|
|
||
На небе пламенел закат. Солнце зашло за горизонт, последний раз за этот день одарив землю бледно-золотыми лучами. В лесу было тихо, и лишь холодный зимний ветер, завывая, гулял меж деревьев.
Внезапно разъяренный, дикий рев разрезал тишину - стаи птиц от испуга взмыли в небо, подав писклявые голоса. Земля задрожала под тяжелым бегом невероятных размеров чудовища - одни животные затаились в своих норах, дрожа от ужаса, а другие - поспешили вглубь леса в надежде скрыться и спрятаться, не высовывая носа...
Мальчик двенадцати лет, не щадя сил, бежал, спотыкался о корни деревьев, раздирая ноги в кровь, падал и поспешно вставал, слыша позади себя бешеное рычание чудовища, которое отставало от него всего на пару метров. Он понимал, что этот монстр просто загоняет его до полусмерти, а потом, обессилившего и слабого, разделает с особым удовольствием, смакуя каждую часть его тела. Но он не мог ничего, кроме как бежать, не разбирая дороги.
Ступни горели, как будто он бежал не по холодному снегу, а по раскаленным углям. Дышать было тяжело - горло охватил огонь, а ледяной воздух царапал легкие жгучими сотнями лезвий. Дыхание сбилось, став хриплым и прерывистым. В глазах стояли слезы - сильные потоки пронизывающего до костей ветра нещадно били по лицу. Но он не чувствовал ничего - страх, заполонивший его сознание, хлестал свистящим бичом по пяткам, подстегивал, отодвигая все на задний план. Главное - выжить. Потому что он хочет жить.
Перед глазами все сливалось. Горло нещадно саднило - он начал задыхаться. В висках стучала кровь. Сердце, бьющееся в бешеном ритме, словно бы раздирало грудь, готовое, проломив ребра, выскочить наружу. В ушах стоял тонкий свист ветра. По щекам струились горячие слезы, сразу же замерзая тонкими солеными дорожками.
Мимо с невероятной скоростью проносились деревья, кажущиеся одной стеной, обступившей его. Земля под ногами перестала ощущаться, тело стало каким-то легким - он перестал чувствовать себя, потерял связь с реальностью...
Ноги заплетались. Один неверный шаг - и он, споткнувшись, с размаху упал, сильно ударившись грудью, отчего перехватило дыхание, и проехал с перекатами и подлетами над землей пару метров, больно встречая камни и выступающие древесные корни плечами, руками и головой.
Мальчик пошевелился, дрожа от усталости и перенапряжения, и, зажмурив глаза, тихо зашипел, когда по телу прошел электрический разряд боли. Двигаться было невероятно трудно. Но снег приятно остужал разгоряченную кожу, хотя обожженные холодом и разодранные в кровь ступни все еще горели, а из глубоких царапин и содранной до мяса кожи сочилась алая жидкость.
Однако разноголосые ощущения тут же схлынули, когда в поле зрения появились огромные волосатые с длинными, острыми когтями лапы чудовища. Оно, тяжело дыша, остановилось в нескольких шагах от него.
Мальчик вмиг забыл о боли, перевернулся на спину и медленно - сил совсем не осталось, - начал отползать назад, смотря на монстра расширившимися от страха глазами. Сердце, только начавшее успокаиваться, вновь забилось в груди испуганной пойманной бабочкой. Руки и ноги, отталкивающиеся от земли, тряслись. Взгляд невольно остановился на длинных и острых, как лезвие, клыках скалящегося и идущего вслед за ним животного, непроницаемо-черные глаза которого горели жаждой.
- Уходи... Не трогай меня... - еле шевеля потрескавшимися губами, сипло прошептал мальчик, умоляюще смотря на чудовище, напоминающее невероятных размеров обезображенную пантеру.
Животное в ответ оскалилось еще шире, демонстрируя два ряда зубов-лезвий, и гулко бешено зарычало, сверкая матовыми глазами. Мальчик дернулся назад и уперся спиной в шершавую кору массивного дерева. Он так сильно стиснул зубы, что заиграли желваки, и сжал пальцы в кулак, с силой сдавливая снег в горячих ладонях, словно показывая этим движением, что без боя не сдастся. Взгляд, ранее отображающий страх, стал другим - решительным и вызывающим.
Двенадцатилетний ребенок понимал, что с этой громадиной ему ни за что не совладать, поэтому есть только один выход - бежать. Собрав крошечные остатки сил и выносливости, и бежать. Он - не человек, а это - огромное преимущество, потому что у него есть шанс, что в этот раз чудовище его не загонит в угол..., так как недалеко, боковым зрением заметил мальчик, находится гора, верхушка которой, окольцованная белым туманом, виднелась над кронами деревьев.
Надежда была. Хлипкая, но была...
Заставив свое тело подчиняться себе, вопреки усталости и разливающейся, как раскаленная лава, боли, мальчик резко поднялся и рванулся в сторону. Но, не пробежав и нескольких метров, от разрывающей боли, прокатившейся по ногам, он вновь упал лицом в снег. Редко использующееся и натренированное умение сверхскорости надавило на ноги и разорвало сухожилия. А с ними даже самая лучшая регенерация справляется слишком долго.
Чудовище, без интереса наблюдающее за потугами жертвы, издало что-то наподобие глумливого смеха. Развернувшись к ней, оно пригнулось к земле тонким гибким телом, готовясь к прыжку.
Не успел мальчик что-либо предпринять, как животное, грациозно прыгнув, нависло над ним и вцепилось клыками в плечо, прокусывая насквозь и кроша кости. Ребенок истошно закричал, наровясь сорвать голос, и задергался под тяжестью навалившегося на него зверя, стараясь вырваться из челюстей животного.
Чудовище недовольно мотнуло головой, зашипев, точно змея, и швырнуло мальчика в дерево, отрывая от его плеча кусок мяса. Проглотив сочную хрустящую добычу и облизнув длинным языком капающую с волосатого подбородка багровую кровь, оно сразу затрясло головой и начало отфыркиваться, недовольно рыча и щуря черные глаза.
Мальчик, лежа в снегу под деревом в образовавшейся небольшой алой луже, дрожал от страха и молниеносной боли, резкой, прорезавшей тело как кинжал, но стихнувшей так же быстро, как и начавшейся. Сжав губы в тонкую полоску, он с особым, каким-то по странному звериным вниманием, неприсущим никаким расам, следил за каждым малейшим движением чудовища, которое с остервенением вытирало окровавленные губы о снег.
Ребенок, чуть подрагивая и держась за плечо, возле откусанного места, стал осторожно, помогая ладонью свободной руки, пробираться назад, неотрывно смотря на все еще отплевывающуюся и шипящую "пантеру". Откусанное место противно ныло и покалывало - первые признаки регенерации. Для такой требуется немного времени: нужно восстановить ткань, кость, вены, кожу...
Мальчик успел только отползти за дерево, как животное, блеснув бусинами глаз и оскалившись, мгновенно оказалось возле него, придавило к земле мощными мускулистыми лапами, давя на грудную клетку и ломая ребра, и вонзило длинные когти прямо в легкие. Жертва судорожно вздохнула, вцепившись в лапу в бесполезной попытке ослабить давление или вовсе избавиться от него. От таких усилий плечо начало срастаться в раз быстрей. Что при таких физических усилиях вообще не характерно ни для чьей регенерации.
- Мерзкий... - впервые почти нормальным рычащим голосом сказала "пантера". - Отвратительный на вкус, - продолжала она с отвращением, с яростью во взгляде, с обнаженными зубами-лезвиями. - Я просто превращу твое тело в кровавое месиво, останки которого сожрут вороны... Такая ядовитая еда как ты даже не достойна жить, не достойна, чтобы на нее охотились, попусту тратили силы.
Как только чудовище заговорило, мальчик понял, что перед ним оборотень. Оборотень с критическим отклонением в превращении. Возможно, его даже изгнали из стаи из-за такого уродства, - и он униженный, обиженный, сошел с ума, совсем одичал, однако не утратил умения разговаривать...
Мальчик что-то сказал, но слова от нехватки воздуха вышли булькающими, хриплыми, обрывочными звуками. Пальцы, сжавшиеся на лапах животного, судорожно подрагивали от перенапряжения. Легкие словно заволокло горячим паром, обжигающим горло, отчего на глазах выступили слезы.
- Я убью тебя медленно и мучительно, - сказало чудовище и, вогнав когти еще глубже, встало на задние лапы, поднимая перед собой добычу. Она зашипела, задергала ногами, стиснула зубы, чтобы не закричать от раздирающей в легких и горле боли. Слезы отчаяния заструились по щекам.
- Если... моя кровь... отрава..., то и убивать меня... тебе будет... противно, - просипел мальчик и посмотрела прямо в глаза своего мучителя. В его взгляде было презрение и толика насмешки.
"Пантера" зарычала, пришедшая в ярость от такого пренебрежения, и со всего маху впечатала мальчика в землю, убрав из-под кожи когти. Увидев, как он захлебывается собственной кровью, дорожкой идущей изо рта и из носа, она с остервенением ударила его по лицу, поставив три глубокие царапины на щеке, прошлась когтями по груди и животу, оставляя рваные раны и частями сдирая кожу вместе с мясом, а затем пнула под бок.
От удара такой силы мальчик прокатился по земле и врезался спиной и головой в серый угловатый камень с метр высотой. В спине послышался неприятный звук и резкая боль - позвоночник сломался на пару частей.
Ребенок повалился на живот, часто дыша, хрипя и мелко дрожа. Перед глазами все плыло. Тело горело и обливалось кровью. Раны ныли, болели и покалывали. Затуманенным взором он смотрел, как к нему приближается чудовище, и понимал, что он уже не сможет бороться. Да куда там бороться! Он даже и пальцем пошевелиться не в состоянии!
Внезапно "пантера", медленно, грациозно подходящая к нему, стала менять очертания. Слышался неприятный звук ломающихся костей и булькающе-рычащий стон. Тело животного через пару минут явило человеческую фигуру. Это был мужчина. Мальчик не мог точно рассмотреть его, но крепкое телосложение, взлохмаченные угольно-черные волосы до плеч и яркие серо-голубые глаза различались точно.
Оборотень присел на корточки и, схватив мальчика за волосы, приподнял его так, чтобы их лица были напротив друг друга.
- Такой маленький, - покачал он головой, горько усмехнувшись, - а такой отвратительный. И не боишься ты ни меня, ни смерти.
- Убейте, - прошептал мальчик разбитыми губами. - С болью неудобно. Она мешает. Она раздражает меня... Закончите. Прошу.
Мужчина улыбнулся одними уголками губ.
- Не беспокойся, умрешь. Но медленно и мучительно, как я и обещал. Яд в моих когтях разольется по твоим жилам и погубит изнутри. От него нет противоядия. Регенерация не поможет. Ты умрешь, как того хочешь, здесь, в лесу, совсем один.
Он бросил мальчика на землю, поднялся и пошел куда-то вглубь леса. Ребенок проводил потухшим, ничего не выражающим взглядом удаляющуюся фигуру, пока та совсем не скрылась из виду, и провалился в блаженную пустоту.
***
- Эта тварь снова убежала, как трусливая шавка!
- Весь лес своим рыком переполошила! Зверье забилось в норы, носа не показывает. Охотиться не на кого!
- Хватит ворчать! Как старые бабки, ей-богу! Надо просто прикончить эту тварь - и проблемам конец.
Снег хрустел под поступью трех вооруженных ружьями мужчин. День клонился к вечеру, а в лесу было тихо, как в заброшенном склепе. Хоть мелкая белка бы проскакала по ветвям высоких елей, да шустрый заяц зашумел в кустах и пустился наутек от переговаривающихся людей. Но все было спокойно. Только слабый ветер. И больше ничего.
- Надо найти эту волосатую зверюгу и всадить в нее добрую сотню пуль! - продолжал кипятиться мужчина, идущий впереди и внимательно осматривающийся.
- Пуль не жалко? - ухмыльнулся тот, что шел в стороне, чуть поодаль. - Ему хватит и полностью железного копья с начерченной руной огня. Всадить в сердце - и он мертв. К тому же мороки меньше... - и прибавил со смехом: - Ха-ха! Сто пуль! Да ты замучаешься на курок нажимать!
- Сначала этого бешеного оборотня найти надо, - резонно заметил третий, который шел позади первого и был значительно моложе мужчин.
Охотники разошлись в разные стороны, однако, оставаясь на виду друг у друга. Тварь, похожая на "пантеру", сейчас явно бродит по лесу в поисках легкой добычи. А так как животных сумасшедший оборотень не признает как пищу, то охотиться на людей. Раз в неделю он нападает на деревню, находящуюся неподалеку от леса, всего-то в каком-то километре. Уже утащил четверых людей - женщину, двух девочек и парня...
- О, Господи! - жутко воскликнул молодой мужчина, выронив ружье. Двое других охотников сразу же прибежали на его голос.
- Черт дери эту тварь! - отшатнулся в ужасе второй.
Их взору предстал чуть погрязший в снегу мальчишка двенадцати лет. Он лежал в луже крови, раскинув руки, и, повернув голову, смотрел в сторону пустыми глазами. На щеке красовались три глубоких длинных царапины с застывшей бардовой кровью внутри. Разодранная в клочья белая рубашка являла обезображенную рваными ранами грудь и живот, а в некоторых местах примерзли к телу обрывки кожи, торчало заледеневшее мясо, и виднелись глубокие округлые следы от когтей. Ноги избороздили тонкие царапины и яркие алые синяки. Ступни прорезали кровавые трещины. Кожа посерела. Разбитые приоткрытые губы, возле которых шли тонкие засохшие дорожки крови, были синеватого оттенка.
Пожилой мужчина пригладил седые усы и причмокнул.
- Надо, как подобает, придать тело земле, - без эмоций сказал он, повесив через плечо ружье, и подошел к телу мальчика.
- Постойте! - воскликнул молодой мужчина, широко от испуга раскрыв глаза. - Для начала проверьте, жив ли он.
Седовласый человек, смотревший на него, вопросительно приподнял бровь, затем пожал плечами и присел на корточки. Проверил пульс на шее. Вскинул голову и ошарашенно уставился на друзей-охотников.
- Пульс слабый... Но есть. - Он прикрыл ладонью глаза, опустил голову. После чего снова посмотрел на двух мужчин и пораженно прошептал: - Черт возьми..., живой.
- В таком случае, - закинул ружье на спину молчавший до этого охотник, - нужно немедленно отнести его к целительнице. Может, она сможет вылечить.
Пожилой мужчина кивнул и аккуратно подхватил тело мальчика на руки. Молодой скинул с себя короткий, теплый плащ и накрыл им ребенка с головы до ног. Они направились обратно в деревню. Двое, не обремененные ношей, шли с двух сторон, держа оружие наготове и внимательно смотря по сторонам.
Трое охотников задавались одним и тем же вопросом: как мальчик до сих пор жив после того, как его истерзали и разорвали едва ли не на куски? В таком случае не то чтобы вампир не выжил, но даже и демон...