Советские поэты. : другие произведения.

Стихи на которых построен рассказ. Кочетков. Коржавин. Топоров. Чуев

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:

  Стихи на которых построен рассказ "Московский Планетарий"
  
  Вероятно следовали бы дать хотя бы ссылки на них сразу же. Кочетков подглавлитовский, у меня нет неподцензурного варианта, а я его весь на память не помню, но большинство профессиональных литераторов его знают.
  
  
  
   Николай Кочетков.
  
   БАЛЛАДА О ПРОКУРЕННОМ ВАГОНЕ
  
   - Как больно, милая, как странно,
   Сроднясь в земле, сплетясь ветвями,-
   Как больно, милая, как странно
   Раздваиваться под пилой.
   Не зарастет на сердце рана,
   Прольется чистыми слезами,
   Не зарастет на сердце рана -
   Прольется пламенной смолой.
  
   - Пока жива, с тобой я буду -
   Душа и кровь нераздвоимы,-
   Пока жива, с тобой я буду -
   Любовь и смерть всегда вдвоем.
   Ты понесешь с собой повсюду -
   Ты понесешь с собой, любимый,-
   Ты понесешь с собой повсюду
   Родную землю, милый дом.
  
   - Но если мне укрыться нечем
   От жалости неисцелимой,
   Но если мне укрыться нечем
   От холода и темноты?
   - За расставаньем будет встреча,
   Не забывай меня, любимый,
   За расставаньем будет встреча,
   Вернемся оба - я и ты.
  
   - Но если я безвестно кану -
   Короткий свет луча дневного,-
   Но если я безвестно кану
   За звездный пояс, в млечный дым?
   - Я за тебя молиться стану,
   Чтоб не забыл пути земного,
   Я за тебя молиться стану,
   Чтоб ты вернулся невредим.
  
   Трясясь в прокуренном вагоне,
   Он стал бездомным и смиренным,
   Трясясь в прокуренном вагоне,
   Он полуплакал, полуспал,
   Когда состав на скользком склоне
   Вдруг изогнулся страшным креном,
   Когда состав на скользком склоне
   От рельс колеса оторвал.
  
   Нечеловеческая сила,
   В одной давильне всех калеча,
   Нечеловеческая сила
   Земное сбросила с земли.
   И никого не защитила
   Вдали обещанная встреча,
   И никого не защитила
   Рука, зовущая вдали.
  
   С любимыми не расставайтесь!
   С любимыми не расставайтесь!
   С любимыми не расставайтесь!
   Всей кровью прорастайте в них,-
   И каждый раз навек прощайтесь!
   И каждый раз навек прощайтесь!
   И каждый раз навек прощайтесь!
   Когда уходите на миг!
  
   Наум Коржавин.
   Гуляли, целовались, жили-были...
   А между тем, гнусавя и рыча,
   Шли в ночь закрытые автомобили
   И дворников будили по ночам.
   Давил на кнопку, не стесняясь, палец,
   И вдруг по нервам прыгала волна...
   Звонок урчал... И дети просыпались,
   И вскрикивали женщины со сна.
   А город спал. И наплевать влюбленным
   На яркий свет автомобильных фар,
   Пока цветут акации и клены,
   Роняя аромат на тротуар.
   Я о себе рассказывать не стану -
   У всех поэтов ведь судьба одна...
   Меня везде считали хулиганом,
   Хоть я за жизнь не выбил ни окна...
   А южный ветер навевает смелость.
   Я шел, бродил и не писал дневник,
   А в голове крутилось и вертелось
   От множества революционных книг.
   И я готов был встать за это грудью,
   И я поверить не умел никак,
   Когда насквозь неискренние люди
   Нам говорили речи о врагах...
   Романтика, растоптанная ими,
   Знамена запылённые - кругом...
   И я бродил в акациях, как в дыме.
   И мне тогда хотелось быть врагом.
  
  
  
   Владимир Топоров.
   'Белый дом' расстреливали танки
   с офицерскими экипажами
  
  
   Дьявол дело свое сладит, только Бог нас не поймет.
   Танк ударит и присядет, городскую пыль взметет.
   Прочь вороны отлетели, врассыпную - воробьи.
   Танки бьют по главной цели: залпом - по своим свои.
   Красота - не наглядеться! Грохнут - здание в дыму.
   Чье там влипло в стену сердце? - неизвестно никому.
   Демократии во благо мы весь род порушим наш!..
   Не представляю я, как плакал офицерский экипаж,
   Видя солнце в черном дыме, грязь на лике синевы
   И стреляя боевыми по Москве среди Москвы...
   Что им древние законы, Божий суд и суд земной,
   Коль коробятся погоны: две присяги - ни одной!
   Если нет на свете света, если каждый день, как яд,
   Трын-трава в душе поэта, в офицерской - невпрогляд.
   В ней глаза любимой тают, но гремит страны вагон
   Сквозь бурьян, где расцветают злые звездочки погон.
   Звезды знают свою сферу, как себя любой из нас.
   Довелось же офицеру танком въехать в звездный час,
   Где в мгновение веселья уязвленная душа
   Может сказку сделать былью, сказочников пореша.
   Годы, нации и веры, как мосты, разведены.
   Неужели офицеры - усмирители страны?!
   Взгляд с отчаянною злостью - сквозь прицел на мир живой!..
   А ведь были белой костью, были кровью голубой...
   Офицерский сын, взираю на горящий дом и дым.
   Я-то уж таманцев знаю.
   Был в таманцах -
   Рядовым.
  
  
   Феликс ЧУЕВ
  
   Русский советский поэт Феликс Иванович Чуев (1941-2000) в 18 лет был принят самым молодым в члены Союза писателей СССР. А в 20 лет из оного ... исключён. Не за диссидентство, не за антисоветизм, не за антикоммунизм. Наоборот, он до конца дней своих оставался советским патриотом и коммунистом. Его исключили за авторство стихотворения "Зачем срубили памятники Сталину?" В исправлении этой вопиющей акции не смог помочь даже сам ШОЛОХОВ!
  
   Впоследствии Ф.Чуев выпустил, кроме других, две уникальных книги: "140 бесед с Молотовым" и "Так говорил Каганович". (С первым он встречался 17 лет, со вторым - 7). Несмотря на редакторские правки (с целью спрятать истину), обе книги на фактах раскрывают вдумчивому читателю истинные лица сталинских соратников и самого Сталина, как примеры служения народу.
  
   ЗАЧЕМ СРУБИЛИ ...
  
   За что срубили памятники Сталину?
   Они ж напоминали о былом
   Могуществе добытом и оставленном
   Серьезным, уважаемым вождем.
   В любое время и во время оно
   Хулить покойных - Боже упаси!
   Покойника, по древнему закону,
   Не принято тревожить на Руси.
   Все дело в том, а было ль в нем величье?
   Мне ветеран сказал: "Помаракуй"!
   Что культ да культ ... была такая личность -
   Вот потому был у нее и культ.
   И что вы там о нем ни говорите,
   Как ни хулите скоро, горячо,
   Оставил он шинель, потертый китель,
   Да валенки подшитые ещё.
   Но он притом оставил государство
   С таким авторитетом на Земле,
   Что, братцы, тут уж надобно признаться
   Всем тем, кто вот сейчас засел в Кремле.
   И на священной мраморной трибуне
   В седой мороз седьмого ноября
   Он верил в тех, кто верили в июне,
   Нам твёрдо о победе говоря.
   Какая ж клокотала в нем природа,
   И как он исполински понимал,
   Когда здоровье русского народа
   Он высоко над миром поднимал!
   Первична Правда. Правда, а не Слава.
   Ведь с ним стояла Правда у руля.
   Её не сбросишь краном с пьедестала
   И не зароешь даже у Кремля.
   А нас потомки не простят вовеки,
   Хозяев им оставленной земли,
   За то, что мы такого человека
   Понять и оценить вот не смогли.
   На наши плечи падает Россия,
   На нас на всех ответственность сейчас...
   Так думайте же, люди непростые!
   Теперь, ведь, ОН - не думает за нас.
  
   Да до нормального общества нам пока ещё расти и расти. Нашёл некупированный вариант Чуева!!! [Зачем срубили памятники Сталину? Они б напоминали о былом могуществе, добытом и оставленном серьёзным, уважаемым вождём. В любое время и во время оно стоять на мёртвом - боже упаси! Покойника, по древнему закону не принято тревожить на Руси. По мёртвому ходить не полагалось, могилу разворачивать - грешно. Такая нам история досталась - России вечно что-то суждено. И сколько было у неё величеств! Мне как-то дед сказал: - Помаракуй, всё культ да культ... Была такая личность - и потому, наверно, был и культ. И что вы там о нём не говорите Как ни судите горько, горячо, оставил он шинель, потертый китель да валенки подшитые ещё. Но он к тому ж оставил государство с таким авторитетом на земле, что, милый мой, тут некуда деваться - себя представьте хоть на миг в Кремле. И всё, что обозначил он устами, Под стать ему лишь было одному. - Какой ты Сталин? Я ещё не Сталин! - говаривал он сыну своему. И на священной каменной трибуне в седой мороз седьмого ноября он верил в тех, что верили в июне, спокойно о победе говоря. Какая ж клокотала в нём природа и как он исполински понимал, когда здоровье русского народа он высоко над миром поднимал. Неужто так же сумрачно и тихо он убивал на русском языке, какую правду он унес, владыка, в своем рябом, оббитом кулаке. Она первична, правда, а не слава, Она за ним стояла у руля, её не свалишь краном с пьедестала, и не зароешь даже у Кремля. Мы знали правду, дети перелома, мы, дети безотцовщины, войны, в кирпичных городах и на соломе его улыбкой были спасены. Быть может, мы любили безответно - к такой любви не прикоснётся тлен. Мы Сталина любили беззаветно, какую веру дали нам взамен? Мы верили, а веру убивали... Но от неверья трижды тяжело, и 'Сталин - наша слава боевая' мы пели вызывающе и зло. Уже нам просто верить надоело, уже нам подоспело всё узнать. Не наше дело - это наше дело, как будто маму обижают, мать. И правда, перечеркнутая кровью, отцовских непридуманных времён, то наша правда, кровная, сыновья, - мы были б хуже, если бы не он. Мы очень непростое поколенье, нам донести тот пламень и накал, чтоб первозданно полыхало 'Ленин', чтоб обжигал 'Интернационал'! На наши плечи падает Россия, на молодость надеется сейчас, так думайте ж, ребята непростые, - теперь никто не думает за нас. Да будет шаг наш точным и могучим! И это вера, а не просто крик. За это гибли лучшие из лучших, и гибли от врагов и от своих. А кто ходил по Мавзолею Ленина и получал особые пайки? Но, если спросят наше поколенье: - А были ли вообще большевики? Я знаю их. Они меня растили. Горело свято на дверях 'Партком'. Несытые строители России, я тоже с детства был большевиком. Как все, я грыз макуху с аппетитом, я счастлив был, и гордый был, как все. Я сын его. И я необъективен. Ведь это ж не о ком-то - об отце.] Феликс Чуев, 1959-1963 гг.
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"