Аннотация: 8-я глава полностью. Обновлено 25.02.2011
Глава 8. Любовь зла - полюбишь и козла.
Карета появилась из-за поворота, сопровождаемая пятёркой всадников. Взведённые арбалеты в одной руке, в другой - уздечки. А глаза добрые-добрые, так и пылающие незамутнённой любовью ко всему живому. Чтобы не мешать таких добрякам, Луиджи резко отпрянул в сторону, схватив меня за ворот рубахи. Брызги, окрики...
И - она. Синьора Тибальдо как раз отдёрнула занавесь в сторону, обратив на меня внимание. Как же она прекрасна! Мгновения хватило, чтобы запечатлеть в моей памяти её образ. Длинные тёмные волосы, ровные, гребнем волны лежавшие на заключённом в бесконечные складки материи плече. Нос, не маленький, который так и боишься сломать одним прикосновением, а скорее напоминавший орлиный. Голова чуть приподнята, отчего кончик носа говорил об уверенности и волевом характере его обладательницы. Тонкие высокие брови (выщипывает, ну точно выщипывает!) цвета воронового крыла будто бы летали над серыми глазами с зелёным оттенком. Полные, чувственные губы сжаты: синьорина Тибальдо размышляла о чём-то и...бросила полный тяжких дум взгляд в мою сторону! Что-то было в нём, в этом взгляде...
Что-то...Не понимаю...
И как я со своей близорукостью всё это разглядел? Да ещё за мгновение?
- Решил подкинуть ему трудности?
- Какие трудности? Разве для героев они существуют?
- Вот когда твой герой в прошлый раз влюбился сразу в трёх дам...
- Э, не-не, тогда была совершенно иная ситуация! Не сравнивай! Ты специально сделал так, что эти трое дамочек враждовали!
- Какая вражда? Не было никакой вражды. Ты что, не знаешь женский пол?
- Иногда мне кажется, что даже мы не в силах их понять...
- Пьеро, Пьеро! - из сладкого небытия меня вывели насмешливые возгласы Луиджи. - Ах, как мне знаком этот взгляд!
С неохотой, превозмогая себя, я повернул голову в сторону проклятого шутника.
Уперев руки в боки, он изобразил на своём лице выражение лица, обычно свойственное альтернативно одарённым. Глупая улыбка от уха до уха, зубы так и торчат, широко раскрытые глаза, то и дело норовящие подмигнуть пустоте. Картину довершали бесчисленные брызги грязи, покрывавшие его с головы до пят.
Щёки горели. Так, ничего такого и нет! Я просто оценил красоту девушки, вот и всё! Защитная речь сложилась в моей голове, и я вот-вот готов был пустить её в ход, когда Луиджи все мои карты.
- Что? Да на такого заморыша, тем более - писаря из "Роты безголовых", она и не взглянет лишний раз! Ты видел, как она посмотрела? Да ты ведь ей омерзителен! Ха, весь в грязи из-под колёс её кареты. Кареты! Ты знаешь, кто она? Знаешь?..
Луиджи махал руками...Но и его план по спасению меня от стрел Амура провалился.
Откуда-то сверху донёсся писклявый голос, окликавший Луиджи. Тот поднял голову. Секунда, и его увещевания резко сменились восторженными криками:
- Беатриса! Беатриса! - "безголовый" перешёл на скороговорку, и следить за его потоком слов мне стало не под силу.
Размахивая кистями, пальцы которых были сжаты в нечто вроде горсти - если бы итальянца на середине эмоционального разговора разбил паралич, оставив нетронутым только руки чуть выше запястья и голову, это было бы лучшей иллюстрацией произошедших с Луиджи резких перемен.
Наконец-то вспомним о моё существовании, он с залитыми румянцем (явно не стеснения) щеками обратился ко мне:
- Вот если пойдёшь прямо по этой улице, - Луиджи сделал жест в неопределённом направлении, - отыщешь казармы. А сейчас, прости, страждущие ждут моей помощи. Абсолютно бесплатной, смею заверить.
Мой проводник с улыбкой от уха до уха и блеском в глазах упорхнул в дом, из окна второго этажа которого ещё выглядывала та курносая "страждущая".
Опомнился я, когда за Луиджи захлопнулась дверь.
Сглотнул. Ещё раз опомнился. Сглотнул. И ещё раз. Вот, теперь вроде как окончательно опомнился. Да. Ситуация была великолепная. Чужой город-лабиринт. Ни гроша в кармане. Топографический кретинизм. Прибавьте сюда ещё прижимистость местных (у меня возникало мало в сомнений в необходимости оплаты совета или указания, в какой стороне казармы) - и примерно представите моё положение. Наверное, уж лучше попасть в Сахару - там обзор закрывают только барханы, а ноги не засасывает уличная грязь. Хотя, нет, уж лучше в поле рядом с железной дорогой. Там идёшь, идёшь - и когда-нибудь да набредёшь на посёлок. Хотя, конечно, если это БАМ...
Что ж. Я осмотрелся. Впереди не так уж и много переулков было и поворотов. Значит, надо идти, а там положусь на авось! Гордо задрав голову, я двинулся в поход. В первое время насвистывал под нос нечто бравурное. Этот этап закончился где-то минут через двадцать, когда я понял, что идти ещё долго. Улица не заканчивалась, а только всё дальше и дальше уходила змеёй. Заглянул в один из переулков. Нет, конечно, я слышал, что в европейских городах улица должна была быть ровно такой ширины, чтобы всадник с копьём проехал. Но судя по здешним просторам, гордое название копья присвоила себе зубочистка, и не самая длинная, а всадник с раннего детства должен был страдать рахитом.
Я повернулся спиной к этому, с позволения сказать, переулку. Почесал голову: это значило, что мне предстояло обмозговать весьма и весьма трудную задачу. Мысли, однако, не желали складываться, то и дело сменяясь воспоминаниями о синьоре Тибальдо. А волосы, какие прекрасные волосы...
- Заблудился, парень? - голос раздался над самым ухом.
Я отпрянул, развернулся - и обомлел. Знаете, в бою видеть перед собой человека с оружием и во-о-от такой вот ухмылкой видеть было не так волнительно, как сейчас. Да и тогда у меня кинжал был, и "безголовые" ...
Передо мной стоял высокий, выше меня на полголовы, парень лет двадцати пяти. Лицо грязные, волосы всклокочены. В глазах хищный блеск. Одет в рваньё. Но зато нож в левой руке невероятно красноречив.
- Заблудился? - повторил он свой вопрос, приблизившись на шаг.
- Не, не, ты что, - я ровно на такое же расстояние отошёл от "чуткого" представителя городского дна.
- Ага, ну точно, - парень сплюнул, смачно так, от души. - Монетку дашь, покажу дорогу.
- Мне кажется, сперва спрашивают, есть ли позвонить? - не удержался я.
- Чего? В колокол позвонить, что ли? - уставился на меня доброхот. - Это ещё успеется.
- И семечек чего-то не видно, - развёл я руками. - Какой из тебя парень с Машмета?
- Ты вообще, чего несёшь? Всякие словечки, - разъярился парень и в один шаг оказался лицом к лицу со мной.
Ноздри его раздувались от вырывавшегося воздуха. Глаза покраснели. Меньше секунды - и его нос едва не ударился о мой лоб: паренёк захотел поговорить с глазу на глаз, так сказать.
- Деньги гони, и точка, - глаза его лучше всякой бегущей строки объясняли последствия моего отказа.
- А нету, - голос мой от волнения стал как никогда ровным.
А чего бояться? Сейчас вот ножик всадят, и всё.
- Почему твой герой не хочет ударить его?Почему не начнёт защищаться? Ведь они почти равны по силам, и тот не ожидает отпора. Неужели нож его так пугает?
- Нет, он просто боится.
- Чего? Ты всегда людей лучше понимал, чем я.
- Он и сам не знает, чего. Просто боится. Просто ощущает страх. А больше ничего не мешает ему отбиться.
- Ни одной монетки, так что не того ты человека остановил, - я смотрел прямо в глаза этому обитателю подворотен.
- Ты что, писарь? - ухмыльнулся работник ножа (топора, видимо, за бедностью, не было).
- Да, - гордо вскинул я голову.
- Отряда наёмников? - в голосе парня уже не слышался вызов.
- Да! - с ещё большей напыщенностью и дерзостью ответил я и по инерции едва не треснул по сопатке.
Парень в мгновение ока переменился: нож занял место за поясом, а руки повисли.
- Братуха, держись, - вздохнул преобразившийся до неузнаваемости разбойник. - Извини, своего не признал. Совсем жизнь замотала. Ну, держись. Смотри, если что...В общем, Косого Стефана кликай. Кто знает, тот выведет. Эх...
И он повернулся ко мне спиной, вернувшись не в переулок даже - длинный проём между соседними домами. На прощание Косой Стефан потряс кулаками над головой в ободряющем жесте.
А я ещё долго стоял на месте, пытаясь сообразить, что же произошло. Наконец, решив, что мне попался скатившийся на самое дно коллега, двинулся дальше. Теперь часть мыслей моих переметнулась от синьоры Тибальдо к Стефану. Не подумайте ничего плохого, просто очень интересный случай!
- Признайся: это ты устроил!
- Отнюдь. Это он сам.
- Что, герой уже рождается?
- Мне кажется, он родился ещё в первые минуты нашего пари. А может, и раньше, только его не видно было.
- Ладно. Продолжим наблюдение...
Что мне оставалось делать? Спустя некоторое время, придя в себя, я продолжил путь. Раньше - в нормальном мире - я бы часами, а то и днями прокручивал бы случившееся в голове, думая, как скрутил бы того молодчика, а если бы ещё и девушка красивая рядом была, чтобы восторгаться моим подвигом...А сейчас? Сейчас я просто пожал плечами, недолго занимался разглядыванием закоулка, в котором исчез странный разбойник, - и всё.
Но даже грязь, проклятая грязь Сплита, не смога засосать, прогнать мысли о словах, произнесённых тем человеком. Он - тоже писарь отряда наёмников? Почему же скатился до жизни такой? Может, его просто выгнали из отряда за ненадобностью? Нет, вряд ли, ведь даже капитан Джироламо едва может складывать буквы в слова при чтении, уж не говоря о его писательском "таланте". Значит, продававшие свою жизнь бойцы просто так сильно уважали писаря, что без зазрения совести прогнали его. А может, всему виной сам парень? Хотя вроде не такой уж он и злобный на вид, не дурак...Разбойник, конечно...Его бы повесили в ином месте, попадись он на глаза городской страже. Но ведь явно не просто так он упал на дно!
Из размышлений меня вырвал деловитый разум: улица упёрлась в площадь, не такую уж и плохую, а очень даже опрятную и просторную: тут с лёгкостью смогли бы разъехаться двое всадников, кони которых в грязи утопали по бабки. Словом, оплот цивилизации и опрятности. На площади что-то происходило. Дымок...Люди, что ли, у костра стоят? Шум какой-то...
Я прибавил шаг, а потом едва не побежал - помешало только кольцо из тесно жавшихся друг к другу зевак. Сплитовцы решили поглядеть на чудную выдумку: большой молот, ударявший по наковальне. А ещё - этот во всех смыслах ударный инструмент направляла большая бочка, из которой вовсю валил дым. Да, именно бочка: деревянный остов с металлическими скобами и заклёпками, с приделанной к боку жестяной трубой. Из этой штуки доносились кряхтение, пыхтение и дикий звон двигающихся шестерёнок.
Зеваки рукоплескали при каждом ударе молота по наковальне, а я не мог оторвать взгляда именно от "бочки" - внутри был паровой двигатель. Вне всякого сомнения! Да! Долговязый парень в фартуке мастерового, перемазанный сажей, то и дело забрасывал в бочку дрова. Тут же кряхтенье становилось громче, а молот бил с удвоенной энергией. Вот оно, пришествие паровой эпохи!!!
Раздались возгласы откуда-то слева. Зеваки принялись толкаться. Мне дважды за секунду отдавили ноги, пнули в бок, лягнули по правой коленке - и вот уже я оказался внутри людского круга, напротив хозяина чуда техники. Сам местный Левша подрастерял задор. Всему виной были трое стражников, с алебардами наперевес, окружившие изобретателя и оттеснившие его от творения.
Паровой молот обходил по кругу толстопузый (по "стройности" он был где-то между стражниками и отцами города) сплитовец в красном полукафтане с гербом, на котором полнился золотом кошелёк, на спине.
- Нарушаем, - причмокнул ценитель новинок, довольно потирая руки. - Скажешь, что не читал Книгу цехов?
Крючковатый нос, сутулая спина, привычная к поклонам, ладони с иссиня-чёрными жилами - вот оно, одутловатое лицо, как их там...Что-то на "и"...Крутили нечто такое по телевизору, перед самым моим исчезновением...На слово "панацея" похожая, только букв больше...Ну да ладно.
- Цех кузнецов не запретил мне демонстрацию, - ответствовал изобретатель.
Тёмно-русые волосы, собранные в хвост, перетянутый цветастой лентой: чтобы не мешали работе. Мощные руки, не две горы, как у Арлекино, а именно мощные. Уверенные и взвешенные слова: он не отвечал - он именно, что ответствовал, зная себе и своим делам цену. Даже стражники его побаивались: острия алебард метили прямо в сердце. Трое воинов, в кольчугах - и боятся безоружного.
"Странно: те, что сторожат Синьорию - с пистолями...Следовательно, это оружие здесь всё-таки редкость" - разум меж тем занимался малозначительными в данный момент рассуждениями. Разум, знаете ли, испугался.
"Разум не может бояться, у него нет чувств" - поспешил он ретироваться. Ну-ну, знаем, всё знаем.
"Только разум всё знает"...
Я замахал головой, желая прогнать дурацкие мысли.
- Ага, а этот, наверное, в сговоре с тобой? - одутловатое лицо развития Сплита перевёл взгляд на меня. - По виду сущий разбойник. А ну-ка, ребятки, поближе его подведите.
Мигом меня толкнули в спину, и я оказался буквально на расстоянии волоска от острия алебарды. Озорной блеск стали мне удалось оценить. А вот остриё что-то пробовать не хотелось, я и так верил в невероятную его остроту.
- Впервые его вижу, - пожал плечами изобретатель.
Он упёр чёрные от копоти руки в боки.
Паровой молот ударил с громом по наковальне, труба пыхнула, и двигатель заглох: видимо, дрова прогорели.
Толстяк бросил оценивающий взгляд на чудо техники, покачал головой, и, даже не глядя на меня, бросил стражникам:
- Ведём их, ребятки. С ними всё ясно.
Стражник (изобретателю досталось целых двое) многозначительно кивнул на лезвие алебарды. Так и тянуло крикнуть: "Я буду жаловаться" - но волны негодования разбились о железобетонные и в высшей степени красноречивые доводы блюстителя закона. Я свято чту не только Уголовный, но и кодекс об административных правонарушениях - а потому ни малейшего желания спорить со знающим на зубок оба этих документа (естественно, в местной редакции) стражем правопорядка у меня не было. Оставалось уповать на везение. И, как ни странно, это в очередной раз помогло.
- Что здесь происходит? - раздался возглас капитана Джироламо из-за спин зевак.
Сплитовцы заволновались, расступаясь перед спокойно шедшим к чиновнику командиром "Роты безголовых". Будничная походка, лёгкая улыбка, игравшая на губах насвистывавшего нечто лёгкое и бравурное Джироламо - поджилки тряслись от мысли, что этот парень идёт к тебе. Да, и у стражников тоже уверенности поубавилось.
- Так что здесь, говорите, происходит? - повторил капитан, остановившись на расстоянии вытянутой руки перед толстяком.
Лоб служащего покрылся испариной. Он сжался, то ли в подобострастном поклоне, то ли в подготовке к броску.
- О, рад встрече, синьор. Вы, видимо, идёте в казармы? Желаю Вам приятной дороги. А мы тут нарушителей закона берём, - последние слова он проговорил скороговоркой. - Взнос не заплатили, цехового разрешения нет...
- Вот этот, - Джироламо показал на меня пальцем, и стражник мигом сделал шаг назад. - Из моей роты.
Подальше, видимо, от опасности.
- Из "Роты безголовых", - с лёгким нажимом уточнил Джироламо. - Он час назад появился в городе, никого здесь не знает. Просто зевака, я в этом уверен. Так что мы пойдём. Успехов в отправлении правосудия.
Чиновник усиленно закивал, отчего его мышастого цвета берет сдвинулся на лоб и закрыл глаза. Выглядело это потрясающе комично. Не считая того, что минуту назад по приказанию этого забавника меня вполне могли использовать для проверки остроты алебарды.
- Пошли, - бросил прошедший мимо меня Джироламо, и я спешно не пошёл даже - попрыгал за ним.
- Только молчи, - не успел я даже рот открыть, как Джироламо принял все меры для предотвращения моих словесных излияний. - После.
Из присущей мне вредности я обернулся на чиновника и махнул головой: мол, знай наших! Толстяк, только-только водрузивший на положенное место берет, насупился и отвернулся. Послышался гомон толпы, дождавшейся настоящего действа. Стража закричала, отгоняя наседавших зевак, послышались топот, лязг, окрики толстяка и короткие реплики сплитовского Левши. Я даже боялся обернуться. Нет, всей душой я был с изобретателем...Но...Как-то страшновато было увидеть правёж.
- Он меня разочаровал. Настоящий герой ринулся бы на служащего, растолкал бы толпу, разоружил стражников и, за день собрав десяток огромных копий парового молота, только на колёсах...
- Мы сейчас точно о реальном человеке говорим?
- Извини, забылся...
Едва я открыл рот, чтобы поблагодарить Джироламо, как тот поднял руку, приказывая помолчать. Так мы и дошли до казарм: шествовавший впереди капитан и я, двигавшийся позади него то бойко, вприпрыжку, то опасливо, мелкими шажками. Неспешная походка командира помогла мне полюбоваться красотами этого района Сплита. О да, без всяких сомнений, квартал выделялся буквально всем! Здесь даже грязи не было: только сплошной массив глины. На нас озирались такие же грязные, как и их лабазы, местные жители. Глаза добрые-предобрые. Знаете, при взгляде на эти полные мировой печали лица хотелось бежать. Быстро и без оглядки. Этак на противоположный континент. Или сразу - на полюс.
Наконец, после очередного поворота, мы вышли к двухэтажному кирпичному строению, кое-как оштукатуренному, с давным-давно прохудившейся крышей. На скамейке, прибитой (да, именно прибитой - во-о-от такими досками!), сидели и мирно болтали двое парней в домотканых рубахах. Руки их были толщиной с чугунное ядро, а шеи, казалось, были сотворены из дубовых пеньков.
Ребята посмотрел на Джироламо - и рывком поднялись. Скамейка заскрипела от удара, и стало ясно, зачем её прибили к стене: чтобы не поднимать с земли после каждого вскакивания.
- Капитан! - радостно замахали гиганты, вполне сравнимые с Арлекино. - Капитан!
Джироламо приветливо кивнул и, не оборачиваясь и не говоря ни слова, вошёл внутрь здания. Пахнуло...старым корпусом! Точно! У нас иногда пары шли в старинном здании, которое ещё Вышинского юнцом видело: во всяком случае, так говаривали преподаватели. Пыль, смешанная с затхлым воздухом, приправой к которому служила побелка - вот таким был запах и этого места. Узкий коридор со множеством ответвлений открылся моему взору. Голые, обшарпанные стены, на которых то тут, то там виднелись пятна от сырости, трещины, испещрившие вдоль и поперёк всю поверхность. То и дело в коридоре показывались пьяные наёмники, мутными глазами всматривавшиеся в капитана. Некоторых я даже узнавал: с ними плечом к плечу мне довелось сражаться против "чистюль". Серьёзные и бесстрашные в битве, они обращались в полных размазней в минуту мира. Было противно и больно видеть это изменение. И этих боялись горожане? Ха! Да что могут едва стоящие на ногах наёмники?
- Ага, жалованье пропиваем, - кивнул собственным мыслям Джироламо, когда очередной боец с глазами кролика шарахнулся в сторону, чтобы дать дорогу капитану. - Пьеро, эти первыми в очередь за жалованьем выстроятся. Если будут с утра стоять на ногах.
Я представил себе ползущую к сундуку с деньгами "Роту безголовых", шикающую на любого, кто не скажет даже - прошепчет громко. Да, это будет грандиозное зрелище людей, ставших свиньями. Почувствуй себя Одиссеем, что называется.
Наконец, коридор упёрся в добротную, сколоченную из дубовых досок дверь. На ней висел непомерных размеров амбарный замок с добрым десятком скважин.
Джироламо привычным движением снял с шеи цепочку с висевшим на ней ключом и, не поворачивая головы, приказал:
- Пьеро, отвернись.
Что мне было делать? Нет, конечно, любопытно взглянуть на процесс открытия сего чудовища, но приказ есть приказ. Пока я лицезрел потрясающе занимательное пятно сырости на потолке, как позвучал щелчок...Ага...Один...Второй щелчок...Потом послышался натужный скрип открываемой двери. Как, всего два щелчка? Значит, только две скважины настоящие, остальные обманка. Да, хитро, ничего не скажешь. Только с чего это я так заинтересовался этим замком? Сам в толк не возьму.
- Проходи, - произнёс Джироламо, и я повернулся.
Надо сказать, покои капитана отличались прямо-таки спартанской неприхотливостью. Койка под зарешеченным окном. Четыре простеньких шкафа по углам. Стол рядом с койкой: на нём стояли жестяной кувшин (для умывания, не иначе), подсвечник. А ещё...Я едва поверил глазам своим! Книга! В это время она должна стоить целое состояние: кожаный переплёт, инкрустированный несколькими зеленоватыми камешками. И, конечно же, к спинке койке был придвинут массивный сундук - полковая казна. Он также был снабжён замком, да не одним, а добрым десятком. На крышке лежали три пистоля и короткий меч, на котором дожидалась своего часа железная шляпа.
- Располагайся, - Джироламо кивнул на кое-как сколоченный стул, стоявший напротив рабочего стола.
Сам же капитан, бросив шляпу на крышку сундука, сел на койку и упёрся спиной в стену. Окно было слева от него, и солнечный свет, кое-как пробиравшийся через разноцветное стекло, задевал лишь краешек подбородка Джироламо.
Я поспешил исполнить приказ капитана и сел на стул. Тот, несмотря на кажущуюся ветхость, даже не заскрипел и в целом, как ни странно, был очень даже удобен.
- Не бойся, он даже Арлекино выдерживает, - позволил себе скупую улыбку капитан, но тут же посерьёзнел. - Почему Луиджи не провёл тебя сюда? Снова по девчонкам побежал?
Конечно, начальство обманывать нехорошо, но и своих сдавать нельзя. Тем более повеса дрался вместе со мною в том бою, да и вообще...
- Нет, он проводил меня до дверей казарм, а я попросил его оставить меня. Хотелось осмотреться.
Видимо, мои слова не показались капитану Джироламо. Тот лишь хмыкнул, пожал плечами, и пробубнил:
- Луиджи неисправим.
Командир помолчал немного, наблюдая за тем, как я бросаю косые взгляды на книгу.
- Удивляешься, как эта штука могла здесь оказаться?
Я кивнул.
- Это хроника Спорных графств. Точнее, раньше эти места назывались по-другому...Но, похоже, только автор этой хроники помнит то, старое, название. Жаль, что я прочёл только самое начало. Когда открываю эту книгу, завидую таким, как ты, книгочеям.
Джироламо вновь позволил себе улыбку.
Я только смущённо пожал плечами. Командир завидует подчинённому, да ещё и честно в этом признаётся - где такое видано?
- Твой предшественник, да будет к нему добра земля, часто читал эту хронику. Перед гибелью он даже говорил, что раскопал что-то в этой книге. Только вот что? - Джироламо напрягся, подавшись вперёд. - Скажи, Пьеро, что именно произошло в палатке до взрыва? Здесь нет генерала, можешь говорить открыто. Тем более его власть распространяется на нас только во время боевых действий, а в мирное время наша рота сама себе голова. Как бы это смешно ни звучало.
Да, голова у "Роты безголовых" - шутка из раздела чёрного юмора. Но с чего вдруг Джироламо стал настолько разговорчив? Значить, его похвала мне - способ втереться в доверие? Но тогда это выглядит настолько навязчиво, что сам капитан должен был бы это понимать.
А может, и вправду рассказать о том, что же я нашёл в палатке? А? Ну что мне с этого будет? Только вот...Кое-какие имена там были упомянуты...Это явно клички...Вдруг Джироламо - сам владелец одной из тех кличек? Ну скажем, Маршал. А? Вдруг ему нельзя доверять? Или, едва получив бумаги, капитан отправит меняна встречу с предыдущим писарем? Как-то не хотелось, знаете ли, подобного поворота событий.
Капитан обошёл меня, я же не смел даже голову повернуть. В голове так и крутилась картинка: Джироламо достаёт из-за пояса кинжал (и чтоб длинный и острый до жути!), строит хитрую рожу и, приговаривая "тихо-тихо", перехватывает мою шею...
- Капитан, в палатке ничего не было, и почему тот парень напал - кто же знает? У покойника не спросишь! - я развёл руками, но голос мой дрожал.
Угу, тоже мне, разведчик на допросе. Думал, никто ничего не заподозрит? Не выйдет!
Джироламо почувствовал слабину и пошёл в атаку. Голос его, доносившийся из-за моей спины, нёс в себе нотки напористости и уверенности.
- А знаешь, что это был человек из отряда самого генерала?
Я едва не подскочил на месте. Так. Тихо. Надо взять себя в руки. Мало ли? Это могло быть простое совпадение. Но если...
- Похоже, ты несколько удивлён. - Джироламо нащупал слабое место в моей стене уверенности. - Да-да, не удивляйся. Возможно, сам генерал его и подослал. Вопрос только: зачем? Что он не оставит тебя в покое, я полностью уверен. К чему ему лишние свидетели?
- Свидетели чего, капитан? - не выдержал я. - Куда я влез?
Проклятье! Выдал! Выдал себя! Да что ж такое!
Джироламо, довольный, вернулся на койку. Теперь он смотрел мне прямо в глаза, не давая отвести взгляд в сторону. Тело моё покрылось испариной, а затылок запылал. Вот он, товарищ страх: здравствуйте, давно не виделись, чувствуйте себя как дома.
- Ты действительно хочешь узнать? - Джироламо ухмыльнулся.
В единый миг его лицо преобразилось. Глаза расширились, а на губах заиграла торжествующая улыбка.
- Но я не могу ввести тебя в курс дела, пока не узнаю, что ты на наш...на моей стороне.
Оговорка была сделана специально: Джироламо давал понять, что за ним кто-то стоит, и этот кто-то довольно-таки могущественен.
- И как же мне это показать? - с наигранным безразличием сказал я.
Точнее, мне хотелось, чтобы я произнёс с таким выражением свой вопрос. На самом же деле я весь напрягся, а голос мой задрожал от волнения. Джироламо выиграл. Теперь у меня нет пути назад.
- Наши добрые соседи затевают одно дельце. Если выиграют - Спорные графства станут землёй одной из великих держав. А вслед за этим на континенте останется только одно государство. Угадай, какое?
Джироламо выжидающе смотрел на меня, точь-в-точь как змея на кролика. Самое неприятное, что я действительно в этой ситуации оказался отнюдь не змеёй. Что же было делать? Джироламо меня проще достать, чем генералу: ведь он вряд ли так просто разбрасывается даже крохами информации. Если что-то будет не так, я окажусь очередным "недолгожителем" на писарском посту. Но если раскрыться...Или как-то обмануть?..
Капитан поймал мой взгляд. Нет, такого не проведёшь. Во всяком случае, правда когда-нибудь всплывёт на поверхность. Что же делать?
- Нихт шиссн!
Я рассмеялся, но глядя на непонимающее лицо Джироламо, вовремя сообразил: они ж тут не знают этой фразочки! Да. Долгое пребывание здесь мне нравилось всё меньше и меньше. А может, стоит помолится великому декану, и меня вернут обратно? Я даже на комиссию согласен...
- Да, кое-какие бумажки я нашёл при уборке.
Делать было нечего, и я вытащил из-за пояса записки погибшего писаря. Протянул бумаги Джироламо - а тот их схватил, проявив не свойственную ему горячность. Капитан принялся лихорадочно двигать губами, лишь бы только прочесть поскорее заметки моего предшественника. Время тянуло невероятно долго. Я уже готов был заклевать носом, как мой командир справился с тяжёлой задачей по чтению записок.
- И что ты понял из этого? - Джироламо с напряжением, которое легко читалось на его лице, ожидал моего ответа.
- Только то, что кому-то не следует доверять. И что некто готовит заговор, - развёл я руками. - Только и всего.
- Ясно, - кивнул капитан.
При этом на его лице - всего на мгновение - отразилась странная гамма чувств, значение которых я так и не успел сообразить. Интересно, очень интересно! Может, меня и вправду не отправят на тот свет? Хотя, конечно, если тот свет по отношению к этому - мой дом, то я, в общем-то, не против...
- Что ж. Эти бумаги мне очень пригодятся. Думаю, тебе можно довериться. Я расскажу, чем занимаются мои друзья и я, чтобы спасти Спорные графства...
И вот тут-то меня ожидал самый большой сюрприз за всё моё пребывание в этом мире!..