Жил был фонарь, это был обычный фонарь, и как все он каждый вечер загорался и освещал улицу. Но этот только снаружи он был обычный, а внутри он был страстный мечтатель и иногда он даже немного опаздывал включаться, а строгий электрик долго потом копался в нем и фонарь еле сдерживался, что бы не хихикать от щекотки. Больше всего фонарь мечтал... нет не о новой лампе и не о покраске а о отпуске в стране Цветных фанарей, правда он сам выдумал эту страну но это не важно. Там... все фонари горели когда им захочется и любым светом (а надо сказать что мечта гореть другим светом была тоже любимой мечтой фонаря). Каждый день он мечтал об этом... Каждый день. И однажды ночью, рядом с фонарем упала звезда, она была маленькая и хрупкая и постоянно плакала. Фонарь с улыбкой смотрел на нее и даже чуть-чуть наклонился, что бы лучше светить на нее, а что бы развеселить ее он подмигивал ей и напевал тихую песню о стране Цветных Фонарей. Звезда успокоилась и заснула. Но ночью отключили свет и фонарь испугался что звезда погаснет в темноте, и изо всех сил начал стараться не потухнуть... и когда все фонари погасли на темной улице остался один тихо горящий светом сердца... А утром звезда исчезла, как исчезают все звезды по утрам, а фонарь радостно вздохнул и со спокойным сердцем потух... уже навсегда, и сколько не копался в нем строгий электрик он не загорался, ведь нельзя гореть с сожженным сердцем. Через неделю фонарь должны были снять. Но в последнюю ночь с неба упала звезда, да, та самая звезда которую спас фонарь, она упала прямо ему в сердце и фонарь снова загорелся и остальные звезды спустились с неба и проводили его в страну Цветных Фонарей, где он до сих пор светит тем светом каким хочет, но всегда с легким звездным оттенком... Утром пришел строгий электрик удивился отсутствию фонаря, почесал голову и с бригадой поставил новый фонарь. Но с тех пор все фонари знают об этом и многие порой находят дорогу в Страну Цветных Фонарей, но это уже другая история...
Сказка вторая - Котоснег...
За окном шел снег, уже две недели, мягкий, белый и пушистый. Кактус Василий с интересом смотрел на него из своего горшка... это был первый снег в его жизни ибо только месяц назад его привезли из зоомагазина домой. Здесь ему понравилось тихо уютно и никакой тесноты, не то что на витрине где даже иголкой пошевелить опасно, того и гляди уколешь кого-нибудь. Из растений в доме были еще старый фикус Иван Иванович, постоянно дремавший (вызывавший у Василия смесь робости и почтения) и кот Рыжик. Кот постоянно лежал на подоконнике рядом с Василием и первый день Василий долго не мог понять что это такое за растение, без горшка и с мягкими рыжими иголками, и только на следующий день проснувшийся Иван Иванович разъяснил Васе его ошибку. Впрочем Вася все равно в душе продолжал считать Рыжика растением, ибо кто еще может днями лежать на подоконнике без движения? Впрочем в последнюю неделю Василий подружился с Рыжиком на почве общего хобби - падающего снега. Снег завораживал и казалось из белой простыни неба вместе с хлопьями падает музыка, тихая и тоже пушистая. Когда Василий набравшись смелости сказал об этом Рыжику, тот загадочно, по кошачьи, улыбнулся и начал тихо что-то намурлыкивать, прислушавшись Василий услышат ту самую снежную музыку, музыку шороха и падения. Василий очень полюбил ее и часто, особенно вечерами он просил Рыжика намурлыкать что-нибудь и Рыжик никогда не отказывал. Иван Иванович тоже любил слушать Рыжика и проснувшись тоже просил Рыжика исполнить что-нибудь под настроение. Мурлыканье было какое-то домашнее и очень уютное, правда Иван Иванович быстро засыпал, но это было на важно, Рыжик мог мурлыкать и без слушателей. Временами, слыша Рыжика Василий ловил себя на мысли что Рыжик управляет снегом, что снег тоже слушает его и то затихает то усиливается в такт тихой кошачьей песни. И казалось весь мир тоже то замирает то ускоряется ей в такт и тогда Василий засыпал и ему снились цветные и пушистые сны. А рыжик с ускользающей улыбкой поплотнее укутывал Василия шторой и продолжал слушать снег и петь его песню.
Сказка третья - Бальные шлепанцы
Жили были тапочки, даже нет, шлепанцы. Они были старые зеленые и выцветшие. Когда-то они бяли молодые и звонко-задорно шлепали по полу, а теперь они лишь уныло шаркали по нему. Но несмотря на то что они были старые, несмотря на то что они были зеленые и выцветшие и о ужас, шлепанцы, они очень хотели танцевать. И не просто танцевать, а пройтись в вальсе по блестящему, навощеному паркету, да так, что бы все вокруг восхищенно говорили "Ах, как они сегодня прекрасны, эти бальные шлепанцы!". Им было обидно, до слез, что есть бальные туфли, бальные тапочки, есть наверное бальные сапоги и даже бальные галоши, но нет бальных шлепанцев. А еще они очень обожали свою хозяйку и прощали ей все, даже то, что она била ими мух. Но однажду шлепанцы заметили, что их хозяйка стала грустной. Она уже не разбрасывала их по комнате, с веселым смехом, ложась спать, не напевала ища и надевая их по утрам. Она стало печальной и часто тихо плакала на кухне. Но все изменил звонок в дверь, хозяйка вздрогнула и бросилась открывать. На пороге стоял почтальон, он протянул ей белый прямоугольник телеграммы. Хозяйка прочитала, звонко вскрикнула и поцеловала почтальона, а потом закрыв дверь, закружилась по комнате в танце, повторяя "Он жив, он жив, он жив..." И тут шлепанцы услышали , как зимние сапоги тихо сказали кроссовкам "Ах, как они прекрасны сегодня, наши бальные шлепанцы!" Потому что, когда человек счастлив, когда у него в сердце яркий весенний рассвет, то у всех окружающих, даже у старых, зеленых и выцветших шлепанцев вырастают крылья.