К 4 часам утра 16 апреля все разведчики собрались на наблюдательном пункте командира дивизиона. Последний раз просматриваются схемы целей, данные по стрельбе, ставятся окончательные задачи командирам батарей.
В 5-00 заговорил правый фланг - Кострюнский плацдарм. Через тридцатикилометровое расстояние в предутренней тишине хорошо слышен глухой, утробный гул начавшейся там артиллерийской подготовки и бомбовых ударов.
В 5-25 получили приказ открыть огонь и мы. И тут же темноту разорвала яркая, в полнеба, зарница. Выбрасывая языки пламени, рассекают небо реактивные снаряды наших легендарных "катюш". Грохот стоит такой, что дрожит земля - это вплели в общий хор артиллерийской канонады сотни наших орудий и миномётов. Багровым заревом растекается свет от разрывов снарядов и мин на позициях врага.
Через 30 минут над плацдармом взмыли серии зелёных ракет. Как по мановению волшебной палочки, стена огня рвущихся снарядов и мин начала перемещаться на окраины Франкфурта - это артиллерия перенесла огонь в глубину обороны противника. Пехота поднялась в атаку.
Наступление на Берлин началось силами войск 1-Белорусского фронта при содействии войск 1-го Украинского фронта. Основной удар наносился с Кюстринского плацдарма войсками 1-го Белорусского фронта. Войска 69 и 33 армий, куда входила наша бригада, из района Франкфурта наносила вспомогательный удар, конечной целью которого ставилось не допустить отхода в Берлин 9-й армии противника после прорыва 1-го Белорусского и 1-го Украинского фронтов.
Громя войска противника танковые части правого крыла 1-го Украинского фронта вышли в район Потсдама, а танкисты левого крыла 1-го Белорусского фронта, выйдя на юго-восточную окраину Берлина, отрезали пути отхода двухсоттысячной юго-восточной группировки войск 9 армии в Берлин, тем самым закончив полное окружение группировки. Вскоре окружённая группировка была разгромлена.
На Кюстринском плацдарме, прорвав первую и вторую позиции противника, войска фронта продвинулись вперёд до шести километров, но встретили серьёзное сопротивление у Зееловских высот и приостановились. После ввода в бой танковых армий, сражение вновь разгорелось и к утру 18 апреля Зееловские высоты были взяты.
Враг отчаянно сопротивлялся и неоднократно пытался остановить продвижение наших войск, бросая навстречу им все свои наличные резервы и даже части, снятые с обороны Берлина. Только 19 апреля, понеся большие потери немцы не выдержали мощного напора наших танковых и общевойсковых армий и стали отходить на внешний обвод Берлинского района обороны.
Под Франкфуртом 16 апреля после артиллерийской подготовки противник минут тридцать молчал. Опомнившись, начал оказывать серьёзное сопротивление продвигающейся вперёд нашей пехоте, открыл интенсивный артиллерийский огонь по нашим боевым порядкам, войскам переправлявшимся по переправе, по самой переправе. Вскоре была разбита узенькая ленточка пантонов. Переброска войск на плацдарм прекратилась. Прикрыв переправу дымовой завесой, сапёры под непрекращающимся огнём немецких батарей, принялись восстанавливать разорванную ленту пантонного моста и вскоре переправа вновь ожила.
К полудню, прорвав оборону противника, наши пехотинцы продвинулись вперёд заняв населённый пункт Лосса.
В 21-00 противник вновь пытается прервать переброску наших войск на плацдарм, применив на этот раз самолёт-снаряд. Не видевщие за годы войны подобной диковинки разведчики с интересом наблюдали за низко летящей над Одером со стороны Франкфурта парой самолётов. Внизу шёл, тяжело гудя моторами, "юнкерс", а на нём пристроился истребитель. Не доходя до переправы, странная пара начала, как бы падать. Но вдруг истребитель, отделившись от "юнкерса", взмыл вверх, а "юнкерс" продолжал планировать в сторону переправы. Не успел скрыться за верхушками леса бомбардировшик, как в стороне переправы над лесом взметнулся в небо огромный столб огня и громадной силы взрыв потряс воздух.
Не занятые работой на НП разведчики бросились бежать к переправе. Переправа всё ещё прикрытая дымом горящих дымовых шашек, продолжала жить: из дымной пелены слышался гул моторов переправлявшихся на плацдарм наших самоходок. А над песчаным карьером, расположенном метрах в двухстах от берега, который два часа тому назад покинули войска, ждавшие переправы на плацдарм, стоял столб оседающей пыли и рассеивающегося дыма. Туда угодил этот диковинный снаряд, предназначавшийся, видимо, для нашей переправы. Как позже мы узнали, немцы начиняли свои старые бомбардировщики взрывчаткой и отбуксировав до намеченной цели, направляли их вниз. Несколько таких самолётов-снарядов были сброшены на переправы Кюстринского плацдарма.
Всю ночь небо гудело несмолкаемым гулом самолётов. Это шли наши бомбардировщики бомбить где-то войска противника. Немцы до самого утра обстреливали переправу и войска, расположившиеся на восточном берегу Одера.
Во второй половине дня 17 апреля свернули наблюдательный пункт и всем взводом переправились на западный берег Одера. Из-за малой пропускной способности нашей переправы, переправлялись через Одер на переправе 1-го Украинского фронта невдалеке от городишка Цильтендорф, для чего пришлось сделать порядочный крюк, чтобы вновь оказаться опять в зоне действия своего фронта.
Поздно вечером приехали в Лоссов. Район Лоссова - район шахт - низина, отделённая от весеннего разлива Одера дамбой. В момент отступления немцы взорвали дамбу, затопив водами Одера и шахты и прилегающую к реке низменность: странно было видеть среди разлива терриконы шахт, дымовые трубы какого-то заводика и дома, окружённые водой.
До наступления темноты успели наметить места огневых позиций наших батарей, выбрали место для наблюдетельного пункта командира дивизиона. Уставшие от бессоных ночей и полного напряжения прошедшего дня разведчики, выставив охрану, повалились на землю около машин и уснули. Всю ночь немцы обстреливали Лоссов и передний край нашей пехоты, прерывая сон уставших солдат.
С утра 18 апреля подошли батареи дивизиона. Огневые взвода заканчивали оборудование огневых позиций и установку миномётов, а мы - привязку боевых порядков. Не успели передать координаты батарей и наблюдательных пунктов, как дивизион открыл огонь по обороне противника. Бой продолжался весь день. Враг отчаянно сопротивляется, постоянно переходит в контратаки. К исходу дня взята деревня Макендорф.
На рассвете 19 апреля сменили боевые порядки, передвинулись на север. Огневые разместились в лесу. Лес горит, очевидно подожжённый снарядами. Расстилающийся по подлеску дым режет глаза, трудно дышать. Дивизион разместился на острие клина, отсекающего Франкфурт от теснимого на запад противника. Стреляем на запад, а на наши огневые летят снаряды и мины с востока из Франкфурта.
Ночью противник, при поддержке танков и самоходных орудий, пытался пробиться из полуокруженного города на запад. В некоторых местах наши пехотные части были потеснены, с боем отдали занятую вчера деревню Макендорф.
20 апреля положение было восстановлено. Оставленная вчера деревня Макендорф вновь взята. Пехотные части продвинулись вперёд, заняв ещё один населённый пункт.
На главном направлении сегодня, на пятый день наступления, дальнобойная артиллерия 3-й Ударной армии и 47 армия открыли огонь по Берлину.
21 апреля войска фронта ворвались на окраины Берлина и завязали бои в самом городе.
Начался исторический штурм столицы фашистской Германии.
Мы в этот день дважды меняли места боевых порядков, продвигаясь вслед за пехотой и громя врага огнём своих миномётов. За два дня боёв продвинулись вперёд километров на 10-12 и вышли к полотну железной дороги. Огневые позиции разместили за крутым обрывом насыпи, а машины в соседнем лесочке. Не успели отстреляться, как получили приказ сняться с огневых и продвинуться вперёд километра на четыре. На ночлег остановились в местечке Пильграм у автострады Франкфурт-Берлин. С утра 23 апреля снова в пути. Теперь уже продвигаемся на запад. Следующая остановка в лесу, невдалеке от канала Одер-Шпрее. Переправив за канал две батареи, получили новый приказ: прекратить переправу и подготовиться к маршу. Ночь перед маршем прошла относительно спокойно. Впервые с начала наступления измотанные солдаты имели возможность выспаться.
Ясная погода сменилась моросящим дождём, но отдохнувшие за ночь солдаты повеселели. Вновь слышится смех, подначивания. Изредка ещё со стороны противника прилетают снаряды, но их разрывы уже мало беспокоят солдат. Все детально готовятся к предстоящему маршу.