Аннотация: Помните ли вы, с каким подъемом готовился Израиль в 1998 году отметить свое 50-летие? У власти - правительство Нетаниягу. Волна террора сведена на нет - камикадзе прекратили взрывать автобусы. Появилась робкая надежда на стабилизацию. С тех пор минуло 9 лет.
Сдеротский фейерверк
Дети Сдерота отмечали День независимости
в короткие перерывы между обстрелами
Артподготовка
59-й годовщине независимости Израиля предшествовал прогремевший на старте праздничной недели залп. По Сдероту. "Касамами". Из освобожденного от еврейской "оккупации" сектора Газы. В воскресенье обошлось без убитых. Трое в шоковом состоянии были доставлены в ашкелонскую больницу "Барзилай": снаряд угодил в жилой дом, снес потолки и стены.
Разруха - ерунда. Жилье восстановят. Главное - чтобы не было войны. Полномасштабной. Как прошлым летом на севере.
22 апреля в День памяти павших военнослужащих, вскоре после сирены, как только началась скорбная церемония, жители хайфского Адара и города Кармиэль содрогнулись: салют.
"На сутки раньше времени?!"
Вскоре выяснилось: палят из ракетниц арабы. Городские (Хайфа) и деревенские (окрестности Кармиэля). У арабских граждан Израиля - свой праздник. По случаю проигранной "сионистским оккупантом" войны и церемонии еврейской скорби.
Впрочем, стоит ли удивляться радости арабов, если в интернете полным ходом ведется дискуссия, следует ли отмечать День памяти в канун Дня независимости или лучше перенести скорбь по 22.305 павшим куда подальше. Ну где ж это видано - прямо с военного кладбища в лесок шашлыки жарить?
Незадолго до Дня независимости предводитель отечественных интеллектуалов Амос Шокен снова, в который уж раз предложил внести коррективы в Государственный Гимн Израиля. Ну что за пережиток прошлого - еврейское национальное государство? И что за претензии на Иерусалим, если де-факто его уже разделили и вот-вот сдадут де-юре?
Как бы в подтверждение этой мысли 23 апреля, на правительственной церемонии памяти павших, премьер-министр Эхуд Ольмерт предупредил: чтобы страна продолжила существовать, народ должен подготовиться к новым болезненным уступкам.
Считается, что каждый народ имеет тех правителей, которых он заслуживает. Чтобы подтвердить (или опровергнуть) эту клишированную мысль, вечером 23 апреля, на стыке Дня памяти и Дня независимости, я отправилась в Тель-Авив на площадь Рабина.
Операция "Искусственный снег"
Нет, речь не о нейтрализации врага нашими войсками в Ливане. Речь - о том, во что превратилось празднование независимости в благоденствующем тель-авивском мегаполисе.
В последние годы, благодаря достижениям химического прогресса, главная и единственная цель взрослых, высыпавших на площадь, чтобы послушать выступления популярных исполнителей и посмотреть салют, - увернуться от направленных на них со всех сторон баллончиков, изрыгающих хлопья искусственного снега.
Ко Дню независимости этими баллончиками запасаются все школьники, начиная с первоклашек и кончая верзилами из "йуд бет". В глазах постсионистского подрастающего поколения суверенитет - счастливая возможность безнаказанно обмазать всё и всех подряд отвратительной липкой "ватой".
Вот и по дороге на площадь все подряд машины "ослепли": ветровые стекла залеплены искусственным снегом. Отодрать его не так-то просто: требуется полноценная (с жидким мылом) мойка.
Изуродованы витрины многих магазинов. Какой-то умник прошелся с баллончиком мимо школы парикмахерского искусства Шуки Зикри: стекло прорезала жирная полоска белесой химической смеси.
- Не понимаю, куда смотрят учителя? - удивляется престарелая Мирьям Леви, жительница одного из домов на площади Массарика. - Неужели нельзя доходчиво объяснить школьникам: то, чем они занимаются, - форменное вредительство?! Нет у меня сил и времени, чтобы отмыть окна машины, дети и внуки ждут-не дождутся моего приезда...
У фонтана на миниатюрной площади Массарика становлюсь свидетелем еще одной "праздничной" сцены: 10-11-летние мальчишки подбирают на земле пустые бутылки из-под пива и с дикими криками разбивают их об асфальт.
Крупный осколок чуть не врезался мне в ногу. Спешу дальше, к площади Рабина. Нет, обещанного по радио столпотворения не наблюдается. Ближе к сцене пара тысяч зрителей устроилась на пластмассовых стульях. Вокруг бесцельно топчется еще несколько сот гуляющих. Главное - атмосфера. Она скорее смущенно-подавленная, чем приподнятая.
- А чему вы удивляетесь? - говорит Нехемия Друкман, 75-летний старожил улицы Дизенгоф. - Несколько месяцев назад Израиль потерпел на войне поражение. Какое уж тут ликование...
- А вы-то почему пришли на площадь? - спрашиваю я.
- Скорее, по привычке, чем от радости, - объясняет убеленный сединами старец.
Запечатлев первую (в 10 часов вечера) очередь фейерверка, я тоже пала жертвой вездесущих "снежных пиратов": липкой белой гадостью покрылся не только рюкзак с аппаратурой, но и объектив камеры.
Праздник испорчен окончательно: еду домой.
На другое утро станет известно: в одну только больницу "Меир" в Кфар-Сабе доставлено 60 детей и подростков с ожогами слизистой оболочки глаз. 30 учеников младших классов доставлено в тель-авивский медицинский центр "Ихилов". По словам специалистов-офтальмологов, химическое соединение, которое в День независимости вот уже несколько лет подряд повсеместно распыляют, оставляет царапины на роговице, из-за чего в глаз может проникнуть инфекция и развиться воспаление.
Впрочем, утром 24 апреля параллельно с сообщением о почти сотне пострадавших поступило еще одно, сорвавшее меня с места: палестинцы дали по Западному Негеву и Сдероту мощный (12 "касамов") залп. Значит, День независимости придется "отметить" в Сдероте.
Под крышей дома своего
Промаявшись минут 20 в заторе на подступах к южному въезду в Ашдод, дальше лечу до самого Сдерота на нормальной будничной скорости. Последняя полянка, над которой вьется шашлычный дымок, - справа от шоссе в нескольких километрах к северу от кибуца Яд Мордехай, жители которого ровно 59 лет назад отразили чудовищную по силе атаку объединенного арабского воинства.
Отсюда до Сдерота доезжаю минут за 10: дорога пуста. У въезда в город меня подозрительно осматривают пограничники и добровольцы гражданской дружины. На лицах ребят - искреннее недоумение: все, кто смог, еще с утра двинул из Сдерота на север, а тут - здрасьте-пожалуйста, незваная гостья.
Впрочем, нет, первое впечатление - оптический обман: безлюдным оказалось только ведущее в город шоссе. На улице у рынка ведутся приготовления к празднику: мужчины деловито разжигают угли в металлических шашлычницах. Правда, здесь, в отличие от Гуш-Дана, мясо будут жарить не на цветущих полянах парков и даже не в скверах, а на выходящих на север террасах домов: с юга, из добрососедской Газы, в любой момент может вырваться 13-й "касам".
- Входите, не стесняйтесь! - приглашает меня Любовь Гуд, основатель и бессменный руководитель детского образовательного центра "Гулливер".
Переступив порог белокаменной трехэтажной виллы, я неожиданно для себя оказываюсь в параллельном мире: стены увешаны детскими рисунками. Под потолком парят воздушные шары. И хотя сегодня по случаю праздника три десятка питомцев "Гулливера" отдыхают, дух их незримо присутствует в этом удивительно уютном светлом доме.
Изобрела и оформила уникальный детский сад Любовь Гуд - многоопытный педагог, преподаватель русского языка, литературы и музыки.
Любовь с мужем Борисом и сыновьями Владиславом и Сергеем репатриировалась 13 лет назад из Казахстана. Поселились в Эйлате. Купили квартиру.
- По специальности Борис - инженер-энергетик, нашел в Эйлате замечательную работу, - рассказывает Любовь. - Приняли его на кабельный завод, высоко ценили. Но через несколько лет предприятие купили американцы и уволили 250 сотрудников, в том числе и ведущих. Мужа перевели в Сдерот - на аналогичное предприятие и тоже на инженерную должность. Мы, недолго думая, сели и приехали.
Было это в 2000 году. На новом месте Гуды арендовали квартиру. К тому моменту Люба уже успела пройти семь кругов "олимовского рая", поработав на уборках в эйлатских отелях и на химическом заводе "Тимна". "Почему бы снова не заняться своим делом?" - подумала она, оказавшись в Сдероте.
В сентябре 2000 года состоялось открытие "Гулливера" (подробный рассказ будет опубликован в приложении "Репортер"). А меньше чем через год Сдерот начали обстреливать "касамами".
Пока Люба ищет альбомы со снимками своих воспитанников, я прислушиваюсь к происходящему на улице. Голоса соседей по-прежнему спокойны.
- Сегодня предупредительный сигнал передавали уже неоднократно, - говорит тем временем Борис. - Привыкнуть к этому невозможно.
Муж Любы указывает в сторону дома напротив:
- Наш номер - семнадцатый, а это - четырнадцатый, - объясняет он. - В него около шести лет назад и угодил один из первых "касамов" - после обстрела сюда приехал Ариэль Шарон. А прошлым летом Люба проснулась среди ночи от страшного грохота: "кассам" упал нам на крышу.
- А ту ночь я осталась в доме одна, мужа не было, - рассказывает Любовь. - Спальня - в комнатке под крышей на третьем этаже. В половине двенадцатого, когда я уже улеглась, в крышу угодила ракета. Треснул потолок, с полок всё попадало. Внезапно стало светло, как днем... Гул... Шум... К счастью, крыша неровная. Зацепиться снаряду не за что - он скатился, обрубил ветки дерева во дворе, вонзился глубоко в землю, но не взорвался. Во всех автомобилях и в стоящем рядом многоэтажном доме выбило стекла...
На секунду пытаюсь представить, что могло бы случиться, если бы "кассам" упал на этот дом днем, когда здесь находится 30 детей - от грудных до первоклассников.
Паника - плохой советчик
В дверном проеме возникает стройная юношеская фигурка. 18-летний Натан Петрорик - студент медицинского факультета Еврейского университета. Сегодня он выходной и пришел починить Любови компьютер.
Натан репатриировался из Минска в двухлетнем возрасте. Около 15 лет живет в Сдероте. В старших классах (до поступления в университет) был волонтером гражданской дружины.
- Мы патрулировали город в районе "Бейт ха-Ам" и услышали предупредительный сигнал, - вспоминает он. - У меня в руке была пластиковая бутылка "колы". Неподалеку разорвался "касам" - осколком бутылку прошило, но меня не задело.
- Вы были в шоке?
- Я - нет, зато мама - да, - произносит Натан.
Практически у каждого жителя Сдерота - личная история "отношений" с ракетными снарядами. Если прежде каждый падавший на город "касам" гнал волну паники, то в последнее время радиус страха сузился до своего дома, своей квартиры, комнаты на северной стороне и на южной и угла, в котором, прикрыв голову руками, можно переждать атаку, надеясь на чудо. Взрослые вынуждены крепиться, но насколько трудно детям? С какой психологической травмой они растут...
- Вчера нас посетила американская делегация, - рассказывает Любовь. - Бывшая жительница Сдерота, 30 лет назад уехавшая в США, создала фонд помощи русскоязычному населению города и привезла в Израиль 30 волонтеров. Нашим питомцам гости привезли замечательные подарки. Дети дали концерт. Американцы были в восторге и сказали, что возьмут "Гулливер" под свое крылышко. Что это значит, я не знаю. Соорудить в арендованном доме внутреннее убежище мы не вправе - хозяева виллы не согласны.
- Как же вы обходитесь без укрытия?! - удивляюсь я.
- Очень просто: главное - не паниковать, - улыбается Любовь и указывает в сторону дальнего угла просторного зала для занятий и игр. - Вон над тем углом - сразу две крыши. Там мы во время обстрелов и собираем ребят, но делаем это спокойно, играючи. Многие малыши спрашивают: "Что, снова "Красный цвет"?" Но мы не акцентируем на этом внимания: я обнимаю всех, кого могу, прижимаю к себе. Воспитателей здесь шесть человек - каждая прижимает кого-то к себе. Правда, когда я держу ребят во время воздушной тревоги, чувствую, как учащенно бьется у каждого сердечко. В первые годы обстрелов было полегче, а сейчас у кого-то открывается рвота, кто-то мочится... Ребенок вроде не боится, но эти процессы уже необратимы...
Пауза...
- Я заработала в Сдероте сахарный диабет и дети тоже болеют, - произносит Любовь. - Вот в этом - ужас. Мне так хочется, чтобы это прекратилось, чтобы мы могли думать только об обучении ребят и больше ни о чем другом. Родители многих работают по 12 часов в сутки. Жизнь тяжелая, оставить детей дома без присмотра невозможно. Вот мы и забираем бывших своих воспитанников из школы, помогаем им готовить уроки. Многие первоклассники находится у нас до половины восьмого вечера.
- Простите за бестактный вопрос, но оказывает ли вам помощь государство?
- Да, - произносит Любовь неуверенно и объясняет: - Недавно нашему садику выделили одноразовую денежную помощь размером 4000 шекелей (порядка тысячи долларов). Город пострадал от обстрелов, многие уезжают: несколько лет назад население Сдерота составляло 26 тысяч человек, а сейчас - двадцать две тысячи. Вот нас и пытаются удержать разными способами... В городе проживает много ветеранов Великой Отечественной войны - вот кому отсюда бежать некуда. Наши воспитанники регулярно перед ними выступают. В канун Дня Победы мы дадим праздничный концерт.
...И танки наши быстры
Распрощавшись с Любовью Гуд, еду в город. Точнее - в расположенный неподалеку район, где ЦАХАЛ (День независимости!) демонстрирует еврейским горожанам свою военную мощь.
Людей на площадке с танками и БТРами собралось немного. В основном - детишки. Многие с явным удовольствием карабкаются на броню, припадая к ней лицами. В их глазах танк - последняя надежда. За его броней можно укрыться.
Пока я фотографирую 10-летнюю Таль, успеваю переброситься несколькими словами с ее мамой - Шош.
- Больше чем полжизни Таль провела под ракетными обстрелами, - говорит Шош. - Живем мы в квартале М-3 - большинство "касамов" упало на наш район. У меня четверо детей - и все травмированы. Таль в последнее время лечится у психолога. И 4-летний Йонатан - тоже.
Глазастый Йонатан постоянно льнет к матери, ни на секунду от нее не отходит.
По специальности Шош Масас - стоматолог. Прожив некоторое время в Ашдоде, она с семьей вернулась в Сдерот и открыла клинику ("У меня работает шесть врачей").
- Все эти годы нас с мужем не оставляет мысль: а может, стоит отсюда уехать? - говорит она. - В этом году мы впервые не отмечаем День независимости: слишком боязно выйти на улицу. С начала недели город беспрерывно обстреливают. Включишь телевизор или стереосистему - не услышишь предупредительный сигнал. Дети попросили: "Давайте съездим в Нетивот". Мы согласились: соседний город, всего несколько минут езды - зато там тишина и покой. Нормальная жизнь...
- На сколько еще времени хватит вам сил и самообладания?
- Не знаю... - произносит Шош. - Вообще народ у нас сильный, выносливый. Беда в том, что нет в стране правительства. И кнессета - тоже: с моей точки зрения, все сто двадцать депутатов, которые там заседают, взяточники. Все без исключения! Ни у кого совести не осталось. В противном случае давно бы обеспечили Сдероту защиту. Грустно... Практически все жители Сдерота испытывают такое же глубочайшее разочарование, как и мы. Но что поделаешь, если мой дом - здесь? Здесь мы его построили, вложили в него все свои средства. Даже продать его некому - ни один вменяемый человек сегодня не переедет в Сдерот. Так и живем: балансируем между отчаянием и надеждой. Целый город оказался в заложниках у трусливых бездарных правителей. Мне и сейчас было очень страшно выйти на улицу, но Йонатан очень просил: "Мама, покажи мне танки!" Пришлось уступить. Мы с мужем дежурим по очереди: он остался дома - я вывела детей на воздух. Без присмотра ни Таль, ни Йонатана на улицу мы не выпускаем. Кстати, пора домой (мы всегда спешим как можно скорее вернуться).
- У вас есть встроенное убежище?
- Да. Старших детей - 15-летнего сына и 16-летнюю дочь мы пристроили в школу в Нетивоте, там не стреляют. Здание школы, в которой учится Таль, укрепили, так что за нее я относительно спокойна. А Йонатан ходит в садик. Замечательная у него воспитательница, правда, сынок?
Присаживаюсь на корточки рядом с Йонатаном.
- Ну, расскажи, сколько тебе лет?
- Четыре с половиной, - произносит мальчик, тычась лицом в мамину юбку.
- Когда в последний раз ты был в садике?
- В тот день, когда был сигнал "Красный рассвет", - отвечает Йонатан (он, как и многие дети Сдерота, навсегда запомнил первое - оригинальное название предвестника беды: взрослые словесные игры Йонатана не занимают).
- И что вы сделали, услышав сигнал?
- Побежали в убежище... После сигнала "Красный рассвет" обычно падают "касамы"...
P.S.Утро 25 апреля - первого после праздников рабочего дня началось в Сдероте с "Красного цвета": еще один залп. Как сообщил источник в канцелярии премьер-министра, "ситуация в секторе Газы хрупка и взрывоопасна, поэтому никаких масштабных военных операций там не планируется". Ольмерт полагается на "полицию" Абу-Мазена, заново вооруженную за счет израильских налогоплательщиков, включая заложников из Сдерота.
![[]](/img/a/am_i/070427_kravchik_azmaut/atzmaut057.jpg)
![[]](/img/a/am_i/070427_kravchik_azmaut/atzmaut007.jpg)
![[]](/img/a/am_i/070427_kravchik_azmaut/atzmaut109.jpg)
![[]](/img/a/am_i/070427_kravchik_azmaut/atzmaut090.jpg)
![[]](/img/a/am_i/070427_kravchik_azmaut/atzmaut-81.jpg)