Сон разума рожает чудовищ - говаривал кто-то достаточно умный.
И без сомнения именно от непреложности этой своеобразной истины многие односельчане приписывали статус ведьмы давным-давно покойной тётушке моего деда.
От чего живущая одиноко бабулька была возведена деревенскими в этакий чин мне, конечно, спустя не одно десятилетие, не узнать.
То ли от того, что была она увечна и по той, скорее всего, причине незамужня. То ли углядели милые соседи за ней какую другую отличность от себя ненаглядных.
Бабушка моя, сколь мне помнится, старушенция верующая и частенько бывавшая в церкви, родственницу не жаловала, виноватила ее в порче коровы и поминать ее никогда не ходила.
Рассказывала она так же, что, когда дед мой уходил на фронт дала ему тётушка некую молитву и она якобы не дала тому запропасть на войне.
Молитва молитвой, но скорее всего запропасть ему там не дала та отчаянная ?дуринка?, присущая нашему немногочисленному, но громкому и неспокойному семейству. Как бы там ни было, дед, видно не шутейно верил в силу той, бесследно пропавшей, кстати, после, молитвы (была ли она в принципе или дед, балабол и выдумщик напросто сочинил эту историю). С другой стороны, когда лишь чудом не остаешься калекой, поверишь и не в такое...
Матушка моя наоборот же вспоминала покойную родственницу только добром и странностей за ней никаких не припоминала.
Но, тем не менее, сколько лет уж минуло, а нет нет и мелькает в разговорах сказ о том, что дескать ведьмой была моя родственница, и колеса, горящие катала, и прочие непотребства творила, и помирала не по-доброму.
Так ли то было или дурость народная, отвечать не берусь.
Поредевшее со временем семейство мое никоих отголосков ведьминской крови в себе от роду не примечало, кроме, может, странной, нездоровой интуиции, не дающей покою всем нам, и недозволяющей каждому подряд открыто улыбаться.
Да шуточек об том, что помереть ныне куда как дешевле, чем жить ... но то уж не мы таки - жись така.
Шепчет мне легко и просто...
Дождь - это явление завораживающее, почти магическое. Что может быть волшебнее мерного стука капель по стёклам, листьям, по шиферу деревенских крыш? Что может быть более захватывающим чем грозовая ночь на деревенском чердаке, когда раскаты серебряных молний высвечивают мир почти до дневной яркости, и упругие, сильные струи теплой воды лупят в крышу...
В распахнутый от дневной жары проем сеновала мелкой дробью сыплются расколотые о дверь бусины дождевых брызг, и пыльное пространство его наполняется запахом мокрого сена.
Первый дождь в году - это тоже волшебство. Он умывает землю, смывая зимнюю грязь, травяную труху и пыль. И уже на утро из бурых, морхлых ошметков прошлогодней травы высунутся зелёные, до искр в глазах яркие хвостики молодой, живой травы. А в воздухе запахнет весенней, горьковатой свежестью. И в душе неистребимо поселится беспричинная радость и предвкушение близкого лета.
"Свет мой, зеркальце. Монолог утром первого января..."
( В комнату, нетвердой походкой уставшего за ночь человека, входит девушка с остатками праздничного макияжа на лице, и шикарной, хоть и весьма помятой прической. Садится на стул перед массивным, оправленным в тяжелую бронзовую раму зеркалом )
- Свет мой зеркальце, скажи... Какой еще чукча!? Ты что совсем запотело!? - гневно восклицает она, замахиваясь на предмет интерьера щеткой для волос - Само ты в бетономешалке кувыркалось!
(Присматривается к отражению)
-Глазки мои, глазки...ааууу! Открывайтесь, ну еще разок... О, зубочистка! Ща мы вас...блин, сломалась!
-Смеешься!? Да ты в своей жизни такого веселья не отражало! Ах, бабушка показывала? Но даже у нее не было таких синяков под глазами? Даже в гробу? Даже когда она оставляла новогодние салаты, на послезавтрашний суп для дедушки?
(Тщательно рассматривает лицо, плюет на палец, трет)
- Где тут синяк-то, это вон, Максфактор не устоял!
(Приглушенно звонит телефон, девушка вскакивает, начинает его искать. Не обнаружив, оборачивается к зеркалу)
- Где наш телефон? Где я видела его в последний раз? Да в сумочке...к-кажжется... Как сумочка в холодильнике?!
(Вскакивает, бежит к холодильнику, долго шарит на полках. Вытаскивает искомый аксессуар, начинает в ней копаться)
-Таак-с, а что это у нас...? Входной билет клуба 'Курочка фантазерка'...Что ж там было-то, не могу вспомнить... О! Васька был! Да не тот, что приходил в кольчуге из пивных пробок и весь вечер орал, что он терминатор, и требовал у вешалки отдать ему одежду! Ну Васька, физик-ядерщик, ага, тот, что на прошлый новый год у себя в институте сделал радиоуправляемый фейерверк, а потом наш двор спецназ штурмовал и все бабки три дня у подъезда в респираторах сидели, и вместо передачи Малахова обсуждали показания счетчиков Гейгера. Ага, он. Трясет тебя до сих пор? Рябь идет? Да не, не радиоактивный он. И не мутант! Крыса у него в кармане? Ну не аллигатор же.
И ничего он не лопух!! Кроссовки найковские вчера подарил.... Как купил на китайском рынке!? Ты видело как он ценник жрал?! От жмот!! Да чтоб у него правый поворот люстры отказал, и тот двигатель, что он на прошлой неделе собрал из самогонного аппарата и бензопилы накрылся силой тяжести потолка!
(Тем временем снова звонит телефон)
-О, Юлька! Представь, в мангал вчера зажигалку уронила, дура! Мужики весь вечер обсуждали меткость копченого лосося! Он ей прям в декольте упал! Чего? Какое декольте в минус сорок? Так оно ж на шубе! Не правда, было на ней платье, просто очень мини, ничего не поясок, это оно такое целиком!
- Юль!Здорово! А че с голосом? Да икота замучила. Рецепт есть. Давай, пишу.... Мякоть одного апельсина на пол литра коньяка, три дня настаивать... Юль, у тебя коньяк есть? Только апельсины... Плохо... Шампанское осталось? Все Юль, я бегу, только Максфактор смою!
'Сон разума рождает чудовищ'
"Посвящается моим сумасшедшим и любимым состайникам.
При активной поддержке Катюши Елецкой и Ирины Калмыковой и всего нашего 'Дома'
Пролог.
Терпение было на исходе, Лера озабоченно поглядывала то на объемные настенные часы, то на изящные часики на собственном запястье, то на входную дверь. Риелтор обещал заехать двадцать минут назад, но запаздывал, и эйфория, вызванная его звонком, начала сменяться отчаянием. Словно этот проклятый дом был связан с ней кровным родством.
I.
Убивать хотелось не всегда. Леруня любила свою работу, а работа любила ее...просто настал момент, когда любовь сменилась ежедневным моральным изнасилованием и Лера пару раз ловила себя на мысли, что готова схватить с рабочего стола карандаш и воткнуть его в кого-нибудь из коллег. В шею, чтоб побольше крови, криков и ужаса.
Вот тогда-то знакомая и подарила ей этот дом. Посоветовав провести лето на природе.
Село называлось Верхнее Клюево. Леруня тогда подумала, что наверняка должно быть и нижнее. Даже посмотрела по картам, но ничего похожего не нашла.
И тем же летом вдохновленная словами знакомой об отдыхе, природе, и душевных простых людях, живущих по соседству, Лера собрала чемодан и отправилась в это самое Клюево.
***
Давно, еще в детстве, маленькая Лера гостила в деревне у бабушки. Не то чтобы ей там не нравилось, но особо радужных воспоминаний в памяти оживить не удавалось. Бабушка давно уже умерла, дом продали и Леруня, не без гордости считала себя жителем истинно городским.
Улицы Клюева были не большие, в пару десятков домов, но широкие и чистые. Асфальтом тут, конечно, и не пахло, лишь в одном из домов имелась широкая, выложенная крупным камнем подъездная дорожка. И забор под стать ей - высоченный, кирпичный... как в турецких сериалах. За этим забором лаяла собака - по голосу не болонка, и визжали дети - по уровню шума - больше двух.
Другой похожий дом встретился Леруне немного ниже по улице. Такой же высокий забор, только на столбике у калитки сидела пестрая кошка. А под окном раскинул ветви какой-то незнакомый, явно теплолюбивый куст.
Оба этих дома показались ей странными, словно какими-то нездешними.
И Лера, теперь уже с настоящим любопытством принялась разглядывать встречные усадьбы.
Дом с подъездной дорожкой стоял по соседству со вполне обычным сельским домом. Через калитку там выглядывала темноволосая девочка лет десяти в красном летнем платье.
Напротив, через улицу дом были современный двухквартирный. У хозяев одной половины тянулись ряды теплиц. Владельцы второй явно замахивались переплюнуть ботанический сад в обилии растительности. Горшки со всевозможными цветами там стояли даже на столбиках ограды.
Дальше по улице виднелась крыша и вывеска магазина, еще дальше - медпункт. Вместо дежурных бабулек там на крыльце сидели две сочные девахи в белых халатах и играли в карты. Лера даже сдёрнула темные очки, чтоб убедиться, что это ей не примерещилось. Девахи заметили ее и одна, с выкрашенной рыжим челкой по-свойски махнула рукой.
Леруня вернула очки на нос и пошла дальше.
Еще одна встреченная по дороге усадьба представляла собой гибрид помойки и автомастерской. Около ворот возились в мотоцикле два побитых жизнью мужика в засаленных трениках, и Лера поспешила миновать их как можно скорее.
В окне ближайшего к нужному ей двору дома Леруня увидала чудовище. Беззвучно скалясь сквозь стекло, оно прыгало по подоконнику.
Сняв очки, женщина поняла, что это какой-то зверёк хорёк или куница, она не особо разбиралась, да и разглядеть получше не успела - лохматая, породистая собачка с лаем метнулась к калитке. С не менее яростным желанием съесть непрошенную гостью из-под ворот другой половины дома выкатилась такая же псина. И Лера, матюгнувшись на обеих, пошла к своей калитке.
II.
По дням детства, проведенным в деревне Лера, помнила, как на рассвете ее будили солнечные лучи и мычание бредущего за околицу стада. Однако вопли, заставившие Леру вскочить с кровати и метнуться к окну ничего общего с коровьим мычанием, не имели. Мимо ее двора, азартно матерясь, пронеслась растрепанная деваха в драных камуфляжных брюках и мужской облезлой футболке, преследовавшая табун овец. На половине дороги овцы деловито завернули в чью-то расхабаренную калитку и оттуда послышался трехэтажный мат объедаемых хозяев.
Леруня задернула окно. Время было раннее, но спать уже перехотелось.
Вчера она слишком устала, чтобы осматривать место, где ей пришлось поселиться, а теперь самое время прогуляться.
Рассвет уже вольно расплеснулся по небу, солнце светилось в каплях дрожащей на листьях росы и Леруня невольно залюбовалась этой невероятной красотой. Она стояла на крылечке довольно долго, пока шум у дальнего края забора не заставил ее вздрогнуть. А после настороженно присмотреться, таясь среди разросшегося во дворе бурьяна. По ту сторону изгороди, пробираясь сквозь чернобыльник и крапиву проворно перемещалась фигура в темной одежде. По фасонистому платочку в ней можно было угадать женщину. Оглядевшись по сторонам, эта дама просочилась сквозь дыру в частоколе на соседний участок, вытащила из кармана секатор и принялась обрезать побеги растущих там роз. После чего, тщательно завернув ветки в тряпицу, она тем же путем вернулась назад. И резво прошелестев бурьяном, скрылась с глаз.
А Леруня долго еще стояла среди приторно пахнущих стеблей чернобыльника в изумлении. Пока наконец не сообразила, что нужно бы сообщить соседям о злоумышленнице и направилась к соседнему участку.
Калитка там оказалась не заперта. Лера вошла во двор и постучала в дверь. Но никто не отозвался и женщина, напоминая самой себе челночницу-цыганку из 90х, крикнула "Хозяева", а после, дождавшись ответа, толкнула дверь и вошла.
В сенях тоже никого не оказалось и гостья, пожав плечами, повернула назад, решив зайти позднее.
Вдруг откуда-то из-за сарая почти бегом выскочила молодая стройная девушка в спортивных шортах...с длинной палкой, которой замахнулась на Леруню.
- А ну стоять! За цепью пришла, гадина? Или пилу вернуть хочешь?!
Лера испуганно попятилась к калитке, а выскочив на улицу и вовсе припустила бегом.
***
От чего после того, как она едва успела захлопнуть калитку перед носом бесноватой соседки, Лера не собрала вещи и не вызвала такси она и сама не понимала.
Лишь после полудня, немного оправившись от утренних потрясений, Леруня вновь решилась выйти за ворота. На этот раз ее целью был магазин.
Солнце повернуло к западному краю обеденный зной тоже начал сходить.
Оглядывая улицы и дома, Лера вовсе позабыла о неприятном происшествии. И даже надумала свести знакомство с кем-нибудь из местных.
У дома с заморским кустом на лавочке сидел мужчина. Он увлеченно читал книгу и попутно ел курагу, прихватывая ее из широкой расписной миски, стоявшей рядом.
Леруня заранее улыбнулась, приготовившись расспросить его начет домашнего молока или овощей, но тут ее взгляд упал на название книги.
"Фригидная для оборотня", прочла женщина и поспешно отвернулась. Ускорив на всякий случай шаг.
На двери магазина был прилеплен скотчем листок с надписью "Буду через 15 минут", от того у крыльца стояла кучка ожидающих.
Лера встала тоже, осторожно, чтоб не показаться навязчивой, оглядывая народ.
- Я, главное, все по листику перебрала, каждый промыла! А как в рот положила, она там!! - рассказывала блондинка со следами солнечных ожогов на щеках, темноволосой даме с выбритым виском и модным рюкзаком на плече.
- Витамины. - меланхолично отозвалась собеседница - Может подсобрать и на рынок вынести?
- У меня до сих пор панцирь на зубах хрустит! - возмутилась блондинка.
- Так надо было очистить... - пожала плечами владелица рюкзака. От этого движения рюкзак чуть съехал и из него показалась огромная, похожая на куриную, лапища, с жуткими растопыренными когтями. По тому как она вяло мотнулась и повисла Леруня поняла, что владелец конечности скорее всего мертв.
Чувствуя, что ее начинает мутить, Лера отвернулась.
Позади стоял высокий мужик в мешковатых шортах, уляпанный кустарными татуировками и разговаривал по телефону.
- Да ты знаешь, мне по барабану, я за друзей всегда, но так не делается. - говорил он с непередаваемой интонацией завсегдатая 'казенного дома' - Стрелку забили не все пришли! Да! А они решили по тихой. Не по понятиям так делать!
Лера сглотнула и решила лучше нога птеродактиля, чем этот местный дон Корлеоне, но на ее счастье хозяйке рюкзака надоело ждать и ее место рядом с блондинкой заняла девушка в сдвинутых на макушку зелёных очках. В стеклах очков плясали солнечные лучи, в глазах девушки -черти.
- Да! И я пока читала, заказала вместо презервативов мужские прокладки. - со смехом рассказывала она, и Леруня узнала вчерашнюю картежницу с больничного крыльца.
***
Наконец у двери магазина появилась запыхавшаяся продавщица с остервенением ругающаяся, рассказывая мужчине интеллигентного вида:
- Я иду, а этот ублюдок сидит и пялит на меня свои зенки!! Представляешь!?
- Какой, ублюдок? Опять бичи что ль забрели? - недоумевал тот, придержав брошенную продавщицей щеколду.
- Заяц!!Мразь ушастая!! - яростно выплюнула та, рванув дверь за ручку и поспешила к прилавку, словно тот заяц бежал следом.
Народ обрадованно загомонил и ввинтился в дверь, выстроившись у прилавка в живую очередь. Позади Леруни пристроился непонятный тип, напоминающий видом Каспера из известного мультфильма, только в отличии от персонажа, этот был с ногами, и если и висел в воздухе, то исключительно благодаря алкогольному выхлопу.
III.
Выходные пролетели не заметно. Лера истребила весь бурьян у крыльца, купила у ненавидящей зайцев продавщицы Наточки краску и обновила облупившиеся наличники. Безнадежно обвалившийся колодец нуждался в чистке, и та же Наточка присоветовала Лере сходить в администрацию, и выяснить у главы насчет помощи.
Леруня наконец распаковала дорожную сумку, извлекла на свет свою "городскую" одежду и приняв деловой вид отправилась знакомиться с местной властью.
Особым шиком здание сельского совета не блистало. Деревянное, обнесенное заборчиком из беленого частокола, внутри было полутемно, прохладно и въедливо пахло бумажной палью.
Из-за полуприкрытой двери доносился приятный женский голос.
Леруня заглянула в проем.
- Я тебе говорила, с наскока такие вещи не решаются? - говорила невысокая, миловидная женщина с кудрявой шапкой волос стоявшему напротив мужчине.
- Мат нужно запретить! - настаивал тот на своем. Видно, спор этот шел не на один уже круг.
- Ты хочешь порядка? Или власть свою показать?
- Причем тут власть, ты послушай, что на улице вечерами творится?! У меня жена и дети, а тут бабы трехэтажным гнут!
- Станешь запрещать, они тебя на каждом углу этим трехэтажным поминать станут. - Наконец женщина заметила Леруню - Вы что-то хотели?
- Да. - Лера вошла в кабинет - Мне бы главу администрации...
- Вот, к тебе посетитель, - женщина по-матерински улыбнулась хмуро глянувшему на Леру мужику - Иди, а я с местными поговорю.
***
Договориться на предмет ремонта колодца удалось на удивление быстро. И Леруня, не смотря на все странные происшествия, сочла этот день удачным.
Над крышами Клюевских домов и макушками далёкого леса неспешно проплывали вечерние сумрачные облака, солнце почти село и Лера, вдыхая пахнущий смолой воздух наслаждалась тишиной и шумом ветра в ветвях нависшей над крыльцом рябины.
Было слышно, как где-то через дорогу хлопнула калитка, заскрипели половицы крыльца...а после оттуда же грянула музыка. Вернее, музыкой это назвать мог только псих, звуки, доносившиеся со двора соседней усадьбы, скорее походили на рев племенного быка-шамана под аккомпанемент циркулярной пилы.
На пилу терпения Леры не хватило, и она решительно направилась к любителям шаманских песнопений.
Ни в одном окне дома не было видно света, но на стук открыли.
- Входите. - к неожиданности Леруни любительницей столяра-шамана оказалась молодая женщина, с аккуратной прической, в строгих офисных очках. И от удивления забыв, что пришла ругаться, Лера вошла за ней в дом. - Секунду, я убавлю звук.
Пока соседка, включала свет и отыскивала в недрах квартиры пульт от музыкальной системы она оглядывала небольшую прихожую с тремя парами обуви и ковриком с надписью "Люби революцию", а на коврике в углу стояла метла с накинутой на ручку остроконечной шляпой. Леруня моргнула. Шляпа не исчезла, но вернулась хозяйка. На свету стало видно, что аккуратная прическа ее невыносимо красного цвета, а на шее, на широкой тесьме висит человеческий глаз.
Лера посмотрела на глаз, потом на хозяйку квартиры.
- Простите за беспокойство, я привыкла работать под музыку.
- В темноте? - удивилась Леруня, вновь глянув на шляпу и глаз.
- Да, ночь лучшее время для сосредоточения.
Едва она вышла за ворота, свет во доме потух, Лера ожидала завываний, но было тихо.
***
Хоть мелодии преисподней более не нарушали тишину летней ночи, Лера все равно не могла уснуть, собирая во едино впечатления прожитых в Клюеве дней. Ей все больше казалось, что знакомая подсунула ей этот дом вовсе не из сочувствия, а из неведомого и не вполне доброго умысла.
Леруня распахнула окно и села на подоконник, задумчиво глядя на пустую темную улицу. Фонари здесь были, даже все целые, даже во всех ввинчены лампочки, но от чего-то горел лишь один, в начале улицы. По тому, когда Лера услышала голос в ночи, она испуганно замерла. Голос тем временем приближался, мелодичный женский. С удивлением она поняла, что там во тьме, кто-то бредет и читает стихи, красивым хорошо поставленным голосом. Судя по шагам - двое.
Влюблённая пара деревенской в ночи. Лера даже усмехнулась абсурдности подобного явления.
'Ты сверху милый, да вот тут рукой...
Не торопись, ровнее..., чуть пониже...'
Вдруг услышала Леруня в ночной тишине и с отвращением поморщилась.
За окном неспешным прогулочным шагом брели две почтенные дамы в шляпках и читали гнусные, пошлые стишки из сети. Лера захлопнула окно, так что хрустнула створа.
IV.
На пятачке рядом с магазином по утрам торговали плодами своего труда местные "предприниматели". Лера купила цветочную рассаду у молоденькой торговки Шурочки, сетовавшей на уморившего помидоры мужа. Узнала от нее же, что в поселке есть библиотека, а Катенька продает чудные настойки на всем на свете. От тех настоек правда не всем хорошо...
После вопроса пьет ли эти настойки участковый, Шурочка помрачнела и заметила, что Лерина рассада вянет на солнце и ее нужно скорее высадить.
Леруня прошлась до конца мини-рынка и остановилась у стола с завернутыми в пленку кусками мяса.
- А вы даете животным антибиотики? - придирчиво разглядывая их спросила Лера
- Обычно нет, но вам могу дать. - прищурившись ответила овцевладелица, даже ради встречи с покупателями не сменившая облезлую камуфляжку на что-то более приличное.
Лера поудобнее перехватила пакет с цветами и зашагала прочь.
***
Лера долго привыкала к местным расстояниям, здесь все было близко, и она с удовольствием ходила пешком.
Всё чаще ее посещала отчаянная мысль снять обувь и если не пронестись по улицам как хамоватая владелица овец, то хотя бы побродить босиком по мягкой траве.
Уже повернув на свою улицу Леруня, вдруг увидела странную картину, разворачивающуюся у ворот одного из домов. Уже знакомые ей мужики, те самые, что пытались реанимировать мотоцикл толкали трактор. Вернее, толкал один, другой снимал это действо на телефон.
- Колясик, - окликнула толкавшего фельдшер. Она, судя по чемоданчику, шла на вызов, но также, как и Леруня, приостановилась поглядеть - С твоей миопией нельзя так напрягаться!
- Даша, душа моя, я одним плечом его стронул бы, если б не эти ведьмы! Я на воротах 'подклад' нашел!
Фельдшер покачала головой и безнадежно вздохнула.
V.
Ни на какой деревенский праздник Леруня идти не собиралась - вот еще!
Но продавщица Ната так радушно приглашала ее и обещала гулянку с размахом, на которой будут все, даже красавчик-художник.
Приехал он совсем недавно не то отдыхать, не то работать и квартировался в пустующей половине медпункта. Фельдшерица Дарья поила его чаем, а владычица аптечного киоска Катя, развлекала беседами. Поговаривали, что вовсе не об искусстве.
Леруня видела художника мельком, но увиденного хватило, для того, чтоб вытянуть из чемодана лёгкое летнее платьице и отыскать заброшенную в дальний угол косметичку.
Платье шло ей невероятно - Леруня словно делалась в нем на пять лет моложе и на пять кило стройнее. Она довольно вертелась перед старинным трельяжем с трехстворчатым зеркалом, как вдруг заметила за изгородью своего палисадника постороннего мужчину. Облокотившись о хлипкие частоколины, он курил смердящую папиросу и таращился на Леру через отворенное окно. Женщина возмущенно ахнула и спешно задернула тяжелую, ставшую пятнистой от времени и солнца штору. Когда, спустя немного времени, Лера выглянула в окошко, улица была пуста - мужчина ушел.
***
Когда-то на центральной улице Клюева стояла совхозная контора, служившая, еще при союзе сельчанам местом духовного общения и обмена новостями. Совхоз плавно изжил себя, за ненадобностью контору снесли, на ее месте остался затянувшийся расплодившимся черёмушником сад да пятачок вечного как заветы Ильича асфальта. Вот на этот пятачок деревенские и выставили столы, приволокли из дому разномастные и разно размерные лавки.
Завклубом Ксюта сноровисто развернула музыкальную аппаратуру, настроила загудевшие было по дурному колонки. Вскоре на площадку стал собираться народ.
Самой первой появилась Катерина в неизменных очках и ядовито красной рубахе. Она приволокла пятилитровую бутыль с мутноватой жидкостью, брякнула ее на стол, шлепнула рядом пару пачек сигарет и вновь унеслась куда-то.
За ней прибыли соседки с одинаковыми собачками. Одна из них - блондинка в фиолетовой толстовке - принесла кастрюльку с голубцами и пластушину сала. Другая, обряженная в косуху и солдатские ботинки, внесла на коллективный стол вклад в виде здоровой жареной курицы и бутылки коньяка.
Немного погодя пришли "трактористы" с пустыми руками...
Чуть позже прибыли ценительница арий электрорубанка в черном платье и с черным же тортом с ядовито зелёной надписью КМ, и воинственная соседка Леруни в синей обтягивающей юбке и с большим противнем с домашней пиццей.
Две почтенные дамы во главе с секретарем администрации сноровисто расставляли прибывающие гостинцы на столе.
Уже в сумерках пришла еще одна дама в джинсовых бриджах и легкой полотняной кофточке с вышитыми на вороте розовыми бутонами, она тоже принесла курицу и большое блюдо с оранжевым салатом.
Следом, матерясь полушепотом и в голос, примчались Катерина и хозяйка овечьего табуна в неизменных камуфляжных штанах - разнообразия ради чистых, и черной футболке с надписью "самасука". Они притащили с десяток разномастных сосудов, в которых плавали как вполне узнаваемые плоды и ягоды, так и неведомые куски и ошметки.
Лера не заметила, как оказалась за общим столом между заполошной Катей и интеллигентным молодым мужчиной-библиотекарем. Катерина засыпала его вопросами бесконечно вертелась, успевая поговорить со всеми одновременно и подливая из всех разом бутылок всем, до кого могла дотянуться. Немного погодя кто-то, кажется, блондинка Нюра, на дальнем конце стола запел старинную песню. Лера не знала слов, но знакомый мотив ей был приятен. Сельчане немедленно подхватили напев, безнадежно заглушив клубные колонки. В разгар самодеятельного концерта подъехала машина - деревенский праздник почтил присутствием сам глава и его закадычный товарищ - тот самый, что вверг Леру в смущение литературными предпочтениями. Они привезли разнообразные фрукты, правда на отрез отказались от налитого, чем вызвали возмущение у большей части "электората"
***
Чем больше пустело бутылей, тем шумнее делалось застолье. Пришла Шурочка с базара с очередным алкогольным изыском мутновато плескавшемся в банке.
В разгар пробы ее содержимого к столу прибыли еще двое мужчин. Один, чуть полноватый в расписной пестрой бандане, немедленно заделался за тамаду и принялся разливать по стаканам всё оставшееся и принесённое.
Другой одет был в чопорный костюм, щегольскую шляпу и сланцы на босу ногу. Не смотря на странный наряд, его встретили одобрительно, позабыв на время о тамаде-самовыдвиженце.
Поближе приглядевшись Леруня, поняла, что именно этот человек утром таращился на нее через палисадник.
А спустя еще пару тостов Лера с удивлением обнаружила его рядам с собой. И порадовалась, что шебутная Катерина куда-то ускакала вместе с любительницей темноты и хамкой в камуфляжке.
Радость длилась не долго, приняв дозу смелости любитель подглядывать пригласил ее на танец, и Лера от неожиданности согласилась.
Если ее кавалер и брал уроки танца, то только измором. За пару минут он умудрился наступить на собачку Нюры и ногу Милы, таскавшей в рюкзаке ноги птеродактиля. Собачка клацнула зубами, Мила двинула локтем, от чего горе-танцор впечатался носом прямиком в декольте Ларуни.
Возмущенно взвизгнув, она покинула джентльмена и вернулась к столу.
***
Градус празднования стремительно повышался, вернулась хохочущая троица во главе с Катериной. Со стуком и звоном выгрузили на стол каждая по охапке бутылей. Скептически оглядев принесённое, фельдшер заключила, что надо бы забронировать пару палат в наркологии, а тамада в бандане принялся с азартом откупоривать все сосуды подряд и с восхищением принюхиваться к "букету".
Леруня практически не пробовала этих фирменных настоек и наливок, к слову сказать ее на дегустацию шибко никто и не уговаривал.
Художник появился, когда зажглись фонари и Лера - видимо попробованных зелий хватило для сотворения глупостей - пригласила его танцевать.
Вернее, попыталась пригласить, но он, вежливо улыбнувшись, ответил, что не танцует.
Леруня с досадой воротилась к столу и плюхнулась на лавку.
Она собиралась было уже незаметно покинуть этот праздник жизни как заметила, что, полминуты назад вежливо отказавший ей, художник пригласил на танец ведьму с глазом, а после блондинку Нюрочку, а немного позже даму в расшитой розами кофте.
Леруня оскорблённо замерла, подобного унижения ей не доводилось испытывать давно. Она выцарапала сигарету из подвернувшейся под локоть пачки, прикурила от валявшейся рядом, среди апельсиновой кожуры и конфетных фантиков с надписью VODKA, зажигалки, и взгляд ее упал на фигуристую бутылку из темного стекла. Лера, мало соображая от обиды и злости схватила ее и решительно открутив пробку глотнула прямо из горла.
Во рту сделалось невыносимо горько, даже слёзы выступили, но Лера назло глотнула еще, облила платье, вяло подумав, что эта отрава нипочем не отстирается от светлой ткани.
Спустя пару минут Леруня поняла, что сигарета пахнет чем-то вовсе не сигаретным, а горечь из неведомого зелья исчезла после четвертого глотка.
Льющаяся из колонок музыка забулькала невероятными тонами, а людские голоса, гомонящие вокруг слились в однообразный вой и стрекотание.
Лера испуганно огляделась в поисках хозяев этого пойла. Но они растворились среди выплясывающей на освещенном фонарем пятачке толпы.
Внезапно среди танцующих мелькнул гусь, самый настоящий гусь, с клювом и крыльями. Женщина моргнула. И освященный электрическим светом круг исчез. Вместо него Леруня увидела горящий огонь, вокруг него в диком танце проносились обнаженные и не очень фигуры, выкрикивали что-то нечленораздельное, гремели и позвякивали какими-то неведомыми предметами. Знакомые лица клюевцев превратились в жуткие гримасы, мало походившие на человеческие. Замелькали птичьи лапы, длинные чешуйчатые хвосты, голые синеватые как у покойников спины. В этой толпе Лера заметила художника. Жуткие существа кружили вокруг него, хватали узловатыми пальцами, чешуйчатыми, похожими на куриные лапами, плавниками - у кого они, конечно, имелись. Сущности кому повезло меньше, тянулись к жертве длинными языками: раздвоенными, шершавыми, словно у кошек или липкими как лягушачьи.
От этой массы, плавно колыхаясь в воздухе, отделилась какая-то сущность, позвякивающая ожерельем из нанизанных на нитку куриных голов, она подплыла к жертве и, облизнувшись длинным синевато поблескивающим языком, впилась ему в шею.
Лера завизжала, вскочила с лавки и бросилась прочь, подальше от этого дикого сборища.
***
Лера пришла в себя от того, что фельдшер, ругаясь матом, совала ей под нос вонючую вату.
Жуткие чудовища исчезли.
- Нечего жрать что попало! - продолжая, видимо долгий спор, высказывалась хозяйка овец, просвечивала бутыль небольшим фонариком.
- Нечего было приносить всякую дрянь! - хмурилась дама в блузе с розами.
- Это надо разбавлять? - полюбопытствовал тамада в бандане и протянул руку к бутылке. Овцевладелица сделала свирепое лицо и отдала сосуд аптекарше, та, взболтнув, пригубила оттуда цыплячий глоток и резюмировала:
- Да. 1 к 10 и запивать водой.
- Дуры! - взвилась Леруня, сунувшись отобрать бутылку - Наркоманы недоделанные, уроды!!
Клюевцы озадаченно глядели на нее, словно на беглянку из сумасшедшего дома.
- Может скорую вызвать? - заботливо спросила фельдшерица.
- Пошли вы в жопу! - рявкнула Леруня и, распихивая встречавшихся на пути селян, побрела к дому с твердым намерением собрать вещи, немедленно вызвать такси и покинуть этот вертеп как можно скорее.