Мелибей:
Титир, покоишься ты под сенью ветвистого бука,
Сельский напев сочиняя на тонкой свирели пастушьей,
Мы же пределы отчизны, родные луга покидаем.
Мы из отчизны бежим, ты же, Титир, в прохладной истоме
Учишь леса повторять имя стройной Амариллиды.
Титир:
О, Мелибей, эта праздность нам заповедана богом,
Ибо навеки он бог для меня, и алтарь его часто
Будет питать самый нежный агнец из нашего стада.
Он и коровам моим, как ты видишь, пастись позволяет,
И самому мне играть, что хочу, на свирели пастушьей.
Мелибей:
Я не завидую вовсе, скорей удивляюсь: повсюду
Земли в смятенье пришли. Вот и я своих коз, удрученный,
Вдаль погоняю; одна еле-еле влачится, о Титир.
Здесь, где орешник густой, принесла она только что двойню,
Стада надежду. Увы, на камнях они голых остались.
Часто об этой беде, если б разум мой был без изъяна,
Предупреждали дубы, пораженные громом небесным.
Все-таки, кто же тот бог, ты нам, о Титир, поведай.
Титир:
Город, что Римом зовут, Мелибей, я по глупости мыслил
Схожим с тем нашим, соседним, в который по обыкновенью
Мы, пастухи, часто водим молочных ягнят на продажу.
Так ведь похожи щенки на собак, а козлята - на маток.
Это я знал, и привычно большее сравнивал с меньшим.
Но между всех городов он вознесся главой так высоко,
Как над склоненной калиной порою растут кипарисы.
Мелибей:
В чем же причина была, что и Рим довелось тебе видеть?
Титир:
Только свобода; пусть поздно, призрела она мою леность
В пору, когда стал белей с бороды состригаемый волос.
Все же призрела меня, после долгих лет появилась
Лишь, Галатеей покинут, достался я Амариллиде:
Ибо, признаюсь, пока мной Галатея владела,
Я ни надежд на свободу не знал, ни доходов на откуп.
Хоть из загонов моих много жертвенных вышло животных,
И для надменного города сыр мною сочный варился,
Редко с рукой отягченной деньгами домой приходил я.
Мелибей:
Я уж дивился: "К богам что взываешь ты, Амариллида?
Ради кого ты висеть оставляешь плоды на деревьях?"
Титира не было здесь! Сами тебя, Титир, сосны,
Сами источники звали и с ними кусты винограда.
Титир
Что тут поделаешь? Выйти из рабства иначе не мог я,
И благосклонных богов я в месте ином бы не встретил.
Там видел юношу я, Мелибей, в честь него ежегодно
Дважды шесть дней алтари наши жертвенным дымом курятся.
Он мне, просящему, сразу без промедленья ответил:
"Скот, как и прежде, пасите, о дети, быков разводите".
Мелибей:
Счастлив ты, старец, коль так, и земля за тобой остается.
Хватит земли тебе той, хоть и голою галькой покрыты
Пастбища все, а кругом лишь болотный камыш и трясина!
Корм непривычный во вред не окажется маткам тяжелым,
Стадо соседское их не погубит заразной болезнью.
Счастлив ты, старец, коль здесь среди ведомых водных потоков,
Возле священных ключей ты искать будешь тень и прохладу!
Здесь как и встарь, где межа пролегает с соседним наделом,
В изгороди из цветущей ивы гиблейские пчелы
Часто гудением мирным сон навевать тебе будут.
Здесь под скалой виноградарь песнями воздух наполнит;
Будет звучать воркованье ручных голубей непрестанно,
Горлинки грустная песня на вязе высоком не смолкнет.
Титир:
Прежде на море пастись легконогие станут олени,
Волны же рыб беззащитных, бросив на берег, оставят,
Прежде в пределы друг друга вступят и будут в изгнаньи
Пить из Арара парфяне, из Тигра - германское племя,
Чем истираться начнет в сердце моем его образ.
Мелибей:
Мы же - иные уходят к томящимся жаждою афрам,
Прочие - к скифам идут, к белоглинному быстрому Оксу,
К бриттам, от целой вселенной в обособленьи живущим.
Вновь доведется ли мне увидеть родные пределы,
Бедный мой домик под крышей, дерном уложенной ровно?
Годы спустя по-хозяйски буду ль дивиться колосьям?
Пашней под паром воитель безбожный теперь завладеет.
Варвар - моим урожаем? Вот до чего разногласья
Граждан несчастных доводят! Зачем же поля засевал я!
Груши свои прививай, Мелибей, насаждай виноградник.
В путь, мои козочки, в путь, счастливое некогда стадо.
Больше не буду я, лежа в пещере на зелени мшистой,
Видеть, как лепитесь вы вдалеке на тернистых уступах,
Песни не буду я петь, вы же, козочки, мною пасомы,
Впредь не вкусите ни клевер цветущий, ни терпкую вербу.
Титир:
Все же со мной отдохнуть ты этим вечером сможешь
Здесь на зеленой листве: свежих яблок у нас тут немало,
Сладких каштанов, и сыр творожный в большом изобильи.
Вот и в селении дальнем над кровлями дым показался,
Тени от горных вершин уже стали намного длиннее.