Мы с Хиллом оказались позади дома, пульс бился у нас в глотках, сердце размеренно отсчитывало удары, уводя ритм в глубину тела. Сьюттон и Гермес дожидались нас, теряясь в темноте ночи. Я не видела их в темноте, но ощущала аромат ружейного масла пистолета Сьюттона. При нем была Беретта 50-го калибра, отличный вариант для ограбления, охоты на слонов и любую другую сверхсильную живность, которую можно свалить пулей. В окружении плотного жилого района я не стала бы пользоваться чем-то подобным, потому что пуля может отклониться от траектории и начнет искать себе новую цель, пока не найдет ее. А пуля 50-го калибра проделывает в груди большинства вампиров и оборотней огромную дыру; у обычного человека она может полностью снести грудную клетку. Наличие такого серьезного оружия в этой ситуации кое-что говорило о самооценке Сьюттона, его навыках и доверии его товарищей по команде. Он установил Беретту на некое подобие штатива, так что ему не пришлось удерживать прицел. Он встал на колени и распростерся на брезенте, в котором принес оружие; теперь это было надежное место дислокации, на котором не нужно было отвлекаться на веточки, битое стекло или что-нибудь в этом роде. Это напоминало покрывало для пикника, только корзинки не было.
Гермес воспользовался каким-то средством, намазав им колено, потому что запах исходил откуда-то снизу. Он был слабый, почти неуловимый. Я заметила бы скорее запах ружейной смазки Сьюттона или же запах мази Гермеса, если бы Хилл не сказал мне, что нас ждут два снайпера? Я не была уверена; может, не заметила бы ничего.
Мы с Хиллом встали на колени возле дерева, которое стояло у окна и прикрывало нас. В окне не было света. В каждом из окон была кромешная тьма. На мгновение я задумалась, не спецназ ли обесточил дом, но потом забила на это. Мы стояли на коленях в темноте, спрятавшись за кустарником и невысокими деревьями, как и Сьюттон, так что мы были будто в небольшом лесу. Даже вампир, выглянув в окно, не сможет нас разглядеть. Не о вампирском зрении нам стоило бы поволноваться.
Я стояла плечом к плечу с Хиллом, я даже слышала его сердце, как оно мягко бьется пульсом у него на горле, будто дожидаясь чего-то. Я попыталась услышать пульс Сьюттона и Гермеса, но почувствовала вампира волной жара во тьме. Я просто знала, что он там, но откуда я была так в этом уверена? Я очень надеялась, что дело не в моих супер-способностях; но чувства были обострены.
-Дети с собакой выходят, - послышался шепот Линкольна у меня в ухе.
Сьюттон тихо спросил:
-Объект выпускает собаку или просто дети на этом настояли? (в оригинале используется слово "perp", которое дословно означает "человек, преступивший закон", т.е. "преступник", но я намеренно заменила его более адекватным позывным - прим. переводчика)
-Объект выпустил.
-Дерьмо, - одновременно выдохнули Сьюттон и Гермес.
-Дерьмо, - вторил Хилл.
-Что не так? - Уточнила я.
-Он или отослал собаку вместе с детьми, чтобы дети не видели, как он грохнет их мамочку, или же боялся, что пес его покусает, - пояснил Хилл.
-В любом случае, - вмешался Сьюттон, - это плохо.
-Прощупайте его для нас, Блейк, - добавил Гермес.
Я не стала спорить; я просто посмотрела в сторону дома и выпустила силу. Обычно я говорю, что опустила щиты, но щиты, защищающие меня, остались на месте, а сила пошла наружу сквозь них. Наподобие меча и щита; ты можешь пользоваться мечом, но продолжаешь закрываться щитом. Я теперь применяла ту же тактику, с моей некромантией. Воспользоваться некромантией, но при этом не дать вампиру внутри дома почувствовать меня метафизически. Я только недавно научилась пользоваться своей силой так, чтобы быть почти невидимой для немертвых; до этого я светила, будто факел, когда использовала свои способности. Как обаяние, сексуальность, что-то, с чем невозможно бороться, невозможно контролировать. Теперь способность вела себя тише, что было очень на руку при работе с полицией.
Я потянулась к вампиру; к этому особенному вампиру. И снова я обращалась к немертвому, но теперь я могла лучше "прицелиться" к вампиру, с которым у меня не было метафизической связи. Когда вампир был так или иначе связан со мной метафизически, я с легкостью могла его прощупать, но с этими вампирами все было сложнее. Я потянулась к дому, и как бы глупо это ни звучало, прикосновение к его стене облегчило мне задачу. Это было не то же самое, как если бы я коснулась его рукой, скорее рука была воображаемой, так что я могла видеть сквозь нее, посредством нее. Только визуализация, но она помогла моим глазам сосредоточиться на главном.
Я ощутила вампира в доме, но я раньше никогда с ним не сталкивалась, так что не могла сказать точно, тот ли это вампир, которого мы ищем; мне пришлось положиться на тот факт, что лейтенант Линкольн общался с ним по телефону, и что все остальные подтвердили мне, что это тот самый вампир. Мне пришлось положиться на то, что информация верна, и, несмотря на то, что курок спустить предстояло не мне, ордер был выписан на мое имя. Именно мое присутствие, как маршала США, с открытым ордером, дало нам зеленый свет. Выстрел по ордеру зачтется Сьюттону, но уточнять это никто особо не будет. Он мог стрелять, убивать, но при этом не обязан был ни перед кем отчитываться. Снайперы любят со мной работать, потому что можно делать это чисто, не волнуясь о формальностях насчет убийств.
Я не могла по-настоящему увидеть вампира. Я только чувствовала его, не буквально, но так, будто касалась его мысленно, будто мои пальцы, мои руки, могли обернуться вокруг вампира, ощупать его изгибы.
-Он двигается, - прошептала я. Я закрыла глаза, чтобы настоящее зрение не мешало мне. Не имело значения, что творилось вне дома; одна его часть была ярко подсвечена. Настоящее значение имело то, что было внутри. И это нечто было нереальным, не настоящим, не видимым для глаза.
-Как быстро? - Спросил Сьюттон.
-Достаточно быстро. - Я не поняла, как начала двигать рукой вслед его шагам, пока Хилл не произнес это вслух.
-С такой скоростью он двигается?
Я прекратила водить рукой, распахивая глаза и глядя на Хилла.
-Полагаю, что так.
-Гермес, женщина для меня помеха, - сказал Сьюттон.
Гермес поднял бинокль, слишком большой, чтобы быть обыкновенным.
-Она на полу, сидит спиной к перегородке, недостаточно плотной, чтобы быть стеной.
-Хорошо, - проговорил Сьюттон, и его голос стал еще тише, глубже, пока он собирал свои мысли воедино, чтобы выстрелить. Он уже разворачивал свой арсенал на брезенте, уютно пристраивая винтовку. Она была настолько большой, что стояла на треноге больше частью своего веса. Сьюттон собирался выстрелить из 50-го калибра через стену в движущуюся цель и ему нужен был точный выстрел, но он должен был убрать его одним выстрелом, потому что последнее, что было нам нужно, это раненный вампир внутри дома с заложником или раненная заложница. Тот факт, что беретта не могла бы убрать вампира одним выстрелом, объяснял, почему Сьюттон предпочел игрушку посерьезнее. У нас такого не случалось, но у стрелков в других городах были случаи, когда использование менее, чем 50-го калибра против вампиров и оборотней, не давало гарантии, что они не встанут и не пойдут на вас ходячим кошмаром с наполовину рассеченной грудью. Так случалось, когда попадали в ту сторону, где не было сердца. Сьюттон должен был попасть в сердце или в голову с первого выстрела. Не ранить, а убрать; гарантия убийства должна была быть полной.
-Мальчик говорит, что подозреваемый вооружен. - Послышался голос Линкольна в наушнике. - Повторяю, вампир вооружен.
-Зашибись, - выдохнул Гермес.
-Блейк, - позвал Сьюттон.
Я попробовала тщательнее прощупать, но наличие оружия сбивало с толку. До этого момента я считала, что вампиру нужно будет подойти близко к женщине, чтобы ее ранить; теперь же он мог быть далеко от нее и с легкостью ее убить. Дерьмо. Всплеск адреналина потянул мои щиты вниз, но от этого я лучше стала ощущать вампира; все чем-то компенсируется.
-Он замедляется, поворачивается, - проговорила я, и мой голос стал тише, осторожнее. Если вампир был бы старше, сильнее, он смог бы почувствовать мою силу, касавшуюся его, мой взгляд, но он либо был слишком слаб, либо слишком сконцентрирован на собственных переживаниях.
-Поворачивается куда? - Уточнил Сьюттон напряженным от концентрации голосом.
Я воспользовалась пальцем, чтобы показать. Мне не надо было объяснять, откуда я знаю, куда он повернулся; я просто это знала.
-К женщине, - заметил Гермес.
-Он целится в нее? - Спросил Сьюттон.
-Не могу сказать, - ответила я, - но он больше не двигается. Он все там же, стоит на месте.
-Покажите мне его, Блейк, - проговорил Сьюттон.
Я открыла глаза и сделала, вероятно, самую сложную часть своей работы. Мне предстояло найти на доме реальные ориентиры, которые могли бы указать на ту его часть, которую я ощущала в своей голове, и которая никогда не могла бы стать материальной. Я постаралась ухватиться за эмоции вампира, пока искала глазами приметы:
-От крайнего окна на пять футов в мою сторону.
-Точнее, - проговорил Сьюттон.
Эта часть дома была совершенно чистой; а ему нужны были маяки. Зашибись.
Я описала блеклое пятно на стене дома.
-Его голова прямо за ним.
-Не вижу это место, - сказал Сьюттон, - я не различаю цветов в темноте так же хорошо, как вы, Блейк. - Его голос был на грани спокойствия. Сквозь его тон был слышен прилив адреналина; нехорошо.
-Женщина заламывает руки, будто видит какую-то угрозу. Что делает вамп, Блейк? - Спросил Гермес.
-Я думаю, он идет к ней.
-Ты думаешь? - Переспросил Хилл.
-Это не то же самое, что видеть глазами. - Я вернулась к вампиру, углубляя метафизический контакт, будто сидела на воображаемом уступе и тянулась за ним вниз, как бы пытаясь его достать, но все равно не дотягиваясь. Я потянулась дальше и ощутила злость... много злости, ярость. Будто алое пламя, сверкающее и всепоглощающее, ворвалось на мгновение в мое сознание. Это был вампир. Я ощущала его эмоции.
-Боже, он настолько зол, - проговорила я.
-Блейк, дай мне маркер! - Потребовал Сьюттон.
Не было никаких примет, которые можно было бы ему назвать. Если бы я могла коснуться вампира, я выпила бы его ярость, как сделала это с Биллингсом, но я не знала, как это сделать на расстоянии. Я сделала единственную вещь, которую придумала; я опустила щиты и позвала вампира. Будто я все еще сидела на том выступе, но мне было так важно дотянуться до чего-то, что я наклонилась слишком далеко, а если так делать, можно упасть. Я не опускала настолько щиты уже много месяцев. Я взывала к мертвым и почувствовала, как вампир поворачивается и смотрит на меня. Он был слишком молодым и еще "слабым" против моей некромантии, которая была по-настоящему "старой", и смотрел на меня, потому что я взывала к нему, приказывая посмотреть на меня. У вампиров была традиция убивать некромантов на месте, и для этого была существенная причина, потому что все мертвые в определенной степени отвечали на нашу силу.
-Он смотрит на нас, - сказала я, - но я не могу его надолго задержать в этой позе.
-Дай мне его, Блейк, - приказал Сьюттон.
-Настрой для Сьюттона лазерный прицел, - предложил Хилл.
Я настолько сконцентрировалась на вампире, что мне понадобилась секунда, чтобы вернуться в себя и подумать над предложением; у меня был лазерный прицел на моей винтовке. Я посмотрела на нее, будто та только что появилась у меня в руках.
-Ты можешь сконцентрироваться на вампире и одновременно воспользоваться оружием? - Спросил Хилл.
Вопрос был отличный. Я могла ощущать вампира, замершего в доме, чувствовать его неясную борьбу со мной, пока я делила концентрацию между ним и винтовкой в моих руках.
-Сейчас выясним. Я проверю, потеряю ли его, и сможет ли он снова двигаться.
Но направить прицел Сьюттона было не так-то просто, потому что я разрывалась между вампиром и прицелом, и при том оставалась на месте. Помочь прицелиться офицеру не получалось; мне нужно было физически оставаться на месте, чтобы дать ему цель.
Решение пришло в голову Хиллу.
-Ты достаточно хрупкая, а он достаточно большой; просто ляг на него и дай прицел поверх его ствола.
Это оказалась самая лучшая идея, что у нас была, так что я легла поверх офицера, лежавшего на земле. Я удерживала вампира в своем сознании, но мне пришлось переместиться, так что концентрация немного спала. Вампир начал пытаться высвободиться; его гнев, который я могла бы поглотить, если бы только коснулась его, теперь напоминал рычаг, которым он пытался отбросить меня подальше. Я старалась сконцентрироваться на сознании, абстрагироваться от движений тела, перемещая его. Сьюттон был настолько крупнее меня, что большая часть моего тела оказалась поверх его торса, когда я легла на него, но теперь у меня была возможность правильно прицелиться поверх его ствола его винтовки.
-Я не смогу стрелять, пока ты вот так на мне лежишь, - проговорил Сьюттон.
-Мне тоже неудобно, - отозвалась я. Вампир вырывался; я чуть усилила концентрацию на нем, и он затих, но я не смогла бы удерживать его так вечно. У меня появилась идея.
-Прикажите женщине попытаться покинуть комнату, пока я отвлекаю вампа. Возможно, нам вообще не надо будет в него стрелять ради спасения ее.
Хилл не стал спорить, просто передал приказ по рации.
-Она двигается, - сказал Гермес.
Ярость вампира полыхнула с силой бензина, который плеснули в костер.
-Стоп, - остановила я, - не двигаться. Это его злит. Он вырвется из-под моего контроля раньше, чем она сможет выбраться из комнаты.
Мы снова вернулись к первому плану.
-Садись, - приказал Хилл.
Я попыталась сесть на талию Сьюттона, но я оказалась слишком низкой, чтобы устроиться со своей винтовкой, так чтобы было удобно, потому я наполовину встала на колени, наполовину села чуть ниже талии Сьюттона, склонившись к его плечу.
-Перенеси часть веса с моих плеч, если сможешь, - сказал Сьюттон.
Будто я над ним склонилась и при этом не касалась его, балансируя так близко, что я ощущала жар и ритм биения его сердца, но не касалась его, не перемещала собственный вес, не прикасалась к нему, чтобы не сбить его с цели, не отвести его снайперский прицел. На это требовалось слишком много концентрации. Я склонилась к его плечу, перемещая свою винтовку над его Береттой, но прямо над ней; ствол моей AR был слишком неровным снизу, потому четкого прицела не получилось бы.
Вампир почти освободился. Я старалась удержать его и прицелиться свой винтовкой поверх Беретты.
-Не делай так, - напряженно проговорил Сьюттон.
-Прости, - пробормотала я. Я позвала вампира, бросила в нее силой, будто копьем. Я почувствовала, как сила врезалась в него, но я знала, что скоро мне придется его отпустить. Зашибись. Я удерживала его еще какое-то время; вся моя некромантия обрушилась на него, сражая; так что мне подумалось, что ему придется облокотиться о кухонных шкаф, чтобы устоять на ногах; и в ту же секунду я склонилась над телом Сьюттона, задвигая свою винтовку над его, как можно ближе, чтобы я могла прицелиться в то место, где, как я знала, должна была оказаться голова вампира. Прицел Сьюттона блеснул по стене зеленой точкой поверх красной точки моего прицела. Я подвела и зафиксировала свой красный прицел.
-Здесь.
Зеленый прицел Сьюттона лег поверх моего красного. Я задержала дыхание, замерев всем телом, потому что даже сейчас чувствовала движение его тела под моим. Мы синхронизировали дыхание, и в этот момент концентрации и неподвижности, яркой звездой полыхнул вырвавшийся из-под контроля вампир. Сьюттон выстрелил, и отдача была достаточно сильной, чтобы я соскользнула, кувыркаясь, в сторону. Я встала на колени, осматривая дом и крошечное отверстие в стене.
Я слышала женский крик внутри.
-Мы его сняли? - Спросил Хилл, перекрикивая ее.
-Блейк, - позвал Сьюттон.
Я вернулась к вампиру и поняла...
-Мертв, мы его сняли.
И они согласились с этим. Они проверили, все ли чисто, и дали команду офицерам войти через парадную дверь; они поверили мне, моим способностям, тому, что вампир мертв. В Сент-Луисе были другие копы, которые не доверяли мне и моим способностям, но в этой команде таких не было. Сьюттон, Гермес и Хилл верили мне настолько, что послали остальных в дом, где был вампир, только потому, что я сказала, что он больше не представляет собой угрозы.
Я слышала остальных спецназовцев по рации, пока они шли через дом, приговаривая: "Чисто." Хилл направился в сторону дома, закинув винтовку на плечо. Я задвинула свою и пошла с ним, потому что, когда команда идет куда-то, ты идешь с ними; когда они убирают стволы и идут в дом, ты идешь следом. Сьюттон и Гермес прикрывали нам тыл, пакуя свои винтовки и догоняя нас. По рации мы услышали: