В кои-то веки есть повод написать рассказ о реальной жизни. О моей жизни.
Я в растерянности, потому что не пишу ничего подобного. Сижу как малыш у разбитой вазы, в окружении переливающихся на солнце осколков. Еще минуту и начну прикладывать один к другому, проверяя на совпадение острые рваные края. Прилаживать, словно частички пазла. А после обязательно найду клей. Прозрачный-прозрачный, прочный-прочный. И склею в единое целое. Не пораниться бы только о края... Хотя мастеровой из меня тот еще. Не напрасно не пишу я о реальной жизни. Тем более не пишу о любви. Мои жанры - фантастика и эротика. Миры грез. Как-то так получилось, что я всегда жил больше "там", чем "здесь". Если взглянуть правде в глаза, то бежал от жизни. Пускался наутек при каждом удобном случае. Женщины чувствовали мою особенность безошибочно и сторонились меня. Да и сам я чувство влюбленности испытывал не часто. Тем удивительнее, что большая любовь все же случилась в моей судьбе. И завязалась она, оформилась в плод и созрела именно в сети.
В интернете знакомятся часто. Я сам это делал много раз. В среднем один раз из двадцати доходило до реальной встречи. Увы, но большинство встреч укладывались в определение "унылая неловкость". Остальные равномерно распределялись между жанрами водевиля, комедии и фарса. В конце концов, объем неудач превысил уровень моего оптимизма и перехлестнул через край. Я перестал пытаться знакомиться в интернете. Напрочь. Удалил анкеты с сайтов знакомств и аккаунты популярных соцсетей. Завел небольшую интрижку с девушкой, которая пришла на дом. Э, нет. Это не то, что вы подумали. На дом она пришла по служебной необходимости. И тут уж я распушил перья, расправил павлиний хвост, припомнив весь, не столь уж богатый, арсенал флирта. Я преуспел. Девушка оказалась доброй и сексуальной. Но буквально через пару недель судьба заявила о себе тихим "дзинь" из динамика. Я не знаю, существуют ли тайные пружины мирозданья. Но, иной раз, другого объяснения происходящим событиям подобрать трудно. Череда случайностей, которые по отдельности не значат абсолютно ничего, вдруг выстраиваются в сложную замысловатую цепочку, на каждом звене которой рука неизвестного художника выгравировала символ. И символы эти непостижимым, невероятным образом, складываются в осмысленное послание. Так, возможно, зародилась жизнь, собравшись, то ли волей случая, то ли руководимая незримой силой, из неодушевленных кирпичиков косной материи.
Кирпичик первый, звонкий.
"Дзинь!"
- Не могла обойти своим вниманием мужчину, который в качестве образа выбрал кошку. Или это мартовский кот? :Подмигивание:
Первое сообщение. Есть такое приложение в мэйл.ру... или не знаю как правильно назвать, "мой мир" называется. Никогда не рассматривал его как службу знакомств. Вот оттуда я аккаунт не удалил. Но заменил реальное фото на аватарку, где изображен черный кот на фоне луны. Я не поклонник кошек. И аватару разместил практически случайно, первую попавшуюся под руку, одним кликом убрав прежнюю. Можете спросить, у мужчин, имеющих опыт электронных знакомств, насколько часто им писала первой женщина. Особенно, если в анкете мужчины нет реального фото. Особенно, если женщина ошеломляюще, ослепительно красива. Положа руку на сердце, я подумал, что сообщение - просто развод. Но все же ответил. Оказалось, что Ира никогда раньше не писала первой. Вот в этом, разглядывая другие, не менее эффектные фото моей новой знакомой, я не сомневался ничуть.
Кирпичик второй, типаж и красота.
"Тыньц",
- Вы очень красивы.
Банальнейший комплимент, но написал его от сердца. Однажды, открыв платяной шкаф, я удивился, окинув взглядом нехитрый мужской гардероб. Рубашки, куртки, свитера и прочая привычная одежда более чем на три четверти оказались в сине-зеленой гамме. Большинство холостяков покупает предметы одежды по случаю, совершенно не заботясь, подходит ли новая майка к брюкам и насколько удачно оттеняет шарф цвет глаз. Ровно также поступал и я. Однако, работа подсознания упрямо являла себя в раскрытых створках шкафа, иллюстрируя психологический принцип наглядной статистикой. Чуть поразмыслив позднее, я понял, что являюсь послушным рабом того же фундаментального закона и в личной жизни. Существует тип женщин, которые мое подспудное, исконное "эго" считает неотразимыми. Если читающему эти строки любопытно, я приведу пример. Многие любят голливудские фильмы. Не в последнюю очередь за красоту актрис. Я не исключение. Цвет глаз и волос, рост, фигура, раса, одним словом, все внешние особенности представлены на фабрике грез полным спектром, перекрывая с лихвой запросы любого зрителя мужчины. Зрителя-джентльмена. Который, по расхожей цитате, вроде бы должен предпочитать блондинок. Скажу сразу, в моем случае это не так. Сандра Баллок, Пенелопа Круз, Сальма Хайек, -вот мои безусловные фаворитки. Темные волосы, насыщенно-карие глаза, правильные, но с намеком на примесь восточной крови, черты лица. Ира соответствовала более чем. Да, я понимал, что роскошные вьющиеся пряди можно отнести к ремеслу парикмахера, фигуру и лицо записать на счет капризной и непредсказуемой генетики, а загадочное выражение глаз своим происхождением обязано фотографу и искусственному отбору из десятков других снимков. Понимал умом. Но подсознание уже упрямо закусило удила.
Кирпичик третий, совпадение интересов.
Я пишу стихи и рассказы. Она преподает литературу в школе. С полным погружением в предмет, не для галочки. Мужчине нравится, когда женщина ценит то, что он делает. Люди творческого направления вообще очень чувствительны и к признанию, и к критике.
Кирпичик четвертый, смелость города берет.
"Дзинь"
- Женщина, как кошка. Порой она не знает, что точно и зачем ей нужно. Но не успокоится, пока этого не получит!
Скорее всего, это цитата. Но я прочитал ее в сообщении от Иры. И, не без доли самодовольства, осознал, что победа одержана! Переписка к тому времени длилась уже более двух месяцев, и я скучал, когда долго не получал весточек. После столь откровенного признания набрался нахальства и предложил моей милой корреспондентке приехать. Ах да. Я забыл уточнить. Жили мы в разных городах. Не слишком далеко друг от друга, но и не совсем под боком. Если прибегнуть к цифрам, восемьдесят верст. И Ира согласилась сразу же, чего я, надо признаться, не ожидал. Мой город она знала, поскольку заканчивала местный университет, но сам поступок однозначно выходил за рамки обывательского благоразумия. Все-таки ехать в ночь, в другой город, к мужчине, которого ни разу не видела, - затея, достойная сюжетного поворота в приключенческом романе. Или в криминально-детективном. Тут уж кому как повезет.
Реальность. Первая встреча.
Договорились встретиться после окончания моего рабочего дня на центральной площади города. Там как раз поставили огромное световое табло, экран, на который транслировали рекламные ролики. Место приметное, мимо не пройдешь. Народа на площади почти никого, да и то сказать, ноябрь на дворе, под ногами лужи и временами принимается идти мокрый снег с порывистым ветром. Крупные хлопья несутся из мглы на электрический свет монитора, как белые мотыльки, отчаянно и напористо. Из темноты появляется она. Столь же красивая, как и на фото. А вот голос удивляет. Очень молодой, говорит быстро, весело, легко откликаясь на мои лаконичные реплики.
Мы едем ко мне, едем на автобусе. Долго. Я предупреждал, что живу на окраине. Но она, видимо, не ожидала, что настолько. Помнится, однажды ехал я домой последним рейсом. В салоне остались я и две юные девушки, которым, по какой-то одним им известной надобности, надлежало срочно попасть по адресу. Коим они со мной и поделились, назначив на роль проводника. Живу я в этом районе всю жизнь, улицы все еще мальчишкой избеганы, так что труда сопроводить мне никакого нет, только крюк заложить. И вот идем мы, значит, идем... Улочки уже и уже. Последний фонарь погас за спиной метров сто назад... Вот уже и контуры сосен на фоне слегка багровой луны вырисовываться начали... Короче, дошли мы ровно тогда, когда девушки, шушукаясь, уже готовы были задать стрекача. Я к тому, что вот такая у меня окраина.
Боязно было и Ире. Шли мы под руку, минуя полноводные лужи, в изобилии раскиданные по ландшафту. И даже через одежду я ощущал нервную дрожь, бьющую мою спутницу. Держалась она притом молодцом, ничем более не выдавая волнения.
Наконец, мы пришли. Далее в романах обычно следует сцена, где герой неистово, в порыве страсти... Ну и так далее. Нет, все случилось не так. Во-первых я, как мог, постарался успокоить гостью. Она, похоже, только сейчас осознала, что уже поздно возвращаться на вокзал, и, волей-неволей, придется оставаться на ночь. Пока ставил чайник, мимоходом рассказал, что комнат две, и, если ей больше понравится спать в дальней, я пойму. Потом предложил варианты ужина. Альтернативы обе скромные, выбор разрешился, помниться в пользу паэльи, приготовленной на пару. Пока готовилась еда, включили телевизор, разговорились. Общаться с Ирой оказалось на редкость приятно. Диалог потек сам собой, без неловких пауз, легко и естественно. Также естественно произошло и все остальное, что происходит между мужчиной и женщиной. При первой встрече неизбежна некоторая суматоха. Сумбур мыслей, сумятица чувств. Так вот, ничего подобного не случилось. Нам обоим было хорошо. Но еще лучше оказалось просто лежать, наслаждаясь объятиями. Ощущая физически, без игры обманчивого воображения, как энергия одного перетекает к другому. Принимать и отдавать одновременно, то сберегая, то распространяя. Перед сном музыкой прозвучал ее шепот "умеешь ты... с женщиной".
Утром мы попрощались тепло, но без четкого обозначенных намерений и обещаний дальнейших встреч. Да и не нужны слова, когда таинственный механизм взаимного притяжения запущен. На следующий же день обмен флюидами, как благодатный огонь, перекинулся и на электронное общение. Казалось, появилось дополнительное измерение пространства, в котором я могу чувствовать кончиками пальцев, бегающими по клавиатуре, настроение и чувства моей избранницы.
Дальше
Конечно же, мы встретились снова при первой возможности. И снова. И снова. И снова. А в промежутках были письма. Никогда не замечал в себе такой потребности в каждодневном общении. Раньше казалось такое чрезмерным. Темы исчерпываются, повторяются, как мелодия заезженной пластинки, раздражая и нервируя или угасают сами собой. Но с Ирой все было иначе. Есть, есть люди, общение с которыми не надоедает. Даже на зеленый огонек "сейчас на сайте" смотрю с умилением. Значит где-то там, почти за сто километров, она рядом с монитором. Заполнит журнал, выслушает чрезвычайно ценные указания руководства, проверит знания по пунктуации у шестиклассников. И напишет. Обязательно напишет.
А еще она стала первым читателем моих рождающих прозаических и стихотворных опытов.
Реальность - это терпкий запах листьев,
Осенним днем - покинувших свой дом.
И крона дерева - в сиянии золотистом.
И шар луны, покрытый серебром...
Еще через пару месяцев решились познакомить детей. Мальчики ровесники, на тот момент им было по одиннадцать, как-то не слишком желали дружить. Но, по большей части, терпимо относились к выбору родителей.
Мне нравится в Ире все. Поворот головы, умение подбирать одежду, вкус, любовь к профессии и детям, внимательность к мелочам, аккуратность, эмоциональность. Понимаю, что эйфория первых месяцев влюбленности, но, черт возьми, какая приятная. А еще мне по сердцу любоваться ее красотой по утрам. В ходу прорва шуток, о том, как выглядит не накрашенная женщина сразу после сна. Не мне судить, как выглядят другие. Ира великолепна. Если я просыпаюсь раньше, то несколько минут лежу рядом, тихонько замирая в созерцании. И бужу ее поцелуем. Иногда со словами "краса моя". Мой мозг скуповато генерирует комплименты, но эту нехитрую фразу выдает спонтанно и регулярно. Краса. Моя. А дальше по настроению и обстоятельствам. В спальне вообще все проходит так, словно наши организмы специально создавали один под другого. Может, так оно и было? А, возможно, причина в том, что каждый искренне желает доставить избраннику тот максимум чувственной радости, на который оказывается способен. Вокруг Иры мой старый скромный дом расцветает. На подоконниках появляется изумрудно-цветочная галерея. Драцена и аукуба, спатифиллум и мирт, каланхоэ и диффенбахия. Экзотические названия, как маски, скрывают за собой вполне себе обычные растения. В огороде первым делом разбит цветник. В своем городе Ира живет в квартире на уютном втором этаже. Здесь, у меня, в ней просыпается хозяйка и землеустроитель, что не удивительно для девочки, чье детство прошло в частном доме. Позже дело доходит до грядок с зеленью, патиссонами и прочей петрушкой.
Конец лета знаменуется днем рождения Иры. И началом ремонта в школе, куда, как на трудовую повинность, исправно прибывают все учителя, бросив свои дела и не догулянные отпуска. И снова переписка, снова короткие фразы, греющие душу. И простое "с добрым утром" бодрит почище кофе перед работой, потому что не дежурное, искреннее. Слова, которые почему-то очно даются почти каждому мужчине с трудом, на монитор выплескиваются непринужденно:
С вершин мне бросают: "Убогий!"
Торящие путь в небеса,
Но вера моя - глубока,
Я верю - в твои глаза
Сентябрь пролетает, как один миг, тянется октябрь, а там ноябрь и уже, оказывается годовщина нашей встречи...
Ира не очень любит готовить. Но не подает виду, прилежно осваивая премудрости гастрономической науки, каждый раз с настороженностью ожидая моей реакции на подаваемое блюдо. Наконец, признается в опасениях, что мне не по вкусу придутся ее обеды и ужины. Напрасно! Не кривя душой, скажу, все на высоте. "Значит, раньше мне просто не для кого было стараться", - задумчиво вздыхает она. И привозит с собой перед зимними праздниками селедку под шубой, исполненную в форме змеи, в гармонии со знаком наступающего года. В соответствии с пожеланиями мужчины и творческой искоркой. Чтобы не растрясти произведение кулинарного искусства, берем такси, едем домой, где ждет нарядная елка. Тут наши вкусы расходятся. Мне нравится обилие цветов, много мигающих огоньков, разнообразие фигурок и украшений, купленных в разные годы, оставшихся от мамы и бабушек. Ира предпочитает строгую, выверенную, почти аскетично стильную геометрию, разбивающую пространство на симметричные секторы. Так как мы ездим в каникулы туда-сюда, не успевает надоесть ни то, ни другое. Дни пролетают, разворачиваясь туго скрученной до поры спиралью яркого серпантина.
Маршрутка несется по трассе, вдоль заснеженных полей, потушив огни в салоне. Тучи то наползают на луну, то расступаются, позволяя ей осветить рощицы, перила мостов, переброшенных через речушки, угловатые силуэты поселков и деревень. Одинокие сосны, словно сошедшие с картин японских художников приветствуют вызывающе ассиметричной кроной и служат мне вместо верстовых столбов. Отрадно, когда тебя ждут. Когда встречают на вокзале, кутаясь в пальто. Заскочить в магазин по пути, купить вкусненького, и в теплоту комнат, к заботливо подогретому ужину, благо идти совсем не далеко. Ирина пятиэтажка в пяти минутах ходьбы.
Будни учителя нелегки. Ира, бывает, сетует на трудности. Досадуя, обижаясь, возмущаясь. Но все равно не мыслит себя без школы. Именно той школы, в которой преподает. Еще бы. Связано с ней большая часть жизни, как пришла работать сразу после университета, так и преподает по сей день. Сеет разумное, доброе, вечное. Да и от дома недалеко. Дорога пролегает по стадиону, через небольшой, ухоженный парк. Провожая ее, сочиняю, делясь по пути:
Просинь неба отличный фон,
А природа прекрасный резчик,
Веткой ели, смотрящей во двор,
Инкрустирована бесконечность!
Хорошо все же, что Ире не прискучили мои нехитрые вирши! Здорово, когда глаза женщины блестят от восхищения даже от таких незначительных деяний мужчины.
Весна прокладывает себе дорогу ручьями. Сугробы скукоживаются, утрачивая белоснежно-молочную роскошь и, в конце концов, сходят на нет. Их судьбу разделяют и лужи, высыхающие на асфальте под щедрым майским солнышком. Правда, первые недели лета льет дождь и небо от края до края застелено темно-сизым покрывалом. Но в выходные, как по заказу, распогодилось. И мы вместе с детьми едем в ближайший, всего-то пара десятков километров, город на Волге. В городе есть вполне себе шикарная набережная. Или бульвар даже, не знаю точно, чем они отличаются. И вроде бы ничего особенного. Но настроение сразу меняется, стоит пройти первую сотню шагов. Вид на широкую реку потрясающий, фонари ретро дизайна выстроились императорскими гвардейцами, кафешка у театра, напротив, манит современной ажурностью. Не хочется ни о чем думать, довольно наслаждаться текущим моментом. На узор тротуарной плитки ложится живой, колышущийся орнамент теней от крон деревьев. Катера рассекают гладь реки и лодки водомерками скользят по волнам.
Спустя еще пару недель весь регион накрывает жутчайшая, противоестественная для нашей полосы, жара. Столбик термометра не опускается ниже двадцати семи градусов даже по ночам. В деревянном доме зной переносится чуть легче, но, все равно, заснуть не удается долго. Стулья вытащены во двор, на самодельном столе лампа, включенная через удлинитель, овощной салатик, нарезанный треугольничками (Ира всегда режет хлеб так) ароматный бородинский и белое сухое вино. Последнее, - по рекомендации телевизионных медиков, носящих преимущественно гордое звание докторов околовсяческих наук. Помогает так себе, но скрашивает досуг. Краса моя почти не прикасается к вину, так, цедит за компанию. Зато можно предаваться неспешным беседам, в духе помещиков девятнадцатого века. На утро, не выспавшимся, плетусь на работу, женщина с детьми остается на хозяйстве, в простых домашних хлопотах. Вечером встречает меня на половине пути, чтобы совместить прогулку по тенистой аллее и сократить время ожидания. Как отрадно, когда тебя ждут дома! Со мной такое случалось не часто.
Ира любит кошек. Особенно свою. Я к теме равнодушен, но, когда на запах жарящихся шашлыков, однажды заявляется черным угольком жалобно мяукающий котенок, все же оставляю насельника. Тем более, он один в один тот лунный кот на аватарке, который свел нас с Ирой вместе.
"Кошка", - авторитетно заявляет Ира.
"Будет Василиса!" - пожимая плечами, откликаюсь я. Через пару месяцев, занимаясь традиционным для представителя семейства кошачьих ритуалом, лже-Василиса являет нашему взору недвусмысленный аргумент, безошибочно идентифицирующий половую принадлежность особи.
"Значит, Василий", - философски отмечаю я.
И в тиши, походкой мягкой,
Не опознаны, коты,
Пеленают мир украдкой
В покрывала дремоты...
Время летит стрелой, снова день рождения Иры. На сей раз в окружении приехавших из самой столицы родственников. Родственники живут побогаче, выставляют на стол с торжественным видом виски. Местный народ с подозрением относится к заморскому продукту, более доверяя отечественной водке. А я как-то незаметно увлекаюсь... И напиток коварно подрубает меня в конце вечера. Вот ведь подлецы американцы, а?
До Ириного города, города белых колонн, как несколько высокопарно именуют его местные краеведы, можно добраться двумя способами. На поезде, два отправления в сутки, либо автомобильным транспортом, который ходит каждые сорок минут. Прибывают транспорты практически в одну точку. В районных городах чаще всего оба вокзала совмещены. Поезд делает много остановок, доставляя дачников, огородников, жителей придорожных поселков до нужного им места. Удобно, но неторопно. Словечко "неторопно" я позаимствовал у моей женщины в одну из поездок. Из окна открываются живописные виды. Иногда я беру с собой ноутбук и что-то пишу в дороге. Интернета, как ни странно, вдоль трассы практически нет, даже сотовая связь местами пропадает. Но не беда. Перестук колес, накладываясь на предвкушение встречи, настраивает на романтически возвышенный лад.
Лесной полустанок.
Мерный бег облаков.
Развеян как морок
Мир железных дорог.
Пару раз я завожу разговор о будущем. В том смысле, может хватит уже поездок, и пора приобрести нам еще одну общую черту. А именно идентичную прописку. Но как-то разговор гаснет, не успевая даже разгореться, как спичка при порыве ветра. Суммарного вектора решимости не хватает для преодоления инерции бытия. Это немного печально, потому что все, что не развивается, неизбежно подвергается разрушению. Все, от сухих служебных инструкций до возвышенных чувств. Реальность напирает, наступает превосходящими силами со всех сторон, сокращая и сокращая жизненное пространство. Пока не захватывает его окончательно, безжалостно искореняя на подвластной территории все, что дышало по законам любви. Поскольку у нее, повседневной обыденности, законы свои. Ревниво претендующие на вселенскую всеобъемлемость, не терпящие конкурентов, прагматичные и зримые. Какое-то время еще тлеет лучинкой мостик виртуальной связи, но вольфрамовой спиралькой перегоревшей лампочки, сдается и он...