|
|
||
Конкурс закончился, а неистраченных слов стало намного больше. Стало быть, есть повод их прокутить. А сказать, собственно, хочется вот что. Литературный процесс, он всякий. Но начинается он с конкретного автора. Человек склоняется над листом бумаги или садится за компьютер и пишет. Что толкает его к этому, не так уж и важно, важно, что есть потребность осмыслить и записать увиденное или прочувствованное. И это самое главное - желание осмыслить и записать. Насколько ему удаётся найти подходящие слова, насколько тема его размышлений интересна для других, не теряется ли его голос в процессе изложения, какую форму приобретает - дело вторичное, но именно на всё это и был нацелен взгляд нашей "команды" на прошедшем конкурсе. Впрочем, цели, задачи и критерии были нами неоднократно заявлены и объяснены, нет нужды возвращаться к этому вопросу ещё раз, а есть потребность поделиться впечатлениями от общих тенденций. Самой главной отличительной чертой прошедшего конкурса многие отмечают его нестандартность и интересность. Формально объяснить такой факт можно наличием нескольких составов параллельно работающих жюри, в том числе номинации "народного" голосования, и самым большим за всю историю "Буквицы" количеством критических разборов. Как нашего жюри и команды "орловцев", так и частного - автора А.Сошенко. Но истинная причина такого интереса, на мой взгляд, это то, что всё больше авторов понимают назначение подобных конкурсов не в молчаливой попытке "от нечего делать" занять какое-то "призовое" место с публикацией в журнале, не в вялом стремлении привлечь внимание к своей странице на СИ, а желание получить максимальную отдачу от творчества - выявить в процессе общения слабые и сильные стороны своего "детища", найти своего читателя, а может, и собственное лицо. Радость общения в конце-то концов. В общем, всё то, что кто-то (кажется, один из судей основного жюри Ashsa) назвал "атмосферой праздника". И дело далеко не в надетых нами карнавальных масках (меньше всего хотелось бы превратить конкурсный процесс в цирковое представление), а в том, что, наконец, появился прямой и открытый контакт между обсуждаемыми и обсуждающими, и контакт этот был разносторонний и всеобъемлющий. Ленты комментариев стали использоваться по их прямому назначению - в них появились комментарии к стихам. "Потусторонние" интриги с руганью были вытеснены серьёзным разговором (мной была замечена даже такая тема, как общие тенденции развития поэзии), практически не было видно массового нашествия "чёрных" ников, за исключением гофмановских масок нашего жюри. Зато подтянулось несколько авторов, которых давненько не было на конкурсе, и даже совсем не участвующих в каких бы то ни было конкурсах. Для меня это был самый яркий индикатор если не нужности нашего проекта, то, по крайней мере, интереса к нему. Конкурсный процесс в любом случае носит условный характер: "чемпионов в поэзии не бывает", как сказал один из моих друзей по жюри. Остаётся только честный и открытый разговор, который наша команда и попыталась "навязать" собеседнику. Но элемент оценки поэтического текста никуда не выкинуть, и тут уже каждый сам выбирает для себя критерии, по которым способен оценить стихи. Что на самом деле можно назвать удачным стихотворением? На мой взгляд, должно быть схождение в одной точке нескольких компонентов. В первую очередь, "настоящность", то есть тот неуспокоенный и неповторимый авторский голос, звучащий в попытке осмысления темы. Помноженный на точную, естественную оформленность словами он и приносит стихам удачу. И достигается уже совершенно невообразимый эффект непосредственного восприятия, если читатель (а судья - это, прежде всего, читатель) оказывается "подготовлен" в культурно-ментальном плане услышать авторский голос, и уже следующим шагом - оценить красоту яркого образа, глубину оригинальной метафоры, созвучность эмоции, гармонию мелодики и нетривиальность рифмы. Я, наверное, уже навяз в зубах у коллег по жюри со своими сетованиями на то, что в нынешнем конкурсе не нашёл для себя ни одного подобного стихотворения. Стихотворения, после прочтения которого захотелось бы воскликнуть: "Вау!" Да, были хорошие, гармонично написанные стихи, но до стопроцентного "попадания" всегда чего-то не доставало. Интересный авторский голос (что уже само по себе - замечательно), выраженный в отдельных строках или целых кусках, нивелировался невнятной эмоцией или неудачной техникой. Прекрасно выполненные в техническом плане стихи не несли в себе авторской оригинальности. Были стихи, где эмоции "съедали" напрочь авторскую мысль вместе с её воплощением, не помогала даже созвучность такой эмоциональности собственной. Да и просто то, что называется "конкурсный неформат". К уже упомянутой Надей Панич жанровости такого явного неформата, а именно: пародии или юмористической миниатюры (представлено на конкурсе стихотворениями А.В.Березина "Процесс е" и Р.Пародивого "Моя физиономия - для бритвы поле битвы..."), лингвистического упражнения (стихотворение Р.Р.Ишмуратова "скорая говорка"), перевода, песенного текста или стихов для детей (не припоминаю таких форм на прошедшем конкурсе), я бы прибавил ещё не совсем явные. Например, гражданскую лирику. Или наоборот, более конкретные, личные посвящения. Равно как и стихи, затрагивающие неоднозначные, болезненные темы. Необходима авторская незаурядность в их написании, чтобы они не стали восприниматься в качестве спекуляции на чувствах читателя, если конкурс не тематический. Кроме того, рискуют быть не оцененными по достоинству различные эксперименты с формой. Вернее, те стихи, где форма диктует смысловое наполнение (яркий пример на конкурсе - совсем неплохое стихотворение А.А.Порфирьева "Верной дорогой или Октябрьская эволюция"). Подход - гармония идеи стихотворения и её воплощения плюс "моё"-"не моё" - очень распространён в оценке поэтических текстов. Но что же на самом деле хочет услышать автор? Вряд ли сентенции очередного функционера от поэзии о роли использования в стихах хорея с мужской рифмой или констатации диссонансного построения текста. Автор ждёт подтверждения того, что услышан, что справился с взятой на себя задачей выразить осмысленное в слове. И мы искренне хотели помочь ему в этом. Насколько это получилось, не нам судить: творческому человеку свойственно постоянное неудовлетворение от сделанного. Единственное, что могу сказать точно - мы с лихвой заполнили пустоты, оставленные редколлегией "Буквицы". Наш голос прозвучал более чем ясно и слышимо, дал повод для многих и многих размышлений. В частности, о форме судейства. К счастью, я немного задержался со своими впечатлениями, и мои друзья по жюри любезно предоставили мне возможность не повторять ими сказанное. Но у меня есть возможность высказаться по теме, о которой они тактично умолчали. Почему вообще появилось наше жюри? Как истинный еврей отвечу: а для чего нужен "Буквице" конкурс? И объяснюсь. Несмотря на большое количество пишущих стихи, на поэзии капитал сколотить сложно - некоммерческий формат не позволяет (чукча же не читатель, а писатель (с)). Выпускать поэтический журнал могут позволить себе истинные энтузиасты. А для того, чтобы к нему вызвать хоть какой-нибудь дополнительный интерес, чтобы он не стал мертворождённым, не превратился в междусобойчик, нужен дополнительный стимул. Например, конкурс. И это замечательно, конкурс "Буквицы" - чуть ли не единственный поэзоконкурс на СИ, да вот как пройти по лезвию ножа, чтобы не ограничиться кружком по интересам и не скатиться до банальной погони за массовостью? Я благодарен судьбе, что два с лишним года назад попал на этот конкурс и всё это время с некоторыми перерывами участвовал в качестве автора. И благодарен ей за то, что с первого же раза моё вхождение в "Буквицу" получилось неровным - приобрёл много чего: от первого френда на СИ до понимания того, как не нужно комментировать стихи. И надобно отметить, что каждое такое участие в конкурсе было столь же плодотворным, каждый раз я находил если не нового интересного друга, то уж какой-то опыт - точно (от первой попытки стихотворного рецензирования и опыта выставления оценок до понимания сути происходящего вокруг). Но каждый раз, после окончания очередного конкурса, меня не покидало чувство какой-то неудовлетворённости. Не было ответов на вопросы, а самих вопросов становилось всё больше. Неблагодарность совмещения членом жюри выпуска журнала, проведения конкурсов (со всеми этими "судью на мыло!" и пр.), занятости по основному месту работы и в быту очевидна. Но также очевидно и то, что реализация проекта не может ограничиваться половинчатыми действиями. Юра Лешев давно искал разного рода пути решения такой проблемы. Я помню, как с его лёгкой руки полтора года назад предпринял попытку охватить своими дурацкими наблюдениями все конкурсные работы, а после инициативы Лии Черняковой и Виктории Качур, в разное время писавших прекрасные читательские обзоры, Юра попытался решить вопрос предоставлением энтузиастам платформы конкурсной подстраницы "Буквица-обзор". Там делились своими впечатлениями (и, за редким исключением, довольно интересными) в разное время, кроме перечисленных мной Лии и Виктории, и сам Лешев, и Ольга Есликова, и Ольга Фост, и, уже позже, Елена Яворская. Но в то же время, вместе с респондентами "Буквицы-обзор" к комментированию привлекались и все желающие участники конкурса. Не могу сказать, что привлечение всех без разбора - оправданное решение: на очередном конкурсе запомнилась несуразица Ольги Вербовой и сборник формальных пародий. И пришло понимание, что занятость в другой, реальной жизни и личное удобство не может быть оправданием не получения участниками ответов на постоянно мучающие их вопросы, члены конкурсного жюри не имеют право на молчание, равно как и на провоцирование того, чтобы созданный ими вакуум был заполнен профанацией того процесса, который они заварили. К счастью, понимание этого пришло не только ко мне. Так и появилась команда "Свободного Мнения". И даже если мы своим наличием не дали ответов на все вопросы, то уж точно указали правильное направление для их поиска. И тут снова хотелось бы остановиться на нескольких моментах. Анонимность судейского мнения. Насколько она защищает члена жюри? В своём эксперименте мы использовали игровые маски. На самом деле, маски могут помочь сохранить анонимность "носителя" до определённого момента. Из-под маски активно комментирующего судьи всегда торчат "ослиные уши": красоту не спрячешь :)) Кроме того, сеть сама по себе анонимна и потому, между прочим, благоприятна для проявления разного рода хамства. Кстати, от него-то родимого маска точно не спасёт. Но есть анонимность другого рода. Наверно, произведу своим откровением истинный фурор, но, вообще-то, не люблю поэзию как таковую, люблю отдельные стихи. И журнал "Буквица" не читаю. И особенно по страницам членов её редколлегии не бегаю. И если бы по каким-то причинам не сталкивался с некоторыми на просторах СИ, не читал бы их комментарии к стихам, а с одним - по воле случая, не оказался бы за одним столом, то все бы они для меня были как те места для фотографий, которые украшают в "Буквице" стихи анонимнолицых победителей - подобие лиры в рамочке. Для меня и сейчас некоторые редколлеги - белые пятна с именами в списке жюри, именно им, безголосым, приписываю свои непонятные поражения на очеречных конкурсах. А кому ещё, не своей же горемычной бесталанности, в самом деле :)) И ведь у всех редколлег старинные, между прочим, разделы, объёмные... И что я должен думать о своих стихах после очередного конкурса? Вешать на гвоздь общую анонимноитоговою оценку? С комментарием общего для многих из той команды друга: "чем у автора набита голова?" - идти на проверку к врачу? Скажи мне, кто твой друг, и?.. Не думаю, однако, что панацея только в наличии "народного" голосования или нескольких, параллельно работающих жюри. Единственная заслуга "народной" номинации - это то, на мой взгляд, что она "приучает" авторов читать и оценивать коллег по цеху. А прочитав и оценив - объяснить своё впечатление. Хотя сами комментарии и сейчас оставляют желать лучшего. Я тоже грешен использовать избитые эпитеты наподобие "замечательное стихотворение" и пр. Но о чём может сказать фраза, кроме как о довольно скудных умственных способностях написавшего: "Прекрасно! +10"? Впрочем, комментарий: "Бессмыслица какая-то. Что у автора с головой?" - тоже не далеко ушёл от предыдущего. Работа же команды "орловцев", при всём моём к ней интересе и уважении, напоминает мне предыдущие "полумеры" редколлежского жюри. С одной стороны, есть прекрасные и всеохватывающие обзоры Елены Яворской и Анны Поповой, есть комментарии в авторских лентах других членов жюри, но, с другой стороны - есть и совершенно непрозрачные итоговые оценки, помноженные на молчание части жюри и, как отметил один из моих коллег, на комментарии типа: "люблю стихи про сказочников". А значит, это жюри попросту дублирует в каком-то смысле подход жюри основной номинации. Очевидным результатом такого дублирования, только на своём уровне, стал, на мой взгляд, итоговый список десяти верхних строк в номинации жюри: в нём довольно посредственные (опять же на мой взгляд) стихи перемежаются с более сильными. Это, конечно, не свело "на нет" работу упомянутых мной обозревателей, но чётко свидетельствует о том, что дело не в параллельных жюри, а в самом подходе к судейству. И ещё о том многом, что время покажет. Ну, и всё, наверно. Утомил и себя, и вас. Спасибо, друзья! Спасибо, мои товарищи по Гофманиане! Мне будет всего этого немножечко не хватать. Свободы творчества нам всем!
|