24 года тому назад произошла самая ужасная катастрофав истории авиации,
спровоцированная людьми
* * *
Перед рассветом 1 сeнтября 1983 года Корейский пассажирский лайнер
В-747-230В, летевший рейсом 007 из Анкориджа в Сеул, сбился с курса и был сбит ракетой истребителя-перехватчика Су-15 над Сахалином.
Все 269 человек, находившиеся на борту, в том числе 22 ребёнка, погибли.
- Это был самолёт-шпион без пассажиров с экипажем из 29 профессиональных разведчиков, - продолжает утверждать бывший командующий войсками Дальневосточного военного округа генерал Иван Третьяк, отдавший приказ сбить неопознанный самолёт
- Пассажиры и экипаж остались живы после успешной посадки лайнера на воду у Сахалина, - верит директор Меджународного комитета по освобождению выживших пассажиров КАL 007 Берт Шлоссберг.
A что мы сегодня знаем точно?
КОРЕЙСКИЙ БОИНГ: КАК ОН БЫЛ УНИЧТОЖЕН
Леонид Анцелиович,
Профессор, конструктор Су-15
Эта трагедия потрясла мир. О ней написано очень много и очень путано. Как специалист и участник разработки истребителя-перехватчика, сбившего этот лайнер, предлагаю читателю анализ случившегося, основанный только на фактах.
Всё началось, после набора высоты, когда пилоты корейского лайнера забыли передвинуть тумблер управления системой навигации из позиции "Автопилот включён / ИНС-контроль выключен" в третье положение, когда ИНС обеспечивает заранее установленный самолёту курс по отведенному воздушному коридору через Японию. Теперь же автопилот поддерживал постоянный магнитный курс - прямо на Сеул, но через территорию СССР.
Это определили эксперты ИКАО, анализируя запись параметров полёта. Запись переговоров членов лётного экипажа свидетельствуют о том, что они не подозревали, что постепенно уходили севернее разрешенного коридора. Через 27 минут после взлёта диспетчер Анкориджа попрощался с экипажем, так и не заметив отклонения лайнера от предписанного маршрута.
На Камчатке, оператор радара ПВО наблюдал на экране за обычным полётом американского разведчика RC-135, который взлетел с аэродрома на острове Шемя в западной части Алеутской гряды и ходил восьмёрками в нейтральных водах. На всякий случай его обозначили как цель номер 6064.
В 4 часа 51 минуту местного времени на экране появляется вторая метка летящего самолёта. Он шел с северо-востока от Берингова пролива. Сначала казалось, что он идёт к разведчику, и дежурившие офицеры решили, что это заправщик. Но когда самолёты разминулись при минимальном расстоянии между ними в 140 километров, то предположили, что это второй разведчик. Он, не меняя курса, шел на Камчатку.
Тогда навстречу вероятному нарушителю, обозначенному как цель 6065, с аэродрома Елизово, севернее Петропавловска-Камчатского, поднимают пару истребителей-перехватчиков. Но навести их на приближающуюся к Камчатке цель не удаётся из-за временного сбоя локатора - отметка цели 6065 с экрана исчезла (на сорок второй минуте радиолокационного сопровождения). На всякий случай истребителям передали новый курс - на восток. Разведчик должен, по идее, отвернуть от полуострова, чтобы уйти в нейтральные воды. Вот тут его и можно перехватить.
Но, когда отметка цели снова появилась на экране, стало ясно, что нарушитель курса не менял и теперь летит над Кроноцким заповедником. Вторая пара истребителей с аэродрома Елизово наводится на цель. Какое-то время они держат цель в захвате своими бортовыми локаторами, но затем теряют её в ночном небе. А метка цели 6065 на экране наземного локатора ПВО продолжает двигаться постоянным курсом, пересекает юго-западную границу Камчатки и движется над нейтральными водами Охотского моря. В течение целого часа и двадцати минут нарушитель воздушной границы находился перед Камчаткой и над ней. Теперь он улетает неопознанным.
А в это время в Москве, в Кремлёвской больнице, Начальник Генерального штаба, маршал Огарков пытается доложить ситуацию на Дальнем Востоке лежачему больному - генсеку Андропову. Тот отделывается общей фразой:
"Провести все необходимые мероприятия". Теперь эти "мероприятия" предстояло выполнять авиадивизии ПВО Сахалина.
Два её полка располагались на аэродромах у посёлков Смирных и Сокол. Дежурный офицер штаба дивизии принял сообщение с Камчатки о нарушителе, когда он уже покинул её воздушное пространство. После появления метки нарушителя на экране радара ПВО Сахалина, там была объявлена боевая тревога уровня "один". Поднятая с северного аэродрома Смирных пара МиГ-23П нашла нарушителя, приблизилась к нему и доложила - похож на RC-135. Но так как топлива им заливали мало, они вернулись.
После побега в Японию Беленко на новом МиГ-25 ввели ограничение по заправке самолётов рядовых лётчиков.
Майор Геннадий Николаевич Осипович ещё подростком записался в аэроклуб, а теперь уже много лет служит в 41-ом истребительном полку ПВО в "Пункте-2" (открытое наименование их аэродрома Сокол). Как надёжному лётчику, ему доверили должность заместителя командира полка. Этой ночью он дежурил, и по команде штурмана наведения в 5 часов 42 минуты утра местного времени взлетел на своём Су-15ТМ в сторону Охотского моря навстречу нарушителю, летящему в двухстах километрах от Сахалина.
Как и в далёкие времена Великой Отечественной войны, в ПВО Сахалина для наведения истребителей на цель используется голосовая радиосвязь штурмана наведения и лётчика. Осипович понял, что разминулся с целью, когда услышал команду своего штурмана наведения с позывным "Депутат": - Будем наводить в заднюю полусферу.
Он развернулся в обратном направлении, получил корректировку высоты и курса и тогда разглядел впереди мигающую проблесковыми маяками точку. Потом на экране его локатора "Тайфун" загорелась яркая оранжевая метка цели и загорелось табло "Захват головок". С этого момента Осипович будет неотступно следовать за большим четырёхдвигательным самолётом, летящим на высоте десять километров со скоростью 900 км/ч. и сверкающим всеми навигационными огнями и проблесковыми маяками.
А на командном пункте дивизии, куда прибыл её командир, полковник Корнуков, так и не знают, чей же это самолёт сопровождает Осипович.
Штурман наведения запрашивает:
--
805, вы можете определить тип самолёта?
--
Не совсем. Он летит с мигающими огнями.
--
805, видите цель?
--
Вижу её и визуально, и на экране радара.
--
805, запросить цель!
Осипович включает передатчик станции "Свой-чужой". Если это советский военный самолёт, то его такая же станция автоматически ответит специальным кодом. Но корейский лайнер, естественно, молчит.
Корнуков: - Нет ответа? Всё ясно. Приготовится к стрельбе!
Штурман повторяет эту команду.
Нарушитель подлетает к воздушной границе Сахалина. Корнуков звонит генералу Каменскому и докладывает о ЧП и отданном приказе огневой готовности. Тот отвечает: "Сперва выясните, что это за объект. Может, это какой-то гражданский самолёт или ещё Бог знает что". После этих слов вышестоящего генерала воинственность Корнукова уменьшилась. Он хочет знать, неужели при входе в воздушное пространство Сахалина нарушитель не выключил навигационные огни? Штурман запрашивает Осиповича:
--
805, ненадолго включите свои огни. Заставьте его сесть на наш аэродром.
--
Есть.
Сейчас нарушитель пролетает как раз над родным аэродромом майора Осиповича. Но как заставить эту махину сесть? Подойти к борту нарушителя, а потом встать перед ним, чтобы его истребитель с горящими навигационными огнями заметили пилоты гостя, Осипович боится. А вдруг его собьют? Поэтому он подходит к лайнеру снизу, уравнивает скорость и, проформы ради, включает и выключает несколько раз три своих огонька: зелёный и красный на концах крыльев и белый в хвосте. Их невозможно увидеть с Боинга. Естественно, никакой реакции не последовало.
Штурман передаёт новый приказ Корнукова: - Произвести предупредительные выстрелы из пушки.
Осипович не может не знать, что его пушка подвешена в контейнере снизу под его фюзеляжем. И с вышелетящего впереди самолёта вспышки выстрелов всё равно видны не будут. Да и вместо положенных трассирующих снарядов (каждый четвёртый или пятый) его пушка заряжена только бронебойными. А их полёт не видим. Но для отбития номера Осипович даёт несколько очередей, практически опустошив свой боекомплект.
А в это время ничего не подозревающие пилоты Боинга решают, что пора переходить на следующий эшелон высоты, поскольку они уже израсходовали много топлива. Второй пилот связывается по радио с диспетчерами в Токио получает добро. Лайнер начинает набор дополнительной высоты. Его скорость при этом снижается, и Осипович проскакивает под Боингом и оказывается впереди и ниже. Он вовремя не уменьшил тягу двигателей. "Депутат" запрашивает:
--
Вы сказали цель увеличила скорость?
--
Снизила.
--
805, открыть огонь по цели!
--
Раньше надо было думать! Куда мне стрелять? Я впереди цели! ... Вас понял. По возможности занять огневую позицию. Придётся пропустить цель вперёд.
Осипович сбрасывает скорость и ... проваливается на два километра вниз.
Теперь он хорошо разглядел Боинг снизу, когда проскакивал под ним вперёд. Потом в интервью он признается: "Я видел два ряда окон (В-747 в передней части фюзеляжа двухэтажный - Авт.) и знал, что это был Боинг. Я знал, что это был гражданский самолёт. Но для меня это ничего не значило. Ведь гражданский тип самолёта легко переделать длявоенного использования" (Газета Нью Йорк Таймс, 9 сентября 1996).
Пилот МиГ-23П (позывной 163), который тоже следует за Боингом на удалении 25 километров, докладывает, что видит обоих, и напоминает "Депутату", что готов к атаке, и, если "805" стрелять откажется, или у него кончится керосин, то он сумеет сбить неизвестный самолёт.
Нарушителю осталось лететь в воздушном пространстве СССР всего три минуты. А там снова нейтральные воды Японского моря. На КП нервозность нарастает. Голос: - Что? Он ещё не стрелял? Цель всё ещё летит? Полковник Корнуков переходит на крик: - К чёрту! Сколько ему нужно времени, чтобы занять огневую позицию?! Форсаж! Пусть МиГ-23 подойдёт поближе! Пока вы теряете время, цель просто-напросто улетит.
Снова очередной приказ штурмана наведения:
--
805, попытайтесь уничтожить цель из пушки.
--
Я уже отстаю. Сейчас ракеты попробую.
--
805, приблизится к цели и уничтожить!
Осипович знает то, чего не знают на КП - почти весь боекомплект пушки он уже расстрелял. А упустить цель нельзя, поэтому - ракеты. Теперь Боинг снова впереди, но значительно выше. Осипович включает форсаж и задирает нос перехватчика. Захват есть! Можно нажимать гашетку пуска.
С интервалом в две секунды обе ракеты (Р-98 с радиолокационной головкой и Р-98М с оптической тепловой головкой самонаведения), весом по 230 кг каждая устремляются на сверхзвуковой скорости к пассажирскому лайнеру. До нейтральных вод Японского моря ему оставалось лететь только полторы минуты.
Первая ракета взорвалась у левого борта фюзеляжа позади крыла и выше горизонтального оперения в 6 часов 26 минут и 2 секунды утра сахалинского времени.
Осипович докладывает: - Цель уничтожена...Выхожу из атаки...Остаток 1600... Обе пустил.
В интервью корреспонденту газеты "Известия" Осипович вспоминал: - Первая ракета попала ему в хвост. Вспыхнуло жёлтое пламя. Вторая - снесла половину левого крыла. Тут же погасли огни и мигалки.
По записям аварийных самописцев известно, что вторая ракета с тепловой головкой не сработала: все двигатели работали в нормальном режиме, и самолёт был полностью управляемым. А вот взрыв его топливных отсеков с отделением крыла и прекращением питания навигационных огней и проблесковых маяков через одну минуту и 44 секунды после подрыва первой ракеты Осипович принял за попадание второй.
Передо мной подлинные записи параметров полёта Боинга в последние две минуты его жизни, включающие момент подрыва ракеты Р-98. Девять лет советское руководство скрывало факт обнаружения обломков и "чёрных ящиков". Но в 1993 году по особому распоряжению Ельцина оба записывающих устройства (данных полёта и голосов в кабине) с плёнками были переданы в ООН. ИКАО поручила Французскому Бюро Расследования Аварий их проанализировать и опубликовало отчёт.
От полученного при взрыве ракеты импульса огромный лайнер начал задирать нос, валиться на левое крыло и отклоняться влево от своего курса. Но поскольку все четыре двигателя работали в обычном режиме, то начавшееся кабрирование самолёта вызвало увеличение его высоты полёта.
Так что же мне рассказали эти записи? Главный вывод: пилотам потребовалось чуть больше минуты, чтобы полностью восстановить параметры полёта самолёта, нарушенные подрывом ракеты. Когда из-за воздействия взрывной волны на оперение самолёт увеличил угол атаки до 15 градусов и поднялся почти на километр, они, отключив автопилот и отклоняя колонку управления от себя, привели лайнер на прежнюю высоту и начали снижение. Парировали возникший левый крен в 50 градусов и начали возвращать самолёт на прежний курс после отклонения курса влево на 60 градусов.
Однако, шрапнель разорвавшейся боевой части ракеты частично нарушила работоспособность по крайней мере трёх из четырёх гидросистем, пробила топливные отсеки и салон. Спустя 11 секунд - в кабине сигнал разгерметизации салона, и над креслами пассажиров повисли кислородные маски. Через 50 секунд после поражения лайнера ракетой второй пилот Сон Донг Хьюи вызывает Токио и сообщает:
--
Мы испытываем...
--
Полную декомпрессию, - вставляет командир Чан Бьюинг-Ин, явно уже в маске.
--
Быстрая декомпрессия. Снижаюсь на 3 тысячи метров, говорит Сон.
Это были последние слова, переданные экипажем КАЛ 007 по радио. Через 16 секунд бортовой магнитофон запишет последние слова в кабине: "Приготовиться, приготовиться, приготовиться, внимание!" А ещё через двадцать секунд записи обоих самописцев одновременно прекращаются. Самолёт находился на высоте 10 километров и с правым креном возвращался на свой прежний курс. С момента подрыва ракеты возле лайнера прошла 1 минута и 44 секунды.
В архиве Рейгана я обнаружил документ АР-WX-09-01-83 0528 EDT: сообщение японского Агенства обороны о том, что их радар отслеживал полёт самолёта типа Джамбо и двух других самолётов, летевших в том же направлении (Су-15 и МиГ-23 - прим. авт.) около острова Сахалин. В момент времени, когда прервалась работа самописцев КАL 007, метка Джамбо внезапно исчезла с экрана японского радара. В сообщении указывается на высокую вероятность взрыва самолёта в воздухе на большой высоте.
Капитан Шизука Хаяси на мостике японской рыболовецкой шхуны "Чидори Мару 58", находящейся в это время в нейтральных водах у западного побережья Южного Сахалина, в 6 часов 20 минут утра, слышит звук реактивных двигателей самолёта, а затем наблюдает в облаках оранжевую вспышку и слышит хлопок. Через пару минут - еще одна, дальняя вспышка и второй, приглушенный грохот за облаками.
Капитан Анисимов на экране радара своего пограничного катера в это же время у побережья Невельска наблюдает отметку большого самолёта, которая затем разделилась на три отметки, продолжающие снижаться.
Сочетание многих фактов позволяет сегодня утверждать, что подтекание керосина из пробитых топливных отсеков лайнера и искрение перебитой электропроводки через 1 минуту и 44 секунды вызвало их взрыв, который разорвал самолёт на три больших фрагмента.
На фотографии найденного на побережье обломка панели лайнера, появившейся в японских газетах, ясно видны выгнутые наружу края. Разрушающее давление возникло внутри конструкции.
Падая с такой высоты три больших фрагмента разной формы были аэродинамическими силами дополнительно удалены друг от друга и разрушились при ударе о воду на мелкие обломки. Когда через месяц советские водолазы обнаружат на дне три больших скопления мелких обломков Боинга, лежащих друг от друга на расстоянии полтора - два километра, среди них уже будет очень мало останков пассажиров, но много их одежды, порванной осколками конструкции и пропитанной керосином.
Падающие фрагменты лайнера радар ПВО в Советской Гавани принял за снижающегося и меняющего направление полёта нарушителя. А пилот второго истребителя-перехватчика МиГ-23 П, потерявший радиолокационный контакт с нарушителем, его падающие фрагменты визуально не заметил.
То, что именно взрыв топливных отсеков одновременно прервал запись обоих аварийных самописцев доказывают характерные разрывы их носителей информации. Обычно плёнка цифрового самописца параметров полёта длиной 241 метр при очень больших перегрузках разрывается возле катушек. На представленной в ИКАО плёнке места стыковки разрывов точно соответствуют расстоянию между катушками. Последние записи сделаны в середине куска плёнки, располагавшегося между катушками в момент механического воздействия на самописец разрушающей перегрузки. В этот момент лайнер находился на крейсерской высоте, и только взрыв топливных отсеков мог создать такую высокую перегрузку. Выплеснувшийся при взрыве и разрушении самолёта керосин попал на одежду пассажиров, о чём свидетельствовали водолазы, поднимавшие её со дна.
Все участники совершенного убийства в воздухе, от Андропова до Осиповича, ещё целый день не знали, что сбит рейсовый пассажирский самолёт В-747 и что погибло 269 человек. Об этом руководители страны узнают от заместителя госсекретаря США, а потом и от Джорджа Шульца, пресс-конференцию которого передали все ведущие агентства мира. При этом Шульц озвучивает выдержки из записанных радиопереговоров пока только Осиповича и двух других пилотов истребителей.
Вначале была тактика всё отрицать, принятая Политбюро по предложению Горбачёва. Когда уже весь мир негодовал, по телевизору показали начальника Генерального штаба, седого и высокого маршала Николая Огаркова. Его назначили козлом отпущения. С указкой в руке на большой карте Дальнего Востока он показывал последовательные этапы какой-то странной специальной разведывательной операции американцев, но ключевым звеном которой был пролёт шпионского В-747. Поэтому за всё должны ответить США.
Через 25 дней после катастрофы командующий пограничными войсами Сахалина, генерал-майор КГБ Романенко принял в Невельске делегацию Японии и США и передал ей 213 мужских, женских и детских туфель, сандалий и кросовок, которые нашли плавающими или прибитыми к берегам островов Сахалина и Монерона. Сортировка показала, что эту обувь носили 198 человек. Родственники опознали, что найденная обувь принадлежала их детям и близким, находившимся на борту рейса 007 в ту роковую ночь.
Россия так и не выдала останки и багаж погибших в рейсе 007, заявляя, что их в обломках не оказалось. Потом водолазы будут свидетельствовать, что их никогда не просили поднять со дна останки людей. А они их видели, но не часто. В грудах затонувших мелких металлических обломков конструкции, вперемешку с разорванной одеждой пассажиров и искарёженными вещами их ручной клади водолазы обнаружили только десять частей человеческих тел и несколько костей. Они видели туловище без головы и ног, одетое в куртку, а ниже куртки - белые жгуты внутренностей, видели скальп с чёрными волосами, при прикосновении к которому он рассыпался, видели кисть в перчатке и многое другое.
При разделении конструкции Боинга на три больших фрагмента из-за раскрытия его топливных отсеков на высоте полёта многие тела были разбросаны на обширной акватории Японского моря. При ударе о воду падающие части лайнера разрушились на мелкие куски, практически искромсав находившиеся в них останки людей. За прошедшие полтора месяца с момента гибели лайнера и до начала глубоководного погружения водолазов на дно, морская вода, течения и многочисленные обитатели моря способствовали исчезновению человеческих останков в местах скопления обломков. Эксперты утверждают, что за две недели в местной воде не остаётся следов органических тканей. Из криминалистики также известно, что свободно плавающие на дне моря человеческие останки через несколько дней всплывают и уносятся течениями. Вот почему водолазы обнаружили их так мало.
Вещи, которые плавали на поверхности моря в районе падения частей лайнера и которые быстрым течением уносило на юг, сначала собирали катерами, а те что прибило к берегам Сахалина и Монеона - нарядами военных. Всё найденное паковалось в мешки и отправлялось в Невельск на Сахалин, где был развёрнут штаб поисковой операции и уже находились эксперты авиапромышленности и ВВС. Туда же свозили всё, что попало в сети рыбацких судов, которые тралили дно и обнаружили места скопления обломков лайнера.
Когда же водолазы начали на дне разбирать кучи обломков, то им приказали поднимать только документы, бумаги, радиоаппаратуру и плёнки. Но так как часто личные документы: паспорта, студенческие билеты и т.п. находилсь в пиджаках, плащах, партмоне, бумажниках и дамских сумочках, а извлекать их из этих вещей на глубине было трудно, то поднимали и их. На отгороженной палубе "Мирчинка" всё, что поднималось в большой корзине и в спускаемом колоколе сортировалось и отправлялось в Невельск.
Там скопилось множество предметов со сбитого пассажирского лайнера. Та часть их них (в основном разбитая радиоаппаратура и плёнки), которая могла подтвердить шпионскую миссию рейса в шести мешках была отправлена в Москву для технического исследования. Всё остальное, включая носимые личные вещи, пропитанные авиационным керосином, и предметы ручной клади - уничтожено и сожжено.
Моя трёхдневная работа в мемориальной библиотеке Калифорнийской резиденции президента США Рональда Рейгана позволила получить около двухсот копий документов. И теперь на моём рабочем столе справа лежало то, что под грифом "TOP SECRET" читал об этом президент США, а слева совместные докладные записки об этом же и под таким же грифом "совершенно секретно" министра обороны СССР Устинова и председателя КГБ Чебрикова, которые читал Генеральный секретарь Андропов (они опубликованы Ельциным в 1992 году).
В справке ЦРУ, предоставленной президенту США, отмечается:
--
широкий набор разведывательных спутников США позволяет всегда указать на один из них, находящийся вблизи какого-то события;
--
единственный самолёт RC-135, совершавший обычный полёт в международном воздушном пространстве во время подлёта КАL 007 к Камчатке, не имел с ним контакта, находился от него на значительном расстоянии и в момент сбития лайнера уже более часа находился на своём аэродроме;
--
никто из экипажа рейса KAL 007 не сотрудничал с ЦРУ.
А что же докладывали в СССР Андропову? Полное разочарование после анализа записей аварийных бортовых самописцев и блоков оборудования, найденных в обломках фюзеляжа В-747, - никаких доказательств шпионской миссии. Самая высокая комиссия экспертов, в которую вошли: руководитель, генерал-лейтенант авиации Макаров; генерал-лейтенант инженер Тихомиров; генерал-майор инженер Диденко; генерал-майор авиации Степанов; главный штурман ВВС, генерал-майор авиации Ковтун; член-кор. АН СССР Федосов; главный штурман Военно-транспортной авиации, полковник Полевой; главный штурман-исследователь Лётно-исследовательского института (ЛИИ) Ирейкин; начальник лаборатории навигационного оборудования ЛИИ Власов; штурман министерства гражданской авиации Свишев и представитель КГБ Коричнев, 28 ноября 1983 года дала заключение.
В нём отмечается, что рашифровка записей самописцев Международной организацией гражданской авиации (ИКАО) может привести к:
- интерпретации действий экипажа КАL 007 по установке автопилота в начале полёта в режим автоматической стабилизации постоянного магнитного курса как непреднамеренную ошибку, которая не была замечена в течение всего полёта;
- подтверждению того, что истребитель-перехватчик не пытался установить радиоконтакт с лайнером на частоте 121,5 МHz и не стрелял трассирующими снарядами;
- отрицанию преднамеренного пролёта над СССР, поскольку за последние 30 минут полёта, когда речевой самописец фиксировал разговоры экипажа, ничто не указывало на их осведомлённость о полёте вне разрешенного коридора;
- подтверждению отсутствия маневров лайнера в процессе полёта.
Отсюда и рекомендация: не передавать самописцы в ИКАО.
В декабре Устинов и Чебриков направляют Андропову совместное послание, в котором на основе рекомендаций комиссии формулируют государственную позицию, с которой генсек согласился: скрывать факт обнаружения самописцев, поскольку их расшифровка на Западе вызовет новую волну антисоветской критики. Стоять на позициях Заявления Советского правительства от 6 сентября 1983 года, что позволит категорически отвергать требования компенсаций и возложить всю ответственность за погибших на США как инициатора провокации.
Как следствие, не стоял вопрос о выдаче останков погибших и их багажа.
Случилось то, что рано или поздно должно было случиться. Выпестованная система охраны воздушных границ сработала. Лётный состав истребительной авиации ПВО не допускал возможности появления заблудившегося иностранного пассажирского самолёта и не был обучен методам распознавания цели. Не дать уйти! - вот установка высшего военного руководства страны в те годы, полностью оправдывавшего убийство 269 человек, находившихся на борту рейса 007. В послании генсеку Андропову министр обороны Устинов и председатель КГБ Чебриков подчёркивали:
"Если бы нарушитель смог безнаказанно пролететь через советское воздушное пространство, то США, вероятно, начали бы кампанию, подчеркивающую неэффективность нашей ПВО Дальнего Востока".
Когда через несколько лет немецкий юноша Матиас Руст на арендованной в Финляндии Цесне полетел без уведомления в Москву, его уже не сбили, хотя и могли. Но за это генсек Горбачёв уволил министра обороны Соколова.
