, документы всё-таки подала. Однако, настоящие разочарования ждали её впереди... Оказалось, что система обучения там... школьная, с уроками, домашними заданиями, ежедневными оценками, вызовами к доске и прочее. От школы отличалась лишь экзаменами дважды в год, которые назывались громким словом "сессия". Единственный плюс этого учебного заведения - родителей не могли вызвать. Зато "минусы" начались с первого же дня учёбы, когда уже упомянутая директриса велела Ларке подойти к её столу.
      
       - Вот этого... этого.. и этого, - указала она строгим толстым пальцем в массивном кольце поочерёдно на узенькую Ларкину юбку, облегающий свитерок и туфли на каблучках, совсем даже и не слишком высоких, - чтобы я больше на вас не видела! Нам здесь фигуры не нужны! И вот ЭТО тоже убрать! - дёрнула она за завиток Ларкиных волос... Хоть и не больно дёрнула, но Ларке захотелось ударить её изо всех сил по руке и немедленно уйти.
      
       - А что, голыми что ли приходить? - спросил чей-то девичий голосок, и все захихикали.
       - Кто это сказал?! - громоподобный голос, и холодные глаза навыкате воззрились в дальний конец класса, то есть аудитории (классы здесь тоже назывались так эффектно). Из-за последнего стола поднялась девушка... Директриса несколько секунд вглядывалась в неё своим тяжёлым взглядом кобры...
       - Прошу выйти за дверь... - тихо прошипела она. - С вещами!!! - выкрикнула она вслед удаляющейся быстрым шагом ученице (ой, то есть студентке).
      
      В классе воцарилось угнетённое молчание, и директриса, прежде чем начать знакомство студентов со своим предметом, прочитала лекцию о правилах поведения во вверенном ей учебном заведении.
      
      Слушая эти правила, Ларке казалось, что она попала в какой-то, то ли монастырь, то ли институт благородных девиц, то ли в тюрьму, где "шаг влево, шаг вправо - расстрел"!
      Впрочем, не буду вдаваться в подробности учебного процесса, а вернусь к главной на сегодняшний день проблеме нашей Ларки...
      
       К счастью, наряд свой дошить она всё-таки успела. Сделав последний стежок, и тщательно отутюжив все швы и вытачки, Ларка, предварительно обув новенькие импортные чёрные лодочки на высоких каблучках, за которые без раздумий отдала всю стипу, с благоговением натянула ещё тёплое от утюга платье, и подошла к зеркалу. О, да! Она старалась не зря! Платье из чёрной парчи, сшитое по выкройке модного журнала сидело, как влитое на тонкой фигуре... Лара присылаемые родителями скудные денежные переводы тратила бездумно. Экономя на питании, не отказывала себе в удовольствии ходить в кино с подружкой, не пропуская ни одного нового фильма, и умудрилась даже накопить на отрез для выходного платья. И вот она в нём... Такая элегантная, повзрослевшая... Вот только длинная, ниже пояса молния на спине, в поисках которой Ларка обегала все галантерейные магазины, создавала некоторое неудобство при застёгивании, видимо, создатели модели предполагали, что молнию на платье женщины должен застёгивать кто-то другой... Но именно молния создавала некий шарм, и к тому же благодаря ей и вытачкам, платье так эффектно облегало фигуру.
      
      
       И вот они с Игорем в театре... В театре оперы и балета! Игорь оценивающе оглядывает немного смущённую Ларку, и подставляет ей полусогнутую в локте руку. Она берёт его под руку, и он ведёт её в вестибюль. Блестящий паркет, красивые люстры, огромные зеркала... Нарядные пары, прогуливающиеся в ожидании начала спектакля... Она, искоса поглядывая в зеркала, замечает, что на них многие обращают внимание, и ей кажется, что они с Игорем здесь самая красивая пара! "Ой... а не съехал ли у меня шов на капроне"?.. - запоздало подумалось вдруг Ларке, и она попросила проводить её в дамскую комнату. Швы оказались на месте. Лара достала из сумочки щётку для волос, слегка поправила причёску, и улыбнулась своему отражению. Не отрывая придирчивого взгляда от зеркала, сунула щётку обратно, но промахнулась и та со стуком упала на светлый кафельный пол. Ларка наклонилась, чтобы её поднять... и вдруг почувствовала что-то неладное.
      
       - Ой, девушка, - у вас молния расходится... - услышала она голос за спиной. Давайте, я застегну!
       - Ой, пожалуйста, будьте добры...
       - Что-то не получается, не застёгивается... заклинило что-то...
       - Давайте, я попробую! - пришла на помощь женщина средних лет. - Её надо сначала расстегнуть до конца, вот та-а-к... а теперь... Нет, ничего не выходит! Никак не хочет соединяться... Ох, вот только наши, советские молнии всегда ломаются в самый ответственный момент... - сказала она сочувственно едва не плачущей Ларке.
      
       Прозвенел звонок, приглашающий зрителей занимать свои места... Потом - второй... Наконец, третий... И дамскую комнату покинули последние две дамы, искренне пытающиеся помочь несчастной девушке... В опустевшее помещение зашла уборщица с ведром.
      
       - Там за дверью молодой человек переживает, уж не утонула ли ты, часом? Что стряслось-то?.. У-у-у, вот дела, так дела-а-а... Ну-кось, дай я попробую... Нет, девонька, не выходит ничего! Давай, хоть булавкой заколю, а то срамота получается...
      По щекам Ларки катились крупные слёзы, подкрашенные тушью для ресниц...
      
       - Ну, ты не реви, милая... Выйди к парню-то, волнуется ведь...
       - Как я к нему выйду в таком ви-и-иде? - рыдала несчастная Ларка, размазывая чёрные слёзы.
       - А вот так, умой лицо и выйди! А то совсем напужаешь его, и так стоит бледный...
      Ларка собрала всё своё мужество и вышла.
      
       - Что случилось?! - кинулся к ней Игорь.
       - Принеси мне, пожалуйста, пальто, - попросила она, - мне надо домой!
       - Ладно, сейчас... - ни о чём не спрашивая, сказал Игорь, и побежал к вешалке. Ларка прислонилась к стене и ждала... Хотелось плакать, и она еле сдерживала себя. Ей было так жаль и себя, и его, с таким трудом купившего билеты на премьеру оперы "Фауст"... Но более всего ей было обидно и стыдно за этот казус, за эту глупейшую ситуацию, в которую она так неожиданно попала. Более несчастной, чем сейчас, Лерка никогда ещё не была!
      
      Вернулся Игорь, уже одетый, принёс её сапоги и пальто. Стараясь не поворачиваться к нему спиной, Лара наклонилась, чтобы надеть сапоги. Булавка расстегнулась, и платье стало похоже на чёрную, израненную птицу, слабо взмахнувшую и безвольно опустившую крылья...
      
       - Фь-ю-ю... - присвистнул в изумлении Игорь, а Ларка с горечью подумала: "Ну что я за дура! Нет, чтобы вначале пальто надеть, а уж потом сапоги..." Она взглянула на него, ожидая то ли издевательского смеха, то ли насмешливых упрёков...
      
       - И только из-за этого ты собралась домой?! - удивился он. - Уф-ф-ф, слава Богу! А я уж подумал, что-то более серьёзное случилось...
       - Да что ещё может быть серьёзнее?! - упавшим голосом спросила Ларка.
       - Ну-у-у... всякие неожиданности могут быть у вашего женского пола, - ответил он без всякого смешка, а Ларка покраснела...
       - Пройдём туда, за колонну, - сказал он, накинув ей на плечи пальто. - Сейчас что-нибудь придумаем... Они отошли в более укромное место. - Подожди меня здесь немного. - И Игорь убежал в сторону гардероба. Ларка немного облегчённо вздохнула и улыбнулась. Ей всё более и более нравился этот парень, который умел искать выход из любой, даже такой странной ситуации. Вернулся он быстро. Решительно снял с неё пальто, положил его аккуратненько на скамейку, стоявшую у стены, и велел повернуться к нему спиной. Ларка, решив ни о чём не спрашивать, вся красная от стыда, повернулась.
      
       - Знаешь... - сказал он изменившимся от волнения голосом, - я никогда ещё ничего не шил, так что, если уколю нечаянно, то прости...
      Он шил, а она стояла, почти не дыша, доверясь его рукам, непривычным к этому, чисто женскому делу, и так боялась нечаянно вскрикнуть от неожиданного укола, и испугать его... Она чувствовала его руки, плотно соединяющие половинки молнии, его немного учащённое дыхание, и ей казалось, что время словно остановилось... Он склонялся всё ниже и ниже, шил медленно, видимо, очень стараясь, и последние сантиметры сшивал, сидя на корточках.
      
       - Уф, вроде всё... - сказал он, и Ларка повернувшись, увидела капельки пота на его лбу, взъерошенные волосы и зарумянившиеся щёки. Вид у него был ужасно смущённый, но в глазах играли смешинки...
       - Я пойду в зеркало взглянуть? - спросила она, вытирая душистым платочком пот с его лба, и с нежностью глядя в тёмные глаза.
       - Нет, погоди... Понимаешь, тут такое дело... - как то виновато произнёс он, - у гардеробщиц не оказалось чёрных ниток... только белые... Я надеялся, что всё-таки не будет так заметно...
      
      Ларка вздохнула.
      
       - Значит, придётся, всё-таки идти домой?.. - огорчённо спросила она.
       - Нет, что ты! Сейчас что-нибудь придумаем! Так... так... У тебя случайно тушь для ресниц не с собой?..
       - Конечно с собой! - обрадовалась Ларка, - как я сама не догадалась?
      Через минуту, зайдя опять в дамскую комнату, она убедилась при ярком свете, что шов почти незаметен, и, подкрасив остатками туши ресницы, довольная, вышла к нему.
       - Спасибо тебе огромное, Игорёшка! Ты, оказывается, настоящий мастер по ремонту женской одежды! - и она, слегка робея, коснулась губами его горячей щеки, потом, подумав секунду, поцеловала в другую щёку, а потом они и сами не заметили, как оказались в объятиях друг друга... Они целовались самозабвенно, забыв, для чего сюда пришли, пока Ларка не спохватилась:
       - А спектакль мы так и не увидим?
       - Да, первое отделение мы с тобой пропустили, но зато в буфет будем самыми первыми! Побежали?
      
       Они пили шампанское, ели круглые бело-розово-бежевые шарики мороженого из блестящих, мельхиоровых блюдец на ножках, и чувствовали какую-то особенную близость друг к другу, словно знакомы были уже давно-давно, а не всего какую-то неделю...
      
       - А за соседним столиком наша химичка сидит... - вполголоса сказала Ларка, - не оглядывайся!
       - Ну и что?.. - удивился Игорь. - Мы же не в кабаке сидим... Приобщаемся к культуре, как собственно и она сама.
      
       А потом они сидели в ложе и слушали "Фауста", но глядели не столько на сцену, сколько друг на друга. Вот только в антракте больше не гуляли среди зеркал. Ну, и ладно! Зато Ларка знала точно, что это не последняя их встреча. И ещё ей так хотелось верить, что они с Игорем теперь навсегда пришиты друг к другу. Прочной нитью.
      
       - Вербенко! Срочно в кабинет директора! - утром следующего дня заглянула в аудиторию классная.
       - Ларка, ты чего натворила? - испуганно подскочили к ней девчонки. Ларка только пожала плечами...
       - Ради Бога прошу - только молчи... Не перечь и не прерывай... - наставляла Ларку классная, пока они поднимались на второй этаж. - Не знаю, по какой причине она тебя на ковёр вызвала... Надеюсь, ты ничего серьёзного не совершила?.. В милицию не попадала?!
       - Да что Вы такое говорите, Рива Ефимовна! - возмутилась Ларка, - я что, похожа на преступницу?
      
       Они стояли рядом с классной перед директрисой, словно две провинившиеся школьницы. Директриса тяжёлым взглядом словно насквозь оглядывала Ларку и молчала... И этим долгим молчанием невольно наводила какой-то панический ужас, и не столько на студентку, уверенную что за ней не числится никаких правонарушений, сколько на пожилую преподавательницу биологии, в этом совсем не уверенную.
      
       - Вас видели вчера в компании бритоголовых стиляг, пьющей с ними алкогольные напитки! - наконец медленно, взвешивая каждое слово, произнесла директриса своим уникальным, лишённым всяких эмоций голосом. И Ларка тут же возмутилась.
      
       - Это неправда! - выкрикнула она, и тут же почувствовала толчок в бок... "Молчи и слушай!" - не открывая рта, сквозь зубы процедила классная. Ларка почувствовала даже её дрожь и удивилась... "Вот чудачка, ей-то чего трястись? - подумала она. - Выгонят-то меня, а не её?.."
       - В моём заведении, - продолжала директриса тем же тоном, - нет места студентам, ведущим аморальный образ жизни. Поэтому, я полагаю, нам с вами лучше расстаться. Здесь учатся скромные девушки, и я не позволю оказывать на них тлетворное влияние.
      
      Это слышать было тем более обидно, зная о "подвигах" некоторых разбитных девчонок из их группы, с восторгом и без стеснения рассказывающих о своих приключениях на любовных фронтах.
      
       - А я могу Вам всё объяснить? - подняла руку, словно собираясь отвечать урок, Ларка.
       - Я вас слушаю... - подумав мгновение, ответила директриса.
       - Меня могли видеть вчера только в театре оперы и балета имени... имени одного татарского поэта... "Мусы Джалиля" - подсказала классная.
       - Да, имени Мусы Джалиля... И была я там со своим другом... одним только другом, и он вовсе не стиляга и не бритоголовый, а совсем даже наоборот - кудрявый! Мы слушали оперу Гёте "Фауст", а в антракте ели в буфете мороженое, и ещё пили шампан... Тут Ларка опять ощутила толчок испуганной классной, но всё равно продолжила:
       - Ну да, я выпила немного шампанского, совсем чуть-чуть... Но ведь мы приобщались к культуре... к прекрасному...
      
       -Эх, давно я не была в оперном театре... - вдруг произнесла мечтательно вполне человеческим голосом директриса... и Ларка вместе с классной руководительницей в изумлении раскрыли рты. - Только я больше балет люблю. Особенно "Лебединое озеро"... - Она замолчала и грустно улыбнулась каким-то своим мыслям, своим воспоминаниям... - Ну, ладно, идите на занятия! ...и чтоб я больше не слышала ничего подобного!!! - спохватившись, крикнула она опять своим громоподобным голосом вслед выскочившей из кабинета Ларке.
      
       - Разрешите сесть на место? - войдя в кабинет химии, весело спросила Ларка. Назиха Исламовна растерянно кивнула, явно озадаченная её весёлостью.
      
      "Ну, что там? Зачем вызывала?" - шёпотом спрашивали девчонки, пока Ларка проходила к своему столу.
       - Да всё в порядке! - намеренно громко сказала Ларка. - Зоя Андреевна - справедливый человек! Не то, что некоторые... - добавила она, и с улыбкой взглянула на преподавательницу химии. - Правда, ведь, Назиха Исламовна?
      
       Химичка молча отвела взгляд... А Ларка подумала, похоже, ей придётся серьёзно взяться за этот предмет... Начиха теперь с неё не слезет... А впрочем, что ни делается, всё к лучшему! - решила Ларка, и стала списывать с доски формулы.
      

    4


    Irin S.K. Реалити шоу   27k   "Рассказ" Фантастика

      "Вот они, наши героини! Вы видите, как они спешат к вершине Башни - и к своей победе! Ещё семь пролётов - и они у цели!
      Наш вертолёт сейчас сделает разворот, и мы с вами, дорогие зрители, посмотрим, что же происходит на другой стороне этого грандиозного сооружения, на котором впервые в истории человечества корпорация "Миделтем" проводит соревнования по скоростному восхождению!
      Да, сто восемьдесят семь этажей металлических пролётов - это вам не шутка, уважаемые наши зрители! Только воля и упорство, упорство и воля, да ещё прекрасная физическая форма позволяют этим четырем девушкам в малиновых костюмах и четырём отважным парням, совершающих своё восхождение по зигзагам металлических лестниц на другой стороне Башни, продвигаться вверх и вперёд - к шпилю Башни и к своей заветной цели: к участию в первом полёте человека к Юпитеру!
      И так, пожелаем успехов этой отважной четвёрке самых прелестных представительниц Земли и посмотрим, как идут дела у наших отважных парней!"
      
      "Да отваливай же ты, наконец!" - В четырех девичьих головках одна и та же мысль. - "Тормозишь ведь нас, сволочь!"
      Будто услышав эти слова, вертолёт медленно отлетает от железных конструкций, возле которых висел почти двадцать минут, взлохмачивая длинные каштановые кудри Миры, ероша короткий ежик ослепительно белых волос Кристы, взметая вверх остриженные в черное каре волосы Ирины. Сильнейший ветер, поднятый с грохотом вращающимися лопастями вертолета, облепляет четыре точёные фигурки лёгкой тканью комбинезонов, позволяя видеть в мельчайших подробностях все изгибы, рельефные выпуклости и волнующие воображение ложбинки сильных девичьих тел.
      
      - Нэл! - Мира поворачивает голову назад, - Ты где там застряла?
      - Сейчас-сейчас! - девушка с налысо остриженной головой жмёт пальцем на кнопку рядом с закрытой дверцей лифта. - Интересно мне, может, лифт работает?
      - Какой, на хрен, лифт?! Ты с ума сошла? Они что, дураки? Быстрее вверх! Забыла - зачёт по последнему участнику команды?
      Нэл срывается с места и, почти размазываясь в пространстве от скорости, несётся вверх по дырчатым лестничным пролётам.
      
      И никто из девушек не видит, как медленно, со скрежетом, раскрываются серые дверцы лифта, и на железный пол падает темная тень неподвижной фигуры, стоящей внутри кабинки.
      Лифт не работал со дня появления Башни на планете...
      
      ...Лениво грызя травинку, Свит лежал на высохшем разнотравье степи, подстелив под себя кусок мягкого пластика. Сквозь коричневые стекла солнцезащитных очков он смотрел вверх, туда, где в блёклой голубизне полуденного неба дрожали в мареве горячего воздуха конструкции Башни.
      Через динамик валяющегося радом маленького приёмника до него доносился приглушённый голос комментатора:
      "Последние метры, дамы и господа, последние метры подъема! Соперники уже могут видеть друг друга! Кто же победит в этой нелёгкой игре? Наши малиновые красотки или доблестные парни в жёлтом? Кто же из них? Они поднимаются голова к голове!
      Кто же?
      О-о-о! Ирина падает и скатывается на полпролёта вниз! Она встаёт! Но она хромает!!! Как не повезло команде! Ирина, вперёд! Если бы девушка могла слышать ваши голоса, дорогие зрители! Если бы их мощь помогла ей преодолеть боль - и эти последние метры изнурительного подъёма, длящегося уже семь часов! Но, увы, все вы, мои дорогие зрители, так далеко внизу, что отсюда, с высоты шпиля Башни, трибуны видны как небольшое тёмное пятно на безбрежном коричневом фоне степи.
      Парни почти у цели! Но и команда Миры оставляет последние ступени позади! Кто же из них?! Кто первым дернет шнур и развернёт полотно Флага Планеты?!
      Напомню, дорогие наши зрители, что сделать это можно только тогда, когда последний участник команды пройдёт фотоконтроль на венчающей Башню площадке.
      Кто же? Кто?!.."
      
      Свит протянул руку и выключил приёмник. А через несколько секунд над Башней развернулось огромное, сияющее радужными сполохами, тело Флага.
      "Какая разница - кто дернул за шнур?", - в который раз промелькнуло в голове. - "Всё равно полетят девчонки. Их так много на планете! А рисковать жизнями ныне живущих мужчин никто не станет. Даже учитывая, что этим гадким прелестницам удалось провести через Планетарный Конфондиум разрешение о нашем клонировании."
      "Мало кто из нас согласится иметь своего клона," - опять мелькнула мысль. - "Иметь самого себя в качестве соперника? И, тем более, гораздо более молодого, чем сам донатор? Нет уж, увольте. Скольких преимуществ лишится каждый мужчина, если даст согласие на собственное клонирование! Право первой ночи - раз. Право первого отцовства - два. Право семь раз в сутки заниматься сексом с любой понравившейся женщиной в любом месте Планеты. Отказаться от такого только потому, что твой клон будет иметь эти же права и, тем самым, внесёт свои коррективы в, казалось бы, раз и навсегда установленные незыблемые Правила? Ну, уж нет! Пусть летят на этот долбаный Юпитер девчонки!
      Хотя... Почему Ирина? Надо будет ещё раз поговорить с Габриэлем - пусть заменит её другой женщиной! Всегда же можно найти причину замены, было бы желание..." - под эти мысли Свит незаметно для себя задремал.
      
      "Что это?" - очнувшись от легкого забытья и почувствовав изменения в окружающем мире, подумал Свит.
      Словно серая плёнка надвинулась на солнце. Стало труднее дышать. Тревожные громкие голоса зрителей на трибунах подтвердили, что происходит НЕЧТО.
      В воздухе, в потоках усиливающегося с каждой секундой ветра, явственно чувствовался запах пыли. Вот уже невооруженным взглядом стало видно, что не пыль, а сухие кусочки глинозёма завертелись в воздушной мешанине. И их становилось всё больше и больше!
      Скинув рубашку, замотав ею нос и рот, с трудом видя перед собой дорогу, ощущая на теле болезненные удары от проносящихся мимо довольно увесистых комьев земли, Свит пробирался к своей машине, пытаясь сориентироваться в месиве человеческих тел и темноте окружающего пространства.
      Шмяк! - несильно ударило в спину - и по голой спине потекла противная дорожка.
      "Что это могло быть?" - от неожиданности остановившись и оглянувшись, подумал Свит. И сразу же мелькнула мысль: "Зачем я это сделал? Зачем оглянулся?!"
      Позади, на расстоянии нескольких метров, стояло чудовище: угловатое, покрытое косматой шерстью, в непонятных наростах и шипах. Три нижних конечности крепко впились когтями в землю. А в отведенной назад для следующего броска чёрной лапище - огромная гроздь винограда. ВИНОГРАДА?!
      На миг отведя взгляд от ирреальной фигуры, Свит увидел, как отделяются от Башни, ото всех её уровней, отталкиваясь, вываливаясь, планируя, смешиваясь с чернотой поднятой ураганом земли, на поверхность Планеты опускаются всё новые и новые чудища, лапами загребающие прямо из воздуха всё новые и новые гроздья черного винограда и бросая их в разбегающихся в панике людей.
      
      "Почему - ВИНОГРАД?!" - была последняя мысль Свита: очередная гроздь попала в лицо, залепив ноздри, раздавленным ягодным приторно-горьким тягучим теплым соком врываясь в раскрытый в крике рот, раздирая тело непереносимым ужасом - и болью.
      И - темнота.
      Небытия...
      И на грани угасающего сознания всплыло слово: "НАШЕСТВИЕ!"
      
      *****
      
      ...Сначала вернулись ощущения.
      Лежу. На чем-то упруго-тёплом. Сквозь опущенные веки - неяркий свет.
      Жив.
      И это хорошо.
      Та-ак... Значит, в самом деле, жив! Раз способен шутить.
      Что было-то? А надо ли вспоминать? Надо! Ведь было - что-то!
      И всплыло: ВИНОГРАД!
      Летящая прямо в лицо огромная черно-сизая гроздь. Лопающиеся ягоды. Лопающиеся не просто так, а потому, что пришли в соприкосновение с кожей. Моей кожей. Моего лица...
      
      От страшного воспоминания Свит резко открыл глаза. Запоздало подумал: "А нужно ли было их открывать?" Но дело сделано - открыл!
      Что вижу? Потолок. Серый. Серебристо-серый. Серебристо-серо-шелковистый. Какой ещё? Что - ещё? Вижу - что? Стены. Плохо вижу. А почему? А потому, что голову не могу повернуть - вот почему! То, на чём лежу - это что такое? Я в нем как в геле утопленный. Но гель упругий, почти твердый. Скошенным глазом - на себя: одет ли? И - по закону жанра - нет.
      А вот эрекция тут причём, спрашивается? В воздух понамешано чего? Но пока не беспокоит - и ладно! Обычное дело - эрекция эта. По утрам.
      Отвлёкся.
      Воздух, значит. Это хорошо. Возвращаемся.
      Гроздь винограда. Сок в горло. Боль... Вот. А почему - боль?
      А почему - такие короткие вопросы? И к кому - эти вопросы?
      Так, стоп. Я тут лежу... Где это - ТУТ ?!
      Ничего себе - вопросик! Проехали.
      Раз лежу - значит положили. Кто?
      Нда-а. Ещё один вопросик. И ответ вроде появляется: НЕ ХОЧУ!
      Чего не хочу? Ответа? А что, есть выбор? Так, появилась картинка перед глазами: три лапищи внизу, две вверху. Рожа не пойми какая, лохмами чёрными заросшая. Да там всё ими заросшее! Удар - и падаю, падаю, падаю... Навзничь. А сверху опускается черная сеть. На всех. На всю Планету.
      НАШЕСТВИЕ!
      В голове помутилось, липкой пленкой страх покрыл кожу Свита.
      "Как сердце-то колотится!" - Свит судорожно перевёл дыхание и постарался глубоко вздохнуть, успокоиться. - "Раз вспоминаю, значит, не умер. Раз не умер - значит... Сеть - плен. Плен... У чёрных!"
      Стиснув зубы, Свит вновь постарался унять сердцебиение. Понемногу это удалось.
      Попытался оставить в мозгу один приказ: смотреть в серый потолок и не о чём не вспоминать! В целях самосохранения, так сказать.
      Почему пришло ощущение, что потолок шелковистый? Лучше такой дурацкий вопрос, чем все не дурацкие.
      Шелковистый... Слегка мерцает - раз. Объёмный он какой-то - два. Что мне напоминает эта его объёмность? Видел ведь!
      А-а-а! Вспомнил! Н-да. Обивка ящика для покойников. Видел такую же в фильме, что смотрел накануне. И ещё смеялся, когда Ирина говорила: не смотри на ночь всякую ерунду, вдруг оживёт!
      Досмеялся.
      
      Так, а где же Ирина? Ещё один идиотский вопрос. В лучшем случае, она лежит в таком же саркофаге.
      И - всполохом: ЗАЧЕМ МЫ ИМ ?!
      Зачем - Планета?
      
      Крик, свой же - по ушам. И в тот же миг с серого потолка теплым, всё топящим потоком - сизый теплый сок. И такой же - снизу. Отовсюду!
      И вновь - то же ощущение кошмара: терпкий, горький сок - в раскрытый в крике рот, в ноздри.
      И - темнота.
       "ГОСПОДИ! Помоги!!!"
      
      ***
      
      Свит ощутил прикосновение. "Опять? Да когда же покой? Зачем?" - промельки мыслей.
      Память сохранила всё.
      Прикосновения... Кто? Кто это?
      "Мы-мы-мы". - Смешливыми голосами. Женскими смешливыми голосами!
      Глаза распахнулись в долю секунды. Да, женщины!
      Гибкие иссиня-темные тела. Длинные прямые волосы - как плащи, до колен. Огромные чёрные глазищи. И брови - вразлёт. Пальцами, нежными, тонкими, гладят тело.
      ЕГО ТЕЛО. Везде. Но ведь не впервой. Тогда почему такое необъяснимо приятное ощущение. Что - по другому?
      Свит пробует шевельнуть рукой. Получилось. Женщины - трое - замерли. Он медленно, не напугать бы, берет руку одной, самой близкой, и подносит к глазам. На подушечках изящных пальчиков короткая бронзовая шерстка. Судорожно: "О-о-х-х!" Ощущая небольшое сопротивление, подносит её руку ко рту. И языком пробует эту шерстку. Да, эти прикосновения, они впечатляют. Опускает эту тёмную руку на себя. Женщины переглядываются и опять начинают изучать его тело. Хо-ро-шо! В шесть рук. В три дюжины пальчиков. Шершавых, ласковых пальчиков. Закрыв глаза: "Хо-ро-шо!"
      Свит чувствует, как напряжено всё его тело. Ему хочется большего. Но он не уверен, кто он - здесь.
      Прикосновения прекратились. Свит открыл глаза. Трое стоят чуть поодаль. В ногах его ложа стояла ОНА.
      Это было видно по всему. Шире раскрыты глаза. Гуще и длиннее чёрные волосы. Гордо приподнятая головка на длинной темной шее, укутанной мерцающим серебристым туманом какого-то неведомого украшения. Взгляд из-под длинных ресниц - внимательный, изучающий, оценивающий.
      Поворотом головы к тем, троим: Как он?
      Всё хорошо, госпожа - ответный почтительный шепот.
      Значит, не ошибся, - подумал Свит. - Госпожа...
      ОНА медленно подходит к нему сбоку, протягивает руку. Та на половине пути останавливает свое движение и нетерпеливым жестом - уходите!
      Троих не стало.
      Свит, как загипнотизированный, следит за каждым её жестом. ОНА окидывает взглядом его нагое тело, рассматривая, изучая. Притрагиваясь. Так, что Свиту хочется вскочить и овладеть. Но хозяин тут не он - и Свит это хорошо понимает.
      Её рука в приятной близости от его естества. Касается его. Пальцы - без шёрстки - мелькает мысль. Разочарование?
      Но в следующий миг ОНА наклоняется над ним, таким до боли напряженным, вздыбившимся до немыслимых для него самого размеров, и... Губы. Её губы. Такие большие. Такие тёплые. Не поцелуем. Будто пробует - не холодный ли?
      Свит слышит собственный стон. Повелительным движением изящной кисти с тонким, длинным запястьем ОНА приказывает ему молчать, продолжая свою исследовательскую работу. Свит ощущает, что ЕЁ губы раскрываются и на его напряженный член нисходит тепло дыхания. Он задерживает своё, пытаясь не застонать от наслаждения. ЕЁ длинные, шелковистые, тяжелые волосы касаются его кожи, ласкают, немного щекоча. И на пике ощущений - прикосновение ЕЁ язычка.
      ЧТО?! Что это? Рывком Свит приподнимает себя, опираясь на отведенные назад руки - чтобы увидеть. Что это было? Такого он не испытывал никогда ранее. Если шёрстка на пальчиках - нередкое дело и ранее, на Планете - надела такие перчатки - и всех делов, то...
      Что же это было?
      Улыбаясь его немому вопросу, лукаво поблескивая чернотой зрачков, ОНА медленно выпускает свой язычок наружу, проводя им от самой поросли живота Свита вверх, к налившейся желанием головке.
      Язычком, покрытым мягкой, бронзовой короткой шёрсткой...
      
      Что было потом, помнилось плохо, как сквозь туман.
      Язычок вытягивался и вытягивался, охватывая его возбужденное до нельзя естество одним витком за другим. Эта живая теплая лента то сжималась, то по ней дрожью пробегала ласкающая пружинящая волна. Часть витков на секунду ослабляла объятия, зато другие сжимали его, Свита, с неистовством, сводящим с ума - от желания. Шерстка слегка щекотала и покалывала в самых неожиданных местах. Казалось, каждый её волосок был самостоятельным язычком... Оргазм следовал за оргазмом. А когда всё прекратилось, Свит не мог даже открыть глаз, чтобы проводить с шорохом исчезающую женщину. Женщину из мечты.
      Но можно ли было мечтать - о таком?
      Мелькнула забавная в своей нелепости от происходящего мысль: если бы сейчас надо было сесть за руль машины, нашлись бы силы нажать на педаль газа?
      Это была последняя мысль.
      Спать... Спать...
      Проснувшись, он увидел ЕЁ, сидящую рядом. На ней все также не было одежды. Но длинные, густые и в то же время пушистые волосы как плащом закрывали всё тело. Тело, которое он так и не узнал, ни разу не прикоснувшись. Не допустила.
      Он разлепил спекшиеся губы, пытаясь сказать "здравствуй". Изящным останавливающим жестом она поднесла пальчик к его губам - "молчи". Потом в её руке появилась виноградина, которую она вложила ему в рот. Свит с наслаждением раскусил сочную мякоть. На миг тревожно прозвучало внутри: Боль! Сейчас будет больно!
      Но взамен почувствовал, как сладкая прохладная жидкость протекла по иссохшему языку, обволакивая весь рот свежестью и легкой терпкостью.
      Глядя ему в глаза, ОНА улыбнулась и вложила в его руку кисть винограда.
      "Ешь!"
      Свит сел на своем ложе и начал одну за другой проглатывать огромные сизо-чёрные виноградины, стремясь поскорее утолить жажду и восстановить силы. Покончив с этим, он поднял глаза на сидящую рядом.
      Кто ты? - был его первый вопрос.
      В ответ она покачала головой, протянула руку и нежными пальчиками прикоснулась к его груди, повелевая лечь. У Свита немного кружилась голова, и потому он не воспротивился её приказу.
      С немым вопросом он смотрел на это лицо, нежное, с огромными глазами, затемнёнными длинными ресницами, в обрамлении черных, слегка вьющихся локонов.
      ОНА поднесла руки к своим волосам и резким движением закинула пряди за спину. Представшее перед Свитом зрелище было шоком даже для него, повидавшего за всю жизнь немало женских тел - и грудей. Неправдоподобно большие. И в ещё большей степени неправдоподобно упругие. Казалось, напитанные тем же соком, что он проглатывал, раскусывая виноградины. И как виноградины, большие, темные, почти черные, соски - на темно-оливковой коже обнаженных грудей
      Непроизвольно Свит сглотнул слюну. И почувствовал, как вновь напряглось, наливаясь желанием, всё его тело.
      Заметив это, ОНА поднесла руку к его голове, провела по вискам, коснулась лба, глаз - и напряжение спало. Ушло совсем...
      
      - Слушай. Я расскажу тебе. Всё...
      
      В нашем мире продлевать свою жизнь могут только особи мужского пола. Именно особи. Потому как это теперь не мужчины. Давно - не мужчины.
      Размножением это не назовёшь. Возрождение? Возможно. Не могу подобрать более точного слова на вашем языке.
      В определённый момент они, те, кого мы по привычке называем мужчинами, впадают в прострацию, окутывая себя энергетическим полем, которое, постепенно уплотняясь, превращается в нечто, напоминающее кокон. Через двое суток, наших суток, кокон лопается, и из него вылупляется всё та же особь, но с биологически обновленным телом.
      А мы, женщины...
      Нас было много. Гораздо больше мужчин.
      Это было очень давно. Очень. Мужчины использовали нас во всех ситуациях, где предполагались риск или опасность. Нас посылали в дальний космос. Или на исследование океанических глубин. Мы работали по обслуживанию реакторов. Наконец, мы просто обслуживали мужчин, которые экономили на создании технических средств, способных заменить обыденность женского труда. К чему? Ведь нас всегда в избытке!
      Это было каким-то всепланетным помешательством. Женщины и не помышляли об изменении своего статуса. По-видимому, это было заложено генетически. И нас было слишком много. А мужчин - мало. И мы их берегли, лелеяли, баловали.
      А мужчины... Пресытившись вседозволенностью своего поведения, обилием и доступностью женских тел, они попросту перестали заниматься с нами любовью, в полном сознании своего величия переключившись только на самих себя и - других мужчин. Так было.
      Пока... Пока одна из межгалактических экспедиций не привезла на планету НЕЧТО. Мы так до сих пор и не знаем, что ЭТО было. Но ОНО проникло в каждую женщину нашего мира. И мы утратили способность к рождению. Приобретя взамен долголетие.
      Женщины стали жить долго, очень долго. Замедлился процесс старения. Но не прекратился. И постепенно мы стали вымирать. Ведь мы перестали рожать...
      На каком-то этапе мы поняли, что умрём все. И тогда женщины стали искать выход. Почему женщины, спросишь ты? Потому, что НЕЧТО, сделавшее стерильными женщин, проникло и в наших мужчин, и постепенно они стали тем, что есть сейчас: чёрные, покрытые сплошь шерстю, без речи, агрессивные. Монстры. Но они приобрели способность возрождать свои тела. А мы - нет.
      И женщины стали искать выход. Мы отправляли экспедиции в дальний космос. Привозили к себе мужчин и женщин из других миров. Пробовали всё, что позволяла наша генная инженерия. Вплоть до попыток подстройки наших ДНК под ДНК привезённых инопланетников.
      Всё было напрасно. То, что поселилось в нас, противилось возрождению нашей цивилизации.
      Единственное, чего мы смогли добиться, так это того, что при смешивании нашей слюны и слюны наших монстров-мужчин на их теле стали появляться, и то очень редко, ростки того, что ты называешь ВИНОГРАДОМ. Эти ростки через какое-то время мы отделяли, попросту отламывая от их тел, помещали в особую среду, в питомники. Они вырастали со временем в огромные кусты-лозы. Появлялись плоды, те самые, иссиня черные гроздья.
      Съедая эти ягоды, мы смогли продлить срок женской жизни. Но и только.
      Улетая всё дальше и дальше от нашего мира, мы брали с собой эти ростки. И давали ягоды жителям обитаемых планет, надеясь, что генная перестройка, вызванная ими, приведет к тому, что наши ДНК станут совместимыми.
      Но всё было напрасно.
      Очень давно мы побывали на вашей планете. Построили здесь питомник-башню для ростков. Оставили нескольких черных для ухода за ними. Монстры же должны были охранять питомник от тех неразумных тогда ещё существ, что населяли твою планету.
      На многих необитаемых планетах мы создавали подобные питомники.
      Но только на вашей планете произошло нечто, что и заставило нас вернуться к вам вновь.
      По-видимому, это было связано с тем, что наши черные нарушили запрет и вышли на поверхность планеты. И нашли ваш виноград. Всё оказалось просто - до невозможного. Они дождались цветения, принесли пыльцу, скрестили оба вида. И новые плоды дали им возможность к размножению. Да, они стали делиться, как амебы. Ты знаешь, что такое амёбы?
      Но им понадобилась пища. Вы, жители планеты, даже и не заметили, что стали исчезать женщины. А монстрам требовался белок именно с женскими ДНК. Они стали наращивать Башню, чтобы привлечь внимание к ней. Но забирали только женщин. Ваших женщин. Когда мы узнали об этом, совершенно случайно, ведь монстры держали свое открытие в тайне, мы немедленно отправили отряд ученых на расследование - и исследование этого феномена. Ведь и в монстрах, и в нас заложена единая изначальная ДНК. И если стали размножаться они, то почему не можем достичь этого и мы?...
      
      Свит, как завороженный, смотрел на рассказчицу. Они сидели в удобных креслах (или что это было под ними - невидимое, но приобретавшее упругость и мягкость при желании присесть, прилечь - в любом месте, где это желание возникало) Они будто парили в воздухе. Поначалу это было необычно, но Свит быстро привык. Перед ними стояла золотистая ваза, наполненная виноградом. Ягоды были сочными, их кожица нежной. Свит машинально облизывал каждую ягоду языком, прежде чем отправить её в рот. Не замечая того, как пристально ОНА следила за каждым движением его руки, его языка. Взгляд её темных глаз будто подталкивал его руку, тянущуюся к очередной виноградине. А темно-вишнёвые пухлые губы, все в мелких складочках, которые так и манили Свита - притронуться, провести по ним пальцем, нежно, повторив это же движение своими губами, языком, эти губы своей улыбкой говорили ему: ешь, ешь ещё! И противиться этому немому приказу не было сил...
      
      ...Мы развернули лабораторию, пытаясь найти причину. Мы с первой минуты стали есть этот новый вид винограда. Но - увы! Наши тела не изменились. Мы так же оставались бесплодны. Пока однажды... Понимаешь, мы просто забыли!
      Мы, женщины, забыли, что существует самый древний и самый простой способ к размножению.
      Вокруг Башни никогда не появлялись ваши мужчины. Но однажды это произошло. И, увидев одну из нас, один из вас грубо овладел ею. Как это произошло, мы до сих пор не можем понять. По-видимому, не сработал защитный рефлекс. Либо наоборот, природа оказалась мудрее, лишив женщину сопротивления. Как бы то ни было, это произошло.
      
      Но только на вашей планете произошло ЭТО.
      Монстры, передвигаясь по поверхности этой планеты, принесли в питомник пыльцу ваших виноградных лоз. И произошло чудо! Сок этих ягод вернул нам возможность рожать. Пока наша наука так и не смогла разобраться во всей этой генетической мешанине. Но теперь это и не важно. Всё вернется. Всё будет лучше, гораздо лучше! Ведь мы вновь стали женщинами - в самом глубинном смысле этого понятия, ты понимаешь, о чем я. Мы улетаем. Но напоследок мы хотим сделать подарок твоей планете. Точнее, женщинам твоей планеты. Ведь ваша цивилизация вступила на тот же пагубный путь, который некогда привел к почти полному вырождению нашей. Ты и те из твоих соплеменников, кого мы забрали на несколько дней к себе в лабораторию, будете наделены свойствами, доселе вам неведомыми. Отныне ваши женщины будут рожать больше мальчиков. Это во-первых. А во-вторых..."
      
      Задумавшись, ОНА умолкла на минуту. Потом, подняв на него взгляд своих сверкающих глаз, усмехнулась и продолжила:
      "Остальное ты узнаешь чуть позже".
      Её черные глаза внезапно стали огромными, и Свиту показалось, что пространство вокруг втянулось в них, исчезнув и превратившись в колодец зрачков, куда его повлекло с неудержимой силой. И он вновь потерял сознание...
      
      - Свит. Свит, проснись! - раздался у него над головой голос Ирины.
      Открыв глаза, Свит недоуменно потряс головой, пытаясь совместить реальность эту и - ту. Так и не добившись от своего подсознания ответа на мучившие его вопросы, он по привычке, сложившейся за многие годы, потянулся к женскому телу, лежащему рядом с ним на широком ложе, и пальцами притронулся к обнаженной груди Ирины.
      - Свит, что это? - воскликнула женщина, отпрянув и с недоверием глядя на него.
      - Ты о чем? - недоуменно и слегка испуганно спросил Свит.
      - Что с твоими руками? Что с ними?
      Свит поднес ладони к лицу и похолодел: подушечки его пальцев были покрыты короткой бронзовой шерсткой. А через секунду Свит, вспомнив всё, боязливо провел языком по своим губам.
      И содрогнулся, ощутив прикосновение шерстки...

    5


    Калугина Л. Узелок двадцать шесть   4k   Оценка:8.00*3   "Рассказ" Проза


      
         
          Как можно всю жизнь прожить отдельно от мужчины и продолжать любить его, без тени надежды?
          Можно. Я так живу. Изо всех сил стараюсь избавиться от наваждения, но ничего не выходит. Вся наша история, как длинная ниточка с узелками. Узелки напоминают о себе, болят. Особенно один, на отметке "двадцать шесть лет".
         
          Тогда была встреча, возможно, последняя. Вижу тебя таким до сих пор. Ты входишь в дверь вслед за букетом роз, легко прикасаешься губами к моей щеке. Волнуюсь. Ни на что не надеюсь, запретила себе надеяться. Воспоминания об общем прошлом круто замешаны на боли. Страшно.
          Мы не общались десять лет. Нашла тебя в интернете, и ты пришёл.   Сидим на кухне, пьём чай, говорим. Боюсь смотреть на тебя. Господи, ну почему? Должна, хочу смотреть долго и напряжённо, до боли, чтобы запомнить накрепко, навсегда!
          Твои глаза. Изменившийся взгляд, непривычно тёплый. Решаюсь: встаю и подхожу к тебе. Делаю то, о чём мечтала двадцать шесть лет: провожу рукой по твоим волосам. Ты теперь коротко острижен. Чтобы почувствовать шёлк на кончиках пальцев, достаточно одного лёгкого прикосновения.
          Ты неподвижен, просто смотришь. Ждёшь, что будет дальше. Я благодарна тебе за это. Пришёл мой час, кульминация жизни. Легко касаюсь щеки. Это всего лишь игра, мы оба знаем. Взять твоё лицо в ладони, не спеша. Нет. Сейчас я хочу руки. Люблю твои руки. Они крупные, красивые, с длинными пальцами. Беру их в свои, перебираю, трогаю. С ума схожу от прикосновений к тебе.
          Ты встал и смотришь в глаза. Беру тебя за руку и увожу в комнату. Одним движением сбрасываю покрывало с дивана. Ты понял всё и не мешаешь, только наблюдаешь. А я упиваюсь возможностью чувствовать твоё тепло. Голова кружится. Стягиваю с тебя свитер, расстёгиваю рубашку. Дальше...
          Сегодня мой день. Я выпью его по капле.
          Смотрю. Восхищаюсь. Какой ты невероятно, немыслимо красивый! В глазах темнеет. И я исследую тебя, едва притрагиваясь. Играю на твоём теле мелодию прикосновений. Но этого мало. Теперь губами. Это продолжается вечность. Ни одна клеточка твоей кожи не укроется от моего поцелуя. Я священнодействую, это будто молитва, благоговею и преклоняюсь.
          Боже, как же я люблю тебя.
          Захлёстывает желание подарить наслаждение, не испытанное тобой ни разу в жизни. Я вся, как звенящий камертон, чутко настраиваю струны твоего тела. Перетекаю в тебя, становлюсь тобой, лечу с обрыва в пенных струях водопада, погружаюсь в зелёную прохладу воды, и тут же взмываю в небо птицей, кувыркаюсь в потоке ветра. И это такое счастье, что хочется кричать.
          Удивляюсь тебе, упиваюсь тобой. Это магия: мы стали одним целым, и уже непонятно, где заканчиваешься ты, и начинаюсь я. Соединение за гранью жизни и смерти, будто всё исчезло, весь мир, осталось только наше общее тело, сплетённое диковинным узором.
          Рванулись ввысь, к солнцу, слились в его жгучем золоте и плавно опустились, лёгкие и горячие, как перья жар-птицы.
          Благодарность и удивление. Невесомость. И мурашки по телу от одного только взгляда твоих тёплых глаз.
         
          Всё это могло случиться. Но не случилось. Я не встала, не подошла к тебе. Мы сидели на кухне и пили чай.
          Ты ушёл. Прощаясь, снова легко прикоснулся губами к щеке.
          Потом несколько раз позвонил. И снова повисла немая пустота. До следующего узелка.
         
          Если бы мне дали возможность изменить одно мгновение...
         
         
          23 апреля 2012 г.
         
      

    6


    Васильева Т.Н. Украденный август   6k   "Рассказ" Лирика

      Украденная любовь.
      
      Олег поцеловал Нюту в нежную жилку на виске, та улыбнулась во сне. Он лежал рядом с ней, великий и гордый. Мужчина. Завоеватель. Победитель. Это ничего, что его Женщина более опытна, её зрелость только ещё более возбуждает, зато он берет молодостью, напором, бьющей энергией. Ненасытностью.
       Потом он ещё долго не мог спокойно сидеть на её лекциях, проходить мимо по коридорам Университета. При виде Нюты сердце тонуло где-то в паху, обжигая все тело. Он опускал, закрывал глаза и вновь ощущал аромат пахнущего их любовью сена, вдыхал пропитанный ненасытной страстью воздух.
       Как в замедленном кино вспоминал нежные руки, перебирающие его волосы, свои ладони на крепких упругих бедрах завоёванной Женщины, жаркие поцелуи. Долго ощущал солоновато-сладкий вкус кожи манящих сосков, твердеющих от его ласки. И сводящее с ума желание, от которого немело все тело.
      А ещё он ревновал Нюту ко всем студентам, к мужу, к сыну. К работе. К любимым её туфлям - за то, что они, а не он, Олег, обнимают нежные ступни. К облегающему платью, бесстыдно касающемуся тела ЕГО женщины. К помаде, что покрывала сладкие губы. К книгам и журналам, которые Нюта изящно несла, обхватив руками, вместо того, чтобы обвить ими его шею во время поцелуя.
      А Нюта проходила мимо, как будто ничего не было, и шло от неё не жаркое страстное тепло, а леденящий холод...
      Постепенно страсть поутихла. Олег увлекся Наташей, тоже студенткой, только с первого курса. Изящное ухаживание, взаимная любовь, бешеная страсть, скоропостижная беременность. Свадьба. Сначала они были как одно целое. Состояние любви, восторг близости. Чудо-ребенок. Постепенно наладился семейный быт, карьера, выросла дочь.
      Наталья работала преподавателем в их Университете - её сразу оставили на кафедре. Его замечательную умницу-жену. Их любовь переросла во взаимопонимание. В умение ответить вовремя " да, нет, угм " на неуслышанные вопросы. Традиционный кофе по утрам, механические поцелуи при расставаниях, совместные переживания за дочь. Радость за успехи на работе, обязательный, не утомляющий, супружеский секс. Совместные покупки, поездки на море. Его футбол и её сериалы на разных телеэкранах. Редкие его, Олега, интрижки-измены.
      
       Стоял удушливый грозовой август. Наталья предупредила мужа, что в эту пятницу уезжает со студентами на поля. На три дня. Получив очередное "угм", жена собралась на автовокзал.
       - Я тебя отвезу - предложил Олег.
      - Будет замечательно, - обрадовалась жена.
       Он отвез Наташу, помог ей дойти до пункта их сбора. Машинально посмотрел на будущих спутников. Молодые сильные красивые парни. Из женщин - ещё две студентки и она. Его жена. Почему-то Олегу вдруг стало неуютно от мысли, что Наташа будет лежать рядом с кем-то их этих мальчиков, дышать с ними одним сумасшедшим воздухом. "Ревную? - подумал Олег,- глупости какие то". Обостренные нервы все же увидели глаза одного из студентов. Парень слишком быстро опустил их, только глянув на своего преподавателя. "Мою жену, кстати", - подумал Олег. Он на расстоянии почувствовал страсть, исходящую от молодого крепкого тела, отвернулся, прогнав наваждение.
       Поцеловал Наталью в щеку и с тяжелым сердцем вернулся домой. Две ночи не находил себе места. Ему снилась Нюта, он сам, такой молодой.Их единственная ночь. И дурманящий запах сена.
       В воскресенье встал совсем рано. Пропылесосил все ковры, потом пил кофе, курил. И наполнялся ревностью в ожидании Натальи.
      
       Услышал звук поворачиваемого в замке ключа. Вернулась. Его жена возвратилась к нему, своему мужу. Он вышел в прихожую. Посмотрел на жену и все понял.
       - Привет, - она выглядела усталой, но бесконечно счастливой. Довольной.
       Олег вспомнил Нюту. Себя - молодого ненасытного студента. Завоевателя. Победителя. Волна обжигающего огня захватила все тело и ударила рикошетом в мозг.
      - Тебе было хорошо?
      - Да, поездка была просто замечательной.
      - Ну, и как он?
      - Кто, Олег?
      - Твой студент-любовник?
      - Я тебя не понимаю.
      Он ударил её. Впервые за все годы их совместной жизни.
      - Ты с ума сошел? - вскрикнула, закрыла обожженную щеку Наташа.
      - Это ты с ума сошла!
      - Олег, угомонись!
      - Ты на себя посмотри! Сияешь как рентгеновский луч!
      - Господи, Олег, успокойся. Я не понимаю тебя!
       И он снова сорвался. Снова ударил её: "Хотя бы имей смелость признаться мужу!"
      - Прекрати, Олег!
      - У тебя в глазах похоть, Наталья!
      - Не говори глупостей, Олег!
      - Все! Я тебя больше видеть не желаю. Дрянь!
      Он попытался ударить ещё раз, но жена закрылась руками. Удар мужа сбил её с ног, Наташа упала на диван и заплакала.
       - Бесполезно, - сказал Олег, взял ветровку и ушел, хлопнув дверью.
       Наташа наревелась, умылась, посмотрела на себя в зеркало. Нос опух, щеки горели. Она вытащила из волос маленькие веточки сухой травы. Вспомнила ночь, молодого красивого парня, Завоевателя. Победителя. Их сумасшедшие поцелуи, его глаза, его запах - запах августа, любви и сена...
      - Такой праздник испортил, скотина,- подумала она про мужа.
       Она печально улыбнулась своему отражению в зеркале. А потом медленно пила горячий кофе, сидя в родной, но такой холодной квартире, а в её глазах медленно угасал украденный август.
      
      
      

    7


    Ви Г. Эротический театр   39k   "Рассказ" Детектив


    ЭРОТИЧЕСКИЙ ТЕАТР

    Вход только для мужчин

    1

       Утомленные тротуары Лас Вегаса, словно опавшей листвой, засыпаны разноцветными фото-картинками.
       -- "Позвони! Через пять минут красотка -- в номере твоего отеля." --
       Трое полураздетых жриц любви посасывали терпкий ликер в баре "У костра".
       -- Развели нелегалок немытых полные штаны, - сокрушалась Пышка Салли. - Чем занимается правительство?! Как честные женщины подобных содельниц трудоспособны содержать?
       -- Изысканным вкусом, тончайшим ароматом, врожденным изяществом, -- аргументировала Герцогиня Джойс, массируя шею йоговским упражнением.
       -- Про твою задницу и сказ, Пышка Салли. Грудь, кажись, из-за спины видать, - вставила Патриция.
       -- С этими моим бюстом, с такой на переднем фронте артиллерией надысь потешный перекидон приключился, -- разговорилась Пышка Салли. - Шла как-то я мимо покерного стола, где тысячи за ход кладут...
       -- Не забудь адресок списать для меня, - заинтересованно встрела Патриция.
       -- Тамошний картежник очами своими напудренными так мне на пупок уставился - за игрой бы лучше смотрел - как прольет-грохнет всю выпивку на стол. Карты смешались. Кипеш такой поднялся. Охрана прибежала. - "Куда ее девать?" -- кричат, -- "В ментовку тащить или как всегда?" А этот, с пронзительным взором, и орет: "Волоките ее ко мне в номер!"
       -- Как же вы, Пышка Салли, без подписанного контракта, без предварительного финансового соглашения, на одной любовной страсти к незнакомому мужчине в его резиденцию соизволите проникать? - строго выговорила Герцогиня Джойс.
       -- На руках отнесли меня к нему на последний этаж, - продолжала Пышка Салли. -- Особняк там на пять комнат с такими балдежными видами. Картежник по полу стал кататься. Кричит, мол, спасла я его от позорной смерти-гибели. Мол, если бы не мое титичное размешательство, то засадил бы он в том кону пятьсот тысяч чистенькими.
       -- Ну, для запоминающегося впечатления мог бы он и покрупнее проиграть. - уточнила Герцогиня Джойс.
       -- Он, азартный, легко мог бы и миллион спустить, кабы не мое попустительство. Схватил меня в восторге, стали вместе мы по полу крутить-перекатываться. То он сверху, то я снизу. Вдруг стучат в дверь. Барабанят вовсю. Кричат: "Придурок, должок не забудь отдать!" Хорошо, что напомнили. Говорю ему: "Давай свои пожертвования, я пошла". А он-то сначала перепугался, потом смотрит на меня радостно. "Какая идея неповторимая", - говорит. Сумку полную стодолларовых мне ремнем на пузо под юбкой подвязал, шепчет: "Иди в семьсот двадцать восьмой номер, там тебя уважительно ждут, не дождутся". Гляжу на себя в зеркало, млею. Титьки торчат, пониже с сумкой я будто беременная на девятом месяце. Схватила занавеску, подрезала чуток, накинула, стала на Леопадру ту похожая...
       -- На Клеопатру, - подправила Герцогиня Джойс.
       -- Дверь открылась, ругня не для моих тончайших ушей началась, потому и вышла. Вызвала лифт, чтобы в его четыреста тридцать третий номер ехать. А там уже стоят трое из баскетбольной команды. Как они только в кабину поместились?!
       -- Ой, страсти-то какие! - успела слово вставить Патриция.
       -- Один, самый длинный, басом как рявкнет: -- "Hit the floor!"
       -- Что за язык такой? -- удивилась Патриция.
       -- Судя по произношению, по-великобритански, - предположила Герцогиня Джойс, -- понимать дано двояко. Или нажми кнопку лифта, или падай на пол. В Лас Вегасе образованные люди говорят: "Touch the floor button." Тогда можно пальчиком кнопочку ткнуть.
       -- Весело вам здесь, в рюмочной, пальцами пуговички втыкивать, а я со страху сразу на пол пузом и грохнулась.
       Патриция вмешалась со своим жизненным опытом:
       -- Те, которые любят в лифте любовью заниматься, -- чокнутые все наперекосяк. Ты правильно на полу разлеглась. Раньше начнут - скорее отпустят.
       Пышка Салли продолжала:
       -- "Она же сейчас рожать будет", - кричат. - "Поднимай ее, неси". Схватили меня эти длинноногие, тащут куда-то по парадной лестнице. Сумка-то соскочила, открылась. Купюры оттель дождем вниз посыпались...
       -- Ой, у меня аж задница зачесалась с расстройств, -- вопила Патриция.
       Герцогиня Джойс молчала. Хороша выдумка. Опубликовать ее что ли? Завидуя, она знала, что победить Пышку Салли в сегодняшних байках "У костра" не удастся, как вдруг приблизился к ней профессорского вида немолодой человек.
       -- Это же твой, вчерашний, -- шепотком напомнила Патриция.
       Подошедший сказал укоризненно:
       -- Что это у вас, Герцогиня, за расценки? Я -- юрист, но не зарабатываю такие деньги за двадцать минут.
       -- А я, когда работала юристом, тоже получала поменьше. -- поучительно ответила куртизанка.
      

    2

       Лу Брендон, частный сыщик, приехал в Лас Вегас на конференцию детективов. Несусветной новостью было то, что ему оплатили перелет, прекрасный отель, дали еще чек чтобы поиграть, тьфу, проиграть. Да еще в самое балдежное время праздников! Гулянья начинаются в конце ноября в День Благодарения и, не просыхая, гудят веселыми попойками до Нового года с красочными фейверками в разнаряженное Рождество.
       С чего это местные так расщедрились? Не к добру. Где же подвох? Добрые дела без наказания не бывают. Лу любил такие собрания из-за предоставленной возможности пообщаться с пинкертонами всех мастей, послушать их правдивые враки. Что-то уж чересчур сильная компания подобралась на конференции? Криминалисты известные, знаменитые даже. Лу чувствовал себя польщенным при появлении славного имени Брендона в торжественном списке.
       Поначалу, как всегда, на умело организованном сборище ему и его коллегам пытались всучить различные устройства, умеющие подсматривать, подслушивать, пронюхивать, предохранять от венерических заболеваний. Лучше бы виски покрепче наливали для просвечивания мозгов. Рискованно в частном бизнесе такими огнеопасными игрушками пользоваться. Поставишь кому-нибудь не тому хитренькую видеокамеру, так он тебя засудит за вмешательство в его личную жизнь. Да еще так, что мало не покажется.
       Один из продавцов был столь неуемным, что тертый-перетертый Брендон ощущал юношеское желание опробовать его девственность шаловливым хуком в челюсть.
       -- Смотри, -- приставал тот, -- перед тобой новейший, гордость отечественной науки, детектор лжи. Эта гирлянда цветов светится разными красками в зависимости от количества наложенного вранья. От белейшего, что чистая вода, сквозь сине-красный, напоминающий волшебные фантазии Мюнхаузена, до мрака темниц царицы Кассандры.
       Начитанный Брендон помнил, что вся контрабанда завозится из девятнадцатого века города Одессы, но обратил внимание, что пока правдивый продавец агитировал, цветочки горели антрацитовой чернотой. Неужели работает?
       -- Возьму бесплатно на недельку, -- закончил Лу несерьезный разговор.
      

    3

      
       В ночь под Рождество заготовили сюрприз неожиданный, до того невиданный. Мердок, известный меценат и любитель приключенческой литературы, поспорил с таким же богатым, но в детективы неверующим толстым котом Шеллоу, что можно отдать любое происшествие с полицейской ленты Лас Вегаса частным профессионалам на расследование и дело будет закончено быстро и с блеском. В двадцать четыре часа. Так Лу резюмировал то, что объясняли. Он ожидал, что наклевывающаяся драма обернется веселой шуткой.
       Огромный зал был переполнен. Сначала на сцену влез кривоватый, похожий на мелкого уголовника старикан. Он величественно прихрамывал от бандитских пуль, опирался на костыль.
       -- Молчать! Можно потише? Тем, которые меня еще не знают, сообщаю по секрету. Я -- "Хамильтон и Хамильтон". Существую в Сан Франциско уже сто двадцать лет. По желанию оплачивающих мероприятие назначаюсь председателем Верховного со... Тьфу, жюри, которое будет оценивать действия участников. В первую очередь мне нужны репортеры, журналисты, операторы и вообще все уважаемые представители прессы. Прошу вас поднять руки и выйти вперед. Вы сейчас сразу получите стартовые премиальные.
       Когда группа папарацци отделилась, Хамильтон громко произнес, угрожающе размахивая костылем:
       -- Вон отсюда! Закройте толстую дверь с той стороны. Я воюю с вами сто двадцать лет. Если кто из писак сюда сунется - пусть пеняет на себя.
       Долго бы еще он объяснял свое пристрастие к свободной прессе, когда слева от него уселся седовласый джентльмен в строгом официальном с затянутым галстуком костюме. Мэрдока узнали.
       -- Доблестные профессионалы! - продекламировал он писклявым торжественным голосом. - Мы доказанно собрали вас, лучших из лучших, для того чтобы доказать то, что и так доказано вашими лучшими доказательствами.
       У Мэрдока было столько миллиардов, что он позволял себе говорить такого рода доказанные дифирамбы.
       Приветливые возгласы были полны анекдотных шуток, напоминавших, что публика в зале подобралась бывалая и никакого почтительного уважения толстым кошелькам не ожидается. Шутки перерасли в балдежный смех, когда с другой стороны появился ковбой в широкополой шляпе и потертых джинсах.
       - "Эй, безлошадный, петлю на веревке потеряешь!" --
       В позе проигрывающего в покер фраера он положил свои грязноватые сапоги на белую скатерть стола. Не обращая ни на кого внимания, достал из кармана початую бутылку пива:
       -- Все вы - бездельники, выгнанные из полиции, или ничем иным, из за уровня тупости неприспособленные заняться. Я готов поспорить, что вы герои только в книжках, а на самом деле не способны найти собственную жену в чужой постели.
       Техасский миллиардер Шеллоу не нуждался в том, что бы его представляли и предоставляли ему слово.
       Желающих принять участие в импровизированном конкурсе оказалось, тем не менее, не много -- причины для того были основательные. Оплата ожидалась кругленькая, но только в случае успешного завершения дела. Детектив должен работать один, без партнеров и помощников. Соискатель ставил свою репутацию на кон, кроме того в клоаке города-казино постоянно случались преступления, которые зависали на долгие годы, потому что как ты отследишь приехавших на пару дней гостей знойной пустыни. Возникал еще десяток непонятных ситуаций, на которые ответа не было. Преступник должен быть осужден судом, что затянет конкурс на пару лет, иначе, он лишь подозреваемый? Существует ли ответ на данный вопрос? Необходимо ли задержание? И прочее, прочее, что превращало конкурс в фарс. Организаторы обещали, что создано профессиональное жюри, которое разберется в каждом отдельном случае, но это тоже не вдохновляло. И что такое раскрыть преступление за двадцать четыре часа?
       Лу, однако, загорелся.
       После коротких, неясных объяснений отобрали желающих и Брендон уже ждал своего часа, своего судьбоносного дела, которое жюри выберет из быстро растущего списка происшествий. Когда раздался возбужденный крик, он понял, что ему повезло больше других. Ура! Убийство! Какой детектив не мечтает ухватить историю об украденных миллионах, а мокрое дело спустить кому-нибудь еще. Его нашли. Вперед, Лу! Время пошло.
      

    4

       Охранник отеля "Белладжио", что в центре Стрипа, патрулируя элитный двадцать первый этаж, услышал выстрел в номере, душераздирающие женские крики. У него, что редко бывает, хватило ума заблокировать дверь, вызвать полицию.
       Блюстители порядка, скорая помощь и Брендон, ответственный за мероприятие, прибыли одновременно, вошли.
       Посреди комнаты на полу в луже крови лежала обнаженная молодая женщина. Револьвер тридцать восьмого калибра валялся в двух метрах от нее. Короткий осмотр констатировал смерть. Здесь же в позах пьяных уродцев с картин средневековых классиков стояли трое едва одетых мужчин и две совершенно голые девицы.
       -- Ну, - мягким голосом спросил Лу.
       Поскольку никто из опрашиваемых не выражал желания красноречием помочь делу, следователь тоже замолчал. Запер одного мужика в большом туалете, второго - в маленьком, третьего, с подбитым глазом, пристегнул наручниками к радиатору в спальне, а женшин разместил на закрытом от посторонних глаз балконе, убедившись, что окна не открываются. Всем, временно заключенным, включил громкую музыку, чтобы они наслаждались искусством и не слышали разговоров в гостиной. Уже консультировался с Хамильтоном. Председатель жюри звучал резко, безапелляционно и возражений не принимал:
       -- Никаких приглашенных криминалистов, осмотр и выводы делаешь сам... А мне плевать... Нет, самоубийство наших клиентов не развлечет... Револьвер можешь отдать на экспертизу, полицейского разрешаю поставить за дверью лишь для охраны. Подожди, мистер Мэрдок с тобой хочет поговорить.
       -- Бренди Лу, дорогой, -- прозвучал писклявый голос миллиардера, -- судя по описанию, у вас классическая "запертая комната". Какая прелесть! Вы читали Нокса, Керра? Труп и убийца внутри и оба не могут удрать. По нашей просьбе в номере сейчас установят видеокамеры и микрофоны. Мы сможем видеть ваш живой спектакль по телевизору. Какое счастье! Не забудьте спросить "Кто стрелял?"
       Вдохновленный Лу с умным видом походил вокруг тела убитой. Когда-то давно, в полицейской академии, он был неплохим курсантом, но по технически оснащенной криминалистике с трудом получил проходной балл. Изображать эксперта не стоит. Хороша подруга, фигуристая, великолепный бюст, татуировки со вкусом, следов уколов не много, запах дорогих духов и выпитого вина. Кое-где синяки, похоже, с ней не церемонились. Выстрел в спину, почти в упор. Кое-что, незначительно мелкое, он тоже приметил, но рассказывать об этом в микрофон богатым зрителям не торопился. Например, крошечный с божью коровку бежевый пластмассовый жучок. С капелькой крови. Что за фигня? Непонимающий Брендон пинцетиком положил находку в пакетик. Убитую увезли. Револьвер забрали на экспертизу.
       Неторопливо начал обыск и сразу азарт опытной ищейки защекотал в носу следователя. Заелозил в нем приметливый пинкертон. Тщательно собрал, разложил, просмотрел везде разбросанную одежду. Вытащил водительские удостоверения, мобильники, из мужского кармана извлек автоматическое оружие, очень много валялось наличных денег и казино-фишек. Местную газету нашел с фотографией и описанием достоинств трех, находящихся в номере, девочек. Какая клевая выпивка! Страдающий Брендон понюхал французскую бутылку в форме Эйфелевой башни, накапал себе в рот.
       Начинается главная работа. Не нужно бегать по крышам, стрелять в бандитов. В современном мире всех дурномыслящих за хвост хватает компьютер. Брендон убедил Дэнни, знакомого профессионала из центрального разведывательного управления, помочь в поиске и активно занялся этим сам. Компьютер мудр, нужно только задать ему верные вопросы.
       Снова разговаривал с Хамильтоном, тот звучал менее грозно:
       -- Есть имена, фамилии? Сканируй мне документы. Помогу с информацией из полицейских файлов и Федерального Бюро... Всеми данными обмениваемся и сразу показываем клиентам.
       Компромат на участников оперетты оказался увлекательным, персонажи столь колоритными, что Лу читал растущие на экране компьютера буковки и фразы словно приключенческий роман.
       Долго размышлять, на плешку возложив ладонь, было скучновато и решительный сыщик приступил к допросу. Итак, три мужика и две девицы. Вызывать будем поодиночке.
      

    5

       Патриция была настолько мастерски законспирирована, что вся королевская рать вытащила о ней лишь коротенький абзац. Вместе с погибшей Пышкой Салли трудилась на индюшачьей фабрике в родной Пенсильвании до тех пор, пока обеих не выперли по причине сокращения производства. В Лас Вегасе замечена в женских делах. Ну, и что? Проституция в штате Невада разрешена.
       Пухлое лицо ее было заплакано, язык трещал:
       -- Человек моя Пышка Салли - душевный, добрый. Как жить без нее? Как очутились? Да, заманили нас два хахеля, мол, обыграют Лас Вегас, заживем. На второй день - ни мужиков, ни денег. Пришлось лишь на свою задницу ставки делать. Местные только на нее и смотрят. Потом понравилось, денежно. За такие деньги мне всю жизнь из под кур дерьмо выносить... Второй год здесь ошиваемся... Не знаю, кто стрелял... Не видела, выстрела не слышала... Где была? А то не понимаешь - под одеялом, в спальне... С кем? С двумя... Не помню, менялись они... Глаза, уши мне для конференций не требуются. Не смотрю, не слушаю, будто сплю, оно так проще... Не вру, не знаю, не помню, через час в упор клиента не узнаю. Вышла, когда все орать начали. Ой, Салли моя родная! Деньги-то... Не могу я их считать, слетит все с моей задницы. Спасибо, Герцогиня Джойс -- грамотейка, умница. Номер в мотеле нам сняла, кормит, одевает, на гимнастику заставляет ходить... Ну, сравнил наши задницы! Герцогиня у нас хозяйка, мадам.
       Брендон был суров:
       -- Кто же Пышку Салли убил?
       -- Да, тот, картежник, который на полу начал ее на голову ставить. Поза такая таиландская, на голове. Только уметь нужно. Нога дернулась, коленкой по глазу ему и въехала. Кричал, придурочный, мол, больно. Герцогиня Джойс советовала ему в суд на Пышку Салли подать. Он все по полу ползал, орал, мол, коронку зубную потерял, искал ее. Смеху было... Злой, надутый он потом ходил, глаз опух... И вчерашнее...
       -- А что вчера было? - насторожился Брендон.
       Патриция смотрела на следователя с сочуствием:
       -- Ты, начальник, того? Буквы знаешь? Про Хэмингуэйя слыхал? Герцогиня Джойс "Байку у костра" сегодня в местной газетке публикнула. Такая нам реклама клевая! В косметичке моей лежит.
       -- Вчерашний картежник? Карлайл? Который деньги ей в сумку напихал?
       Брендон обратил внимание на то, что при разговоре гирлянда цветов мигала разными красками, кроме темных. Неужели работает?
      

    6

       Следующим приятным собеседником был Пикколо. Итак, мужик первый. Крепкий парень. Его краткая биография едва вмещалась в двадцать страниц убористого текста из-за подробного описания подвигов. Действующий член знаменитого гангстерского клана Гамбино. Ничего себе! Хоть и числился в кодле рядовым - очень престижно! Две ходки в Мас Алистер, в общей сложности десять лет. Четыре раза был отпущен за недостаточностью улик. Угрозы, избиения, вымогательства. Чувствовалось, что своим делом занимается человек. Полный благоухающий букет нью-иоркских развлечений. Зарегистрированный автоматический пистолет в аккуратной кобуре принадлежал ему. Не тот, из которого убили Пышку Салли.
       Членство в любой, даже самой жуткой конторе, -- не преступление. Вину, господа прокуроры, извольте доказывать в каждом отдельном случае. Вы живете в США. Потому в энциклопедии подробно освещена столетняя история славных традиций итальянской мафии. Можно узнать имя сегодняшнего главного, заместителей, количество действующих исполнителей. Все открыто. Читайте и наслаждайтесь!
       На вопросы надоедливого Брендона Пикколо отвечал лаконичным "не знаю". Лу соображал как поменять тактику, когда в мобильнике прозвучал командирский голос Мэрдока:
       -- Сволочь какая! Убивец! Дай ему в морду!
       Дисциплинированный Лу коротким апперкотом отправил неболтливого Пикколо на пол. Тот уселся с приоткрытым от удивления ртом, потом рывком бросился на Брендона. Первый обхватил второго за шею, а тот - за ногу. Перевалившись, предыдущий оказался под последующим, через минуту оба валялись на ковре в неразнимаемой позе.
       -- Какие дальнейшие указания? - вежливо спрашивал Лу по телефону.
       Он услышал комментарий Шеллоу:
       -- Этот бездельник не способен даже одолеть пьяного...
       Тогда Брендон подтянул свои накаченные ноженьки так, что голова Пикколо оказалась между ними зажатой.
       -- Кто стрелял?
       -- Не видел... Отпусти... Ой, как больно, -- визжал гамбиновец, -- эта белая стерва стреляла, Патриция... Отпусти, помру от боли, -- наконец, раскололся Пикколо.
       Цветочки мигали всеми красками сразу, отказываясь комментировать.
       Брендон одел на поверженного наручники, отправил его на балкон, выпустив оттуда импозантную Герцогиню Джойс.
      

    7

      
       Даже в обнаженном виде молодая женщина выглядела непохожей на жрицу любви из-за умнейших хитрющих глаз, презрительно смотревших на следователя. Не удивительно после того, что рассказал о ней компьютер.
       Джойс окончила два престижных университета, два года проработала адвокатом в небедненькой юридической фирме в Чикаго, зарабатывая нехилинькие шестизначные цифири. Уйти ей пришлось из-за недоказанных поклепов о нарушениях - держите меня за шиворот - адвокатской этики. Хороша формулировочка, скрывающая истинные причины. Ну, с кем не бывает?!
       В Неваде занялась бизнесом. Эскорт-сервис - читай плавающий бордель. Юридический консультант в тех же любвеобильных делах. Еще числилась менеджером ювелирного магазина, совладельцем порнографического журнала мод. Член элитного скандального клуба. Энергичная девочка успевала и голышом ходить.
       Эдди разглядывал ее загорелое спортивное тело. Взяв за пальцы, внимательно осмотрел руки, покрутил девушку словно в вальсе по комнате. Рассматривая ладонь, неудачно дернул, она вскрикнула.
       -- Дорого стоит выучиться на юриста, герцогиня?
       -- Вопросы? - удивилась та. -- Я ожидаю, что ты будешь истязать меня, слабую женщину, пока не сознаюсь. Пикколо пытали. Ты обречен, жалкий шут. Полицейский, который бьет подследственных, - преступник. Мы живем не в Гондурасе. Твое следствие проиграно.
       -- С чего ты взяла, что я коп?
       Джойс не могла скрыть своего удивления, но предпочла помолчать.
       -- За семь лет высшего образования ты выплатила университетам почти пол миллиона... Похвально, но где ты, ребенок из бедной семьи, раздобыла столько купюр? Указанные меценаты, конечно, подставные. Давно увлечена первой профессией?
       Снова в глазах куртизанки появилось брезгливое превосходство:
       -- Со школьной скамьи. Люблю я эти развлекалки. Ты, дедушка моей бабушки, думаешь, что жизненный опыт помешает карьере юриста? В наши дни лишь добавит мне клиентов. Больше шума - популярнее концерт. Так ты из спецслужб?
       -- Нет, -- честно разговаривал Брендон, -- любитель детективов, обслуживающий богатых клиентов. Расследования, судов не будет, твое сутяжное крючкотворство не пригодится. Если хочешь выйти отсюда не калекой, ткни пальцем в стрелявшего.
       -- Еще один мафиози на мою голову? Хитер ты, змей, лжешь как городской судья, только не видела я ничего. Душ принимала в гордом одиночестве, когда раздался выстрел.
       Приобретенное цветовое устройство показывало, что герцогиня говорит правду, ничего кроме правды, а следователь глуп, скверно воспитан и безнадежно устарел в философских аспектах бытия.
      

    8

      
       Мужик второй. Наглые, уверенные глаза. Когда-то давно Хью выперли из полиции за связи со шпаной, немножко посидел. В Неваде владел преуспевающим стриптизным клубом. В его мобильнике сложились почти две сотни закодированных контактов, такой общительный был человек. Лу и Хамильтон вспотели, заставляя компьютер его влиятельных уголовников на свет вытаскивать.
       Хью словоохотлив:
       -- Видел стрелявшую. Пэт белокурая... Совершенно точно. Да, соглашусь свидетельствовать... Откуда я знаю, почему наколотая безмозглая курва палить начала? Из зависти, небось. Как выстрел, она пушку выронила и визжать... Сидел, смотрел по телевизору бой русского холодильника Федора Емельяненко. Ну, у него и ручищи, я тебе скажу, как он уделал Сильву большеного... Пикколо? В охране у меня работает, налоги платит.
       Брендон говорил жестко:
       -- На теле убитой - побои, зачем ты ее бил?
       -- Она с синяками, видать, и заявилась. Не бью. Люблю во время громкоорального кекса немножко визга, криков восторга. Повышает кайф и потенцию. Глажу баб легонечко, за такие денежки они могут и потерпеть.
       Лу продолжал:
       -- За поглаживания тебе пару лет добавят. Карлайл, твой давний друг, велел разыскать Пышку Салли, получить с нее украденные деньги, которые та вчера сперла. Как всегда, из половины?. Удалось?
       -- Красотка только нас разглядела, сразу нарисовала код сейфа, куда денежки сложила. Тихо, мирно, без проблем. Пикколо сходил, принес. Не воровала Пышка Салли, катальник, видать, ей сам, влюбившись, подарил. Смеху столько было, она начала клянчить, мол, не только картежника, а все ее честно заработанные деньги забрали.
       Брендон сомневался:
       -- Врешь, что сразу согласилась она нищей остаться. Потому и били ее. А когда девочка Карлайлу ногой въехала, ты ничего не видел, конечно, хоккей смотрел?
       -- Нет, баскетбол. Леброн как раз через троих перелезал.
       Гирлянда цветов, отключившись, молчала чернотой.
      

    9

      
       Не только глаз подбит, даже щека и шея затекли у Карлайла. Вот он, третий представитель мужского пола, самый колоритный. На актера- недотепу Вуди Аллена похож.
       -- Кто тебя так? - спросил неосведомленный Брендон.
       -- Адвокат, -- промямлил побитый. -- Где мой юрист? Не отвечаю без адвоката.
       Лу осмотрел свежую рану. Резким усилием открыл потерпевшему рот, полный затекшей черноватой крови.
       -- Револьвер незарегистрированный, из которого стреляли. Чей он?
       -- Адвоката, -- хрипел Карлайл, -- адвоката моего позови.
       -- Сколько денег вчера украла у тебя убитая?
       Карлайл начал изображать начинающийся обморок, требовал врача.
       Лу перестал морально травмировать свидетеля и снова углубился в многотомное описание его звездной биографии. Сидевший перед ним подозреваемый оказался знаменитым профессиональным игроком в покер, входящим в десятку наиболее популярных. Турниры с неограниченной ставкой. Телевизионные каналы заключили с ним взаимовыгодный контракт и постоянно показывали игру с его участием. В прошлом году легальный доход -- свыше десяти миллионов. О таких подарках, как бесплатные гостиницы, перелеты, еда, фотографии в журналах , можно не упоминать. Способности проявились рано. С молодости Карлайл резво считал карты в очко, несколько раз светился в различных мошенничествах, но всегда выходил сухим из воды, благодаря героическому старанию его адвокатов.
       -- Клиенты балдеют от твоего шоу, смотрят, не отрываясь, -- звонил Хамильтон, -- им бы добавить жареного.
       Лу продолжал беседу с побитым:
       -- Хочу показать тебе маленькую штуку... Купи, я продам.
       Он подсунул бежевого жучка в коробочке картежнику под нос.
       Много всяких выражений сменилось на хитрой роже Карлайла. Видно было, что тренированным своим умишком он пересчитывает варианты.
       Наконец, побитый спросил в недоумении:
       -- Что за инфузория такая?
       Брендон уже получил точный ответ от Дэнни из разведки, потому откровенничал:
       -- Продается, дело только в цене... Если не захочешь купить, то пресса Лас Вегаса возьмет с коробочкой.
       -- Стоп! Стоп! - орал по телефону Хамильтон. - Что еще за хреновина? Прекрати отсебятину! Клиенты требуют объяснений.
       Брендон отправил моргающего Карлайла в спальню, рассказывал:
       -- Это новейшее приемное устройство, секретное, предназначенное для контрразведки. Оно было как-то вшито в рот Карлайла. Во время игры в покер он получал кодированные сигналы о картах соперников. От удара ногой жучок выскочил изо рта и потерялся. Я нашел его под убитой.
       Слышно было, что Мэрдок и Шеллоу матерят друг друга.
       -- Здесь у нас разногласия, -- комментировал Хамильтон, -- подробно, неторопливо объясни весь поклеп на картежника.
       -- Револьвер, из которого стреляли, без сомнения принадлежал Карлайлу, -- излагал Лу, -- внутренний карман его пиджака побывал под моей компетентной экспертизой. Там узкий петля-ремешок под подкладкой удобен для хранения оружия. Со временем даже приобрел форму револьвера. На дне - капелька смазки. Вчера во время визита в номер убитая украла у Карлайла слишком много наличных. Он хитро заманил ее по новой, желая вернуть похищенное и наказать. Во время оргии над Пышкой Салли издевались, били ее. Поставили для смеха на голову, когда она въехала Карлайлу ногой по роже. Не имеет значения --умышленно, защищаясь или случайно. Пропавшие деньги, ужасная боль, изуродованное лицо и - самое главное -- потеря жучка, с которым он обыгрывал конкурентов, делают Карлайла возможным соучастником убийства.
       -- Предположим, что с оружием ты нас убедил, но как это Карлайл "хитро заманил" шлюху?"
       -- Он разыскал ее через Хью, который в свою очередь нашел Салли у Джойс. Я анализировал очередность звонков в мобильных телефонах. После кражи Салли не пошла бы в тот же номер добровольно. В байках "У костра" она наврала три короба о том, что купюры были ей подарены, а потом рассыпались на лестнице. Я проверял, в отеле не слышали об этом.
       Хамильтон сомневался:
       -- Согласен, что у картежника есть мотивы, но никаких прямых доказательств... Постой, с тобой хотят поговорить...
       Лу услышал неторопливый жесткий басок Шеллоу:
       -- Для дискредититации Карлайла, героя Большого Покера, нужны самые неопровержимые доказательства, а в свидетели чтобы шли ты, я и Президент Обама. Никто в бизнесе не заинтересован в его падении, рекламодатели вложили состояние, а адвокаты отмоют игрока. Теперь слушай, ты, трусливый центурион! Ни при каких обстоятельствах не должнен распространяться слух о том, что миллиардное игорное шоу ведется нечестно. Жучки какие-то придуманные, несуществующие. Все понял? Пикни на эту тему, твой безмозглый труп найдут в сточной канаве.
       Логика мистера Шеллоу была неоспорима. Брендон хорошо помнил то, что давно стерли из энциклопедий, - свой начальный капитал техасский богач сколотил в банде, угонявшей грузовики.
       -- Со своей стороны, -- пищал Мэрдок, -- добавлю, что в детективных романах принято строить различные версии убийства, перекладывая подозрения с одного персонажа на другой. А в вашем спектакле следователь, как незадачливый утенок, уткнулся в монокль и не желает чувствовать очарования природы.
       -- На ежа бы вас обоих голой задницей, - подумал Лу. В слух он сказал:
       -- Джентльмены! Вы обладаете редким умением видеть ключевые моменты. Я предвидел вашу реакцию и обдуманно подставил картежного героя словно ложный след. Мистер Карлайл не стрелял.
       -- Ты имеешь ввиду, что он попросил Хью, а тот в свою очередь уговорил Пикколо бабахнуть, -- вмешался Хамильтон.
       Мэрдок кричал:
       -- Я сразу догадался. Пикколо - сволочь, убивец.
       -- Объявляется перерыв, -- по знаку клиентов продекламировал Хамильтон. Когда миллиардеры вышли, он продолжал:
       -- Слушай, Брендон, что это там у тебя на столе за цветуечки подмигивают? Совсем охренел? Не приведи Господь, заказчики углядят.
       Знают все такое надувательство древнее. Если Шеллоу подумает, что ты собрался его речи перепроверять, то... Кроме того давай ищи мокрушника пошустрей - надвигается снежный шторм, большая редкость в Неваде. Мэрдок с испугу может слинять, не закончить конкурс.
       Гирлянда однозначно показывала,что председатель жюри, как исключение, в данный момент правдив. Лу отключил прибор, но иыбрасывать не стал.
       -- Надо же, -- задумался он.
      

    10

       -- Начинаем второе отделение концерта в запертой комнате, прошу садиться поудобнее, -- элегантничал Брендон.
       В этот раз Герцогиня Джойс вышла одетая. Лу предложил ей стул.
       -- Ты понимаешь, -- выдумывал сыщик, -- все говорят, что во время выстрела сидели в душе и ничего не видели. Ты уверена, что была там в одиночестве?
       Джойс почти смеялась ему в глаза:
       -- Все молчат. Ты, как всегда, лжешь. Лишь я глаголю истину - принимала душ одна.
       -- Понимаешь, -- озадаченно говорил Брендон, -- на револьвере, из которого стреляли, экспертиза обнаружила капельку воды.
       Джойс разразилась смехом:
       -- " В океане выловили плевок. Брать будем в Лас Вегасе, -- сказал Джэймс Бонд." --
       Лу хохотал вместе с ней:
       --Те же криминалисты, анализируя рану на теле убитой, показывают направление, с которого стреляли. Точно из двери душевой...
       Джойс демонстративно плотно закрыла рот, давая понять, что комментариев не ожидается.
       Брендон открыл ящик, в который складывал некоторые экспонаты после обыска.
       -- В мусоропроводе в душевой я обнаружил эту прелесть. Смотри, Герцогиня, здесь пять розовых хвостатеньких таиландских презервативов. Они неиспользованные. Зачем вскрывать и выбрасывать интимный товар без надобности? Почему их пять?
       Джойс страшно скучала, потеряв интерес к общению с Эдди, который болтал дальше:
       -- Если одеть такие резиновые изделия на пять пальцев, то на револьвере не останется отпечатков.
       Молодая женщина полностью сохраняла самообладание, презрительная усмешка подчеркивала силу характера.
       -- Дорогая Джойс, -- продолжал Брендон, -- должен открыть тебе небольшой секрет. Поскольку этот гостиничный номер для особых клиентов, то в целях безопасности он просматривается видеокамерой.
       Хитрый сыщик показал ей глазок в потолке, который установил Мэрдок, изображение на экране компьютера.
       -- Как юрист, -- теперь Лу говорил твердо, -- ты прекрасно понимаешь, что сознаться тебе нужно до того момента, когда увидишь кино, в котором ты стреляешь в Салли. Тогда твое раскаяние пойдет помощью следствию.
       Куртизанка снова смеялась, от искренней улыбки ее лицо похорошело.
       -- Суды? Следствие? Как раз то, о чем я мечтала! Закон не позволяет использовать смахинированные фотографии и фильмы для доказательств. Ты не дорос осудить меня, скоморох. Где же твои обещанные пытки?
       Неожиданным рывком Брендон схватил женщину за запястье, грубо подтянул к видеокамере, включил телефон на полную громкость.
       -- Взгляните на красное пятнышко на ладони подозреваемой, Хамильтон. Что вы скажете? - рычал следователь.
       Голос председателя жюри заполнил комнату:
       -- О, азы криминалистики! Здесь классический пример неумелого обращения с оружием. Откат после выстрела дает характерную отметку точнехонько в этом месте ладони. Мододец, следователь!
       -- А где же смысл убийства, мотивы? - послышался голос Мэрдока.
       Брендон, не слишком церемонясь, запихал Джойс в укрытие. Расхаживал по комнате, читал лекцию неторопливо:
       -- Начнем с денег, которые чаще всего сопутствуют преступлениям. Простой подсчет показывает, что Джойс обирает своих неграмотных "подруг", присваивая себе львиную долю. На нее трудятся семеро. У Пышки Салли появилось популярное в ее кругах желание утаить наличные от мадам и сутенеров. Она придумывает историю о рассыпанных купюрах и прячет деньги от Джойс. Делает это не в первый раз, науськивает подруг.
       Хамильтон комментировал для клиентов:
       -- Нелады между пролетариатом и капиталистами часто приводят к негативным последствиям.
       -- Кроме того, -- продолжал Лу, -- Салли не могла попасть на этаж элитного покера без протекции. То есть кто-то ей уже помогает помимо Джойс. Видимо, Хью.
       -- Конкуренция, крысиные гонки, - переводил Хамильтон.
       Лу продолжал свою лекцию:
       -- Есть и иной серьезный мотив. Вы заметили, что Джойс нужен скандал? Шокирующий, взрывной, пусть грязный, но погромче. Известность, популярность -- любым путем. Ситуация со знаменитым игроком в номере - как раз для нее. Попадет на телевидение и в газеты. При трех пьяных уголовниках c оружием, которые издевались над убитой, подозрение на Джойс не падет, в любом случае она докажет свою невиновность. Заодно и подружкам Салли наглядный урок.
       -- Мне кажется, мистер Бренди Лу достойно провел следствие, нашел убийцу и должен получить приз, -- выговорил Мэрдок.
       Шеллоу сомневался:
       -- Доказательства не сильны. У вас, следователь, есть еще компромат на Джойс?
       Брендон прочувствовал, что решающий момент настал и произвел залп из орудий главного калибра.
       -- Вы помните, что Герцогиня Джойс попутно подрабатывает в ювелирном магазине. Грязные наличные деньги Джойс отмывает через ювелирную лавку, то есть покупает изделия за купюры и возвращает, получая легальные чеки. Операция уголовно наказуема. То, что она - менеджер магазина, значительно упрощает процедуру, но при этом ставятся под удар владельцы всей ювелирной паутины "Корбо".
       -- Как называется сеть магазинов? - переспросил техасский богач. Не дожидаясь ответа, он недовольно сказал:
       -- Вы меня убедили, Брендон. Я согласен оплатить вашу работу.
       -- Еще бы, -- подумал Лу, -- ты же, толстый кот, -- член правления и основной акционер компании "Корбо".
      

    11

      
       На торжественном собрании под гром апплодисментов председатель жюри вручил Брендону чек, рождественский подарок.
       -- Ну, ты и авантюрист, -- с ухмылкой сказал Хамильтон, когда они остались вдвоем, -- все экспертизы, выводы - чистейшее фуфло.
       -- Так, здесь же не следствие - буффонада для развлечения клиентов.
       -- Молодец, ты точно прочувствовал ситуацию!
       -- Чем же закончилось дело? -- спросил Лу.
       Хамильтон был безразличен:
       -- Работает полиция. Патрицию уже арестовали. Держу пари, что ее осудят за убийство.
      

     Ваша оценка:

    Связаться с программистом сайта.

    Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
    О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

    Как попасть в этoт список

    Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"