Засел у батюшки в поместье, хоть и бедно, но всё же засел.
От шпаги отказался сразу, сказал, что слишком острая.
От бальзама матушкиного не отказался, но продал за пятак не глядя.
А пятак прогулял.
На коня даже не садился, хоть и был тот яичного яркого цвета.
Даже не посмеялся над конём своим, не осмелился.
Но Портосу в морду дал, хотя и извинился сразу же, но это было потом.
Так и сидел Д'Артаньян у себя в Гасконском домике и никуда не высовывался, а в городе Париже ждали его давно и верили, что придёт со дня на день герой.
Даже коварный кардинал, был расстроен, ибо тоже верил в чудесный героический эпос.
Д'Артаньян же наоборот с каждым днём всё более убеждался в бессмысленности всякого приключения, старался поменьше выходить на улицу, побольше спать.
Стал часто отказываться от еды, говорил, что она пробуждает в нём тягу к жизни, сидеть спокойно не дает.
Похудел Д'Артаньян, побелел даже.
Люди и родня переживали, конечно, умоляли одуматься, грозили карой - старались как могли.
Но и они рукой махнули, пропащий он и в Гаскони пропащий, маета с ним одна стала.
Отстали от него совсем, а он им и рукой в след не помахал.
Только шторкой от солнца поплотнее закрылся.
Год прошел или два года, но пришли к воротам три мушкетера.
Стали проситься, ну, их и пустили. Не стоять же им под дождем.
К Д'артаньяну проводили, удачи пожелали.
Пришли мушкетеры и говорят, что должен он был с ними встретится давным-давно, а его всё нет.
А он на них и не смотрит, только шепчет, что бы ушли духи прошлого и не тревожили его в столь тёмное время суток.
Мушкетеры же не отступали, предлагали бургундское, били гвардейца прилюдно, показывали Констанцию в картинках.
Но Д'Артаньян лишь лежал, отвернувшись к стенке и шептал себе под нос какие-то еле слышные слова.
Уходить собрались мушкетеры, совсем уж и за порог вышли, как вдруг Д'Артаньян нанес свой коварный удар Портосу.
Но тут же извинился.
Сказал, что этот порыв вернуться в молодость был излишен.
Портос лишь печально покачал головой и даже не попытался пригласить своего несостоявшегося друга на дуэль.
Время шло, Франция старела вместе с людьми. Королева была дискредитирована кардиналом и вынуждена была уехать в провинцию, опасаясь дальнейшего преследования.
Без Д'Артаньяна королевский дом не смог защитить себя.
Война против гугенотов была проиграна, Людовик Двенадцатый был отправлен в Бастилию, на заслуженный отдых.
Капитан королевских мушкетеров пал в битве за Кастельмор и больше не вставал.
Институт королевского мушкетерства был упразднен под безжалостным натиском кардинала Ришелье.
Миледи родила и воспитала сына при новом дворе, под покровительством церкви и знати.
Констанция благополучно жила со своим мужем трактирщиком, но детей не имела, а посвятила свою жизнь вышиванию крестиком и игре на лютне, чем не сказано радовала мужа.
Арамис был вынужден уйти в черные монахи, больше о нём достоверно не было слышно ни звука, ибо, как известно из ранних источников, весь мир - склеп, а люди в нём актеры.
Портос продал все свои драгоценности и на вырученные пистоли купил пистолеты и взрывчатку.
Он погиб при попытке взять штурмом Версальский дворец, но всё-таки взорвал часть правого крыла, чем несколько удивил кардинала.
Атос завязал с алкоголем и посвятил свою жизнь изучению мудрых книг, познал искусство врачевать раны и видеть будущее. И хотя будущее не предвещало ничего хорошего, всё же, остался до конца, и помогал бедным и обездоленным, не прося ничего взамен.
Д'Артаньян же беззаветно пребывал в своём домике, покуда на голове его не появились первые седины.
Франция бушевала политическими кризисами как всегда и старый, и печальный Ришелье плавал по реке Сене в своей лодке с балдахином. Он окидывал свои владения взглядом, и вздыхал, думая для чего мир устроен именно таким грустным образом.
Внезапно, непреодолимо ребро же Д'Артаньяна засвербело и зачесалось, так что даже бесы сильно удивились.
Гонимый внутренним жаром несостоявшийся мушкетер вскочил со своего древнего ложа и устремился к новым приключениям.
Он кричал, что еще не всё потеряно, что друзья ждут, а белые его седины освещало суровое зимнее солнце.
Гасконцы не приветствовали нового героя стоя, они не кричали ему ободряющих слов.
Всё что они видели - какого-то старика, еле бредущего и что-то шепчущего себе под нос.
У этого старки был замечен в руках и лошадиный череп, он бережно сжимал его в руках.
Люди не видели ни героя, ни его коня, они видели лишь дыхание смерти за его плечами и отворачивались.
Д'Артаньян же спешил со всех ног, иногда ему казалось, что он скачет на своём, яичного цвета скакуне, а в руках его сверкает отцовская шпага.
Д'Артаньян погиб ровно через два дня, от выстрела ядром из пушки. Этот выстрел предназначался командующему действующей французской армией, маршалу Гийому д'Отмеру.
По крайней мере, два события в предназначенной и сложившейся судьбе совпали, - рождение и смерть.
Д'Артаньян упал сраженный ядром на какой-то непонятной ему войне, и лишь шептал неразборчиво про своих друзей, про любовь всей жизни и про шаг не сделанный.
Так шаг не сделанный перевернул ход мировой истории.
Так шаг не сделанный сделал бессмысленными многие жизни.
Так шаг не сделанный ждет своего героя. Как всегда, здесь и сейчас.