Аннотация: Олимпийский огонь - языческий ритуал. А значит приключения и бесовщина обеспечены.
Операция "Прометей"
(из цикла "Легенды старого Курска")
Героям и друзьям моего детства посвящаю
Моисей Нехемьевич Каценбоген - портной, и в этом он обычен и даже банален. Но вот увлечение здоровым образом жизни привело к появлению у него такого хобби, что участковый заволновался.
Участковый не только заволновался, но и пошёл советоваться к майору Каплину. Легендарный Павел Макарович Каплин выслушал и поинтересовался, а нет ли в действиях портного преступных деяний? Подумав, участковый ответил, что нарушений УК РСФСР в действиях гражданина Каценбогена пока нет. На это Павел Макарович спокойно и назидательно сказал:
- Раз нет, то мы его будем именовать не гражданином, а товарищем Каценбогеном. Всё понятно?
- Так точно, - ответил участковый.
Если о Каценбогене участковый периодически думал, то десятиклассник Витя Меринов его мысли не занимал никак. Разве что, встретив Витю во дворах, следил за ним участковый умилённым взглядом и думал: "Вот отличник, аккуратист!" Витя был не просто отличник, а победитель районной олимпиады по математике, городской по биологии и староста шахматного кружка. Чтобы вы быстро смогли представить себе его портрет, я скажу так: Кролика в мультфильме про Винни Пуха могли рисовать именно с Вити.
И всё бы ничего, но однажды...
Витя сел играть в карты, в буру с местной шпаной.
С шулерами.
На жизнь.
И выиграл.
Теперь Витя к любому из них мог средь бела дня подойти сзади с заточкой и загнать её под левую лопатку. И никто бы слова не сказал, не стал мстить и не сдал бы Витю майору Каплину, как бы его шпана не боялась. Так как - карточный долг. Святое дело!
Конечно, Витя так бы не поступил. Потому что, во-первых, считал, что некрасиво бить человека в спину, тем более куском старого обточенного напильника. Благородные люди так не поступают. Вите был ближе итальянский анархист Луиджи Лукени, который шилом в грудь, глядя глаза в глаза, убил легендарную Сиси, императрицу Австрии Елизавету Баварскую. Витю не смущало, что она женщина. Она была представителем и олицетворением царизма и угнетения трудового народа. Справедливости ради надо признать, что итальянский душегуб тоже действовал заточкой.
И всё-таки, во-вторых, Витя не был кровожадным и был против убийств. Поэтому он предложил всем проигравшим замену: Витя выиграл у них не жизнь, а души. Вся шпана состояла из материалистов, поэтому они существование души не признавали и на сделку пошли. Витя тоже был материалист, отчего считал и душу предметом материальным. Зато теперь вместо бессмысленной возможности отправить кого-либо к праотцам, имел под рукой коллектив, который мог использовать по своему усмотрению. Витя пока не знал как, но полагал, что случай подвернётся. Так и случилось.
А началось всё с того, что ранним утром Моисей Нехемьевич делал во дворе свои гимнастические упражнения, а по двору бегали мальчишки. Это портного не удивляло, так как уже начались летние каникулы. Но через какое-то время краем глаза заметил Моисей Нехемьевич непорядок. Пацаны таскали в руке кусок горящей пластмассы, с которого капали на землю огненные слёзы. Кусок этот на бегу передавали друг другу, совершая по двору круг за кругом.
- Что вы делаете! - закричал Моисей Нехемьвич. - Немедленно прекратите.
Дети могли обжечься. А кроме того, по всему микрорайону КЗТЗ (Курского завода тракторных запчастей) росли тополя, уже щедро сбросившие на землю свой пух. Была опасность большого пожара. Поэтому Моисей Нехемьевич повторил:
- Немедленно прекратите!
Парнишки остановились, набычились и один сказал:
- А чего? Всем можно, а нам нельзя?
- Что можно?
- Огонь олимпийский носить.
Только тут Моисей Нехемьевич обратил внимание на то, что кусок пластмассы был конусовидной формы. Он уже изрядно обгорел и поплавился, но форму факела в нём таки можно было угадать.
Москва-80 и олимпийский Мишка ждали гостей. Огонь Олимпиады уже зажгли в Греции и несли по её дорогам. В середине июля огонь придёт в Курск, его здесь торжественно встретят и пронесут. Но "пряников сладких всегда не хватает на всех". Это Моисей Нехемьевич хорошо знал и понимал. Всё же он отнял и затушил "олимпийский факел", а детям сказал:
- Идите, а я может быть что-нибудь для вас придумаю.
После этих слов портной пошёл к стоику, стоявшему под липой посреди двора. Вечером здесь будет вотчина доминошников, а пока сидел Витя Меринов с шахматной доской и по книжке гроссмейстера Котова "Тайны мышления шахматиста" пытался эти тайны постичь.
Моисей Нехемьевич сел за столик напротив Вити и сказал:
- Вечная несправедливость. Кто-то понесёт олимпийский огонь, кто-то будет сидеть на трибуне.
- На трибуну уже заготовлены пригласительные, - сказал Витя, не отрывая руки от фигур, а взгляда от книги.
Моисей Нехемьевич вздохнул:
- Пригласительные получат уважаемые люди. Никто не пригласит ни нас с вами, ни вот этих мальчишек.
- Несоветский пессимизм, - строго сказал Витя.
- Это реализм. Нам не нести олимпийского огня, хотя мы с вами тоже спортсмены. Вы даже перворазрядник!
Витя спорить не стал, первый разряд по шахматам он имел. Моисей Нехемьевич продолжал:
- И мальчишкам не дадут, даже подержать. Они будут стоять у обочины и смотреть, как их мечта проносится мимо.
- Это не первая Олимпиада в Советском Союзе, - уверенно пообещал Витя. - Они подрастут и ещё пронесут свой факел.
- Поверьте старику, молодой человек, в следующий раз факел понесут те же люди, даже если это произойдёт спустя тридцать четыре года.
- Через тридцать четыре не получится.
- Почему?
- Олимпиада раз в четыре года. Значит или через тридцать два, или через тридцать шесть.
- Хоть через сорок шесть! Но те же люди. Или другие люди, но на тех же должностях. А я уже и не доживу.
Витя задумался и сказал:
- А если мы дадим вам и всем жителям нашего микрорайона возможность пробежать с олимпийским факелом?
- Как эти мальчишки? С бутафорским факелом? Конечно, это можно устроить.
- Нет. Это должен быть настоящий олимпийский факел и настоящий олимпийский огонь, - жёстко сказал Витя и добавил. - Завтра здесь же, в это же время.
После чего уложил фигурки в деревянную складную доску и ушёл домой.
На следующий день Витя пришёл, неся в руках кипу газет за последние пару месяцев, а также журналы "Юный техник", "Техника - молодёжи", "Моделист-конструктор", "Наука и жизнь" и тому подобное.
- Я изучил вопрос, - сказал Витя. - Предположим, мы получили настоящий олимпийский факел.
- Как? - сразу спросил Моисей Нехемьевич.
- Это неважно. Это несложно. Сложности начинаются дальше. Факел горит восемь минут.
Воцарилась пауза. Моисей Нехемьевич изумлённо смотрел на Витю.
- А как его будут нести через всю страну? Его же передают друг другу.
- А вот и нет. Факел не передают, передают огонь. От одного факела зажигают другой и несут дальше.
- А догоревший факел?
- Его сможет получить участник эстафеты, который его нёс на этапе.
Моисей Нехемьевич подумал и сказал:
- Так может быть попросить на время факел у того, кто его получит на вечное хранение? Мы им немного попользуемся и вернём.
- Тогда всё равно придётся думать, как его запалить заново. Он же свой ресурс выработает. И огонь, который мы разожжем, не будет олимпийским. С таким же успехом мы можем сделать свой факел и таскать его где угодно и как угодно. А я хочу получить настоящий олимпийский огонь.
Моисей Нехемьевич молвил печально:
- Но он же всё равно потухнет. Через восемь минут.
- Не скажите. Внутри факела резервуар для топлива. Топливо - сжиженная смесь пропана и бутана в соотношении один к четырем. Кроме того есть резервуар, заполненный оливковым маслом.
- А это ещё зачем?
Витя рассмеялся:
- Смесь горит бесцветным пламенем. Чтобы все видели олимпийский огонь, и вводится добавка. Пламя горит видимым чуть розоватым светом.
- Откуда вы все знаете?
- Это достижение советской инженерии, и знать о нём хочет вся творческая молодёжь. Конечно, журналы рассказали юным изобретателям все подробности.
Витя хлопнул по пачке газет и журналов, лежащих перед ним на столе.
- Ваше предложение?
- Мы добудем один горящий факел...
- И будем менять в нём баллоны, - восхитился Каценбоген.
- Нет. Это будет, как настоящая эстафета. Факел будут зажигать от факела. Но первый факел - будет настоящим олимпийским, и огонь, передаваемый по цепи, будет олимпийским.
- А кто сделает нам факелы?
Витя обвёл рукой пространство вокруг.
- А все наши. Они же учатся в ПТУ, значит у них есть доступ в мастерские.
- Так кто их пустит работать во внеурочное время, и откуда раздобыть материал?
- Если мы пообещаем мастеру, что после завершения операции все баллоны будут его, он нам целый завод предоставит в распоряжение.
- Хорошо. А как мы добудем, так сказать, первофакел?
- И здесь помогут местные. Нам надо будет решить вопрос на нескольких локациях. На стадионе, у стадиона и на трассе.
- А где на трассе?
- Будем работать рядом с домом. Как только перебегут мост через Сейм и выйдут на улицу Энгельса. Там слева, если смотреть по ходу движения, низина, поросшая камышом. Камыш там - во! В рост человека! Там можно затаиться, туда можно и скрыться.
Моисей Нехемьевич разволновался:
- Камыш сейчас сухой. Если там всё вспыхнет, такой пожар можно учудить. И человек в огне пострадает.
- Меры противопожарные примем. Сходим к бабке Плюхи. У неё есть одна вещь, которую мы возьмём в пользование. Вот на стадион попасть, надо думать как. Туда только по пригласительным. Была бы толпа. А так кто-то загодя приедет.
- Билеты получают уважаемые люди, - назидательно сказал Моисей Нехемьевич. - Они не привыкли приходить загодя. Приедут по времени в обрез. А кто-то ещё и любит, чтобы его подождали.
Тут Витя хлопнул себя по лбу и воскликнул:
- Так это же нам на руку!
К вечеру был объявлен большой сбор. Витя, как владелец душ, кликнул всю местную шпану. Когда он изложил им свой план, Клёст сказал Хомяку....
На минутку прервусь. Не знаю, где вы живёте, в каком городе и микрорайоне. Но знаю точно, у вас есть свои Клёст (носатый), Хомяк (щекастый) и Рыжий. Да! Ещё и Виталик! Когда вы, проводив случайную понравившуюся девчонку домой, выбираетесь с Волокно полутёмными дворами, и вас останавливает местное хулиганьё, вы говорите:
- Робя, да какой я чужой? Я же Клеста друг!
- Какого Клеста? - с подозрением спрашивает вожак хулиганов.
- Ну Клёст! Друг Рыжего, с Хомяком в параллельном классе учится... Сосед Виталика.
- Ах Виталика! - радостно вздыхает шпана. - Если Виталика, так иди. Но больше нам не попадайся.
Так вот, послушав Витю, Клёст сказал Хомяку:
- Залетим мы с этим очкариком на шконку. Не окончу я ПТУ, и мамка меня убьёт.
У остальных были схожие мысли. Но Витя пошёл козырем:
- Когда пацаны с Мурыновки и Аккумулятора узнают, что вы сделали, они обзавидуются. Такой авторитет можно заработать лишь в жизни, и это на долгие годы. Да что там, на всю жизнь.
Все подумали и согласились: да, с таким делом ты королём ходить будешь.
- Это если выгорит, - вдруг подал голос Плюха. - А если Павел Макарович тебя возьмёт на цугундер?
- У майора Каплина своих забот хватит в это время, - отрезал Витя и даже не знал, как был прав. После этого Меринов стал ставить задачи народу.
А Павел Макарович Каплин, проницательный и легендарный, отхлебнул чай из стакана в подстаканнике и поставил стакан на стол. В стакане звякнула ложечка. Павел Макарович посмотрел в окно и задумчиво сказал:
- Будет нам хлопот.
Лейтенант Мухоротов оторвался от переписывания протокола набело и спросил:
- Что-то случилось?
- Обязательно случится.
Павел Макарович помолчал затем добавил:
- Уран в пятом доме.
Мухортов, тайный поклонник и адепт хорарной астрологии встрепенулся:
- В таком случае, конечно, будут проблемы. Особенно с возрастом растёт недопонимание с молодёжью. Возможен развод. А если ещё и Луна в пятом доме, то резкие перепады настроения вплоть до депрессий.
Павел Макарович изучающе посмотрел на лейтенанта, потом взгляд его прояснился:
- А! - казал он. - Нет, это не астрологический дом. Пётр Уран из пятого дома с "химии" вернулся.
- За что сидел.
- Статья 195 УК РСФСР. Бланки в поликлинике украл. Получил полгода.
- Это с ним будут проблемы?
- С этим как раз не будет. С проносом олимпийского огня.
Павел Макарович закурил "Беломорканал", втянул в себя густой дым и запил его сладким чаем. Лейтенант почесал карандашом в затылке:
- А какая проблема? Сейчас нагонят кэгэбэшников, коллеги из Москвы приедут. Тут порядок будет такой, что мышь не пикнет.
- Это же олимпийский огонь, языческий обряд. Жди какую-нибудь бесовщину.
И Павел Макарович опять уставился в окно. Лейтенант, уже проколовшийся на астрологии, смолчал. Павел Макарович встал, прошёл к шкафу, долго рылся в ящиках и, наконец, извлёк синюю майку с белой буквой "Д" на груди.
И переложил футболку в ящик стола, туда, где лежала кепка, подаренная Павлу Макаровичу самим Львом Яшиным.
Вечером все занимались планированием.
Витя своим.
Павел Макарович своим.
Свои планы начал строить уголовник по кличке Башка.
Лейтенант Мухортов на 14 июля 1980 года, дату проноса Олимпийского огня через Курск, построил гороскоп, который дал следующие результаты. Луна была в 4 доме, что показывало на переезды. Это не удивляло, так как огонь через страны везли из Греции в Москву. Плутон в седьмом доме указывал на страдания от власти. И с этим Мухортов согласился. Давят власти, давят. Сатурн в девятом доме указывал на благоприятность, но трудность любой интеллектуальной деятельности. А вот Уран оказался не в пятом, а в одиннадцатом доме, и указывал на судьбоносность принимаемых решений. Совершенно озадачивал Юпитер в двенадцатом доме, что указывало на подпольную деятельность. Только подпольщиков ещё и не хватало! Хотя та же планета намекала, что шантажисты, клеветники и прочие враги будут обезоружены просто и естественно.
В это же время Витя Меринов и рецидивист Башка начали ставить своим подопечным конкретные задачи. Впрочем, начнём с Вити.
На стадион было решено отправить Клеста, и это была первая, но не последняя ошибка. Остальных разделили на две группы: те, кто будут у стадиона, и те, кто будет стоять у трассы.
- Их надо одеть как спортсменов, - задумчиво сказал Витя. - А где раздобыть столько спортивной формы.
- А какая форма? - поинтересовался Моисей Нехемьевич.
- Белые майки, белые трусы, белые гетры.
- Так это не проблема! Я сошью.
- На всех? - изумился Витя. - А материя?
- Белой материи я найду. А пошить - я же портной.
Тут кто-то из шпаны поинтересовался:
- А по скольку бегут с факелом?
- Этап бегуна с факелом ровно километр, - ответил Витя. В толпе заворчали и начали чесаться: километр для них было много. - Но мы побежим по двести метров каждый, чтобы каждому достался свой участок.
Все снова зачесались, но уже от радости. Двести метров можно было осилить.
И работа закипела. В цехах, с одобрения мастера, по вечерам клепали и варили факелы для эстафеты. Не такие красивые, как официальные, но вполне пригодные для того, чтобы пронести их по улицам родного микрорайона. Каценбоген шил форму. Витя сказал:
- А что на форме будет написано?
- А просто чистую майку надеть нельзя? - вопросом на вопрос ответил Моисей Нехемьевич.
- Вы видели в программе "Время" репортаж о том, как огонь пересёк границу СССР? На майках олимпийская символика.
- Это сложно. Это вышивка или нанесение рисунка печатью.
Присутствовавший при разговоре Вадик Пызин сказал:
- Подумаешь. Надо трафарет сделать и нанести краской. Я так майки адидасовские делаю.
Вадик был известный фарцовщик.
- Ты можешь сделать надписи на майках?
- Могу. Только не очень сложные. Что написать?
Витя задумался.
- Пусть будут "Трудовые резервы", - подсказал Моисей Нехемьевич. - Они же все из ПТУ.
- Нет, - сказал Витя. - Это использование символики официального общества. Это - статья.
- Тогда "Трактор", здесь же у нас тракторный завод, - продолжал Каценбоген.
- Тракторных запчастей, - поправил отличник Витя. - А впрочем, хорошая идея. Сделаешь?
И Витя посмотрел на Пызина.
- Одно слово! Будь спок, ноу проблем. Я ещё и с заглавной буквой как-нибудь оригинально придумаю. Будет художественно.
Последние слова Витя пропустил мимо ушей, и это была вторая ошибка.
А рецидивист Башка, прозванный так за хитрость ума, втолковывал своим недалёким приятелям Фантомасу и Кефиру:
- Все будут охранять олимпийский огонь. А мы совершим ограбление века. Налёт на поезд. Американские фильмы видели?
- Или как в "Месть и закон", - влез Кефир, обожавший индийские фильмы.
Фантомас скривил рожу:
- Туфта какая-то. Пять ящиков. Что за ограбление века?
- Не пять, а семь. И что тебя не устраивает? Вагонами хочешь воровать?
- Вагонами лучше. За пять ящиков нас на нары упекут лет на восемь. А, кто вагонами воровал, тот в авторитете.
- Груза в вагоне тонны. Ты это на своём горбу потащишь, балда?
Фантомас призадумался. Башка подытожил свой план:
- Семь ящиков алюминиевых дефицитных запчастей. Мой человек на заводе ставит их прямо у двери вагона. Поезд выходит из ворот завода и идёт по лесу до реки. В сумерках мы на ходу срываем пломбу, открываем дверь нужного вагона и сбрасываем ящики. Затем грузим в кузов нашего мотороллера. Он тащит 350 килограмм. Это как раз семь ящиков по пятьдесят кило каждый. И тебе, Фантомас, не надо будет тащить товар на хребте через лес. Везём ящики в условленное место, где нас уже будут ждать купцы с юга. Нам лаве, им товар. И груз ушёл на Кавказ. К утру мы при деньгах, и никаких улик, чтобы отправить нас на кичу.
- А если поезд поедет засветло? Там по лесу народ шастает на речку-с речки.
- Никак он засветло не выйдет. К составу каждый вечер цепляют ещё и две цистерны с завода бытовой химии: олифа, краска, что-то такое. Эту олифу ещё надо сделать. Поэтому цепляют после окончания смены. Поезд пойдёт уже в потёмках. Разойдутся твои пляжники.
За успех выпили по стакану "плодово-выгодного" вина
Лейтенант Мухортов, утром входя в кабинет, увидел, что Павел Макарович одел вместо сандалий белые туфли, оставаясь в коричневых брюках.
- Ну! - радостно воскликнул Мухортов. - Теперь всё будет на мази. Погода какая стоит прекрасная. Даже теплее чем обычно, днём двадцать четыре-двадцать пять. Пронесут огонь, зажгут его на стадионе и на следующий день унесут. А в городе тишь, гладь и приятные воспоминания.
- Поверь мне, - сказал Павел Макарович, останавливаясь в дверях. - Всё будет на так.
И оказался прав, не случайно он был легендарным.
Приехавший чин оказался подполковником госбезопасности, он рассказывал, как встречал огонь ещё на греко-болгарской границе.
- Греция - страна капиталистическая, Болгария - социалистическая. Пересечь границу - проблема. Погранцы готовы стрелять. Решили всё просто. Никто границу не пересекал. Факел протянули с той стороны, на нашей зажгли, и болгарский бегун дальше побежал. А греки домой вернулись.
КГБэшника местные власти убеждали, что всё под контролем, расписывали принятые меры безопасности, утверждали, что на день проноса огня прекрасный метеорологический прогноз, приводили цифры задействованных активистов и высланных из города маргиналов. Тот выслушал, а потом вдруг сказал, глядя в никуда:
- Что майор Каплин думает?
Все завертели головами, а Павел Макарович даже не встал, просто откликнулся из угла:
- Всё будет не так. Но закончится хорошо.
Все облегчённо выдохнули, а подполковник сказал:
- С первой частью согласен. А вот насчёт хорошо, я вас за язык не тянул. Значит, с вас будет спрос.
- Так точно, - коротко отозвался Павел Макарович.
Прогноз майора Каплина начал сбываться за день до проноса Олимпийского огня, 13 июля. Дождь полил как из ведра и похолодало градусов на десять.
Утром 14 июля дождя уже не было, но температура воздуха не превышала градусов семнадцати, и был сильный ветер. Люди, собираясь посмотреть на то, как факелоносцы побегут по улицам города, одевали плащи, курточки, кепки.
Те из шпаны, кто должен был изображать спортсменов, ежились в белых трусиках и маечках. Витя осмотрел их и пришёл в ужас. Творческая рука Вадика Пызина поработала над трафаретом слова трактор. "Художественная" заглавная буква "Т" выглядела как виселица, отстоящая от следующих букв. Дальше было написано - "раптор".
- Это что? - в ужасе спросил Витя.
- Траптор, - честно ответил Пызин.
- Какой траптор, если трактор.
Пызин пожал плечами и искренне ответил:
- Моя бабушка всегда говорит: завод трапторных частей.
Витя заныл. Менять что-либо было поздно. Он подумал, что вдоль трассы, когда все собьются в кучу, надпись может и не прочитают. Но вот Клёст будет стоять на стадионе, и все будут читать у него на груди. То, что у Клеста можно читать по руке, Витя в этот миг даже и не думал.
- Есть чистая майка? - крикнул Витя Моисею Нехемьевичу.
- Таки пара осталась.
- Так дайте ему одну.
Клеста переодели, и группа штурма выдвинулась в центр города, к стадиону.
Остальные в майках "Раптор" отправились на трассу. Хомяк держал в руке три хорошо высушенных камышины.
Как и предсказывал Моисей Нехемьевич, счастливые обладатели пригласительных на стадион, считали себя важными особами, поэтому не торопились приезжать на стадион. А куда торопиться, если место на трибуне тебе обеспечено.
Зато возле стадиона росла толпа тех, кому билетика не досталось. Их сначала возмущало то, что билетов больше нет. Потом их стало возмущать, что мест на стадионе свободных полно, а их не пускают. Объяснения, что "люди скоро подъедут", только разогревали толпу, что соответствовало хитроумному Витиному плану.
Скоро к стадиону подошла толпа юных спортсменов в белых маечках и трусах. Клёст затесался среди них и проник на стадион. Там школьников стали расставлять на беговой дорожке вдоль трибун, лицом к футбольному полю. И здесь один из организаторов ухватил Клеста за руку с криком:
- Что это такое?
В кабинете майора Каплина зазвонил телефон. Трубку снял лейтенант Мухортов, но тут же передал её Каплину со словами:
- Павел Макарович, вас.
Каплин услышал голос гостя, подполковника КГБ.
- Слушаю, Григорий Афанасьевич.
Подполковник поинтересовался делами, после чего предложил заключить пари на ряд событий. Каплин не отказался, внимательно выслушал предложения и сказал:
- С первым согласен. И я так думаю, что у вас в городах, где проходит эстафета, через одного.
Подполковник рассмеялся:
- Верно, полагаю, Курск не будет исключением.
- Раз это банальная ситуация, то и спорить не о чем, и волноваться не о чем.
- Ладно, - согласился Григорий Афанасьевич, - за это я коньяку с городских властей сдеру. Они же мне обещали, что всё будет спокойно.
- А вот со вторым не согласен, - сказал Каплин. - У нас такого не будет. Тем более, чтобы не раскрыли. Здесь я готов спорить. А вот у меня встречное предложение.
- Какое? - заинтересовался гость.
- Если я вас смогу к концу дня сильно удивить, то вы мне две бутылки коньяка.
- Согласен! - охотно откликнулся подполковник. - Звоните мне в любое время.
Он назвал номер.
- А если вас в этот момент не будет на месте, что и кому передать?
- У меня телефон в машине.
- Добро.
Павел Макарович положил трубку:
- В машине. А я думал, такое только в кино.
В этот момент факелоносцы с олимпийским огнём уже зашли на территорию города и двигались по улицам микрорайона Волокно. Хомяк занял позицию в зарослях камышей. Клеста крепко держали за руку.
- Что это? - вопил мужчина, указывая на татуировку на левом предплечии Клеста. Там было сердце, пронзённое стрелой, с надписью Саша+Маша.
- Выгоните его! - требовал мужчина.
Режиссёр мероприятия закричал:
- Ни в коем случае. У нас все статисты по счёту. Он должен стоять здесь.
Тут вперёд выдвинулась женщина из режиссёрской свиты и сказала:
- Что вы орёте? У мальчика любовь. Светлое чувство. Сейчас всё исправим.
Она обратилась к одному из сотрудников стадиона:
- Здесь через дорогу диетическая столовая. Они готовят сами. Попросите у них горсть муки. Скажите для мероприятия с олимпийским огнём, вам не откажут. Светочка!
Из толпы появилась ассистентка.
- Светочка, несите из раздевалки мою аптечку. И найдите местного художника, он тут рисовал что-то на память.
Через пять минут смесь муки, какой-то мази и белой гуаши дала состав, которым быстро замазали наколку на руке Клеста. Эти пять минут ожидания дали Клесту возможность разглядеть всё, что нужно.
- Всё! - воскликнула женщина. - Принимайте работу. Я думаю, что больше никаких накладок не будет.
И именно в этот момент начался штурм.
В кабинет Павла Макаровича ворвался участковый.
- Сидите! - крикнул он прямо от дверей. - А там такое!
- Что такое? - вскинулся встревоженный Мухортов.
И только Павел Макарович посмотрел на участкового с надеждой.
Захлёбываясь от волнения, глотая одни слова, и разбрасывая в стороны взмахами рук другие, участковый поведал.
Только эстафета Олимпийского огня прошла по мосту через Сейм случилось ЧП. Первой прошла машина с лицами, обеспечивающими безопасность. Всё было нормально. Вдоль трассы стояли люди, которые приветственно махали. Все были в куртках или плащах, многие в головных уборах по причине невысокой температуры и сильного ветра. Только группу юных спортсменов поставили вдоль дороги в одних майках и трусах. При этих словах Павел Макарович хмыкнул и покачал головой. Вслед за первой машиной шёл микроавтобус, в котором сидели спортсмены, уже завершившие свой этап, там же в специальном сосуде везли олимпийский огонь на случай, если какой-либо факел погаснет. Хотя конструкция факела обеспечивала ровное горение даже при сильном ветре. Пока факелы нигде не гасли, но для подстраховки огонь с собой был. За первым микроавтобусом бежал спортсмен с факелом в руке. За ним шёл второй микроавтобус.
И вот, когда бегун поравнялся с кучкой юных спортсменов, через их нестройные ряды на трассу прорвался неизвестный с сухими камышами в руке. И влупил одним из камышей прямо бегуну по голове. Головка сухого камыша словно взорвалась, окутав всю голову пухом. Бегун отставил руку с факелом, опасаясь, что пух вспыхнет у него прямо на голове, а второй рукой стал отряхиваться. Молодые спортсмены бросились к нему и помогли стряхнуть пух.
- Спасибо! - крикнул бегун и побежал дальше.
И только через десяток шагов он сообразил, что факел в руке горит, но факел не тот. Настоящий олимпийский факел украли.
- И куда он делся? - воскликнул Мухортов.
- Куда делись юные спортсмены? - весело спросил Павел Макарович.
Участковый ответил только Каплину. Во-первых, Павел Макарович был старше по званию. Во-вторых, ответа на первый вопрос участковый не знал.
- Юные спортсмены убежали, как только огонь мимо них пронесли. А чего им стоять? Выгнали их в майках на ветер огонь встречать. Огонь пронесли, они и сдёрнули по домам.
Павел Макарович был полностью согласен, что по домам. И он даже догадывался, где эти дома. Но участковому сказал только:
- Смотри. Это твой участок.
После чего Павел Макарович набрал уже известный ему номер телефона: