Аннотация: глава, в которой все почти заканчивается, и почти хорошо
- Брат? - у приподнявшегося на локтях Эрнесто самым натуральным образом отвисла челюсть.
- Именно. Ты же сыночек Ампаро Умного?
Сев на полу, я ошарашено рассматривала двух парней, замечая то, на что раньше никогда не обращала внимания.
Изгиб полных губ.
Разрез глаз.
Высокие, выступающие скулы.
И оба они были крепкого телосложения, хотя Тарас значительно уступал Эрнесто в росте.
- Да, - сказал Эрнесто медленно, - я - сын Ампаро Умного. А ты, значит, отпрыск Марфы, НЕЗАКОННЫЙ сын Ампаро?
Лицо Тараса перекосилось, но он справился со своими чувствами.
- Вставай, Таша, - приказал он. - Не сиди на холодном, простудишься. Пошли отсюда.
Он протянул ко мне руку. На запястье виднелась неумело сделанная повязка.
- Я никуда не пойду, - тихо сказала я. - Я должна помочь Эрнесто. Он ранен.
- Ты ничего ему не должна, - оборвал меня Тарас. - Пойдем, я сказал.
- Ты не можешь мне приказывать, - так же тихо сказала я. во мне росло что-то новое, сильное, крепкое. Возможно, это было следствием признания и поцелуя Эрнесто, возможно - следствием событий этого бесконечного дня. - Он не один раз спас мне сегодня жизнь, пока ты был неизвестно где.
- Я изучал информацию о моем отце! - крикнул Тарас. - Мать рассказала мне, где найти его дневники! Ты думаешь, у меня был бы еще один шанс попасть в Академию и так спокойно по ней расхаживать в поисках нужных бумаг?
- Еще дневники отца? - жадно спросил Эрнесто. - Где они были?
- На полигоне, - сказал Тарас. - Они были спрятаны в руинах фехтовального зала.
- Через этот полигон отец вывел твою мать?
- Да, - гордо сказал Тарас. - Он сделал там тайный ход, и его никто до сих пор не нашел. Он спас ее, потому что любил. А вот твою мать он не любил.
- Подожди-ка, - недоумевающее сказала я. - ты ведь мне сам рассказывал, что твой отец-маг надругался над твоей матерью!
- Надругался! - воскликнул Эрнесто. - Да он бы никогда этого не сделал. Мать этого... ублюдка была шлюхой в борделе, которая продалась магам, продала своего будущего ребенка. А потом заставила его полюбить себя и сломала нам всю жизнь!
- Что я мог тебе еще сказать, - завопил Тарас, - когда ты и так была слишком близка к магам! Что моя мать и отец любили друг друга? Что он спас и меня, и ее от смерти, когда стало ясно, что эксперимент по рождению детей не удался? Что он спрятал нас, купил нам дом и обеспечивал деньгами до тех пор, пока не погиб? Как бы ты на меня тогда посмотрела? Как ты не можешь понять, Таша, что я люблю тебя и хочу быть рядом! Я боялся твоей реакции на правду, но не мог скрыть своего происхождения, которое является моим проклятием!
Я вздохнула. Объяснять кузнецу, что вовсе не его происхождение заставило меня отвернуться от него, я не хотела. Да он бы и не понял. Поэтому я с трудом поднялась, игнорируя протянутую руку и подошла к Эрнесто.
- Дай-ка я осмотрю твои раны.
- Нет! - завопил Тарас, дергая меня за руку. Я ахнула от боли. - Нет! Ты не будешь этого делать! А не позволю, чтобы ты променяла меня на этого...
Я рывком выдернула свою руку из его захвата.
- Ты не имеешь права мне приказывать, - тихо, но твердо сказала я, глядя ему в глаза. - Я не твоя. И никогда ею не буду. А это - твой брат, который не виноват в ошибках вашего отца. Если бы моего брата кто-то посмел обидеть, я бы его разорвала на кусочки. А ты не даешь мне даже оказать ему помощь!
- Я не хотел брата! - закричал Тарас. - Ты не можешь меня попрекать за мои чувства!
- Не могу, - согласилась я. - Поэтому ты волен идти, куда хотел. Позволь мне исполнить свой долг.
- А если я его убью? - спросил кузнец. - Вот сейчас зарежу - и тебе не нужно будет отдавать ему какой-то непонятный долг.
- Он твой брат, - тихо сказала я.
- Сейчас он мне не брат, - горько сказал Тарас. - Сейчас он мне соперник. Думаешь, я не видел, как ты отвечала на его поцелуи? Думаешь, я не сравнил это с тем, как ты отвечала на мои?
- Убивай меня, - предложила я. - Ведь это из-за меня ты хочешь убить своего брата. Тарас, что бы там не было, что бы не стояло между вами, он - твой брат. В тебе и в нем течет одна кровь, что бы вы там оба не думали. Я не позволю тебе совершить ошибку, за которую ты будешь себя корить всю жизнь!
Плечи Тараса поникли. Шаркая ногами, как старик, он побрел к большому куску лестницы и сел на него, угрюмо глядя на нас.
- Ему сейчас тоже не позавидуешь, - сказал Эрнесто. - Ему плохо от огромного количества магической энергии, которая высвободилась в последнее время. Он же не умеет ею управлять, а магическая кровь должна была дать о себе знать.
- Но он хотя бы может ходить, - возразила я. - обопрись на меня.
Закинув руку молодого мага себе на плечо, я помогла ему встать - позвоночник отозвался острой болью - и мы пошли по коридору к уцелевшей лестнице. Тарас потащился за нами, что-то бормоча под нос.
- Я не знал, что у меня есть младший брат, - прошептал Эрнесто. - И я не знаю, как на это реагировать... Но я всегда хотел себе брата... Но сейчас...
- Подожди, - предложила я. - Со временем все станет на свои места.
На середине пути мы столкнулись с бежавшими навстречу Энрико и еще несколькими магами.
- Эрнесто! Ты уцелел! - с облегчением выдохнул целитель, взваливая на себя друга. - мы поместили всех преступников в подвалы, а уцелевших наших - по комнатам. Что делать дальше.
- Подожди, - выдохнул Эрнесто, - я подумаю.
- Остановись, пожалуйста, Кнопка, - попросил один из магов. - Я тебя постараюсь исцелить.
- Ее зовут Таша, - с непонятной яростью сказал Эрнесто. - Всем ясно?
Маги согласно закивали.
- А что с этим делать? - они показали на Тараса.
Эрнесто обернулся. Они встретились с Тарасом глазами и долго смотрели друг на друга.
- Не трогать ни в коем случае, - наконец сказал старший сын Ампаро Умного. - Пусть делает, что хочет.
- Сейчас, сейчас, - тем временем бормотал молодой маг, растирая ладони, - я не такой умелый, как Энрико. Сейчас...
С его ладони посыпались искорки, телу стало тепло.
- Мы нашли в развалинах твоего друга, - сообщил маг. - Того, которого лечил Энрико.
- Лео? - вскинула я голову. - Он жив?
- У Сильвестро почти совсем не оставалось сил, поэтому он его просто оглушил, - сказал маг. - С ним все в порядке. Он сейчас внизу, в холле. Там много ваших пришло... Эээ, куда?
Подхватив юбки, я пронеслась мимо удивленных магов, спеша на первый этаж. Мне нужно было увидеть Лео, самолично убедиться в том, что он жив.
В холле действительно было много людей. Уважаемый Павел, главы стражи, которые заседали у нас в колледже, стражники, аптекари... Все они были чем-то заняты, стоял гул голосов.
- Лео! - закричала я изо всех сил. - Лео!!!
- Я тут! - над толпой появилась рука.
Я пробралась к другу, расталкивая людей, совершенно забыв о вежливости.
- Лео! - он сидел на низенькой кушетке, бледный, с перевязанной головой.
Увидев меня, он раскрыл объятия и я упала в них с облегченным стоном.
- Ну, тш-ш-ш, - какими же успокаивающими были его объятия, то, как он прижимал ко меня к себе, как гладил по спутанным волосам. - Я очень рад, что ты жива, моя дорогая.
Он поднял мою голову за подбородок и заглянул в мои заплаканные глаза. Я с удивлением заметила, как по его щеке бежит слеза.
- Мне бы очень не хотелось тебя потерять.
Наверное, сегодня была ночь поцелуев. Поцелуй Лео был нежным, сладким и успокаивающим. И очень, очень приятным.
- Таисия, Леопольд, нашли время, - сказал за моей спиной ректор. - Раз вы на ногах, то вам нужно возвращаться в колледж. Работы очень много. Я вам сейчас найду сопровождающих. Вот, возьми куртку, Таисия, мне еще твоего воспаления легких не хватало.
- Знаешь что, Таша, - задумчиво сказал Лео, усадив меня к себе на колени. - Когда все это закончится, и мы останемся живыми - в чем я теперь почти уверен - я приглашу тебя на романтический вечер. Цветы, вино, шоколад, музыка. Как ты на это смотришь?
- Не знаю, - улыбнулась я. - Пока никак не смотрю.
- Потом посмотришь. А с женихом номер один мы как-нибудь разберемся, - решил Лео.
- Нет у меня уже жениха номер один.
- О! Вакантное место уже кто-то занял? Еще не успели? Дураки! Значит, я буду первым! Остальные - в очередь.
- Ты думаешь, еще кто-то будет? - удивилась я.
- Конечно, - серьезно ответил Лео. - С тобой, Таша, очень комфортно прятаться по кустам. Такие женщины на дороге не валяются.
Перед нами появился знакомый подросток-маг. Он недружелюбно посмотрел на Лео и неодобрительно - на меня.
- Я вас должен сопровождать до колледжа, - буркнул он. - Чтобы защитить в случае чего.
- А как вас зовут, господин маг? - спросила я.
- Зеферино, - сказал он, отворачиваясь. Наверное, он не одобрял нашего с Лео поведения, тогда как Эрнесто рисковал ради меня жизнью.
До колледжа мы дошли без приключений. Город был муст и тих, и только возле колледжа царило оживление. Люди с вещами, с детьми и даже с домашними питомцами, искали под его крышей спасения и горячей пищи.
У входа мы столкнулись с серым от усталости Антиохом.
- О, - вяло сказал он. - Хорошо, что вы вернулись. Таша, ты - в прачечную, там нужно руководить приготовлением ужина. Лео - на второй этаж, там тяжелых много.
- Я отдохнуть думал, - заикнулся было Лео, но Антиох смерил его таким взглядом, что сокурсник моментально взбодрился и очень энергично похромал на второй этаж.
- Антиох, - я остановила старосту за рукав. - У меня еще осталось немного стимулирующего, только оно смешалось с кучей других порошков. Дать тебе?
Он кивнул, прикрыв глаза и схватившись за дверной косяк. Я понимала его. В то время как люди ищут у нас помощи, мы просто не можем быть слабыми. Время для слабости будет потом, когда все закончится.
В прачечной было жарко из-за горящих очагов, на которых обычно в больших котлах вываривалось белье и бинты. Сейчас в этих котлах, загодя отчищенных младшекурсниками, булькала каша и кипела вода для чая. Буквально валящийся с ног коллега курсом младше быстро ввел меня в курс дела и повалился спать у стены.
Мы готовили пищу партиями, относя ее прямо в котлах людям, которые ели из той посуды, которая нашлась. Больше всего мне запомнилась дородная, хорошо одетая женщина, которая хлебала маленькой золотой ложечкой кашу из деревянного корытца, в котором обычно изготовлялись снадобья.
Проследить, чтобы всегда была горячая вода, каша, котлы, найти добровольцев, еще способных тягать их по ступенькам туда-сюда, контролировать расход продуктов, выделять емкости для использованных бинтов и простыней...
Сначала я держалась на силах, которые в меня влил целитель. Потом навалилась усталость. Потом усталость прошла и наступило оцепенение, когда в голове нет никаких мыслей и ты машинально исполняешь необходимые действия.
Из этого состояния меня вывел Лео, который довольно долго тряс меня за плечо.
- Все закончилось, Таша, - сказал он, едва шевеля бескровными губами. - Утро. Ложимся спать.
Я отпустила отдыхать всех подчиненных, оставив одного, который только недавно проснулся, следить за огнем в очагах. Мы с Лео нашли какой-то незанятый уголок, в котором заснули.
Мне ничего не снилось, я слишком устала.
Из сна меня смогла вырвать только ледяная вода, которой кто-то весьма нас щедро облил.
Я открыла глаза, и даже это движение отозвалось в теле пронзительной болью. Перед нами стояла куратор Лиза. За прошедшие сутки она похудела, кожа обвисла.
- Идите в общий зал, - сказала она. - Там сейчас собрание будет.
- Я сегодня особенно остро почему-то ненавижу жизнь, - пожаловался Лео, пока мы, дрожа от холода в промокшей одежде, поднимались в огромную комнату с рядами стульев, где обычно проводились собрания студентов. - а ты?
- Я так устала, что ничего не чувствую, - призналась я.
В зале было множество народа, мы едва нашли свободные стулья.
- Прошу тишины! - на сцене ректор зазвонил в колокольчик. - Начинаем наше собрание! Мы собрали вас, тех людей, которые спасали город эти сутки, чтобы рассказать о положении дел и решить, как будем действовать дальше. Перед вами сейчас выступил начальник городской стражи.
На сцену тяжело поднялся стражник, которого я до этого видела в кабинете у ректора на оперативных совещаниях.
- Нам удалось спасти город, - в зале поднялся радостный шум, начальник стражи выждал, пока он затихнет, и продолжил: - Господа маги закрыли Прорыв. Больше ни одно чудовище не попадет в наш мир. Все, которые попали в город, уничтожены. Но... у нас большие разрушения. Вся северная часть города в руинах. К сожалению нам не удалось избежать больших человеческих жертв, и их количество будет только расти, когда мы будем расчищать завалы. Сегодня утром из Быстрицы прибыли жукачары с грузом продовольствия, теплых вещей и лекарственных снадобий. Также прибыли отряды стражи.
- Они могли бы и поторопиться, - пробурчал сидящий рядом со мной пожилой аптекарь. - От Быстрицы до нас всего несколько часов на жукачарах стражников. Где они пропадали почти сутки, хотел бы я знать?
Я знала ответ на этот вопрос - наверное, в этом был замешан маг-старейшина Пабло, который хорошо подготовил этот Прорыв и, скорее всего, подкупил необходимых людей. Но говорить об этом я не имела права.
- Теперь послушаем временного управляющего Академией Духа господина мага Эрнесто Наглого, - объявил ректор после того, как начальник стражи закончил свой отчет про использование груза и людей, пришедших из Быстрицы.
Временного управляющего? Ого! Они что, истребили всех мало-мальски опытных магов, что теперь ими управляет Эрнесто?
Молодой маг выглядел значительно лучше, чем вчера вечером, хотя и на него наложили отпечаток последние тяжелые сутки, и даже целители ему не помогли. Но это на мой придирчивый взгляд. Для всех остальных он, уверена, выглядел могущественным магом - шикарная парадная мантия, чистые пышные волнистые волосы очень отличались от грязной и измятой одежды и спутанных волос сосульками у всех присутствующих. Кстати, Эрнесто обзавелся короткой стрижкой - видимо, даже могуществу целительской силы Энрико есть предел и ему не удалось отрастить волосы до прежней длины.
- Я хотел бы принести вам официальные извинения от лица всех магов, - сказал Эрнесто. Видно было, что эти слова дались ему нелегко.
Зал затих. Наступила тишина, которую иногда называют мертвой. Кажется, люди даже боялись дышать, настолько были изумлены. Еще никогда не случалось в истории такого, чтобы маги приносили свои извинения. Считалось что их действия изначально правильные и не подлежат обсуждению.
- Мы не смогли вовремя прийти на помощь городу, - продолжал Эрнесто. - И поэтому Академия берет на себя вину за разрушенные дома и погибших людей. К сожалению, на момент Прорыва, в нашей среде возникли некоторые разногласия, в результате которых, как видите, сменилось руководство Академией, а также ее политика.
Люди продолжали молчать, настороженно глядя на мага. Такие откровения были настолько необычными, что никто не знал, как нужно реагировать.
- Мы закрыли Прорыв, - сказал Эрнесто. Его голос дрогнул, и я вдруг поняла, что его необходимо поддержать.
Эрнесто потер ладони одна об другую. Настороженная, недоверчивая и враждебная атмосфера действовала на него угнетающе. Это для остальных он выглядел уверенным в себе магом, а я видела перед собой молодого человека, чей привычный мир разрушился в один день. И он вынужден взвалить все на свои плечи и строить уже другой мир, потому что на него растерянными взглядами смотрели пережившие переворот в Академии. Я прекрасно понимала Эрнесто. Так я пятнадцать лет назад начала создавать новый мир для малышей-братьев, которые тоже лишились привычного окружения, игрушек, и, самое главное - матери, которой слишком тяжело далось бегство из разрушенной деревни.
"Эрнесто, посмотри на меня", - мысленно приказала я со всей уверенностью, на которую была способна.
Я не надеялась на результат, но он оказался ошеломляющим. Эрнесто вскинул голову и его зеленые глаза встретились с моими.
"Все будет хорошо," - внушала я ему, сосредоточившись на этих чувствах. Я то знала. Я знала, что все будет хорошо. Потому что иначе не могло быть. Главное - мы живы. Мы целы. У нас есть силы. И мы построим себе новый мир, в котором будет хорошо жить. Я это знаю.
Миг - и перед аудиторией снова стоял могущественный маг, глава Академии Душа.
- Мы закрыли Прорыв, - повторил Эрнесто, но уже таким тоном, что захотелось вскочить со своего места и униженно благодарить магов за такое деяние. - С помощью стражи были уничтожены все иномирные создания. Наши целители готовы предложить свою... ммм... хорошо, безвозмездную помощь некоторым самым тяжелым раненым.
Атмосфера в зале изменилась. Теперь трепещущие от счастья быть перед могущественным магом люди с благодарностью принимали дары, которые он милостиво пожаловал.
- Академия готова финансово помочь руководству города восстановить часть разрушенных зданий, - сообщил Эрнесто.
- Таша, - прошептал кто-то за моей спиной за моей спиной. - Таша, ты нужна нам. Беда.
Мы с Лео стремительно обернулись. Пригнувшись, чтобы не мешать остальным слушать, между рядами стояла молоденькая студенточка.
- Что случилось? - спросила я. в животе мгновенно образовался кусок льда.
- Жена Николая. У нее начались роды, а она зовет его. Ведь ты была последняя, кто его видел...
Да, чтобы не происходило в моей жизни дальше, вина за то, что Николай погиб, будет всегда лежать на мне.
- Я иду.
- Я с тобой, - спокойно сказал Лео.
Не дослушав Эрнесто, мы выбрались из зала под осуждающими взглядами - тихо пробраться к выходу не удалось, деревянная нога Лео стучала и скребла по паркету.
Уже у выхода я бросила на Эрнесто извиняющийся взгляд - мне не хотелось его обижать. Он едва видно согласно качнул головой, у меня отлегло от сердца.
Мы вбежали в маленькую комнату, где на кровати корчилась молодая женщина с огромным животом. Уважаемая Агата, лекарь, принимающая самые тяжелые роды в городе, с обеспокоенным лицом вытирала жене - вдове - Николая лицо мокрой тряпкой.
- Она не хочет рожать, - сказала она, увидев нас. - не хочет рожать, пока не узнает, что с Николаем.
- Не хочет рожать - это что значит? - спросил Леопольд растерянно. - как можно не хотеть рожать? Я думал, это не контролируемый процесс.
- Очень даже контролируемый, - вспылила Агата, стараясь контролировать свой голос, чтобы не кричать. - В таком состоянии она погубит и себя, и ребенка. Таша, тебя последнюю видели с Николаем. Поговори с Ириной.
Лекарь сделала приглашающий жест рукой. Я застыла у двери, не в силах сделать хоть один шаг. Что я ей скажу? Из-за меня погиб твой муж, но ты все равно должна рожать, тужиться по команде?
Время замерло. Все смотрели на меня, а меня задавило тяжеленное чувство вины, я только беззвучно открывала рот.
Вдруг Лео стремительным шагом пересек комнату и подошел к кровати. Он сжал лицо Ирины своими руками и заставил посмотреть на себя.
- Послушай меня, девочка, - сказал он ласково, но твердо. - Николай пожертвовал собой ради спасения горожан. Он оставался аптекарем до самого мгновения своей смерти, но умер с твоим именем на устах. Ты поняла меня? Хотя он до конца оставался верен своему долгу, но думал и беспокоился он о тебе. Ты должна родить этого ребенка, должна перед памятью о своем муже. Ради того, чтобы вы с малышом могли спокойно и мирно жить, чтобы вам ничего не угрожало, Николай пожертвовал собой. И если ты сейчас поддашься своим эмоциям, то это значит, что ты перечеркнешь все то хорошее, что между вами было во время супружества. Этот ребенок - часть Николая, и ты должна сделать так, чтобы он жил. Понятно?
Завороженная женщина кивнула.
- Я буду рядом, - все так же твердо и нежно сказал Лео. - И у нас все получится.
Я никогда не видела Леопольда таким. Весельчак и балагур, который никак не мог закончить аптекарский колледж, отступил, и на его месте внезапно проявился тот профессионал, к которому едут за спасением даже из других городов.
Никем не замеченная, я выскользнула за двери, и побежала по коридору.
Я думала, что во мне появилось что-то новое после прошедшей ночи, я думала, что я стала сильнее, но я снова отступила, встретившись с трудностью. Так я разрешала отцу решить за меня мою судьбу, хоть его решения и шли вразрез с моими мечтами и планами. Почему я не осмелилась раньше уйти из дома? Ведь я же вполне могу обеспечить себя сама, и жить независимо. Ведь я же почти аптекарь! Что мне до мнения окружающих, когда у меня есть моя цель - аптека с красными стенами! И тут... Почему у меня не хватило силы духа подойти к Ирине и смело признаться, что ее муж умер по моей вине? Почему Лео, а не я, нашел нужные слова?..
- Эй, Таша! Хватит предаваться жалости к самой себе, - Лео встряхнул меня за плечи. - У Ирины мальчик, назвали Николаем. Все хорошо.
- Как ты меня нашел? - икая от слез, спросила я.
- А где же тебя еще искать, как не в чулане со швабрами и вениками? - удивился сокурсник.
Он отодвинул меня, устроил себе удобную лежанку из метел и с комфортом на нее уселся.
- Хорошо! - выдохнул он. - А, главное, нас тут не найдут. Чего-то я устал... Ну, что стряслось?
- Я... думаю, это из-за меня погиб Николай! - всхлипнула я.
- Почему это? - искренне удивился Лео.
- Ну, вы со мной пошли в Академию, и там его убили...
- Что за ерунда! Таша, ты говоришь глупости. Николай - взрослый человек, а каждый взрослый человек должен сам отвечать за свои ошибки. Ты же его волоком в академию не тащила? Не тащила. Ты его заставляла кидаться магам под нос? Не заставляла. Это были его решения, за которые он и поплатился. Мне тоже искренне жаль Николая, но, как бы это грубо не звучало, он сам виноват. Так что давай, успокаивайся, и иди посмотри на его сына. Агата говорит, что он похож на отца, но мне показалось, что он похож на печеное яблоко. Новорожденные дети такие мерзкие!
- Как ты можешь так говорить! - возмутилась я. - Надеюсь, ты хоть этого роженице не сказал?
- Нет, нет, что ты! Я просто сказал "Фуу!", когда мне предложили его подержать.
Открыв рот, я уставилась на Лео. Его лицо было совершенно серьезным. Он что, действительно так сделал??
Но вдруг Лео расхохотался, да так заразительно, что я тоже последовала его примеру. Мы хохотали, хохотали, и никак не могли остановиться.
Как только я выбилась из сил, Лео простонал:
- Я его взяла на руки и говорю: "Кокой прекрасный младенец! Как он похож на отца! Особенно уши!"
- Уши? Почему уши?
- Потому что это самое приличное в младенце. В новорожденном уши - единственное, что похоже на человеческое!
И мы снова засмеялись.
Когда смех иссяк, а щеки и живот заболели, я почувствовала себя значительно лучше.
- Ну ладно, - сказал Лео, вытирая слезы. - Пойдем. Работы еще... очень много. Там начали приносить тех, кто прятался в подвалах или был под завалом. Как же я мечтаю выспаться! Мы сегодня все несколько часов поспали. А вот если бы в кровати, на чистых простынях, да после ванны... Эх....
Я согласно кивала, вспоминая, какое это удовольствие - купаться в большой ванной. Конечно, Лео из более обеспеченной семьи, чем я, у них есть ванна, ему повезло
Мы побрели на первый этаж снова принимать раненых. И в эту ночь нам не удастся поспать в своих постелях, это было понятно. К тому же, если честно, мне и не хотелось возвращаться домой. Если дом уцелел во время прорыва, то основательно выстыл. А это значит, что мне придется долго топить печку, чтобы нагреть хотя бы кухню, греть воду в специальном баке для купания, готовить еду. А у меня все болело от усталости, и я уже даже начинала завидовать тем, кто лежал на холодных столах в покойницкой. Им уже не приходится заставлять себя шевелиться и что-то делать, а главное - смотреть на людские страдания.
Из Быстрицы к нам на помощь прибыло только десять аптекарей - все остальные побоялись. Специалистов катастрофически не хватало.
В какой-то момент я просто отключилась, и проснулась только через несколько часов, лежа на полу, и аккуратно укрытая одеялом. На моей груди громко храпел Антиох, а на затекших ногах - куратор Лиза. Я пошевелила пальцами, разгоняя кровь, и снова заснула.
Для того, чтобы меня разбудить, одному из аптекарей пришлось поставить меня на ноги. Только упав с высоты своего роста, я смогла открыть глаза.
- На дежурство на первый этаж, - приказал мне аптекарь, завернулся в мое одеяло и мгновенно заснул.
Еще трое суток мы работали, сменяя друг друга и спя урывками.
Кто-то из добровольцев всегда следил, чтобы мы не засыпали с мисками каши в руках, потому что стоило на что-то опереться - даже не присесть, как организм сразу же пытался отключиться.
Люди постепенно расходились по своим домам, у нас оставались только раненые и бездомнее, но и те постепенно находили себе приют - у родственников, знакомых или в гостиницах, их пребывание там оплачивала Академия.
Собрание знатных людей быстро сменило нашего городского управляющего, который ничего не сделал во время Прорыва, и оперативно избрало нового.
По городу поползли слухи, что маги убивали людей, но их быстро кто-то прекратил.
И вот, наконец-то настал долгожданный момент.
- Всем студентам, кроме выпускников, можно расходиться по домам, - объявил ректор.- Выпускники остаются на ночное дежурство, а всех остальных ждем завтра.
В чьей-то куртке - ту, которую мне дал ректор еще в Академии, мне не удалось отыскать, - я покинула колледж. Холодный ветер приятно прикоснулся к разгоряченному лицу. Я вышла за ворота, отыскала более-менее чистый сугроб и с наслаждение растерла лицо колючим снегом.
Ориентируясь по свету уцелевших фонарей, я отправилась домой.