До северо-восточной окраины области Шерер мы добирались почти шесть месяцев, и когда въехали в Ставис, была уже глубокая весна. Конечно, путь из Адраса напрямик составил бы считанные недели, но мне необходимы были документы на имя госпожи Диларион, а в моем случае сие приобретение потребовало немалого количества времени и денег.
Трудно оказалось отыскать деревеньку, староста которой был бы безответственен, ленив и жаден, а ведь он по закону имеет право внести изменения в метрическую книгу и выдать грамоту о том, что такая-то госпожа с новым именем имеет такие-то права и привилегии. К тому же по правилам он должен был сам сообщить в Дор о том, что уроженка его, госпожа Стиантон пожелала взять фамилию матери, но нескромное (по моим меркам) количество льер, и заверение, что я лично отвезу свой старый документ в столицу области Доралис, сделало любившего приложиться к бутылочке мужчину чуть счастливее, впрочем, как и меня, пусть даже положение мое было теперь не столь легальным.
Вот и пришлось нам исколесить почти все восточное побережье в поисках того, кто пошел бы на такое, зато я посмотрела Пальтес и Саринос, проехала тропой героев, победивших древних людей-крыланов, побывала в знаменитом театре Ритарин, где танцуют огромные куклы. Постоянное бегство, как ни странно, помогало хоть немного заполнить пустоту в сердце. Я боялась, что она уже и не исчезнет, но, слава богам, рождение Вии изменило все.
Дом тетушки, в котором мы поселись, находился в границах города Стависа. Совсем рядом пролегала каменная гряда Збаравы, отделившая Ризгар, кажется, от всего остального мира. Недалеко от города лет двести назад или чуть больше предыдущий Император открыл школу для молодых магов - ребятни лет пяти-шести, где они учились чародейству в весьма суровых условиях, воспитывающих в будущих воинах выдержку и дисциплину.
Встретили нас в Стависе настороженно, но без агрессии, надо отдать должное, отнеслись более чем лояльно, чужакам обычно везет меньше.
Деревянный дом, как и предполагалось, находился в плачевном состоянии. Арти, увидев его, схватился за голову, а на мое предложение помочь, покрутил пальцем у виска и ушел в сторону городской ратуши, явившись вскоре с двумя дюжими мужиками, бросавшими на меня любопытные взгляды. Я же отправлена была на постоялый двор, и велено мне было двое суток не показывать и носа возле развалюхи. Руководил Арти, надо сказать, так, что хотелось вытянуться по стойке смирно и гаркнуть: 'Да, мой лорд! '.
Как оказалась, в Ластолоскую школу частенько приезжали родители маленьких магов, дабы навестить подрастающее поколение, для них в Стависе имелась отличная гостиница, где я и поселилась, хотя было это весьма затратно, зато там было тепло, и можно было побаловать себя купанием в бадье с горячей водой, а это на позднем сроке беременности было ой как приятно.
По приезду я, как порядочный гражданин Империи Иртанит, зарегистрировалась в крохотном здании мэрии, как госпожа Диларион, где и столкнулась впервые с королевой сплетниц, а по совместительству супругой лекаря. Ставис - небольшой городок, тут все знали о грешках соседа, и разумеется, перемывание косточек было одним из основных развлечений местной публики, с непривычки после жизни в столице я была поражена вниманием, что мне уделяли, и шепотком за спиной от 'симпатичная особа' до 'от пересудов сбежала брюхатая'.
Двое суток я послушно сидела в тепле, а потом отправилась смотреть, что же там Арти придумал. Кстати, дом располагался в идеальном месте, вроде и в городе, а вроде и на отшибе, на высоком холме с пологим спуском к мелкой, но сильной речке Ассэ, берущей свое начало в ледниках. Вид с веранды открывался потрясающий, будто нарисованная искусным художником картина.
Арти оказался плотником с волшебными руками. Дом сиял новыми перилами, стропилами, ставнями и, конечно же, крышей. А Арти светился от признания собственного гения, и от того, что он вновь ощутил инструмент в руках, и воздух, напоенный лесом и холодом. Он даже был приглашен работать на маленькую лесопилку, что нам в дальнейшем очень помогло, потому как деньги мои практически закончились, а работу я себе найти не могла - Виа была слишком мала.
Виана. Моя красавица! Я даже не могла себе представить, что буду так счастлива, несмотря на чужие места, чужих людей, и все те проблемы, что имеют место быть, когда у одинокой женщины рождается ребенок. Но... Разве все это имеет смысл, когда есть ОНА! Черные волосы, алебастровая кожа, огромные изумрудные глаза. Чувствуется, будет высокой, с длинными ресницами, губками бантиком. Умненькая, веселая и минуты не сидевшая на месте.
Даже старик Арти помолодел. Он, так и не обзаведшийся детьми после смерти жены, будто ожил, и я была рада, что что он рядом с нами.
С родами, да и с самой беременностью у меня проблем не возникло, кроме разве постоянно желания есть. Может быть моя Ви понимала, как я мечтала о ней, и каким осторожными нам надо быть, вот и вела себя как пай-девочка. Магического дара у нее пока не проявилось. Хотя, положа руку на сердце, я все-таки до конца не могла расслабиться, ведь дочка росла, и никто не знает, как покажет себя линормья кровь.
Но решать проблемы я решила по мере их возникновения, пока же мы нуждались в деньгах. И едва Виане исполнился годик, мы наняли госпожу Ваниту, они с Ви просто души ни чаяли друг в дружке, а я могла устроиться на работу.
Место наследственного делопроизводителя в Стависе было занято, и кандидатов на него было предостаточно (очередь вперед лет на сто), зато секретари уважаемому господину Тронику были ох как нужны, грамотного писаря, знающего законы, в такой глуши днем с огнем не найдешь. А вместе с Ви ко мне пришло везение - человеком делопроизводитель оказался хорошим, мужчина лет пятидесяти, простоватый, неженатый, живший в уютном домике недалеко от главной площади с престарелой матерью и ее сестрой, очень он любил посидеть в хорошей компании за хорошей сигарой и рюмкой бренди, я способствовала тому, чтобы его мечты обрели реальность - работала, а он подписывал, но платил мне для уровня городка очень неплохо, частично отчисляя из собственного заработка.
Так мы удачно влились в когорту городских любимчиков. Этому способствовала и госпожа Ванита, почтенная матрона всем соседками рассказала, какая я заботливая мать и отличная хозяйка, но боги не дали счастья, не повезло с молодым магом-повесой, который 'поматросил и бросил'. Ой, дальше я в подробности, сочиненные Арти, даже не вникала, но свою ненависть ко всем линормам через этого бедного мага он выразил очень доходчиво. Если бы Эллинар вместе с Императором послушали его о них отзывы, то отправились бы на линормьи небеса в тот же миг от непереносимого стыда.
Но в любом случае, цель была достигнута - меня допустили в круг дам из местного общества, жен и дочерей крупных по меркам города лавочников и предпринимателей, конечно же, не имевших аристократов в своих рядах.
Однако, как показало будущее, пока я спокойно жила в Стависе, кто-то продолжал партию, которая началась с покушения. Но у меня было время подумать и прийти к выводам, которые, если честно, я никому бы не решилась озвучить, настолько они бредовые: во- первых, целью убийцы была именно я. От нападения в квартире, где Алари спасла мне жизнь, до покушения в саду. Во-вторых, причина. Возможно, это из-за того, что мне поведал Арти про таям. Это мог быть кто-то из рода Императора или другие линормы, кому было важно не допустить, чтобы связь заработала. А может, это был и сам Император. Ему эта таям была первому невыгодна, если верить словам Арти. Но не думаю, что он стал бы тогда меня спасать. Хотя... кто этих ящеров разберет? И совсем нелепая версия - кто-то узнал о моем даре, и ему надо было стереть меня с лица земли.
Спустя полгода после нашего приезда на почту Стависа прибыл увесистый пакетик писем. Писала моя самая близкая подруга из Адраса, именуя меня 'моя любимая тетушка Торри'. Письма она писала, точно вела дневник, говоря обо мне в третьем лице, и будто бы жалуясь на бестолковую подругу. Каюсь, я написала ей за пару месяцев до сего события, очень надеясь, что она поймет, кто автор послания. Аси все поняла правильно и с привычным для нее энтузиазмом взялась за дело.
А новостей действительно было много.
Оказывается, через день после того, как я уехала, в столице началась буря, под названием 'Линормы'. Весь город перевернули вверх дном, ее лично посетили раз пятнадцать. Сообщила подруга и весьма прискорбную новость - моя милая квартирка сгорела. Значит, дар не обманул! Никто не знает, кто там бушевал, но итог таков. Правда, сообщила мне Аси, моментально нагнали строителей, и дом теперь даже краше и больше прежнего, а семью с нижнего этажа поселили в соседнем доме. Слава богам, никто не пострадал. Про Джута она, конечно же, ничего не знала, но, как здраво подумалось мне, трясли его первого и сильно.
У меня была мысль написать ему в крепость, но я от нее почти сразу же отказалась. Он и так пострадал из-за меня. Ему надо спокойно жить и позаботиться о своем будущем.
Слава богам, подруга догадалась написать про моих родителей, которые, несмотря на обрушившиеся на них страхи, были в добром здравии по крайней мере за пару месяцев до того, как она написала свое послание.
Что же, хоть тут все неплохо.
Однако, кое-что еще произошло в моей жизни - дар начал расти, он ведь зависел от эмоций, а сейчас их было предостаточно: каждый зуб, улыбка, шажок, все это отражалось на мне крайне положительно, и приходили видения, поначалу, словно кошки в темной комнате, а потом все ярче и четче. Я предвидела, как упадет балка в местном маленьком храме и сказала об этом Арти, тот, невзначай, проверил, и действительно, балка была надломлена.
Лесник, узнав о моем даре (от него я решила ничего не скрывать), разумеется, был поражен, и я, к своему стыду, испугалась, что он не выдержит гнета долга и расскажет обо мне. Но мой добрый Арти сделал самый простой и самый абсурдный вывод: 'Во всем виноваты линормы'. И, кажется, стал опекать меня еще сильнее. Дар же рос вместе с Ви, становился подконтрольным, ясным, но и точно сужал свои границы, и если раньше бедствия были лишь размытым пятном на холсте, но касались всей нашей страны, то теперь они сияли яркими гранями, но за границы Стависа не выходили.
Было и еще кое-что, то, что невозможно было объяснить. Это началось после рождения Ви, и проявлялось, когда я сильно уставала. Например, Арти стоял на кухне, а мне жутко хотелось пить, но с заснувшей малышкой на руках было не подняться, в голове крутилась мысль о любимой кружке с синим узором, полной колодезной чистой воды, и через минуту лесник появлялся с кружкой. Однако, осознала я это в полной мере только тогда, когда Ви стала чуть взрослее: я посылала ей образ игрушки, и она несла именно ее. Сначала думалось, что это магия дочери, и она, возможно, маг от головы. Но позже стало понятно, что это моя собственная магия. Кривая, очень ограниченная, односторонняя телепатия. Когда я рассказала об этом Арти, мы начали пробовать осознанно донести информацию, я, правда, частенько первое время едва одну попытку на ногах переносила. Но результат был на лицо - я могла передавать пожелания-картинки...
А еще порой я чувствовала странный жар, не имевший отношение к дару. Это ощущение шло извне и в то же время изнутри. Странное чувство, оно приходило сначала ненадолго, а потом все меньше и меньше времени давалось мне между облегчением и новым натиском. Оно хоть и не несло боли, но рассудок мутнел. Однако же, если я разрешала странному чувству поглотить меня, оно исчезало, принося, как ни странно, облегчение.
В какой-то момент мне стало казаться, что прошло уже достаточно времени, чтобы всему и всем успокоиться, да и Аси писала, что слухи давно утихли. А самое главное, мне надо было проведать родителей, которые все это время оказались лишены общения. И вот едва минуло два с половиной года после моего побега из Адраса, как я засобиралась в дорогу. Малышка моя уже сама держала ложку, ходила и бессовестно эксплуатировала госпожу Ваниту и дядю Арти, позволявших Виане чуть ли ни по головам у них бегать.
Собрав скромный саквояж, надавав тучу ценнейших указаний Арти и няне, зацеловав ребенка, то плакавшего, то рвавшегося к любимому 'дядюшке', я отправилась к родителям.
Путь через полстраны занял... всего два дня: я решилась на переход в Дор. Уж слишком долго было добираться на дилижансах, я не хотела надолго разлучаться с дочерью.
Перед родителями мне было стыдно за то, что им пришлось столько времени терпеть мое молчание. Хотелось немного смягчить произошедшее, потому я заранее подготовила достойную легенду. Однако, рассказав сильно усеченный вариант того, что произошло, из разряда 'был маг, и есть ребенок' я поняла, что с полной сил вывести меня на чистую воду мамой, этот номер не пройдет. Тем более к ним сразу после моего исчезновения наведался Эллинар. Они подробно рассказали о том, как вошел этот дерганный линорм, как был крайне вежлив и почти умолял рассказать обо мне. Но так ничего и не узнав, удалился восвояси, ни с чем. Пришлось рассказ чуть конкретизировать.
Однако, всех примирил крохотный портретик Ви, который я заказала для родителей, дед и бабушка прослезились и заявили, что уладят все дела и поедут в Ставис, потому как такую красоту надо обнимать, целовать.
Мама, кстати, вручила мне деньги за проданную квартиру и документы на... дом. Я похлопала глазами, а госпожа Стиантон пояснила, что продала квартиру сразу, как только дом отстроили и, получив деньги, вернулась домой, но через неделю по почте пришел договор о даре на мое имя всего дома. Денег никто назад не попросил. Мало того, Империя не потребовала даже вернуть ссуду, а ведь я положенного срока не отработала.
Пробыв в Доре около недели, я решилась еще на один шаг, о котором долго думала - отправила письмо во Дворец Чести от имени госпожи Диларион с просьбой сообщить, что у меня есть неотложное дело для главы первого отдела тяжких преступлений леди Салито, на что мне было сообщено, благо такого рода рабочая корреспонденция доставлялась быстро, что леди Салито-Салтелит появится в столице через неделю, так как находится в отпуске. И я записалась на личный прием через восемь дней.
Прекрасно осознавая, что больше Джута не увижу, мне необходимо было, несмотря на риск, узнать, что с ним все хорошо. Однако, помимо этого я преследовала еще одну цель, более важную - мне нужен был маг, который умеет держать язык за зубами.
Столица встретила меня солнцем, переливающимся всеми оттенками синего и зеленого морем и... воспоминаниями.
Адрас - любимое детище поколений линормов и людей, с годами город становился лишь краше. Только госпожа Диларион была здесь лишь гостем, и совершенно не жалела об этом.
Остановилась я в гостинице, располагавшейся в самом центре округа Сантро. Здесь, в непосредственной близости к аккуратным домам, не было гильдий, не было рынков и тем более мануфактур, даже пекаренка была всего одна, но сдоба в ней достойна была всяческих похвал за качество и количество.
Здешние обитатели, имевшие весьма приличный доход, не такой большой, правда, чтобы купить дом в Альтере, но все же, превыше всего ценили покой и тишину.
Задерживаться в городе госпожа Диларион, конечно же, не собиралась. Рисковать я не имела права! Не судите строго, да, глупое женское существо хотело узнать, все ли в порядке с защитником. Но помимо этого, у меня была ещё одна причина прибыть в Адрас. Я уже достаточно времени ломала голову над этим вопросом, но не находила ответов. И, возможно, тот, кто сможет мне помочь, находится в этом городе. В конце концов, жизнь и будущее дочери стоят всего этого.
Виа росла, и, хотя ее сила пока никак себя не проявляла, случиться это могло в любой момент. К тому же со Стависом соседствовала магическая школа, и я всячески пыталась, пока весьма удачно, не допустить того, чтобы дочь пересеклась с учителями сего заведения. Но не делать же её затворницей из-за материнского незнания и страха.
Сведения из пыльных фолиантов библиотеки магической школы, куда меня допустили по просьбе моего начальника - любимого собутыльника школьного директора, запутали еще больше. А выводы были неутешительные.
Маг-лекарь чувствует другого мага всегда, ведь он способен лечить не только тело, но и магический источник, а, соответственно, и видеть его. Следовало себя поздравить с мудрым решением: акушерка была без дара. Слава богам, и беременность протекала прекрасно, даже простуды не было. Сейчас же дочка отличалась здоровьем и бодростью, хотя я все равно тряслась от каждого ее чиха.
Маг может также почувствовать другого мага, если этот пресловутый источник активен и готов в любой момент творить волшбу. Так, маги-инспекторы выявляют одаренных среди малышей: те не могут контролировать источник должным образом. Умелые 'пользователи', особенно в бою и при необходимости, способны ненадолго 'подавить' его, стать невидимыми для других магов, но это годы тренировок.
А самое грустное, что дочь-линорм наполовину. А как чувствуют высшие себе подобных, мне неизвестно, а спросить, понятное дело, не у кого. Но самое страшное, что Ви могла сменить ипостась в любой момент, если ей дана такая способность, испугаться, натворить дел, а я не в силах буду ей помочь.
Дар? Да, ныне он работал, даже обрел удивительную четкость, но принцип действия его был мне совершенно непонятен... Надежды на его подсказку было мало. В общем, хоть в лесу живи подальше ото всех.
К сожалению, мастер Лотрик почил год назад от сердечного приступа, как я узнала, едва прибыв в Адрас. И теперь единственными из моих знакомых магов были Алари и Джут. Последний, конечно же, отпадает. А вот леди... Она слышала рассказ Арти, и, я надеюсь, поверила. И, это, конечно, глупо звучит, но я знала, она не откажет в помощи. Другого выхода не было.
Да, она служит линормам, и это риск. Но...
Итак, у меня есть чуть больше суток, чтобы обзавестись хоть какой-то полезной информацией.
Едва большие часы на башне рядом с гостиницей пробили восемь утра, как я уже катила по городу ко Дворцу Чести.
Место обитания сыскарей тоже не изменилось. Мужчины и женщины в форме, хмурые лица. Никто не обратил внимания на высокую брюнетку. Шляпка с плотной вуалью, тихий голос тому поспособствовали, сделав меня знатной матроной.
Подойдя к двери со знакомой табличкой, я помолилась всем богам и тихо постучала. Алари сидела к двери вполоборота и была занята чтением, документы в ее руках были сшиты черной лентой.
Она, в отличие от столицы, изменилась, стала старше, медовые волосы были уложены в высокую прическу, лицо уже не хранило ничего от хулиганки, это была леди, настоящая леди, маг-активатор, на руке блеснул обод, занимавший почти всю нижнюю фалангу пальца - 'замужем'. Конечно же! Алари Салито-Салтелит.
Она, почувствовав взиравшего на нее посетителя, подняла голову, намереваясь что-то сказать, но так и застыла.
- Госпожа Диларион?! - в голосе ее звучало неверие.
Я чуть помедлила, но лишь мгновение - Джут уважал Алари, а он не стал бы уважать человека с черной душой.
Ну, а дальше, когда леди-следователь пришла в себя, началось такое! Она возмущалась, что я ничего не сказала, не сообщила, она-де полагала, что я поехала 'развеяться' после услышанного с видом 'оскорбленной женщины'. Я не стала пока рассказывать ей о Ви, и о том, что была беременна, когда спешно убегала из столицы. Судя по возмущению леди, этого никто так и не узнал.
- Ты изменилась, замужем? - она наконец уселась в свое кресло, кивнув на стул, напротив.
- Нет, - улыбнулась я.
- Джут будет рад узнать, что ты в порядке. Этот оболтус до сих пор тайно по тебе вздыхает, мужики - упертые существа!
- Ему говорить не стоит. А про высших вы знаете что-нибудь?
- Нет, - Алари покачала головой. - После полугода тряски и появления наследника на моем пороге чуть ли ни каждый день, я, наконец-то, познала покой, относительный, конечно. Трудно понять их. Не нашли и ладно, ты же не преступница. К тебе даже охрану запретили приставлять после того, как отпустили из дворца, - закатила она глаза. - А сейчас... Приказы сверху, как и заработок, поступают исправно, подпись на указах все еще Айдэла Валкона, остальное, как говорится, не нашего ума дело.
- Они сожгли мою квартиру?
- Не знаю, нашим не дали ее обследовать на предмет использования магии. Так что привело тебя в столицу?
- Мне нужна информация... о магах, - глубоко вздохнув, проговорила я.
Бровь Алари поползла вверх.
- Разговор долгий, вопросов много, может, у вас есть возможность встретиться со мной вечером?
Леди Салито- Салтелит нахмурилась.
- Хм. Как появляешься ты, так тайны изо всех щелей прут, - она постучала пальцами по деревянному подлокотнику. - Приходи-ка сюда в полвосьмого вечера, поедем вместе, я купила дом недалеко отсюда.
Я кивнула, и ровно в половину восьмого коляска застыла под фонарем недалеко от Дворца Чести.
Алари появилась вовремя и сразу же нырнула в карету с закрытым верхом. Кучер лёгким окриком тронул двух молодых кобылок, и карета покатила по городу.
Я, предпочитавшая сидеть безвылазно в гостинице до назначенной встречи, боясь наткнуться на знакомых или, не дай боги, на линормов, с легкой грустью рассматривала пейзаж за окном, припоминая знакомые улицы и любимые места, театр, скверик.
- Как поживает лесник? - послышался усталый голос леди -следователя.
- Вы об Арти? - удивилась я. - Все хорошо.
- Так значит он с тобой. Он поведал тебе еще что-нибудь интересное об этой связи?
- Скорее конкретизировал то, что мы слышали тогда. И есть вещи, смутившие меня.
- Например?
- Арти сказал, что таям линорма может почувствовать другой линорм. А я до этого встречалась с линормом. Женщина, приходившая к нам в мэрию, женщина из Дворца. И если все так, как говорит Арти, то она должна была давно сказать Императору обо мне. Как же ее звали...
Я нахмурилась.
- За этим следует какой-то вывод... - поинтересовалась Алари.
Комок подкатил к горлу.
- Думаю, убить оба раза хотели именно меня, и это не связано с Дайвокари никак, просто совпадение. Кто-то хотел уничтожить таям Императора. Или... - я замолчала.
- Или сам Император, - договорила за меня Алари.
- Арти предположил, что им больно, ведь мы можем принять связь. Возможно, это должно было облегчить участь лорда Валкона, - темнота весьма удобна для таких разговоров. - Вы посчитали наверняка, что я могу быть в чем-то замешана?
- Я даже сейчас уверена, что ты что-то скрываешь, - не стала лукавить леди. - А еще я знаю, что в день побега ты была у лекаря.
Холодные мурашки забегали по спине, но Алари бессовестно сменила тему.
- Ты так к окну прилипла. Хочешь взглянуть на свою квартиру, точнее на дом? Ключей, я так понимаю, у тебя нет?
Я грустно улыбнулась. Женщина же постучалась в окошечко кучера и попросила проехать по улице Розового Рассвета, пусть это и был приличный крюк, но я была ей благодарна.
Дом действительно выглядел потрясающе, как маленький дворец, балкон преобразился, перила были теперь не деревянные, а мраморные, тонкие, изящные, как виноградная лоза.
Мы попросили кучера остановиться, и я, даже не став приоткрывать дверь, выглянула из окна экипажа.
- Красиво, - улыбнулась я. - А где же семья, что жила на первом этаже?
- Им купили жилье неподалеку, как я узнавала. Тебе теперь принадлежит весь дом, - покачала головой Алари, а потом женщина замялась, будто раздумывала, стоит ли мне говорить что-то важное или нет. - Кстати, все хотела тебе рассказать про наследника. Уж не знаю, важно ли это для тебя. Я много над этим думала. Хотя, сейчас приедем, сядем и поговорим. Ты многое мне должна пояснить.
И карета покатилась дальше. Алари решила отложить разговор и просматривала какие-то бумаги, прислонившись к окну и ловя свет мелькавших фонарей. А я... Стук копыт и мрак кареты убаюкивали. Мне было тревожно перед встречей с Алари, но все шло нормально. Оттого хотелось чуть расслабиться, привалиться к подрагивающей стенке и подремать. Только вдруг я резко села. Имя женщины линорма всплыло в памяти совершенно неожиданно, будто кто-то прошептал мне его на ухо.
- Вспомнила! Лана! Лана Руалан.
Лана Руалан
Как и весь молодняк, Лана относилась к ней с почтением, уважением и страхом, хотя, пожалуй, не страхом, а трепетом, рождавшимся глубоко внутри от ощущения чего-то необыкновенного, непостижимого. Девушка не входила в число тех, на кого Морская обратила бы свое внимание. Древняя, на то и Древняя. Она опекала царствующего и сильные роды, что всегда топчутся на вершине власти. Сильная близка к Сильным. Лана не входила в этот круг: магически слабая, почти одиночка: весь род ее состоял ныне из одной матери, отжившей уже два с половиной века.
Но она была трудолюбива, непритязательна и имела в предках таям убитого Императора - своего деда, чьи семьи были дружны, а такое ценилось. Это дало линорм возможность получить работу во Дворце, и даже замечать заинтересованные взгляды молодых мужчин, один из которых, Вартаниш, ей тоже пришелся по душе.
Но такая, кажется, уже распланированная жизнь оборвалась в один из дней чуть больше пяти лет назад, когда девушка по поручению казначея прибыла в мэрию Адраса, чтобы встретиться с посмертным делопроизводителем, который должен был заняться делами умерших служащих резиденции, этим, конечно, обычно занимались люди, но в этот раз делать это было некому, ибо лорд Витон как раз тогда сменил делопроизводителя и всех его людей.
Молодая женщина, человечка... таям Айдэла Валкона. Чувство, которое испытала Лана в момент, когда увидела ее, было непередаваемым, слабым отголоском того, что должен испытать линорм, встретив своего таям. В тот момент захотелось сменить ипостась и, обретя свободу и обострившиеся чувства: различать тончайшие запахи; слышать неслышное, скользить по поверхности гор, чертя когтями узоры на льду.
Человечка - не лучший вариант. Однако царствующий должен знать. И Лана торопилась во дворец, неся отпечаток запаха его таям. Но путь по длинным коридорам ей преградила та, что не обращала на девушку внимания.
И вот уже пять демоновых лет она в заточении на утесе Мельор - жилище Морской. Окна было достаточно, чтобы увидеть бескрайние просторы холодного серого океана, омывавшего самую северную оконечность Ризгара.
В плену у Древней. Без права уйти, иначе смерть. Против Мальди, как и против десятого родового, никто не пойдет. И вот уже больше пяти лет рыжеволосая красавица без возраста приходила почти каждый день и, встав у того самого окна комнаты узницы, отдавала один и тот же приказ:
- Опиши мне ее.
И Лана повторяла заученный рассказ о встрече с таям Императора, детально, благодаря своей памяти, воспроизводя портрет молодой женщины в сером платье.
Древняя молчала, не прерывала, не переспрашивала, но каждый раз с ее уст перед самым уходом срывались слова, будто вопрошавшие мироздание:
- Почему же я не вижу ее?
Лана понимала, что прикоснулась к какой-то тайне, секрету. И этот секрет не даст ей завести собственное потомство, ведь Древняя не отличалась жалостью. И вот сейчас девушка забилась в самый угол, стараясь сжаться в комочек в своем слабом человеческом облике. Ей было страшно, Древняя была в ярости. Дрожь терзаемого утеса передалась испуганной линорм, уже попрощавшейся с жизнью и готовой встретиться с предками.
Рев Морской огласил серое небо, заставив сердце пропустить не один удар:
- Больше я не буду ждать!
Глава 2
Айдэл
Император сидел в плетеном кресле на балконе квартиры, а теперь уже дома, Янины Стиантон, в который раз с мазохистской скрупулезностью перебирая свои ошибки.
Разрываясь между магией и долгом, семьей и таям, обидой и желанием, он творил глупость за глупостью. Думал, что сможет побороть связь с человечкой, как сделали многие до него, и не смог. Думал, что вернет Ритану, но лишь сильнее оттолкнул. Думал, что достаточно умен и опытен, чтобы не поддаться на детскую, прямо скажем, интригу сына и повелся, драконий инстинкт собственника не подвел, хватило и одной попытки Эллинара присвоить Янину, чтобы кровь Императора вскипела. С тех пор отношения с сыном расстроились. И теперь Айдэл подозревал самое близкое существо - Древнюю - в том, что она замешана во всем этом.
Бесчисленное множество кусков мозаики никак желало сложиться в картину, как бы он ни старался.
Тот огонь, что уничтожил дом Яны, был так схож с тем, что чуть не прикончил Салито, и так похож на его собственный. Это было озвучено собранию глав родов, но прийти к выводу, что Айльдир жив, не решился ни один из них. К тому же, тогда императорский 'здравый' рассудок был поставлен под сомнение. Айдэлу было известно о шепотке за его спиной, многие считали, что необходимо провести обряд переизбрания, дав возможность измученному магией царствующему дожить свой век спокойно.
Но если допустить это, к власти придет не Райдэл, отчасти разделявший его взгляды, а Крастол, который под нажимом оппозиции, сложившейся в рядах линормов, не простивших людям убийства Арьяла, расторгнет Вечный договор с Иртанитом. Только уйти, значило обречь роды на вымирание. Какой бы силой не обладали его соплеменники, их становилось все меньше, да и 'мельчали' с годами ящеры - сильные рождались в истинной связи, а большинство таям -люди, которых линормы в качестве части души ныне не признавали. И вскоре, а это 'вскоре' наступит очень быстро, ящеры исчезнут.
Но это были не все трудности.
Спустя шесть дней после исчезновения Янины, пока он утешался мыслью, что она уехала к родне, и корил себя за то, что снял охрану, самоуверенно считая, что сам справится, особенно ночью, и тайно надеясь, что, если ее убийцей окажется тот, кто для него дорог, он первым получит ответы, ее дом взорвался. Он знал, что ее там нет. Чувствовал, что она жива. Он постарался сделать так, чтобы новый дом отстроили быстро, и он был похож на место, к которому она привыкла. Разве что комнаты получились больше. Но как оказалось, это было необходимо в первую очередь ему самому. Воспоминания приносили покой, пусть и ненадолго. И когда совсем терялся контроль, Император все реже улетал в горы в поисках спасения, он приходил сюда. Новый дом не хранил ее запаха, но жилище помнило призрак женщины.
Он так и не смог найти ее. Точно сама судьба спрятала от него Яну, но оставила в сердце маячок - стук ее сердца, который останется с ним, пока она жива, или пока жив он.
Прошел месяц после того, как Янина пропала, а судьба уготовила ему новое испытание - Рита вернулась во Дворец, боясь, что Айдэл может причинить вред их сыну, Император так думал, по крайней мере. Но одной тоскливой осенней ночью она пришла к нему, предложив свое тело. Он возликовал, но ненадолго - ее пальцы будоражили лишь ум и совесть, заставляя его ненавидеть себя, за то, что он больше не откликался, как должно, на ласку той, с которой прожил столько лет. Он больше не желал ее, как раньше. Отец говорил, если ты познаешь ласку избранной, ты, разумеется, не перестанешь получать физическое удовольствие от ласки другой, но это будет замена дорогого вина суррогатом. А кто в здравом уме согласится на эту подмену? Рита же с маниакальной настойчивостью желала быть с ним. Кажется, она была готова на все, даже терпеть боль. А вот он - нет.
Внизу остановился экипаж, через минуту тронулся вновь, хотя привычного хлопка двери Император не услышал, да и не прислушивался. Прошла еще минута, и Айдэл застыл, не веря собственным чувствам, даже дышать перестал - откуда-то пришел ее запах, чуть изменившийся, как и у всех с годами, но, видят боги, он не мог ошибиться.
Подлетев к перилам, лорд Валкон посмотрел вниз. Ночная улица была усеяна желтыми пятнами фонарей и пустынна, экипаж только что вывернул на Спорный тракт, тонкая струйка Ее аромата тянулась вдоль улицы, вслед за черной коляской.
Император перепрыгнул через перила и, едва приземлившись на мостовую, побежал. Сердце, замершее так надолго, забилось, нагоняя отставание. Разумеется, экипаж двигался быстрее человеческих ног, и лорд Валкон взмыл вверх, растворившись серым линормом в чернильном небе, и последовал за экипажем.
Крытая коляска остановилась у облицованного мрамором дома на набережной Семи Полководцев. Из экипажа вышла леди Салито, обойдя карету и расплатившись с кучером, женщина открыла дверь.На мостовую легко выпорхнула Яна.
Это было сродни удару молнии, когти линорма непроизвольно сжались, как у хищной птицы, готовой схватить добычу.
Почти два с половиной года - долгий срок для человека, но они пошли ей впрок. Движения ее стали плавнее, таям округлилась в бедрах и груди, талия же осталась такой же тонкой, придав ей женственность и возбуждая все мыслимые желания.
Салито все же скрыла, где спряталась его таям!
Яна последовала за демоновой сыскаркой через парадный вход в дом, а серый линорм, подождав пока отъедет экипаж, чтобы не потревожить лошадей, приземлился на крышу соседнего строения, судя по темноте в окнах, хозяев там не было. Большие ноздри ящерицы раздулись, подрагивал гребень на голове. Все чувства обострились, точно его ждала смертельная битва, в которой он не победит - таям была близко, так близко, что даже злость вместе с магией успокаивались, окунаясь в блаженство обычной физической силы, обычного сильного желания.
Но...
Из-за угла загремела по мостовой коляска без верха, запряженная сонной пегой лошадкой, и ее пассажира взбешенный Айдэл не перепутал бы ни с кем.
Яна
- Ну, вот мы и прибыли. Моя новая берлога, подарок терпящего меня благоверного, - возвестила Алари.
- Какая невоспитанность с моей стороны, я же не поздравила вас со свадьбой!
- Вот уже целый год познаю азы семейной жизни, - хитро сощурилась леди Салито, - как и супруг, Джет наверняка размышляет, а того ли он хотел от жизни! Я же его вижу в лучшем случае раз в месяц.
- Желаю вам только счастья и потомства! - я вежливо поклонилась.
- Терпения мне пожелай, потому что род Салтелитов отличается бешеным упрямством, - пробубнила Алари.
Активатор вышла из экипажа первая, я замешкалась: шаль упала на пол коляски, и я пыталась в темноте ее нащупать. Леди Салито-Салтелит, обойдя карету, распахнула дверцу, и я, ухватив-таки потерю за мягкие кисти, ступила на мостовую.
Красивый дом, чистенький, но лишенный какой-либо мебели (по крайней мере на первом этаже), да и вообще уюта, как здание Дворца Чести, только в уменьшенном размере, он буквально кричал, что жене лорда Джета Салтелита не до вязания, рисования, мебели и занавесок.
- Ммм, я, конечно, должна была предупредить, но я, - Алари замялась, а мое сердце в миг сжалось от страха, - сказала Джуту, что ты тут.
Я застыла посреди небольшой лестницы в холле, и в этот момент хлопнула входная дверь, а сердце мое затрепетало - на пороге стоял лорд Салтелит.
Раньше симпатичный, теперь мужчина был бешено привлекателен. Старше, шире в плечах. Мужественнее. С коротко стриженными волосами. Я видела его второй раз в жизни, но могла, если б умела рисовать, написать два его портрета 'Тогда' и 'Сейчас', и я знаю, для любой женщины 'Сейчас' было бы желаннее.
Я склонилась в реверансе.
- Лорд Салтелит.
- Яна, - это прозвучало столь интимно, что по спине пробежала дрожь.
Я еще не успела выпрямиться, а он уже стоял рядом на ступень ниже, что равняло нас в росте. Его глаза горели. Моя рука в его, и его губы слегка касаются тыльной стороны моей ладони, дыхание согрело кожу. Про Алари все забыли, но она сама о себе напомнила.
- Вы, господа, пойдите наверх что ли и поговорите, - послышался голос следователя, - а я пока о чае распоряжусь. Или, о чем покрепче.
Одного взгляда на хозяйку дома было достаточно, чтобы понять, она о своем решении нисколько не жалела.
Джут не выпустил мою руку, и через пару ударов сердца мы оказались в большом холле с выходом на балкон, а еще через мгновение и на самом балконе.
- Я не верю всему тому, что говорят о тебе, - прошептал лорд Салтелит севшим голосом. - Ты не должна была уезжать вот так, никому ничего не сказав.
Годы все-таки позволили ему чуть больше: я оказалась между ним и балюстрадой, одна его рука легла мне на талию. Я была ошеломлена, не испугана, нет, ошарашена - да, но страха не было, до того момента, как...
- На твоем месте я убрал бы руки!
Госпожа Диларион оказалась за спиной защитника так быстро, что не успела моргнуть и глазом. Не знаю, что нашло на Джута, наверняка сработал оттачиваемый годами армейской жизни навык, но между нами и гостем вспыхнула и побежала синеватыми переливами стена магии.
Выглянув из-за спины лорда Салтелита, я в ужасе уставилась во мрак, что царил в самой дальней части огромного балкона, там сияли, как две звезды, глаза высокого человека, мужчины со смутно знакомым голосом, от которого тот самый жар внутри обратился извержением вулкана.
Секунду спустя щит был сметен - стена лопнула, как мыльный пузырь, а Джут без сознания упал к моим ногам. Я начала наклоняться к нему, но стальные пальцы впились в мою руку и рывком прижали к Императору.
Боги, как можно быть таким бешеным и горячим!
Мы переместились в мгновение ока. Лорда Валкона явно не заботил тот факт, что Джут мог пострадать: ведь при перемещении линормы, как я вычитала в одной из книг Ластолоской школы, оставляют приличное выжженное пространство, если оно не защищено магией.
Он отпустил мою руку, а ослабевшие от страха ноги меня не удержали, я упала на колени. Вокруг все тонуло во мраке, через стрельчатые окна заглядывал в комнату узкий серп месяца. Мы во дворце!
Император сорвал сюртук, отшвырнув его куда-то в темноту. Закатал рукава белой рубахи. Он не медлил и не торопился, схватив меня за плечи, рывком поставил на ноги, чтобы толкнуть на кровать и через долю секунду оказаться сверху, прижав мои руки, раздвинул ногой мои бедра и стал целовать, больно впиваясь в шею и грудь.
Боль отрезвила, я, почувствовав себя бабочкой, наколотой на доску, забилась в отчаянном стремлении освободиться, но это было все равно, что пытаться выбраться из объятий железной девы, только больнее становилось, и вот тут пришла злость.
Боги! Да что же!
Паника накатывала. Я могла стать податливой и жалкой, как и полагалось, наверное, той, которой оказали великую честь, допустив в покои Императора. И возможно, это бы даже облегчило мою участь. Я бы сгорела быстро... Но что-то внутри взбунтовалось, тот самый жар, что обратился всепожирающим лесным пожаром. Чисто интуитивно я бросила в него видением себя на кровати избитой и окровавленной, с кожей, пузырящейся от ожогов
Айдэл Валкон резко отпрянул, выпустив жертву, чем я не преминула воспользоваться, оказавшись на другом конце кровати. Так мы и замерли, не отрывая взгляда друг от друга, оба, тяжело дыша, хищник и строптивая жертва.
- Интересная магия! - голос его был полон горькой насмешки.
- О чем вы? - прошипела я.
- Девочка моя, можешь оправдано считать меня мразью, но не идиотом. Я ожидаю, что ты мне все объяснишь, точнее 'дообъяснишь'. Полагаю, род Салтелитов ты такой честностью не почтила. Лишнее говорить - определенно не твое, хотя иногда это тебе только вредит.
- Я - не ваша девочка, - обозлилась еще больше.
- Ты даже не понимаешь насколько моя. Я не в состоянии сейчас тебе корректно это пояснять, - Император сделал шаг ко мне, огибая кровать.
- А вы уж сделайте милость! - выпалила я, пятясь назад.
- Между нами связь, Яна, и для себя я ее уже давно принял, - он вдруг грустно улыбнулся. А когда так улыбается зверь, становится еще страшнее.
- Интересно, каким образом? - меня было не остановить.
- Постелью, - он смотрел на меня, как на любимого ребенка.
- Вы бредите, Ваше Величество? - отшатнулась я.
- С первой и до последней ночи это был я, линорм никому не отдаст свое, - сообщили мне. - Поверь, крайне болезненно слышать имя сына из твоих уст, каждый раз, когда я был в тебе, - зарычал он.
Кажется, что я даже вздохнуть не могла, как тогда, когда кинжал друида погрузился по рукоять в плечо.
Нелюдь!
Тело болело от его прикосновений, кожу жгло, внутри все горело, заставляя само мое существо плавиться, как металл в кузнечной печи. Боль, страх, безысходность, все сплелось в клубок. И помимо моей воли, этот клубок, вылетев из груди, ударился в лорда Валкона. Нет, его видела лишь я, и то лишь потому, что сама придумала ему форму. Чернильный мрак с алыми всполохами внутри...
Император рухнул, как подкошенный. Лишь через минуту я, боязливо выглянув из-за кровати, поняла, лорд Валкон пребывал в глубоком обмороке.
Это было жутко! Жутко, потому что одно дело передать образы, а другое дело эмоции и ощущения! Жутко, потому что я могла причинить вред Ви, Арти, родителям! Выдать дар, в конце концов!
А вдруг я убила его?
Подбежав, рухнула на колени возле мужчины.
- Чтобы тебя... Чтоб тебе... - я трясла его за плечи, но вскоре без сил и от пережитого 'выброса' энергии упала и, уткнувшись в его живот, зарыдала, выплакивая все: воспоминания о малыше, которого убила, о том, что столько лет мечтала о несбыточном - о семье, воспоминания о Джуте, который мне нравился, об Эллинаре, которого желала, и который оказался совсем не Эллинаром.
Не знаю, сколько я так рыдала, пока не услышала над собой мелодичный женский голос, и, вскинув голову, обнаружила, что передо мной стоит красивая женщина с бледным лицом и такой печалью в черных глазах, что на секунду мои беды показались забавной историей.
- Я ему говорила...
- Леди Валкон?
- Пойдем. О нем... О нем позаботятся.
Она протянула мне руку, и я оперлась на нее.
Покои, в которые императрица меня привела, были ее личными. Стены увешаны портретами, пейзажами. Северная красота, высокий замок в метель, горы, чистые озера, мужчина с серебряными волосами, ребенок, почти младенец, унаследовавший от отца светлые кудри. Эллинар.
Ритана Валкон подхватила с подноса графин с вином и, откупорив звякнувшую крышечку, приложилась к горлышку, точно заправская пьяница, делая большие глотки, напившись и утерев губы тыльной стороной ладони, она повернулась ко мне:
- Где ребенок? Древняя подсказала, Айдэл тем, что чуть не отправился к предкам от твоей боли, доказал. Я уверена, что ты родила наследника. Где он?
Алари
- Демоны всех миров! - я с трудом перевернула деверя на спину.
Слава богам, он дышал! Видимых повреждений не было. Главное, чтобы источник не пострадал.
Стоя на первом этаже, я ощутила магический всплеск такой силы, что захотелось упасть лицом вниз, закрыть голову руками и молиться. Джут выставил щит, и кто-то опустошил источник защитника.
И где Янина?
В паре футов от нас с деверем чернел на белом мраморе круг. Линорм! И перешел он так, что защитника отбросило, приложив о перила.
- Помочь? - голос со стороны арки, ведущей в дом, заставил вспыхнуть в руке пульсар, готовый сорваться с подрагивающих от напряжения пальцев.
- Благодарю, лорд Райдэл. Справлюсь сама. Один ваш тут уже побывал.
Но блондинистого здоровяка, впрочем, как обычно, мое мнение мало интересовало. Ему хватило шага и одного усилия, чтобы Джут, что возвышался надо мной на голову, был перекинут через его плечи.
- Кровать? Софа? - поинтересовался линорм.
- Лекарь! - рявкнула я.
- Чересчур! Ты слишком заботлива, сладкая.
Джут крайне неласково приземлился на кровать в гостевой спальне, а я оказалась в кольце крайне ласковых рук. Всегда, когда Рай проделывал это, глубоко внутри моей неуемной персоны срабатывал магический фонарик - включалась совершенно неправильная Алари, та, которую одной рукой толкаешь обратно, а второй тянешь на себя в надежде, что можно будет списать на нее, слабую все свои прегрешения.
Насколько глупо было обвинять Яну в том, что она была близка с одним из этих монстров, я поняла за одну единственную ночь. День накануне этой самой ночи выдался напряженным, настолько напряженным, что мне очень хотелось кого - нибудь поджарить на медленном огне и наслаждаться воплями. Даже списочек весь в вензельках имелся.
Мне пришлось возглавить захват одного мага, весьма неслабого. Аристократ не поделил наследство с братом и 'укокошил' более удачливого родственника. Скрыться ему не удалось, и он засел в доме убитого, захватив трех слуг в заложники. По всем правилам я туда лезть не должна была без сопровождения мага-защитника. Тем более захватчик был магом льда, а это для меня неприятный соперник. Но мне к тому времени вымотали нервы все, кто мог: исчезновение Янины, взрыв ее дома, в котором, я уверена, был замешан 'наследник', потому как один в один отпечаток магический походил на то происшествие, что чуть не отправило меня к предкам. И это при том, что я не эксперт в идентификации магии. Этот же наследник с непроницаемым лицом таскал меня за собой, как собачку на поводке, чуть ли не обнюхивая, на предмет того, где я госпожу Стиантон закопала. А когда лорд Валкон уходил, его место занимал лорд Райдэл. Однажды я со всего маха закрыла дверь перед носом последнего и села писать прошение о переводе, параллельно строча опус про любителей содержанок, которому, к сожалению, свет не увидеть и признания не получить. Но голос за моей спиной посоветовал чернила на первое не тратить, ибо пока я во всем не разберусь и исчезнувшую Янину не найду, никуда меня никто не отпустит, а что касается моего стихосложения, то использованные в моем сочинении слова 'высоко воспитанной' леди знать не положено.
И это если не касаться вопроса личной жизни, состояние которой можно описать, как полная катастрофа.
Так вот о маге!
Сыскари и Миртак не торопились. Местные представители власти старались оттеснить зевак и плачущую родню. Небо хмурилось. Есть хотелось. Спать хотелось. В итоге я просто пошла к особняку. Дверь от моего огненного шарика разлетелась в щепу, и я встретилась взглядом с человеком, который сам испытал потрясение от того, что сделал, но остановиться уже не мог - не знал, как это сделать. Слуги сбились в кучу в дальнем углу у огромного камина. А мне навстречу понеслась снежная буря колючего льда и острых сосулек. Уклониться от такого невозможно, спас огонь - огненный вихрь проделал дыру в его магии, но пара острых льдинок мимо не пролетели, рассекая ткань мантии и кожу. Боль на фоне источника, готового к удару, была незаметна, и лорд Таворик, пробив своим щуплым телом окно, вылетел на улицу.
И только спустя минуту в дом ворвались защитники и Миртак, я же к тому моменту зажимала рукой кровоточащую рану на плече и уговаривала дрожащих испуганных людей вылезти из своего спасительного угла.
- Подавится! Зато вы вздохнете свободно. Разберись тут. Я пошла. Рапорт завтра напишу.
- А лекарь...
- К демонам!
Вернувшись домой, я постаралась забыть сей жуткий день в ванной с маслами и бутылкой вина, предварительно замотав предплечье своеобразным бинтом - шейным платком Джета.
Но глава охраны Дворца явно был против моей амнезии, даже временной. Комната, где располагалась большая мраморная чаша с водой, в которой я и восседала, имела огромное окно с видом на море, тонувшее в закате или на закат, который в море тонул... Все испортил огромный ящер, скользнувший на балкон, куда окно и выходило. Пучок пульсаров, выпущенных со страху, по Райчику не промазал, а вот крик успел застрять у меня горле. Может, его жест изначально и был попыткой меня заткнуть, но потом, вместо его ладони были губы. Не помню, сопротивлялась ли я?! По-моему, нет. И все демоны всех миров, вино в сравнении с ним было водой, а солнце - нагретым камушком. Мне было страшно и интересно. 'Авантюристка - мазохистка ты, Лари!' - не раз говаривал мне Джут.
И да, это было хорошо. А то! Столько-то лет практики!
Потешила поначалу себя мыслью, что я тоже ничего! Потом пришло озарение, что по опыту 'линормихам' со столетним стажем я проигрываю, но ему явно хотелось повторения. Решила считать, что ему 'невинность' нравится. А что? По сравнению со столетними... Хотя, погодите, у него же невеста - яйцо.
В общем, проснулась я утром жутко уставшая, потому как под это самое утро и заснула. И, возможно, аристократ и правильный мужчина уже тактично бы покинул постель 'юной' леди, но к лорду Стиа Райдэлу сие явно не относилось. Бессовестно голый, бессовестно большой он занял почти всю мою немаленькую кровать, загнав хозяйку на самый край. Да, захват территории я безбожно проиграла - на меня умудрились разве что не залезть.
А моей попытке сбежать с поля боя даже поспособствовали, просто 'выпнув' с кровати. И под приличный грохот, который поднял бы все императорское войско, его лордство укрылись моим одеялом и притиснули под щеку мою подушечку, продолжая мирно почивать!
С тех пор и началось это противостояние. Он приходил и уходил. И каждый раз глаза его все больше темнели, если так можно сказать... Но допустить того, что было, я уже не могла. Когда вспоминалась та самая ночь, хотелось биться головой обо все твердые предметы, чтобы сие 'выбить' из памяти. Я и так чувствовала себя виноватой перед Джетом. Хотя он сам разорвал помолвку после того, как решил, что я на стороне линормов, угрожавших, как выяснилось позже, Джуту. Прискакавший маг-защитник обвешал все семейство амулетами, не скупясь на силу и ртуть, и надавал указаний, куда бежать и что делать, если что... Жених же мой славился взрывным нравом и упрямством, и только слова Джута, который спустя время осмыслил то, что произошло, вернули Джета к моим ногам. Если честно, теперь зная всю предысторию, я даже не гневалась. Сама поступила бы также.
Но Стиа предпочитал напоминать о себе каждый раз, когда я была близка к некой степени спокойствия и смирения, к попытке принять свои грехи... Он появлялся неожиданно, заставляя кровь и магию закипать. Но меня учили чести и правильности. И в храме я дала обет Джету, и нарушать его не собиралась.
Бешенство (а я точно знаю, что это оно, хотя он выглядит, как и положено всем высшим, спокойным до зубного скрежета), в котором Рай пребывал перед моей свадьбой, перешло в постоянное присутствие пред моими прекрасными очами после обряда. Он лез везде и всюду. И я, уже начинающая бесноваться, подумывала воспользоваться правом смены должности, как замужней леди.
И не понятно ведь, зачем он это делал? Я неоднократно от него же слышала, что высший предпочитает худышек с мягким характером и нежными руками. Я в этот круг не то что не входила, я была из противоположного лагеря, прямо скажем. Но он все равно являлся по своему желанию, заняв кресло на балконе дома, подаренного мне мужем, с бокалом вина и выражением лица, с которым жрецы выслушивают пришедших покаяться в страшных мыслях девственниц.
Месяца три назад он, наконец-то, оставил меня в покое. Но я буду честна, сказав, что с десяток ночей ждала мелодичного звона бокала со своего балкона. И вот он здесь. Его руки опять замерли на моем лице, согревая, заставляя смотреть в черные провалы глаз и вдыхать его запах. И опять думать о том, что у меня есть честь и совесть.
- Госпожа Стиантон во дворце. Не лезь! Иначе приляжешь рядом с Салтелитом, Императора я остановить не смогу, - его горячие губы коснулись моего виска. Он отпустил и, в два шага преодолев комнату, исчез за дверью. Магический всплеск сказал мне, что Стиа Райдэл 'перешел'. Я же поспешила к другу. Ему всегда доставалось больше всех. Бедный Джут! Бедная я!
И какая же я дура!
Яна
- Не понимаю, о чем вы? - я боялась даже пошевелиться, чтобы не начать сыпать на императрицу образами, собственными отчаянием и страхом.
Леди Валкон хмыкнула, и графин с вином, пролетев рядом с моим плечом, ударился в стену, разлетаясь дождем осколков и алыми каплями, 'кровавые потёки' побежали по стене.
Я испугалась, дернулась в сторону, все мое существо наполнилось животным ужасом перед чудовищем, с которым мне не совладать.
- Ладно. Ребенка все равно найдут. Он-линорм. Такое не скроешь. А вот ты умрешь. Я знаю, Айдэл простит. Он поймет, что все это ради нас, - она нервно потирала ладони. - Как же я ненавижу тебя! У меня была семья. Мой муж! Мой сын! А теперь они стали чужими друг другу. Айдэл избегает меня. А я все сделала. Все! Я ушла, чтобы он жил! А он умирает, потому что ты своим никчемным человеческим умишком и мышиным сердечком не принимаешь его. Ты его убиваешь! Моего Айдэла!
Женщина двинулась в мою сторону. Прекрасное лицо Ританы Валкон преобразилось. Убитая горем, она постарела, лоб пересекли глубокие складки, черные глаза заволокло слезами. Она искусала губу до крови.
- Рита, - тихий голос заставил ее судорожно вздохнуть и остановиться.
В дверях ее покоев стояли лорд Райдэл и Император, бледный и опирающийся на плечо начальника охраны.
- Она родила тебе наследника, - подбородок леди Валкон задрожал. - Но она не приносит тебе покоя. Она не отвечает и не любит тебя.
- Я знаю, - еще тише проговорил Император.
- Она и не должна, - грудной голос заставил лорда Валкона и лорда Райдэла опуститься на колено. Мы же с императрицей в ужасе смотрели на нового гостя, откинувшего легкую взвесь тюля и ступившего в комнату с широкого балкона.
Женщина с огненно-рыжими волосами двигалась легко и неслышно. Ее синие, как море, глаза с пульсирующими зрачками, пристально изучали единственного испуганного человека в этой комнате, испуганного не ее появлением и даже не собственной смертью, а тем, что ему не дадут увидеть дочь. Но и в таком состоянии я почувствовала необычность этой линорм, она сочетала не сочетаемое: древность и молодость, бодрость и упадок, боль и облегчение, любовь и ненависть, родное и чуждое.
- Поднимитесь, - она тяжело вздохнула, оторвав от меня взгляд, и, подойдя к большому креслу у кровати, опустилась в него. - Вряд ли кто-то из вас осознает, что кланяться нужно мне. Даже тебе, человечка. За то, что я сделала. Это мне не место среди живых.
Она сцепила длинные пальцы и поднесла их к лицу, люди делают так, когда молятся, совершают ошибки и хотят получить прощение.
Когда она заговорила, весь свет в комнате будто потянулся к ней, она словно читала монолог главной героини пьесы, решающий, раскрывающий суть, а мы были зрителями, готовыми либо аплодировать таланту стоя, либо освистать плохую актрису.
- Это началось давно. Для вас. Для меня прошла вечность, уместившаяся в один день. Семейство Валконов должно было поразить родЫ своей плодовитостью. Три мальчика. Один из них - Десятый. Это не удивительно, ведь Аликана и Родарик таям. Что может быть прекрасней? Только так все видится со стороны. Но никто не знает о горе родителей, потерявших одного ребенка, похоронивших Айльдира и готовых попрощаться с тобой, Айдэл, видя твое состояние.
Она закрыла лицо ладонями, и рыжие пряди спрятали ее на мгновение от нас, но лишь на мгновение. Она выпрямила спину и посмотрела в глаза застывшему Императору.
![[]](/img/a/alena_woronina/darrr2/333.jpg)