1. Реальный СССР образца 1943 года примем за 100%.
Тогда США = 200; Германия ~70; Англия = 50.
2. Мой АИ СССР-43 = 70. Минус больше потерь, больше территорий потеряно/не возвращено, трудности с немцами, погиб Сталин...
Третий Рейх - примерно 75-80 (меньше потерь). Англосаксы остаются при своем.
Т.о. в 43-м немцы вступают сильнейшей стороной. Но победа на Восточном фронте им не гарантирована.
Причина намбе ван. Все-таки фактор западных союзников (стратобомбежки, Сицилия и др.) действует.
Причина 2. "Выживаемость" стран во 2МВ просто удивительная. Япония, потеряв флот, под ударами напалма и атомных бомб с американских "суперкрепостей", дравшаяся против почти всего мира продержалась полтора года. Германия, оставшись без румынской нефти и воюя на два фронта - год.
'Времена не выбирают,
В них живут и умирают,
Большей пошлости на свете
Нет, чем клянчить и пенять.
Будто можно те на эти,
Как на рынке, поменять.
(Александр Семёнович Кушнер)
Я читал лежа в кровати новости с кристалла памяти, когда стены комнаты начали сужаться. Что, опять?.. Я же только пару недель как вернулся. Вскочил, но сделать шаг к двери уже не смог. Свинцовая тяжесть в ногах и руках парализовали, буквально нагнули к полу. И через секунду меня выбросило в гигантскую пыльную воронку абсолютно черного цвета.
- Что-то новенькое, раньше был кори...
А потом всё исчезло.
***
Это тело я узнал сразу. Почувствовал, как люди ощущают привычный им постоянный наряд. Я снова стал Василевским. Лежу на кровати, белый потолок, белые, крашенные известью стены.
Пижама. Ощупал лицо, рывком сел. Под кроватью нащупал тапочки. Больница. Точнее госпиталь. Угадал я интуитивно, на рефлексах. Запах больничных покоев ни с чем не перепутаешь.
Тут пахнет лекарствами, гноем, кровью и человеческой болью.
Встал. Покачнулся. Но быстро вернул равновесие и пошел прямо к двери. Палата на одного, а судя по высоким потолкам старинного особняка - это главный госпиталь Красной Армии.
Дверь со скрипом распахнулась.
Охранник, полузаспаный, в форме НКВД (почему?) вскочил со стула.
- Това...
Я лишь махнул рукой. Замолчал, глаз не сводит. Ждет.
На погонах две звездочки - лейтенант. Хотя... прошли чекисты переаттестацию или... Да нет, прошли.
Автоматически скосил глаза на свое правое плечо, но вместо погона увидел кусок красно-белой полосатой пижамы. Ах да.
- Лейтенант, где тут главврач, - тоном, не терпящем возражений, спросил начальник Генерального штаба. Да, я буквально снова чувствовал себя им.
По коридору, направо. Отлично. Пошёл.
Шаркающей походкой... ну а что вы хотите, попробуйте врубить строевой шаг в тапочках на пару размеров больше, которые того и гляди слетят с ноги, я потащился в указанном направление. И буквально через десяток шагов оказался в большом холле. Посмотрел налево...
Огромный портрет Сталина на стене перечеркнут широкой черной лентой по уголку. Вот оно! Я прислонился к стене, пытаясь связать все факты.
Верховный Главнокомандующий Иосиф Виссарионович Сталин погиб. Именно погиб, я точно это знал, хотя откуда?..
Естественно, столь глобальное изменение известной Объективной Реальности из-за вмешательство немецкого попаданца (и в этом я был уверен без всяких фактов и приборов - Высшее Знание если угодно) привело к рождению сильнейшей Хроноволны. И меня в нее втянуло и забросило обратно.
Я дошаркал до кабинета главврача. Медсестра, выполняющая роль секретарши хотела что-то сказать, привстав с кушетки, но я так глянул, что она села обратно не проронив ни звука.
Седой человек в белом халате сидел за огромным письменным столом, примостившись как-то сбоку, спиной ко мне
- Да, да, сейчас, я уже зак... - услышав шаги за спиной он явно принял меня за кого-то из персонала, зашедшего по неотложному делу. Выписки, дела перед человеком разъехались, когда он обернулся и увидел кто зашел.
- Кто мой лечащий врач? - тоном пациента произнес я. Все-таки все мужчины в мире, какими бы крутыми и смелыми они не были, какими чинами и высокими должностями не обладали немного побаиваются людей в белых халатах.
- Я.
Логично. Главный врач лечит главного больного.
Напрашиваешься вопрос "доктор, что со мной?" я пропустил.
- Отличненько, - улыбаясь произнес я - Выпишите меня отсюда.
- Товарищ генерал-полковник... - начал было возражать медик, но я почти тут же его перебил:
- Можно посмотреть свою историю болезни.
Надо все-таки выяснить, что случилось с реципиентом в эти 12 дней (на перекидном календаре 19 марта, а Служба отозвала меня 7-го). Доктор опять хотел возразить, но потом махнул рукой и протянул тоненькую папочку.
Ага... сквозь вязь латыни и трудноразбираемый почерк я пробивался с трудом, но суть понял. Переутомление, нервный срыв. Ага, ага... подозрения на раздвоение личности (шизофрению). По всему - крыша у настоящего Василевского слегка поехала.
- Кризис наступил два дня назад, - как-то поверх очков произнес айболит. И продолжил пояснения - Вы кричали от боли, бредили, ругались... Пришлось вколоть двойную дозу морфия.
Я закатал рукав на левой руке и увидел несколько характерных точек. Нормально меня обдол... обкололи.
А два дня назад - это наверно момент Возвращения. Переход сопровождается колоссальной, непереносимой болью. Но милостивая память стерла эти жуткие воспоминания. А вот тело Александра Михайловича отреагировало.
- Сейчас я в полном порядке, - захлопнув дело я внимательно посмотрел на врача, но тот спрятал глаза за стекла очков. Мистика прям какая-то. - Да ладно вам, доктор. Могу таблицу умножения пересказать. Или законы Ньютона. Или стихи почитать.
Я пустил в ход все свое обаяние, мне не хотелось давить на этого усталого и, судя по всему, действительно хорошего доктора.
Взгляд скользнул на небольшой столик, за спиной собеседника. Фотография Сталина в скромной рамке и стакан водки, накрытой хлебом.
- Как... когда... - не смог договорить от волнения. Доктор сочувственно посмотрел на меня,
- 15 марта, ночью. Большая немецкая бомба упала на Кремль... Погибли многие. Товарищи Ворошилов и Каганович, - врач махнул рукой.
- Водка есть?..
- Спирт... - как-то автоматически произнес он, но тут же спохватился - Я категорически...
- И закурить. Сто лет не курил, - я уже на своей волне. Со мной сложно спорить.
Доктор протянул пачку "Казбека", отрицательно помахал на мое молчаливое предложение присоединиться, пояснив- "держу для коллег" - "работа у вас НЕРВНАЯ" - с пониманием кивнул я...
Доктор протянул стакан, достав мензурку с уже разведенным спиртом. Знакомый запах коснулся ноздрей. Я не большой любитель выпить, но сейчас мне нужен был допинг. Устаканить мысли.
- Помянем.
Не чокаясь выпили. Доктор запил из еще одного стакана водой, я лишь затянулся глубоко папиросой.
- Вас как зовут?
- Петр Михайлович, - несколько церемонно представился доктор, и опять как-то странно - печально, мудро и при этом цепко - посмотрел поверх очков.
- Александр Михайлович, - я представился абсолютно автоматически, ни на секунду не задумавшись. Быстро я адаптировался. В прошлое попадание на обретение всех навыков чужого тела мне понадобилось несколько часов.
Видимо, когда валялся в беспамятстве, мое подсознание восстановило связь с телом, овладело вновь моторикой, речью и прочими функциями реципиента. Вот и не верь в силу бессознательного. Дедушка Зигмунд мне улыбается.
Раз Слияние произошло я могу действовать свободно, как человек, выучивший в детстве иностранный язык в совершенстве - он говорит бегло, без ошибок и не задумываясь... не надо переводить фразы в голове, нужные слова сами находят место.
- Вы Михалыч, и я Михалыч, - весело сказал я - Может перейдем на "ты"?
Про себя я прикинул возраст врача, он явно моложе Василевского лет на десять. А седина - это скорее следствие тяжелейшей работы с перегрузками нервной системы. У самого Александра Михайловича, то есть МЕНЯ, вон виски тож поседели...
-Да, да...
- Выпишешь? - прямо спросил я разливая по второй. Я уже полностью овладел инициативой разговора, также как и перехватил мензурку,источник "воды жизни".
- Надо бы еще недельку понаблюдаться...
Я досадливо махнул рукой - "такие дела творятся!".
- Если что, готов лечиться амбулаторно! - ломаю я последний рубеж обороны медицины.
Мы выпили еще, под "за ваше здоровье" - опять церемонно и как-то печально глядя на меня поверх очков - что за привычка такая у этого доктора, произнес тост Михалыч.
- Моя форма?..
В ГенШтабе.
Штирлиц идет по коридору... Фраза из старинного советского телесериала вертелась у меня в голове, пока я шел по знакомым коврам, уложенных на генштабовские полы.
На меня смотрели как на вернувшегося с того света, хотя и не забывали козырять. Но взгляды... испуганные. И подойти никто не решился.
Еще когда я надевал свой новенький - после введения погонов в феврале только пошил - китель в госпитале, я взглянул в зеркало... Еще при первом попадании я плотно взялся за плотную, склонную к полноте фигуру генерал-полковника. Физические нагрузки, медитации. Все-таки психика воздействует на организм. Раз у нас разный метаболизм, то изменения не могли не произойти. И я заметно похудел. А тут еще две недели валяния на больничной койки. И стресс с Возвращением.
В зеркало на меня смотрел, конечно, не Кащей Бессмертный, но человек больше походивший на мой реальный облик, чем на тучноватого реципиента. Китель болтался, в него можно запихнуть если не второго Василевского, то его половину. И цвет кожи бледноват, с уклоном в серое. Дракула одобрил бы.
Но все-таки причина, что от меня многие отшатывались, как от зачумленного не в резко изменившемся облике. И не в болезни.
Я подошел к знакомой приемной. Своей приемной. Четверка ожидавших вскочила как по команде, а потом, странно засуетившись - у всех нашлись неотложные дела? - испарилась.
Адъютант, он же секретарь незнаком. А вот за дверью вполне ожидаемый и.о. - Антонов. Откуда я знаю, ведь таблички с ФИО на наших кабинетах не вешают, только должность или название отделов, и то не всегда. А я услышал краем уха, но профессионально (профессионально как резидент Хронослужбы, а не генерал) зафиксировл шепоток за спиной "к Антонову пошел".
Антонов. Все правильно. Рановато, чем в Реальности моего мира, да и в этой (хотя я его и специально натаскивал), но лучше кандидата просто нет.
- Можно? - я кивнул на дверь и не дожидаясь ответа распахнул одну дверь прошел тамбур и оказался в своем кабинете. Кабинет не изменился и изменился. Нет, все вещи - несгораемый шкаф с картами и документами, стол, карта на стене, даже мещанская герань на подоконнике (кто ее туда вообще впёр?) - остались на месте.
Но при этом вид, и даже запах кабинета изменился. Антонов при моем появление встал, вышел из-за стола и радостно протянул руку. Ну и отлично. Хоть здесь все сошлось.
***
Мы беседовали часа полтора, я прихлебывал крепчайший чай и подкреплялся заботливо принесенными бутербродами, Антонов же вел себя как радушный хозяин (да!), развлекая гостя более высокого ранга (так!) разговорами.
Из этого потока, или скорее - водопада информации, я выделял главное.
... что тело товарища Сталина не было найдено. Там клочки по закоулочкам полетели. Несколько фрагментов тела - неизвестно кого; возможно нескольких людей - были сожжены, а прах замурован в Кремлевскую Стену (она сильно пострадала, но аллея героев сохранилась). Сталин похоронен как Неизвестный солдат. Солдат этой войны...
... что лидером страны - Генсеком и ПредСовНаркома - объявили Молотова. Но он отказался от должности Верховного Главнокомандующего и наркома обороны. Наркомом стал Тимошенко. Логичный ход со стороны Вячеслава Михайловича отметил я про себя. Тимошенко ему знаком, они работали вместе. И в тоже время дистанцирован от старой гвардии и нового племени, молодых и дерзких генералов-маршалов.
... что руководство войной решено возложить на коллективный разум Ставки. А вот это плохо , - отметил я на полях своей памяти. Лучше один плохой командующий, чем два хороших...
Война требует единоначалия!
... что немцы 10-11 марта начали мощное контрнаступление в полосе Юго-Западного фронта, и буквально нашинковали фронт на несколько котлов. Это неожиданность. Я четко помню оперативную обстановку на момент своего Отзыва (7 марта). Юго-Западный и Воронежский фронт развивали наступление на юг и запад соответственно, вступая на территорию Украины. Наступление шло медленно, мешала погода, отрыв тылов, большие потери, но в целом (на фоне обстановки зимы 42/43) его можно признать успешным.
... что, в свою очередь, контрнаступление немцев развивается медленно. По тем же причинам - погода, потери; но есть еще важный фактор. Советские войска потерпели серьезную неудачу, оказались в тяжелом положение, но не утратили боеспособности и управляемости. Где заняв круговую оборону, где пойдя на прорыв, где-то яростно контратакуя они тормозили движение фрицов. Чтобы пройти 50 километров для смыкания клещей ударным группировкам (ориентировочно - это 4-я танковая армия Гота и неизвестный танковый корпус из резерва немецкого командования -?) противнику понадобилась неделя. Неделя!
Это не стремительный блицкриг, а скорее забег одноногих спортсменов на Паралимпиаде.
А Юго-Западный фронт надо РАСФОРМИРОВАТЬ. Или переименовать. У этого фронта плохая карма! Сколько можно! 1941 - Киевская трагедия. 1942 - Харьковское окружение. 1943 только начался - и опять...
... что контрнаступление на Кавказе застопорилось. Нашим войскам удалось отжать немецкие клинья от Грозного и Орджоникидзе, отбить все потерянные перевалы Большого Кавказского хребта, но выбить оккупантов с Северного Кавказа не удалось. Без разгрома сталинградской группировки пути снабжения группы армий "А" надежно обеспечены, Ростов в глубоком тылу и сил у фрицев достаточно, чтобы удержать два советских фронта (Приморский - Петров, и Северо-Кавказский - Масленников) в изолированной позиции.
... что появление "тигров" произвело впечатление на советскую Ставку, но наш предварявший их ход - развитие самоходок - тоже сыграл. Поэтому надо наращивать производство СУ-152 на базе КВ и СУ-85 на базе Т-34. Новый начальник АБТУ генерал-лейтенант Баданов с этим согласен.
Баданов? Неожиданно. Помнится я высоко оценил действия 24-го танкового корпуса, прошедшего самые тяжелые бои в Воронежской мясорубки, но кавалер Ордена Суворова II степени номер один и в моей, и в этой Реальности взлетел уж очень неожиданно высоко.
... что в наступающих советских войсках сложное положение с боеприпасами (0,5-0,7 боекомплектов) и горючим (1-2 заправки автобензина, и не больше полторы дизтоплива для Т-34 и КВ в танковых корпусах и армиях), а снабжение продовольствием в критическом состоянии - кухни безнадежно отстали.
И все-таки некоторая недоговоренность в кабинете висела. Антонов вежливо предложил поехать с ним в Ставку (обязательное вечернее заседание, как и при Хозяине).
Совещались не в полуразрушенном Кремле, к тому же навевавшие тяжелые мысли, а в НКИДе. Молотов перенес центр управления страны в подвальный бункер по месту своей основной работы. и снова логично.
Машина ехала по улицам замирающий на комендантский час Москвы, а внутри ЗИСа висела тяжелая пауза. И здесь я вспомнил про всегда спасавший меня маневр - поспать. Эти когда десяток минут, когда полчаса полудрёмы всегда помогали мне справится с хроническим недосыпом и усталостью от страшного напряжения в своей работе.
И все-таки Иннокентич не удержался. Он что-то буркнул шоферу и тот завернул к тротуару несколько раньше. Распахнув дверцу Антонов глазами предложил мне выйти.
Мы выбрались наружу за пару кварталов от здания НКИД. Я сразу хватил еще морозного мартовского воздуха и закашлялся. Достал папиросы и закурил. Полегчало.
- Пройдемся?.. - полу предложил, полу приказал Антонов.
Хочет поговорить тет-а-тет. Но почему не в кабинете? Охранники шли в десяти шагах позади, и можно перекинутся парой фраз.
- Вы так странно заболели, а тут это... - мотнул головой в сторону Кремля собеседник.
И тут я просто рассмеялся. Настолько дикое предположение. Однако, чего только в головы наших доблестных чекистов не приходило. Вплоть до подземного тоннеля в Бомбей...
- Лаврентий Павлович всех подозревает. Работа у него такая. Ну наверное подзабыл, что после, не значит в следствии...
Произнес столь резко, что Антонов непроизвольно вздрогнул; и я решил не обострять и концовку фразы "при случае надо напомнить" благоразумно проглотил.
Я шел на совещание Ставки и прикидывал варианты. Мне предстоял серьезный поединок. Даже не единоборство, а сеанс одновременной игры. И не с новичками-любителями, а гроссмейстерами тайных комбинаций и византийских интриг.
Как бы не силен был Фишер в 72-м, а в одиночку на 10 досках он матч сборной СССР проиграл бы... Значит надо найти союзников. Проще всего "вербануться" лично к Молотову. Но вот потянет ли Вячеслав Михайлович? Ох не нравится мне все это.
Тимошенко. Хороший вариант как нарком обороны, но ни разу не Верховный полководец. Но этот служака скорее мне в плюс. Также не любит кремлевские (теперь НКИДовские) игры. И на НКВД у армии зуб даже не вспоминая репрессии 37-го...
Кто еще?
Нас встретили на подходе, потом еще охрана у дверей. А рмейские и вежливые ребята в штатском. но не чекисты.
Логично. У НКИДа есть своя охрана, дипкурьеры всякие. В общем на Олимпе попахивает большими разборками. И все друг другу не доверяют. В свете только что узнанного наверняка многих волнует вопрос - кто наводчик?..
Но у меня-то алиби! Железное!
Третья проверка внутри, при спуске в бункер. Удивленный взгляд подполковника, при виде обоих(!) Начальников ГенШтаба. Молоденький лейтенант переводит взгляд с моего фото на удостоверение на лицо и от растерянности шевелит губами. Лицо человека на фото в два раза толще, и румяней, и белее... Насчет последнего не уверен, в зеркале доктора Михалыча на меня смотрел смертельно бледный человек с заострившимися чертами лица, так, что кожа на скулах натянулась. Как бумага на остро отточенную опасную бритву. Говорю же - готовый Кащей без грима.
Меня пропустили. Видимо после случившегося новых указаний не поступило, а я (как член Ставки) имел право прибыть на ее заседание. Все правильно. Хороший знак. Только на четвертом этапе проверки - секретарь в приемной - мы забуксовали.
антонов явно волнуется, вон как кадык ходит. Притащил на заседание генерал-полковника, и сомнения взяли - а можно ли.
Ну-ну...
- Кабы чаво не вышло, - передразнил я его мысленно, повторяя интонации знакомые Василевскому по его деревенской жизни.
Секретарь распахнул дверь:
- Можно... - одними губами, я и не расслышал, скорее догадался.
Девять человек сидели в кабинете за длинным столом, покрытым зеленым сукном. Точно такой же как и у Сталина. Только помещеньице поменьше. Раза в два. И поперечного стола нет.
Молотов, Тимошенко, Кузнецов (нарком ВМФ), Жданов... выдернули из Ленинграда... вот как все серьезно! А вот этих двоих не знаю, покопался в памяти самого Александра Михайловича, но там теперь такой завал, что мысленно махнул рукой. Ага, Маленков вроде вон тот.
Я смотрел и не верил глазам.
Передо мной сидели старые (да-да) и смертельно усталые люди. Совсем не такие, какими я их помнил 20 дней и 20 килограммов назад.
Как-будто могильная плита не прах Ворошилова, Кагановича и Сталина закрыла, а еще и придавила плечи кремлевских лидеров.
Мое появление не произвело эффект взорвавшейся бомбы. Оно даже шевеления в рядах не вызвало. Оно вообще не привело к каким-нибудь реакциям, только Тимошенко ограничился парой фраз:
- Выздоровел? Это хорошо, что вернулся...
Я четко, насколько мог - краем глаза я увидел как дрожали пальцы у виска - козырнул и попросил разрешения ПРИСУТСТВОВАТЬ. Приоритеты точные - я здесь пока никто и звать никак. Смена руководства страны ведет к массовому изменению положения фигур на шахматной доске. Вчера Василевский - любимейший генерал Сталина, его правая рука в военных вопросах. А сегодня?.. Посмотрим.
Обращался я при этом не столько к Тимошенко, а как бы глядя через его плечо на Молотова. Как он себя поведет? Повел точно: указал на стул с левой стороны стола. Ни удивления, ни страха, ни любопытства, ни тени неодобрения. Железная маска. Не человек - "каменная стена".
С другой стороны: я как военный для Молотова лишь "технический персонал", у него сейчас главным образом политика - внутренняя и внешняя - на уме. Трюк с переводом управления из Кремля в НКИД, и охрана из "местных", а не чекистов. Что-то тут есть темное, предгрозовое чувствуется. Намечается...
***
Докладывал Антонов. Его слегка монотонный голос прорывался сквозь накатившую на меня дрёму. Действие алкогольного допинга и адреналинового вброса прекратились, и на меня навалилась свинцовая тяжесть, веки сжимались. Впрочем слова "смертельная усталость" знакома для всех присутствующих.
Поэтому даже для меня собственная вспышка ярости оказалась внезапной.
Обсуждали ситуацию на юге, предлагались различные планы и варианты... и тут я не выдержал. Вскочил, и тут же пожалел, что не догадался выпросить у доктора Михалыча палку для ходьбы... импозантно... и нужно. Но резко махнув рукой, я прервал Антонова и почти закричал:
- Немцы блефуют! Неделя-две и дороги развезет окончательно. Переброска сил, новый фронт - это хорошо. Но надо бить сейчас, пока они скованы в маневре.
- Что делает авиация? Где Новиков?..
Судя по наступившей тишине, последняя фраза "что-то не то". Тень на лицах.
Антонов чуть ли не одними губами произнес мне на ухо:
- Новиков отстранен и находится под следствием...
Видимо по причине страшной гибели Сталина. "Кто виноват!" - это первая реакция. Простой ответ "Противник!" - жесткий, сильный, умный противник - нашим любителям поиска черных кошек в голову не приходит. Вот же...
Я иронично поглядел на взволнованных дядечек и про себя отметил "Боятся!". Боятся даже говорит о судьбе Маршала Авиации и любимца Сталина.
А вот эту самую судьбу не объедешь на кривой козе. В моем мире Новиков сел, но после войны. В этом... только что пораньше попал в жернова Саныч.
- Кто исполняет обязанности Главкома ВВС?
Ого, в моем голосе прорезались стальные нотки. Сам не ожидал. Но этихзаседателей надо встряхнуть.
- Голованов, - подсказывает со своего места по правую руку Молотова Тимошенко. И смотрит снизу верх. О как внезапно открывшаяся ХАРИЗМА Начальника ГенШтаба действует на вполне так себе сильных и мужественных людей. Лидерские качества и повадки вожака - относительные вещи.
Кому-то инициатива генерал-полковника покажется вызовом, а кто-то облегченно вздохнет, скинув непосильную ношу на плечи подвернувшегося добровольца. Вот Семен К. видать решил скинуть тяжкий груз.
Молотов? Каменное лицо, минимум эмоций. Но ему тяжело. В футболе говорят, что второй тренер может быть главным в любой другой команде. Кроме той, где был вторым. Потому что его и воспринимают как второго. Есть в спорте масса прекрасных исключений из этого сурового правила, но вот насчет Вячеслав Михайловича не уверен. Он с оглядкой руководит. Вот и сейчас... молчит.
Голованов, значит - вернулся я мыслями к военным делам.
- И где он?
- Руководит вылетами АДД. Как раз в том районе наша авиация действует, - это уже Антонов. Скорость прихода на помощь товарищу Василевскому увеличивается. Реагирует почти мгновенно, паузы на двадцать секунд не затягиваются. И как аккуратно берет под защиту. Косвенную. Наверное Голованов и сам вылеты совершает. Герой. Без вопросов. Только вот не его это теперь дело. Ему в штабе надо быть и командовать по телефону. Толку будет больше!
- Здесь есть его заместитель, генерал-майор Тищенко.
Кто такой, почему не знаю. Ога. Это один из двух незнакомцев.
- Мы делаем все возможное...
Я смотрел на Тищенко - и его лицо расплывалось. И голос слышу как издалека. Плохо. Я явно нездоров. Генерал докладывал, но если раньше я сразу схватил бы суть, разложил факты по полочкам, а данные сбил бы в плотные колонки чисел - почти автоматически, на интуиции и опыте - то теперь картина представляла абстракционистский ужастик.
"... произвели сто... семь вылетов... перевезено... -й авиакорпус отчитался о сбитии десяти новейших истребителей... Лейтенант-штурмовик... совершил огненный таран... осталось по одной-две заправки... зенитчики бам-бам-бам зап докладывают о..."
Не спрашивая разрешения сел. Достал пачку "Казбека". И с наслаждением закурил.
Мне просто плохо... Совещание продолжалось, я слышал сквозь туман в голове обрывки фраз и отдельные реплики, но всё так смутно. А потом посторонний шум в ушах (или извилинах?) исчез, картина перед глазами обрела четкость, а мозг заработал чётко и ясно. И даже ощущение тяжкого похмелья (или недопития) исчезло. Всё встало на свои места.
Совещание уже подошло к концу. Антонов и Тимошенко положили перед Молотовым несколько документов на подпись, пара человек торопливо тронулись к выходу, видать получили срочное задание...
Я поймал сея на ощущение - как перемена в школе. При Сталине такого не припомню. У него тоже люди сновали туда-сюда, но обычно этот процесс носил динамичный характер. Закончилось совещание Ставки - мгновенно начинается Политбюро, плавно перетекающие в заседание ГКО.
А тут... кончилось заседание и пошли все.
- Формалист! - где-то даже с досадой обозвал я про себя Молотова.
Хотя... моё второе "я" - подсознание? - стало искать объяснение и тут же нашло массу зацепок в качестве адвоката ВМ... он на новом посту еще не уверен в себе, ему надо готовиться к каждому собранию-обсуждению, "прорабатывать вопрос", знакомиться с документами. В чем-то он в своей неторопливой манере ведения дел может и прав. Боязнь наделать ошибок, осторожность - это такие же качества государственного деятеля (настоящего), как смелость или интеллект.
При выходе я вроде случайно замешкался и у дверей остался последними... ах да, мы, суеверы, говорим "крайним".
- А вас, Штирлиц, я попрошу... - конечно Молотов так не скажет, наоборот, он сейчас испытывает облегчение. Наверняка.. Вот даже оторвал от стула свою... ммм... пятую точку. Готовится рвануть в комнату отдыха, аж запыхтел (мысленно).
Я разворачиваюсь и громко , при этом прямо глядя в глаза ПредСовНаркома, спрашиваю:
- Разрешите обратится с личным вопросом. Секунда-две растерянности, дверь в этот момент уже закрывается. Бам-с! Капкан захлопнулся - мы один на один.
***
В эту секунду я вспомнил лето 19... г. Пионерлагерь. Наша футбольная команда, возглавляемая капитаном и правым крайним Витей Толкачевым (само собой разумеется по прозвищу "Толкач") выигрывала матчи у всех соседних лагерей. И даже у "Маяка" выиграли, хотя они ДЮСШ, у них даже форма была, а мы кто?.. Белый верх, черный низ - и айда!
С минимальным перевесом 4:3, но выиграли! И я в той игре участвовал, играя "насмерть перед воротами" - центральным беком.
А потом Витю забрали в середины смены; родители уезжали в отпуск и взяли его с собой в деревню. Надо ли говорить, что все остальные матчи мы продули? А матч-реванш с маяковцами на их поле - с немыслимым счетом 2:16!!!
Особенно жалко в тех матчей нашего вратаря Жорика. Я сам в своем классе вратарствовал, но Жора сильнее меня был на голову как воротчик - в прямом и переносном смысле слова. Он так бился в первой игре с "Маяком" (даже пенальти взял!), став вторым краеугольным камнем сенсационной победы, а вот тут поделать ничего не смог.
Почему-то при взгляде на Молотова мне вспомнилась эта картина - ослепительное солнце, зеленое-зеленое футбольное поле, растерянный Жора стоит в воротах и просит замену?.. Понятно, что без Иосифа Виссарионовича многие растерялись.
- Товарищ Молотов, - а ведь чуть не по имени-отчеству обратился поймал себя на мысли, но так же твердо продолжил - я бы хотел обсудить свою дальнейшую...
Пауза.
...работу.
Десперадо.
Я действительно не узнавал себя. Воинственное настроение переполняло душу. Хотелось рвать и метать, хотелось взять Молотова за плечи и потрясти, оря в лицо "очнитесь!".
Разговор шел уже полчаса и начинал напоминать хождение по кругу.
- Может кофе?.. - вежливо предложил я. Мне надо срочно допинга закинуть, резервы тела явно не перекрывают столь мощные потери энергии.
Он соглашался, как человек, столкнувшийся с полупомешанным, соглашается на всё, в надежде и тоске оглядываясь по сторонам "когда же прибудут санитары"?