-А что для тебя значит получить Нобелевскую премию?
- Ну....- я задумалась, - это значит, что у меня получилось.
- Хм, - он ненадолго замолчал, - но это значит, что у тебя получилось только однажды, правда?
- Что ты имеешь ввиду?
Казалось, что трубка ненадолго умерла. Я разглядывала снег за окном, слушала тишину и думала, как это так - "получилось только однажды".
- Значит, что у тебя вышла только ОДНА книга, только одно произведение.
- Нет, это значит, что у меня получается ПИСАТЬ.
Он снова усмехнулся.
- Это значит, что у тебя получается ТОЛЬКО писать.
- Нет.
- А что еще?
- Разговаривать по телефону, смотреть на снег, фотографировать, готовить спагетти, делать массаж....Да мало ли чего я умею!
- Положим, все это умею делать и я. А что ОСОБЕННОГО ты умеешь делать?
Кажется, я поняла, что он имел ввиду.
- Я умею видеть людей.
- Да?! Тогда скажи, что я сейчас делаю.
- Хорошо. Дай подумать.
Я расслабилась и позволила телу развалиться на стуле. Через меня плавно проходило время, звуки и ощущения...Я представила его, вспомнила, как он пахнет, что любит, как одевается, как смотрит, как дышит....И почувствовала, какой он сейчас. Время протекало сквозь кожу, чуть покалывая ее, и я, наконец, представила.
- Ты сидишь на полу в комнате, прислонившись спиной к стене, смотришь в окно, но видишь только его верхнюю часть, на тебе бледно-серая футболка с короткими рукавами и ты абсолютно не хочешь ПОЛСНОТЬЮ открывать глаза. Только щуришь их. А еще я тебе нравлюсь.
На минуту повисло молчание.
- Не серая. Бледно-голубая.
- Но в темноте кажется серой, ведь правда?
- Угу.
- Вот то-то и оно.
- Но ты же никогда не была у меня дома.
Мои руки все еще покалывало, а голова немного звенела. Время проходило сквозь меня, но я уже не могла представить его на сто процентов. Тело, образ - да, но вместо лица - темноватое пятно цвета кожи. Глаза...глаза уже полностью принадлежали ему.
- На самом деле, это не имеет значения.
Он помолчал.
- А со всеми так получается?
- Нет. Только с теми, кто чувствует людей хуже, чем я.
- Понятно.
Я повела мышкой, чтобы монитор не засыпал совсем. На экране появилась надпись: в Вашем ящике - 3 непрочитанных письма. Который же час? Почему люди стали писать друг другу письма даже посреди ночи? У них не хватает времени днем или просто настолько одинокими себя чувствуют?
- Слушай, можно я к тебе приеду?
-Завтра.
-Хм. - У меня возникло ощущение, будто он думает о своем расписании. - После шести?
- Устроит. Только привези бутылку колы. И у меня не курят.
- Отлично. Я как раз собирался бросить.
- И еще. Я не признаю никаких отношений до свадьбы. Ты понимаешь, каких ОТНОШЕНИЙ.
- Прекрасно. По-моему, ты и так слишком хорошо чувствуешь людей.
- Что? - Спина резко покрылась холодным потом.
- Ничего. Я брошу курить.
Теперь усмехнулась я.
- А я здесь при чем?
- Когда куришь, чувствуешь что угодно, но не других. А это мешает. До завтра.
- Спокойной ночи.
Я положила трубку и уставилась в монитор: "когда куришь, что чувствуешь что угодно, но не других". Что же это за человек?
Самое смешное в этой истории - что нобелевскую премию получил его лучший друг. Дожил до 50-летнего возраста, завел внучку, а на пороге 6 десятка написал для нее сказку, которую затем переработал для взрослого чтения. И получил премию.
Когда я думаю об этом, у меня начинает болеть голова. Время начинает течь сквозь меня слишком быстро, и мне кажется, что я старею еще быстрее, чем на самом деле. В такие минуты моя жизнь кажется мне не большим, чем кусочек какого-то дыма. Но как бы там ни было, я живу. Я двигаюсь вперед и получаю от этого НЕПЕРЕДАВАЕМОЕ удовольствие.
- Послушай, а почему бы нам не поехать кататься на лыжах? - спросил он у меня через полгода после того разговора.
- На лыжах я поеду кататься только со своим мужем.
- Это тоже - принцип жизни?!
- Типа того.
Он покрутил в руках ключи от СВОЕЙ квартиры и взъерошил волосы. Тогда я по-прежнему не признавала ОТНОШЕНИЙ до свадьбы.
- Тогда, может, ты согласишься выйти за меня?
Я посмотрела на его руки.
- А ты понимаешь, что тогда Нобелевской не будет?
- Понимаю.
- Мне придется понимать преимущественно тебя?
- Понимаю.
- И ты все равно мне это предлагаешь?
- Я на самом деле хочу, чтобы ты меня понимала.
Я развернулась на стуле и выключила лампу. Комната погрузилась в полумрак.
- Думаю, что и ты хочешь, чтобы я тебя ПОПЫТАЛСЯ понять.
И вот так я променяла свою Нобелевскую на катание на лыжах.
И лишь через 30 лет, глядя на его друга с внучкой на руках и книгой в черно-серой обложке, я подумала о том, что еще не все потеряно.