Алексеева Ирина :
другие произведения.
Сердца Четырех
Самиздат:
[
Регистрация
] [
Найти
] [
Рейтинги
] [
Обсуждения
] [
Новинки
] [
Обзоры
] [
Помощь
|
Техвопросы
]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
Оставить комментарий
© Copyright
Алексеева Ирина
(
silverflees@rambler.ru
)
Размещен: 25/02/2005, изменен: 17/02/2009. 21k.
Статистика.
Поэма
:
Поэзия
Ваша оценка:
не читать
очень плохо
плохо
посредственно
терпимо
не читал
нормально
хорошая книга
отличная книга
великолепно
шедевр
Однажды непогодой удрученный,
На причале грустный я стоял.
Вспомнилась мне давняя история,
Друг мой незабвенный рассказал.
Ветер завывал, летели брызги,
Я промок, но все не уходил,
В памяти событий вереница,
Много лет прошло, но я их воскресил.
Шторм крепчал, темнело очень быстро,
В темно-синей дымке вдруг возник,
Призрак бригантины, легкий и прозрачный,
Сквозь пустыню времени проник.
Вот все ближе парусник старинный,
Светится, законам вопреки,
Вот промчался мимо, буре неподвластный,
Растворился в сумрачной дали.
Вас читатель, я увы... Не знаю...
Вновь и вновь у берега брожу...
Но незримо, мысленно я с вами,
Все, что я запомнил, расскажу.
Расскажу я вам друзья про капитана
И его заклятого врага -
Все случилось в Англии туманной,
В средние, далекие века.
Слышите? Уже звенят бокалы...
Женский смех... Шум ветра за окном...
Мы нарушим времени законы,
В замок неведимками войдем.
Капитан надежной бригантины,
Гордый профиль, меткая рука,
Был веселым, статным, сильным, ловким,
В разных городах, знавали моряка.
Звали капитана Арни Кречет,
С юных лет он море полюбил,
Плавал как дельфин, сложил немало песен,
Даже Посейдон его щадил.
Но на свете всякое бывает,
Встреча та была предрешена,
На краю глубокого обрыва,
Наш герой заметил колдуна.
Граф Далтон, красавец отважный,
Магом искусным слыл,
Потомок знатного рода,
В замке фамильном жил.
Он был хорошо образован,
Силен и очень высок,
Арни он ненавидел,
С детства терпеть не мог.
Супруга графа Диана, ему была не верна,
В беспечного капитана, на горе свое влюблена.
Ночами одна в подземелье, крадучись с факелом шла,
Не знала она, не ведала, что гибель ее ждала.
Тайным, извилистым ходом, навстречу к ней Кречет спешил,
В любви он не знал постоянства и вскорости поостыл.
О неизбежной разлуке, возлюбленной сообщил.
Предлог не искал, а просто, признался, что разлюбил.
Не знал, что для гордого сердца, рана смертельной была,
Не знал, что Диана в раскаянье мужу признаться смогла,
В час роковой, недобрый, графиня к морю ушла,
Навстречу бушующим волнам, несчастная поплыла.
А море в тот день разыгралось, все выше вздымалась волна,
А для Дианы без Кречета, жизнь была не мила.
В мир где никто из нас не был, дорога ее пролегла...
Напрасно служанка Айра, хозяйку свою звала.
С тех пор задумчивый Далтон, по берегу часто бродил,
Духом не слабый и мудрый, он вскоре врагу отомстил.
Не будем его заранее, не зная деталей судить,
Кто тут злодей, кто праведник, нам лишь предстоит решить.
* * *
Привольно жил Кречет, весело. В азартные игры играл,
Но слишком часто влюблялся, и голову быстро терял.
Победой едва насладившись, герой наш охладевал,
Любил он тайные встречи, и жизни праздничной бал.
Анри нравился женщинам, и дрался за них иногда,
Удача ему улыбалась, он помнил об этом всегда.
Супругу свою Мари-Анну, он странной и скрытной считал,
А замкнутость гордого сердца за слабость всегда принимал.
Юная Мари-Анна, как фея лесная мила,
В былые дни волновалась и даже слезы лила,
Но вскоре нашла в себе силы, многое поняла,
Грустить почти перестала и мужа почти не ждала.
Любила она лишь книги, писала стихи тайком,
На крыльях мечты, как птица, она покидала дом.
Характер имела сложный, совсем не простой,
По воле отца и брата стала Арни женой.
* * *
Любовь... У нее два цвета... И видимо два крыла.
Она не разлучна с Ревностью, а та посланница Зла.
В пустынном проклятом месте, редко кто-либо бывал,
Лишь волны бились о скалы, да ветер шумел, завывал.
Легенда гласит, что в прошлом, супруга безмерно любя,
Красавица в море бросилась, однажды средь бела дня.
Ревность ее увлекала, манила, вела за собой,
Коварна она, беспощадна, и жизни лишает порой.
Обрыв был отвесным, глубоким, и каждый в округе знал:
Там дом возвышался заброшенный, там ястреб-крикун летал.
Там в черном плаще, под деревом, нахмурившись Далтон стоял.
Он знал, для своих прогулок, обрыв этот недруг избрал.
Явился Арни беспечный, камешки в море бросал,
Он виртуозно насвистывал и встречи не ожидал.
Заметив графа он вздрогнул, тут же свистеть перестал,
Глаза его потемнели, рука легла на кинжал.
Молча враги стояли, каждый гневом пылал,
Над ними ястреб промчался, пронзительно закричал.
Вот Далтон слегка усмехнулся, кулак театрально разжал,
В лучах заходящего солнца, рубин огромный сверкал.
Вздохнул капитан восхищенно, всю жизнь он клады искал,
Мечтал о несметных сокровищах и кое-что в них понимал.
Он плавал в разные страны, чем только не торговал,
Но равного этому камню, нигде, никогда не видал.
А Далтон на камень не смотрит, ему белый свет не мил.
Супругу врага Мари-Анну он на всю жизнь полюбил.
И зная горячность Арни сознательно оскорбил:
Ему рубин уникальный, в обмен на нее предложил.
Едва осознав униженье, Кречет рассвирепел,
С кинжалом, как зверь разъяренный, на Далтона налетел.
Не примирим был Кречет, чуть позже умерил свой пыл,
Но лишь потому, что в битве, соперник его победил.
Замысел графа не сложен, сумерек лишь подождал,
Событий никто не предвидел, никто не предполагал...
Что в доме тихом, спокойном, громом грянет беда,
Что Далтон похитит Анну, исчезнет она без следа.
Кречет в последнее время, часто и много пил,
Избалованный удачей, о проигрышах забыл.
В свете последних событий, громко ругался, кричал,
Призвав на помощь команду, долго не размышлял.
Все знали где враг обитает, по морю лишь час пути,
Но как из крепости-замка жену капитана спасти?
Бушевало грозное море, видно гневался Посейдон,
Изящная бригантина взлетала на гребни волн.
* * *
Замок на пригорке возвышался,
Там среди надежных, верных слуг,
Праздновал успех своей затеи,
Мари-Анны новый, странный друг.
Пленница прекрасная дремала, локоны ее светлее льна,
Лик ее изящный освещала, яркая громадная луна.
Снились ей роскошные покои, пышные ковры и зеркала,
Зал большой тонул в потоках света, им она окутана была.
Колонны ввысь стремясь терялись, во мраке, в необъятной тьме,
И поразительно реальный портрет вельможи на стене.
И озираясь удивленно, Мари к портрету подошла,
Там в беспорядке, краски, кисти, наброски пленница нашла.
Звучала музыка не громко, то скрипки тонкая струна.
Вдруг слышит стук ритмичный гулкий. В испуге встала у окна.
Какой-то всадник в зал въезжает, на диком рыжем скакуне,
Глаза безумием сверкают... То муж... Но явно не в себе.
Руками как-то странно машет, смеется и не узнает,
Окликнула его... Не слышит... Лишь именем чужим зовет.
Вот отстранил ее рукой, вот повернулся к ней спиной...
Она к дверям... И графа видит... Он был свидетель сцены той.
Не в силах слез сдержать, рыдает, а Далтон тихо: "Ангел мой".
И сквозь ресницы, чуть дыша, Мари в красивые глаза, взглянула,
Робости полна, и в ту минуту поняла, что в новый мир увлечена,
В нем чувств томительных волна, в нем музыка души слышна.
Бывает так: игривая волна, на берег пенясь набегает,
Не медля снова отступает, так день и ночь она играет,
То в свете месяца сверкает, то в солнечных лучах светла,
Блестит... Совсем не зная сна, резва, легка и весела.
Мари любви еще не знала, она еще не понимала,
Как вдруг случилось, что она, так сильно в графа влюблена.
Мечтала вновь и вновь о нем, желая лишь забыться сном,
Но сна как будто не бывало, Мари задумчивая стала.
Вот к зеркалу спешит она, заботой новою полна:
Решила графа удивить, прекрасней всех на свете быть.
* * *
В парадной зале уж зажгли огни, там слуги графа ждали.
Гирлянду из цветов сплели, фонтан ей украшали.
Уж стол к вечерней трапезе готов, все роскошью сверкает,
Одетый в бархат граф вошел, слугу за Мари-Анной посылает.
А сам к ее портрету подошел, по струнам ударяет,
Прекрасным голосом поет, о том, как пропадает, как сильно он страдает.
Вошла Мари, с прической очень милой,
Прекрасна как мечта, в изящном платье длинном.
На Далтона она бросала тайный взгляд
И думала о нем посматривая в сад:
"Мне кажется я сплю и вижу дивный сон.
Он сказочно красив, силен, высок, умен.
Призывно смотрит он, волнуюсь, сердце бьется,
Но виду не подам, никто не посмеется,
Над той, что день и ночь, грустит всегда одна...
Я знаю, граф влюблен, но буду холодна.
А Кречет? Будет ли меня искать? Захочет ли меня у Далтона отнять?
Стремится без конца, к различным приключеньям...
Изменам, байкам, глупым сожаленьям,
Не вижу я конца, лишь слезы да мученья.
Не знала я любви, но чувствую близка,
Несчастной Мари-Анны счастливая судьба".
Так думала Мари в немыслимом волненье,
Откинув грусть тоску, пустые сожаленья.
Сумеет ли она собою управлять?
Волнение свое от Далтона скрывать?
Прекрасная Мари... Уж очень не проста...
Какой огонь в крови, а внешне холодна.
А в зале музыка звучит и тысяча свечей горит.
Цветов заморских аромат, и струй в фонтане водопад.
К ней граф подходит, за руку берет, к столу накрытому торжественно ведет.
Мари непроницаема... Молчит... А он лишь комплименты говорит.
В плен попало сердце Мари-Анны,
Дивный баритон ей голову кружил,
А в глазах веселых темно-синих,
Столько жизни! И любовный пыл!
Что теперь ей делать? Как сопротивляться?
Для сопротивленья слишком мало сил.