Время во дворце идет непомерно быстро. Казалось, будто только вчера я попрощалась с сестрой и вновь стала принцессой, а вот уже и лето к концу подходит. Завтра Ник уезжает домой. А на меня все больше и больше нападает паника. Кто поддержит, кто поможет, случись что? А вдруг Патрик снова рванет в "наступление"? Вдруг нашу хитрость раскроют и меня кинут в тюрьму? А вдруг я больше никогда не увижу Доминика? Этот вопрос пугал больше всего. Неужели тепрь моя "синица в руке" упорхнёт навсегда?
Да и что я буду делать до возвращения Нел?
Посмотрев на меня долгим, пронизывающим взглядом, Ник вздохнул и ласково обнял.
- Я вернусь через месяц, хорошо? - он требовательно взглянул мне в глаза. - Найду повод и обязательно вернусь. Ты мне веришь?
Я радостно закивала и спрятала лицо на его груди, скрывая слезы облегчения. Месяц лучше, чем год.
***
После отъезда Ника меня позвала к себе королева. Я все еще немного побаивалась ее, и "мамой" называла с некоторым напряжением, а приходилось. Да и мало ли, что она мне сможет выдать! Одна, без Ника, я не смогу справиться с растерянностью. Надеюсь, Её Величество просто соскучилась.
- Ты звала меня, мам? - заглянула я в ее покои.
- Да, проходи, Орнелла, садись! - улыбнувшись, кивнула она на кресло.
Я осторожно присела, готовясь к самому худшему: появлению стражи и заключению меня в тюрьму.
Но все оказалось проще. Только вот не знаю, к счастью ли?
Задумчиво перебирая в руках две цветные шелковые ткани, королева прикладывала к себе то кроваво-красный оттенок, то насыщенный коричневый.
- Как ты думаешь, - чуть нахмурившись, спросила она. - Какой мне больше пойдет?
- Коричневый мне больше нравиться, - честно призналась я, совершенно не понимая, что все это значит.
Королева на мгновенье улыбнулась и, позвав служанку, отдала ей обе ткани, шепнув пару слов.
- Ну, - она присела напротив. - А ты уже решила, в чем пойдешь на бал?
- На бал? - тупо переспросила я. - Какой еще бал?
- Опять забыла! - укоризненно покачала головой королева. - И что это за дочь, что не помнит о дне рождения матери! - она чуть расстроено хмыкнула. - Через неделю, девятого сентября, помнишь?
- Ах, да, точно! - хлопнув себя по лбу "вспомнила" я. - И как я могла забыть! Прости, мам!
- Да, ладно, - отмахнулась она. - Иди, тебе еще платье подбирать!
Я закивала и поспешно рванула в свои покои.
Боже мой! Что же будет! Я ведь совершенно не умею танцевать! И Ник, который без проблем меня научил бы, уже давно покинул столицу! Что же делать? "Заболеть" я явно не могу, так же, как и приставать к кому-либо с просьбами об обучении. Кажется, я попала.
- И раз, два, три - раз, два, три - и ножку сюда, спинку держим, локоть прямо.... Раз, два, три... - раз за разом повторял маэстро Лорис.
Вроде бы у меня начало получаться. После третьего дня занятий в частной школе танцев. А что? Деньги мне Нел оставила, а другого выхода я не видела. Школа эта не для знати, а для простых зажиточных людей, так что быть узнанной я не опасаюсь ни стороны придворных, ни со стороны своих старых друзей. Да и маэстро великолепно знает дело, к тому же - просто хороший человек. Надо будет порекомендовать его во дворце.... Мельком. Чтобы лучше запомнили.
За неделю я успевала выучить только три самых основных танца: мазурку, полонез и вальс.
Мне понравилась мазурка. Такая быстрая, энергичная, веселая! Да и совсем несложная! Как и полонез. Хотя он и более плавен и нежен, но зато в нем самая большая сложность - правильно запомнить последовательность движений. А отсутствием этого качества (все-таки для травницы оно тоже необходимо) я никогда не страдала.
Сложнее оказалось с вальсом. Постоянно путалась в поворотах и шагах, вечно сбивалась с ритма. Но стоило маэстро лично протанцевать со мной пару занятий (обычно меня учил его помощник, а Лорис только наблюдал и иногда помогал), как начало получаться.
- Не пытайся вести в танце, - вновь повторял маэстро. - Это должен делать мужчина. Просто расслабься и следуй за мной.
Я кивала и... следовала.
Бал, вопреки всем правилам и традициям, совершенно не запомнился. Я старалась танцевать как можно меньше, отсиживаться в углах, чтобы не дай Бог, не вступить с кем-нибудь в светский разговор и надеялась, что обо мне вскоре забудут. И было бы все именно так, если бы не существовало на свете Настоятеля Патрика.
- Вы не выглядите счастливо, Ваше Высочество! - склонился он в поклоне. - Разрешите пригласить вас?
И почему этикет не позволяет отвергнуть подобное предложение?
К счастью, через пару танцев я нашла повод сбежать с данного мероприятии. И все-таки головная боль - отличная отмазка в любой ситуации!
Настоятель Патрик проводил меня грустным взглядом. Кажется, он еще надеялся на очередное обсуждение погоды и природы. Не удержавшись, кинула на него насмешливый взгляд и быстро ушла из зала. Отмучилась.
Было довольно поздно, и я решила зайти в церковь на вечернюю молитву. Здесь нынче пустынно: наверняка все священники на балу. Что ж, тем лучше. И спокойнее.
Почему-то самые тревожные мысли посещали меня именно в церкви. Я волновалась за сестру и Ника, просила Бога уберечь их в пути, молилась за Мотю, Савку и маму.... Последнее время к моим обычным просьбам присоединилась и надежда на возрождение Гринринга и освобождение Ассара от козней Отца-Настоятеля. Надеюсь, в конце концов, его бросят за решетку! Да, понимаю, нельзя так думать, но просто ничего не могу с собой поделать. Страх перед этим человеком сильнее.
Внезапно бок одной из колонн в конце зала с громким скрежетом отъехал в сторону. Испуганно охнув и повинуясь внезапно проснувшимся инстинктам, я рванулась к алтарю. Надеюсь, Бог простит мне подобное святотатство! Правда сейчас меня больше волнует, чтобы два монаха, вышедшие из тайного хода не заметили притаившуюся "принцессу".
Кстати, а разве в церкви не запрещены подобные лазы? Или мне кажется? Наверное, все-таки кажется. Хотя, зная коварство Патрика.... Надо будет порыться в библиотеке!
Мимо моего укрытия прошли два монаха. Я даже смогла услышать обрывок их негромкого, но очень эмоционального разговора.
- ... он, как ребенок малый! Сколько можно в эти игры играть? Уже и ежу понятно, что она не обращает на него нужного нам внимания! Так зачем мучиться?! - возмущался первый.
- Возможно, он так пытается самоутвердиться? - гнусавым, презрительным голосом отозвался второй.
Первый ничего не ответил, только дверью хлопнул. Я облегченно перевела дыхание. Кажется, ушли. Осторожно выглянула из-за алтаря: вроде никого.
Едва встала на ноги, как тут же устремилась к колонне с тайным ходом. Хмыкнула: надо же, все еще открыт! Задумчиво провела ладонью по холодному камню: запрещено или нет? Вгляделась в темноту хода. Интересно, что там? Как будто где-то внизу виден маленький огонек... Подземелье?
Вдруг плита начала медленно вставать на место. Я мысленно заметалась между этим тайником и выходом из церкви. Было ужасно любопытно и одновременно очень страшно. Мало ли, что там внизу? Может, страшный монстр или тайное логово бандитов под руководством Патрика? А может, и что-нибудь хорошее и интересное? В конце концов, с громким вздохом и короткой молитвой я кинулась в еще не до конца закрывшийся проход. Что ж будет?!
Вниз, где на самом деле горел свет, вела лестница. Прежде чем начать спускаться, я осторожно ощупала стены, ища кнопочку, открывающую дверь в церковный зал. Рука наткнулась на какую-то металлическую палку. Рычаг? Ага, прекрасно, справа от "двери", где-то на уровне моей головы, надо запомнить.
А потом осторожно начала спускаться по лестнице. Каблучки на праздничных туфлях предательски цокнули. Я испуганно замерла, вслушиваясь в тишину прохода. Кажется, никто не рвется меня ловить и наказывать за незаконное проникновение!
На всякий случай сняла туфли, мало ли. Сейчас не услышали, повезло, но во второй раз не факт, что удача будет на моей стороне! Холодный камень леденил голые ступни. Стало зябко. И зачем я вообще залезла сюда?
До факела внизу я добралась всего минут за десять. Ступени оказались гладкими, словно новыми, без всяких трещинок, обломов и валяющихся камней, так что идти было одно удовольствие. Видимо этой лестницей, да и ходом, пользовались довольно часто. Неужели, я все-таки забралась в "настоятельское" логово?
У факела было разветвление на три дороги, прикрываемые железными решетками. На мгновенье я почувствовала даже облегчение, что не надо никуда больше идти и можно возвращаться. Правда, уйти, не заглянув в эти проходы, было бы глупо. Поэтому, таясь, как только можно, я оглядела первый ход.
Это огромная комната, похожая на рабочий кабинет какого-нибудь министра. Только погрязнее, потемнее и побольше. На стене висела большая, подробная карта Ассара, утыканная в разных местах флажочками, много бумаг на столе, фолиантов на полках и полу. Напрягая зрение, я смогла разглядеть название одной из ближайших книг: "Восстание Лютера: тактика и стратегия". Насколько я помню, Лютер веков эдак пять назад восстал против официальной власти Ассара и даже смог на какие-то время стать королем. Месяца через два-три, не помню точно, его отравили. Или зарезали?
"Похоже, здесь хранятся важные для государства книги.... Интересно, в дворцовой библиотеке это "Восстание..." есть?" - думала я, подходя к следующей решетке.
И тут же удивленно отпрянула. Сокровищница?! Даже глаза протерла. Все время пребывания во дворце я была наверняка уверена, что она находится в подземелье северного крыла дворца! Лично там была! По просьбе королевы! Может.... Это тоже какая-нибудь тайная сокровищница? Золота тут было почти столько же много, как и в "официальной". Еще разные украшения, драгоценные камни, оружие и... много еще чего. Только в тусклом свете факела я не все смогла хорошенько разглядеть.
Но то, что было за третьей решеткой, повергло меня в шок. Из ослабевших рук со звонким цоканьем выпали босоножки.
Тюрьма. Как в страшилках: темная, грязная, жутко вонючая. Но самое ужасное - там были люди! Исхудавшие, ободранные... умирающие. Кажется, я слышала даже стоны. Вздрогнула. Могла поклясться, что по официальным данным в дворцовой тюрьме не было ни одного заключенного! Ник собирал информацию, чтобы контролировать ситуацию, пока нет сестры.
Как я могла не заметить, или хотя бы, не догадаться, что заключенных охраняют?! Какой-то здоровенный мужик в монашеской рясе, кряхтя, начал подходить к решетке, у которой стояла я.
"Кажется, он меня не успел разглядеть!" - думала я, прижимая к себе туфли и вбегая по лестнице. Внизу охранник гремел ключами. Не догонит.
Едва я ввалилась в свои покои, как сразу же, не раздеваясь, бухнулась на постель. Вокруг засуетилась обеспокоенная Соня.
- Если что, я пришла полчаса назад! - предупредила я девушку и, заметив кивок, попросила. - Принеси мне, пожалуйста, чая.
Соня убежала, оставив меня в гордом одиночестве. Я подошла к зеркалу. Надо же: ни грязи, ни паутины на платье, только ступни чуть запачкались. Не дожидаясь возвращения служанки, скинула с себя красивое бальное платье и метнулась в ванную скрывать следы "преступления" и переодеваться в простое домашнее платье.
Чай пила в одиночестве, пытаясь спокойно обдумать ситуацию. Куда же я попала? Похоже, туда, куда не следовало. А именно в какую-нибудь тайную королевскую комнату. Там и кабинет, и деньги на "черный" день и даже секретная тюрьма. Похоже, Патрик не имеет никакого отношения к этому месту. Да и вроде тайные ходы в церкви разрешены. С чего я взяла, что это не так?
Пожалуй, не стоит никому говорить о своей находке. Все-таки это совсем не мое дело, а это место нисколько не опасно ни для Нел, ни для королевы, ни для всего государства. Наверняка подобная комната есть в каждом королевском дворце! Не стоит паниковать. Лучше вообще забыть о том, что я видела.
Приняв такое решение и успокоившись, я легла спать. Вот только ночью мне снились заключенные из "тайной комнаты", которые плакали, тянули ко мне грязные, в гнойных ранах, исхудавшие руки и молили о помощи....
Утром Соня принесла мне письмо от Нел. Я облегченно вздохнула: с ними все в порядке. Писала она что-то и о разбойничных шайках и о моих знакомых оттуда.... Я не обращала на это внимания. Главное, что все живы.
Вот только хорошее настроение продлилось недолго: взгляд упал на неубранные праздничные туфли...
***
Ночью я ворочалась и изводила себя сомнениями. Перечитала письмо от сестры и поняла, что она просит прогладить его утюгом. Но не среди ночи же это делать! А ещё люди, заключённые в подземную темницу, то и дело вставали перед внутренним взором. Я не находила себе места и с трудом дождалась утра, так и не сомкнув глаз.
Наконец подали завтрак в постель, но ничего не лезло в глотку и я, приказав приготовить к осмотру мои кружева и принести утюг, побежала желать доброго утра королеве. Этот визит измучил меня необходимостью иметь непринуждённый вид -- я плохая притворщица. В этом мы с сестрой друг на друга похожи.
Наконец, разослав фрейлин кого за тряпицей, кого за крахмалом, я прогладила Неллкино письмо и прочитала то, что она на самом деле хотела мне сообщить.
Ох, неладные дела. Церковники-то, оказывается, совсем распоясались и творят что-то немыслимое. Что же делать? Растерянность сменилась решимостью и непониманием. Я строила планы и отказывалась от них, потому что не чувствовала в себе способности их осуществить. Кто я тут? Простая знахарка. Знахарка. Знахарка.
- Позовите грума, - произнесла я в сторону фрейлин. И разложила на столе изумительной красоты воротничок. - А это необходимо хорошенько накрахмалить и отутюжить на совесть. София, займись.
***
Про своего грума Нелка говорила, что человек он надёжный и немногословный. Я отправила его за Мотей. А сама занялась косметикой. Имею ввиду -- фрейлины думали, что я смешиваю себе новый крем, но это было нечто иное. Боюсь, в этот день я утомила свой малый двор и запутала всех окончательно. Решительность и сомнения, обрывки мыслей и несформировавшиеся планы -- я была взбалмошна, капризна и непредсказуема и устроила ближнему окружению настоящий водоворот.
Потом явился Мотя. Я села рядом с ним на диван и расспросила о том, как он расстался с Орнеллой и Савкой. Выяснилось, что ему пришлось уводить погоню, и он потерял сестру и её спутника. Искать их после этого он не стал -- только через пять дней утопил в болоте последнего рейтара и, вернувшись к месту, с которого всё началось, убедился по следам, что ребята давно отсюда ушли, но, судя по всему, плена избежали. А как только он добрался до дому после трёх недель отлучки -- тут грум от меня за ним и пожаловал.
Стало неудобно за свою бестактность, но содержимое Неллкиного письма словно подталкивало меня под локоть, и я выяснила у него все обстоятельства их поездки. Невольно улыбнулась, услышав про встречу с моими знакомыми разбойниками и маленькой разбойницей. Но настроения мне это не прибавило. Извинилась перед егерем и опустила домой, благодарно посмотрев ему в глаза -- здесь под взорами фрейлин большего позволить я себе просто не могла. Достаточно одного появления лесника в будуаре принцессы -- кажется, здесь это не принято.
Непонятная сила несла меня, и я вихрем прошлась по дворцу, делая замечания придворным и раздавая одобрительные замечания челяди.
Этикет? Нет, его я ни разу не нарушила, но, мне кажется, все, кто мог, поспешили спрятаться в свои комнаты или уйти "по важным делам".
За обедом досталось всем, на кого упал мой взор. Кажется, мама была довольна.
- Как хорошо, что принц Говийский наконец-то покинул нас, сказала она мне вполголоса. Ты снова стала похожа на себя.
Упс!
***
Из своей комнаты я выбралась, когда дворец уснул. Прокралась к дверям в церковь и прислушалась. Тихо.
Приоткрыла дверь и неслышно проскользнула внутрь -- несколько свечей горело, и при их свете я ни на что не натыкалась. Подошла к колонне, приложила к ней трубку, которой выслушивала пациентов. Ни звука. Нажала на один из завитков орнамента. На тот, что ярче остальных поблёскивал от частых прикосновений. Дверь стала медленно открываться, и я быстро спустилась по знакомой лестнице.
Решиться на штурм "настоятельского" логова оказалось не так-то просто. Почти весь день я уговаривала себя в необходимости этого шага, приводила различные аргументы.... Но все же, основным фактором оказался небольшой пункт из "Уложений об устройстве королевского дворца". Все же я оказалась права: тайные ходы в церкви запрещались категорически. А если есть шанс навсегда избавиться от Патрика, да еще и на законном основании.... Как бы ни было страшно, но я обязана это сделать! Ради Нел.
На этот раз обувь на мне была самая что ни наесть подходящая, а главное -- я знала, зачем пришла. Темной фигуре, двинувшейся мне навстречу, протянула объёмистую кружку, накрытую ломтем хлеба с положенным сверху куском мяса.
- Патрик послал, - объяснила я, опередив вопрос и стараясь произнести это не очень звонко, подпуская в голос немного сипения.
Здоровяк понюхал:
- Портер, - отхлебнул глоток. - Портер, - повторил он и присел на скамейку у стены, не обращая на меня никакого внимания. Он ел, и больше его ничто не интересовало.
Я отошла от решётки, за которой он находился, чтобы не оставаться в поле зрения. Слушала довольное чавканье и считала громкие глотки. Наконец звук поставленной на каменный пол оловянной кружки. Всё. Я снова выглянула -- отлично. Поели -- теперь можно и поспать. Если не толкать человека -- пара часов крепкого здорового сна принесут несомненную пользу его здоровью.
Тем не менее, ситуация не слишком хороша. Тот факт, что сторож расположен за решёткой я запомнила с прошлого прихода сюда. Но дальше находится еще одна решётка. И ключи от обеих... где? Конечно, у спящего.
Поковырялась в замочной скважине инструментами, что были у меня с собой. Но это -- медицинские инструменты, а не слесарные. Замок не открылся. Однако мои действия привлекли внимание узников. Они приблизились к другой решетке, внутренней. Дотянуться друг до друга мы не могли, но я перебросила им свёртки с хорошими бутербродами и перекатила тыквенные фляжки.
Мы переговаривались шёпотом. Знаете о чём? Об их здоровье. Бинты, мази, бальзамы и мои инструкции тем же путём, что и пища, перекочевали к адресатам. Всего их было четверо, но один даже не шевелился, а вот троим я. как могла, помогла. Немолодые мужчины... мы не представлялись друг другу. В скудном свете, падающем из-за моей спины, бесформенный балахон с капюшоном вряд и позволил им меня рассмотреть.
***
Что же. Опыт в постановке диагнозов меня не подвёл. Сторож -- не совсем здоровый человек. Обычно их считают совсем ни на что не годными тупицами, но выполнять несложные действия они способны. А кого ещё заставишь сидеть между двух решёток с ключами от обеих? В общем, кто-то из духовников полагает этого мужчину чем-то вроде своего цепного пса. То есть -- всё понимает, а ничего сказать не может. Имеется ввиду, связной фразы от него никто не ждёт.
Поэтому я сообразила, что доложить обо мне своим хозяевам он не сможет. И оказалась права. Уфф. Сомнения, конечно, были, и рисковала я очень сильно. Но ведь Нелка оставила мне нашу страну, чтобы приглядывала. Ну, я и... как смогла.
Троих пленников я вывела через несколько суток. Четвёртый умер до того, как мы пришли с Мотей и справились с замками. А напиток сторожу я в этот раз сварила покрепче, чтобы он не проснулся до прихода хозяев. То есть -- до утра. Взлом, сторож отравлен -- думаю, его не накажут.
Троица же эта упрятана в лесной глуши и выздоравливает. Они много интересного рассказывают, когда я по ночам тайком выбираюсь из дворца чтобы заняться их ранами и болезнями. Неллке будет интересно, когда вернётся.
Что любопытно -- в результате бегства узников никакого переполоха не было, а в тайный ход я больше не совалась. Даже не смотрела в сторону этой колонны, когда бывала в церкви.