В группе телохранителей Аркадия Викторовича, олигарха областного значения, я выделяюсь своей субтильностью. А мой подопечный Петя - ещё и возрастом.
В тот день Аркадию Викторовичу, тучному пятидесятилетнему мужчине, приспичило встретиться с деловым партнёром в ресторане "Ривьера" - уж больно ему тамошняя кухня нравилась. Это заведение имеет в нашем городе репутацию элитного. Но там вокруг домов понатыкано - прорва. И у всех - крыши, чердаки, подвалы, и везде может спрятаться киллер.
Петя подъехал к особняку олигарха всего минут за пять до момента выезда кортежа. Торопливо надевая электрожилет, он деловито сообщил: "Автобус в пробку попал, я не виноват". Для своих десяти лет Петя вызывающе серьёзен и рассудителен. Ещё недавно ребёнка привозили родители - Анна или Николай, но месяц назад мальчик стал ездить сам, объявив себя взрослым. Я зафиксировал застёжку на жилете и набрал на кодовом замке пароль. Снять жилет без моего участия можно теперь только с помощью слесарных инструментов. Мы заняли места в джипе сопровождения и кортеж тронулся.
Когда в унылую жизнь нашего общества ворвались дети индиго, сотрудники спецслужб с наиболее креативным мышлением начали изучать их поведение. У этих детишек оказалась одна интересная особенность - они чувствовали опасность. Они не сворачивали в переулок, где их ждала агрессивная свора озлобленных собак или группа аналогичных по характеру двуногих, отговаривали родителей ехать в транспорте, обречённом на попадание в серьёзную аварию, категорически отвергали подпорченную пищу. Неведомая нам сила, видно, оберегала детей индиго, сохраняя для каких-то великих дел.
Эта особенность сильно порадовала спецслужбистов. Детей этих стали приглашать на мероприятия с участием крупномасштабных шишек. Если там бомба какая-то заложена - детишки нервничать начинали. Надо только было нервозность эту вовремя заметить. В наших краях выяснять отношения с помощью заложенных бомбочек - историческая традиция.
Но после нескольких предотвращённых терактов злоумышленники изменили тактику. ВИПов стали ликвидировать снайперы. Тут-то и выяснилось, что индиго чувствовали опасность только для себя, иногда - для близких, а пуля, летящая в голову постороннему человеку не вызывала у них беспокойства.
Аркадий Викторович, владелец крупной строительной фирмы, недавно отхватил жирный контракт в нашей губернии. При этом ему пришлось основательно поработать локтями в высших эшелонах власти, и многим его конкурентам это категорически не понравилось, посыпались угрозы. Начав роботы по контракту, Аркадий Викторович сильно озаботился своей безопасностью и возжелал привлечь к охране своей персоны индиго - последний писк телохранительной моды.
Считать Аркадия Викторовича своим лучшим другом Петя категорически отказывался. Собственно, индиго всегда оценивали людей по каким-то своим, особым критериям, злостно игнорируя величину банковского счёта.
И тогда руководитель охранной фирмы "Геракл" придумал, как заинтересовать индиго в безопасности охраняемого лица. Был разработан "датчик жизни" - прибор, регистрирующий факт "живости" человека. Если сердце останавливалось, прибор выдавал кодированный радиоимпульс. От импульса срабатывал электрошокер, встроенный в специальный электрожилет. Теперь смерть обладателя соответствующего "датчика жизни" являлась объективно очень неприятным событием для носителя такого жилета. Уровень разряда выбирался так, чтобы доставить весьма болезненные ощущения, близкие к болевому шоку, но не убить.
Уговорить Петю принять на себя функции телохранителя было нелегко. Когда Аркадий Викторович сообщил Николаю и Анне, какую сумму он готов заплатить за подключение ребёнка к охране, родители загорелись этой идеей. Сумма, обещанная олигархом за день работы в своей охране, превышала месячный заработок на местных заводах. Я долго объяснял ребёнку, насколько важно предупредить об опасности такого замечательного человека, как Аркадий Викторович. Ведя эти беседы, я старался держать в памяти величину окладов, своего и Петиного, чтобы придать своим речам максимальную искренность, ведь индиго часто чувствуют фальшь в словах собеседника. Решающим аргументом послужило упоминание о возможности накопить деньги на необходимую и довольно дорогую операцию Анны. Петя работает не каждый день, а лишь в те периоды. когда охрана олигарха затрудняется обеспечить Аркадию Викторовичу требуемый уровень безопасности в планируемых мероприятиях. Как правило, это происходит во второй половине дня, но иногда ребёнка приходилось срывать со школьных занятий.
Петя понимает принцип действия системы охраны, понимает, что в случае смерти охраняемого ему будет больно, но не представляет себе - насколько больно. Мне с подопечным повезло, можно сказать, поскольку Петя "гуманист", по классификации Нэнси Энн Тэпп, общаться с новыми знакомыми ему нравится. Правда, приходится следить, чтобы ребёнок не отвлекался, ведь увлечённый каким-то делом, индиго может не прочувствовать страх. Заставить его всё время возвращаться к оценке собственного психологического состояния - достойная задача для психолога, коим я и являюсь.
Войдя в здание ресторана, мы с Петей разместились в углу зала, снятого Аркадием Викторовичем. Петя вскоре утратил интерес к происходящему, поскольку на подобных мероприятиях он присутствовал уже в третий раз. Я старался беседовать с ребёнком о его успехах в учёбе и спорте, отпуская дежурные, заранее припасённые шутки, временами переводя разговор на его самочувствие.
Судя по обилию восторженных возгласов, рукопожатий и объятий переговоры шли успешно. Возлияния продолжались часа три.
Внезапно Петя взял меня за руку, потянул к себе, посмотрел мне в глаза и тихо сказал: "Дядя Дима, мне страшно". Я невольно поёжился, неужели опасность здесь, в зале? Не обязательно... Если защищаемый объект только собирается выйти в зону опасности, то это тоже может быть источником страха. Я решил уточнить: "Тебе когда стало страшно?". Петя молчал, его прошиб пот.
- Дядя Дима, мне сейчас страшно, мне будет больно, - почти шепотом сказал он.
- Подожди минутку, я сейчас, - попытался я его успокоить и направился в сторону Аркадия Викторовича, который уже поднимался со стула и прощался со своим собеседником-собутыльником.
Начальник охраны, Анатолий, встретился со мною взглядом и шагнул навстречу.
- Есть сигнал, - сказал я.
- Давно проявился? - пробасил Анатолий.
- Минуты две.
- Понял, сейчас эвакуируем объект.
Что угрожает олигарху? Бомба? Снайпер, целящийся в окно? Отравленный десерт? К сожалению, ответа на этот вопрос индиго не дают. Ясно одно - есть высокая вероятность того, что сердце объекта перестанет биться через несколько минут. Через сколько - тоже неясно, может быть через пять, может - через сорок.
Пока Анатолий шептался с олигархом, я вернулся к Пете.
- Я хочу снять это, - просящее произнёс ребёнок дёргая за полу жилета.
- Нельзя, Петя, нельзя, сейчас разберёмся, надо же понять, когда разберёмся...
Если снять жилет, то мы не сможем понять, миновала опасность или нет. Телохранители окружили олигарха плотным кольцом, напялили неизвестно откуда взявшиеся каску и бронежилет. Один из охранников вышел из здания, огляделся и что-то сказал в рацию. Мерс подъехал вплотную к подъезду.
Олигарх в плотной группе телохранителей почти бегом проследовал к своему "Мерседесу". Когда дверцу машины открыли, Аркадий Викторович пошатнулся, схватился за грудь и начал оседать на землю. Охрана ощетинилась стволами. Никаких признаков произведённого выстрела в окрестностях не наблюдалось. Мы с Петей в этот момент подходили к джипу сопровождения, в котором нам надлежало следовать за охраняемым объектом. Внезапно ребёнок вскрикнул и рухнул на землю. Я наклонился, увидел широко раскрытые от ужаса глаза и расширенные от боли зрачки. Телохранители метались вокруг мерса. Я поднял Петю и внёс его в джип, положил на сидение. Ребёнок постепенно приходил в себя.
Краем глаза я заметил, что телохранители делали Аркадию Викторовичу массаж сердца, через пару минут подъехала "Скорая".
Олигарх скончался от инфаркта, спровоцированного чрезмерным потреблением спиртного. Именно эту опасность почувствовал Петя, но предотвратить это происшествие телохранители не смогли.
Зачем в нашу жизнь посланы дети-индиго? Наверно, природа хочет через них внести что-то прогрессивное в нашу цивилизацию. А мы используем это чудо для урегулирования наших дрязг. Неужели мы не найдём их талантам лучшего применения? Природа может обидеться...