Aливердиев А. : другие произведения.

"Лавровый табурет", как его видит один из участников

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
  • Аннотация:
    Воспоминание о конкурсе, проводимом на сайте http://nikitin.wm.ru/cgi/forum2/read.pl?forum=nikitin

   Вот и я решил взяться за написание мемуаров. И выбор "Лаврового табурета" в качестве отправной точки был не случаен.
   На самом деле, конечно, жизнь моя была не такая бедная, и мне есть, что порассказать о весьма увлекательных историях, случавшихся со мной в разных странах и весях, и, казалось бы, об этом и следовало бы писать...
   Но... Чем хорош и чем плох жанр мемуаров? Хорош - тем, что писать в нем может абсолютно каждый, ибо в жизни каждого найдется достаточно интересных моментов.
   А плох - тем, что если ты пишешь честно, то обязательно кого-то обидишь, а если нет, то зачем писать совсем? Поэтому интерес представляют исключительно мемуары пенсионеров, кто уже прошел пик своей славы, и хочет оставить свое слово исключительно потомкам.
   Все в воле Господней, но надеюсь, мне до этого далеко. Поэтому я не писал мемуаров раньше. Более того, всегда стремился пол возможности отчуждать своих героев от их земных прототипов из числа друзей, если таковые имели место быть. Но виртуальная жизнь в Интернете - это все-таки скорее игра, и я спросил себя: "Почему бы и не попробовать на ней этот старый как мир, но новый для меня жанр?" Ответом явилась эта работа.
  
  
   Как все начиналось

"Ты помнишь, как все начиналось?"

  
  
   Во времена разброда и шатаний, вызванного истерикой ряда несознательных товарищей, Павел Немков (Шершень) приводил сообщения, предшествующие конкурсу.
   Я же расскажу об этом вкратце. Бесспорным инициатором конкурса явился как раз Павел Немков, которого в этом деле поддержали Зарислав Семяшкин (Zarikus?Marazmus) и я. Смысл конкурса виделся направления невостребованной творческой поэтической энергии (наличие которой у ряда постоянных обитателей "Откровенного разговора" все больше давало о себе знать) и жажды соревнования в русло здорового конкурса. Конкурса без всякого материального интереса, конкурса благородных доброжелательных товарищей, который должен был бы скорее немного подстегнуть каждого к собственному творчеству, чем к стремлению этот самый конкурс выиграть.
   На самом деле, как часто действительно талантливый человек мучается с отсутствием темы (вспомним переписку Гоголя с Пушкиным) и просто отсутствие толчка, который подвигнул бы отбросить паутину суетных дел для светлого творчества. Именно такие цели видел в конкурсе я. Кажется, Павел и Зарислав думали в сходном направлении.
   Еще одной интересной задумкой была возможность объединения стихов разных авторов в одно мегапроизведение, связанного одной темой и одним ритмом, но эта моя идея, к сожалению, поддержки не получила.
   Тогда мы довольно долго обсуждали, сумеем ли мы собрать кворум, а также как и с какой стороны к конкурсу подойти. И все стало складываться. Появились новые подвижники конкурса, а Зарислав взялся за работу его генерального секретаря. Так мы подошли к первому туру.
  
  
   Первый конкурс

"Но когда одел он латы, замечательные латы,

Чтоб поднять такую тяжесть не нашлось нигде коня.

Я и гроша не дам за этот свет

Того, что нужно нам на этом свете нет."

  
   Прошел на редкость легко и без скандалов. Единственное, что меня в нем немного огорчило, так это невнимательность большинства участников к правилам, которые были полностью соблюдены только тремя участниками. Один, а точнее одна из них к счастью стала победительницей.
   Вот это стихотворение:
  
   Татьяна Карпачева (Татьяна)
   О принцессах
  
   Жизнь у нас, у принцесс, - не подарок, не мед,
   Даже выйти нельзя на балкон,
   Всяк хватает и в замок к себе волокет
   То Кощей, то колдун, то дракон.
  
   И условий там нет - паутина да мрак,
   Значит, снова мне грязь разгребать.
   Только чуть обживусь, обустрою очаг,
   Тут же рыцарь примчится спасать.
  
   Похититель повержен, я вновь на коне.
   (Как добыча, за чьей-то спиной)
   Я устала смертельно и горестно мне,
   Хоть везут меня нынче домой.
  
   И приманкой, и призом я часто была,
   Только рву этот круг роковой,
   Я бегу, соскользнув потихоньку с седла,
   Ты прости меня, гордый герой!
  
   А вот два других, что полностью удовлетворили правилам.
  
   Павел Немков (Шершень)
   Чудесный сон, прерванный звоном будильника
  
   Снова рвусь к горизонту, коня горяча,
   Жизнь привычно поставив на кон.
   Я сегодня принцессу несусь выручать,
   Ее подло похитил дракон.
  
   Вот подъехал я к логову, зла не тая.
   Улыбнулась принцесса моя...
   - Ну, я здесь. Где ты, гад? Выходи, не боясь! -
   Вопрошаю рептилию я.
  
   Я дракона побил. Злых последышей рать,
   Хохоча, вызываю на бой.
   Ржет ... будильник, а значит пора мне вставать,
   Отложу я свиданье с судьбой...
  
   А. Аливердиев (автор настоящих мемуаров, он же Братец Лис)
   ***
   Через горы и долы, поля и холмы
   Через холод и зной он идет.
   Предсказали когда-то седые волхвы:
   Он принцессу от змея спасет.
  
   Ускоряется бег у небесных светил
   Червь сомнения душу грызет.
   Может быть, не о нем старый волхв говорил?
   И напрасно он ищет и ждет.
  
   И уже на пороге последних дверей,
   Где покоится бездна надежд,
   В белом платье явилась она, и был с ней
   Сноп таинственных белых одежд.
  
   В доме светлом и чистом под сенью креста
   Наконец он обрел свой покой.
   И рассеялась дымом былая мечта:
   Заболел он мечтою иной.
   ***
   То, что было потом, я от вас утаю,
   И тогда после чарки винца.
   Сами сложите песню вы, каждый - свою.
   И не будет плохого конца.
  
   Другие участники пренебрегли правилом соблюдения ритма баллады, а посему едва ли целесообразно останавливаться на них подробно. Может быть, не все со мной согласятся, но я был и остаюсь уверенным в том, что даже самый лучший холодильник не должен выставляться на конкурс телевизоров. Этим были вызваны и мои оценки этого тура: высокие (уже не помню насколько) Татьяне и Шершню и по одному баллу каждой даме просто в подарок.
   Теперь немного о себе. Ведь гласит же народная мудрость: сам себя не похвалишь, целый день как оплеванный ходишь. Итак, идея моего стихотворения хотя и не очень оригинальна, но вечна. Едет рыцарь спасать принцессу, едет и едет, пока не оказывается в клинике для душевнобольных (где ему самое место), и где он видит принцессу в своем лечащем докторе, а точнее докторше. Но, к сожалению, одно из правил (ограничение размера конкурсного стихотворение) вступило в конфликт с выбранной темой, которую в этом прокрустовом ложе раскрыть оказалось слишком трудно. Этим и вызвана как некоторая незавершенность вышеупомянутого моего собственного творения, так и то, что мы сразу перейдем к конкурсу второму.
  
  
   Второй конкурс

"Тебя там встретит огнегривый лев

И синий вол, исполненный очей.

С ними золотой орел небесный,

Чей так светел взор незабываемый."

  
  
   Второй конкурс остался примечательным возросшим уровнем стихов, комментариями В. Романовского (Техасца) и достаточно странными оценками. Но к счастью последние тогда не вызвали скандалов. Просто ни один из "пострадавших" не был настолько мелочен. Хотя, справедливости ради отмечу, что я все же был опечален, что лично ко мне судейство было несколько более строгим, нежели ко всем остальным участникам.
   Первой на очереди причиной я не без основания усматриваю в нерусской фамилии, которую я не стал тогда прятать под поганой кличкой ("ником"). Признаю, это было ошибкой, ибо как верно учит нас народная мудрость "если живешь в стране одноглазых, закрой себе один глаз". Ведь, что греха таить, от человека с нерусской (и не забугорной) фамилией в лучшем случае ждут "национального колорита". Потом, правда, предвзятость исчезает, и тогда люди открываются (как это было, например, с паном Акуниным). Но до этого "потом" можно и не дойти, если раскрыться сразу.
   Так что и я тоже иногда начал прятаться под масками. Но это было уже после, а тогда, как получилось, так получилось, и я, в конце концов, не жалею ни о чем. Как бы то ни было, не последней причиной негативного отношения был и выбранный мною стиль, слишком чужой для незрелых и заблудших душ. А стиль, в отличие от имени под маску не спрячешь. Судите сами:
  
   Искушение
  
   Пробудился рассвет, и в алеющих красках авроры
   Я узрел, как на лысой горе распускается сад.
   И проплыла чреда тех животных, чьи светлые взоры
   Невозможно забыть, и роился огней мириад.
  
   В тех огнях появились два дивных созданья эфира.
   Их тела, словно пламень, и был им не ведом покой.
   Закружилась глава в благовоньях сандала и мира.
   Быть в Раю во плоти, кто хотел бы фортуны иной?
  
   Были белыми крылья, и белыми были одежды,
   И сквозь тонкую ткань проступала девичья краса.
   Был чудесен их танец, в котором рождались надежды,
   Что едва ли могли ниспослать на меня Небеса.
  
   Они звали меня, и я был зачарован их пеньем
   И их танцем, но что-то на месте держало меня.
   И восславил я имя Господне, и крестным знаменьем
   Осенил я себя. И исчезло сияние дня.
  
   В вновь нагрянувшей мгле все в мгновенье сменило личины,
   Смех и вой тех бесовок теперь не забыть мне вовек.
   Во власах и браде снежной пылью пробились седины
   И друзья говорят, что теперь я - другой человек.
  
   Жизнь идет, но порой на душе заскребет червь сомненья:
   А не слишком ли скоро тогда я сей танец прервал?
   Ведь теперь никогда не видать мне того представленья
   Ни в одном из миров, что когда-то Всевышний создал.
  
   Оценки и комментарии были разные. Были и те, что порадовали, и те, что огорчили. Как это было у Марыли Родович (а точнее Р.Улицкого) в некогда знаменитых "Разноцветных ярмарках":
  
   "Тыле справ юж мам за соба,
   Цораз ближей есень плова.
   Юж так вьеле пжешло обок
   Юж ест цо жаловаць..."
  
   Прошу прощения за польский, да еще кириллизированный (это сделано из-за сложности одновременной передачи кириллицы и ряда польских букв в формате html). Меня так часто ругают за обилие песен на иностранных языках, что просто не могу не дать моим "друзьям" этой возможности поругаться. Там говорится, что "много дел уже за мною, уж близка дождлива осень, прошло много стороною, пожалеть о чем есть". Но вернемся к моему стихотворению. По поводу содержания стихотворения скажем дальше, остановимся пока на форме. Данное конкретное стихотворение не содержало ни одного сбоя в ритме, включая просодии. Даже в слове "проплыла" в данном конкретном случае при выбранном стиле ударение не только могло, но и должно было ставиться на предпоследний слог. Так же, как в стихотворении А.С. Пушкина "Анчар" буква "е" в слове "раскаленный" не только могла, но и должна была читаться, как "е", а не как "ё".
   Идем дальше. Не было ни одной рифмы, которую можно было бы назвать "слабой", так же как не было и запрещенных правилами, да и просто корявых конструкций. Мириад - это множество чего-то (в данном случае огней). Он вполне может роиться. Множественные же "и" в четвертом куплете, так же как и "власа" с "брадой", они появились не столько ради соблюдения размера, сколько в рамках стиля, который, заметьте, был выдержан от альфы до омеги.
   Это стихотворение не грех было бы выставить на суд и старику Державину, и А.С. Пушкину и даже М.В. Ломоносову, и смею предположить, их оценка была бы выше той, которой одарили меня собратья по перу. Хорошо смотрится оно и сегодня.
   Писалось же оно во имя сохранения того великого и могучего русского языка, которым писали наши великие духовные отцы.
   Так что именно в данном конкретном случае кое-кому можно было бы воспользоваться своим же советом: "Если видишь, что стихотворение хорошее, но что-то не понятно или просто не нравится, можно ругаться, но оценивать надо хорошо". А, выражаясь современным языком, докопаться можно и до телеграфного столба.
   Ну, да ладно. Бог - судья каждому из нас. И да простит он детей своих неразумных.
   Идем дальше. По содержанию мое произведение - вполне складное, имеет четкое развитие, начало и конец. Преподнесено достаточно образно. И каждый образ несет смысловую нагрузку.
   В частности "животные, чьи светлые взоры" - это не розовые слоники, а те животные, что сидят возле трона Господнего ("Апокалипсис"). То есть, герой стихотворения увидел то, что он должен был увидеть, если бы его действительно приглашали в Рай. "Роящиеся огни" - тоже взяты не просто так, а имеют корни в Писании, точнее в вариантах его перевода с языка на язык. Да и сам сюжет основан на реальных событиях, описанных в житиях святых.
   Оценивая работы по собственной шкале, я все же оставил бы первое место за собой. И попрошу отметить, что делаю это исключительно, потому что считаю такую оценку объективной. Скажем, в первом конкурсе я делать этого не стал. В третьем - тоже.
   Лишь в одном я таки проиграл. Как сказал на это стихотворение один мой друг: "Элитарное произведение. Оно понятно только узкому кругу причастных". И, к великому сожалению, он оказался прав. Низкие оценки подтвердили, что в новом мире победившего Дьявола нет места старому хламу. Про себя же опять скажу по-польски: "Замьяст серца ноше хыба одпустовы пьерник".
   Я еще вернусь к оценкам этого стихотворения позже, сейчас же обратимся к работам других конкурсантов.
   На второе место я бы поставил стихотворение Татьяны:
  
   Безмолвные диалоги
  
   Жить не бегом Иришка не умела.
   Пленительно легка и хороша.
   Подвижное, стремительное тело,
   Прозрачная, как родничок, душа.
  
   Был для нее балет, что Божья милость,
   И звездочкой в ночи сиял талант,
   Могла бы Примой стать, да не случилось,
   Судьбе угоден был иной расклад.
  
   Был пьян иль нет водитель тот - неважно.
   Затормозить не смог. Был боли шквал,
   И голос: "Успокойся, будь отважной.
   Ты наша", - светлый ангел ей шептал.
  
   "Нет, не хочу, пустите! Так нечестно!" -
   Безмолвный крик рванулся в облака,
   Но тщетно, крепок плен оков небесных,
   Увы, не дрогнет ангела рука.
  
   ***
   Однажды (лет с тех пор прошло немало)
   Мне сердце сжали боль и темнота.
   И виделось: Иришка танцевала,
   Тот танец был прекрасен, как мечта.
  
   Отчаянная, дерзкая, живая,
   Ее душа рвалась ко мне без слов:
   "Не бойся, Таньча! Смерти нет, я знаю,
   Есть множество непознанных Миров."
  
   (23 июля 2002года)
  
   Третье место в моем рейтинге было у В. Романовского (Техасца), которому, несмотря на поставленный мне тогда "нуль", я все же дал достаточно высокую оценку.
  
   Маленький репетиционный зал в Гранд-Опера, без дверей, мимо которого проводят экскурсантов в тот момент, когда там репетирует в одиночку танцовщица, рассчитывающая попасть в кордебалет сего заведения
  
   Проем, зеркала и станок. Имитируя сцену,
   Паркетный настил был покат. Экскурсантов толпа
   Глазела. Вторую Венгерскую проникновенно
   Играла машинка. У феи болела стопа.
  
   Скрипел потускневший паркет, пируэтов стесняясь.
   Любовник, успех обещавший, все не приходил.
   ...Когда-то в чердачном тепле, ей в глаза улыбаясь,
   Художник смешливый уставшую фею любил.
  
   Она приезжала к нему на метро вечерами.
   Умел он смягчить и ослабить болезненный страх,
   Боязнь одиночества, ужасы воспоминаний
   И боль нестерпимую в икрах, спине и плечах.
  
   Присутствием феи то счастлив, то нагло доволен,
   Усаживал нежно и медленно. Туфли снимал,
   И пальцы, и сбитые пятки, колено и голень
   То лбом, то рукой, то губами подолгу ласкал.
  
   И после, заботливо пледом прикрыв в передышке,
   Писал с нее маслом и видел, покуда спала,
   Что фея была для балета высокая слишком,
   И слишком по-женски округла. И грудь тяжела.
  
   Давайте надеяться робко под музыку Листа
   Что фея не слышала (Лист гулко очень играл)
   Как кто-то из группы лениво скучавших туристов
   В насмешку танцующим ангелом фею назвал.
  
   Четвертое место у меня принадлежит Павлу Немкову (Шершню) - официальному победителю конкурса.
  
   Танцующий ангел
  
   Мне недавно приснился загадочный сон,
   Не цветной, черно-белый, но очень красивый...
   Пел негромко ручей, и ему в унисон
   Шелестели чуть слышно плакучие ивы.
  
   Не тревожа цветов, не сбивая росы,
   На лугу танцевало крылатое диво -
   Светоносная дева небесной красы,
   Улыбаясь прощающе и шаловливо.
  
   Юный месяц несмело подсвечивал луг.
   Звезды падали в ночь и, запутавшись в травах,
   Превращались в цветы. И мерцали вокруг
   Светлячки. Так чудесно все было, так странно.
  
   Вдруг мороз, черный град с помутневших небес.
   Злобный ветер уносит крылатое диво.
   "Ты куда? Подожди! Как останусь я без
   Твоей светлой красы?!" - простонал я тоскливо...
  
   "Тише, милый, я здесь!" - как обычно нежна,
   Выдирая из дремы предательской, зыбкой
   Поцелуем, меня разбудила жена,
   Улыбаясь той самой, чудесной улыбкой.
  
   Были и другие хорошие стихи. На самом деле, если бы собирался к изданию сборник, я был бы не против включения в него абсолютно всех стихов этого этапа, включая те, что лично мне не очень понравились. Думаю, такой сборник именно этого этапа понравился бы и стороннему от конкурса читателю.
   Особенно хотелось бы отметить внеконкурсное стихотворение Шваба, весьма метко, и, что главное, по-доброму прошедшего по практически всем участникам:
  
   Суета вокруг танцующего небожителя
  
   Часть первая. "Занудствующая толпа"
  
   Укутанный периною,
   Нам Шершень пел куплеты.
   Техасец с балериною
   Ввертелся в пируэты.
  
   Рассвет-поползновение:
   Средь упырей и виев
   Махается знамением
   Седой Аливердиев.
  
   МышА вопросом мается
   Дух? Ветер? Эльф ли? Кто?
   Виденья без останется
   ГрешнИк-ИнкогнитО...
  
   Мораль Татьяны праведна:
   'Бой пьянству!' Пусть не ново!
   А стих понять чтоб правильно -
   Вступительное слово.
  
   Весь климат нам нарушила
   Чечетка от Сударушки.
   Амором роз надушена
   Мария. (Лады-ладушки!)
  
   Качаясь в сфЭрах мерно,
   Глазами лупал Шваб.
   Индеец-вождь Совена
   С пикачу тянет скальп.
  
   Крылатого с копытником
   Попутал Аватара.
   Без ангела-защитника
   Фаэм ему - не пара.
  
   Часть вторая. "Ветер свежатинки"
  
   Всю приторную сладость
   В посте странички Ора
   По ходу припечатать
   Решила Терпсихора.
  
   С сосны, в бреду малЯрии,
   Маразмус длань простЕр .
   С небесной канцелярии
   Снял зеркало TR.
  
   Наскучившему взгляду
   Поставим с солью клизму.
   Всем с перчиком заряду!
   'Путь копцетуализму!'
  
   ==================
   Эпилог
  
   Оставив далеко за спиной суетящихся,
   Продолжал переступать осторожно ангел.
   Вдали растаяло последнее движение
   Его. И стих разговор.
  
   Приведу также стихотворения, занявшие в этом туре второе и третье места, дабы читатель мог составить собственное мнение о моей критике, а также стихотворение Юми Фаэм, потому что оно содержало опечатки, сильно его ухудшающие, о чем я был позднее проинформирован автором, ну и Маши Алешечкиной просто так.
  

Официальное второе место. Zarikus(c)Marazmus (от же Зарислав)

  
   Ангел Со Сна
  
   Помнится как-то бродил
   по сосновому лесу
   и встретил принцессу
   сосну. Не, я не рубил -
  
   Я бродил и смотрел:
   Сосновые девки и Слуги
   качали ветвями кругом,
   и вроде бы мне.
  
   А желтый солнечный свет,
   как шкура гепарда
   по мускулам -
   полз по земле.
  
   Инверсия. Белые пятна
   на черном покрове.
   Похоже как труп на младенца.
   О чем я?
  
   О памяти и настоящем:
   На пепле и мусоре,
   пыль поднимая
   отплясывал ангел.
  
   И как в сосновом лесу -
   тени от листьев,
   Так у ангела - свет...
   от дырок на крыльях.
  
   Как ветки на мхе -
   на плесени старые кости.
   И как грибники -
   бродят, трупы и крысы.
  
   Зачем ты ангел танцуешь?
   О ком? Ты же вечен.
   Ты ангел хранитель -
   храни же, крысу и падаль.
  
   Танцует в отчаяньи ангел.
  
  
   Официальное третье место. TranceRail
  
   Старик смотрел на небо, любуясь облаками,
   Когда он был ребенком, то часто представлял,
   То всадника, то рыбу, то дом с трубой на крыше,
   И было интересно смотреть на облака.
  
   Но вырос и увлекся заботами земными,
   Все реже любовался воздушною игрой,
   Поскольку сам был всадник, поскольку ловил рыбу,
   И даже строил домик с кирпичною трубой.
  
   В мозолях его руки, слезится взгляд неверный,
   Застирана одежда и сам он одинок,
   И снова, как когда-то, он посмотрел на небо,
   Чтоб вновь полюбоваться далекой красотой.
  
   Но небо было чистым, невероятно близким,
   И в нем он отражался, как в зеркале большом,
   И это отраженье кружилось, словно в танце,
   Старик стоял на месте и молча наблюдал.
  
   Он думал, что наверно, он ангела увидел,
   Хотя казалась странной похожесть внешних черт,
   Стыдяся этой мысли, он разом отвернулся,
   И с виноватым чувством побрел к себе домой.
  
   Юми Фаэм
   Танцующий ангел
  
   Над огненной бездною ангел кружится.
   Шелест причудливых крыл.
   То ангел - хранитель. Быть вольным, как птица,
   Его подзащитный решил;
  
   Но вот поскользнулся отважный упрямец,
   В сердце сражен на пути.
   И только безудержный ангельский танец
   Сможет его спасти.
  
   Крылатому пламя из бездны грозило
   Испепелить дотла.
   И снова, как прежде, схлестнулись две силы
   В споре добра и зла.
  
   Танцующий ангел, глотающий слезы.
   В боли - его мольба:
   Пускай же итого, кто избрал путь сквозь грозы,
   Дальше ведет судьба!
  
   ...И встал человек, плащ набросил устало,
   Веря, что небом храним.
   Над ним невозможное солнце вставало...
   Ангела не было с ним.
  
  
   Мария Алешечкина
   Танцующий ангел
  
   Пасмурный день. Ты сидишь у окна
   В синем. Грустна и серьезна.
   Вдруг на колени ложится одна
   С неба - красная роза.
  
   Следом вторая легла на плечо,
   Третья - держи-ка - в руку,
   Тихо, а после еще и еще,
   С неба летят без звука!
  
   Гуще и гуще, ночью и днем,
   Словно пришло ненастье!
   И ты танцуешь под этим дождем,
   А дождь - это значит счастье.
  
   Он гуще и гуще, и все острей
   Роз росами между ними
   Морские звезды из тех морей,
   Которым Amore - имя.
  
  
   Третий конкурс

"Ах ты, дорожка фронтовая,

Не страшна нам бомбежка любая.

А помирать нам рановато.

Есть у нас еще дома дела"

  
  
   Общее впечатление о конкурсе, пока некоторые участники не закатили истерики по поводу непонравившихся им оценок (моих, кстати, оценок), было скорее положительное.
   Несмотря на то, что общий уровень стихов этого этапа заметно упал относительно предыдущего, уровень работ некоторых участников (конкретно, по непонятной причине отмеченных общественностью во втором туре TranceRail'а и Зарислава) возрос на порядок. И это не могло не порадовать.
   Сразу приведу мой рейтинг.
   1. Первое место, как я это и сделал при голосовании, я отдал бы Татьяне Карпачевой. Судите сами:
  
   Осенняя дорога
  
   Под колеса бросается трасса шальная,
   Первый лед отступает под натиском шин,
   И листву разноцветную, в горсть собирая,
   Ветер щедро бросает на стекла машин.
  
   За рулем дальнобойщик, смурной и усталый,
   Слег напарник в больницу. Машину вести
   Пятый день одному - не покажется мало,
   Груз был срочный. Клиента нельзя подвести.
  
   Да еще подобрал по дороге дивчину.
   В легком платье и, в общем, почти босиком.
   К ней дружок приставал - а она из машины.
   Пожалел. Только зря это, ведь поделом
  
   Этой дурочке гордой. Ну, что так ломаться?
   Ну дала бы мальчишке, подумаешь - срам.
   Вот свернуть бы с ней в лес, потесней пообщаться,
   Отучить доверяться чужим мужикам.
  
   -Эй, ты... как тебя, ты не дрожи, не обижу.
   Да прикройся маленько, там сзади пальто.
   -Я и так не боюсь, вы не тронете, вижу.
   У него на глазах не посмеете. - Что??
  
   У кого?? Мы одни, и была бы охота...
   Но осекся, едва посмотрев ей в глаза:
   На стекле ветровом пожелтевшее фото.
   В. Высоцкий, -с автографом. - Ух, ты, коза,
  
   Разглядела. Отец был любитель, я тоже.
   На Таганке он фотку давно подписал.
   Тоже любишь Высоцкого? Нет, не похоже,
   Ты ж малая совсем. Ну, прости, я не знал.
  
   Слушай, может, по памяти что почитаешь?
   Я совсем засыпаю, а это - кранты.
   Про вершину? Годится, мелодию знаешь?
   Будем петь. Что смеешься?...Забавная ты.
  
   Километры пути налипают на шины,
   Вдоль дороги деревья роняют листву,
   И без отдыха мощная мчится машина,
   Чтобы к ночи успеть возвратиться в Москву.
  
   Об этом стихотворении я уже сказал:
  
   " ...Когда уже заинтересовала
   Блондинка на сиденьи номер пять.
  
   Хоть на дворе сквозь туч не видно Солнца,
   Но я на миг очнулся от тоски,
   Взглянув на мир из Вашего оконца
   Сквозь добрые и чистые стихи."
  
   Лучше я уже не скажу, так что перейдем к другим участникам.
  
   2. На втором месте моего рейтинга г-н. Аватара
  
   ***
   Осенний лист ложится на тропу.
   Белеет флаг над крышами Седана.
   А возглавляет пленную толпу
   Несчастный карлик с именем титана.
  
   Наполеон, другой, уже не тот,
   Что приносил для Франции победы.
   А этот навлекает только беды.
   Уж в этом он достиг больших высот.
  
   Сдав шпагу, лицемерно произнес:
   "Вильгельм, мой брат, ты не суди сурово.
   На поле боя я ее принес,
   Но не погиб.... Возьми же у живого!"
  
   Сто тысяч человек, позорный плен.
   Прусак ликует, потирая руки
   Он дал уроки воинской науки.
   В Европе нынче время перемен.
  
   В цвет трусости окрасилась трава,
   Король шагает, сдавшийся до срока,
   Завязнувший, в пучине хвастовства.
   Народ в нем заблуждался, и жестоко.
  
   В Париже бунт. Осеннею тропою
   Идет на встречу со своей судьбою.
  
   Это стихотворение особенно хорошо своей исторической информативностью, что в сочетании с легкой формы делает его безусловно достойным.
  
   3. На третьем месте TranceRail.
  
   Дорога на холсте
  
   Как черный конь под красною попоной,
   Средневековье двигалось к закату,
   Спят Нидерланды под испанским троном,
   О смерти Босха всем твердит глашатай.
  
   Но вот в деревне, небольшой, но сытой,
   Родился Питер с прозвищем - Мужицкий,
   Талант в нем прорезался острой бритвой,
   А взгляд вонзался золотистой спицей.
  
   И он смеялся, ощущая силу,
   И он грустил, почувствовав ранимость,
   Их время, разведя - соединило,
   Чтоб Питер продолжал Иеронима.
  
   И видя мир в безумии традиций,
   Где совершенство выглядит нелепо,
   Писал он души, как простые лица,
   С холста на мир взирающие слепо.
  
   Невидящие - странный мир прозревших,
   Слепой - слепого доведет до ямы,
   Осеннюю дорогой опустевшей
   Бредут слепые - шестеро упрямых.
  
   Они идут как призрачные тени,
   И сыплет серебро их колокольчик,
   Для них не существует направлений,
   Они привыкли к бездорожью ночи.
  
   Послушно руки положив на плечи,
   Они идут сомнения откинув,
   Фламандец Питер зажигает свечи
   И пишет свою главную картину.
  
   Дорога, кирха, камни среди листьев,
   И посохом, натертые мозоли,
   Обрыв дороги, как обрывки мысли,
   И вкус земли во рту противный, зольный.
  
   Художник молча вдел картину в раму,
   Рассвет размыл блуждающие свечи,
   Слепой - слепого доведет до ямы,
   И это будет продолжаться вечно.
  
   Предвидениям не суждено ценится,
   А гениальность не купить за деньги,
   И, с грустью оглядев слепые лица,
   Фламандец расписался - Питер Брейгель.
  
   4. Ну и на четвертом месте в моем рейтинге стоит ваш покорный слуга.
  
   Каждому - свое
  
   Играл будильник Баха сатанея,
   Но осенью так сладко почивать.
   А значит снова волею Морфея
   Автобус предстояло мне проспать.
  
   И точно, опустела остановка.
   Но, чу! Я слышу звон и птичий грай.
   По мостовой без рельсов мчится ловко
   Тот самый заблудившийся трамвай.
  
   Что был однажды в жизни Гумилева.
   Ну а теперь и я вскочил в него.
   Ба! Что я вижу! Сколько лиц знакомо!
   И каждый зрит через свое окно.
  
   В одном - пора очей очарованье,
   В другом - кремнистый путь блестит вдали,
   И в призрачно далеком Дагестане
   Дымится кровь с прострелянной груди.
  
   А с третьего повеяло бодрящим
   Здоровым воздухом и запахом травы,
   И листьев покрывалом не увядшим...
   Идиллия была бы, да кабы
  
   Поэт не видел кости, что извечно
   Несут с собой великие дела.
   Но в это же окно таки беспечно
   Глядел сосед поэта - генерал.
  
   Прошел я мимо нескольких окошек
   Где люди - тени, все наоборот,
   Где смута времени и много черных кошек
   Во мгле высматривает непутевый сброд.
  
   А дальше вижу: словно на картине
   Усадьбы сельской Божья благодать.
   И хоть той жизни нет уж и в помине
   Я руку автору не преминул пожать.
  
   ***
   Но вот гляжу: трамвай наш обгоняя,
   Летит по небу журавлиный клин.
   Они летели из родного края,
   И обронил слезу не я один.
  
   Они летели с Родины любимой,
   И человек с гитарой у окна,
   Уставший от своей дороги длинной
   Уверен был, что есть еще страна.
  
   Что есть страна, где Солнце ярко светит,
   Где день грядущий не вселяет страх,
   В почете труд, все в школу ходят дети,
   И стариков богатство в их годах.
  
   ***
   Не в силах в том вагоне оставаться
   (Быть может, еще просто не созрел),
   Я поспешил скорее перебраться
   В вагон другой. И я не пожалел.
  
   Поднял газету: там большой некролог.
   Но без почтения к усопшему вождю
   Бежит к любимой юный энтомолог.
   Припомнилось зачем-то "Дежавю".
  
   Смотрю в окно другое. Там Бен Ладен
   С пометкой "viva" Ладно, проскочу,
   Ведь дальше вижу вальс прелестной пары
   И Сизифа заветную мечту.
  
   И как теперь по Кубе не проехать?
   Фиделю как не помахать рукой?
   Однако к удивлению поэтов
   Уж кто-то спит на верхней боковой.
  
   Ну что ж, раз кто отложен, знать так надо.
   Не будем за нее переживать,
   Когда уже заинтересовала
   Блондинка на сиденьи номер пять.
  
   Хоть на дворе сквозь туч не видно Солнца,
   Но я на миг очнулся от тоски,
   Взглянув на мир из Вашего оконца
   Сквозь добрые и чистые стихи.
  
   А дальше холст. На нем от ямы к яме
   Пути не ведая, слепец ведет слепца
   Слышны их колокольчики в тумане
   И ныне. Нет дороги их конца.
  
   ***
   Не обессудь, мой друг, если кого-то
   Я не успел узреть в трамвае том.
   И конкурс кончился, и есть еще работа,
   А значит мы спокойно на потом
  
   Отложим. Благо, осень в середине.
   Часты дожди. И может быть в четверг
   Прольет один из них, и на картине
   Появится еще какой портрет.
  
   Arrivederci и прости, обидел коли,
   Поверь, писал я строки не со зла.
   Помолимся и в путь по Божьей воле,
   В надежде на великие дела.
  
   Вполне профессиональными были также стиха В. Романовского и Лизоньки Ермолаевой, Однако, если первый (В. Романовский) пытаясь выпендриться уподобился второму горбуну из известной шотландской сказки, вердикт фей на песню которого был:
  
   "Твои речи не к месту,
   Твоя песня не кстати.
   Был ты горбатый,
   Стал дважды горбатым.",
  
   вторая же (Е. Ермолаева) видимо решила, что одного профессионализма вполне достаточно. Не для меня.
   В общем, что В. Романовский, что Е. Ермолаева по моему скромному мнению отнеслись к конкурсу без должного уважения, выставили достаточно бездушные образцы профессионализма, и получили от меня вполне заслуженные нули.
  

***

   Так как мое стихотворение как всегда встретило ряд издевательских комментариев, вызванных, прежде всего, элементарным невежеством, позволю себе прокомментировать его подробно.
  
   "Играл будильник Баха сатанея,"
  
   Как не странно уже эта фраза вызвала поток хулы. Объясняю: у каждого свои музыкальные пристрастия. На моем телефоне действительно alarm настроен на Баха, а voice-call на Штрауса. Что тут поделать?
   Кто-то еще сказал, что упоминание Баха, как исторического лица, не к месту, но, во-первых, в правилах это самое место не оговаривалось, а во-вторых, разве одного его я упомянул в своем стихотворении?
  
   "Но осенью так сладко почивать.
   А значит снова волею Морфея"
  
   "Да, мон шер, именно почивать. И откушать не мешает. В саду вишневом, Бомарше читая," - отозвался на это В. Романовский. Ну что об этом сказать? Может кто-то жрет и дрыхнет, я же все по старинке обычно изволю трапезничать да почивать.
   Да и слова "шальная", "повеса", "иной", "словно", et cetera до сих пор имеют место быть в моем повседневном лексиконе. Этот язык не дал в свое время впасть в отчаяние Тургеневу, и не нам его хоронить.
  
   "Что был однажды в жизни Гумилева."
  
   Для тех, кто не знает, это тоже достаточно историческое лицо. Кстати, имеется в виду весьма известное стихотворение "Заблудившийся трамвай".
  
   "В одном - пора очей очарованье,
   В другом - кремнистый путь блестит вдали,
   И в призрачно далеком Дагестане
   Дымится кровь с прострелянной груди.
  
   А с третьего повеяло бодрящим
   Здоровым воздухом и запахом травы,
   И листьев покрывалом не увядшим...
   Идиллия была бы, да кабы
  
   Поэт не видел кости, что извечно
   Несут с собой великие дела.
   Но в это же окно таки беспечно
   Глядел сосед поэта - генерал."
  
   Пушкин, Лермонтов, Некрасов. Наша родная классика. И все вспомнены очень даже по делу.
  
   "Прошел я мимо нескольких окошек
   Где люди - тени, все наоборот,
   Где смута времени и много черных кошек
   Во мгле высматривает непутевый сброд."
  
   Революционно-серебряный век. Ну не нравится он мне, что тут поделать? На всякий случай подчеркиваю, любить - не люблю, но никому своего мнения в этом не навязываю.
  
   "А дальше вижу: словно на картине
   Усадьбы сельской Божья благодать.
   И хоть той жизни нет уж и в помине
   Я руку автору не преминул пожать."
  
   Иван Алексеевич Бунин. Певец дворянских усадеб. Вот кого я бы точно хотел встретить.
  
   "Но вот гляжу: трамвай наш обгоняя,
   Летит по небу журавлиный клин.
   Они летели из родного края,
   И обронил слезу не я один.
  
   Они летели с Родины любимой,
   И человек с гитарой у окна,
   Уставший от своей дороги длинной,
   Уверен был, что есть еще страна.
  
   Что есть страна, где Солнце ярко светит,
   Где день грядущий не вселяет страх,
   В почете труд, все в школу ходят дети,
   И стариков богатство в их годах."
  
   Тут кто-то вспоминал и Расула Гамзатова, и кого только не, а имелся в виду, разумеется, Петр Лещенко, и песня "Журавли". Песня эта давно стала народной, и имеет несколько вариантов. Привожу один из них:
  
   Здесь, под небом чужим, я - как гость нежеланный,
   Слышу крик журавлей, улетающих вдаль.
   Сердце бьётся сильней, вижу птиц караваны,
   В голубые края провожаю их я.
  
   Вот всё ближе они и всё громче рыданья,
   Словно скорбную весть мне они принесли.
   Из какого же вы, из далёкого края
   Прилетели сюда на ночлег, журавли?
  
   Пронесутся они мимо скорбных распятий,
   Мимо бренных церквей и больших городов.
   А вернутся они - им раскроют объятья:
   Молодая страна и отчизна моя.
  
   Холод, сумрак, туман, непогода и слякоть...
   Вид угрюмых людей, с виду древней земли...
   Ах, как больно в груди, как мне хочется плакать !
   Перестаньте рыдать надо мной, журавли!
  
   Но я знаю страну, где и солнце сияет,
   Зеленеют луга, колосятся поля.
   Там есть право на труд, там людей прославляют,
   То родимый мой край, то Россия моя.
  
   Боже мой, я прошу, вместо рук дай мне крылья,
   Чтоб я смог, как они, улететь в край родной,
   Чтобы взяли меня в свой полет журавлиный
   И никто надсмеяться не смел надо мной.
  
   Но вот скрылись они, и тогда, как и прежде,
   Не смогли журавли грусть мою унести.
   Ой, как больно в груди, как мне хочется плакать.
   Перестаньте ж рыдать надо мной, журавли!
  
   Имелся также некоторый намек на другую песню совсем других исполнителей "Далёко, далёко за морем" из старого "Золотого ключика"
  
   ("...Все дети там учатся в школе,
   И славно живут старики.),
  
   однако вышеупомянутая песня "Журавли", и вышеупомянутый Петр Лещенко указывались вполне точно, чтобы считать это за упоминание.
   На мой взгляд, эта часть стихотворения удалась хорошо, и невосприятие ее просто характеризует читателя с неприглядной стороны.
   Идем далее.
  
   "Бежит к любимой юный энтомолог.
   Припомнилось зачем-то "Дежавю".
  
   Это французского происхождения слово просто не могло не вызвать критики. Вроде бы не по делу. И не показалось странным критиковавшему, что слово сие было набрано с большой буквы и в кавычках. Если бы я хотел сказать медицинский термин, он бы писался просто, если бы хотел выпендрится с французским, то выпендрился бы. Здесь же - это просто название фильма, с которым у меня ассоциируется слово "энтомолог". Глупая ассоциация, согласен, но так уж получилось. Честно говоря, когда правил стихотворение, хотел выбросить этот шальной куплет, дабы (вдруг) не обижать нашего действительно уважаемого доктора энтомологии Павла Немкова, но потом решил, что умный на это не обидится. Кажется, я не ошибся. А вообще приведу его стихотворение полностью. Ведь если бы там не было такого явного противопоставление своим личным делам смерти, хоть и не лучшего, но таки лидера Великой в то время державы и моей Родины, то оно вполне могло бы и войти в мой рейтинг.
  
   Траурное свидание
  
   Прощальный лист зигзагом режет дымку.
   Блестят глаза от траурных костров,
   Ежеосенне дворник-невидимка
   Их разжигает посреди дворов.
  
   Сгорают гекатомбы ярких листьев.
   Зачем? За что? Мне это не понять.
   Но каждый год нарядом бледно-лисьим
   Томят леса и память скачет вспять...
  
   Перед зимой спешил я на свиданье,
   Автобус нежной мыслью обогнав,
   Который плелся мимо скучных зданий,
   Нагих деревьев, брошенных канав.
  
   И вдруг он встал, как будто меня дразня,
   И загудел, прохожих не щадя.
   Я вспомнил, что в Москве сегодня праздник -
   Хоронят густобрового вождя.
  
   Должны машины, поезда, заводы
   Гудеть надрывно ровно пять минут,
   Пока труп архиважного урода
   В могилу у Кремля не затолкнут.
  
   А ты была всего в одном квартале,
   В озябшем сонном сквере над рекой.
   И, плюнув в глаз общественной морали,
   Я ширму двери разодрал рукой.
  
   Сквозь мутный рев, многоголосый, жуткий,
   Ругаясь от досады, не со зла,
   Бежал к тебе, спокойной, светлой, чуткой.
   Я опоздал, но ты меня ждала...
  
   Дальше идут упоминания стихов других участников, которые успели выставить свои произведения до написания моего. По-моему, также удалось неплохо, но подробно разбирать их здесь смысла не имеет. Отмечу еще раз только то, что "Блондинка на сиденьи номер пять" - это Татьяна, которой я и поставил ту "десятку", что вызвало далее печально знаменитую истерику Anais (Лизоньки Ермолаевой) и Carapax'а.
   Не могу не отметить и тот факт, что, выставив на конкурс именно это стихотворение, я провел своеобразный экзамен над всеми конкурсантами. Помните, что я говорил выставляя? Цитирую:
  
   " Добрый день!
   Стихотворение получилось немного большое, но резать было жалко.
   Поэтому я разбил его на 4 блока.
   Просьба оценить один из них, ну а другие рассматривать как просто разговор."
  
   В чем же состоит экзамен? А в том, что же будет оценивать человек: наилучшее или наихудшее с его точки зрения? То есть, тяга к чему в нем превалирует. В который раз вынужден констатировать отрицательный результат, полученный в ходе данного экзамена, но это всего лишь зеркало, и нечего на него пенять.
   Но вернемся к моим оценкам. Так как именно мои оценки вызвали тогда истерику у кое-кого, не будем говорить кого, хотя все и так это знают, так вот по этой причине на этих самых оценках стоит остановиться подробнее.
   Честно говоря, лично меня обидели еще оценки второго конкурса, но присущий мне благородный нордический характер обычно оттягивает реакцию на подобного рода раздражители в виду ожидания полного логического анализа всей совокупности данных. Люди, живущие примитивными животными инстинктами, обычно воспринимают подобную задержку неправильно. Более того, их просто раздражает неторопливая манера ведения разговора, которую своим поганым сленгом они называют "тормознутостью". О наиболее же развитых народах (с большим процентом представителей подобного характера) рассказывают анекдоты. Но это все от скудности их собственного разума.
   Однако, возвращаясь к нашим баранам, так или иначе, но именно, когда к голосованию по второму туру добавились первые оценки тура третьего, я действительно пришел в негодование, и принял решение оценивать по наиболее жесткой шкале.
   Сначала повторю свои "Октябрьские тезисы" (или объяснения, каким образом я оценивал, для тех, кто в танке).
  

***

   1. Я выбрал "жесткую" систему оценки, и те стихи, что получили по ней неуд, автоматически получили "0". Ничего личного.
   2. Оставшиеся баллы я распределил так, как считал нужным. По стихам, а не по личностям (выделено для тех, кто в танке).
   3. На все претензии отвечал кратко и корректно. Хотя здесь я совершил великую ошибку. Надо было просто вечером выложить, а утром от души посмеяться над мелочностью и нищетой духа отдельных самоутверждающихся индивидуумов и иже с ними. И вообще давно мне было пора научиться просто игнорировать такие глупые выпады.
   4. Я не отказываюсь ни от одного доброго слова, сказанного в адрес Лизоньки ранее. Действительно, она достаточно талантлива, и у нее есть очень хорошие стихи, в которых была душа. Однако с некоторых пор у нее началась "звездная болезнь". При этой болезни душа из произведений исчезает, а вот желание быть оцененным (оцененной) растет. Причем, появляется цинизм: дескать, вы все и это должны съесть и похвалить.
   А лично я никому ничего не должен. Разве что Богу и родителям. И по пути мне лишь с теми, кто вкладывает в дела свои душу и уважает своего читателя. И только пока это продолжает иметь место.
   Результаты же выпендривания и самолюбования даже талантливых авторов у меня всегда получали и получают то, что заслуживают, ровно как и творения тех, кто еще не научился работать на "удвл." по форме. Но с ними проще: у них все впереди.
   5. Естественно, везде и особенно в поэзии, границы оценок размыты. И за одно и то же можно поставить 2+ (неуд.) и 3- (удвл.). И тут я живой человек и всегда буду благосклонен к человеку, мне симпатичному, но в этих пределах (выделено для тех, кто в танке).
   Но повторюсь, этот конкурс оценивал я исключительно по работам.
   Глядя на то, как комментируют другие участники, я решил впредь отбросить свои интеллигентские предрассудки, и воздать каждому ровно столько, сколько он заслуживает, обидит это его или нет. Тем более, что шкала моя - самая что ни на есть классическая, и лично у меня есть все основание отожествлять именно свое мнение с истиной в последней инстанции (безотносительно нравится ли это кому бы то ни было или нет).
   Итак, для того, чтобы стихотворение получило у меня больше нуля, оно должно было удовлетворять следующим критериям:
   1) Заслуживающее внимание содержание.
   2) Его направленность на добро, а не на зло.
   3) Удовлетворение условиям конкурса хотя бы на большую часть. Если бы на прошлых этапах правила не нарушали практически все (в первом конкурсе, например, как я это уже упоминал выше все правила выполнили только Шершень, Татьяна, да ваш покорный слуга), этот пункт был бы жестким, сейчас же я умышленно оставил его "мягким", потому как, если это ни для кого не важно, то для меня и подавно.
   4) Форма выше предельно допустимого уровня (ПДУ).
   Сразу отмечу, что я не очень люблю поэтических экспериментов, результат которых хоть и оригинальный, но плохой. Ими можно веселить друзей, их можно слать и на конкурс, но побеждать они не должны, ибо это создает неправильное понимание вопроса: что такое хорошо, а что такое плохо. Поэтому я не случайно в своем стихотворении образно жал руку великому русскому поэту Ивану Андреевичу Бунину.
   Но еще больше я не люблю хамства, от кого бы оно ни исходило.
   Ну и, дабы каждый мог проверить мои слова, те самые "незаслуженно опущенные" стихи В. Романовского, Е. Ермолаевой и некого Carapax'а, а также понравившееся (хотя и значительно меньше, чем те, что заняли мой "пьедестал почета") мне стихотворение Зарислава, о котором я успел сказать выше, что его уровень возрос на порядок. Вместе со стихотворениями повторю также свой первый комментарий и вердикт.
  
   Техасец
   Осенняя дорога. Исторический этюд.
  
   "Ну, дура белобрысая, не топай,
   И не кричи. Везет тебе, мой свет.
   Оденься поприличнее. Обед
   Прощальный съешь. Не трусь. Перед Европой
   Мы мордой в грязь - ни-ни! Тебе собрал
   В дорогу я твоих любимых книжек,
   Чтоб было чем развлечься до Парижа,
   А ухажер твой, наглый и бесстыжий,
   Намедни понял, что к чему, и убежал.
   Да, да, он трус. Тебя он недостоин.
   А тот, другой, женатый, старый воин,
   В темницу заточен. В дороге, дура,
   Тебе я запрещаю шуры-муры
   С охраной заводить, вертеть хвостом
   В трактирах, и заигрывать с послом."
  
   Туман, овраги, дождь, холмов подножья.
   То по дороге, то по бездорожью
   Прошла сороковая параллель.
   Ждут рытвины повозку в дикой роще,
   А пьяный пролетарий-перевозчик
   Ладью сажает радостно на мель.
  
   Плывет упавший лист по водной глади.
   Зрит Анна - вон грядет солидный дядя,
   С собою лошадь тащит в поводу.
   И, подошел, кряхтя от недосыпа,
   "Бонжур," сказал. "Я ихний брюдер, типа
   Же сви ун принс, и битый час вас жду."
  
   Достоинство и честь пытливым взором
   Мгновенно оценив, она сошла
   С повозки, за рукав его взяла
   И развлекла латинским разговором.
   Непринужденно с рыцарем болтая
   О жизни, равенстве и либертэ,
   На прозваный впоследствии Ситэ
   Красивый остров невзначай вступая,
   По-женски размечтавшись о шелках,
  
   О бархате, о серьгах и браслетах,
   О замше башмаков и кружевных манжетах,
   О золоте, парче и жемчугах,
   Забылась Анна. Да. Еще немного
   И пропустила бы момент, когда
   Ушел в былое Киев навсегда,
   И кончилась осенняя дорога.
  
   С кряхтящим скрипом створка распахнулась.
   И, скотный двор пройдя наискосок,
   Оправив плащ и подтянув чулок,
   У входа в замок Анна улыбнулась
  
   Небрежно, и кивнула королю.
   Люблю весну я. Осень - не люблю.
  
   "TR уже высказался верно. Добавить нечего. Сплошное самолюбование сложной (лишь на первый взгляд, естественно) техникой. И все.
   Итого (0)
  
   ПС Комментарий Никиты Кузнецова (TransRail'а): Как всегда каскад красивостей, однако, механических, выработанных опытом как собственным, так и отраженным. Сюжета нет, предлагается обрывок версии, где главное это краски, кружева рифмы и снисходительное изложение. С точки зрения качества - материал добротный, с точки зрения искренности - а зачем? Эффектная демонстрация умения стихосложения. Так, вроде обидел со всех сторон, или еще что-то забыл сказать? Ах, да, оценка - два балла. Нет ощущения живых людей в изображенных театральных персонажах."
  
   Anais
   ***
   Дорога не способна примирить
   С ошибками во времени и месте.
   Решительно, с размахом, на ЭР-200,
   Без повода и права говорить,
   Ты вырвешься из северной тюрьмы,
   Преступница, актриса поневоле,
   И правдой будешь выбита из роли,
   Как осень - приближением зимы.
   Спокойствие не требует затрат,
   И ты с невозмутимостью Сократа
   Отложена - как сдача реферата,
   Как рукопись с пометкою "возврат".
   За образом не виден человек:
   Иллюзиям перечить бесполезно.
   Туда, туда - роскошно и помпезно,
   С естественной поправкою на век.
   Туда - где каждый миг ценим тобой,
   Как капля дорогого эликсира...
  
   ...Обратно, к удивлению кассира,
   В плацкарте и на верхней боковой.
  
   "Ну, Лизонька, ты сама призналась, что это было выпендривание при отсутствии гениальных идей. У Шекспира есть хорошее изречение "Из ничего не выйдет ничего". Так и получилось. Форма выше ПДУ (спору нет), но содержание - нет.
   Итого (0)
  
   ПС Еще я не знаю, что это за зверь такой ЭР-200 (теперь знаю, что это такой экспресс Москва-Ленинград, прим. автора), но на оценку это не повлияло, ибо я признаю, что могу не знать чего-то даже очень известного."
  
  
   Carapax
   Осенняя психоделия
  
   Солнце вдруг заторопилось в сосны -
   Господи, ну почему ж так быстро
   Порыжели на деревьях космы,
   Закружились, заметались листья?
  
   ***
   В парке за окном гуляла Осень,
   Длинной юбкой по траве шурша,
   Я смотрел в пронзительную просинь
   Глаз ее небесных, чуть дыша.
   Мудрость и печаль там затаились -
   Возраста незванного дары,
   Страсти там ресницами прикрылись
   Женщины бальзаковской поры.
   Осень золотая, что за возраст -
   Хочется и жить, и побеждать!
   И уже видны на небе звезды,
   И еще не холодно стоять...
   С искренним желанием развеять
   Дамы романтическую скуку,
   Подошел я к осени, робея,
   И галантно предложил ей руку.
   Храбрости - достойная награда:
   Взяв ее под хрупкий локоток,
   Я иду по рыжим листьям, рядом,
   Вот уж слышен робкий хохоток...
   Вот уж не иду - танцую с нею,
   Глупые стишки шепчу на ушко:
   - Чем не Пушкин я? Ну, разве что, не гений...
   - Или... гений? Разве что, не Пушкин?
   Я шучу изысканно, галантно,
   Осень звонко мне в ответ смеется...
   Что же мне еще, подонку, надо?
   Что же мне, собаке, все неймется...
  
   "Содержание неплохое, но форма ниже ПДУ: ритм меняется от куплета к куплету без порядка. Если это песня с таким мотивом, то надо предупреждать и делать пояснения, хотя бы в постскриптуме, если нет, то просто плохо.
   Итого (0)"
  
   Zarikus?Marazmus
  
   Раскатанным асфальтом, коркой льда,
   Переливаясь, отражает кедры,
   Ведет из ниоткуда в никуда,
   Хватает цепко за подошвы кеды.
  
   Гонял министров транспорта весной
   Пятноголовый Мишка. Расстарался.
   Куда идешь, дорога? Я - домой.
   Откуда ты пришла? Я - потерялся.
  
   Панельный дом, построенный Хрущом,
   И кот на подоконнике, заждался,
   Глядит пустыми окнами мой дом,
   Дорога на пути. Я - потерялся.
  
   Разрезом светлым небо надо мной,
   Налево - красным, а направо - синим,
   Налево - речка зажурчит водой,
   Направо - топь, белесый мох, трясина.
  
   Я не пойду налево - там асфальт
   закончится бетонной старой плиткой,
   Я не пойду направо - и не жаль,
   Там повороты, спуски и развилки.
  
   Моя дорога - прямо, в лес сырой,
   Осталось мне идти совсем немного.
   Иду я поперек, к себе домой,
   А за спиной асфальт. Не та дорога.
  
   "Опять приятно удивлен росту уровня. Правда не столь сильному, как у TR.
   Итого (0,75)"
  

***

   Приведу также немного обработанное литературно мое заключительное письмо В. Романовскому по поводу его стихотворения.
  
   "Вы спросили, я отвечу.
   Вы спрашивали меня: "Что Вы имеете в виду, когда говорите ***самолюбование*** - конкретно в моей конкурсной заявке? И если таковое имеется - чем плохо? Мне это нужно знать, причем обязательно, и дело здесь не в конкурсе".
   Отвечаю. Под самолюбованием я имел в виду вовсе не наличие слов a la:
  
   "Какой хороший день,
   Какой хороший пень,
   Какой хороший я
   И песенка моя, "
  
   а превращение технических средств в самоцель, с последующим любованием своими успехами в этом процессе.
   Для лучшего понимания начну с дальнего примера, а именно с кинематографии. Если зритель то и дело восхищается работой режиссера ("Какая находка! " и т.п.), то на самом деле, эта самая работа была хоть и профессиональной, но дерьмовой, потому что действительно хорошую режиссерскую работу видно быть не должно. Зритель фильм должен смотреть, а не режиссера работу.
   Вернемся теперь к нашим баранам, то есть Вашим стихам. Как я уже отмечал, форму стихотворения, представленного на данный конкурс, Вы выбрали лишь на первый взгляд сложную. И Вы себе льстите, когда думаете, что "никто больше не умеет". Это как в анекдоте про неуловимого Джо. Была бы охота! Просто никто из остальных участников не брался. А не брался, потому что резона не видел.
   Идем дальше. Читая Ваше стихотворение, лично для меня его достаточно примитивное содержание идет совершенно побоку, оставляя все внимание направленным исключительно на технику. А это знак. Когда, например, я читал любое из трех высоко оцененных мною стихотворений, я просто не видел формы (я бы оценил ее на "удвл"), а получал удовольствие от содержания.
   Далее, у Вас имеется достаточно много неуместных и несочетаемых слов. Вы думаете, что это тонкий юмор при присущем Вам хорошем вкусе? Лично меня это только раздражает.
   Каких слов?
   1) "Переводчик-пролетарий". Не было тогда пролетариата! И слово совершенно не к месту. Вы бы еще ФРГ мимоходом упомянули, как это сделал один незадачливый абитуриент, рассказывая об образовании Чацкого.
   2) "Зрит Анна - вон грядет солидный дядя"
   И дело здесь не в самих словах "зрит" или "грядет", а в их полной несочетаемости с современно-молодежно-простонародным, чтобы не сказать хуже, "солидный дядя". То есть, нет уже "здеся" "исторического контекста". Стерся "солидным дядей" (именно в этом сочетании).
   И сдается мне, что Вы это умышленно и адресно сделали, памятуя о своих же высказываниях. Чтобы на чей-нибудь вопрос: "Как же так?!", дать заготовленный ответ: "Так ведь шутка! Понимать надо!" Прямо, как поручик Ржевский из анекдота. Из-за полной прогнозируемости ситуации я просто проигнорировал этот пассаж. Татьяна попалась.
   Далее
  
   "Бонжур сказал. Я ихний брюдер, типа.
   Же сви ун принс. И битый час вас жду. "
  
   Неужели прямо так и сказал? Как говаривал Станиславский: "Не верю!" Вывод же такой: стихотворение неплохое, чтобы повеселить народ. Техника выше "удвл." Так что даже какого-нибудь сборника оно не испортит. Однако из-за пустоты содержания, увеличенной техническими прибомбасами, а также множественными неуместными выражениями, оно не западает в душу, а посему общая оценка за содержание "неуд". Любой же "неуд" по моей жесткой шкале ведет к неаттестации.
   Вы спросили, я ответил, хотя вообще-то совсем не люблю говорить нелицеприятные вещи. Но конкурс есть конкурс. И если я вижу, что все стадо пошло не туда, у меня и мысли нет под него подстраиваться. Скорее наоборот: увеличить резкость своих оценок."
   Положа руку на сердце, все же не могу не отметить, что стихотворение В. Романовского оценивалась таки строже прочих. То есть, если бы не его не по делу высокомерное поведение, думаю, единицу бы (по системе Зарислава это не так мало) я ему оставил.
  

***

   В заключение этого этапа скажу, что я отнюдь не обрушился тогда на стихи товарищей с бранью, не писал издевательских комментариев (даже откровенно слабых авторов скорее пытался подбодрить), а всего лишь оценил кое-кого в "нуль" (что по принятой тогда системе голосования далеко не столь уж страшно; в конце концов, меня они оценили не выше) и объяснил, почему это сделал. А одно из стихотворений, которое действительно было очень хорошим и душевным, я оценил в десятку (половина всех баллов и максимум, возможный по принятым правилам). Только и всего. Ничего больше.
   Истерика же Anais и Carapax'а... О, кажется я забыл рассказать самое скандально-интересное, чем на третьем этапе безусловно явилась истерика вышеупомянутых, с позволения сказать, господ.
   Так вот, не успел я вывесить свои оценки, пусть выставленных по жесточайшей и контрастнейшей шкале, однако совершенно в приделах правил, так вот, не успел я вывесить свои оценки, как на меня обрушился поток помоев и обвинений, чуть не в осквернении святая святых.
   Сначала Anais с Carapax'ом грозились переголосовать. Это было мало того, что дурным тоном, но и просто глупо, потому что у обоих обиженных сам я был оценен в нуль, и мое положение никак не изменялось бы. Да и получившая от меня "десятку" Татьяна была оценена ни то в нуль, ни то в единицу, то есть никакого удовлетворения по логике такое переголосование принести не могло. Но где уж до логики в таком вопросе?
   Впрочем, некоторая логика, создать волну сподвижников была. Один такой (некий Дима) даже проголосовал, как было предложено сей сладкой парочкой. Но волны не получилось. Более того, несколько коренных "ОРовцев" попытались образумить истериков, но, увы, и их слова остались гласов вопиющего в пустыне. В качестве примера приведу отрывок из высказывания пана Труновского, человека в конкурсе не участвовавшего, и со стороны оценившего ситуацию. Надеюсь, он на меня за это не обидится.
  
   " ... который день я захожу на ОР и вижу, как Carapax на ножах раздувает истерию по поводу оценок Аливердиева. И втягивает в бессмысленную и бесплодную шумиху все больше народа, как будто специально подогревая интерес к собственной персоне, используя довольно сомнительный мотив - "оценки Аливердиева", которые еще чуть и станут именем нарицательным. Причем я так и не смог разобраться, что же именно его в этом возмутило?
   ...
   Истина рождается в споре, а в истерии, обосновавшейся здесь последние дни, на свет выползают не лучшие качества, казалось бы, неглупых людей.
   ...
   Аливердиев проголосовал в полном соответствии с правилами. Что тут непонятного и возмутительного? Еще раз, в чем паскудство его поступка?"
  
   Потом сладкая парочка пыталась принудить переголосовать меня. Это было еще глупее, ибо просто совершенно невозможно. И, в конце концов, в мой адрес разразился поток базарной брани и личных оскорблений, которые я долго и стоически, как это и подобает белому человеку, игнорировал, пока пару (не более) раз не сорвался в ответ.
   Вся эта истерика продемонстрировала только их личные душевные качества и ничего больше, и я бы вообще не стал бы заострять на ней внимание, но она имела место, и не замечать ее совсем было бы ошибкой. Единственное, о чем я тогда пожалел, это было то, что не вывесил свои оценки в пятницу вечером (я был тогда в командировке довольно далеко от России, и свободный доступ к Интернету у меня был только в рабочие дни). Тогда в понедельник я бы мог попросту посмеялся над всем, что было о них понаписано.
   А специально для Anais и Carapax'а я повторю слова Роберта Бёрнса:
  
   Сумей ошибку соверша
   В душе не сеять смуту.
   Пусть будет гордою душа
   И в горькую минуту.
  
   Будь повнимательней, дружок.
   Придет на помощь время,
   И об ошибке, минет срок,
   Забыто будет всеми.
  
   Так что, надеюсь, Бог сих крикунов простит. Но читатель узнает.
  
  
   Anais

"Я тебя хочу простить,

Как будто птицу в небо отпустить.

Я тебя хочу простить

Сегодня раз и навсегда"

  
  
   Эта глава о Лизоньке Ермалаевой была уже написана, когда я вдруг осознал, что, во-первых, к "Лавровому Табурету" она имеет весьма далекое отношение, во-вторых, это было уже переходом на реальные личности, что мне совершенно не треба, и, наконец, самое главное, в-третьих, она, по большому счету, этой самой отдельной главы попросту не заслуживает. Так что решил я оставить написанное по сей части "в столе" до будущих времен.
  
  
   О системе голосования

"Зачем? Зачем?"

  
  
   После третьего конкурса по настоянию вышеупомянутых "униженных и оскорбленных" была проведена реформа системы голосования. Из распределительной она превратилась в обычную рейтинговую, причем какую-то аморфную, особенности подсчета по которой менялись не только от конкурса к конкурсу, но и в период самих подсчетов. Сей находкой можно было бы поделиться с нашей Центральной Избирательной Комиссией, но мы сейчас о другом.
   Вкратце опишем системы.
   Система, предложенная Зариславам была предельно проста: 1) каждый участник оценивает все стихи, кроме своего, 2) на каждое оцениваемое стихотворение выделяется 1 балл; 3) выделенные баллы распределяются по участником полностью; 4) одному участнику можно выделить не более половины всех баллов.
   Система реформаторская вначале была простой рейтинговой (каждое стихотворение оценивается по n-бальной системе отдельно). Изюминкой было лишь то, что каждый участник оценивал по какой угодно системе, которая умножением на определенный коэффициент и приложением определенного сдвига приводилась к 11-бальной системе -5..5. Этот коэффициент и этот сдвиг - штука весьма тонкая, и согласия по нему так получено не было, в результате чего на четвертом конкурсе места считались по двум системам, которые дали совершенно разные распределения. В общем, дурдом был тот еще.
   Далее, наконец, уразумев, что нормированность (единое число баллов на душу голосующего) системы Зарислава таки плюс, Kajnaj ввел в свою систему и ее. Но получилось, как в анекдоте про царя, сначала запретившего картошку, а затем в ответ на просьбу населения постановившего: "Есть можно, но пока только сырой." Если в применяемой ранее системе она делала значимым каждого голосовавшего и каждый голос, то теперь во главу угла был вынесен лозунг: "Ваш голос ни на что повлиять не может! Решает масса." Может быть, кому это и нравится (особенно, как не странно, супер-пупер ярким индивидуальностям, униженным и оскорбленным ранее), но мне - нет.
   Почему же я был против этой реформы, учиненной после вышеописанных истерик?
   Допустим, был бы объявлен конкурс "Дела питейные". Тема ничем не хуже других, уже имевших место, так что модель вполне удобоваримая. Допустим теперь, что на конкурс пришло два десятка стихов с лейтмотивом "когда я пьян, а пьян всегда я" (что совсем не плохо: я и сам мог бы написать в этом русле) и баллада Роберта Стивенсона в переводе Самуила Яковлевича Маршака "Вересковый мед". Ее не сложно найти, как в бумажном издании, так и в Интернете, поэтому не буду приводить ее полностью. Ограничусь наиболее важными моментами:
  
   Из вереска напиток
   Забыт давным-давно.
   А был он слаще меда,
   Пьянее, чем вино.
  
   В котлах его варили
   И пили всей семьей
   Малютки-медовары
   В пещерах под землей.
  
   Пришел король шотландский,
   Безжалостный к врагам,
   Погнал он бедных пиктов
   К скалистым берегам.
   ...
   В своих могилках тесных,
   В горах родной земли
   Малютки-медовары
   Приют себе нашли.
   ...
   Король глядит угрюмо:
   "Опять в краю моем
   Цветет медвяный вереск,
   А меда мы не пьем!"
  
   Но вот его вассалы
   Приметили двоих
   Последних медоваров,
   Оставшихся в живых.
   ...
   Вышли они из-под камня,
   Щурясь на белый свет, -
   Старый горбатый карлик
   И мальчик пятнадцати лет.
   ...
   Гневно король промолвил:
   - Пытка обоих ждет,
   Если не скажете, черти,
   Как вы готовили мед!
   ...
   Сын и отец молчали,
   Стоя у края скалы.
   Вереск звенел над ними,
   В море - катились валы.
  
   И вдруг голосок раздался:
   - Слушай, шотландский король,
   Поговорить с тобою
   С глазу на глаз позволь!
   ...
   Голос его воробьиный
   Резко и четко звучал:
   - Тайну давно бы я выдал,
   Если бы сын не мешал!
  
   Мальчику жизни не жалко,
   Гибель ему нипочем.
   Мне продавать свою совесть
   Совестно будет при нем.
  
   Пускай его крепко свяжут
   И бросят в пучину вод,
   А я научу шотландцев
   Готовить старинный мед!
   ...
   Волны над ним сомкнулись.
   Замер последний крик...
   И эхом ему ответил
   С обрыва отец-старик.
  
   - Правду сказал я, шотландцы,
   От сына я ждал беды.
   Не верил я в стойкость юных,
   Не бреющих бороды.
  
   А мне костер не страшен.
   Пускай со мной умрет
   Моя святая тайна -
   Мой вересковый мед!
  
  
   Допустим теперь, что никто из участников не был с нею знаком ранее. Это сложнее, но, вычтя "старую гвардию", представить так уже можно (к сожалению, конечно, но такова она современная жизнь). Поглядим теперь, как будет развиваться далее голосование.
   Участнику с насаждаемым сегодня всеми СМИ хитрозадым (пардон!) крестьянским менталитетом эта баллада однозначно не понравится. Вердикт будет примерно таким: "Герои совершенно несимпатичны. (Естественно, их поведение в корне отлично от поведения оценщика). Герой вместо того, чтобы спасать себя и сына, обрекает обоих на мученическую смерть из-за какой-то глупой тайны. Его соотечественники уже мертвы. Мог бы и о себе позаботиться. И это не говоря уже о просодиях, "слабых рифмах", плавающем ритме и т.п. В общем, ужас. 0 баллов."
   К остальным же участникам он может быть вполне добрым и раскидает оценки между 8 и 10. Таким образом, произведение оказывается опущенным.
   Как теперь голосует человек благородный. Естественно, эта поэма получит у него 9 или 10 баллов. Однако рука благородного человека в данном случае не поднимется "опустить" все другие произведения. Ведь они могут быть в принципе совсем не плохи.
   Вот и получится, что единственная стоящая (не смотря на все сбои) вещь оказывается в рейтинге где-то посередине ближе к концу.
   И это "Вересковый мед". А если не дай Бог, на конкурс с темой "Мой четвероногий друг" будет выставлена поэма про серого щенка? Помните:
  
   "Я нашел в канаве серого щенка
   Я ему на блюдце налил молока
   Он меня боялся, жалобно глядел.
   Прятался в калоше, ничего не ел.
   ...
   Папа мой в газету объявленье дал,
   Что щенок овчарки к мальчику попал.
   Пусть его хозяин к нам придет за ним,
   А не то считаем мы щенка своим.
  
   Я весь день был дома, ждал в дверях звонка.
   Не пришел хозяин серого щенка.
   Я его Дозором в тот же день назвал.
   Как меня любил он, как меня он знал.
   ...
   Мой щенок веселый за лето подрос,
   Стал красивый, умный, стал ученый пес.
   Ходит за газетой, в очереди ждет.
   Купит, не замажет, к папе принесет.
   ...
   На чужих он лает, не пускает в дверь
   Почтальон боится к нам ходить теперь.
   ...
   Брат приехал в отпуск к нам издалека.
   ...
   Брат сказал: "Послушай, подари щенка
   Будем с ним границу вместе охранять"
   Пес, наверно, понял, стал хвостом вилять.
   Говорят ребята: "Правда, подари!"
   Закусил я губы и сказал: "Бери!"
   ...
   За весною лето и опять зима
   Что-то брат с границы нам не шлет письма.
   Тихо шепчет мама: "Может, ранен он?"
   А в окно стучится старый почтальон.
   ...
   "И Дозор был ранен, он герой у нас.
   Он меня от смерти на границе спас
   Он врага шпиона в роще задержал
   С перебитой лапой к нашим добежал"
  
   Я извиняюсь за длительное цитирование и возможные ошибки. Цитировал я по памяти с того, что запечатлелось с детства. У людей благородных и правильно воспитанных подобная поэма не может не вызвать слезу и оцениться на "отлично". Хамы же начнут ерничать над "совковостью" и т.п. Но, к великому сожалению, последних в нашей стране обычно оказывается больше.
   Но вернемся к нашим баранам. При системе голосования, предложенной Зариславом, нули хамов вполне могут быть перебиты "десятками" единичных подвижников. Именно поэтому хамам такая система пришлась так не по душе.
   Согласен, может быть и наоборот. Может быть и личный пиар. Но он может быть, был и будет всегда. И единственным лекарством уменьшить его в маленькой компании - это сброс всех масок. Тогда, по меньшей мере, ответственности будет больше.
   Могут быть и эксперименты a la того, что проделал во втором туре В. Романовский, отдав половину баллов П. Немкову. Но обратите внимание, это стихотворение было отнюдь не плохое, и по большому счету, к нему у меня претензий нет, хотя в моем рейтинге оно стоит на четвертом месте.
  
  
   Четвертый конкурс

"В флибустьерском дальнем синим море

Бригантина поднимает паруса"

  
  
   Четвертый конкурс я пропустил. Для этого было много причин. Не скажу, что тот поток грязи, что обрушили на меня Anais с Carapax'ом не оказали на это влияния, но основная причина таки была в другом. На самом деле тема "Пиратская песня" пришлась мне слишком не по душе, как прославляющая зло. В свое время она была слишком романтизирована литературой недоброй станы, подмявшей под себя все и вся, но сути дела это не меняет.
   Но я таки нашел выход. Я решил написать антипиратскую песню. Идея была таковой: "Жил был мальчик. Он грезил стать пиратом, и желание его сбылось. Стал он даже не простым пиратом, а капитаном пиратского корабля. О своем родном городке он забыл. Но вот однажды, ограбив очередной приморский городок и лицезря изувеченные трупы и своих подонков, несущих награбленное на корабль, он видит старую женщину. Она спрашивает его: "Кто он, откуда, и кто была его мать, породившая и вырастившая такое чудовище?", и капитан наш с ужасом узнает свою мать. Он не смеет раскрыться, и отводя глаза говорит: "Убирайся вон! Нет у меня никакой матери и не было. Я сам себя создал." И слышит в ответ: "Пусть с тобой навечно останется лишь то, что ты сам создал!" А ведь он всего лишь жалкий человечек. Что он создал? Он сам и его корабль в мгновение оборачивается туманом. В ужасе, капитан хочет крикнуть: "Мама, не надо, это я!" Но поздно. Нет тяжелее материнского проклятия, и теперь навеки он осужден носиться тучей и не иметь пристанища. И если ты, мой маленький друг, тоже хочешь стать пиратом, то на корабле-туче сыщется и для тебя место."
   Признаю, идея была заимствованной. Но ее реализации в стихотворной форме на русском языке я не встречал, так что использование ее в данном конкурсе не возбранялось.
   Однако после первых попыток реализации, я с грустью понял, что благодать меня оставила, а без нее стихи получались гораздо более кособокими, чем даже это было бы допустимо в выбранном жанре сказки-песни. И дело было даже не в привычной нехватке времени, усиленной недельной командировкой на Сицилию, выпавшей именно на конкурсное время, а именно в покинувшей меня благодатью.
   И на вопрос: "Почему?" был мне ответ "А зачем? Чего ты хочешь этим добиться?" И я отложил перо до лучших времен. Нечто подобное случилось со мной, когда я писал второе стихотворение на пятый конкурс. Может быть, кто-то презрительно улыбнется на это мое объяснение, но да простит Господь эту заблудшую душу.
   С четвертым конкурсом хотелось бы отметить добрую пародию Татьяны на ситуацию в "Откровенном разговоре" в то время, сделанную на мотив на известной песни Ю. Визбора "Волейбол на Сретенке".
  
   Волейбол на форуме
  
   Когда-нибудь, друзья, мы вспомним этот зал,
   И тот пиратский 'Табурет' веселый наш,
   Когда О-эР слегка в раздрае пребывал,
   И волейбол здесь учинил, как абордаж.
  
   Здесь номер первый - это Шершень, он герой.
   И каждый с ним пойти в разведку норовит,
   Он на подаче, как обычно, он такой.
   И в том О-эР его нисколько ни винит.
  
   А номер два - у сетки справа, Anais,
   Дурацких тем - противник, пламенный игрок,
   Взлетев над сеткой, посылает 'свечку' вниз,
   И значит, братцы, бесполезно ставить блок.
  
   Быть на распасе - это Тане по плечу.
   Ведь третий номер сам атаку не вершит,
   Вот только, если не промажет по мячу,
   Она частенько в аут лупит от души.
  
   Еще активен Carapax, его рывки,
   Такие, что рябит у зрителей в глазах,
   Ему и космос весь облазить - пустяки,
   Вот забывает только жать на тормоза.
  
   И с нами Мышка, как обычно, заодно,
   Игрок отчаянный, ей Шершень лишь под стать.
   Своих пиратов всех отправила на дно,
   Чтоб не мешали вдохновенно колдовать.
  
   Еще Алябьев - он бродяга и поэт,
   Куда судьба бы не забросила его,
   Всегда успеет на 'Лавровый табурет'
   И он еще не пропустил ни одного.
  
   Команда дружная, и, в общем, все в строю,
   Нет сложных тем, и все проблемы - пустяки.
   А если вдруг потери ждут в лихом бою,
   Придут на смену нам другие игроки.
  
   Из океанских далей Ветер прилетит
   И с моря свежестью повеет над О-эР,
   И по площадке так бесшумно он скользит,
   Корабль-призрак -это грации пример
  
   А Рольф - удачливый игрок и сам пират,
   Но бороздит он только гладь киберморей,
   Взломать любую из защит он будет рад,
   Ведь нет на свете неприступных крепостей.
  
   Владимир-два, о, он болельщик и фанат,
   За Шершня жизнь готов отдать он и стихи.
   А это значит, сможет к месту и впопад,
   Любой сложнейший мяч отбить с любой руки.
  
   А вот товарищ - просто мимо проходил,
   Зашел случайно и оставил яркий след,
   Его поступок так приятно удивил,
   И был уместен, это так, сомнений нет.
  
   Как будто барды и поэты всех времен,
   Дарили щедро нам прекрасные стихи,
   Они вне конкурса, для них другой закон,
   Они почетные в команде игроки.
  
   Да, ребята, наше поколение
   Вряд ли чем-то можно запугать,
   Даже полужесткие крепления,
   Не помеха - склоны штурмовать.
  
   А вот противник, он - задира, скандалист,
   На игры носит он наган, когда не прав,
   Здесь капитанствует известный террорист,
   Сын террориста - несравненный Зарислав.
  
   Известный тем, что перед силой не дрожа,
   Бродяге ТОРу арбалетом угрожал,
   И даже стрельнул, но шальная та стрела,
   Куда-то в сторону болот, видать, ушла.
  
   А на защите там загадочный TR,
   ФТМО координатор и фанат,
   Прыжками дикими он знаменит в О-эР,
   Вот на ЛТ забил - и почему-то рад.
  
   А вот Техасец, лучезарный, как Грааль,
   Ему б на тренерскую:, или стать судьей,
   Ведь комментарии его остры, как сталь,
   Но с Зариславом он в поруке круговой.
  
   Аливердиев - он романтик и поэт,
   Игрок он опытный, не любит суету,
   Но только конкурсу сказал он строго: Нет!
   С голосовательной системой не в ладу.
  
   Немногочислен наш противник, но не слаб,
   Его ряды пополнить может ни один,
   Ведь где-то там в засаде ждут Кainai и Шваб,
   И Аватара, тот, который господин.
  
   Марина, знайте, помним мы о Вас давно,
   Хотите даже - и местечко Вам забьем,
   Хоть на трибунах, хоть в игре - нам все равно,
   И ждем Сударушку, Совену тоже ждем.
  
   Да, и это тоже поколение,
   Надо научиться понимать:
   Творческих людей отдохновению
   Лучше уважительно внимать.
  
   И вот схлестнулась в центре сила двух ферзей,
   Вот наша Эльба, встреча войск - но кто же прав?
   Вот Шершень, с легкою походочкой своей,
   Ему навстречу, руки в брюки, Зарислав.
  
   Ну, что, без драки? Волейбол - так волейбол,
   Ножи отставлены до схватки роковой,
   А вот и Шершень очень классно ставит 'кол',
   Взлетев, как Щагин, над веревкой бельевой.
  
   Кто примет мяч на той площадке, кто рискнет,
   Ведь не противник там, свои, - о том и речь.
   Три дня в запасе, время быстро так идет,
   Но все же есть еще. Мосты не стоит жечь.
  
   Отставить крики! Эй, О-эР, не слишком плачь,
   Когда-нибудь мы посмеемся над собой.
   Все те, кто втянут в этот несерьезный матч,
   Кого ЛТ связал веревочкой одной.
  
   (18.12.02)
  
   Ну а в заключение этой главы приведу песню, которая в настоящем конкурсе не участвовала, но, несмотря на все огрехи, является одной из лучших песен на заданную тему. Ее автор, Павел Коган, ушел добровольцем на фронт и погиб в 1942, так при жизни и не успев опубликовать своих стихов, но эта его песня живет в устах, не побоюсь этого слова, миллионов и поныне.
  
   БРИГАНТИНА
  
   Надоело говорить и спорить,
   И любить усталые глаза...
   В флибустьерском дальнем море
   Бригантина подымает паруса...
  
   Капитан, обветренный, как скалы,
   Вышел в море, не дождавшись нас...
   На прощанье подымай бокалы
   Золотого терпкого вина.
  
   Пьем за яростных, за непохожих,
   За презревших грошевой уют.
   Вьется по ветру веселый Роджер,
   Люди Флинта песенку поют.
  
   Так прощаемся мы с серебристою,
   Самою заветною мечтой,
   Флибустьеры и авантюристы
   По крови, упругой и густой.
  
   И в беде, и в радости, и в горе
   Только чуточку прищурь глаза.
   В флибустьерском дальнем море
   Бригантина подымает паруса.
  
   Вьется по ветру веселый Роджер,
   Люди Флинта песенку поют,
   И, звеня бокалами, мы тоже
   Запеваем песенку свою.
  
   Надоело говорить и спорить,
   И любить усталые глаза...
   В флибустьерском дальнем море
   Бригантина подымает паруса...
  
   (1937)
  
  
   Пятый конкурс

"Show must go on!

Show must go on!

Inside my hard is breaking,

My makeup maybe flaking

But my smile

Still stays on."

  
  
   Ну вот, думаю, настало время и для эволюционного анализа "Лаврового табурета".
   Позволю себе кратко повторить темы:
   1. "Рыцарь едет спасать принцессу".
   2. "Танцующий ангел".
   3. "Осенние дороги" (с присутствием исторической личности).
   4. "Пиратская песня".
   5. "Пытаясь погладить кошку".
  
   На самом деле приходится констатировать (вы не представляете, как мне dispiace!), что наметилась тенденция понижения уровня тем. Кто-то может возразить: "Нет, дескать, плохих тем, есть плохие авторы". Однако это не так. Плохие темы таки есть, также как и плохие правила. Это те, что делают конкурс по типу "игра на скрипке на одной струне, стоя на ушах".
   Итак, первая тема была хороша (еще бы, кто предложил!). Единственным недостатком являлось то, что для плодотворного ее раскрытия ограничение размера являлось воистину прокрустовым ложем.
   Вторая тема была, признаю, даже лучше первой. И тем, что давала прямую дорогу к мифологическим и религиозным образам, и также тем, что ангелы таки обычно не танцуют, что само по себе вносило дополнительную пикантность. В общем, тема была удачная, и, вероятно, это был пик "Лаврового Табурета" по хорошим стихам на одном конкурсе.
   Третий конкурс. Его тема, конечно же, уступала теме второго конкурса, но само по себе это было не так страшно. Слишком большие удачи на то и удачи, чтобы не слишком часто повторяться. Так что, если бы не истерики ряда униженных и оскорбленных участников, все было бы в порядке.
   Все было бы в порядке также, если бы следующая тема была бы хотя бы на том же уровне, что предыдущая. Однако она оказалась значительно хуже. Значительно хуже тем, что сама по себе в первую очередь стимулировала романтизацию зла. Зла в чистом виде. Написать же действительно сильное произведение в противовес крайне сложно. Обезьяньи инстинкты против, а это грозный враг. Кое-кто делал попытки, но ни одна из них успехом не увенчалась.
   Ведь здесь еще очень важно было удержаться на тонком, как лезвие бритвы мосте гармонии. Особенно неудачными были некоторые сообщения в "Откровенном разговоре", ругающие некоторых участников, а именно В. Романовского.
   Тут ведь вот какое дело: романтизировать зло плохо, но еще хуже ругая эту романтизация, ругать любую романтику вообще, ибо, по меньшей мере, это напоминает крик "Волки!" мальчика из известной притчи. Потом уже правильная критика начинает восприниматься, как иже с ними.
   Хотя наши друзья из "Откровенного разговора" не одиноки. Прочитал я недавно, что оказывается в самых демократических США "Карлсон, который живет на крыше" объявлен книгой вредной и учащей детей непослушанию. Подчеркиваю, это в США. Не могу не отметить, что в "тоталитарном" СССР все было в точность до наоборот. Помните песню черепахи Тортилы из новой (начала семидесятых) экранизации "Золотого ключика"? Я напомню.
  
   "Юный друг, всегда будь юным.
   Ты взрослеть не торопись.
   Будь веселым, дерзким, шумным.
   Драться надо? Так дерись!
  
   Никогда не знай покоя,
   Плачь и смейся невпопад.
   Я сама была такою
   Триста лет тому назад".
  
   В этом же лейтмотиве лежало и большинство наших детских фильмов, взявших все лучшее, выработанное человечеством. Касательно пиратов могу сказать, что лучшим мне представляется подход a la "Питер Пен".
   Но вернемся к "Лавровому табурету". Пятая тема: "Пытаясь погладить кошку". Преимуществом относительно предыдущей являлась общая ненаправленность ко злу. Но она таки была еще хуже, потому что сама по себе уж больно направляла в сторону по нехорошему шутейную. Нет, я опять таки, не против, а обеими руками за шутейные стихи. Но в том-то и дело, что во всем нужна мера.
   Вот и получилось то, что получилось. Те, кто писали серьезно, имели трудности с соблюдением темы, те, кто несерьезно - явили глупый фарс.
   Лично я умышленно именно в этом конкурсе выбрал японский стих, ибо он давал возможность действительно серьезно взглянуть даже на попытку погладить кошку. Без ложной скромности сам я остался доволен результатом. А если кому не понравилось, так это характеризует только его самого (или ее саму). Ну и Бог с ними.
   Совсем забыл, привожу свое стихотворение, а точнее подборку стихов:
  
   ***
   Погладить хотел я кошурку,
   Хозяйку погладил.
   Боюсь, что ошибся.
  
   ***
   Следы от когтей и зубов
   Отпечатком на длани.
   Чего-то случится.
  
   ***
   Небесной лазурью сияют
   Глаза Катамуры
   Куда же ты смотришь?
  
   ***
   Твой взгляд отстранен,
   Полон дум и загадок.
   Ты где, моя кошка?
  
   ***
   Читатель почтенный,
   Саке разливая,
   Не видишь ты сути.
  
   ***
   Когда и зачем
   Я ту кошку погладил.
   Но время рассудит.
  
   Дабы полностью избежать какой-либо изначальной предвзятости к автору я тогда выступил, как Йети Тарасаки.
   На мой взгляд, мое стихотворение опять было безусловно лучшим на данном этапе. И некоторые комментарии меня обрадовали.
   Вот, например:
  
   "Прекрасно понимаю, что меня нахально покупают. Но отдаю пять баллов (максимум). Я не оригинален." (TransRail)
  
   "Вот люблю этот жанр за то, что каждый видит здесь, что хочет увидеть. Ну, это вроде тринадцатого камня сада Рёандзи, который никогда не найти. И вроде ясно всё, и загадка остаётся. Вот, к примеру интересно, что именно автор имел ввиду, когда такое сказал:
  
   Погладить хотел я кошурку,
   Хозяйку погладил.
   Боюсь, что ошибся.
  
   А чёрт его знает...
  
   Небесной лазурью сияют
   Глаза Катамуры
   Куда же ты смотришь?
  
   Три последних - просто супер! Замечательно. Очень и очень понравилось. А про саке - вообще... Ну и про "ты где, моя Кошка"... Отлично." (Сударушка)
  
   "Вот что легло по стилю под "кошку" - тему - то легло. Идеальная "кошачья" по духу форма." (Mar)
  
   "Вот мы с подругой так и развлекались, сочиняя в псевдояпонском стиле. И тут тоже самое настроение. А не важно как там дело с Японией... Человек просто дурачился себе под настроение и шутил.
   "Хотел я погладить кошку. погладил хозяйку. малость ошибся."
   Человек разделил со мной его хорошее настроение. Спасибо.
  
   вишня в саду зацвела
   я стою, ожидая тебя
   закат вишнёвый как щечки.
  
   Хм... нет, у меня не вышло. Потом подурачусь." (Tiggi)
  
   И хотя я не совсем дурачился, я таки был рад разделить с читателем хорошее настроение.
  
   "Японский стиль. Сразу говорю, что разбираюсь в этом плохо. Но местами понравилось. Например, представила выражение лица человека, погладившего вместо "кошурки" хозяйку: "боюсь, что ошибся". То есть, он, чудак, все еще не уверен. Хотя по фейсу наверняка получил. Но это все за кадром. Вот за эти интересные "за кадром", особенно в случае с саке, да еще за ветерок свежатинки". (Татьяна)
  
   Да простят мои уважаемые соучастники вырезанные "смайлики", а также поправленную орфографию и пунктуацию (где это было возможно).
   Были и отрицательные отзывы (куда же без них?), ну да простит их Господь. Как учил Иисус Христос: "Горе вам, если все люди начнут говорить о вас хорошо".
   Хотел я также уже по псевдонимом "Братец Лис" представить еще одно стихотворение. Идея была такая: персонаж сказки "Пинокио" Лис встречает своего друга Кота, и рассуждает о том, как изменился мир, состоящий из оживших марионеток.
  
   Дай руку, Гато 1, друг любезный.
   Иль, может, ты и впрямь слепой.
   Стал буратино 2 человеком,
   И, может быть, для нас с тобой
  
   Пришла пора идти до феи.
   Да, примет. Это не вопрос!
   Ты думаешь, я не сумею
   Сложить ей песнь, как Лисий Хвост? 3
  
   1 - имя Кота (его так и звали по-итальянски Кот);
   2 - классическая итальянская марионетка, коей был Пинокио;
   3 - персонаж шотландской сказки, горбун, которого феи лишили горба за удачно сложенную песню.
  
   Ну а дальше отчасти по той же причине, по которой я не стал участвовать в четвертом конкурсе, отчасти потому что решил таки правил не нарушать, но дописывать я не стал. Может быть, когда-нибудь вернусь.
   А вот официальные победители. Они (за исключением не цитированного второго места) на мой взгляд, вполне неплохи. Во всяком случае, оценки я им поставил хорошие. Еще раз прошу прощения за исправленную авторскую орфографию, опять таки, где это было возможно.
  
   Совена (1 место)
  
   На эбонитовых точках зрачков играет коронный разряд;
   Уткнувшись в ладонь - ненароком поймать твой полупристальный взгляд.
   Под нежными пальцами греться и млеть, тихонько урча в полусне
   Ты вряд ли запомнишь хотя бы на треть пусть что-нибудь обо мне.
   Оставить еще две секунды любви и солнца на посошок.
   Прогнуться, умыться, мяукнуть на мир, уткнуться носом в висок.
   Словить твой отчаянно-солнечный взгляд, лизнув на прощанье ладонь.
   Убраться с подушки и, зайчик поймав, заняться веселой игрой
   Под плети дождя, усмехнувшись, уйти - с естественно-гордой спиной.
   Бежать от собак, не умея просить о крыше над головой.
   Ловить удивленно-растроганный взгляд на черные створки зрачков.
   И жалость отвергнув - вернуться назад в мир крыс и озлобленных псов.
  
   Техасец (2 место)
   ПЕСНЬ О ФЕЛИНЕ (Саратовские страданья)
  
   Убрано из-за использования нелитературных выражений. Да простит меня достопочтенный читатель, но я слишком критичен в этом вопросе. Намекать на нецензурное слово еще можно, но говорить его прямо - это дурной тон. Заменять звездочками и т.п. - тоже.
  
  
   Татьяна (3 место)
   Первый бой
  
   Их было двое - бунтарей упрямых
   Пацан и двухнедельный юный кот.
   Когда хозяин полосатой мамы
   Решился, наконец, топить приплод,
  
   Он старое ведро достал стыдливо,
   Сто граммов от тоски приняв на грудь,
   Набрал воды холодной торопливо,
   Вздохнул печально, как тут не вздохнуть?
  
   Комок пушистых тел был безмятежным,
   Их мир струился вкусным молоком,
   И слепотой доверия, и нежной
   Заботой кошки с теплым языком.
  
   Удушье ледяное накатило,
   И боль, и всплеск обиды под конец,
   Когда вода - безжалостная сила
   Глушила ритмы маленьких сердец
  
   Потом был холод, мерзость грязной ямы,
   А им, остывшим, было наплевать.
   Но нет, один очнулся, - кот упрямый,
   И полз, не соглашаясь умирать.
  
   В дрожащих лапах слишком мало силы,
   Он звал на помощь добрый белый свет,
   Ведь был он слеп, а мать не объяснила,
   Что лишних мест, увы, на свете нет.
  
   И худенький пацан не думал тоже
   Об этом. Он кота к груди прижал,
   Не знал, что жить, наверное, не сможет,
   Отчаянный глупыш, что слишком мал.
  
   Принес домой и гладил, грея телом,
   В рот молоко глотками набирал,
   И с губ кормить пытался неумело,
   А кот пытался есть, но лишь чихал.
  
   Потом заснули, взмокшие в бессилии
   От молока, обид и горьких слез,
   Им взрослые еще не объяснили,
   Что верить в чудеса нельзя всерьез
  
   И в торжество добра наивна вера,
   А выше головы не прыгнешь, нет,
   И в синеве журавль - обман, химера,
   А сила - самый веский аргумент.
  
   Заснули два измученных героя
   В объятиях тревожной тишины,
   Бросая вызов миру зла. Их двое -
   Бойцов безвестных маленькой войны.
  
   Живи, пацан, быть может, вкус сражений
   Еще познаешь ты в борьбе с судьбой,
   Но в череде побед и поражений
   Ты выиграл сегодня первый бой.
  
   Приведу еще два вполне удачных, на мой взгляд, стихов этого конкурса.
  
  
   Сударушка
   Брошенная хозяйка
  
   Кот пропал...Пустота и отчаянье...
   Иль обидела чем-то нечаянно?
   Не мурлычет никто мне спокойно и сладко,
   Нет оранжевых глаз с хитрецой и загадкой,
   К шерстке дымчатой не прикоснуться рукой, -
   Кот пропал! И с собой захватил мой покой.
  
   Вечерами мы сиживали у оконца,
   И в последних лучах заходящего солнца
   Столько сказок волшебных дружок мне поведал
   Обо всем, что он в жизни кошачьей изведал.
   Утром, нежно урча, прижимался к ногам
   И ревниво твердил: "Никому не отдам!"
  
   Ночь февральская. Холодно светит луна.
   Я с тревогой гляжу из того же окна.
   И с тоскою вопрос задаёт тишина:
   "Неужели ему больше ты не нужна?"
  
  
   TransRail
  
   Состарилась мать и решила,
   Что дети к себе пустят жить.
   И тем, что за годы нажила,
   Хотела любовь их купить.
  
   А дети решили иначе,
   И отдали маму в приют,
   За площадь, машину и дачу,
   Она не подаст на них суд.
  
   И то, что она их простила,
   Им было в душе наплевать,
   Хотя подобрали могилу,
   И церковь, ее отпевать.
  
   Казенная койка да ложка,
   Залитый слезами халат,
   И трется о тапочки кошка,
   Привычная к мраку палат.
  
   Хоть больно просить Христа ради,
   Чтоб слышать в ответ - отвяжись.
   Но тянутся пальцы погладить,
   И слышится шепот - кис, кис
  
   И кошка не ступит в сторонку,
   Голодной души, вняв тоску,
   Придвинет ее, как котенка,
   К разбухшему счастьем соску.
  
   Приведу и работу Anais - этакую злую пародию на произведение Татьяны, к счастью не вызвавшую того резонанса, на который, вероятно, рассчитывала ее создательница. Вероятно, просто народ от скандалов уже устал.
  
  
   Anais
  
   Внимайте, господа, добрейшему рассказу, -
   Танюша, не грусти! -
   Рука не поднялась. Убили их не сразу -
   А дали подрасти.
   Но кто не совершал порою неприглядных,
   Мучительных шагов?
   Пришел глава семьи, для храбрости дерябнув, -
   И сцапал кошаков.
  
   И был отцовский лик и скорбным, и суровым, -
   Танюша, хватит ныть! -
   Топимые в ведре двенадцатилитровом,
   Они пытались плыть.
   И воздуха глотнув, вытягивали шеи
   Для нового глотка...
   Прижал бы их ко дну, чтоб умерли скорее -
   Не слушалась рука...
  
   Прошел примерно час мяуканья и хрипа...
   Хозяин подождал,
   Потом... достал котят, землицею засыпал,
   Ногой утрамбовал,
   Припомнил стройотряд, отдал салют лопатой
   И двинулся домой...
   Не знал, что из кустов следит за милым папой
   Сынок его родной.
  
   Познанья не убить ничьим иезуитством, -
   Умерь, Танюша, пыл, -
   Сынишка обладал врожденным любопытством
   И котиков отрыл.
   На травке разложил, чтоб малость пообсохли...
   Вдруг дернулся один:
   Со сломанным хребтом, короче, полудохлый...
   Обрадовался сын.
  
   Понесся он домой, взволнованный, вприпрыжку, -
   Танюш, захлопни рот! -
   Котенку повезло: на доброго мальчишку
   Не каждому везет.
   Рыдала кошка, но... во гневе благородном
   Сын дал ей тумака.
   Потом сообразил: "Котеночек голодный!
   Он хочет молока".
  
   Заботливо кота укутав в одеяло,
   Из собственного рта
   Кормить пытался, но... была какой-то вялой
   Реакция кота.
   Сын бился два часа: он верил, верил твердо
   Возможности попасть
   Молочною струей по-снайперски - не в морду,
   А точно киске в пасть.
  
   Котенок под конец уже не шевелился
   И носом не свистел.
   Прилег к нему сынок, поскольку утомился
   И спатиньки хотел.
   На мокрых простынях, как божий ангелочек,
   Под звуки нежных нот
   Сном праведника спал измученный сыночек,
   А рядом - дохлый кот.
  
   И любящая мать, застав сию картину,
   От благости такой
   Брезгливо взяв кота, тепло шепнула сыну:
   "С победой, дорогой!
   Все будет у тебя - и подлинные битвы,
   И сложная игра,
   Но вижу, что мои услышаны молитвы -
   Ты стал на путь добра.
  
   С невинною душой не станешь иноверцем -
   Танюша, не реви! -
   О счастье - воспитать ребенка с нежным сердцем,
   Открытым для любви!"
  
   И, наконец, в заключение рассказа о пятом этапе приведу стихотворные комментарии некого Димы ко всем выставленным на конкурс работам, кроме собственной. Несмотря ни на что, что было раньше, не могу не выразить восхищения автору относительно проделанной работы.
  
   1
   Первый номер: смертельным холодом
   От пушистого зверя рыжего
   Веет. Врач, как пудовым молотом
   Забивает слова. Не выживет:
   Время, нравы: бесплатно медики
   не помогут бродяге ближнему:
   Не понравилось: Арифметика,
   'стёк:': по-моему, слово лишнее.
  
   2
   Номер два: вот моя история,
   можно плакать от умиления.
   Вместе с кошкой бывал на 'ОРе' я,
   вместе с нею встречал Миллениум.
   Называл её нежным именем,
   она лучшей была подругой мне,
   на Байкале, Онеге, Ильмене:
   всё понравилось, кроме ругани.
  
   3
   Третий: помните Северянина
   Я в платочек её укутаю
   Плачет дочка над птицей раненой
   эту жалость сиюминутную
   вы считаете первым подвигом
   как легко обмануть читателей
   слёзы льются ручьём: на подиум
   и растроганных обывателей
  
   4
   Дальше: пахнет уже восточными:
   мифологией и загадками.
   Только солнце склонится к ночи как
   чьё-то тело мелькнёт за кадками
   Чьи-то волосы :колокольчиком
   смех доносится переливчатый:
   Жаль, Бастет не носила дольчиков
   и ходила всегда без лифчика
  
   6
   Номер шесть: стиль чеканно - рубленный
   В каждой фразе стальная логика.
   Но опять про котят загубленных:
   Ваша злость на комодных слоников
   Так притворна и так неискренна
   (Театральное представление)
   Вы смеётесь - вот это истина
   - каждой строчкой стихотворения
  
   7
   номер семь - где ты бродишь, миленький?
   я страдаю без глаз оранжевых.
   и хожу по дворам-могильникам
   всё бумажки пишу о краже. Их
   ветер зимний без сожаления
   оборвёт, а мои страдания:
   не вмещаются в объявления
   слёзы горькие и рыдания
  
   9
   номер девять: люблю пародии
   в час, когда самому не пишется.
   Будто коршун: клюю просодии,
   буквы, фразы: Справляю пиршество
   над стихами. Упившись рифмами
   улетаю к себе, в укрытие.
   карандашные чищу грифели
   вдруг опять вылетать на вскрытие.
  
   10
   номер десять: в японском садике
   расцвела и завяла сакура:
   Гладил кошку, страдал от статики,
   но допив из бутылки 'Саппоро'
   осмелел, отшвырнул животное
   и обнять попытался женщину.
   Как разряды высоковольтные:
   две пощёчины и затрещина.
  
   11
   дальше: будет про страх и ужасы:
   Если кошечка Вам наскучила
   приносите ко мне и в ту же се-
   кунду сделаю я Вам чучело.
   Когда мелкой наждачной шкуркою
   исправляю зубов строение
   Я творю: и над каждой Муркою
   разливается вдохновение.
  
   12
   новый автор: взгляни над дятлами
   шерсть кошачья свернулось в облако.
   Уходили - слегка поддатыми
   Возвращались-глотали в горле ком
   Рык кошачий сильнее львиного
   Предков зов не слабей ракетного:
   Хорошо, что стихи недлинные
   Байта жалко на них дискетного.
  
   13
   едем, мчимся: теперь Америка
   предлагает сценарий мультика:
   может дактилем и лимериком,
   про Матроскина и про Мурзика
   узнаваемо: ярко, образно
   не стихи, а крестами вышивка.
   Ай-лю-ли: был бы я не тормозом,
   присудил бы оценку высшую.
  
   14
   продолжаем: что кошки гордые,
   это правильно Вы заметили.
   Притворяться умеют лордами.
   Сколько раз я бывал свидетелем
   унижений за банку Вискаса
   и предательств: за пачку творога
   и, как правило, слышал присказку:
   если я продаюсь, то дорого:
  
   15
   Что ж, пятнадцатый: в тесной комнате
   Мать застыла кухонной утварью.
   Но ложится вдруг на иконы тень,
   Входят дети, родные упыри.
   -Здравствуй старая, здравствуй мамочка.
   -Не забыли мы, - видишь, вспомнили:
   А она ещё смотрит в ямочки,
   Детским смехом переполненные.
  
  
   17
   стих ещё: те, кто бродит с враками
   и готовит с мечтами ужины,
   не умеют дружить с собаками
   я их знаю: они контужены.
   это сразу в глаза бросается:
   Гладишь, даришь им украшения
   а они по ночам кусаются...
   превращая страсть в покушения
  
   18
   Предпоследнее: правь, Британия
   над морями: недолго замужем,
   до свидания спрячь в гортани: я
   уезжаю: так много зла уже
   накопилось: в душе и совести
   чай не буду, и не заваривай.
   если хочешь мне в каждом слове мстить,
   Бог - судья тебе: разговаривай
  
   19
   Вот и финал: в парах бензиновых
   умрёшь ты: или от крысиного
   погибнешь яда... В нашей местности
   случиться может всё: в известности
   и красоте - одни лишь горести.
   Тебя убили - не из корысти.
   А так, случайно по незнанию,
   Когда травили крыс по зданию.
  

Что осталось необсужденным, но что крайне стоило обсудить

"Но мой плот,

Свитый из песен и снов

Всем моим бедам назло

Вовсе не так уж плох."

  
  
   Вот и дошла очередь до обсуждения "глагольных" и "банальных" рифм. Обычно человек, далекий от профессионального стихосложения (и, возможно, просто пишущий неплохие стихи), впервые приходя со своими виршами в общество профессионалов, слышит эти слова и удивляется. Почему нельзя? И почему плохо? В общем, сначала он бурно протестует, но потом потихоньку успокаивается. А далее возможны два варианта. Или он посылает всех "профи" по общеизвестному адресу, и продолжает писать для себя и друзей, или, в конце концов, понимает, что плетью обуха не перешибешь и подстраивается под большинство. То есть (по меньшей мере стихийно), начинает избегать этих самых рифм.
   Если перед нами человек разумный, то вскоре он сам уясняет, что правила избегания некоторых слов и словосочетаний появились не случайно. Просто, как правило (подчеркиваю, как правило), при использовании оных, форма получается несколько корявой, а содержание - донельзя банальным.
   Вот это правило для ремесленников от пера и придумали, чтобы думать и анализировать было не надо, а просто увидел "любовь-кровь", посылай мальчика учиться.
   Поясню аллегорией. В русском (и не только) языке есть такое правило: в сложном предложении ставить запятую в том месте, где одно составляющее его простое предложение заканчивается, а другое (что логично) начинается. Правило довольно простое и логичное, однако требует хотя и минимального, но анализа.
   Поэтому появились другие суб-правила типа: "перед словом "что" всегда ставится запятая". Для человека, не любящего никакого анализа, это правило более просто и понятно, хотя и по большому счету оно не верно.
   Вот и в поэзии появились такого рода "правила" для лодырей и невеж [1], которые вместе с тем хотят казаться грамотными.
   Рассмотрим теперь подробнее обсуждаемые примеры.
   1) "Банальные рифмы". То есть "розы-слезы", "любовь-кровь" и т.п. Почему появилось это правило? Да потому что почти все, что говорится этими рифмами уж слишком банально по содержанию. Но если вы спрячете эти же слова "в середину" строки, а срифмуете по иному, изменится ли что-либо принципиально? Для тупого невежи, усвоившего это суб-правило, однозначно изменится, на деле же - абсолютно нет. Так что теперь вообще запретить употребление этих слов? А если специально не делать упор на это правило "банальных рифм"? Думаю, должно быть ясно, что не в рифмах дело. И если фраза:
  
   "...Там, где любовь,
   Там всегда проливается кровь",
  
   к месту, то пусть она будет, и не надо клеймить автора позором только за эту рифму. Тем более, когда клеймящий сам только вчера узнал об этом правиле, и решил, что теперь с этим знанием, он уже большой поэт. Хотя, к сожалению, приходится констатировать, что дрянь, судящая таким образом, уже давно засела во все учреждения.
   2) "Глагольные" и "слабые" рифмы. Да, действительно, рифмованные глаголы смотрятся немного коряво. Да, действительно рифмы "ботинки" - "полуботинки" и "брат" - "двоюродный брат" смотрятся совсем плохо. Да и "непокорных" - "Роджер" тоже не ахти.
   Я не случайно привел именно этот пример. Как я уже отмечал выше, поэт Павел Коган погиб в 1942 году, защищая Родину, а его "Бригантина", содержащая, в том числе, и эту рифму, живет и поныне. То есть рифма такая, конечно, песню не красит, но и не настолько портит. Если, конечно, есть содержание, и "слабости" не составляют большинство. В конце концов, даже сбои ритма (а это "грех" куда больший, ибо мешает заучиванию, декламации, пению, и т.д.), и то порою можно простить. Было бы за что.
   Забавно, что некоторые начинающее поэты, впадая в другую крайность, ведут себя очень агрессивно, как в защите своих довольно слабых стихов, так и в критике чужих, особенно, если последние написаны в незнакомой им технике, ошибочно воспринимаемой, как примитивизм или умничанье.
   Возьмем например некого Инкогнито из первого конкурса, и некого Fynjy из конкурса четвертого. Сначала, дабы не быть голословным, приведу их целиком:
  
   Инкогнито, Танцующие ангелы
  
   Багровый свет тревожно озарил
   Пейзаж из камня, лавы и огня.
   Я в прошлой жизни видно нагрешил,
   Расплата ждет теперь за все меня.
  
   Готов вину я искупить страданьем.
   Пройти круги все, все испить до дна,
   Но я хотел бы перед наказаньем
   Увидеть то, чего лишил себя.
  
   Но тщетны были все мои моленья
   Не заслужил, не для таких как я.
   Не пережить мне сладкие мгновенья
   Танцуют ангелы в раю не для меня.
  
   Fynjy, (без названия)
  
   Стая кошек бежала по полю,
   Стадо мышек бежало им вслед,
   Кошки гладили мышек ногами,
   Мышки гладили кошек в ответ
  
   Как же так получилось, случилось
   Что сменился порядок вещей
   В следах времени правда забылась
   Но на это смотри веселей
  
   В древнем Иджипте весело жили
   Крыс, мышей, грызунов не любили
   Ну, а с кошками, как-то дружили.
   Валерьяночку весело пили.
  
   Долго мыши терпели господство
   Шлаг кошачий висел над страной.
   Чтоб в бою не терять превосходство
   Мыши бросились в битву гурьбой
  
   Не видали, такого котятки
   Непонятно, как поступить
   Войско мышек идет без оглядки
   Чтобы крови кошачьей попить
  
   Биться б кошкам до смерти победной
   Вспоминая сквозь толщу годов
   Предков зов саблезубый, ракетный
   Побеждающий волей врагов.
  
   Но не хочется, сладкую негу,
   На тяжёлые будни менять.
   Только горстка героев Мякеу
   Будет честь свою защищать
  
   Содрогнулось мышиное войско
   Крысы быстро бросились вспять
   По пути разнеся, то котярство,
   Что осталось в садах отдыхать.
  
   Чёрный дятел над полем кружится
   Наплевал на проблемы земных
   Но придётся ему приземлиться,
   Чтоб идее той поучиться.
   Чтобы рык кошек тех не забыть.
  
   Чем характерны оба стихотворения. И там, и там авторы старались. Но хороши ли стихи? Конечно, нет. И не потому, что, скажем, Инкогнито один раз срифмовал глаголы (ведь всего один раз, это не возбраняется никому), а потому что стихотворение на самом деле слишком банально по содержанию, и довольно коряво (хотя, в общем, и правильно) по форме.
   Второе стихотворение, хотя и кажется на первый взгляд еще более корявое, все же несколько лучше первого. Почему? Дело в том, что автор (вероятно, сам слабо отдавая в этом отчет) правильно выбрал стилизация. А в выбранном стиле корявая форма далеко не самый большой грех.
   Но посмотрим теперь, как эти двое оценили соответствующие стихи Вашего покорного слуги. На всякий случай, дабы не затруднять достопочтенного читателя поиском, приведу их целиком.
  
   Конкурс, оцениваемый Инкогнито (второй):
  
   Искушение
  
   Пробудился рассвет, и в алеющих красках авроры
   Я узрел, как на лысой горе распускается сад.
   И проплыла чреда тех животных, чьи светлые взоры
   Невозможно забыть, и роился огней мириад.
  
   В тех огнях появились два дивных созданья эфира.
   Их тела, словно пламень, и был им не ведом покой.
   Закружилась глава в благовоньях сандала и мира.
   Быть в Раю во плоти, кто хотел бы фортуны иной?
  
   Были белыми крылья, и белыми были одежды,
   И сквозь тонкую ткань проступала девичья краса.
   Был чудесен их танец, в котором рождались надежды,
   Что едва ли могли ниспослать на меня Небеса.
  
   Они звали меня, и я был зачарован их пеньем
   И их танцем, но что-то на месте держало меня.
   И восславил я имя Господне, и крестным знаменьем
   Осенил я себя. И исчезло сияние дня.
  
   В вновь нагрянувшей мгле все в мгновенье сменило личины,
   Смех и вой тех бесовок теперь не забыть мне вовек.
   Во власах и браде снежной пылью пробились седины
   И друзья говорят, что теперь я - другой человек.
  
   Жизнь идет, но порой на душе заскребет червь сомненья:
   А не слишком ли скоро тогда я сей танец прервал?
   Ведь теперь никогда не видать мне того представленья
   Ни в одном из миров, что когда-то Всевышний создал.
  
  
   Конкурс, оцениваемый Fynjy (пятый):
  
   ***
   Погладить хотел я кошурку,
   Хозяйку погладил.
   Боюсь, что ошибся.
  
   ***
   Следы от когтей и зубов
   Отпечатком на длани.
   Чего-то случится.
  
   ***
   Небесной лазурью сияют
   Глаза Катамуры
   Куда же ты смотришь?
  
   ***
   Твой взгляд отстранен,
   Полон дум и загадок.
   Ты где, моя кошка?
  
   ***
   Читатель почтенный,
   Саке разливая,
   Не видишь ты сути.
  
   ***
   Когда и зачем
   Я ту кошку погладил.
   Но время рассудит.
  
  
   Инкогнито: " "Чреда" потока сознания. И кто такая Рая, в чьей плоти автор "Во власах и браде". Не, ужас. Жаль нельзя отрицательные баллы ставить".
   Fynjy: "Чую, что данные творения пропитаны глубоким философским смыслом, но отсутствие рифмы и мой менталитет, не позволяют поставить Вам больше 1 бала. Но поставлю 3". (10-бальная рейтинговая шкала)
  
   Как видим, первый, явно девственный в библейских историях (и, судя по комментариям к остальным участникам, не только в них), и достаточно начинающий рифмоплет, цепляется к опечаткам и к непонятным (ему) словам. Невдомек ему (да и не только ему), что "во власах" было сказано не для попадания в ритм ("в волосах" попадает туда абсолютно также), а потому что стиль был выбран возвышенный и религиозный. Отсюда и старославянская лексика, и смещение ударения в слове "проплыла", и все прочее, о чем я уже говорил выше. Я уже молчу о неведомых ему апокалиптических образах.
   Теперь второй. Читая его комментарий, вспоминаешь знаменитое замечание: "Почему в вашем балете так мало поют?" Ну не поют в балете вообще. Жанр такой непевучий. Так и в японском стихе рифмам не место совсем. Важна ритмика и содержание в рамках канонов (я им следовал).
   Да, как верно отметил тогда на форуме Kajnaj, я действительно использовал слабые межстиховые рифмы, дабы привести подборку в некоторое соответствие с классическим русским стихом, но, подчеркиваю, их категорически нельзя было делать сильными, ибо получился бы не хороший японских стих, а плохой русский, коих и без меня достаточно (во всяком случае, вышеупомянутые товарищи уже постарались). Впрочем, Kajnaj, видно обидевшись на мою оценку своего творения, повторил в своем заключительном вердикте те же самые слова о слабых рифмах. Ну да Бог с ним.
   Тут очень к месту вспоминается стихотворение "Критики" Джонатана Свифта, которое, кстати, не грех перечитать и В. Романовскому, также известному своей критикой. И хотя, в отличие от вышеупомянутых господ его собственные произведения обычно бывают не столь плохи, перечитать сие стихотворение и ему не грех.
  
   Гоббс доказал, что все живое
   Ведет войну между собою.
   Большие малых любят есть,
   Но к равным не дерзают лезть.
   Обыкновенный средний кит
   Селедок стаю съест и сыт.
   Волк ест ягненка, а лисица
   Гусенком любит поживиться.
  
   Но у рифмующих пород,
   Как видно, все наоборот.
   У них царит такой обычай:
   Сильнейший - слабому добыча.
   Коль вы взобрались на Парнас,
   Не вы глотаете, а вас.
   Любой ничтожнейший пиитик -
   Ваш самый беспощадный критик,
   Но сам он тоже, в свой черед,
   Кому-то в когти попадет!
  
   Натуралистами открыты
   У паразитов паразиты,
   И произвел переполох
   Тот факт, что блохи есть у блох.
   И обнаружил микроскоп,
   Что на клопе бывает клоп,
   Питающийся паразитом,
   На нем - другой, ad infinitum (*).
  
   Так наш собрат, тоской томим,
   Кусает тех, кто перед ним.
   Кусает больно и обидно,
   Хоть самого подчас не видно.
   Всем прозвища он раздает:
   "Дурак", "писака", "идиот",
   "Рифмач", "ничтожная козявка",
   "Поденщик книжного прилавка".
   Поэтам ставит он в пример
   Таких поэтов, как Гомер,
   Скорбит о том, что нынче гений
   Не получает поощрений,
   Или о том, что вкуса нет
   У поколенья наших лет,
   Что в наши дни поэты редки,
   Что мы бездарнее, чем предки...
  
   Нещадно обличает он
   Тех, кто поэтом не рожден,
   Верней сказать, - свою же братью,
   Что мелет вздор, кормясь печатью!
  
   (пер. С.Я. Маршака)
  
   (*) до бесконечности.
  
   К чему я это говорю? Обелить себя и очернить хулителей? Ни в коем разе. Я хочу, чтобы и они, и все другие поняли простые вещи.
   1) Добрее надо быть.
   2) Если образ вам не понятен, подумайте, может быть это ваша проблема, а не автора.
   3) Если ваши стихи корявы, не вините критика, указавшего на это. И ни в коем случае не спорьте. Вполне возможно, что в выбранном Вами стиле корявость формы не суть важна, как это бывает, например, в балладах.
   4) Если чужие стихи корявы, подумайте, есть ли тому оправдание. Может, и в правду, оно есть?
   5) Если ваши стихи действительно не только корявы, но и уж слишком банальны, это тоже не страшно. Потом будет лучше.
   Ну, вот, пожалуй, пока и все.
  
   Конец
  

[1] Да, ох уж эти невежа и невежда!

   Признаюсь, употребляя это слово, я, подобно герою многочисленных однотипных гонконгских боевиков, вспомнил, что мне говорил когда-то учитель: "Один из них - человек грубый и невежливый, другой - необразованный и невежественный. Не перепутай!" Но кто из них кто? Всплывшее в памяти лицо учителя лишь глумливо улыбалось. Наверное, стоило глянуть в словарь. Но ведь лень! И я попытался вспомнить. Лицо учителя растворилось в тумане, уступив место строчкам И.А. Крылова: "Невежи судят точно так: в чем толку не поймут, то все у них пустяк." Облегченно вздохнув, что таки не надо идти до словаря, я написал "невежа".
   Но вот, когда казалось, все было позади, от одной внимательной читательницы я вдруг узнаю, что таки все перепутал! Просто, как мироновский герой "Брильянтовой руки", детям дал цветы, а бабе - мороженное. Как я мог так ошибиться?! Ведь теперь каждый начинающий графоман и по совместительству большой столп русской словесности решит, что пред ним ни разу не грамотный автор, и никакой Иван Андреевич тут не поможет. Не читают его начинающие графоманы, увы!
   Угрюмый я таки пошел искать словари. Беру этимологический словарь Макса Фасмера. Читаю: невежа, цслав. нев<ять>жда, откуда русск. невежда "темный, необразованный человек".
   То есть, вроде бы слова эти не противопоставляются, а, совсем наоборот, представляются просто двумя возможными формами одного и того же слова! Ух, где же это глумливое лицо школьного учителя?!
   "Но нет", - говорю себе. Этот составитель с нерусской фамилией, наверное, сам все напутал. Беру толковый словарь Д.Н. Ушакова. Читаю: невежа, и, м. и ж. 1. Грубый, неучтивый человек. 2. То же, что невежда (разг. устар.). Далее: невежда, ы, м. (неодобрит.) Несведущий, малообразованный человек, но обычно с претензией на знание, неуч.
   Вон оно в чем, значит, дело! Можно использовать слово "невежа" в значении (2), но тогда оно характеризуется, как разговорное и устаревшее. Что ж, признаю, я ужасно старомоден, и язык мой, что логично, тоже.
   Так что с превеликой признательностью к нашедшей сей "конфуз" синьорине, я все же оставил все, как оно и было.
  
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"