Диск солнца медленно опускался за горизонт, цепляясь за рванный край зеленых волн нескошенной травы и, разбегаясь по ним яркими всполохами уходящего лета. Среди стеблей осоки и лебеды местами поблескивало битое стекло и какие-то непонятные металлические конструкции, создавая сюрреалистическую картину в стиле Сальвадора Дали.
Мы приехали на ипподром вместе с Ириной и моим сыном, чтобы накормить ее лошадей. С самого утра я готовила, убирала, набирала на заказ чью-то курсовую, встретила дочку из художественной школы, затем, городским транспортом отвезла сына на занятия по шахматам на другой конец города. Короче говоря, порядком устала, поэтому просто присела на край, разогретой солнцем каменной плиты и прислушалась к стрекоту кузнечиков.
Лошадей я панически боялась всю свою жизнь, и экскурсия на ипподром меня совсем не вдохновляла, но сын очень хотел прокатиться верхом.
- Что ж он хлюпик то у тебя такой, смотреть страшно! Бледный, худой! Компьютер, шахматы, книжки - это ж разве для мужика?! - Ирина недовольно фыркнула и помотала головой, точно, как лошадь, - Ладно, пошли, Димон, сейчас тебя покатаем!
Она вывела из конюшни гнедую, оседланную кобылу с лоснящимися под солнцем жирными боками и подвела к нам. Увидев, как я от нее шарахнулась, Ирина добродушно рассмеялась.
- Не бойся! Она смирная, лучше помоги.
Мы вдвоем усадили сына в седло. Ира рассказала Димке, как и за что держаться, взяла кобылу под уздцы, и они медленным шагом пошли делать круг по ипподрому.
А я снова присела на бетонную изгородь, прикрыла глаза и глубоко вдохнула аромат цветущих трав и разогретой земли. В воздухе, как марево висело стрекотание кузнечиков и отдаленное позвякивание подков.
Внезапно где-то по близости раздалось громкое протяжное ржание, а в след за ним мужские крики и приглушенный мат.
- Держи, бля, его, сука! Держи!
Прямо на перерез гнедой кобыле через некошеное поле несся серый в яблоках пони. Он как вихрь подскочил к ней под самый дых, начал кусать за бока и лягаться. Кобыла громко заржала и встала на дыбы.
Я сорвалась со своего места и как ненормальная побежала к отбрыкивающейся от агрессивного ухажера кобыле.
В голове пульсировала только одна мысль: "Господи, только бы не упал, только бы не упал, затопчут!"
Но сын, как будто слился в единое целое с беснующейся лошадью и цепко держался в седле, в то время как Ирина пыталась отбиться от пони и, одновременно, удержать за уздцы гнедую.
Мне никогда в жизни не было так страшно, как в тот момент. Я панически боялась за сына и, в то же время, меня насквозь пронизывал животный страх перед лошадьми. Я даже не могла кричать, просто бегала вокруг, раскинув руки, как подбитая птица и чувствовала, как трясутся от страха мои коленки и обрывается сердце в груди.
- Дуры, бля, коней держите! Пацана угробите!
К Ирине на помощь наконец подбежали мужики, пасшие пони и быстро его угомони.
- Какого черта вы его с привязи спустили?!
- Сорвался гад, бля! Кобылу почуял...
Димку аккуратно вытащили из седла и опустили на землю. На удивление он был абсолютно спокоен.
Я схватила его в охапку, меня всю трясло, и я не могла говорить. Даже плакать не могла. Просто молча его держала и боялась отпустить. Ирина первой нарушила неловкую тишину.
- Ну что, Димон, ты как? Сильно испугался?
- Нет, все нормально. Мне понравилось, - совершенно спокойно ответил ей хрупкий семилетний мальчишка.
- Вот это настоящий мужик, вот это я понимаю! - искренне удивилась Ирина и нежно погладила Димку по голове.