Андронов Леонид Александрович : другие произведения.

Амулет: Подземелья украденных сердец - Глава 5

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:

  1.
  
  Когда Уна отняла руки от лица, то обнаружила себя в собственной кровати в своей новой спальне, освещённой утренним светом. Птицы радостно щебетали за окном.
  Неужели это был всего лишь сон? Кошмар, настолько ужасный, что от него цепенело всё тело. Но всё-таки сон. Неправда!
  Она вскочила с кровати и побежала в гостиную. Стивен спал за столом рядом с переделанным макетом Старого Города. Вася сидел в своей клетке и точил свой клюв о металлические решётки.
  Уна с облегчением вздохнула. Слёзы навернулись на её глазах. Внезапно всё вокруг ей полюбилось и показалось таким прекрасным. Всё было отлично - и её школа, их новая квартира, этот странный город и даже новая отцовская работа. Теперь её устраивало абсолютно всё.
  Уна вернулась в свою комнату, умылась и неспешно стала собираться в школу. Её школьная форма, которая выводила её весь вчерашний день, сегодня сидела идеально и выглядела отлично.
  Уна улыбнулась своему отражению в зеркале.
  Вдруг хлопнула входная дверь. Уна вышла из комнаты, чтобы проверить, кто пришёл.
  В прихожей она увидела чемодан своей матери.
  Мэриэнн, уже полностью одетая, вышла из спальни. Выглядела она иначе. Она скорее напоминала мисс Батори, чем её собственную маму. Мэриэнн окинула Уну холодным взглядом.
  - Кто ты? - строго спросила она.
  - Мам, я...
  - Как ты сюда попала? - Мэриэнн сдвинула брови и проверила входную дверь. Она была закрыта. - Отвечай.
  На их голоса вышел заспанный Стивен.
  - Что случилось? - спросил он и, увидев Уну, пришёл в ярость. - Господи Иисусе! Тупая женщина! Какого ляда, ты вечно оставляешь дверь раскрытой?
  Уна испуганно посмотрела на него.
  - Папа?
  - Нет у нас ничего, - крикнул он Уне. - Иди отсюда!
  - Не смей так со мной разговаривать! - огрызнулась Мэриэнн.
  - Только не надо говорить, что мне делать, ладно? - ответил он ей. - Ты собиралась уходить? Ну так и катись!
  Мэриэнн от злости пнула груду пустых коробок, стоящих у выхода.
  - Мне всё это дерьмо надоело!
  В прихожую влетел Вася и стал кружить над ними, обеспокоенно покрикивая. Уна подбежала к Мэриэнн.
  - Мама!
  - И чьё же это дерьмо? - Стивен смахнул одну из верхних коробок и она полетела в жену. - Нет, мне просто интересно.
  Мэриэнн со злостью отбросила коробку в сторону. Уна, увидев, что мама не собирается её замечать, бросилась к отцу.
  - Папа!
  Мэриэнн вскинула брови и зло засмеялась.
  - Ты называешь наши вещи дерьмом?
  - Да ты сама только что это сказала! - огрызнулся он.
  - Я поверить не могу, какой же я слепой была все эти годы!
  - Ой-ёй-ёй!
  Они кричали друг на друга, совершенно не замечая собственной дочери. С каждым словом они всё больше и больше распалялись. Они уже готовы были броситься друг на друга.
  Ничего подобного в своей жизни Уна не видела. Все предыдущие конфликты между её родителями проходили совсем иначе.
  И тут Уну осенило. Вчерашний сон не был сном.
  Эта мысль словно током пронзила её.
  - Она забрала ваши сердца! - закричала девочка.
  Её как будто не слышали.
  - Ты жалок!
  - Оставь меня в покое, - поморщился Стивен. - Собралась идти, иди!
  Мэриэнн засмеялась.
  - О! Ты думаешь я не смогу?
  Теперь рассмеялся Стивен.
  - Ты в зеркало-то смотрела вообще? Дорогая! Глянь разок! Оно поубавит твой гонор.
  Уна закричала что есть мочи:
  - Почему вы не слушаете меня! Это Морана!
  Мэриэнн повернулась к ней.
  - Ты ещё здесь?
  - Она забрала ваши сердца! Я сама видела это!
  Стивен открыл входную дверь.
  - Так. Пошли отсюда. Обе! - он вытолкнул их в коридор.
  - Папа! Нет!
  Мэриэнн схватилась за дверь, отпихнула Стивена и зашла обратно в квартиру.
  - Дай мне забрать мои вещи, идиот!
  Дверь захлопнулась прямо перед носом Уны. За дверью они продолжили ругаться. Уна стала колотить кулаками в дверь.
   - Прекратите! Послушайте меня!
  Дверь снова открылась. Мэриэнн вылетела из квартиры со своим чемоданом и отпихнула Уну в сторону. Стивен вышел следом.
  - Что ты ходишь за мной по пятам?
  - Да кому ты сдалась? - фыркнул он. - Я иду на работу, в отличие от тебя.
  Он стал колотить по кнопке лифта. Мэриэнн, едва сдерживающая свой гнев, решила не дожидаться лифта и направилась к лестничному пролёту. Уна кинулась к отцу.
  - Папа!
  - Девочка, иди отсюда, пока я не дал тебе подзатыльник.
  Уна смотрела на него раскрытыми глазами.
  - Это же я.
  Двери лифта раскрылись. Стивен зашел внутрь. Она кинулась за ним. Он вытолкнул её и нажал на кнопку.
  - Папа! Нет! - она бросилась к двери, но лифт уже закрылся.
  Уна кинулась вслед за матерью вниз по лестнице.
  - Мама!
  Стук её каблуков раздавался далеко внизу. Уна бежала, перепрыгивая через несколько ступенек за раз.
  - Мама! Подожди! - она споткнулась и покатилась по лестнице.
   Мэриэнн выскочила из здания и села в такси, которое уже дожидалось её. Уна выбежала из парадной двери, когда машина уже отъехала.
  - Мамочка! - она пробежала какое-то расстояние за такси, но, поняв, что не сможет его догнать, побежала обратно.
  Машина отца чуть не сбила её. Уна едва отскочила в сторону. Стивен что-то злобно бросил ей на ходу, отчаянно сигналя. Она кинулась за ним вдогонку.
  - Папа!
  Но он не мог слышать её.
  Она долго бежала за отцовской машиной, которая ехала в противоположную от Мэриэнн сторону, пока не споткнулась и не упала, разодрав коленку.
  Она села в дорожной пыли и стала беспомощно озираться по сторонам.
  Она осталась без мамы, без папы и даже без крыши над головой.
  Морана вместе с сердцами родителей отобрала у неё всё. А в этом городе у маленькой восьмилетней девочки не было никого, ни одного друга или родственника, кто бы мог помочь в её беде.
  У неё даже не было телефона, чтобы позвонить куда-то и рассказать о своей беде. Да и куда бы она позвонила?
  Одна. И никого вокруг. Слёзы потекли по её щекам.
  Вдруг на её плечо сел её попугай.
  - Вася! - Уна взяла его в руки, прижала к груди и разрыдалась ещё больше.
  
  
  
  
  2.
  
  Уна стояла на мосту, перекинутом через реку, невдалеке от её дома и плакала. Рядом с ней по перилам моста расхаживал Вася с любопытством поглядывая на плывущую по поверхности воды ряску.
  Морана обожала сюрпризы. Её выходки приносили людям много горя. Но то, что она сделала с Уной было не просто жестоко. Бесчеловечно! Куда могла пойти маленькая девочка, оставшись без родителей и дома? Одна в незнакомом городе.
  Если бы только это. В груди Уны жгло от осознания того, что это именно она виновата в том, что произошло. Она была раздавлена горем, не могла даже пошевелиться.
  Слёзы девочки падали в воду, расходясь кругами по водной глади. Внизу, в глубине, плавали рыбы и какие-то необычные существа, которых легко можно было бы принять за водоросли. Они поднимали свои вытянутые лица к поверхности воды будто чувствовали, что в воду попали слёзы.
  Но Уна не могла их видеть. Её глаза застилала пелена горя.
  Солнце скрылось за мохнатыми серыми облаками, всё вокруг стало блёклым. Дул резкий ветер и листва на деревьях неприятно шелестела. Разбитая коленка нестерпимо ныла.
  Она не имела представления, куда поехала её мама, у неё не было адреса офиса, где работал её отец. Она хотела вернуться домой и ждать словно брошенная собака у двери квартиры в надежде, что её родители вернутся и вдруг вспомнят её. Но даже будучи всего восьми лет от роду, она понимала, что это бессмысленно.
  - Я должна всё исправить, - шептала она.
  Но она не знала, куда ей идти.
  Не знала, что делать.
  Мимо неё проходили редкие прохожие, но никто из них не подошёл к ней. Никто не спросил, нужна ли ей помощь. Да и что бы она сказала им? Рассказала бы про Морану и про украденные сердца своих родителей?
  Пожалуй, только пожилой таксист по имени Лу мог бы понять её горе. Но где он был сейчас?
  Даже если бы кто-то отвёл её в полицию, это бы не никак не помогло в её беде. Возможно полицейские бы разыскали её родителей, и она бы ещё раз попыталась объяснить всем, что с ней случилось, но скорее всего самые близкие для неё люди, её мама и папа, не приняли бы её, они ведь ничего не помнили. И тогда полиция бы решила, что она бродяга или сумасшедшая, и её немедленно отдали бы в приют.
  Уна всхлипнула. В приют она бы не пошла и под страхом смертной казни.
  Вдруг Вася вскрикнул и вспорхнул с перил, полетев куда-то в сторону города. Его крик оторвал её от горестных мыслей.
  - Вася! Стой! Куда ты? - Она побежала за ним.
  Но он быстро пропал из виду. Она взбежала на холм, застроенный ветхими, полуразрушенными строениями, между которыми жались кривые чахлые деревца, уже почти сбросившие листву. С холма открывался вид на город. Впереди виднелась оживлённая дорога. Порывы холодного ветра то и дело доносили тяжёлый гул, идущий от неё.
  Васи нигде не было видно.
  Уна пробежала вниз по склону холма, остановилась и почувствовала, как огромная тяжесть опустилась на её грудь и плечи. Она уже больше никуда не хотела бежать. В этом не было никакого смысла.
  Ей захотелось лечь прямо на дорогу и умереть.
  Едва передвигая отяжелевшими ногами она доплелась до ближайшей постройки - покосившейся теплицы с разбитыми серыми стёклами и облупившейся краской. Она села на ступеньки у заколоченной двери и стала плакать пуще прежнего.
  Она хотела всё исправить, но не могла.
  Этот мир был больше и сильнее её. Ей было страшно, горько и одиноко.
  Очередной порыв ветра ударил в лицо морозом. Уна поёжилась. Ветер не унимался. Девочка легла на ступеньки и обхватила руками подрагивающие от всхлипываний плечи. Сверху посыпался мелкий противный дождь. От его капель невозможно было вымокнуть, но стало неимоверно холодно.
  От озноба Уна стала поскуливать.
  Ветер с каждой минутой становился всё злее. Очередной его порыв ударил в дверь теплицы так сильно, что она скрипнув, приоткрылась. Уна тут же ощутила спиной идущее изнутри тепло. Она шмыгнула носом и обернулась. Её лицо обдало тёплой волной, идущей из образовавшегося проёма. Но он был таким узким, что её голова вряд ли бы пролезла в него.
  Уна встала на колени и с силой толкнула дверь, пытаясь приоткрыть её, но та упёрлась в пол и не хотела идти дальше. Уна осмотрела доски, которыми она была заколочена. Обе деревяшки были насажены кривыми гвоздями на косяки, не задевая створки двери. Это давало надежду.
  Уна попыталась просунуть голову внутрь образовавшегося проёма, давя плечами на приоткрытую створку двери. Дверь не поддавалась. Уна усилила нажим. Никак. Тогда она стала ударять створку двери плечом. Это помогло. Дверь сдвинулась на пару сантиметров. Уна снова просунула голову в проём и развернула плечи так, чтобы протиснуться внутрь.
  - Давай! Давай-же!
  С трудом, но ей удалось это сделать. Правда несколько пуговиц на пиджачке её униформы оторвались и отскочили, но Уне так хотелось согреться, что она не обратила на это никакого внимания. Она ещё сильнее ободрала коленки, в ладони впились занозы, но она всё-таки пролезла внутрь и упала на пыльный шероховатый пол.
  Девочка поднялась и с опаской шагнула в полутьму, откуда шло мягкое и опьяняющее тепло.
  Дверь громко хлопнула за ней.
  Уна вздрогнула и окинула взглядом помещение. Внутри теплица оказалась гораздо больше, чем снаружи. И совсем не была разрушена. Поэтому здесь было сухо и тихо. Стёкла от пола до потолка плотно застилали заросли пожухшего плюща, отчего дневной свет почти не проникал сюда.
  Перед собой Уна увидела ажурную дверь, также увитую безжизненными растениями. Дверь была приоткрыта и оттуда доносились чьи-то голоса. Уна на цыпочках подошла к двери и заглянула внутрь.
  За дверями располагалась большая квадратная комната со сводчатым потолком. Стены и потолок были увиты живыми растениями с изумрудными широкими листьями и небольшими нежно-розовыми цветами.
  Сверху струился приятный желтоватый свет.
  Посередине комнаты возвышался круглый дубовый стол, ножки которого утопали в шелковистой траве. Вокруг стола стояли тяжёлые стулья с высокими спинками, вырезанные целиком из дуба. Рядом, под покровом растений, блестел стёклами массивный шкаф, на полках которого рядами были выставлены фарфоровые чашки на блюдцах. В углу голубел кафелем старинный камин, внутри которого потрескивал огонь.
  За столом сидела пожилая красивая женщина в белом платье, волнами спускающемся по её пышной фигуре. Белые как снег волосы женщины были аккуратно уложены на голове с помощью нефритового гребня. В ушах блестели серьги в виде колокольчиков. Они издавали едва слышный, но невероятно приятный звон. Полные руки женщины были унизаны нефритовыми браслетами в виде листьев берёзы.
  Напротив неё на спинке стула сидел большой белый филин. Такой большой, что наверное был в половину роста Уны.
  В центре стола круглое золотое блюдо было наполнено прозрачной жидкостью. Эта жидкость вращалась, образуя над блюдом голову старика в венке из лебединых перьев. У него было благородное лицо, густая длинная борода и мудрые проницательные глаза.
  Это был Фрегор, правитель чудинов, но этого Уна конечно не могла знать.
  - Ладо, - обращался старик к женщине. - О, мудрейшая из мудрейших! Весь наш род призывает совет вмешаться. У нас мало времени. Если не произойдёт вмешательства свыше, весь мир будет обречён. Призови их! Мы умоляем тебя!
  - Нет больше совета, Фрегор, - перебила его Ладо. - Кому как ни тебе это знать. Оттуда, куда мы уходим, не возвращаются. Боюсь, что даже в прошлый раз мы не должны были этого делать. Если миру суждено измениться, препятствовать этому мы не имеем права.
  - Но это безумие! Мы же все погибнем! - вскричал Фрегор.
  - Мы не можем противиться судьбе, - спокойно ответила Ладо.
  - Значит и ты уходишь? - чудин испытующе посмотрел на неё.
  Уне их разговор был совершенно не понятен. Единственное, что было ясно - разговор этот секретный и о его содержании никто не должен знать.
  - Но ведь ты бы могла стать новым Хранителем Равновесия, - настаивал чудин. - Такое изменение пошло бы только на пользу миру!
  - Если бы совет счёл меня достойной, он бы сделал это в прошлый раз, - покачала головой Ладо.
  - Тогда нам придётся объединяться с Мороком. Другого выхода я не вижу.
  - Ты бы стал доверять Мороку? - подняла брови его собеседница.
  - Я не знаю, что делать, - признался старик. - Одно уж точно, не в его интересах, чтобы Морана заполучила Амулет.
  Уна услышала имя Мораны и её сердце учащённо забилось.
  - Мы можем попытаться выкупить Амулет, пока он не передал его ей. Морок не Морана. Это она бы отдала всё на свете за него. Морок же может обменять его на золото и нашу поддержку.
  - Морок коварен не меньше Мораны, - заметила Ладо.
  - Но что нам остаётся делать?!
  Вдруг филин резко повернул голову, прислушиваясь.
  - Здесь кто-то есть, - ухнул он.
  Голова Фрегора мгновенно схлынула, расходясь волнами по блюду.
  Дверь, за которой стояла Уна раскрылась, и невидимая сила втолкнула её в комнату. Девочка оказалась прямо напротив Ладо и филина, не успев даже испугаться. Уна окинула взглядом комнату и посмотрела себе под ноги, её туфли наполовину скрылись в пушистом травяном ковре.
  Ладо оглядела её с ног до головы и покачала головой:
  - Ох ты, боль, больнее нет, - она подошла к Уне и протянула девочке руку. Нефритовые браслеты на ней негромко загремели. Рука Ладо была мягкой и очень тёплой, даже горячей.
  Уна утёрла рукавом слёзы с раскрасневшихся щёк и вымолвила:
  - Извините. Я... Там было очень холодно... Я никому не скажу, правда.
  Филин недовольно затрепетал крыльями и уставился на девочку.
  - Ничего, - улыбнулась Ладо. В её глазах Уна увидела какую-то бесконечную доброту и мудрость.
  Женщина легонько махнула рукой и ближайший к девочке стул, словно сказочный конь, отступил от стола всеми четырьмя ножками и развернулся к ней так, словно приглашал её сесть на него.
  Уна поколебалась, но села.
  - Вы волшебница? - только и сумела вымолвить она.
  Ладо не ответила. Она подошла к шкафу с чашками и блюдцами, открыла его дверцу и достала оттуда одну маленькую фарфоровую чашечку и небольшой чайничек.
  - Я... - Уна было хотела выпалить всё, что было у неё на душе. Рассказать о Моране, о сердцах родителей и том ужасе, что она испытала, но Ладо остановила её взглядом. Уна сразу поняла, что каким-то образом этой женщине уже всё известно. Уна в нерешительности остановилась.
  Затаив дыхание, она стала наблюдать за неторопливыми движениями хозяйки этого странного дома.
  Ладо налила в чашку прозрачный ароматный напиток и поставила её перед Уной. Ноздри девочки расширились, она втянула в себя бодрящий запах, исходящий от напитка.
  - Иногда лучше руку потерять, чем чувствовать это, - сказала Ладо. - У тебя боль такой силы, что, я боюсь, твоё сердце не выдержит. А ведь тебе ещё жить. И жить долго.
  Уна совсем не понимала её.
  - Твоей вины нет в том, что случилось, - продолжила женщина в белом платье. - Запомни это.
  - Да, но Морана...
  - Послушай, - остановила её Ладо. - Не в силах ребёнка изменить то, что порой и взрослые изменить невозможно. Но вины твоей здесь нет. Ты понимаешь меня?
  - Я хочу всё исправить, - выпалила Уна.
  Фарфоровая чашечка приподнялась над столом и приблизилась к девочке.
  - Это Чай Забвения. Выпей его, и боль твоя уйдёт, - сказала ей Ладо.
  Уна взяла чашечку в руки. Теплый фарфор согрел ей руки.
  - Я хочу вернуть всё назад. Как было.
  Ладо вздохнула:
  - Так не бывает, милая.
  - Но... ведь вы сделаете так, чтобы мои родители вспомнили меня?
  - Если сделаешь хотя бы три глотка, то они вспомнят тебя, - пообещала Ладо.
  Улыбка осветила испачканное лицо Уны, но тотчас же угасла.
  - А их сердца? - встревожилась девочка.
  - Не нужно будет никуда идти. Встречаться снова с Мораной. Ты забудешь обо всём, что случилось этой ночью. Вернёшься домой и будешь жить обычной жизнью обычного ребёнка, - заверила её Ладо.
  Уна ещё больше обрадовалась. Она поднесла чашку к губам, но вдруг остановилась. Ей захотелось сделать ещё одно маленькое уточнение.
  - А мои родители? Они снова будут вместе, да?
  Лицо Ладо помрачнело:
  - Нет, Уна. Это единственное, что я не могу тебе обещать.
  - Но почему?
  - Потому что ты можешь изменить только свою судьбу, но не чужую.
  Уна остановилась.
  - Я так не хочу! - она поставила чашку на стол и снова готова была расплакаться. - Что плохого в том, что я хочу, чтобы мои родители снова были вместе?
  - Жизнь даёт тебе испытания, чтобы сделать тебя лучше. Чтобы ты могла увидеть её с другой стороны. Чтобы ты стала мудрее.
  Лицо Уны искривилось от гнева:
  - Я не буду пить этот дурацкий чай! Мои мама и папа снова будут вместе!
  Ладо склонила голову:
  - Каким образом?
  - Я... Я не знаю. Я что-нибудь придумаю.
  Вдруг в голове девочки отпечатались слова Фрегора: "Она бы всё на свете отдала за него". Глаза Уны расширились от возбуждения:
  - Амулет! Он сказал, что Морана всё на свете готова... - Уна захлёбывалась от волнения. - Если я принесу ей этот Амулет... Она ведь отдаст сердца, правда? Тогда я смогу всё вернуть назад!
  - Амулет у Морока, - ухнул филин.
  Уна боязливо поглядела на него. Он внимательно изучал её своими большими жёлтыми глазами. Но спасительная мысль уже завладела Уной. Она затараторила, боясь, что её снова перебьют:
  - А если я найду этого Морока? Я попрошу у него Амулет и принесу его Моране. Ведь так можно? - Она с надеждой посмотрела на Ладо.
  Та покачала головой:
  - Ты не понимаешь, о чём ты говоришь.
  Лицо Уны запылало от волнения.
  - Но ведь если она всё на свете готова отдать за эту вещь, она ведь вернёт им сердца? Правда? Ну правда ведь?
  Ладо не отвечала.
  - Почему вы молчите?!
  - Это иллюзия, дитя моё.
  - Я не понимаю, - нахмурилась девочка.
  - Ничего этого не будет, - спокойно ответила Ладо. - Морок так или иначе передаст Амулет Моране. И ничто его не остановит.
  - Но я... я попрошу. Я всё сделаю!
  Ладо усмехнулась. Очень мягко, наивность девочки её умиляла, но она чувствовала, что её маленькое сердечко разрывается от боли и ей было её искренне жаль.
  - Милое дитя!
  - Я не ребёнок!
  - Уна. Есть вещи, которые изменить невозможно. Даже если очень хочется.
  - Но почему?
  - Даже если ты отправишься в Тёмный Мир к Мороку, попытаешься найти Амулет, поверь мне, тебе будет только больнее. Ты потеряешь больше. Потеряешь то, что потом никогда не сможешь вернуть.
  - Всё равно! - Уна сдвинула брови.
  - Не упрямься.
  - Я просто хочу всё вернуть назад, - настаивала девочка.
  - Это невозможно. К сожалению, - терпеливо отвечала Ладо.
  - Возможно! Возможно! Ясно вам! - Уна сжала кулаки и с вызовом посмотрела на неё. - Я сделаю это!
  - Ты не понимаешь, какой выбор ты делаешь, - в голосе Ладо послышались нотки раздражения. - Я пытаюсь помочь тебе, - чуть мягче добавила она. - Не ты первая, кто проходит через это. И не последняя... Я помогу тебе смягчить боль. Пройдёт время, всем станет легче. Твои родители снова смогут обрести счастье. И ты можешь быть счастлива в новой семье.
  - Нет! - твёрдо сказала Уна. - Я не хочу так. Я пойду к Мороку и попрошу у него Амулет!
  Ладо заглянула ей в глаза. Казалось, в них она увидела будущее ребёнка. Её лицо помрачнело.
  - Тебе лучше послушать меня, девочка.
  - Всё равно, - твёрдо сказала Уна, поднимаясь из-за стола. - Я попытаюсь.
  - Я хочу тебе помочь.
  - Нет!
  - Как знаешь.
  Чайничек вместе с чашкой растворился в воздухе.
  - Обратного пути не будет, - в голосе Ладо послышался холодок.
  От этих слов Уне стало страшно. Но в то же время внутри неё окрепла решимость найти волшебный Амулет и обменять его на сердца её родителей.
  - Спасибо вам, - как можно мягче сказала Уна. - Что хотели помочь. Не обижайтесь пожалуйста. Я не могу иначе.
  Ладо молчала.
  - Я пойду.
  - Иди, - дверь раскрылась и не успела Уна моргнуть, как очутилась на шумной городской улице. Она обернулась, но никакой двери позади неё не было. Вокруг неё было множество людей, спешащих по своим делам.
  Кто-то грубо отпихнул её в сторону.
  - С дороги!
  И её снова обуял страх.
  
  
  3.
  
  Уна совсем не знала город. Она была в его центре только однажды, с мамой и конечно же ничего не запомнила.
  Всё вокруг казалось ей пугающим и враждебным.
  Она потеряла Васю. Она забрела настолько далеко, что не понимала, как вернуться назад. Ей было жутко. Страшно.
  Настолько страшно, что она даже не могла плакать.
  Уна не понимала, куда она идёт, не знала, где она может найти Морока. Она не знала, как он выглядит. Не знала, где он живёт. Всё, что она запомнила, что он живёт в каком-то Тёмном Мире. Но где это?
  Ей представлялась тёмная горная пещера. Сгорбленный седовласый старик с орлиным носом, похожий на Фрегора, читает древнюю книгу перед свечой. В руках он держит магический медальон. Вот как она представляла Морока. Причём, ей почему-то казалось, что Морок - добрый волшебник. И стоит ей рассказать ему о своей беде, как он немедленно отдаст ей Амулет и может быть даже проводит к Моране.
  Однако здесь, в центре города, ни пещер, ни добрых волшебников не было.
  А подходить к людям и спрашивать, что такое Тёмный Мир Уна боялась. Она вообще боялась незнакомых людей. Тем более таких угрюмых, которые окружали её со всех сторон.
  Чем дольше она шла тем больше убеждалась, что идёт не туда. В конце концов она остановилась посередине улицы и горько заплакала. Но снова никто не подошёл к ней и не спросил, что случилось. Такое ощущение, что этот город населяли бездушные люди.
  Она стояла на оживлённом проспекте. Спешащие по своим делам прохожие, недружелюбные и мрачные, постоянно наталкивались на неё, наступали ей на ноги, грубо отодвигали со своего пути или просто пихали то влево, то вправо.
  Какой-то сильно избитый и скорее всего пьяный мужчина в лохмотьях увидев её истошно закричал, указывая на неё пальцем. Уна, перепугавшись до смерти, побежала от него в ближайшую станцию метро, пролетела все лестницы и переходы, пронырнула под турникетом и сама не заметила, как очутилась глубоко под землёй, спускаясь вниз на длинном эскалаторе.
  Может быть этот страшный человек кричал вовсе не на неё, может быть он увидел что-то или кого-то за её спиной, но Уна, прожившая все свои восемь лет в небольшом городе, и очень редко выезжающая куда-то далеко от дома, никогда в своей жизни таких людей не встречала и, конечно же, испугалась.
  В метро она перевела дух, вытерла слёзы и стала смотреть по сторонам. Внутри было намного тише. Гораздо спокойнее, чем наверху. Здесь она, наконец, смогла хоть немного расслабиться.
   В это время Грей поднимался на том же самом эскалаторе вверх.
  Два одиноких ребёнка среди тысяч людей.
  Конечно же они заметили друг друга.
  Уна на минуту забыла о своём горе. Она с любопытством разглядывала его. Странная одежда, длинные седые волосы, нечёсаные годами и спутавшиеся в комковатые дредды. Но его глаза! Серые, глубокие и немного ледяные. Они не могли не привлечь её.
  Грей также рассматривал её.
  Одна. Без родителей и друзей. С торчащим из-под школьной формы белым воротничком. С распухшими от слёз карими, почти чёрными, глазами. Она смотрела на него без тени страха и смущения.
  Вот они поравнялись друг с другом.
  Уна улыбнулась. Грей покраснел.
  Они не могли оторвать взгляд друг от друга, но эскалатор уносил её вниз, а его вверх. Этот мимолётный взгляд, искра, стрельнувшая между ними, дала Уне надежду, что этот мальчик может помочь ей. Она доехала до самого низа, перебежала на эскалатор, ведущий вверх, и, протискиваясь между людей, помчалась за ним.
  Грей был уже наверху. Он был остановлен полицейским, заметившим странного мальчика.
  - Почему ты один? - строго спросил представитель закона.
  Грей не знал, что ответить, и молчал.
  - Где твои родители?
  Грей сжал губы.
  - Что молчишь? - полицейский нахмурился.
  Уна, не теряя ни минуты, подбежала к ним.
  - Ну где же ты, Бенни! - она укоризненно посмотрела на Грея и улыбнулась полицейскому. - Большое спасибо, что нашли его, господин полицейский.
  Она не верила самой себе. Неужели она способна так легко придумывать на ходу, да ещё так ловко врать?
  Она взяла Грея за руку.
  - Это мой кузен из деревни.
  Полицейский ещё раз окинул взглядом Грея.
  - Я могу его отвести к маме?
  - Вы бы его помыли, что ли, - буркнул полицейский. - Идите. Это вам не детская площадка.
  И он неспешно пошёл по своим делам.
  Уна потянула Грея за собой:
  - Пойдём, не хочу чтобы он нас видел, - она отвела его в сторону.
  Грей глянул на неё.
  - Бенни?
  - Ну, а что я должна была сказать? Моего кузена действительно так зовут.
  Они одновременно улыбнулись.
  - Ты тоже потерялся? - спросила она.
  Вдруг мальчик вздрогнул, тревога пробежала по его лицу. Что-то зашевелилось в его кармане. Он полез в него и достал оттуда что-то, что сильно вибрировало у него в кулаке. Мальчик попытался унять вибрацию, но она только усиливалась. Грей выдавил улыбку, стараясь скрыть своё возбуждение, и спешно проговорил:
  - Мне нужно идти. Спасибо... большое.
  Не дожидаясь её реакции, он быстро зашагал к выходу. Не успела Уна произнести и слова, как новая волна людей, хлынувшая сверху, увлекла её назад, в сторону эскалатора, ведущего вниз.
  Уна, борясь с людским потоком, пыталась разглядеть Грея в толпе, и вот на секунду в людской массе образовалась брешь. Она увидела его, быстро идущего к турникету по направлению к выходу из станции.
  Грей был сосредоточен. Он ни разу не оглянулся, будто тут же забыл про неё. Он дошёл до турникета, мгновенно нырнул в пол, чтобы тут же очутиться на другой стороне от препятствия.
  Никто кроме Уны этого не заметил, все были заняты своими делами.
  Охваченная благоговением и восхищением способностями странного мальчика, она перестала сопротивляться толпе и вместе с людским потоком была вынесена эскалатором на платформу, где была буквально втолкнута в вагон подошедшего поезда.
  Прежде чем она смогла понять, что произошло, двери закрылись, и поезд унёс её в туннель.
  Куда она едет, она понятия не имела.
  
  
  4.
  
   Поезд проскочил старую, давно заброшенную станцию метро, с грудами мусора и щебня на платформах и грохоча занырнул в тоннель, унося Уну в сторону Старого Города.
   Уна не видела, да и не могла догадываться, что это был вход в Тёмный Мир - царство Морока. Точнее один из многочисленных путей, ведущих туда.
   Здесь, в полной темноте что-то тихо скрежетало, гулко капала вода и чем-то шебуршали крысы. Их красные глазки то и дело появлялись тут и там. Вездесущие грызуны проверяли всё ли в порядке, не подкрадывается ли к ним враг или какой опасный хищник. Всё было спокойно, это ветер, который создал поезд, гонял по платформе старые газеты.
  Однако крысы предпочли бесшумно исчезнуть.
   Через какое-то время на платформу вышли несколько клыкастых монстров. Их силуэты были едва различимы в темноте. Они бесшумно двигались по платформе, аккуратно обходя груды щебня и переступая через металлические балки и бутылки. Ростом каждый из них был под полметра, морды вытянутые, руки длинные. В руках у каждого был короткий топор.
  Это отряд гличеров пробирался к Мороку.
  Вдали от них из-под старой газеты вылезла ещё одна крыса. Довольно большая, размером с целую морскую свинку. Не такая шустрая, как остальные, она всё-таки двигалась быстро и бесшумно.
  Крыса нашла дыру в полу и окунулась в леденящую тьму подземелий. Оказавшись под платформой, зверёк быстро побежал по перекрытиям. Он оказался гораздо проворнее, чем это могло показаться.
  Отыскав дыру в стене, зверёк ловко пополз вниз, отыскивая в кромешной тьме только одному ему известный путь.
  Вот он вынырнул из проёма, прыгнул на замшелую трубу, идущую вдоль полузатопленного туннеля, и остановился, принюхиваясь. Теперь можно было различить, что это совсем не крыса, а ещё один представитель подземного мира.
  Звали его Перешмыг.
  Выглядел он как человечек с телом как у ящерицы. На его тельце была накинута шкура крысы, а её голова служила ему капюшоном. Поэтому, когда он полз его так легко было перепутать с крупным грызуном.
  У Перешмыга был очень длинный и чувствительный нос, который он скатывал при передвижении. Но стоило ему остановиться, как он расправлял этот свой хоботок и тщательно принюхивался.
  Этот этвор хоть и казался неуклюжим, бегал он по подземельям быстрее любой крысы и благодаря своим тонким длинным пальцам мог передвигаться по стенам и потолкам.
  Перешмыг был довольно древним существом. Его предки с незапамятных времён жили в пещерах, а сам он обосновался в катакомбах Мидбурга задолго до того, как тёмные существа под предводительством Морока переселились сюда.
  Он знал здесь каждый закоулок и предпочитал передвигаться там, где не бывали даже самые смелые и ловкие обитатели Тёмного Мира.
  Поэтому до сих пор ни единой душе не то, что не удалось поймать его, никто даже не подозревал о его существовании.
  Перешмыг побежал вдоль трубы и вскоре оказался в тоннеле, заваленном покорёженными рельсами, колёсными парами от поездов и проржавевшими скелетами вагонов.
  Он легко протиснулся через завал и через прореху в стене перелез в затопленные подземные склады, заставленные трухлявыми винными бочками. В бочках урчали и почавкивали какие-то даже ему неизвестные твари.
  Он пробежал через помещения складов, прыгнул в соседний проход, заваленный грудами старинной полусгнившей мебели, пролез через джунгли ржавой арматуры и через узкую щель приоткрытых дверей попал в заброшенные помещения, где всё ещё горели тусклые лампочки.
  Здесь он нашёл ещё одну пробоину в полу и спустился в канализацию, где было гораздо безопаснее и теплее.
  Он быстро проскочил грязные проходы с покрытыми коростами, вечно капающими трубами. Пролез под длинными бородами корней, проросшими сквозь трещины в потолке, и покачивающимися от малейшего дуновения воздуха.
  Пробежал вдоль сырых грубых стен, по которым путешествовали армии прозрачных жуков.
  Вдоль подземных рек, несущих нечистоты во тьму.
  Мимо луж, в которых копошились длинные жирные черви.
  У топких каналов, заполненных серовато-коричневой жижей, он полакомился сочной сороконожкой. После чего юркнул в жерло трубы, прополз по ней несколько сотен метров и выскочил к подземным водопадам, бурлящим жёлтой вонючей водой.
  Перешмыг направлялся в средневековую часть катакомб, которая располагалась под современным, индустриальным уровнем. Там было гораздо суше и ещё теплее.
  Дальше его путь лежал вдоль старинного туннеля с красивой каменной кладкой, по песчаному ложу которого протекал мелкий прозрачный ручей. Туннель вывел его к древней замурованной штольне.
  Он проскользнул в узкое вентиляционное отверстие под потолком, выскочил на другой стороне, перебежал через груду камней и оказался в старинном, пробитом в камне проходе. В одном из его ответвлений он нашел лестницу с полустёртыми ступенями, ведущую глубоко вниз и стал спускаться по ней.
  Лестница вывела его к галереям высеченным в камне. Эти галереи связывали между собой небольшие пещеры, в которых гроздья сталактитов свисали с потолка. И снова галереи и переходы.
  В выдолбленных нишах коридоров были выложены целые стены из рядов человеческих черепов, глазницы которых горели неярким оранжевым светом.
  Перешмыг проскользнул между черепами и продолжил свой путь за ними. Здесь ему нужно было быть гораздо осторожнее, так как он пересекал наиболее населённую часть Тёмного мира.
   Протиснувшись сквозь узкое отверстие в стене, он попал в большой зал, где сновали сотни хелионов и этворов. Волоты, верные солдаты Морока, шагали в шеренгах, звеня мечами и сотрясая металлические перекрытия и мостки.
  Суетливые злыдни командовали разношерстной публикой, толкавшейся внизу. Своими криками и рогатинами, между зубьев которых проскакивал электрический ток, они старались поддерживать порядок. Как и в заброшенном элеваторе большинство этворов тащили на себе связки волшебных трав и целебных растений.
  Тут же торговали жареными крысами, сушеными жуками и разнообразнейшей мелочёвкой - нарезанным тряпьем, бутылочными горлышками, жестяными банками и прочими товарами, которые для людей были самым обыкновенным мусором.
  Перешмыг нашел ещё один потайной ход и спустился ниже. На этом этаже подземелий волоты изготавливали оружие из металлических изделий, собранных на верхних уровнях. Бесконечные удары молотов о металл разлетались по пещерам и отдавались в его ушах.
  Этвор стал спускаться ещё ниже.
  Следующий уровень был влажным и пустынным, здесь он никогда не задерживался, потому что в свистящей темноте этого уровня водилось что-то настолько мерзкое, что даже на его крысиной шубе шерсть вставала дыбом от ужаса.
  Ниже находился самый древний уровень катакомб. Его широкие коридоры с высокими потолками были выложены костями древних гигантов. Здесь обитатели Тёмного Мира бывали редко, поэтому Перешмыг мог немного расслабиться.
  
  
  5.
  
   Вскорости он достиг берегов Кровавой реки. Она не зря так называлась. В воздухе даже чувствовался привкус железа, так много крови содержала вода в ней. Здесь было тихо до дрожи в конечностях. Даже журчания вод не было слышно.
  Перешмыг побежал по каменистому берегу.
  Река соединяла гроты, в которые он не рисковал соваться, хотя и жил неподалёку.
  Его гнездо, свитое из костей и кусочков шкур находилось в едва заметной и недоступной расщелине под самым потолком одним уровнем ниже. Там, где никто из обитателей Тёмного Мира вообще никогда не бывал.
  Вот он достиг каменного моста через Кровавую реку. Прямо за ним находился лаз, ведущий домой. Однако внезапный звук, раздавшийся откуда-то извне, заставил его замереть на долю секунды, только на долю. Перешмыг мгновенно нырнул за ближайший камень и слился с поверхностью земли, затаив дыхание.
  Пуст вышел из темноты и, тяжело дыша, поднялся на мост.
  - Да, - гоблин огляделся по сторонам. - Однако.
  Пуст с любопытством глянул вниз, в багровые воды Кровавой Реки.
  - И правда кровь, - он удовлетворённо крякнул и бросил в воду камешек.
  Мимо него пролетел цмок с сердцем в когтях и исчез в тёмном проходе. Пуст проводил его взглядом и почесавшись последовал за ним.
  Цмок влетел в просторный грот, который назывался Кладовой Льда. Посередине его возвышалась целая гора, сложенная из небольших ледышек. Сотни цмоков кружили над ней, подбирая с её поверхности лёд и унося его в своих когтях. Пуст поёжился, окинул взглядом эту гору, пробормотал что-то себе под нос и проследовал дальше, в темноту подземелий по каменной дорожке, огибающей гору.
  За Кладовой Льда располагался ещё один грот с покрытыми сажей сводами. Он назывался Кладовой Огня. Посредине него возвышалась гора каменного угля. Раскалённого и чадящего. И здесь носились в воздухе цмоки, оглашая помещение своими криками, похожими на звук, который получается, когда проводят пенопластом по стеклу.
  Грот был задымлён, Пуст стал кашлять.
  - Чтоб вас всех! - ему стало трудно дышать и он поторопился покинуть эту кладовую.
  Следующий грот был гораздо больше предыдущих. Здесь хранились многие тысячи человеческих сердец, принесённых цмоками со всего света. Эти сердца образовывали огромную гору. Именно из-под этой горы брала своё начало Кровавая Река.
  Цмок, за которым шёл Пуст, бросил сердце в груду других сердец и улетел назад. Сердце покатилось по склону холма и запрыгнуло на каменный жёлоб, по которому катились другие сердца, отправляясь в следующий грот - обиталище Мораны.
  Пуст направлялся именно туда.
  
  
  6.
  
   В этом гроте пахло как в аптеке.
  Бесчисленные связки волшебных трав и растений были свалены в груды у стен. Куда ни глянь, мясистые полупрозрачные личинки жевали листья целебных трав, коконы гирляндами свисали с потолка.
  На возвышении стоял трон Мораны, изготовленный из человеческих черепов. Стена из чёрного кварца, отполированная до блеска, сверкала за ним словно зеркало.
  Грот освещался массивными белыми кристаллами горного хрусталя, из которых исходило мягкое матовое свечение.
  Шиш, громадный тролль, покрытый длинной серой шерстью, стоял около огромного бронзового котла, позеленевшего от времени. В этом котле на медленном огне кипело зелье Мораны. Сотни чёрных бабочек порхали вокруг приплюснутой головы тролля. Он то и дело морщился, моргал своими маленькими неподвижными глазками и похрюкивал, отгоняя бабочек от себя.
  Руки у него были заняты.
  Шиш ловко подхватывал сердца, скатывающиеся по желобу из Кладовой Сердец, одновременно сжимал их своими кулачищами и выдавливал любовь в кипящее варево. После чего отбрасывал сморщенные сердца в деревянную тачку, стоящую рядом, и ловил новую пару сердец, катящихся из жёлоба.
  Важный пузатый жваб, этвор с лоснящейся лягушачьей кожей и рыбьими глазами, облачённый в синий шелковый халат, добавлял в раствор толчёные травы из пузырьков и бутылочек.
  Другой жваб, в длинной куртке, сшитой из разноцветных лоскутков материи, подпоясанный старым перекрученным проводом, катил к котлу пустую скрипучую тачку. Он поставил её рядом с Шишем и забрал ту, что была уже переполнена загубленными сердцами.
  В этот момент из варева вынырнула Морана. Она была прекрасна, как никогда прежде. К ней тут же подбежали два жваба в чёрных шёлковых халатах и помогли спуститься, пока все остальные слуги замерли, низко склонив свои головы.
  Пуст, наблюдавший за этим действом, спрятавшись в тени за ворохом трав, пожирал Морану взглядом. Когда жвабы накинули не её обнажённое тело белую шёлковую накидку, на который тут же распустились белоснежные лилии, он не смог сдержать себя и громкий сладострастный стон вырвался из его влажного рта.
  - Совершенство! - заголосил Пуст, подбегая к ней. - Вы самое прекрасное создание во всём Тёмном Мире!
  Морана резко повернулась к нему.
  - Во всей Вселенной! - быстро поправился он и склонился в почтительном поклоне.
  Морана оглядела его и про себя удивилась, что не могла прочитать мысли этвора.
  - Как ты нашёл меня, гоблин? - Холодно спросила она.
  - Меня зовут Пуст, Ваше Совершенство!
  Он явно чего-то хотел, но Морана не могла определить, что именно. Она снова попыталась прочитать его мысли, но это у неё опять не получилось. Их будто обволакивала чёрная непроницаемая туча.
  Это показалось ей одновременно странным и любопытным. Она решила разрешить эту загадку и только после этого умертвить наглеца.
  Однако она быстро потеряла к нему интерес, поскольку эликсир перестал действовать и вспышка боли вновь пронзила её тело. Морана стала стремительно стареть, её лицо сморщилось, кожа покрылась пятнами и провисла. Буквально за несколько секунд она приняла тот вид, который ненавидела больше всего на свете.
   Морана повернулась к зеркальной стене, взглянула на своё отражение и возглас отвращения вырвался из её уст.
  Пуст тоже оторопел от такой резкой перемены. И хоть он уже был свидетелем подобного превращения, однако с близкого расстояния воздействие от увиденного шокировало его сильнее. Он даже нервно сглотнул, наблюдая эту картину.
  Стая чёрных бабочек тут же облепила зеркальную стену. Верные спутницы богини своими крылышками скрыли от совей повелительницы ненавистный ей образ.
  Светящиеся кристаллы погасли. Грот погрузился в полумрак, освещённый лишь пламенем огня, полыхающего под котлом, и горящими красным светом глазницами черепов на её троне.
  Каждый день на протяжении многих тысяч лет Морана смотрела на своё ужасное превращение и никак не могла к нему привыкнуть.
  В эти моменты она ненавидела себя.
  Она могла часами лежать в своём котле, ощущая, как волшебное варево пропитывает в её кожу, как подтягиваются её щёки и наливается грудь. Она испытывала блаженство в эти моменты.
  Счастье многих тысяч семей было разрушено ради её совершенства, но больше одного часа оставаться молодой и прекрасной она не могла. Вот и сейчас повторное окунание в волшебное варево принесло ей только несколько мгновений облегчения.
  Она не могла дождаться момента, когда она наконец заполучит Амулет, с помощью его завершит приготовление чудодейственного зелья, и навсегда вернёт свою вечную молодость и красоту.
  Навечно!
  Ей осталось ждать всего лишь сутки.
  В ночь на Хэллоуин её мучения закончатся.
  Тут она снова вспомнила про Пуста. Она отступила в густую тень и прикрыла лицо. Ей даже убивать его расхотелось.
  - Поди прочь, - приказала она.
  Но Пуст не собирался уходить.
  - Я могу пригодиться, - торопливо проговорил он. - Если вы позволите мне.
  Её глаза сверкнули из темноты.
  "Нет, нет, нет. Он не хочет помочь, - думала она, - Этот гоблин не способен помогать. Предавать, убивать, пытать... продавать или покупать. В крайнем случае, меняться. Это максимум, на что он способен. У него есть какой-то интерес".
  Она вышла на свет. Ей уже не было никакой нужды скрываться. Он всё равно уже видел её беспомощность, к тому же ему всё равно предстоит умереть.
  - Помощь? О какой помощи ты говоришь, мой дорогой гоблин? - она улыбнулась, разглядывая его так, будто ощупывала глазами. - У меня достаточно слуг. Или ты предлагаешь, чтобы я испытала не тебе какую-нибудь новую пытку?
  Пуст решил идти до конца. Он прекрасно понимал, что Морана с ним церемониться не будет, и, если захочет, испепелит в один момент. Но он видел, что заинтриговал её и поэтому решил продолжать свою игру.
  - У меня может быть то, что сделает Ваше Совершенство счастливой навечно.
  Морана словно пантера, опасающаяся спугнуть добычу, стала медленно приближаться к нему.
  - Кто ты, гоблин? - спросила она, заглядывая ему в глаза.
  - Я Пуст, Ваше Совершенство. Пуст.
  - Пуст?
  - Совершенно верно.
  - И ты говоришь, что у тебя может быть что-то, что мне может пригодиться? - она приблизилась вплотную к нему.
  - Да, Ваше Совершенство, - сглотнув, ответил он. - Я хочу сделать вас счастливой.
  - Что же сделает меня счастливой, глупый гоблин? И с чего ты вообще решил, что я несчастна, - усмехнулась богиня.
  - Вы знаете что, - он едва справлялся со своим страхом, но говорил твёрдо.
  - Неужели?
  Вдруг благодушие Мораны исчезло, лицо её вмиг воспламенилось, она резко вонзила свою руку Пусту в живот и приподняла его над полом. Глаза гоблина вылезли из орбит. Он дико закричал.
  - Не вырывайте мне сердце!
  - ГДЕ ОН? - Её голос был ужасающим.
  Пуст дёргался даже не столько от боли, сколько от ужаса. Кожа Мораны растрескалась, изо рта вырывалось пламя, опалившее Пусту брови.
  - Не убивайте меня! Дайте сказать! - Он задыхался от жара. - Морок назначил меня. Я должен принести его ему.
  Пламя на её лице угасло.
   - Морок? - Она резко одёрнула руку и Пуст полетел на пол. Приземлившись, он стал испуганно ощупывать свой живот.
  Морана отвернулась, ей нужно было подумать.
  Быстро осознав, что он в порядке, Пуст тут же вскочил на ноги.
  - Вы даровали мне жизнь, Ваше Совершенство. Я вечно буду благодарен вам за этот бесценный дар. Но что есть жизнь, когда ты не можешь насладиться её радостями?
  Морана замерла.
  "Так вот в чём состоит твоя игра, гоблин!" - подумала она. - "Давай посмотрим, кто кого переиграет".
  Морана и медленно повернулась к нему.
  - Вот оно что...
  - Простите меня за мою дерзость, - поклонился он, но тут же поднял на неё глаза, - но я должен был сказать это вам.
  - И ты посмел заявиться ко мне, даже не найдя его?
  Голос её изменился. Он стал мягким и мелодичным, как у молодой девушки. Многие сотни мужчин теряли голову от звука этого голоса.
  Пуст не побоялся посмотреть ей в глаза.
  - Я не мог не прийти. Я должен был увидеть...
  - Что же? - её голос наигранно дрогнул.
  Она играла с ним, как кошка с мышкой. И он, похоже, поддался.
  - Самое прекрасное создание на свете, - прошептал он.
  Её полусгнившие губы расплылись в улыбке. Глаза Пуста стали медленно закрываться. Перед собой он видел молодую и прекрасную Морану. Её шелковистые волосы почти касались его лица. Полуоткрытые губы были так близко.
  - А с чего же ты, мелкий, никчёмный гоблин, решил, что ты достоин меня? - проговорила она томно.
  Пуст сглотнул от волнения. Глаза его были закрыты, но он видел её перед собой, в соблазнительном полупрозрачном платье, ощущал прекраснейший из запахов, который источало её тело.
  - Я докажу вам, чего я стою.
  - Ты будешь храбрым, как лев?
  - Я сокрушу ради вас любого! Ради вас я готов на всё.
  - Значит, ты правда готов сделать меня счастливой? - спросила она тише.
  - Я сделаю всё, чтобы ты была счастлива, - едва слышно проговорил он.
  - Правда? - она улыбнулась зловещей улыбкой, но при этом её голос был таким манящим и желанным.
  Пуст задыхался от вожделения. В его груди полыхал огонь страсти.
  - Да, моя госпожа.
  - Значит, ты сделаешь всё, о чём я попрошу тебя?
  Он покрылся потом.
  - Да, Ваше Совершенство.
  - Значит, ты принесешь мне Амулет? - Морана провела по его щеке своим тонким пальчиком. - Без всяких условий?
  - Не медля ни минуты, - прошептал он.
  - А если Морок заполучит его первым? - едва слышно спросила она и замолчала, ожидая его реакцию.
  - Тогда я убью его, - твёрдо проговорил он.
  - Вот это бы было настоящим наслаждением.
  
  
  
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"