Алеркан Наблюдатель : другие произведения.

Заветы Красного Охотника: Несущий Возмездие

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Из-за катастрофы с варп-ядром, разразившейся в разгар космической битвы, капитан 4-ой роты Бельфегор Вэрас из ордена Красных Охотников оказывается выброшен в дальнюю планету, носящую название Рунтерра. Но космодесантник не только выжил, но и вновь продолжил борьбу во имя Императора. Ему предстоит открыть многие секреты мира, пройти через трудности и конфликты и даже противостоять грядущей угрозе, несущей гибель всему мирозданию.
  Часть 1 - Иномирец, пролог: На пороге забвения
  
  
  
   Линкор типа "Оберон" - "Молот Войны" - разваливался на части под градом разрушительных выстрелов, обрушиваемых крупной флотилией Хаоса на него. Обшивка судна была испещрена огромными пробоинами и трещинами, двигатели и бортовые орудия были уничтожены, а большая часть экипажа была выброшена в космос вместе с обломками. Подобно голодным акулам, кружившие вокруг крупной раненой добычи, корабли предателей наносили стремительные удары по имперскому звездолёту макропушками и лэнс-излучателями, разрывая его в клочья.
   Наконец, выстрелы достигли пульсирующего энергией реактора "Молота Войны", после чего линкор мгновенно вспыхнул ярким расширяющимся плазменным шаром, что сиял в космическом мраке подобно звезде, испаряя повреждённый корпус могучего звёздного зверя вместе с выжившим корабельным персоналом.
   Возмездие не стало долго ждать, и суда Империума атаковали неприятеля с огромным рвением и пламенем в сердцах; макроснаряды и плазменные торпеды огненным вихрем настигали врага, низвергая праведный гнев Императора на голову предателей Хаоса. Пустотные щиты самых крупных кораблей сил Хаоса выдерживали ярость имперских пушек, однако у более мелких судов не было достаточно мощности, чтобы их щиты могли выдержать такой огромный урон.
   Вот энергетические лучи вонзались в осквернённый металл, словно раскалённые шила сквозь масло, уничтожая вражеские орудийные батареи, а вот торпеда с огромной скоростью влетает в мостик корабля лоялистов, пробивая его насквозь.
   ***
  
   - Мощность на маршевые двигатели! Перезарядить носовые торпедные аппараты! - скомандовал капитан, пальцами вцепившись в налокотники кресла. - Не дайте врагу ни малейшего шанса уйти!
  
   Мордекай Кас, старый капитан крейсера типа "Лунный" "Непоколебимая воля", устало откинулся на спинку сидения, с волнением наблюдая, как огромный, судя по всему флагманский, корабль слуг Губительных Сил пытался отступить к границе звёздной системы, дабы совершить варп-прыжок и окончательно скрыться с глаз. Он был изрядно повреждён массированной атакой имперских судов, хотя такой подвиг стоил огромных жертв - от флотилии оставалась лишь пятая часть всего боевого состава.
   Мощный реактор питал титанические двигатели "Непоколебимой воли", что на пламенных крыльях несли корабль к сбегающему врагу. Хотя сам крейсер был изрядно потрёпан в жарком космическом бою, он был ещё способен атаковать.
   Мордекай был несколько изумлён подобным поступком врага, столь нетипичным для "хаоситов". За всю 170-летнюю жизнь ему не доводилось наблюдать ничего такого, и в любом ином случае он бы рассмеялся, если бы это не казалось столь странным. Чутьё подсказывало Касу, что это какая-то ловушка, однако сейчас времени на размышление не было.
   Сейчас главное - уничтожить или, по крайней мере, сильно повредить флагман, подбив его двигатели.
  
   - Капитан, ауспексы засекли два вражеских корабля позади нас, - объявил по воксу магос Арамус. - Они стремительно приближаются к нам, и скоро выйдут на линию огня.
  
   - Мы выдержим, просто не можем по-другому, - ответил Кас. - Наша главная задача - флагман.
  
   - Капитан, вся энергия приходится на двигатели, мы остаёмся без защиты. Любое попадание их орудий по нам может нанести критический урон и...
  
   - Я знаю! - выпалил Мордекай. - Я осознаю риск, но если он оправдан, то да будет так! Пусть Император мне будет свидетелем, почтенный магос, но я не отступлюсь ни на шаг. Так что извольте продолжить выполнять свои обязанности и обеспечивать двигатели энергией до тех пор, пока враг не будет под прицелом.
  
   - Как прикажете, капитан.
   ***
  
   Тем временем, преследователи настигали "Непоколебимую волю", словно хищные гепарды, некогда обитавших в жарких саваннах древней Терры, что ныне исчезли многие тысячелетия назад. Спустя несколько минут корабли нагнали крейсер и окружили его с двух сторон так, чтобы орудия были нацелены точно в сторону кормы, после чего открыли огонь: первые несколько снарядов угодили точно в корпус "Лунного", пробивая броню.
   Судно затряслось от силы таких ударов, и множество корабельных блоков были уничтожены взрывом вместе с персоналом, что находился внутри. Тем не менее, крейсер не сбавлял скорости - слишком высоки были ставки, однако предатели не собирались на этом останавливаться; новые торпеды впились в металлическую обшивку имперского звездолёта, прогрызая себе путь к его сердцу - огромному плазменному реактору, в котором билась мощь миниатюрного солнца.
   Ремонтные команды с техноадептами живо метались из отсека к отсеку, устраняя локальные пожары и прочие повреждения, тем самым стараясь поддерживать корабль в относительной целостности и не дать ему разваливаться. Даже при этом крейсер не прекращал своё преследование, сближаясь с врагом, оправдывая своё имя.
   Мордекаю приходило большое, продолжающее стремительно расти, количество рапортов о многочисленных повреждениях, но он пропускал это мимо своих ушей, сосредоточившись на вражеском флагмане.
  
   - Сколько осталось до выхода на линию огня? - спросил он.
  
   - Десять минут, капитан, - ответил Арамус. - И всё же я предлагаю...
  
   - Продолжайте делать свою работу, - отрезал Кас. - Проследите, чтобы орудия были заряжены.
  
   - Орудия готовы в любой момент обрушить всю свою мощь на врага по вашему приказу, капитан, - заверил магос.
  
   - Хорошо. Пусть Император дарует нам хотя бы эту минуту, мы уже почти поймали их. Каково состояние "Непоколебимой воли"?
  
   - Кормовая часть серьёзно повреждена. Ремонтные бригады делают всё что могут, наши техножрецы успокаивают обеспокоенный машинный дух корабля, но долго продержаться мы не сможем.
  
   - Значит будем превозмогать. Я не хочу напрасно погибнуть в этой треклятой бездне, так и не забрав врага с собой.
  
   Несмотря на множественные повреждения, "Непоколебимая воля" продолжала нагонять флагман, готовясь нанести как можно больше урона ненавистному врагу.
   Флагманское судно Чёрного Легиона "Проклятый Жнец"
  
   - Мерзкие лоялисты! - рявкнул Лорд Хаоса Апофис Ктар, резко встав с места и треснув закованным в керамитовую перчатку кулаком по налокотнику трона, после чего медленно опустился на своё сидение. - Эти ублюдочные слуги дохлого лжебога-Императора опять посмели расстроить мои планы!
  
   Падший космодесантник в этот миг был невероятно зол, словно кровожадный Берсерк Кхорна, однако он немного пришёл в себя, и сейчас пытался продумать дальнейшие действия. Как бы не было ему неприятно осознавать, но имперские силы сумели быстро захватить преимущество и разгромить силы Хаоса, а поскольку Апоп считал свою смерть менее полезной Тёмным Богам, чем его жизнь, пускай несколько омрачённая неудачей, то он решил, что отступление будет на данный момент самым подходящим вариантом.
   Пусть эта битва проиграна, но война продолжается; Ктар соберёт больше войск и снова нанесёт удар по лоялистам. Точный и смертельный.
  
   - Приготовиться к прыжку в варп, - скомандовал он, - нет смысла больше тянуть.
  
   - Владыка, сейчас не самое подходящее время для ухода в Имматериум, - констатировал еретех Тёмных Механикус, - пока за нами идёт хвост...
  
   - Мне всё равно, я требую совершить переход в Эмпиреи сейчас же! У нас есть возможность уйти, пока не стало слишком поздно, поэтому немедленно подготовьте варп-двигатели!
  
   - Ты трус, Апофис, - презрительно прошипел подошедший чернокнижник, поднявшись по лестнице к возвышающемуся над рубкой командному трону. - У нас были все возможности смять псов Лжеимператора, но ты умудрился проиграть.
  
   - Это далеко не конец, колдун, или тебе по душе, если ты её ещё не продал, сдохнуть в этой дыре, потому что так велел твой покровитель? - съязвил лорд. - Мёртвым не послужишь Хаосу.
  
   - Не волнуйся, Апофис... Твоя смерть вполне удовлетворит Богов...
  
   С этими словами чернокнижник в мгновение ока пронзил Ктара лезвием своего посоха, приковав того к сидению и тем самым избежав ответного удара. Тот скорчился в жуткой гримасе боли и ненависти, бросив на колдуна пылающий яростью, но медленно угасающий взор.
  
   - Твоя жалкая душонка имеет слишком малую ценность, но я уверен, что как небольшая компенсация за твой промах она подойдёт... Любопытно, что ты ещё не откинул копыта, но и это ненадолго.
  
   - Мерзкий предатель.., - прохрипел лорд Хаоса, харкнув кровью. - Ты обрекаешь всех нас!
  
   В эту же секунду весь флагман сильно тряхнуло, сбив с ног множество потерявших равновесие слуг.
  
   - Внимание! Зафиксированы множественные попадания по двигателям и кормовой части флагмана! Уровень повреждений составляет 47%! Требуется немедленный ремонт!
  
   - Проклятье! - сплюнул колдун. - Теперь слишком поздно с ними биться, и мы обречены на эту идиотскую погибель! Всё благодаря тебе!
  
   Корабль снова содрогнулся от мощных ударов, но на этот раз оповещение о тревоге приобрело иной характер:
  
   - Авгуры зафиксировали заход неопознанной боевой баржи Космодесанта лоялистов на среднюю дистанцию огня! Атака произведена по правому борту! Внимание! Несколько кораблей Империума приближаются к флагману на ближнюю дистанцию!
  
   - И теперь шавки Трупа-на-Троне объявились к нам... Как это мило, не правда ли? - усмехнулся Апоп, схватившись за древко посоха и выдернув его из своего тела на удивление чародея. - Теперь и ты сдохнешь!
  
   Не успел тот опомниться, как лорд Хаоса выхватил с пояса свой болт-пистолет и одним выстрелом прикончил чернокнижника, расколов его шлем и раскромсав голову в кровавые клочья. Ктар злорадно усмехнулся, но от наступающего бессилия осел на колено, схватившись за рану.
  
   - Превосходно... кха-кха... Немедленно совершить прыжок в варп! Прямо сейчас!
  
   - Владыка, боюсь это невозможно, - объявил еретех, пошевелив механодендритом, - Недостаточно энергии для проведения погружения в Имматериум. Требуется некоторое время на перезарядку.
  
   - Авгуры засекли приближение многочисленных абордажных аппаратов к флагману! Требуется организовать оборону и отбить захватчиков
  
   - Замечательно... Всё по плану... Готовьтесь встретить наших гостей с распростёртыми объятьями! Но мне нужно сделать ещё кое-что.
  
   На том месте, где ранее красовалась глубокая рана от лезвий посоха, вскоре начали появляться иссиня-чёрные наросты пульсирующей плоти, медленно покрывая доспехи. Апоп осторожно поднялся с колена и подошёл к трупу, наблюдая, как алая кровь фонтаном билась из разорванной артерии, орошая мозаичный пол. Он схватился за горжет брони чернокнижника и потянул к себе, отхлёбывая немного крови.
  
   - Фавор Богов переменчив, не правда ли это, маленький заклинатель? Не ожидал, что всё так кончится для тебя вот таким... образом? Не стоит со мной шутить, червь!
  
   Ктар резким движением оторвал труп от пола и сразу же отшвырнул от себя, позволив ему в скрюченном виде валяться у подножья командного трона, словно поломанная кукла. Слуги тотчас сгрудились над телом, ожидая повелений своего господина.
  
   - Выбросите его куда-нибудь, пока он не начал вонять! Не желаю видеть его мерзкую тушу у себя перед глазами.
   ***
  
   Абордажные капсулы и штурмовые лодки типа "Акула" подобно дождю из огненных стрел вонзались в мощный корпус осквернённого судна, неся многочисленных бойцов, готовых нести очищение - от простых матросов с топорами, баграми, кортиками и ломами до штурмовиков-ветеранов с лазерным, плазменным и мельта оружием. Даже Астартес шли с ними в бой, полные решимости искоренить всю порчу, что несёт в себе этот корабль.
   Первая волна абордажников, высадившихся в оружейных отсеках, была горячо встречена залпами болт-снарядов, пуль и лазерных лучей. Толпа отвечала своим рукопашным оружием и самопалами, схлестнувшись с ненавистным врагом. Направляемые гневом и пинками старшин матросы бесстрашно наступали, однако их ряды очень быстро разбивались о сильную защиту хаоситов, и их трупы ковром устилали палубу. Теперь пришло время "тяжёлой артиллерии".
   Не успели защитники что-либо сообразить, как им под ноги полетели фраг-гранаты, и оборона врага стала трещать по швам. Едва они пришли в себя, и тут же затрещали хэллганы и зашипели плазмопушки, посылая в ряды предателей раскалённые лучи и сияющие сгустки энергии. Тем не менее, каждый метр давался имперцам нелегко, сопротивление было невероятно яростным и жестоким. Вскоре захваченное солдатами преимущество было вырвано руками слуг Губительных Сил, которые смогли быстро перегруппироваться и пойти в контратаку.
   Какими сильными и умелыми не были штурмовики, они не могли сравниться с предателями-космодесантниками, за чьими спинами лежали столетия, если не тысячелетия войны. Такой опыт вкупе с физическим совершенством древних воинов делал их неостановимой силой, сметающей всё на своём пути. Штурм корабля имперскими силами грозил закончиться для последних плачевно.
   К счастью подмога подоспела вовремя: Астартес в красных доспехах с наплечниками, на которых изображён череп с вычерченной на лбу буквой "I", с жёлтой окантовкой появились в ослепляющей вспышке и открыли по врагам огонь, за считанные секунды выкашивая войска противника. Один из проклятых космодесантников набросился с жужжащим пиломечом на воителя в богато украшенной броне с огромной силовой перчаткой, облачавшая его правую руку, но оружие последнего вмиг покрылось яркими сверкающими молниями, и бронированный кулак одним ударом превратил нападавшего в кровавое облако. Уже в скором времени от противника остались лишь бездыханные тела.
   ***
  
   Великие воины Императора, Его Ангелы Смерти, сейчас рассредоточились по судну, выискивая и нейтрализуя каждого раба сил варпа, что встречался на их пути. Небольшой отряд из 10-ти бойцов, включая капитана 4-ой Роты Бельфегора Вэраса, ведущего его, молча шагал по узким проходам и коридорам по направлению к капитанскому мостику, периодически натыкаясь на некрупные очаги сопротивления и погашая их. Космодесантники Ордена Красных Охотников предпочитали проводить операции как можно незаметней и стремительней, не сталкиваясь лбом с врагом, как зачастую поступают боевые братья из других капитулов, и не открываясь прочим имперским силам.
   По велению Инквизиции они прибыли сюда с целью нейтрализовать силы могущественного Лорда Хаоса по имени Апофис Ктар, который терроризировал миры Империума, и самого его. Во флагманском корабле предводителя одной из многих варбанд Чёрного Легиона наверняка были и демонические слуги, а Красные Охотники как нельзя лучше подходили для выполнения задач при таких условиях.
   Сейчас отряд приближался к массивным бронированным вратам, на которых были выгравированы изображения жутких звериных морд и проклятых знаков и рун. В центре, разделённая на две половины прорезью между створками, была высечена гигантская восьмиконечная звезда с глазом посередине, служившая главным символом величия Хаоса Неделимого. Бельфегор подошёл на пару шагов ближе, и в этот миг врата распахнулись, предоставляя взору просторное помещение с огромными обзорными иллюминаторами, что открывали хороший обзор на космическое пространство... и имперскими судами, окружившими флагман. На высоком командном троне располагался проклятый Астартес в чёрными как смоль доспехами с золотой отделкой, покрытые странными органическими наростами, что постепенно "поглощали" воителя, а визоры рогатого шлема, устремившие немигающий взор на новоприбывших гостей, пылали жёлтым пламенем нематериальной природы.
  
   - Добро пожаловать в мою скромную обитель, лояльные братья-Астартес, - хрипло и тихо прозвучал голос Апофиса, искажённый вокс-решёткой. Ктар в "знак приветствия" осторожно поднялся со своего трона, не отрывая своего взгляда. - К сожалению, я не смог встретить вас подобающим образом, были небольшие проблемы, но я надеюсь, вы не будете сильно расстроены из-за этого?
  
   - Заканчивай этот фарс, - сухо ответил капитан, - ты прекрасно знаешь, что тебя ждёт сейчас.
  
   - Да-а, - медленно кивнул тот, спускаясь по лестнице навстречу лоялистам, - я знаю... Не нужно предвидения Меняющего Пути, чтобы это понять. Сегодня ты вершишь судьбы народов, а завтра умираешь от яда, вылитого в ухо. Измена, предательство - в порядке вещей.
  
   Лорд Хаоса уверенно шёл прямо к отряду космодесанта, не имея в руках никакого оружия. Несмотря на уставленные на него стволы, он сближался к Вэрасу, пока не оказался в шести шагах от него.
  
   - Можешь меня убить. Прямо сейчас. Убей, и покончим с этим.
  
   Долго уговаривать капитана было не нужно. Однако прежде чем он активировал силовую перчатку, Апофис со скоростью молнии сблизился с ним и нанёс сильный удар кулаком в живот, а затем, схватив его за высокий горжет и швырнул его в рядом стоящего апотекария, повалив двоих сразу на пол. Один из бойцов немедленно вскинул мельтапушку и выстрелил в Лорда Хаоса. Струя раскалённого газа моментально оплавила ему левый наплечник, но противник тут же среагировал на атаку, достав прикреплённый к поясу силовой меч, и уже расчленённый на две половины космодесантник рухнул замертво, из которого вываливались внутренности. Другому повезло больше: удачно парируя стремительные и агрессивные выпады Апофиса, Джаран Гир противопоставлял грубой силе своё мастерство в фехтовании. При каждом столкновений энергополей силовых мечей друг с другом "дуэлянты" выбивали снопы ослепительных искрящихся молний.
   Два непримиримых врага кружились в смертоносном танце клинков, в котором даже малейший просчёт может стоить жизни. Закалённые в пламени столетних сражений Астартес не были измотаны даже на самую малость. Улучив момент, Джаран отвёл роковой удар Ктара в сторону, после чего перешёл в контратаку. Несмотря на тёмное благословение, стремительность и недюжинную силу могучего Лорда, в которой Красный Охотник достаточно уступал, Гир выигрывал превосходным умением сражаться в ближнем бою, отточенным за десятилетия службы. К сожалению судьба сыграла с ним в злую шутку, и энергоячейка в силовом мече лоялиста вскоре истощилась, чем воспользовался Апофис: сначала он разломал оружие Джарана, затем отрубил ему руки и, наконец, пронзил грудь насквозь. Он вынул лезвие из тела обессиленного врага, рухнувшего перед Ктаром на колени, чтобы занести над его головой клинок и одним взмахом обезглавить.
   Смерть космодесантника смогла выиграть для поднявшегося на ноги Бельфегора драгоценное время, и уже капитан за пару прыжков настиг хаосита и нанёс сокрушающий удар.
  
   Корабль жёстко тряхнуло, и выбитый из равновесия Бельфегор лишь смог ударить Лорду по правой руке, превратив её в кашу, и опрокинуть его на пол. Апофис завыл, словно раненый зверь, и медленно встал на колени, покрытый кровью - своей и чужой. Ещё несколько толчков, и капитан услышал стонущий скрежет гнущегося металла. Он немедленно включил вокс-канал и вышел на контакт с каждым отрядом роты:
  
   - Доложить обстановку!
  
   - Капитан Вэрас, - ответил сержант второго Бакар Нокс, - судя по всему, по флагману нанесены множественные повреждения. Мы сейчас в кормовой части осквернённого судна вместе с 7-ым и 4-ым отрядами. На данный момент рассредоточились по...
  
   - Капитан, в отделении варп-генератора творится хаос! - получен рапорт от сержанта 7-го Джордано Брукса. - Во всех смыслах, это... *помехи* ... поврежд... *помехи* ... и сейчас корабль... *помехи, на их фоне послышался странный вой, похожий на стон ребёнка и вопли женщины одновременно*
  
   - Плохо дело... Всем отрядам - покинуть флагман немедленно!
  
   - Есть, капитан! - получив дружный ответ, Бельфегор отключил связь, после чего скомандовал своему отряду:
  
   - Бойцы, немедленно собраться и уходить с мостика! Скоро здесь будет небезопасно!
  
   - А что с ним? - спросил апотекарий, указав на почти поверженного предводителя предателей.
  
   - Да, верно, - кивнул Вэрас, взведя свой болт-пистолет, прицелившись тому в голову.
  
   Однако выстрела не последовало, так как Апофиса словно из ниоткуда поразило несколько разноцветных молний, сжигая его тело. Тот завопил и задёргался в конвульсиях, наросты на его броне покрылись чёрным пламенем, вскоре полностью пожравшее его плоть. Внезапно разряды стали сливаться в единый искрящийся шар, а огненные языки начали кружить вокруг него, обволакивая этот комок. Жестом капитан скомандовал отряду как можно быстрей бежать с этого места, но быстро обнаружил, что апотекарий, одной рукой поддерживая труп Джарана, с помощью редуктора извлекал прогеноиды из грудной полости.
  
   - Быстрее, у нас мало времени!
  
   - Извлечение геносемени требует времени, капитан, а я не могу позволить ему пропасть. Наследие Джарана, наше наследие... оно будет сохранено.
  
   - В данный момент, замедление - непозволительная роскошь!..
  
   - Готово! - десантник вынул устройство из тела падшего боевого брата и немедля подбежал к отряду, однако слишком поздно: пульсирующий шар выпустил десятки багровых разрядов, расползавшихся по всему мостику, разрывая саму ткань реальности.
   Молнии в считанный миг покрыли всего "Проклятого Жнеца", искажая пространство вокруг него, и перескочили на ближайшие суда, разрывая их на части. Первым под удар попала "Непоколебимая воля", чей растерзанный корпус стали разрывать сверхъестественные всполохи. Мордекай Кас, наблюдавший за этой сценой, лишь улыбнулся и, сомкнув пальцы в замок, тихо проговорил:
  
   - Слава Императору, они больше не будут досаждать нашим мирам и простым людям... Самое время получить свою достойную награду - отдых.
   "Непоколебимая воля", крейсер типа "Лунный", служившая Империуму не один век, вспыхнула в объятии раскалённой плазмы, тем самым закончив свою службу в славно бою против Вечного Врага. В этот миг вся реальность вокруг флагмана потонула в тёмном чреве Имматериума, поглотив останки тех кораблей, которые не успели уйти на безопасное расстояние, в том числе и само судно сил Хаоса.
  
  
  
   Глава 1: Затерянный в Бездне
  
  
  
   Воющая бескрайняя преисподняя окружала корабль, что витал в энергетических вихрях, словно маленький лист в бушующих объятьях урагана. Потоки тонких энергий схлёстывались с бешеными волнами не-материи, а течения времени стекались в пространственные воронки, образуя новые ходы и ветви, периодически сшиваясь в петли и замкнутые спирали.
   Вырванные из реальности призрачные звёзды и разрушенные планеты кружили в этой пустоте, словно в мрачном танце ушедших эпох и нерождённых жизней. Невероятные геометрические формы, невозможные смешения вещества и антивещества, какофонический гомон бесчисленных квадриллионов голосов и звуков, единение и распад ежесекундно рождаемых образов и мыслей в немыслимый калейдоскоп - всё это составляло лишь немногое, что являлось измерением, известное смертным под названием "варп", "Эмпиреи" или "Имматериум", оно же было бесконечной бездной, которую ни один разум не способен объять или впустить в себя и остаться полностью невредимым и нетронутым от её пагубного воздействия.
  
   Но бездной, отнюдь не пустынной. Тысячи призрачных хищников, бесформенных и очень голодных, бросались на дрейфовавший в пучине безумия флагман, каким-то чудом оставшийся в относительной целостности. Ни одна стена, возведённая из материи реального мира, не могла удержать того, кто был рождён в коконе чувств и эмоций многих умов. И они алчут жизненные силы тех, кто укрывался за тонкой оболочкой ржавого металла и разбитой керамики. Они алчут плоти и души.
  
   Капитан Бельфегор Вэрас
  
  
   Пытаясь разобраться в данной ситуации, я тяжело вздохнул, ибо ситуация не веяла ничем хорошим. Прошло где-то пять минут с того момента, как корабль хорошенько тряхнуло, прежде чем всё затихло. Мне сначала показалось, что флагман просто критически повреждён и оставлен на произвол судьбы в космическом пространстве, однако, многие системы ещё относительно хорошо работали. К тому же, после стычки с врагом, мы не могли связаться с остальными братьями на "Светоче Императора", а по воксу постоянно звучал странный скрежет и кричащие голоса. Не было даже помех, только этот шум.
   Конечно, ещё по прибытию на корабль, по связи такое мы тоже слышали, но не столь же часто. Шум был очень тихим, не мешая нам связываться с другими космодесантниками на судне. Нет, наши братья не могли нас бросить на верную смерть, и это был факт, ведь даже если приходилось жертвовать бойцами, то лишь в крайних ситуациях. Да и вряд ли штурм корабля входил в разряд подобных ситуаций.
   Но вскоре я осознал, что это было не так, и правда оказалась ужасной...
  
   - "Светоч Императора", говорит Тиберий Дорр, 1-ый отряд 4-ой Роты, мы застряли на корабле Хаоса, запрашиваю транспорт. Ответьте кто-нибудь!
  
   - Не нужно больше, брат, они не услышат, - остановил я его, положив руку на плечо и обратившись к остальным: - Боюсь, мы застряли в варпе. Скорей всего, мы здесь надолго.
  
   Космодесантники переглянулись друг с другом, словно только услышали сказочную небылицу, и вполне вероятно - небылицу не доброго характера. Дорр обратил на меня свой взор и слегка наклонив голову, отвечая мне прямым возражением:
  
   - Капитан, но это же невозможно. До границы гравитационного колодца ещё многие миллионы километров, они бы...
  
   - Иного объяснения я не могу предоставить. Тем более, вы все видели, что случилось с тем Лордом Хаоса и что произошло потом.
  
   Воина словно ударило током от услышанного им. Я убрал руку с его плеча, лишь смотрел ему в глаза.
  
   - Святая Терра.., - прошептал Тиберий, в неверии покачав головой и отшагнув от меня, будто увидел за моей спиной фантома. - Этого... не может быть...
  
   - К сожалению, капитан прав, - подключился апотекарий, подойдя сзади. - Я, как и многие из нас, сам ощущаю энтропийное буйство Имматериума. Лишь, наверно, какое-то чудо не даёт развалиться этому корыту и разрушить наш разум. Сомневаюсь, что Поле Геллера вообще работает, раз нам мерещится варп знает что. Я более, чем уверен, что это дело рук слуг Врага.
  
   - Поддерживаю твоё мнение, но нам стоит разузнать об этом получше, - согласился я, поворачиваясь к своим воинам. - Братья, не отчаиваться! Мы ещё живы, и, хвала Императору, не сошли с ума. Теперь - общий сбор!
  
   Бойцы собрались вокруг меня, и я провёл перекличку всех солдат в своём отряде:
  
   - Тифон!
  
   - Здесь! - бодро ответил космодесантник с комбимельтой.
  
   - Кролнис!
  
   - Здесь! - флегматично кивнул апотекарий.
  
   - Гуррон!
  
   - Здесь! - подтвердил боец с силовым топором и болт-пистолетом.
  
   - Тиберий!
  
   - Здесь! - чуть недовольно, но своевольно прохрипел тот, сжимая плазмаган.
  
   - Джаран!
  
   - Погиб, - последовал чуть поникший, но не отчаявшийся ответ Кролниса.
  
   - Сет!
  
   - Погиб.
  
   - Симон!
  
   - Здесь! - протянул он, вскинув свой огнемёт.
  
   - Нифтус!
  
   - Всегда с вами, братья! - воскликнул никогда не унывающий воин, и его цепной меч согласно зажужжал. Пожалуй, он единственный, за кого я точно могу не беспокоиться - даже в бою с демонами один против всех он ни за что бы не убавил своего рвения, чего я бы искренне желал и всем своим братьям, ибо были и те, что представляли собой совершенно обратное зрелище.
  
   - Артаниус!
  
   - Здесь! - послышался грубый щелчок затвора его болтера.
  
   - И Бельфегор здесь! - закончил я, после чего вновь обратился к своим боевым братьям. - Так, оставаться нам здесь больше нельзя. Не забывайте что на корабле могут остаться враги, так что будьте настороже. Сообщите, если увидите что-нибудь подозрительное, а сейчас - следуйте за мной.
  
   Получив в ответ утвердительные кивки своих бойцов, я повёл свой отряд вперёд, в неизвестность, готовый встретить любую угрозу, что встретится на нашем пути, лицом к лицу...
   Однако я быстро убедился, что хороший враг никогда не сталкивается лбом со своим недругом. Он атакует тогда, когда меньше всего ожидаешь этого. Это мне довелось понять, когда стена справа от нас буквально ожила и металлическими щупальцами потянулась к нам. Под "горячую руку" этому нечто попался Гуррон, очень быстро обхватив его за сочленения доспехов. Он отчаянно боролся за свою жизнь, силясь пошевелить какой-либо конечностью, но щупальца смогли полностью покрыть собой его тело и, несмотря на наши старания помочь Гуррону, немедленно поглотить, после чего стена вернулась в свою первоначальную форму.
   Огнемёт Симона изрыгнул поток яркого пламени на "живую стену", щедро одаривая её горящим прометиумом, однако она более не подавала никаких призраков жизни, лишь пятно оплавившегося металла тихо тлело и дымилось, оставляя в воздухе едкий запах раскалённого железа, едва ощутимый благодаря фильтрам шлема. Простояв на месте ещё секунд пятнадцать и помолившись о вверении души Гуррона Императору, мы продолжили наш путь, стараясь следить за каждым своим шагом...
  
   ***
  
  
   - Тише! - шикнул апотекарий, подняв руку в останавливающем жесте. - Прислушайтесь.
  
   Я остановился и напряг свой слух, пытаясь уловить какой-либо подозрительный звук, заставивший Кролниса обеспокоиться. А слышал я звон капель воды, вытекающей из ржавых труб, шипение находящегося под высоким давлением пара, электрическое гудение ламп и.. Детский плач.
  
   Детский плач? Да, источник исходил из самого конца коридора, по которому мы сейчас шли. Всё это очень подозрительно. Причём более чем.
  
   - Продолжаем путь, - еле слышным шёпотом скомандовал я, - мы не должны останавливаться.
  
   Отряд дружно кивнул и последовал за мной, вскинув своё оружие. Лязг тяжёлых керамитовых сапог эхом отдавался по всему пространству, заглушая прочие звуки. С каждой новым заходом, тупиком и лазейкой, что встречаются нам по дороге, у меня создавалось ощущение, что этот корабль специально спроектирован для случаев вражеских абордажных операций: хитросплетения коридоров с ложными проходами, ловушками и петлями составляют своеобразный лабиринт, в котором войска неприятеля могут легко затеряться. Такие рассредоточенные боевые единицы становятся лёгкой мишенью для защитников, которые неожиданно набрасываются на ничего не подозревающих солдат и в мгновение ока сокрушают их. И должен признать, такой подход действительно эффективен против абордажных сил.
   Повернув направо, я обнаружил впереди лифт, очевидно ведущий на нижние палубы. И прямо сейчас над нами лопнула газопроводная труба, осадив нас струёй странного синеватого пара. Внезапно Нифтус просто застыл на месте, и не издав ни малейшего звука, мгновенно расплавился на наших глазах, превратившись в бурую лужу.
  
   - Быстро, побежали!
  
   Ни на миг не замешкавшись, космодесантики мигом помчались к лифту, уклоняясь от смертоносных паров, что вырывались из лопающихся труб. Быстро подбежав к двери, мы с Тифоном силой раздвинули полуоткрытые створки в стороны, удерживая их до тех пор, пока все солдаты не заскочат внутрь, после чего мы отпустили двери и отшагнули назад. Створки схлопнулись с тяжёлым стуком, и апотекарий, проведя небольшие манипуляции с консолью, активировал лифт, который начал доставлять нас вниз.
  
   - Как долго мы будем бродить по этому лабиринту, да и куда мы вообще идём? - с явным недовольством высказался Тиберий, скрестив руки и наклонив голову набок.
  
   - Решения капитана не оспариваются, брат, - покачал головой Симон, с укором глядя на Дорра. - Особенно в данный момент.
  
   - Да ну? - усмехнулся тот, переведя взгляд на бойца с огнемётом. - Мы ходим тут, словно по лабиринту - за каждым углом новые ходы, очередные ловушки и ужасная смерть. Одни в этом Императором забытом измерении. Как тебе?
  
   - Ты предлагаешь иной вариант? Ты же ведь не способен пешком гулять по варпу?
  
   - Успокойтесь, немедленно! - вмешался я в перепалку. - Нам нужно добраться до места, где в последний раз мы связывались с 7-ым отрядом - к отделению варп-ядра. Возможно, там мы найдём нужные ответы на вопросы. Будьте крайне внимательны: корабль пытается уничтожить нас, словно крыс. Тут всё пропитано варпом, поэтому проявляйте огромную бдительность. Враг не выжидает нас с пушками, он есть повсюду, даже воздух которым дышим может стать нашим убийцей.
  
   Лифт тотчас заскрипел и затрясся всем корпусом, постепенно замедляя свой ход. Мы уже прибыли.
  
   - Смотрите в оба, бойцы. Симон, вперёд.
  
   Боец кивнул и вскинул своё оружие. Когда проход открылся, его огнемёт извергнул небольшой поток пламени, огненными языками выискивая возможного противника. Космодесантник быстро выбежал из лифта и кратким кивком дал сигнал остальным. Я вторым вышел наружу, следом был Тиберий, а после него - Тифон. Кролнис едва успел перешагнуть порог, как тяжёлые створки сразу сомкнулись перед самым лицом апотекария. Не успел я толком понять происходящее, как помещение резко дрогнуло, и лифт вместе с оставшимися космодесантниками с чудовищной скоростью помчался наверх. Через секунд двадцать послышался глухой стук платформы о потолок, что означало новые жертвы...
  
   - И снова погибают люди, - выдохнул я, бессильно наблюдая очередную сцену гибели моих солдат. С одной стороны от нас активно избавляются, но с другой... С другой стороны, мы бы были давно уже мертвы, если только с нами не играются.
   Да, я уверен, что нас рассматривают в качестве живых игрушек, мечущихся по запутанным ходам в угоду извращённым силам. Необходимо поскорей добраться до контрольной точки.
  
   - Вот тебе и космоса глубины, - пробурчал Тифон, следуя за нами.
  
   Прошло достаточно много времени нашего путешествия, и к счастью оно обходилось без лишних приключений, однако продвижение к цели было сильно осложнено несколькими факторами:
  
   Во-первых, по мере приближения к варп-ядру влияние физических законов заметно ослабевало, и нам приходилось видеть текучие стены, разноцветные вспышки электромагнитных облаков, реагирующие на каждый звук в пространстве и локальные временные аномалии. Каждый шаг для нас был подобен шествию по болоту, а за каждым углом мелькали фантомы, то и дело появляясь на миг и растворяясь во тьме. Иногда рождались краткие видения кипевших здесь сражений, мерцающие миражи, а также возникал эффект дежавю, из-за чего мы несколько раз сбивались с толку. Лишь силой нашей воли мы смогли одолевать эти препятствия.
   Во-вторых, энергии Эфира пагубно воздействовали на наш организм, создавалось противоречивое ощущение неимоверной тяжести и фантастической лёгкости, опьяняющей свободы и удушливой тесноты. Мы как никто другой понимали всю опасность варпа, отравляющего плоть и душу. Он цеплял за слабые места, давил на наш разум, обещал лёгкие пути, тем самым испытывая нашу волю и силу духа на прочность. В наших ушах оглушительной какофонией отдавались многочисленные крики и стоны, терзая сознание калёным лезвием мрачными образами. Мы держимся, но надолго ли нас хватит? Хвала Императору, что мы ещё смогли сохранить свой рассудок, что уж говорить о целостности наших тел, иначе мы бы просто превратились в невесть что.
   Ну и, наконец, в-третьих, мы почувствовали крайне омерзительное, до боли знакомое ощущение присутствия скверны. Но рядом с ней чувствовалась и другая аура, переливающаяся ярким, почему-то тускнеющим свечением. Решив разузнать об этом получше, я и мой отряд пустились в бег, стараясь как можно быстрее сблизиться с источником этой энергетики и по пути не погибнуть лишь из-за своей неосторожности. Мы уже совсем близко, и один Владыка Человечества знает, что ожидает нас.
  
   Библиарий Леон А'канб
  
   Я уже потерял счёт времени с того момента, как мы оказались вышвырнуты в зев Имматериума и застряли на этом треклятом корабле. Я и трое моих братьев бродили по этим коридорам, и всякий раз мне хотелось сплюнуть от отвращения: через каждые десять шагов можно видеть "украшения" в виде прибитых к стене крюками и кольями высохших тел в неестественных позах. На лицах несчастных читались нечеловеческие страдания и муки, которые жертвы испытали перед тем, как, наконец, умереть.
   Но и это не всё - я слышу голоса измученных душ, они напрасно взывают об избавлении. Здесь всё пропитано отравляющей скверной, так что мне остаётся только гадать, как долго мы сможем сохранить здравомыслие, прежде чем впасть в безумие. Каждый шаг отдаётся в голове ударом молота, перед взором стелется белёсая дымка, в которой можно различить мимолётные образы и лики давно умерших, а душа ноет от омерзительных миазм, поглощаемых мной с каждым вдохом.
  
   Шорох.
  
   Резко обернувшись к источнику звука, я увидел лишь тот же мрак, что и ранее. Но как только я вновь переключаю своё внимание на дорогу, боковым зрением снова замечаю тень. Сосредотачиваюсь на создание ментального щита, который если не убережёт, то застрахует меня от чрезмерного воздействия варпа на мой мозг. Однако я всё равно замечаю мелькающие тени, появляющиеся и исчезающие с глаз в одно лишь мгновение.
  
   Нас было четверо - это всё, что осталось от 5-го отряда, поспешившего на выручку 7-му, прежде чем случилась катастрофа. Наши глаза устлали непроницаемой мглой, не давая понять что происходит, а когда пелена спала - многие были мертвы. Они выглядели так, словно им содрали мясо с костей, оставив лишь голый скелет в доспехах.
   Наш апотекарий также числился среди погибших, поэтому мы старались действовать осторожно. На пути попадались малые отряды предателей, с которыми мы успешно справлялись, атакуя быстро и жёстко. Но когда я хотел расплавить мозг врага своими псайкерскими силами, то мой разум начало терзать множество призрачных когтей, пытаясь процарапать себе путь к моей душе. Я смог отразить нападение, но больше я не стал рисковать использовать свои возможности - ибо целый рассудок сейчас важнее. Однако спасёт ли какой-то барьер меня от безбрежного Океана Душ? Тени продолжают преследовать...
  
   - Форрис пропал, - сообщил Калло, и мы стали оглядываться в поисках пропавшего товарища, но он как будто сквозь землю провалился - я даже не смог ощутить его присутствие.
  
   Плохи наши дела. Мы пытались позвать Форриса, но всё было бесполезно. Вскоре мы продолжили свой путь, уже постоянно оглядываясь вокруг на предмет чего-нибудь необычного. Мои чувства подсказывали, что мы приближаемся к цели, но не исчезнет ли ещё десантник? Зря это помянул - снова тень, и уже Калло меня предупредил о пропаже Шинара. В этот миг я почувствовал, как холодные призрачные пальцы сжали моё основное сердце, сковывая меня неестественным холодом. Дымка сгустилась, и теперь я видел перед собой густой туман. Мои попытки отбиться от этой напасти закончились лишь малым, но успехом: пальцы ослабили хватку, а взор немного прояснился, но больше Калло я не видел.
  
   Я остался один.
  
   Мои шаги становились шире, и всё больше сил уходило на борьбу с таинственным демоном. Это всё больше походило на кошмар. Забытый ночной кошмар. Говорят, Астартес не испытывают страха, ибо они есть абсолютно бесстрашное орудие Воли Императора. Отчасти это так, ибо каждый космодесантник обучается преодолевать свои страхи, оставляя место лишь решительности и отваге в сердце, дабы рвением нестись в бой и сокрушать самых ужасных врагов Человечества. Но что может быть ужасней для любого разумного существа, чем остаться наедине с бесконечной бездной кошмаров? Варп - вечный мой спутник, он мой инструмент и моя слабость.
   Сделав глубокий вдох, не обращая внимания на обжигающую боль в моих лёгких, я собрал свои мысли в кучу и продолжил свой путь. Очень скоро я достиг широких врат, отделяющих меня от помещения за массивными створками, и, сделав пару шагов, толкнул створки от себя. К моему удивлению врата легко открылись, явив перед взором огромное пространство с монументальными сооружениями и механизмами из стали и керамики, среди которых красовалось огромное мерцающее слабым пурпурным сиянием устройство варп-привода, по корпусу которого проскакивали небольшие разряды энергии.
   Неподалёку я обнаружил трибуну, отделанную костями, с закрытой книгой, чей переплёт был из человеческой кожи. Она источала отвращение и мерзость, один взгляд на этот нечестивый предмет мог спровоцировать рвотные позывы, но в то же время она... По-своему притягивала.
   Словно сирена из древних терранских легенд, что заманивала своей сладкой песнью ничего не подозревающих моряков и затем утаскивала их в удушающие пучины.
  
   От этой мысли я почувствовал холодок по всему телу, и рассудок начал покидать мой разум, оставляя лишь странное желание подойти ближе. Повинуясь своим неестественным прихотям, я медленно побрёл к трибуне, с каждым стуком керамитовых ботинок по железному полу становясь ближе к заветном фолианту, пока наконец не подошёл вплотную к нему.
   По центру переплёта была вычерчена восьмиконечная Звезда Хаоса, а по контуру выделялись мелкими символами слова на нечестивом языке. Казалось, что каждый знак в них жил своей жизнью, постоянно мерцая потусторонним светом и расплываясь маревом.
   Мои руки машинально потянулись к книге и раскрыли её древние страницы. Мои глаза жадно улавливали каждую букву Чёрного Языка, с хирургической точностью и аккуратностью выверенную кровавыми чернилами на листах фолианта. Губы мои сами шептали нечестивый текст, и ко мне приходило Откровение. Да, это было самым, что есть, настоящим Откровением. Быстро листая книгу, я обнаружил странную записку из чёрной копчённой бумаги. Осторожно взяв её, я увидел небольшой заголовок - "Пророчество Древнейшего" и... пятна крови на странице, из-за которых было почти невозможно прочитать содержимое записки, однако я смог уловить несколько слов, не замаранных кровь, очевидно, писавшего эту заметку: "Красный воин...", "Меченый Проклятием...", "Ключ к Концу...", "Возвышение Первого..." и "Железный Жнец...".
   Однако не успел я толком сообразить, в чём дело, как на меня полетел огромный кулак, с одного удара отбросивший меня на несколько метров, прежде чем я впечатался в стену. Усилием воли открыв глаза, я увидел перед собой нечто ужасное: крупное, размером в 6-7 метров, чудовище с иссиня-чёрной чешуйчатой шкурой, которую местами покрывали обломки доспехов моих пропавших боевых братьев, тремя зубастыми пастями на морде, образуя своеобразный треугольник в центре которого располагался горящий жёлтым пламенем глаз, и метровыми когтями, на вид выглядящие настолько острыми, что я был уверен, что ими можно без проблем вскрыть адамантиевую оболочку дредноута, как консервную банку.
  
   Покрепче ухватившись за рукоять своего психосилового меча, я приготовился отразить нападение этого демона, но он внезапно скрылся в тени и также внезапно нанёс мне новый удар, сзади, вновь отправляя меня в полёт. Едва я встал на четвереньки, как тут же его лапа схватила меня за ногу и оторвала меня от пола, начав неистово колошматить по стенам. Я никогда не чувствовал себя столь беспомощно, ибо даже бродя по запустелым коридорам флагмана наедине с шепчущими фантомами, я мог сделать хоть что-то... Как только меня перестали швырять туда-сюда, монстр тут же придавил моё тело своей лапой к полу.
   Мои кости и мышцы ныли от боли, по всему телу ощущалось жжение, а моё сознание было готово вот-вот оставить многострадальное тело, как вдруг я услышал рокот болтеров, шипение мельты и плазмы, что обрушивали огненное возмездие на демона. Тот немедля бросился прочь и нырнул во мрак, в то время как я силился поднять голову в сторону источника выстрелов.
   И каково же моё ликование было, когда я обнаружил своих боевых братьев у самого порога распахнутых врат!
  
   - Капитан! - воскликнул я, не веря своим глазам. - Братья! Слава Императору, вы живы!
  
   Капитан Бельфегор Вэрас
  
   - Библиарий! Леон! - последовал мой ответ ему, когда мой взгляд уловил лежащего на полу избитого и окровавленного библиария, пытавшегося подняться на ноги.
  
   - Будьте начеку, этот монстр прячется в тени, оттуда же он и нападает! - и в подтверждении его слов прямо из-за спины Тифона в мгновение ока показалась огромная тварь и одним взмахом своей когтистой лапы разрубила его на части.
  
   - Гори, отродье! - прорычал Симон, направляя на демона Хаоса горящую струю очищающего прометиума, отчего тот взвыл от боли и в пару прыжков скрылся под завесой мглы.
  
   - Проклятье! - выплюнул я, оглядываясь по сторонам. - Сдаётся мне, это тот самый Лорд Хаоса, по чью голову мы совсем недавно шли. Он выжил и наверняка зол.
  
   - Вы что, добить его забыли? - удивился библиарий, вскоре встав на ноги.
  
   - Немного не успели, прежде чем он сам обратился в труху. Нам казалось, он уже успел помереть. Забыл о том, что демонов нельзя недооценивать, и... берегитесь! - воскликнул я, когда из потолка неожиданно вылетел с огромной скоростью пульсирующий сгусток тёмного пламени. Симон не успел вовремя отбежать в сторону, и чёрный огонь с головой накрыл космодесантника. Тот даже не кричал - шар пылающей варп-энергии моментально превратил бойца в пепельно-серое изваяние, с которого медленно начали отваливаться куски камня, при этом раскрошившись на медленно оседающий пепел, подобный скорее даже праху.
  
   - Это чудище хочет превратить нас в живые факелы! - сообщил нам Леон, принимая боевую стойку и готовясь встретить противника. Отряд последовал его примеру, прислонившись спинами друг к другу.
   В этот миг я увидел, как разрубленного на куски Тифона стало окутывать болезненно-фиолетовое свечение, и он постепенно начал соединяться воедино и покрываться органическими наростами, превращаясь в омерзительное отродье с искривлённой от воздействия эфемерных энергий плотью.
   Тварь открыла свои глаза, издавая жуткий клёкот... и вскоре начался ад: из теней набрасывались на нас воющие порождения варпа, развоплощаясь под выстрелами нашего оружия и заново восставая из создавшей их мглы. Мутант, некогда бывший нашим товарищем, пытался добраться до нас, однако раскалённые сгустки плазмы оружия Тиберия, точно попадающие по цели, держали его на приличном расстоянии, а тот лишь мог бессильно шипеть и царапать металл. Но отнюдь, противостояние длилось совсем недолго, когда плазмомёт Дорра начал угрожающе мерцать, готовый в любой момент взорваться у него в руках.
  
   ***
  
  
   Почувствовав что угроза миновала, монстр инстинктивно кинулся на десантника, который понимая, что одно единственное не осторожное действие с оружием приведёт то к детонации, побежал навстречу отродью, быстро удаляясь от своих собратьев, тем самым и обезопасив тех от возможного взрыва. Едва тварь успела замахнуться своей лапой, что грозила располосовать его тело, воин сделал один-единственный выстрел в его чёрное сердце. Вспышка поглотила их обоих, обдав Бельфегора и Леона чудовищным жаром, готовым в ту же секунду расплавить их броню раскалённой плазмой, но лишь ослепив их, на долю секунды дезориентировав.
   Когда она угасла, на месте взрыва была лишь зияющая дыра в оплавившемся полу. Но только те смогли придти в себя, как ощутили сильнейший, по их представлению, психический удар, что обрушился на разум подобно молоту. Сложно было понять что к чему, однако Бельфегору казалось что его выбросило в космическое пространство, оцепеневшим, а точнее - полностью дезориентированным. Мысли сплелись в клубок, чувство подавленности поглощало разум липкой и тяжёлой хваткой, игнорируя любые попытки воспротивиться этому... Простояв на ногах несколько секунд, капитан рухнул ниц, погрузившись в беспамятство. За ним проследовал и библиарий, что продержался хоть и дольше, но и его выдержки было недостаточно против обрушившейся мощи.
  
   - Владыка, - грозно пророкотал один из тотчас явившихся по зову демона десантников хаоса. - Все оставшиеся облезлые шавки Лжеимператора были истреблены, - Приблизившись, мрачный воин накрыл своей тенью бессознательные тела Красных Охотников. Лицо его, скрытое за рогатым шлемом, исказилось в ухмыляющейся гримасе удовлетворения, наслаждаясь беспомощностью лоялистов перед вестниками Губительных Сил. - Что ещё мы должны сделать?
  
   Но вместо ответа тело нечестивого чемпиона обволокла тёмная энергия варпа, заставив его задёргаться в конвульсиях, вызывая приступ психоза, что сопровождался смесью мучительного крика и смеха. Его разум накрыл бурный поток размытых мыслеобразов, что сливались в одну чёткую картину прошлого, настоящего, будущего... И от этого хаосит чувствовал одновременно удары раскалённых лезвий боли и объятья сладких волн экстаза.
  
   - Да-а-а!.. - Протянул он, обратив взор кверху. - Теперь Боги Хаоса говорят ясно! - Ныне чемпион знал, что делать ему и его собратьям, с полной готовностью берясь за исполнение приказа его демонического владыки. Пусть тот более неспособен произносить человеческую или какую-либо речь, ведь это совсем неважно - шёпоту вечной Бездны может внять любое живое существо, независимо от его формы и вида. Падший космодесантник оглядел своё воинство: каждый из них принадлежал различным варбандам, легионам, и каждый шёл по своей тропе Восьмеричного Пути Хаоса. Объединяло их всех стремление погрузить Вселенную в вечное пламя войны и смерти, в котором будут в вечной агонии гореть души, под дьявольский смех Тёмного Пантеона.
   Кивком велев солдатам подготовить всё необходимое, Избранник медленно подошёл к лежащим лоялистам, склонившись над ними, схватив их за шиворот брони, где соединения кирасы переходили в высокий горжет, закрывающий уязвимые шейные соединения меж шлемом и кирасой, отрывая тех от пола, и довольно скалясь. Время наконец пришло.
  
   ***
  
   Огромное тёмное помещение варп-реактора украшали многочисленные нечестивые символы, вычерченные на кожухах древнего устройства и поверхности переборок кровью бесчисленного множества принесённых в жертву людей, чьи души насыщают варп-ядро энергией. Хлещущие разряды электричества бежали по толстым кабелям и проводникам, поддерживая в рабочем состоянии генераторы и стабилизаторы. Воющие сущности, рождённые в недрах Имматериума, метались по всему пространству, кружась у горящей, переливающейся всевозможными цветами и оттенками, сверхъестественным пламенем восьмиконечной звезды, в центре которого прикованные колдовскими цепями два Красных Охотника - библиарий и капитан - что пытались вырваться из пленивших их оков.
   Вокруг них выстроившись своеобразным хороводом стояли падшие воители космодесанта, нараспев читая молитву богам. Перед невольниками стоял демон, некогда бывший Лордом Хаоса по имени Апофис Ктар, и поддерживая перед собой простым телекинезом фолиант произносил заклинания. Все три его пасти выплёвывали каждую букву проклятого наречия с определёнными тембром, звучанием и интонацией, недоступными для произношения человеческим горлом, причиняя лоялистам неимоверную психическую и физическую боль. Словно яркий маяк, флагманское судно сияло в Океане Душ и тем самым приманивало к себе из самых мрачных глубин Эмпиреев мириады призрачных созданий.
  
   Библиарий попытался воззвать к своим силам, но всякий раз его мозг словно погружался в вязкую кипящую жидкость, затуманивая сознание и выворачивая мысли наизнанку. Тем не менее Леон не собирался сдаваться, и всё больше прилагал усилий для разрыва своих цепей. Его сосуды вздулись, кожа покрылась испариной, а из глаз, носа и ушей текла кровь, однако спустя мучительные пять минут, за которые слуги Хаоса подошли к завершению ритуала, библиарий смог взять под контроль свои псайкерские возможности, пусть тот едва при этом не расстался с жизнью.
   Прошептав молитву Императору, он глубоко вздохнул и резко развёл руки в стороны, пропустив через своё тело импульс пси-энергии. От всплеска высвобожденных сил цепи моментально рассыпались на составляющие их звенья, а мощная ударная волна сбила с ног хаоситов, кроме демонического исполина. Увидев неподалёку своё оружие, Леон попытался подойти к нему и взять, но из-за колоссального напряжения его ноги покосились, и он едва не потерял равновесие.
   В его ушах стоял оглушительный звон, в очах жутко рябило, а конечности жутко тряслись, словно он на своих плечах нёс Лендрейдер, пройдя при этом многие десятки километров. Даже у Астартес - тем более библиариев - был предел своих возможностей, и так превышающих человеческий порог в десятки раз. Отнюдь одной усталости было мало, чтобы стать препятствием для невероятного упорства Леона А'канба, и уже тот поспешил за психосиловым мечом, постоянно спотыкаясь и испытывая одышку. Как только рукоять меча легла в его ладонь, космодесантник, собрав в кулак остатки сил, помчался к капитану и за пару взмахов его клинка разрубил его оковы.
  
   Едва Бельфегор почувствовал твёрдую поверхность под ногами, как почти истощённый псайкер рухнул перед ним на колени, выпустив из ослабевших пальцев оружие. Капитан слышал как он, бессильно опустив голову, тяжело и отрывисто дышал, в то время как его сердца бешено стучали в груди, готовые вот-вот из неё выпрыгнуть. Завидев начинающих подниматься предателей, капитан сжал в кулак силовую перчатку, что покрылась искрящейся энергией. Лицо его перекосил праведный гнев, заставляя его не обращая внимание на боль и изнеможение, кидаясь на каждого, кто окончательно приходил в себя.
   Разрушительные удары его кулака пробивали прочный керамит, кости и плоть с одинаковой лёгкостью, превращая отступников в кровавые, почти бесформенные ошмётки. Бельфегор атаковал врага стремительно и нетступно, ибо вёл его весь праведный гнев и ярость, что не оставляла им ни малейшего шанса как-либо ответить на агрессию. Как только последний проклятый десантник испустил дух, вверив свою душу Тёмным Богам, демон наконец напал, явно не собираясь более прятаться в тени или отпрянуть в сторону. Каждый взмах полной острейших когтей его лапы и каждое низвергнутое его устами заклятие обрушивались на него с чудовищной неистовостью, лишь едва сдерживаясь чтобы не убить. Несмотря на невероятные возможности физиологии космодесантника, Вэрас еле выдерживал напор кошмарного создания варпа, не говоря уже о попытках контратаковать. Весь внешний слой брони был покрыт глубокими вмятинами, трещинами, ожогами и опалинами, но внутренняя структура оставалась невредимой, так как он, будучи обученным программе псайкерских тренировок "Путь Аегиса", мог использовать свои возможности для создания мощной защиты, тем самым значительно смягчая смертельные удары.
  
   Приняв защитную стойку, капитан приготовился вновь схлестнуться с отродьем Хаоса, однако, немедленно заметил как титаническое варп-ядро, подобно змеям, обвивали призрачные потоки текучей варп-материи. Древний механизм издавал стонущий гул энергетических проводников, постепенно перегружаясь от непрерывного поступления в его недры растущего количества сырой мощи Имматериума. Им было необходимо было немедленно уходить отсюда, пока не случился коллапс. Но куда, если за метровыми слоями металла и керамита бушевала преисподняя? Ход его мыслей прервало неожиданное нападение со спины, когда демон апперкотом отправил десантника в полёт, после чего прямым ударом бросил его о переборку.
   Однако на этот раз капитан смог вовремя среагировать, оттолкнувшись от стенки ногами, впечатать свой силовой кулак в единственный глаз порождения Губительных Сил. Создание, совсем не ожидая такого поворота, оглушительно заревело от боли, отшатнувшись от столь внезапной атаки. И этого с головой хватило Бельфегору, чтобы обрушить на него серию смертоносных ударов, пробивая чешуйчатую шкуру и разламывая кости.
   Физическое тело демона даже со всей своей мощью оставалось достаточно уязвимо для оружия капитана, что сокрушало его осквернённую плоть и этим ослабляло присутствие сущности в отрезке реального пространства, которым служил флагман. Прежде чем Вэрас занёс кулак для добивающего удара, несколько снарядов из болтеров смогли угодить по его доспехам, едва не изрешетив их и не превратив самого Бельфегора в фарш.
  
   - Капитан, подкрепления врага... Прибыли, - сиплым голосом сообщил едва очухавшийся библиарий, заметив прибывающих хаоситов. Впрочем, десантник не собирался оставлять свой долг невыполненным, и сверкающее энергополе его боевой рукавицы моментально встретилось с грудиной демона, разворотив её, и, достав до чёрного демонического сердца, прервало жизнь. Завыв в предсмертной агонии, чудище покрылось чёрным, с оттенками фиолетового, пламенем, плавящим его шкуру, вскоре предъявляя собой лишь иссохшую оболочку Апофиса Ктара.
   Однако самое худшее случилось уже после того, как Бельфегор услышал... Торжествующий смех, что разнёсся неимоверным гулом и рокотом по пространству реакторной, при этом явно принадлежа растворившемуся в пустоте демону, словно тот вовсе и не пал в бою, как это было мгновения назад, а одержал великую победу над ним. И в эту секунду варп-ядро выпустило разрушительный импульс, заставив всё пространство задрожать от высвобожденной энергии, что в одно мгновение, которое растянулось на долгие и долгие секунды, стала сжиматься в одной точке до той поры, пока наконец сияющий шар не коллапсировал в огромную пространственную дыру, поглощая в себя всё, до чего могла дотянуться. Все космодесантники мигом включили магнитные крепления в подошвах, но сила притяжения была столь велика, что даже столь надёжная опора не могла удержать их на месте, жадно затягивая Астартес в своё чрево. И вот Бельфегор, лишённый возможности зацепиться за что-нибудь, сам оторвался от пола и улетел в непроглядную бездну, напоследок увидев перед собой ослепительную вспышку света, чуть не выжегшую ему сетчатку.
   В одно мгновение всё потонуло во мраке...
  
   Икатия, планета Рунтерра
  
   Бельфегор пытался дать себе отчёт, как долго он находился в холодных объятьях пустоты - секунды растягивались на долгие тысячелетия, а бесчисленные эоны укорачивались до ничтожного мгновения ока. Чувства словно были вывернуты наизнанку, а мысли утекали в дальние уголки сознания, однако наваждение быстро улетучилось, когда мозг капитана вернул способность получать информацию с осязательных анализаторов, и тот ощутил под собой каменистую землю, лёжа на ней ничком. Если не считать изрядно потрёпанного вида и состояния тягучей слабости, то Астартес был относительно цел и невредим.
   Осторожно приподнявшись на руках, вставая на четвереньки, и вернув себе вертикальное положение, он тряхнул головой, медленно открывая свои слипшиеся глаза.
   Перед его взором предстали ветхие обломки храмов, башен, библиотек и домов, что были лишь тенью некогда величественного города древности. Вокруг равнины возвышались голые скалы крутых гор, освещаемые сверхъестественным сиянием пурпурного света, что излучала колоссальная прореха, окружённая сплетённым в воронку серым облачным массивом. С мёртвых небес лился дождь, мутными каплями разбиваясь о потрескавшиеся камни, в то время как раскаты грома отдавали нечто подобным поминальному колокольному звону, гремя по всей территории, явно негостеприимной для любой жизни.
   Поначалу казалось что Вэрас до сих пор был в варпе, однако, тот факт что его душу в первую же секунду не разодрали эфемерные хищники, вычёркивал из головы эту мысль.
  
   Но что это было за место? Неужели мёртвый мир? Нет, судя по информации, выведенной на дисплей его шлема, воздух содержал приемлемое количество кислорода, а также примеси азота, углекислого газа, метана и прочих газов. Тем более были обнаружены даже микроорганизмы, что окончательно опровергает теорию о безжизненности планеты, пусть даже наличием примитивной формы жизни. Вполне вероятно, что это лишь один из множества регионов, возможно уничтоженный этой странной аномалией.
   *- Может быть, хоть и маловероятно, в этих землях найдётся кто-нибудь живой?* - Задался он вопросом, всё ещё находясь в ошеломлённом состоянии. А учитывая то, что некоторые культисты или ксеносы, что поклоняются силам Имматериума, могут обитать неподалёку от таких или подобных разломов, эта гипотеза могла претендовать на правдивость.
   Решив долго не задерживаться на месте, космодесантник поплёлся в сторону руин, лязгая повреждёнными доспехами. Он с интересом рассматривал причудливые мозаики, устилавшие дорогу призрачного града, немногие уцелевшие статуи аристократов, архитектуру массивных жилых зданий, учебных и производственных учреждений. Для своего уровня местные жители были неплохо развиты, и даже в чём-то превосходили многие миры Империума, хоть и очень сильно уступали другим, не меньшему количеству планет.
   Но дикий утробный рык выбил капитана из течения мыслей, заставив того насторожиться и вскинуть оружие. Изначально Вэрас списал это на некий акустический эффект локального "варп-шторма", однако рычание усилилось, в следствии чего стало понятно, что это нельзя было относить к аномалии.
   А это значит, что Бельфегор был здесь не один, что лишь подтверждало его догадки...
  
  
  
  Глава 2: Служба ещё не кончается
  
  
  
   Даже окончательно убедившись в наличии здешних обитателей, причём, как и ожидалось, явно не дружелюбно настроенных, капитан с непозволительной наивностью полагал что на его пути не попадётся агрессоров. Но подобные мысли рождались в его голове лишь из-за сковывающего и отягощающего тело чувства усталости, подобному недомоганию, но последнее было лишь иллюзией его разума, так как тело космодесантника не могло испытывать подобного. Стараясь услышать откуда исходил голодный и полный ненависти рык, он с подлинным изумлением обнаружил что источников звука было несколько. И даже более, они были повсюду, окружая его со всех сторон! Неужели он позволил загнать себя в засаду?
  Абсолютной явью, подобной тягучей и вязкой жиже, усталость давала о себе знать, притупляя даже развитые чувства. Но это не значило, что он был не готов к битве, как и всю свою жизнь, нет. Холодный ветер могильным воем проносился по равнине, гуляя по пустынным улицам погибшего города, а в небе трещали яркие вспышки молний, разгоняя удушливый свинцовый мрак, и этот вой предвещал скорую кончину для Астартес.
  
  В тот же самый момент, угроза явила себя, набросившись на Бельфегора из-за спины. А существо это было странное и не менее жуткое - чудовищная помесь цикады и головоногого, - головной и грудной отдел которого облегал прочный даже на вид фиолетовый хитин, оставляя открытым лишь белёсого оттенка брюшко. Вытянутая пасть твари изобиловала острыми зубами, в то время как из тонких щетинистых двупалых лап показывались багровые когти. Ощутив тварь ещё до её выпада, Бельфегор успел обернутся, грубым пируэтом уходя из под летящей на него твари, делая несколько выстрелов из болт-пистолета, что гулкими, короткими порывами грома с хлюпаньем и треском превратили голову отродья в фарш, позволяя тельцу рухнуть наземь. Оно всё ещё продолжало дёргаться в конвульсии и размахивать крыльями прежде чем окончательно замереть.
  Но из обломков зданий вылезали всё новые и новые твари, алчные до плоти Астартес, не уступая своему погибшему сородичу по кошмарному, а по мнению Бельфегора - уродливому, облику, с безумным, похожим на влажный хрип хохотом кидаясь на добычу, не считаясь с собственными жизнями.
  
  Гулкий гром выстрелов, вскрики и всхлипывания монстров, треск хитина и камня, плеск яда, звонкий свист шипов и предсмертный визг каждой твари, что успевала приблизиться к Вэрасу. Оружие выплёвывало всё новую и новую порцию гибели, а тех, кто воспротивился своей кончине от масс-реактивных крупнокалиберных снарядов, ждал керамитовый ботинок и сопутствовавший ему гнев Императора.
  
  - С кем, варп их дери, я сражаюсь? - воскликнул он, подставив подножку особо крупной и неповоротливой зверюге, дабы одним резким движением сломать шею. Закончив с ним, Красный Охотник укрылся за грубым каменным блоком, выжидая новых противников. Небольшие летающие "жуки" с чешуйчатыми крыльями сбивались в особо крупный рой, набрасываясь на воина, изрыгая желчь и выстреливая жалами, тем самым заставляя того активно использовать свои псайкерские способности, тем самым ещё сильнее расходуя и без того малые жизненные силы, которые как раз необходимо было экономить.
  
  Не пытайся сопротивляться, бороться с тенью.
  
  Голос... Откуда он? Неужели опять попытки смутить? Ноги стали подкашиваться, а руки дрожать, оружие стало друг неимоверно тяжёлым. Собраться, нужно собраться! Сдаваться нельзя - иначе смерть.
  
  Всякий, кто смог приблизиться к Вэрасу или даже задеть его, встречал смерть от удара его силового кулака. Но вскоре капитан ощутил серьёзный упадок сил, от сказывающейся как физической так и психической усталости и тлетворного воздействия окружающей среды. Это и заставило его искать более надёжное укрытие среди руин, дабы не только взять передышку, но и занять куда более надёжное и удобное укрытие. Недостойной воина смерти на открытом пространстве он определённо не хотел. Быстро осмотрев взглядом окружение, он обнаружил обветшалое, но относительно целое строение, и не долго думая, быстро забежал внутрь, предварительно разрушив несущие колонны и завалив главный вход.
  
  Тихо шагая по тёмным коридорам, Бельфегор разглядывал внутреннее убранство здания и с лёгким удивлением оценивал его плачевное состояние: опрокинутые и разбитые на части мраморные стойки, пьедесталы, баррикадой лежали на испещрённом выбоинами и трещинами бетонном полу, что местами покрывал побитые кафельные плиты. Осколки амфор, костей доисторических животных и изваяний устилали просторный зал впереди, над которым зияла немалая дыра в потолке, свободно позволяя каплям дождя орошать помещение, добавляя ещё больше мрачности в эту обстановку.
  
  Это был самый настоящий музей, ради находки которого любой археолог отдал бы жизнь, не говоря уже о желании его досконально изучить, особенно если игнорировать, отбросить как лишний и ненужный элемент, всю ту разруху что царила в этом сооружении. Обычно, археологам достаются куда более потрёпанные временем черепушки, сгнившие материи и прочие объекты. Однако касательно этого здания можно было сделать вывод о его удивительной целостности и сохранности. Но помимо настоящих произведений искусства, встречались и тёмные, жуткие, монументы, изображающие закованных в пластинчатый панцирь звероподобных существ с большими пустыми глазами и уродливыми гримасами, что взирали на всякого с некой издевательской усмешкой.
  
  У их кривых ног на побитых коленях сидели худые, почти изнеможённые, люди, поднося в дар своим кумирам заколотых младенцев. На их лицах читались страх, восхищение, фанатичность и беспрекословная вера в своих идолов. Очевидно, что местные жители поклонялись каким-то божествам, требовавшим на алтари омерзительные жертвы. И люди эти совсем не чурались ради них отдавать последние гроши и даже забивать собственное потомство. А таких статуй было очень много по всему музею, и каждый образ разнился от ящеров с жуками до бесформенных комков плоти с щупальцами и иглами. Воин скривился от такой варварской кощунственности над всем человечным, и удовлетворённо хмыкнул при мысли о постигнувшей погибший народ каре за своё демонопоклонничество.
  
  Воитель вышел на огромную территорию зала, мерно ступая по кафельной дорожке и продумывая возможные варианты встречи с агрессорами. Вот только там уже его давно поджидали дикие охотники, руша любые планы действий. Но его решимости это не умаляло, ибо на этот раз они были гораздо крупней и злее, чем прошлые его оппоненты. Он даже отметил их поразительную схожесть с увековеченными в памятниках демонами и понял, что на этот раз противник ему попался не из лёгких. Вновь заметив добычу, они плавно выпрыгнули из прорехи и устремились к нему со всей свирепостью, и с ошеломительной скоростью преодолевая препятствия, отталкиваясь от них своими гибкими конечностями, сокращая дистанцию между ними и космодесантником. Тот не секунды не мешкая выхватил прикреплённую к поясу фраг-гранату и, дёрнув чеку, бросил в толпу хищников. Прогремел взрыв, в долю секунды заставив голодную орду поредеть в своём числе, изрешетив острыми осколками мельтешащих в первых зверей. Проредил, но не остановил. Клыки и когти вцепились в керамит его доспехов, желая добраться до плоти, а кислотные выделения разъедали прочную оболочку. Силовой кулак сокрушал монстров, разбрызгивая повсюду кровь, ихор, мозговую жидкость, разбрасывая разорванные внутренности, части тела, куски хитина с мясом и кровью, но... Их было слишком много, и капитан стал медленно сдавать позиции.
  
  Звери визжали в триумфе, вонзая пропитанные нечистой энергией Бездны клешни в его броню и разрывая его тело. Оказываемое Бельфегором сопротивление становилось заметно слабее, а напор голодных созданий лишь усиливался, в предвкушении свежей плоти.
  Неужели это конец? Так он встретит свою смерть? Но пока его враги живы - служба Человечеству не закончится. Не здесь! Не сейчас!
  
  Император,
  
  Одари меня Твоим праведным гневом
  
  И Твоей яростной силой...
  
  Да стану я бурей,
  
  Что сметет врагов,
  
  Оскорбляющих Твой взор!
  
  Воскликнув Литанию Войны, Вэрас разразился яростным боевым кличем и, собрав последние силы, стал наносить чудовищам мощные удары, отправляя их назад в преисподнюю. Его кулаки направлял праведный гнев и презрение к этим ничтожествам, задумавшим устроить пир на его останках. Боевая рукавица жадно впивалась в плоть чуждых созданий, уничтожала их, разрывая на куски, стирая в труху, превращая в бесформенную массу стекающую на мрамор.
  
  - Вы пыль! Вы грязь! Вы не имеете права на существование!
  
  Вожак широко раскрыл свою пасть, пытаясь откусить воину Астартес голову, но единственное, что он мог проглотить - очередь из болт-пистолета, который и прервал жизнь хищному исполину, издававшему булькающий клёкот, прежде чем навсегда затихнуть.
  
  - Мерзкое отродье! Умри во имя Императора, сгинь на веки вечные, исчадие!
  
  Ошмётки икатийских созданий покрывали стены, потолок, пол, а также и того, кто принёс им всем смерть. Он смог исполнить свой священный долг. Если дело достойное - за него можно умереть. Нет ничего достойней, чем очистить мир от оскверняющих саму жизнь монстров. Именно с этой мыслью тяжело дышащий Бельфегор криво ухмыльнулся уголками губ и грузно рухнул навзничь, даже не дрожа. Он использовал все возможности своего организма до предела, и этого вполне хватило.
  Пусть он затерян во времени и пространстве. Пусть он остался наедине с бездушной Вселенной. Он был верен Бессмертному Императору - вот что главное.
  
  Но прежде чем сознание окончательно покинуло его, космодесантник затухающим взором заметил странную фигуру, что нависла тенью над ним. Его голова заключена в необычный шлем с толстыми рогами и четырьмя трубками, отходящими за спину, а горящие жёлтые светом глазницы смотрели прямо в очи поверженного Астартес. Угасающий слух уловил новый вой, ещё более неистовый и яростный. Впрочем, ему уже было всё равно.
  
  - Не на этот раз, воин. Твоё время ещё не пришло.
  
  Бельфегор Вэрас
  
   Умиротворение, тишина, и снова мгла в свои свинцовые тиски заковывает мой разум. Не чувствую своего тела, словно его и вовсе нет. Может быть, я уже умер? Возможно, но почему я не чувствую света Императора? Или почему мою душу до сих пор не разодрали потусторонние порождения? Как ни странно, но сознание ещё осталось при мне, и эта мысль приносила облегчение. По крайней мере мне удалось выйти из этого Пандемония живым.
  
  Да, я ощущаю своё сердцебиение. Основное и вспомогательное работают. Слабое отрывистое дыхание, но кислорода для поддержания жизни хватает. Хорошо, теперь следует понять, где я собственно нахожусь. Очень хочется верить, что меня не нашли приспешники Хаоса и не повесили на цепях на всеобщую потеху. Ну или не утянули в логово какого-нибудь безумца, охочего до безумных экспериментов. Не то, чтобы я не мог сопротивляться, как раз напротив - лёгким движением руки можно запросто выбить мозги любому недругу, но ведь вполне можно встретить серьёзное сопротивление, если пленитель располагает пригодной для моего удержания охраной.
  
  Но нет, я чувствую сильный аромат спирта, а также прочих пахучих лекарственных веществ. Всё было таким чистым, таким... Стерильным. Хм, может я в апотекарионе или полевом лазарете? Тоже мимо, ибо такой роскошью, как мягкая чистая перина, не располагают подобные места, где нет никаких излишеств. Бархатная ткань приятно соприкасается с моей кожей, даря мне ощущение спокойствия и... Стоп, что? Голой кожей? Быть не может, я же должен быть в доспехах! Усилием воли отмахиваюсь от пелены сладкой неги и заставляю себя открыть глаза.
  Сомнений нет - я полностью обнажённый, прикрытый лишь белой простынёй и обмотанный бинтами, лежу на большой кровати, в то время как рядом нет ничего из моего снаряжения, лишь небольшой деревянный шкафчик что стоял по правую руку от меня. Осторожно приподнимаюсь и переставляю ноги на пол, тем самым занимая сидячее положение и оглядывая то, что меня окружало.
  
  Безупречно чистые бежевые стены, белый потолок с люминесцентными лампами, блестящий кафельный пол, ровные ряды коек с золотой отделкой, на которых безмятежно спят прочие пациенты. О Боже-Император, скажи мне, что это всё странный сон, или что я до сих пор в варпе. Только вот что бы я ни предполагал, мой разум не ощущал никакого потустороннего присутствия, и это даёт мне понять, что всё происходящее более чем реально. Но это слишком уж всё хорошо, чтобы быть правдой. Я почти уверен, что где-то лежит подвох.
  Отрываюсь от постели, и тут же чувствую уколы ноющей боли по всему телу. Похоже я малость недооценил причинённый моему организму ущерб, но пережить можно. Думаю, мне не помешает накинуть что-нибудь на себя, не хочется ставить себя и других в неловкое положение. Нахожу рядом сложенное полотенце, оборачиваю его вокруг пояса и неспешным шагом направляюсь в сторону зашторенного окна, стараясь никого не разбудить. Не помешает мне узреть внешний мир своими глазами, а заодно немного проветриться.
  
  - Пациент, Вам необходимо вернуться в постель, у вас тяжёлые раны, - слышу женский голос за спиной, причём обратился ко мне на одном из самых распространённых диалектов Низшего Готика. Надеюсь я разбился на одной из планет Империума, хоть пусть она будет и вконец отсталой, где можно обратиться к местному Администратуму и попытаться связаться со своими братьями или другими капитулами. Ну или как-нибудь ещё выйти на внешний мир.
  
  - И не такие были, - спокойно отвечаю, остановившись на полпути к окну. - Я чувствую себя великолепно, за что спасибо вам. Но мне некогда здесь задерживаться.
  
  - Вы 14 часов назад были на грани смерти! Практически полное истощение, множественные глубокие порезы по всему телу, гематомы, уже не считая воспаления от таких доз токсинов...
  
  - Да? Тогда... Как я здесь оказался, - несколько с озадаченным видом спрашиваю у собеседницы, развернувшись к ней лицом, - если я ещё недавно был на бесплодном клочке земли, тянущейся на километры в даль, и без живой души поблизости?
  
  Тяжело вздохнув, я продолжил говорить, плавно, но быстро меняя тему:
  
  - Но самое главное - где я сейчас? Как называются эти земли?
  
  - Вы расположены в одной из больниц Демасии, где сейчас проводится ваша реабилитация. Должна отметить, вы крепкий орешек. С таким физическим увечьем никто как правило не выживает.
  
  - Демасии? Что ж, несколько необычное наименование для этого мира, - на лице девушки отразилось немалое удивление. Нехороший знак, нужно как-нибудь выкручиваться. - Простите, просто... кажется у меня провалы в памяти, и я мало что помню.
  
  К счастью это выражение быстро сменилось на снисходительную улыбку.
  
  - Ну что же, учитывая в каком вы были состоянии, это неудивительно. Демасия - это один из крупнейших городов-государств, - уточнила она, слегка усмехнувшись, - и располагается оно на западе Валорана, континента Рунтерры. Сама я родом из Ионии, но в основном работаю здесь. И кстати, я могу задать вам один вопрос?
  
  - Какой же?
  
  - Ваше тело... на участках спины у позвонков, грудины, живота, суставов и конечностей располагаются странные наросты, которые мы не рисковали удалять. Может, вы сможете сказать что это? - поначалу этот вопрос несколько озадачил меня, и я быстро осмотрел себя на предмет упомянутых "наростов", надеясь что это не порча или мутация Хаоса, но вскоре расслабился: девушка вероятно имела ввиду мои нейроразъёмы чёрного панциря, благодаря которым я ощущаю свой доспех как вторую кожу, подключаясь к системам авточувств. Вполне естественно, что люди не догадываются о значении таких приспособлений, и я решил оставить её в неведении.
  
  - Это от рождения, особенность, кхм, моего народа, но ничего стоящего. И да, могу ли я кое о чём попросить?
  
  - Конечно, и что же вы хотите?
  
  - Подробную карту этих земель. И если получится - позаботиться о моей выписке. Мне не стоит здесь подолгу задерживаться.
  
  - Я не могу сказать точно. Если только вы пройдёте все обследования, по которым мы решим - выписать вас или нет, - медсестра перевела взгляд на настенные часы и тут же встрепенулась. - Ох! Уже время... Извините, я должна идти, у меня сейчас важное дело. Если вам что-то будет нужно - обращайтесь. И да, - та уже выбежала за порог, - зовите меня Акали. А вы...
  
  - Бельфегор Вэрас, - представился я. У меня возникло множество вопросов, и все они требуют скорого разрешения. Сейчас мне нужно собраться с мыслями и разузнать больше о мире, в котором я очутился. Знают ли местные о власти божественного Императора, или же это утерянная в веках человеческая цивилизация? Я обязательно добуду необходимые сведения, а пока мне стоит привыкнуть к обстановке и приготовиться к долгосрочному проживанию на этой планете.
  
  И всё же меня не отпускает чувство, что кто-то будто следит за мной. Прямо из тени. Нет, глупости, мне просто нужно вновь собраться и восстановить свои силы.
  
  ***
  
  
  - Итак, что тут у нас? - пожилой человек в балахоне внимательным взглядом изучал содержимое бумаг, сопровождая чтение периодическим кашлем.
  
  - Сообщение от Кулака Тени, пришедшее из Демасии, что сейчас вместе с Оком Сумрака и Сердцем Бури находится на задании, - ответил более молодой призыватель в фиолетовых одеяниях, что стоял подле мудреца. - По поводу попавшего к ним "особого человека". Говорится, что дело требует серьёзного разбирательства.
  
  - Да, верно, - тот утвердительно кивнул, быстро листая страницы. - О нём неоднократно говорилось, как о человеке необычной внешности, физиологии и поведения. Всё было бы ничего, если бы не одно "но": здесь утверждается, что его в плачевном доставил туда Кассадин, после чего немедленно скрылся, оставив прибежавших врачей без ответов и с "огромным телом в повреждённых тяжёлых доспехах, вскоре раскрывшиеся сами по себе подобно скорлупе".
  
  - Кассадин? - немало удивился собеседник. - Значит ли, что это как-то связано с Икатией и её обитателями, Советник?
  
  - Не могу сказать точно, слишком много неясностей. Однако если этот инцидент обеспокоил орден Кинку, то не следует откладывать его в долгий ящик. Кхм, а вот и описание: "2,1 метров ростом*, 250 кг весом, с атлетически сложенным телом и многочисленными глубокими порезами, в некоторых местах обнажали кость, человек был немедленно извлечён из брони неизвестной конструкции и незамедлительно доставлен в реанимационную. В ходе регулярного осмотра было выявлено, что пострадавший обладает очень скорой регенерацией, за считанные часы заживляя ещё крупные следы ранений.
  
  Во время очередного осмотра, во временном промежутке 13:35, пациент уже мог ходить на ногах и говорить. Речь описывается несколько спутанной и преобладающей диалектами на странном языке. Задаёт очень много вопросов, однако на просьбу рассказать о себе что-нибудь начинает ссылаться на частичную амнезию, но по крайней мере представился, как Бельфегор Вэрас.
  Есть подозрения, что его когнитивные способности остались в целости и сохранности, и он просто недоговаривает. Либо это последствия сильного психологического напряжения, либо он что-то скрывает важное. К тому же, он требует незамедлительной выписки с больницы, что чревато последствиями в силу незнания нами его намерений. Понятное дело, вечно держать его здесь нельзя, но опрометчиво отпускать на волю. Его снаряжение было изъято и помещено изолированное место, подальше от посторонних лиц.
  Мы надеемся, что Институт Войны поможет разобраться в этой ситуации. Мы не можем не ожидать от него каких-либо действий, могущие нарушить равновесие в мире. Кто знает, чего ожидать от человека, выжившего в Икатии... Если он, конечно, вообще человек.
  
  Составила и подписала Акали, Кулак Тени."
  
  - Думаю, необходимо это обсудить с Советом Равенства, - подытожил советник, положив бумаги на стол и поднявшись со стула. - А пока я хочу, чтобы был подготовлен ответное сообщение. Напиши, что мы позаботимся о решении проблемы. Ещё пусть доставят броню с остальным снаряжением для хранения и, если всё получится, восстановления.
  
  - Что-нибудь ещё, Советник Реливаш? - поинтересовался призыватель.
  
  - На сегодня всё, можешь быть свободен, - устало улыбнулся тот, и вскоре молодой человек, поклонившись на прощание, спешно покинул комнату. Хейван напоследок бросил взгляд на стол с отчётом и лишь покачал головой.
  
  - А ведь это была твоя работа, Реджинальд, у тебя более всех хватало сил и ответственности для неё.
  
  Институт Войны, второй месяц с момента появления Бельфегора
  
  - Отчётный каталог Бельфегора Вэраса, заметка ?1: "Ознакомление", - космодесантник склонился над большим столом, раскрыв перед собой увесистую книгу, на белых листах которой он тщательно выводил пером с чернилами буквы Высшего Готика. - Прошло 60 местных суток с момента моего появления в этот мир. Я позволю себе небольшую надежду, что когда-нибудь я вновь вернусь в лоно Империума и вновь смогу защищать человечество вместе с боевыми братьями, а также передать мои записи необходимым лицам, в первую очередь - Магистру или представителю Инквизиции. В этом томе я описываю все значимые события, начиная с последней операции и заканчивая настоящим временем, и пусть и перо, ведомое рукой моей, оставит на страницах этих только откровенную и непреложную истину, будь она благосклонной или ужасной, да не сотрутся эти письмена и кровью. Итак, обо всём по порядку:
  
  Я и мой отряд выполняли важное задание по устранению главаря варбанды, именовавшейся как "Прорицатели Ока", по имени Апофис Ктар. Костяк этой группировки составляют когорты Чёрного Легиона, периферией её служат предатели других армий, среди которых были замечены скверноголосые Несущие Слово, маньяки Пожирателей Миров и выходцы прочих предательских легионов. Наша атака была подобно пламенному урагану, сметающего любого врага, и даже в битве с самим Апофисом мы смогли одолеть Лорда Хаоса. Так по крайней мере мы считали, когда повергали извечного неприятеля.
  Но мы ошибались. Смертная оболочка владыки сгорела в чёрном огне, однако было видно, что борьба с ним даже не началась. Зато борьба за жизни в умирающем флагмане могла же сию минуту закончиться для нас плачевно. Мы слышали скрипучий стон космического колосса, когда его изнутри раздирали пульсирующие флуктуации варпа, стоны сгинувших в его пучине душ погибших. Они кричали, рыдали, просили об избавлении.
  Даже когда всё закончилось, каждый из нас слышал исчезающее эхо агонии навеки погасших жизней. Слышал жалобный зов призраков каждой жертвы Хаоса. Их были тысячи, и им было невыносимо больно. В голове рождались образы этих несчастных, разодранных ржавыми крюками, задушенных собственной требухой, утопленных в крови и экскрементах. Черви жрали глаза стариков, а из разрезанного чрева беременных женщин вылезали прокажённые порчей иссушенные мумии младенцев. Мало кто мог долго выдержать постоянный напор душераздирающих видений, и нам было трудно сохранить рассудок.
  
  Мало ли было чувствовать отголоски бушующего за толстыми слоями металла ада? К сожалению, нет. Адом был и сам корабль, и каждый его закоулок был смертельной ловушкой. Каждый шаг был оплачен нашей кровью, и когда мы дошли до отсека варп-драйва, нас оставалось совсем мало. К нашей радости мы увидели библиария, однако то, что мы увидели ещё... Оно было словно соткано из чёрного пламени, составляющее сущность демона. Не прошло, наверно, и пяти минут, как все наши бойцы погибли в битве против этого отродья.
  Потом всё было как в тумане: стаи демонов, нечестивое заклинание, вспышка, пустынная земля, руины и снова стаи демонов. Я обнаружил себя в палате госпиталя, в бинтах и без своей экипировки.
  Мой разум был уверен, что я уже умер, но сердце отказывалось это признавать. Нет, это не иллюзия умирающего мозга, это всё происходило на самом деле, здесь и сейчас. У меня были опасения, что местные обитатели не знают ни одного имперского наречия и контакт был бы невозможен, но они разговаривали на Низшем Готике... одном из его наречий, очень популярных в Сегментуме Солар и границах остальных.
  Имперский мир, казалось бы, но нет. Мед. персонал в ходе разговоров даже не знает о власти великого Императора в галактике над человечеством, чем поднимал лишь смех. Невежды. Более того, меня обязали оставаться в пределах больничного корпуса без возможности покинуть его. Конечно, мне не составило бы труда спокойно уйти, но такое решение было бы поспешным, учитывая необходимость получения информации о месте своего нахождения, о мире.
  
  В ходе полученной информации, добытой начиная с первых дней и заканчивая настоящим временем, я выяснил следующее: планета была известна как Рунтерра, феодального типа с элементами достаточно развитых технологий. Географические сведения скудны, и описывается лишь единственный континент (остальные банально не открыты и/или не изучены подробно) Валоран со множеством государств и своеобразным ландшафтом. Ничем не примечательный мир, не считая одного факта: Рунтерра просто полна сильных псайкеров и варп-активных (магических, по определению местных) зон. Собственно, войны между ними, известные как "Рунические", едва не привели планету в состояние опустошения, и лишь создание Лиги Легенд (трижды проклятый рассадник еретической мерзости, воистину легендарный в этом плане) не позволило цивилизации сгинуть окончательно.
  
  Лишь по этой причине меня согласились выписать с госпиталя. Потому что я был им нужен, но как гладиатор. Под предлогом переговоров с представителями высших эшелонов власти, меня заставили подписать этот кабальный договор. К сожалению, у меня не было никакого выбора, потому что бессмысленно бороться с тем, чего вообще не знаешь. Нужно понять и осознать своего врага. Тем более, мне вернули мой боекомплект, удивительно целый и невредимый, будто не было прошлых моих схваток (потребовалась помощь нескольких добровольцев и моё руководство, чтобы правильно облачиться в свой доспех).
  Почему так? Да, благодаря Лиге Легенд этот мир продолжает существовать и благоденствовать, но она лишь сдерживает конфликты, не погашает.
  Ради этого в едином месте собрали всех, кто умеет и жаждет убивать; люди и ксеносы, учёные и головорезы, нищие и владыки, старцы и молодёжь, мутанты, колдуны и даже потусторонние создания - все были объединены для участия в смертельных соревнованиях на так называемых Полях Правосудия - обширных территориях, отведённые под своеобразную арену, что снова и снова сгорают и утопают в крови бойцов, отчаянно борющихся за победу и влияние. Отчётливо помню взгляды готовящихся к сражению "чемпионов", когда моя нога впервые переступила порог Института Войны: кто-то смотрел с любопытством, кто с презрением, усмешкой, голодным азартом и предвкушением, кто даже с уважением или страхом. Некоторые предпочитали не обращать на меня вообще внимания. Однако мне было всё равно, что они думают.
  
  Долгое время меня готовили к этим боям, изучая мои сильные и слабые стороны, оценивая мои возможности и характеристики. Конечным испытанием был процесс слияние разума призывателя с моим, дабы стать единым целым в момент сражения. Человек на вид достаточно зрелого возраста стоял напротив меня в центре исписанного колдовскими рунами помещения, с большим усердием сосредотачиваясь в сплетении какого-то заклинания, пока наконец не произошёл ментальный контакт.
  Мы буквально читали друг друга, словно книгу, ощущали окружающий мир так, как если бы мы были одним организмом. Это значит, что он вполне мог увидеть то, что пережил и я... В этот миг мой разум ощутил укол неестественно жгучего холода, заставив мой взгляд на миг помутнеть. После я увидел бледное испуганное лицо призывателя, что едва дышал, но своей волей продолжал поддерживать заклинание.
  Фраг, мне следовало это предвидеть! Пытаюсь посылаю ему мысленный сигнал о прекращении психического контакта, одновременно с этим возводя ментальный барьер. Всё быстро закончилось, однако мы ощутили настороженные взгляды прочих наблюдателей, что обеспокоенно шептались между собой. Лишь видимо более опытные призыватели смотрели на происходящее с удивительным хладнокровием. Как ни странно, но меня санкционировали для участия в соревнованиях, и теперь я был готов начать бой с прочими чемпионами на Полях Правосудия. Наиболее подходящим местом, где я впервые пролью кровь врага, выбрали Ущелье Призывателей - крайне популярную локацию, в которой не утихают бои ни на миг. Я приму этот вызов и непременно выйду победителем, ибо служба моя ещё не кончается, и моя вера в Императора тверда как адамантий.
  
  Да будет так!
  
  
  
  Глава 3: Первая кровь
  
  
  
   Темнота. Оно окутывала плотным саваном помещение, просторы которого было сложно оценить в кромешной тьме, даже при тусклом синеватом свечении рунных символов, покрывающими колонны, потолок и пол. Мистическая энергия, извивающаяся и переплетающаяся миазмами в воздухе, наполняла его терпким ароматом озона...
  
  Тишина. Единственное что смеет нарушить столь хрупкий, почти чарующий покой, это шаги керамитовых сапог, гулко звенящие по каменным плитам при каждом движении, оставляющие на явно потрескавшейся поверхности едва заметные следы. Сервоприводы, слабо гудящие при каждом движении, работали на полную мощность, позволяя тяжёлому гремящему боескафандру с капитаном внутри перемещаться по коридору с весьма завидной скоростью...
  
  Пламя. Оно способно как спасти от цепких костлявых лап холода, так и сжечь дотла, оставив лишь пепел и воспоминания. Оно горело в могучей груди космодесантника трепещущей энергией, что был готов выпустить его всепожирающие языки наружу в праведном гневе Его, обратив всякого недруга в ничто.
  
  Мгновение. Прошёл какой-то миг времени, и Бельфегор ступил на поверхность широкой округлой платформы вместе с другими воителями. Он не видел их лиц, ни очертаний форм, даже не ощущал их присутствия, но он знал - они здесь. Просто знал. Пылающее свечение двух зелёных огоньков на долю секунды прорезало окружающий мрак, прежде чем потонуть в ослепляющем свечении магической энергии, окутавшей воина Адептус Астартес и его товарищей странной пеленой, витками обращающимися вокруг тела. Заклинание призыва немедленно сработало и пять фигур тут же исчезли из этого места в иной отрезок пространства и времени, где им суждено вершить правосудие, проливая реки крови...
  
  Ущелье Призывателей
  
  
   На небольшой рунной платформе вмиг вспыхнули пять огоньков, из которых постепенно формировались различные фигуры, через доли секунды приобретающие чёткую форму. Пять воителей. Пять чемпионов, готовых к смертельному сражению с другой командой. Как обычно бывает, в этой жаркой сечи схлёстывались воинственные соперники, злейшие враги, лучшие друзья и даже близкие родственники, нещадно убивая друг друга ради победы, и, разумеется, ради развлечения для многих тысяч зрителей по всему Валорану.
  
  Рядом с Бельфегором находились не менее грозные боевые товарищи: могучий звероподобный охотник Ренгар, от хищного взора которого ни одна добыча не смогла укрыться. Ни одно чудовище не чаяло одолеть его, пополняя и без того его большую коллекцию трофеев. Однако всё же нашлось исключение из этих правил, оставив на память о себе протез на месте левого глаза, и Ренгар до сих пор ждёт своего часа, когда голова Ка'Зикса займёт почётное место на стене его жилища.
  
  В сияющих украшенными золотом доспехах, с большим щитом и мечом в руках, гордо стояла Леона из рода Солари - фанатичных служителей солнца, непреклонных в своей вере. Она была прекрасна, как лучи утреннего светила, и яростна, как лесной пожар. Несокрушимая телом и духом воительница всегда была готова как наброситься на любого врага, так и защитить союзника от гибели.
  
  Неподалёку от них располагался всегда сосредоточенный Люциан - непоколебимый истребитель нечисти, всю жизнь посвятивший себя в борьбе против порождений скверны вместе со своей супругой, пока на их пути однажды не встал один из самых ужасных созданий Сумрачных Островов, что всегда сжимал в своих костлявых руках длинный крюк на цепи и светящийся болезненно-зелёным огнём фонарь с тысячами обречённых душ, заточённых внутри и страдающих в чудовищных муках. При упоминании Треша, его заклятого врага, он лишь крепче сжимает свои пистолеты, желая однажды навсегда уничтожить его и подарить душе Сенны вечный покой.
  
  Посередине платформы, лёгким движением руки убрав с лица локон чёрных волос, терпеливо ожидала Акали. Как и любой член ордена Кинку, она поддерживает баланс мира любой ценой, и за её изящной красотой прячутся холодная расчётливость и смертельная угроза. Мимолётный взгляд карих глаз - последнее, что увидит противник, прежде чем острые лезвия кам разрежут его на лоскуты. Она вновь обратила своё внимание на космодесантника в полном облачении и задалась вопросом: насколько он опасен? Окажутся ли подозрения беспочвенными и преувеличенными или же явит себя, как большая угроза? Ответы придут лишь со временем, а пока Кулак Тени решила продолжать наблюдение за его действиями.
  
  Среди них, в грозном боевом облачении, возвышался сам капитан. Ветеран бесчисленных сражений против ужасов далёкого и немилосердно мрачного космоса, проведший в служении Богу-Императору Человечества не одно столетие. Бельфегор Вэрас ни секунды не терял своей бдительности, готовый столкнуться со любыми врагами, будь то чуждое ксеносущество, омерзительный мутант, бездушный чародей, беспринципный еретик или даже зловещий демон. Смертельные угрозы только распаляют воина, чьё оружие принесёт забвение всякому глупцу, которому не хватило благоразумия спастись бегством. Вычерченный на левом наплечнике череп с литерой "I" говорил о судьбе недруга куда красноречивей каких-либо угроз.
  
  Здесь они все были воинами, избранными со всех концов мира, не ведающих ни страха, ни сомнения. Они будут сильными, они будут сражаться и до самого конца.
  
  Защитный кристальный барьер, ограждавший платформу от внешнего мира, вмиг распался в сверхъестественной вспышке, и каждый стремглав помчался к своим "линиям", подпитываемый магией ускорения и собственным рвением.
  
  Добро пожаловать в Ущелье Призывателей!
  
  Как это цинично звучало, был уверен Красный Охотник. Приветствие разносилось по всей территории будущей баталии, словно некая насмешка над каждым чемпионом, отправленным сюда на бойню. В любом случае нужно быть всегда наготове, и Бельфегор быстро позаботился об этом, приобретя у торговца-коротышки с большим вьючным животным сзади простую броню. Очевидно, что покупка имела лишь формальное значение, и сам предмет не выдавался на руки. Это было лишь, своего рода, магическое усиление боевых характеристик воителя, значительно повышающее шансы на выживание в сражении.
  Тем не менее, правильно подобранный инвентарь в разы увеличивает коэффициент полезного действия, чем бездумный и бестолковый закуп. Космодесантник это хорошо понимал, как и свою роль в соревновании, поэтому главный упор шёл на защиту.
  
  Вдали от базы вырисовывался густой лесной массив, сквозь который проходили три достаточно широкие тропы, да и те терялись среди высоких кустов и камней. Его путь лежал через левую дорогу, куда он незамедлительно отправился.
  Широкие кроны деревьев образовывали плотный зелёный навес, сквозь который робко проходил солнечный свет, едва освещая территорию. Среди них, как недвижные стражи, величественно возвышались могучие монументы воинов, держащие в руках жезлы с синим кристаллом на конце - её разрушительная энергия достаточно велика, чтобы за считанные мгновения устранить любого, кто осмелится в одиночку броситься к подножью башни.
  
  Дойдя до небольшого пустыря, где находился внешний защитный периметр, Бельфегор временно прекратил продвижение, вглядываясь в даль и высматривая каждую деталь. Примерно через тридцать секунд должна была начаться атака, так что от него требовалась максимальная наблюдательность. Миньоны, призванные с помощью энергии нексуса безмозглые создания, цель которых была до боли банальна - убивать и погибать.
  Ни тактических манёвров, ни организация укрытий и ловушек, только преследование врага. Среди призывателей иногда проскальзывала шутка о том, что миньоны являются ходячим кошельком, которых нужно только добить, а как обычно в таких ситуациях говорится: "в каждой шутке доля правды". Чем больше их будет уничтожено, тем легче будет собирать средства на оснащение.
  
  Размышления прервал странный звук в кустах, заставивший капитана насторожиться. Каким образом он не заметил каких-либо посторонних движений? Что тут вообще происходит? Как только он сжал свою боевую рукавицу в кулак, та заиграла мерцающими разрядами силового поля. И именно в этот момент, в его сторону вылетел большой огненный шар, вынудив Красного Охотника отпрыгнуть в сторону. Вслед за ним последовали меньшие сгустки пламени, при попадании опаляя броню и оставляя большие чёрные следы. Элемент неожиданности был потерян противником, но сбрасывать его со счетов, как и любого другого, будь то дикий орк, прущий напролом, или изворотливая остроухая ведьма, было бы опрометчиво.
  
  - Какая хитрая тактика, по трусости не уступает эльдарской, - решил съязвить воин, попытавшись сыграть на чувстве собственной гордости. - Неужели не явишь свою морду, или мне тебя самому выудить?
  
  Как и ожидалось, из зарослей выскочила фигура, чья физиономия была перекошена злобой. Красные пластины подобно чешуе покрывали конечности, грудь, паховую область и голову, где они переходили в своеобразный рог, оставляя незащищёнными прочие участки тела. Серо-синяя кожа, вертикальные зрачки и жаркое пламя в руках. Бельфегор скривился в отвращении, когда он узнал лицо своего агрессора. Шивана. Полудракон. Служит демасийскому стягу. Приближённая кронпринца Джарвана IV. Зверолюд-мутант, осквернение всего человеческого. Чемпион красной команды. Враг.
  
  Будучи теперь на стороне Демасии, Астартес успел встретить всех чемпионов, кто выступал за этот город-государство. Самая неприятная часть знакомства настала, когда он вскоре увидел Шивану. Тогда между ними промелькнула искра недоверия, быстро переросшая в пылающий костёр ненависти. Пусть она выглядела, как обычная девушка, но по-настоящему принадлежать людскому роду она никогда не сможет. Хуже плода грешной связи человека и дракона может быть только тот, кто осмелился вступить на путь Хаоса, и даже некоторые ксеносы вызывали гораздо меньше отторжения.
  Он презирал её за порчу крови, она - за то, что тот был чужаком, от которого пахло полуприкрытой враждебностью. Ещё недавно объявившийся не из самых лучших мест и вскоре ставший лояльным демасийскому народу? Причём тот едва не открыто заявил о необходимости уничтожать любую нечисть. Всё так же, как в давности - боялись и ненавидели только за то, что полудракон просто существовала. У чужака же не было страха, только вражда, принимаемая им как самая что ни на есть правильная бытность.
  
  - Вполне ожидаемо... Что ж, я убивал сотни таких как ты, да не будешь и впредь исключением.
  
  - Слишком длинный язык, чужак, - бросила женщина. - Кишка у тебя тонка!
  
  Ждать долго не пришлось, и космодесантник бросился к Шиване, замахнувшись в рывке силовым кулаком. Пылающие сгустки оставляли на броне большие оплавленные следы, однако, часть урона рассеивалась надёжной псайкерской защитой и боец неотвратимо продолжал наступление. Та смогла быстро уйти из-под основной силы атаки, но удар был нанесён слишком близко к ней, и образовавшаяся мощная волна тут же отбросила её к валуну, заставив вмиг потерять всякую концентрацию.
  А схлестнувшиеся, тем временем, между собой миньоны периодически пытались прийти на помощь своему "большому союзнику". Уже в первые минуты становилось жарко, причём в буквальном смысле: два соперника бросались друг на друга с неистовостью зверя, оставляя после себя почерневшие участки земли и миниатюрные кратеры.
  Огненный вихрь обрушивался на Вэраса со всей стихийной яростью, жар драконьего пламени разрушал силовую броню, но тот в ответ наносил стремительные удары перчаткой, которая, даже будучи дезактивированной, могла без труда растолочь кости и превращать органы в кровавое месиво, хотя с таким изворотливым противником это было весьма проблематично.
  
  Дитя могущественных огнедышащих рептилий, о силе которых слагали легенды, и Ангел Смерти Императора, сверхчеловеческий воин с огромным боевым опытом. Выхватив из пояса фраг-гранату и выдернув чеку, он быстро рассчитывает нужную траекторию и бросает её в сторону недруга, припадая на колено.
  Секунда, две, на третьей оглушающий взрыв разносит острые осколки и грязевые клубы в разные стороны, превращая всякого, находившегося на данный момент в опасной зоне, в разномастные части тела или нашпигованные шматы мяса.
  Плотное пылевое облако ещё расстилается над землёй, закрывая обзор и создавая впечатление, что всё кончено. Броня космодесантника заскрипела при попытке подняться на ноги, но сервоприводы подвывая всё ещё продолжали надёжно работать, и воитель смог вскоре встать в вертикальное положение.
  Зелёные окуляры шлема впивались немигающим взором в зону взрыва, словно желая достоверно убедиться в гибели соперника. Не прошло и нескольких секунд, как он заметил рождающиеся пылевом заслоне засверкавшие искры, в мгновение ока переросшие в чудовищный огненный всполох, закружившийся во всепожирающем вихре, что подобно погодному бедствию неотвратимо нёсся к нему.
  
  Бельфегор уже потерял отчёт времени битвы, в которой мысли погружались только на уничтожение оппонента. С каждой атакой наносились и появлялись новые раны, а отступали лишь для того, чтобы ненадолго отдышаться и вновь наброситься друг на друга. Скорость мыслей, чувства, реакции были значительно затуплены, что мешало давно покончить со зверолюдом, но с каждым "поднятием сил" его возможности вновь начали расти, увеличивая свои шансы на победу.
  Уклонения, отвлекающие манёвры, ложные выпады и короткие очереди болт-пистолета должны были в достаточной мере ослабить или раззадорить противника, вынудив его совершить ошибку, и вот такой шанс появился, когда полудракон послала в космодесантика сгусток огня. Сейчас или никогда.
  Он бросился вперёд навстречу. Проскользнув под летящий в него шар, капитан настиг противницу за секунду и заключил её руку в мёртвой хватке своей рукавицы, после чего, пнув керамитовым ботинком в бок, резко выдернул её из сустава, вместе с мясом, и отбросил в сторону смятую конечность.
  Шивана пронзительно завыла, и в крике этом сочеталась вся та злость, боль, и её животная сущность, но в любом случае это только усилило её желание убивать.
  
  Но Бельфегора было трудно уничтожить, хотя его соперница не прекращала попытки. Тот понял, что даже со всей своей защитой будет неблагоразумно открыто выступать против не менее сильной полудраконицы, тем более в начале битвы при своих минимальных возможностях, поэтому тут нужна небольшая хитрость.
  Тот, притворившись отступающим, прихрамывая плёлся к башне, попутно бросив вслед насмешку:
  
  - Что, это всё? Даже полудохлый гретчин может ударить посильней!
  
  Импульсивность Шиваны сыграла ему на руку, и та с рёвом кинулась к Вэрасу, приготавливая большой огненный шар, вкладывая в тот всю свою силу, и превратив его доспехи в фигуру из покорёженного и обожжённого металла с керамитом. Но... она не учла, что прямо сейчас, будучи израненной, стоит аккурат под башней. Неотвратимый удар магического импульса заставил её отпрянуть и пасть колени, оставив обильные повреждения по всему телу, чем воспользовался Красный Охотник. Со всей силы оттолкнувшись от земли ногами, он совершил замах и одним точным ударом рукавицы превратил плоть полудракона в разлетающиеся разные стороны куски мяса и костей, тем самым пролив...
  
  Первая кровь!
  
  Остатки разорванного в окровавленные клочья тела покрылись ярким светом, прежде чем все следы погибшей попросту не испарились без следа. Сам Бельфегор был почти на краю, но всё же смог выстоять. Добив мельтешащую под ногами мелюзгу из вражеской базы, тот с трудом отступил к башне и воззвал к разуму своего призывателя. Ударивший по нему синий луч телепортации всего через восемь секунд транспортировал капитана на базу, где под действием мощных энергий восстанавливался до первоначального вида, убирая повреждения. Имеющихся средств было достаточно, чтобы сделать небольшую обновку и вновь вернуться в бой.
  И тем не менее, в его отсутствие команда захватила преимущество, и теперь необходимо было крепко удерживать эту позицию. Капитан удовлетворённо хмыкнул: хоть здесь можно не сдерживаться и выместить всю злобу на объекте своей ненависти, он понимал, что нужно поступать осторожно - гнев даёт множество примеров тех, кто был ослеплён его пеленой и затем за это дорого расплачивался. А ещё лёгкое покалывание в голове и ощущение холода, хотя возможно, это всего лишь побочный эффект восстановления.
  
  ***
  
  Сквозь звонкий гомон поющих птиц и стрекот сверчков, создающих умиротворённую атмосферу покоя, пробились хруст ломающихся веток и звон острых клинков, прервавших жизнь очередного монстра, что говорили о присутствии постороннего лица на территории леса. Однако для Ренгара, всю сознательную жизнь проведшего среди дикой природы, любые деревья, любой куст и любые следы могли рассказать ему многое, о чём неведомо изнеженным людям. И сейчас они ведали о присутствии чужака в "синей" половине леса, за которым сейчас и шла активная погоня. Спутанная дорожка почти замётанных следов тонких лап то и дело прерывалась где-то в луже грязи или под кучей почерневших изломанных брёвен, а ускользающий запах смешивался со смердящим душком гнили и благоуханием сильнопахнущих растений.
  
  Если вторженец решил безнаказанно ходить здесь, то он глубоко ошибался. Однако стоит заметить, что он знает толк в маскировке, ибо даже несмотря на сильное обоняние охотника, запах добычи прятался за прочими ароматами, и любые следы присутствия чужака хорошо скрывались. Ренгар признал это качество как очень толковое и полезное, однако недаром он был известен, как лучший из лучших, и как бы хорошо жертва ни пряталась, она ни за что не избежит своей участи.
  
  Но сейчас он почуял опасность, исходящую от центральной линии в метрах десяти отсюда, неподалёку от мелководной реки. Быстро спрыгнув в ближайшие заросли, тот стал выжидать и наблюдать. Собственно, причина угрозы была довольно ясна - Мальзахар. Очевидно, между ним и Акали сохранялся паритет до тех пор, пока она не совершила какую-то грубую ошибку, за что вскоре поплатилась. Пророк Бездны грозно парил в воздухе и обрушивал на неё разрушительные заклинания, сводя на нет её попытки приблизиться к нему или скрыться. Пульсирующая потусторонняя энергия вспарывала землю вокруг, поднимая тучи пыли и мусора, а также оставляя пропаханные бороздами участки суши.
  Дополнительную проблему создавали периодически призываемые войдлинги - четвероногие порождения Бездны, относительно слабые и хрупкие, но способные причинить большие неприятности, если их игнорировать.
  В голове Ренгара промелькнули два возможных вариантов действия: наброситься на Мальзахара прямо сейчас и спасти Акали, но при этом упустив элемент неожиданности и лишиться шанса его убить, или же выждать подходящего момента, но тогда велик шанс, что та попросту погибнет.
  
  Взвесив все "за" и "против", он решил всё же отследить, когда враг откроется для удара. Он лишь надеялся, что девушка продержится достаточно долго и приманит своего оппонента поближе к себе, и не прогадал: когда та скрылась в тенях и попыталась уйти в кусты, где сидел Ренгар, Пророк Бездны совершил "скачок" к ней и, сконцентрировавшись, направил луч опустошающей энергии, парализовав её и приковав на месте. Тело Кулака Тени разрушалось под воздействием губительной силы, с каждой секундой выжигающей жизнь. В этот самый момент охотник не заставил себя ждать и набросился на супостата, предварительно сбив потустороннюю хватку и свалив на землю. Пусть он хоть сотни раз могучим колдуном, но в ближнем бою он беззащитен против здоровенного хищника, который, не теряя попусту времени, терзал его своими клинками и когтями. Мальзахар перестал шевелиться.
  
  - С... спасибо тебе за помощь, я... ох, - девушка выглядела очень неважно, и любая упущенная секунда могла бы стоить ей жизни. Ренгар лишь фыркнул, однако в этот миг края его сознания коснулось чувство какой-то неосязаемой, скрытой угрозы, заставив того рефлекторно напрячься. Он не мог этого объяснить, но инстинкты подсказывали ему об этом, а им-то он всецело доверял.
  
  - В следующий раз не несись вперёд очертя голову и... грх, чего это я вдруг тебя учить должен?.. Сама следи за своими действиями, а пока уходи отсюда!
  
  - Поняла... Только прикрой меня, пока я... а-а-а-агх-х! - не успела она договорить, как в доли секунды за её спиной вспыхнул миниатюрный портал, откуда неожиданно выпрыгнула насекомоподобная фигура и та стремительными, подобно молнии, движениями своих членистых лап, пронзила грудь Акали своими длинными серповидными когтями, приподняв её над землёй и медленно разрезая на части. Ещё пару движений - бездыханное тело, рассечённое на две части, грузно рухнуло у ног существа в собственных внутренностях. Мерзкий влажный хрип, что был своего рода торжествующим смехом, заставило шерсть Ренгара вздыбиться, а его кровь - забурлить в жилах. Вот она, его долгожданная добыча...
  
  - Ка'Зикс! - прорычал охотник, покрепче сжав в своих лапах клинки. - Больше от меня ты не скроешься, твоя голова будет отличным дополнением к моим трофеям.
  
  Существо лишь снова прохрипело и захлопало своими крыльями, обнажив плотный ряд острых как иглы зубов, способных без труда перегрызть кости и вырывать большие куски мяса. Уже который раз начинается новая борьба двух неумолимых соперников, и на этот раз Хищник из Бездны хотел ещё с ним немного поиграть, прежде чем оборвёт его жизнь и наконец вкусит сочной плоти своего вечного врага.
  
  - Поймай! - бросил Ка'Зикс, прежде чем он быстро скрылся в портал. Ренгар разъярился не на шутку и потому, злобно оскалившись, выкрикнул ему вслед:
  
  - Трус! Я тебя найду, где бы ты ни был!
  
  Снова погоня в лесу, снова исчезающие следы, снова эта игра. Нет, на этот раз он больше не уйдёт от него живым. На этот раз всё будет иначе.
  
  
  
  Глава 4: Борьба насмерть
  
  
  
   Холодная ночь. На обволакиваемом синеватой дымкой небе сверкали яркие искорки звёзд, бриллиантовым блеском играя на чёрном полотне небосвода, а едва вышедший из покрова тени молодой, ещё худой месяц выделялся на фоне мерцающих огоньков своими тонким округлым очертанием. Даже маленький лунный серп с каждым днём становился больше и ярче, пока однажды не сверкнёт на величественном лике ночных небес белоснежным жемчугом, освещая землю голубоватым сиянием и одаривая мир своей волшебной красотой.
  
   Однако у Ренгара с каждым днём росла только его всегложущая тоска. Сейчас он лишь бродил в тяжких думах по дремучему лесу, такому родному и такому скучному. Некогда в гущах этих непроходимых джунглей обитали поистине жуткие твари, один вид которых вселял ледяной ужас в сердца даже закалённых в боях героев, а размеры некоторых могли посоревноваться со многими архитектурными творениями человеческих рук. Сейчас, единственным напоминанием о существовании таких зверей служили их голые черепа, насаженные на острые колья вокруг древесных массивов и украшающие стены жилища легендарного охотника.
  Более не было никакого чудища, способного испытать его умения, заставить забурлить кровь и ощутить дыхание смерти на спиной, вздыбиться каждую шерстинку, напрячься всеми мускулами. Всё осталось в прошлом, и настоящее ныне не сулило ничего, кроме проклятого спокойствия в лишении главного смысла жизни Ренгара - охоты.
  Мелкие сошки, снующие под ногами, были лишь интересны в качестве пищи, но разжечь настоящий азарт охоты даже наиболее крупные из них никогда не смогут. Скука медленно, но верно подтачивала рассудок и всё громче стучала в голове тяжёлым молотом. Ренгар лишь дико рычал и в порыве бешенства кидался на первое попавшееся дерево, разидирая кору своими когтями, частично снимая накопившееся клубком напряжение. Однако этого было слишком мало, и со временем тоска переросла в глубокую депрессию, из-за которой Ренгар отказался даже от пищи. Он не надеялся ни на что, только отчаяние гложило его душу.
  Он не подозревал, что вскоре эта ночь изменит его жизнь навсегда...
  
  ***
  
   Голод... Брюхо скручивает болезненным комом, чрево жаждет свежей плоти...
  
   Не хочу назад во тьму... Нужно расти, стать сильней, вырасти... Совершенствоваться! А значит - должен пожирать...
  
   Мелочь не интересна, только стану слабым и трусливым... Сколько раз стоял на грани забвения, сколько могучих существ мне пришлось поглотить... Неверный шаг, и снова тьма... но я расту... я изменяюсь... становлюсь сильнее и лучше...
  
   Но голод неумолим, лишь требует ещё... Не могу ослушаться зова своей натуры, я ведь рождён для этого! Чутьё подсказывает, что рядом должны быть сильные... Моя утроба алчет свежего мяса, и я получу своё...
  
   Слышу шум неподалёку от кущей. Неужели новая жертва? Крылья дрожат от сладостного предвкушения, но... не ошибся ли?..
  
   Подхожу ближе, из горла вырывается приглушённый рык... Слышишь ли ты вызов, моя жертва? Примешь его?..
  
   Большое белое создание выпрыгивает из кустов и бросается на меня, его когти устремляются к моей шее... Отпрыгиваю в сторону, ответный рёв... Да, наконец новая жертва! Сколько прыти, сколько ярости, и всё это станет моим!
  
   Бросок вперёд, и острые лезвия рассекают воздух... Отразил атаку и молниеносно выбросил вперёд когти-косы, тянусь к его шее... Какая ловкая жертва, мне нравится... Борьба становится интересней, и снова стлакиваемся друг с другом... Восхищён, даже пропустил удар по грудине... Шиплю от боли, но это лишь раззадоривает меня...
  
   Веер выпущенных шипов устремился к его плоти... один задевает плечо, другой попадает в запястье... Однако яд явно не спешит его усмирить, и зверь снова рвётся в бой...
  
   Град ударов, и косы вонзаются в плоть, режут, кромсают... и новый удар!
  
   Тяжело дышит, но стоит на ногах... Очень интересно, добыча явно не промах, однако и я не уступаю... Всё же мой панцирь изрядно повреждён, ихор стекает по ранам... Очень силён...
  
   Взмах по дуге, новый выпад, колющий удар, ещё шипы... Добыча усиленно сопротивляется, но всё же сдаёт напор... Как ожидаемо от моего... соперника. Но пора заканчивать, слишком долго я играю с ним...
  
   Я впускаю в себя Бездну и растворяюсь в пространстве, оставляя того в недоумении... Секунда, две, и снова атака! Он едва успевает уйти, но коготь всё же вонзается в его левый глаз и вырывает с корнем... Утробно рычит и размахивает кинжалами, но я снова скрываюсь...
  
   Я не ожидал ничего подобного от этого зверя, ведь он учуял меня даже за пеленой Бездны! Действительно впечатляюще... Выхожу из тени и на этот раз атакую в спину, намереваясь пронзить сердце...
  
   Он неожиданно крутанулся на месте и бросился на меня... Глаз горел красным пламенем, и тот, оскалившись, нанёс размашистый удар, принимая удар на своё брюхо...
  
   Внезапно чувствую, как моя левая лапа отваливается от локтевого сустава, и с удивлением вижу на месте раны ровный порез... Нет, не может быть! Он не может меня победить! Голод... сколько драгоценных сил я потратил на борьбу с ним... Придётся уйти прочь, вновь набраться сил, пока не поздно...
  
   Взмахиваю своими крыльями и бросаю в сторону врага хриплый рёв... Мне нужно сейчас убраться, но обещаю... Я обязательно вернусь, мой противник, и тогда пожру твою плоть... и заполучу твою силу!
  
  ***
  
   Ренгар вновь открыл глаза, отгоняя прочь нахлынувшие воспоминания. Его извечный соперник был ещё жив, и он безнаказанно перемещался по всему полю боя, словно играл с ним, могучим охотником, как с каким-то зверьком. Да, это больше было похоже на игру, затяжную, томительную... после которой идёт безжалостный бой. Не на жизнь, а на смерть. Не будет места сомнениям и слабости, каждый будет по максимуму использовать все свои умения и навыки, дабы окончательно повергнуть неприятеля.
  Больше Ка'Зикс никуда не сбежит, это его последние минуты жизни в Рунтерре, и он вернётся назад, откуда появился - в Бездну. Вечную и непроглядную. Ренгар сделал глубокий вдох и крепко сжал кулаки.
  
   - Сосредоточься, - еле слышно прошептал охотник, отдаваясь своим врождённым инстинктам хищника. Его разум был кристально чистым, а время окружающего мира значительно замедлил свой привычный ход, словно завязнув в густой патоке. Он мог запечатлеть каждый миг, от взмаха крыльев колибри до еле заметных потоков магической энергии; все звуки стали столь звонкими и отчётливыми, что даже шелест травы у ног звучал подобно колоколу; он чувствовал сердцебиение каждого живого существа вокруг, учуять их запах среди прочих ароматов.
  Да, вот он - ни с чем несравнимый смрад чуждой твари, так и разит за версту. Он прячется неподалёку нижней линии, у берега ручья, как раз там, где оборонялись Леона с Люцианом. Наверняка чтобы нанести коварный удар в спину и также исчезнуть, но он не позволит этому случиться, ни за что. Нужно было спешить, пока не поздно, при этом не забыть оставить одному "жуку" большой сюрприз...
  
  ***
  
   Зарядка. Вспышка. Новый выстрел. Мельтешащие толпы карликовых воинов сбивались в дерущиеся друг с другом кучи, словно наваливаясь через стенку... и погибали под сенью мертвенно-зелёного свечения, пронзённые острым концом огромного крюка на костяных цепях. Крохотные огоньки душ вырывались из тел малюток и немедленно засасывались во внутренности мрачной темницы в форме старого фонаря. Мертвец источал ужас одним своим присутствием, и всякая жизнь рядом с ним меркла и сжималась в комок. Он хохотал, чувствуя столь сладостные ему эманации. Он наслаждался предсмертными муками своих жертв и посмертными страданиями заключённых сущностей, пребывающих в вечных страданиях, и этот нектар услаждал проклятый дух восставшего стража цепей.
  
   Снова эта сцена в голове отдаётся жгучей мигренью вперемешку с давящей горло горечью, появляющаяся в каждом ночном кошмаре: хрупкое, ещё тёплое тело молодой женщины у ног, вопль ужаса, фонарь и тот самый садистский смех. Теперь он в очередной явился сюда, на Поля Правосудия, чтобы вновь и вновь напоминать о беспомощности некогда великого истребителя нечисти перед лицом его вечного врага... Праведная ярость клокочет в груди, и тот уже решился броситься на врага и заставить сполна заплатить за содеянное, но вовремя был остановлен воительницей, когда та прикрыла от летящего в него шара магической энергии. Сияющий щит принял на себя весь урон врага.
  
   - Если ты вздумаешь ещё раз кинуться вперёд, очертя голову, то ты точно её лишишься, - предупредила Леона, защищая своего союзника от возможной для него угрозы.
  
   - Ты права, я слишком погорячился, - согласился с замечанием Люциан, отходя чуть подальше от "зоны опасности".
  Его пистолеты вновь выпустили поток огня, заметно проредив ряды миньонов противника. Да, ещё немного, и Эзреал мог быстро получить свой "фраг", а также в значительной степени ослабил бы оборону "синих". А сейчас ему почти негде прикрыться, и только отступление к своей башне дало бы врагам какое-никакое преимущество, чем не преминула воспользоваться "команда Л". Сначала робкие, а затем более уверенные шаги ко внешним рубежам "красных".
  Но было им невдомёк, что ловушка, уже приготовленная для них, уже сомкнулась. Как и полные острых зубов челюсти монстра, когда тот набросился на них со спины. Солари едва успела обернуться и краем глаза заметить широко разинутую пасть Ка'Зикса и его громадные когти, прежде чем они разорвали её на части...
  
   Или нет.
  
   Мощный прыжок, и монстр был сбит с траектории полёта массивной тушей Ренгара, и в падении вместе со своим противником стал перекатываться по пыльной земле, вцепившись друг другу в глотки. Хитин и шерсть разлетались в стороны, ихор и кровь текли из только что нанесённых ран. Свист клинков и когтей подобных косам, оскал клыков и рывок наперекор. Сейчас они не думали ни о чём и не видели ничего, кроме своего соперника. Они дрались как настоящие дикие звери - неистово, жестоко, изо всех сил и с полной самоотдачей. А другого они и не желали.
  Но, потерявшая от неожиданной атаки всякую бдительность, Леона не заметила, как летящий в её сторону крюк в одно мгновение зацепился за щит, рывком потянув за собой. Солари едва не лишилась равновесия, не считая своего щита. Второй взмах воспользовавшегося моментом противника, и тело не успевшей вовремя среагировать воительницы опутывают длинные, толстые, и тяжёлые цепи, сковывая руки.
  От напряжения меч начинает выскальзывать из пальцев, и его хозяйку изо всех сил притягивал к себе Треш, сколь яростно она ни сопротивлялась. Успев упереться ногами в столь неподвластную землю, она чуть ли не рыча пыталась отцепиться, но неутомимый мертвец продолжал тащить жертву, навстречу к своей смерти. И в этот момент, Эзреал как раз концентрировал магическую энергию в древнем шуримском кристалле его перчатки, подготавливая выстрел огромной мощи, способную уничтожить сразу всех троих на месте в одной ослепительной вспышке.
  Люциан, заметив опасность, немедля вскинул пистолеты в его сторону, но к его несчастью, выбравшийся из цепких лап противника Ка'Зикс, улучив момент, выстрелил в его сторону веером смертоносных шипов. Большая часть ушла "в молоко", но всё же несколько костяных снарядов вонзаются в плоть мужчины, проламывая кости и разрывая мышцы. Тот вскрикнул от жгучей боли, отпрянув на подкашивающихся ногах и выпуская оружие из вмиг ослабевших рук, в болевом шоке пытаясь закрыть рану.
  И воспользовавшись заминкой, тварь отбрасывая в сторону своего злейшего противника, обнажив клыки и раскрывая крылья, набросилась на новую жертву.
  
   Ренгар, хоть и с немалым трудом, потеряв всякий счёт времени, смог подняться на ноги. И что немаловажно - сохранить вертикальное положение. Шерсть была всклочена, местами разодрана, покрыта большими бурыми пятнами, а тело покрылось кровавой сеткой ранений различной глубины. И он был очень зол. Но как всякая стихия, хлеставшая разум буря эмоций стихнула так же быстро, как и зародилась, стоило ему лишь поднять глаза и обозреть на нарисовавшуюся картину: над почти бессильным Люцианом склонился его извечный враг и увлечённо "игрался" с ним, водя по истерзанной плоти когтями-косами и причиняя многочисленные увечья смотря на ужас и боль своей жертвы, всё ещё пытавшейся отбиваться, перед тем как разрубить на множество лоскутов. Леона с каждой секундой сближалась с неминуемой смертью, безоружная и скованная, проклиная солнцем и сквозь былую решимость в её взгляде отражался весь тот ужас, что являла собой тварь, вышедшая на очередную жатву душ.
  
   - Ренгар! - хрипло окликнул его мужчина, еле отбиваясь от зверя. Тот не давал ему даже возможности для выстрела, зажав в пасти его пистолет вместе с предплечьем, подобно змее - не давая клыками выдернуть ту обратно, при этом сохраняя его оружие в безопасном для себя состоянии, направленным в сторону. - Оставь меня, избавься от Треша! Эзреаль останется один, бесп... - дальнейшие его слова потонули в собственном рыке боли, едва тварь дёрнулась назад, ещё продолжая играть, нанося всё новые раны, пронзая и кромсая тело когтями.
  
   - Нет! Не делай этого! - выкрикнула уже солари, отчаянно продолжая сопротивляться. - Иначе мы все погибнем! Уходите отсюда немедленно!
  
   - Его нельзя оставлять... грх!.. после всего, что он сдела...
  
   - Хватит!- рыкнул на себя в уме охотник, не выдержав, и говоря: - Я сделаю что должен!
  
   - Что ты..? - не успел было ничего сказать Люциан, как Ренгар в мгновение ока бросился в его сторону, преодолев расстояние за один рывок. Доля секунды, продлившаяся для двух охотников чуть ли не часы, и Ка'Зикс мучительно взревел, когда острые клинки с огромной силой вонзились в его спину и, насквозь пробив панцирь, стали разрывать его внутренности, разбрызгивая ихор.
  "- Наконец-то! Сколько страданий, невзгод и опасностей пришлось пережить, и всё ради этого знаменательного момента!" Как бы Ка'Зикс ни брыкался, ни дёргался, ни шипел, но избавиться от разъярённого убийцы он уже не мог. А потом почерневшие лезвия нашли его горло, с хлюпанием распарывая податливую плоть. Предсмертный хрип, и отделённая от конвульсирующего тела голова твари была сжата в лапах торжествующего Ренгара.
  Бушующий ураган чувств переполнял охотника, и от ощущения своей долгожданной поюеды он издал оглушительный торжествующий рёв, пронёсшийся по всему Ущелью, дабы каждое живое существо могло внять ему, услышать эту весть: Ка'Зикс мёртв.
  Пусть на Полях Правосудия нельзя было по-настоящему погибнуть, зато каждая смерть приносила большое преимущество команде и с каждым шагом приближала к поражению врага.
  
   - Зачем... - прохрипел Люциан, приподнимаясь и бросая взгляд в сторону уже своего злейшего врага. По одному лишь взгляду было понятно, что он чувствовал.
  
   - Я сделал то, что должен был сделать уже давно, - прорычал тот, прикрепляя трофейную голову к поясу. Люциан ему не ответил, и это было не мудрено. Он бросил взгляд в ту же сторону, и не мог не заметить одобряющего кивка Леоны, когда вокруг неё уже сомкнулась призрачная клетка... и сверкнувшей энергией перчатки Эзреала. Чёрт, он уже!..
  
   - В сторону!! - без лишних раздумий, Ренгар схватил раненного Люциана под руку и отпрыгнул в сторону, прежде чем их накрыла сияющая магическая дуга. Импульс яркой вспышкой продолжил свой полёт вдаль, на своём пути уничтожая встречных миньонов и оставляя за собой мерцающий шлейф. Им обоим очень повезло вовремя среагировать на возникшую угрозу их жизням, спастись, но Леона... у девушки не было ни единого шанса, заряд полностью испепелил её плоть, не оставив даже пепла. На этот раз солнце не смогло защитить свою проследовательницу.
  
   Где-то у подножья башни сверкнул синий луч возврата, частицей за частицей унося израненное тело на базу, к самому фонтану.
  
   - Постарайся поспешить, я удержу это место так долго, как только смогу, - бросил Ренгар исчезающему Люциану, - но я уже ничего не обещаю.
  
   Голубая вспышка, и на месте человека остаётся лишь песчанные разводы. Теперь он наедине с теми двумя оппонентами, что буквально пожирали его взглядами. Охотнику ничего не оставалось больше делать, как поудобней перехватить свои клинки, пару раз хрустнуть шеей и отстативать свою землю до самого конца.
  
   - Ну что, - довольно ухмыльнулся он, - подходите по одному, каждому останется "на кусок".
  
  В это же время, призыватели красной команды...
  
   - Ты с ума сошёл?! - воскликнул один из них, гневно зыркнув на, как оказалось, провинившегося товарища по команде. - Ты потерял Ка'Зикса, потому что хотел лишний раз отпинать Люца? Ну не чудак ты, на букву "м"?
  
   - Чьё бы жвало трещало, - выплюнул он, - твоя Шивана сама ни о чём, или как ты объяснишь свои "игры в героя" против того новичка? Вы что вообще собрали для неё?
  
   - Он слишком несбалансирован и чрезмерно силён, я бился как мог, - парировал тот, сжимая мерцающий палантир. Отнюдь, в лицах других призывателей читалось недоверие его словам, и "хозяин" полудраконицы поспешил перевести тему. - Я уверяю, всё будет пучком, когда я возьму дракона и верну нам преимущество! Вот увидите.
  
   - Погоди, что? - казалось, у третьей волшебницы едва не хватил приступ, так руки дрогнули, что чуть не выпустили сферу. - Ты оставил свою позицию без защиты, чтобы забрать дракона? Нет, я точно пожалуюсь на тебя, за неадекватность. Дурак, и мозги без извилин.
  
   - Лучше бы тебе не языком чесать, а за низом следить, один пушистый хрен уже давно болтается у вас там, - тут же послышался его ответ, причём двое призывателей по каким-то причинам едва не взорвались гомерическим хохотом. Та, явно не выдержав такого похабного отношения к себе, в два широких шага пересекает расстояние между ними и, чуть приподняла палантир над собой, со всей дури как зарядит между ног. Боль тысячи разбитых вдребезги костей накрыла разум парня, и тот с диким воем согнулся напополам и поджал под себя ноги. Воистину титанические силы воли потребовались, чтобы не обронить свой шар.
  
   - Что я такого сказал..? - сипел пострадавший, прижимаясь к самому больному месту. - Ренгар на линии вас держит!.. Маячит перед вами, с-с-с... как же больно...
  
   - Тогда спасибо, что предупредил, кэп, - состроила та самую ехидную моську, - и так знаем. Мы с Трешем прибьём его. Зацепить и наказать кота за всё хорошее.
  
   - А я... фух, всё же убью дракона... чёрт, не ноги, молоты...
  
   - Клоуны, - лаконично прокомментировал ситуацию призыватель Мальзахара, изредко бросая осуждающий взгляд в сторону команды.
  
  Ренгар, Охотник за трофеями
  
   Грх, вот же настырные они какие: пытаются вести меня за нос, как какого-то слепого котёнка? Они начинают меня изрядно утомлять своими дешёвыми фокусами, надеясь выманить меня к себе. Ха, какие наивные!
  Снова толпа мелких грызунов бросаются друг на друга, размахивая зубочистками и тыкая ими во всё что шевелится. Вот тут они и попытались подобраться ко мне поближе, как можно быстрее устраняя мелюзгу под ногами. Времени явно не теряют, а где этот Люциан? Уж ему бы следовало подоспеть, они всё ближе! Снова слышу звон цепей и этот мерзкий смех, точно играется со мной. Быстро подныриваю под летящий крюк и подставляю под удар одного из карлика. Тому явно не нравится быть насаженным на острые края и валяться безвольной куклой у ног мертвеца, но кто его вообще спрашивает?
  Новый взмах, и вместо очередной схваченной жертвы призрак лишь вспахивает землю. Мне это начинает надоедать, так что пора поскорее заканчивать этот фарс, дожидаться помощи больше нет смысла. Но этот тщедушный мальчонка умудряется сбивать мне концентрацию и уходить в сторону от ответного удара.
  
   На этот раз, когда это умертвие снова пытается меня зацепить, я снова ухожу в сторону, и тут же хватаюсь за его костяные цепи. Нахожу надёжную точку опоры, что есть силы тяну в свою сторону. Да, это существо явно не ожидало от меня такого манёвра, раз оно умудряется даже сдвигаться с места, однако это было крайне тяжело, даже со всей моей мощью. Нет, нельзя дать ему даже опомниться, поэтому прилагаю ещё больше усилий и продолжаю растягивать цепь, сохраняю этот шаткий паритет.
  Слышу странный шелест из кустов. Проклятье, если это тот самый пацан прибежал сюда... плохо дело, очень плохо.
  Слепящий всполох света, и паренёк выпадает из кустов, хватаясь за глаза. Ещё секунда, новый град сияющих сгустков бьёт уже по мертвецу. Великолепно, вот выпал мне подходящий момент для атаки, и я использую его. Немного удивляюсь тому, как этот тщедушный ещё не разломался подо мной. Хотя нет, кости его всё-таки хрустнули. Первым делом отсекаю его граблю с перчаткой, ни к чему ему эта игрушка. Кричит, вертится бедолага. Удар в сердце, ещё по горлу и под челюсть. Как глупо умер, даже заскучал.
  
   - Не прошло и секунды, - как же он "вовремя" подоспел, просто уму не постижимо.
  
   - Я задержался... чтобы передать кое-что одному старому другу, - Люциан поднимает свои пушки и прицеливается в мертвеца. А я прочно держу цепи, не даю ему удрать. Он воет и трепещет, норовит вырваться, пока ему устраивают световой душ. Неприятно, да потерпит. Тощее костлявое тело, старые лохмотья и зелёный дым, всё объято этим белым пламенем, и оно падает оземь, еле шевелится и хрипит. Стремительный рывок, и человек уже стоит над этой грудой костей, попирая их ногой.
  
   - Покойся с миром, - произносит он, прежде чем сносит тому череп. Цепь рассыпается на составные части, а этот неупокоенный уже наверняка вернулся к праотцам. Наконец-то, всё закончилось, хотя бы на какое-то время. Я уже изрядно потрепался, так что думаю мне стоит вернуться назад и...
  
  Предсмертный вой дракона неожиданно сотряс воздух, заставив шерсть на загривке вздыбиться.
  
   Что это? Крылатый змей повержен? Но я не чувствую прилива сил, а значит, что у врага теперь всё же появилось небольшое преимущество. Кто осмелился...
  
  Вдали вспыхнул бушующий всплеск пламени и раздался драконий рёв, полный ярости, и температура воздуха поднялась до неприлично высокого значения.
  
   Вот теперь точно дело запахло жареным.
  
  
  
  Глава 5: Единственный удар
  
  
  
   Ситуация на данный момент приняла дивный оборот: трое из пятерых противников были успешно устранены с разменом на Леону, но при этом, как выяснилось, они упустили дракона, частицу чьей силы вырвал враг из бьющегося сердца древней крылатой рептилии и даровал своей команде. Вероятней всего, враг попробует спуститься к нижней линии и вступить в схватку. Если Люциан и был фактически цел и невредим, то один только внешний вид помятого в бою Ренгара заставлял отвести глаза, дабы не лицезреть этого ужасного зрелища.
  Доля секунды, и раненого охотника вмиг объяла голубая вспышка, постепенно сжимающая звериную фигуру в тонкий луч телепортационного заклинания. Ренгар хрипло дышал, зажимал самые большие раны на теле, но продолжал стоять твёрдо на ногах. Он знал, что надо просто подождать, и раны моментально исчезнут, не оставив даже рубцов, а вместе с этим будут новые силы сражаться.
  
  Ещё немного. Все несколько исчезающих мгновений ока.
  
  Огненная вспышка. Рык, полный первобытной ярости, сотрясает весь лес, распугивает мельтешавших неподалёку зверей и птиц. Серное дыхание опаляет ближайшую растительность и вскипает речную воду, прежде чем тварь широко взмахивает своими перепончатыми кожистыми крыльями и со стремительностью ястреба бросается на будущих жертв. Она была невероятно зла, кровь в её жилах заменяет горючая смесь. Ей движет инстинкт разрушения, разум затмила всеобъемлющая злоба. Дикая, неудержимая.
  
  Она жаждет убивать.
  
  Хищник был готов к этому. С тех пор, как дракон, что ещё не успел испустить дух, зарычал в пустоту, проклиная своего убийцу и весь его род до скончания веков. Погибший от рук того существа, в чьих жилах текла кровь человеческая и огнедышащих рептилий. Он был готов ко встрече. Но не был готов ответить, как подобает настоящему воину. Сил более не было на это.
  
  Из тени, рассекая воздух, вылетает огромная фигура с серой, подобно вулканическому пеплу, плотной чешуёй, сливающейся с алыми, как горячая артериальная кровь, бронепластинами с золотой окантовкой, что плотно прилегали к спине, хвосту, шее с грудью и голове, где вырастали в рога. Обрушивается на Ренгара подобно метеору, объятая огнём из чистой ярости, и впивается в его плоть бритвенно-острыми клыками, легко прогрызает кости и разрывает внутренности. Смерть пришла быстро, пусть и довольно болезненно. Истребитель же скверны среагировал сразу, и выдал из своих световых пистолетов короткую очередь прямо в морду полудракона. Однако урон был незначителен, а Шивана только пуще прежнего разгневалась. Она совершила молниеносный выпад когтистой лапой, рассчитывая раздавить наглого человечка, но тот лишь выскользнул из-под удара и ответил новой очередью, что вновь пришлась по физиономии женщины-ящера. От каждого броска Люциан лишь уходил рывком в сторону и щедро одаривал врага световыми снарядами. На грубую силу и животный гнев он отвечал изящной ловкостью и холодной сосредоточенностью, с которой он контратаковал противника, не дрогнув ни одним мускулом на лице.
  
  К его вящему сожалению, следующий удар пришёлся пламенным шаром, столь горячим, что опалил землю на добрый десяток метров и обратил песчаную поверхность в плавленное стекло. Огонь коснулся своими шипящими языками его плоти и сжёг часть одежды, на повреждённых участках кожи постепенно появлялись пузыри. Мужчина стиснул зубы от тянущей боли, медленно осел на колено, но оружие выпускать не желал. Он ещё мог сопротивляться, даже если от плоти останется дымящаяся огарка. Отнюдь, полудраконица была неумолима, даже столь огромной отваги, мало кому из человеческого рода свойственной, было недостаточно, чтобы дать достойный отпор врагу.
  
  Зверь резким взмахом хвоста хлещет Люциана, отправляет его в полёт, пока его тело не соприкасается с поверхностью и не пропахивает борозды. Несколько сломанных рёбер, вывих плеча, сотрясение, рассечена кожа и повреждены внутренние органы. Каждый её удар был подобен падению со скалы, каждый укус как тысячи раскалённых ножей по плоти, и дыхание жарче магмы из вулканического жерла. Он пытается подняться на ноги и навести оружие на Шивану, но она действует раньше. Никаких игр, лишь один сокрушительный удар. Новая волна жадного огня вырывается из глотки рептилии бушующим потоком разрушения. Не успеет, проклятье!
  Краем глаза замечает, как сквозь кроны деревьев блестит яркий солнечный луч, как гранёный алмаз. Дабы затем зажечься слепящим всполохом, нестерпимым для любого глаза. Тогда он и замечает, что стена пламени даже своей робкой искрой не коснулась его стати; это и неведомого защитника, отведшего беду в сторону.
  
  Защитницу, если быть точнее.
  
  - Леона! - вырывается из его уст имя воительницы, закрывшая собой от смертельного жара. Вернулась, чтобы опять полечь здесь, на этом поле. Солари удаётся выдержать напор противника, и позволила себе вступить в бой с ним. Она воздевает свой меч над головой, и по кромке лезвия бегут яркие блики небесного светила, чистому как душа праведника, но готовому по первой воле обладателя обагриться грехом цвета крови неприятеля. Отнюдь был противник был совсем непрост, и даже в стычке двое на одного способен выдержать напор, благо Шивана была совсем не из хлипких воителей. Оружие высекало искры при столкновении с плотно прилегающими твёрдыми чешуями, лишь в наиболее удачные моменты получалось наносить какой-либо урон. Воздух вокруг пышет нестерпимым жаром; кожу ошпаривало, и лёгкие спирало давящей тяжестью. Помимо этого гибкие языки раскалённого газа, извергаемого огнедышащей рептилией, опутывали каждый изгиб, проникали в любую лазейку и трещину - дабы спалить дотла, до самого корня броню, ткани и плоть за ними.
  Совместная атака несомненно ослабила полудракона, но этого было недостаточно.
  
  Сейчас они были слишком ослаблены, чтобы продолжать схватку;
  
  А противник разъярился пуще прежнего;
  
  И это значит, что расправа была близка.
  
  Как раз в этот самый момент Люциан краем глаза обнаружил, что светило стало сверкать куда ярче на небосклоне, и каждый его луч прорезал густой покров толстых листьев на кроне деревьев. Он понял, что сейчас должно случиться. Сконцентрировав как можно больше энергии в своих пистолетах, пока сам корпус не стал светиться изнутри, он выпустил один мощный заряд в полудраконицу - недостаточно для причинения приемлемого урона, но это ему было и не нужно. Раззадоренный враг попался на уловку и с прытью зверя бросился к парочке с намерением покончить однии ударом.
  
  Пучок концентрированной солнечной энергии словно копьё обрушилось на Шивану, терзая её драконье тело мощью самой звезды и испепеляя её до самых костей. Источающая некогда ярость фигура вскоре исчезла под слепящим каскадом миллиардов тончайших лучей, рассеявшись в ударной волне.
  Рождённые с этой яростной стихией, крылатые ящеры могли не бояться всякого пламени, сотворённое дикой природой или рукотворным путём. Только солнце всегда стояло выше этих древних величественных зверей, ибо вокруг него зиждилась жизнь.
  
  Оно же могло подарить смерть.
  
  Леона ещё долго упиралась взглядом в точку и тяжело дышала, где ещё секунду назад был оппонент, пока в бессилии не выпустила свои меч со щитом, осела на колени и припала на четвереньки. Девушка сильно дрожала, даже её лёгкие с колющей болью принимали в себя кислород, не успевший выгореть в этом пламенном шоу, а сердце норовило пробить рёбра, вырваться из её груди. Жива, и это было хорошо. Сейчас она хотела лишь немного отдохнуть. Всего полминуты, этого более чем хватит...
  Не успела она завершить последнюю мысль, как совершенно неожиданно под ней, будто из ниоткуда, вмиг разверглось огромное бездонное чрево, сотканное из опустошающей энергии абсолютного мрака.
  
  - Закрой глаза! - выкрикнул предупреждение истребитель скверны, но опоздал: тёмные потоки, в котором погибал даже свет, за секунду иссушил очи солари и обвил её плоть неразрушимыми путами-пиявками, что принялись жадно поглощать хрупкую человеческую жизнь.
  Затем колдун резким раздвигающим жестом рук сотворил мощное заклинание, что разорвало материю в двух противоположных точках пространства, сотворив два миниатюрных портала в саму Бездну - кошмарный мир вечного ужаса. Сердце Леоны успело отбить последний удар, прежде чем пульсирующая магия не разодрала её в клочья, едва успела огромная тёмная рана затянуться и исчезнуть, не оставив после себя ни следа.
  
  Люциан с неприязнью заметил своего нежданного оппонента, что видимо прибыл сюда не без помощи телепортационного заклинания. Подходить к нему было бы неразумным решением - тёмная магия Мальзахара легко поспорит с его пушками, плюс недавний бой не оставил возможности для атакующего манёвра. Зловещая аура оскверняла окружающую среду, мерцающая потусторонняя энергия превращала всё живое, к чему прикоснётся, в омерзительную её пародию. Ткань реальности грозила прорваться и выпустить на волю беснующихся у порога порождения Бездны. Даже окружающий воздух, казалось бы, мог превратить его в ужасного демонического мутанта.
  
  Кстати о "билджвотерских крысоакулах", Люциан готов был поклясться, что из ближайших зарослей вновь заслышал голодное рычание Ка'Зикса, однако точно не мог опознать, он ли это вообще, или же так лесной переросток-громп захрипел. Весь лес кишел зверями разной породы, и все они зачастую довольно агрессивны по своей натуре. Эти чудища слетаются на пророка точно мотыльки на свет, и в этом сомнений уже не оставалось.
  Однако вместе с этим был ещё один звук, издалека походившее на механическое гудение. Пилтоверских и заунских механиков да киборгов в Ущелье на данный момент точно не было, а ведь они чаще всего гремят своими хекстековыми игрушками. Тогда в голове догадка вскоре сама пришла, и мужчина опустил оружие.
  
  Он ожидал. И ожидания оправдались. Его оппонент тоже понял это, но слишком поздно, даже когда послал энергопоток в сторону источника.
  
  Подобно неостановимому тарану на него обрушилась огромная красная фигура, сконцентрировавшая в своей руке сверкающую молнию, полную всеразрушающей силы. Воспользовавшись кратким мгновением, стрелок успел дать единственный синхронный залп слепящими сгустками света, прежде чем керамитовая гора настигла свою цель. Расправа эта была не из лицеприятных зрелищ. Как и должно было быть.
  
  В то время, как Ка'Зикс выбрал подходящий по его мнению момент для нападения, незамедлительно выйдя из пустоты и атаковав воина сзади, обрушиваясь как на долгожданную добычу с острейшими когтями и шипами. Что ж, напрасно он ожидал, что такой трюк сойдёт ему безнаказанно, ведь он даже не обратил внимания на находившегося рядом Люциана и продолжал своё дело. Несколько удачных попаданий световых пистолетов, и "жук" был оперативно сброшен со спины космодесантника, что не преминул тут же отомстить своему обидчику: сначала топотом одной ноги он раздавил нижнюю часть туловища, обрызгав поножи внутренностями, затем позаботился о поочерёдном переламывании передних членистых конечностей, зажимая в огромных тисках перчатки, пока наконец не приподнял искалеченную тушу над собой и мощным рывком не разорвал на две половины чудовище. И даже после этого он расстреливал останки из болт-пистолета, пока он протестующе не щёлкнул, оповестив хозяина об истощении боеприпасов в магазине.
  Люциан не смог не заметить довольно любопытное явление: космодесантник даже с трупами последователей Бездны обращался с особой жесткостью, уродовал их, расчленял. Словно у него была какая-то давняя ненависть к ним, причём не простая, которая возникает между соперниками в схватке, а гораздо более... устойчивая, инстинктивная. Гармонирующая с отвращением.
  
  - Очень оперативно, - заметил мужчина, направляя взор на потрёпанного Бельфегора.
  
  - Стараюсь, - сухо бросил он в ответ, отряхиваясь от требухи. Искажённый динамиками голос смахивал на машинный, если бы в нём не улавливались нотки едва погасшей ярости.
  
  - Вижу, были небольшие проблемы по дороге с ним, не так ли? - кивком указывает на исчезающее в магическом пламени труп
  
  - Не стану врать, - Вэрас развернулся к человеку, - но это не существенно. У нас, кажется, есть задача.
  
  Тот утвердительно кивнул, прикидывая в уме будущие действия. Враг рано или поздно наберёт силу, пусть первоначальное преимущество перешло им в руки. Ошибки каждого из сокомандников могли перечеркнуть эти достоинства, если те чересчур расслабятся. В его памяти оставалось множество моментов, когда возникшая вследствие этого беспечность и самоуверенность играли на руку сопернику, против ещё недавнего победителя. Одного маленького толчка бы хватило, чтобы выбить зазнавшегося лидера в бездну побеждённых. Таков закон жизни.
  
  ***
  
   Сегодня, на вымощенных белыми, фактически отполированными до ослепительного блеска, ровными каменными плитами главной площади Демасии тысячи людей, как в других городах-государствах всего Валорана, собрались на просмотр очередного матча, транслируемого на магичиеские телепроекторы прямиком с Полей Правосудия. Такие сражения всегда отличались своей зрелищностью и жестокостью, но это не просто арена-мясорубка - это способ каждого бойца поднять свой авторитет и престиж родины, если он выступал от её лица; это возможность каждой страны с помощью своих фаворитов оказывать влияние на политическую и социальную жизнь всего континента, решить давние конфликты со своими соперниками и просто выставить себя в как можно лучшем свете.
  Ради этого свыше ста воителей со всего мира (или если более точно - со всех миров) неутомимо проливают свою и чужую кровь, умирает и снова встаёт в смертельный бой, до самого конца. Участие в Лиге Легенд уже гарантированно покрывало чемпиона неугасимой славой, но как известно, слава суть краеугольный камень: ещё вчера тебя чествовали как великого героя, а завтра ты будешь запятнан позором. Призыватели и ментально связанные с ними воины прилагали ради победы все свои мысленные и немыслимые усилия, проявляли свои сильные стороны и компенсировали слабые.
  
  Особенно пристальный интерес почтенной публики привлекал новый участник, ещё недавно появившийся на Полях Правосудия, но успевший стать одним из наиболее обсуждаемых во многих общественных кругах. Стальной гигант, официально выступавший на стороне Демасии, но практически неизвестный никому из именитых дворянских домов, даже правящей династии. Грозный боец. Красный охотник.
  
  Кто он? Откуда? Какова его история до вступления в Лигу? Человек ли он вообще? Если нет, то создан ли он за "белыми стенами" лабораторий Пилтовера или даже Зауна сумрачными гениями науки, или же пришёл из мест, о которых не смел предполагать человеческий мозг?
  За неимением ответов рождались новые, всё более абсурдные и противоречивые слухи, как когда-то (да и порой в настоящее время) о самопровозглашённом мастере оружия, Джаксе. Впрочем, пока люди строят новые предположения, зона нескончаемых боевых действий ежесекундно подвергалось разрушению смертоносным оружием и запретными заклинаниями, меняли весь её рельеф, дабы после схватки вновь вернуться в своё первоначальное состояние, будто совсем и не было никаких баталий. Да и сам "боец в красной броне" лишь вносил свою лепту в это дело, тем или иным способом приближая победу своей команды.
  
  - Впечатляет, не правда ли, Лфар? - не отрывая взгляда от проекции, поинтересовалась Сана у рядом стоящего рядом с ней мужчины довольно крепкого телосложения.
  
  - Да, зрелище завораживающее, - хмыкнул он, с явным безразличием косясь на сцены боя. Эта юная, хрупкая на вид, девица была полна азарта, едва её карие глаза падут на сражающихся насмерть бойцов. Впрочем, её друг не разделял такого интереса.
  
  - Как думаешь, вот он, - Сана указала на "кадр", в котором высветился Бельфегор, - действительно так силён, что сможет одолеть остальных чемпионов, даже не напрягаясь? Как хорошо, что он за нас, я столько о нём слышала...
  
  - Он только в первый раз появился на поле боя, - заметил Лфар, - рано ещё о нём что-либо говорить. Хотя да, многообещающий, - он сразу же нахмурился, внимательно следя за действиями "будущего фаворита" Саны, коих было до него увесистый список, причём пола мужского. И если демасийка испытывала параллельно с восхищением и гордостью за "наших" недвусмысленный интерес к воину, то сам Лфар заметно насторожился, даже покрылся испариной.
  
  "Как? Что он здесь делает?" - мелькает в его голове тревожная мысль. Значит ли это, что...
  
  - Эй? Ты там не уснул? - машет ладонью перед лицом мужчины Сана. Тот приходит в себя почти мгновенно, и ещё задумчивый взгляд падает на обеспокоившуюся девушку. Тот осторожно сжимает её ладошку и отводит от своей физиономии.
  
  - Всё в порядке, просто о своём подумал... Знаешь, собственно говоря, мне пора идти, время не ждёт, - поспешил удалиться прочь Лфар, при этом старался без лишнего шума пройти сквозь толпу зевак.
  
  - Куда? Матч ещё не окончен же? - заметалась девчонка, бросившись останавливать его. - Вернись, ну куда же ты?
  
  Мужчина остановился, лишь смерил её снисходительным взглядом и улыбнулся, подойдя к ней на пару шагов, осторожно потрепав её по голове.
  
  - Не переживай, я же не навсегда ухожу. Сама знаешь - работа моя не позволяет находиться в одном месте долго, даже если это матчи.
  
  - Может... ну её, эту работу? Ты же всегда успеешь сунуться куда угодно, - Лфар был поклясться, что Сана своими щенячьими глазами так и вовсе прожжёт его насквозь, но понимает, что этого и быть не может, но девочку надобно успокоить.
  
  - Если отпустишь меня, то я, как только снова заеду в Демасию, привезу тебе чего-нибудь с ионийской ярмарки.
  
  - Правда? Обещаешь мне? Ну-ка поклянись!
  
  - Даю слово А... кхм, своё слово! - кивнул тот, поймав себя на мысли, что он ещё чуток, и скажет лишнего. Девица быстро переключила своё внимание на "экран", мигом забыв о недавнем разговоре, в то время как Лфар был уже далеко от столпотворения.
  Как же легко людей можно одурманить этой развлекаловкой, отвлечь от чего угодно. Ему и его братьям было интересно наблюдать затем, как ловко Институт Войны манипулирует народом, выступая серым посредником между странами, точно калитка перед голодными разъярёнными волкодавами.
  
  Нереализованный потенциал, который растрачивается впустую.
  
  - Эй! Ты чего так долго? - окликнул его кто-то. Лфар не сразу заметил, что он уже наконец добрался до главных городских врат, у которых стоял караван с запряжёнными тележками. Голос принадлежал одному из привратников, который, как и другие стражники, всем своим видом выражал, что ему надоело задерживать транспорт из-за какого-то заплутавшего торгаша, в чём поддерживали возмущённые купцы.
  
  - Прошу прощения за опоздание, задержался кое-где, - легкомысленно сообщает мужчина, чем заслуживает сердитый взор привратника.
  
  - Так не пойдёт, ты сейчас пройдёшь со мной и всё расскажешь, а там уже решим - получишь ли штраф, или тебя в обезьянник на "воспитание" отправить.
  
  Лфар даже не захотел спорить с "главным", посему вместе с ним в роли задержанного направился "в участок", подальше от глаз людей. Там уже не нужно было играть в этот маскарад.
  
  - Тебе известно об этом? - переключился из учтивого гражданина в "строгого начальника" мужчина, скрестив руки.
  
  - Так точно, для нас это тоже новость, - кивнул "стражник". - Слышал, что их царёк, Лайтшилд, даже особо не задумывался, а заслужил ли он "нести демасийский стяг", как в гарнизонах эти олухи-солдаты шепчутся. По правде говоря, нам самим доподлинно неизвестны эти причины, это не в правах обычных солдафонов - знать и обсуждать, почему пошёл такой указ.
  
  - Это всё неважно, у нас только что прибавились новые проблемы, если он, конечно, не дурак. И мне сдаётся, что так оно и есть.
  
  - Извольте, даже ему не дано ничего знать, да наверняка и думать о нас вообще не будет. Уверяю, беспокоиться не нужно, всё под контролем.
  
  - Недооценивать противника - быстрый шаг к поражению, - выдал Лфар, но сам внутренне согласился с собеседником. Разве ему будет дело до житейских проблем каких-то там людишек под ногами, пока он, сам герой, будет почивать на лаврах и думать о чём-то большем? Отнюдь зарекаться тоже не следует, и не будет лишним повысить бдительность. На всякий случай, - даже если ты прав, и никаких препон не будет. Проявляйте больше осторожности, если надо, убирайте свидетелей, прикройте под несчастный случай, делайте что угодно. До тех пор - продолжайте выполнять приказы, у нас должно всё получиться.
  
  - Слушаюсь! - отсалютовал стражник, ударив кулаком по своей груди. Древний жест, суть которого известен был только им.
  
  - Ну а мне пора в дорогу, товары не ждут! - с наигранным пафосом объявил мужчина, прежде чем оба вернулись к вратам, где уже ожидали изнывающие от скуки караванщики и терпеливо бдящие привратники. Колёса вновь скрипнули, и грузные возы с лошадьми неспешно отправились в свой далёкий путь.
  
  ***
  
  Бельфегор редко чувствовал себя раздражённым, даже во время затяжных стычек он сохранял ясность разума и стойкость духа. С момента начала боя прошло где-то стандартных полчаса, зато по-прежнему оставалось ощущения моральной истощённости, совершенно для него нетипичного состояния. Несмотря на то, что удавалось прорывать вражеские позиции и не посчастливилось терять свои, ему приходилось бросаться против одних и тех же противников, будто они не лежали мёртвыми у его ног минуту назад. Это неимоверно снижало его дух, вынуждая как можно быстрее входить в бой и сокращать численность оппонентов. Правда, такие манёвры не обходились без того, что их толпа едва не отправляла его на посмертный перерыв, благо его собственный опыт с реакцией его призывателя не подводили в минуты нужды.
  Да, он уже успел проклясть всё, что связано с т.н. Лигой, и пожелать ей да всему миру огня небесного, причём по вполне понятным причинам: космодесантник был сильно скован, ослаб, стал сам не свой, и лишь за определённый промежуток времени мог вернуть себе какую-то толику своей силы; ко всему этому, синхронизация с разумом колдуна, что был всего лишь обычным смертным человеком с его недостатками, тоже ограничивала возможности. Чтобы поединки были максимально сбалансированы, не превращаясь в войну Судного Дня ещё со старта или потасовку немощных стариков даже в конце...
  
  Его слух уловил очередной грохот со стороны лесного массива, видать импульс очередного заклинания всё же оголил бор на несколько деревьев. Действовать надо было быстро и решительно, пока возможность не ускользнула из рук. Учитывая, что обе базы оставались защищёнными максимум двумя охранными вышками, куда периодически кидались огромные массивы низкорослых существ, капитану ничего более не оставалось, кроме как устроить красочное шоу с огнём - как тогда, ещё во время боевой операции на флагмане хаоситов.
  Манёвр был прост: отвлечь врагов, пока в нужном месте не будет заложена мельта-взрывчатка, после чего как можно быстрее уходить с позиций противника. Эффект быстро приходил действие, и от еретиков оставались лишь обожжённые огарки, если вообще что-либо оставалось. Если подобный трюк срабатывал тогда, то здесь тем более должно получиться. Проблема заключалась только в одном: во время командной схватки они попали в очень нехорошую засаду, из которой не всем удалось выйти живыми, даже в противном случае - довольно потрёпанными, и жалобно скрипящие сервомоторы его брони МК.8 красноречиво об этом говорили. Противники, конечно, после стычки направились куда-то прочь, в неизвестном направлении, и потому Астартес не мог ожидать, что его не встретят с "распростёртыми объятьями".
  
  Однако рискнуть следовало, пока даже призрачный шанс существует, как и мельта-бомба, заготовленная впрок для таких случаев.
  
  ***
  
  - Наседай давай! Осталось ещё немного! Он почти сдался!
  
  - Пасть свою заткни, слизняк!
  
  Пререкания не прекращали преследовать красную команду даже во время охоты на Барона Нашора в его логовище - жуткая змееподобная тварь Бездны, подчинённая воле призывателей для сражений на Полях Правосудия. Тех самых, одни из которых сейчас умудрялись в очередной раз гавкаться в такой ответственный момент. Чудовище изрыгало едкую кислоту, превращавшую доспехи в оплавленные почерневшие комки, подбрасывало в воздух бойцов и всеми средствами боролось против настырных чемпионов. К счастью, на их эффективность споры не сказывались, и потому Барон покрывался новыми повреждениями, которые его усиленная регенерация не успевала закрыть. Проклятые цепи обвивали массивную тушу монстра, пока драконье пламя опаляло его шкуру при поддержке магической силы шуримского артефакта вкупе с хаотичной энергией Бездны.
  Нашор упорно противился своим смертным врагам, но когда при новом броске он собрался всеми тремя пастями пожрать наглецов, чемпионы смогли сфокусировать свою мощь и в едином порыве ударить его прямо в лоб, и лишь тогда его настигло поражение.
  Тварь протяжно заревела, сотрясая своим предсмертным воем всё Ущелье, пока его сущность вновь засасывалась во мрак, разделяя при этом часть своего могущества с победителями.
  
  Такая мощь... трудно бороться со столь манящим искушением обрушить её на головы соперников, дабы стереть их в порошок.
  
  Такой сладостный прилив, притом уже столь родной и приятный для тех, кто прочно связан с миром тьмы несокрушимыми узами.
  
  Такие ощущения дарит сокровище Бездны... наделяет немыслимой властью, энергией... голодом. Голодом разрушения. Нужно сокрушить, раздавить!
  Но сначала неплохо было бы напоследок вернуться на базу и набраться сил к решающему удару, так как необходимо было встретить победу надлежащим образом - с блеском и пафосом. Встав в образный круг, воины вошли в синхронизацию со своими призывателями, потянувшись к ним своим разумом. Знакомое единение, привычное... и укол сильного беспокойства. К чему бы это?
  Вспышка, и заклинание возврата, усиленное "дланью Барона", в считанные секунды с характерным гулом создало пространственный переход, мигом вернувших чемпионов к фонтану. Вот оно, осталось подождать всего-ничего и...
  
  Силовая перчатка усердно молотила красный кристалл нексуса, по сияющей поверхности которого разрослась сетка трещин. Бельфегор едва заметил чужое присутствие, как разъярённые бойцы мигом набросились на него с азартом, свойственной зверям во время охоты на крупную дичь. По инерции капитан выхватил болт-пистолет и дал встречный залп в их сторону, но было уже поздно: под бешеным ураганом вражеских атак керамит откалывался от каркаса доспехов, которые в свою очередь пытались защитить носителя от урона сверхъестественного оружия, но лишь ломались вместе с плотью.
  Вэрас смутно осознавал, когда подобное ощущение презренной беспомощности ему приходило в последний раз, а до этого - ещё. Может быть, когда стая мутантов или группа предателей-космодесантников обступали его со всех сторон и ярились на него. Может быть, когда демоническое отродье на "Проклятом Жнеце" игралось с ним, как с очередной куклой, чтобы потом одним щелчком вырвать бьющийся клок угасающей жизни.
  
  Недооценить врага - значит найти скорое поражение, и эта мысль пришла к нему, когда он уже был опрокинут навзничь, а над ним стояли торжествующие противники. В их подёрнутых сиреневой дымкой взглядах отражалось откровенное злорадство, доминирование над павшим, обессиленным оппонентом.
  
  Отнюдь, не сдавшимся. Бельфегор знал, что ему всё равно придётся здесь лечь. Правда, насчёт поражения он сильно сомневался.
  
  - Твоё последнее слово? - в унисон изрекли они, свысока взирая на космодесантника. Слабо уловимый писк устройства говорил ему, что он всё же успел. Они ожидали, что встретят сжавшегося в комок побитого щенка, пусть и в теле переростка. Они ожидали, что прочтут отчаяние, безысходность, смирение с грядущим победой, к их же вящей радости.
  Никак не насмешку. Капитан смеялся; хрипло, гулко, с искажённой вокодером интонацией, но смеялся. Всего секунду.
  
  - Во имя Императора, умрите! - внезапно воскликнул он, прежде чем рядом раскатился мощный грохот. Пятёрка "красных" чемпионов мигом переключили внимание к источнику, но только сейчас, с невыразимым ужасом, заметили причину столь вызывающего поведения Астартес.
  
  - НЕТ! - воскликнули они, вынужденные наблюдать, как дестабилизированный кристалл взмыл в воздух, в агонии сотрясаясь из-за неконтролируемой цепной реакцией. Пространство вокруг него сжимался в одну точку, до состояния самой сингулярности.
  
  Чтобы в доли секунды коллапсировать в разрушительный взрыв высвобожденной на волю энергии. Ударная волна с огромной скоростью сметала всё живое и неживое на своём пути, но защитные "протоколы" успевали "испарять" чемпионов, унося с поля боя их эссенцию прежде, чем их стирало в порошок. Только успевшие покинуть фонтан союзники тут же замечали красное зарево вдали, постепенно становясь всё ярче и ярче. При виде такой трогательной красоты, никто из них не смог сдержать хотя бы слабой улыбки, вместе с этим испытывая приятно разливающееся по всему телу ощущение невероятного торжества. Его, как они, наверняка разделяли и призыватели-победители, позаботившиеся о том, чтобы вернуть своих фаворитов назад, "в реальный мир".
  
  Хорошая работа, отлично сыграно...
  
  "Красные" вот тоже не постеснялись открыто проявить свою экспрессию по поводу этой игры, это великолепно выражалось в возвышенной нежной любви ноги призывательницы с промежностью и физиономией её самого лучшего товарища. Частые и частые встречи двух влюблённых сопровождались хвалебными одами о "профессиональной игре за красавицу-Шивану" и очень громкими вздохами со стороны второго. То ли от душевных комплиментов, то ли от перманентно испытываемой боли - не ясно.
  Другие тоже времени не теряли даром, ведь когда ещё два "лучших друга" смогут покататься по полу и подарить самые лучшие свои тумаки и ссадины? Конечно, считается, что такая изысканная вещь, как "звездюли", не отличается приятными вкусовыми качествами при угощении, но к счастью их было много, да каждому всегда хватит самой большой порции.
  
  - Идиоты, - буркнул стоявший всё это время в сторонке их сокомандник, пропустивший раздачу "близких подарков", в кручине и тихом пожелании провести сладкую романтичную ночь с родительницами его друзей поспешил покинуть залу, оставляя тех в одиночестве выяснять отношения между собой. Даже судья, наблюдавший за этим актом, предпочёл не вмешиваться в балаган, ведь куда лучше устроить им неожиданное дисциплинарное наказание, чем транжирить свои дорогие нервы и отчитывать их сейчас.
  
  ***
  
  Эта ночь победителями отмечался с размахом, позволяя себе на этот раз отбросить свои маски и поделиться со своими знакомыми и друзьями впечатлениями о сегодняшнем бое. Матчи продолжались допоздна, и на этот раз никто повторно не призывал одних и тех же чемпионов на Поля Правосудия. Завтра они вновь вернутся в обычное русло жизни, облачатся в сброшенные на сегодня шкурами и продолжат свои дела.
  Лишь Бельфегор был один, гораздо дальше от всей кутерьмы, в гордом своём одиночестве, лишь яркий свет луны осеняло его, как его душу - свет божественного Императора. Здесь он был свободен, и больше не было этих сдерживающих клещей.
  
  Во всём этом был определённо был плюс, даже в вынужденной борьбе за интересы чуждой ему державы - он сможет узнать своего врага, понять его, и его слабости, силы, интересы. Весь мир полнился разномастной скверной, сама земля едва дышла в этой едкой мгле. Она молила о том, чтобы эта грязь была очищена тщательнейшим образом, и Красный Охотник об этом позаботится. Один в поле не воин, если ты не сверхчеловеческий воитель с буквально вековым опытом и недюжинной силой. Честные люди, блуждающие в неведении, рано или поздно найдут спасение, даже если их придётся силой вытаскивать из этого омута.
  
  Всё же, внутренне он надеялся, что помимо прочего он найдёт путь к своим братьям, даже если ему ради этого придётся провести вечность.
  
  Надежда - первый шаг на пути к разочарованию, но она также может стать путеводным маяком. Слабый будет ждать чуда, сильный же сам найдёт его. Сила живёт не в мускулах, но в праведном духе.
  
  В этом не было сомнений.
  
  
  
  Глава 6, конец 1-ой части: Катехизис триумфа
  
  
  
  За всю свою службу Императору, мне приходилось постоянно глядеть во тьму. Там, за её покровом, куда не проникает ни один лучик света, мне пришлось лицезреть таящийся ужас. Он поджидал, редко выкарабкиваясь из забытья, и атаковал, разрывал в клочья, насыщался кровью человечества. Кошмар имел множество обличий, представал чем угодно... где угодно. С каждой ушедшей секундой, очередной мир угасает и исчезает навеки, в чреве самого зла. Мы, Красные Охотники, вызвались ограждать человечество от воплощённого порока, кровью, огнём и сталью отвечая на его попытки прорваться в реальность. Однако недаром мудрецы ушедших эпох говорили, что если долго зреть в бездну, то бездна посмотрит на тебя.
  
  Я долго всматривался в неё.
  
  Она живёт и здесь, в одинокой планете, притаилась в тенях, накинула на себя овечью шкуру и ужилась с наивными жителями. Нынешний народ Рунтерры беспечен, едва помнит конфликты громче гладиаторских сражений в специально выделенной точке мира. Кто-то из чемпионов упивается возможностью прославиться, кто-то - отомстить обидчику, ещё некоторые жаждут власти и могущества. Наверно, только немногие понимают, что грядут времена смуты, что перевернёт привычный уклад жизни с ног на голову. Мстители, вышедшие на борьбу с тьмой, готовы сложить головы, лишь бы продать жизнь подороже.
  Они погибнут. Все, в полном одиночестве решившие погеройствовать, не подозревая всей серьёзности истинной угрозы, скрывающейся от самого бдительного взора, но всегда оставляющей свой запашок. Если то будет угодно Императору, я соберу их в единое целое и выкую меч и щит, что будет стеречь эту хрупкую цивилизацию до тех пор, пока ужас не вернётся туда, откуда он пришёл.
  
  Возможно, я вновь ощущу знакомый запах смерти и отчаяния, какой пришлось вдыхать в течение сотен лет своей жизни во служении. Цветущие поля, яркие города и чистое небо - скверна рано или поздно поглотит всё. Люди назовут это новой Рунической войной, вспомнив былые времена нагрянувшего апокалипсиса, я же - новым противостоянием с Губительными Силами. Без помощи моих боевых братьев, нам останется лишь только дать этому миру отсрочку...
  
  Подобное приходилось видеть 10 лет назад, на Этернуме-Дельта - ныне выжженном Экстерминатусом спутнике индустриальной планеты Кецалькоатль-I. Прошла лишь декада, а из памяти никогда не уйдёт это воспоминание...
  
  Этернум-Дельта, М41
  
  
  Впервые, за всю известную историю, солнце отвернуло свой согревающий лик от богатого жизнью мира, уступив место леденящему мраку. Тягучая смоляная пелена обтянула весь небосвод, не пропуская ни лучика звезды; полная непроницаемость.
  Там, в самой дали - за горной грядой, что оцепила небольшую равнину - зияла прореха из абсолютно чёрной бездны. Там же и умирал свет, в бездонном чреве.
  
  Перепуганные обитатели Этернума, сохранившие крохи самообладания, обозвали аномалию "Вратами в Небытие". Красные Охотники же определили, как очередной варп-разлом, который надлежало закрыть по воле Ордо Маллеус.
  Джаран Гир, пребывавший ещё на службе во 2-ой роте, ковал из трусливых аборигенов мужественных воинов; вместе они совершали диверсии на стоянки еретиков, вели изнуряющую партизанскую войну. Будучи превосходным мечником и стрелком, космодесантник учил своему ремеслу, даже совсем зелёных юнцов, сумевших поднять тяжёлую палку. Это входило в часть военной доктрины сего неортодоксального ордена, для которого важно выжать каждую каплю имеющегося преимущества к себе на пользу... не прибегая к радикальным мерам, само собой.
  
  В это время, пока часть Астартес занималась чисткой оккупированных территорий, капитан Бельфегор вместе с тремя взводами направлялся к гряде, намереваясь во что бы то ни стало вырвать сердце самой заразы. Пусть это и будет стоить их жизней.
  Подход к расселине, отделявшей горные вершины от остального мира, был непрост: порода в этом месте была хрупка, подтачиваемая частыми осадками и лишайником - нередки были оползни - заставляла быстро перемещаться по выступам и кочкам, чтобы не укатиться по крутым склонам в пропасть. Видимость была околонулевая, была велика вероятность сорваться даже с усиленным зрением космодесантников, а фары давали лишь ничтожную долю света. Воющие порывы ветра усложняли перемещение и без того ограниченному пространству: воздушные потоки, кружившие вокруг каменных массивов, столь могучи, что способны без труда сдуть даже БТР.
  Лишь психическое сияние Леона А'канба, их библиария, вело воителей вперёд, пока не достигли Пути Рубикона - естественного базальтового моста, небольшого перешейка, что соединял самый узкий участок расселины.
  
  По легендам местных, этот мост был переходом между реальным и потусторонним измерениями, и это была точка невозврата - ни один человек не вернулся оттуда живым. Стоило говорить, что Красные Охотники были куда выше простых смертных в плане бытия?
  Мост приходилось переходить по одному, мерить небольшими шажками, соблюдать максимальную осторожность. При этом, метр за метром, каждый боец ощущал давление холодных тисков в своей душе; мороз, что пробирал до костей несмотря на психическую защиту, жалил мозг, дезориентировал. Нет, это был вовсе не физический холод, так как датчики фиксируют относительно умеренную температуру.
  
  Это было дыхание иного мира. Мира мёртвых.
  
  Едва последний Астартес переступил незримую черту "горизонта событий", как внешний мир вдруг перестал существовать, была лишь непроглядная абсолютная тьма вокруг острых горных вершин, и только на этой скалистой территории существовала видимость. Обратной дороги не было, хотя никто не помыслил отступить. Здесь ждала их судьба, и они встретят её достойно - Рубикон пересечён. Вэрас понимал, что многих он видит в последний раз - тех, кто стоял с ним плечом к плечу во многих кампаниях, разделял нелёгкую долю служения человечеству. Они заслужили честь воссоединиться с божественным Императором, дабы в самый тёмный час вместе с Ним низринуться в последний бой.
  Пусть разожгутся их сердца пламенным напутствием, да понесут праведный огонь в своих душах, разгоняя окружающий мрак.
  
  С одной из колоссальных вершин, где дислоцировались силы космодесанта, был открыт великолепный обзор на рассыпанные по горной равнине алтари и жертвенники, да вырытые по периметру орошённые кровью жертв траншеи, соединяющиеся в единый символ восьмиконечной звезды; в самом центре виднелся грубо сколоченный храм, по размерам напоминавший небольшую крепость, из внутренностей которого, сквозь здоровую прореху в крыше, тянулась полоса сверкающей разными цветами, преимущественно пурпурного, нечистой энергии, что тянулась до самой бездны в небесах.
  Если подозрения верны, то это был некий ритуал призыва... но что за тварь на этот раз осмелится ступить в реальность?..
  
  - Бойцы, братья мои, - начал капитан, и его зычный глас доносился ушей даже сквозь ревущие ветра. - За время нашей безустанной службы, нам всегда встречался враг, чью природу не способно познать ни одно существо, сколь ни был широк разум его. Борьба с тенью, если хотите. Зловоние порчи отравляет воздух, губит всё живое, поганит землю, разлагает душу. Сейчас нам придётся в полной мере ощутить скверну, столкнуться с небывалым испытанием на прочность вашего духа, не допустить её воздействия на ваши умы. Я хочу, чтобы вы поняли одну простую истину, братья - куда бы вы ни пошли, насколько сильным ни являлся враг, как ни тяжело бороться с искушением Губительных Сил... Вы не одни, и никогда не будете одиноки, ибо Император осеняет нас своей дланью, - Бельфегор стиснул ладонь в кулак. - Его поддержка живёт в вашей вере, а та питает нетленное стремление очистить Империум от любого проявления Хаоса. Да будет так во веки веков, и не отвернёмся от сих Заветов! За Императора!
  
  - За Императора! - хором воскликнули космодесантники, сложив свои руки в священном символе аквилы - двуглавого орла, простирающего широкие крылья на всю галактику, по праву унаследованной человечеству Бессмертным Владыкой на Троне.
  
  - Мы и так потратили слишком много драгоценного времени, еретики бушуют на этой планете, а варп отравляет её своими миазмами. Нам нужно спланировать текущие действия, рассчитать возможные варианты. Слушайте меня, - Вэрас подозвал всех присутствующих, дабы поделиться своими идеями касательно данной операции, не без советов библиария разумеется.
  
  А план примерно был довольно прост: распределить имеющие силы на более малые мобильные группы по пять бойцов, чьи задачи включают в себя отвлекающие манёвры, расчистка важных точек, устранение ключевых лиц, проникновение в храм, и тому подобное. Необходимо было занять заранее помеченные позиции как можно аккуратней - влияние варпа было очень велико в этой области, а хаоситы не смыкают глаза. Сержант Доминик Силициус был рад наконец расчехлить болтер модели "Сталкер", как раз заготовленный на этот случай и зачесть краткую литанию, дабы снаряды попадали точно в цель. Если уж надлежало кого-нибудь из предателей убить, то стоило устроить это наверняка.
  Прицел, синхронизированный с авточувствами силовой брони, позволял даже при стрельбе от бедра захватывать цель и поражать её с любого расстояния. За нагромождением тусклых скал, где прятался сержант и ещё четыре боевых брата, можно было заметить группу фанатиков и нескольких космодесантников-предателей, сгрудившихся вокруг проповедника: крупная фигура проклятого Астартес в силовой броне, распухшая от различных мутаций - "благословений Богов" - была великолепной мишенью. Изуродованное лицо зубоскалило и гримасничало, впалые глаза закатились в экстазе от наполняющих мозг эссенции Хаоса. Голова его на перекрестье прицела, палец на спуске.
  
  Затем внезапно по их позициям был открыт огонь из болтеров, отламывая здоровые куски камня... Однако не прежде, чем болт "Сталкера" нашёл свою цель, и та не рухнула замертво, орошая землю не кровью, но ядовитым дёгтем. К этому моменту, группа лоялистов спешно покинула свой сектор, перемещаясь в полусогнутой позе, то и дело ныряя к очередным скалам да отвечая на атаку, уходя всё дальше. Хаоситы-Астартес пострадали меньше всего, а вот большинство культистов просто разворотило на ошмётки. Ни один Красный Охотник из группы сержанта не был даже ранен, благо небольшие размером, в сравнении с обычными космодесантниками (причём не уступая в грубой силе), воины умело пользовались данным преимуществом - их средний рост лишь едва превышал человеческий, а вкупе с огромной мобильностью и скоростью реакции, он усложнял попадание противника по цели.
  Судя по всему, что в равнине значительно снизилось количество вражеских войск, бойцы великолепно справляются с задачей. Что самое примечательное, после себя группы порой оставляют мельта-бомбы в опасных участках, специально заманивая ничего не подозревающих хаоситов и уходя подальше, затем захлопывая ловушку; многие преследователи встретили свою судьбу не от болта шального, но под обвалами да в бездонных пропастях, если не испарялись в непосредственной близости от взрыва.
  
  Красные Охотники всецело оправдали своё гордое имя.
  
  Но никому сейчас в голову не приходило, что каждая смерть, будь то хаосита или лоялиста, пробивала без того тонкую грань между Эмпиреями и Материумом. Неслышные нашёптывания, что воздействовали на подсознание, безумная музыка эфемерных течений делали своё дело. Многие устояли перед влиянием скверны, но те, чья психическая защита заметно пошатнулась, невольно вняли гласу из пустоты. Никто даже толком не заподозрил, не считая насторожившегося библиария.
  
  - Капитан, у меня крайне нехорошие предчувствия, будьте настороже, - только сказал он, однако капитану хватило и этого, подтвердив опасения кратким кивком.
  
  Лишь тогда, когда путь к храму - туда направлялась команда капитана - был относительно чист, и начались непредвиденные сбои в плане. Мало ожидаемо, что случилось это по причине внезапного сумасшествия группы сержанта Акалона - бойцы попросту бросились на хаоситов, бросив болтеры и обнажив оружие ближнего боя.
  
  - Брат Акалон, прекратите немедленно! - выпалил обеспокоенный Доминик, связавшись с ним по вокс-связи. - Вы ставите под угрозу миссию!
  
  - Некогда сомневаться, брат-сержант! - кричал тот. - Это наш шанс, пока они в смятении! Уничтожить их всех одним ударом!
  
  - Отставить, приказа атаковать в ближнем бою не было...
  
  - Отряд, немедленно сгруппироваться и ударить со всей силы по еретикам! За Императора! - Акалон уже не слушал никаких нотаций, своим примером заразив уже треть всех солдат.
  
  - За Императора! - ответствовали они, и сцепились с хаоситами врукопашную. Что тут вообще происходит!?
  
  - Брат-капитан, как слышно? - Силициус уже не чаял привести сержанта в чувство, но может Бельфегор услышит? - Вы видите то же, что и я?
  
  - К сожалению, да, - раздался ответ, в голосе можно уловить нотки разочарования. - Мы всё ещё попытаемся прорваться к храму, но мы потеряли всякое преимущество. Постарайтесь ликвидировать издалека как можно больше противников, нам нужна поддержка... и постарайтесь сохранить разум.
  
  - Вас понял, - кивнул Доминик, и уже обратился к своим солдатам. - Все слышали? Обеспечить огневое прикрытие нашим братьям! Экономьте боеприпасы, стрелять наиболее уязвимые места, в том числе голову.
  
  Получив утвердительные кивки, сам сержант пересчитывал имеющийся боезапас и прикидывал в голове выбор наиболее приоритетных врагов, нацеливаясь на подходящих. Вот, брат Акалон, обнажив силовой меч, мчался на здоровенное отродье Хаоса, в то время как солдаты попросту обступили его. Судя по всему, тот бросил мутанту вызов. Как итог, тварь просто единым махом когтистой лапы разделила космодесантника на вертикальные лоскуты, будто порвала обычную бумагу. Деморализованных неожиданной потерей своего лидера воинов принялись истреблять куда неистовей прежнего.
  
  "- В одиночку на монстра? Как глупо!" - сморщился Силициус, едва сдержав себя в руках при виде убийства боевого брата. Сей акт был непростительно ужасным, но больше тот был шокирован чересчур его безрассудным поведением. Будто его заставили это сделать... В душе селились сомнения, абсурдность происходящего дезориентировала, сводила с толку. Усилием воли он заставил направить оружие на убийцу и прикончить его одним выстрелом...
  
  Или нет. Отродье осталось живо даже без головы, даже её отсутствие не причинило видимого дискомфорта. Напротив, оно пуще прежнего разъярилось и принялось с утроенной яростью крушить всё подряд, в том числе некстати подвернувшихся под руку хаоситов.
  Сражение очень быстро вылилось в откровенную бойню, где не было разницы кто кого, лишь бы кровавая вакханалия не останавливалась ни на минуту. Тысячеголосый шёпот превратился в протяжный вопль.
  
  Силициус думал отдать приказ о передислокации, но для него было сюрпризом, когда дуло болтера упёрлось в его затылок. Неужели предательство?
  
  - Прости нас, брат-сержант, - монотонно пробубнил один из бойцов. - Так велит нам Тень. Сопротивляться бессмы...
  
  Закончить ему не дал резкий взмах силового меча Доминика, в единую секунду лишившего предателя рук и, вскоре, головы. Недаром тот имел среди боевых братьев прозвище "Гильотина".
  
  - Капитан! - закричал Доминик, по мере возможности отбиваясь от одурманенных космодесантников. - На меня напали, как слышно? Нас предали! Бойцы словно сошли с ума! Капитан? - ответом был только статический шум по вокс-каналу. Повторный вызов не возымел никакого эффекта, тем более - невозможно было достучаться и до других Красных Охотников.
  
  Сержанту оставалось лишь продать свою жизнь подороже, и окутанное искрящимся энергополем лезвие меча помогало ему в этом. Однако ничто не вечно, и синхронный залп болтеров по его ногам, разорвав их на куски, опрокинуло воина навзничь. Организм ещё какое-то время игнорировал болевые сигналы, и Доминик пытался отбиться лёжа на спине, но того быстро лишили последних конечностей.
  Ему осталось лишь истекать кровью от тяжёлых ран, которые тельца Ларрамана спешно пытались закупорить, и стенать, беспомощно наблюдая, как некогда брат Эльм подошёл к оторванной левой руке и вырвал меч из цепкой хватки окоченевших пальцев.
  
  Быстрый взмах, и его остриё вонзилось в лицо сержанта, пробив череп насквозь. Отнюдь, Эльм на одном нём не собирался останавливаться, гудение силового оружие ответило взаимным желанием кровопролития...
  
  ***
  
  
  - Стойте! - вдруг воскликнул Леон, едва капитан и его бойцы ещё на шаг приблизились к храму. Он, более не говоря ни слова, вынул болт-пистолет из хвата и выпустил снаряд в сторону здания. Как только тот достиг расстояния десяти метров от часовни, болт попросту растворился в зеленоватой вспышке с образованием характерного марева.
  
  - Барьер, - с досадой констатировал Вэрас. - Внутрь Варп-купола нам не пробраться.
  
  - Для того я и здесь, капитан, - заверил тот. - Это будет тяжело, и действовать надо будет быстро. Все мои силы уходят на защиту разума, но я постараюсь сделать всё, что в моих возможностях.
  
  - Тогда действуй.
  
  А'канб сделал глубокий вдох и затем медленный выдох, концентрируя свою мощь в психосиловом посохе. Оружие загудело от накапливаемой энергии, излишки которой кружили в виде маленьких шарообразных частиц. Воздух вокруг дрогнул, послышался нарастающий псионический вой - следствие контакта эфемерной эссенции с реальностью.
  Бельфегор не мог не заметить, как ещё недавно невидимым варп-пузырь стал колебаться, цветные завихрения заиграли на его прозрачной поверхности. За шлемом это было не видно, но на лбу библиария вздулись кровеносные сосуды, катился градом пот; лицо скривилось от натуги, и колючие мурашки щипали кожу.
  
  Посох тут же взлевитировал перед Леоном, окутанный ярким серебристым ореолом. Ещё секунда, и псайкер заревел, резко выбросив вперёд руки, будто от себя отталкивал некий тяжеленный груз. Не прошло и секунды, как из посоха вырвалось слепящее псионическое копьё, что жадно вгрызлось в купол.
  Эффект превзошёл все ожидания: барьер буквально рванул в энергетической вспышке от невиданной перегрузки. Ударная волна сшибла всех с ног, распространившись на многие десятки метров. Распространяющаяся энергия воздействовала на кого-либо самым разным способом - от сногсшибательного толчка и оглушения до заморозки и даже полного испепеления, в частности культистов. В какой-то степени пострадали даже лоялисты, столь мощная сила вырвалась на волю. К слову, поддались даже дубовые врата храма, открыв вход вовнутрь.
  
  - Надо же, - удивлённо протянул один из бойцов. То, что они уцелели и смогли встать на ноги, было тоже заслугой Леона. Капитана же отдельно страховал Железный Нимб. - Брат-библиарий, путь свободен?
  
  - Да... можем идти, - по его усталому голосу можно понять, как тяжело ему дался подобный трюк. Наверно, не будь он почти что в непосредственной близости к разлому, то использование способности было на порядок быстрей и эффективней. Тем не менее, его старания не пропали втуне, и храм больше ничего не защищало.
  
  ***
  
  Подобные сооружения обычно отличаются богатым внутренним убранством, вроде канделябров и лампад у святых образов, резная позолоченная мебель, расписанные причудливыми фресками стены, мозаичные витражи, блестящий кафельный пол и воспевающий величественные молитвы Богу-Императору хорал. Даже еретичные молельни, что вызывали одним своим видом полное отвращение, уставлены иконами, алтарями - кто побогаче, кто поскромней - и порой исписывали помещения кровавыми изречениями из колдовских томов.
  Этот же храм был фактически пустым, даже окон не было, окромя редких факелов, едва разгонявших окружающий мрак. Голый серый камень да ржавый металл. Едва лоялисты перешагнули порог, как массивная стальная дверь резко захлопнулась за их спинами, отрезав их от реального мира. Попытки выломать их даже силовым оружием, к всеобщему удивлению, оканчивались ничем из-за покрывшей их теневой завесы, а библиарий был ещё слишком измотанным, чтобы попробовать преодолеть преграду. Вдобавок, перед Красными Охотниками прежде всего стоял долг, и путь назад был немыслим для них. Только вперёд.
  
  Но здание не было безлюдным, каким оно казалось изначально. Более того, изнутри часовня походила больше на типичные казематы, куда бросали людей гнить до скончания веков - протяжённые тёмные коридоры и стройные ряды маленьких полукруглых решёток с толстыми прутьями. Внутрь этих камер не попадало ни единого луча света, и заключённые оставались наедине с собственными кошмарами. Можно было распознать скрип старых железных дверных петель, шелест болтающихся цепей и... человеческие стоны. Впрочем, было удивительно, если бы хаоситы не держали невольников при себе. Всё-таки, и рабы, и жертвы для их нужд.
  
  - П-подождите... пожалуйста... - со стороны одной из камер послышался сиплый шёпот невольника, томящегося взаперти, и звон тяжёлых кандалов, едва тот пытался приползти к прутьям. Капитан подошёл поближе, и безо всякого удовольствия разглядел худощавый мешок дряблой шрамированной кожи и тонких костей - человек был хрупок подобно фарфору, хватило бы даже одного тяжёлого взгляда. Но выделяло его не это, а совершенно пустые глазницы, покрытые коркой засохшей крови со следа многочисленных царапин вокруг. Он ослепил себя сам, и теперь вынужден был ориентироваться на другие чувства. Это было особенно заметно, когда тот, уже добравшийся к самим прутьям, высунул руки, чтобы пощупать керамитовые сапоги Вэраса.
  
  - Вы не хозяева... - он поразился, когда его даже не пытались пнуть назад. Да и осязались эти десантники как-то... по-другому. Были "чище". - Кто же вы тогда? Как вы сюда попали? Уходите! Это гиблое место!
  
  - Не можем, пока не очистим его, - возразил Бельфегор. - Твои муки прекратятся.
  
  - Вы ничего не знаете... - печально вздохнул пленник, убрав руки от сапогов. - Хозяева тоже ничего не знали, пока не стало поздно... Их больше нет здесь. Никого нет, и все мертвы. Моя очередь вскоре...
  
  - Что ты имеешь ввиду?
  
  - Хозяева нашли ужас... они украли нас с наших домов, утащили прямо к Горе Рубикона, хотели скормить нас Тени... - старик всхлипнул. - Никого больше не было, они т-так кричали... Имп-ператор Небесный, я видел... видел как хозяев разделывали... Я не хотел это видеть! Кто-то смог убежать... В-в-всех съели... по-о... ы-ы-ах, - невольник затрясся, затем стал биться лбом о прутья, насколько позволяли силы. Бельфегор кивнул бойцу, и тот наклонился, чтобы схватить одной рукой голову безумца и резким движением сломать шею. Тот наконец обрёл долгожданный покой, как было ему обещанно. Но слова, хоть и сбивчивые, остались в мозгу Красных Охотников, обдумывавших их смысл. Вывод озвучил уже сам А'канб:
  
  - Капитан, кажется, еретики вовсе не защищали храм от вторжения извне. Они сами защищались от него... точнее, от нечто, что внутри таится. Вероятно, это следствие неудачного заклинания призыва... точно сказать не могу. И рассудки наших бойцов... помутились. Нечто свело их с ума. Я сохраняю наши разумы сколько могу, но я... не могу бесконечно... шёпот подкрадывается...
  
  - Держись, брат-библиарий, - поддерживает капитан, положив руку на его плечо. - Нам нужно идти дальше, и как никогда раньше нам нужен твой дар. Нам следует найти и локализовать эту опухоль, пока она не раздулась. Мы должны продолжать путь, и он будет труден.
  
  Библиарий утвердительно кивнул. Надо просто двигаться вперёд, не смотря ни на что. Казалось, перестали существовать вокруг и та бесконечная вереница решёток железа тусклого, и запутанные изгибы да повороты вечно мрачных коридоров, потолок, пол и стены которого выполнены из грубо отёсанного камня; местами конструкция скреплена ржавыми листами-заплатками для придания устойчивости; окружающий густой мрак едва разгоняли вяло пляшущие на вершине деревянных колышков сиротливые огоньки.
  Создавалось впечатление, будто путешествуешь по палубам какого-нибудь древнейшего пустохода, видавшего рассвет Империума и с тех пор не сменившего своего угрюмого облика - точно калька, перенесённая на другой холст под скромным названием храма.
  
  Шаг за шагом, метр за метром, пока утекают меж пальцами минуты, пока взору не предстаёт проход, запечатанный массивными серебристыми створками, что обтянуты крестом толстых, но хлипких пут, покрыты руническими печатями из грязи... нет, пепла, лишь видом остерегавших пришельцев от дальнейшего продвижения. Хрупкая преграда, которую легко ломает здоровенная силовая перчатка небрежным взмахом руки, была последней границей, отделявшей прочий мир от неизведанного.
  Ожидали всё что угодно: своры буйных демонов, огромной прорехи из потоков чистого безумия, своры мутантов... но скрипнули петли, и расступились врата перед Ангелами Смерти.
  
  Вокруг была лишь пустота. Чернота, поглощающая всякий свет, будто космическая сингулярность, в которой безвозвратно гибла материя. И в самом чреве этой бесконечности стояла большая адамантиевая восьмиконечная звезда, исходившая нечистой энергией Хаоса, в центре которого распят, как спустя мгновения заявил библиарий, чернокнижник.
  Живой чернокнижник, но с чрезвычайно сильно внешней деформировацией; большая часть плоти представляла собой чешуйчатый кокон, от которого произрастали многочисленные ветвистые выросты - всё состояло из полужидкой иссиня-чёрной субстанции; конечности срослись с металлическим каркасом "звезды", а голова неестественно распухла настолько, что была в объёме вдвое больше туловища. Теменная кость полностью отсутствовала, и постоянно растущий мозг медленно вылезал из черепа, постепенно покрываясь неизвестным веществом.
  
  Никто не смел проронить ни слова.
  
  - ... и вырвавшийся осколок его небывалой илы, однажды обрётший волю свою, снизошёл в Материум глашатаем грядущего, - громко бубнил колдун, периодически дёргаясь в конвульсиях. - Первый среди Нерождённых, крадущийся во мраке, Фаворит Богов, дал Тени сан герольда его явления. Мир, забытый в веках, встретит его с трепетом и ужасом... Тень приходит первой к вам, братья мои, чтобы однажды Его в себя принять... Аааагх! - хаосит внезапно стал вырываться, крича от разрывающей боли, пока последние клетки тела поглощаются тёмной субстанцией.
  
  Тогда сущность проявила себя, свалив на колени космодесантников. Да, теперь и они разделят агонию вместе с чернокнижником. Один из них не смог выдержать такого напора отрицательной энергии, и всё тело попросту рассыпалось в прах.
  Оно изъедало разум скверной подобно кислоте, подтачивая духовные силы и ослабляя физические. Оно выпивало их.
  
  Пророчество... образы грядущего всплыли пред глазами размытой картинкой, лишь смутно раскрывая детали, кусочки мозаики:
  
  ... Корабль... новая встреча... бой... чужой мир... крадущиеся тени... явление Первого... триумф... агония... кошмары повторяются снова и снова, у каждого был свой... вечный сон... нет выхода... и скелеты неупокоенных... снова кошмар... секунды, что растянулись на тысячи лет вперёд... идите к нам... вы всё придёте... грешники, отступники... предатели... вы с нами...
  
  - Не-е-ет! - взревел Бельфегор, не в силах больше выдержать подобных мук. Болт-пистолет помог ему в этом, разорвав мозги на тысячи мелких ошмётков. Тварь взревела, а меж тем абсорбированная энергия Имматериума стремительно коллапсировала, втягиваясь в микроскопическую точку пространства.
  
  Затем через время менее секунды - беспамятство, и лишь сияние скверны, впечатавшееся в сетчатку. Весь мир будто рассосался пред очами, представлял не более, чем мутный кисель. Ничто не имело смысла, оставалось лишь... принять свой рок. Но... будь второй шанс, чтобы предотвратить грядущее... а смог бы ли он обернуть всё вспять? Сможет кто-то другой? Или нет? Хотя и неважно сейчас, ибо всё утонуло в блаженное забытье.
  
  ***
  
  
  - Должен признать, нелёгкая судьба выпала на вашу долю, капитан Вэрас - всем чем-то приходится жертвовать во имя Бессмертного Императора, дабы власть его в Галактике была вечной, - протянул инквизитор из Ордо Маллеус, стоя у смотрового иллюминатора боевой баржи вместе с капитаном, задумчиво вглядываясь в объятый пламенем планетоид. - Хаос вырвался из-под контроля, и только вас, Астартес, удалось вытянуть. Иной раз поражаюсь вашей силе воли, способной выдержать даже шквальный ураган сомнений и слабости. Жаль, что пришлось подобным способом остановить распространение скверны. В следующий раз нам стоит подстраховаться на случай подобного сценария, дабы не пришлось искупать кровью и огнём ошибки, как пришлось этому миру.
  
  - Верно, инквизитор, - кивнул тот, перебирая минувшие события на Этернуме-Дельта, который пришлось сжечь в огне Экстерминатуса - некая катастрофа окончательно всех добила на планете, обдав её поверхность губительной силой, и только Красные Охотники смогли покинуть этот мир в относительной сохранности. Период восстановления был достаточно долгим для выживших, но не столь продолжительным. Предстояло пройти процедуру проверки на предмет порчи, столь необходимый после подобной операции. Вероятно, всё-таки стоило было вызвать Серых Рыцарей, отнюдь не берущихся решать столь малозначительные, по их мерам, проблемы.
  
  - Скажите, капитан, - поинтересовался мужчина, хитро сощурив глаза. - Каково ваше внутреннее стремление в жизни, что велит вам сердце? Есть нечто такое в вашей душе, что старательно закрыто под буквой доктрины и маской долга? То, что является желанием вашего "Я"?
  
  Бельфегор оценивающе рассматривал инквизитора, будто ища невидимые для обычного глаза изъяны, лазейку, малейшую каплю подозрительных изменений в нём. Наконец, он отвернулся и заговорил:
  
  - Из моих уст эти слова исходили ещё давно, но не устану их повторять - моя жизнь напрямую связана со служению Богу-Императором, и это есть моё "Я", ничем не сокрытое ни для друзей, ни для врагов. Империум отравлен ересью, яд медленно калечит его плоть. Я вызвался биться с теми врагами, для которых наш мир - лишь лучинка в бесконечных просторах пустоты, которую можно погасить. Закулисные интриги, тайные договора и пакты, крылатые обращения народу, дорогие предметы роскоши и ворох тысяч документов - это не для меня. Меня питает куда высшая идея, ежели мимолётные страсти человеческого разума. Это пламя вечной веры, что пышет в сердцах истинно доблестных братьев моего и сотен рассредоточенных по Галактике капитулов. Запомните этот завет... - космодесантник оборачивается, взирая прямо в глаза собеседника, - призыватель.
  
  Инквизитор удивлённо вскинул брови, думая возразить или как-то ответить, но капитан предварил его дальнейшие вопросы:
  
  - Не думайте, что ваши махинации с иллюзиями моих воспоминаний пройдут бесследно. За годы борьбы, я научился обнаруживать любое прикосновение к моему разуму. А теперь сорвите эту треклятую ширму недомолвок, явите своё лицо.
  
  - А вы куда проницательны, чем кажется... - прежний вид мостика быстро рассеивается в шипящем тумане, оставляя на месте прежнего интерьера полутёмный просторный зал, где стояли люди в фиолетовых мантиях с золотой окантовкой, чьи лики закрывали глубокие капюшоны. Перед самим космодесантником стоял один из них, не смея более скрывать свой облик.
  
  - Вы прекрасно знаете, что подобный ментальный контакт не происходит лишь в одну сторону... Хайдон Калишин, призыватель ранга мастер. Я здесь не по воле слепой случайности. Ваше еретичное колдовство призвало меня, потому что вам нужна моя помощь.
  
  - Совершенно верно, и нет более смысла скрывать правду, - кивнул тот. - Грядут трудные времена, и твари, что вы видели там, в ныне разрушенной Икатии, рвутся в наш мир, их голод направлен на нас. Безднорождённые им имя, и значит оно для нас смерть. Кассадин, что отыскал вас едва живым на это проклятой территории, лишь один из тех немногих, кто встал на стражу Рунтерры. Древние заклятия изгнания, что были канули в забвение ещё с эпохи Рунических Войн, дали слабину. Реджинальд Ашрам, некогда один из трёх великих Советников, искал способы запечатать прорехи. Он искал тех, кто может бороться и победить пришельцев из иной реальности. Ваш призыв действительно был неслучайный, но заклинание сработало не так, как надо - ваше появление сильно затянулось во времени, и точки координат сбились. Но самое главное, что несколько лет назад...
  
  - Ашрам исчез, - завершил за него Бельфегор. - Но вы понятия не имеете, что за этим ещё стоит. Вы не видели и толики того, с чем приходилось мне сталкиваться сотни лет жизни в войне. Здесь нет случайностей, но вас гложет неведение.
  
  - И снова нас всех поражаете! - Хайдон улыбнулся. - Как вы поняли, ваша текущая принадлежность Демасии тоже было запланировано, иначе пришлось бы определять вас в вольную группу или, того хуже, частью какого-либо государства, у которых найдутся планы по отношению к вашей персоне. Поскольку сам я из прославленного града, которым ныне властвует король Джарван III династии Лайтшилдов, то будет намного удобней мне следить за вами, - Калишин продолжил, выдержав секундную паузу. - Понимаю, для вас я никто и звать никак, но ведь вы добровольно выбрали Институт Войны, хотя имели полное право отказаться, как только вы узнали о его существовании. Немудрено, если у вас существует цель, ради которой вы нас терпите. Поэтому, по всем гласным правилам, я должен задать вопрос, хотя ваши слова уже известны.
  
  Призыватель шагнул к Астартес, смотря на могучего воина снизу вверх, сохранив между ними почтительное расстояние.
  
  - Какова причина вашего желания присоединиться к Лиге Легенд?
  
  Ответ Вэраса не стал долго ждать:
  
  - Не дать хотя бы этому миру сгинуть во тьме. Всё что мне нужно.
  
  - Каково ощущение, когда вы открываете кому-то своё сознание?
  
  - Я действую ровно столько, сколько предписывает наше сотрудничество, - отрезал тот. - Не думайте, что я буду вечно подчиняться вам.
  
  - Да будет так, - зал с людьми постепенно начал растворяться подобно навеянному воспоминанию прошлого, являя перед собой лишь величественные врата. Всё что оставалось от очередного образа в голове - голос призывателя. - Добро пожаловать в Институт Войны. С этого дня, твоё оружие будет использовано для нашей общей цели. Нам предстоит открыться друг другу, и только так старания Реджинальда не пропадут втуне.
  
  ***
  
  
  Я помню этот день как вчерашний, хотя прошло с тех событий довольно длительное время. Пока призыватели играют в свои игрушки, я остаюсь вечно бдительным. Сражаться и умирать на этой арене я готов лишь затем, пока это служит моей незыблемой цели.
  Только сообща можно одолеть любые беды, и ради этого стоило приложить свои усилия, как однажды бессмертный Император объединил своей дланью разрозненное человечество в единый Империум. По-другому никак.
  
  В неизвестном участке космоса, в ином промежутке времени...
  
  
  'Проклятый Жнец' был на грани того, чтобы развалиться на куски от перенапряжения реактора, что едва обеспечивал разбитый флагман в целостности, и более того - обеспечить экстренный выход из варпа. Пространственная ткань скомкалась и закрутилась в сверхъестественную воронку. Пульсирующая энергия вырвалась из разверзшейся утробы в огромном выбросе силы, распространившись на десятки километров вокруг, выбросив вперёд узкий световой пучок. Вслед за ним, угасающей полоской эссенции Эмпиреев, тяжело вывалился хаоситский флагман, по корпусу которого играли многочисленные разряды. Они же и скрепляли отломавшиеся частицы корпуса между собой, не давая окончательно рассыпаться умирающему судну.
  
  Тем не менее, оно было уже обречено: 'Проклятого Жнеца' тут же захватило гравитационное поле крупного планетоида - землеподобный голубой шарик, мирно обращавшийся вокруг своего светила - и потянуло к себе, при этом ему помогала сила тяги угасающих плазменных двигателей, толкавших навстречу к поверхности.
  
  - Знал, что проклятый Апофис утащит нас в могилу... - сплюнул чародей, оглядывая остатки экипажа: толпы обычных еретиков, среди которых были и кучка мелких заклинателей, могучих космодесантников и надменного еретеха с его верной свитой мутантов-сервиторов, адептов и одержимых роботов - лишь небольшая часть всего воинства, размещавшегося на флагмане, что пережили этот сумасшедший полёт. Всё благодаря одному существу, что корчился обугленным скелетом у ног, казалось бы, убитого ещё на мостике чернокнижника. Хорошо, что тот заблаговременно замаскировал одного воителя под себя и взял управление телом на себя. Несмотря на то, что Тень иссушила плоть Лорда Хаоса и искалечила его душу, он был ещё жив. На удивление жив.
  
  - Если у нас всё получится, - обратился чародей к своим братьям и сёстрам, - то мы скорректируем траекторию падения так, чтобы посадка была для нас не такой жёсткой, как может быть... в худшем случае. Мостик уничтожен, ручное управление недоступно, а дропподы слишком далеко и потому, - тот обратился уже к подопечным-адептам, - мы используем наши собственные возможности для этого. Магос Меркурон, нам нужна будет ваша помощь в этом нелёгком деле... взамен дарую всё то, что вы пожелаете.
  
  - Апофис Ктар. Мы заберём его, - выдал трелью еретех, оценивая множественными паучьими глазами-окулярами скукоженное тело. - Унесите его, - скомандовал он, и две пары рук вскоре понесли стонущего экс-лорда куда-то в неизвестном направлении.
  
  - Что ж, начнём. - удовлетворённо кивнул чернокнижник, воздев руки в молящем жесте. Он взывал к Имматериуму, дабы он даровал ему свою поддержку.
  
  Корабль вновь зашевелился, вспомогательные движки снова загудели, и металлический корпус попытался стабилизировать падение, как только достиг верхних слоёв атмосферы. Куски за кусками брони, один больше другого, отрываются от обшивки, сгорая в воздухе. 'Проклятый Жнец' вскоре сам был объят пламенем от чрезвычайно сильного трения. Удивительно, что сам его хребет - от острого, как наконечник копья, носа до дымящейся кормы - оставался целым, покуда многочисленные надстройки и стабилизаторы давно уже разломались и по большей части сгорели в атмосфере.
  
  Корабль медленно выравнивался до горизонтального положения, но жёсткого столкновения было не избежать; лишь город у подножья горного хребта стоял на пути падения, но обитателям погибающего флагмана было всё равно.
  
  Падение 'Проклятого Жнеца' было подобно столкновению огненной кометы, сорвавшейся с небосклона. Пусть немало величественных застроек было смято под миллионами тонн адамантия, керамита и пластали, а сотни людей погибло, но звездолёт оставался относительно цел - лишь две трети судна оказалось замурованно под землёй, а многочисленные обломки украшали окрестности града. Подобное приземление подняло в воздух густые клубы пыли и грязи, временно заслонившие солнце, разбросало по периметру большое количество мусора, что надобно было долго убирать.
  
  Однако волновало местных аборигенов вовсе не такая мелочь, как загрязнение улиц инородными объектами. Они были крайне напуганы и встревожены, впервые в своей жизни лицезревшие подобное зрелище. Лишь горстка безумных пророков что-то радостно верещала, пока не нашлась пара смельчаков, осмелившихся пробраться ближе к неизвестному небесному телу смоляного окраса с золотистой окантовкой, местами покрытого бордовыми символами и почерневшими пробоинами на могучем панцире, из которых сочился чёрный дым.
  
  Любопытство так или иначе возобладало над сковывающим страхом, и всё больше людей стекалось к поверженному звёздному левиафану, так похожего на одного из Божеств Запределья в религии здешнего народа, падкого на всякого рода перешёптывания и пересказывания забытых в веках повестей пращуров. Неужели пророки древности не лгали? Никто не хотел верить, что такой могучий зверь мог погибнуть вот так, искалеченный и истощённый. Быть может, соседи из Таргона призвали своих идолов и дерзнули бросить вызов Божеству? Их ли вина лежала тяжким грузом на их души, будучи ослеплённые собственными гордыней и завистью? Их ли рукой был совершено непростительное богохульство?
  
  Но удивляться людям предстояло ещё больше, как только они завидели нечто, что спешно выбиралось из Его чрева. Их было много, но кто они были - словно истинные воплощения великих обитателей Запределья представали перед боголепным народом, доселе не видавшего ничего подобного. И тот стальной гигант в рогатом шлеме и широком плаще, что в одной руке держал посох свой, а в иной покоилась широкая книга в толстом переплёте из человеческой кожи - он шагал впереди своей паствы, гордо и непринуждённо, чеканил каждый свой шаг по незнакомой для него земле.
  
  Он вышел к ним, поначалу рассерженными и возмущённым людям, дабы явить облик вечно мудрого мессии, которого простолюдины и жрецы узнали в статном пришельце. Когорты его слуг, вероятно награждённых дарами Запределья, вызывали чувства как безмерного восхищения, так и живого ужаса.
  
  Мессия заговорил с ними на причудливом языке, недоступном для понимания здешних обитателей, и в каждом изрекаемом слове противоречиво смешивались отвращение с экстазом, что приносили изречения на диковинном диалекте.
  
  Он выбрал самого, по его мнению, достойного среди толпы, и лёгким движением руки предоставил ему один из великих даров человечеству - мессия научил его своей речи, поручив избранному передавать своему народу волю Высших.
  
  - Сошедшие к нам, недостойным, вестники Запределья великодушно приветствуют икатийцев! - изрёк тот, и вся Икатия заликовала. Пришло время их величия. Пришёл их триумф.
  
  
  
  Special Edition: Снегопадень, или день невлюблённых
  
  
  
  - Праздность суть великий враг, одно из главных бедствий для человеческой души; лишённые границ принципов морали и чести, люди выпускают на волю самые запретные, порочные желания наружу, при этом эта духовная зараза быстрее ветра распространяется на иных, не коснувшихся порчи, людей.
  
  Они со слепой жаждой поглощают скверну, будто сладкий нектар, после чего лишаются последнего грамма рассудка и предаются самым низменным формам гедонизма. Они отвергают Его свет и с лёгкостью преклоняют колени над Губительными Силами, распустив свои удушающие объятья.
  
  Тогда, в самый последний момент, им с первобытным ужасом приходит осознание всего ужаса их судьбы, но становится слишком поздно - человеческие души уже в когтях потусторонних тварей Имматериума, и обречённые вынуждены вечно испытывать горечь их греха. Лишь уничтожив праздность в зародыше, можно прийти к истинному благу...
  
  - По-моему, ты слишком категорично всё воспринимаешь. - прервала размышления Бельфегора Люксанна, что спокойно ходила рядом с красным великаном. Ну как спокойно, - ей приходилось постоянно нагонять десантника, что мерил свой шаг чуть ли не милями, право горы мог перешагивать, - Нельзя же всё время думать только о своей войне!
  
  - Можно. Это основа моей жизни, долг и обязанность перед Императором.
  
  - Какой же ты нудный, - та показательно надула губки и тряхнула белокурой головой в напускной обиде, - все нормальные люди радуются и отмечают Снегопадень, и только от тебя так разит негативом, в точь как от ноксианского палача... ой! - и тут же опешила, слишком поздно осознав, что сболтнула лишнего. Грозная фигура в сию секунду настолько угрожающе нависла над хрупкой девчушкой, словно одна лишь тень просто раздавит её своей недюжинной массой. Однако Вэрас лишь хмыкнул да пожал плечами.
  
  - Как скажешь, - спокойно ответил он, и сменил свой маршрут, отправившись куда глаза глядят. Снежные хлопья, осыпающиеся с молочных небес, оседали на его доспехах, чтобы в один миг бесследно раствориться и не оставить ни капли, благо у силовой брони всегда работает тепловыделение. Проводив взглядом удаляющегося космодесантника, Краунгард лишь покачала головой и, мгновенно нацепив на себя праздничную улыбку, продолжила свой путь, напевая под нос очередную праздничную песенку, наслаждаясь красотами зимней Демасии.
  
  Снегопадень... Капитан никогда не понимал смысла этих всех празднеств, что люди себе напридумывали в желании выбить себе выходной день. Если верить имеющейся информации, то этот день был сродни довольно распространённому в мирах Империума проводу старого планетарного цикла и встрече нового. Астартес поразился, насколько праздность захватила умы здешних обитателей, казалось бы даже жуткие твари с потусторонних измерений, коими кишит вся Лига Легенд, поддались массовой истерии и приняли дружелюбный (или максимально, насколько вообще может чужак, приближённый к этому состоянию) вид, будто они ещё недавно не грызли друг другу глотки.
  
  Всему миру грозит пасть в объятиях Хаоса, затаившегося за границами между реальностями, и ему точно всё равно на мелкие шалости смертных или не очень. Бдительность и ещё раз бдительность - вот что Красный Охотник оберегает так же рьяно, как свою душу, зеницу собственного ока.
  
  Даже если всё сущее в одночасье погрузится в безумие, едва успеешь моргнуть.
  
  ***
  
  
  - Повторяю в последний раз, для особо тупых баранов вроде тебя - нет!
  
  - Но... по-подожди, зачем спешить с выводами? Пусть ты говоришь "нет", но сердце... ш-шепчет "да!". Тем более, праздник же...
  
  - Ещё раз объявишься на пороге моего дома, я лично позабочусь о том, чтобы твоя изуродованная пустая башка украшала самый высокий кол моего забора, а твоя туша была подана на обеденный стол свиньям!
  
  - Так ты ещё не слышала песни, которую я сочинил для тебя, - кавалер, чувствуя скорое поражение, решился использовать тяжёлую артиллерию, специально припасённую для таких случаев - гитару, на которой собрался бренчать. - Кхм-кхм... "Мы не знали друг друга до этого лета, мы болта..."
  
  Дверь оглушительно хлопнула перед самым носом Гарена, закрыв перед ним вход в поместье Дю-Кото, а вместе с этим - в сердце его пассии, Катарины. Это провал. Это был еще ни разу в жизни не испытываемый им стыд. Командир Бесстрашного Авангарда, которому прежде ни одна стена не была помехой, с тяжёлым стоном опустил руки и направился прочь.
  Да, эта крепость ледяного безразличия оказалась не по зубам старшему Краунгарду, уже который раз пытавшемуся добиться расположения этой снежной королевы его мечтаний с алыми, как артериальная кровь, волосами и аккуратным шрамом, расчерченным поперёк левого из её очей цвета изумруда. Больших усилий ему стоило приложить, чтобы как можно незаметней от взора ноксианских часовых пробраться в эту мрачную дыру, столь ненавистную могучему демасийцу, и всё ради одного благоухающего цветка среди моря сорняков.
  
  Конечно, в эти праздничные дни даже жестокий народ Ноксуса несколько смягчился, хотя пребывание в этом городе острых кинжалов, чёрных шпилей и стонов умирающих всё ещё небезопасно для Гарена. Он, как-никак, посторонний человек, и малейшее внимание со стороны здешних властей поднимет такую шумиху, что даже Институт Войны не разгребёт столь громкий политический скандал, вытекающий в тонны всевозможных последствий.
  
  А этого никому не надо, плюс вдобавок омрачение всемирного торжества никак не поспособствует хорошему расположению его девушки. Посему Краунгард поспешил выбраться отсюда, лишний раз жалея, что в этой безжизненной земле не найдётся куста погуще, маскироваться в которых он научился не хуже Тимо. Невдомёк ему было, что в данный момент, с крыши родового поместья, всё время следит сокрытый в тени убийца, чьё лицо сокрыто в глубоком капюшоне, не выдавая холодных зорких глаз, что сейчас с бдительностью филина следил за неуклюжими попытками плечистого громилы сыграть "в ниндзя".
  Лишь бритвенно-острый кинжал в его рукаве мерцал отражённым
  на его кромке светом огней керосиновых ламп и факелов, готовый в любую секунду пронзить бьющееся в мятежной груди сердце и вкусить горячей крови, что струёй просочится из глубоких резаных и колотых ран.
  
  "- Не сегодня," - подумал про себя Талон, вновь пряча своё оружие в широком рукаве. Как бы ему ни хотелось прибить на месте этого выскочку-Краунгарда, он решил всё же воздержаться. Так или иначе, ему выпадет такой шанс, и он не упустит своего. Просто ещё... не время, да и слишком будет просто, никакой спортивности. Лишь слегка радует то, что демасийского балбеса просто отшили и выперли, как последнего дворового шпану, для эффекта только не хватала смачного пинка под зад, чтобы скатился кубарем по грязи, попутно глотая её своей пастью, как пьяный боров.
  
  Гордость Дю Кото куда выше всяких смазливых желаний очередного оборванца, пусть тот трижды командир полка с носом до потолка. Которому место лишь в сырых подземных казематах, где он будет гнить до скончания веков.
  
  ***
  
  
  Даже в столь студёную зимнюю пору, капитан Вэрас момент предавался упорно тренировкам в полигоне, облачённый лишь в широкие боевые штаны; холода он совсем не боялся, благо совершенный организм его более чем позволял находиться в полуобнажённом виде на морозе, стоя босиком, по щиколотки погружённый в снег. Стальные мышцы бугрились от напряжения, жар атласного тела испарял хлопья белоснежные, едва они касались кожи, а по напряжённому лицу градом катился пот. Броню пришлось снять самостоятельно, изрядно для этого потрудившись, - доверие к окружающим людям ещё недостаточно великое, чтобы позволять им прикасаться к священному доспеху Астартес, плюс необходимо было уединиться, побыть в тишине, подальше от шумного люда.
  
  Сейчас Бельфегор занимался тем, что неустанно оттачивал своё владение различными видами оружия ближнего боя, в частности древковым и тяжёлым двуручным... на соломенных чучелах. Досадно, что у короля этого феодального града блестящего мрамора и броских штандартов было слишком мало бойцов, способных устоять на ногах в спарринге дольше пяти секунд. Дрался даже с полным составом легендарного Бесстрашного Авангарда и его именитым командиром, Гареном Краунгардом. Космодесантник старался состязаться не в полную силу, ибо против него были, хоть и сильные, но обычные люди, - они были ему совсем не ровня.
  
  Таким образом, он смог "растянуть удовольствие" на достаточно продолжительное время, пока последний боец не упал с ног без сил, в то время как сам боец даже не выглядел напряжённым.
  К вящему радости Вэраса, Гарен держался куда дольше, ежели его боевые товарищи, успешно парировал большинство атак, даже переходил в наступление, едва пред ним мелькало хотя бы минимальное преимущество. Но всё когда-нибудь кончается, и тогда космодесантник решил завершить акт мощным хуком, чем вскоре и одержал верх над демасийцем.
  
  В его мозгу ветром проносились свежие события последней битвы на Полях Правосудия, окончившийся пирровой победой, - ингибиторы обеих баз были уничтожены, как и все башни Нексуса, а в живых у каждой команды оставалось лишь по одному живому чемпиону, среди которых был сам капитан и воительница с двумя изогнутыми кинжалами. Катарина, известная многим как Гибельный Клинок, причём вполне заслуженно: ловкая и стремительная девушка, неуловимая как молния, могла подчас вырезать вражескую команду, стоило ей дать спуску (большинство призывателей обеих команд попались на редкость... неопытные, и редко проявляли чудеса слаженности в командной работе).
  
  Что ж, великан оказался ей немного не по зубам, и честь добить врага, ударами по сверкающему магическому кристаллу, в очередной раз досталась Бельфегору, который, стоило заметить, периодически оказывался в крайне затруднительном положении, выход из которого требовал недюжинных усилий со смекалкой.
  
  По окончанию боя же, она вновь подходила к Красному Охотнику и, в привычной своей манере, оставила пару лестных (без сарказма) комментариев, и даже одарила его своей ухмылкой. Не такой, как иногда награждает своих соперников, - полной насмешки, презрения, чего удостаивался кто угодно, едва попавший в поле зрения гордой, даже надменной Дю Кото. В этой незамысловатой мимике таилось нечто большее, чем мог представить себе боец, для которых чувства выше товарищеских были закрыты на адамантиевый замок и сокрыты непроницаемой вуалью разума.
  
  Подобные вещи случались нередко, по обыкновению - под конец очередного матча, в которых участвовала ноксианка, не преминувшая оставить свой знак внимания. Вэрасу казались такие деяния несколько странными, учитывая тот факт, что их государства зарылись в своих углах и сидят по обе стороны фронта, да размахивают ножами, приправляя это очередными угрозами расправы и мировой войной во всём Валоране, сколь угодной по счёту, - бывало и хуже. Более того, это не ушло и от внимания Краунгарда, не посчитавшим зазорным оставить своё замечание по сему поводу, и не сказать даже, что дружеское, да бушевавшие эмоции едва сдерживались, точно тот закипал, оттого, глядишь, пар пойдёт. Капитан даже был поначалу согласен с его точкой зрения, ибо враг не заслуживает ничего, кроме смерти; общение же с ним равносильно пущей бесхребетности, распущенности и что самое главное - ереси, что уж говорить о мирных разговорах...
  
  Только вот опытный глаз Бельфегор точно приметил, что за этим наказом прячется кое-что ещё... Какая-то доля досады, разочарования, да неведанного чувства, сдавливающего сердце, отравляющего его ядом едким, всего одно слово дано этой гамме, которое могло бы охарактеризовать данные причинно-следственные связи между этими двумя людьми, сплетённые тонкими незримыми ниточками паутины. Его испытывают каждый смертный человек, а потому даже сама комбинация букв, составляющих сей глагол, была чужда пониманию Астартес, отринувшего всё, что раньше делало его обычным человеком.
  
  Так или иначе, это всё не имело не малейшего смысла, а вот манекены уже скоро закончатся, последние грозят разлететься в труху подобно прочим рукотворным "игрушкам для битья". Не забыть после и облачиться в своё снаряжение, клич арены может воззвать бойца в любое мгновение, по первому же требованию призывателя.
  
  В этот момент, таинственный безмолвный наблюдатель, едва дыша затаившись в ночном мраке, подалее ото всякого источника света, готов был терпеть и холод, и вонь, и всяческие неудобства, лишь бы взгляда не отрывать от могучей, точно из гранита, фигуры, его точных, чётко выверенных движений, - в них совмещалась и недюжинная сила, и изящество, обычно несовместимые в столь громоздком начале. В каждом выпаде не было ничего лишнего, а такая гармоничность не могла не притягивать.
  
  Было сильно разочарование девушки, когда объект её интереса собирался покинуть поле зрения, но она не могла его винить в этом. Любому воину нужен отдых, если он только не восставший мертвец или холодная машина. Долгое время считалось, что Бельфегор был нечеловеческим существом: его вид при полном облачении вызывал ассоциации, что на поле боя выходила запрограммированная убивать машина, бездушная железная суть, обретшая разум. Катарина была приятно удивлена, когда осознала, что под толщей стали скрывался самый настоящий живой человек.
  
  Человек, покалеченный войной. Правая половина лица была почти полностью исполосована шрамами и ожогами, на некоторых участках лба блестели железные пластины, два толстых штифта; большая часть шрамов приходится именно на эту, лишённую какой-либо растительности, область головы.
  Левая же сторона была относительно целой, имелся даже короткий ёжик пепельных волос, серо-голубые глаза (левый явно чудом остался целый, а не подёрнут бельмом, как это обычно бывает), холодные и сосредоточенные, как и выражение прямоугольного загорелого лица. Среди глубоких рельефов его тела было трудно обнаружить какие-либо характерные следы, разве что странные чёрные наросты в различных участках, но было и без того понятно - мужчина не понаслышке знает о войне, не раз отправлялся в её самое жаркое горнило, видел много её ужасов, но остался при своём рассудке.
  
  Или нет?
  
  Столь многочисленные "напоминания о былых временах" остаются разве что в достаточно затяжных войнах, не менее суровых, чем ноксианские сражения, где шанс потерять, как минимум, конечность были достаточно велик, а ведь Вэрас не был сыном Ноксуса. Откуда тогда он родом? Что это были за баталии, что облачают душу человеческую в мантию отрешённости? Могут ли ещё жить хотя бы крохи тех чувств, похороненные под толстым слоем копоти, грязи и смерти? Столько вопросов было, и так мало ответов... нет, нельзя вечно оставаться в стороне и тонуть в догадках. Надо просто спросить...
  
  "Что значит вот так взять и спросить? Это же до боли неприлично, да обстановка не подходит. Проклятье, почему ушам и щёкам вдруг стало тепло? Да не может этого быть!
  
  Ладно-ладно, спокойно, соберись! Ты же гордая дочь прославленного генерала Дю Кото, голова холодна, а руки делают... или как его там... от слов к действию. Нужен точный подход. Среди демасианских глупцов тебе точно не место, вояки с пустыми головами, а после боёв навязываться не резон - неудобно, график может не совпасть, плюс прихоть призывателей, которые захотят продлить схватку, а ещё разоденут "по погодке" в зависимости от склада их извращённого ума..."
  
  Что ж, наиболее подходящим решением будет письмо. Да, оставить какое-нибудь послание о встрече, и желательно пока имени своего не раскрывать. До поры до времени. Пусть это будет... от тайной поклонницы, коих, небось, целый табун ряженых кобыл выстраивается по ту сторону проекторов. Хм, даже недалеко от правды, главное, чтобы почта в целости и сохранности добралась до адресата, а там будь что будет. И место встречи, куда же без этого. Осталось только придумать небольшую речь... Льстить, конечно, мало кому приходилось, дело не из приятных, но привлечь к себе таким образом внимание хотя бы стоило попробовать. На тот случай имелись верные конверт, бумага и хексручка, а также парочка уроков от Кассиопеи - уж на красивых любовных речах младшая сестра собаку съела. Ну и ещё кое-что особенное, специально припрятанное за пазухой для объекта вожделения.
  
  ***
  
  "Уважаемый Бельфегор Вэрас! Я много наслышана о Вас и Вашем боевом мастерстве, в полной мере продемонстрированном на Полях Правосудия. Ваши сдержанность, уверенность и упорство - те качества, в наши дни редкие для нынешних... воинов, что железа тяжелее ложки не держали, что определяют в Вас человека дела, не разменивающегося на пустые слова и клятвы. Если Вы будете благосклонны, то мне бы хотелось встретиться с Вами наедине, тет-а-тет, в одном из элитных клубов Пилтовера, точный адрес указан в приглашении. Подпись: ваша тайная воздыхательница.
  
  Краунгард, пока читал сдавленным полушёпотом текст, с каждой секундой всё ярче окрашивался в цвет варёного лобстера от нарастающего гнева, пока в конце концов просто не разорвал уже ставший ненавистным листок. Может кому-то и было невдомёк, но вот почерк объекта его желаний он узнавал безошибочно - кто, как не Катарина? Досаждало даже не её удачное проникновение во дворец, чтобы оставить послание где-нибудь в укромном месте, заметного лишь для особо чуткого глаза, нет.
  Обида разъедала его сердце от факта, что свой взгляд обратила именно на того самого "железного воина", ничем не примечательного солдафона, который думает только о войне! Так он успел попортить настроение его сестрёнке, Люкс, своими пессимистичными высказываниями, и кто знает, кому он ещё проседал на уши (приглашение от ионийских друзей, дабы отметить вместе празднество, пришлось отклонить из-за нежелания таскать с собой массив негатива за моря).
  
  Променять хорошего парня с большим любящим сердцем на бездушную скалу? О чём вообще думала эта девица, в беспечности своей адресовавшая "открытку" не тому, кому бы действительно стоило? Злость, негодование вперемешку с горечью бурлили в думах Гарена, не в силах мириться с таким положением. Пришло время начинать решительные шаги по пути к своему счастью, и поэтому мужчина решил во что бы то ни стало отправиться в назначенное место сам, безо всякого сопровождения и походного барахла. На глянцевой листовке из конверта как раз и указан искомый адрес, куда и лежит далёкая тропа. Его девушка не достанется сопернику! Чёрт возьми, никому не достанется! Стоило бы поспешить, женщины не любят непунктуальных, верно?
  
  - Куда-то спешишь, дружище? - а вот и по дороге нарисовалась беспечная физиономия Ксина Жао, решившего поприветствовать товарища.
  
  - Не твоё дело, - отрезал Краунгард, при сближении пихнув его своим плечом. Сенешаль лишь проводил его, ни с того ни с сего вспылившего, недоуменным взглядом, не понимая подобных перемен в настроении командира Бесстрашного Авангарда.
  
  - Да что это с ним? - задался, очевидно, риторическим вопросом у мимо прошедшей Квинн. Впрочем, девушка только и могла пожать плечами, равно как и её орёл Вэлор разделял с ней мнение, что-то пропищав себе под клюв.
  
  ***
  
  Где и жило сердце прогресса Рунтерры, так это в урбанистическом Пилтовере - огромном городе, полном всевозможных чудес передовой науки и техномагии, где живут и работают лучшие умы Валорана. Один лишь его вид захватывал дух: тянущиеся ввысь блоки жилых домов, в которых могут жить одновременно сотни человек, горящие неоновые вывески и рекламные щиты, разноцветные огни прожекторов, мчащиеся по завитым трассам причудливые машины, да многие другие чудеса, о которых чужестранцы не смеют мечтать.
  Пилтовер щедро сулил своим гражданам светлый мир будущего, яркого и грандиозного, чем и возвышался над прочими государствами, далёкими от светоча высоких технологий. В праздники же подобно Снегопаденю, без того живой город полнился всевозможным людом, суетящегося туда-сюда по широким аллеям и мощённым аккуратными плитами тротуарам; каждый человек несомненно был озабочен мыслями о том, что бы подарить своим близким, урвать безделушек по сезонным распродажам, посетить ресторан, или же попросту успеть домой к вечеру.
  
  Только Гарен не разделял всеобщего настроения, торопливо вышагивал по переулкам к указанному месту встречи. Дорога была нелегка, и всё это без учёта тысяч километров расстояния между городами, настроение ниже фарватера, а мелкий снежок всё также порошил, с каждой минутой вырастая в более крупные хлопья. Из облачения был всё те же тяжёлые доспехи, поверх которых был накинут толстый застёгнутый плащ с капюшоном, полностью закрывающий под собой фигуру - отлично подходит для того, чтобы не выдать себя раньше положенного времени. Примитивно, но действенно.
  До нужного квартала было рукой подать, только завернуть за очередной угол, протиснуться сквозь очередную давку, пересечь очередную трассу - вот он, специальный клуб для представителей элиты, в частности и чемпионов Лиги Легенд, место предполагаемой тайной встречи. Броский плакат со светодиодной надписью "Рито плз" - гордое название сего заведения - особенно выделялся на фоне, серых да невзрачных, по сравнению с ней, домишек вокруг.
  
  Атмосфера внутри куда отличалась от остального внешнего мира: просторное помещение, богато обставленное всевозможной мебелью - от обитых пухом кожаных кресел и диванов с деревянным каркасом, до широких лакированных столиков из красного дуба; окружение было подёрнуто полумраком, едва лишь разгоняемый мягким освещением широких винтажных люстр; под мерный ритм играла расслабляющая живая музыка (в основном, стиля блюз), что навевала настроение умиротворённости, внушала спокойствие - Гарен обнаружил, как всё его напряжение как рукой сняло, точно побывал в какой-нибудь сауне.
  Каждый квадратный метр был выполнен с чувством роскоши, изыска, даже ощущения комфорта и уюта были осязаемые, будто можно дотронуться рукой.
  
  Контраст с сумасшедшей суетой кишащих народом улиц был совершенно очевиден, и это чётко заметно невооружённым глазом. Словно за стенами клуба царил совершенно другой мир, в котором не было ни бесконечных боёв на Полях Правосудия, ни многовековой вражды между странами... вообще ничего из того, что принадлежало старому бытию.
  Отнюдь, у Краунгарда не было времени на то, чтобы наслаждаться здешним духом, и не ради этого он сюда явился, проведя несколько долгих дней в пути из Демасии. Более того, встреча должна быть уж не в этом этаже, а где-нибудь на третьем, надо будет свериться.
  
  Меж тем, на одном из столиков у окна, попивая алкоголь, сидела небольшая компания да обсуждала всевозможные слухи с сплетнями по поводу текущих событий в мире:
  
  - Слышали, друзья, новость? - скрежещет первый голос. - Говорят, врачи из Ордена Кинку сделали одной девочке-йордлу пластическую операцию, и теперь она даже стала победителем конкурса красоты в номинации "Мисс Валоран"?
  
  - Поппи? - уточнил второй собеседник.
  
  - Именно! Самое смешное было, когда тому маленькому кронпринцу выслали счёт за услугу. Видели бы его рожу, когда на это обошлась чуть ли не вся казна ненаглядной Демасии! Челюсть до пола!
  
  - Ха, как это мило, спрос ударил прямо в большой нос! - прозвучала ехидная усмешка, после чего последовал тяжкий вздох, полный грусти и безысходности. - Эх, а ведь мне бы тоже не помешало прихорошиться... Сколько лет хожу, да в одном старьё, и лицо... слишком квадратное...
  
  - Ну, не переживай, Эвелинн, - утешил Ургот, - ты и так красавица. Придёт время, и ты тоже будешь блистать, как эта малявка. Все нас ждут славные перемены.
  
  - Хм, а я и так прекрасен, - хвалился Тарик, гордо задрав голову и демонстративно откинул свои длинные локоны. - Я лучше любого бриллианта!
  
  - Ок... - отчеканил Раммус, вечно молчаливый броненосец.
  
  ***
  
  Если посетитель был вынужден задержаться на месте, в силу каких-либо причин, то этажи выше с широкими коридорами были предназначены специально для таких: в уютных номерах можно было переночевать, отдохнуть, чтобы с новыми силами отправиться в дорогу, а также уединиться, допустим, для влюблённых парочек. Если места на втором и прочих можно было получить фактически в сию минуту, то на третьем их заранее резервируют, причём за достаточно внушительную сумму. Тем не менее, такая цена более чем оправдана - куда просторные и украшенные комнаты с удобной спальней как минимум обеспечены для роскошного пребывания.
  В одном из номеров и ждали Бельфегора... в 313-м, вроде, да. Найдя нужную дверь, Гарен потянулся к ручке... и ничего, было заперто. Как позже выяснилось, вся проблема крылась в запирающем механизме, для которого требовался специальный ключ. Самое забавное, им и являлось это приглашение, которое мужчина бережно хранил во внутреннем кармане. Кто ж знал, что всё-таки пригодится эта вещь?
  
  "- По окончанию срока пребывания - сдать на вахту", - зачёл небольшую надпись на листе, прежде чем засунуть его штрихкодом вниз в специальный разъём. Маленькие рычажки загудели, и щёлкнувший замок оповестил об открытии двери. Могучая фигура скользнула в проём, попутно оглядывая номер на наличие живого лица поблизости. Никого? Неужто обман? Хотя нет, кое-то, сидя на кровати в таком же балахоне, всё же присутствовал. Кто это ещё, чёрт возьми?
  
  - Здравствуй, Бельфегор, - шепнула незнакомка, вставая с постели. - Несказанно рада встрече. Думаю, теперь нам незачем маскироваться в этом тряпье.
  
  С этими словами, она быстро срывает свою накидку, тем самым являя свою настоящую суть. Кто бы мог подумать - Катарина собственной персоной! Конечно, Гарен не мог смутиться и не покраснеть, едва та бросит свой лукавый взгляд зелёных глаз, растянет алые губы в соблазнительной ухмылке, уж тем более - продемонстрирует великолепный вид полуобнажённого тела, прикрытого лишь чёрным элегантным платьем. Краунгард едва не потерял дар речи, но нашёл силы взять себя в руки и снять капюшон с головы. Девушка быстро приняла удивленный, а затем недовольный вид.
  
  - Снова ты?!
  
  - Послушай, нам надо поговорить о нас с тобой! - решительно выдал демасиец.
  
  - Нам не о чем говорить, тем более с таким тугодумом, - фыркнула ноксианка, приняв ещё более хмурый вид. - И вообще, что ты здесь делаешь? Где Вэрас?
  
  - Он не придёт. Зачем он тебе нужен? Что ты в нём нашла?! Он же просто очередной мясник, у которого нет ничего на уме, кроме как раскраивать чьи-то головы!
  
  - Не твоего собачьего ума дела, зачем он мне нужен! Да и кто это мне говорит, как не очередной, да и ещё тупой "мясник"? А теперь заткнись и убери свою смердящую тушу с глаз долой, пока я тебе не помогла в этом!
  
  - Никуда я не уйду! - воскликнул боец, начиная медленно сближаться. - Я преодолел сотни километров не для того, чтобы услышать от тебя "нет"!
  
  - Ох, какая жалость! Маленький мальчик не хочет расставаться с большой девочкой...
  
  - Ты пойдёшь со мной, и точка!
  
  - Только сделай шаг, - распрощаешься со своей пустой головой! - прошипела Дю Кото, после чего мигом вызволила клинки, заблаговременно припрятанные в простыне. Так, всякий случай, если внезапно захотят помешать "уединению".
  
  Ситуация накалилась донельзя, приобретя довольно скверный поворот. Ещё чуть-чуть, маленькой искорки, и бушующий пожар поглотит всё вокруг без остатка, начиная с этой комнаты. Это бы произошло, не придя на "дымок" закованное в тяжёлые доспехи чудо с болт-пистолетом наперевес, пробившее собой закрытую на засовы толстую дверь.
  
  - МОЛЧАТЬ! - рявкнул вокс-кастер, и даже стены дрогнули под мощью могучего гласа. - ЧТО ТУТ ПРОИСХОДИТ?! ГАРЕН КРАУНГАРД, ЧТО ТЫ ТУТ ДЕЛАЕШЬ?! ПОЧЕМУ ТЫ НЕ НА СВОЕМ ПОСТУ, КАК ТОГО ПРЕДПИСЫВАЕТ ТВОЙ ДОЛГ?!
  
  - Хороший вопрос, - ответил тот, обернувшись к новоприбывшему. - Учитывая, что у тебя самого не было приказа покидать его! Надеюсь, ты догадываешься, что тебя ждёт за дисциплинарное нарушение, и какой урок за это я преподам! - весь вид командира Бесстрашного Авангарда говорил о желании повергнуть соперника. Мускулы вздулись, лоб покрылся испариной, глаза угрожающе сузились, и вояка с рёвом кинулся на космодесантника.
  
  - ОПРОМЕТЧИВОЕ РЕШЕНИЕ, - лишь выдал тот, совершенно спокойно закрепив оружие к поясу. Гарен было занёс кулак для удара, но капитан тут же его поймал в захвате дезактивированной силовой перчаткой. Дальше случилось неожиданное: Астартес, с невероятной скоростью, легко оторвал мужчину от пола, как нашкодившего котёнка, и резким ударом свободной руки нанёс точно в грудину, разломав нагрудник на месте попадания, затем по лицу в четверть силы, - чтобы не убить, - после чего отбросил его тело противоположный конец комнаты.
  
  - ГАРЕН КРАУНГАРД, ЗА ТВОИ СВЯЗИ С ВРАГОМ, ОСТАВЛЕНИЕ СВОЕЙ СЛУЖБЫ ПО НЕОБЪЯСНИМЫМ И ПОДОЗРИТЕЛЬНЫМ ПРИЧИНАМ, Я ПРЕДЪЯВЛЯЮ ТЕБЕ ИМЕНЕМ БОГА-ИМПЕРАТОРА ОБВИНЕНИЕ В ПРЕДАТЕЛЬСТВЕ И ЕРЕСИ. НО КАК БЫ ТО НИ БЫЛО...
  
  Краунгард корчился и стонал от боли, качаясь на полу, опозоренный перед лицом возлюбленной. К своей беде, он совершенно не знал, против кого он стоял - сверхчеловеческого воина, продукта гениальной генной инженерии Императора, что обладал воистину недюжинной мощью и скоростью реакции. Демасиец был очень сильным, но человеком, а Красный Охотник более не так поддавался, как на спарринге.
  
  - ...С ТОБОЙ Я РАЗБЕРУСЬ ПОЗЖЕ, - бросил последний поверженному Гарену.
  
  - Бельфегор! - вымолвила Катарина, несколько ошеломлённая случившимся, но быстро взяла себя в руки и вальяжно прошагала к космодесантнику. - Вы... Ты пришел весьма вовремя! Если бы не ты, тогда бы этому горе-ловеласу.., - девушка было слегка покраснела и отвела взгляд, всё же найдя силы продолжить. - Я... кхм, я давно хотела тебе кое-что сказать. Вэрас, ты мне очень н-нрави...
  
  - НЕ НАДО БОЛЬШЕ СЛОВ, - удивительно мягко прервал Вэрас, медленно сняв свой шлем и, пристегнув магнитом за пояс, осторожно взяв Катарину за плечи. - Что ж, должен признаться, ты тоже мне нравишься, и думаю, нам нечего скрывать это.
  
  Он выдержал секундную паузу, дав некоторое время ноксианке засиять от невиданного восторга - их любовь действительно взаимна! Однако пришлось спустить её с небес на землю.
  
  - Так бы я сказал, если бы я поверил твоей гнусной лжи!
  
  - Не поняла? - нешуточно изумилась Дю Кото, и тут же была с силой вдавлена в ближайшую стену из красного дерева. Плечи и лопатки начали сильно болеть, сдавливаемые большой нагрузкой.
  
  - Не поняла?! А я понял! Хотела провести меня? Закинуть для меня уловку, чтобы я минимизировал свое внимание, и в решающий момент, нанести не только мне, но и многим высокопоставленным демасийцам удар в спину? Умно, умно... Вот только я живу не ради таких вещей. Я создан для войны, и неважно, идёт она на передовой, или в тылу.
  
  - Ч-что-о ты несе-ешь? - прохрипел Гарен, кое-как упираясь спиной к стене.
  
  - Все очень просто: тобой манипулировали, Краунгард, - подытожил Астартес. - Всё это лишь уловка.
  
  - Но это не правда! - вскричала Катарина, с горечью глядевшей на гиганта. - Чёрт вас дери, это чушь полная!
  
  - Н-не может быть... - шокировано простонал мужчина, приподнимаясь на ноги. Крепко ему досталось, без больших синяков не обойдётся, но и не в таких ситуациях бывал.
  
  - Еще как может, - заверяет всех Вэрас, - или ты забыл, с кем имеешь дело - врагом твоего народа, вырезавшего ваших товарищей так же легко, как дышит.
  
  - А-ах ты ж тварь! - воскликнул Гарен, поднявшись и идя по направлению к обездвиженной Дю Кото. - Катарина, проклятая ты стерва! Ты все время использовала меня, чертова с-сучка!
  
  - Ложь! - возразила она протестующим голосом. - Зачем мне вообще это делать, каков от этого мне прок?
  
  - Можешь лгать столько, сколько тебе вздумается, еретичка, - сказал капитан роты, вкладывая в свою речь все больше пренебрежения. - Ты думала, что обхитрила всех, но милостью Его, я понял всё с самого начала. Ты жива ещё только потому, что иначе я бы стал испытывать кучу проблем в связи с твоим уничтожением, особенно от вашего драгоценного Института Войны, что говорить о политическом скандале, никому из нас не нужном. Так что радуйся, что после встречи со мной ещё дышишь, - докончив, капитан отпустил её, и Дю Кото безвольно сползла вниз, уставившись на объект своей любви пустым взглядом.
  
  - Пойдем, Гарен. Нам больше нечего здесь делать, - фыркнул он, помогая тому дойти хотя бы до двери. Глядя на них, ноксианский Гибельный Клинок невольно ощутила, как по её щекам начали лить слезы. Со жгучей обидой, в её душе вновь пробуждалось ещё одно чувство настолько сильное, что все оставшиеся эмоции ушли на второй план. В заплаканных глазах вспыхнул не то что огонёк - пожар. Пальцы до побеления сжали рукояти жаждущих мести клинков, что однажды вкусят крови этих презренных демасийцев.
  
  Этим чувством была ненависть...
  
  ***
  
  
  - И все-таки... Как ты узнал, что я и она будем здесь? - после всей этой темы, воители предпочли провести оставшееся время провести за барной стойкой. Настолько сумасшедшим выдались деньки, что впору запить это чем-нибудь хмельным. - Тебе было адресовано письмо от... сам знаешь кого, и я уничтожил его содержимое. Ты же не должен был...
  
  - Я сказала! - прощебетал рядышком голосок Люксанны с торжествующим выражением миловидного личика. Вместе с ней ошивалась ещё компания молодых людей, ставших за блондинкой чуть ли не в очередь. А вот это было интересно. - Я сообщила капитану о намеченной встрече, и он поспешил прийти сюда.
  
  - А ты откуда знаешь? - удивлению старшего брата не было предела, едва тот не поперхнулся напитком. - Я ничего никому не говорил, даже тебе!
  
  - Я сообщила, - это уже была повелительница стихии ветра Жанна, и предваряя последующий вопрос, сама ответила: - Мне же поведал Эзреал, - кивнув на парня позади.
  
  - Это всё Кассиопея, - протянул блондин, потянувшись рукой к затылку. - Она обещала, что проведёт со мной вечер, если я передам кому надо. До Демасии далеко, а к замку путь мне заказан, так что мне пришлось рассказать Жанне, чтобы та поведала Люкс, как лучшей подруге, а там - уже капитану Вэрасу... И, собственно, всё.
  
  - И почему ты это сделал? - спросил капитан, облокотившись об жалобно проскрипевший столик. - Конечно, твоё весьма опрометчивое решение возымело неожиданный и положительный эффект, но все же...
  
  - Меня все считают гомиком, - признался совсем поникший парень. - Все считают, что если я хорошо дружу с Тариком, то я обязательно его любовник. И кто это так говорит в основном? Многие девушки! Пишут про нас такие сплетни, что ей-богу - глаза выползут, да уши в трубочку! Никто из них не видит во мне мужчину с соответствующими потребностями и желаниями! Кассиопея согласилась мне помочь распустить эти глупые слухи, - Эзреал слегка запнулся. - Да... с ламией "это" как-то делать... непривычно, что ли. Тем более, с ноксианкой. Ай, чёрт с ним, зато не держат за гея, и на том спасибо!
  
  - Как-то странно все выходит, - протянул Вэрас, всматриваясь в археолога. - С чего это родная сестра её сдала, тем более мутант?
  
  - Типичные родственные узы, - ответила Люксана, помешивая свой чай ложкой. - сёстры Дю Кото всегда пакостили друг другу, даже во взрослом возрасте. Одни говорят, что так происходит из-за деления возможного наследства, другие, что из принципа, а еще некоторые - из-за продвижения по карьерной лестнице без помехи в виде родной крови. В любом случае, Кассиопея явно имела на то причины, не совпадающими с интересами Демасии. Да и кому какое дело теперь до них и этих дрязг?..
  
  - Ты, это... прости за то, что я решил, мол, будто ты хотел отобрать у меня девушку, - извинился Краунгард, сидя с перевязанной рукой да попивая хладный эль, периодически прикладываясь к замотанным бинтами ушибленным местам, благо они ещё долго болеть будут, - И спасибо, что раскрыл мне, ослепшему, глаза. Наверно, любовь - действительно страшная штука, вот и теряешь голову. Ха, больше я не поведусь на такие дешёвые трюки.
  
  - На всё воля Императора, - кивнул Вэрас, разделяя с ним чарку с выпивкой. Ему-то не страшно опьянеть, так что он мог выхлебать целые галлоны, будь на то воля. - Я также приношу свои извинения за слишком предвзятое отношение к твоей преданности... и травму. Ты верный сын своего рода, своей родины, ты всего лишь был обманут ложными чувствами. Надеюсь, больше подобного конфуза у нас не случится.
  
  - Это точно. - согласился Краунгард, отхлёбывая ещё порцию, после чего протянул космодесантнику руку. - Счастливого Снегопадня, капитан Вэрас.
  
  Тот на какое-то время задумывается, со скепсисом глядя на подобный жест и на окружающих его других чемпионов, с улыбками глядевших на него, однако последние сомнения развеялись с новым глотком знаменитого грагасового эля.
  
  - Да, - Бельфегор сжал ладонь своего товарища, принимая рукопожатие. - Счастливого Снегопадня.
  
  - Счастливого Снегопадня! - подхватили Люксана, Жанна и Эзреал, и опустошили свои кружки до дна. За окном били снег и метель, ночь близилась к завершению. Внезапно часы на главной площади пробили полночь, и все в таверне возликовали - наступил новый год, сулящий великие перемены в жизни.
  
  
  
  Часть 2 - Из тени забвения, глава 1: По ком звонит колокол
  
  
  
   Бледно-жёлтый отблеск полуночного серпа месяца, что только пробирался из горизонта, да блеклые точки потускневших звёзд - единственные источники света, что освещали мрачную землю, где едва росли скудные кустарники и скрюченные лапы высохших деревьев. Сама же здешняя почва больше походила на трясину - столь же вонючую, вязкую, из глубины которой периодически бурлили зловонные аммиачные газы.
   В эту ночь всякий предпочёл бы безумным авантюрам крепкий самозабвенный сон.
  
   Не спали только неупокоенные, что под воздействием нечистой силы восставали из своих тесных дубовых гробов или зарытых ям и выбирались из усеянных надгробиями из замшелого камня кладбищ, влекомые неестественным чувством дикого голода.
   Каждый неровный шаг отдавался хрустом старых костей, едва прикрытых изорванной материей да плотно прилегавшей дублённой кожей, наполненные потусторонней энергией, что сращивала вместе суставы и заставляла их шевелиться.
   Тем мертвецам уже давно было, как минимум, десятилетия вечного сна, если не века в забвении, и они следовали своему маршу молча; лишь недавно похороненные мертвецы, у которых ещё не успели разложиться лёгкие с дыхательными путями, могли заунывно стонать в неугасимом желании утолить извращённый аппетит.
  
   Не спала и Шона Вейн вместе с её арбалетом, с кошачьей ловкостью и грацией перемещаясь из одной позиции в другую, не забывая всаживать в головы оживших трупов по серебряному болту. Три метких выстрела, и ночная охотница уже была в другом месте, сосредотачиваясь на особо крупных и уродливых зомби.
   Если выпадала возможность, девушка срывала с черепов свои снаряды и использовала повторно - боезапас был ограничен, а врагов было несоизмеримо больше, среди которых иногда показывались гротескные создания, представлявших собой сшитые вместе трупы, чьи скелеты были неестественно деформированы и сращены друг с другом в омерзительную форму.
  
   Твоя судьба предрешена... Сдайся...
  
   Голос. Откуда он? Гипнотизирующий шёпот, он исходил из самой глубины подсознания, сбивал концентрацию, рассудок становился мутным. Один момент - и тварь едва не снесла голову. Надо собраться! Ещё три твари были сражены умелой стрельбой.
  
   Не победить... Мы - Легион...
  
   Однако, к пущему удивлению Шоны, казалось бы, насовсем сражённая нежить вновь восставала, исторгая из своих тел снаряды, и продолжала свой марш. Неужто их совсем ничего не берёт? Что за колдовство повелевает усопшими, вырывает их измученные души из иного мира, заставляя бесконечно падать и подниматься?
   Капли пота градом катились со лба охотницы, каждый кульбит давался всё сложнее - тело испытывало неведомую тяжесть. На секунду её очи пронзил острый укол боли, заставивший ту зажмуриться. И как назло - обильная слезоточивость, из-за которой Вейн поспешила сорвать с себя мешавшие очки. Как же сильно жгло глаза...
  
   Уйди же... на дно истории... Твой род обречён на проклятье...
  
   Вдруг чьи-то цепкие руки, внезапно вытянувшиеся из-под земли, крепко ухватились за ноги ничего не заподозрившей демасийки. Та даже ахнула от неожиданности и попыталась вырваться из западни, но чем отчаяннее было сопротивление, тем глубже её затягивало в вязкую пучину. Тем не менее сдаваться она не была намерена, продолжая активно брыкаться.
  
   Последняя душа... отдайся нам...
  
   Всё окружение вскоре заволокло непроглядной мглой, безжалостно поглощая последние лучики тусклого света, растворяя в своём чреве очертания искажённой природы, пропадали даже толпы зомби. Зато новые и новые руки хватали Шону за плечи, бёдра, локти, волосы и всё более активно утаскивали в трясину.
  Взмывший до самого зенита месяц - единственное светило - будто насмехалось над охотницей, вмиг ставшей жертвой.
  
   Сопротивление бесполезно... жертва должна быть принесена...
  
   Мертвенно-зелёное свечение, заменившее собой мутную желтизну растущей луны, всё больше внушало отчаяние и страх. Месяц смеялся, когда Вейн пыталась кричать, но из горла не вырывалось ни звука.
   Ей было очень трудно дышать, как только она погрузилась в болото по грудь, все мышцы тела будто размякли и перестали слушаться хозяйку. Расслабленные руки давно уже отпустили арбалет, что как ни в чём не бывало лежало подле утопающей, тщетно пытавшейся бороться за свою жизнь.
  
   Когда демасийка ушла по шею в удушающие объятья трясины, её угасающий взгляд мимолётно уловил тёмную фигуру на вершине холма, облачённую в широкий балахон, что стояла на фоне луны... нет, это уже был ужасный скалящийся лик демона, чьи пустые глазницы отсвечивали бледно-жёлтым огнём. К её ужасу, под глубоким капюшоном незнакомца на неё смотрели те же дьявольские очи. Вязкая жидкость вдруг стала невыносимо обжигать плоть Шоны, точно кислота, но внешне фактически никаких изменений не было. Собственно, погружение очень сильно замедлилось.
  
   Прими свою судьбу, дитя... отдайся нам... окончи свои страдания...
  
   Боль росла с каждой мучительной секундой, покуда росло сопротивление. В какой-то момент даже выдержка женщины в одночасье рухнула подобно прогнившему стволу векового дерева. Лицо её скривилось в мучительной гримасе, губы шептали просьбы об избавлении, но пытка не думала заканчиваться. Напротив - она тянулась будто долгие недели, время вязло в патоке. Секунды за секундой, бесконечный промежуток которых был полон страданиями.
  
   - Прошу... помоги мне, - беззвучно вырвалась мольба незнакомцу с уст ослабевшей Вейн, для которой даже на стенания не оставалось никаких сил. Тем не менее, продолжая взывать к милости этому безмолвному наблюдателю.
  
   Однако он был глух к её стенаниям, слеп к её мукам, безразличен к её слезам. Фигура лишь отрешённо смотрела, как угасала маленькая искорка жизни в хрупком теле демасийки, как та вскоре погрузилась с головой в пучину. Её лёгкие быстро наполнялись водой и грязью, вспыхнувший огонёк паники и отчаянного желания жить быстро потух, оставив после себя лишь горсть остывшего пепла.
  
  ***
  
   '- Тут всё пропитано зловонием порчи, каждый клочок этой испоганенной земли давно отвергнут этим миром, но по каким-то причинам ещё цепляется за лик планеты, точно гниющий фурункул. Место смерти и скверны', - так в очередной раз прокомментировал Бельфегор новую зону боевых действий, известная как Проклятый Лес, на месте которого некогда цвёл пышный город.
   Теневые Острова уже многие века как мертвы, а если с малой долей вероятности жизнь тут и есть, то она наверняка исказилась до неузнаваемости. Отнюдь, это место примечательно не столько здешней живой природой, сколько тесной связью Островов с миром мёртвых.
  
   Вэрас мог лицезреть, как стенающие кучки призрачной материи кружат вокруг потрескавшихся колонн и арок, пели элегию смерти, в которой поносили как мимолётность жизни, так и жалкое посмертие, на которое навечно обречены заблудшие души. Он не мог внятно и точно осознать это чувство, дабы вывести какой-либо чёткий тезис, но нутром понимал - присутствие варпа здесь ощущается совершенно по-иному.
   Умершие не выпадали в Океан, как это обычно бывает после физической кончины, а захватываются в ловушку материального мира, где те вынуждены коротать вечность, лишённые блаженного забвения; здешняя же его энергия щедро насыщала своими миазмами земли и всякую живность что в них обитает. Порой можно было увидеть призраков прошлого - тени безвременно ушедших душ, чьё существование в смертном теле давным-давно было окончено.
  
   Как итог - ожившие мертвецы, полтергейсты, сумрачные волки... А по легендам, тут ещё обитает и полумифический паучий бог, венец эволюции всех арахнидов-переростков, которому поклоняются всякие полоумные фанатики, начисто лишённые чувства самосохранения. Одним словом, одиозный зоопарк.
  
   Но он не мог избавиться от обостряющегося ощущения, что он видит фантомы погибших братьев, с которыми он сражался плечом к плечу, образы сражённых еретиков, а также погибших в ходе различных миссий имперских граждан. Сотни глаз вмиг уставились на него, рты скривились, исторгали рыдания, мольбы, оскорбления - туманные воспоминания всплывали из глубин сознания, и они вопили всё громче.
   Сама природа вскоре преобразилась, являя всевозможные обличья, каждое из них было отражением причинённых давным-давно страданий. Эта какофония сверлила уши, будила спящие воспоминания неудач, сцены предательства, открывая новые страницы в книге памяти.
  
   Вместе с тем, среди песни безвременно ушедших, космодесантник мог услышать совершенно иной возглас, будто настойчивый зов, не превышающий слышимостью тихий шёпот. Для него - хорошо различимый, ведь чувствительной душе не нужны уши, чтобы внять ему, понять его посыл.
   Знакомое ощущение угрозы со стороны потусторонних тварей варпа, в каждый миг слабости внушающих сомнение, трепет, ненависть; их вечный голод был осязаем, его заглушали лишь лестные позывы отдаться изменчивым течениям Имматериума и выпустить древнее зло наружу, став живым мостом между измерениями, носителем искажённой воли.
  
   Только здесь страх сквозил именно в постепенно нарастающих голосах. Два разума. Две души. Они выли громче всех, от них исходила очень знакомая аура, подобная той что источают призыватели. Да, ошибки быть не может - уж больно очевидны сходства.
   Они боялись его. Призрачные образы монотонно скандировали одну и ту же обвинительную мантру, но не силились явить себя перед Вэрасом, уж больно кусалась смесь презрения и ужаса. Одно послание - один смысл, точно заевшая плёнка, которую только и может крутить старый магнитофон, работающий на честном слове:
  
   '- Чужак... Забытый и проклятый из далёкой бездны... Заклеймённый проклятием, ждущий своего часа, когда горящие небеса рухнут на землю... Убирайся, не буди спящее лихо, безумный мясник!'
  
   Однако Вэрас старательно игнорировал эти оскорбления, продолжая идти вперёд, куда решительно держал свой путь. В следующую секунду он ощутил необычайную тяжесть в ногах, шаги стали даваться с трудом, как если бы он тащил на своей спине полностью загруженный "Рино".
   Тело изнывало, ледяной холод колол кости, желание совершать дальнейшие действия ускользало с каждой секундой... но силой воли капитан не позволил наваждению овладеть сознанием, как "призраки" ни старались его помутить.
  
   Краткая литания, и Красный Охотник воззвал к своим псайкерским силам, укутываясь в эфирную защиту, стараясь хотя бы ослабить эфемерную хватку.
   Ожидания были оправданы: духи будто ошпаренные кипятком отпрянули от Астартес, и к нему вскоре вернулась жизненная энергия, что едва не отобрали нахрапом враждебные сущности.
  
   '- Ты... используешь силу врага! Один из них! Твоя судьба давно предрешена, поклонник златого идола! Ты обрекаешь всех нас!..'
  
   - Молчать, отродья! - не выдержал Бельфегор, гласом своим заставив все окружающие звуки вмиг замолкнуть. - Мне нет дела до ваших заунывных стенаний. Ваше место - забытый всеми погост на отшибе мира, так оставайтесь там, где были, есть и будете поныне и навеки!
  
   Туман рассеялся. Нескончаемый было гомон заблудших душ растворился вместе с покровом ложных видений и обманутых чувств, поддавшись волевому напору, как дубовые врата сокрушаются ударом тарана. Взору вновь открыты очертания реальности, уже ничем не искажённой, не измазанной ментальными иллюзиями. Наваждение как ветром сдуло.
  
   Капитан ещё раз проверил своё оружие и прочитал небольшую молитву Императору, после чего двинулся в путь - встречать своего врага.
  
  ***
  
   - Ты выглядишь усталым, - заметила Сорака неважный вид своего стрелка. - С тобой всё хорошо?
  
   - Порядок, - буркнул Грейвз, отмахиваясь от излишней заботливости Звёздного Дитя.
  
   - Если тебе потребуется моя помощь, позови меня, и я уберегу тебя от невзгод... а-ах, - та протяжно зевнула. - Неусыпно хранить тебя...
  
   Малкольм мог только догадываться, по какой причине его спутница выглядит так, будто она не спала целыми ночами. Она не отходила от него ни на шаг, каждые пять минут расспрашивая о самочувствии, и последний просто перестал реагировать на этот откровенный бубнёж.
   Единственное, он начинал возмущаться, когда попытка зажечь сигару оканчивалась тем, что Сорака бесцеремонно выбивала курево у него из рук, растаптывая его своими копытами.
  
   - Это вредно для твоих лёгких, - пояснила она в поучительном тоне, будто мать отчитывала своё дитя. - Прекрати губить себя.
  
   - Иди лучше отдохни пока, бессонница сильно вредит мозгам, - огрызнулся Грейвз, щёлкнув затвором дробовика. - Я уж как-нибудь без твоих нотаций справлюсь.
  
   Возымел ли эффект мастер-класс по убеждению женщины прекратить мешать ему сосредоточиться? Определённо нет. Зато незаметно подползший чёрный паук, размером схожий с небольшой собакой, очень даже сделал атмосферу красочным взрывным шоу, обрызгав обоих жгучим ядом. По счастью, что всё обошлось лишь местами прожжённой кислотой одеждой, зато усталость как рукой сняло. Приходилось отбиваться от пауков, что вылезали буквально отовсюду, будь то с веток, из-под земли, кустов, камней - откуда угодно!
   Хотя угроза быть покусанными агрессивными членистоногими сводилась к минимуму, дьявол смог затаиться в таких мелочах, как распылённые в воздухе отравленные пары.
  
   Сорака вдруг вскрикнула от боли, чем привлекла внимание мужчины, заметивший что его напарница оказалась в опасности. Несмотря на всю серьёзность ситуации, ему было трудно сдержать усмешку - уродливый красный призрак очень нагло вцепился острыми клыками в целительницу за ягодицы, а та пыталась стряхнуть его с себя своим посохом, что, однако, не очень получалось.
  
   Лишь точно размеренный выстрел из дробовика успокоил буйного духа.
  
   - Так-так, сонные мушки так просто добровольно лезут в сети навстречу своей погибели. Как это мило, - послышался надменный мурлыкающий голос Элизы, дефилирующей в сторону соперников с аристократичной грацией и изяществом, вовсю демонстрируя очертания своей гибкой фигуры, что притягивала внимание последователей паучьего культа не хуже льстивых речей.
   За ней, чуть прихрамывая, подпрыгивал сгорбившийся Йорик, неизменно сжимая в своих крепких руках старую фамильную лопату вымершего давным-давно рода Мори.
  
   - Красавица и чудовище, незыблемая классика жанра, притча во языцех, - с издевкой протянул Малкольм, в следующую секунду дав залп в королеву пауков, отшвырнув её дробью к стволу дерева. - Жаль, роль первой ты уже упустила, и место тебе только в цирке уродцев где-нибудь у гнилой бухты Билджвотера. Не хочешь занять, пока свободно?
  
   - Аргх! Атуй их, дети мои! - гневно прошипела та, прежде чем сбросила с себя человеческое обличье как шкурку при линьке, из которой вылезла настоящая паучья форма. Огромный арахнид стремительно бросился вперёд в атаку, в окружении верного роя своих ужасных отпрысков.
   Молчаливый могильщик время зря не терял, призывая нового духа-вестника на помощь. Внешне неуклюжий, он проявил неожиданное мастерство в боевом обращении с лопатой, приняв черенком первые два выстрела, затем стремительным ударом по голове "вернул Сораку назад к звёздам". К слову, ответ не заставил себя ждать, и магическая энергия вмиг ошпарила Йорика, слегка исцелив ранения хозяйки.
  
   Меньше повезло "Голоду", когда сверкающий полумесяц изрезал его на пополам, в очередной раз дематериализовав наглеца. Недаром банан был хорошим средством против голода, какой каламбур. Следующий ход оставался за воплощением чумы - уродливый упырь родился во взрыве ядовитых испарений, и в нос ударил невыносимый аромат мертвечины, от которого подкатывала к горлу едкая желчь.
   Сверкающий звёздный огонь раз за разом разгонял тьму вокруг, ненадолго мелькая чистым светом, чтобы вскоре погаснуть. Той, что даровано сохранять человеческие жизни, не дано было побороть неумолимые силы смерти - искусство некромантии вновь и вновь поднимало призраков, что жадно терзали живую плоть.
  
   Оно одержало верх: на кривой лопате могильщика покоился изувеченный труп Звёздного Дитя. Первый призрак уже принялся жадно жевать кишечник, отрывая ещё кусок от печени; второй обгладывал тонкие конечности, срывая языком мясо с костей; третий же увлечённо соскребал отломанным рогом глазные яблоки с глазниц. Стрелок же продержался немногим дольше, и ещё среди искалеченных рощ раздавалось эхо выстрелов, но и дробовик быстро замолчал; шипящий рой пауков старательно облачал ещё живое тело Малкольма в паутинный кокон, оставив лишь голову.
   Паучья леди вплотную приблизилась к своей жертве, с нескрываемым видом наслаждаясь зрелищем, как та продолжает отчаянно биться за свою жизнь, посылает сквернословия на свою убийцу, клянётся всеми богами вырвать зубами эту ненавистную глотку. Для хищника нет ничего слаще буйной строптивости пойманной добычи, ежели если та просто сдалась и смирилась с неизбежным. О, как это было очаровательно!
  
   - Поганая сука! - по-прежнему плевался Грейвз, никак не желавший сдаваться. Неугомонный, строптивый - даже перед лицом смерти. - Смейся сколько хочешь, недолго тебе бесноваться осталось.
  
   Элиза в ответ лишь по-хищному улыбнулась, да вцепилась острыми коготками в его подбородок, чтобы их лица оказались на одном уровне. Да, ей нравилось смотреть жертве в глаза, как паук на пойманную в сети муху, прежде чем вонзит хелицеры в её плоть, впрыснув смертельный яд.
   Не успел он как-либо отбрыкаться, как холодные женские губы внезапно впились в его собственные в чувственном поцелуе. Мужчина недолго был в замешательстве от столь дерзкого поступка со стороны противника, и уже через секунду его лик застыл вечной маской в гримасе удивления - голова была быстро разлучена с телом точно выверенным ударом в шею.
  
   Женщина победоносно ликовала, напевая шипящие псалмы Вайлмо - Паучьему Богу - как посвящение своего подношения могучему покровителю. Лишь Йорик угрюмо молчал в стороне, безразлично наблюдая за действиями союзника со стороны... прежде чем взрыв раскромсал его на куски, и лопата с гулким стуком не упала оземь вместе с мёртвой, почти полностью объеденной алчными упырями, Соракой.
   То был ревенант, что поддерживал существование тела гробовщика; мощный снаряд, что предназначался ему, какое-то время и не думал взрываться, пока хозяин не закончит бой.
  
   Паучьей королеве было всё равно - она отвлеклась на собственные раздумья, планируя будущие ходы состязания, чтобы добиться бесспорного преимущества над противником. Пусть третий чемпион, роль которого сегодня должна была достаться Картусу, по каким-то причинам и не явился на сечу, однако это не имело значения.
  
   Только по-змеиному ползучий клубок живой тени не разделял подобные мысли, неумолимо надвигаясь навстречу к бахвалившейся Элизе.
  
  ***
  
   Наиболее худшая вещь, что можно услышать на всяком поприще для любого бойца, это тишина. В какой-то мере, у войны тоже есть свои прелести, и слушать грохот канонады, свист рассекающих воздух снарядов, грохот раскурочивающих землю взрывов - таковыми и были. В волнующем шуме нескончаемого сражения кипела своя жизнь, шедшая рука об руку со смертью.
   Тишина же гнетёт. Держит в постоянном напряжении, когда уши успели привыкнуть к шуму артиллерийского огня, стонам умирающих, шелест осыпающейся в траншеи почвы. А здесь этого нет, и неизвестность волнует куда острей угрозы сиюминутной гибели. Ибо знают люди, что за этим штилем следует столь огромная буря, после которой вскоре не останется совсем ничего - даже вспаханную боеголовками землю без остатка сметёт и раскидает по всему свету, что уж говорить за прочие следы жарких боёв.
  
   Капитан больше не слышал заунывного воя призраков, ветер перестал колыхать немногочисленную листву, даже небо облачалось в полный мрак. Ни врага, ни серых толп миньонов не видно было и за версту, даже какая-никакая фауна вокруг отсутствовала.
   Сухие ветки хрустели под сапогами, пока космодесантник шагал сквозь чёрные дебри, неустанно разыскивая врага. Совсем ничего. Хотя нет, есть кое-что - лежавшие на жухлой траве истерзанные трупы чемпионов разной степени расчленённости, одна ужаснее другого.
  
   Особое внимание было заострено на рассечённом обрубке огромной арахнидской плоти, подвешенной за деревья на собственной паутине. Брюшной сегмент был изрезан в виде долек, из него тянулись почти что выпавшие органы; часть кишечника уже распласталась по земле, образуя некий спиралевидный рисунок; длинные конечности были с корнем вырваны из суставов и воткнуты в грудь таким образом, чтобы те образовали максимально симметричные друг с другом лучи.
   Однако было удивительно, что искалеченные тела до сих пор не растворились во вспышке силы призывателей, что спустя время полностью оживляла бойцов. Да чего греха таить - разум больше не ощущал присутствие собственного призывателя, связанного прочными ментальными узами. Совершенная тишина.
  
   Он не слышал фантомов, пленных в материальном плане душ. Зато крадущийся шёпот, неприятно щекочущий за краешек сознания, для него был единственным отчётливым звуком, даже будучи столь тихим, едва уловимым, но тем не менее - нарастающим. Бельфегор насторожился. Это было уж больно знакомое ощущение, которое ему неоднократно приходилось испытать, последнее что он желал встретить.
   И всё же, Вэрас продолжил шествие. Что-то на инстинктивном уровне толкало его вперёд, будто манило к себе, и тот послушно передвигался по направлению источника неведомой силы. Если опасения оправдаются, и зов приведёт его к прорыву варпа, то следовало как следует приготовиться принять неравный бой. Опыт доказывает, что даже потусторонние твари не неуязвимы к оружию смертных. Просто для них нужно подобрать наиболее подходящее.
  
   Дорога привела его, как ни странно, ко вражескому стану; массив стен из замшелого камня и гигантские монументы воинов ушедших эпох составили бы ему тяжёлое препятствие. Но вопреки всяким ожиданиям, стоило Бельфегору подойти ближе, а башни даже не отреагировали на вторжение. Тусклое кристаллическое навершие так и не думало зажигаться, чтобы низвергнуть магический лазер на чужака. Проход был полностью свободен, и это особенно смутило космодесантника, что, собственно, не преминул войти внутрь.
   Взору ему предстала чересчур нетипичная картина: по всему периметру базы, будто пробиваясь через плотную кладку каменных плит, плотной стеной произрастали скорченные деревья, гнилыми пальцами иссушенных ветвей царапающие тёмное небо; подобно нитям, их плотно опутывали лианы, точно спящие гигантские змеи; у самых подножий же прорастали густые колючие кустарники, некоторые из них ростом превосходившие самого космодесантника. Примечательно было то, что на древесной коре можно было различить многочисленные измученные лица людей, навечно застывшие в гримасе непрекращающихся страданий. Будто сами вековые стволы были тюрьмой для заблудших душ, что были обречены на эту судьбу.
  
   Это место было своим видом показывало, что давным-давно заброшено, туда давно не ступала нога живого существа. Тогда Бельфегор быстро понял, что это вовсе и не база соперника; она была давно покинута своими владельцами, на её территории больше не гремели баталии. Это было не случайно - что-то заставило призывателей изолировать этот участок от остального мира. Словно... что-то пытались удержать там.
   Ответ открылся быстро: на замшелом постаменте, выстроенной по образцу устаревшей архитектуры, - статуй фигур в плащах и с жезлами, парящие над своими нишами, - отливал чёрным блеском внушительный кусок магического кристалла, по поверхности которого то и дело вспыхивали разряды магической энергии.
  
   К своему удивлению, Вэрас вдруг ощутил источаемые осколком эманации, поток злой энергии окутал его с головой, словно гигантская морская волна. От него исходили опустошающее рассудок отчаяние и царапающий жилы ледяными когтями ужас, опутывали щёлкающими цепями бессилия сопротивляться наваждению.
   Но эти переживания блекли на фоне исходившего из самых глубин тёмного кристалла скрежещущего воя, подобного лязгу ржавого железа вперемешку с болезненными рыданиями, и с каждым стуком сердца шум будто переливался новыми оттенками, совершенно отличных друг от друга - столь же контрастных и противоречиво схожих.
   Воитель не мог ассоциировать эту какофонию раздирающих звуков ни с чем иным, как с шёпотом. Да, он самый, в котором сочетались всевозможные эмоциональные гаммы; тихое потустороннее пение на языке проклятия сами изливались прямиком в мозг, чем доставлял мучительную мигрень.
  
   Как давно он чувствовал настоящую боль? Не физической природы, но духовной сути? Когда в затылок дышала безысходность, осознавая невозможность прекратить хотя бы на секунду избавить от страданий стенающие голоса, столь знакомых, почти родных? О, утроба зверя было полна обречённых на кошмары душ - древних и свежепойманных жертв.
   В точности, как одна из них, в которой ещё не угас хрупкий огонёк борьбы, но уже отчаянно кричащая в пустоту, навек погружённая в непреодолимую топь, полной всевозможных страшных образов, сотканных из искажённых тьмой воспоминаний.
  
   Зов Эфира всё усиливался, проползая сквозь невидимые прорехи в границе реальностей. Голос, заточённый в кристальную темницу, был как раз родом оттуда. Голос, что оставлял в разуме жгучее ощущение дежавю, словно он звучал ещё задолго до этого злополучного дня.
   И его доселе надёжная тюрьма была повреждена, причём достаточно, чтобы пленник мог хотя бы частично вырваться за её пределы. Этого более чем хватало, чтобы осознать - существо было не по зубам капитану, тем более, не скованное хрупкой плотью.
  
   Космодесантник был очень силён, но не всесилен. Ему довелось в этом убедиться, когда его тело вмиг лишилось земной опоры и зависло в оцепенении, пока теневой толчок не опрокинул капитана навзничь. Следующего удара тот смог избежать благодаря своей реакции, но удар широкими когтями всё равно оставил глубокие борозды на нагруднике, едва не достав до каркаса.
   Тень, сгустившаяся у самого осколка кристалла, постепенно лепилась в более выраженную гуманоидную фигуру, с чьих запястий вырастали кривые отростки, из которых постепенно формировались лезвия. Варп всё громче выл вокруг, раскаляя воздух вокруг призрака. Массивные облачные массы расстилались по периметру, жадно проглатывая окружающую природу. Осталась лишь секунда до яростного броска, и его хватит чтобы оборвать существование Бельфегора. Несмотря на то, что ситуация играла совершенно против него, тот был всё равно готов встретить свою судьбу.
  
   Оставь его. Расквитаешься позже. Даже не вздумай перечить... раб.
  
   Ничего из этого не произошло. Время почти буквально застыло, его течение растянулось на целую томительную минуту, в которой едва сменялись секунды. Бесплотное существо злобно рыкнуло на Красного Охотника, но больше ничего не сделало по отношению к нему, постепенно растворяясь в воздухе - убиралось прочь.
   Оно беспрекословно подчинилось безмолвному приказу, без промедления убравшись прочь, но кто был способен отдать его? Кто повелевал этой тварью, одним лишь словом управляя её волей? Имеет ли значение, что за безумная личность имеет подобные возможности?
  
   Эти и другие возможности вмиг улетучились вместе с телом космодесантника, когда сработало телепортационное заклинание. Он очутился на одном поле с со своей и чужой командами в окружении призывателей, по виду явно обеспокоенных произошедшими событиями.
  
   - Матч экстренно прерван, - коротко объявил судья, не отвлекаясь на объяснения. - Всем разойтись, на сегодня всё.
  
   Это было неожиданно для всех участников, равно как и для волшебников, на чьих лицах отпечатались замешательство с паникой. Взволнован был даже Хайдон, очевидно впервые столкнувшийся с непредвиденными обстоятельствами, пусть он и держался молодцом.
   Больше всего зашуршали по сему некоторые из демасийских чемпионов, проявляя даже для себя феноменальную обеспокоенность по отношению к состоянию Вэраса. Тот терпеливо заверял каждого в полной сохранности, предпочитая уводить повышенное внимание от "незначительного" повреждения брони.
  
   - Всё в порядке со мной, - снова ответил на вопрос о его самочувствии воин, - но уж точно не с вами. Полагаю, случилось что-то серьёзное, раз вы так всполошились аки потревоженное осиное гнездо.
  
   - Верно отмечено, - раздался сзади вкрадчивый баритон Калишина, и Бельфегор обернулся к магу. - Боюсь, Институт Войны не был готов к подобному перфомансу, но не это сейчас беспокоит людей. Видите ли, - Хайдон сделал глубокий вдох, выдержав двухсекундную паузу, - произошёл крайне неприятный инцидент: Шона Вейн... была обнаружена мёртвой в своём поместье в собственной постели. Дальнейшая экспертиза показала, что смерть была ненасильственной природы - тело было абсолютно нетронуто, и не несёт следов магической порчи. Самое дурное, что подобные инциденты уже имели место быть... давным-давно, и "неизвестный" недуг убивал призывателей... прямо когда те спали. Медики ссылаются на синдром внезапной смерти, и только нам известны истинные причины произошедшего... как это ни было неприятно, но...
  
   - Но что? - резко поторопил Вэрас, в глубине души понимая к чему тот клонит.
   - Если наши опасения будут полностью оправданы... то смею предположить, что Ноктюрн вырвался на свободу, и теперь у нас будут большие проблемы.
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"