I

Туман опускался на лес у болот,
Легла пелена на далёкие кручи.
Шёл путник, прошедший немало дорог,
Такой же угрюмый, как низкие тучи.

Он пустошь прошёл, на болото взглянул,
Вздохнул, понимая, что снова придётся
Построить шалаш, плащ плотней запахнуть
И ждать, когда тучи растают под солнцем.

Вдруг птицы раздался пронзительный крик.
На звук обернувшись, увидел тот путник:
Под деревом серым, иссохшим, старик,
С ним рядом - копьё, и ещё странный спутник:

Сидела на левом плече старика
Большая и чёрная хищная птица.
Её-то был крик, что издалека
Заставил скитальца приостановиться.

Был пристальный взгляд круглых глаз устремлён
В пространство за спину хозяина, прямо
На путника. Тот же стоял, изумлён,
Не в силах отвесть сам от глаз этих взгляда.

Но всё же с себя наважденье стряхнул -
За жизнь повидал их на свете немало, -
К сидящему старцу поближе шагнул
С поклоном, беседе кладя тем начало:

"Привет тебе, воин! Надеюсь, покой
Я твой не нарушу сей ночью чрезмерно..."
- "Привет тебе, странник. Быть может, со мной
Разделишь ты радость беседы вечерней?

Я вижу: твой путь длился тысячи лиг,
Ты видел по свету немало за годы.
Моё время минуло, я уж старик
И вряд ли ещё встречу новое что-то.

Своим не поделишься знаньем со мной?
А я, может быть, дам совет тебе мудрый,
Коль ты в нём нуждаешься..." - старец умолк,
А странник присел и до самого утра

Рассказывал были о дальних краях,
Горах и лесах, островах и пещерах,
О жёлтых пустынях и белых снегах,
О лёгких челнах и тяжёлых галерах...

Старик слушал жадно, а после сказал:
"Я вижу, ты весь обошёл мир огромный.
Но что же за страшный удел тебя гнал?
Ответь, коль вопрос мой не слишком нескромный".

В ответ испустил странник тягостный вздох:
"Откроюсь тебе, хоть рассказ будет долгим.
Не древний обряд, не судьба и не долг -
Я сам свою жизнь превратил всю в дороги.

     II

Я с раннего детства о счастье мечтал,
Таком, что так часто описано в сказках.
Но мудрый отец мой однажды сказал:
"Сынок, жизнь сложна; не мечтай понапрасну

О том, что едва ли на свете найдёшь,
Хоть мир наш велик, и чудес в нём хватает.
В мечтаньях о счастье свой век проведёшь,
А жизнь пролетит, дожидаться не станет,

Пока ты, очнувшись от сладостных грёз,
Поймёшь: мало общего в жизни и в сказке.
И можешь тогда ты пролить много слёз -
Вернуть всё обратно ты будешь невластен..."

Я крепко запомнил отцовы слова,
Но мысли о счастье прогнать был не в силах.
К тому же, порою людская молва
Обрывки былин до меня доносила:

Я слушал их жадно, ловил каждый звук,
Ведь в них говорилось так красочно часто
Как воин, иль странник, иль просто пастух
В конце обретал НАСТОЯЩЕЕ счастье!..

И снова отец мой качал головой,
И вновь говорил: "Жизнь - не то же, что песни.
К тому же, и в песнях есть главный герой
И сотня других, чей удел неизвестен..."

Я помнил об этом. Но время текло,
Мечта же моя только крепла и зрела.
Заставить забыть про неё не могло
Меня даже самое важное дело.

И вот я решил: чем бесплодно мечтать,
Над строками древних сказаний вздыхая,
Я лучше отправлюсь по свету искать
То Счастье, что только увижу - узнаю.

     III

Давно я забыл, где мой дом и семья,
Едва ли припомню места, где родился.
Подругою стала мне песня моя,
Там дом мой, где на ночь сумел приютиться.

Мой путь пролегал через множество стран
Богатых и бедных, великих и малых.
Не раз мой корабль бороздил океан,
Четырежды чуть не разбившись о скалы.

За двадцать пять лет я весь мир обошёл.
Был воином смелым и пастырем мирным.
Но Счастье своё так нигде не нашёл,
Хотя и богат теперь знаньем обширным.

И жизни конец уж подкрался ко мне,
И нет больше сил по дорогам скитаться.
Но я одинок, и на целой земле
Нет дома, куда бы я мог возвращаться...

Но что же, о старец, я делал не так
Во время скитаний своих многолетних?
Искал своё счастье я в разных местах,
Пока не лишился надежды последней.

Неужто и вправду на долю мою
Злодейка судьба припасти позабыла
Хоть каплю того, о чём песни пою?
За что же тогда зря по свету носила?"

     IV

Ответил старик: "На судьбу не пеняй.
Признал ведь, что шёл ты не по принужденью.
Судьба даёт выбор, а ты уж решай,
Какому пути отдавать предпочтенье.

Твой мудрый отец говорил ведь тебе:
Не каждому в жизни сей счастье даётся.
К тому же, не всякий умеет себе
Сполна взять всё то, что ему ниспошлётся.

Но самое главное, дело в другом.
Как чудо любое, как всякое диво,
Которое даже не сыщешь ты днём
С огнём, настоящее счастье пугливо.

Быть может, остался б ты дома тогда,
Иль если б скитался ты с целью другою,
Не грезил о Счастье таком никогда,
Оно, может быть, повстречалось с тобою,

Но тех, кто нарочно стремится к нему,
Пугливое счастье всегда избегает.
Из тех, кто прицельно искал, никому
Ещё не случилось поймать его - тает

Оно под руками везунчиков тех,
Которым его всё ж найти удаётся,
И слышат они лишь его тихий смех.
И мало кому после мирно живётся..."

     V

"Но что же мне делать, теперь, когда я
Прошёл целый свет, но ничем не разжился?"
- "С тобою по-прежнему вера твоя.
Вернись в те края, где когда-то родился,

Иль место любое по вкусу найди,
Построй себе дом и живи там в покое.
И верь в своё счастие. Верь - но не жди.
Быть может, придёт оно - было такое".

Простился скиталец со старцем седым
И вновь в долгий путь тяжким шагом пустился.
И долгим и пристальным взглядом своим
Его провожала безмолвная птица.

Он зажил тихонько в далёком краю,
Который когда-то ему приглянулся.
Мечту не лелеял он больше свою
И песен не пел с той поры, как вернулся.

Хоть был уж немолод, завёл он семью,
И дни протекали спокойно и плавно.
Про жизнь он рассказывал редко свою
И точно ни разу не вспомнил о главном.

И только на склоне своих долгих лет
Он вспомнил о том, о чём грезил полжизни,
И ночь у болота, и мудрый совет,
Что дал ему старец со странною птицей.

Тогда лишь он понял его до конца,
Хоть память хранил о его каждой части;
Тогда же он вспомнил и речи отца.
И вдруг осознал он, что вот оно - счастье.