Альтшуль Павел Михайлович. Есть место свету (ч.21)

* * *

Освещение давали свечи - удовольствие дорогое и не совсем уместное в Нуаре с его химической промышленностью. И не факт, что более чистое, так как язычки над фитилями явственно уводило в красные линии спектра, не шибко естественные для воска или какого-либо другого органического материала. Зато такой свет прекрасно маскировал лица и создавал таинственный полумрак.

По стоящим плотным полукругом стульям рассаживались господа. Шторы из толстого полотна отсекали их от внешнего мира, массивные двери и прочные засовы - оберегали от посторонних. Место их собрания выглядело идеальным для тайных встреч и заговоров, особенно при снисходительном отношении к клише жанра, которые так любила хозяйка. Об этой ее маленькой страсти знали все присутствующие, поэтому не выражали недоумения театральностью эффектов. Однако мало кто из них подозревал, что эта любовь напускная, специально для них и для того, что бы о хозяйке так думали.

Когда незанятых мест почти не осталось, в центр импровизированного амфитеатра вышел выступающий. Огоньки бросали на него рассеянные отсветы, подчеркивали красным новый сюртук, строгую розетку из синтетического сукна-нетканки, профессорскую уверенность в себе. Блик свечей на выбритом черепе смотрелся бы забавным, но только если бы вышедший собирался кого-то развлекать. А он не собирался. Убедившись, что к его появлению готовы, он поправил затемненное пенсне и заговорил приятным лекторским баритоном:

- Уважаемые благородные господа. Уважаемая благородная хозяйка. Разрешите мне начать. Вероятно, вы меня знаете лишь заочно. Меня зовут Виелле, Поль Виелле, - он в заметном напряжении переждал реакцию многих присутствующих, - Да, некогда беглый и разыскиваемый Гильдией. Да, мертвый и похороненный. Но в данный момент я представляю моего уважаемого хозяина. Из-за срочнейших неотложных дел он вынужден здесь заменить себя мною. Проще говоря, считайте, что я излагаю от его имени, его устами. На этом покончим со вступлениями.

Он выдержал паузу, на случай если найдутся несогласные или надо чего-то подождать. Не нашлись, и было не надо. Кивнув самому себе, ученый обвел амфитеатр взглядом:

- Заранее извиняюсь за грядущий экскурс в причины нашего собрания, но я вижу здесь людей разных сословий, разного социального положения. Разной осведомленности. Кто-то посвящен недавно, кого-то пригласили впервые. Однако всех нас объединяет единая цель, и для облегчения сотрудничества нам надо синхронизовать знания.

Его слушали безропотно. Тому, кто излагал устами такого человека, как хозяин выступающего, стоило уделить самое пристальное внимание.

- Как известно, - Виелле откашлялся, - старый император недолюбливал Гильдию. Он, знаете ли, ценил суверенитет и самостоятельность государства. Поэтому Революция во многом опиралась на ее поддержку, ее деньги. Конечно же, не просто так. В обмен на обязательства. И граждане республиканцы сдержали слово, пустив благодетельницу во все сферы, отрасли и поля производства. С религиозной фанатичностью заставляя всех выполнять ее законы внутри страны. И с точно таким же рвением поддерживая их международно.

Точно так же общеизвестно, что законы эти выгодны только ей, Гильдии. И тем, кто у ее кормушки. Представьте, организация оружейников имеет законодательно закрепленное право вмешиваться в дела промышленности. А так как почти любую фабрику можно отнести к производству оружия, к заводам двойного назначения или к военно-важным отраслям, то, соответственно, все и любые технологии, используемые на ней, обязаны быть лицензированы. В результате, кроме огромной прибыли почти без затрат, гигантская политическая власть. Прижать одних, субсидировать других. Устроить соревнование по лояльности. Контролировать, разделять и властвовать. Грести деньги, выжимать соки - все это минуя номинальных юридических хозяев. Действовать, как заблагорассудиться, как надо ей, игнорирую недовольство, наказывая строптивых. Верхушка Республики продана и перекуплена, экономические законы меняются по щелчку пальцев извне. Никто не мешает Гильдии делать все, что она сочтет выгодным.

Что защищают эти законы. Точно не нас, владельцев, финансистов, банкиров, промышленников. И тем более не так называемый простой народ. Однако эти законы однозначно вводят ограничения на технический прогресс. Не кажется ли вам несправедливым? Монополизировать новейшие технологии и выдавать их за большие деньги и очень ограничено... и при этом в полной мере пользоваться самим. И наши отцы нации голосуют за. Что характерно, с такой приверженностью гильдейскому наведенному мракобесию накладно заниматься их любимым способом личного обогащения, то есть войной. Тяжело завоевывать противника, чьи ружья стреляют в два раза чаще и в три раза дальше. А тут упал в ноги хозяев, и раз - эти самые ружья в категории коммерческих, с повышенным акцизом. Два - и право на производство у одного-единственного завода. А не согласен - на тебе три: квота на более простое армейское оружие понижена. Упорствуешь? Четыре - главные оружейники собрали манатки и отбыли в теплые края. Для особо тугих - пять - бабах бомбу, которую ты делать не можешь, а умельцы из Гильдии - сколько угодно. И нет у тебя ни инженеров, ни станков, ничего. А под окнами стотысячная рать в республиканских мундирах. Тут уж сложно не подписаться под "свободой, равенством и братством".

А Республике какой профит! Очередная победа народной власти и новая провинция, еще не разграбленная реформами. А долг уж как-нибудь отдадут.

Например, добровольно увеличат квотные отчисления. Не им же платить, - ученый посмотрел на ту часть присутствующих, среди которой кивали и мрачнели, - Не их же заводам повышают себестоимость товара. Не им говорить рабочим, что получать придется меньше. И не им объяснять семьям рабочих, что есть им теперь нечего. А если разгневанная толпа разрушит твое производство - что ж, твои трудности, восстанавливай за свой счет.

Да и сами квоты на оружие чего стоят. Хорошее ружье убьет больше людей, верно? Поэтому нельзя в армию такое, иначе войну не переживет никто. Даешь дульнозарядную фузею! У нее на три выстрела четыре осечки, особенно с уровнем выучки нашей массовой мобилизационной армии. Хоть расшибись, а никого не убьют. Гуманно, черт возьми.

Но не для боевых действий. А так как великая победа стране нужна, то повышаем количество вооруженных рекрутов. Плевать, что основные потери набираются из-за антисанитарии, болезней и гнилой воды. Зато застреленных мало. Республика с ее населением может себе это позволить.

Главное, чтобы квота на стреляющую трубу была побольше, чтобы заводы исправно платили десятину, чтобы война не переставала быть главным источником бюджетных трат. Ведь золотой запас Гильдии - с твоей небольшой долькой - пополняется именно от этого! И не здесь, а на Юге, где вместо осени, зимы и весны есть только лето и лето с дождем. Благодать.

Но все это касалось только нас, финансистов да банкиров. А что же до тех, кто работает не кошельком и вложениями, а своими руками, кто изобретает и улучшает? Что до инженеров, мастеров и просто способных образованных людей? Хороший выбор ставит перед ними Гильдия. Хочешь работать? Так иди к нам, только повязочку с символом на рукав не забудь. Твори сколько хочешь, получай деньги. Но что придумал - чур наше. Хочешь еще денег? Вуаля! Только не наглей сверх меры, умников без тебя полно!

Не согласен с самого начала? Тоже замечательно - иди шестерни ковыряй. Ручками, дорогой, ручками. И деньги тоже нам. За дозволение. И смотри не мычи, квота строго определена! Не забывай радоваться.

Но подумай-ка еще раз-другой. У нас - свобода творчества, поддержка и инвестиции. И жизнь в теплых краях, океан ноги омывает. Пенсия, если был полезным. Детишек поддержим, образование опять-таки. Не уверен - выгляни в окно. Напомним, там Нуар. Решил? Молодец, подпиши кровью.

Неплохое предложение, господа, сложно отказаться. И страшно потерять, - Виелле замолчал, вглядываясь в полумрак и рассматривая лица сидящих, выискивая тех, кто не понял, плохо слушал, недоволен или имеет что возразить.

Таких не было. Присутствующие персоны все прекрасно понимали и были в хорошем смысле избранными.

Ученый сложил пальцы в замок и приготовился заканчивать. Его миссия, как объединителя и ведущего вводной части, подходила к концу. Скоро ему надо будет просто слушать, запоминать и, когда надо, вставлять мнение своего хозяина.

- Если кратко, то ситуация понятна, - сказал он, - Гильдия сильна. За страх либо за деньги, но ее поддерживают и сверху, и снизу. Заменить ее инженеров тяжело и небезопасно. Но и мы важны! Иметь такую промышленную мощь и не иметь ее - двукратное превосходство. Республика зависит от нас. Пока. И ее ищейки уже рыскают по городу в поисках нас и наших слабостей.

* * *

По обеим сторонам от следователя Мийер-Майера стояли пулеметные машины. Темный подземный склад был заполнен ими в несколько рядов, они штабелями, одни над другими располагались вдоль стен, мрачными молчаливыми стволами направляясь на центральный проход, неподвижными глазками дул следя за серебристым силуэтом, идущим средь них.

Рифленые охладительные кожухи страшных агрегатов были раскрыты и не заполнены, коробы - отсоединены, станки - сложенными располагались рядом. Позади них до самых черных высот потолка стояли немаркированные ящики, в которых во множество слоев были уложены боеприпасные ленты, общее количество выстрелов в которых исчислялось сотнями тысяч, если не миллионом. В хранилищах на целом этаже ниже, а то и на двух был припасен порох и инициирующие вещества, которых там было столько, что взлети они разом на воздух, и взрыв газа под "Фон Морганном" покажется детским фейерверком, а черное облако-гриб мигом поглотит четверть Нуара.

Еще один складской уровень занимали укладки с запчастями: поршнями, затворами, возвратными и газоотводными механизмами, креплениями и корпусами. Помещение было не меньше, и следователь его уже миновал.

Однако шел он не один. Его вели, провожали. Рядом с ним семенил мелкий человечек, коротышка с непропорционально короткими ногами, крошечные злые глазки которого были закрыты толстенными очками, а на голове был надет огромный, не идущий к его телосложению цилиндр. Вдвоем они со столичным сыщиком чудовищно не сочетались, но коротышка мог составить контрастную пару с кем угодно, хоть со своим атлантом-телохранителем, хоть с высоким следователем, хоть просто с человеком нормальной внешности.

- Вы вышли на нас виртуозно, - говорил он, - Проникли сквозь маскировку, миновали охрану. Обнаружили нас, несмотря на все тайны и секреты. Что ж, вы выполнили свое задание, господин следователь, - карлик обвел пулеметные агрегаты коротким худым пальцем, - Смотрите! Это - мой автомат. Моя машина переработки врагов в фарш. Сделан вопреки всем законам Гильдии: простой, дешевый, доступный любому с деньгами. Не требует долгого обучения расчета, не нужна муштра огромных толп безмозглых крестьян. Пять человек перебьют огнем роту. Пять расчетов - батальон.

То, что вы видели в катакомбах - уже вчерашний день. Ненадежная система питания боеприпасами, медленная перезарядка, низкая точность. Сейчас - все исправлено. Унитарный выстрел, ленточная подача - то, за что Гильдия берет пятизначные суммы. Массовое производство. И на этом мы не остановимся. Пока что автомат большой, но принадлежащий мне конструктор уже создает модель на двух человек, а потом, коли дьявол позволит, будет и на одного.

Но и сейчас это оружие устрашает. Им можно пронзить толстое мясо даже такого огромного, устаревшего и бездарного медведя, как армия Республики. Поверьте, пушечное мясо, призванное силой, у них кончится быстрее, чем заряды у нас. Рекруты скорее зубами перегрызут глотки командирам-палачам - заметьте! даже не дворянам, а такой же блевотине, что и они - только бы не идти в строю на наши машины, куда их будут гнать заградительные отряды.

Коротышка прервался, чтобы откашляться в маленький кулачок. Потом долго стирал мокроту с него и губ.

- Это оружие - двойной удар, господин следователь. Им можно убить их армию с одной стороны, и разрушить ее изнутри с другой. И оружия у нас много! И не только этого. И будет еще больше, и еще, и еще.

Необъятные массы автоматов подтверждали этот тезис, так что Мийер-Майер не вставлял ироничных комментариев, не гнул брови в риторических вопросах и выглядел так, будто как никогда близок к серьезности, лишь немного улыбаясь. Можно было подумать, что своим мыслям.

- Власть Верховного Комитета шатка! - резким тоном продолжил коротышка, сердясь, кривясь на легкомысленность следователя, - Она держится на подавлении, репрессиях, на тайных и особых канцеляриях. Которые причастны! Которые тоже хотят кусок общего пирога, которым надо отрезать долю. Там, наверху, все всё отлично понимают! Что случись чего, и за них не будут класть жизни, не станут защищать с тем пылом, с которым скидывали старых правителей. Поэтому ведут себя как временщики: нахапать, украсть, утащить. Как можно больше, пока лезет, пока не треснешь! И когда полыхнет - заметьте, не "если", а "когда" - то сбежать с набитыми мошнами к гильдейским сеньорам. Про тех твердят, что они люди высокой деловой репутации, хороших холопов не забудут. В этом наш шанс. Напугать их, заставить запаниковать, бросить все и удрать! А страху мы нагоним, господин следователь, будьте уверены.

За Мийер-Майером следовал телохранитель Киприано, немного покачиваясь, шумно выдыхая в маску. От зрелища хозяина, идущего с тем, кто только что дрался, гигант сильно нервничал. Не чувствуя, что господин под защитой, что он в безопасности с серым попутчиком, он мял рукоятку своей шпаги, перебирал пальцами по мечу следователя, который решительно забрал в самом начале. Постоянно прикасался к подбородку и тихо мычал.

- Ваша речь звучит, как предложение к сотрудничеству и предательству. В обратном порядке, - сказал особый следователь, когда слов стали ожидать и от него.

- Вы производите впечатление персоны разумной. Умеющей пользоваться здравым смыслом.

- А вы сообщаете мне все это, логично предполагая, что я уже не могу отказаться. Иначе ваши люди не выпустят меня невредимым.

- Если это вопрос, то вы ответили на него сами.

Мийер-Майер задумчиво хмыкнул:

- Вы оптимист.

* * *

Меж полукруга стульев повисал дым, красные язычки свечей в нем бледнели. Многие, следуя примеру соседей, тоже закуривали.

- Как вы оцените наше изобретение? - Виелле посмотрел на одного из присутствующих.

- Ужасающе! Меня чуть не убило! - ответил тот, вертя кивер и как будто размышляя только о том, куда бы его поудобнее деть.

- Не паясничайте, - ученый слышал об этом человеке, как об очень сложном партнере, - Для нас всех важно, как прошло испытание автомата.

- Меня чуть не убило, - повторил он.

Виелле прищурился.

- И вас не удивляет цинизм, - он был уязвлен отсутствием уважения, - с которым у вас интересуются применением неизвестного оружия на вас и ваших людях? Это же стоило им жизни, а вас - не предупреждали.

- Удивляет. Но это не ваша вина. Не так ли?

- Да оно - страх и ужас! - к человеку с кивером неожиданно присоединился другой, вскакивая с места и опрокидывая стул. Характерный говор сразу выдал в нем завсегдатая трущоб, хотя одет он был прилично и в некотором роде со вкусом. Его ремесло выдавала бандана с вышитым черепом, с которой он из-за привычки сросся. Но речь он фильтровал, не пропуская в нее свои обычные выражения, да и слухи описывали его не только как жестокого и безжалостного бандитского властелина, но и как обладателя рабочей головы на плечах. Близкого к Грильяру, знающего ситуацию и умеющего на нее влиять.

- Я ненавижу легавых, - говорил он, лосем сквозь бурелом пробираясь через ряды стульев к центру полукруга, - Но под словами этого типа подпишусь. Да, я первый раз в жизни соглашусь с мундирным! Эта ваша дудка... Да ею рвать можно! Кромсать! Я видел своим собственным глазом, - он ткнул пальцем в повязку на лице, - Еще когда ее в первый раз притащили, нас там трое было кроме Де, самых доверенных. С нею не только Трийе накрыть можно! Хоть Национальный банк, хоть диавола в аду, хоть самого Эриньяна!

- Тогда как можно объяснить, что такая чудесная вещь была вами утеряна? - спросил кто-то из сидящих в ряду, через который бандит уже продрался и где кого-то задел.

- А что я?! - выкрикнул тот, - Грильяр неуправляем! А с тех пор, как ширяется вашей дурью, у него совсем чердак потек!

- Нашей? - нахмурился другой из присутствующих и вопросительно взглянул на Виелле, но тот слушал бандита.

- Он своих камрадов мочит, что не знаешь куда бежать! - с чувством выдавал посол трущоб, - Свалишь - пристрелят, останешься - пристрелят! Вилы! Так не ломайте же целку, что он отдал ствол упырям! Там у них тоже горазды языком вертеть, наобещать с три вагона. Например, тот главный с зашитой рожей. С этой... - объясняя жестами, он поводил руками около лица, - ...с повязкой на глазах. Уж он-то заливался трелями, проповедь читал, мать его итить. А автомат... Лучше дайте его мне! Штук десять таких игрулин, и я подомну трущобы! Устрою войну, сброшу чертова шизофреника! Вот тогда, и не раньше, мы сможем что-то тереть, тогда я смогу что-то гарантировать!

- Оружие следует держать в тайне! - ответили ему, - Как только мы его применим, первый вопрос, который придется решать властям - как объяснить Гильдии что это и откуда взялось. Искать правдоподобные причины, почему проморгали. И доказывать, что они не потеряли уважение к хозяевам. Так как лишиться их поддержки - значит быть немедленно разорванными и снаружи, и изнутри. Чем ближе это произойдет к нашей акции, тем сильнее мы распылим их силы.

- Дрочить можно до кровавых мозолей! - не отступал бандит, - Нужно сейчас! Чем раньше - тем более нам на руку! У этих баранов очко сожмется до иголочного ушка. Они будут спешно восстанавливать любовь с обозленным трахарем, станут торопиться, споткнуться и навалят в штаны. А если машину использую я, каторжник, разбойник, то они и не заподозрят никаких ваших акций-облигаций!

- Это сократит время на подготовку!

- Спонтанные действия, - спокойно вставил "мундирный",- всегда наиболее запоминающиеся.

Повисла тишина.

- Есть немалые подозрения, - пояснил он, переключившись на султанчик кивера, - что секретное оружие - уже никакой не секрет. Что о нем знают.

* * *

- Мне подали идею.

От неожиданности Карл Трагэ вздрогнул, и приспособление на запястье, в котором была закреплена перьевая ручка, грязно перечеркнуло полстраницы.

Позади него, бесшумно идя по гулкому жестяному листу, возникла... нет, не Лайза Колонелли. Лилит! Змея в женском обличии, растрепанная демоница, с ног до шеи увешанная железом.

- Я обдумала ее, копнула. И что же я вижу? Что этот миленький городок - истинный шалунишка. Нарушает не только законы страны, понятия Картеля, но и смеется над святая святых - правилами Гильдии. Что для него совсем не смешно.

На ней были две черных сабли, два ножа, изогнутых в разные стороны, два узких кинжала, пистолеты, замаскированные в складках одежды. Куртка шуршала вороненой чешуей, матово отсвечивала пластинами на предплечьях.

С пера Трагэ капнули чернила. Он удивленно посмотрел на кляксу в центре листа.

- И знал бы мой дорогой Карл, что мне подумалось, - разговаривая с пантографом на его голове, продолжала она, - Что случись что-то связанное с огнестрельным оружием, с чем-то, что стреляет и убивает, то мой сладкий Карл должен об этом знать.

Она говорила каким-то резиновым, измененным голосом, будто находясь под действием расслабляющего вещества. Но каждый ее мускул был же?сток и натянут, каждое движение - дерганным.

- А оказалось, что мой Карл еще и участвует! - в возмущении таким поведением ее милого Карла, воскликнула Черная Гадюка, - Как же так? спросила я себя. Почему он не делился со мной? удивлялась я. И решила его искать. Сначала - на рабочем месте. Потом - в мастерской. А он - в морге, как ледяной властелин в своем замке.

Трагэ попятился бы, если бы не уперся в секционный ствол.

- Мортуарий, да, - сказал он, нервно озираясь в поисках спасения, - Подчеркивает мою любовь к контрастированию с самим собой. За одной дверью - жаркая преисподняя и огни. Посередине - чистилище. Здесь - рай. Его прохладный аналог, да. Даже я здесь нахожу успокоение.

Страшное читалось в ее глазах. Кипящая кислота, коптящая сера, смола в дыму.

- Любимый Карл что-то скрывал, - Черная Гадюка не заметила его слова, - Я тоже обожаю оружие, а у него такой выдающийся экземпляр. И он скрывал.

Веером подкидывая эскизы пулеметной машины, она сквозь бумажный листопад подошла к старшему эксперту. Отступать ему было некуда. Хвататься за скальпель или молоток - глупо. Не с его культями и спиной, не против нее. А свой пистолет - дорогое коммерческое оружие, именной подарок за службу - он давным-давно разобрал из любопытства, да, разочаровавшись, так и оставил в завалах мастерской.

- Слаб-с, слаб-с, - виновато сказал он, - не могу отказать себе ни в одной опасной привычке.

Ему страстно захотелось курить, он обшарил все карманы. Найдя портсигар, растерял из него все папиросы. Последнюю переломившуюся зажал меж костяшками мизинцев и вложил себе в рот, закусив зубами. Убирая портсигар обратно, наткнулся на скомканную бумажку, что в прошлый раз оставила ему Лайза.

- Заграничный Юг, - ссутуливаясь, произнес он. Слова звучали защитной мантрой, - Он действительно так прекрасен?

- Я - живое подтверждение, - глаза Лайзы на мгновение сфокусировались на нем, и она встала в живописную позу, вся в оружии, вся в остриях.

Он прочитал намерения в ее взгляде, заостренных движениях и восковом лице-маске.

- Ты ведь врешь мне, - чудом найдя огонек, эксперт наконец втянул вожделенный дым, - Да и зачем мне Юг? Я не знаю, как выглядит солнце, об океане только слышал. Мне туда нельзя, да. Мое место - под землей. Грустно-с, грустно-с. А нам было бы там с тобой хорошо. Если бы все было правдой.

-Я не буду извиняться.

Холодное вошло ему меж ребер, добираясь до сердца. Глядя вперед поверх своей убийцы, старший эксперт крепко схватил ее за плечи и осел на нее. Его лицо сначала поразило изумление, а потом нижнюю губу растянуло в гримасе веселья. Он заперхал бы от смеха, если бы мог дышать.

- Странно, - выпуская дым из онемевших легких, промолвил он, - Я вовсе не расстроен! Зря боялся...

Труп Карла Трагэ так и рухнул, сохранив бесноватую улыбкой избавления. Ударившись о пол, его череп потерял искуственный глаз, который немедля укатился.

Колонелли затрясло, ее локти прижались к телу, позвоночник выгнулся дугой. Чтобы не упасть рядом, она схватилась за стол. Сжала ноги, стискивая промежность, припадочно зажимая ее ладонью. Потом, когда судороги прошли, засмеялась и затанцевала, опрокидывая колбы, сбрасывая их на лабораторный халат мертвеца. Запахло спиртом, парафином и еще чем-то горючим. Свечка, от которой бывшим экспертом было прикурено последний раз в жизни, полетела следом.

Тело фанатичного террориста-подрывника, убившего своими бомбами в общей сложности население небольшого города, загорелось.

Приходя в себя и отдыхиваясь, Лайза быстро подобрала зарисовки пулеметной машины, эскизы ее механизмов, тексты с их описания и комментарии к ним - пригодятся. Зачем она их только раскидала?

Уходя, она чуть не раздавила стеклянный глаз, глядящий в пол.

- Сувенирчик, - усмехнулась она, пряча его у себя.

Приступ, только что стоявший вплотную к ней, буквально державший ее за горло, отступил. Немотивированное убийство как обычно помогло его оттянуть.

Комментарии: 1, последний от 14/04/2013. © Copyright Альтшуль Павел Михайлович Размещен: 14/04/2013, изменен: 14/04/2013. 25k. Статистика. Глава: Проза Есть место свету(часть_2)		Ваша оценка:
Аннотация: Любите ли вы заговоры так, как их любят те, о ком идет повествование? Красные свечи с химическими фитилями? Джентльменов, собравшихся обсудить способы изменения государственного устройства? Тайные склады с самый страшным оружием, известным их временам? Или подосланных убийц с приступом желания немотивированно убивать? Тогда вы по адресу.

Альтшуль Павел Михайлович : другие произведения.

Есть место свету (ч.21)