Башибузук Александр : другие произведения.

Вход не с той стороны

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
  • Аннотация:
    Мое первое произведение и как бы самое любимое. Долгое время не собирался его издавать, но наконец собрался :) Поэтому убрал полный текст и оставил ознакомительный фрагмент. Книга на данный момент уже в двух томах и отправлена в издательство.
  НЕРЕАЛЬНОЕ И РЕАЛЬНОСТЬ ВСЕГДА РЯДОМ И ПЕРЕПЛЕТАЮТСЯ ПОРОЙ В ОЧЕНЬ ПРИЧУДЛИВЫХ ФОРМАХ, И ПОЭТОМУ ОТЛИЧИТЬ ОДНО ОТ ДРУГОГО БЫВАЕТ ПРАКТИЧЕСКИ НЕВОЗМОЖНО.
  
   После 35 лет наступает довольно опасный возраст. Можно даже сказать, переломный. Человек к этому времени проживает половину своей жизни, и уже можно оглянуться и посмотреть назад. С гордостью или... Вот это "или" и дает право назвать этот возраст переломным. Многие, особенно мужчины, впадают в истерику и всяческие сопли. Как же - дерево не посадил, ребенков, может, и наделал, но дом точно не построил. И даже если все это сделано, кажется, что мало, мог больше, мог ярче прожить. А время-то идет, вот и лысина, и пузо, и девчонки смотрят не на тебя, а на машину, и отсутствует былая легкость во всех членах. И все чаще закрадывается мыслишка: а может, еще не поздно? А может, забить на все? Некоторые забивают, и все идёт своим чередом, продолжают геройствовать и покорять роковых красоток, в мечтах и компьютерных играх, изредка впадая в тоску и попивая водочку, когда не видит жена. А у некоторых, по воле случая, или силы воли, или... ну, в общем, сразу не сформулируешь.
   После решения что-то изменить жизнь идет совсем по-другому, и это просто мягко сказано. Пути господни неисповедимы, и никто не знает, что будет в ближайшем будущем. Это непреложная истина и вопиющий факт. Но далеко не факт, что будет лучше, а может, станет совсем хреново. Всё же некоторые этот шаг делают, и по-своему достойны уважения, ибо поменять свою жизнь необычайно трудно и опасно. По одной причине! Ты знаешь, что теряешь, но не знаешь, что получишь взамен! А иногда... иногда даже шаг делать не надо. Кто-то или что-то помогает даже помимо твоей воли.
  
  
  29.06.2005 года, 20:00. Москва
  
   Я перестроился в правый ряд и чуть притормозил, погода стояла омерзительная, не хотелось въехать в столб или чего еще похуже. Настроение соответствовало погоде. Попытался вспомнить, есть дома что выпить или нет? Не вспомнил, но сделал при этом вывод, если и есть - то мало. Решил заскочить в магазин, благо заведений этого типа хватало по пути из гаража домой. Что благополучно осуществил, прикупив пару бутылок водки. Дома, как всегда, стояла тишина и царило одиночество. Жена ушла уже как два года назад, как-то спокойно, обыденно, без скандалов. И жизнь с ней была такой же незапоминающейся. Детей мы не нажили, делить было нечего, потому все закончилось к обоюдному удовольствию. Первое время после развода жизнь казалась сказкой, и я летал, как на крыльях. Казалось, что теперь все будет по-другому. Занялся практической стрельбой, выиграл первое соревнование. Но ровным счетом ничего не изменилось. Серые будни, незапоминающиеся дни, осточертевший офис, все шло своим чередом. Не было азарта. Все казалось игрушечным, ненастоящим. Когда-то, в прошлой жизни, очень яркой, в отличие от нынешней, я служил в десантно-штурмовой бригаде, считался лучшим стрелком части. Отличник боевой и политической... Ну его. Надо вспомнить, когда закончилась яркая и началась серая жизнь. Не помню...
   Хорошо вспоминается после первых ста грамм. Водка на столе, скрутил пробку с бутылки и набулькал в рюмку. Закусить. Открыл банку с непонятной консервированной рыбой. Готовить я любил, но давно надоело. Иногда на меня находило, и из кухни разносились аппетитные запахи, на которые слетались, как пчёлы на мед, все незамужние соседки. Знали, что я холостой, и даже засады устраивали. Но это было так давно...
  
   "Так... когда же я сошёл с ума? Или заболел? Один хрен. Когда это началось?" - подумал я и опрокинул рюмку. После тридцати пяти лет. Вот когда. В то время я отказался от контракта. Сослуживец звал в Анголу. Частная английская компания набирала бывших военных для охраны алмазных рудников. Ради смеха пошел на собеседование, и с успехом прошел, знание английского сыграло свою роль. Военная специальность тоже. Служил снайпером, закончил учебку с отличием. Подтянутый англичанин с рубленым неподвижным лицом сухо задавал вопросы. В конце сказал:
   - Парень, тебе к нам. Ты не профи, но и не отстой. Из тебя еще можно сделать человека. Пооботрешься - и весь мир перед тобой. Это жизнь для мужика с яйцами.
   Но, заметив выражение лица собеседника, кисло сказал:
   - Не у всех они есть.
   Я отказался. Просто взял и отказался. Можно сказать, из вредности. Другой причины не было. Если не считать за неё отвращение к мухам. Мне казалось, что в Анголе много больших зеленых мух. В принципе, и это не самое главное. Может, лень? Может, страх? Трусом я никогда не был. Хвастаться не хочется, но трусом - никогда. Было дело, вступился за девчонку. И не раз кстати. Но вот тогда пришлось помахаться с тремя немаленькими гопниками... Я даже умудрился настучать им по головам, правда, и на мне живого места не осталось. Так что трусость отпадает. Тогда в чем причина? Впрочем, её я так и не нашел. Ни тогда, ни позже, ни, тем более сейчас.
   "Меня сглазили! Или заколдовали... Ведьма!" - как всегда, после третьей рюмки пришла в голову оригинальная мысль. Ирка!"
   Ириной называлась одна довольно назойливая особа женского пола, которая не захотела довольствоваться отведенной ей ролью мимолетного увлечения и атаковала меня целых полгода. В конце концов, поняв, что ей ничего не светит, скатилась до откровенных пакостей.
   "Больше некому... да и ей это на хрен не нужно. Дебил... сглазили его. Сам свою жизнь похерил".
  
   Сказать, что я плохо живу - нельзя. Нормально оплачиваемая работа, квартира, машина. Просто нет интереса к жизни. Пропал. И все сразу потеряло значение. Шло время, и обычные вещи, доставляющие миллионам мужчин удовлетворение, перестали меня интересовать. Я по инерции продолжал встречаться с женщинами, так сказать, для здоровья, но никак не мог остановиться на какой-нибудь из них. Раздражало их желание поставить отношения на постоянную основу. Прежде желанные и любимые охота и рыбалка превратились в средство проведения досуга, потом я просто так убивал время, а потом, со временем, забросил и их.
   В свое время увлекся тригганом, это соревнование по практической стрельбе, включающее в себя в одном упражнении три вида оружия - пистолет, дробовик и винтовку, но только стал добиваться успехов - бросил. Изматывал себя тренировками в спортзале, но не помогало. Не было настроения, не было смысла жизни.
   "Я живу... зачем я живу? Просто живу. Ни зачем. Жизнь ради жизни. Кто я, тварь дрожащая, или право имею? Потянуло дурачка на классику. Это из другой оперы. Менять все надо... пропаду...", - сумбурно мелькало в голове. Я налил четвертую рюмку и покачал ее в руке, потом глянул сквозь нее на люстру и с неожиданной злостью кинул в стену. Я постепенно свыкся с мыслью о своей ущербности, заставлял себя думать, что большинство мужчин в стране так и живут. Чего-то не хватало. Искорки. Толчка.
   "Все надо поменять. В-с-е. Сдохну же от тоски. Пока не поздно. Есть еще время. Всего 43, мужчина в самом расцвете сил, - это я себя так успокаивал, и одновременно терзал. - Ты на себя в зеркало смотрел? Мужчина. Если не вернешься в спортзал, появится пузо. А через полгода одышка. Поменять... Куда тебе"
   Захотелось что-то сделать, я, спотыкаясь, заметался по комнате и схватил бутылку. Алкоголь как бы успокаивал, сглаживал проблему, но и одновременно заставлял искать выход. Остатки водки, как вода, пролились в горло. Сразу пришло успокоение и желание подумать над проблемой завтра. Или даже еще позже.
   Я свалился на диван и закрыл глаза. В принципе, произошедшее со мной не было неизвестной болезнью, и я это прекрасно осознавал. Со мной случилось давно известное людям состояние, о котором в Азии скажут - человек потерял лицо. В славянских странах - пропал кураж. А дипломированный психолог заныл бы про потерю личностных мотиваций. И лечение всего этого известно...
   "Дай мне силы господи... дай силы изменить судьбу...", - сон, как всегда, пришёл незаметно.
   ...туман, плотный, белый туман. Он обволакивал тело, казался живым. И вдруг пропал, растаял. Я огляделся вокруг. Каменные, заросшие мхом и ползучими растениями стены. Деревянные зеленые ящики с полустертыми готическими буквами...
   "Где я... блядь... Допился, белка. Что делать?" - резануло в голове. Осторожно, прощупывая ногами каждое движение, словно боясь провалиться, я подошел к проему в каменной стене и увидел степь, или саванну, или пампасы. Что это было - не понял, да и не мог понять, по причине полного незнакомства с вышеперечисленными географическими терминами. Но почти бескрайняя равнина, покрытая высокой, почти в человеческий рост, травой, перекатывающейся, как волны в океане под несильным ветерком, смотрелась завораживающе. С одной стороны она переходила в высокую горную гряду, а почти на самом горизонте заканчивалась ею же и густым лесом, или, точнее, джунглями. Воздух - острый, наполненный неизвестными ароматами, пьянил и одновременно бодрил, с каждым вдохом наливая силой. Хотелось жить, петь, кричать. Хотелось мяса, вина, фруктов, женщину. Хотелось всего и сразу.
   - Я выздоровел. Я здоров, - осторожно, как бы привыкая к словам, сказал я вслух. И вдруг заорал во весь голос: - Я выздоровел. Спасибо, госпо-о-ди...
  
   Звонкий, надоедливый звук сработавшего будильника, казалось, проникал в самый мозг, вызывал страшную боль и вырывал из счастья, вырывал из настоящей жизни... Заткнись! Я махнул рукой, и будильник грохнулся на пол. Но не заткнулся, да ещё и к звону добавилось дребезжание бутылки, лежавшей на полу. Ну что за проститутство! Пришлось встать и открыть глаза. Вонючий, застоявшийся запах сигарет, перегара и рыбных консервов. Обои, мебель, ненавистная картина на стене, которую лень выбросить уже три года. Мерзость какая.
   "Я дома. А где... Сон. Это был сон", - пришло объяснение. Разительный контраст между сном и явью чуть не разорвал мне сердце. Хотелось разогнаться и разбить голову об стену. Сердце помнило терпкий свежий воздух, а пахло старыми сигаретными бычками. Глаза помнили бескрайние равнины, а видели ободранные обои. Само по себе пришло решение. Уехать. Как можно дальше из этой квартиры и города. И я впервые почувствовал в себе силы это сделать. Появилась надежда. Именно такое чувство испытывает приговорённый к смерти, получив запечатанный конверт с ответом на прошение о помиловании. Это еще не обязательно помилование, но это уже новая надежда.
  
  
  29.06.2005 года, 10:00. Москва
  
   Сейчас или никогда. Я решительно подошел к телефону и набрал номер туристического агентства. Через два часа уже сидел в мягком кожаном кресле и беседовал с обаятельной сотрудницей агентства.
   - Меня зовут Ольга. Куда желаете отправиться? Мы можем вам предоставить вам возможность путешествовать по всему ми...
   - Хочу туда, где есть океан и пальмы, - прервал я девушку, и, подумав, добавил: - Причём как можно дальше от этого города.
   - Есть отличные путевки в Турцию и Египет. Большие скидки...
   - Нет. Дальше. Наверное, Азия. Таиланд, Индонезия... В ту сторону. Тур по этим местам, на месяц, не менее. По всей Юго-Восточной Азии.
  
  
  06.07.2005 года, 10:00. Боинг-747
  
   Я сидел в пассажирском кресле авиалайнера и смотрел в иллюминатор. Внизу проплывали редкие прозрачные облачка и синел океан. Сердце тревожно и одновременно радостно билось с невероятной скоростью.
   "Я сделал это. Наконец-то решился. Э-эх, оттянусь по полной... и что дальше? После того, как оттянусь и потрачу деньги..." - после таких мыслей настроение сразу испортилось. Я покрутил головой, поискав стюардессу, в надежде поживиться коньячком. Перестаю пить. Шучу. Но в самолете нажираться не хотелось. Одернул себя и уставился в рекламный проспект. Там живописно, в красках, расписывали прелести отдыха, но в голове крутилась приснившаяся картина.
   "...а какого меня понесло в Азию? Там же вроде не Азиатские пейзажи... а какие? Да хрен его знает. Это просто был собирательный образ свободы. Накипело и приснилось. Это знак. Хорош ныть", - приказал сам себе я и скосил глаза на соседку. Между нами кресло было свободным, она расположилась у прохода.
  
   Дама или, скорее, девушка лет двадцати пяти неподвижно сидела, уставившись в журнал, и не предпринимала решительно никаких попыток завязать обычный дорожный разговор с соседом. Немного резковатые, но симпатичные черты лица, совершенно не славянские, скорее скандинавские. Светлые волосы просто забраны в недлинный хвостик. Почти полное отсутствие макияжа. И одета нормально, то есть не кричаще и не вульгарно. Светлая футболка и джинсовые шорты вполне приличной длины. Обычная женщина среднего достатка, решившая оттянуться на Азиатских курортах, покрутить курортные романы, или просто отдохнуть от работы или от семьи. А вот журнал... Журнал не вписывался в привычные рамки женского кругозора. На развороте размещалась снайперская винтовка неизвестной конструкции, вся облепленная разными тактическими наворотами, с громадным оптическим прицелом, в окружении кучи патронов в пачках и россыпью, а также парочки жуткого вида ножей а ля Рембо. В углу страницы в красном квадратике значилось название журнала - "Охота и Оружие".
   "Ага... а дамочка играет в мужские игры. Так сказать, выплёскивает стервозность характера от нерастраченного либидо и неудавшейся личной жизни в модные увлечения. Придурь и блажь", - сделал я вывод, и совсем было собрался завести разговор на появившуюся тему общения, где я считал себя если не профессионалом, то крепким знатоком, но невольно обратил внимание на руки соседки. Полное отсутствие золота, столь необычное для наших курортниц, довольно массивные запястья и предплечья, с буквально прорисованными мышцами, истертые костяшки на пальцах и скромное серебряное колечко на среднем пальце. Обычное узенькое кольцо, покрытое непонятными узорами, если бы не венчавший его маленький черепок.
   "Сатанистка... и спортсменка-рукопашница, или каратистка, или чего там еще может быть... увлекается оружием и охотой. Дикий коктейль. Интересно-то как. Вялый интерес сразу окреп и трансформировался во фразу:
   - Довольно необычное увлечение для женщины...
   - Это на ваш взгляд, - перебила меня соседка, холодно глянув пронзительно-зелеными глазами. Говорила она с легким прибалтийским акцентом. - Обычные мужские штампы. Вам было бы привычнее, рассматривай я кухонные комбайны и золотые цацки, и глупо хохоча в ответ на ваши дурацкие и жалкие потуги познакомиться с целью перепихнуться.
   - Ничего глупого в моем вопросе нет, - я оторопел от отповеди и нешуточно разозлился. - Действительно, девяносто девять и девять десятых женщин вели бы себя так, как вы говорите. А одна десятая процента рассматривала подобные журналы только с целью нарваться на вопрос вроде моего. И опять же напрашиваясь на знакомство...
   - Размечтались. Надо же, вас оскорбляет, что женщины притрагиваются к извечно мужским игрушкам? А некоторые, - девушка презрительно глянула на меня, как бы показывая, кого она имеет в виду, - а некоторые только косят под знатоков и изображают, что знают, как пользоваться такими игрушками. А сами только умеют косить на форумах под знатоков и делать хед-шоты в компьютерных стрелялках. А еще пиво жрать, после работы в офисе.
   - Да... - начал было заводиться я, а потом просто рассмеялся. До меня дошло, что попутчица просто меня провоцирует, и я протянул девушке руку. Скандалить в самолете в мои планы не входило. - Все, все, мир, сдаюсь. Да, так и есть. Ну, почти так. Будем считать, что знакомство, какое-никакое, состоялось. Максим меня зовут.
   - Гертруда, можно Герда, - буркнула девушка, крепко пожала мою руку, внимательно посмотрев на меня, и тоже заулыбалась. - Только...
   - Да понял я, понял. Я не клеюсь, и не буду клеиться, - я облегченно вздохнул и возгордился своим, еще не до конца потерянным, умением ладить с девушками, даже самыми норовистыми.
   - Коньяк будешь? - совсем оттаяла соседка и, не дожидаясь ответа, вытянула из рюкзачка, валявшегося под ногами, увесистую серебряную флягу. Явно старинной работы, вдобавок украшенную немецким орлом из накладного серебра на выпуклой стороне.
   Немного оторопев от такого резкого перехода от войны к мирным действиям, я принял раскладной серебряный стаканчик, тоже гарантированно ручной работы, и махнул густоватую, пряно пахнущую жидкость. Коньяк был не просто хороший, а действительно отличный. Хоть я и считал себя знатоком, но опознать коньяк не смог. Ничего подобного раньше не пробовал.
   - Отличный коньяк... Какая марка?
   - "Мартель гордон блю". Подарили, когда была во Франции. А чего ты не лезешь с тостами вроде за прекрасных дам? - спросила Герда, и тоже лихо опрокинула свой стаканчик.
   - Да я так понял, что не к месту эти тосты. Да и тебя явно не назовёшь прекрасной дамой, - не преминул немного отыграться. Действовал я больше по наитию, улавливая, что на правильном пути. - Прекрасные дамы это... это сюсюканье, кружавчики, явно не журнал "Охота и Оружие" и не коньяк в эсэсовской фляжке. Сильная, уверенная в себе, красивая девушка - это про тебя.
   Герда кивнула головой и опять сунула мне наполненный стаканчик.
   - Ты или нормальный мужик... что маловероятно, их так мало осталось, или просто умный... как-то так. Ну да ладно, не будем разбираться. Чего в Таиланд собрался? Секс-туризм? Или просто развеяться?
   - Да нет. Точно не секс-туризм. Само слово... какое-то липкое, грязное. Я не против здорового секса, но только не за деньги. Будем считать, еду развеяться.
   - Мне без разницы. Так, спросила... из вежливости. Надо же о чем-то разговаривать, когда пьешь коньяк, - Герда с непонятным выражением лица пожала плечами и в третий раз разлила коньяк по стопочкам. - Так сказать... из самого худшего выбираем лучшее.
   - В смысле? - не понял я. Какая-то она все-таки странная. Сама предложила выпить и теперь усердно демонстрирует свое полупрезрительное отношение. Это я-то лучшее из худшего?
   - Не заморачивайся. Держи. - Девушка всё же сунула мне стаканчик в руку и скучным тоном сказала: - Давай выпьем за лучшие варианты в нашей жизни.
   - Не против, - ответил я и добавил, точно таким же тоном, как у девушки: - И чтобы эти варианты нам встречались везде. Даже в самолете.
   Герда выпила и наморщила лобик, как бы стараясь понять, что я имел в виду, потом с возмущением на меня уставилась, вырвала из рук серебряную стопочку и отвернулась к проходу, давая понять, что разговор окончен.
   Закончен - так закончен, считать себя лучшим из худшего я не собирался. Нет, все-таки западные женщины проблемные до невозможности. Именно европейские и американские. С южноамериканками, а тем более нашими девушками проблем, наверное, было бы гораздо меньше. Познакомились, приятно поболтали, уже прекрасно понимая, чего хотим друг от друга, и к посадке в Бангкоке, в случае совпадения интересов, имеем планы на совместный отдых, или, по крайней мере, на некоторое, проведенное вместе, время. Я за традиционные ценности. Категорически. Феминизм и всякие гендерные заморочки - от нечистого. Определенно.
   Все оставшееся до посадки время мы старательно не замечали друг друга. Вышли из самолета и я потерял ее из вида до того самого времени пока мы не оказались опять рядом в креслах, в самолетике летевшем на остров Самуи, где у меня был забронирован отель.
   Герда возмущенно на меня уставилась и ехидно спросила:
   - Ты маньяк?
   - С чего это ты взяла? - возмутился я. К тому же половина пассажиров самолета оказались русскими, Герда говорила громко, все услышали и сразу уставились на меня. С особым интересом смотрела расплывшаяся дамочка с обесцвеченными волосами и лет пятидесяти возрастом.
   - А зачем ты меня преследуешь? - изобличающе нацелила на меня пальчик девушка.
   - Не обольщайся. У меня отель на Самуи забронирован.
   - Скажи еще - в Коралл Бей.
   - В Коралл Бей. Думал, хоть здесь избавлюсь от... - хотел я сказать, от кого хочу избавиться, но промолчал. Еще скандалить начнет. Дальше повторилась та же история, что и в Боинге. Мы опять перестали замечать друг друга ровно до того момента, пока нас не заселили в соседние бунгало.
   Я плюнул, принял душ, переоделся и пошел в бар, находящийся, судя по карте, в пяти минутах ходьбы от моего домика. Чудные пейзажи и волшебной красоты Сиамский залив немного отвлекли меня от мрачных мыслей, я так и не смог понять, какого хрена меня занесло в Таиланд. С увиденной мною во сне местностью местные пейзажи совсем не сочетались.
   Я добрел до бара стилизованного под тропическую хижину с большой верандой, сел за столик и заказал моментально нарисовавшейся рядом миловидной и миниатюрной официантке местное пиво Тigеr. За заоблачную цену в местных фантиках.
   - Рад приветствовать соотечественника, - произнес кто-то рядом на русском языке.
   Я повернул голову и увидел сухонького старичка лет шестидесяти, в широких льняных брюках, кожаных сандалиях, пестрой гавайке, неимоверно дорогим хронометром Vасhеrоn Соnstаntin на руке и массивным золотым перстнем с черным камнем на пальце. Золотые очки, массивная цепь на шее и изящная трость из черного дерева, с вырезанной головой льва вместо ручки дополняли его облик, самый изысканно аристократично-олигархичный.
   - Здравствуйте. Присаживайтесь, - я показал старику рукой на стул. Он своим видом вызывал доверие, и поболтать о местных достопримечательностях с соотечественником я был не против.
   - Юрий Иванович, - представился старик и неожиданно крепко для своего телосложения пожал мне руку. - Какими судьбами вас занесло в это райское местечко?
   - Максим. Из Москвы я. Так сильно написано на лице, что я из России? Как вы узнали?
   - У нас у всех на лице написано, что мы русские. Именно русские, и именно из России. Россия-матушка печати ставит на всю жизнь. Так это и хорошо, ни с кем не спутаешь. Так зачем вы здесь?
   - Развеяться, да и... еще раз развеяться, - не нашел я, что сказать и спросил сам: - А вы, Юрий Иванович?
   - Я здесь живу. У меня дом на частной территории. Вот, решил пройтись, на девочек посмотреть. Грешен, люблю это дело. Смотрю, сидите вы, Максим, печальный, загадочный и определенно русский. Дай, думаю, поболтаю, - ответил старик и внимательно на меня посмотрел. Так внимательно, что я себя почувствовал, как в допросном кабинете на Лубянке, перед следователем МГБ. Добрым-добрым следователем, но держащем руку на кнопке вызова вертухаев с дубинами. - Чего печалитесь, Максим? Курорт здесь дорогой, значит, проблемы не финансовые, или в казино все просадили?
   - Общие проблемы. Общее тоскливое настроение. Да никак себя в жизни найти не могу, - неожиданно признался я. - От этого и тоскую. И традиционное лекарство только на время помогает. В работе себя нашел, а в остальном - увы.
   - Бывает, батенька, - согласился Юрий Иванович. - Женщинами отвлечься пытался? Ничего, что я на ты?
   - Ради бога. Женщины - это хорошо, но только в малых дозах, и только если употреблять их по прямому назначению. Да и помогает на время, - ответил я.
   - Это да... - опять согласился старик и безапелляционно заявил: - Водку пьянствовать, конечно, не выход, но я приглашаю тебя в кабачок. Чем-то ты вызываешь у меня расположение. Заодно и поищем выход вместе. Не против?
   - Да нет, конечно, - ответил я ему. Хотя сильно сомневался, что мне, кроме меня самого, может кто-нибудь помочь. Однако напиться уже хотелось, особенно с русским. Сомневаюсь, что, к примеру, смогу славно посидеть с китайцем. Не тот менталитет. Настроение предстоящей выпивке тоже соответствовало. Иду, конечно.
   Юрий Иванович выудил из кармана золотой мобильник, вполне под статус часам, и через три минуты возле бара появился шикарный кабриолет Рендж-Ровер, черного цвета, с индусом в шоферской ливрее за рулем. А ещё через двадцать минут мы уже входили на территорию ресторанного комплекса в южной части бухты Чавенг.
   - Это ничего, что я в... - показал я на свои бермуды. Судя по увиденной роскоши, ресторан был из престижных.
   - Не страшно, - коротко ответил старик. Спустя секунду я понял, что париться действительно не стоило. Кат только мы прошли на территорию ресторана, рядом нарисовались всевозможные менеджеры и даже, похоже, директор, и, почтительно кланяясь, провели нас в изолированную от остальной территории беседку. Иванович сказал пару слов на тайском языке склонившемуся рядом главному - остальные застыли в паре шагов сзади - и еще через минут десять к нашему столику потянулись официанты с едой на блюдах.
   - Я заказал все по русскому обычаю. Местную еду не перевариваю... гадость редкостная. К тому же болячка у тебя русская и лечить будем по-русски, - произнёс Иваныч и показал мне на бутылку Абсолюта, стоявшую на столе в окружении кучи яств с национальным русским уклоном, с жареным поросенком во главе.
   Я подивился, как это старик в двух тайских словах заказал минимум пятнадцать блюд, но возражать не стал. Судя по отношению к нему персонала, он, возможно, был здесь хозяином или очень известным на острове человеком.
   Выпили по первой рюмке ледяной водки, Юрий Иванович, аппетитно хрупнул соленым огурчиком и сказал:
   - Вот теперь можно про проблемы. Рассказывай, что случилось?
   - Да все просто. Все в жизни серо, неинтересно и мерзко как-то. Ничего не радует. Хочется... в общем, хочется все поменять, а вот на что - сказать затрудняюсь.
   - Так поохоться, порыбачь, по джунглям и горам полазай. Трахни здесь бабу, экзотическую, и не заметишь, как оживешь, или рожу кому-нибудь набей... это, конечно, не здесь. Тюрьмы в Таиланде специфические.
   - Да так и думал, в принципе, вот только ненадолго это поможет. Ровно до того времени, как домой вернусь...
   - Ну, а выход, по твоему мнению, какой? - поинтересовался Юрий Иванович и опять разлил водку по стопкам
   - Честно говоря, не знаю... хоть в Иностранный Легион вербуйся и езжай в Африку воевать. Там точно жить захочется. Вот такой бред получается. Была бы возможность в прошлое попасть, там бы сразу в первопроходцы записался. В Африку или Америку. Вот чего-то острого в жизни не хватает и все. Не на время. На всю жизнь. Ваше здоровье, Юрий Иванович, - я чокнулся со стариком, выпил и полез вилкой к поросенку.
   - Твое здоровье, - Юрий Иванович тоже выпил и сказал серьезно: - В Легион тебя не возьмут. Тебе уже за сорок?
   - Сорок три.
   - Не возьмут. А где ты живешь? Кем работаешь? Давай пообщаемся... сейчас еще выпьем и пообщаемся. Истина, как говорят, познается в вине. Вот и познаем ее...
   Водка была ледяная, еда отличная, а собеседником Юрий Иванович оказался отличным. Постепенно я все ему про себя рассказал, вплоть до адреса и размера квартиры. Даже про вредную эстонку Герду.
   - ...представляете, Иванович, она мне и говорит: пью, мол, с тобой, потому что ты хоть типа и быдло, но не такое, как все вокруг. Куда мир катится? Так еще и вселилась в соседний коттедж. Вот бы ее проучить, заразу...
   - Есть такой тип женщин, Максим... плюс на нее наложилось еще современное западное воспитание, и все, прощай женственность. Проучить ее, конечно, нужно, но мне кажется, она на тебя наезжала потому, что запала. Как, ты говоришь, ее зовут? - Юрий Иванович достал маленький блокнотик и записал имя Герды, отель и номер коттеджа. И, заметив мой недоуменный взгляд, пояснил. - Это я так, по привычке, издержки старой профессии. Услышал - запиши, на всю жизнь врезалось. Ты наливай, наливай... Мне кажется, вы оба друг на друга запали... Парень ты хороший, Макс, и надо тебе помочь. Вот, кстати, девушки как раз тебе и не хватает. Такой, которая во всем тебя будет поддерживать и понимать. Я отойду на минутку...
   - Ради бога Иванович. Поможешь, все отдам... - я уже, в отличие от старика, порядочно захмелел, но налил еще водки и тяпнул рюмку. Поможет он мне... забрось в прошлое, на дикий запад - вот и поможешь.
   Вернулся улыбающийся Юрий Иванович и сел за стол.
   - Ну что, Максимушка, не передумал еще в прошлое?
   - Нет. Посылайте.
   - А квартира в Москве, работа...
   - А зачем она мне в прошлом, забирайте... - лихо ответил я и опять взялся за рюмку. Настроение было пьяно-лихое, бесшабашное. Я и вправду на долю секунды поверил, что он может меня отправить куда угодно. Конечно, бред, но все равно даже просто поговорить об этом приятно.
   - Ты реально готов убраться черт знает куда?
   - Нет вопросов! Подохну - так подохну, - отважно заявил я. Скорей всего, это сказала водка, а не я, но куда он меня отправит? Разве что... да никуда он меня не отправит, обычный пьяный треп.
   - И отправлю, что ты думаешь. Да и с компанией. Только дорого это стоит, Максимушка...
   Дальше я еще пил, радовался, сам не знаю чему, и, кажется, даже что-то подписывал... а потом... что было потом - не знаю. Просто остаток дня навсегда исчез из памяти, и все. Неясные смутные образы и отдельные слова.
  
  
  10.07.2005 года, 04:00. Местоположение неизвестно
  
   В небольшом ангаре было практически пусто, у дальней стены расположилась странная конструкция из сварных балок, напоминавшая ворота, возвышавшаяся на небольшой платформе, на которую, в свою очередь, вели рельсы, похожие на трамвайную линию. На них стояла небольшая роликовая платформа с двумя железными стульями, на которых сидели, свесив бессильно головы на грудь, парень и девушка. За стеклянной перегородкой беседовали два человека. Один азиат, средних лет, в зеленом халате и пластмассовых очках с замотанной изолентой дужкой. Второй - европеец, пожилой, в дорогих золотых очках, гавайке и светлых брюках.
   - Господин Павлов, канал сильно мерцает. Надо хотя бы сутки подождать, - говорил пожилому мужчине азиат.
   - Канал есть? Есть. В чем проблема?
   - Постоянно сбивается наведение на противоположные ворота. Маяк то включается, то гаснет. Это большой риск. Инструкции четко поясняют такие ситуации. Соответственно, на сегодня трафик закрыт.
   - Их размажет при переходе?
   - Нет. Если не дернутся назад при пересечении.
   - Отлично. Сам видишь, дергаться не будут. В чем проблемы?
   - Это опасно. Слишком непредсказуемо.
   - Да что с ними случится. Не пройдут, что ли?
   - Пройдут в любом случае, но я не гарантирую, что они окажутся на базе приема. Это как первые люди туда попадали, наугад. Я не возьму на себя ответственность.
   - Панг, как раз это мне и нужно. И прекрати сопли распускать. Выполняй свою работу - и точка. Ты берешь на себя ответственность, когда пропихиваешь туда сотни соотечественников, едущих якобы на заработки в Европу, и получаешь от меня процент за каждого? А за этих имеешь втрое больше. На сегодня проход согласован? Согласован. Так что вперед, всю ответственность беру на себя. Не зли меня, выкину на хер техником в Африку.
   - Ладно...
   Пожилой мужчина вышел из-за стеклянной перегородки и жестом подозвал к себе охранника, стоявшего у входа в ангар. Толстый азиат быстро подбежал. Старик вытащил у него большой револьвер из кобуры, повертел и сказал охраннику:
   - Привяжи ствол к парню. И патронов в карман положи.
   Подождал, пока охранник привяжет к руке парня шнурком револьвер, и сказал:
   - Я, Максимка, всегда свои обещания выполняю. Там тебе самое место. Сможешь выжить, - молодец, тогда мы обязательно увидимся. С большой пользой для тебя. Подохнешь - значит, сам выбрал себе такую судьбу.
   А подругу с тобой отправляю. Прости меня, господи, за грехи мои. Что не сделаешь для хорошего человека. А ты, девочка, тоже прости меня, но думается, все у тебя будет хорошо с этим парнем.
  
   Раздался пронзительный свист, перешедший в басовитый гул, между балками проскочила электрическая искра и развернулось мерцающее серебристое зеркало. Взвыл ревун, и платформа с парнем и девушкой, дернувшись, медленно поехала в него.
   В похожем, только бетонном, залитом ярким солнечным светом ангаре, за пультом стоял невысокий, крепко сбитый мужчина в песочной форме с азиатскими чертами лица и рассматривал журнал с полуголыми девицами. На пульте замигали лампочки и запищал звуковой сигнал. Мужчина оторвался от журнала, громко выругался, снял тангенту громкоговорящей связи и громко скомандовал:
   - Внимание. Переход.
   В ангар зашли несколько военных с повязками на руках и светящимися жезлами. Вдруг гудение в ангаре оборвалось, серебристое мерцающее покрывало на арочной конструкции возле стены с резким хлопком исчезло.
  
   Мужчина у пульта снова выругался, стукнул ладонью по большой красной кнопке и несколько раз щелкнул по клавиатуре приборов. Посмотрел на мониторы, пробормотал что-то вполголоса, теперь на непонятном языке, снял трубку телефона и сказал:
   - Ситуация двести восемнадцать. Увод канала маяка. Минус два. Неопознанные.
   После чего достал несколько бланков из стола и принялся их заполнять.
   К нему в пультовую зашел один из военных, стоявших в ангаре, и спросил:
   - Что там?
   - Маяк накрылся. Канал увело.
   - Ну, и где они теперь?
   - Где-где - на Кассиопее. Или на Марсе. Или у нас за забором. Откуда я знаю?
   - Ха. Теперь и там косоглазые будут плодиться, - заржал военный.
   - Рот закрой. Инструкцию ты знаешь. Перехода не было. Или хочешь в Дагомею поехать в следующую ротацию?
  
  
  10.07.2005 года по земному летоисчислению, 05:00. Неизвестная местность
  
   ...ощущение полета, удар - и я провалился с головой в вязкую, тягучую массу. Над головой сомкнулась жижа, я инстинктивно забарахтался и замолотил руками с единственным желанием выбраться на поверхность. Что за хрень... под руки попадались куски чего-то склизкого и невообразимо вонючего, нос и рот залепило, но вонь я ощущал самой кожей. Рядом барахтался кто-то еще, это ощущалось по колебаниям окружающей меня массы. Еще мгновение, грудь уже разрывало от недостачи кислорода, и, наконец, по глазам резануло светом, а в легкие ворвался живительный воздух. Я оттер лицо от грязи и увидел рядом неимоверно грязное и неимоверно злое лицо моей попутчицы. Как меня сюда занесло? И эта дура... как она сюда попала. Я же заселился в бунгало... потом бухал... Найду урода, который так подшутил, убью на хрен. Увидев, что эстонка не тонет, я огляделся по сторонам.
  
   Млядь... где я? В вонючей луже... или болоте, вот где. По берегам росли небольшие кустики, торчала большая коряга, почти скрытая пышными бородами мха. Рядом раздавались те же выражения, что и в полете, только прерывающиеся кашлем и отплевыванием. Осторожно пошевелился... не тону. А она? Тоже не тонет. Запястье правой руки что-то стягивало. Я с трудом вытянул её из отвратительной бурой грязи и увидел капроновый шнурок, завязанный на запястье и уходивший в болото. Потянув за него, вытащил большой, тяжеленный ком грязи. Уроды... гирю привязали? Мазнул рукой по грязи, блеснул металл, еще раз... Мать моя женщина, на шнурке висел громадный револьвер. Первым желанием было его выбросить. Хрен его знает, что в Таиланде за незаконное ношение дают, если по аналогии с хранением наркотиков, то мама не горюй. Однако разбухший от влаги узел не поддался. Рядом колыхнулась жижа. Тут же еще девка... оглянулся и увидел, как Герда старается выкарабкаться из грязи.
   - Цепляйся, - протянул я руку. Девушка ее сердито оттолкнула и довольно живенько, молотя руками и ногами, добралась до коряги, подтянулась и быстро вскарабкалась на неё. Оказалось, что она за собой тащила еще и свой рюкзачок, с которым летела в самолете. Откуда он у нее здесь? Герда зыркнула на меня, поморщилась и молча, более не отвлекаясь, принялась счищать с себя пласты гнилых растений и куски грязи.
   Вот зараза, презрительно-то как скривилась. Не иначе, черти шутят. И в самолете рядом, и гостиница одна, даже домики по соседству. И в дерьме тоже вместе. Сука, вернусь в отель, попрошусь в другое бунгало.
  
   Поминая по матери все болота на свете, я тоже принялся потихоньку продвигаться к берегу. Жижа связывала движения, за ноги цеплялись жгуты водорослей, и пока я добрался до кустов, сил практически не осталось. Да еще, оттягивая руку, тащился за мной револьвер на шнурке. Еле выкарабкался на берег. Блядь... такое только со мной могло случиться... вляпаться прямо в лужу дерьма.
   М-мать... обожгло левую щеку, и я инстинктивно шлепнул себя по лицу. Сразу же ужалило ещё в нескольких местах, что за нахрен... комары... сообразил я и ринулся от болота и от кусачих насекомых подальше. Матерясь и взвизгивая, размахивая руками и шлепая себя по разным местам, мимо пронеслась соседка. Не успел отбежать пяти метров, как за что-то зацепился и кубарем полетел на землю, основательно ободрав руку. Да что за невезение? Я сел, обернулся и тупо уставился на металлическое кресло. А это здесь откуда? Впереди раздалась очередная порция нерусских матюков и я, с трудом поднявшись, поковылял на голос, продираясь через кусты.
   Герда сидела на коленях, потирая лодыжку, и смотрела на грубо сваренный металлический поддон на колесиках, похожий на миниатюрную железнодорожную платформу. В голове появились мутные воспоминания... не, не помню. Я подошел поближе и зачем-то потрогал маленькое колесо. Так... в какой стороне отель... хорошего понемножку, пора и честь знать. Чего так башка болит? Я же вчера бухал... с кем?
   Вдруг я почувствовал на спине чей-то взгляд. Такой тяжелый взгляд, липкий, ощущавшийся, как прикосновение грязной руки. Я крутнулся и увидел, как из кустов высунулись три здоровенные морды. Именно морды, по-другому свинообразные хари, даже с некими подобиями пятаков, украшенные целым набором внушительных, явно не кабаних клыков, не назовешь. Причем, судя по размеру башки, эти зверюги габаритами значительно превосходили среднестатистического кабана, и в маленьких красных глазках читалось намерение совсем не познакомиться и поговорить за жизнь. Ближайшая морда раззявила пасть крокодильего формата и мерзко хрюкнула, обдавая нас смердящим запахом падали.
   - Бегом, дура... - заорал я, схватил Герду за шиворот и припустил к видневшемуся невдалеке высокому холму из каменных валунов. Тащить на себе соседку не пришлось, она, видимо, проникшись ситуацией, а может, и от страха, вывернулась и рванула вперед, далеко обогнав меня. Ощущая всеми своими филейными частями, как кривые желтые клыки невиданных тварей уже их полосуют, я мигом домчал до камней и попытался с разбегу на них заскочить. Но получилось совсем не так, как я планировал, вернее, совсем позорно получилось... Я не рассчитав прыжок, плюхнулся животом об валун и, судорожно подергивая ногами и обдирая ногти на руках, стал сползать вниз. Но тут сильная рука схватила меня за шиворот и буквально втащила наверх.
   - Спаси... - я закашлялся, сердце буквально вылетало из груди. Бутылка водки по вечерам сводила на ноль мои походы в спортзал и пробежки. Ноги гудели, а руки, если честно, нешуточно подрагивали. Откашлявшись, осмотрелся по сторонам. Тварюк не наблюдалось. Блядь... ну и страшилища в Таиланде водятся. Или...
   - Мать честная... это же... это же... - до меня, наконец, дошло. Окружающая местность как две капли походила на мой сон. Вон на горизонте лес и горы, с другой стороны тоже горы... а вот и саванна... Только где это? И как мы сюда попали?
   - Ты понял, где мы? Кстати, еще раз дурой назовешь, кадык вырву, - донесся до меня спокойный, только с ярко выраженным акцентом, голос Гертруды. Она сидела рядом и копалась в своем рюкзачке, стряхивая с него куски грязи и бурую жижу, не забывая поглядывать на кусты. - Ну и где мы? На Таиланд непохоже. И... опять ты.
   - Да нет... Я во сне это все видел, - до меня, наконец, начала доходить вся нереальность происходящего. Я завертел головой. Очень громко трещали насекомые в кустах, ухало какое-то животное в кустах поодаль, и шумел легкий ветер. Природа совсем не напоминала таковую на тайском острове.
  
   Солнце довольно сильно припекало, ветерок, наоборот, был довольно свежим. Грязь на теле на глазах стала засыхать и браться прочной коркой. Я покрутил головой, стараясь увидеть признаки цивилизации. Вокруг расстилалась степь, в паре километров позади уже начинались несколько небольших, расположенных уступами плато, а за ними высоченные горы, поросшие густой растительностью. Солнце стояло в зените и... и, кажется, было немного больше и ярче, чем на Земле. На Земле... Да не может же быть... Взгляд остановился на паре здоровых птиц, кругами вившихся над холмом. Они меньше всего напоминали земных стервятников, а напоминали они... я даже протер глаза. Напоминали они доисторических птеродактилей. То есть это были не птеродактили, но очень сильно похожи. Тела покрывали перья или волосы, но крылья все-таки были кожистыми, и клюв соответствовал, длинный и зубастый. С противоположной стороны, дальше в степь, паслось стадо копытных, с громадными рогами и чем-то вроде бивней, которыми они подрывали землю. Причем рогов было явно не два, а... в общем, куда не глянь, везде рога. Подробностей из-за расстояния не разглядеть, но зверюги были вполне земного вида. Ну, почти, если бы не размер и количество рогов. Я твердо знал, что матушка природа на земле использует парный принцип. Если у земных животных были рога, то их было два. Или один, как у носорога. А эти экземпляры еще размером со слона и рогов гораздо больше, чем два. Ещё те твари, что смотрели на нас, помесь кабана с бультерьером. Значит...
   - Ну, так где мы? - по моему плечу похлопала Герда и вручила почти полную литровую бутыль минералки и парочку влажных салфеток. - Хлебни и личико оботри, без слез смотреть невозможно. Леший.
   - А хрен знает где. На Земле такие твари не водятся. Да и какая нам, на хрен, разница? Меня это, честно говоря, не очень беспокоит. Вот что делать - достойный вопрос. Ни еды, ни воды, ни людей... и тварей хищных вокруг до фига. Попали так попали. Попаданцы... мать его ети... Захотел один дурень перемен... ты-то как со мной оказалась?
   - Я стояла около своего бунгало, только из магазина пришла, - Герда показала мне рюкзак и продолжила совершенно спокойным голосом: - Подошли двое полицейских и попросили пройти с ними, перевести что-то русским туристам. Я и пошла, помню, зашли за угол... и все. Последнее ощущение - струя спрея на лицо. Очнулась уже в болоте... дальше ты знаешь. А ты?
   - Ничего не помню. Вообще. Последнее воспоминание - ресторан. Сидели со знакомым, немного выпивали. Блядь... да что за хрень!
   - Не истери. Вода пока есть, еды, правда, нет, так тебе только на пользу. Зато литр вискаря имеется, я как раз в магазине купила, и пол-литра коньяка...
   - Какой коньяк? Начнёшь жрать спиртное на такой жаре, через пару часов выхлебаешь все воду и капец, приехали, - невозмутимость безбашенной и явно шизанувшейся от потрясения соседки начинала здорово раздражать. - Включи мозги наконец.
   - Если включить мозги... - Гертруда невозмутимо сколупывала с рук засохшую грязь. - Так вот, если включить мозги и посмотреть направо, то можно увидеть небольшую речушку. Там, где вода, там и еда. Это первое. А второе - если включить мозги и начать проникаться ситуацией, то можно и с катушек слететь. Хотя действительно, хреновато.
   - Не то слово. Да, действительно, там, где вода - там и еда, а где еда - там и хищники. А у нас даже ножа нет... - начал было я, но осекся. Что-то начинаю истерить. Вот тебе, дураку, перемены и настоящая мужская жизнь, получай без сдачи и не смей возмущаться.
   Из зарослей кустарника, доносились хрипы, хруст и чавканье. Такое впечатление, что там жрал баланду батальон свиней.
   - Слушай, Максим, принеси мне вон ту палку, - Герда показала рукой на валявшийся рядом с кустами сухой сук. - Или ты боишься?
  
   Нет... это ни в какие ворота, мало того, что хрен знает где нахожусь, так и эту шизанутую со мной занесло. Я посмотрел на Герду и, увидев ее презрительное личико, помедлил и стал слезать с камней. Трусом-то я никогда не был, а вот идиотом уже становлюсь. Куда меня, дурака, несет...
   "Вот так тебе, сука... Что ты там еще говорила? Палку тебе... будет тебе и палка. Счас на камне и загну. И три, если захочется, и имя у тебя дурацкое", - подумал я, демонстративно не спеша подошел к жердине, поднял ее и направился обратно. Спокойно дошел до холма и, игнорируя руку девушки, вполне ловко вскарабкался на камни.
   - Молодец, - Герда плеснула немного воды на ладони. - Просто умница. А теперь давай вискариком продезинфицируй себя внутри. Наркомовские за храбрость.
   Я забрал бутылку и сделал пару больших глотков. А хорош я всё-таки. Похвала девушки грела. И не страшно уже, и тоску как корова языком слизнула. И жить хочется. Все непонятное, творившееся со мной последнее время, исчезло без следа. Я прислушался к себе, и понял, что, несмотря на мандраж, все еще сидевший глубоко внутри, чувствую себя очень бодро и уверенно. Даже огляделся по сторонам в поисках чего-либо полезного, готовый притащить еще кучу хвороста. Только нахрена он? Я вспомнил про револьвер, который сунул за пояс и принялся развязывать узел. Немного оттер поверхность револьвера от грязи подолом футболки и поразился лаконичной красоте и мощи оружия. С одной стороны длинного и мощного ствола была выдавлена надпись СОLТ АNАСОNDА 44 МАGNUМ, с другой - DОUВLЕ-АСТIОN RЕVОLVЕR САТС РТ.
   Кольт-Анаконда. Сорок четвертый магнум, полностью из нержавеющей стали. Пушка для мужиков с крохотным членом. Так говорил инструктор по стрельбе в тире. И такой был у шефа. И у него... да, слова инструктора подтверждаются. Жена шефа как-то раз на корпоративе надралась и орала про ущербность своего муженька. Получается, такой артиллерией они компенсируют малый размер оного. Хотя, скорее всего, эту байку запустили завистники, не имевшие подобного чуда.
   Мне разок довелось пострелять из похожего пистолета, и приятными свои ощущения я никак назвать не могу. Ствол после выстрела становился вертикально дыбом, грохот был, как из гаубицы палили. В общем, на любителя. По моему собственному убеждению, если кто из такого и может стрелять быстро и прицельно, то только истинные профессионалы. А с другой стороны, на местных хрюшек, каких мы видели сегодня, именно такая гаубица и нужна. Не зря же его для охоты в основном и используют. Буду сейчас, как смогу, чистить. Я посмотрел на Герду. Она как раз вытащила из шорт ремень и нажала на уголок пряжки. С хищным щелчком выскочил треугольный клинок. Герда заметила, что я нее смотрю и ехидным тоном, ставшим для меня уже привычным, сказала:
   - Что ты на него смотришь? Чистить надо, и проверь, есть ли патроны. Полную разборку пока не делай, да и нечем. Просто проверь, работает УСМ или нет. Что, я это за тебя делать буду? Не жди. Я женщина. А верёвку давай сюда.
   - Сам знаю. Не паясничай. Ты себя в зеркале видела? И не надо изображать из себя слабый пол. На эту тему мы с тобой еще поговорим, кто ты есть и чем дышишь, - огрызнулся я и замолчал. Слова прозвучали донельзя уверенно и спокойно. Это мне очень понравилось. - Надеюсь, ты уже поняла, что мы не на Земле. Где - я и сам не знаю. Зверюги совсем не земные. В общем...
   - Это я уже поняла. Миры как-то запараллелились, пересеклись... прорыв. Короче, это все ясно. Тебя на русском языке спросили, что делать?
   Гертруда, сидя на камне, принялась ловко расплетать переброшенный ей нейлоновый шнур, при этом даже не поворачивая голову в мою сторону.
   - Еще пару часиков и мы на этих камнях превратимся в запеченные куски мяса. Рожай быстрее.
  
   Меня посетило чувство, что странная попутчица давно все решила и сейчас просто старается выбить меня из равновесия или просто прокачать, на что я способен. Я оглядел ее повнимательней. Чуть массивные ноги, так же, как и руки, казались сотканы из одних жгутов мышц и жил. При каждом движении на спине, под натянувшейся футболкой, вздувались великолепно развитые широчайшие и всякие другие мышцы, при всем этом она не выглядела тяжеловесной и двигалась очень пластично и ловко. И эта невозмутимость. Понятно, что она литовка или латышка. Так сказать, характер нордический, но не до такой же степени? И все-таки она не шизанутая, нет характерного блеска в глазах. Пришло в голову, что, наверное, предпочел бы видеть ее больше женственной, что ли. Повизгивающей и истерящей. А так она меня полностью подавляла и не давала проявить героизм и всякое такое. Протянуть слабой женщине сильную мужскую руку. Сучка...
   - Не рожу при всем своем желании. Если здесь зажаримся, то надо сваливать в тень, и как можно ближе к воде. В идеале вот в этом направлении, к горам. Сейчас на моих часах полдень, до них пара километров. Добежишь в среднем темпе? - начал было я проявлять инициативу и осекся, поняв, что сморозил очередную глупость. Уж если кто здесь и мог добежать, так только Герда, причём не в среднем темпе, и даже со мной на загривке. И сразу поправился: - Думаю, вполне сможешь. Если по пути не сожрут. А бежать, думаю, стоит, потому что прокрасться ни у тебя, ни тем более у меня умения не хватит. А так пронесемся... может, и не сообразят сожрать... или не успеют. В общем, если повезет.
   - Могут и сожрать, - вполне серьезно сказала девушка, не заметив или не обратив на мои слова особого внимания. - Но здесь нам тоже оставаться нельзя. Утихнет ветерок, из нас комары всю кровь выпьют, и почему-то мне кажется, здесь ночи холодные. Скорей всего, это высокогорье. Людишек здесь тоже, я думаю, не наблюдается. Может, где-то есть, но только не здесь. А может, они и не люди вовсе. Из такой пушки стрелял?
   - Смогу. Стрелял... один раз... - я, наконец, понял, зачем девушке понадобились палка и верёвка. Из сумочки она выудила две заколки для волос, сделанные в китайском или японском стиле, довольно длинные - сантиметров по восемнадцать. Скрутив с них костяные, как выяснилось, ножны, получила в результате два хищно выглядевших четырехгранных стилета, которые сейчас нитями бывшего шнура приматывала к обеим концам палки, предварительно немного подровняв их пряжкой-ножом.
   "Ох, непроста ты, зараза... ох, непроста. Киллерша, сто пудов... и имя подозрительное. Может, ты никакая не Гертруда, а вообще Брунгильда или Гвендолен, а то и вовсе Эльза", - сумбурно колотились в голове мысли. Хотя, с другой стороны, я начинал понимать, что без нее нам было бы совсем плохо, то есть без ее рюкзачка. Ладно, потом разберемся, сначала ствол надо почистить.
   Взял тяжеленный револьвер, откинул барабан и вытряхнул на руку шесть длинных толстых патронов с экспансивной выемкой на пуле. Оторвал от футболки кусок ткани, подобрал сучок, срезанный Гердой с жерди, и принялся тщательно очищать оружие. Прочистил, как смог, ствол, и даже сполоснул его газировкой. Пока все равно ничего не случится, револьвер полностью из нержавейки... или все-таки в УСМ есть просто стальные детали? Ну, в этих условиях все равно ничего не могу поделать. Так... наверное, пока все. Несколько раз отвел курок и нажал на спусковой крючок. Порядок. То есть не совсем порядок, но пока сойдет.
   Барабан встал на свое место с сочным щелчком. Попробовал прицелиться... нормально. В случае необходимости пальну, и даже попаду, решил я. Несмотря на свои массивные размеры, револьвер удобно сидел в руке. Откуда он у меня... кто-то же привязал мне его к руке? Я ничего не помнил, только ресторан. Может, это Юрий Иванович так подшутил, сука, тогда спасибо уроду хотя бы за оружие.
  
   Солнце продолжало жарить с увеличившейся активностью и, похоже, не собиралось слезать с зенита. Все тело начало дико чесаться, голова раскалывалась, вдобавок дико тянуло закурить. Слава богу, есть пока совсем не хотелось. Количество стервятников, как летающих, так и всяких других, увеличивалось с каждой минутой. Из зарослей неслась дикая какофония жутких звуков, периодически взлетали и садились те самые птицы, похожие на птеродактилей.
   Вдруг из зарослей выскочили два исполинских хищника на копытном ходу, размером с бегемота и пастью как у крокодила. Один тащил за собой большую тушу полуразложившегося копытного животного. Твари рычали, отталкивая друг друга от добычи, но потом вцепились с разных сторон и разорвали падаль пополам, так сказать, поделили по-братски. Утробно рыкая, отгрызали огромные куски туши и перемалывали их с устрашающей быстротой, хрустя костями, как чипсами. При этом еще и косились на верхушку холма, понятно, с какими намерениями.
   - А ты пальни по ним, - посоветовала Герда, практически закончив изготавливать свое копье и хитро глянув на меня. Похоже, сценка ужасного обеда ее совсем не шокировала.
  
   Руки, действительно, так и чесались, но палить по чудовищам, даже из такого исполинского пистоля, было занятием для клинических оптимистов и идиотов. Тоже, соответственно, клинических. А советовать подобные глупости мог только идиот в квадрате. Однако я выразился поизящнее.
   - Пули мягкие, экспансивные. Может случиться, что даже шкуру не пробьют. С ног, конечно, снесет и кости кое-какие поломает... может быть. А больше разозлит. Идиотизм, - закончил я фразу, совершенно четко намекая, к кому относится последний термин.
   - Это что ты сейчас сказал? Дай ствол! - Герда взвилась и, выхватив кольт, быстро прицелилась и выпалила по ближайшему падальщику. Существо к этому времени уже дожевало свою часть туши и пыталось выковырять языком застрявшую между зубов мелкую кость. Бабахнуло. Ствол подпрыгнул и долбанул Гертруду прямо по лбу, отчего она просто села на задницу. Пуля попала чудищу, как раз опустившему голову лизнуть большое кровавое пятно, прямо в лоб. Такого эффекта я не ожидал. Раздался звук, как будто по лбу трахнули кувалдой. Животное осело на задние лапы и его по инерции снесло, поднимая пыль, на полуметр назад. Череп лопнул, как перезрелый арбуз, мозги - или что там у него было - кровавыми клочками раскидало по веткам. Пуля не пробила череп, она просто выломила целый кусок кости, и от динамического удара и создавшегося давления произошел такой эффект. Тяжелая туша несколько раз конвульсивно дернулась и затихла. Второй монстр сначала отскочил подальше, постоял пару секунд, оценивая ситуацию, а затем, более не раздумывая, с разгону впился в сотоварища, а может, подругу, одним укусом вырвав полбока.
   - Ни хрена себе... - матюгнулась Герда, поднялась на ноги и, потирая лоб, на котором на глазах вздувалась порядочная шишка, ткнула револьвер мне. - Видишь! А ты "не пробьет"... Только не ржи, пристрелю. Не приходилось мне из такого палить. Вот и...
   - Не буду... попала же, - подавил я желание расхохотаться и участливо спросил: - Сотрясения нет?
   - Да нет. Наверное. Ладно. Я так поняла, ты согласен выдвинутся к предгорью. Туда и речка вроде течет.
   - Да, конечно. Только сначала до вон того холма, - указал я рукой на высокую каменистую возвышенность где-то в километре и немного в стороне от направления к горам. - Сюда, наверное, сейчас все хищники с округи собрались, пока отвлекаются на жратву, может, проскочим. Хочешь, сумку твою возьму? Только я честно говорю... высокий темп я не вынесу. Давно не тренировался...
   - Ладно. Съешь это колесо. Побежишь как молоденький козленок. Не вороти личико, это просто легкий стимулятор, легальный. Почти. Добавит сил, усилит восприятие.
   - Я смотрю, у тебя всякого добра в сумке хватает. Кто ты есть такая, Гертруда? Я так понял, эстонка... а имечко-то немецкое... - поворчал я, но капсулу взял и проглотил, запив минералкой. Пить надо. Без допинга не добегу, сдохну. Я заметил, что таблетку девушка выщелкнула из обыкновенной пластинки с надписью "Но-Шпа" и тоже проглотила штучку.
   - Не бурчи. Добежим живыми, тогда и познакомимся. А сейчас смысла нет. Мы пока еще потенциальные трупы. Подождем минут пять и двинем. Свою сумку я сама понесу. Я первая - ты за мной. Не кривись. Я побыстрее буду и очень хорошо ориентируюсь. А ты сзади прикроешь, если что. Не брошу, не бойся... ты мне еще понадобишься... как бык-производитель... может быть, - Герда улыбнулась, показывая, что это она так пошутила.
   - Ох ты и наглая... о-о-о... - я почувствовал, как будто в глазах навели резкость, а в уши добавили громкости. Мир вокруг заиграл новыми красками и звуками. - Действует.
   - А я и говорила. Ну... рванули, - Герда, пригибаясь, соскользнула с камней и, махнув рукой, помчалась по степи. Рюкзачок она закинула на спину, а копье держала в правой руке.
  
  
  10.07.2005 года по земному летоисчислению, 14:30. Неизвестная местность
  
   Я немного замешкался, но выправился и помчался вслед мелькавшей в кустарнике футболке Гертруды. Бежалось очень легко, можно сказать, с настроением. И даже представилось со стороны, как я ловко скольжу среди кустарника и уклоняюсь от колючих веток. Бля... Тарзан. Действительно, таблетка действовала неплохо, но я понимал, что это до определенного времени. Потом начнется отходняк, навалится усталость и все... не побегаешь. В очередной раз я порадовался своему благоразумному решению надеть в дорогу не сандалии и шлепанцы, а полноценные легкие кроссовки.
   Крупного зверья практически не встречалось, только примерно на середине пути испуганно рванула в разные стороны стайка небольших копытных, очень похожих на земных косуль, но с целым леском рожек на голове. Герда уверенно бежала впереди, изредка оглядываясь и подбадривая взмахами руки. Я залюбовался девушкой, бежавшей очень красиво, в отличном спортивном стиле.
   "Кто же она на самом деле... ну не шпионка же...", - думал я, следя за ней взглядом.
   Вдруг эстонка резко остановилась и присела, подняв руку. Пришлось присесть рядом. Открытое пространство впереди на добрую сотню метров, заполнило большое стадо гигантских копытных, немного отличающихся от тех, которых я видел издалека, чуть поменьше размерами. Впереди, сзади и по бокам неспешно шагали самцы, каждый весом тонны в полторы, если не две. С шестью, теперь я четко рассмотрел, расходящимися в стороны длинными, примерно в метр длиной, рогами и парой мощных бивней, похожих на слоновьи. Кожа в основном голая, только на загривке болтались пучки шерсти. В середине стада брели самки с молодняком. Стадо никуда не спешило и продвигалось медленно, как полноводная, мощная река. От зверья несло крепким, спирающим легкие коровьим духом, навозом и мочой.
   - Надо пересидеть... - шепнул я девушке. - Давай на дерево.
   Девушка молча кивнула и ловко вскарабкалась на очень похожее на крымский карагач дерево, росшее рядом. Я, чертыхаясь и обдирая ладони о чешуйчатую кору, полез следом. Кое-как умостившись на наклонной ветке, посмотрел на животных. Стадо растянулось метров на двести, и последнее животное прошло бы мимо нас приблизительно через полчаса. До каменного холма, промежуточной цели путешествия, оставалось немного, меньше полукилометра. Пока забег шел благополучно, никто не пытался меня и девушку сожрать, даже на глаза не показывался. Так бы и дальше...
   "Что-то все подозрительно благополучно. И в болото снайперски попали... и попутчица у меня... шпиен-выживальщик, и эти эсэсовские прибамбасы... Прет тебе, Максик. Ох, не постоянно же..."
   Стадо вдруг разом взревело, самцы мгновенно образовали вокруг частокол рогов, развернувшись задами внутрь и прижавшись друг к другу. Из расположенной неподалеку рощицы выскочили две очень похожих на виденных уже тварей помеси бультерьера и крокодила на копытном ходу отвратительной гиеноподобной окраски вломились в стадо, при этом одна из них порядочно получила рогами в бочину, цапнули нескольких коровушек за что попало и так же поспешно свалили в сторону. При этом одна из них опять получила рогами, только на этот раз в зад, но, тоже не особо обеспокоившись, сильно припадая на правую заднюю ногу, скрылась в рощице. Одна из молодых телок, укушенных хищниками, сразу легла на землю и встать не смогла. Большая гиена, так я зверюг окрестил, почти откусила ей переднюю ногу. Вторая, легла метров через пятнадцать, из большой рваной раны на загривке, не останавливаясь, хлестала кровь. Стадо, равнодушно огибая павших сородичей, потрусило дальше, не ускоряясь и не замедляясь. Только оно прошло, как из рощицы, поднимая клубы пыли, вылетели гиены и, рыча и ухая, начали пожирать еще живых рогачей, вырывая огромные куски мяса вместе с костями.
   - Слезаем... и по кромке зарослей, не сильно спеша, двигаем, - Герда показала рукой направление движения. Кошмарное зрелище, похоже, ее совсем не трогало. - Давай, шевели батонами, немного осталось.
   - Сама дура... - огрызнулся я и послушно полез с дерева. Клятая девка совсем не заморачивалась, что я на добрый десяток лет старше нее, да и мужчина же я, в конце концов? Эстонка слезать не стала, а просто ловко и бесшумно спрыгнула с ветки на землю. Я двинулся вслед за ней, поглядывая на пировавших гиен.
  
   "Если доберемся... то, считай, в рубашке родились... с такими тварями... шансов практически нет. Доберемся... Во сне я в пещере стоял, значит, до пещеры точно доберемся. Только вот Герды, я что-то там не видел... Ерунда... отошла куда..."
   Надо присматривать за ней, все-таки единственная баба в окрестностях, так сказать, стратегический резерв, решил я и потрусил за девушкой.
  
   До холма добрались благополучно. Только он оказался гораздо выше, чем казалось на первый взгляд, и с высокими, отвесными каменными стенками. Покрутились, пока нашли мало-мальски подходящий подъем, да и то пришлось карабкаться по корневищам и подсаживать друг друга. Но зато наверху росло довольно раскидистое дерево, удивительно похожее на карельскую березу, и под ним мягкая зеленая травка, на которую я немедленно и повалился. Все допинги из меня улетучились с потом, и сейчас ноги напоминали чугунные болванки, а голова - пустое ведро. Даже звуки доносились как сквозь ватные затычки.
   - Попустило? - поинтересовалась Гертруда и тоже присела в теньке. Выглядела она получше, хотя, вся покрытая грязью, исцарапанная и разлохмаченная, тоже представляла собой печальное зрелище. Но хоть не дышала как загнанная лошадь. Протянула бутылку с минералкой. - Жарко, как в аду. Хлебни пару глотков. У меня еще четыре таблетки есть. Должно хватить. Только потом сутки лежать пластом будешь.
   - Откуда они у тебя? И главное - зачем? То, что ты спортсменка, я уже понял, на соревнования ехала? - вяло поинтересовался я, сделав парочку глотков.
   - Ох, ты и любопытный, Максим. Какая тебе нахрен разница... Работа у меня такая. Нервная. Иногда надо подстегнуться. Лежи, отдыхай... Как это говорят русские? Любопытной Варваре нос оторвали.
   - Сама ты... Варвара. А чего в Таиланд ехала? Секс-тур? - не преминул я съязвить.
   - Не угомонишься никак? Нет, предпочитаю мужчин и женщин европейского типа. Желательно скандинавского. Ехала на работу. Все? Вопросы закончились? А ты в принципе ничего. Чего лыбишься? Не в этом смысле. Я думала, сдохнешь через сто метров. Не пропил еще здоровье.
   - Еще чуть-чуть, и пропил бы. Видела бы ты меня десяток лет назад.
   - Старая мужская песня. Вот раньше! И ты был красивее, и девки посговорчивее. Да? Закурить хочешь? - Герда вытащила из своего бездонного рюкзачка портсигар. Он был, как и фляга, тоже из серебра и с тем же германским серебряным орлом. Только из него достала не женскую тоненькую сигаретку, а вполне пристойную сигариллу.
   Я чуть не подавился слюной, курить хотелось совершенно дичайшим образом, даже живот схватило судорогой, но пересилил себя, чуть ли не с хрустом зубов.
   - Нет... есть прекрасный шанс бросить. Новый мир, новая жизнь... нет, откуда ты взялась с этим табаком! Приспичило же тебе... - я совершенно серьезно решил задавить свои слабости в зародыше.
   - Как хочешь, - Гертруда, вопреки ожиданиям, щелкнула обычной пьезозажигалкой и с наслаждением затянулась. Я со злостью отвернулся и поковылял к краю скалы, осмотреть предстоящий маршрут и, главное, не ощущать раздражающий запах табака. До гор оставалось примерно с километр, уже хорошо были видны поднимающиеся террасами скалы, и небольшое озеро прямо у подножья. В зарослях блеснула вода. Я припомнил, что во сне смотрел на пейзаж с высоты, и попытался разглядеть какие-либо провалы или входы в пещеры, но ничего не обнаружил. Зато заметил, как в озеро падает небольшой водопад с террасы повыше. Туда, скорее всего, и следовало двигаться. Я прямо физически ощутил, как тело погружается в прохладную воду...
   - Правильно. Туда и направимся, - Герда подошла совершенно бесшумно.
   - Не подкрадывайся. Могу и двинуть, - я умудрился не вздрогнуть от голоса, хотя, честно говоря, такое желание и было.
   - Ладно, не буду. У тебя нет ощущения, что здесь дневной день длиннее земного? Солнце почти в зените, а на часах уже три.
   - Наверное, так и есть. Только... я по-прежнему не понимаю, где же мы можем быть. И, самое главное, как сюда попали. Хотя, на самом деле, это сейчас не самое главное.
   - А что главное? Выжить? Признайся, ты же об этом мечтал. Наслаждайся. Проявляй чудеса смекалки и выживания. Каждый мужик втайне о таком мечтает. Признавайся. Вы же мечтаете быть сильными. Мечтаете... только далеко не у всех получается. Пивные бутылки открывать лучше и проще.
   - У тебя с этим какие-то проблемы? Да, я мечтал. Ты знаешь, я даже эти места во сне видел. После этого и сорвался попутешествовать. И не вижу в этом ничего позорного. У тебя проблемы личного характера с мужчинами? Чего ядом капаешь? Поматросил кто-нибудь и бросил? Так это не я. И нечего на мне срываться, - я не ожидал от себя такой отповеди. Просто уже здорово стало раздражать это неприкрытое ехидство, если бы она еще говорила эмоционально, так нет, абсолютно спокойно и с почти неприкрытым презрением.
   - У меня к тебе лично нет претензий. Отдохнул? Глотай таблетку, - Гертруда усмехнулась и пожала плечами.
   - Что будет, если ее запить спиртным?
   - Действие усилится и немного пролонгируется, отходняк будет тяжелее. Как у тебя с сердцем?
   - Проблем нет. Смотри: пойдем к озеру в обход леска. Там, на верхнем плато, похоже, еще одно озерцо. Вот туда нам и надо. Я думаю, в горах пещеры, даже почему-то это точно знаю. Это будет идеально. Опять же сверху нам станет виднее, что внизу творится. Согласна?
   - Хорошо. Идем тем же порядком. Местность более открытая, поэтому двигаться будем быстрее. Держи колесо и флягу, - Герда опять умудрилась сделать так, что ее слово осталось последним.
  
   Меня так и подмывало, глядя на фляжку, спросить девушку, откуда такие реликвии. Я довольно часто лазил по сайтам коллекционеров предметов второй мировой, одно время даже это было одним из любимых времяпрепровождений. До того, пока не накрыла черная тоска. Но сдержался, справедливо полагая, что ответов все равно не получу. Глотнул таблетку и коньяк, подождал прихода и полез вниз.
   Я старался держать девушку на расстоянии метров трех-четырех. Страха не было. Что это подействовало - коньяк или допинг, я не понимал, скорее всего и то, и другое, и еще что-то, но мне все начинало нравиться.
   Воздух был раскален почти до предела, но все равно поражал буйством запахов и какой-то первобытной свежестью. Да, Герда была права. Я мечтал о такой жизни. На теле живого места не осталось, все саднило и чесалось, меня могли сожрать в любой момент, но у меня было оружие в руках и было кого защищать. И пусть, в случае чего, и оружие мало бы помогло, и та, которую я планировал защищать, могла сама кого хочешь защитить и угробить, но все равно я чувствовал ощущения, похожие на счастье.
   Герда впереди внезапно шарахнулась в сторону и энергично замахала рукой. Я увидел как из низкого кустарника поднялась большущая треугольная змеиная голова и в ушах завибрировало от пронзительного шипения. Голова раскачивалась и поднималась все выше, уже на уровне моего роста. Я затормозил, взрыв кроссовками землю, поймал в прорезь прицела змеиную башку и пальнул из слонобоя, как я уже успел окрестить свой револьверище. Грохнуло неправдоподобно громко, уши заложило, револьвер отчаянно высоко задрался вверх, но самое главное, змеиная башка превратилась во множество кусков, разлетевшихся по сторонам. А потом началось интересное представление, или страшное, это смотря для кого как. В кустах, сплетаясь и расплетаясь, начали биться кольца исполинского змеиного тела, толщиной с туловище обыкновенного человека, в камуфляжной окраске из десятка цветов. Они за десяток секунд выкорчевали и поломали весь кустарник на площади пяти метров, но, в конце концов, сокращаясь со все утихающей амплитудой, замерли. Я, держа наготове револьвер, мелкими шажками приблизился. В изломанных кустах лежала туша большой антилопы и... и исполинская змея с разорванной головой. Длиной в полтора десятка метров.
   - Ни хера себе... - только и вырвалось у меня. И это чудовище я завалил практически на бегу, одной пулей? Я полез в карман за телефоном, зафиксировать свою победу, но потом вспомнил, что тот остался, скорее всего, в болоте, да и неугомонная эстонка зашипела на ухо, погоняя, и даже пихнула в плечо кулаком.
   - Шевелись... дурак, стрелок хренов. Сюда сейчас куча тварей набежит.
   Я последний раз глянул на монстра и сорвался вслед за Гердой, на дурака я не обиделся, меня переполняла гордость за себя и глубокое удовлетворение.
  
   Метров через двести мы наткнулись на болотистую низменность, и пришлось еще метров сто ее обходить. Исполинских змей больше не встречалось, но несколько поменьше в болотце он заметил. Герда даже проткнула своим копьем одну, самую нерасторопную. Плюс на нас накинулись тучи разновидностей местного гнуса, и от болота пришлось бежать с рекордной скоростью. Я не ощущал усталости и вполне успевал за неутомимой спутницей.
   Горы впереди уже закрыли собой все небо. Мы без проблем и особых потерь, если не считать ободранную о сук мою щеку, плюс вырванный клок из шортов и соответственно оцарапанную ногу у девушки, пролетели небольшой лесок, полный звуков, издаваемых прыгающими по веткам зверьками и птичками, и остановились на берегу озера.
   Просто слово красота здесь было неуместно. Небольшой водопад, падающий в озеро, разлетался мириадами мельчайших, переливающихся всеми цветами радуги брызг. Лес и отвесный горный склон не пропускали ветерок, и поверхность озера напоминала зеркало. Неподвижную гладь изредка беспокоили всплески рыбешки и пробегающие водные насекомые. Часть озера заросла большими белыми цветами, расположившимися на громадных кожистых листьях, лежащих на поверхности воды. Из озера вытекало несколько речушек, которые в дальнейшем соединялись и вытекали в саванну.
   Я с восхищением засмотрелся и уже собрался было залезть в воду, но толстое тело змеи, скользнувшей в озеро, напомнило, что я не на берегу Клязьмы, куда периодически ездил с товарищами на рыбалку. Купаться в этом озере явно не стоило. Я оглядел каменный склон. Практически отвесная стена высотой около десяти метров, вся покрытая трещинами, с торчавшим из них ползучим кустарником. Залезть можно... но, может быть, где-то рядом есть более удобный подъем? Герда стояла рядом и, судя по выражению лица, думала о том же. Но пришлось бы лезть в заросли, а это, с учетом местных реалий, чревато... Рев в лесу сомнений не оставил. Ревело, может не самое большое местное животное, но, судя по тембру, неимоверно хищное и кровожадное. Не сговариваясь, я и Гертруда полезли на склон. Эстонка довольно ловко и быстро, а я - как получалось. Для начала я ухватился за побег кустарника, торчавший из трещины, и заорал от стеганувшей руку боли. Вся ветка была покрыта мелкими, но неимоверно острыми шипами, и я чуть не сверзился с двухметровой высоты, куда уже успел забраться. Удержался, и, матерясь во весь голос и прижимаясь пузом к камням, полез дальше. Кольт я засунул за пазуху, а футболку заправил в бермуды и крепко затянул шнурок пояса. У себя в кармане я неожиданно нашел еще шесть патронов и переложил в задний карман, теперь они при каждом движении увесисто брякали по заднице.
   - М-мать... ну что тебе стоило не бросать в спортзал ходить, на скалолазание записаться... придурок... - со злостью шептал я, пытаясь втиснуть носок кроссовка в очередную щель. Вниз старался не смотреть. Хоть служил в ДШБ и прыгнул десяток раз с парашютом, но высоту не любил, даже можно сказать, боялся. А вот вверх смотрел с удовольствием. Там мелькал обтянутый шортами небольшой, но очень аппетитный задок эстонки.
   - Коза горная... нордическая... - прошептал я и поискал взглядом, за что ухватиться рукой.
   - Сам козел... руку держи, - почти перед глазами возникла ладошка девушки. Оказывается, я сам не заметил, как забрался на плато.
  
  
  10.07.2005 года по земному летоисчислению. Время неизвестно. Место неизвестно
  
   Я с трудом отдышался и сразу понял, что попали мы куда надо. На плато озеро было небольшое, но видно, что глубокое, кустарник и камыш на берегу практически не росли, только несколько деревьев с одной стороны. Вода в озере оказалась кристально прозрачной, виден был каждый камешек на дне, мелькали стремительные тени довольно увесистых рыб. Озеро казалось идеально круглым, размером в три или четыре баскетбольных площадки. С одной стороны в него впадало несколько ручьев, начинающихся между исполинских валунов у склона горы. Плато тоже оказалось совсем небольшим, вытянутое вдоль склона на метров сто и шириной пятьдесят. Очевидно, оно образовалось в результате древнего оползня. Под склоном горы расположилась небольшая рощица из деревьев, аналогов которым в земной флоре я не припомнил, да и большим знатоком её не был. Они немного смахивали на мандариновые, и даже были покрыть небольшими овальными плодами.
   В основном плато было усеяно камнями и солидными валунами, но кое-где виднелись островки травы и кустарника. Склон горы выглядел уже не таким отвесным, а следующее плато начиналось метрах в пятидесяти над нами. При желании и необходимости туда можно было сравнительно легко взобраться, но такой необходимости я вовсе не ощущал. Совсем выбился из сил, до такой степени, что не мог пошевелить ни руками, ни ногами, сел на валун, где стоял, причем усталость навалилась внезапно.
  
   - Не спи... Прямо перед тобой на двенадцать часов. Двадцать метров, - раздался приглушенный голос Герды.
   - З-зараза... - я встрепенулся, выдирая кольт, изобразил боевую - по своему пониманию - стойку и добросовестно уставился перед собой. Ничего. Сначала я заподозрил коварный умысел Герды на проверку моей бдительности. Действительно, впереди на валунах ничего живого я не обнаружил. А потом... мать честная, на валуне обнаружилась башка здоровенной ящерицы, практически сливавшейся с камнем. Метровой длины, сантиметров двадцать ширины у носа и в полметра у основания морды. И это всего лишь голова... тело только начало показываться из-за камня. Мало того, от носа до затылка шел гребень из покрытых кожей острейших шипов.
   Не слыша, что шипит сзади Герда, я прицелился и выстрелил. Грохот на этот раз не так ошеломил, и я ясно увидел, что несколько шипов на гребне ящерицы как корова языком слизнула, даже искры полетели. Пока пытался вернуть ствол в прицельное положение, ящер, косолапя, но удивительно быстро преодолел почти половину расстояния ко мне. Весь мир сузился до размеров мушки на стволе кольта и я, целясь прямо в нос, еще раз выстрелил. На этот раз пуля удалила в камень перед мордой крокодила, подняла тучку пыли и своими остатками срикошетила прямо в нос рептилии, куда, собственно, и целился. Зверюга приостановилась и замотала башкой. До меня вдруг явственно дошло, что я не перезаряжал револьвер, и осталось всего два выстрела, а сделать это сейчас я категорически не успеваю. Еще раз выстрелил и, наконец, попал. В правую лапу. Конечность подломилась, но ящера это только разъярило, он коротко рыкнул и рванул вперед, так что последний выстрел прозвучал практически в упор. И попала пуля, как по заказу, прямо в середину черепа. Никакого ужасающего урона, как падальщику, например, она почему-то не нанесла, просто ящер упал на пузо, и на скорости его пронесло еще пару десятков сантиметров, то есть практически к самым моим ногам. Я отпрыгнул и начал рвать задний карман, собираясь достать патроны, но потом, приметив, что зверюга, скорее всего, сдохла, постарался совершить процесс зарядки более спокойно и элегантно, еще и рыкнув на девушку, потихоньку подкрадывавшуюся к туше.
   - Осторожно. Не лезь. Эти твари живучи.
   Герда подходить не перестала, но глянула на меня, даже можно сказать, благосклонно. Без обычного ехидства ткнула тушу копьем и уже без опаски подошла поближе.
   - Метра четыре длиной, - констатировала она. И увидев, что меня просто распирало от важности, быстро от нее меня избавила. - Мало того, что стрелять не умеешь, ни хрена вокруг не видишь, так и перезаряжать оружие вовремя не научили. Или не смогли.
   Я испытывающий совершеннейшую эйфорию, вернулся с небес на землю. Действительно, ящера первой заметила Гертруда. И кольт я не перезарядил и попал не с первого выстрела... но завалил все-таки. И это вам не цацки-пецки. Мой трофей.
   - Не рычи. Завалил все-таки. Давай плато обойдем, может, здесь еще что-то есть. Ты поглазастей будешь. Потом все остальное.
   - Головой думай. Всего шесть патронов осталось. Где ты их здесь возьмешь? В оружейный магазин сходишь или порох изобретёшь? Ладно, пошли... и не пали почем зря, - Герду так просто с толка было не сбить, но почему-то мне показалось, что особой язвительности в ее словах не было.
  
   Больше опасной живности в окрестностях не оказалось, небольшие юркие ящерицы и птички не в счет. Зато мы нашли более пологий и удобный спуск вниз. Плоды на деревьях оказались неимоверно вкусными. Под толстой кожистой кожурой находились четыре дольки чем-то похожие на мандариновые плоды. А на вкус... м-м-м... если взять да смешать апельсин с малиной, добавить шоколада - и то не получишь таких вкусовых ощущений. Съели по одной штучке и решили подождать. Подвох мог быть любой, от диареи до пищевого отравления. Дальше Герда закидала камнями все прибрежные кусты и камыши, причём меня заставила помогать, но из зарослей никто не выполз и не вышел. После чего Гертруда вогнала меня в совершеннейший ступор. Ну не совсем так, но немного удивила. Подошла к берегу, стянула с себя всю одежду, даже микроскопические трусики и залезла в воду. С полным игнорированием меня как мужчины. И в этом не было никакой порочности, просто действия человека, привыкшего так делать. Так сказать, обыденно. Я же в свою очередь не преминул рассмотреть все в подробностях. Тело Гертруды не являлось шедевром женской красоты, оно было шедевром спортивной красоты. Даже грудь обнаружилась, хоть я, всматриваясь через майку, подозревал полное ее отсутствие. Просто небольшая, но очень гармонично развитая, привлекательной, очень красивой формы. Ноги казались немного массивными из-за хорошо развитых бедренных мышц, на животе рельефно выступали мышцы пресса. Сильно развитые косые мышцы, аккуратные и вместе с тем не маленькие поджарые ягодицы, в общем, все было очень и очень привлекательно. Чувствовалось, что Гертруда - постоянный клиент спортзала и очень следит за своей формой. Я не являюсь поклонником женщин, увлекающихся качалкой, но то, что я увидел, очень понравилось.
   В озеро я лезть не стал, боясь оконфузиться. Мужское естество от такой картины уже давало о себе знать, голод, кстати, тоже, и я выбрал менее романтичное занятие, чем купание с обнаженной женщиной. Созрела мысль употребить свой законно добытый трофей в пищу. То есть не весь, но хотя бы кусочек. Я как-то по пьяни с товарищами съел в ресторане крокодилий бифштекс, и подозревал, что вряд ли местный ящер сильно от него отличался. Жестами показав Гертруде, что возьму ремень с пряжкой, потопал к ящеру. Как-то по телевизору я видел, как от крокодила отделяли съедобное, и самым съедобным считался хвост, поэтому решительно подступил именно к этой части тела пресмыкающегося. С мыслью отхватить его целиком пришлось попрощаться, поверху шел гребень из костяных шипов, да и толщины хвост был порядочной. Поэтому, повозившись, нарезал килограмма четыре мяса сбоку, подпоров шкуру толщиной около сантиметра. Нарезал много, решив, что жареное мясо сохранится долго. Мясо по консистенции и по внешнему виду совершенно напоминало индюшатину, что еще более убедило меня в успехе. Ну как, подстрелив такой трофей, не попробовать его? По своему земному опыту я знал, что обработав и правильно приготовив, съесть можно все, даже ворону и баклана. Опыты такие были, не на трезвую голову, конечно.
   Попытался оттащить тушу подальше, но успеха не поимел. Ящер весил килограмм двести, не меньше. Плюнул и занялся мясом. Тщательно промыл его, вырезал белые прожилки жира, которые, по уверению телевизионного кулинара, должны были немилосердно горчить. Положил филейки на чистый камень, глянул на вредную, но физически совершенную эстонку, занявшуюся постирушками, вздохнул и поплелся собирать хворост. Именно поплелся, сил просто не было. Когда вернулся, обнаружил рядом с мясом парочку пакетиков с солью и перцем - такие подают в самолетах - и зажигалку. Сама Гертруда растянулась на плоском валуне, посверкивая влажными частями тела под солнышком, которое, наконец, сползло с зенита и начало опускаться за горы. Одеться она, естественно, не удосужилась, предметы туалета сушились рядом на камнях. И еще у нее в руках дымилась сигаретка, а рядом лежала фляжка с коньяком. И внимания она на меня не обращала ровно никакого.
  
   "Зараза... устроила нудистский пляж... извращенка... нерпа холодная. Трахнуть бы тебя, да жрать охота...", - мысленно поругивал я свою спутницу, изредка поглядывая на нее, очень уж хороша была, стерва, особенно в лучах заходящего солнца.
  
   Руки привычно делали знакомую работу. Соорудил импровизированный мангал из камней, навалил кучу хвороста и поджег. Пока огонь прогорал, занялся водными процедурами. Вода оказалась ледяной, так что купался я, поеживаясь и только тихонечко покряхтывая, вспомнив, что Герда в воде вообще не издала ни звука. Быстро вымывшись, простирнул одежду и, напялив мокрые шорты, вышел на берег. Сразу стало значительно легче, даже курить хотелось меньше. Голова успокоилась, и дрожь в руках и ногах почти прошла. Воздух к вечеру стал значительно прохладнее, но все равно было жарко. Костер уже прогорел, так что я, посыпав мясо солью и перцем, причем в очень незначительных количествах, где ее, соль, теперь возьмешь, нанизал мясо на прутики и торжественно водрузил их над углями, а сам прислонился спиной к камню и замер, наслаждаясь покоем и легким прохладным ветерком. В голове неспешно роились мысли.
   "Все как по заказу... видимо, услышал меня кто-то. Спасибо тебе... и по большому счету неважно, где я. Здесь есть все... все, что нужно, чтобы почувствовать себя человеком. Даже женщина. Ты смотри... все удобства. Может, и люди где-то есть. Может, кого раньше закинуло... или еще закинет? Конечно, здесь и сожрать могут. Копьем сильно не навоюешь... да и хрен с ним. Пусть попробуют... я подыхать не собираюсь. Поробинзоним..."
   Я перевернул мясо, начавшее издавать приятный аромат.
   - Мокрое белье очень вредно для мужчин. Или ты на это дело давно манул рукой? - прозвучало за плечом. - Давай знакомиться. Герда Мартинсен, этническая немка, родилась в Эстонии. Тридцать два года. Бисексуальна. В браке не состою.
   Я поднял глаза и увидел эстонку. Гертруда надела на себя футболку, причем, как я понял, другими элементами одежды она обременять себя не стала. Присела возле костра, зловредная девка натянула футболку на колени и протянула мне бутылку. Я перехватил виски, сделал глоток и в тон представился:
   - Волошин Максим. Этнический русский. Сорок два года. Исключительный гетеросексуал. В браке не состою. Родился и проживаю в Москве. О своем мужском здоровье забочусь. Но готовить еду как грязным, так и без штанов, считаю недопустимым, - тут я немного слукавил, но не сообщать же истинную причину.
   - Не заморачивайся. Давай мясо. Кажется, уже готово. У меня есть тост, - Герда тряхнула бутылкой. Кажется, говорила искренне и даже улыбалась. - Давай выпьем за эту Землю. Новую Землю. Здесь прекрасно. Нет... как это сказать... грязи. Человеческой грязи. Хотя там, где люди... она всегда найдется. А я думаю, что они здесь есть. Не может не быть.
   - Объяснись. Я про наличие людей.
   Осторожно попробовав мясо, сделал вывод, что сухопутный крокодил не деликатес, но очень даже ничего. Герда, видимо, тоже имела такое мнение, и с поразительной скоростью поглощала еду. Она дожевала первую порцию шашлыка, приняла от меня еще один прутик, кивнула и ответила:
   - Как бы тебе поточнее объяснить... Здесь все очень похоже на Землю. Очень похоже, но одновременно другое. Я считаю, что это какая-то параллельная реальность. Или временная аномалия. Земля в других временных рамках. Ну, как-то так. Не может это быть другая галактика или другая планета. По крайней мере, мне так кажется. Ну и, соответственно, люди здесь должны быть. Может, немного другие. Или такие же попаданцы, как мы. Может быть, их начало закидывать сюда еще тысячи лет назад, и они уже обжились. Люди с Земли пропадают сотнями, если не тысячами. И объяснений нет. А если есть, то до обыкновенных обывателей они не доходят. Собственно, больше ничем я свою теорию обосновать не могу, но мне кажется, что все как-то так и обстоит, - Герда поворошила прутиком затухающие угольки. - И еще. Мясо получилось вкусное. Сразу видно, приходилось готовить.
   - Спасибо за комплимент. Может быть и так, как ты говоришь. Я сильно не заморачиваюсь. Мне здесь тоже очень нравится. Все скоро станет ясно... или не станет. Мне все равно. Ты лучше мне скажи вот что... Как бы сказать... Ты не похожа на обычную женщину, даже на обычную спортсменку. Знания и умения слишком специфические, - я вопросительно посмотрел на девушку.
   - Все просто. Я работаю на одну частную военную компанию, в отделе охраны физических лиц. Специализируюсь на обеспечении ближнего круга охраны. Женщина-телохранитель сейчас очень популярна, особенно у состоятельных женщин. Да и не у женщин тоже. Прошла обучение. Разное обучение и в разных местах. Вот откуда знания и умения. В Таиланд летела как раз по новому контракту, до его начала было свободная неделя, вот и решила позагорать и отдохнуть. До этого работала в Москве. Да и нравится мне все это. Я с детства непоседой была, только с мальчишками и играла. Ну, еще я чемпионка Эстонии и Германии по фитнесу. Давненько, еще в молодости, выиграла чемпионат Эстонии по женскому пятиборью, - Гертруда посмотрела на меня. - Удовлетворен? Я не шпионка и не диверсантка, как ты уже, наверное, успел подумать. Твоя очередь.
   - Я действительно что-то типа этого и подумал. Боюсь, моя биография не такая интересная. Служил в армии. Десантник. Воинская специальность - снайпер. Не воевал. Спортом занимался. Много и разными видами, но ни в чем ничего пристойного не достиг. Хочу сказать, что я не чемпион мира, так, по мелочам. Хотя смог бы, наверное. Просто не захотел. Живу в Москве. Семья была. Детей нет. Работа есть, но совсем не героическая. Переводчик я. Охотник и рыбак, не фанатичный. Летел в турне по Юго-Восточной Азии. Надоело все до чертиков, потому и поехал, в надежде на новые эмоции и приключения. Ты ешь, а я пойду сухой травы натаскаю, и дровишек. Дело уже к вечеру. Как солнце за гору зайдет, тут сразу темно станет.
   Мне совсем не хотелось изливать душу Гертруде, и я постарался прекратить разговор. Что я буду рассказывать... как от тоски выл и бухал?
   - Ты уже подумал, как мы будем ночевать, и, самое главное, где? - поинтересовалась девушка, с обычной для нее ехидцей.
   - В первую очередь. Ты на дереве, а я, с пушкой наперевес, всю ночь буду маршировать вокруг и орать: "Все спокойно, моя госпожа".
   - Тупой мужской и тем более русский юмор. Идем, я тебя научу шалаш строить, - Герда изящно поднялась, на мгновение засветив все свои прелести.
   - Ага. Кто кого еще научит. Эстонский юмор гораздо острее. Рассказать тебе анекдот про двух эстонцев и рождество?
   - Пошел в задницу... шовинист и черносотенец. Коммуняка и оккупант. Сбегай, принеси мои кроссовки. Трава колется.
   - Трусики захватить? Смотри, а то и туда какой-нибудь оккупант заберется.
   - Тебе это точно не светит. Иди, принеси кроссовки...
   Довольно дружески препираясь, хотя честно говоря, и не во всех случаях дружески (эстонка обладала весьма странным чувством юмора), мы набрели на небольшую пещерку. Вход напоминал большую дыру, но в пещере было сухо, и мы отлично помещались, даже можно было стоять в полный рост. За час натаскали туда громадную охапку травы и сена и устроили довольно приличное место для ночлега. Я присмотрел несколько громадных шаров местного перекати-поля, с такими ужасающими зазубренными шипами, что их было страшно даже в руки брать, и планировал на ночь забаррикадировать ими вход.
  
   Остаток дня я потратил на кулинарные эксперименты. Кушать будет хотеться и завтра. Жареного мяса осталось всего около килограмма. Я его завернул в листья и припрятал в глубокую щель в скале, в надежде, что до утра оно не стухнет. Оставалась еще туша ящера, и я нарезал еще мяса, сколько получилось, попластал его на тонкие пластинки, чуток притрусил остатками соли с перцем и развесил на ветерке на просушку, впрочем, без особой надежды на успех - руководствуясь только примером путешественников Луи Буссенара и Жюля Верна. Они это делали играючи и сушили мясо даже без соли. Герда наблюдала, подбадривая ехидными замечаниями, пока не довела меня почти до белого каления. Я смолчал. Ну, не будешь же с ней драться.
  
   Темнота навалилась практически мгновенно, и пришлось убраться в пещеру.
  
   - Дежурить ночью будем? - поинтересовался я. Мое состояние было на грани полуобморочного от усталости, и я спросил только для очистки совести, надеясь благополучно проспать всю ночь под защитой колючек. Ответа, однако, не получил, Герда, благополучно скрутившись в калачик на куче сена, спала. Вот и молодец.
  
   Вообще в ней причудливо сочетались довольно серьезная боевая подготовка и удивительная беспечность. Столь популярное на западе гендерное равенство и капризы, присущие обыкновенной женщине, не избалованной феминизмом и прочей ересью, нордическое спокойствие и явно не нордические ехидство и язвительность. В общем, много чего еще соединялось, и я так и не смог ответить самому себе, комфортно мне с ней или нет. В одном я был уверен: эстонка меня очень и очень заинтересовала, если не сказать больше. Я поразмышлял на эту тему и под треск, судя по звуку - исполинских сверчков, или цикад, или чего тут еще водилось, буквально провалился в сон.
  
  
   11.07.2005 года по земному летоисчислению. Время неизвестно. Место неизвестно
  
   Ночью ничего не случилось. Монстры и прочие чудовища в пещерку не ломились. Соседка не храпела, положить голову на плечо и закинуть ногу не пыталась, так что я на удивление хорошо выспался. Проснулся с рассветом, бодрый и отдохнувший, а окончательно пришел в себя от топота и вскриков за пределами пещеры. Гертруды рядом не было, впрочем, как и колючек на входе. Я нашарил ствол и вылетел из грота, готовый спасать и защищать непутевую эстонку от злодеев и чудовищ. И сразу же чуть не упал, тело отказывалось повиноваться. Болели не только мышцы, но и кости, вчерашние забеги давали о себе знать. Слава богу, чудовищ и прочих не оказалось. Топала и взвизгивала Гертруда, изображая шаолиньского монаха, мотыляя во все стороны своим копьем. Справедливости ради отметил, что изображала очень качественно. Понять, в каком стиле она работает, я не смог, что-то совсем экзотическое, но по скорости и четкости выполнения упражнений было видно, что Герда мастер. На мое появление она никак не отреагировала, и я, подавив в себе желание тоже повыделываться, побоксировать, например, или поотжиматься, а честно говоря, ввиду полной невозможности организма к каким-либо физическим упражнениям, потоптался на месте и побрел умываться, стараясь не показывать печальное состояние мышц. Заметив несколько упитанных рыб, я решил изобрести способ их поймать, но прежде соорудить завтрак. Через несколько минут я, не сдерживая себя, орал и матерился, распугивая птичек в роще. Жареного мяса, как и сушеного, не оказалось. Совсем. Вообще ничего. Как корова языком слизнула. Неизвестные воры стащили даже листья, в которые мясо было завернуто.
  
   - Чего орешь, как Ленин на митинге? - поинтересовалась Гертруда, закончив свои упражнения.
   - Мяса нет. Завтрака нет. Воры. Найду - поубиваю! - четко выговаривая слова, ответил я, взбешенный до предела, если и вовсе не вышедший за него. - Где теперь нам мясо брать?
   - Фруктов пожуй. Полезней будет, - невозмутимо посоветовала Герда и, на ходу разоблачаясь, проследовала принимать водные процедуры.
   - Сама жуй... рыба хладнокровная... - ругнулся я и направился к трупу ящера.
   - Сам дурак... - донеслось мне в спину.
   С туши при моем приближении взлетели несколько небольших птиц, по всем признакам подходящие под определение падальщиков или стервятников. На ящере роилась еще туча мух, крупнее земных раза в два, и здорово пахнуло запахом разложения.
   - Сука, - только и смог сказать я и твердо решил скинуть падаль с обрыва, для чего пошел мобилизовывать эстонку.
   Герда на этот раз изображала русалку, только коротко стриженую и слегка перекачанную.
   - Вылазь. Ящерица, от которой я тебя вчера спас, завонялась. Поможешь мне, - хмуро заявил я, не ожидая в ответ ничего, кроме кучи ехидства и горы презрения.
   - Маломощный какой-то мне попался спаситель. Посиди на бережку, обсохну и пойдем. А лучше пока сходи, нарви фруктов. Чего пялишься? Красивая? Низменные чувства бурлят?
   - Надо очень, - соврал я. - Фрукты собирать твоя обязанность. Мясо добывать моя обязанность. Готовить, так и быть, тоже моя обязанность. Запомни на будущее, русалка эстонская.
   - Медведь русский. На чем основываются твои дискриминационные заявления, хотелось бы знать? - спросила Герда, вылезла из воды и принялась принимать под утренним солнышком соблазнительные позы, под видом обсыхания от водички. Потом захохотала и обличительно ткнула пальцем. - Ага! Нравлюсь. Уже видно.
   - А ты, интересно, не боишься, что я, неотесанный, грубый, дикий русский надругаюсь над твоей цивилизованной эстонской девичьей честью? А? Мы, русские, такие.
   - Попробуй только. До конца жизни ни над кем надругаться не сможешь. Размечтался, - Герда позу не сменила, но немного насторожилась. - Это как раз и есть вопрос цивилизованности, воспринимать естественную наготу как сексуальный призыв. Дикарь. А в принципе, что с тебя возьмешь? Ладно. Давай позавтракаем и пойдем трупы ликвидировать. Фруктов я уже набрала и сушеное мясо почти все спасла. Пока ты дрых, на него какие-то хомяки покушались. На тебя понадеешься, голодной останешься. А жареное мясо они, я так поняла, сожрать успели.
   - Ты чего сразу сказать не могла? Выдра. Дать бы тебе, - я не знал злиться или сразу попытаться поколотить паршивку. С учетом ее утренних упражнений, безопаснее, конечно, было злиться.
   - Давалка еще не выросла. Не злись. Я хотела сказать, но ты так прикольно матюкался...
   Мясо вполне провялилось, и понравилось мне даже больше жареного. Герда тоже с этим была согласна, и в результате на обед мяса осталось совсем чуть-чуть.
   - Нет... все-таки в тебе определенные таланты есть. Кулинарные, например. Я готовить совсем не могу. В принципе, пока необходимости не было, захотела бы - научилась. А ты чего холостой? По возрасту давно пора иметь сварливую жену и кучу детишек.
   - Благодарствую за вашу высочайшую похвалу. А жена... - я задумался в надежде подобрать причину более-менее похожую на правду. - Да был я женат. Наверное, мне, чтобы жениться, надо иметь больше причин для этого, чем остальным. В общем, скажу стандартно: не нашел я еще свою половинку. А ты?
   - А со мной все просто. Времени не было. Да и необходимости. Хотя была любовь. Но не выдержала проверки временем. Я на год уехала в Аргентину, а она осталась в Германии, и через несколько месяцев все закончилось. А с мужчинами получалось еще хуже. Если честно, я для всего этого еще не созрела.
   - Я правильно понимаю, ты... - намеренно переспросил я, хотя Герда по этому поводу вчера все откровенно сказала.
   - Не изображай дурачка. Все ты понял. Повторяю для глухих: разницы по половому признаку для меня нет. И откровенничать по этому поводу, как ты надеешься, рассказывать, почему да как, не собираюсь. Вставай, пошли. Геракл.
   - А я че... я и не собирался...
   Ящера столкнули с обрыва, не сильно и напрягаясь. Герда предложила ворочать его рычагами из палок, и все получилось, только сильно досаждали мухи и орали, как резаные, стервятники, кружа в воздухе и посыпая все вокруг пометом.
   - Вот и все. А ты разнылся. Рыбу ловить умеешь? - спросила девушка, опять погрузившись в озеро.
   - Вообще умею. Пальцем нет. Чем ловить? На леску я еще что-нибудь распущу, трусики твои, например. Все равно ты ими не пользуешься, но вот крючок - это уже проблема.
   - Что-то ты неровно дышишь к моим трусикам. Дать померить? Лезь лучше в воду, ополоснись. Воняешь дохлятиной. Я вылезу и все устрою. Рыбак.
  
   Я из вредности разделся по примеру Герды и полез в озеро, никак ее, впрочем, не смутив, хотя несколько взглядов в свою сторону заметил. Но высыхал уже в одежде. Ну, ни в какую не получалось без возбуждения смотреть на голую эстонку - по ее словам, цивилизованности не хватило. А дефилировать со стоячим членом и показывать свой интерес к ней я тоже не собирался, вполне подозревая, что ничем хорошим это не закончится. Не насиловать же ее. Я пока не мог разобраться в ее отношении к себе и делал пробные уколы, как опытный фехтовальщик. Все должно было закончиться естественным образом. Не могло не закончиться. Но вот когда и кто сделает первый шаг, оставалось открытым. А пока мне эта игра даже нравилась, хотя порой сдерживать себя было достаточно трудно. Дикая природа и сама ситуация совсем не помогали, а наоборот, способствовали обратному эффекту. По всем канонам жанра я обязан был проявить чудеса героизма и мужества, спасая прекрасную спутницу, в результате чего ей следовало из чувства благодарности и вспыхнувшей любви отдаться моментально и со всей страстью. На практике получалось не так. Совсем не так.
  
   Герда достала из своего рюкзачка, две цветные пластиковые коробочки, которые я с изумлением опознал, как шимановские емкости для крючков и лесок.
   - Ты знала! Ты знала, что мы сюда упадем. И приготовилась. Доставай из сумки пулемет. Ты по любому его взяла. Не растягивай удовольствие.
   Очень довольная произведенным впечатлением, Герда рассмеялась:
   - Знала бы точно, взяла бы, и не только пулемет. Это я племяннику в аэропорту купила, прямо перед вылетом. Багаж уже сдала, пришлось в рюкзак сунуть. Я в этом совсем не разбираюсь, но стоило гораздо дешевле, чем в Эстонии. Дальше ты уже сам. А я слазаю на верхнее плато.
   - И думать забудь. Чтобы ты знала... добрались мы сюда только по счастливому стечению обстоятельств. Нас сто раз должны были сожрать, или чего еще похуже. Нам дико везло уже несколько раз, но подозреваю, что рано или поздно это везение закончится. Если и полезем, то только вместе, а пока... пока будем учиться рыбу ловить. И вообще, надо твой рюкзак подвергнуть обыску. Я так понял, там еще много полезного есть, достань ты эти сокровища раньше, я бы кусок крокодила на наживку оставил.
   - Признавайся, с пудреницей и помадой позабавиться хочешь? Раскрыть внутренние стремления и желания? Так не стесняйся и скажи. У меня предрассудков нет. Рюкзак ему мой на досмотр... Как там у вас, русских, говорят... хрен тебе. Показывай, как рыбу ловить. Я еще больше, чем ты, наловлю.
  
   Рыба оказалась совсем не избалованная. Я изловил несколько местных насекомых, отдаленно похожих на кузнечиков, и насадил на крючки. Привязал камушек в качестве грузила себе и Гертруде, и закинул леску. Через несколько секунд ее чуть не вырвало из пальцев, а через минуту на камнях плясала полосатая, похожая на торпеду, увесистая, около полукилограмма, рыба. Без чешуи, с большой головой в костяных щитках и без зубов, с костяными пластинками вместо них. И сразу же завизжала Гертруда, таща к берегу что-то крупное. Я помог, и в результате совместных усилий мы вытянули копию первой рыбы, только раза в два больше. Затем затишье на полчаса, и у Герды опять клюнуло. На этот раз вытащили килограммовую рыбину вроде карпа, но с вытянутыми плавниками, похожими на рудиментарные ноги. Таких рыбок в ихтиологии называют кистеперыми.
   Я, скрепя сердце, дал сигнал на прекращение рыбалки, наловил таки меньше вредной девки, но больше нам было не съесть. У эстонки еще было всего два пакетика соли, так что засолить рыбу никак не получалось, а просто вялить её на солнце я не рискнул. Чистить добычу Герда наотрез отказалась, и я мстительно отправил ее собирать хворост.
   Внутри представители местной ихтиофауны оказались как две капли похожи на земные аналоги. Я только постарался вычистить рыбок от всяческих пленок, особенно черных, и отделил плавники и головы, которые, по утверждению разных телевизионных знатоков, и содержали возможную отраву. По вопросу приготовления тоже не заморачивался, экономно посолил, поперчил и насадил на прутья, решив в следующий раз запечь в широких листьях местной разновидности пальмы, росшей на берегу озера. Герда не подкачала и притащила целую охапку хвороста, заявив, что дров мало и скоро придется спускаться или подниматься за ними. Намекая на свое путешествие на верхнее плато.
   - Вот сейчас поедим, передохнем и полезем. Вместе. День здесь примерно на три-четыре часа длиннее земного, поэтому успеем.
   - А чего ты раскомандовался? - получил я в ответ вполне ожидаемый вопрос.
   - Подумай. Во-первых, что там, ни ты, ни я не знаем. Размером это плато, сама видишь, совсем не маленькое, поэтому голодными и без еды и воды лезть не стоит. Во-вторых, зверюги здесь впечатляющие, а ствол у нас один. Забираешь ты, я практически без защиты, а без оружия лезть тоже глупость. Подвернешь ногу, или что еще, мне звонить по мобилке будешь или скорую вызовешь? Я понимаю, ты такая крутая и вообще спортсменка, но и на старуху бывает проруха. Еще раз повторяю, я не собираюсь командовать, но предлагаю разумное сотрудничество. Нас здесь всего двое, и терять тебя я не собираюсь, как бы ты не старалась. Может, ты мне еще понадобишься в целях размн... ай, бить палкой единственного мужчину, по меньшей мере, неразумно.
   - А ты не говори всякие глупости. Ладно. Принимается. Где твоя стряпня?
   - Я понимаю, что в цивилизованных Европах рыба жарится в микроволновках, но здесь надо сначала костер развести и так далее...
   Рыбка получилась выше всяких похвал. Нежная, вкусная и даже не очень костистая, хотя и здорово недосоленная. Умяв целую рыбину и закусив местными мандаринами, завернули остальной провиант в пальмовый лист и спрятали под валун. Я навалил сверху целую гору камней, и теперь даже мне пришлось бы добираться до нее немалое время. Еще одну рыбину и остатки мяса взяли с собой, набрали воды в бутылку из-под минералки, вооружились и полезли вверх.
  
   Склон представлял собой кучу валунов и камней поменьше, карабкаться пришлось порядочно, но отвесных скал, к нашему счастью, не наблюдалось. Через час мы уже были на плато. Оно почти сплошь заросло лесом из невысоких лиственных деревьев. В глубину простиралось метров на триста, а в ширину примерно на километр. Вышестоящих плато не наблюдалось, сразу шли зловещего вида скалы и собственно неприступные горы. Вообще, насколько было видно, этот горный хребет простирался на многие десятки километров, огибая с трех сторон большую долину. Сверху хорошо просматривалось болотце, в которое нас занесло. Мне стало понятно, что у нас на каждом плече сидело по ангелу-хранителю, и еще рота осуществляла общее прикрытие. Болотце было совсем небольшим, и попади мы метров пять ближе или дальше, валяться бы нам на земле с переломанными костями.
   В саванне, насколько хватало взгляда, никаких признаков людей и цивилизации не наблюдалось. Вообще. Девственная саванна... или степь или... нет, все-таки саванна. Паслись большие и маленькие стада копытных разных видов, текли речки и речушки, росли рощицы. Симпатичная такая картина. И воздух... сказочный, мне даже казалось, что в нем кислорода больше... или я просто привык к московской газо-воздушной смеси. В любом случае было хорошо... просто благостно как-то. И энергии во мне хватало на роту солдат. Если бы еще мышцы и кости не болели, так сущий рай.
   - Ну что, Труди, нас ждут великие дела...
   - Не называй меня так, русский варвар. Кадык вырву.
   - И что дальше? Останешься одна-одинешенька и будешь неутешно рыдать... И вообще кто тебя научил таким грубым словам. Кадык... Вырву...
   - Одна очень хорошая русская женщина. Была у меня инструктором в очень интересном месте. Она тебе, Максимилиан, уже бы не только кадык, но и яйца заканчивала отрывать.
   - Вот меня так точно не надо называть. Гомосятиной попахивает.
   - Я же говорила - варвар. Гомофоб. Странно, а на трусики мои засматривался... может, ты латентный транссексуал...
   - Все. Все, сдаюсь. Идем, как и шли. Ты впереди, я сзади тебя прикрываю. Предлагаю дойти до скал, а потом повернуть направо.
   - Я первая иду, я и решаю, понятно? А ты слушаешься. И ступай потише, а то прешь как слон. Дистанция три метра. Верти глазами по сторонам, ноги поднимай повыше и ставь на полную ступню. Подниму правую руку со сжатым кулаком - сигнал "внимание", замираешь, как мышь. Сожму-разожму ладонь - "скрытное выдвижение ко мне". Остальные команды не запомнишь, подам голосом. Огонь только по моей команде. Не дай бог, пальнешь самовольно, твоя жизнь превратится в ад. Понятно?
   - Ты смотри, какая... Ладно, не сверкай глазами. Амазонка... - ответил я. И подумал, что это ее командование надо прекращать постепенно, но неуклонно, а то ей понравится, снимай потом с шеи. Они, западные женщины, такие... Хотя в принципе все сказала толково и по делу, но тон...
  
   Я прикинул, что на этом плато вряд ли могут водиться крупные хищники. В принципе, их вообще не должно быть. Прокормиться им здесь было бы сложно, слишком маленькая территория. Или же у них должны быть крылья, летать вниз на охоту. К примеру, крокодилобультерьеру на копытном ходу ни сюда, ни отсюда ходу не было, а вот ящер вполне мог встретиться. Забрался же один как-то на первое плато? Значит, следовало ориентироваться в первую очередь на пресмыкающихся или что-то подобное, хотя из представителей местной фауны мы видели всего несколько видов, а их могло быть неимоверное количество. В голову лезли футуристические монстры в виде варанообразной гориллокозы или ядовитого чешуйчатого зайцеволка. Да что за дурость в голову лезет! Я прогнал бредовые мысли и постарался сосредоточиться. Местность достаточно сухая, значит, змей должно быть... мало или много? Знаний для таких выводов катастрофически не хватало. Ни хрена я из школьного курса биологии толком не запомнил. Хотя биологию в школе преподавали земную, а в том, что мы на Земле, я сильно сомневался.
  
   Деревья на плато оказались лиственными. Почти. Если считать лиственными деревья с листьями, похожими на иголки, без плодов, но с маленькими шишками. Возможно, со съедобными семечками. Я кинул в карман несколько штук, надеясь найти им применение.
   Большие пространства между деревьями заросли низкорослым колючим кустарником, усыпанным маленькими красными ягодами. Сновали разноцветные, маленькие птички, активно клевавшие ягоды. Птичками их тоже можно было назвать весьма условно, помесь птичек и летучих мышей. Так вот они активно эти ягоды и трескали, хотя это ни о чем не говорило, все остальные, поев их, могли успешно издохнуть. Что-то о таких случаях на Земле я слышал. Тем не менее это не помешало мне набрать пару горстей. Пахли ягоды довольно привлекательно, и в перспективе я планировал запечь с ними рыбу или мясо. Никаких пресмыкающихся и их союзников в виде скорпионов, пауков, многоножек и всяких сколопендр мы пока не замечали, это очень радовало, но вовсе не значило, что их здесь нет совсем. Я отметил явное преимущество этого плато - здесь было много тени. Внизу же почти везде свирепствовало вездесущее солнце.
  
   Герда ловко скользила по лесу, я старался соответствовать, но получалось пока плохо. Не то, чтобы я был очень неловким, просто девушка, видимо, обучалась скрытному передвижению. Это было видно по тому, как она ставила ногу, заученно отклоняла ветки в правильную сторону или выбирала маршрут. Я хоть и охотник со стажем, но в ее действиях чувствовалась школа.
   Перебрались через небольшой ручей, в котором рыбы я не заметил. Плохо. Птиц было много. Откровенно больших экземпляров не отмечалось, но средних и небольших пичуг - великое множество и неимоверное разнообразие. У меня создалось впечатление, что я нахожусь в месте, похожем на горные районы Латинской Америки. Это были явно не тропики, но и не север. Как-то так. Большего определить не смог, скудность знаний не позволила. Прогуливал я биологию и географию. И совсем я не Дарвин и не Миклухо-Маклай. Даже не Джеральд Даррелл. Ладно, знания дело наживное.
   Я продолжил движение, стараясь ступать ровно, плавно и не напрягать поясницу. Вдруг Герда подняла руку со сжатым кулаком и присела. Посмотрим, я осторожно приблизился и присел рядом. Девушка приподняла ветку и молча показала рукой. Метрах в пятнадцати впереди, около большой скалы, мирно паслось несколько коз. Местных коз. По-другому их язык не поворачивался назвать. Небольшие копытные с четырьмя маленькими рожками и маленькими бивнями или зубами, точащими из нижней челюсти и волнистой бородкой. Да и звуки издавали они очень похожие на блеяние. Козы, да и только. Герда показала на копье. Я отрицательно замотал головой и хлопнул в ладоши. Козы, как заправские акробаты, подлетели на месте, метра на два, не меньше, и в мгновение ока гигантскими, энергичными прыжками скрылись из виду.
  
   - Что? Нам мясо не нужно? - натурально возмутилась Гертруда.
   - Не нужно. Нам еще целое плато обследовать, и тягать тушу на плечах я не собираюсь. А через пару часов мясо завоняется. Вот так, моя кровожадная госпожа.
   - А ничего с ним, это... сделать нельзя?
   - К сожалению это очень долгая возня. Да и соли у нас кот наплакал.
   - Причем здесь кот? Ты не перегрелся?
   - Ты очень хорошо говоришь по-русски. Практически идеально. Странно, что ты не знаешь пословиц.
   - А... поняла. Хорошо. И продолжай обращаться ко мне - "госпожа". Мне понравилось.
   - А личико не треснет? Буржуйка.
   - Холоп. Ты меня, что по лицу бить собрался? Так я тебе ка...
   - Я понял, понял. Кадык вырвешь. "Личико не треснет" - это идиоматическое русское выражение обозначающее чрезмерное, нереальное требование. Проще сказать, дурацкое.
   - Ты меня еще и дурой назвал? Тогда ты ишак карабаховский.
   - Карабахский. А это ты где слышала?
   - В одном интересном месте. Почему по сторонам не смотришь? Кто меня охранять будет? Безнадежный ты. Учить тебя и учить.
   - Подожди, учительница, давай глянем, что они там копытили...
  
   Козы действительно что-то вытаптывали. При ближайшем рассмотрении у подножья скалы обнаружилась приличная впадина, вся изрытая копытами. Да и сама скала со стороны ямы была испещрена ямками. Я присмотрелся, лизнув палец, потер камень и попробовал на вкус.
   - Соль. Это соль. Только не такая соль, как в супермаркетах, а природная. Видишь, кристаллики в камне. На ствол, и давай мне свое копье, я попробую наковырять немного... и пакетик давай.
   Наковырять получилось грамм триста бурой, с каменными вкраплениями, отчаянно скрипевшей на зубах, но все-таки соли, и я даже знал, как перевести ее в пригодное для употребления состояние.
   - Ты присутствуешь при историческом моменте, - торжественно, немного дурачась, заявил я эстонке. - Новая земля раскрыла свои природные недра для первых поселенцев. И недалек тот день...
   - Идем. Хвалить тебя пока не за что. Пока это не похоже на соль. Станет похоже, я еще подумаю.
   - Нет в тебе романтики...
  
   Двигаться стало гораздо труднее, колючие кусты заплели все пространство между деревьями, и скоро на наших ногах живого места не осталось. В воздухе носилось, оседало на деревьях и на потных лицах великое множество паутины, самих же пауков слава богу, пока видно не было. Прилипшая к лицам паутина добавляла неприятных ощущений и здорово раздражала. Местность была не сильно пересеченной, встречались отдельные валуны и целые группы камней. Чуть дальше пришлось перелезть невысокую каменную гряду из беспорядочно наваленных небольших глыб. На камнях Герда первой заметила и ткнула копьем змеюку длиной метра полтора, в странном лохматом камуфляже, притаившуюся в расщелине. Я, с детства питавший острую антипатию ко всяким ползающим тварям, даже подходить не стал. Не то, что боюсь, противно просто.
   Взобравшись на высокую скалу и с удовлетворением отметив, что даже не сильно запыхался, я попытался рассмотреть плато. Путешествие уже было не напрасным. Соль представляла для нас реальную ценность в этом мире. Скорее всего, она где-то тоннами лежит, но вот в данном конкретном месте ее нет. Но больше, кроме большого количества сушняка, ничего полезного пока не нашли. Деревья, деревья, скалы, блеснул небольшой ручеек. Мы уже почти дошли до края плато, хорошо просматривалась стена из мрачных скал. Не давал покоя сон. Все же совпало, а пещеры пока не нашли, и ящики... В той пещере были ящики, с маркировкой готическим шрифтом или просто латинским... или мне показалось? Так, а это что? В одном месте деревья как бы наползали на скалы, а на ней высечено, что ли... Слишком правильные, плавные линии, очень отличающиеся от общего фона. Хотел было позвать Герду, посмотреть, но обнаружил ее рядом. Вредная эстонка никак не могла отучиться от привычки подкрадываться. Или это просто она так ходит? Тихо?
   - Что это? - показал я рукой.
   - Не знаю. Похоже... не знаю, на что похоже. Барелеф какой-то.
   - Барельеф. Надо говорить барельеф. Придется лезть смотреть.
   - Полезли. Может, найдем людей или что-то похожее.
   Примерно прикинув направление, спустились со скалы. Снизу изображение видно не было, пришлось идти в примерном направлении. Спугнув еще раз коз и парочку существ - копий земных крыс, только с маленьким хвостом и размером с лисицу - добрели до начала скал. Первым сигналом, что это человеческое творение, стала большущая каменная ваза, практически потерявшая свои очертания под воздействием времени и расколотая пополам. Дальше едва угадывающиеся в камне ступени и большая трещина, которую пришлось перепрыгивать и... и почти стертое, едва различимое изображение на скале. С первого взгляда смахивающее на земного Будду. То же круглое лицо, высокая шапка или корона, борода кольцами. Стоп. У Будды вроде борода не такая, или ее совсем нет?
   - Не Будда. Точно не он, - высказался я вслух.
   - Не Будда, - подтвердила Гертруда. - Похоже на шумерские или вавилонские изображения.
   - Вот и нашли следы людей. А за кустами, кажется, пещера, - я, наставив револьвер, осторожно раздвинул кусты. Но это оказалось просто большой выемкой в скале, больше и шире той, в которой мы ночевали, причём явно нерукотворного происхождения. Внутри сидела одинокая, среднего размера ящерица, вполне мирного вида, которая не захотела делить пещерку с нами и заорала дурным голосом так, что я чуть было не пальнул, а Герда взвизгнула. Воспользовавшись нашей секундной паникой, ящерица благополучно сбежала.
   - Тьфу ты, зараза... Можно при желании переночевать, хотя я за ночевку внизу.
   - Согласна. Тут воды близко нет.
   - Ну, а ты что думаешь про все это?
   - Исходя из того способа, каким мы сюда попали, можно предположить, что подобные временные или пространственные порталы или аномалии случались ранее и еще будут случаться, соответственно люди могли сюда попасть и тысячу лет назад. Конечно это только теоретическая выкладка, но это изображение может быть творением людей, попавших в этот мир гораздо раньше нас, - тоном знатока продекламировала Герда. - Слишком земные черты лица.
   - Ты у меня настоящий профессор. Тебе очень пошла бы указка в руках, зачесанные в гульку волосы и очки со строгим костюмом. Я бы с удовольствием сдавал тебе сессию.
   - Я не у тебя. Я сама по себе и подозреваю, что ты под внешней грубостью и вульгарностью скрываешь стремление к подчинённому положению у властной, сильной женщины. Не скрывай свои желания. Хочешь, я тебя отшлепаю, могу и выпороть. У меня руки уже давно чешутся.
   - Откуда ты так русский язык знаешь? Шпиенка? Похожа. Но извращенка - это точно. Смотри, добазаришься. Выдеру и не посмотрю на возможные политические последствия и дипломатические скандалы. Ничего полезного здесь нет. Алтарь или храм это - неизвестно, но толку нам от этого никакого. Это что у тебя такое? - я с изумлением увидел, как Герда выудила из рюкзака телефон и собирается фотографировать изображение. - Как он у тебя не промок? И почему я о нем до сих пор не знал?
   - Телефон военного образца. Непромокаемый и антиударный. Докладывать мне о нем незачем, связи нет, и заряда чуть-чуть осталось. Покажи его тебе, так ты затеешь фотографироваться на фоне побежденных ящеров и всякие другие глупости. Или приспособишь его в качестве грузила на удочку. У мужчин всегда немного воспаленная фантазия. А вот это действительно важное дело, - безапелляционно заявила Герда.
   - А пулемета точно в сумке нет?
   - Нет. Не обижайся, я сама как-то про телефон забыла. Да и ни к чему он здесь. Я проголодалась. Давай поедим вкусной рыбки, которую я поймала...
   - А я приготовил. Давай, только сначала осмотрим все на предмет змеюк.
   Удобно расположившись на камне, поделили припасы, причем я благородно умудрился всучить Герде лучшие кусочки, и мы принялись за еду. Мясо и рыба показались неимоверно вкусными, хотя и потеряли свой товарный вид.
   - Как ты думаешь, куда они подевались? - спросила Герда, бережно откусывая кусочек рыбы. Она вообще ела аккуратно, можно даже сказать - чопорно. С очень прямой спиной, не спеша, так, будто вместо вяленого мяса вкушала филе-миньон или что-то в этом роде. В детстве у меня был дружок, Витька Ротмистров, и я несколько раз обедал у него. Вот точно так же ела его мать, которую во дворе очень не любили, называя дворянской сволочью.
   - Не знаю. Вымерли, скорее всего. Если они попали сюда, как мы, то вряд ли в большом количестве. Недостаточно для поддержания устойчивой популяции. Если вообще так про людей можно сказать. Вообще это большой вопрос, кто жизнеспособней в первобытных условиях - древние люди или мы.
   - Ели говорить о совсем первобытных людях, то, скорее всего, они. Они же в свою среду обитания попадут. А если... - Герда немного задумалась. - Если из средних веков... то тоже они. В отличие от тебя, лук сделать из куска дерева для них не проблема.
   - Поверхностное суждение. Незрелое. Мы, конечно. Я имею в виду тебя и себя. Ты эстонско-немецкая Валькирия. Дева битвы. И я наполовину тигр, наполовину пещерный человек, ужас и гроза всех чудовищ и монстров. Я могу движением брови вызывать молнии и град.
   - Если вдуматься, то из всего, что ты сейчас наговорил, правда только про меня и то, что ты пещерный человек. Думай лучше, что нам дальше делать.
  
  
   12.07.2005 года по земному летоисчислению. Время неизвестно. Место неизвестно
  
   - Да... пользы нам от этого артефакта никакой, зря сюда лезли, - я покрутился вокруг, надеясь высмотреть вокруг что-либо полезное.
   - Ты недооцениваешь эту находку. Это очень полезно... только не для нас, в данной ситуации. Становись на колени, - вдруг заявила Герда и повелительно показала себе под ноги.
   - Спятила? - я покрутил пальцем у виска. Порой совсем не знаю, что ожидать от норовливой эстонки. Например, как сейчас.
   - Стать на колени перед дамой, для тебя проблема? - совсем ненатурально изумилась Герда.
   - С дамами мы уже определились. Когда наденешь юбку и передник, когда начнешь заниматься хозяйством, когда, как примерная женщина, будешь ждать меня с охоты и готовить вкусную еду, вот тогда и поговорим.
   - Хрен тебе. Раскатал губу. Свой мужской шовинизм можешь засунуть себе в зад. Сначала стань примерным мужчиной. Говорю, становись на колени, я сяду тебе на шею...
   - Герда, ты что, ягод объелась? Не ешь всякую гадость, можешь не только галюны словить, как сейчас, например, но и диарею.
   - Очень смешно, - скривилась презрительно Герда. - Тупой мужской юмор. Научись слушать, валенок. Я сяду тебе на шею, ты поднимешь меня на уступ скалы, я залезу еще немного повыше и осмотрю окрестности. И нам не придется все здесь обшаривать. Понятно? Я еще могу на руках изобразить. Может, ты информацию только мануально воспринимаешь. Как ты еще в институт поступил?
   - Университет. Все, можешь дальше тему не развивать, - я встал на одно колено перед эстонкой.
   - На оба колена.
   - Иди к черту.
   - Ладно.
   Герда ловко вскарабкалась ко мне на шею и торжествующе скомандовала:
   - Поехали. Наконец-то моя мечта сбылась.
   - Сброшу на хрен...
   - Тише, тише. Только до уступа. Пошутила я, - поспешила успокоить меня девушка и даже погладила по голове, но потом поинтересовалась: - Максим, признайся... тебе же комфортно когда я у тебя на шее. Признайся, не стесняйся. Ты же всегда хотел, чтобы тобой управляла властная, сильная женщина. Я могу тебя еще ласково наказы... ай, ай... не буду больше, не буду...
   - Сброшу, сказал. Ну что ты за зараза? Принимаешь мою доброту за слабость. Лезь, а то сброшу.
   Девушка зацепилась руками за карниз, без видимых усилий подтянулась и исчезла с виду.
   - Ну, что там?
   - Жди, мой верный конь...
   - На хрен брошу тебя здесь.
   - Ладно, ладно. Ослик... все, лови меня. - Герда сползла пониже и вдруг спрыгнула прямо мне в руки. А когда я ее поймал, как бы невзначай крепко прижалась. Автоматически я прижал ее к себе... как вдруг она неуловимо быстро, сжав пальцы левой руки в клюв, ударила меня чуть пониже ключицы. Плечо прострелила резкая боль, и я невольно отпустил девушку.
   - Ты что делаешь, зараза! - я чуть не двинул Герду. Даже попытался замахнуться... правда рука не очень действовала.
   - Кто тебе дал право предпринимать в отношении меня действия сексуального характера? - прошипела, как кошка, эстонка, но потом расхохоталась и сказала: - Пошли. Я кое-что увидела.
   - Дура. Прибью... - я поплелся вслед за девушкой. - Сама же прижалась, а я виноват.
   - Урод. Да не три ты плечо, само пройдет.
   - Двинутая сексистка.
   - Чокнутый мужлан.
   - Провокаторша.
   - Сволочь.
   - Причем здесь сволочь? Я тебя так не называл.
   - Я на будущее. От тебя что хочешь можно ожидать. Ближе ко мне иди, заблудишься, ищи тебя потом.
   - Так, значит, ты признаешь, что я тебе нужен?
   - Конечно, нужен. Когда появятся у нас тапочки, будешь мне приносить.
   - Все, я с тобой не разговариваю.
   - Я тоже.
   Так препираясь, мы добрались до небольшой поляны с земляным холмом, поросшим кустарником, у самого подножья скалы. Продрались через заросли вьющихся колючих растений, Герда опять требовала нести ее на шее, но я категорически отказался. Ножками пускай топает.
   - И зачем ты меня сюда привела?
   - Не спеши... - Герда зашла с противоположной стороны холма и выдрала несколько молоденьких деревьев. - Вот, смотри.
   - Японский городовой... как он сюда попал? - я с изумлением увидел полностью заплетенный ползучими растениями небольшой автобус Лендровер 101. Если точнее, FС-101 с кузовом "Маршалл", английская военная штабная машина, выпускавшаяся в семидесятых годах. Я всегда увлекался военной автомобильной техникой и наизусть знал весь военный ряд Лендровера, но никогда не думал увидеть машину вживую. - Как ты ее заметила? И как, япона мама, это чудо сюда забралось?
   - Откуда я знаю? - пожала плечами Герда и показала рукой на едва заметную колею. - Заехал же как-то. Возможно, раньше сюда вела дорога. Машина здесь однозначно лет десять стоит. Потом случилось землетрясение или обвал, неважно. Главное - здесь есть люди... или эту машину, как и нас, сюда занесло... и прямо на это плато. Не знаю. Ничего не знаю.
   - А как заметила?
   - Солнечный лучик отразился от металлической части. Какая разница? Главное, я заметила, - гордо заметила эстонка и даже указала на себя пальцем. - Я! Понятно. Вот и слушайся меня. Я главная. А ну быстренько очищать машину от зарослей.
   - Сейчас. Разбежался. Женскую диктатуру еще никто не объявлял. Машину вместе очищать будем.
  
   Автобус, насколько удавалось рассмотреть, еще не сгнил, но спущенные и потрескавшиеся колеса уже сантиметров на пятнадцать вросли в землю. Заднего правого вообще не было, вместо него ось опиралась на валун. И там же стоял подставленный под раму пушистый от ржавчины домкрат. Стекла все были на месте и в закрытом состоянии, дыр в кузове не наблюдалось. Но попасть внутрь оказалось совсем непросто. Припахать ее работать не получилось. Разных ползучих тварей оказалось в изобилии, поэтому отдал эстонке револьвер, поручив меня охранять, а сам принялся за работу.
   Лианообразные растения практически полностью заплели автобус, рваться не хотели, и мне долго не удавалось даже приоткрыть дверцы. Сверху, на крыше, был закреплен большой металлический контейнер с овальным верхом. Я вскарабкался наверх, и, наконец, помучавшись и ободрав ладони о побеги, сумел приоткрыть его дверцу. Внутри обнаружился прекрасно сохранившийся брезентовый тент с комплектом алюминиевых стоек, оказывается, прямо с машины можно было натянуть палатку. А еще там лежала штыковая лопата. Лопата поржавела, но с ее помощь мне удалось подрубить побеги и освободить заднюю дверь.
   - Посиди здесь, а я внутрь, на разведку, - сказал я Герде. - Если все нормально, то позову. И не надо глазами сверкать, считай, что это ты меня послала, как наименее ценного кадра. Которого не жалко.
   - Ты единственный. Поэтому, хоть и малоценный, но стратегически важный, - Герда, по своему обыкновению, оставила последнее слово за собой, но сильно не возражала.
   Дверь, отчаянно заскрипев, открылась и сразу рухнула на землю. Петли полностью прогнили.
   Я осмотрелся. Внутренняя часть кузова сохранилась гораздо лучше, чем внешняя, во всяком случае, крыша не прогнила, боковые стекла были целыми. С правой стороны располагались шкафчики с откидным столиком, на столике - небольшая армейская радиостанция, под ним - жестяные ящики. С левой стороны две откидные койки, одна над другой. Под нижней кроватью лежало несколько патронных ящиков. Прямо перед водительской кабиной, на полу, разместился большой, сваренный из железных листов и закрытый на висячий замок, высокий короб. По бокам от него небольшие штабеля деревянных и металлических ящиков.
   Я постукал ногой по полу. Крепко. Ящики тоже не прогнили. Дерматиновая обивка кроватей, конечно, потрескалась, но окончательно не сгнила. На одной койке даже лежало невообразимо пыльное, но совсем не гнилое армейское одеяло и набитая ватой маленькая подушка в чехле защитного цвета. Все рационально расположено, даже есть еще немного места. Такой приличный небольшой дом на колесах. Для нас так вообще апартаменты, учитывая, что мы переночевали на соломке в пещере.
   Меня как магнитом тянул железный сундук с висячим замком, ненужные вещи на замок не запирают. Прихватив прислоненный к боковой стенке короткий ломик, я направился было к нему, как вдруг снаружи раздался шум. Азартно взвизгивала Герда и шипело какое-то животное. Я пулей вылетел наружу и увидел, что Герда со своим копьецом изображает Георгия Победоносца, побивающего змея, а на нее нападает большая ящерица, метра в два длиной, с растопыренными на голове ярко-красными перепончатыми шипами, похожая от этого на небольшого дракончика. Эстонка зачем-то одной рукой придерживала шортики, а второй тыкала копьем в гада, азартно вскрикивая и успевая элегантно уклоняться от его бросков. Ждать, чем закончится эта коррида, я не стал, подбежал и с размаха двинул рептилию по башке ломом. Раздался глухой стук, голову варана впечатало в землю, но проклятая ящерица мотанула хвостом и сшибла меня на землю, причем я, падая, здорово саданул себя своим же ломом по колену. Матерясь, я перекатился и вскочил, собираясь припечатать гада еще раз, но эстонка уже всадила в башку оглушенной твари свое копье. Гадина еще дергала лапами с впечатляющими когтями и шипастым хвостом, но потенциально уже сдохла.
   - Какого хрена ты не стреляла? Я же тебе ствол дал! - заорал я.
   Герда немного смутилась, быстро подтянула и застегнула шортики, немножко покраснела и ответила:
   - Зачем... патронов мало, да я бы и сама справилась...
   - А если бы он тебя сожрал, что мне тогда одн... - я немного осекся, показывать реальную глубину моего горя от утраты вредной девицы не стоило. В воспитательных целях. И закончил монолог немного по-другому: - В общем, не стоило этого делать. Давай револьвер.
   - А он там... возле автобуса... я его... положила, полежать...
   - Не понял?
   - Что тебе непонятно, дурак! - вдруг заорала Герда. - Пописать я отошла. А ствол тяжелый. Вот я его и положила на бампер, а тут эта гадость, подкралась и чуть меня за попу не укусила... не ржи, скотина, кадык вырву. Знаешь, как я испугалась! Как дам сейчас по башке...
   - Все, все, не буду... не дерись... попа хоть целая... - я давился от смеха.
   - Целая. Знаешь, как я ее берегу, - серьезно сказала Герда и сама расхохоталась. - Ты тоже хорош герой. У тебя такое лицо зверское было, когда ты ее двинул.
   - Ладно. Обидчика твоего вечером съедим. Пошли в автобус, там места хватит, тореадорка Герда Мартинсен. А то ты опять корриду с кем-нибудь устроишь. А ловко ты прыгала...
   - Я такая. Ловкая, я бы ее и без тебя победила...
   - Не победила...
   - Говорю же, ей конец приходил... а ты реально испугался за меня? Ну скажи...
   - Все, отстань. Твои шкафчики, а я по ящикам полазаю.
   Я всунул конец ломика в шейку замка и резко его повернул. С визгом лопнула проушина, я, высвободив замок, откинул крышку, размотал промасленные тряпки и от избытка чувств выматерился.
   - Твою мать, подойди, взгляни, что здесь лежит, - позвал я Герду. Судя по расплывшемуся по салону концентрированному запаху парфюмерии, она нашла женскую косметику. Значит, одним из пассажиров автобуса была женщина.
   - Что? - из-за моего плеча высунулась Герда. - Ого. Арсенал целый. Вальтер я себе забираю. А я мыло и духи нашла. Бритву тебе тоже нашла.
   - Умница, дочка. Очень полезные находки.
   - А что? - подозрительно на меня уставилась Герда.
   - Ничего, продолжай в том же духе.
   - Смотри у меня, - совсем нелогично заявила эстонка и продолжила шарить по шкафчикам.
   А я принялся выкладывать из ящика сокровища, составляя у себя в голове списочек.
  
   Пистолет Вальтер Р-38, на который положила глаз Герда и кобуру к нему, с запасным магазином, сразу отложил в сторону. Следующими лежали две знаменитые штурмовые винтовки егерей-парашютистов Люфтваффе FG-42, так называемого последнего "кригхофовского" выпуска, их начала выпускать знаменитая немецкая оружейная компания "Кrigсhоff" в 1944 году. Это было видно по менее изогнутым рукояткам и деревянному прикладу.
   Я вытащил винтовку и попробовал прицелиться. Удобно. Винтовка под стандартный немецкий винтовочный патрон того времени .7,92х57. Серьезный, мощный патрон. И создать под него винтовку с возможностью стрельбы очередями с рук неимоверно трудная задача. Но справились же. Это оружие вообще стало подарком судьбы. Мощное, довольно легкое, к тому же удивительно точное. У меня дома была возможность из нее пострелять, знакомый где-то раздобыл и притащил в клуб. Я с удовольствием выпустил из нее пару магазинов в тире.
   В этом оружии удивительно сочеталась снайперская винтовка, автомат и легкий пулемет, даже штык присутствовал, прикрытый сошками в сложенном положении. Конечно, до надежности калаша ей было как от Земли до Луны, но в целом все историки вооружения сходились на том, что винтовка уникальная, к тому же она стреляла полноценным винтовочным патроном, что тоже было немаловажно. К винтовкам я нашел десяток двадцатипатронных магазинов в брезентовых чехольчиках, заботливо укутанных чистыми полотняными тряпочками, и два оптических полуторакратных прицела Zf-4. Оружие оказалось в идеальном состоянии, я вообще сомневаюсь, что из винтовок отстреляли хотя бы по магазину. Конечно, дерево потемнело, кое-где металл покрывала легкая ржавчина, но возвратная пружина не просела, и после чистки из них можно было спокойно стрелять.
   Следующим номером шел не менее знаменитый немецкий маузеровский карабин К-98, под тот же винтовочный патрон, с оптическим четырехкратным прицелом. Из карабина стреляли, но совсем немного. Вот на нем даже ржавчины не было. Изумительно. У меня настроение взлетело до невообразимых высот. Владелец был педантично аккуратен с оружием, все принадлежности были на месте, каждый ствол смазан и укутан в промасленные тряпки.
   Дальше я добыл еще один образец немецкой оружейной мысли, еще одну немецкую штурмовую винтовку, дилетанты утверждают, что с нее Калашников содрал свой знаменитый автомат. Хрен им в глотку, окаянным завистником. Stg-44 имеет совершенно другой принцип работы, и только внешне немного похожа на наш автомат Калашникова. Это оружие по некоторым параметрам опередило свое время, его создали под первый промышленный промежуточный патрон 7,92 Кurz. Из нее я не стрелял, но писали, что это неплохое оружие, значит, и нам подойдет. К ней нашлось всего три магазина, патронов же в ящике не было вовсе, хотя в кузове я видел патронные цинки, будем надеяться, что они не пустые.
   Я прервался и посмотрел, что делает Герда. Девушка увлеченно копалась в небольшом чемоданчике.
   - Есть что-то интересное?
   - Хозяевами были мужчина и женщина. Документов нет, но по вещам прослеживается. Что делать будем?
   - Здесь и заночуем. Вниз уже смысла нет идти. Сейчас я костер разведу и дракона твоего потрошить буду, а ты прикрывай...
   С большими ящерицами я уже дело имел, поэтому просто отрубил варану найденным в машине топором хвост и начал его разделывать. Еще я вырезал у нее самые маленькие когти на лапах, захотелось сделать Герде сюрприз. Ну, какая амазонка, без ожерелья из запчастей поверженных врагов? Герда в это время набрала сушняка и развела костер. Потом мясо удобно устроилось на углях, а мы, в голодном ожидании, прихлебывали виски "Джек Дениелс" из бутылки, найденной в машине.
   - Где они? - задумчиво спросила меня Герда.
   - Не знаю. Колея есть, значит, как-то сюда заехали. Золотоискатели. Видела, лоток в углу стоит?
   - Видела, - Герда повернулась ко мне и убежденно сказала: - Мы должны найти их останки и похоронить. Сказать спасибо за машину.
   - Найдем, если от них хоть что-нибудь осталось. Мне кажется, мужчина был немцем, и немолодым. Оружие второй мировой войны, исключительно немецкое. Другой вопрос, как вообще сюда люди попали, и где мы есть вообще.
   - Может... параллельная реальность, - неуверенно ответила Герда и отхлебнула из бутылки. - Но люди здесь есть, однозначно... или были. Какая глупая ситуация.
   - Глупая... дурная, а не глупая. Мясо уже готово, пошли, как люди, за столом поедим. Только сначала дракона твоего подальше оттащим.
  
   В автобусе нашелся походный набор посуды из нержавейки, так что ели мы, как белые люди. К тому же Герда нашла много соли и разных специй в стеклянных банках, и теперь варан получился не в пример вкуснее.
   - Ну, и что делать будем? - поинтересовалась у меня Герда и белыми острыми зубками впилась в очередной кусок мяса.
   - В смысле? Ночевать в машине, конечно. Собрать все полезное и как-то искать людей. Ты в рациях разбираешься? Шпионки должны разбираться, - я пытался включать рацию, но она так и оставалась мертвее мертвого. Понять, что с ней не так, у меня мозгов не хватало.
   - Работать - да, но и все. Остальное - ни в зубы ногой. Там уже батареи наглухо сели и рассыпались. Будешь называть меня шпионкой, кадык вырву... А чего ты ко мне не прстаешь... Не любишь эстонок. Или я ндстаточно красивая. А... я зна-а-ю. Ты меня боишься...
   Герда стремительно пьянела. И неудивительно, после сегодняшнего похода и потрясений кого хочешь развезет. К тому же она самостоятельно добила свою фляжку с коньяком и добавила трофейного виски немало.
   - Не в зуб ногой, надо говорить. Дать бы тебе... да ладно, у меня сегодня хорошее настроение. Э... хорош. Хорош бухать, говорю. Так, все, дорогая, все, спаточки... - я поискал взглядом, куда пристроить Герду, не бросать же ее на пол. Убрал пыльное одеяло и уложил почти бесчувственную девушку на откидную нижнюю койку. - Вот и ладненько. А я здесь пока еще покопаюсь. Благо еще светло. И вискаря до хрена.
  
   Развернул очередной сверток. Ого, это вообще раритет. Ручной пулемет МG-15, прародитель знаменитой "пилы Гитлера", пулемета МG-38. Оружие времен первой мировой войны, но успешно применялся и во второй. А немецкие транспортные самолеты так все поголовно оснащались его авиационной версией. Я снял большой двусторонний магазин на семьдесят пять патронов и передернул тяжелый затвор. Все вроде в порядке, пружина тугая, смазано хорошо, правда, смазка очень вязкая, времени-то прошло немало. Ничего, все перечищу, как новенький будет. Чего хозяин эти раритеты в ящик сложил и законсервировал? Дороги как память? Вот же початый цинк с нашими отечественными патронами 7,62х39. А оружия под него нет. Ладно... уже не поймешь. Я отложил еще два магазина к пулемету и вытащил из ящика большую кожаную кобуру с пистолетом.
   Знаменитый парабеллум Р-08. Только не стандартный, а образца 1904 года, так называемый "морской", с указателем патрона в патроннике и удлиненным стволом, не настолько, правда, как у "артиллерийской" модели. Культовый пистолет. Классика. Удивительно точное и надежное оружие для своего времени, да и сейчас со многими пистолетами потягаться может. По точности. Новенький. Мой будет. Магазина всего два к нему, так мне не в атаку с ним ходить.
   А дальше в ящике пошли настоящие сокровища. Я размотал большой сверток и ахнул, увидев алюминиевый оружейный кейс, в котором обычно хранили знаменитый тройник Люфтваффе. Комбинированное охотничье ружье Зауэр, оружие выживания летчиков дальней авиации. Но в этом кейсе я нашел совсем другую вещь, неимоверно ценнее. Это сокровище можно было в Старом свете с ходу менять на престижную машину или даже квартиру. Там лежал дриллинг "Нептун", комбинированное трехствольное ружье фирмы Кригхоф. Этот ствол сейчас на заказ делают три года. Стоит за тридцать тысяч долларов. А этот экземпляр, с историей, наверняка вдвое дороже будет. Изысканная гравировка, идеальное дерево, точнейший бой. Верхние стволы 12х70, а нижний - 7,92х57. И цейсовский оптический прицел-четырехкратник. У меня, когда я взял ружье, чуть не задрожали руки. Я твердо решил, что не расстанусь с ним никогда. В контейнере еще лежали принадлежности для чистки, и кожаный ремень. Отдельно в чемоданчике нашлись снаряженные патроны - десятка три, крупная дробь и картечь. Пятьдесят латунных гильз, порох, капсюли, дробь, пули и приборы для снаряжения. Полное счастье для охотника. И, соответственно, для меня. Но это было не все.
   В кожаном чехле обнаружилась ещё одна большая и ценная для знатока редкость. Траншейный дробовик Винчестер М 1897 Тгеnсh. Помповый дробовик американских солдат в первую мировую войну. Даже штык от него присутствовал. Такие стволы солдатики называли "Траншейная метла". Действительно, он оказался не в пример удобнее в тесноте окопов, чем длинные магазинные винтовки. Особо одаренные стрелки даже отбивали брошенные гранаты выстрелами из этих карамультуков.
  
   Переполненный эмоциями по самую маковку и, честно говоря, практически без сил, на этом решил остановиться. Слишком много всего сегодня свалилось на голову, причём в буквальном смысле тоже. Поставил бутылку с водой рядом с Гердой, затащил выпавшую дверь в кузов и прикрыл ею дверной проем, а потом еще подпер тяжелыми ящиками. Приоткрыл все окна, что смог и тоже завалился спать, забравшись на верхнюю койку.
   "...да. Из грязи в князи. Вот пруха-то подвалила, да ещё и реально ниоткуда. Так не бывает. Что-то в последнее время со мной случается много всего... мягко говоря, невероятного. И хандры как не бывало. Господи, не возвращай меня домой... не надо. Я счастлив. Я определенно счастлив. Что мне еще нужно? Ничего. Определенно ничего. Мы еще здесь побарахтаемся. С такими запасами можно смело жить... Надо завтра найти еще и золото с бриллиантами. Этого точно не хватает. Эко ты, дружок, губу раскатал... да ладно. Здесь и мечтается лучше... Завтра Нептун пристреляю..."
   С этими мыслями я заснул. Спал, впрочем, чутко. Возле автобуса ухала какая-то тварь, меня так и подмывало стрельнуть в кусты, но будить Герду не хотелось, и я провел в полудреме ночь до рассвета. Герда тоже вставала, но, найдя бутылку с водой, успокоилась и задрыхла дальше.
  
   Как только появилось солнышко, мы одновременно проснулись. Герда выглядела помятой, и ее явно мучил нешуточный бодун. Сидела на лавке, глотала воду и жалобно смотрела на меня, пока я, разложив хитрый прибор, читай - подставку для разогрева пищи - пытался сделать кофе в котелке на таблетках сухого спирта. Баночку с кофе она нашла вчера в шкафчиках. Попили кофе, а потом Герда взяла чемоданчик, куда отложила для нас туалетные принадлежности и решительно потребовала вояжа к ручью, для утреннего моциона.
   Я, прихватив помповик с пистолетами, не сильно и возражал. Правда, сначала тщательно выбрал с десяток охотничьих патронов. Они пролежали десятки лет, порох вполне мог спрессоваться или окислиться, и тогда жди чего угодно, от осечки до разрыва патронника. Еще вскрыл маленький цинк на пятьсот патронов 9х19 и снарядил магазины для пистолетов.
   Ручей находился метрах в ста, и пока шли, я успел попробовать винчестер. Патроны сработали нормально, была всего одна осечка, но патрон со второго раза выстрелил. Ствол отличался резким и точным боем, но короткий ствол с цилиндрической сверловкой делал прицельный огонь возможным только метров до двадцати. Дальше дробь разлеталась так широко, что можно было вообще не попасть. Люггер, наоборот, был точнее ПМ на порядок, и удивительно комфортно сидел в ладони. Герда тоже пару раз пальнула из своего Вальтера и, сморщившись от головной боли, заявила, что все нормально, она из такого пистолета много постреляла.
   А потом мне пришлось стоять на часах, и наблюдать краем глаза абсолютно безразлично относившуюся к своей наготе эстонку и подробности ее утреннего моциона. А потом самому осваивать и станок для бритья с лезвиями Жиллет, и зубной порошок.
   Герда, заступив на пост, рассматривала меня самым бесстыдным образом и отворачиваться напрочь отказывалась, мотивируя это заботой о моей безопасности.
   - Не вопи, что я там не видела? И вообще, ты так акцентируешь на этом внимание, что я начинаю подумывать о твоем душевном здоровье. Или ты извращенец, или... гей. Все... не начинай. Если я буду отворачиваться, не просматривается сектор с твоей стороны. Не забывай, я этим делом деньги зарабатываю. И вообще, здесь слишком много деревьев, и вода далеко. Надо возвращаться в первый лагерь. Там и вода рядом, и вообще ее больше. Обзор тоже лучше.
   - Нам же туда таскать не перетаскать, а мы еще автобус полностью не осмотрели. И переносить все придется, чувствую, дня два. Добра-то сколько! Все пригодится. Люди здесь есть, только вот где они? И когда мы их найдем и, главное, как, я не представляю. Обсохла? Одевайся, а то голяком и с дробовиком наперевес ты смотришься так сексуально, что я сейчас сознание потеряю.
   Я немного слукавил. Сознание я точно не потеряю, а на эстоно-немецкую девушку смотрел бы и смотрел. Очень уж хороша была.
   Герда собралась ответить, даже состроила ехидную рожицу, но передумала и, приняв несколько провоцирующих поз, все-таки оделась. Дробовик отдать отказалась, очень уж, мол, к душе пришелся, а мне, если чего, пулемета хватит, или чего я там себе еще нашел. Действительно, она с оружием обращалась профессионально, как с ним родилась. И по пути, ради ехидства, задавала вопросики по поводу устройства дробовиков и передовых достижений в способах снаряжения дробовых патронов. Планировала задавить интеллектом, но не тут-то было. Уж что я и знал, так все охотничьи премудрости, и элементарно все поползновения отразил, посадив парой вопросов ехидную девчонку в лужу. А дробовик таскай, так уж и быть. Ну не могу я ей отказать. Не знаю почему.
  
   Времени впереди было вагон и маленькая тележка. Изумительный воздух, экзотическая природа вокруг, по утрам бывало даже прохладно, сказывалось высокогорье, никуда спешить не надо, парадиз, одним словом. Меня вдобавок распирало чувство удовлетворения. Всем, в буквальном смысле слова. Мне нравилось все, даже реальная возможность быть съеденным в чем-то привлекала, - давала реальную возможность повоевать и в очередной раз самоутвердиться.
   Перекусили остатками вчерашнего мяса, еще раз попили кофе и принялись основательно потрошить автобус. Хозяева оказались запасливыми людьми, и мы обнаружили великое множество очень полезных вещей. Я даже усадил Герду писать список, чтобы лучше ориентироваться, что переносить в первую очередь. Переселяться вниз надо было однозначно. Верхнее плато заросло зеленью почти полностью, местность вокруг практически не просматривалась, а это, в связи с обилием всяческих гадов, было чревато. Да и вода от автобуса находилась далековато.
  
   Я покопался в ящиках с патронами и нашел четыре небольших цинка винтовочных патронов 7,92х57. Цинки по триста патронов. Патроны с простым стальным сердечником, производства 1941 года. Но это для них не срок.
   Цинк пистолетных патронов 9х19 Раrа, на пятьсот патронов. Тоже простые оболочечные и тоже производства 1941 года.
   Вскрытый цинк автоматных патронов 7,62х39. Обычные отечественные патроны, но оружия под них мы так и не нашли. Да, еще парочка коробочек, с патронами 9х17 Кurz, к какому оружию, тоже неизвестно. Вот, собственно, с патронами и все.
   Продуктов тоже оказалось порядочно, но мясные и рыбные консервы я не решился употреблять, они все оказались вздутыми, а чем это чревато - хорошо известно. Несколько жестяных банок со свиным салом и такая же банка с оливковым маслом остались в своем первозданном виде, значит, сначала испытаю на себе, и вполне пойдет. Половину концентратов уничтожили грызуны, но в жестяной, плотно закрытый ящик они не пробрались, и мы стали обладателями большого мешка пшенного, горохового и овсяного концентрата, прессованного в брикеты и затвердевшего до каменного состояния. Ну да не беда, пользоваться подобным я умел, были опыты в прошлой жизни. Кто-то из хозяев любил кухарничать, и нам достался в наследство большой набор специй, чему я обрадовался чуть ли не больше всего, кроме, конечно, большого ящика с коньяком, виски и водкой. Ему обрадовался больше. Набор продуктов завершали несколько больших запечатанных банок кофе, совсем не потерявшего за десятилетия своих качеств, чай, к моему великому сожалению, превратился в труху без запаха. Да, совсем забыл сладости. Десять банок сгущенки.
   Одежды тоже оказалось предостаточно, причем её набор выглядел довольно странным. Рабочие армейские комбинезоны, армейское белье в упаковке, гражданская одежда и два полных комплекта - вплоть до касок, ремней с подсумками и прыжковых ботинок - формы немецких парашютистов с эмблемами полка "Герман Геринг". Загадка. Впрочем, скоро она немного прояснилась. В небольшом чемоданчике я нашел много фотографий и некоторые документы.
   Фотографии военных лет. Бравый блондин в форме парашютиста на фоне горящего костела. Он же на фоне раздолбанных укреплений. Опять он, уже гауптман, на фоне пленных за колючей проволокой. Сука... на фоне русских пленных солдат. А здесь его занесло в Африку. На фоне горящего английского танка "Матильда". Вот группа офицеров на награждении Рыцарскими крестами. А на этой фотографии с женой, такой же образцовой арийской фрау и маленьким сыном, удивительно похожим на него, стоят на фоне родового замка. А эта фотография сделана в Арденнах, надпись и дата на обороте, рожа уже не такая уверенная, и рука на перевязи. На лице угрюмая решимость.
   А вот и конец жизненного пути. Мрачный, строгий памятник на кладбище, рядом постаревшая жена и повзрослевший сын. Копия отца... и на лице такая же решимость. А это сын с женой. Цюрих. 1959 год. Еще их фотографии. На охоте, на природе. И ни одного документа, только картонная папочка с пожелтевшими листочками бумаги.
   - Герда, посмотри, пожалуйста, что это? Не могу понять.
   Эстонка очень внимательно сначала пересмотрела фотографии, причем на фотографии военных лет особенно пристально. Долго держала в руках фотографию с награждения и всматривалась в лица.
   Я собрался с духом и спросил:
   - Может, не ко времени, но я тебя хотел спросить. У тебя много вещей из того времени. Кольцо - это же кольцо "Мертвая голова"? Знак отличия СС? Портсигар, фляга. Какое это имеет к тебе отношение? На фоне увлечения нацистами у вас в Эстонии, конечно, понятно, но, мне кажется, не в этом дело. Просто увлекаешься или...
   - Откуда ты так хорошо разбираешься в этом? - усталым голосом спросила Герда.
   - Я много знаю про ту войну. Много читал. Было время, очень увлекался, даже реконструкциями баловался. Про оружие, конечно, больше знаю.
   - Понятно. Ну что же, расскажу. Я думаю, ты должен это знать. Мой дед был штурмбанфюрером СС. Немцем. Он встретил в Эстонии мою бабушку. Эстонку Магду Мартинсен. Была большая любовь. В начале сорок четвертого года родилась моя мать. Они тайно поженились. Хотя эстонцев немцы относили к младшим братьям арийцев, в СС сам знаешь, как к такому относились. Потом оказалось, что дед причастен к заговору против Гитлера, и в июле того же сорок четвертого года его арестовали. Он пропал. Уже в наше время я узнала, что его казнили. У бабушки остались его личные вещи. Это вот они. Бабушка умудрилась уцелеть во время красных чисток и сохранить все это. Потом хранила мать. А когда умерла мама, стала хранить я. Вот и все. Ты не подумай... для меня это прежде всего вещи моего деда. Ублюдка Гитлера и его свору помешанных извергов я ненавижу. Они извратили и убили идею национал-социализма. Пойми, эта идея может быть спасением от того, что творится сейчас в мире. В Европе, да и у вас тоже. Ты даже не догадываешься, до чего там дело дошло. Хотя ладно, это тема совсем другого разговора. Теперь ты знаешь, что хотел. А это... - Герда взяла в руки папочку с документами, - это... это коды банковских ячеек и номера счетов. Причем во всем мире. Вот Ваrсlаys Ваnk в Англии, вот швейцарские Моrgаn Stаnly и АС Zuriсh. Шведский SЕВ. Тут много. Кто же они были?
   - Я тебе сначала скажу вот что. Мне все равно, кем был твой дед. Мой прадед, например, рубился с красными войсками, был белогвардейским офицером и погиб в бою. Дед воевал, возможно, с твоим дедом, и тоже погиб в бою. Это дело прошлых лет. Я тебя не осуждаю. В любом случае мы должны чтить память своих предков. Понятно?
   - Понятно. Спасибо.
   - А хозяин этого автобуса - сын немецкого офицера. Это по фотографиям ясно. Только откуда у него эти документы - совсем непонятно. И почему они не поснимали деньги со счетов, тоже непонятно.
   - Непонятно. Да и нам пока это бесполезно. Пошли, поищем их. Они золото искали, значит, недалеко от ручьев должны быть.
   - Пошли, если хочешь. Только дробовик не бери с собой. Я патроны разберу и переснаряжу, потом будешь пользоваться. Сейчас почистим штурмовые винтовки и с ними пойдем. Договорились?
   - Сам чисть винтовки, а свой Вальтер приведу в порядок. Мой пистолетик нуждается в интимной гигиене...
   Я посмотрел, как ловко девушка разобрала пистолет, и подумал, что мне со спутницей определенно повезло. Герда оправдывала свое имя. Гертруда в переводе с древнегерманского означает - "невеста копья". Так реально и было, даже копье наличествовало.
  
   Времени чистка оружия много не заняла. Винтовки разбирались просто, в чем-то даже примитивно. Через час мы уже шагали к ручью. Хозяева автобуса в его окрестностях определенно бывали. Я нашел в кустах остатки геологического молотка, лотков для промывки породы и странное приспособление, с дном в дырках разного диаметра, а потом Герда звонко закричала от радости и показала мне на ладони маленький, с голубиное яйцо, слиток желтого металла.
   - Это же золото, Макс. З О Л О Т О, - по буквам произнесла она это слово.
   - Где ты его нашла?
   - В ручье блеснуло, посмотрела и вот...
   - Значит, будем искать здесь, они как раз золото искали. И... и ты молодец.
   Через полчаса в десяти метрах от ручья мы наткнулись на узкий проход в пещеру. Пришлось бежать к автобусу за керосиновым фонарем, заправлять его из сохранившейся канистры с керосином и возвращаться обратно. Я разок пальнул в пещеру, мало ли, но пещерные медведи и другие монстры наружу не повалили, и мы залезли внутрь. Три метра пришлось идти согнувшись, а потом проход расширился и мы попали в небольшой высокий зал. И нам сразу стало ясно, куда пропали хозяева автобуса. Но начну по порядку.
   В пещере у дальней стены мы увидели десяток обычных армейских отечественных вещмешков, три немецких ранца, тоже армейских, но времен вермахта, и два больших полуразвалившихся чемодана.
   Рядом три скелета. Два человеческих и один нечеловеческий. Скелет большой рептилии, очень похожей на убитую мной на нижнем плато. Длиной четыре метра. В пробитом черепе торчала кирка с полусгнившей деревянной ручкой. Еще в стороне валялся полностью проржавевший автомат АКМ и несколько позеленевших гильз.
   Человеческие кости были перемешаны в полном беспорядке, животные похозяйничали, и понять, кто из них кто, было трудно. Еще на песке лежал ржавый маленький пистолетик Вальтер ППК. Из чего можно было сделать вывод, что он принадлежал женщине.
   А в вещмешках и ранцах... вещмешки и ранцы оказались доверху забиты маленькими природными золотыми слитками и крупным золотым песком.
   - Они прятали золото и не заметили варана. А когда заметили, было уже поздно, - тихо сказала Герда.
   - Он его все-таки успел убить, - продолжил я.
   - Но выползти из пещеры они уже не смогли, - так же тихо закончила эстонка. - Успел порвать. Давай похороним.
   Через два часа я воткнул крест в холмик. Герда прочитала молитву на немецком языке.
   - Что теперь? - спросил я у эстонки.
   - Что теперь... долг мы отдали. Души их упокоятся. А мы теперь богатые. Там килограмм пятьсот.
   - Надо перенести золото.
   - Зачем?
   - Мы не знаем, где находимся. Если эти люди искали золото, значит, оно в цене. Если оно в цене, значит, за него нас могут убить... и вообще есть хорошая украинская пословица на это счет: "Темна украинская ночь, но сало надо перепрятать"
   - Причем здесь сало?
   - Не придуривайся... Сначала копаем большую яму возле автобуса, потом таскаем и закапываем.
   Долбили землю часа три. Потом таскали золото. Вещмешки и ранцы, в которых лежало золото, расползались, и пришлось все перегружать в два ранца из автобуса. Я положил на дно ямы несколько пустых ящиков из-под консервов и патронов. Туда и высыпали золото. Килограмм десять отложил, на всякий случай. Золото в этом мире востребовано, а мы пришли в него голые, как младенцы. И, наконец, когда солнышко стало клониться к краю гор, мы закончили. Засыпали свой клад, а Герда еще и несколько кустиков туда пересадила.
   Потом плюнули, завалились на плащ-палатки на холмике, и я принялся сооружать грандиозный ужин. У меня вновь проснулась давно пропавшая страсть к кулинарии.
   Герда подстрелила довольно увесистого грызуна, отдаленно похожего на помесь суслика с зайцем. Я притащил из автобуса большой котелок и потушил мясо со всеми необходимыми специями, небольшой запас которых у нас теперь образовался. Похоже, приготовление пищи в моем исполнении становилось традицией. Герда эту извечно женскую обязанность напрочь игнорировала. Я ворчал для порядка, но готовил с удовольствием. Я теперь все делал с удовольствием. Потом, попивая коньяк из кружек и поглощая грызуна, мясо которого оказалось очень вкусным и нежным, просто болтали и наслаждались покоем. Тема беседы была, естественно, о золоте. Ну, о чем ещё можно говорить, имея полтонны золота и не зная, куда его деть?
   - Я знаю, что ты хочешь спросить. Можешь даже не спрашивать. Я не знаю, куда дела бы свои миллионы. Лучше положи мне еще мяса. Ты к котелку ближе.
   - Ну как не знаешь? Есть же у тебя мечта? У всех есть мечта. Колись давай.
   - Ты первый. Признайся, что мечта у тебя извращенная. Типа унитаз золотой или гарем из ста одалисок и дворец.
   - Ты угадала. Примерно так. И ты в роли главной жены. И завтрак в постель мне будешь приносить. А после завтрака прелести орального секса и просмотр кинофильмов.
   - Дошутишься... Дурак. Я серьезно.
   - Серьезно... Даже не знаю, что тебе сказать. Наверное, нет мечты... исполнилась уже. Новую пока не придумал. Все, что я хотел, есть здесь, - я махнул рукой вокруг.
   - Интересно, и я в это "все" вхожу? - задала вопрос Герда, и мне показалось, что она говорит серьезно. Но это могло только показаться, поведешься - придётся терпеть ее колкости да отбиваться по мере сил. Особа она ехидная, да еще и с выдумкой.
   - Много будешь знать - скоро состаришься.
   - Ты намекаешь, что я старая для тебя...
   - Не придуривайся. Ты русские пословицы знаешь лучше, чем я. Шпиенка.
   - Сам... такой. И что? Тебе вообще не капельки ничего не хочется... Ну, такого например... особенного.
   - Ты имеешь в виду себя?
   - Ты все всегда опошлишь. Ну, меня, например.
   - Тебя - это планы. А мечта... это, к примеру... мир во всем мире или взять тебя в жены. Спокойно... это только пример.
   - Вы, русские, удивительно безнравственные. Варвары. Играть на чувствах девушки. Давать ей ложную надежду. Как трахнуть - это планы, а как взять замуж - это пример. Коньяка налей. Хрен тебе, а не трахнуть.
   - Минуточку. Я за трахнуть ничего не говорил.
   - Зато думал, постоянно думаешь.
   - И буду думать, я все-таки мужчина. И вообще, где ты так русский язык выучила? Виртуозно владеешь. А чем ты еще виртуозно владеешь?
   - Пистолетом и дробовиком. Я участвовала в соревнованиях IРSС и побеждала. Если будешь меня домогаться - пристрелю.
   - Я тоже. Даже в личном зачете клубный чемпионат города взял. А потом в 3 Gun Nаtiоn подался, но там ничего серьезного не взял.
   - Я два подряд открытых кубка Мира взяла в Кентукки. Конечно, это не настоящий кубок, американцы тупо свои чемпионаты национальных ассоциаций кубками мира называют, но уровень действительно высокий. В триггане выступать не захотела, да и дела появились. Так получается, ты еще и стрелять умеешь? Хотя я бы не сказала...
   - Про тебя тоже... все... все, не буду. Что за манера драться?
   - У тебя тоже манера... Ты прикрываешь грубостью и пошлостью свое искреннее восхищение мной. И вообще, твои домогательства меня ничего не дадут. Я решила полностью перейти на женщин.
   - Я тебя не домогаюсь. Это ты домогаешься. Переходи на кого хочешь, все равно других женщин я пока здесь не наблюдаю. Ну, скажи, что ты будешь делать с золотом?
   - Наложниц себе куплю. Мужиков подходящих и я пока не наблюдаю... вообще отстань.
   - Отстал. Слушай стратегический план на завтра. С утра начнем переносить имущество вниз. Поставим палатку, обживемся и потом начнем соображать, как к людям добираться. Вот тебе стратегический план на ближайшую перспективу... а пока... пока наслаждайся. Мяса еще положить?
  
  
  14.07.2005 года по земному летоисчислению. Новая Земля. Место неизвестно. Время неизвестно
  
  Утром только рассвело, а наши часы уже показывали полдень. Это еще раз доказывало, что мы не на Земле. Продолжительность суток явно была больше. Но это знание нам ничего не давало, кроме того, что время стали определять по солнышку. Встало солнышко, - мы встаем, зашло за горизонт - мы ложимся, все просто и незатейливо. Никуда не спешим, живем, наслаждаемся жизнью.
   Попили кофе и принялись за работу. Сначала решили перетащить оружие и боеприпасы. Я навьючил на себя все винтовки, Герда загрузила в ранец цинк патронов и взяла оба дробовика. Солнце в этот день жарило немилосердно, как, впрочем, и раньше, и путешествие напоминало рабский труд в египетских каменоломнях. Пока я тащился вниз, к лагерю, стволы набили шишек по всему телу. Работа обещала затянуться на целый день, приходилось быть настороже и держать в руках пистолеты наготове. Фауна местная явно не из дружелюбных, но, к счастью, её представители нам не повстречались, если не считать нескольких змеек и каких-то гибридов паука со скорпионом. Герда материлась на русском, немецком и эстонском языке, я только на русском. Мог бы и на английском, но на нем не так эффектно получается. За шесть часов рабского труда перетащили почти все.
  
   Я уже собирался в последнюю ходку, за палаткой, канистрами и кое-какими деталями с автобуса, как меня случайно привлек блеск отразившегося луча света, почти на горизонте. Я кинулся к тюку и вытащил найденный в автобусе бинокль, отличный цейсовский десятикратник. Казавшийся на фоне марева от земли призрачным, летел самолет. На таком расстоянии он выглядел игрушечным, но это был настоящий четырехмоторный гигант, американский С-130 "Геркулес" или его европейский аналог. Летел он к противоположной от нас стороне загибающегося горного хребта, окружавшего долину, потом начал снижаться и исчез из поля зрения.
   - Вот и люди нарисовались, - прошептал я и повернулся к Гертруде. - Целуй меня в щеку, а то ничего не расскажу. Целуй, феминистка западная.
   - Я не феминистка. Они дуры неудовлетворенные. Я тоже неудовлетворенная, но не дура. Давай щеку. Щеку, я сказала! - Герда чмокнула меня и заявила: - Я знаю, ты увидел самолет. Правильно?
   - Правильно. А чего целовала?
   - Как поощрение. Чтобы глазастей был. Только не вбей себе ничего в голову.
   - Ну и ладно. Пошли.
   - Куда?
   - Куда... за вещами. До того места, где предположительно сел самолет, километров 150 минимум. Не дойдем.
   - Это понятно. Я просто проверяла... ну... думаешь ты или нет.
   Настроение поднялось до небес. Я раньше думал, что мы можем находиться совсем в пустынной местности, но оказалось, что люди сравнительно недалеко, и вполне возможно до них добраться. Правда, идей насчет того, как это сделать, в голове пока не появлялось.
   С автобуса неожиданно удалось снять очень много полезного, так что пришлось делать еще три ходки, последнюю уже в одиночку, оставив Герду наловить рыбы на ужин, хотелось горячей жидкой пищи. Вернувшись, обнаружил рыбу пойманной. Три рыбины грамм по триста, которых я назвал кистеперыми карпами, - они остались, правда, нечищеными, но зато Герда притащила хворост на костер. На этом свою миссию посчитала выполненной и стала принимать водные процедуры, а потом, когда я начал готовил уху, возлегла на плоский валун и наслаждалась закатом - с сигареткой в руках и кружкой бренди.
   - Иди, принцесса, кушать подано. Только оденься. Не провоцируй, - позвал я эстонку.
   Герда покривилась, но оделась и пришла к костру. Я сунул ей котелок с ухой и ложку. Уха была приготовлена по всем правилам, теперь мне не приходилось экономить соль и специи. Вообще, для положения робинзонов, мы стали неприлично богаты. Во всех смыслах этого слова.
   - Вкусный суп... м-м-м... очень. Я довольна вашей стряпней, повар. Служите верно, и вас ждет награда, - это она так пошутила.
   - Назвать уху супом, а мои кулинарные шедевры стряпней может только совершеннейший дилетант, ничего не понимающий в высокой кухне. Каковым ты и являешься. Бери кружку, нам есть за что сегодня выпить.
   - Сам дилетант. За что пьем? За тебя?
   - Можем и за меня, но лучше за нас. Слушай: либо у нас на плечах сидит рота ангелов-хранителей, либо мы вдруг стали любимцами фортуны, либо судьба наша стать великими людьми, и боги имеют на нас свои планы, но мы с тобой совершили практически невозможное в этих богом забытых местах. Выжили. И не только выжили, но и готовы с успехом и комфортом жить дальше.
   - Выпьем. Вы, русские, для повода выпить можете придумать довольно сложные поводы. Нет, чтобы сказать, что мы выжили благодаря мудрому и профессиональному руководству и исключительным боевым качествам руководителя нашей миссии Герды Мартинсен и выпить за меня. Нет тут, приплетается и судьба, и боги, и еще что угодно. Загадочная русская натура.
   - Слышишь, мудрая и профессиональная... уху в следующий раз сама готовить будешь.
   - Ладно, ладно. Признаю. Ты тоже приложил свою руку к нашему успеху. Я тебя даже сегодня наградила... чуть-чуть. Ты мне лучше скажи, откуда у местных самолеты и рации? Как они сюда попали? Перенеслись вместе с техникой? Так мало иметь самолет, к нему еще много чего требуется. Или они давно уже здесь и сами все изобрели?
   - Нет, самолет типичный С-130 "Геркулес", я немного в этом разбираюсь. Если бы они здесь заново все изобретали, то отличия были бы видны. Может, это альтернативная реальность, или еще что-то такое. Не знаю, и голову не хочу ломать. Найдем людишек - спросим. Главное, они есть, и мы к ним по любому попадем. И если они нас сюда перенесли, то, наверное, могут и обратно. Хотя я туда не хочу. Чего сидишь? Хвали меня. Я согласен готовить, если ты меня будешь хвалить...
  
   Засиделись мы до темноты. Я испытывал удовольствие от общения с Гердой. Никогда бы ее эстонкой не назвал. Ну, не похожа она характером на них. Имел удовольствие с представителями этой нации общаться. Спокойные, рассудительные, хозяйственные и, кстати, совсем не медлительные тугодумы, как про них в анекдотах рассказывают. А Герда... Герда совсем другая. Нравится она мне очень, хотя и напрягала сначала здорово. А сейчас совсем наоборот. Не думал, что еще способен влюбляться... на все в своей жизни, так сказать, болт положил. А здесь все с чистого листа. Как младенец. Жить хочется. И защищать эту чертовку ехидную. Но форсировать события не буду, пусть все само произойдет, если произойдет, конечно.
   На траву в пещерке постелили плащ-палатки и с комфортом переночевали. Правда, Герда ночью несколько раз норовила прижаться, но потом пихалась локтем и шипела, как гадюка. Я подозреваю умысел с ее стороны. Но, как бы то ни было, выспался я отлично, и даже встал раньше девушки. Поплавал с удовольствием, вода была ледяная, но я уже привык как-то. Попрыгал и побоксировал. Делать это при Герде мне не хотелось, в форме я, прямо скажу, не был. Запустил себя здорово.
   Вообще-то занимался я спортом в прежней жизни много. Боксировал за университет, в армии отнесся к рукопашному бою, так сказать, продвинуто, и доставал нашего инструктора, прапорщика Белотятько, просьбами, пока он не согласился проводить со мной по возможности дополнительные занятия. А это знаете, дорогого стоило. Прапорщик был старше меня всего на восемь лет, но провоевал всю жизнь и показывал уникальнейшие вещи. После армии я серьезно занялся муай-тай, пока... пока не разочаровался во всем. Но здесь было все по-другому.
   Глянул на себя в воду. Похудел прилично, так это же просто здорово! В отличном настроении я насобирал местных мандарин и принялся варить кофе.
  
   Фрау Гертруда, как всегда по утрам, принялась мотылять ногами и руками в ускоренном темпе. Потом плавала и плескалась, и приняла кофе с удовольствием. Скорее всего, она намылилась опять принимать солнечные ванны. По мне - так это лишнее, и так уже была как шоколадка. Я обязал ее просмотреть форму, что у нас имелась, выбрать и подогнать себе комплект для полевых выходов. Не ходить же ей в шортиках и маечке, которые к тому же после наших путешествий приобрели печальный вид. Да и я сам был похож на оборванца, так что собрался заняться тем же, но потом. Конечно, надевать фашистскую форменку не хотелось, но выхода не было. Комбинезоны и остальная цивильная одежонка из автобуса при ближайшем рассмотрении оказались, за редким исключением, совершенно гнилыми. Оборву символику и сойдет. К тому же форма добротная, на парашютистов немцы средств не жалели.
   Но все это позже. Сначала я перетащил в пещеру цинки с патронами. Оружие оставил. Штурмовые винтовки будут как постоянное оружие, по калибру они в самый раз для местной фауны. Пистолеты, естественно, тоже, для постоянного ношения. Совсем забыл рассказать, в одном из ящиков я нашел две коробки с наградными пистолетиками Вальтер ППК. Изящно гравированные золотом, с костяными щечками на рукоятке. Мастер сумел украсить пистолеты так, что они смотрелись оружием, а не дамскими игрушками. Но, к сожалению, применения я им пока не нашел. Патрончик у них совсем слабенький, поэтому я их просто вычистил и сложил в пещере вместе с Stg-44. К ней патронов не нашлось вовсе.
   А "Нептун" пристреляю и посмотрим. Оружие, конечно, уникальное, таскаться с ним не хотелось, но пусть пока побудет со мной. Продукты тоже оттащил в пещеру. На жаре им сразу придет кирдык.
   Принялся сооружать палатку в рощице, под деревьями. Собственно, конструировать ничего не пришлось, палатка была приспособлена ставиться прямо с автобуса. Я ее просто немного модернизировал и все.
   Внутри по центру поставил несколько деревянных ящиков, поручился стол. По бокам, на камни, повыше от земли, пристроил снятые с автобуса откидные кровати. Расставил у стены шкафчики, ящики и коробки. Рассортировал и сложил кучу снаряжения и личных мелочей. Огляделся - прелестно. Направился на выход и... и чуть не пальнул в фашистского парашютиста, точно такого, каких я привык видеть в фильмах и на реконструкциях, в которых по молодости немного поучаствовал. Правда, очень симпатичного солдатика. И орет Неndе Носh... Шутница, блин...
   Гертруда это вырядилась. Форма ей шла необыкновенно, благо кровушка арийская в ней присутствовала. Она надела каску, на привычные нам каски совсем непохожую. У парашютистов были собственного образца, более округлые и без полей. На каске - пикирующий коршун со свастикой в когтях, эмблема дивизии "Герман Геринг" и очки. На ногах шерстяные гетры и прыжковые ботинки со шнуровкой сбоку. Брюки обрезала в длинные шорты, на них в специальном карманчике нож-стропорез. На талии - ремень с бляхой. Оливковая блуза с отложным воротником, поверх неё подвесные ремни, на них кобура с Вальтером и подсумки для FG-42 в количестве четырех штук. Штык-нож она прицепила не уставной, а от американского траншейного дробовика. На ремне фляга, на шее - бинокль в чехле. А сверху накинула прыжковый камуфлированный комбинезон. Это тот, который послужил мифом о том, что немецкие парашютисты носят шорты. На самом деле на нем полы куртки вокруг штанин на кнопки застегиваются. Он служил для того, чтобы парашют при раскрытии не зацепился за снаряжение. Конечно, по такой жаре он лишний, но кто знает, какая здесь зима бывает. Да и в колючих кустах может пригодиться. Рукава она закатала, а в руках держала штурмовую винтовку. Форма ей была почти по размеру. Хозяин, видимо, некрупный был.
   - Хороша, нечего сказать. Каску сними, там я где-то кепи видел. И всю символику срежь. Ты бы еще кресты нацепила. Хотя не срезай. Твое дело. Может, когда для маскировки и понадобится.
   - Нет, чтобы похвалить! Я там тебе тоже подобрала. И штаны обрезала и подшила. Иди, примеряй, неблагодарный варвар. Потом пойдем, постреляем. Научу тебя.
   - Dаnkе, mein liebe Fräulein. Премного благодарствую. Кто кого еще научит, - стрелял я действительно неплохо, и мне нравилось это делать. В армии снайперскую подготовку получил, после нее в тире и в клубе. На семинары по практической стрельбе ходил. В соревнованиях участвовал. Охотник я к тому же.
  
   Довольно быстро выяснилось, что в стрельбе из пистолета мне до Гертруды было далеко. Очень далеко. Она оказалась мастером, даже нашим инструкторам из клуба до ее уровня практиковаться и практиковаться.
   Вальтер и Парабеллум стреляли точно, вот только перезаряжались медленно. Где-то как наш ПМ. А вот из FG-42, особенно на средние и дальние дистанции, я стрелял не хуже. Даже получше. Справедливости ради надо сказать, эта винтовка не могла сравниться с некоторыми современными образцами по удобству. Очередями из нее прицельно можно было стрелять только с сошек или в упор. Прицельно, с оптикой, только одиночными выстрелами и до трехсот метров. Тут она укладывала пули в окружность тридцать пять сантиметров. Дальше уже как бог пошлет, или в руках идеального снайпера, настрелявшего из нее не одну тысячу патронов. Я пристрелял винтовку на сто метров. Прицел ZF-41 оказался неплохим, но очень сужал обзор, и прицельная сетка была совсем примитивная. Но, в общем, совсем неплохо. Лучше, чем я ожидал. Разбиралась она очень просто: снял приклад с корпуса, внутренности и высыпались. А патроны в магазин, конечно, влезали туго и неудобно.
   Пулемет МG-15 палил точно и скорострельно. Даже слишком. Барабан вылетал в мгновение ока. А вот патроны в него напихать оказалось проблематично. Уж точно не в бою это делать.
   Карабин К-98 был ничем не лучше и не хуже, чем наша мосинская трехлинейка, из которой я в свое время настрелялся порядочно. Во время войны немцы, как и наши, специально снайперских винтовок не производили, просто брали с конвейера самые кучные образцы и оборудовали снайперскими прицелами. В любом случае из этого карабина можно было прицельно стрелять примерно до шестисот метров. Я его пристрелял и остался очень довольным. Даже опробовал, так сказать, в практических условиях. Свалил на трехстах метрах некрупного падальщика с первого выстрела.
   Дриллинг же оказался вообще выше всяких похвал. Стволы у него были довольно короткие, шестьдесят сантиметров. Левый гладкий ствол сверловки парадокс, это специально для стрельбы пулей, а правый получок. Нарезной ствол на триста метров укладывался в угловую минуту, правда, патроном, которые к нему прилагались, но и обычным армейским лишь чуть похуже. Оптика тоже отличная, вот только кратность не регулировалась. Ну и не надо. Я его на стенку повешу, буду любоваться.
   Форму я примерил, снаряжение подогнал, все оказалось впору, жарко, конечно, но в этом климате только голышом и ходить. Когда мерил, не покидало дурацкое ощущение, что сейчас появится патруль красноармейцев и сходу поставит меня к стенке, как предателя родины. Но не появился.
  
   Ну вот вроде и управились. И до заката еще очень далеко.
   - Мадемуазель Гертруда, вы не желаете подстрелить что-нибудь на ужин? Великолепно. Прошу на сафари.
   У меня созрела мысль подстрелить козу. Часть мяса запеку, а остальное попробую засолить и прокоптить. К тому же в автобусе оставались три смешные, треугольные, в форме саквояжа, пятилитровые канистры, и я решил их использовать. Герда от охоты не отказалась, и мы полезли на верхнее плато. Винтовку и пистолет я оставил внизу, взял только дриллинг. Герда вооружилась Винчестером, форму тоже сняла и осталась в драных шортах и футболке. Козы должны были пастись возле скалы, где мы их раньше видели. По пути я обнаружил еще одного представителя местной фауны, честно говоря, чуть на него не наступил. Длинная, сантиметров двадцати, покрытая густым ворсом бурого цвета, многоножка не только не сбежала, но и, хищно распялив жвала, быстро кинулась на меня в атаку. Я отпрыгнул и хотел сначала пристукнуть ее прикладом, но потом пожалел ружье и пнул кроссовкой. Тварь вцепилась в подошву, и пришлось ее растоптать. Агрессивные здесь все. А могла, кстати, и ядовитой быть. Бодрости это мне не прибавило. Не люблю гадов ползучих.
   Наконец среди деревьев мелькнула светлая шерсть коз. Ветер дул от них к нам, да и, честно говоря, козы были совсем непуганые, так что подобрались мы метров на пятьдесят. Я предварительно объяснил, что стрелять надо средних коз, желательно самцов. Хотя с расстояния разобрать, кто из них кто, так и не получилось. Я протянул ружье Герде, милостиво дав право пристрелить козла. От ее дробовика на таком расстоянии толку не было. Что она и сделала. Грохнул выстрел, козел криво прыгнул и упал замертво. Мы подошли и увидели, что Герда попала точно в лопатку. Пуля калибра 7,92х57, естественно, пробила тело насквозь, она бы и трех козлов насквозь пробила, хорошо хоть, напополам не разорвала, но выходное отверстие на удивление оказалось маленьким. Пуля обыкновенная, со стальным сердечником, без помех пробила кость и даже не отклонила свою траекторию. Вот и отлично. Животное весило примерно тридцать-сорок килограмм, я перерезал ему глотку и подвесил на дерево, чтобы дать крови стечь, рассчитывая за это время сходить за канистрами и вернувшись, разделать его, а уже потом отправляться домой. Так и поступили. Забрали канистры, я быстро освежевал трофей и, нацепив его на шест, мы двинулись назад.
   - Как я попала, а? Признайся, что я отлично стреляю, - Герда просто лучилась довольствием.
   - Признаю.
   - Признайся, что я лучше тебя стреляю, - ей моего первого признания было мало.
   - Признаю. Из пистолета. А из винтовки тебе еще стрелять и стрелять.
   - Я просто из такой винтовки еще не стреляла. Длинная и тяжелая. Я вообще по снайпингу краткий курс только прошла. Краткий. Не моя специфика. А любимое оружие - МР-5 и дробовик. Ну, еще G-36, укороченный вариант, ничего. Ну и пистолет, Глок 21. Хотя постреляла из всего, из чего можно.
   - А приходилась пользоваться?
   - На такие вопросы не отвечают. Но тебе можно. Как телохранителю - нет. Пришлось раз в голову одному психу рукояткой дать, и все. А до этого, в командировках, несколько раз было. Сопровождали конвой с алмазами в Зимбабве. И в Анголе было. Это еще до телохранителя. Самоутверждалась.
   - По... - больше я ничего не успел сказать, что-то очень тяжелое рухнуло на меня, спину нестерпимо резануло болью и я, вытягивая кинжал из ножен, покатился на землю, угасающим сознанием понимая, что не успеваю. Грохнул выстрел, снова сильная боль в спине, и я, почти проваливаясь в темноту, успел все-таки всадить кинжал в мохнатую, резко пахнущую тушу, соскользнувшую у меня со спины...
   Мне показалось, что я потерял сознание на доли секунды. Я лежал на животе, спина горела огнем, а чьи-то руки меня перевязывали, и голос Герды просил не шевелиться.
   - Что это было? - спросил я. Почему-то нестерпимо болело горло.
   - Осторожненько приподнимись и посмотри. Только не резко.
   Спина горела страшно, но я ухитрился сесть. Рядом лежала зверюга, похожая... похожая на земного ленивца. Только если заменить его морду на морду помеси тигра и волка. Подвижная тварь оказалась, совсем не как ленивец. И расцветка тигриная, если добавить еще коричневые и зеленоватые полосы. Когти тоже вызывали уважение, сантиметров по пять, не меньше. Одна сторона морды была начисто снесена картечью, а в боку торчал кинжал, загнанный по самую рукоятку. Да-а, экземплярчик. Секундочку... я с трудом присел и схватил зверя за уцелевшее ухо. По форме собачье и на нем было клеймо. Не совсем клеймо, а дырка от заклепки на бирочке. Пробили ухо и вставили бейджик. А зверюга его сорвала. Откуда в ухе неизвестного зверя аккуратная круглая дырочка? Да нет... это у меня глюки начинаются. Не из зоопарка же он сбежал? Отчаянно подташнивало и сильно кружилась голова.
   - Дай флягу, - попросил я. Ремень с ней Герда успела с меня снять.
   - Держи. Тебя, да и, честно говоря, меня, спас этот козел. А точнее - шест, на котором мы его несли. Эта тварюка бросилась на тебя и всем телом наткнулась на шест. На твои плечи попали только передние лапы. Да и ты правильно начал крутиться и падать, вытаскивая нож. Он отвлекся, и я успела выстрелить. А ты добавил кинжалом. Быстрая сволочь. У тебя на спине восемь царапин, даже не царапин, а разрезов, глубоких. Когти у этого чудища как бритвы. В общем, жить будешь.
   - А чего так горло болит? Шея тоже повреждена? - я осторожно покрутил головой. - Нет вроде.
   - Так ты матерился во весь голос, вот горло и сорвал. Я думала уже и не стрелять. Тигра эта сама от разрыва сердца и впечатлительности должна была помереть.
   - Это ты что-то врешь, не помню я такого.
   - Давай вставай потихонечку. Я тебя футболкой своей кое-как перевязала, пакет с бинтом мы не взяли, конечно. Ты не подумал. Но ладно, дома обработаю как следует. Бери канистры в руки и пошли. Козла я возьму.
   - Сейчас пойдем. Вытащи кинжал и дай мне. Вот теперь пойдем, - я только сейчас заметил, что Герда без футболки. Она так сексуально смотрелась с дробовиком в руках, ружьем за плечами и обнаженная до пояса, что у меня невольно появилась... сами понимаете, что.
   - Что, нравлюсь? Если встает, то жить будешь, - Герда все заметила и неожиданно похвалила. - А ты молодец, ловко его кинжалом проткнул.
   - У меня и у мертвого вставать будет. Хочешь сделать приятное раненому защитнику твоей прекрасной попки? Все-таки за тебя кровь проливал.
   - Говори, защитничек. Попка у меня хорошая, но про миньет даже не думай.
   - Какой миньет? Сфотографируй меня с ним. Пожалуйста. Его покрупнее.
   - Я же говорила, ты только об одном можешь думать. Ладно. Тут зарядки на пару минут осталось. Давай... вот. Герой-победитель. А я думала, ты миньет захочешь. И даже внутренне согласилась.
   - Не надо мне этого, - буркнул я и неожиданно смутился, дай бог не покраснеть. - Ты ствол мой давай возвращай. Я сам понесу.
   - Держи. Ты смотри, какой стойкий. Будет невмоготу, скажешь, - она отдала тройник и ловко закинула козла на спину.
   Одно хорошо, всё это случилось недалеко от спуска домой. Я проклял и свой героизм, и козла, и псевдоленивца десяток раз. Голова болела, тошнило, спина горела адским пламенем. Но дошел. И ружье не отдал, и канистры не бросил. Упал на топчан в палатке, а Герда поставила кипятиться воду в котелке. Она скормила мне свою предпоследнюю таблетку, стало немного полегче. В автобусе нашлись две большие аптечки и много перевязочных пакетов, но из названий лекарств мне был знаком только стрептоцид. Герда разложила все и удивительно нежно и аккуратно обработала мне спину. Только все равно это было дико больно. Но я все же не орал, а только приглушенно матерился. Герой я или нет? Пока она закончила - семь потов сошло. Герда не язвила и даже предложила кольнуть морфия, который нашла в аптечке, но я гордо отказался. Знай наших.
   - Смотри сам. На когтях хищников всегда много микробов. Поэтому пришлось тщательно обрабатывать. Антибиотиков, сам понимаешь, нет, только стрептоцид, перекись и йод, так что может подняться температура. А вообще ты легко отделался, - Герда неожиданно чмокнула меня в лоб.
   - Ты говоришь, антибиотиков нет. А это? - я ткнул пальцем в место поцелуя. - Требую двойную дозу.
   - Хрен тебе. Пошли на улицу. Ляжешь на пузо и будешь командовать, что с козлом делать. Жалко, если пропадет, все-таки я подстрелила.
  
   Боль немного утихла, и я с удовольствием покомандовал Гердой. Она неумело, но старательно разделала козла. Два больших куска оставила для запекания, а остальное сложила в стандартный армейский бачок для доставки горячей пищи, залила рассолом, закрыла крышкой и поставила его в ручей под проточную воду. Вода холодная, мясо, надеюсь, не испортится. Потом она плескалась в озере, костер прогорал, и в итоге мясо оказалось в углях, посыпанное специями и завернутое в широкие пальмовые листья. В один пакет Герда добавила кислых маленьких ягод. Я их нарвал еще в первое путешествие наверх и успел несколько штук съесть еще позавчера, и пока ничего страшного со мной не случилось. Вкуса ягоды были достаточно кислого, но приятного, немного отдавали можжевельником.
   Температура к вечеру так и не поднялась, ужин получился великолепным, и Герда страшно гордилась собой, намекая, что готовить теперь она умеет и я ей совсем незачем. Я активно возражал, намекая на другие свои достоинства, совершенно пока не раскрытые.
   Бездонное небо, усыпанное миллионами ярких звезд, прохладный ветерок, настроение отличное, мясо вкуснейшее, вино еще лучше, рядом очень красивая, но слегка вредная и ехидная девушка. Не это ли первые признаки того, что жизнь удалась? Я был доволен и собой, и всем на свете, и пока мне совершенно не хотелось искать людей. Кстати, в той стороне, куда летел самолет, казалось, что мигают какие-то огоньки. Но это ничего пока не меняло.
  
   Выздоравливал я восемь дней. На девятый на плечах остались только вертикальные красноватые полосы, которые немного побаливали и еще больше чесались, но раны зарубцевались полностью. Температура у меня ни разу так и не поднялась. Герда первые четыре дня готовила еду, ловила рыбу, всячески меня лечила, но на пятый заявила, что я на пути к выздоровлению и все это вполне могу делать сам. Чем я и занялся. Мясо просолилось, я его промыл, вымочил и вывесил на ветерке просушиться. Потом соорудил небольшую палатку из брезента, а ниже по склону сложил из камней маленькую печурку. Долго думал, как от печки до палатки провести трубу, не придумал и просто выкопал неглубокий ров, который потом перекрыл ветками и завалил камнями и землей. По этому рву в палатку попадал, попутно охлаждаясь, дым из печки, где я разжег небольшой костер из сухих веточек и шишек. Так получилась коптильня. Мясо коптилось долго, дня четыре, но в итоге получилось совсем неплохо. И главное, оно теперь могло долго храниться. За это время Герда успела завалить на верхнем плато еще одну животину, другой породы. Мясо у неё оказалось жестким и полностью пошло в коптильню. В общем, время проводили насыщенно и с большой пользой.
   Отношения наши с Гердой не продвинулись ни на каплю. Я так и не проявлял интереса к ней. По крайней мере, открыто, что стоило мне нешуточных мук. Она же продолжала нейтрально меня провоцировать, совершенно невинно, якобы без умысла, но я подозревал, что совсем наоборот. Ничего, подождем.
  
  
  Ориентировочно 20.07.2005 года по земному летоисчислению. Новая Земля. Время неизвестно. Место неизвестно
  
   Я сидел на камне почти на краю обрыва и подгонял под себя ремни подвесной системы. У немцев по конструкции вертикальные ремни цеплялись за поясной ремень с одной стороны от бляхи, проходили за шеей и цеплялись с другой. На них в ряд располагались подсумки для восьми магазинов к FG-42. По четыре с каждой стороны. Сзади они ничем не фиксировались, что я и решил исправить. И себе и Герде. Небольшой патронташ на пять патронов, крепящийся к прикладу траншейного дробовика М-1897, приватизированного у меня Гердой, я уже смастерил, и теперь пришивал к подвесной дополнительную шлейку, периодически посматривая на лежащую передо мной долину в бинокль.
   Все было как всегда. Внизу бродили табуны разных копытных, над падалью кружились стервятники, шастали по саванне разные падальщики. Рощицы, ручьи, болотца, воздух дрожит от жары. Не то, чтобы я кого-то ждал, но люди в этом мире были, даже сравнительно недалеко. Но кто они и как здесь оказались - было неизвестно. И, по моему твердому убеждению, мы должны были быть готовы ко всему, люди могут оказаться очень даже разными. Человеческой подлости и мерзости границ нет.
   Я проткнул очередную дырочку. В выкидном стропорезе немецких парашютистов-егерей образца 1941 года с обратной стороны ручки располагалось хорошее шило.
   Солнце еще не поднялось, и было сравнительно прохладно. Сравнительно. В этом мире все было сравнительно. Герда, как всегда, принимала солнечные ванны, доводя свой загар до совершенно негритянских оттенков. Купальниками в виду отсутствия таковых и полной своей нестеснительности она себя не отягощала и сверкала совершенными формами под солнышком. Я навел на нее бинокль, просто полюбоваться, она увидела и показала оттопыренный палец, а потом похлопала на место рядом. Типа присоединяйся. Это у нас игра такая. Она знает, что мне очень нравится, я догадываюсь, что я ей тоже. Даже уверен. Но мы ничего не предпринимаем. Чем это закончится, известно. Естественно, диким и буйным сексом. Но когда? Скорее я ее изнасилую... или она меня. К этому идет. Вот и ждем, кто первый. Ладно. Посмотрим. Что там в саванне?
  
   Оп-па. На горизонте показались два "Хьюи", американских транспортных вертолета времен вьетнамской войны. Медленно увеличиваясь в размерах, они приближались. Когда до нас осталось примерно километров восемь, вертолеты сели на большом открытом участке саванны и из них выскочило несколько маленьких фигурок.
   - Gеnоssin Gеrdа, gоt zu mir, - крикнул я девушке. - Бинокль захвати. И прикрой свою великолепную задницу. Быстро, все интересное пропустишь.
   - Что орешь, как на майской демонстрации? Как гиены трахаются, увидел? - рядом появилась Герда с биноклем. Блузу она все-таки накинула. И больше ничего.
   Я оторвался от созерцания ее тела в форменной рубашке парашютистов-егерей Люфтваффе и ткнул пальцем:
   - Туда смотри.
   Фигурки вытаскивали из вертолета какие-то контейнеры.
   - Что делать будем? - спокойно поинтересовалась Герда. Она всегда такая спокойная. Характер нордический и все такое.
   - Ничего. Наблюдать. Туда мы все равно быстро не доберемся. Да и незачем пока. Посмотрим. Зачем-то они сюда прилетели.
   - Хорошо. Посидим, посмотрим.
   Люди уже выгрузили ящики, и один вертолет поднялся и улетел обратно. Оставшиеся принялись быстро ставить большую палатку. Через час в саванне показалась колонна машин. Впереди шла швейцарская "Моваг Пиранья" или ее американский лицензионный аналог "LАW", броневик с автоматической пушкой. За ним несколько "Хамви" с крупнокалиберными пулеметами и тентованные грузовики М-939. Общим числом десять машин. Четыре легковых и шесть грузовиков. Полным ходом шло обустройство лагеря. Из грузовиков вытаскивали металлические сваи, вкапывали в землю и натягивали колючую проволоку. Появились еще две палатки и даже два биотуалета. Насколько мне было видно, работали люди африканской расы. Руководили и охраняли европейцы. Бинокль был хороший, да и находился я на возвышенности, так что все было отчётливо видно. Меня же, как я надеялся, увидеть никакой возможности не было. На всякий случай я прилег за камень, торчала только голова. Ничего особенного не происходило, просто быстро строили капитальный лагерь.
   - Ты сиди и смотри, потом мне расскажешь. А я еще пару часиков позагораю, - не выдержала Герда и удалилась.
   - Коптильню посмотри, - сказал я ей вслед. Там начинали коптиться два козьих окорока, по моему новому рецепту.
   В лагере все двигалось своим чередом, и я стал отвлекаться на работу. Доделал первую подвесную и взялся за вторую. В лагере заканчивали ставить по углам сборные вышки с прожекторами и площадками для охраны. Прилетел еще вертолет с грузом. Три грузовика и два Хамви поехали обратно. Я закончил работу и, о чудо, Герда принесла мне еды - нарезанное копченое мясо и галеты с местными мандаринками. За все время, пока мы здесь, она делала подобные вещи четыре дня. Нет, три, когда я валялся с исполосованной спиной. Дождь с неба пойдет. Или сегодня между нами что-то случится.
   - Что вытаращил глаза, дурак? Ты же на службе, - сунула мне тарелку и ушла, бормоча про неблагодарных русских. Вот такая она есть, Гертруда Мартинсен.
   Оба вертолета улетели. Нарисовались контуры лагеря: почти идеальный квадрат размером пятьдесят на пятьдесят, с вышками по углам. Третья часть квадрата отгорожена колючкой, в ней поставили армейскую палатку, человек на десять. В большей части четыре палатки. Две очень хорошие, даже с кондиционерами. Третья и четвертая поменьше, одна из них, по-видимому, кухня. Под навесом расположились небольшая цистерна, генератор и палатка-душевая с баком.
   - Богатые буратины... Где же вы здесь все это добро взяли? Может, сюда какой-нибудь склад провалился... вместе с вами? А может, вы можете туда-сюда, как на метро, в этот мир шастать... - сказал я сам себе, и у меня аж зубы защемило от любопытства. Захотелось рвануть к этим ребятам и спросить. Действительно, вырисовывалась интересная картина: экипировка явно не с бору по сосенке, все единообразно, что само по себе говорит об организации. Техника, топливо. Откуда? И все образцы земные, то есть не самоделки.
   - Что новенького? - подкралась Герда. Ее сиятельство гневаться уже перестали и притащили мне кружку кофе. Уселась рядом и тоже уставилась в бинокль.
   - Это частная военная компания. Мне так кажется. Не военные, - заявила она, немного понаблюдав. - У военных все по-другому. Очень отличается. И загон для рабов или пленных.
   - Поясни, - потребовал я.
   - У военных дисциплина, муштра и единоначалие. И полевые лагеря они строят по определенному образцу. Не так. А загон отделен от остального лагеря колючкой и спиралью Бруно. Задай себе вопрос - зачем? Если загон для дичи, то зачем там палатка?
   - Напрашивается вопрос: зачем в такой пустынной местности лагерь для военнопленных или рабов? И откуда они здесь возьмутся? Неэкономично вертолетами возить. Значит...
   - Значит, здесь будет происходить то, что окупит перевозку, - закончила за меня Герда, при этом, как бы случайно ее рука оказалась у меня на плече. - И я думаю, совсем плохие вещи будут здесь происходить, раз этих занесло так далеко от населенной местности. Ты заметил, к горам летел транспортный самолет? Вчера я его тоже видела. Не вертолеты, что гораздо экономичней, а самолеты. Значит расстояние для вертолетов слишком большое.
   - А чего не сказала про самолет? - спросил я и обратил внимание, что ее рука переместилась ближе к шее.
   - Ты занят был. К тому же это уже не сильно важная новость, - Герда стала поигрывать мочкой моего уха. - Хочешь, я обед приготовлю?
   - Да... то есть нет. Я сам. Вот прямо сейчас пойду и приготовлю. А ты посмотри.
   Я поспешил смыться. Я понял. Герда решила сдаться, но я-то - нет. Терпел сколько, потерплю до вечера. Надо бежать, а то все случится прямо здесь. Герда проводила меня улыбкой, очень при этом ехидной. Но я ее не видел.
  
   Много времени приготовление обеда не заняло. Кинул в кипящую воду нарубленное копченое мясо, следом пачку горохового концентрата, ложку свиного смальца, подождал, пока вода закипит опять и, разворошив костер, убрал огонь. Вот. Через час кину лаврушку и перец с солью, получится типа национальная немецкая еда. Конечно, до настоящего баварского горохового супа как до Пекина раком, но все же. Я уже такое готовил, моя полунемка уплетала за обе щеки. Отдельно в миске, смешал дольки местных мандаринок, ягод и сыпанул орешков из маленьких шишек. Я уже их пробовал. Вкусно и побочных эффектов нет. Кинул в ручей банку сгущенки. Охладится, залью мандаринки с орехами. Это для Герды, я сладкое не люблю. В голове уже рисовались картины совместного вечернего и ночного времяпрепровождения. Эх... мама дорогая, до чего же мне этот мир нравится! Пошел посмотреть на окорока в коптильне, подбросил веточек. Процесс шел, завтра к вечеру или к следующему утру будет готово.
   Герда в бинокль наблюдала за лагерем. Я тоже подошел посмотреть. Особо ничего не изменилось, только добавилась большая клетка из блестящих труб. Может, они действительно антилоп или рогачей ловить будут? Герда показала рукой, сесть рядом. Сел. Она немедленно склонила голову ко мне на плечо и приобняла рукой. Мама дорогая. Что творится. Поплыла. Переиграл-таки. Но держусь стойко. Дурость конечно, однако правила игры надо соблюдать.
   Потом обедали, не боясь, что люди смоются без нас. Такой лагерь на день не строится. Десерт привел Герду в полный восторг, она даже измазанными в сгущенке губами полезла меня целовать. Мои намерения на вечер дополнились некоторыми подробностями. Пикантными. Дело близилось к вечеру. Я тщательно выбрился и полез в озеро поплавать, не очень-то и стесняясь. Чего стесняться? Естество от предвкушения, стояло дыбом и не падало. Герда сидела на берегу с бокалом вина, кроме блузы, надела шорты из обрезанных армейских брюк. Секундочку. Она в это время обычно плескалась, аки русалка.
   Я вылез и подошел к камню, где лежало полотенце и моя одежда. Там же и сидела Герда. Выражение на ее лице было преехиднейшее. И тут я все понял: из ее кармана торчала упаковка тампонов. Явно так торчала, чтобы я увидел. Зараза. Надо же! А я повелся. Проиграл. У меня, наверное, так менялось выражение лица и, главное, на нем ничего, кроме глубокого разочарования, не было написано, что клятая эстонка расхохоталась. Я молча взял одежду и пошел в палатку. Налил себе коньяка. Взял французскую сигаретку Житан, таких мы нашли два блока, хотя курить я уже бросил и побрел к озеру. Сел на камень и загрустил. Не то, чтобы очень, все равно никуда от меня не денется. Просто переиграла она меня. Вдруг меня сзади обняли руки и повеяло Шанелью. Герда. Она нашла эти духи в чемодане. Губы обожгло горячим поцелуем.
  
   - Ну признайся, ты проиграл, - сказала она и еще раз меня поцеловала.
   - Проиграл, - грустно сознался я.
   - Я умная и хитрая?
   - Очень, - опять подтвердил я.
   - Хитрее тебя?
   - Намного. Ты коварная.
   - Ты же хочешь меня? Я тебе нравлюсь?
   - Я тебя люблю.
   Она села ко мне на колени и прижалась.
   - Я тебя тоже. А ты, дурак, не замечаешь. Вот теперь терпи три дня. Убила бы тебя. Еле дотерпела, пока ты повелся. Вы, русские, все такие бесчувственные или ты только один такой? Неси меня на руках в палатку. Мне не очень хорошо. И ухаживай.
   - Я всегда ухаживаю, - я подхватил Герду на руки и прижал ее к себе, как самую драгоценную драгоценность на свете.
   - Мало...
  
   Ночью в лагере зажгли прожекторы, и его стало видно даже без бинокля. Работы практически закончили и рабочих увезли. Стало ясно, что все интересное начнется завтра. Значит, отбой. Ночь мы провели, крепко обнявшись.
   Герде на следующий день стало еще хуже, лежала вся бледная и кривилась. Я всполошился, но она сказала, что у нее всегда так, завтра уже полегчает. Объяснила, что таблетки держала как раз для таких случаев, работа к критическим дням не подстраивается. Потом погнала меня наблюдать за лагерем.
   Наконец стало ясно, для кого строили загон. Рано утром броневик, два джипа и грузовик уехали, причем не в сторону своей базы, а в противоположную от горного хребта. Примерно туда, откуда прилетал самолет. К вечеру вернулись, и из грузовика в загон выгрузили чернокожих людей, примерно десятка два. Женщины среди них тоже были. Не били, просто загнали в загон и выдали еду. Люди расселись на земле и стали есть, желающим даже добавку давали. А когда уже смеркалось, в сторону гор опять потянулся транспортник. Стемнело. Прожекторы горели, на вышках появились охранники. Я вернулся в палатку и все подробно рассказал Герде. Ей по-прежнему было плохо, она в основном лежала, а я носился вокруг нее как квочка над своим цыпленком.
   - Все как обычно. Рабы. Насмотрелась я подобного в Африке. Могу тебе сказать, что рабство было всегда. И раньше и сейчас. В Зимбабве молодую женщину продавали за двадцать долларов. Наша компания в этом была замешана. Я потому и ушла в другой отдел, не хотела иметь с этим ничего общего. Нам им на глаза нельзя показываться, спишут, как свидетелей, и не задумаются. Или продадут куда-нибудь.
   - Я и не сомневался. Все остается как в древности, только методы гуманнее, а суть вся та же. Получается, у них есть связь с Землей. Однозначно.
   - Я начинаю вспоминать. Давно... лет пять назад, я только начинала работать... У нас на базе в Аризоне, в баре, один парень нажрался и стал нести полную чушь про то, что скоро улетает в космос, на новую планету, работать по специальности. Мы все подумали, что у него крыша поехала. А на следующий день его нашли мертвым. Официальная версия, что валялся на спине бухой и захлебнулся рвотными массами. В принципе так и было. О том, что он орал, никто больше и не вспомнил. Вот я и думаю, не сюда ли он собирался? Только как?
   - Вопрос... Давай ложиться. Завтра посмотрим.
   Я твердо решил с утра глянуть, что там творится, и идти на верхнее плато маскировать остатки автобуса. В принципе, он стоял вплотную к скалам, и просматривался только сверху, если подлететь к скалам и смотреть вниз. Со стороны равнины его надежно закрывал лес. Но береженого бог бережет. Нет, господа хорошие, Герду я вам не отдам. Делайте свои дела и улетайте. А иначе вам придется столкнуться с чем-то похуже, чем невооруженные и сломленные люди. Гораздо хуже. Свое счастье я был готов выгрызать зубами.
  
  
  Ориентировочно 21.07.2005 года по земному летоисчислению. Новая Земля. Место неизвестно. Время неизвестно
  
   С раннего утра, так и не выспавшись толком, я уже сидел с биноклем на своей позиции. Пленных, или рабов - в каком они статусе, я не знал - накормили. Все было спокойно. Я успел сварить кофе и приготовить завтрак Герде. Чувствовала она себя уже получше, но все равно еще не вполне нормально. Я еле заставил ее лежать и к обрыву не ходить. Она покапризничала, но осталась в палатке.
   Потом прибыли вертолеты, те же самые "Хьюи". Из них высыпали вооруженные люди и несколько человек рангом повыше. А точнее - восемь, из них две женщины. Почему рангом повыше? Просто за ними несли их багаж. Чемоданы и чехлы с оружием. Они проследовали в одну из палаток, сразу засуетились люди у кухни, гостям потащили судки с едой и бутылки. Люди в загоне не волновались, просто сидели и смотрели. Из палатки несколько раз выходили к загону прибывшие, с бокалами в руках. Показывали пальцами и к ним подходили пленные. Одна девушка в загоне, даже стянула с себя платье и так застыла на несколько секунд. У меня не возникло сомнений в том, что прибыли покупатели. Как-то не укладывалось в голове, что в 21 веке так просто процветает работорговля. Суки. Сидят у себя в цивилизованных, развитых странах и рассуждают о демократии и нарушении прав человека. Вот она, демократия, во всех ее проявлениях. Ну, ничего.
   Потом к загону подошли две дамы. Тоже показывали пальцами и им подводили мужчин. Мужчины тоже разделись и выстроились в рядок. Дамы посовещались, отобрали двоих и опять скрылись в палатке. Отобранных парней повели в палатку около кухни. Интересно, зачем? Ага, ясно. Медосмотр. Из палатки показался мужчина в белом халате.
   Пока все ясно, вот только зачем все это делать в саванне, за сотни километров от жилья? Может быть, не хотят огласки, и здесь тоже преследуют за подобные делишки?
   - Что тут... - это Герда. Не лежится ей.
   - Ну я же...
   - Тихо. Мне уже лучше. И не зли меня. Я посмотрю и пойду в палатку. Что здесь было?
   - Мужчины отобрали себе парочку девушек. Женщины отобрали себе парочку парней. Их сейчас медик в палатке проверяет. Все чинно, никто никого не бьет, цепи и колодки не надевают. Да и вообще мне кажется, что этим людям даже хочется, чтобы их выбрали. Ничего пока не понимаю.
   - Расскажу тебе одну историю. В Африке, в некоторых местах, люди просто дохнут от голода. Все трудоспособные и собираются в определенных местах и ждут, пока приедут работодатели. Так вот, они даже дерутся за очередь, и не спрашивают, куда их везут и зачем.
   А у нас машина на фугасе подорвалась. Двух человек в клочья, двое выжили, но их сильно порвало, потеряли много крови. Так случилось, что нужной группы в запасе не было. Наш медик, мы ее еще в шутку фрау Менгеле называли, добрейшей души дама, очень интеллигентная, просто поехала на такую биржу и купила двух здоровых парней. Прямо на месте сделала экспресс-тест, нашла с подходящей группой и купила. Все видели, что она делала, никто не боялся. К машине стояла очередь, зачем это нужно, не спрашивали. Отобранных счастливчиков провожали завистливыми взглядами.
   - И что?
   - И ничего. Выкачала из них всю кровь. Трупы в лесок вывезли и все.
   - Как? Могли же товарищи кровь сдать. Мы всегда так делали. И зачем всю кровь скачивать?
   - Затем. Проще купить и за свои потраченные деньги использовать по максимуму. А она к тому же методы реанимации при критических кровопотерях отрабатывала, на африканцах. За людей их не считала совершенно. Вот и здесь та же самая картина. Они думают, что хуже им уже не будет, может быть только лучше. Ну ладно, я уже все увидела. Неси меня в палатку. На ручках.
   - Я подозреваю, что ты сюда специально пришла. Чтобы я тебя назад на руках нес.
   - А что? Имею право. Неси давай... Обещал заботиться... а теперь уже и не любишь.
   - А как же эмансипац... все, несу. Несу.
  
   В общем, до вечера в лагере ничего особенного не случилось. Пленных кормили, потом из шланга обливали водой. Гости веселились, а точнее бухали, выползали из палатки, блевали и так далее. Меня это тоже не удивило. Очень интеллигентные, рафинированные, благопристойные люди хоть раз могут оторваться. Устают они от своей благопристойности. Меня в этом убедил выезд на охоту с профессурой престижного вуза одного северного города. Козлобородые, очкастые профессора и всякие ректоры с деканами, щеголявшие всякими старорежимными словечками типа "сударь" и "батенька", превратились в совершеннейших свиней ровно через два часа с момента вылета на охоту. К ружьям они так и не прикоснулись. Мне очень хотелось их спросить классической фразой из культового фильма. "... А когда охотиться будем..." и еще "... зачем столько водки..." Потом выяснилось, что так они делают ровно один раз в год. И все. И вреда никому, кроме своей печени, не наносят, даже дичи. Бывают, конечно, худшие варианты. Может, и здесь такой?
   Как раз в палатку к мужчинам отвели девушек, а к женщинам парней. Классика. А может, это что-то типа театрализованной постановки. Богатые буратины играются в рабовладельческий строй, ощущают себя рабовладельцами, повелителями судеб и жизней. А от этого у них потенция улучшается и общее состояние психики. Слышал я об одной московской фирмочке, устраивающей подобные мероприятия. А что? Все довольны. И актеры в том числе.
   Я, честно говоря, немного разочаровался. Вот душа уже кипела жаждой справедливости, в голове бродили смутные мысли о диверсии и разных пакостях проклятым рабовладельцам, а никакого криминала не происходило. С другой стороны - и, слава Богу.
  
   День в обычных заботах пролетел быстро. Герда к вечеру почувствовала себя лучше и туманно намекала на ожидающие нас в ближайшем будущем некоторые моменты, заставляющие мое сердце биться с пулеметной скоростью. Я ждал завтрашнего дня, как школьник ждет первого свидания. Костер мы вечером не зажигали, обошлись спиртовкой в палатке. Я пошел глянуть на игру в рабовладельческий строй, последний раз перед сном.
   Та-ак. Криминальчик все-таки присутствует. Хотя разве это криминальчик? Одна мадам в кожаной сбруе и накинутом сверху халатике продефилировала в сортир. Ага, вот и другая женщина в похожем облачении. А теперь парней из палатки повели в загон. Живые, только маленько потрёпанные. Ничего, главное - живые. Вот девушек из палатки так и не вывели. Свет там горит, тени мелькают. Развлекаются еще. Ну ладно. Я еще немного поглядел и пошел в палатку. Утро вечера мудренее.
   Герда еще спала, солнце только показалось над горизонтом, а я решил понаблюдать. Часовые на вышках, в палатках свет не горит. Рабы тоже в своей палатке. Успев отъехать пару километров от лагеря, в нашу сторону пылил по саванне "Хамви". Остановился, и из кузова выбросили пару больших пластиковых мешков... мусор? Стоп. Это же... Мешки тяжело шлепнулись о землю и покатились в овраг. У меня не осталось сомнений, что там люди. И, скорее всего, девушки из палатки. Я совершенно четко видел, как два вооруженных охранника из машины постояли немного, покурили, посмеялись и уехали обратно в лагерь.
   Вот тебе и невинные развлечения. Настроение резко испортилось. Ко мне эти неизвестные негритянки никакого отношения не имели, казалось бы, должно быть все равно, но, тем не менее, поднималась злость. Злость на клятых хозяев жизни, которые в своих развлечениях давно вышли за рамки простой человеческой морали.
   В лагере оживились люди. Из чернокожих выбрали десяток человек, надели наручники и погрузили в вертолет. В загоне осталось всего четверо мужчин. Вертолет взлетел, сделав круг над лагерем, полетел в нашу сторону и примерно там, где вечером выбросили трупы, высадил всех. Наручники сняли и рабов отпустили. Бросили и взлетели, взяв курс на лагерь.
   Я понесся будить Герду. Она не задавала лишних вопросов, мы быстро забросали палатку ветками и, постаравшись максимально замаскировать следы своей деятельности, быстро экипировались и залегли на краю обрыва с биноклями. Рядом с нами я пристроил пулемет. В том, что сделают эти люди, обнаружив нас, сомневаться не приходилось.
  
   В лагере гости уже грузились в джипы. С оружием. Блестела оптика. В каждой машине сидел водитель, стрелок за пулеметом и по четыре гостя в кузове. Люди в саванне сели в кружочек и тихо ждали своей участи. Нет... один встал и начал, бурно жестикулируя, что-то говорить товарищам. Остальные на него не реагировали, просто сидели и все. Он ещё немного покричал и тоже сел рядом.
   Взлетели теперь оба вертолета и понеслись к этому месту. Подлетели, в открытой двери засверкал язычок огня. Стреляли из пулемета, пули легли рядом с африканцами. Люди заполошно сорвались с места и побежали, подгоняемые очередями. Бежали они как раз в сторону машин с охотниками. Бежали толпою, спотыкаясь и падая. Вертолеты пулеметами, как собаки отару овец, заворачивали африканцев в нужном направлении. Джипы уже прибыли на позиции и остановились. Охотники удобно устроились, растянувшись в короткую цепь, стрелки за пулеметами бдительно крутились, осматривая местность. Для стрелков даже поставили столы с упорами для винтовок и кресла. Еще два джипа расположились в тылу. Оружие у охотников подробно рассмотреть не получалось, но, кажется, у всех были болтовые винтовки с мощной оптикой. Любители точной стрельбы. Ценители спортивной охоты.
   - Уроды... как бежите... разбегайтесь в стороны! - вырвалось у меня, и я скосил глаза на эстонку. Герда с каменным лицом, молча, всматривалась в саванну. Чернокожие кучкой проскочили рощицу и растерянно остановились перед открытой местностью. Тот же самый парень, отчаянно размахивая руками, показывал женщине постарше и совсем молодой девушке на заросли. Они сообразили и юркнули в кусты, остальные побежали вперед. Один хромал, его на бегу поддерживали. Опять хлестнули очереди из вертолета, вспенились клубы пыли позади бегущих людей и они побежали быстрее. Вдруг второй вертолет заложил крутой вираж и вернулся к тому месту, где в зарослях спрятались женщины. Стрелок высунулся из двери и всматривался в расходящиеся волнами от струй воздуха заросли. Потом вертолет отлетел немного и сел метрах в сорока от зарослей. Сбежавших женщин заметили.
  
   Охотники уже увидели бегущих людей. Выстрелов не было слышно, но вдруг три крайних африканца, как сбитые кегли, полетели в траву. Упал еще один. Потом швырнуло на землю сразу двоих. Один остановился и сел на землю, скрестив ноги. Его не подняли даже очереди с вертолета. Я узнал его по ярко-красной майке - это был тот парень, что попытался спасти женщин. Он так и не встал. У него просто исчезла голова в красном облачке. У кого-то из стрелков винтовка была в серьезном калибре. По последнему негру долго не могли попасть, он петлял по саванне, как раненый заяц. А может, развлекались, просто гоняя выстрелами. Наконец стрелкам это надоело и сразу несколько пуль ударили в парня. У него оторвало руку и зашвырнуло в кусты, как тряпку.
   Я обнаружил, что уже снял винтовку с предохранителя. Отчаянно хотелось выпустить в этих уродов весь магазин. Это была очевидная глупость, но я ничего не мог с собой поделать. Впервые в жизни увидел, как убивают беззащитных людей. Происходящее не укладывалось у меня в голове. Любители охоты, мать вашу... В саванне множество знатных трофеев, охота на них интереснее и опаснее. Зачем убивать людей? Из извращенной вседозволенности или порочной тяге ко всему запретному? На мою руку легла ладонь Герды и сжала. Ничего. Если есть способ наказать этих нелюдей, то я найду его.
  
   Водитель одного из джипов замахал рукой, приглашая охотников садиться в джипы. Все погрузились и поехали к вертолету, стоявшему на земле. Им наперерез из кустов выскочила стайка свинообразных падальщиков, которых на ходу расстреляли из пулеметов. Сами охотники даже не обратили на зверюг внимания, эта дичь их не интересовала. Кустарник обхватили цепью, прочесали и вытащили из него женщину и девушку. Несколько раз пнули, приказывая бежать. Но женщины лежали на земле и только хватали руками ноги охотников. Такое развитие событий загонщиков не устраивало. Они потоптались и обратились за советом по рации, потом надели наручники на женщин, зашвырнули в кузов и помчались к лагерю. На месте побоища остался джип. Считали трупы.
   В лагере появился новый персонаж. В клетке из мощных металлических труб сидела сравнительно небольшая гиена. Примерно килограмм в пятьсот. Это та, что помесь крокодила и бультерьера на копытном ходу. Вернулись охотники, и перед загоном для рабов для них поставили пластиковые стулья и столы. Расставили напитки. Они важно расселись. В загон втолкнули привезенных женщин. Перед гостями вытянулся распорядитель и что-то несколько минут рассказывал, показывая на гиену и африканцев. Потом отдал короткое распоряжение и в загон бросили несколько блеснувших железных предметов. Это были то ли длинные ножи, то ли мачете, в бинокль было не видно. Мужчины сразу их схватили, сгрудились в угол, прикрыв собой женщин. Девушка вдруг выскочила из-за спин и, кинувшись в середину загона, тоже подобрала мачете и встала рядом с мужчинами. Для них, похоже, все стало уже понятно. Один из них показал зрителям мачете и что-то прокричал. А затем просто подтащили клетку к воротам загона, один из охранников залез на нее и поднял дверцу. Гиена медленно вышла в загон и так же медленно пошла к людям. Мне на секунду показалось, что она их не тронет. Вдруг из группы вырвался мужчина и замахиваясь мачете, побежал к гиене. Хищник сделал неуловимый рывок навстречу, и громадная пасть вцепилась парню в живот. Дернув головой, гиена одним движением практически перекусила африканца пополам и отбросила на ограду. Сразу же с места сорвались остальные и обступили зверя, пытаясь рубить его мачете. Ловко крутнувшись, гиена схватила одного человека, ударила головой второго, он взлетел и безжизненно упал на траву, у третьего просто откусила ногу. Не обращая внимания на застывшую в углу девушку, закрывавшую собой женщину, гиена погрузила голову в живот еще живого африканца. Выдрала внутренности и стала жрать. Очень быстро от него ничего не осталось, и тварь, неспешно покачивая боками, направился к следующему. Повторилась та же картина. Очередной труп гиена осилила только наполовину, было плохо видно, но какие-то куски рядом валялись. А потом просто подогнула ноги и легла. И, кажется, даже задремала, абсолютно не обращая внимания на оставшихся в живых и зрителей. Засуетился распорядитель, явно не понимая, как заставить зверюгу закончить свое дело. Один из зрителей поднял руку, привлекая внимание, и распорядитель вежливо склонился к нему. Потом он обратился к остальным зрителям, те согласно закивали головами. Похоже, решили оставить в живых. Охранники на вышках получили команду и из двух автоматов открыли огонь по гиене. Она вскочила, опрокинулась, опять вскочила и, набирая ход, врезалась в вышку. Охранник не удержался и вылетел в загон. Гиена успела схватить его, рвануть и тяжело рухнула прямо на подергивающее ногами тело. Подскочили еще несколько вооруженных людей и в несколько автоматов расстреляли хищника. Убедившись, что гиена мертва, они забежали в загон и один из них склонился над товарищем. Через несколько секунд выпрямился и отрицательно махнул рукой. Распорядитель немного пораспинался перед зрителями и пригласил их в палатку. Труп охранника вытащили и засунули в пластиковый мешок. Женщин заставили собрать останки погибших рабов в мешки, надели наручники и отвели в палатку к врачу. Гиену прицепили тросом к машине и выволокли в саванну. Я оторвался от бинокля. Меня колотило, не было ни эмоций, ни сил.
  
   - Сейчас идти к ним глупо. Шансов нет, - Герда села на корточки и пристально смотрела на меня.
   - Когда. Ночью? - я понимал, что она имеет в виду, не идти знакомится. Идти убивать.
   - В таком их составе бесполезно даже ночью. Извини, но ты не готов к такой операции. У нас нет необходимого снаряжения. Нас очень мало. Их надо брать группой минимум из десяти человек, с нескольких сторон, с бесшумным оружием, с радиосвязью. Как ты снимешь часовых с вышек? И дальше что? Предположим, мы их взяли. Прервется сеанс связи с их главной базой, и сюда заявится рота бойцов с тяжелым вооружением и нас выловят. Значит, нам надо будет сразу уходить на машине и все равно нас возьмут с воздуха. Очень даже элементарно.
   - Я это понимаю. Я не профессионал, но рассудок у меня в порядке. Я не собираюсь идти к ним, хотя и очень хочу. Расслабься, милая, я не дурак. Был бы один, может, чего и учудил, а так у меня есть ты. Но я придумаю, как это можно сделать.
   - Я не меньше тебя хочу. Идем, выпьем. Хотя нет, сиди. Я сама все принесу. Я хочу поухаживать за своим мужчиной. Ты наблюдай. Ты умный, может, и придумаешь, что можно сделать. И вообще, женщины-эстонки всегда слушаются своих мужчин. Такое у нас воспитание. - Увидев по моему лицу, что я очень сомневаюсь в послушности, она лукаво улыбнулась и сказала: - Правда-правда. Просто ты номинально пока не мой мужчина. Мы же еще не делали это.
   Потом мы сидели и пили коньяк. Я понемногу отходил от увиденного зрелища и совсем не удивлялся. Человек от безнаказанности способен и на гораздо худшие вещи. Обычные развлечения этих уродов уже пресытили, вот они и перешли на более скотские методы.
   Герда положила мне голову на колени и рассказывала, как она меня в самолете сразу выделила от остальных пассажиров. И ей очень захотелось, чтобы я сел рядом с ней. Чем-то я ей приглянулся. А журнал она специально достала, для знакомства. И все ждала, пока я начну знакомиться.
   - А чем, спрашивается? Мужик в возрасте, и красотой я явно не блещу, - нейтрально поинтересовался я. Старательно не показывая виду, как меня распирает гордость за себя красивого.
   - Не напрашивайся на комплименты. Ты еще ничего. Мужественный. Было в тебе что-то... такое первобытное. Мужское. Настоящее. Ты знаешь, я ненавижу западных мужчин. Большинство из них растеряли свое мужское начало. Кстати, славяне тоже начали. А в тебе есть.
   - Да я такой. Очень сильный мужчина. Дай посмотрю, что там делается, - я взял бинокль.
   Охотников грузили в вертолет. За вертолетами уехали грузовики, броневик и джипы. Остался только один Хамви и вместе с ним четверо или пятеро вооруженных мужчин. Негритянок видно не было. Лагерь разбирать не стали, просто оставили охрану, наверное, собирались повторить шоу, или вообще на поток поставить. Нет, всё же четыре человека. Четверо - это совсем немного. И что потом? До конца жизни мы же здесь не просидим. Есть же в этом мире нормальные люди, обязательно есть. Иначе эти ублюдки так далеко бы не забирались. Надо к людям.
   - Ты уже все видела? - спросил я у Герды.
   - Да, видела. Это уже терпимый расклад. А дальше?
   - Берем одного живым. Допрашиваем, выясняем все про этот мир. Если можем на машине куда-либо добраться - уезжаем. Если бесполезно, - маскируем все под нападение хищников и возвращаемся. За ночь падальщики всех съедят и следов не останется. Если из лагеря ничего брать не будем, поверят. Сидим здесь и ждем следующего случая. Есть еще один вариант: топаем до ближайшего населенного пункта пешком. Если этот пункт близко. Но в любом случае надо сначала хотя бы понять, где мы.
   Герда меня не перебивала и внимательно слушала. Пару раз кивнула головой и категорично заявила:
   - Сейчас полдень. Вечером, до захода солнца, выдвигаемся вон в тот лесок на холме, там ждём заката. Стемнеет, работаем по ситуации. Сразу говорю: будет сложно их взять - все отменим и вернемся. Ну, и почему ты сидишь? Идем купаться.
   Я давно уже понял, что мне ее не хватало всю жизнь и ничего не имело в этом мире такой ценности, как она. Мы забыли обо всем и не могли оторваться друг от друга в озере, потом в палатке, под открытым небом и очнулись, когда солнце уже замерло над горизонтом.
   - Дурак... и ты не хотел это делать со мной... так долго сопротивлялся, - шепнула она мне, когда мы, наконец, угомонились.
   - Я очень хотел. Это ты думала. И ты сказала, что тебе девочки нравятся больше чем я.
   - Опять дурак. Хотел бы - взял. Я каждый день мечтала, как ты подкрадешься и схватишь меня. А девочки... это неплохо. Но ты лучше. Гораздо лучше. А если еще к нам добавить девочку, будет, наверное, вообще великолепно. Как думаешь?
   - На провокации не поддаюсь, - твердо ответил я и задумался... о девочках. Нет... провокация. Однозначно. И сказал: - Надо вставать. Я не хочу, но надо.
   - И я не хочу. Ты вставай и собирайся. Ты все сам знаешь, а я поваляюсь. Я возьму с собой Вальтер и FG-42. Дробовик прикрепи к моему ранцу. Бери все как для долгой дороги. Вещи оставим в лесу. Сделаем работу и вернемся за ними. Иди. Стой. Зря ты от девочки отказался.
   Я еле заставил себя от нее оторваться. Похоже на зависимость. Приятную зависимость. Нет, надо...
  
   Собираться мне было всего ничего. Я уже приготовил два вермахтовских стандартных ранца, тех самых, что со спинкой из телячьей шкуры мехом наружу. Там лежали личные вещи, туалетные принадлежности, патроны и небольшой запас продуктов. Этого для путешествия было очень мало. Я сложил в вещмешок все запасы копченого мяса, концентраты и добавил патронов. Вылил две бутылки коньяка в литровую флягу и тоже упаковал. Оставалось погрузить золото, магазины для пулемета и кучу полезных мелочей. Еще оружие... Как мы будем все это тащить, я не представлял, но вдруг пришла в голову умная мысль.
   Пешком мы далеко не уйдем, даже недалеко не уйдём, бесполезная затея, сожрут, и пулемет не поможет. Значит, однозначно придется уходить на машине. Следовательно, необходимо просто спустить все припасы вниз и идти к лагерю, даже без ранцев. Если соберемся уезжать, вернемся и все заберем.
   Так и поступили. Разобрали палатку, добро перенесли в пещеру, заложили вход и тщательно уничтожили следы пребывания человека на плато. Конечно, при ближайшем рассмотрении это будет заметно, но с вертолета обнаружить что-либо подозрительное стало невозможно. Снесли все припасы и оружие вниз, немного постояли около места, ставшего пристанищем нашей нечаянной любви, и отправились к полевому лагерю.
  
  
  Ориентировочно 22.07.2005 по земному летоисчислению. Новая Земля. Время неизвестно. Место неизвестно
  
   Маршрут движения хорошо изучили, поэтому двигались быстро. Впереди, как всегда, шла Герда. На ней очень ладно сидела форма, да и двигалась она красиво и ловко. В руках FG-42, на поясе кобура с Вальтером и американский штык к траншейному дробовику. Штык, кстати из превосходного металла, держал заточку идеально. Мы взяли с собой каски и надели комбинезоны, застегнув полы вокруг ног, в петельки касок вставили веточки. Ранцы не брали. Я тоже нес немецкую винтовку, на поясе в кобуре висел Парабеллум, он же Люгер, он же Р-08 и последнее его название полуавтоматический пистолет Борхарда-Люгера. Оттого, что у него так много названий, он хуже не стал. Дополнял вооружение наградной кинжал СС. Добротный кинжал в очень красивом исполнении. На клинке выгравирован девиз войск СС: "Моя честь зовется верность". В общем, мы выглядели, как сошедшие с кадров кинохроники Второй Мировой войны, любой красноармеец, увидев нас, не задумываясь, открыл бы огонь. Хотя оделись мы так не из-за низкопоклонства перед фашистским оружием, наши убеждения здесь совсем ни причем. Я с большим удовольствием взял бы ППШ и Тульский Токарева, но их у нас не было. Ничего не было, только это. Надо сказать спасибо господу богу, что хоть это нашлось.
  
   До холма, покрытого леском, добрались быстро. Спугнули стайку небольших антилоп, прошли мимо стада рогачей. Три свиньи-падальщика решили с нами не связываться и свалили подобру-поздорову. Клюнула Герду в голенище прыжкового ботинка маленькая змейка и, не прокусив, сбежала в кусты. В общем, дошли еще до темноты, и залегли в кустах. Лагерь находился от нас метрах в ста, в бинокль просматривался практически как на ладони. Ворота, опутанные колючей проволокой, были закрыты. По двору ходили два парня в летней камуфлированной форме натовского образца и ликвидировали последствия приезда гостей. Винтовки М-4 они беспечно закинули за спины. В принципе, чего им бояться? Лагерь обнесен несколькими рядами колючей проволоки и сборным решетчатым алюминиевым забором. Такой и большая гиена не сразу проломит. Еще двое не показываются, засели где-то в палатках. Провизии и напитков от гостей много осталось, готовятся, наверное, к вечернему пиршеству. "Хамви" с крупнокалиберным пулеметом Браунинга стоял возле ворот. Я прикинул, как будем проникать в лагерь. Забор и проволока не помеха, да и предназначены они для защиты от зверей, а не людей. А вот если ночью на вышках будут часовые, проблемы появятся нешуточные. Ладно. Стемнеет, посмотрим, как у них прожектора горят, может, есть мертвые зоны. Под себя мы постелили плащ-палатку, так что лежим комфортно. Я повернулся к Герде и спросил:
  
   - Подремлешь? Я посторожу. Спать все равно не хочу.
   - Хорошо, - она много не говорила и свернулась калачиком на подстилке.
   Вот и отлично. Я сам устал очень сильно. Еще бы, дорвались друг до друга, как голодный до сала. Так голодные и были. Я прогнал из головы картинки происшедшего. Сам я, даже если бы и захотел, заснуть не смог. В крови бурлил адреналин, хотелось немедленного действия. Совсем не боялся, хотя не воевал никогда, и людей не убивал. Но если придется, убью не задумываясь. Такое у меня настроение.
  
   Постепенно стемнело, завели свою оглушительную песню цикады. Я их не видел, но, судя по громкости, они с кота величиной. Громко. Даже если будешь ломиться напролом через кусты, никто не услышит.
   Зажгли прожектора и возле них заклубились тучи мошкары. Мертвенно-бледный свет залил лагерь. Мерно тарахтел генератор. Во дворе никто не показывался, в одной из гостевых палаток горел свет и слышались взрывы хохота. На вышки лезть и службу тащить никто не собирался. Даже во дворе не показывался. Я осторожно разбудил Герду и объяснил, что идти надо сейчас, пока они в одной палатке и на службу не собираются. Она согласно кивнула и показала, где будем перелезать через забор. Я скрутил плащ-палатку и мы быстро перебежали к забору. Герда наметила перебираться через него сбоку от палаток, возле генератора. Даже если из палатки и выйдут в это время, нас заметить не смогут, а стук генератора заглушит весь шум. Я быстро накинул плащ-палатку на колючку и подсадил Герду. Она упруго оттолкнулась и исчезла за забором. Я немного разбежался, подпрыгнул и тоже вполне успешно перекинул тело через забор, правда, разодрав проволокой штаны на колене. Герда увидела, что я успешно приземлился, и скользнула за генератор, рукой сделав мне знак укрыться. Я успел присесть за большую бочку и услышал посвистывание и шаги. Шагал, пошатываясь, один из охранников. Брел он в туалет. Мы оказались по левую и правую стороны от него. Герда вытащила пистолет из кобуры и показала рукой на меня и в сторону парня. Мой, значит. Мой так мой. Нас в армии учили снимать часовых холодным оружием, мы даже много тренировались, но делать этого мне в реальности с живым человеком никогда не приходилось. Прапорщик Белотятько тоже показывал несколько приемов. Я сначала вытащил кинжал, но вспомнил слова прапорщика, что зарезать тихо часового очень трудно. Сначала надо сотню часов отработать на манекенах, потом попробовать на живом человеке... этого я как раз и не делал. Спрятал кинжал в ножны.
  
   Охранник уже поравнялся со мной. Я четко слышал тяжелое дыхание и запах перегара. Встал, сделал два шага, стараясь ступать в такт его шагам, и с размаху опустил приклад на голову. Раздался глухой стук, парень, как подкошенный, упал на землю. Я схватил его за воротник и утащил его за генератор. Рядом, подхватив его винтовку, материализовалась Герда и, глядя мне в глаза, провела большим пальцем поперёк горла. Так, да... Хорошо. Пусть так. Я зажал сгибом локтя рот бесчувственного охранника, запрокинул голову, потянул на себя и, вырвав кинжал из ножен, три раза ударил ниже шеи, стараясь попасть в подключичную впадину. Парень дернулся так, что чуть не сбросил меня. Пришлось, продолжая задирать ему голову, сесть на спину и удерживать, пока он не затих. Все эти пять или шесть секунд горячие струйки крови толчками выплескивались мне на руки и в лицо. М-мать. Парень затих, я отпустил его и посмотрел на Герду. Она удовлетворенно кивнула мне и, пригибаясь, проследовала к светившейся, как новогодняя елка, палатке. Слушались пьяные голоса и хохот. Тихий стон... или показалось? Не было не отвращения, ни тошноты, только какое-то злобное удовлетворение и гулко стучала в голове очень знакомая ритмичная музыка. Герда показала на палатку, провела посередине нее черту и показала сначала на левую сторону, потом на себя. На правую сторону и на меня. Ага, левые ее, правые мои. Затем ещё раз ткнула пальцем на правую сторону и чиркнула ребром ладони по горлу, потом указала на мою винтовку и изобразила штык. Ага, правых наглухо. Штыком? Некогда рассуждать. Отсоединил игольчатый штык и присоединил в боевое положение. Знак. Врываемся в палатку, я сразу ухожу в сторону, чтобы не мешать Герде. Это она у нас Шаолинь, ей брать живых. Ушел в сторону и сначала увидел со своей стороны две ритмично двигавшиеся мужские голые задницы и тонкие черные ноги, торчавшие в стороны между ними, а потом только сообразил, что они делают. С-суки. Шаг вперед, выпад. Штык с хрустом погрузился в спину верхнему уроду. Вырвал его и с размаху в бок второму. Еще раз в грудь, еще раз в живот...
  
   - Хватит. Они готовы. - Это Герда. Что она сделала, я не видел, но третий мужик в палатке лежал у ее ног в глубоком нокауте. Мои двое отвалились с девочек. Один лежал неподвижно в быстро расплывающейся луже крови, второй, вытянувшись в струнку на полу, дрожал мелкой дрожью и сипло, очень редко дышал. На столе, привязанная за руки и ноги, вся покрытая порезами и запекшейся кровью, лежала молодая чернокожая девушка. Разорванный рот. Едва заметно дыхание. По телу пробегают редкие судороги. Весь стол между широко раскинутыми ногами залит кровью. Суки. Нелюди. Я, абсолютно не думая, на автомате, медленно воткнул штык под лопатку еще живому мужику. Вот теперь точно неживой. Герда подошла к девочке, внимательно ее осмотрела, пощупала пульс и сказала:
   - Нет шансов. Вся разорванная. Очень много крови потеряла. Максимум полчаса жизни. Что делаем?
   Это она специально. Для меня, чтобы я не чувствовал, что она здесь главная. Я все понимаю, милая. И без претензий. Зеленый я совсем в таких делах. Но спасибо.
   - Я по палаткам проверю. Ты этого пакуй. Вернусь, допросим. Девочке, если сама не отойдет... поможем... я помогу.
  
   Собрался было выйти, но вспомнил, что была еще одна женщина... постарше. Поискал взглядом. Вот и она, в углу, уже упакованная в пластиковый пакет. Я развернулся и вышел. Быстро поднялся на вышку и внимательно оглядел окрестности. Свет фар ночью заметен издалека. Нет ничего, да и не будет никто сюда ночью переться. Слез, и включив фонарик, внимательно осмотрел оставшиеся палатки.
   В медицинской обнаружились стол, топчан и стулья, шкафчик с медикаментами, небольшой холодильник в углу. На топчане медицинский саквояж. На столе лабораторное оборудование. Стоп. В шкафчике, похоже, современные натовские индивидуальные аптечки. Стопочкой лежат. Я аккуратно открыл дверцу и сунул две в карман. Что еще? Фельдшерский набор? Заметят? Не должны, заберу обязательно. Перед отъездом еще раз тщательно, вместе с Гердой, посмотрю. Она лучше в лекарствах разбирается.
   Во второй гостевой палатке - две широкие, удобные кровати, остальное - походная мебель. Холодильник. В нем вино, шампанское, виски, минералка. Этот запасец я перед отъездом прорежу однозначно. Апельсины, яблоки, грейпфруты, еще какая-то местная фруктовая экзотика. По карманам, сколько влезет. Это для Герды.
   Перешел в палатку охраны и огляделся. Спартанская обстановка. Десять полевых коек, тумбочки, холодильник. Кулер с водой. Стол с рацией. Выключенной, кстати. На столе планшет с картой. Портативные рации в заряднике, "Айкомы" военного образца. Я взял рацию в руки и рассмотрел маркировку - IС F43GS. И гарнитура Напds-Fгее прилагается. Это значит, скрытого ношения, буквально "свободные руки". Ничего себе у ребят снабженьице, такие рации американцы только год назад приняли на вооружение. Куча наворотов, скачущая частота, сканер, шифровка канала маскировка голоса и до пятнадцати километров надёжной связи. Гарнитуры продвинутые, сама крепкая, хоть гранатой по ней бей. Планшет на столе, его беру с собой. Рации пусть заряжаются. Позже две возьму, их никто и не хватится. На койках небрежно валяются рюкзаки-трехдневки натовского образца, висят плейт-карриеры и легкие кевларовые шлемы. Вроде все. Схватил рюкзаки в одну руку, разгрузки в другую, и к милой.
  
   Пленный сидел, привязанный к стулу, находился пока в отключке. Трупы эстонка уже оттащила в угол. Девушка на столе накрыта одеялом с головой. Умерла. Упокоится душа твоя с миром. Храбрая была. Я сгрузил рюкзаки в угол и подошел к Герде.
   - Везде чисто. Взял планшет с картой. Еще не смотрел. Яблочко хочешь?
   - Давай. Я с ним пока и не говорила. Побеседуй, а я пока рюкзаки аккуратно посмотрю.
   Я взял стул, поставил перед парнем и сел лицом к нему. Нормальный мужик, спортивный. Коротко стриженная белобрысая голова, правильные европейские черты лица. Лет тридцати возрастом. Левая сторона лица наливается багрово-синей опухолью, глаз уже заплыл. Правда, перегаром несет, как от дембеля. Я шлепнул его по щеке. Парень распялил здоровый глаз и недоумевающе уставился на меня. Куда это он смотрит? На каску? Парень вдруг надрывно захрипел:
   - Нихт шиссен... нэ трэба. Я сдаюсь. Капитулирен...
   Я чуть не расхохотался. Это он на каску мою с гитлеровскими эмблемами смотрел и на шевроны. А он еще и русский. Скотина. Пошутим. Времени у нас много. А камуфляжные штаны у тебя спереди кровушкой забрызганы. У негритянки отметился. Сука.
   - Где партизанен? Швайн... отвечать! - грозно спросил я, размахивая кинжалом перед глазами. И услышал, как прыснула Герда в углу, где она копалась в рюкзаках.
   - Ааа... нихт... какие партизаны... а-а-а... - у парня похоже закипели мозги.
   - Ты есть комиссар... коммунистен... шайзе. Я буду тьебя пуф-пуф... Показывайт штрассе нах Москов...
   - У-у-у-у... - парень громко испортил воздух, завыл и вырубился. Скотина.
   - Милый, ты его до разрыва сердца доведешь. Смотри, что я нашла, - Герда показала взглядом на стул, куда она складывала находки. Интересно. Внимание привлекли пластиковые карточки размером с кредитку, но с фотографиями. Магнитной ленты нет. Штрих-код. Имя, фамилия. Шестнадцатизначный номер, разбитый на группы. В углу голограмма, пирамида с глазом. Причем здесь масоны? Еще интересней. Скорей всего, это удостоверение личности или паспорт. Деньги? Я взял в руки несколько пластиковых, очень тонких и напоминающих игрушечные, купюр. Номинал весь в голограммах, даже алфавитом Брайля выбит. Опять пирамида. Серьезные деньги. Монеты с пирамидой. Ого, даже золотые. Это очень хорошо. А это что? Я обратил внимание на мятую брошюрку. Памятка переселенца? Открыл ее, прочел первые строчки и сел на стул. Подкосились ноги...
  
   "Глава 1. История Новой Земли
   Первые люди в Новой Земле появились в 1983 году по летоисчислению Старого Света. Это были ученые, случайно открывшие Проход в результате экспериментов с магнитными полями высокой мощности.
   Целая группа ученых-идеалистов и их соратников воспользовались возможностью основать новую цивилизацию. Часть их коллег осталась в Старом Свете, начав тайную агитационную компанию, склоняя людей к переселению на новые земли. К их удивлению, желающих переселиться оказалось много. Люди рвались к свободе, к новым перспективам. Нашлись и те, кто взялся финансировать новый проект - состоятельные люди с высоким чувством ответственности за будущее человечества..."
   Не глядя, сунул книжечку Герде. Почитать. Через десяток секунд рядом скрипнул стул. Ага, села и она.
  
  
  22 год. 20 число 7 месяца. Новая Земля. Полевая база научно-исследовательского центра Ордена. Около пятисот километров до южных границ Дагомеи
  
   - Милый... Это же...
   - Хорошо, да?
   - Не просто хорошо. Великолепно. Я тебя люблю и хочу от тебя ребенка... девочку. Гретхен.
   - Мальчика. Ивана... - это она от избытка чувств. И я тоже. Пусть будет и девочка.
   Замычал и очнулся пленный. Вот теперь я знаю, что у тебя спрашивать. Шутить больше не буду.
   - Спокойно. Пошутили, и хватит, - я плеснул ему в лицо воды. - Отвечай на мои вопросы и будешь жить. Фамилия, имя? - сколько жить, я не уточнил.
   - М... Москалец... Петро.
   - На кого работаешь?
   - На Орден...
  
   В общем, парень был из Львова. Служил в серьезных войсках, после дембеля образовались проблемы с законом. Не уголовщина. Национализм, экстремизм. Эмигрировал в Германию. Там его нашли вербовщики, и в итоге он оказался в Новой Земле. Надо же... я этот мир точно также назвал. Переходил сюда в обыкновенные ворота с мерцавшей серебряной пленкой. Были рекомендации и серьезная военная подготовка. Попал в патрульные силы Ордена. Это с его слов и по книжке - контора, которая тут ведает всем, и переселением тоже. Служил в Дагомее. Надо же. Сразу что-то африканское напоминает. В принципе так оно и есть. Произошел инцидент с местными. Колонну патрульных сил атаковали и те в ответ ближайшую деревушку спалили. Вместе с жителями. Клялся, что все это было спровоцировано и не специально. Типа их подставили. Грозил трибунал и все такое. Но помиловали и сослали сюда. С предупреждением делать всё, что скажут, и молчать, а если... то сразу пулю в лоб, и родственникам на Земле кирдык. Даже показывали их фотографии в знак своих серьезных намерений. Здесь работали экскурсоводами и в охране исследовательского центра. Экскурсовод - это значит в обеспечении виденных нами развлечений. Иногда ловили зверей по заказу ученых. Что исследует центр, не знает.
   Работает только во внешней охране, но видел, как периодически в него привозят различных животных, в том числе земных, и людей, выкупленных у рабовладельцев. Назад никто не выходит. Слухи ходят, что на базе экспериментируют с животными и людьми, отрабатывают на них новые виды лекарств из новоземельных составляющих, сильно слухами не увлекаются, могут вывезти в саванну, переломать ноги и бросить подыхать.
   Помимо научных экспериментов, на базе устраивают разнообразные увеселения для богатеньких гостей, в том числе и такие, что мы видели. Экскурсии проводятся примерно раз в два-три месяца, кроме сезона дождей, Ага, здесь и такое есть. Кто охотники, Петро не знал. С виду очень состоятельные люди, и каждый раз с разными запросами. Одного из них он даже еще на Земле по телевизору видел. Приказано угождать во всем. Возят их всего около года. Охоты на видео не записывают и никак не фиксируют. Проход на Новую Землю только в одну сторону, назад на Старую уже не вернешься. Рабовладение здесь не то, чтобы процветает, но вполне обычное явление, в Дагомее, Ичкерийском Имамате, Исламском Халифате и в Халифате Нигер и Судан. Блядь... и здесь чечены есть. В остальных странах за рабство сразу к стенке или на каторгу. Правильно.
   Люди в основном селятся по национальному признаку. Есть и Российская территория, и Российская Армия. Орден ни во что открыто не вмешивается, но все в этот мир прибывает через него.
   Продолжительность суток здесь тридцать часов. Летоисчисление - от дня открытия Новой Земли. Календарь, естественно, тоже другой. В сутках тридцать часов, в месяце сорок дней. Это я уже понял, мы с Гердой намародерили себе по электронным часам Swаtсh. Все равно трупы сожрут, никто внимания на пропажу не обратит. А так хоть будем знать, сколько времени.
   И теперь самое главное. Мы действительно находились на самом краю географии. Новая Земля практически не исследована, есть большой кусок населенной местности, где все государства и расположены. Вот мы и находимся за пределами этих земель. Перед нами все эти Дагомеи, Халифаты и Имаматы, и цивилизованными эти страны назвать нельзя. Все как на Старой Земле. И даже до Дагомеи нам добираться примерно пятьсот километров, причём это только до ее границ и напрямую. Напрямую, к сожалению, не получится. А до Москвы так и вообще страшно подумать. Москва здесь тоже есть.
   Дороги к людям отсюда имеются. Скорее тропки. Петро и товарищи экскурсоводы принимали товар, людей то есть, у банды примерно в ста пятидесяти километрах отсюда. До этого места он показать может, а дальше не знает. Их завезли сюда транспортниками, причем с дозаправками. Но рабовладельцы как-то до места встречи добрались. И не пешком. Значит, тропы есть.
   В лагере их оставили ждать следующей экскурсии и поддерживать порядок. Сменить должны были через неделю. Связь с базой раз в день. Вечером? Так это все меняет. Рано уедем. Пока поднимут панику, пока приедут, пока разберутся... А мы их еще немного запутаем. Ночью искать не будут. Практически сутки, если не больше, у нас имеются.
   Порасспрашивал Петьку про исследовательский центр. Не сильно большой. Вроде основное под землей. Но есть полоса для приема транспортников. Охрана строжайшая. В наличии броневики, легкие танки и минометы. Вокруг минные поля. Много машин. Внешняя охрана численностью до роты, и столько же внутренней. По национальностям охрана преимущественно англоязычная, из славян несколько поляков, и все. Петра, я думаю, считать уже не стоит. Все бывшие военные. Есть и серьезные спецы, всякие береты и котики. От центра до этой стоянки сто двадцать километров. Серьезно база охраняется, скорее всего, там опытами над людьми и животными не ограничиваются.
   Так. Пока хватит. Надо карту посмотреть. Я встал и от души заехал прикладом Петру по голове. Петька навернулся вместе со стулом и вырубился. Земляк, мать твою за ногу. Такие земляки нам не нужны. Герда уже выгрузила из разгрузок и рюкзаков все полезное и с интересом за мной наблюдала.
   - Ты все слышала, милая?
   - Да, дорогой. Ты был очень убедителен и сексуален. Иди за мной, я тебе кое-что хочу показать... - она встала и поманила меня пальчиком в пустую палатку. Толкнула на кровать и расстегнула на себе ремень...
   - ...дорогая, я хочу тебе сказать одну вещь, но не смейся, пожалуйста. Мне немного не по себе, что я ничего не чувствую. Сегодня убил трех человек... зарезал и заколол. Первый раз в жизни. А мне не противно. И не тошнит. И совесть не мучает. В книжках пишут - должно. Почему так? Ты должна знать.
   Герда лежала у меня на плече, вставать не хотелось, времени было еще много, и я решил немного поговорить. То, что я перебил кучу людей и не чувствовал ничего, меня действительно беспокоило.
   - Знаю, милый. Меня в свое время тоже не тошнило, и совесть не мучила. И сейчас не мучает. Конструкция у нас такая психологическая. Наслаждения от убийства ты не получаешь?
   - Нет. Физического нет. Моральное да. Что тварей отправил в ад.
   - Значит, все нормально. У тебя просто крепкая психика. И ты занимаешься своим делом. Не переживай. А я извращенка. Я очень возбуждаюсь... просто кончаю, когда наблюдаю за тобой. В обычной жизни тоже, но не так остро. Но здесь почувствовала особенно. Ты так сексуально убиваешь...
   - Ты опять меня разыгрываешь, - я заметил хитро блеснувшие глазки. Зеленые, зеленые, между прочим.
   - Чуть-чуть. Иди, работай. Мы же отсюда уходим на машине, да? Видишь, какая я умная. Через три часа меня разбудишь и поспишь сам. Собирай машину. Прорабатывай маршрут. Делай что надо... Только пленного без меня не убивай. Я хочу посмотреть...
   - Ты меня пугаешь...
   - Иди.
   Это она так шутит. Надеюсь, что шутит. Работать - так работать. Надо посмотреть карты. Присел за стол и раскрыл планшет. На карте наше местоположение указано, и исследовательский центр тоже. В планшете имелись и общая карта Новой Земли с указаниями крупных городов, и двухверстка. Ага... маршрут до места встречи с работорговцами. А дальше... а дальше ни хрена. Только карта Новой земли. Попробуй проложить маршрут по глобусу. Только самый общий. Вот и у меня так. Ну и как нам выбираться? Да и куда выбираться? Только на русские территории. Это значит северо-запад. Через кусок Дагомеи, Нигер и Судан, Исламский халифат и Чечню? Весело. А если до моря и водою? Корабли-то есть точно. Ладно, выберемся в обитаемые земли, а там по ситуации.
   Мы находимся на огромном плато. Примерно две тысячи метров над уровнем моря. Доезжаем до края плато. Тут, кстати, и встреча с работорговцами была. За сутки должны успеть. А потом эту дорогу перекроют. Дальше что? Мы не легализованы, через долбаные ворота не проходили, в информационных базах Ордена не числимся. Первый патруль - и все. Я достал из планшета пачку идентификационных карт. Это несчастные рабы... съеденные и сыгравшие роль дичи. Так... Латиша Мбота... Кларисса Одембе... Аманда Джонсон. Аманда? Мулатка. Похожа вроде. Мою Герду сейчас от негритянки не отличить, а если ещё на голову платок намотать... Ладно, все равно других документов нет. На всех остальных картах, личности исключительно негритянской расы, к тому же ярко выраженного типа. Возьму-ка я себе карту охранника. Вот, Риип ван Риттер. Голландец, что ли? По возрасту подходит, а по морде так себе. Но это лучшее из имеющегося. Что берем с собой?
  
   Я прошелся к машине. "Хамви" М-1151 с полностью закрытым кузовом в разведывательном варианте. Дизель. Бронирования нет. Лебедка. Радиостанция. Пулемет Браунинга. Обычно пулемет на таких машинах скрыт бронещитками, а здесь сняли, наверное. Вроде просто устроен. Никогда не стрелял из такого, только в армии на плакатах видел. Даст бог, и не постреляю. Патронные ящики. Сколько у них патронов в ленте... хрен его знает, вижу, здесь много, и запасной ящик есть. Четыре канистры в кузове прикреплены. Залез в кабину, поискал и щелкнул тумблером. Ага, почти полный бак. В лагере дизель-генератор и цистерна с солярой. Вылил в бак солярку из канистры, теперь он полный. Надо поискать емкости под топливо, одной пустой канистры маловато будет. Ехать-то черт знает куда.
  
   Что еще нужно? Вода. На кухне ящики с минералкой и армейские сухпаи. Часть заберем. Большую. Ладно, с машиной ясно. Я пошел искать в лагере емкости под топливо. Спать совершенно не хотелось, мысли мелькали в голове со скоростью вычислительной машины. Адреналина на команду футболистов хватит.
   Зашел в палатку. Петро еще в отрубе. Рации уже заряжены, а в "Хамви" есть зарядное устройство с переходниками. Две берем. Гарнитуры тоже. Это что в шкафу? Пластиковые боксы, а в них ПНВ с креплениями на шлем. Два заберу. АN/РVS-15. Знаю такие, бинокуляры, значит, обзор будет хорошим. Поколение три с плюсом. Дорогущие, к тому же из штатов их запрещено вывозить. Но вывозят, шеф мой, охотник ярый, купил себе. За двадцать косарей баксов. Как им пользоваться? Я в армии только наш ПНВ первого поколения видел. Простой и тяжелый, как швейная машинка.
   А это что? Блин, не палатка, а пещера Али-бабы. Я вытянул из шкафа пластиковую коробку другого размера. Тепловизионный прицел АТN ТнОR 3. Он же дорогущий и нежный. Зачем им все это? Понятно... вдруг гости ночную охоту пожелают. Желание клиента закон. А нам он не помешает. Батареи, все, что есть, тоже в сумку. В глаза бросилась висевшая на спинке кровати американская винтовка М-4. Я взял ее в руки, покрутил, приложился. Лёгонькая, удобная. С открытым голографическим прицелом и тактической рукояткой. Так и подмывало забрать с собой, но справился, повесил обратно. Потом подумал, вытащил из одной из разгрузок универсальный мультитул и скрутил прицел. Еще лучше подумал и скрутил прицел со второй винтовки. Заодно и тактические фонарики, с тактическими рукоятками. Коллиматоры отличные - голографические ЕОТесh ЕХРS, с насадкой увеличителем G33SТS Мадпifiеr, это трехкратная насадка-увеличитель. Крепится перед коллиматором и по необходимости откидывается вбок. А фонари вообще сказочные, могут работать как в обычном, так и в инфракрасном режимах. Это когда для работы ночника природного освещения не хватает и надо подсвечивать инфракрасным лучом. Я имею нездоровую склонность к подобным вещам, поэтому удержаться не смог. Меня очень интересует оружие, но до последнего времени я в основном любовался им в журналах и на оружейных сайтах. А еще, даже больше, чем оружие, меня привлекают различные дополнительные приспособления к нему. В этом я вообще двинутый маньяк. Вспомнил и побежал в палатку с трупами, выбрал и повытаскивал из брюк тактические ремни. Пригодятся.
   Нашел на кухне брезентовую сумку, покидал приборы, пайки и минералку. Не удержался, наложил апельсинов пару килограмм, кучу пакетиков специй, пару десятков банок разнообразных консервов, хлеб и жестяную банку с оливковым маслом. Из холодильника вытащил вино, коньяк и виски. Тоже в сумку. Нашел три пустые пластиковые канистры по тридцать литров. Набрал соляры и отнес все в кузов.
   Денег на трупах и в разгрузках оказалось около восьмисот экю. Возьму шестьсот. Остальное и документы оставил, где лежали. Разгрузки и рюкзаки на место, предварительно вычистив с них все полезные мелочи. Стоп. В шкафчике запасные комплекты камуфляжа. Два беру. Майки, носки и белье. Платки-шемахи тоже очень пригодятся. Пощупал ткань, вроде аутентик, не подделка. Плейт-карриеры производства Вlасkhаwk. Подсумки съёмные. Магазины от наших винтовок не лезут. А в этот? Хрен. Все равно возьму. Время будет, попробую модернизировать. А где бронепластины к ним? В шкафчике лежат. С собой. Наколенники и налокотники тоже беру. Ботинки у нас свои и, кстати, очень удобные.
   Надо обязательно переодеться. Негры ничего не поймут, а для европейцев, да еще и возрастом постарше, наша форма как для быка красная тряпка. Две кевларовые каски тоже взял. На них крепления под ПНВ. Так, а это что? Очки тактические в чехлах. ТurbоFаn ЕSS. Я такие только в журнале видел. В них даже моторчик для принудительной вентиляции вмонтирован. Оставить жаба не позволит. Два комплекта полетели в сумку. Все? Нет, не все, вот коробка заполненная блистерами с литиевыми аккумуляторами АА и универсальная подзарядка к ним. И там же просто одноразовые батарейки Energizer Ultimate Lithium. Это как раз для всей электроники, что я здесь набрал. Теперь все. Теперь маскировка. А какая маскировка?
   А вот такая. Откроем ворота и вырубим свет. Падальщики уже за забором визжат, кровушку почувствовали. Через пару часов от людей только кости останутся, и то вряд ли. Следов перестрелки нет. Оружие целое. Личные вещи целые. Что случилось? Накидаю пустых бутылок в лагере, ив вон, в палатке охраны навалом. Нажрались, на службу забили и ворота забыли закрыть. Логично? Конечно, логично.
   А машина? По ней и поймут, что не все так просто. Куда пропала? Кто здесь мог быть и кому это надо? Петро рассказывал, что Орден не шибко с нашими дружит. Подумают на них? Так им точно "Хамви" не нужен. Палево. На своем бы приехали. Работорговцы? Могли проследить от места встречи и... нет, они бы все здесь вымели. И оружие в первую очередь. Дагомейские банды тоже. Будут головы ломать. На нас точно не подумают. Нас в природе нет.
   Так, хватит гадать. ПНВ есть, можно выезжать. Я все равно не засну. Пойду разбужу Герду. Я пошел в палатку, но потом свернул на кухню и сделал две чашечки кофе, заодно большой пакет кофе в машину спрятал. Запах от него шел умопомрачительный. И джезву латунную.
   Герда проснулась только от одного запаха. Чмокнула меня в щеку и схватила чашку.
   - М-м-м... какая прелесть! Где ты его откопал?
   - Все для тебя, дорогая, - кофе действительно был великолепным. - Подъем и выдвигаемся. В машину я все сложил, так что мы готовы. Еще пять часов до рассвета, но все равно не засну. Я нашел ПНВ, не потеряемся.
   - Хорошо, - лишних вопросов она не задавала и поспать меня не уговаривала. Это мне очень понравилось. Идеальная женщина. И собиралась она быстрее меня. Так... Остался Петр. Он уже давно очнулся и по ходу пытался распутаться. Нормальное желание. Сбежать или пристрелить нас, пока мы возимся. Я бы тоже так поступил. Я возвратил стул в нормальное положение и спросил у него:
   - Скажи мне, Петро, а что вам приказали сделать с живыми негритянками?
   - Вывезти в саванну и пристрелить, - парень уже давно понял, что в живых его не оставят в любом случае и говорил с напряжением, но спокойно. Смирился. Правильно, в любом случае плакать и на коленях ползать не стоит. А так хоть помрешь без соплей.
   - А вы что сделали?
   - А что с ними делать... мясо. Черножопых и здесь дохрена. Недочеловеки. Ты мне на совесть не дави... кончай быстрей.
   - Хорошо, - штык вошёл в грудь легко. Петр опрокинулся со стулом, по телу прошла судорога и он затих. Я быстро отвязал его, побежал к генератору и нажал на кнопку. Лагерь погрузился в темноту. Герда сидела за рулем, это ее желание я не оспаривал. Опыта водить такие машины у меня не было. Не то, чтобы я не справился, но с ней получится безопасней. Она протянула мне шлем с закрепленным прибором ночного видения.
   - Опустишь на глаза. Нажмешь кнопку, вот здесь, сбоку. Прибор хороший, можно включить подсветку. Но луна, или что здесь, светит хорошо, хватит.
   Я надел шлем, опустил очки, и все сразу приобрело очертания и раскрасилось зеленым цветом. Видно было отлично, почти как днем и довольно далеко. Открыл ворота, и мы выехали в саванну. Ночная жизнь оказалась гораздо оживлённее, чем дневная. Мелькали множество силуэтов, больших и маленьких, а иногда просто огромных. Выступили из рощи две большие гиены, посмотрели на нас и, решив, что мы несъедобные, опять исчезли в листве. Промчался громадными прыжками какой-то зверь, по манере бега очень похожий на павиана. Очень быстрого и большого. Совсем уж маленькие копытные, размером с кошку, прыснули в темноту. К тому же саванна оказалась полна звуков. Скрипело, визжало и ухало со всех сторон.
   "Хамви" оказался выше всяких похвал. Очень маневренный, мощный. Правда, Герда сказала, что жрет он много, и трансмиссия ломается частенько, но мне все равно понравилось. Где бы я еще на "Хаммере" покатался? Дорога была почти прямая, без особой пересеченки, до холма доехали быстро. Я перекидал вещи с оружием, и все закрепил в кузове, Герда прикрывала. Ну кажется все.
   - Дорогая, кажется пора.
   - Да милый. Я тем же путем вернусь к лагерю, и от него уже поедем к светлому будущему. Карту держи в руках. Будешь штурманом.
   - Тут до края плато несложно. Переедем три ручья, потом в проход между лесом и горою. Ладно, на месте разберемся.
  
   Мы поехали. Практически в никуда. Что нас ждало, мы не знали, но верили, что все получится. Не могло не получиться. Рацию выставили в режим сканера и теоретически должны были слышать переговоры в округе. Портативные рации на пояс, гарнитуры закрепили на касках. У меня между колен МG-15. В случае чего, могу быстро открыть огонь. Мотор "Хамви" мощно урчал, машина мягко везла нас по саванне. За оградой стоянки уже творилось пиршество, палатки опрокинули, по двору носилась стая свиней-падальщиков, тягая окровавленные ошметки, громко чавкали гиены. Слышалась настоящая какофония звуков. После таких гостей разбираться придется очень долго, на что я очень и надеялся.
   Скоро лагерь скрылся позади, перестали различаться звериные хрипы и вопли. Через двадцать километров, я засек по спидометру, переправились через первый ручей, скорее, маленькую речку. Джип шутя форсировал преграду, мы выехали на другой берег, взяли левее. Я всматривался в ночь, стараясь обнаружить скалу с правой стороны. По карте она должна быть в пяти километрах от ручья. Есть. Умница, штурман. Особых препятствий не встречалось, они будут, когда начнем спускаться с плато. Наметилось что-то вроде широкой тропки, Герда слегка прибавила скорость. Судя по компасу, ехали правильно. Опять участок с высокой травой, сильно не разгонишься, бревно или камень до последнего не увидишь. Поднялся довольно сильный ветерок, и громадные просторы травы закачались, как волны в океане. Нет, так не пойдет. Медленно. Включили рации, опробовали, вылез в кузов и встал за пулемет. Покрутился, удобно. Пристегнулся и мы поехали быстрее. Сверху все просматривалось гораздо лучше.
   Раздался треск и хлопанье, и прямо из-под колес рванула здоровая светлая птица. Лететь не стала, вытянула длинную шею и, размахивая крыльями, нереально быстро скрылась в темноте. Фу, зараза. Напугала. А Герда даже не дернулась. Что скажешь, характер нордический.
  
   - В штанишки не написяла, дорогая?
   - Эстонские женщины такие суровые, что им иногда позволяется колотить своих мужчин. Иди сюда. Для меня это иногда уже наступило. Счас получишь.
   - Простите, я на службе. Не могу. Я тут лучше постою. Возьми левее - там вроде дерево поломанное лежит. А дальше правее, по левую сторону должно болотце остаться. Дальше... метров через двести.
   - Ты просто неподражаем, милый, сделай мне бутерброд с колбасой...
   Сделаю, конечно. Для тебя хоть луну с небес. Продвинулись мы прилично и пока вроде не заплутали, особо пугающих монстров не встретили. Разок почти на грани видимости промелькнула гигантская тень и исчезла, я даже насторожиться не успел.
  
   Впереди показался лес. Вот это, конечно, сложнее. И по карте объехать не получится.
   - Герда заведи машину за кустарник, предлагаю сделать короткий привал. Перекусим, и я тебе кофе сделаю.
   - С удовольствием, милый. Только такой кофе, как в последний раз. Надеюсь, ты выгреб в лагере весь?
   - Весь. И еще чуть-чуть. Кстати, не мешает переодеться. Я тут из последней коллекции пару моделей прихватил.
   Из машины не выходили. Пока я возился, готовил еду и кофе, Герда успела сменить свой десантный прикид. Облик полностью изменился, но менее красивой от этого она не стала. Такая воинствующая амазонка, на современный манер. Подсумки с разгрузки она все поснимала, оставила карман для рации и все. На шею повязала шемах, подвесную надела сверху. Ладненько получилось. И, главное, камуфляж был местных расцветок, а то гитлеровский "осколочный" не в какие ворота не лез. Поел и тоже переоделся. Переложил все из карманов в новую одежду, попрыгал - нормально. И не так жарко. Камки летние, с учетом местной парилки. Вот мы все больше и становимся похожими на местных. По крайней мере, мне так кажется. Местных-то мы еще толком не видели. Вдруг в голову пришла мысль.
   - Нас все равно будут искать. Серьезно искать.
   - Знаю, - Герда невозмутимо наслаждалась кофе.
   - У меня есть идея.
   - Знаю.
   - Откуда знаешь?
   - Сам сказал.
   - Нас будут искать на спуске с плато. Здесь больше некуда ехать, только туда. А мы будем пробираться, не зная дороги, пару суток, не меньше. Нас уже хватятся и блокируют сверху и снизу.
   - Значит, не будем туда ехать. Правильно?
   - Ты самая умная.
   - Ты, главное, помни это.
   - Буду. Предлагаю уйти в сторону... вот сюда, - я показал ей на карте. - Это получается, по ходу нашего движения, левый отрог этого хребта. Заедем прямо под хребет. Местность там лесистая, а главное, очень далеко от спуска с плато. Там смотреть не будут, а если будут, то только с вертолета. А мы замаскируемся и будем сидеть, пока поиски закончатся, а потом уедем спокойно.
   - Я знала, когда выбирала тебя в мужья, что ты тоже умный. Не такой, конечно, как я, но ничего.
   - Ты меня уже выбрала в мужья?
   - Конечно. Мы, эстонские девушки, очень воспитанные и не можем заниматься этим с кем попало. Только с мужем.
   - А когда ты занималась этим с девушкой?
   - Тогда мужем была я, - отрезала Герда.
   - Ты меня опять пугаешь, дорогая.
  
   Через лес пробирались долго и нудно. Несколько раз возвращались, сдавали назад, объезжали овраги и топи. Никак не удавалось нащупать тропку, указанную на карте. Я даже пару раз пальнул из дробовика в стаю обезьян, или лемуров, толком не рассмотрел, носившуюся по деревьям и пронзительно верещавшую. Можно было не стрелять, но очень уж зубастые были. Пасть раскрывалась прямо до шеи. Мало ли чего от них можно ждать? Поплутали, но вырвались.
   Начинало светать. За руль сел я и направился к намеченному месту. Днем машину вести оказалось гораздо проще. Как бы ни был хорош ПНВ, но дневного света он не заменял. Ехал, наслаждался видами и машиной. Управление простое, никаких наворотов. Машина армейская, в армии сложности не приветствуются. Герда за пулемет не становилась, сидела рядом, иногда язвила, не обидно - любя.
   Показалось большое озеро. Ехать стало труднее, везде из земли торчали валуны и даже целые скалы. Мать честная... на краю озера в воде паслось стадо просто гигантских животных. Природа-матушка здесь на размеры не поскупилась. Слоны какие-то, только без хобота. Приземистей и длиннее. Башка в роговых наростах, бивни из пасти вверх торчат на полметра. Травоядные, слава Богу. Жрут водоросли. Ешьте, милые. Паситесь.
   Погода и природа очень напоминали Африку. Сам я там не был, но Герда подтвердила. Опять падальщики, жрут что-то. Еще падальщики. Да сколько их... Я старался не приближаться к остовам животных, вонь там царила омерзительная. Горный хребет приближался. Оп-па. Вдалеке замаячил остов машины. Один каркас. Все сгнило. Старый пикапчик, непонятного уже производителя. Люди все-таки сюда забираются. Остановился посмотреть, а Герда с пулеметом меня сверху прикрывала. Людей и следов пребывания нет. Нет, есть. На полу в машине лежала белая, изгрызенная берцовая кость и совсем ржавый, со сломанным прикладом автомат АК-47. Лет десять, не меньше, здесь валялся. С хрустом передернул затвор. Надо же, какое оружие делали, даже боек щелкнул. В салоне больше ничего. В кузове какие-то инструменты, превратившиеся в один бурый ком ржавчины, лотки. Золотоискатели. Светлая вам память. Бесшабашные ребята. Лопата, лоток и на край Земли. Часто даже пешком.
   - Милый. Посмотри, в салоне что-то блестит, - Герде сверху виднее.
   Смотрю. Действительно, блестит. Взял камешек размером с драже, облепленный грязью, ковырнул. Кусок стекла бурого.
   - Дай сюда, я посмотрю. Это... лезь в салон и собирай все такие камешки. Это алмазы. И большие. Лезь быстрее.
   Надо же. А я выбросить хотел. И выбросил бы. Под сидением валялся сгнивший брезентовый мешочек, похожий на засохшую масляную тряпку. В нем и рядом я нашел десятка три алмазов, размером как первый, и четыре больших. Все пересмотрел, больше не было. М-мать, меня как из пушки вынесло из салона. В дырку в днище высунулась змеиная голова. Фу, гадость. Все, с меня хватит. Не надо мне алмазов. Едем.
   В машине Герда покатала алмазы по ладони, очистила самый крупный и заявила:
   - На Земле мы могли бы продать все это в Европе тысяч за двести. Может, чуть больше. Камни крупные, чистые. Я, конечно, небольшой специалист, но в Африке сталкивалась. Местные иногда приносили нам на продажу. Вот такого размера продавали за пятьдесят долларов, - Герда показала самый маленький камешек, - а в Европе такой стоит две-три тысячи. Сколько здесь это будет стоить, не знаю. Меньше, наверное. А из этого ты мне закажешь кольцо на помолвку. На нашу.
   Я смотрел на дорогу, и камень не видел. Но не сомневался, что это самый крупный камешек. В чем-то женщины все одинаковые.
   - Ты не согласен?
   - Из этого кольцо. А из остальных колье и серьги. Не против?
   - Ты лучший муж на свете.
   Мужем я пока не был. Но очень хотел стать. Я подивился своим желаниям. К браку всегда относился резко отрицательно и женился просто по инерции. Ничем хорошим это не закончилось. Новый мир. Новый человек. Новые чувства и желания. Как мало все-таки надо для счастья. Или много? Все, что со мной случилось за последнее время, малым никак не назовешь.
  
   В полдень горы ощутимо приблизились. Я взял правее, к границе плато. Здесь места оказались совсем засушливые, воды не было видно нигде. И трава вся сухая, выгоревшая. Изредка попадались кости животных, выбеленные солнцем и отполированные ветром. Кружили в небе одинокие стервятники, бегали разнообразные ящерицы. Ехать стало гораздо легче, местность выровнялась, попадались большие участки голой растрескавшейся земли. Я глянул назад. Следов практически не оставалось, их моментально сглаживал сильный ветер. Это хорошо. Но пришлось замотать шемахом лицо и надеть очки - солнце резало глаза, как бритвой. Герда вылезла наверх и рассматривала местность в бинокль.
   - Еще километров двадцать - и будут деревья. Там, где деревья, там и вода. Я уже вижу в бинокль, - сообщила мне Герда и тут же спряталась в салон. Ветер и песок немилосердно хлестали в лицо.
   Хорошо бы деревья, а не мираж. Оказалось, деревья. К вечеру их стало больше, появились небольшие оазисы, и поблескивала вода. Горы нависали над нами, и я уже не видел их вершин, мешал потолок в салоне. К вечеру углубились в лес. Полноценным лесом его назвать было нельзя, просто большие группы деревьев. Скорость снизилась для минимума. Я упорно пробирался между россыпями камней как можно ближе к хребту. Наконец забрались довольно высоко и остановились в густой рощице около мелкой речушки. Все. Дальше только пешком.
   Я внезапно ощутил дикую усталость и почувствовал себя марафонцем, который добежал до финиша и умер. На сегодня путешествие окончилось. Рощу и окрестности быстро осмотрели - зверья не было. Зато змеи были. Сука, куда здесь без них. Радовало, что в самой роще гадов не было, только на открытой местности, среди камней. Я нашел в "Хамви" маскировочную сеть, мы ее натянули над машиной и закрепили за деревья. Быстро вымылись в ручье, вытащили вещи из салона и прямо в нем улеглись спать. К вечеру стало холодно, мы навалили на себя все, что могли. Спали как убитые до самого утра, бери нас голыми руками. Но брать нас было некому, и с первыми лучами солнца мы проснулись.
  
  
  22 год. 21 число 7 месяца. Новая Земля. Около трехсот пятидесяти километров до южных границ Дагомеи
  
   Я приготовил кофе и, оставив Герду готовить основательный завтрак, собрался лезть в горы, обозревать окрестности. Она подвергла меня неконструктивной и нелогичной критике, даже шипела, как змея. Но, в конце концов, согласилась, чмокнула и сказала, что, как примерная жена, будет меня ждать за накрытым столом. Мило. А критика и шипение - это просто проба пера. Репетиция. В таком случае ее лучше не расстраивать. И не буду. Люблю очень.
   Взобрался метров на сто вверх по крутому, но проходимому склону. Справа горы до самого горизонта, слева должна быть граница плато. Не видно - склон загибается. Полез левее и чуть не задохнулся от величественной картины. Высота - хоть с дельтапланом прыгай. Обрыв из категории - бездонный. Внизу нагромождение скал, глыб, валунов, осыпи камней. Чередуется совсем отвесными скалами. Обрыв небольшими уступами спускается вниз на добрых метров семьсот-восемьсот. И по кромке обрыва, куда хватает взгляда, то же самое. Внизу бушует море зелени. Лес, а скорее джунгли, простирается до самого горизонта. Красотища неимоверная. А что в стороне, откуда мы приехали? Ничего. Лес, камни, ручейки. Вчера мы умудрились по незнанию заехать в самое глухое и оптимальное место. И другой выезд, вдоль гор, был. Если будут подъезжать, как и мы, есть шанс сбежать. Если, конечно, вертолета не будет.
  
   Рация голосом Герды сказала, что если через пятнадцать минут я не вернусь, она мне изменит с ящерицей. Не надо нам такое.
   Милая приготовила завтрак минимум на пять здоровых солдат, но хватило только нам и бойким изумрудным ящерицам. Им мы великодушно отдали крошки. Налопавшись, завалились в кузов и ничего не делали, просто болтали и ждали, когда рация взорвется воплями погони. Если Орден состоит не из последних идиотов, то они перекроют проход очень быстро. Прочешут все вверху и внизу, поймают нас или сделают вывод, что мы уже проскочили. И, по моим прикидкам, все это вот-вот должно начаться. А пока мы болтали.
   - У тебя кто остался дома? - поинтересовался я. Надо же все знать о своей будущей жене. То, что она станет женой, я не сомневался. Если конечно, тут такими вещами заморачиваются.
   - Сестра двоюродная и ее сын. Все. Сестра в Таллинне. Прикидываешь, у кого просить моей руки?
   - Ну да. Выкуп кому платить. Калым.
   - Мне плати. За меня же. А у тебя остались родственники или зазнобушки?
   - Гол как сокол. Вообще никого.
   - Не ври. У тебя есть я. А вообще, ты когда собрался мне делать предложение?
   - Да хоть сейчас...
   - Примешь католическую веру?
   - Никогда.
   - Так и знала. Ничего для своей любимой сделать не можешь. Ладно. Проси моей руки.
   - Сначала составим брачный контракт. Где будет специальный пункт. Он же главный. Мужа бить, также стрелять, резать и все такое - строго запрещается. Знаю я вас эмансипированных западных девушек... ай... вот я же говорил...
   - Проси! - повелительным тоном потребовала Герда.
   - Уважаемая Гертруда Мартинсен. Не согласитесь ли вы стать моей супругой и нарожать мне кучу детишек?
   - Я принимаю ваше предложение и нарекаю тебя, Максим Волошин, своим мужем со всеми правами, привилегиями и обязанностями соответствующими этому статусу, - согласилась Герда.
   - Секундочку. Это о каких таких обязанностях ты говоришь?
   - Не заморачивайся, по ходу семейной жизни узнаешь. А привилегии я тебе прямо сейчас...
  
   Затрещала рация и сообщила на английском языке:
   - Ласточка - Койоту. Ласточка - Койоту. Как слышишь меня? Как слышишь меня? Прием.
   - Герда... мо... продолжай...
   - Койот - Ласточке. Слышу четко и громко. Докладывай. Прием.
   - ...дай по...
   - ...заткнись... я тебе потом рас... а-а-а...
   - Прошел по маршруту. Чисто. Следов не видно. Если он и ушел, то уже внизу. Прием.
   - ...не останавливайся...
   - Принял. Высаживай партию у Ахмета. Садись на точку 14, жди команды.
   - ...а-а-а... говори по-русски... гово-о-ори-и-и...
   Чуть позже посыпались доклады от патрулей. И громко, и на пределе слышимости. Но все они сводились к одному, что следов машины и соответственно самой машины не обнаружено. Койот, а это по ходу у них главный, рычал и требовал результата.
   - Как тебе привилегии? Еще раз будешь отвлека...
   - Мало. Иди сюда...
   Еще позже вышел на связь "Танцор Джимми" и сообщил, что нашел Ахмета и его ублюдков, обкурившихся в жопу, но они целуют Коран и клянутся, что ни один шайтан, тем более на машине, через проход не проезжал, но он им не верит, долбаный бур, скорее всего, был у них. Просит разрешения начинать дознание.
   - Хват... еще... еще... похотливый варвар... а-а-а-а-а...
   Мы оторвались друг от друга и как раз услышали, как "Койот" еще раз запросил результаты у поисковых партий и дал команду "Танцору Джимми" начинать.
   - Ничего не понимаю. Какой бур? - и тут меня осенило. Я потянулся к куртке и вытащил идентификационную карту, захваченную со стоянки. С фотокарточки смотрел на меня мужик моего возраста с бритым черепом и мутными глазами. Это же ты "долбаный бур", Риип ван Риттер. Видимо, ты был на заметке у вашего Абвера. Или просто ксиву твою не нашли.
   - Это на него думают, милый? - Герда все схватывала на лету.
   - Видимо, да. Только почему?
   - Неважно. Главное, думают, что он уже успел уехать. Может получиться интересная штука. Происшествие такого масштаба - это крах карьеры "Койота" в иерархии Ордена. Представь себе, с режимного объекта сбежал секретоноситель. Этим воспользуются все, кто метит на его место, и сожрут, даже не прожевывая. Обычная практика в подобных структурах. Все всех подсиживают и только ждут момента. И еще у этого "Койота" есть своя команда, которую он тащит за собой. Его крах - это крах команды. Они сделают все для поимки нас в кратчайшие сроки. Но есть еще момент. О происшествии надо докладывать в Центр. И есть сроки доклада. Лучше доложить, что было происшествие, скрыть истинные масштабы и рассказать про свои героические усилия, в результате которых все нормализовалось и последствия ликвидированы. А если результатов нет? Так что все может быть интересно. Подождем. Не хочу забегать вперед.
   Через час вышел на связь "Танцор Джимми" и сообщил, что нашел долбаного бура. Долбаные уроды похитили его и сожгли недалеко от своей базы. Перед сожжением трахали его в его долбаную жопу, отрезали уши, пальцы, гениталии и выкололи глаза. Машину они, скорее всего, уже отогнали, и ее давно разобрали на запчасти. У долбаных уродов остались только некоторые вещи с машины, позволяющие понять, что все-таки джип у них был. Долбаные уроды пытались оказать сопротивление и все были уничтожены. Поголовно. Потерь нет. Запрашивает указаний.
   Незамедлительно получил указание все документировать, приготовить вещественные доказательства и ждать группу дознания.
   - Вот так. Целуй меня... Тебе рассказать, что случилось?
   - Не надо, попробую сам. Стоянка не вышла на связь, примчалась тревожная группа и обнаружила, что всех съели. Причем полностью. Даже костей не осталось. Обыскали и поняли, что все на месте. Следов боя нет. Карточки лежали в разгрузках и рюкзаках, так что звери их не тронули. А карточки этого Риипа нет. И, разгрузки, кстати, тоже. Машина отсутствует. По причине маловероятности других сценариев, приняли за основной вариант с его побегом. К тому же у парня, скорее всего, были залеты, или проблемы с наркотиками и психикой. Это тоже укрепило версию. Но парня не нашли, а час доклада начальству близился. Задействовали план "спасаем свою задницу" и свалили все на союзников-работорговцев. Сгоревший труп быстро организовали, естественно, он в форме ордена и опознанию не поддается. Правильно?
   - Правильно.
   - Но есть много слабых мест. К примеру, я сомневаюсь, что "Койот" дурак. Он крепкий профессионал. Других на таких местах не держат. Сгоревший бур может объявиться, и тогда ему конец. Это он прекрасно понимает. Или уже сидит у врагов Ордена и рассказывает совершенно секретные сведения. Что тоже означает автоматический конец "Койота". Так?
   - Мы много не знаем об этом мире и об отношениях Ордена с государствами. Объект находится в недоступных местах и, гарантированно совершенно секретен. Засылать сюда диверсантов, чтобы уничтожить полевой лагерь и похитить бура с машиной совершенно глупо. Что может бур рассказать? Привозил рабов, и богатые буратино с ними резвились? Ну и что? В странах, лежащих перед нами, - Герда махнула рукой в сторону Дагомеи, - это, скорее всего, детские развлечения. Сама идея похищения бура и машины глупа до невозможности. Проще выбить из него всю информацию и оставить на съедение гиенам. И уничтожить все следы пребывания. А пропавшая машина сразу поднимает панику. Так просто и глупо никто не работает, и местное начальство это прекрасно понимает. Значит, следы вмешательства других государств сразу отметаются. Это могут быть происки местных, с целью наживы. Машина дорогая. Или придурь того же бура. Тебе же говорил твой соотечественник, что их держат на компре и взаперти, никуда отсюда не выпускают. Мог и сбежать, судя по тому, что они сделали с девочкой, в голове у него действительно непорядок. Может он уже пытался, или вообще полный идиот.
   - Это все понятно. А если он объявится в ближайшем городе? А доложено, что он мертвый.
   - Система охраны особо режимных объектов включает в себя не только физическую охрану, но и агентурное обеспечение. Вся жилая местность на подступах к объектам нашпиговывается агентурой. Бура засекут и сдадут. К тому же он сбежал без оружия и припасов, - соответственно доехать никуда не сможет. Сгинет. А самое главное то, что местный начальник быстрые выводы по своей персоне предотвратил. Выпереть его могли уже сегодня. А то, что будет потом - еще пока неизвестно. Справляться с проблемами будет по мере их поступления. Но это не значит, что мы теперь можем, размахивая флагами, ехать спокойно, агентура будет на ушах еще долго.
   - Ты умница и заслуживаешь награды. Выбирай...
   - Я уже выбрала...
  
   Пользуясь вынужденным бездельем, мы залюбили друг друга до звона в ушах. Все-таки медовый месяц есть медовый месяц. Церемонию бракосочетания мы уже провели. Задали друг другу вопросы? Задали. Согласились быть мужем и женой? Согласились. ЗАГСов под рукой нет, а в брак хочется, значит, формально мы муж и жена.
   Опомнились после обеда, жутко голодными. Я занялся кулинарией, потом наводил в машине порядок и инвентаризировал все наши вещи.
   В машине, помимо мною награбленного, оказалось много полезных вещей. Она оказалась практически новой, и я, кроме ЗИПов, наборов инструментов, принадлежностей для пулемета и машины нашел даже два технических комбинезона в упаковке. Самая дорогая находка обнаружилась под водительским сидением. Пластиковая коробка с пистолетом НК Мк-23. Я такой никогда в руках не держал, но знал, что это модификация Хеклер-Коховского USР для сил специального назначения США. Кроме пистолета, в коробке лежали глушитель, фирменный лазерный целеуказатель двойного назначения, под обычный лазер и инфракрасный, пистолетный коллиматор ЕОТесh и запасные магазины. Патронов оказалась всего одна коробочка. Экспансивные Remington Golden Saber. Герда на пистолет претендовать не стала, заявила, что ей хватит пока Вальтера, а этот она великодушно отдает мне. Вообще найти в Москве такой пистолет было весьма проблематично, ничего лучше Глока 21 и семьдесят пятого ЧЗ-та я в руках не держал, да и те не находились в постоянном пользовании, я брал пистолеты в тире. Я не успокоился, пока не собрал на нем все дополнительные приблуды и не выстрелил пару раз. Глушился выстрел качественно, да и пистолет оказался хоть тяжеловатым и массивным, но очень удобным.
   Наигрался, отложил, и все в кузове упаковал и закрепил. Немецкую форму решили не выбрасывать, просто спрятали в кузов поглубже. Вместе облазили машину, в меру своих знаний исследуя на предмет неполадок. Хотели ее замаскировать, то есть изменить, чтобы не опознали, но номерные знаки на ней отсутствовали, а в остальном облик являлся типовым. Убрали табличку с эмблемой ордена с лобового стекла и этим ограничились. Потом загорали и купались. Вечером по рации объявили поисковым партиям отбой и возвращение на базу. Посмотрели друг на друга и дружно решили ночью выдвигаться. Свято место пусто не бывает, скорее всего, на месте пострелянных бандитов уже кто-то есть, но они пока не въехали в обстановку, и вообще решили проблемы устранять по мере поступления. Поужинали и поехали.
  
   К полуночи были на месте и, замаскировав машину, рассматривали в бинокли извилистый и почти незаметный серпантин дороги. В ближайшей округе ничего похожего на спуск не наблюдалось, только эта дорога. Общая ее протяжённость на склоне высотой километр, была километров десять. Дорога размазалась по склону между скал, ныряла, поднималась, пропадала и появлялась снова. Пользоваться ею мог только великий водитель, причем проехавший по ней сотню раз, еще вдобавок и везучий. Ни первым, ни вторым мы с Гердой не являлись, разве что везучими. Научить "Хамви" летать тоже не могли, так что другого выхода не было, ехать придётся.
   У подножия, в лесу, расположились строения и мелькали огоньки. Это, очевидно, и была база работорговцев, и нам требовалось проехать мимо нее, желательно перед этим не убившись на дороге. Сколько бандитов в лесу, выяснить, не спустившись, не представлялось возможным. Задача перед нами стояла со многими неизвестными и переменными величинами.
   Но решение задачи хоть и попахивало фантастикой, было единственным. Спуститься на машине с выключенными фарами по серпантину, сколько возможно незамеченными. Высадиться и проникнуть к бандитам. Вырезать их. Далее вернуться за своей машиной и поехать дальше. Весело? Весело.
   Герда села за руль, а я пошел пешком впереди указывать дорогу. Сначала ничего. Хоть в зеленом свете, но все четко просматривалось, да и Герда лихо рулила. Двигались мы не то, чтобы быстро, но уверенно. Дальше пошли такие буераки, что сердце как замерло, так и осталось. Не знаю, справился бы я, но Герда, проявляя чудеса автомобильной акробатики, справилась. И даже, добавив мне седых волос, съехала с одной петли серпантина на другую, ста метрами ниже, срезав почти пять километров пути. Почет и уважуха тебе, конструктор этого чуда американского автопрома, и я буду бить в морду любого, кто скажет, что "Хамви" дерьмо. Последний участок дороги до запланированной остановки оказался сверхлегким, по сравнению с тем, что мы уже проехали. Как бы то ни было, за четыре часа до рассвета мы уже наблюдали за блокпостом в тщетной попытке сосчитать количество бойцов. Видимо, печальный опыт предшественников их ничему не научил, и во дворе они не показывались.
  
   В центральном одноэтажном здании в окнах горел свет. Было еще два ангара, сараи и центральная площадка под навесом. Окружал все забор из сетки-рабицы, высокий, правда, и заросли колючего кустарника. Единственного обитателя мы обнаружили в пристроенной к дому беседке. Он полулежал, дымя сигаретой. Все. Собак, к счастью, тоже не было. Полный разброд и шатание, как говорил мой армейский командир роты майор Феофанов. А в принципе, чего им бояться? Места суперглухие, людей поблизости сроду не водилось.
   Часовой никак не хотел дремать, поднимал упавшую голову и упорно смолил косяк. Черный, как смоль, в драных шортах, с тремя пистолетами в разгрузке на голое тело, и отечественным ППШ с дисковым магазином на коленях. Рядом лежал устрашающих размеров мачете в ножнах.
   Снимать его приходилось в любом случае, и я решил попробовать свою новую игрушку. Расстояние было метров пятнадцать, и попасть в часового смог бы и ребенок. Щёлкнул кнопкой лазерного прицела и прицелился. Красное пятнышко заплясало на голове у часового, я аккуратно потянул за спуск. Пистолет тихо кашлянул, пуля ударила африканца с громким тупым стуком и у него исчезла голова, переместившись в виде пятна крови и каких-то кусков на стену. Черт, пистолет выстрелил тише. А что я хочу... экспансивная пуля сорок пятого калибра по-другому в голову не убивает.
   Герда осталась возле трупа, а я быстро все просмотрел во дворе и обнаружил два старых джипа без верха, незнакомой марки, ярко-красный Ренглер с никелированными дугами и разбитой правой дверцей, и большой китайский грузовик с кузовом, закрытым решеткой из арматуры. Рядом еще стояла отечественная БРДМ-2 с торчащим из башни крупнокалиберным пулеметом КПВТ, но без колес с правой стороны. Что дальше?
   Из ангара пахнуло нечистотами и грязными людскими телами. На бетонном полу, лежало несколько людей в тряпье. Не шевелились. Рабы или уже трупы. Ладно, с ними позже разберемся.
   Я вернулся к благоверной. Что она сделала с часовым, я не знаю, но он исчез. Оружие валялось на полу. Я осторожно заглянул в окошко. Сначала показалось, что там пожар, в комнате стоял плотный белесый дым. Наконец я рассмотрел четыре фигуры, полулежавшие на полу и громадный кальян посередине. Из комнаты вела еще одна дверь в соседнее помещение. Сколько там было людей, не было видно, но работал телевизор, в приоткрытую дверь мигал экран. Я повернулся к Герде и показал, что левые от входа мои. Она кивнула. Мы зашли и аккуратно расстреляли людей из пистолетов. Я отметил, что дважды попал своим в голову с тем же эффектом, как у часового, воистину экспансивная пуля сорок пятого калибра - страшная штука. Секундная пауза - и из второй комнаты к нам полетела граната и, цокнув об пол, покатилась в мою сторону. Я, как при замедленной съёмке, увидел РГД-5 с поцарапанным боком, на грязном ковре. Граната, как мячик, покатилась по ковру и, покачиваясь, остановилась между нами. Глаза сами отвлеклись с проема двери, откуда ее бросили, на гранату. А в гранате торчала чека. Шутка? Перевел взгляд и увидел, как из дверного проема сначала показался пистолет, затем уже неразличимая в полумраке фигура. Дальнейшее я наблюдал, как статист, только поднимал оружие, а пистолет в проеме уже дважды плюнул пламенем и вдруг исчез вместе с фигурой. Только после этого я услышал грохот выстрелов и увидел метнувшуюся в комнату Гертруду. Ее удивленный возглас и тишина. В комнате скорчился в углу белый человек с пятнами крови на плече и ноге, одетый в камуфляжные брюки и светлую футболку. Герда откинула пистолет ногой и подняла его. Кажется, Глок. Я присел рядом. Живой. М-мать. Если не моя любимая, то с моей расторопностью стучал бы уже в ворота небесной канцелярии.
   - Не переживай. У тебя не было шансов. Это мастер моего уровня. Может, даже выше, - это Герда меня так успокаивает. А я не успокоюсь, пока не стану так стрелять. Она продолжила: - Он хотел нас взять живыми. Хотел бы убить, убил бы. Тебя точно. Проконтролируй территорию, я его в чувства приведу.
   Я осмотрел комнату. Все чисто. Собрал оружие и патроны. На ковре выросла порядочная куча. Бандиты обвесились всякими стреляющими и режущими устройствами в неимоверном количестве. Еще больше в карманах оказалось травы и таблеток. Покопавшись в трофеях, нашел револьвер под калибр 44 магнум и вытряхнул из него патроны. В карманах еще обнаружил с десяток. Мой Кольт Анаконду я собирался хранить вечно. Все-таки оружие, из которого я в этом мире сделал первый выстрел. Что еще полезного? В карман дополнительно отправились все патроны 9х19 и около тысячи экю в купюрах и монетах. Вооружены аборигены были в основном автоматами АК-47 и АКМ очень старого вида, исключительно китайского производства. Я разобрал один, глянул в ствол, нарезов даже не видно. Бросил назад, такого добра нам не надо. Пистолеты? Китайские ТТ, или вообще незнакомые, в ужасном состоянии. Не надо.
   Выглянул на улицу. Никого, только орут джунгли. В смысле, не сами джунгли, а обитатели джунглей. Отпускать рабов? Только не сейчас. Прошелся по машинам и подумывал разбить трамблеры, заодно проколоть шины, но решил посоветоваться с Гердой. К БРДМ-2 не знал, как подступиться, но залез внутрь и вытащил затвор из КПВТ. Кстати, ни одного патрона к пулемету не было. Нашел в машине початый ящик гранат Ф-1 и забрал его вместе с запалами в коробке. Повытаскивал из машин пять пустых канистр и наполнил их из стоявшей во дворе небольшой цистерны с соляркой. Пригодится. Вернулся в дом.
   Пора было идти за машиной. Герда уже перевязала и связала мужика и теперь вполне мирно с ним беседовала. Рядом с ним лежал пустой шприц-тюбик. Уколола обезболивающее? Что за демократия и плюрализм? Такого за ней не наблюдалось. И беседовали они на немецком языке.
   - Макс, познакомься, это Вилли Брандт, - повернулась она ко мне. - Вилли, познакомься, это мой муж Максим.
   - Здравствуйте, Максим, - поздоровался мужик. Крепкий, весь сотканный из клубков мышц. Седые волосы, стриженные ежиком. Лет пятьдесят ему, если не больше. Спокойно на меня смотрит и даже пытается улыбнуться. Ситуация до меня не доходила, Герда это поняла и пояснила:
   - Это Вилли. Мой первый учитель и тренер. Я его знала еще в том мире.
   - Моя ученица меня превзошла. Старею, - добавил мужик. - Вы не переживайте, здесь до завтрашнего вечера никого не будет. Герда знает, я врать не буду.
   Говорил он на русском языке очень чисто, но сразу чувствовалось, что он ему не родной.
   - Надо забрать машину, - тренер, учитель... неважно. Нам еще до России ехать. Местной России, конечно.
   - Я заберу. Не переживай, дорогой. Дорога там уже нормальная. А ты пока переговори с Вилли. Только не убивай его пока. И я ему все рассказала, - Герда выбежала из комнаты.
   А потом можно? Я бы свою первую учительницу Анастасию Михайловну не смог застрелить. Как здесь все попахивает дурдомом! Я осмотрел комнату. В углу стоял телевизор, возле кровати большая спортивная сумка. На спинке кровати разгрузка, ремни подвесной с подсумками на самой кровати МП-5 SD с интегрированным глушителем и открытым коллиматором.
   - Ну что, Вилли? Извините, но в этой комнате я с вами беседовать не буду. Не люблю закрытых помещений, - я поднял его на руки и вынес в беседку. Вот так, хорошо. Всех видим, а нас никто. Вернулся в комнату, собрал все его имущество и тоже вынес во двор. Будем беседовать и рассматривать.
   - Кто вы вообще, Вилли? И как здесь оказались?
   - Герда вам потом подробно расскажет, кто я. Она почти все про меня знает. А здесь будет формироваться группа независимых специалистов на подряде у Ордена. Задача - прикрытие этого прохода и выполнение деликатных заданий в Дагомее и Халифатах. Что точно, сам пока не знаю. Но это, скорее всего, прием и передача грузов, сопровождение конвоев. Те дела, где Орден не хочет обозначать свое присутствие. Люди и снаряжение начнут прибывать только завтра, во второй половине дня. Бардак страшнейший. У них людей пока нет, за два дня рассчитывают подобрать. Меня сюда перебросили на самолете из Лумумбы всего шесть часов назад, там я работал на местного царька. Такие очень гордятся, что на них работает белый человек, и платят сумасшедшие деньги. Ну, а как я попал в этот мир, вам, наверное, неинтересно.
   - Лумумба, насколько помню, далеко отсюда. Как успели, и где садился самолет? Здесь есть аэродром? - я просматривал рюкзак Вилли и одновременно с ним разговаривал
   - Да, Лумумба далеко, около тысячи километров, если напрямик. Самолет быстрый. "СуперТукано". Штурмовик. У него скорость около четырехсот пятидесяти километров в час, если с подвесными баками лететь. В пятидесяти километрах отсюда в джунглях есть аэродром подскока с грунтовой полосой. Сели там. Его заправили, и он улетел назад, а меня на машине сюда. В Лумумбе со мной Орден давно заигрывал, но предложений не делали. А сегодня звонок и предложение. По деньгам совсем неприличная сумма выходит. Своего царька я уже тихо ненавидел, через час был в самолете, а через три с половиной уже здесь. Что здесь произошло, не знал, пока Герда не рассказала. Когда услышал выстрелы в комнате, решил защищаться. Взрыв в комнате мне был не нужен, хотел просто отвлечь внимание, а когда стал уже стрелять, узнал Герду и еле вывернул руку. Ее убить я не смог, а тебя не успел. Она стала быстрее меня. Вот и вся история.
   Немцу становилось хуже, лицо покрылось испариной, обезболивающее переставало действовать, но говорил он ровно и спокойно.
   - Может, тебе, Вилли, еще укол сделать? - спросил я.
   - Нет, спасибо. Вырублюсь. Хочу перед смертью еще с Гердой поговорить.
   - Думаете, она решит вас убить?
   - Думаю, да. Я в свое время с ней... в общем, не очень хорошо поступил. Она такого не простит. Ты, парень, береги ее... она уникальная женщина. И учись стрелять.
   - Не спеши умирать, Вилли. Ты нас выдашь? - спросил я его. Зараза... потянуло на сантименты. Проще его пристрелить. Но не могу я просто так. Повод нужен.
   - Я же смог не убить Герду... тебя убил бы и не задумался. Как же я ее выдам и как объясню, почему вы меня оставили в живых? Проще сказать, что с нигерами пострелялся, все равно они были расходным материалом. Парень, я не собираюсь ни тебя, ни ее долго уговаривать. Вас не выдам, а вы поступайте, как знаете... Приключения у вас знатные... сам бы так хотел повеселиться... она рассказала. Ты занимайся, чем надо. А я спокойно посижу.
   Вышла на связь Герда и сообщила, что близко. Действительно, скоро рядом затормозил "Хамви". Она загнала его во двор, подошла и присела рядом.
   - Познакомились? Это хорошо. Максим, побудь, пожалуйста, в доме. Я через несколько минут освобожусь, - голос Герды был решительный, но выглядела она растерянной и уставшей.
   - Милая, ты мне нужна на секунду, - я ее решительно приобнял и увлек в дом.
   - Что? - очень уж холодно она на меня посмотрела.
   - Ты его собираешься пристрелить?
   - Да, собираюсь.
   - Ты в курсе, что он мог тебя убить и не убил?
   - В курсе. Но...
   - А ты в курсе, что ты в новом мире, и жизнь твоя, как и моя, началась с нового листа? А прошлая жизнь осталась на Земле. Я не знаю, что он тебе сделал, но подозреваю, что сходил налево, - злое сопение подсказало мне, что я угадал. - Он тебе сегодня подарил жизнь, дай по морде и подари ему тоже. Мне что-то подсказывает - это не последняя наша с ним встреча. Если все, что я тебе говорю, ерунда, иди и убей его. Я все сказал. Иди.
   - Ты его защищаешь потому... потому что...
   - Такой же козел?
   - Я этого не говорила.
   - Но подумала. Может быть. Но защищаю его не из солидарности. Это глупо. В любом случае я стану на твою сторону. На сторону своей жены, даже если ты его застрелишь. Но подумай, стоит ли это делать?
   Герда несколько секунд постояла, глядя на меня своими зелеными глазками, и упрямо заявила:
   - Тебя я точно застрелю за такое. Идем. Дипломат...
   Вилли сидел, прислонившись к стене, с закрытыми глазами, и тяжело дышал. Услышал наши шаги и сказал:
   - Я готов, Мышонок.
   - Сиди уже, старый козел. К чему ты готов? Давай в дом, посмотрю твои раны. Скажи спасибо, что голову твою не прострелила, старый дурак.
   Вот и все наладилось. Как-то не хотелось его убивать. Вот только не знаю, удастся мне ее уговорить в следующий раз. Насчет себя. Если я это... налево схожу. Я пока не собираюсь, но... не стоит, наверное.
  
   Опять занесли Вилли в дом и еще раз осмотрели раны. К счастью, кости были целы, и он даже крови немного потерял. Герда сделала новую перевязку и легла пару часов поспать. Мне опять не спалось, и я потратил время на выяснение некоторых сведений о Новой Земле. После этого я только укрепился в мысли ехать в Россию, но не в Москву, а в протекторат Русской Армии. Есть, оказывается, здесь некоторые нюансы. У Вилли имелись некоторые связи в Лумумбе, но нам туда ехать не с руки. Зато в Кейптауне, а мы там окажемся неизбежно, если соберемся добираться морем, в порту работал некий Тиль Молоток. Фамилия Хильденбранд. Он в обязательном порядке должен был, при упоминании Вилли, помочь с переправкой. Ну, и деньги, конечно, понадобятся для Тиля. А вот районов, по которым мы будем добираться до Кейптауна, Вилли не знал совсем. Советовал прибиваться к конвоям и с ними ехать. Хотя конвоев могло и не быть. Вилли немного рассказал про Дагомею. В общем, сплошное средневековье и анархия. Средств общественного передвижения здесь практически не было, а в одиночку ехать не рекомендовалось.
   Вилли сказал, что все моменты с Орденом, касательно гибели бандитов, сможет уладить, а потом сделал нам царский подарок. Я по его просьбе отодвинул шкаф, поднял половицу и вытащил большую жестяную коробку. Оказывается, он, как только заселился в комнату и узнал, что в ней жил безвременно почивший атаман Ахмед, сразу осмотрел комнату на предмет захоронок. Ему, как человеку бывалому, найти ее труда не составило. Он еще сам не знал, что там, возможности не было посмотреть, вот я ему и помог. Кроме двадцать первого Глока, в идеальном состоянии, с удлиненным стволом и глушителем - я его сразу прибрал для жены, она говорила, любит такие - лежали деньги и пачки местных документов. Денег оказалось сто тысяч в пластиковых банкнотах и десять тысяч в золотых монетах. Вилли отдавал нам все, но я половину денег в купюрах оставил ему, золото брать он отказался наотрез. Однако самым ценным оказались документы. Я до самого рассвета их сортировал, подбирая себе и Герде. Я так понял, хозяева безвременно почили, и был шанс, что это прошло по базам Ордена или государственным базам, но Вилли убедил, что это не так. С записью актов гражданского состояния в Новой Земле был совершеннейший бардак. Главное - не числиться в списках разыскиваемых преступников, а жив ты или мертв, мало кого интересовало. Новая Земля была жестоким местом, погибало очень большое количество людей, а институты государственной бюрократии, особенно в южных государствах, напрочь опаздывали со своим появлением. Здесь в большинстве мест даже отсутствовало такое понятие, как регистрация по месту жительства. В результате я стал Юрием Прозоровским, прибывшим в Новую Землю в 2003 году, а Герда - Магдой Оотс, прибывшей в 2002 году. У нас с фотографиями даже было определенное сходство. Конечно, не идеальное, но было. Это лотерея, но лучшего не предвиделось. Герда проснулась, мы перекусили и собрались ехать.
  
   Я вспомнил про рабов в клетке. К нашему сожалению, живых среди них не было. Одна девушка оказалась белой. Некрасивое лицо стало в смерти еще страшнее. Ее, видимо, долго насиловали, а потом просто забили до смерти. Я вспомнил, что видел среди документов, карточку с ее фотографией. Шерон Аткинс. Как же ты сюда попала, девочка? К сожалению, похоронить мы ее не успевали, и Герда просто прочитала молитву над ее телом.
   На прощание Вилли подарил Герде свой МР-5 и подсумки с магазинами, а она ему так и не дала в морду, как я ей предлагал. Но часок сидела насупленная и грустная. Ага, а если бы пристрелила, то час слезу пускала. Странные женщины.
  
  
  22 год. 22 число 7 месяца. Новая Земля. Около двухсот пятидесяти километров до южных границ Дагомеи
  
   Со слов Вилли, колонну Ордена следовало ждать только к вечеру, к тому же они сначала высадятся на аэродроме с транспортника, так что мы, не таясь, поехали по дороге. Дорогой ее, конечно, назвать было нельзя, тропинка, но хорошо хоть такая есть.
   Я подивился разнице в климате. На высокогорье царила жара и было довольно сухо, здесь же - как в русской бане. Создавалось впечатление, что влага конденсируется прямо в воздухе. Джунгли смыкались над головой, и казалось, что мы едем в зеленом тоннеле. "Хамви" бодренько тащил нас по раскисшей глине, зверей и гадов в машине бояться не приходилось, так что путешествие проходило сравнительно комфортно. Нашей целью был поселок лесорубов с веселеньким названием Лимпо. От него ходили баржи с лесом по реке Замбези - такой же длинной и полноводной, как в старом мире. Шанс на то, что нас там засекут, оставался неоправданно высоким, но я надеялся на русское авось и на то, что с ориентировкой нас объединяет только машина. А на ней ничего орденского нет. Не маркируют они свои машины. А автоинспекции здесь нет. Даже номеров на машинах нет. Хотя Вилли говорил, на машинах патруля Ордена эмблемы есть. У местных в пользовании такие машины есть и много, но все в основном на севере. Жители Дагомеи в подавляющем большинстве жили точно так же, как и в старом Свете, и не то, что машин, бывало, и домов своих не имели. Так мы и не африканцы. В любом случае бросить машину мы сейчас не могли и решили обеспокоиться этим вопросом, когда выберемся в жилые места.
   Мы ехали и придумывали себе легенду, какого черта нам понадобилось в этих дебрях. Придумала Герда. Биолог она. Изучает фауну Новой Земли. А я, как верный супружник, ее сопровождаю. Живем в Новой Одессе. Вилли там пожил и много о ней рассказал. Оказалось, Одесса в Старом Мире и Одесса в Новом - очень похожие города. В Новой Одессе даже привоз есть и Дерибасовская улица... А как мы сюда добрались? Просто. Морем. Нанимали судно до Кейптауна, а вот сюда своим ходом. Захотят, раскусят. Если захотят, конечно.
  
   Дорога, она же тропинка, должна была привести нас прямо в Лимпо. Кроме мелкой и широкой речушки за сорок километров от блокпоста, ориентиров не было. Да они и не нужны, если эта тропинка действительно идет в поселок лесорубов. С нее съехать в стороны не представлялось возможным. Сплошная стена зелени. Через семьдесят километров от речки джунгли должны кончиться, и начнется холмистая местность, поросшая только местами. Дорога продолжится, но начнет вилять, а ехать нам надо строго на север, до начала вырубок леса. Ладно, там и посмотрим.
   - Милая, мне кажется, я должен знать про Вилли. Расскажи, - мне действительно интересно. И монотонность эта зеленая надоела. Руль можно бросить, и так по колее пойдет.
   - А он тебе ничего не рассказывал? - подозрительно скосила глаза Герда.
   - Ничего. Сказал, ты сама расскажешь.
   - Ну... я не знаю, что даже сказать. Он работал в спецслужбах ГДР, когда все рухнуло, подался на вольные хлеба. Вот этот период его жизни я плохо знаю. Когда я начала работать, он уже состоял в нашей конторе. В Африке со мной тоже, был моим наставником. У нас это практиковалось, к ветеранам прикрепляли молодежь. Вообще наша компания, как бы тебе сказать, делала акцент на семейные отношения в подразделениях. Это не в смысле брака, а дружбы, взаимопомощи, единения. Наставничества. Учебы. Типа родители и дети. Молодые, сам понимаешь - дети. Почти всему, что я знаю, меня научил Вилли. Дальше я не знаю, стоит тебе рассказывать или нет, - Герда надула губы и опять насупилась.
   - Стоит, милая. Стоит. Ты же моя жена, и от меня у тебя секретов не должно быть, - подбодрил я Герду. Хотя уже знал, что она расскажет. Влюбилась и последующие Санта-Барбары.
   - Обещай тогда не смеяться и сразу забыть, что я тебе расскажу.
   - Обещаю, - я несколько удивился.
   - Я влюбилась. Он стал моим мужчиной. Нам было хорошо вместе. Я уезжала в отпуск в Германию. Вернулась на день раньше, открыла дверь в нашу квартиру, а этот долбанный старый мудак прет в зад Карла, смазливого блондинчика из нашей группы, - последние слова Герда проорала с искаженным от злости лицом. А я чуть не бросил руль. Вилли гей? Что с миром делается. Нормальный мужик. Мужественный. Смелый. М-да. Они как раз и излишне мужественные.
   - И что? - как раз смеяться мне не хотелось. Я ее как раз понимал. Девичья любовь, бла-бла-бла, и тут такой шок. Если бы хоть с девкой изменял, а так вовсе уж непотребно получается.
   - Ничего. Хотела пристрелить, нечем было. Ушла в отдел физической охраны...
   - И стала баловаться с девочками, подсознательно ему мстя. Так?
   - Да.
   - Ну и где здесь смеяться?
   - Как не смеяться? Собственный мужик изменил с мужиком. Позор.
   - Секундочку. Твой мужик на данный момент я. И я изменять тебе не собираюсь, тем более с мужчинами. Это для меня как... лучше застрелиться. Где позор?
   - Точно не собираешься?
   - Крест на пузе. С ума сошла? Еще раз подобное услышу, выдеру как сидорову козу. И в глаз дам.
   - И я тебе не буду с женщинами. Если ты сам этого не захочешь, - тихо сказала Герда и покраснела.
   - А с мужиками?
   - Крест на пузе. Я тебе открою страшную тайну. Только ты никому не говори. Я с мужчинами после этого не могла. Не получала удовольствия. Ты первый. Я еще в самолете тебя захотела. Как истина открылась, божие явление. Планировала тебя изнасиловать в Таиланде, в первую же ночь. А нас сюда занесло, и поняла, что не на Земле, готова была монстров за тебя голыми руками рвать.
   - Ну уж прямо... - черт возьми, приятно, когда тебе такое говорят.
   - Правда-правда. А ты стал со мной в игру играть, кто кого перехочет. Я злилась, но понимала, что это правильно. Надо было меня разбудить. Ты умный. Я тебя люблю, люблю, и хочу от тебя девочку Илзе.
   - Прошлый раз была Гретхен.
   - А я двух хочу. Пообещай, когда устроимся, сделаешь.
   - Сделаю. Но кого - не гарантирую. Может мальчик получиться. Иван.
   После подобных разговоров в меня как сила геркулесова вселилась, и я катил за рулем бодренький прямо до речки. А в речке въехал в яму. Вода ни в кузов, ни в мотор не попала, но машина села намертво. Невзрачная речушка, глубиной по колено от силы, неожиданно подложила нам такую свинью. Пришлось любимой вылезть на крышу с винтовкой и сторожить меня от крокодилов и всякой прочей нечисти, а я полез с тросом от лебедки на противоположный берег и прицепил его к дереву. Выползли, но вымок до нитки. Потом ползли по подтопленной тропе со скоростью десяти километров в час. В общем, из джунглей выехали поздней ночью и встали на ночлег на невысоком холме. Вылезли из машины и наскоро, стоя на крыше и сторожа друг друга, обмылись, сил не было терпеть эту липкую, грязную влажность. Поужинав копченым мясом и полулитром коньяка, для профилактики инфекций, задраились в машине и провалились в сон. Проснулись от того, что ощутили на себе много взглядов. В кромешной темноте, полукругом вокруг машины, горели желтые глаза. Молча. Темнота и глаза. Я, не помню как, выкарабкался к Браунингу, дернул массивную ручку затвора и нажал на гашетку. Гулкий грохот разорвал темноту, и вспышки вырвавшегося из ствола пламени осветили голую саванну. Никого. Я сполз назад в салон и включил ночник. Никого. М-мать. Долго не могли заснуть, так до рассвета и проворочались.
  
   Выпили много кофе, походили вокруг машины, всматриваясь в траву, и за руль. Тропу мы ночью потеряли, и теперь за руль села Герда, а я на крыше с биноклем командовал заезжать на каждый холм и высматривал признаки дороги. Эта зараза как испарилась. Но, впрочем, скорости мы не снижали и двигались строго на север. Видимости никакой. Переезжали из леска в лесок. Приток Замбези под названием Желтая Речка тоже исчез. Поблудили и не нашли его. Пришлось ехать на север практически вслепую.
   Спасал от духоты слабенький ветерок. Живность, в принципе, была знакомая, в основном антилопы, различающиеся окрасом, формой, количеством рогов и размерами. Были и громадные рогачи, и гиены. Куда без них. Едем и едем. "Хамви" везет. Хотя, на мой взгляд неспециалиста, он реветь начал погромче, и похрюкивать. Температура масла и воды в норме, топливо тоже вроде не жрет, лампочки не мигают и не пищат. Герда знаниями американского автопрома не блистала и ничего дельного подсказать не могла. Катили, пока солнце в зенит не встало.
   Одновременно изъявили желание перекусить, заехали на холм, скорее, большую возвышенность, в рощу пальмовидных деревьев и встали. Впереди просматривались несколько таких же оазисов, блеснула вода. Наконец-то. Герда начала готовить горячий обед, сама вызвалась, а я стянул ботинки и уселся на крыше с биноклем в руках. Благодать. Жена суетится, запахи вкусные рецепторы пищевые тревожат. Ветерок обдувает... Ветерок обдувает... Стреляют, мать твою. Рядом, пулемет аж захлебывается. Что же ты делаешь, клина поймает... еще один вступил, экономно так. Автоматы тоже постукивают.
   В просвет между рощами выскочил длинный внедорожник, вильнул, чуть не перевернулся, но выправился и помчался в нашу сторону.
   - Герда, за руль, - она уже и сама поняла, нырнула в кабину. Завелась и ждет команды.
  
   С крыши внедорожника, высунувшись в люк по пояс, азартно палил из пулемета, нашего РПК, кажется, импозантный толстяк. Машина подпрыгивала, виляла, борода толстяка развевалась, и молотил он в белый свет, как в копеечку, куда-то в сторону рощи, где пока никого не было видно. Через несколько секунд стало ясно, куда он пули переводит. Выскочили три разнокалиберных джипа с улюлюкающими пассажирами. Пассажиры были совершенно черными и вооруженными донельзя разнообразно. С головной машины грамотно работал пулемет. Похоже, пулеметчик не хотел уничтожать машину, а только повредить или напугать явно неумелого водителя, пока тот не перевернет машину. И это ему удалось. Джип в очередной раз вильнул, пошел юзом и таки перевернулся, толстяк рыбкой взлетел в воздух и улетел в сухой кустарник. В преследующих машинах взревели и заулюлюкали.
   Так, родные. Тут мне все ясно, и дело не в расовых предубеждениях. Из Браунинга я не никогда стрелял, вот из КПВТ и ДШК настрелялся очень порядочно. Не думаю, что большая разница. Прикинул расстояние - сто пятьдесят метров, не больше. Коротко нажал на гашетку. Пули вздыбили пыль перед головным джипом. Отлично. Тут вам и конец пришел. Очередь чуть подлиннее. С головного сорвало капот, из кабины брызнуло красным, джип развернуло и он эффектно, несколько раз, перевернулся. Во второй я всадил пуль двадцать, в четыре очереди, и тот, чавкая разорванными покрышками, просто остановился и густо задымил. Никто из него не вылез. Водитель третьего, не желая повторить судьбу товарищей, разворачивал машину по широкой дуге, но, не сориентировавшись, выехал прямо на меня. Я его расстрелял метров с сорока, даже Герда в кабине восхищенно взвизгнула. Машину практически разорвало на куски. Я методично выдал ещё по очереди в каждую из машин, во второй мне показалось шевеление, и дал команду выезжать, посмотреть, что с пассажирами Лендровера. Не знаю, кто у него сидел за рулем, но толстяк как раз на карачках выползал из кустов и, мотая головой с развевающейся белой бородой, смотрел на учиненный мною разгром. Потом он вскочил и, спотыкаясь, понесся к своей машине. Возле нее, на коленях, стояла женщина. Увидев бегущего к ней толстяка, она вскочила и тоже понеслась к нему навстречу. Мы как раз подъехали, когда любящие сердца воссоединились. Любящие, несомненно. Они кричали в два голоса, ощупывали друг друга в поисках несуществующих травм и не сводили друг с друга глаз. Я спустился в салон и натянул поспешно ботинки, война застала меня босиком, и мы вместе с супругой чинно вышли из машины.
  
   Пожилые влюбленные, а им было минимум по шестьдесят лет, наконец нас заметили и оторвались друг от друга. Мужчина чинно сделал шаг вперед и, энергично кивнув головой, представился на английском языке:
   - Позвольте представиться, граф Рудольф фон Валенштедт, профессор кафедры биологии Кейптаунского университета. Моя жена, графиня Ольга фон Валенштедт, баронесса Вяземская, профессор кафедры ихтиофауны Кейптаунского университета. Горячо благодарим вас за наше чудесное спасение.
   Настала наша очередь представляться. Я так же чинно кивнул и вымолвил:
   - Доктор Юрий Прозоровский, моя жена Магда Оотс, - не удержался, добавил титул. Чего доктор? Юридических наук, конечно. Фальшивыми биологами профессорам, представляться было глупо. Легенду приходилось менять на ходу.
   Герда даже книксен сделала и предложила старикам пройти в машину для оказания посильной помощи. Супруги благодарили и отказывались, но баронессу все-таки удалось уговорить. Мы с графом осмотрели его "Лендровер". Машина помялась, из нее разлетелись всякие сачки, клетки и банки, но, к моему удивлению, сильно не пострадала, всё-таки Лендровер, а не Феррари какое-то. Закрепили на ней трос, дернули, и она, заскрипев, вернулась в нормальное положение. Вид, конечно, был совсем непрезентабельный, все, что могло разбиться - разбилось, но когда я поставил на место слетевшие с аккумулятора клеммы, "Ленд" почихал, поупрямился и завелся. Поискали и нашли РПК профессора. Пока Герда в рощице, куда мы учтиво пригласили супругов разделить с нами трапезу, отпаивала баронессу кофе, граф поставил меня в затруднительное положение. Он предложил поехать со мной к останкам разбойников, зафиксировать на видео, пересчитать трупы и собрать мои законные трофеи. После чего он с женой брался в ближайшем отделении Ордена засвидетельствовать победу, для получения мною законного вознаграждения в размере тысячу экю за голову. Здесь за это еще и платят? Райское место.
  
   Съездили и зафиксировали то ли четырнадцать, то ли шестнадцать трупов. Знаете, разбирать месиво не хотелось. С такого расстояния крупнокалиберная пуля не убивает, она просто разрывает на куски. Трофеев, соответственно, тоже почти не было. Да и не надо. Я не взял ничего. В Орден, наверное, я тоже не пойду. Хотя наглости хватит.
   Пообедали. Я старался разговаривать со стариками максимально приветливо. Герда демонстрировала недюжинные знания дворянского этикета. Баронесса заметила, что дворяне Прозоровские всегда славились благородством и редкой галантностью. И в каком-то там году, в гимназии во Франции, Петенька Прозоровский очень был в нее влюблен. Поболтали с ними с удовольствием. Старики оказались на редкость приятными, светлыми людьми. Они, оказывается, всегда в это время выезжали в Лимпо, на биологическую станцию, принадлежавшую университету, и занимались любимым делом. Но в этот раз заехали слишком далеко, в погоне за чрезвычайно редкой бабочкой и нарвались на банду очередных борцов с белым игом. Приглашение в Лимпо мы, естественно, приняли. Очень подходит нам такое предложение.
   Я изложил свежесочиненную легенду. Мы с супругой болеем страстью к диким первозданным местам, и в ознаменование нашей свадьбы и медового месяца решили совершить путешествие к отрогам Южного Хребта, а сейчас возвращаемся домой, в Новую Одессу. Как позже выяснилось, версия оказалась совсем идиотской. Ни один разумный белый человек на медовый месяц в Дагомею не поедет. Но неожиданно она сработала. Версия была принята с восторгом. Оказывается, старики тоже болели такой страстью к путешествиям, и могли за своими бабочками заехать хоть к черту на кулички. И они нам поверили.
  
   Я сел за руль "Лендровера" и посадил рядом графа, а Герда повезла баронессу в "Хамви". Старики все-таки побились неслабо, и психологическое потрясение сказывалось, так что чувствовали они себя неважно. Дорогу в поселок знали хорошо, и мы доехали сравнительно быстро, к вечеру.
   Поселок напоминал собой хорошо защищенную крепость. Блокпост на въезде, построенный из бетонных блоков, ежи из рубленых рельсов, бетонные надолбы, мешки с песком и два Браунинга на станках. Поселок защищала стена из массивных бревен и частично задние стены каменных домов. Мы остановились. Пулемет я заранее со станка снял и спрятал в машине. Командир блокпоста, иссиня-черный, циклопической величины негр, в камуфляже расцветки "джунгли", ярчайшем малиновом берете, с РПК в слоновьих руках и в разгрузке, утыканной банками к пулемету, подошёл к нашей машине. По-дружески поздоровался с профессором, поинтересовался причиной столь печального состояния машины и, выслушав экспрессивный рассказ, долго не менее экспрессивно тряс мне руку и благодарил за спасение почетного вождя поселка.
  
   Мимолетом поинтересовался удостоверением личности, мазнул ручным сканером, у меня сердце сжалось, но, слава богу, вроде пронесло. Поинтересовался, не надо ли опломбировать сумку с оружием, не дожидаясь ответа, махнул рукой и потребовал, чтобы мы с супругой, а также и профессор с женой непременно были сегодня в Общинном Доме, где состоится празднование чудесного спасения и заседание круга вождей в честь праздника какого-то божества. Всенепременно обещали быть, и нас пропустили в поселок. Сканер не запищал, никто нам с Гердой руки крутить не кинулся, и от сердца немного отлегло. Баронесса поинтересовалось, есть ли у нас костюмы для выхода в свет, на что пришлось сознаться, что нет. Она пояснила, что это не беда, и для леди у нее все есть. А вот мне придется прибарахлиться, и обязала мужа ехать со мной сейчас же.
   Вот так помпезно и одновременно просто мы попали в первое населенное место в Новой Земле. Мне было очень любопытно узнать, как люди живут, по телевизору я насмотрелся на убогость и нищету африканских поселков, и ожидал здесь увидеть то же самое, но все оказалось совсем по-другому. Архитектура поселка напоминала американский колониальный стиль с очень сильным национальным уклоном. Чистейшие улицы, палисадники перед домами, магазинчики, стилизованные под африканские круглые глинобитные дома. Нет детей с опухшими от постоянного недоедания животами, наоборот, вот европейская воспитательница повела за собой группу школьников, держащихся парами за руку. Мальчики в белых рубашечках с красными галстуками и черных шортах с лямками, девочки в белых платьицах и таких же красных галстучках. Параллельным курсом величественно проплыли две массивные матроны, в африканских сари ярчайшей расцветки и тюрбанах, держа в руках большие плетеные корзины с покупками. Навстречу идут две вполне по-европейски, можно даже сказать - стильно - одетые девушки с шоколадного цвета кожей, болтают и держат в руках портфели. Ага, а вот казармы индийской колониальной пехоты. У входа двое часовых в тюрбанах и с М-16А1 у плеча, Вилли рассказывал, что позиции англичан в этом регионы традиционно сильны. Очень все необычно и экзотично, мне понравилось.
  
   Мы с профессором остановились у вполне европейского магазина со стеклянной витриной на всю переднюю стену, где застыли несколько самодельных манекенов в разнообразной одежде. Над магазином гордо сверкала вывеска "LimроМагkеt". Брякнула дверь и нас вылетел встречать невысокий, пухлый, неестественно черный мужчина с громадной шапкой курчавых волос. Он с ходу брякнулся на колени, приложил руку профессора к своему лбу и завопил:
   - Отец! Рассыплются в прах кости твоих врагов. Отец! Слава Малинде, ты жив. Отец, ты жив, и Джамбо помажет свои губы кровью твоих врагов!
   Далее, покончив с традиционной частью приветствия, энергично тряхнул мне руку и пригласил в магазин, где усадил нас в плетеные кресла, поорал на непонятном диалекте и через две секунды на столике появился полный кофейный сервиз и плетеная корзинка с круассанами.
   - Руди, как ты нас в очередной раз напугал! Ты, как всегда в своем репертуаре! Надеюсь, ты попал из своего пулемета хоть в одного ниггера? - Джамбо уселся напротив нас и расплылся в широчайшей улыбке.
   - Нет, Джамбо, но палил я очень энергично. Всех убил этот милый молодой человек. Кстати, позволь представить своего спасителя. Юрий Прозоровский, доктор права. Он со своей милой женой победил этих засранцев так быстро, что они даже пукнуть не успели, - профессор, довольный своей шуткой, громогласно заржал.
   - Юрий. Позвольте мне вас так называть. Вы спасли не только самое дорогое, что есть в нашем городе - почетного отца и вождя племени. Вы спасли крестного моей единственной дочурки. С этого дня вы самый желанный гость в моем магазине и во всем городе. Надеюсь, вы будете сегодня в большом доме на собрании?
   - Джамбо, ты уже все знаешь? До тебя новости почему-то доходят раньше всех в Лимпо. Мы, собственно, поэтому к тебе и зашли. Юрию не в чем выйти в свет. Покажи ему, что у тебя есть, - ответил за меня профессор.
   Джамбо кликнул двух своих помощниц - молоденьких миловидных африканочек, и они увели меня в торговый зал, где на стеллажах и вешалках лежало и висело великое множество обуви и одежды. Ежесекундно хихикая и отчаянно смущаясь, девицы мне все показали, так что я подобрал себе несколько шортов, футболок, пару льняных брюк и рубашек, пару отличнейших плетеных туфель и ремней. Магазин торговал практически всем, в том числе и для женщин, так что я, подумав и посмущавшись, попросил помощи у девиц и набрал кучу туалетных принадлежностей для себя и Герды. Все-таки в этот мир я прибыл голым, почти как Адам, у жены хоть рюкзачок-самобранка имелся. Девицы все упаковали и посчитали. Вышло совсем нормально, по нашим деньгам. Появились Руди и Джамбо, судя по довольному виду и запаху, хватившие вискарика, и Джамбо, глянув на чек, с ходу пояснил, что сегодня мои покупки считаются подарком. Ну что же, премного благодарны.
  
   Биологическая станция представляла собой большое двухэтажное здание, собственно жилой дом, а вокруг него разместилось множество оранжерей, пристроек и зданий поменьше. Особенно бросились в глаза большие газоны с очень красивыми цветами и порхающими над ними бабочками. Собственно, в настоящем смысле слова биологической станцией это не было, просто загородный дом Руди и Ольги. Проживали в нем только они, но называли его станцией по одной им известной аналогии.
   На крыльце выстроилась целая делегация, во главе которой стояла величественная толстуха в белом переднике и наколке на курчавых волосах. Она слетела с крыльца, запричитала, расцеловала Руди и его жену и увела их в дом, по пути сержантским голосом отдавая указания и перепоручив нас молодой девушке. Машины наши загнали во двор, вещи сразу забрали и занесли в дом. Наша комната мне напомнила комнату Скарлетт О'Хара из фильма "Унесенные ветром", только с большей кроватью и обязательным балдахином. Она совмещалась с ванной и туалетной комнатой. Появилась девушка, с ходу предложила помочь принять ванну и, получив отказ, несмотря на хитро блеснувшие глаза моей жены, забрала вещи на глажку, сообщив, что через два часа нас ждут господа профессора. Госпожу, то есть Герду - в будуаре хозяйки, а господина, то есть меня - в курительной комнате.
  
   Два часа нам хватило на все. На все - это буквально. Если бы не приглашение хозяев, мы с Гердой не за что не оторвались друг от друга. Мы наслаждались всеми мелочами цивилизации, на которые не обращаешь внимания, чувствуя их каждый день, но после приключений они доставляли невыносимое удовольствие. Мы успели даже немножко поваляться на белоснежных простынях.
   - Мне кажется, я попал в Луизиану, во времена рабовладения, но с современным уклоном, - сообщил я Герде. - Прелестно и экзотично.
   - Так было в ЮАР. До того, как там произошли перемены. В принципе, сейчас тоже так, но далеко не везде. Кстати, тамошнее население приняло перемены вовсе не с таким восторгом, как принято считать. Мне тоже здесь нравится. Я даже немножко язык понимаю. А кстати, кто тебя надоумил купить мне женское необходимое?
   - Кто, кто... я что, не могу позаботиться о собственной жене? Вот краснел и покупал.
   - Ты самый лучший муж на свете. Теперь это будет твоей почетной обязанностью...
   - Ну уж нет. Ты, кстати, кольцо спрячь. Хозяйка, что-то говорила о Сопротивлении во Франции, где она участвовала.
   - Уже... Собирайся, время поджимает, а я к хозяйке платье мерить...
  
   Пока дамы собирались, мы с хозяином расположились с бокалами бурбона и сигаретами. Я закурил, не удержался. Пробовали бурбон, очень даже неплохой. Местного изготовления. По словам профессора, его делают в Техасе, "Lопе stаr" называется.
   Профессор рассказывал, что как только поступило предложение переселиться на Новую Землю, они с женой не колебались ни минуты. Детей они не нажили, ничего не держало, и такое экзотическое приключение, как Новый мир с абсолютно новыми видами флоры и фауны, пропустить не смогли. Их специально пригласили в Кейптаунский университет на преподавательскую деятельность, так что там они и обосновались. Он потомственный военный, отступил в юношестве от семейной стези и пошел в науку, но наследственный боевой дух не потерял, коллекционировал предметы военного обихода и старинное оружие. Обещал в Кейптауне незабываемую экскурсию по своим экспонатам. У меня сразу родилась мысль подарить ему кое-что из своего, натрофеенного. Очень мило поболтали, я узнал довольно много о них, сообщил дозированно о нас. Потом профессор меня покинул, сказал, переоденется для торжественной части, но почти сразу в курительную вышла моя жена в сопровождении хозяйки. Матерь божья, такой красоты я с рождения не видел. Хозяйка одела ее во что-то невообразимо воздушное, кружевное, сказочно красивое и сказочно старомодное. Герда выглядела, как Золушка на балу у принца, и даже на голове сверкала миниатюрная диадема. Я чинно поднялся и предложил своей принцессе свою руку. И тут появился профессор. Это я только потом понял, по торчавшей из-под маски бороде. Официальный костюм состоял из волосяной копны, закрепленной на шее и спадавшей до пят, браслетов на руках и ногах, деревянной маски с жутко кровожадным выражением и короткого копья с длинным, широким наконечником. Встреться мне такое ночью... Руди, очень довольный произведенным впечатлением, захихикал и попросил ничему сегодня не удивляться.
  
   Но удивляться мы начали сразу. Перед крыльцом стояла процессия из могучих молодцов в коротких соломенных юбках и ожерельях из раковин и клыков зверей, с четырьмя украшенными цветами носилками в руках, и мини-оркестра, который немедленно при нашем появлении выдал какофонию звуков из национальных музыкальных инструментов, которые я и инструментами бы не назвал.
   Нас погрузили в носилки, молодцы водрузили их на плечи и звучно, в такт движению, гикая, понесли по улице. Сзади приплясывал оркестр, не переставая дуть и колотить в горшки, кости и раковины. Таким образом мы продефилировали к центральной площади, где уже установили большую трибуну. Толпа расступилась, нас с Гердой и баронессу высадили возле ряда кресел перед трибуной, а Руди внесли на трибуну. Он сошел с кресла, люди радостно заорали, и наш профессор, приплясывая, направился к трону, на который и уселся. Рядом стояло еще четыре таких же кресла, где восседали такие же пугала, только в разных масках. Музыка достигла апогея и вдруг стихла. На сцену вышел могучий негр, встретивший нас на КПП. Тоже в соломенной юбке, устрашающей боевой раскраске и с копьем. В уголке сцены выстроился хор из африканок в сари и тюрбанах, которые немедленно начали приплясывать и тихонечко что-то напевать. Ведущий на непонятном мне языке повел речь, при этом дублируя ее телодвижениями. Такой театр одного актера. Я языка не понимал, но ведущий очень одаренно все переводил своей пантомимой.
   Вот добрый и мудрый профессор со своей женой живут в городе, помогают жителям, нянчат детей. Вот они ловят бабочек и собирают цветы. Опять помогают и лечат людей. А это они собрались в экспедицию. Командир сил местного ополчения Джозеф Окочукво - это уже я потом узнал - несмотря на свои великанские размеры, оказался очень пластичен и летал по сцене, как бабочка. В процессе рассказа, голос его наливался силой, и хор тоже экспрессивно взвывал в самых интересных моментах.
   Вот профессор с супругой едут в джунгли ловить бабочек, а теперь появляются злоумышленники, по совместительству демоны и нечистая сила, вот они затаились и ждут невинных жертв, а вот напали!
   Хор взвыл на уровне ультразвука и резко утих.
   Но героический отец племени не сдается, он защищает из последних сил себя и жену.
   Звуковое сопровождение хора нарастает.
   Но демоны одолевают, и уже не осталось сил.
   Хор взвыл в очередной раз до невообразимых высот и опять смолк.
   И тут... ну вот тут появляется добрый молодец с супругой. Собственно, я и жена моя.
   Дробь барабанов. Ритмичное завывание хора.
   Видя такой беспредел, молодец бросается в рукопашную. Жена с флангов строчит из пулемета и бросает гранаты с тыла. Молодец - то есть я - рубит головы и колет копьем. Кипит битва.
   Дробь барабанов и гиканье хора.
   Молодец крушит врагов и поедает... ну, в общем, я поедаю печень врагов, выкалываю глаза, ломаю руки, ноги, разбиваю головы и разбрасываю мозги. И в итоге... мы этого не делали, честное слово... в итоге побеждаем, жена мочится на трупы врагов, а я совершаю половой акт с отрубленной головой главного злодея. Победа.
   Хор достиг пика в экстазе, а зрители разразились криками одобрения.
   Вот это мы... такие герои!
  
   Джозеф дал сигнал смолкнуть. Тишина. Он начал говорить тихо, но с каждым словом голос наливался силой. С трудом, но я понял. Племени нужен такой герой и его красавица жена, поэтому он спрашивает у людей их мнение по этому поводу.
   А нас спрашивать не надо?
   Зрители разразились одобрительным ревом. Потом он обратился к отцам племени. Каждый из них согласно махнул коровьим хвостом. Нас пригласили на сцену.
   Джозеф подсказал, что делать. А то я сам не знаю.
   Я поблагодарил жителей и отцов города, сказал, что почту за честь влиться с женой в столь могущественное племя и постараюсь вместе с племенем наводить ужас на врагов внешних и внутренних. Мне вручили копье и полное облачение воина. Жене - серьги и подвеску на шею, вдобавок к сари и тюрбану.
  
   Все. Мы почетные жители Лимпо и члены племени зулу-свази. Получили кучу подарков, в том числе осла, двух коз, два десятка кур, африканскую люльку для ребенка и много еще всего. Местом проживания нам определили биологическую станцию, так как она в половинной доле принадлежит Лимпо.
   Потом были народные гуляния. Мы праздновали в узком кругу отцов города, племени и просто уважаемых граждан на заднем дворе Общественного Дома. Аутентичные национальные блюда. Коза, жаренная на вертеле, к примеру. Приятное общество. Вкусные напитки. Отдохнули и одновременно устали. Я познакомился поближе с ведущим церемонии Джозефом Окочукво, командиром сил самообороны по совместительству. Майором Ричардом Мерфи, командиром роты легкой колониальной пехоты, расквартированной в Лимпопо, и начальником полицейского участка Питером ван Рюйтером, высоким, худым африканером, жившем в городе с первых дней основания.
   Герда щебетала с руководительницей представительства Ордена в городе Ингеборгой Петерс, эстонкой, кстати, весьма симпатичной. Для меня все это было ценным ликбезом по обстановке в Новой Земле. Прямыми вопросами такой информации не добьешься. За время ее существования образовались традиции и обычаи, манеры и правила поведения, все это стоило перенимать, чем быстрее, тем лучше.
  
   Все хорошенько подпили и у всех развязались языки. И я совсем не удивился тому, что все дружно хаяли Орден, даже Петерс, его прямая представительница. Герда шепнула, что она поссорилась со своей прямой начальницей мисс Майлз, на базе приема переселенцев "Россия", и та ее в отместку сюда запраторила. С затаенной гордостью и радостью услышал от Мерфи, что Русская Армия здесь реальная сила, самая опытная и боеспособная. Про то, что Америка и здесь та же самая Америка, но Невада, Аризона и особенно Техас частенько кладут с прибором на Нью-Йорк. Много всего, не один день переваривать надо. Подошел Рюйтер.
  
   - Расскажи, как было, а то я из представления понял немного. В основном то, что ты отрезал тупым ножом голову главарю и трахнул в шею.
   - Да я его даже не видел! Возвращались в Кейптаун, встали на холме, перекусить. Слышу, стреляют. Вынесся джип, а из него Рудольф палит из пулемета. За ним три машины с пулеметами и бандой африканцев. Джип перевернулся.
   - Революционеры хреновы. Бандиты обыкновенные.
   - Скорее всего. Меня не видели, и я со ста метров всех положил. Четырнадцать человек. Все чернокожие, оружие разномастное. Вот, собственно, и все. Совсем не трудно оказалось. И в голову главаря не трахал. Не понял, кто из них главарь.
   - Долбаные уроды. Сейчас-то мы в округе их повывели, а раньше приходилось на каждого рабочего по солдату держать на комбинате. Чем на жизнь зарабатываешь?
   И чем я действительно зарабатываю? Вопрос так вопрос.
   - Не знаю, как тебе сказать. По староземельной профессии я юрист. Прибыл с некоторым капиталом, так что первое время ничем. Устраивался, занимался чем попало, разными делишками. А теперь с женой путешествуем, еще не решили, чем займемся и где осядем.
   - Решай. С твоими талантами мы тебя примем, если надумаешь, - Питер кивнул головой, как бы соглашаясь с самим собой. - Заскочи днем с Руди к нам. Дашь показания, получишь в Ордене четырнадцать штук. Думаю, лишними не будут. Теперь у тебя ожерелье из двадцати пяти черепов, а черепок Жирного Адди как кулон пойдет.
   Лишними они, конечно, не будут, но в Орден идти... и не откажешься, не поймут. И что за Жирный Адди? Питер здорово напился, хотя только покраснел лицом и слегка покачивался, и я решил, что он оговорился, спьяну.
   Появилась Герда с Ингеборгой Петерс. Дамы изрядно выпили и раскраснелись. Было им о чем поговорить. Обе из Эстонии, слава богу, хоть не знакомы были.
   - Инга, познакомься. Этот супермен - мой муж, Юрий, - представила меня Герда.
   - Юрий, - я церемонно поклонился. И чего это моя благоверная ее так обнимает?
   - Инга, - сунула мне ладошку Ингеборга. - А ты действительно супермен. И жена у тебя красивая.
   - А у нас, суперменов, всегда жены красивые. А судя по твоей красоте, у тебя муж тоже супермен, причем самый суперменистый.
   Действительно Инга была очень симпатичной девушкой. Худенькая, как ребенок, с детскими большущими глазами и копной соломенных волос. Лет двадцати пяти возрастом.
   - Магда, он прелесть. Не одолжишь мне его на часик? - Инга засмеялась и увлекла Герду от меня.
   Немного узнал об истории Лимпо. Город жил деревом. Кстати, граф Руди и его жена прибыли и основали биологическую станцию, когда еще и самого города не было. Пережили с жителями все трудные часы и помогали, как могли, чем и объяснялись такая любовь и уважение. В Лимпо со временем построили деревообрабатывающий комбинат и пристань, сплавляют и везут баржами лес по Замбези. Древесина редчайшая, обладает чуть ли не омолаживающими свойствами. Всю на корню закупает Орден. Несмотря на то что это самая крайняя точка Дагомеи и, соответственно, крайняя южная обитаемая точка Новой Земли, город считается зажиточным не только по меркам Дагомеи, но и по меркам этого мира. Название племени "зулу-свази" собирательное. Живут здесь люди в основном из староземельной ЮАР, но по большей части народностей зулу, бемба и свази. Вот и придумали племя в соответствии с традициями, и чтобы не уходить от корней. Орден очень поддерживает город. Еще бы, древесины такой пока нигде не нашли, так что Лимпо единственный в Дагомее благополучный город, еще и под самоуправлением жителей, и является вторым местом в Дагомее, где есть представительство Ордена, причём тот специально уладил вопрос с Британией о размещении в городе ее войск. Сам держит здесь два взвода своих военных и несколько катеров, для охраны речных караванов, и исправно снабжает силы самообороны оружием и боеприпасами.
   Раньше на город нападали бандиты, но колониальная пехота и самооборона их в округе повыбила. Тем не менее город даже окружали минные поля, угроза нападения была всегда и обещала остаться на будущее. Спасало только то, что все основные силы бандитов или, как политкорректней сказать - революционеров, базировались гораздо дальше, а местные мелкие банды никак не могли договориться об объединении.
  
   Потом были танцы. Как и африканские, так и вполне современные. Я заметил, что Герда что-то совсем по-приятельски себя ведет с Ингой. Не то, чтобы я был против такого развития событий, но бдительность превыше всего. Натанцевались, и в серьезном подпитии, далеко за полночь, заявились домой. Хозяева наравне с нами танцевали и пили, поэтому едва передвигали ноги. Пожелав друг другу спокойной ночи, завалились спать. Реально спать. Устали до чертиков. И заснули... почти сразу.
  
  
  22 год. 24 число 7 месяца. Новая Земля. Дагомея, город Лимпопо
  
   Разбудила меня Герда. Самым непосредственным образом. Я никогда не считал себя героем-любовником и сексмашиной, но встретив эту необыкновенную девушку, понял, как много сил придает любовь. Каждое ее прикосновение, каждый мой взгляд на нее вызывали желание и наслаждение. Мы могли заниматься любовью безостановочно.
   После разнообразных прелестей плотской любви мы немного порассуждали на тему, что может быть, если... Если, например, наши удостоверения проходят по каким-либо учетам и мы попросту спалимся. Или опознают машину.
   - А ничего не будет. С происшествием на плато нас уже ничего не связывает. Мы слишком далеко от него. Объясним реальную ситуацию. Перенеслись, попали, скажем, недалеко от того места, где профессоров встретили. В джунглях нашли эту машину, в ней останки человека в форме. И все. Поверят. Мы же действительно через ворота не проходили.
   - Я эту версию давно обдумывал.
   - Не понадобится. Орден нас уже пробил по базам. И мы чистые. Целуй меня быстро. Сюда и сюда...
   - Стоп. Пока все не расскажешь, не буду.
   - Ах так! Ты знаешь, эстонские девушки настолько суровы, что сами берут то, что им не дают. Лежать...
   - Я сейчас взорвусь от любопытства... зато потом - в двойном размере, я еле отбился от разбушевавшейся женушки.
   - На вечеринке Инга сама ко мне подошла, поздоровалась по-эстонски и назвала по имени, Магда. Оказывается, эта самая Магда из Таллинна, и тоже эстонка по национальности. Инга сама из Таллинна. Я спросила, как она узнала. Оказывается, информация с КПП сразу передается в полицейский участок, а дальше в Орден, где и проверяется. Таким образом, нас сразу автоматом пробили. Здесь криминальная обстановка очень серьезная, поэтому такие меры безопасности. И теперь самое главное. Нет, потом. Выполняй обещание...
   Выполнил, перевыполнил и в награду узнал, что Юрий Прозоровский - охотник за головами. Так вот что Рюйтер плел... Новость. Хотя, если разобраться, я все последнее время только и делаю, что головы собираю. По сведениям Ордена, он получил последний раз вознаграждение полгода назад и исчез. То есть он не числился охотником, но очень часто получал премии, а таких товарищей Орден сразу берет на заметку. Могут пригодиться. Лихая голова. Знаю я, куда ты исчез. По меркам Новой Земли профессия прибыльная, но и опасная. То есть, как таковой, профессии нет, однако объявления о назначении вознаграждения висят. Преступников хватает. И объявленных в розыск и обыкновенных бандитов. Те, что в розыске, подороже стоят. В розыск может объявить и полиция государства, просто власти города, и Орден. Все просто. Одна пуля - и получай денежки. Многие на это клюют, особенно новоприбывшие. И безвременно пропадают. По словам Герды, вознаграждение Юрий получал в Порт-Дели. Британская Индия получается. Инга еще поинтересовалась, не продолжаем ли мы жить в Порт-Дели. Значит, он там базировался. Что я уже кому успел наплести? Да вроде ничего критичного. Вытащил Ай-Ди, это так здесь паспорт называется, и всмотрелся в лицо. Ну, конечно, немного смахивает, вообще я сильно похудел и побрил голову перед отбытием с плато. Сейчас ежик как у него. Надо бы бородку отпустить...
  
   - А про машину ничего узнать не получилось? Я имею в виду ориентировку. Была или не была?
   - Ничего не говорила, а спрашивать у нее, сам понимаешь... Если бы была, нас уже арестовали бы.
   Не могла не быть... хотя мы не знаем, как там на самом деле получилось. Может, пропажу скрыли совсем, дабы исключить утечку про истинное положение дел. Будем считать, что нам пока везет.
   - Что задумался, охотничек? - толкнула меня локтем Герда. - Встаем и завтракать. Потом я с Ольгой по магазинам, а ты отгони нашего россинанта в сервис на обслуживание, потом в полицию, пройдись по магазинам, закупи походного снаряжения. Стволы не надо, у самих с избытком. Камуфляж купи, по два комплекта, и все такое сопутствующие. Продуктами я сама запасусь.
   - Я так и хотел. Ты не спрашивала, когда Руди с Ольгой в Кейптаун едут?
   - Через два дня, на барже. Говорят, и нашему транспорту места хватит. А ещё нас на вечер Инга к себе в гости пригласила.
   - Ох уж эта Инга. Видел, как ты с ней вчера обнималась...
   - Мы просто танцевали... ханжа. Я же тебе сказала, девочки будут, если ты разрешишь. Вставай.
   Руди и Ольга уже ждали нас за столом. Мы извинились за опоздание и присели. За столом лично прислуживала монументальная домоправительница. Воздушная сдоба оказалась превосходной. Кофе, как всегда, тоже.
   - Юрий, вы опускаете Магду со мной за покупками? - поинтересовалась графиня.
   - С вами хоть на край света, графиня.
   - Ой, Юрий, я вас умоляю. Не называйте меня так. Просто Ольга Викторовна, можно Ольга.
   - С удовольствием, Ольга Викторовна.
   - Прекрасно. Руди, составь компанию Юрию, только я тебя предупреждаю, не ходите в "Топор". Это такое вульгарное заведение, совсем не для джентльменов.
   - Хорошо, дорогая, как скажешь, - заверил Руди супругу и заговорщически мне подмигнул.
   Поехали на двух машинах, "Ленд" профессоров тоже нуждался в более чем серьезной починке. За баронессой и Гердой заехала жена Питера Рюйтера на Фольксвагене "Илтис" и увезла по одним им ведомым женским делам.
   Руди, после того, как жена уехала, несказанно оживился.
   - Юрий, какие у тебя на сегодня планы?
   - Надо машину посмотреть, по магазинам прошвырнутся и в полицию заехать. Потом в представительство. Вообще хочу патронов и снаряжения прикупить.
   - Тогда я тебя познакомлю с Куртом. У него все и купишь. Машины сразу отдадим, потом полиция - и к Курту, - последнюю фразу он прокомментировал традиционным жестом русского человека. Щелкнул пальцами по горлу.
   А я что? Я только за. Руди обещал быть очень интересным собутыльником.
  
   В автомастерской под простым названием "Wоrkshор оf yоung Sаm", сам хозяин Сэм, действительно миниатюрный и проворный, долго хлопал нас по плечам и пытался напоить пивом, а потом, когда не получилось, быстро осмотрел машины и сказал, что мой "Хамви" к вечеру уже можно будет забрать, профессору же заявил, что "Лэнда" восстановят только завтра, к концу дня. На этом мы и распрощались. До полицейского участка нас подбросил он же. Мастерская располагалась в районе пристани, а полиция в центре.
   Все оказалось просто. Посмотрели на профессорской камере разбитые машины и трупы. Насчитали не четырнадцать, а пятнадцать тел, скопировали запись, записали наши показания и выдали несколько бланков для предъявления в представительство Ордена.
   Представительство располагалось на территории, огороженной забором. Так сказать, город в городе. И по размерам оказалось впечатляющим, и укреплено было как маленькая крепость. Помимо здания самого представительства, виднелись крыши небольших коттеджей, очевидно, для сотрудников Ордена, и крыша казармы.
   В представительстве тоже все заняло немного время. Запись просмотрели, скопировали, бумаги из полиции изучили, забрали, еще раз опросили и дали бумажку для оператора. Она уточнила, как я хочу получить деньги, я ответил, что пять на счет, а десять купюрами, и дал ей Ай-Ди. Назад получил пачку купюр, к которым никак привыкнуть не могу, и карточку с чеком. Все.
   Потом я поинтересовался, сколько у меня всего денег на счету. Оказалось, с внесенными мною, восемь тысяч. Спасибо, Юра. Я тебя не знал, но спасибо. Пусть тебе будет хорошо там, где ты сейчас.
   По пути назад встретили Ингу. Она сердечно поздоровалась и напомнила, что если вечером нас у нее не будет, она поднимет по тревоге роту колониальной пехоты и подмигнула. А еще я заметил, что ее в представительстве побаивались. В кабинетах даже с закрытыми дверями стихал шум, а вояка, снимавший с нас показания и попавшийся по пути в коридоре, чуть строевым не зашагал. Вот тебе и девочка-ребенок.
  
   Руди, выйдя из представительства, пихнул меня локтем.
   - Юрий, эта фрау смотрела на тебя как кошка на сметану. Трахни ее. Только осторожно. Ее называют трактором и ведьмой. Она совсем недавно здесь, а своих сотрудников уже держит в кулаке и периодически его сжимает, чтобы жизнь медом не казалась.
   - Чего так? Она больше на ребенка похожа.
   - Не знаю. Ольга говорила, она все про всех в городе знает. А хороша, чертовка.
   - Вот этого я и боюсь, Руди. Вот этого и боюсь.
   - Ну, кажется, с делами закончили, значит, за пивом и к Курту. Я вас познакомлю. Удивительный человек.
   Я с удовольствием. И слово "пиво" очень вдохновляло. Жара жуткая, как в парилке. Как здесь люди живут? И кондиционеров нету, только вентиляторы. Хотя вокруг, за редким исключением, одни африканцы. Кондиционер им без надобности.
  
   К Курту пришлось ехать далеко. Магазин располагался в промзоне, на самых окраинах, рядом с клубом "Топор", столь нелестно охарактеризованном баронессой. Названия магазина я так и не узнал, вывеску как раз перекрашивали. В большом светлом помещении под вентилятором сидел могучий старик возрастом примерно с профессора, даже постарше, и листал газету на немецком языке. На прилавках и стендах висело и лежало множество оружия, в основном автоматы Калашникова старых модификаций и непонятно чьего производства. Много клонов М-16 и совсем уж древних ППШ и ППС. Древних только по конструкции, а так - еще в пушечном сале, со складов длительного хранения. Несколько болтовых винтовок, наши СКС и американские М-14. Висело на стене с полдюжины М-14 и одна М-21. Пистолетов и револьверов тоже много, я даже обнаружил два нагана и АПС. В полураскрытую дверь просматривался второй торговый зал, заваленный снаряжением.
  
   Увидев нас, старик прогудел, как из бочки:
   - Руди, чертяка, я слышал, ты опять на ниггеров охотился? Когда они тебе уже зад надерут? А это кто с тобой?
   - Это Юрий. Мой зад он как раз и спас. Пошли к тебе в кабинет. Когда ты уже себе пухлую шоколадку наймешь, за прилавком стоять?
   - Мне пухленькие девочки уже лет пять, как ни к чему. Курт, - представился старик и чуть не расплющил мою руку своей лопатообразной ладонью. Потом закрыл магазин и махнул нам рукой, приглашая за собой. Мы вышли из торгового зала в узкий коридор и, повернув в конце его налево, попали в кабинет, неожиданно хорошо обставленный. Мебель из темного дерева, кожаные кресла и даже кондиционер. Курт раскрыл холодильник, приглашая поставить в него пиво, достал холодное и показал на кресла.
   - Вы по делу или просто поболтать со стариком? - Курт пальцем сковырнул крышку с бутылки. Я тайком попробовал сделать так же и не смог. Пришлось воспользоваться открывалкой, лежавшей на столе. Попробовал пиво и не остановился, пока не проглотил половину бутылки. Пиво давало сто очков вперед любому староземельному сорту.
   - Да, Юрию кое-чего надо по твоему профилю, а я за компанию, поболтать. Ольга, кстати, тебе передает привет.
   - Ей скажи, люблю и буду любить. Что она в тебе нашла? А тебе, Юрий, что надо? За то, что спас этого засранца, открою тебе закрома. Сколько черножопых завалил?
   - Пятнадцать.
   - Нормально. Вот как раз пятнадцатипроцентная скидка тебе и будет. Как умудрился?
   - Выскочили на меня, а я в упор из Браунинга М-2. Нетрудно было.
   - Хотел бы я оказаться рядом с тобой. Да ладно, я свое отстрелял. Так что надо?
   - Матчевые или просто хорошие 7,92х57 и экспансивные 9х19 Раrа, - начал я с патронов.
   - А зачем тебе такой редкий патрон? К-98 у тебя? Продай
   - Есть такой. С оптикой. И FG-42 есть.
   - Что? - широко раскрыл глаза Курт. - Как состояние?
   - Новая. Практически не стреляла. Кригхофовский выпуск, - гордо сообщил я. И добил Курта: - Zf-41 на ней стоит. Мне как раз и подсумки на плейт-карриер под нее нужны.
   Курт молча поднялся, взял со своего стола папку и положил передо мной:
   - Меняю на любой ствол из этого списка в полном обвесе. Я с такой красавицей воевать начал. Она мне сердце будет согревать.
   - Fаlsсhimjаgег Luftwаffе? - Я смотрел на старика и видел - он действительно волнуется. Где воевал? Конечно, во вторую мировую. Только в самом конце, пожалуй. И деда моего мог убить. И не только деда... А дед его брата или отца. Отдам я тебе винтовки. Обними ее и вспомни, как тебя наши деды рвали.
   - Да. В 45-том десант в Арденнах. Мой первый бой и через месяц последний, там же. Мы тогда вырвались из окружения и всей группой в Швейцарию ушли. А через полгода я в Африке оказался. Интересуешься большой войной?
   - Дед воевал. Прадед воевал. Все на ней остались.
   - У меня четыре брата и отец. Стой. Надо за мертвых выпить, - Курт вытащил бутылку коньяка, и мы молча выпили по рюмке. Он помолчал и продолжил: - Я с русскими не воевал, но знаю, что наши сделали с твоей страной. Оправдываться перед тобой не буду.
   - Не надо, Курт. Закрыли эту тему. У меня еще есть МG-15 в пехотном варианте, интересует?
   - Дам за него МG-3 с пулеметным коллиматором ЕОТесh, сменным стволом, тяжелым затвором, лентами и цинком 7,62х51. Совершенно новый пулемет, со складов бундесвера. Вообще заберу у тебя любое оружие той войны. Немецкое.
   Я прикинул, получалось, что у меня скоро создадутся нешуточные проблемы с этим редким патроном. Да и МG-15 не самый лучший пулемет, он еще времен первой мировой войны. МG-3 в любом случае лучше. Улучшенная копия МG-42, и под натовский распространенный патрон.
   - Давай, Курт, сделаем так. У меня две FG-42 в идеальном состоянии, с оптикой, шестнадцать магазинов к ним. Карабин К-98 с оптикой. Пулемет МG-15 с полным комплектом всего, что ему положено, даже асбестовая рукавица аутентичная. Пять полных банок к нему, еще два цинка патронов. Stg-44 есть со штыком, Вальтер Р-38 и четыре обоймы к нему. Кинжал СС и стропорез. А кроме того, для тебя особый подарок: полная форма и снаряжение парашютиста Люфтваффе. За форму мне ничего не надо. Руди, для тебя такой же комплект, в твою коллекцию.
   - Парень... где ты его нашел, Руди... бери, что хочешь. Руди, похороните меня в форме и с оружием.
   - Нет. Все мне не надо. Два автомата в обвесе, пулемет, снайперка, сойдет полуавтоматическая, с хорошей оптикой. По три боекомплекта ко всему этому и три сотни 50 ВМG. Снаряжение на двух человек: ботинки, камуфляж, разгрузки, подсумки, перчатки, белье, в общем, все. Разницу я заплачу.
   - Заплатишь только за снаряжение, по оптовой цене, оно моего партнера. Оружие и патроны бери в обмен. Еще гранат добавлю. Это мое слово. Давай выпьем и поехали за стволами и формой.
   Когда Курт держал в руках винтовку, у него в глазах стояли слезы. Он перебирал снаряжение, трогал форму и никак не мог оторваться от вещей его кровавой молодости. Вещей великой войны, унесшей миллионы жизней по всему миру. Я его одновременно понимал и не понимал. Он увидел за месяц столько, что этого хватает помнить войну всю жизнь, и его подсознательно туда тянет, а эти вещи еще и позволяют не только вспомнить, но и физически ощутить то страшное время. А не понимал потому, что, слава Богу, и нашим дедам, ее не видел, и у меня недостаточно фантазии и эмоций, чтобы близко прочувствовать этот ужас.
   Наконец он оторвался и сказал:
   - Спасибо тебе. Я не буду спрашивать, где ты это взял. Ты готов выбирать?
   - Готов. Только ты мне помоги. Я не со всем этим знаком.
  
   Почему у Курта на складе лежали образцы, которых не было на витринах, я не знаю. Да и количество оружия, которое у него имелось, явно превышало потребности маленького городишки. Впрочем, в этот мир все стволы поступали из ворот, а если монополия у одной фирмы, то она сама решает, кому давать много, кому мало, а кому и вовсе не давать. Но, естественно, такое положение устраивает не всех. Везде работают люди со своими потребностями и слабостями, и одна чуть-чуть подправленная накладная немного меняет маршруты поставок. Там, где что-то ограничивают, всегда найдется возможность ограничения обойти. Да и, честно говоря, чем Курт занимался, меня совсем не волновало.
   По поводу пулемета я решил и сразу отложил его вместе с принадлежностями. Пулемет впечатлял. Прямой наследник "пилы Гитлера", то есть пулемета МG-42, усовершенствованный, калибром стандарта НАТО. К нему я взял тысячу патронов в лентах по сто штук. Мог бы и больше, но не захотел. Занимать оборону и отстреливаться, как в Брестской крепости, я не буду, мое дело как можно быстрее и незаметнее добраться до цели, а играть на слабостях полусумасшедшего деда было неудобно. Деньги лишние тратить тоже не хотелось, нам с Гердой еще гнездо вить и детей рожать.
   Потом Курт принёс пластиковый кейс защитного цвета, в котором лежала американская снайперская автоматическая винтовка М-21.
   - Смотри, это М-21 в военном исполнении. Фактически аналог вашей СВД, но у нее прицел лучше намного, тут стоит десятикратник Льюпольд М-4. Слишком даже хорош для нее. Сошки удобные, приклад с регулируемой щекой, плюс к ней я даю сотню матчевых патронов Lарuа Sсепаг со 185-грановой пулей. В кейсе таблицы для пристрелки и все принадлежности. Если ты снайпер, то я могу тебе все это не рассказывать. Болт, конечно, точнее, но в джунглях на длинные дистанции не постреляешь. Есть один нюанс: в этой винтовке, именно в этой партии, фирма что-то мутила со стволом. Пыталась увеличить точность, путем особой обработки канала ствола, какие-то полигональные нарезы и прецизионная обработка. Ствол, кстати, из нержавейки. Работы потом прекратили, точность повысилась незначительно, а стоимость выросла на порядки. И правильно. Я бы им сразу посоветовал бросать эту дурную затею. Автоматическая винтовка не для сверхточной стрельбы, сама идея порочна. Что ты решил по автоматам?
   - Есть что под 7,62х39? - я понимал, что в джунглях малокалиберный патрон не самый лучший вариант. Да и патриот я, в конце концов. Однако патриотом до конца побыть не получилось.
   - Я понял, что ты хочешь. Имеются АКМ и АК-47, но на них ничего не поставишь. В принципе, там ничего и не надо, но есть лучший вариант, я тебе дам еврейские автоматы. То же самое, что и АКМ или АК-103, но кое в чем лучше, - Курт принес две коробки. - Вот смотри. "Галил АСЕ 32". Ствол 380 миллиметров, не коротышка. Это не старая дубина, абсолютно новая модель. Полный аналог, но приклад и цевье удобнее. Крышка коробки фрезерованная с планками, ставь что хочешь. Предохранитель удобнее, приемник магазина с горловиной. Магазины от АКМ принимает, и, главное - она под 7,62х39. По точности не хуже, самую малость даже превосходит, за счет лучшей эргономики. Это десантный вариант, со складывающимся прикладом. На каждую даю четырехкратник АСОG, к нему батарейки не нужны, и по десять магазинов, плюс тактические глушители. Дозвуковых патронов и обтюраторов к ним тоже не надо. Звук, конечно, есть, но глушит достаточно качественно. Два цинка патронов даю и фонари тактические под ствол. Все, я был бы счастлив.
   - Я тоже счастлив, но за патроны к автоматам я заплачу, и не спорь. Давай еще немного выпьем и пойдем шмотки подбирать.
   - Хорошо, заплатишь, но взамен получишь десять гранат М-67 и две мины "Клеймор". Извини, взрыватели только натяжного действия. Руди, ты хоть понимаешь, о чем мы говорим? Нет? Тогда наливай.
  
   Я отдал Курту все. Из наследства парашютистов у меня остался только Парабеллум, американский дробовик, бинокль, дриллинг "Нептун" и два Вальтера ППК в подарочном исполнении. Я отдал остальное Курту и абсолютно не жалел. Они самим своим видом навевали нехорошие ассоциации.
   Хоть я и устроил отличный бартер, но восемь тысяч экю из кармана улетучились. Это не поднимало настроения, зато я приобрел очень много хороших, действительно полезных вещей.
  
   В первую очередь залез в каталог с оптикой и раскошелился на бинокль со встроенным дальномером и баллистическим калькулятором Zеiss Viсtоri RF 10х45. Бинокль был нам нужен, а дальномер... дальномер для меня. Я просто сделал себе подарок. Отслужив в Советской армии снайпером, в не самом элитном подразделении, привык пользоваться только шкалой измерения расстояний в штатном прицеле ПСО. Электронных гаджетов я тогда и не знал, а когда увидел, очень захотел. Я не спорю, на моих глазах из СВД уверенно укладывали мишени за тысячу метров, без всяких калькуляторов, но это были стрелки от бога, стершие нарезы не на одной винтовке. И я попадал на таком расстоянии, но по большей части определение такого выстрела звучало "куда бог пошлет". Вот я и взял дальномер как помощь себе, надеясь, что он мне сильно пригодится, или просто как игрушку. Подобрал еще вдобавок сотню патронов Rеmingtоn с полуоболочечной пулей. Тоже, естественно, себе.
   Взял цинк экспансивных патронов 9х19 Рага для МР-5 Герды, к нему же пять магазинов. Раскошелился на два коллиматора ЕОТесh с трехкратными магнифаерами той же фирмы, точно такими же, что я свинтил с винтовок экскурсоводов. Пистолет у нее хороший уже был, так что я выбрал для него отличную кобуру и цинк патронов 45 калибра. Хорошую кобуру взял и на свой парабеллум, хотя и пришлось полазить, поискать. Эсэсовский кинжал и стропорезы переехали на жительство к Курту, да и бог с ними, я взамен взял себе и Герде - негоже ей бегать со штыком по колено от "траншейной метлы" - два очень серьезных и очень тактических ножа от МОD - ножевого подразделения фирмы Вlасkhаwk. С клинками "танто" и ножнах с универсальными креплениями из серии "куда угодно". Заодно прикупил и парочку швейцарских мультитулов Viсtоriпох.
   Еще нахватал комплекты маскировочной краски, репелленты, универсальные перчатки из очень хитрого материала, не пропускающего воду и одновременно "дышащего", и маскировочные лохматые накидки. Потом по два комплекта итальянского, дико дорогого тропического камуфляжа фирмы S. О. D из специальной прочнейшей дышащей ткани и вставками из кордуры. Ботинки, панамы, специальное тропическое белье, наколенники, налокотники, рюкзаки-трехдневки и дождевики этой же фирмы. И даже транспортные сумки. Нашел в каталоге и купил пару неизвестно как попавших в эти глухие места баллистических очков "ЕSS IСЕ NАRО", реально крутых и реально красивых.
   Курт смотрел на меня как на идиота, когда я все это хватал. По его словам, снаряжение заказал один местный царек для понта, ждал полгода, пока привезут, проплатил половину, но окончательно выкупить не успел, был свергнут и повешен следующим кандидатом на его место. Сам Курт был резким противником всей этой роскоши и, соответственно, сторонником минимализма и простоты. Он не знал, кому все это впарить, и тут подвернулся я. Но он все-таки подарил мне два комплекта камуфляжа производства местных китайцев и сказал, что не видит разницы, и я в этом скоро получу возможность убедиться. Действительно, китайская продукция оказалась очень добротной. Купил я и плейт-карриеры от фирмы "FlYYЕ ind", с наборами съёмных карманов для снаряжения и магазинов и вынимающимися пластинами из керамики, а еще наборы подсумков под магазины стандарта АК для разгрузок, которые мы взяли в лагере на плато. К слову, все равно ободравший меня как липку Курт подарил мне целый ящик крупнокалиберных патронов для Браунинга.
   Активный выбор снаряжения перемежался не менее активными возлияниями. Конечно, все напились. Курт нажрался в задницу, сидел в каске, пел "Dеutsсhlаnd, Dеutsсhlаnd ubеr аllеs" и пил за доблестную Красную Армию, почему-то называя Руди поляком, за что Руди вызывал его на дуэль, перечислял всех своих именитых предков и просил Курта подарить ему гранатомет. Наверное, для дуэли. Я просто сидел, смеялся над стариками, мне было хорошо, и очень боялся Герды. Вечером собирались идти к Инге, а супермен-то нажравшись...
   - Зачем вы, старые козлы, напоили Юрочку! - на пороге, уперев руки в боки, стояла баронесса и рядом с ней злая, как тысяча кошек, Герда. Я закивал головой, как бы подтверждая слова Ольги Викторовны. Это все они. Это не я.
   - Алкоголик! - изобличила меня Герда, ткнув для убедительности пальцем.
   - Бедненький мальчик, - заступилась за меня баронесса и взялась за Руди с Куртом. - Старые пердуны, себя не жалко, так Юру пожалейте. Руди, домой. Курт, в постель, и рождественскую открытку я от тебя не приму.
   Руди попытался подняться, но не преуспел и упал назад в кресло. Курт привстал, протянул руки в умоляющем движении к Ольге и тоже упал. Видимо, угроза с открыткой лишила его последних сил.
   Потом, постоянно получая кулаком по спине, я грузил в машину Руди, оружие и снаряжение, уезжать без него я отказался наотрез. Курта уложили спать первым. Герда читала список покупок с вытянувшимся лицом и обзывала меня плохими нелитературными словами. Правда, узнав, что половина на бартер, несколько смягчилась, но деньги отобрала.
  
   Вообще-то говоря, я находился в сознательном состоянии, очень нетрезвый, но вменяемый, и ухитрился обратить ситуацию во благо. Сидя в ванне под струей холодной воды, объяснил печальным голосом, что нажрался из боязни того, что моя женушка под грузом собственных психологических проблем изменит мне с Ингой. Получилось очень убедительно. Сменив ледяную воду на теплую, Герда тоже забралась в ванную и принялась доказывать, что любит только меня. Я чувствовал себя подлым обманщиком, но доказательства принимал.
   К моменту похода к Инге я был как огурчик, и даже успел забрать из сервиса нашего росинанта. Сэм объяснил, что все было в порядке, он только немного кое-чего подрегулировал и подтянул. Ну, естественно, машину помыли, вычистили. Получил пятьдесят экю, дал несколько ценных советов по эксплуатации "Хамви" и в назначенное время мы уже стояли перед представительством.
   Ворота открыли, проверили Ай-Ди, и дежурный солдатик показал место для стоянки, после чего сообщил, что мисс Петерс ждет нас, и проводил к коттеджу.
   Инга выглядела великолепно. В шелковых широких черных брюках, прозрачной, с длинными, закатанными до локтей рукавами, отложным воротником и расстегнутой до пупа белой блузе. Я с неясным волнением заметил темные горошины сосков. Герда, которая, кстати, в результате походов с графиней тоже прибарахлилась, вырядилась в обтягивающее ее, как вторая кожа, миниатюрное платьице, некоторыми деталями женского туалета не озаботившись совсем. На своих волосах дамы, как сговорившись, изобразили небрежный художественный беспорядок.
   Я... а что я. Льняные брюки, рубашка навыпуск и плетеные туфли на босу ногу. Скромно и с претензией. Пистолет, кстати пришлось на КПП сдать.
  
   Руководителю представительства Ордена даже в такой глуши жилось неплохо. Небольшой коттедж, стильная обстановка в африканских мотивах, и даже маленькие бассейн и садик во внутреннем дворике. Герда и Инга, весело щебеча, расцеловались, а потом я получил локтем в бок. Все понял. Приказ тоже целоваться.
   В гостиной, возле фонтанчика, на ковре лежала куча подушек и стоял низенький столик с выпивкой и закуской.
   - Располагайтесь, - показала на подушки Инга и подала пример.
   Мне понравилось. Удобно, и фонтанчик журчит приятно. Знают все-таки восточные люди толк в отдыхе.
   Инга поинтересовалась, что будем пить. Я выбрал темное немецкое пиво, уж очень оно здесь хорошее. Дамы остановились на каком-то эстонском самогоне, судя по вкусу - на травах. Петерс притащила его сюда со старой Земли. Для дорогих гостей.
   - Я так рада, что вы здесь появились. Уже начала от скуки звереть, а тут сюрприз, землячка. В соседних районах жили. Да еще и такая милая, да еще и с милым мужем. После того, как эта сучка Майлз и ее подстилка Беляева меня сюда загнали, я еще ни разу не улыбалась.
   - Страсти какие. Что за звери Майлз и Беляева? - поинтересовался я. Не для поддержания разговора, любая информация про Орден мне была очень интересна.
   - Звери, еще какие. Майлз - заместитель руководителя базой по приему переселенцев и грузов с восточного региона. База называется "Россия". Ее фаворитка Беляева фактически ее заместитель, но числится сейчас в отделе "Архив и записи". Вся такая беленькая и невинная, но вовремя сориентировалась и прыгнула между ног Майлз. Взяла низкий старт. Легла под начальницу удачно, - Инга чокнулась с нами и лихо хватанула самогончика. Ого... и моя туда же.
   - Извини, Инга, а тебя это как касается?
   - Иди к нам, милый, - позвала меня Герда и похлопала между собой и Ингой. - Тебе здесь слышно будет лучше, и наливать нам будешь. Инга, а это что у тебя стоит на столике? Есть можно?
   Пришлось перебираться к дамам. Немедленно рука Герды легла мне на бедро, а Инга приобняла за шею. Не знаю, что за самогон они пили, но я еще своё пиво не допил, а дамы уже немного окосели.
   - Это жареные в травах ноги местного гигантского богомола. Прелесть. Пробуй, но сама не налегай, пусть Юрочка ест, он мужчинам полезный. Так о чем это я? Ага. Как бы вам объяснить... Базы по приему переселенцев - стартовая площадка для карьеры в Ордене. Можно на Нью-Хэвен в высшие ряды попасть, это остров такой, с него фактически руководство осуществляется, а можно сюда, например. И застрять навсегда. Часто это напрямую зависит от начальства. Очень несправедливо. Люди, обладающие необходимыми качествами и знаниями, но, скажем, не очень предприимчивые, могут очень надолго застрять на низовых должностях. А те, кто как раз обладают этой самой предприимчивостью, задвигают остальных на второй план.
   - Обычная практика в крупных корпорациях с большим количеством персонала. Не все на виду, надо исхитриться выделится, - сказал я, в очередной раз подлил в бокалы дамам и полез к богомолу. Крупные, размером с хорошую сардельку ножки лежали в собственной скорлупе, разрезанной и соединённой опять. Я снял верхнюю скорлупку. Белое мясо, перемешанное с травами. Пахнет остро и необычно. Что смотреть, есть надо. Вкусно, на наших раков похоже.
   Инга почему-то кивнула Герде и продолжила:
   - Появляюсь на базе я. Совсем, кстати, недавно. Опыт работы в коллективе у меня был, так что я так внимательно изучаю ситуацию и думаю, как побыстрее стартануть. Сучка Майлз как меня увидела, сразу стойку сделала. В Ордене половина лесбиянки, а другая половина геи. Даже поощряется это там. Что это я ляпнула? У нас это поощряется. Так вот, ходит она кругами, а я не сильно-то и ведусь. Хоть у меня и свободные взгляды, но Майлз противная, и возможностей у нее не очень немного. Я не совсем законченная карьеристка, и принципы у меня есть, некоторые, - Инга полезла через меня, мазнув соском по носу, и чокнулась с Гердой. - За тебя, Магда. О чем это я? Да. Какая я неприступная. Так вот, думаю дать Майлз или нет. Она уже готова для меня все сделать, даже без предварительных ласк. Логистикой заведовать поставила, перед заезжим начальником расхвалила. А я все не даю. И тут нарисовалась Беляева и сразу дала. Хотя я точно знаю, у нее был короткий роман с одним парнем из переселенцев. Такой мужественный красавец. Они еще потом телеграммами переписывались. Люблю, жду и в том же духе. Но она, видимо, все просчитав, его кинула и повесилась на шею Майлз, хотя, когда придет время, в сортире ее утопит. И осталась я на бобах. История печальней всех на свете... Идем, Магдочка, попудрим носики.
   Они ушли. Герда предварительно впилась мне в губы поцелуем, а Инга смотрела и одобрительно улыбалась. Ох, не к добру это. Да и мне уже их обеих хочется. Надо сосредоточится на богомоле - вкусный, зараза, - мыслях и пиве.
   Но сюда-то Инга попала на руководящий пост! Хотя дыра, конечно, редкостная. Проявляй себя, не проявляй, хоть флагами маши - так и застрянешь. А мне какая разница? Пусть рассказывает. Что они там делают? Может, повеселиться? Моя же говорила. У меня в голове возникли соблазнительные видения, как можно было закрутить втроем... Стоп. Хватит.
   А для чего она нас пригласила, не просто же с землячкой пообщаться... ну, может, еще и трахнуть, если получится. Нет, здесь что-то еще...
   Появились Герда с Ингой, очень оживленные и донельзя загадочные. Сказала бы мне Герда точно и ясно, что она от этой вечеринки ждет, было бы проще. А то думай теперь...
   Девушки попадали на подушки, и уже рука Инги оказалась на моей ноге, а Герда обняла за шею. Выпили, болтали, опять пили, Инга с Гердой вспоминали Таллинн и Эстонию. Я старался выловить крупинки информации об Ордене, и у меня более-менее получалось.
  
   Сам Орден базируется на двух островах, Нью-Хэвен и еще один, поменьше, без названия. На Нью-Хэвене органы управления и руководящий состав, на маленьком - неизвестно что. На Новой Земле есть еще базы по приему переселенцев и в каждом крупном городе по представительству с персоналом. При них, в крупных городах и некоторых поселках, есть подразделения вооруженных сил Ордена. Я поинтересовался, а как в этом регионе? Оказалось, в Лимпо всего два взвода охраны представительства, рота колониальной легкой пехоты, по соглашению с англичанами и очередным Дагомейским правительством. Орден этот городок ценит и охраняет, как самый благополучный в Дагомее. Больше в округе крупных поселений не имелось, дальше только Лумумба, Мандела-Сити и Малколм Экс. Кстати, представительства Ордена в Дагомее наличествовали только в Лимпо и Мандела-Сити. Про исследовательский центр в горах она либо не знала, либо не сказала.
   Все необходимое приходит с конвоями или по реке, Орден наладил прямые поставки. Есть радиосвязь. В Лимпо функционирует небольшой аэродром, где стоит несколько маленьких винтовых самолетов и вертолет Ордена. В порту базируются три военных катера, того же Ордена. И вообще, Лимпо - оплот цивилизации на сотни километров в округе. Нет преступности, уровень жизни высокий. В Лумумбе, например, совсем не так. А чего ей здесь не нравится, все чинно, благородно, коттедж какой цивильный и при должности. А должность ей как перепала, интересно?
   В процессе разговора Инга сама об этом и сказала. Оказывается, она предприняла некие меры против парочки Майлз - Беляева. Прыгнула через голову начальства, но ничего не вышло. У Беляевой уже завелся высокий покровитель, кто - она не знает, и Ингу подозрительно быстро выперли в Дагомею. Номинально эта должность считается и высокой, и очень хорошо оплачиваемой, но фактически она вечная. А хорошими условиями жизни, руководство компенсирует реально печальное положение. К тому же Лимпо считают в Ордене братской могилой. Если несколько банд решат объединиться и напасть, а аналитики это предсказывают в обозримом будущем, то ни рота пехоты, ни силы местной самообороны в количестве той же роты, ни силы охраны представительства не помогут. Вырежут всех. И на помощь прийти никто не успеет. Уходить придется или на катерах по Замбези, или вертолетом, куда все не влезут, а то и вообще собьют. Сил выбивать банды из окрестностей ни у кого нет. У Ордена политика невмешательства, к тому же это хлопотно и затратно, дагомейскому правительству Лимпо тем более до лампочки, деревообрабатывающий комбинат фактически английский. Англичане же сами еле отбиваются в Британской Индии, где местность стратегически гораздо важнее, и в Кейптауне, где добывают алмазы. Вот и все. Поэтому валить надо отсюда и как можно быстрее. И это ее мнение я поддерживаю.
  
   Я поинтересовался, какое тут у военных есть тяжелое вооружение. Она вполне толково, хотя и заплетающимся языком рассказала. У англичан четыре модернизированных броневика "Сарацин", две БМП "Варриор", легкие безоткатные пушки, минометы и Лендроверы с крупнокалиберными пулеметами и автоматическими гранатометами. У местных несколько М-151 с пулеметами - и все. Во взводах охраны несколько "Хамви" с браунингами и гранатометами Мк-19, и броневик LАW-25, на данный момент находящийся на приколе, никак новую коробку передач прислать не могут. Кажется, солидно, но в условиях обороны города технику сожгут очень быстро. И напасть неожиданно можно, и выманить значительные силы из города можно, и диверсию устроить, и десяток минометов на закрытых позициях в джунглях поставить, так что они все здесь снесут. Да что угодно можно сделать. Стоп, уже как в анекдоте получается "... ты за кого, Гиви? За меня или за медведя?" Я лично сам атаковать не собираюсь.
  
   Девушки совсем разбаловались и стали кормить друг друга местными вишнями, а потом вдвоем меня. Женушка вообще проводила разведку рукой по определенным местам, совсем не маскируясь перед Ингой. Инга все внимательно рассматривала и только улыбалась одобрительно. А в меня как бес вселился. Штаны, казалось, лопнут, и в голове соблазнительные картинки крутятся. Надо надраться в стельку и после грехопадения, сослаться на беспамятство. Это я себе уже пути отступления подготавливаю...
   Хозяйка дома притащила кальян и включила музыку. Я не особый любитель этого занятия, но в кальяне была какая-то хитрая травка или что-то подобное и в голове сразу поплыло. Стало легко, весело, приятно и совсем беззаботно. Я попытался сосредоточиться на глобальных мыслях... и не смог.
   Девушки затеяли танцевать, а я лежал, как султан, на подушках, и дымил кальяном. Красиво танцуют, у обеих было удивительное чувство ритма и великолепная пластика. Что там Инга говорила... художественной гимнастикой занималась. Так... секундочку, это уже не танцы. Ну, не художественные танцы, во всяком случае. Надо вискарика, грамм сто пятьдесят, одним махом и вырубиться... чтобы не видеть. И не участвовать. Ангел благоразумия сидел на правом плече и советовал так и поступить, левое плечо оккупировал, как всегда, бесенок, и что он нашептывал - всем понятно.
   Инга и Герда разом оказались возле меня, и Герда жарко прошептала мне на ухо:
   - Возьми меня. Прямо здесь... она тебе поможет...
   Я обратился к ангелу благоразумия. Но... нету его. Улетел, подлец, поняв, что проиграл битву за меня вчистую...
   Я вполне нормальный мужик и очень люблю свою женщину. Безумно люблю. Но не могу ревновать ее к женщинам, недопонимаю, что ли... и не смог я удержаться. Я думаю, многие и многие меня поймут.
   Первые лучи солнца мы встретили в бассейне. Втроем. Было воскресенье, Инге не нужно было на работу, и я, отзвонившись чете Валенштедт, предупредил, что с нами все нормально, и мы занимаемся делами в представительстве. Руди понимающе и завистливо хмыкнул, но заверил, что Ольге все объяснит. Мы плавно переместились в спальню, где меня мгновенно выставили в кухню готовить завтрак. И, хихикая, приказали надеть кухонный передник. Мне бы поспать пару часиков... Ну что ж, завтрак так завтрак. Я рубил салат и готовил свое выступление для Герды, прекрасно понимая, что эта ночка мне не раз аукнется и виноват в ней, конечно, буду я. Немало бонусов Герда поимеет, умело используя сей факт. Так поступили бы все женщины, абсолютные сто процентов. И я не я буду, если дам ей это сделать. План есть, грандиозный план.
  
   Я сделал блюдо греческого салата, гренки с сыром и копченым угрем, и витаминный коктейль из томатного сока с зеленью. Дамы, обнявшись, дремали, но уловив запахи, мгновенно пробудились.
   - Возьмите меня к себе жить... он у тебя сильный, его на двоих хватит. Ох, Магда, ты и везучая, такого себе отхватить, - тараторила Инга, уплетая салат.
   - Места знаю... я, можно сказать, всю жизнь искала. Но я не жадная, пользуйся... - вторила ей Герда, впиваясь зубами в гренку.
   - Это ничего, что я здесь и все слышу? - ехидно поинтересовался я и отхлебнул коктейль. Только в свой стакан я еще и водки сто грамм влил, как бонус за героизм.
   - А ты что, против? - в один голос прокричали девушки, а Герда еще и подушкой запустила.
   Лихо. Ну ладно, будем посмотреть. Тут лучше помолчать. Я понаблюдал за девушками. Если у Герды было совершенное, спортивное, идеально красивое тело, то Инга была удивительно женственна. Маленькие, задорно торчащие груди, хрупкое телосложение при этом не лишённое гармонии. Они как бы дополняли друг друга и даже чем-то были похожи. Не внешне. Поведением, мыслями... еще чем-то неуловимым. Ели тоже одинаково, очень аккуратно и много. Мы прикончили завтрак и мгновенно уснули. Я еще успел обеспокоиться, удобно ли нам будет, опыта такого у меня еще не было, но все получилось как нельзя хорошо. Словно всю жизнь так спал.
  
  
  22 год. 25 число 7 месяца. Новая Земля. Дагомея, город Лимпопо. Представительство Ордена
  
   Проснулись мы одновременно, в полдень. Немного похихикали, повозились, мы с Гердой, пообещав обязательно вечером быть, засобирались домой. Я планировал подогнать снаряжение, упаковать и сложить весь наш багаж в машину. Все должно быть готово к отплытию. Все-таки через день планировалось отбытие в Лумумбу и потом в Кейптаун. Приехали домой и, поболтав с Ольгой и Руди, занялись делом. Определились по ассортименту, подобрали себе по комплекту снаряжения. Герда, как я и ожидал, решила для постоянного пользования определить себе МР-5 и Глок 21, немного погоревав о проданном мною Вальтере. Камуфляж ей очень понравился, как, в принципе, и все остальное. Действительно, он совершенно ничего не весил, в нем даже жара так не чувствовалась. Так что деньги не зря потратил.
   Себе я определил Галил и Глок 21. Распределил по плейт-керриеру четыре подсумка по два магазина для Галила, две РГД-5, рацию, три магазина к пистолету. На бедро пистолет и еще один запасной магазин. Распихал по карманчикам мелочевку. Повертелся - неудобно. Помогла Герда, все переделала, и получилось нормально. Упаковали в рюкзаки дополнительный боезапас, сухой паек на два дня, аптечки, воду и много всего разного и необходимого в дороге. Остальное наше добро - в сумки и в "Хамви". Оставшееся оружие, кроме Парабеллума и дриллинга, не прятали. Я рассчитывал завтра с утра поехать с Гердой к Курту и пристрелять стволы на его стрельбище.
   Долго думали, как поступить с деньгами. Денег у нас, если не считать восьми тысяч на моем счету и трех в кармане, оказалось ровно пятьдесят штук купюрами, десять - золотыми монетами, десять килограмм рассыпного золота, плюс ещё кучка алмазов. Таскать на себе такое богатство было бы в этом мире очень опасным. Решили монеты, алмазы и золото упаковать и спрятать в машину. Остальные деньги на счет класть не хотелось, он фактически не мой, с Гердой то же самое, и хотя вроде все нормально, мало ли что может случиться? Поэтому разделили пополам, оставив десять штук на дорогу, плотно упаковали и спрятали в разгрузки.
   Управились к вечеру и легли на кровать отдохнуть. За весь день мы ни словечком не обмолвились о случившемся с нами. Герда делала вид, что вообще ничего не случилось. И поэтому начал разговор я.
   - Милая, ты ничего мне не хочешь сказать?
   - Ты умница. Такое хорошее оружие и снаряжение купил, - она прижалась ко мне и поцеловала.
   Зубы заговаривает.
   - Ты знаешь, о чем я.
   - Зачем спрашиваешь? Тебе же явно понравилось.
   - Мне понравилось быть с тобой. Она так, для колорита и по твоему желанию. Немедленно мне все объясни.
   - Милый... давай потом поговорим, у меня так голова болит.
   Классика. Это я про фразу "... голова болит"
   - Смотри на ситуацию. В нашей жизни появилась женщина. И инициатор ты. Я даже честно попытался нажраться, чтобы этого избежать, но не получилось, опять по твоему желанию. Не следует ли считать, что ты мне изменила с женщиной, удариться во все тяжкие и найти себе мужчину или нам мужчину? - Тут я, конечно, немного переборщил, но это стоило того, надо было максимально разложить ситуацию на составляющие и понять мотивы Герды.
   Она подскочила на кровати и яростно шипела:
   - Я тебя застрелю... застрелю, сволочь... ты не можешь... - потом уткнулась в подушку и заревела.
   Я мягко взял ее за плечи развернул и прижал к себе.
   - Извини. Ты знаешь, я не смогу. Лучше застрелиться. И к тебе не допущу ни одного мужчину на километр. Просто расскажи мне все.
   - Вот такая я... такая извращенка. Что мне теперь, повеситься... застрели меня... пускай... я знала, знала... что ты уйдешь от меня, такой шлюхи... - Герда рыдала безостановочно.
   - Успокойся! - я встряхнул ее. - Кто тебе сказал, что я уйду? Я люблю тебя больше всего на свете. И если ты себя еще раз назовешь шлюхой - прибью... поняла?
   - Не буду... не надо меня прибивать. Правда не уйдешь?
   - Правда. Рассказывай.
   - Понимаешь... она мне понравилась. Я тебя на самом деле очень люблю, и не воспринимаю других мужчин, как мужчин. У меня с этим проблема. Я же тебе говорила. После того случая я стала законченной лесбиянкой. Я даже постаралась вылечиться, но не получилось, ни у одного психиатра и психоаналитика. Ты исключение, сама не знаю, почему. Я не могу теперь себя отделить от тебя. Ты божий дар мне. Вот такой странный случай. Я осталась лесбиянкой, но люблю тебя и просто схожу с ума от твоих ласк. Она мне понравилась, и я решила поделиться ею с тобой. Сделать тебе подарок. К тому же она была совсем не против тебя вместе со мной поиметь. Я же тебе говорила, если такое случится, то только по твоему желанию?
   - Так почему ты мне открыто не сказала?
   - Я думала, ты будешь стесняться, думать, что я постараюсь это потом использовать против тебя. И решила с Ингой немножко поиграть. Получилось. Скажи честно, тебе было противно? Если противно, то больше подобного никогда не случится. Я же только для тебя... мне не надо. Мне тебя с головой хватает.
   - Противно не было, - твердо сказал я. И это была правда. - И я, наверное, не против таких вещей. Но как мне к ней относиться? Я ее не люблю. Я люблю тебя. И еще знаешь... наверное, мне хорошо, что тебе с ней хорошо. Я вообще нормально отношусь к женщинам, которые иногда делают такое. Иногда. Не клинически. Я вообще не знаю, что тебе сказать.
   - Тебе не надо ее любить. Она моя. И я ее тоже не люблю. То есть люблю, как... вещь. Нет, не так. Не знаю как, но я ее не люблю. Она мне нравится, и я готова ею с тобой поделиться. Могу же я дать любимому человеку свою куклу, поиграться? Ну и, наверное, она может быть нам полезной. Она говорила, что у нее есть к тебе предложение. Сегодня узнаем. Она хочет устроить гриль-пати.
   - Давай так. Если тебе хорошо так... пускай будет. Но она про нас не должна ничего знать. И вообще пошли, полежим в ванной. Надо бы тебя выпороть, но лучше в ванную.
   - Можешь меня наказать и отшлепать. Я серьезно...
   - Ты меня опять пугаешь, дорогая.
   Действительно пугает. Все, хватит над ней психологические опыты ставить. Неприятно мне. Хорош муж, попользовался подарком, а за это еще и выписал звиздюлей.
  
   Выехали мы вовремя и даже успели в овощную лавку, где я набрал много овощей и зелени, подробно расспросив продавщицу о местных, так сказать, эндемиках. Затем к мяснику и за вином. Купил пива и две бутылки вишневого вина, которое мне очень понравилось. Вот и готовы. Стандартная процедура на воротах представительства и мы уже у Ингеборги. Она вырядилась в африканское сари и сказала, что приготовила такое же в подарок для Герды. Крепко и страстно нас расцеловала и сунула в руки по бутылке пива. Потом показала мне, где все приспособления для гриля, и уселась с Гердой в кресла наблюдать за процессом, комментируя и соглашаясь во мнении, что меня надо ночью цепью привязывать, во избежание кражи другими претендентками. Не знаю почему, но я заметил, что женщинам очень нравится смотреть, как мужчины готовят, они считают эту способность очень сильным достоинством. Я сам так не считаю. Мужчина должен уметь готовить, хотя бы мясо, и это вовсе не трудно.
   Дворик был совсем маленький, почти полностью увитый зеленью, а половину его занимал бассейн. Солнце скрылось, от воды шла прохлада, так что было даже комфортно. Я быстро разжег огонь и приготовил несколько салатов. У мясника мы взял целый пакет колбасок из местной антилопы, особого искусства для приготовления они не требовали. Так что через час мы сидели в креслах и поглощали вкусное и очень острое мясо. Как раз для пива. Мне понравилось, девушкам тоже. О деле Инга с нами не разговаривала, просто болтала и шутила. Стемнело и мы перешли в гостиную. Я продолжал пить пиво, а девушки перешли на вишневку. Валялись мы, как и вчера, на подушках.
   - Вас семейка Валенштедт не заругала за отсутствие ночью? Графиня строгая дама, - спросила Инга. Она лежала, положив голову на колени Герды.
   - Ольга - мировая маман. Рассказывала, что по десять вечеринок и балов за ночь объезжала. А Руди вспоминал, как кавалеры из-за нее стреляться собирались.
   - Да, старики мировые. Сейчас таких не делают, - согласился и я.
   - Они жили во Франции во время Второй Мировой, участвовали в сопротивлении. Представьте себе, Руди пошел против своих из-за Ольги. Они тогда совсем молодые были. Юр, расскажи, на войне страшно?
   Так, а Юрий Прозоровский повоевать успел, оказывается. А где? Судя по возрасту, Чечня. Может, и Афганистан. Врать про такие дела трудно. Можно очень сильно проколоться.
   - Страшно. Очень страшно. Бояться не стоит, но редко так получается. Откуда ты знаешь, что я воевал?
   - Я и не знаю. На базе "Россия" ни у кого доступа к такой информации не было. Есть строгое правило: в Новой Земле ты новый человек. Просто когда вы здесь, в Лимпопо, появились, выяснилось, что ты у Ордена на контроле. За людьми не следят, но они следы свои, если не сгинули безвестно, везде оставляют. Снимают в Орденском банке деньги со счета, кладут на счет, получают вознаграждение за убитых бандитов. По многим еще факторам, и если в чем-то человек превосходит среднестатистический уровень успеха, то его берут на заметку с целью изучения перспектив сотрудничества. На твой счет сразу стали поступать премии за убитых бандитов, много, а потом ты завалил еще и одиозного бандюгана в розыске. Естественно, тебя и приметили. Потом ты на год выпал из поля зрения, опять появился, и опять получаешь призы, да еще и много. Вот я и подумала, если так умеешь, то воевал. И взгляд у тебя такой... умудренный и жесткий. Магда, а на самом деле он добрый и заботливый, да?
   - Знаешь, Инга, он действительно такой. Когда воюешь, как бы покрываешься коркой, черствеешь. Вот так и он. А внутри все равно остался тем, кем был. Добрым и заботливым. Хотя может быть злым и вредным, - Герда щипнула меня.
   - Мне очень грустно и плохо, - заявила Инга. Действительно, выглядела она грустной. - Я знаю, вы послезавтра уедете с профессорами, а я здесь с ума сойду.
   - Мы должны, - сказала Герда и погладила ее по голове, как ребенка.
   - Помогите мне, - Инга присела на корточки перед нами. - И не подумайте, что я с вами с какой-то целью. Мне хорошо, когда вы рядом. Очень.
   - Если мы можем тебе помочь, то поможем, - Герда взяла ее руки в свои.
   - Расскажу с самого начала. Я работала на базе в отделе логистики, и через меня проходил огромный поток информации. Очень разнообразной, бывало, совсем не нужной. И вот я кое-что обнаружила и сделала выводы, что допущены серьезные просчеты в политике снабжения Орденом местных анклавов очень специфическими видами оружия. Долго рассказывать не буду, получается так: они заказывают в старом свете - связь, хоть и плохая, есть - а Орден, исходя из своих соображений - я только могу догадываться, каких - удовлетворяет их заявки или нет. К примеру, реактивные системы залпового огня не может получить никто. Или тактические ракеты. Иногда все же что-то подобное все-таки пролезает через ворота, но исключительно с разрешения Ордена. То есть он сознательно усиливает некие государственные образования. Чем при этом руководствуется - не знаю. Так вот, в руки Русской армии попали ракеты, которые не должны были ей достаться. Орден скалит на русских зубы и, по-моему, даже от связи со старой Землей отрезал. Да и по снабжению здорово зажимает. Но они все равно стараются эти запреты как-то обходить, работая, например, через посредников, в качестве которых выступают другие страны. Так вот, к русским ракеты попали в результате удивительной близорукости определенного отдела. Те не просчитали такую возможность вовремя, а сделать это было можно, просто сопоставив определенные факты, соответственно не предупредили руководство, а руководство, естественно, не успело принять меры. И, что самое интересное, они так и не спохватились и не ликвидировали следы своего просчета. Сделать это было элементарно, просто подчистив некоторые исходные данные. Изменяются данные, и получается, что это событие никто не мог предвидеть. Этот отдел располагается на Нью-Хэвене, так сказать, вышестоящее подразделение моего профиля. Когда начальница этого отдела была на базе "Россия" с инспекцией, я все это ей сообщила, не пустив информацию по инстанции, как должна была сделать. Сделала я это умышленно и в корыстных целях. Мисс Шелдон обладала и обладает громадными связями в руководстве, и я надеялась на благодарность с ее стороны. Она могла меня вытащить на остров очень быстро и порвать Майлз и Беляеву очень качественно.
   Аманда Шелдон оказалась бабой благодарной, сучек, Майлз и особенно Беляеву, должны были начать рвать, а мне готовили место на Нью-Хэвене. И вдруг я вылетела в Дагомею со страшной силой. Шелдон смогла только пробить мне должность руководителя представительства - и все, изменить назначение было не в ее силах. Получается, у Беляевой завелись связи в очень высоких кругах, мое участие в атаке на нее просчитали и меня убрали. Кто и как - до сих пор не знаю. Вот такая история моего появления здесь. Юр, налей мне вина, пожалуйста.
  
   Я наполнил бокал. Инга переместила голову ко мне на колени и продолжила.
   - Связь с Орденом у моего представительства есть. Но в открытую с Амандой я, сами понимаете, говорить не могу. Перед вашим появлением я летала на семинар в Кейптаун и имела возможность с ней встретиться и обсудить ситуацию. Добро она до сих пор помнит. Еще бы, могла потерять все. Вытянуть отсюда она меня может, но только если я очень сильно постараюсь. Проведу, к примеру, самостоятельную операцию на уровне региона, или усилю тут позиции Ордена. Что-то подобное. Шелдон берется все это раскрутить как значительный успех, совершенный только благодаря моей личной инициативе и моим действиям. Дальше повышение и все сопутствующее. А сопутствующего очень много. Не буду забегать вперед, но мы... Я подчеркиваю - мы - сможем оперировать очень большими суммами денег.
   - Пока не продолжай, - остановила Ингу Герда. - Сначала скажи, почему мы?
   - Мне кажется, я могу вам довериться. Мне будет очень приятно разделить с вами успех. И вы обладаете необходимыми навыками для успешного осуществления этой операции. К примеру, я думаю, что некоторые из индийцев колониальной пехоты или тот же командир местной самообороны смогут, в случае необходимости, отрезать палец за пальцем у живого человека, или попасть ему в голову с пятисот метров. Но посвятить их я в свои планы не могу. К тому же в операции я тоже лично буду участвовать, а с вами мне безопаснее. Да и честно скажу, в ваше свадебное путешествие по этим богом забытым местам я не поверила. Скорее всего, вы приехали за чьей-то головой, причем голову эту уже получили, значит, свободны и не откажетесь подработать. Есть еще несколько моментов, из-за которых я обратила на вас внимание. Во-первых, вы мне очень понравились, во-вторых, ты моя землячка, и, в-третьих, есть странная ориентировка: обращать внимание на все "Хамви" в регионе и водителей-голландцев. "Хамви" у вас есть, но вы не голландцы. Я подумала, что вы за этим голландцем и приехали, а джип достался вам в виде трофея. Потом, практически сразу после получения ориентировки, по ней дали отбой, и появились вы, что мою мысль и подтвердило. Голландца вы ликвидировали, поэтому по ориентировке отбой. А уже потом я в вас влюбилась.
   - Ну, где-то так и было. Ты сообщила про нас? - у меня зашевелились волосы на голове. Ориентировка все-таки была.
   - Нет. Розыск же сразу отменили. Да если бы и не отменили, сообщать я все равно не стану. Во-первых, вы мне стали дороги, а во-вторых, мне это в любом случае ничего не давало. К тому же вы единственные, кто мне может помочь. Ломать своими руками себе операцию я не собираюсь. И последнее... конечно, я могу вызвать специальную команду, но они могут не успеть, меня с собой однозначно не возьмут, все лавры достанутся им и их руководителям, да и полного успеха операции тогда гарантировать нельзя. Проводник может отказаться с ними работать. Вот, наверное, и все.
   - Давай сделаем так, Инга. Ты нам расскажешь, и мы тебя выслушаем. Но оставляем за собой право отказаться и отговорить тебя.
   Я внимательно посмотрел в глаза девушке. Что делать - не знаю. Не улыбалось мне подвергать опасностям себя и Герду. И, честно говоря, совсем не хотелось смерти этой умной, но очень честолюбивой девочки. Одно дело спланировать операцию, другое - ее исполнить. За последнее время я сильно поверил в себя, у меня все получалось, но считать себя суперменом я все же не стану. А с другой стороны, мы отказываемся, и она может решить сообщить про нас. Даже обязательно сообщит.
   - Зачем тебе все это надо, Инга? Ты можешь уйти из Ордена и поехать с нами. Юра не будет против. Мы найдем себе место в этом мире, - предложила Герда.
   Наверное, она не до конца понимает ситуацию... или умело играет. Изображает наши колебания или набивает цену.
   - Поймите... я хочу с вами, но... я могу взять здесь, в этом мире, все. Дело даже не в деньгах. Дело в самореализации. В вере в себя. Я знаю, что могу это сделать, и я должна это сделать. Не сделаю, - съем сама себя.
   Как это называется... честолюбие, наверное... Я смотрел на нее и думал, что заставляет эту девочку решиться плюнуть на спокойную, пусть и в глуши, жизнь? Ведь здесь она царь и бог. Нет, мало. А ведь совершенно нормальный человек, мягкая и приятная в общении. Хотя многие, так же поставив на кон свою жизнь, выигрывали и возносились на невиданные высоты. А ещё больше сгинули безвестно. Может, каждый человек в своей жизни должен сделать что-то серьезное и понять, кто он есть на самом деле...
   - Рассказывай, Инга.
   - Здесь, в Дагомее, ситуацию вы примерно знаете. Центральная власть ничего не решает, в глубинке, вроде нашей, правят фактически банды очередных революционеров, обыкновенных головорезов. И вы знаете, они даже ставят условия Ордену. Орден действительно заинтересован в процветании этого мира. По своему сценарию, конечно, но он хочет стабильности. А здесь даже дошло до того, что и сам Орден не может быть в безопасности. Крупные войсковые операции в этих джунглях бесполезны, да и нет ни у кого в этом мире таких сил. В том числе и у Ордена. Очень во многом они просчитались при проведении политики заселения в первые годы.
   Сейчас создан целый отдел, который вырабатывает приемлемые решения по Дагомее, но пока успехов особенных нет. Им только удалось стабилизировать действующее правительство, но на периферии все по-прежнему, если не хуже. Была попытка нанять группу независимых подрядчиков и точечно решить вопрос с лидерами бандитских группировок. Провалилась с треском из-за неправильного планирования. Группу вырезали, и на этом все закончилось. Насколько мне известно, где-то в глубине Южного хребта расположено научное подразделение Ордена. Где - не знаю, но через нас иногда проходят поставки для них. На его прикрытие выделяются громадные силы, соответственно, здесь Ордену тем более нужна стабильность. Про эту базу я ничего не знаю, это только мои собственные выводы из крупиц информации.
   Так вот, я взялась проработать операцию против повстанцев и заявила об этом руководству. Просто сказала, что смогу стабилизировать обстановку в этом регионе. На свой страх и риск, не представляя даже, что буду делать. Мне разрешили использовать любые необходимые средства и дали карт-бланш. На все. В этом мире наметилось крупное противостояние, и есть выводы аналитиков, что Орден не сможет остаться в стороне, хотя сейчас он сосредоточен на другом регионе. А в Дагомее, если кто собрался сложить свою голову во славу Ордена, то всегда пожалуйста. К тому же есть шанс проведения успешной операции, хоть и призрачный. Вот и получилось: бери все, что хочешь, делай что хочешь, все равно не получится, только отстань.
   Хотя я не знала даже, с чего начать, постепенно некоторые сведения у меня появились. В регионе, кроме Лимпо, есть четыре маленьких поселка, в основном по берегам Замбези. Они полностью контролируются повстанцами, жители из поселков приезжают в город торговать, закупать припасы, и мне удалось собрать информацию. Даже появились несколько агентов.
   Инга закурила, села перед нами и четко, без эмоций, продолжила.
   - Есть сведения, что лидеры трех крупных банд должны собраться для координации совместных действий. В реальности они враждуют, но для проведения некоей крупной операции решили объединиться. Могу только предположить, что собираются напасть на Лимпопо, хотя вероятно и совместное нападение и на четвертую группировку, так называемого Самюэля Обое. Обое - тип менее радикальной направленности, собирается построить государство и отделиться от Дагомеи. Он почти не разбойничает, ярый поклонник Че Гевары, но деньги все равно зарабатывает наркотиками. Впрочем, здесь все группировки живут наркотиками, есть плантации коки, конопли и местных галлюциногенов. На плантациях работают рабы, наркотики переправляются в Халифаты. Все, кроме Обое, разбойничают и совершают рейды по всей территории Дагомеи. Я вам дам справку, где все подробно изложено.
   - Инга, только не скажи мне, что ты собралась с нами вырезать все банды. Если да, давай забудем про разговор и пошли в бассейн, - Герда встала и подошла к холодильнику в баре за вишневкой. А я подумал, что если так и есть, то лучше сдаться Ордену. Так хоть какие-то шансы есть остаться в живых, а воевать с бандами - верная смерть.
   - Нет, конечно. Я планирую устранить главарей на встрече, и все. Банды сразу сцепятся друг с другом, начнется война и передел собственности. Даже если уничтожить не всех, оставшийся в живых главарь начнет прибирать к рукам бесхозное имущество. В любом случае планируемую ими операцию сорвем. А ещё у меня есть проводник.
   - Я так понял, ты это собиралась делать, пока нас здесь еще не было. С кем? И ты что-то говорила про отрезание пальцев. Причем здесь это? - я все равно считал операцию бредом некомпетентной девчонки. Но было интересно. Все игривые мысли по поводу завершения вечера улетучились. Какое тут веселье? Герда внимательно слушала Ингу, и по выражению лица я не мог понять ее отношение к сказанному. Я ее считал очень здравомыслящей девушкой, но было в ней что-то такое непонятное, что позволило бы ей согласиться на операцию, да и, честно говоря, у нас не было другого выхода.
   - Не знаю. Пошла бы сама...
   - Милая, ты когда-нибудь автомат в руках держала? - Герда, наконец, вступила в разговор.
   - Я занималась пулевой стрельбой. И я взяла кубок Мира на соревнованиях по бенчресту. Мне нужно, чтобы меня сопроводили на место и прикрывали во время операции. Три выстрела - и все. Я не участвовала в боевых действиях, но поверьте, для меня пристрелить ниггера - не проблема. Я даже здесь специально попробовала.
   - Что значит - попробовала? - это заявление меня не очень удивило. Воистину, что такое какой-то негр по сравнению с карьерой?
   - Сипаи привезли из рейда троих черных, а мне нужна была информация. Я присутствовала на допросе. Когда я спросила, что они собираются с ними делать дальше, лейтенант Сингх ответил, что казнят. Суда нет, таких обычно за городом стреляют. Ну, я и напросилась. И вообще, условие моего участия не обсуждается. Насчет пальцев. Я вычислила человека в городе из банды Оделаджо. Надо его очень тихо взять и допросить. Без шума. Так сказать, дополнить информацию. Место я уже знаю. Проводник есть. Надежный, я разрешила вывезти его дочку на вертолете в госпиталь и потом устроила в пансион в Кейптауне. Он охотник, места знает, как свои пять пальцев. Снаряжение есть. Мне по заказу доставили, правда, я не специалист, консультировалась с Адамсом, нашим начальником охраны, он бывший морской пехотинец. Для обеспечения операции я вправе нанимать специалистов со стороны. Фонд операции у меня триста тысяч... значит, плата с учетом сложности и срочности по сто тысяч на человека. Это деньги. Плюс можно много чего попросить, и решение этих вопросов в моей компетенции. Эвакуацию я тоже проработала с запасными вариантами. Ну что, я все еще выгляжу дурой? - Инга немного самодовольно улыбнулась.
   - Дурой ты никогда не выглядела, я думала про некомпетентность. Тебе что это даст? - поинтересовалась Герда.
   - Я возглавлю отдел "Дагомея". Скорее всего. А вы будете со мной там работать. Если захотите, конечно. Я буду вас просить.
   - Когда планируешь операцию? - не то, чтобы я уже согласился, но сумасшедшая мысль промелькнула.
   - Встреча у них 28 числа этого месяца. Точное время не знаю. В любом случае с рассветом надо быть на позициях. Добираться туда сутки. Но в нашем распоряжении будет вертолет, он нас доставит в промежуточную точку, и моторные лодки. И еще, если вы решите после операции отбыть в Кейптаун, я задержу здесь баржи, на любое время.
   Я посмотрел на Герду. Мне очень было интересно, что она скажет.
   - Нам с мужем надо посоветоваться. Не имею в виду, что у нас от тебя имеются секреты, но так надо, - Герда жестом указала мне на дворик.
   - Я хочу это сделать, милый, - безапелляционно заявила она и уселась в кресло.
   - Дорогая, нас убьют. Всех. Но и не сделать этого мы не можем. Слышала про ориентировку? Она нас тогда сдаст.
   - Не убьют. Ты спасешь меня и Ингу. После этого она нас точно не сдаст.
   - Дорогая, я не супермен.
   - Я взяла себе в мужья человека, который может все. Ты супермен, только еще не очень веришь в это. Я в тебя верю. Ты, как и я, немножко сумасшедший, и не все еще доказал себе. Надо быстро это сделать, свить семейное гнездо и рожать Гретхен, Илзе и Ивана. И будешь вечером отпрашиваться у меня попить пиво с приятелями.
   - Будешь отпускать?
   - Только если у меня на тебя не будет планов. И еще. Ты же уже придумал, что за это поиметь? Я права?
   - Права.
   - Иди, приготовь нам кофе, а я сама все скажу Инге. Кофе принесешь нам в бассейн.
   Когда я принес кофе, они уже весело плескались в бассейне, и я тоже быстро оказался в нем.
   - Слушайте меня, дамы. Первое и главное. Я хочу переговорить с проводником. Пока я этого не сделаю, и думать об операции забудьте. Второе, и тоже главное. У нас всего сутки на подготовку, и все это время вы делаете то, что я скажу. Завтра мы с Гердой должны до обеда опробовать оружие, ты, Инга, можешь к нам присоединиться. Мы будем на стрельбище у Курта.
   - Легко. Я уже у него стреляла. Только дистанции у него для меня маловаты.
   - Для меня нормальные. Тогда, значит, так и сделаем, а там и решим, как будем работать с этим человеком из банды. На вечер - встреча с агентом. Продумай, как сделать это незаметно. Никто ничего знать не должен. И третье, самое главное. У меня много условий по оплате...
   Время мы провели изумительно, но почему-то, когда я вспоминаю, что мы делали, кажется, краснею, как гимназист у публичного дома. Вот такой я стеснительный.
  
   Наша затея продолжала мне казаться идиотской. Но я решил твердо: мы попробуем это сделать. Вообще с первого дня моего пребывания в Новой Земле все было сумасшедшим, и я в том числе, и моя женушка тоже. И на людей с такими же явными признаками нам везло. Ингеборга, например. И еще, все это время нам необыкновенно везло, и у меня не было оснований считать, что фарт нас покинул. Не для того меня с Гердой сюда закинуло, чтобы нас сожрали звери или пристрелили бандиты. Значит, та сила, что так пошутила, имеет на нас свои планы.
  
  
  22 год. 26 число 7 месяца. Новая Земля. Дагомея, город Лимпопо
  
   Рано утром мы отбыли домой, договорившись с Ингой через два часа встретиться у Курта на стрельбище. Дома чинно позавтракали с Ольгой и Руди, мило с ними побеседовали и узнали, что они откладывают свою поездку на неделю и просят нас тоже задержаться. У них появилась великая идея восполнить коллекцию бабочек. Слава богу, далеко они не собирались, и силы самообороны выделили им охрану. Нас это очень устраивало. Очень хотелось поехать с ними в Кейптаун, мы с Гердой как-то сразу привязались к этим необыкновенным людям.
   Курт с удовольствием предоставил нам стрельбище и сам палил из МГ-15 и штурмовой винтовки. Стрельбище представляло собой огороженный участок земли размером 50 на 1000 метров, упиравшийся в большой холм с обрывистыми склонами. Курт его еще и сдавал, по одному ему известным взаиморасчетам, ополченцам и колониальным пехотинцам, но сегодня там никого не было. Местные жители берегли каждый цент и стрельбой, особенно спортивной, не увлекались, так что мы оказались в одиночестве. Прикатила Инга, с большой винтовкой в пластиковом кейсе. Я подошел посмотреть.
   - Что это у тебя? - поинтересовался я, винтовка была очень элегантная, в оригинальном исполнении с большущим оптическим прицелом и, как я заметил, в чехле еще лежал контейнер с глушителем. Патроны к ней были заметно крупнее и длиннее, чем мой 308.
   - Мне ее на заказ делал Готфрид Прехтль, в Вене. Это 408 калибр, он не очень распространен. Родители меня отдали заниматься художественной гимнастикой, но я там ничего не добилась, а папа тайком от мамы возил меня на пулевую стрельбу. И эту винтовку он мне подарил.
   - Они остались на Земле?
   - Они погибли в автокатастрофе.
   Больше я вопросов не задавал, было видно, что Инга до сих пор очень переживает.
  
   Инга выстрелила из винтовки всего три раза. И очень быстро. Видимо, просто показав, что умеет. Я в бинокль четко увидел, как три тыквы, которые она привезла с собой, разлетелись в клочья чуть ли не одновременно. После чего она спрятала винтовку в чехол и позанималась со мной моей М-21. Я быстро выставил ноль и отстрелял тридцать патронов. Винтовка оказалась удобной, по своей идеологии недалеко ушла от СВД, но была значительно точнее и гибче тактически. Может, именно моя оказалась такой, за счет продвинутого ствола, но дистанция прямого выстрела у нее была пятьсот метров, на этом расстоянии рассеивание не превышало угловой минуты, Но дальше, после пятисот метров, пуля быстро и сильно теряла точность и траекторию. Но я, честно говоря, стрелять на километр и не собирался, пятьсот метров меня полностью устраивало. Точность очень сильно зависела от патрона. В комплекте с винтовкой шел список рекомендуемых патронов, очень дорогих, кстати. И все они исключительно с тяжелой пулей, не менее 200 гран.
   Бинокль мой навороченный засекал расстояние за мгновение, я быстро с ним разобрался, очень полезная штука, хотя и сложная. Однако брать его с собой не собирался, у Инги имелся лазерный монокуляр-дальномер Вushnеll.
   Еврейский Калашников от АКМ отличался удобством и немного большей точностью, скорее всего, за счет более удобной эргономики, приклад регулировался. Не знаю, как у него с надежностью, но конструкция полностью идентична Калашникову. Прицел АСОG доставил много радости, в мое время в армии такой роскошью нас не баловали, а зря, точность вырастает на порядок.
   Инга в качестве второго оружия притащила такой же, как у Герды, МР-5 с интегрированным глушителем, только с коллиматором Аiтроint. Стреляла она неплохо, но не более. Стрельба из снайперской винтовки и из автомата совсем разные вещи, и тренируются они по отдельности. Походили гуськом и побегали, отрабатывая слаживание на марше, не зря я на городскую тактику ходил. Герда соображала в этом гораздо больше, но помалкивала и только кивала головой. Умница. Когда я ей об этом шепнул на ухо, она в ответ нашептала мне такое, что я с нетерпением ждал ночи и только постоянно косился на нее и Ингу.
   А потом Герда стреляла из пистолета, да так, что даже у Курта вылезли глаза на лоб. Отстреляв, она взялась за меня с Ингой, и мы до обеда настрелялись до чертиков в глазах. Пришлось прикупить еще цинк 45 калибра. У Инги пистолета не оказалась вообще, но Курт любезно одолжил ей такой же Глок-21, как у Герды. На операцию, сказала, подберет себе маленький и легкий пистолет в оружейке представительства. Я бы в эту оружейку тоже заглянул. И загляну.
  
   Я сделал еще одно хорошее дела и попросил у Курта разрешения попользоваться его подвалом, причём почти честно сказал, зачем. В старике я был уверен. И действительно, он сразу согласился и даже предложил свою помощь в дознании, с глубоким удовлетворением узнав, что кандидат - африканец, бандит и будет списан по окончанию разговора. Все-таки старая школа.
   Инга рассказала, что товарищ, который нас интересует, работает в порту, обычно вечера проводит в баре, но долго не засиживается и уходит ночевать домой, в лачугу недалеко от порта. А проводник будет нас ждать уже в представительстве, это обычная практика. Инга привечала местных и даже распорядилась о выделении на эти цели небольшой гуманитарной помощи.
   Меня она удивляла. По ее словам, она просто работала в Австрии, где долго жила, в обычной консалтинговой компании, правда, с американскими хозяевами. Показала себя умной и исполнительной, и находилась в отношениях с сыном одного местного крупного бизнесмена. Будущее, по моему мнению, имела блестящее, но приняла предложение рекрутеров Ордена и бросила все. Здесь сумела организовать эффективную агентурную работу и нагнала такого ужаса на сотрудников, что они ходили по струнке, и опять же, не имея никаких специальных знаний, из ничего разработала серьезную операцию. И, по моему мнению, была очень несчастлива до нашего приезда. Я, конечно, не претендую на звание психоаналитика, но это было видно по тому, как она тянулась к нам, и отдельным моментам, о которых лучше умолчать в приличном обществе. И проблемы у нее, скорее всего, были сексуального характера. Я попробовал расспросить Герду, она ответила, что все уже в порядке, а что и как - не мое дело. Не мое, так не мое, все равно потом расскажет.
  
   После стрельбища я позвонил Ольге и предупредил, что будем обедать дома и с гостьей. Мы с Гердой уже называл биологическую станцию своим домом, настолько нам там было хорошо и удобно, да и Руди с Ольгой, мы называли их между собой папан и маман, стали совсем родными.
   Ольга обрадовалась, и обед получился исключительным. Прислуживала лично Серафима, та самая могучая домоправительница, называла нас молодыми хозяевами, и я еще раз в мыслях почувствовал себя в местах, описанных в "Хижине дяди Тома".
   Инга очаровала Руди и Ольгу. Она была мила с хозяевами, сразу прочувствовала дворянский стиль общения и обнаружила недюжинные знания в геральдике и правилах устройства светских приемов. Словом, чудеснее не бывает. После обеда Инга отбыла на работу стращать персонал, а мы отдыхали и беседовали со стариками. Мне было удивительно интересно. Меня всегда привлекало все в истории, не только старинное оружие. Ольга и Руди были просто кладезем информации, я узнал много нового и чрезвычайно интересного.
   Поболтав, мы уехали в представительство. Отзвонилась Инга и сообщила, что проводник на месте.
   Проводником оказался маленький, плюгавенький чернокожий мужчина в застиранных джинсах и такой же белой футболке, возраста совсем неопределенного, морщинистый, лысый и усатый.
   Я поздоровался и спросил, зачем он это делает.
   - Знаете, мистер, я уже пожил в этом мире, точнее сказать, в двух мирах, и везде всегда боялся. Боялся там и стал бояться здесь. Я привык уже бояться. У меня никого не осталось, кроме моей дочери. Я боялся и за свою дочь. Теперь она, спасибо мисс Петерс, живет в пансионе в Кейптауне. Учится, не болеет и не голодная. Жена моя умерла. И вот, когда я остался один, вдруг перестал бояться. Оказывается, я боялся не за себя, а за родных. И мне стало так хорошо и спокойно, что я сказал себе - если мне так хорошо, то я должен поступать как нормальный человек. Увидел змею - раздави ее. Поймал вора и убийцу - убей его. Сделали тебе доброе дело - сделай в ответ во сто крат больше. Я же теперь ничего не боюсь. И смерти не боюсь. Эти ублюдки, убивающие людей, не черные люди, они черные дьяволы. И если есть люди, которые хотят их убить, значит, мой долг им помочь. Давайте карту, мистер.
   - Дадим. А как ты узнал про встречу?
   - У меня родственник в свите одного из главарей, вот и рассказал мне все, мистер. Он не самый плохой человек, просто очень сильный и глупый. А в деревню приезжал выбирать место для встречи. Я сразу в лодку и сюда. Мисс Инга - мой большой друг.
   Ну что ж, проверить у нас нет никакой возможности. Пока верю.
   Проводник показал место на карте. Замбези почти у самого своего истока огибала Скалистый хребет у подножия и там, прямо на берегу, располагалась небольшая деревушка. Расстояние до неё составляло двести пятьдесят километров. Зачем, и главное, как там жили люди - я себе представить не мог, но для стрелки главари выбрали именно это место. Добраться до деревни можно было только по реке, где, естественно, революционеры перекроют все проходы. Что и подтвердил Томас, так звали проводника. Он предложил высадиться с обратной стороны, то есть со стороны истока. Замбези сливалась из множества мелких речушек, и он брался провести нас на лодке прямо к Черной скале, с которой деревушка была как на ладони.
   - Я, мистер, с этой скалы в деревне кур могу стрелять из моего СКС. Дай Барон Самеди здоровья и долгой жизни Калашникову, который его придумал.
   Я не стал ему рассказывать, что СКС придумал другой великий русский оружейник. Дай, действительно, дяде Мише здоровья. Получалось, что с верхушки скалы до деревни вряд ли больше пятисот метров. И встреча произойдет в общественном доме на веранде, стоящей на сваях прямо над водой. Это единственный приличный дом. Остальные просто хижины. Скала. Скала...
   - Томас, если эта скала так близко к деревне, то бандиты сразу обратят внимание на нее, и даже оставят там пост.
   - Они уже смотрели на скалу, но не смогли залезть. Надо знать место. Очень трудно найти. Скрыто джунглями. Я покажу.
  
   Для вертолета Томас определил место посадки в двадцати километрах от деревни. Но лететь туда надо было по большому кругу, в обход места базирования бандитов, и заходить на посадку с востока. Возле места посадки начинался один из истоков реки, по которому мы доходили на лодке прямо до скалы. С одной стороны склон был пологим, и взобраться на неё было можно. Естественно, Томас летел с нами.
   Пригласили пилота, раскачанного брюнета с усами, чем-то похожего на покойного певца Фредди Меркюри. Инга рассказала, что он согласился участвовать в операции только при условии, что она его, после завершения, переведет из Лимпо в город Кейптаун, где живет его муж. Я сразу понял, почему он похож на Фредди.
   Томас показал ему точку на карте и рассказал, что собой представляет место посадки. Пилот, стреляя в меня глазами, сказал, что проблем не видит. Привезет и посадит куда надо, а если еще в полете я устроюсь рядом с ним, то он оставит второго пилота дома, и мы поболтаем о маленьких мужских радостях. И вообще, с пилотского места лучше видно. Инга на него рыкнула и сказала, что если он не заткнется, то она и вторая симпатичная леди, присутствующая в комнате, превратит его бритую задницу в подобие британского флага. Я потом у нее поинтересовался:
   - А стоило ли афишировать нашу крепкую семью? Наш тройственный союз и так немного выходит за рамки общепринятых приличий.
   Инга с Гердой посмеялись и заявили, что мое понятие общественных приличий от принятых в Ордене отличается кардинально. По неизвестным причинам Орден поощряет подобные вещи и, например, ее секретарша Ревекка живет с тремя геями-солдатами из охраны одной крепкой семьей, и каждый вечер порет их кожаной плетью, как сидоровых коз. Так что начальница без партнеров и без подобных проявлений казалась личному составу еще более ужасной. Зато теперь все стало на свои места, и она даже драть их стала поменьше. Взгляды я не пересмотрел, но наш союз стал мне казаться нормальным, ну... после сравнения с геями-мазохистами и их женой, секретаршей-повелительницей. Кстати, я ее видел потом. Такая миленькая девочка, похожая на старшеклассницу в очках. Что с миром делается? Она была недреманным оком Инги, единственным человеком, которой та немного доверяла и даже планировала тащить за собой дальше. Служила секретарша в прошлой жизни в израильском Цахале, что-то там начудила с палестинцами, такое, что даже при израильском отношении к арабам замолчать было нельзя. Не будь у нее наград, села бы надолго, но ее пожалели и просто выгнали из армии. Вот так, внешность обманчива.
   Вылет назначили на 28 число, с рассветом. До вечера было еще далеко, и я осмотрел лодку. Это был шестиместный "Зодиак", с мощным мотором "Ямаха", приспособленном для спецопераций, с хитрой системой глушения выхлопа. Но ревел он все равно порядочно, так что заплыв на заключительной стадии придется делать на веслах. К лодке прилагалась лохматая маскировочная сетка в местной расцветке.
   Я написал Инге список снаряжения для нас и того, что должно быть у нее, она при мне отдала его секретарше и объяснила, как это добро провести по отчетности. Уже через час мне в машину погрузили объёмистые баулы, мы обговорили, как проведем операцию вечером, и я с Гердой убыли домой, отбирать снаряжение к операции.
  
   Заказ мой исполнили безукоризненно, и в баулах я нашел десяток мин "Клеймор" с комплектами взрывателей, разных, от натяжного действия до лазерных датчиков. Сама мина представляла собой почти полный аналог МОН-50. Я планировал взять всего пять, остальное в закрома Родины.
   Ночные прицелы на автоматы. Я честно хотел купить прицелы у Курта, но когда он мне сказал, сколько они стоят, я перекрестился и отказался. А тут нам выдали лучшее, что существовало в мире на этот момент, прицелы АN/РWS-17 от фирмы Littоn, их даже можно было использовать как монокуляр ночного видения. Цеплять на специальном креплении на шлем или использовать как ночную насадку на оптический прицел. С нашими АСОGами и моим Льюпольдом на М-21 они тоже совмещались.
   Набрал патронов - по цинку 7,62х39, 9х19 и 45АСР. Ящик гранат РГД-5. Запас патронов у меня и так был неплохой, но зачем тратить своё, если можно чужое?
   Три бинокля. Свой электронный гаджет я на операцию брать не собирался, а у Герды - древний Цейс, хоть и отличный по качеству, но морально устаревший и тяжелый, как гиря. Получил три чуда компании Вushnеll с шестнадцатикратным регулируемым увеличением, поворотными глазными окулярами, просветленной оптикой, противобликовым покрытием, обрезиненным корпусом и футлярами.
   Три рации "IС-4008М ISR", в комплектации для спецподразделений, очень маленькие, водонепроницаемые, чуть ли не бронированные, с возможностью шифровки канала, сканером и удобной гарнитурой.
   Снайперские комплекты, состоящие из специальных ковриков, маскировочных лент на оружие, лохматых маскхалатов и накидок. Плейт-карриеры от знаменитейшей Игл индастрис, с наборами подсумков и бронепластин. Поясные и набедренные платформы с комплектующими той же системы. Несколько комплектов тропического камуфляжа, тропические ботинки, панамы и перчатки. Свою дорогущую одежку гробить в джунглях я тоже не собирался, будет вроде парадно-выходной.
   Три ременно-разгрузочных системы, уже себе в закрома. Плейт-карриеры не всегда были удобны, и обычные РПС, которыми и являлась система АLIСЕ, здорово выручали. Вот, собственно, и все. Мог вынести все запасы из представительства, много там было чего интересного, Инга, а скорее всего, ее консультант, первый лейтенант Адамс, тот, что начальник охраны представительства, оказался мужиком предприимчивым и, не имея четких сведений насчет операции, составил список снаряжения очень широкого спектра, скорее всего, сам и планировал им поживиться. Но я не стал резвиться, у нас все необходимое есть, а больше пока не нужно. Я нахомячил только то, что из своих запасов брать не хотел. Нужно будет - после операции ещё пошарюсь, Инга, думаю, не откажет, а если откажет, то пошла она куда подальше. А если что не так, то нам уже ничего и не понадобится.
   Все собрали и уложили. Снаряжение потащим мы с Гердой, Инга и без того, с тяжелой винтовкой и МР-5 с боекомплектом, была загружена по максимуму своих возможностей. И если, в случае чего, придется нестись галопом к вертолету, каждый лишний килограмм может стоить нам жизни.
   Оставался неснаряженным проводник, а он будет уходить с нами и больше никогда в деревню не вернется, следовательно, может считаться полноценной боевой единицей, так что мы с Гердой, подумав, решили эту единицу усилить. Я позвонил Курту и купил у него РПК с пятью дисковыми магазинами, в оружейке Ордена российских образцов не было, а иноземные, как мой МG-3, к примеру, создали бы Томасу нешуточную нагрузку. А про РПК достаточно сказать, что он детище Калашникова, и Томас все поймет. Остальное для проводника у меня все было.
  
   Так за приятным мне, по моей натуре, делом - я действительно могу перебирать, осматривать и подгонять снаряжение бесконечно долго, получая при этом нешуточное моральное удовольствие - и прошел день до вечера.
   Инга, как оказалось, решила вопрос захвата лазутчика очень просто и незатейливо: к его хижине подъехал патруль индийской колониальной пехоты и взял подходившего товарища без шума и пыли. Дали по голове прикладом, связали и бросили к нам с Гердой в машину. Лейтенант Сингх вежливо поклонился, попросил передать привет Инге, к которой, похоже, неровно дышал, и заверил, что если дело будет касаться кастово неполноценных черножопых обезьян, то он и его ребята всегда пожалуйста. Индийцы действительно презирали африканцев, считая их низшей кастой, вроде чудр. К тому же индийская рота несла в стычках с повстанцами ощутимые потери, так что утечки информации можно было не бояться.
   На улице в этом районе было совсем пустынно, и мы спокойно приехали к Курту. Спустили пленного в подвал, где Курт с Инга уже нас ждали. Курт делился с девушкой передовым опытом по части активного дознания и демонстрировал инструмент. Старый хрыч приготовил какие-то пилы, молотки и даже электродрель. Инга живенько слушала и высказывала свои предложения по использованию оных инструментов. Дурдом.
  
   Я же говорю, что мы все сумасшедшие. Все не так, как было там, в прежней жизни. Люди в этом мире и любили сильнее, и ненавидели тоже. В старом мире они, в подавляющем большинстве, загнали себя в дикие рамки псевдоцивилизованности и превратились в серую аморфную массу, зато в Новом вся первобытная звериная сущность человека полезла наружу. Люди заново научились любить и ненавидеть, защищать себя и своих детей, воздавать врагам по делам их, с запасом, дабы неповадно было впредь, и всякими мелочами вроде соответствия наказания преступлению не заморачивались вовсе. Мне рассказали о принципах содержания преступников на конфедератской каторге в бассейне Рио-Гранде: поменьше кормить, побольше бить, а сдохнет - туда ему и дорога. И никакие правозащитники не вякают, по причине полного отсутствия таковых.
   Товарища лазутчика, по имени Израиль, усадили в кресло и крепко привязали. Он уже давно пришел в себя и следил за нами, изображая беспамятство. Собственно, нужен он был для прояснения ситуации с Лимпопо. Для чего встреча лидеров, есть ли в городе еще шпионы, когда планируют напасть? Я собирался одновременно с началом нашей операции обезвредить всю шпионскую сеть в городе.
   Описывать весь процесс дознания не стоит, могу только сказать, что товарищ попался идейный, и Курту все-таки пришлось использовать кое-что из его арсенала. К моему удивлению, не сильному, впрочем, процесс допроса моих дам не впечатлил ни капельки, и я думаю, что возьмись они сами за дело, то к концу отвечать на вопросы было бы уже некому.
   В результате мы узнали про десятерых агентов в городе, про склад взрывчатки и оружия в тайнике на пристани. По сигналу эта пятая колонна должна была взорвать пристань, вывести из строя катера, антенну радиостанции и хранилища топлива на аэродроме. Потом корректировать огонь минометов по городу.
  
   Получалось, что бандиты все-таки устроили встречу для определения сфер влияния в захваченном городе и раздела трофеев. Сразу после неё и небольшой подготовки город планировалось атаковать с нескольких направлений, в том числе и со стороны реки. Точной даты нападения на город лазутчик не знал, её собирались обговорить на стрелке. Связь с революционерами держал Израиль, он же и был резидентом. Для этого в тайнике его хижины была припрятана рация. Воспользоваться ею он должен был 29 числа в полдень, очевидно, к этому времени встреча уже должна была закончиться, и вопрос Лимпо решен. Стало нам известно и о месте базирования двух повстанческих формирований, про остальные Израиль не знал. Что ж, не знает он, так другие знают. А если знают они, то и мы будем знать. Я покосился на Курта и мнение мое в этом вопросе еще более укрепилось.
  
   Назревал вопрос, что делать с остальными лазутчиками, к тому же могло оказаться, что Израиль не всех шпионов в городе знает. Могла быть еще парочка, присматривающая как раз за ним. Все-таки мы поспешили его брать. Академиев, чай, ГБшных не заканчивали, сплошная самодеятельность. Обнаружат они, что Израиля нет, и поднимут панику. А брать их всех - так по всему городу пойдут слухи. Немного подумав, мы решили все-таки шпионов брать. С операции мы можем и не вернуться, тогда агентура останется целой. А так хоть нарушим планы повстанцев и лишим их поддержки в городе. Да и самооборона с колониальной пехотой будут готовы к действиям по местам сосредоточения бандитов.
   В общем, пришлось будить майора Мерфи, ван Рюйтера и Джозефа Окочукво. Лазутчиков взяли быстро, и быстро же раскололи. Мы узнали много интересного, но провозились с этим почти всю ночь. Разъехались по домам, собрались и едва первые лучи солнца показались над джунглями, уже летели в ветеране вьетнамской войны "Хьюи" навстречу рассвету.
  
  
  22 год. 27 число 7 месяца. Новая Земля. Дагомея
  
   Я смотрел в открытую дверь на проносящиеся внизу джунгли, и мне казалось, что эту картину я уже где-то видел. Общую картину. Ну, конечно, видел, во всех американских фильмах про Вьетнам. Бравые морские пехотинцы летят резать "гуков". Только фильмы эти почти всегда плохо заканчивались. Конечно, вьетконговцев побеждали, но перед этим солдатики хватали лиха. Нам этого не надо, у нас единственный шанс - тихо прийти и, сделав дело, так же тихо и быстро уйти. Все другие варианты в любых раскладах для нас заканчивались печально. Прямого боестолкновения мы однозначно не выдержим. Повстанцы всю жизнь повоевали в этих джунглях, а мы... Некоторый опыт имеет Герда, у меня с Ингой вообще никакого. И я, и она особенно, умеем стрелять. Стрелять, но не воевать, а это большая разница. И джунгли раньше видели только по телевизору. Да, я теоретически много знаю про войну, но идти с этими знаниями, без опыта и практики, воевать - смешно. Но все-таки мы летим. Девушки, прислонившись к стеганой обшивке салона, дремлют, Томас с любопытством смотрит на пилотов, с выражением лица "... вах, шайтан, что делает..." Его мы нарядили в камуфляж, ботинки и дали пулемет. Останется с нами, если что... а ему все равно. А мне не все равно, я погибать не собираюсь. Мне жить хочется, с Гердой, да и с Ингой тоже, если честно говорить.
  
   Я как-то разговорился с одним ветераном в музее, спрашивал его про оружие в экспозиции, хотелось знать мнение человека, державшего его в руках. Петр Иванович много рассказывал, старикам всегда приятно, когда их слушают. Я поинтересовался, как это, когда тебя вот-вот должны убить, и шансов выжить практически нет.
   Он ответил просто. Знаешь, говорит, когда собаку боишься, она тебя обязательно укусит. Так, говорит, и старуха с косой. Улыбнись ей в лицо и она, может быть, не возьмет тебя, оставит на следующий раз. Война, говорит, щадит дурных и бесшабашных, но ни в коем случае не глупых. Глупых она забирает в первую очередь. Вот только притвориться лихим и бесшабашным нельзя, таким надо родиться. Вот так мне ответил старик, прошедший в обыкновенной пехоте всю войну до самого Берлина.
   Что ж, раз лихими мы стать не можем, остаётся только первое. А уж дурнее нас еще поискать надо. Так что есть все шансы на успех.
   Вертолет шел низко, едва не касаясь брюхом зеленого океана, раскинувшегося до самого горизонта. Пилот, которого звали Ричардом, вел вертолет лихо и напевал песенку, английский вариант "... броня крепка и танки наши быстры...", что-то в этом роде. Второй пилот сидел в проеме двери за "миниганом" и ничего не делал, он вообще всю дорогу промолчал, изъяснялся жестами и, как я узнал позже, был поляком.
   Пилот позвал Томаса, тот принялся интенсивно жестикулировать, что-то кричать и мы, ненадолго зависнув, плавно сели, как провалились, в зеленый колодец. Со всех сторон плотная, зеленая стена джунглей. И запах! Мне всегда казалось, что джунгли должны пахнуть остро, экзотическими ароматами тропических растений... может быть, они так пахнут на Земле, а здесь просто воняли, омерзительно смердели гнилью и болотом. Я проинструктировал пилотов еще до вылета и сейчас повторил: сидеть в вертолете, по окрестностям не шариться, в любой момент ждать сигнала заводиться. Оба были вооружены американскими винтовками М-4 и пистолетами Беретта, стандартно для американцев.
   Вытянули лодку, навьючили на себя снаряжение и, подхватив ее за ручки, потащили в направлении, указанном Томасом. Я сразу придумал новое упражнение для американских морских котиков. В фильмах показывают, как они на тренировках на себе лодки таскают, так теперь пускай таскают их в джунглях. Гораздо эффективнее.
   Показался ручей, прыгающий по заросшим мхом камням. Скользя и спотыкаясь, мы в хорошем темпе проскочили по нему метров пятьдесят и наткнулись на небольшую заводь с черной водой, сплошь заросшую зеленью.
   Спустили лодку на воду, загрузили снаряжение. Томас, достав из мешка сушеную тыкву, измазал удивительно вонючей черной жижей борта лодки, наши ботинки и наляпал на маскировочную сеть. Дышать стало почти совсем невозможно, но насекомые, до этого плевавшие на наш репеллент, отстали. Я натыкал веток и листьев в специальные гнезда, лег на носу, девушки пристроились в середине, выставив стволы по сторонам, Томас к мотору, и мы отчалили. Негромко жужжал движок, стены растительности по берегам, как при замедленной съёмке, проплывали мимо нас. Со стороны лодка была похожа на небольшой островок зелени, оторвавшийся от берега и тихо плывущий по течению. Я старался следить за направлением движения, но быстро запутался, Томас вел лодку по бесчисленным протокам, мы, кажется, несколько раз крутились на одном месте, заплывали в заливчики, не имевшие, на мой взгляд, выхода, но проводник всегда находил дорогу. Девы мои лежали на дне лодки тихо, как мышки, и только озирались по сторонам. Я тихонечко спросил у Томаса, можно ли говорить, на что он кивнул утвердительно.
   - Дамы мои, как настроение?
   - Писать хочу... - это Герда.
   - Тоже хочу... - это Инга.
   Вот те раз. Кстати, кладовщик Ордена среди снайперского снаряжения положил две упаковки памперсов для снайперов. По слухам, они как раз и были изобретены военными для снайперов, вынужденных лежать сутками без движения. Естественно, западными военными, наши вояки такими мелочами не заморачивались, в моей части уж точно. Стойко переноси тяготы и лишения службы, и если приспичит, дуй в штаны. Ради победы не позорно. Так я эти памперсы сразу в сторону откинул, еще и подивился юмору кладовщика. Зря.
   - Том, сколько еще?
   - Час. Причалить?
   - Час потерпите?
   - Нет... да...
   - Да... нет...
   Кошмар. Это у них от волнения. Наверное. Весь настрой на операцию, заставлявший дрожать мои коленки и стучать сердце, куда-то пропал. Какой настрой, если девы писать хотят. Не верю я байкам о секретных подразделениях невероятных диверсантов, состоящих сплошь из женщин. Они типа самые лютые, хитрые и терпеливые. Может, так и есть, но...
   - Дуйте в штаны...
   - Я...
   - Мы...
   - Ладно.
   В итоге потеряли еще полчаса. Не критично, времени впереди полно, если, конечно, встреча по графику.
  
   Зверье, прыгавшее с ветки на ветку, конечно, впечатляло. Разноцветное и разнообразное. Особенно поразили маленькие обезьянки, с двумя пальцами на конечностях, в ярчайшем малиновом жабо. Пасти раскрывали так, что она больше головы становилась, и из глотки выскакивали складывающиеся иглообразные зубы. Конечно, складывающиеся, той длины, какой они были, даже в такие пасти не поместятся. Но вели себя мирно, скакали по кустам и ловили маленьких птичек, похожих на летучих мышей.
   Ползающих и плавающих гадов видел неимоверное количество, но все больше небольших. Больших не было. Забираться в лодку они не пробовали, а вот падать с веток над головой - падали. Хорошо, что мы натянули на голову капюшоны и затянули завязки.
   Скоро перешли на весла. Проводник предупредил, что прибываем.
   Я заметил, что Томас что-то монотонно бубнит себе под нос. Прислушался - молитва. Кажется, молитва или заговор. Не знаю, что помогло, может быть, и молитва, но мы выскочили из узенькой протоки прямо в заливчик, рядом с громадной, действительно черной скалой. Заливчик, в свою очередь, отходил от реки шириной метров на сто.
   - Мистер. Надо спрятать лодку, я покажу, где, и полезем вверх. Я первый, мисс и мисс, а потом вы. Склон скользкий, поймаете мисс, если что.
   Поймаю... Меня бы кто поймал. Лодку укутали маскировочной сеткой и затолкали под свисающие над водой ветки. Не знаю, как кто другой, но я бы точно не заметил. И затем, вслед за проводником, углубились в джунгли. Шли прямо в чащу, и я не сразу заметил, что мы начали подниматься. Склон становился все круче и круче, на ноги налипли пудовые комья грязи, пот застилал глаза, а мы все лезли и лезли. Про Томаса я не говорю, он, как обезьяна, двигался ловко и быстро. Герда практически так же, да и еще помогала Инге. Я взял с собой автомат и снайперскую винтовку, возможно, придется по ситуации поддержать Ингу снайперским огнем, но решение это, по сути, правильное, на практике оказалось выше моей физической подготовки. Я кряхтел, но лез, с ужасом думая о том, как будем быстро спускаться.
   В глаза ударило солнце. Вылезли. Я в первый раз со времени посадки увидел солнце, до того его постоянно скрывали джунгли, смыкавшимися над протоками. Мы оказались на немного скошенной в обратную сторону от деревни площадке, размером пять на пять метров, поросшей травой и редким кустарником. И самое приятное - здесь было сухо. Обычная ярко-зеленая трава, зеленый кустарник и сухая земля. Я быстро распаковал и расстелил на земле подстилки из хитрого материала, похожего на поролон, оклеенный пленкой, достал бинокль и, пока все отдыхали, уставился вниз. Скала оказалась высотой всего около тридцати метров, а мне показалось, что карабкались на Джомолунгму. С одной стороны склон, по которому мы карабкались, с другой - отвесный обрыв в реку. Ниже по течению, метрах в семистах, на берегу расположилась совсем маленькая деревенька. Десяток хижин, слепленных из чего попало и крытых соломой, большой круглый общинный дом, о котором говорил Томас, с верандой на сваях, над водой. Деревня располагалась наискосок от скалы, но веранда хорошо просматривалась.
   - Большой дом. Веранда - 780 метров, - это уже Инга прицеливается дальномером.
   780 метров - это терпимо. Даже для меня и моей М-21. Почти критично, если стрелять по движущимся мишеням, но терпимо.
   Шестнадцатикратный бинокль давал ощущение почти полного присутствия, будто смотришь на деревню метров с сорока. Деревня вымерла. Даже куры, о которых говорил Томас, исчезли. Ага. Согнали в большой сарай местных жителей, вон и часовой в тенечке пристроился. На пристани сидели несколько человек с оружием и курили. Черные физиономии, разгрузки на голое тело, и Калашниковы, стандартный образ африканского революционера, борца с белым игом. Вот еще группка играет в карты под навесом. Пока одиннадцать человек насчитал, и три лодки, похожие на широкие африканские долбленки, с пулеметами на тумбах в передней части. Кажется, ПКМы. Такому эти 780 метров совсем не расстояние, при необходимости выбреют нашу вершинку, как бритвой.
   - Ближе к нам, сто метров от деревни, дерево с раздвоенной вершиной, двое с пулеметом, - раздался голос Герды.
   Она тоже наблюдает. Переместил взгляд, действительно, двое. Лежат на спине, болтают, между ними на сошках РПД. Чтобы вас змеи покусали. Я бы так спокойно не лежал. Близко к нам лежат. Плохо. В случае чего, я ими и займусь.
   - Наш берег, напротив деревни, лодка в кустах. Пулемет, двое, - это Инга.
   Есть. Но они нам не помеха. Нашу позицию им не разглядеть, деревья мешают. Вот если на фарватер вырулят, тогда да.
   Мы спускаемся после выстрелов перпендикулярно реке, и на всем спуске защищены скалой. Потом тоже не будет видно, растительность закрывает, однако палить в направлении им никто не помешает, и гнаться за нами тоже. А мины сейчас на пути отступления мы не можем поставить, в горячке сами налетим.
   Ладно, надо прицел немного подправить. Щёлкнул барабанчик вертикальной поправки. Выставил на восемьсот метров, если буду стрелять, то первыми постараюсь выбить пулеметчиков и бежать, а придется переводить огонь на ближнее расстояние, так поправку на глаз прикину. Теперь общий инструктаж.
   - Слушаем внимательно. Порядок отступления: первый Томас, затем Герда, затем Инга, дальше я. Отступление по команде. Все поняли?
   - Внимание, - это Инга, продолжает наблюдать.
   Что там? Из общинного дома выскочил белый... Белый человек? Нет, скорее латинос. Человек замахал руками. Мля... они же только завтра должны... Личный состав засуетился и забегал по деревне. Две лодки отчалили и заняли позиции, на фарватере, ниже деревни по течению. Одна выше. Якорь не бросают, подрабатывают моторами. Значит, скоро будут гости.
   - Все, что успели распаковать - назад. Коврики здесь бросаем к бениной маме. Дамы, если надо, пописали и готовность номер ноль.
   - Это как - ноль? - спросила Инга.
   - Самая-самая готовность из всех готовностей. Ждем, - командовать мне всегда нравилось.
  
   Появились. На реке показалась процессия. Довольно быстро приближался небольшой деревянный катер, с пулеметом на турели на носу. Сверху, на рубке, ещё один. Слава богу, не крупнокалиберные, ПКМы, хотя нам и этих, в случае чего, хватит по горло. Катер, как правительственный кортеж, окружили четыре лодки, набитые вооруженными людьми. На каждой пулемет. Тоже вроде крупнокалиберных нет, и, слава Богу.
   Это первый пахан. Не будут же они вместе плыть, тогда проще было бы по пути договориться. У нас еще четыре часа светового дня, если они будут тянуть, то это нам даже хорошо. Уйдем в темноту качественно. Пилот говорил, ему все равно, когда летать.
   Катер пристал к берегу, две лодки сопровождения сразу рванули в нашу сторону и остановились в ста метрах от скалы по разным берегам.
   Из катера вышел сопровождаемый здоровенными телохранителями невысокий мужик в фуражке и белой форме, даже с золотыми лампасами. Подскочил латинос и отрапортовал. Мужик прошел в дом и появился на веранде. Сел в плетеное кресло и закурил сигару.
   - Как видишь его, Инга?
   - Четко. Импозантный, настоящий генерал.
   Почти сразу появилась следующая процессия. Скромнее. Посередине просто большая лодка с тентом, и по бокам две поменьше. Тоже все с пулеметами. А вот на большой - крупнокалиберный Браунинг М-2.
   Причалили, появился очередной главный повстанец. Попроще. Белый верх, черный низ. Фуражка белая. Кокарда блестит. Телохранители за ним. Остальные остались у причала. Подбежал латинос, ругается. Места нет для третьего. Его, очевидно, послали, но все-таки отчалили. Одна лодка вверх по течению, одна вниз. Главарь тоже поднялся на веранду и сердечно обнялся с первым, похлопали по плечам, сели.
   Так, третья делегация. В очередь они, что ли, выстроились, по старшинству? Катер и лодки по бокам. Блядь, народу уже больше сотни.
   Этот главарь совсем демократичный. Рубашка и джинсы. Телохранители за ним, лодки рассосались по реке. Он на веранду. Что такое? Обниматься с ним не хотят. Просто руки пожали. Рангом не вышел?
   - Внимание. Порядок ухода тот же. Никто не стреляет, кроме Инги. Герда, снимаешь все на видео. Инга, я подстрахую. Огонь по команде, отход тоже. Как поняли? Не слышу?
   Соратники по очереди доложились.
   - Огонь.
   Два очень быстрых выстрела, через долю секунды третий. Первым выстрелом Инга убила сразу двоих. Два атамана - или кто они там - вылетели из кресел одновременно, на одной линии сидели. Вторым выстрелом она достала последнего. А зачем третий?
   Главари на веранде лежали без движения. Под ними расплывались лужи крови.
   - Уходим, - прошипел я. Нас слышать не могли, но это от волнения.
   Инга принялась быстро свинчивать глушитель с винтовки, а я продолжал смотреть на деревеньку. Интересно же. Первые несколько секунд ничего не происходило. Я сам, кстати, звук выстрелов с трудом расслышал, глушитель очень качественный, просто толстый и длинный, как самоварная труба. Потом на веранду выскочили телохранители и замахали руками, что они орали - не слышно, но понятно. Откатился в сторону, опустил крышечки на прицеле и винтовку за спину. Господи, помоги... ухожу.
   На реке началась стрельба, как на маленькой войне, ревели моторы, казалось, что лодки вдруг все сразу начали ездить по реке. И то ли бандюги быстро поняли, откуда стреляли, то ли просто на всякий случай, но на верхушке скалы сошлись десятки очередей.
   Я, скользя подошвами и цепляясь руками за ветки, спускался вниз, ниже меня - Инга. Ей было очень неудобно, мешала здоровенная винтовка, но она старалась спускаться быстро. И тут наше везение закончилось.
   Инга приглушенно вскрикнула и сорвалась вниз, просто поехала на спине, все ускоряясь, пытаясь цепляться руками, сшибла Герду и исчезла с моих глаз. Томаса я не видел, но он двух девушек не поймает. Если даже они что-то и кричали, то голоса не доносились, все заглушали выстрелы и рев моторов.
   Я максимально ускорился, стараясь поймать взглядом хоть одного человека на тропе. Есть. Томас грязный, но целый, склонился над девушками. М-мать. Инга лежит и стонет, держась за колено. Герда встает, но держится за плечо. Молодец.
   - Томас, веди к лодке. Герда, сама идти можешь? - я склонился над Ингой. - Что с ногой? Сломала? Нет? Это лучше. Цепляйся сзади на спину.
   Ох-х, какая же ты тяжелая! Ничего, до лодки допру. Шатаясь и стараясь ставить ноги почаще, я поспешил за Гердой и Томасом. Инга вцепилась мне в плечи и прижалась, как к самому родному человеку на свете. Это правильно, я и есть сейчас самый для тебя близкий человек.
   Томас столкнул лодку на воду и уставился пулеметным стволом на заливчик. Правильно. Я перекинул Ингу в лодку и заскочил сам. За мной Герда. Кривится. Больно ей, что-то с плечом. Я нацелился стволом в заливчик, сменив проводника, он склонился к мотору. Застучал двигатель.
   - Гони, - заорал я, увидев, как в залив заскочила лодка. Пулеметчик сразу нас заметил и попытался прицелиться, но скорость у лодки была большая, и рулевой заложил крутой вираж, стараясь не врезаться в берег. Пулеметчик наводил, отчаянно доворачивая ствол вправо, и не успевал, лодка на большой скорости уходила влево и разворачивалась. Он от отчаяния даже открыл огонь, но очередь прошла значительно правее.
   До них было всего метров пятнадцать, и я двумя короткими очередями сбил рулевого и пулеметчика в воду. Лодка врезалась в берег и задергалась, мотор продолжал работать, поднимая фонтан мутной воды. Сразу же показались ещё две лодки, экипажи нас увидеть не успели, мы уходили в заросли. Я, попадая коленками по Инге и Герде, перескочил на корму, пригнул еще больше и так сгорбившегося Томаса и выпустил короткими очередями магазин, стараясь поймать в просветы зелени людей. Обеих пулеметчиков я срезал точно, дальше не видел, проводник свернул в боковой рукавчик.
   Раздался рев и грохот. Кто-то, видимо, решил сходу рвануть за нами, но ему не было видно, что канал сразу заворачивает, так что преследователи вылетели на берег. Грохотали несколько пулеметов, но в протоках высотой берегов достигала полуметра, мы просто пригнулись и пули бесполезно секли зелень над нами.
   - Ушли. Томас, гони что есть сил, - попросил, сам понимая, что это невозможно. Разгонимся - вылетим на берег.
   - Хорошо, мистер, - просто сказал Томас и действительно чуть прибавил ход.
   В метрах двадцати сзади грохнул взрыв и сразу еще один, немного правее. Стреляли из подствольных гранатометов.
   Черт, а я этим не озаботился, сейчас пригодились бы. Мы в очередной раз свернули, но шум моторов преследователей не стихал. Казалось, что лодки обходят нас широким полукругом.
   - Томас, они могут знать эти места?
   - Как я - нет, мистер... но они могут угадать, - проводник спокойно вел лодку, эмоции никак не выражались на его лице.
   Взрывы так и хлопали сзади, преследователи перестали стрелять из пулеметов и наугад палили из подствольников. Однако моторы все еще гудели, нас продолжали преследовать.
   - "Король" - "Птенчику", как слышишь меня, - попытался я связаться с вертолетом. Ответили почти сразу.
   - "Птенчик" - "Королю", принимаю чисто и громко.
   - Готовьтесь. По сигналу раздувайте пары. Как принял, "Птенчик"?
   - "Птенчик" - принял. По сигналу раздуваем пары.
   Я прислушался, шум моторов отставал. Ушли.
   - Герда, что с плечом?
   - Выбила. Ерунда, но стрелять не могу, и вправлять надо.
   - До вертолета дотерпишь или делать укол?
   - Дотерплю, в вертолете сделаешь.
   - Инга?
   - Или сильное растяжение, или вывих. Терпеть могу, ступать на ногу нет. Не страшно, обойдусь без укола. Видели, как я двоих одним выстрелом? Будут в Новой Земле соревнования, стану выступать. Хочу стать чемпионом и здесь.
   - Видели. Умница, дочка. Я думаю, станешь. Если выберемся. А чего третий раз стреляла?
   - Для контроля. Хотя эта пуля, куда не попади, валит наглухо.
   - Кто коньяк будет? - он у меня всегда с собой. Надо срочно релаксация.
   - Я...
   - И я...
   - Мистер, мне просто необходима огненная вода...
   Коньяк хотят, значит, жить будут.
  
   Попетляв по протокам, мы мягко ткнулись в берег. Команду раскручиваться я уже дал, и мы слышали рокот вертолетного мотора, но сзади и сбоку нарастал еще далекий, но уже четко слышимый рев лодочных моторов.
   - Томас, бери мою снайперку, рюкзак - и к вертолету. Герда за ним. Бегом!
   Я подхватил на спину Ингу и тяжело побежал к вертолету. Хрен с лодкой, жизнь дороже. Не добежав до машины метров пятнадцать, упал. Инга навалилась сверху. Черт, рассек скулу камнем. Чьи-то руки сняли с меня Ингу. Я повернул голову, вставая, и увидел, что ее тащит в вертолет второй пилот. Спасибо, друг.
   Вертолет медленно поднимался. Мне казалось - очень медленно. Второй пилот рыскал стволом "Минигана" по джунглям и матерился по-польски. "Хьюи" накренился, ложась на курс, поляк заорал и вывернул пулемет вниз, начали раскручиваться блоки стволов, но его вдруг оторвало от пулемета и бросило на переборку. По ней расплылось пятно крови. Пули мерно и гулко грохотали по вертолету, пилот еще раз бросил машину в сторону, меня рвануло за бедро и за бок, во рту сразу стало сухо, наплыла тошнота и помутилось в глазах. Скрючившись от боли, я увидел, как Томас полез к двери, выглянул и выставил пулемет, собираясь стрелять, но у него взорвалась ошметками камуфляжа и красными кусками грудь. М-мать... Пули перестали попадать в вертолет, я посмотрел на девушек. Герда и Инга вцепились в привязные ремни и смотрели на меня огромными глазами на белых лицах, руки у обеих одновременно потянулись к застежкам ремней. Я поднял руку, останавливая их. Чем они мне помогут, инвалиды? Глянул на ногу. Чуть выше колена вырвало кусок штанины и разорвало кожу с мышцами. Не смертельно, но болит, как кипящего свинца налили. Я снял с приклада жгут и перетянул ногу. Разрезал штанину, наложил на рану подушечки и замотал бинтом. Резанула острая боль, где-то под рукой, и я опять опрокинулся на пол. Да что же такое? Засунул руку под куртку, отчего-то мокрую, нащупал рану и чуть не потерял сознание от боли, два пальца провалились в дыру. Суки... чем это они меня... разорвал следующий пакет, размотал его, соорудил пучок бинтов и просто положил подмышку, прижав рукой.
   На лежащего рядом мертвого Томаса старался не смотреть. Второй пилот вывалился из вертолета и сейчас болтался под нами на страховочных ремнях. Я ясно видел, как они при поворотах вертолета ерзают по порожку. Твою мать... все же хорошо шло. Как же мерзко я себя чувствую. Самих поранило, это ладно, сознательно шли, остальные причем...
   - Целы?
   Обе кивнули утвердительно. Я, стараясь не тревожить ногу и прижимая к себе руку, полез в кабину пилота. Двигатель мерно гудел, лопасти со свистом резали воздух. Вроде не подбили. Не дымим и не падаем. Втащил себя на место второго пилота, лобовое стекло было расхлестано, кабину наполнял горячий ветер. Ричард не смотрел на меня, он уставился вперед, все лицо у него было залито кровью, со лба свисали красные лохмотья, закрывая левый глаз.
   - Что с Яцеком, сэр?
   - Нету Яцека... не шевелись. Лоб перевяжу.
   Балансируя на здоровой ноге, кое-как прилепил лоскут кожи ко лбу и перевязал голову. У него еще под глазом, в скуле, торчал здоровый кусок стекла, но его я вытаскивать не стал. Кровь по щеке уже не текла.
   - Вести вертолет можешь? - я, матерясь от боли, опять уселся в кресло.
   - Да, сэр. Могу, сэр. Вертолет в норме сэр. Почти, сэр, - от волнения или от шока Ричард перешел на уставной язык.
   Я достал флягу и протянул ее пилоту. Он отхлебнул, зашипел от боли и вернул.
   - Яцек у меня здесь уже третий второй пилот. Были Джонни и Том. А я все целый. Не совсем целый, но живой. Как считаете сэр, пора, наверное, завязывать с этим делом? - Ричард сидел неподвижно, как окаменевший, только рука легонько манипулировала ручкой управления.
   - Завязывай, Ричард.
   Что я могу ему еще сказать? Это был его третий пилот, а он жив. Везение штука переменчивая, летчики в России, если оставались живы, после третьего летного происшествия списывались на землю. По собственному желанию. Точно знаю.
   Я полез в грузовой отсек. Попытался было затащить поляка на борт, но одной рукой не смог, а вторая не слушалась. Привалился к переборке рядом со своими женщинами.
   - Держитесь, девочки?
   - Коньяку дай...
  
   Мы сидели и пили за Томаса, вытащившего нас из мясорубки, пили за совсем неизвестного нам поляка Яцека, не побоявшегося выскочить из вертолета мне на подмогу, пили за Ричарда, похожего теперь на Фредди Крюгера, а не на Фредди Меркюри. Вертолет начал рыскать и проваливаться, запахло дымом, а Ричард орал нам из пилотской кабины, что осталось еще немного и он обязательно доведет этот аппарат до Лимпо, и просил Ингу не переводить его в Кейптаун, потому что муж бросит, как только увидит его морду. Томас безмолвно лежал на полу, со спокойным выражением лица и сжимал в руках подаренный ему пулемет, а поляк за бортом, вися в страховочных ремнях, совершал свой последний полет.
   Мы все-таки долетели. Вертолет, чадивший как паровоз, рухнул на посадочную площадку. К нам никто не спешил, потому что в вертолете разбило рацию, а наши рации диспетчерская почему-то не слышала. Ночь, скорее всего, на вышке никого и нет. Я вылез из вертолета и уставился в сторону города. Больше никто ко мне не присоединился. Ричард потерял сознание, Инга и Герда не могли шевелиться, потому что у Инги нога стала похожа на слоновью, у Герды плечо опухло до подушечного размера, а еще они были пьяны, как портовые грузчики. Я стоял и смотрел, и, наконец, увидел бегущих к нам от вышки людей.
  
  
  22 год. 29 число 7 месяца. Новая Земля. Дагомея, пос. Лимпо
  
   Что было потом, я помню очень смутно. Нас везли в больницу, Инга и Герда матерились, как сапожники. Потом меня водрузили на операционный стол и вырубили наркозом, очнулся в больничной палате, со своими женщинами рядом. По левую сторону кровать Инги и она сама с ногой в гипсе, по правую - койка с Гердой. Этой заковали в гипс и шею, и плечо. Она сползла с кровати и крепко меня поцеловала, два раза. Один раз за Ингу. Та сползти не могла, костыли еще не принесли.
   Чувствовал я себя совершенно невменяемым. Раны не болели, но голова была похожа на пустое ведро, ржавое.
   Пришел милейший и импозантнейший мсье де Бюсси. Точнее, Жак Арман де Бюсси, основатель и бессменный главный врач городского госпиталя, и, перемежая свою речь французскими аналогами нашего мата (я немного знаю французский язык), пояснил, что с нами все нормально, и через неделю он даже разрешит нам ходить. Но если мне еще раз придет в голову подвергнуть опасности этих прелестных дам, то он меня вызовет на дуэль и застрелит, потому что он француз, следовательно, по определению бретер и дуэлянт.
   - Жак, - я с ним познакомился на вечеринке в честь счастливого спасения четы фон Валенштедт, значит, мог так его называть. - Вызовешь, я не против. Что с дамами?
   - Да у...
   - Не беспо...
   - Девушки, тихо. Я верю, - твердо сказал я, в сумасбродстве своих женщин сомневаться не приходилось, имелись на то основания, - но все же хочу услышать врача.
   - У мадемуазель Ингеборги смещение коленной чашечки и растяжение, а у мадемуазель Гертруды вывих плечевого сустава с разрывом плечевой сумки. Не беспокойтесь, Юрий. Красота не пострадала, и через пару недель они смогут танцевать. А у вас, Юрий, дырка в боку с мой кулак, и нога поцарапанная. Из чего по вам стреляли, из авиационных пушек?
   - С нами все хорошо, любимый, - это Герда.
   - Правда, - это Инга.
   - Что с Ричардом?
   - С Ричардом все нормально. Я, правда, посадил рядом с ним сиделку, молодой человек рвется снять бинты и посмотреть в зеркало. Из его физиономии я удалил кучу осколков, но он будет выглядеть почти пристойно. Между прочим, тут к вам целая делегация. Пускать?
   Конечно, пускать.
   Ворвались первыми Руди, Ольга и Курт. Курт рявкнул в коридор и прижал дверь спиной.
   - Дети мои... - это Ольга.
   - Дети мои... - это Руди.
   - Не ррыдать. Это солдаты, а не зеленое дер-рьмо... Дети мои... - это Курт.
   Убедившись, что мы живые, и нарыдавшись, Ольга и Руди утёрли слёзы, а Курт попытался засунуть мне под подушку фляжку с коньяком, был уличен и отступил на перегруппировку. Валенштедты заявили, что до нашего выздоровления никуда не едут, а завтра забирают всех на биологическую станцию. Курт поддержал. После этого они удалились, оставив несколько корзин с едой и фруктами.
   Следующими в очереди оказались ван Рюйтер, майор Мерфи и Джозеф Окочукво, то есть представители силовых ведомств города.
   Выслушали причины столь печального нашего состояния, попеняли нам нашей самодеятельностью, но выразили признательность и все такое. Пленные шпионы, сидели в полицейском участке, участь их пока была не решена. Ван Рюйтер предлагал повесить при общем стечении народа, Мерфи считал, что следует на рассвете расстрелять взводом солдат, а Окочукво настаивал на принесении в жертву богине Малинде.
   Я попросил пока, до разговора с нами, не принимать окончательного решения, у меня назрели некоторые мысли, а потом поделить на три части и сделать с ними все, что хотят уважаемые джентльмены. Все были простотой и изяществом решения удовлетворены, мы еще немножко поболтали, и нас оставили в покое, заверив в глубочайшем уважении и всяком таком прочем.
   Потом секретарша Инги принесла отчет по деятельности представительства и заверила, что все с нетерпением ждут, когда начальник появится на работе. Нанесли кучу подарков, на чём день и закончился.
  
   На следующий день после перевязки нас действительно в полном составе перевезли на биологическую станцию, где окружили заботой и комфортом. Мы почти сразу начали вставать с постели, но, сами понимаете, были далеко не в форме. За Ингой по утрам приезжала машина из представительства, ее загружали и увозили на работу. Отчет об операции с приложением видеозаписи и аналитической справки о последствиях она отправила еще в первый день. Оказалось, что Герда камеру после ликвидации не выключила и продолжила съемку в лодке и вертолете. Получился жутковатый фильм, претендовавший на Оскар, если, конечно, такую премию введут на Новой Земле. Там было все - и попадание пуль в главарей, и сумасшедший спуск со скалы и моя невозмутимая морда, когда я палил по лодкам, сами лодки и выпадающие из них стрелки. Было бегство по протокам, был Томас, руливший лодкой, были я и Яцек, тащившие Ингу в вертолет. Был взлет и стук пуль по вертолету, мертвый Томас и попадание пуль в Яцека, я, перевязывающий раны. Сама Герда рассказала, что не помнит, как снимала, но камера все зафиксировала. Мы себе скопировали запись, чтобы помнить людей, которые погибли, за нас погибли.
   Отчет ушел, а мы выздоравливали, по ночам предаваясь всем доступным телесным радостям. Мы втроем превратились в единое целое и уже не мыслили существования друг без друга. Руди и Ольга, конечно, все понимали, но вида не показывали и по-прежнему были трогательно заботливы. Мы очень сблизились с ними и Куртом. Старик навещал нас каждый вечер.
   Инга еще в первый день после выхода на работу привезла двести тысяч экю, наш гонорар, и еще пятьдесят тысяч, которые она умудрилась списать под эту операцию. Потом положила еще одну пачку денег на кровать.
   - Это... это мои личные деньги. Здесь немного. Всего двадцать восемь тысяч... я... я бы очень хотела быть с вами всегда. Это мой вклад в семейный бюджет. Возьмите меня к себе.
   Я не знал что сказать. Просто тупо сидел на кровати и смотрел на Ингу.
   Герда, как всегда, оказалась сообразительней. Она обняла Ингу, и они вместе немного поплакали. Потом Герда так на меня глянула, что я поспешил присоединиться к ним, плакать не стал, но шептал девушкам всякие глупые слова.
   - Чего ревете... все же хорошо... я люблю вас... хватит, в конце концов.
   - Дурак. Ты ничего не понимаешь. Целуй нас...
   - Дурак. Мог бы сам догадаться и пригласить меня в жены... а так я напросилась...
   - Но я же... не успел я, и вообще прекратите. Если я муж, то вы должны меня слушаться.
   - Дурак...
   - Дурак...
   Я начал понимать, что песенка из кинофильма "Кавказская пленница" - "Если б я был султан..." - имеет под собой глубокий философский подтекст и реальный житейский опыт автора. Но, как бы то ни было, это свершилось, и мы втроем счастливы.
   В самых смелых своих мечтах я не мог и представить, что жизнь моя настолько изменится. У меня было все, о чем я мечтал: две красавицы жены, кстати, изыскивавшие возможность узаконить наш брак и даже советовавшиеся по этому с баронессой, деньги, приключения и много всего, чего я был лишен в старом мире. Я был реально счастлив и каждое утро, вставая, благодарил бога за свое счастье.
  
   Случилось еще одно, очень важное событие. Мы признались Инге, откуда мы взялись на Новой Земле. Она не хотела верить, смеялась и говорила, что мы ее разыгрываем. Пришлось оперировать фактами. Она поверила, долго возмущалась и засобиралась уходить из Ордена. Мы еле ее отговорили.
   Активно болели мы всего две недели, после чего возобновили свои походы на стрельбище, чтобы стрелять, стрелять и еще раз стрелять. Я свел знакомство с лейтенантом Адамсом и майором Мерфи и, под предлогом сравнения российской тактики проведения спецопераций с тактикой британской и американской армий, проводил с ними очень много времени. Адамс служил раньше в зеленых беретах, а Мерфи вообще в SАS. Они много мне рассказывали и даже показывали, используя своих бойцов как шахматные фигуры. Я про нашу тактику понятия не имел, кроме своих, совершенно куцых армейских знаний, и плел всякие небылицы. К моему удивлению, Адамс и Мерфи все подтверждали и говорили, что слышали об этом. Я все мотал на ус и повторял услышанное и увиденное с моими женщинами на практике, на полигоне у Курта.
  
   Пленных лазутчиков мы еще раз подробно опросили и отдали в руки правосудия. Как и планировалось, четверых повесили на центральной площади, четверых расстреляли индийцы. Остальные исчезли. Но я знал, что они поступили в распоряжение круга отцов города и их принесли в жертву. Меня это абсолютно не шокировало. Местные обычаи. Со своим уставом в чужой монастырь не ходят.
   Начальство Инги сравнительно долго не реагировало на ее достижения, хотя мы действительно практически парализовали действия повстанцев в нашем регионе. Теперь они в основном были заняты войной между собою.
   Инга говорила, что так и должно быть, есть разные подводные течения, и бюрократия тоже. Ее действия с восторгом одобрены и сейчас просто решается, как наиболее эффективно применить ее таланты. Она оказалась права и, наконец, ее вызвали на Нью-Хэвен. Она улетела, а мы с профессорами на следующий день погрузились в самоходную баржу, погрузили машины и имущество, сердечно со всеми простились и отбыли в Лумумбу. В Лумумбе нужно было решать, как нам двигаться в Кейптаун, по суше или реке.
   С Ингой мы договорились, что пока она будет улаживать свои и наши дела, мы погостим в Кейптауне. Она знала, что ее вызывают за новым назначением, но на какую должность - еще не было известно. В любом случае, после того, как все прояснится, мы должны были встретиться в Кейптауне, обсудить ситуацию и принять решение.
   Мы с Гердой были совсем не против поработать на Орден. Да, они уроды с большой буквы, но, работая на них, мы получили бы большие преимущества и собирались реализовать их. Пока еще не имея представления, как, но знали, что работать будем сами на себя, знали, что поимеем с них как можно больше, а потом поступим по ситуации. Но ни в коем случае не в пользу Ордена.
  
   Путь по Замбези до славного города Лумумба занял пять дней. Мы путешествовали на старой десантной барже времен второй мировой. Нас и десять барж с лесом охраняли два катера Ордена и два частной компании, уже успевшей организоваться в Новой Земле. Путешествие не принесло никаких новых приключений, хотя пару раз караван обстреливали из пулеметов. Вреда это никому не нанесло, кроме, возможно, самих нападавших, оба раза на берега обрушивался огонь из крупнокалиберных пулеметов и автоматических пушек с катеров, выкашивавший целые площадки леса. Мы много времени проводили с Ольгой и Руди, и случись нам участвовать в разговоре биологов, с легкостью сошли бы там за своих. Не успели ещё надоесть бесконечные джунгли по берегам реки, как караван прибыл в город Лумумба.
   Город сам по себе оказался гораздо больше, чем Лимпопо, но мы почувствовали себя в настоящей Африке. Земной, причем прошлого века. Архитектура была полностью африканской, центр с административными зданиями еще мог похвастаться принадлежностью к двадцать первому веку, но окружён он был глинобитными времянками. Конечно, имелся район вилл, принадлежавший местным нуворишам, на самом берегу Замбези, но он лишь подчеркивал убогость города.
   Нас очень впечатлил ряд оборванцев в кандалах на местном рынке, охраняемый пузатым охранником в красной феске, с кнутом за поясом и потертым Калашниковым на плече. Я поинтересовался у Руди, кто это такие, оказалось - узники местной тюрьмы. В тюрьму сажали, но на содержание заключенных не выделяли абсолютно никаких средств, так что охранники каждый день выводили тех на рынок, просить подаяние, причем половину собранного отбирали в свою пользу. Ходили мы по городу в сопровождении четырех амбалов, обвешанных оружием. Наняли прямо в порту, там что-то вроде биржи труда для охранников функционировало. С меньшим количеством охраны в городе белому показываться не стоило. Заплатили охранникам по полтиннику на нос, и не пожалели, все попрошайки и торговцы сметались с пути мощными пинками и ударами прикладов.
   Рынок поражал своим разнообразием и величиной. На нем было абсолютно все, от золоченой сабли, ковавшейся тут же кузнецами, до замысловатых золотых украшений, на поверку оказывавшихся не совсем золотыми.
  
   Неизвестно, из каких источников Герда получила информацию о местонахождении солидных магазинов, но первый же наш визит в город состоялся именно туда. В местных бутиках нас поили крепчайшим кофе, а юные негритянки демонстрировали на себе достижения местных кутюрье и произведения местных же ювелиров. Выбраться из этой ловушки, не потратив две тысячи экю, у меня не получилось, зато Герда и заочно Инга стали обладателями колец, ожерелий и разных там сережек, вдобавок к экзотическим нарядам. Женщины... что поделаешь.
   Слава богу, в Лумумбе мы провели всего одну ночь. Номер в гостинице с первого взгляда казался даже шикарным: огромная ванна, ковры, кровать с балдахином и плазменный телевизор на полстены. Вот только вода была ржавая, по коврам ползали тараканы с мою ладонь величиной, и мне пришлось полночи охранять спящую Герду от посягательств насекомых. Телевизор, естественно, не работал. И за всю эту роскошь, называемую президентским люксом, мне пришлось заплатить сто пятьдесят экю.
   На следующий день мы купили себе место в конвое, следующем во второй по величине город Дагомеи, Малколм Экс. За него мы заплатили тысячу экю, но охране мог позавидовать любой президент. Пять БРДМ-2, пять УАЗов с гранатометами и крупнокалиберными пулеметами. Охранники, как на подбор, иссиня-черные верзилы, обвешанные оружием, как новогодняя елка игрушками. Они раз пятнадцать за время следования палили куда-то в песчаные барханы и заявляли, что отразили очередное нападение, а на стоянках ходили и требовали вознаграждение за свой героизм. Если кто-то отказывал, молча садились в кружок у машины и не уходили, пока не дадут хоть что-нибудь. Дело свое, в принципе, знали, хотя я практически все ночи не спал, ожидая от них любых пакостей.
  
   Старики совсем сдали. Я сел в их "Лендровер", а Герда везла Руди и Ольгу в "Хамви". Ехали мы так четверо суток и, наконец, доползли до Малколм Экс. Пока важный и очень черный доктор осматривал Руди и Ольгу, я в спешном порядке искал в порту судно до Кейптауна, до ужаса переживал, что не довезем таких дорогих нам, ставших фактически приемными родителями, стариков. По суше путь до Кейптауна занимал три дня, морем - полтора суток. Судно я нашел, старую, латаную посудину с помпезным названием "Gоld Stаr", которая за пять тысяч экю, нещадно дымя, отвалила от причала и взяла курс на Кейптаун.
   Во время плавания Руди и Ольге стало немного легче, они храбрились и говорили, что семейный доктор Лейбович живо поставит их на ноги. Руди рассказывал про свою коллекцию и говорил, что сделает мне уникальный подарок. Ольга много молилась и говорила, что дождется наших детей и успеет их понянчить.
   Я пил. Пил и не пьянел. Хлестал коньяк. Видно было, что старики доживают свои последние дни. И Герда это понимала, но оказалась сильнее меня. Она смотрела им в глаза и делала вид, что все в порядке, рассказывала, как будем жить вместе в Кейптауне, как родим им внуков, обсуждала с ними их имена. И мы их довезли.
   Из порта мы выехали на небольшую виллу "Ольга", расположенную на самом берегу моря. Нас там уже ждала Инга. Она, оказывается, уже получила назначение и три дня как прибыла в Кейптаун. Контролировала каждый конвой и каждое судно в порту. Узнав, что мы приехали, сразу примчалась к вилле.
   Старики ехать в госпиталь наотрез отказались. На виллу приехал нотариус и зафиксировал завещание, по которому вилла "Ольга" доставалась нам в наследство. Доктор Лейбович и врачи Ордена разводили руками, старики просто вот так, неожиданно, вдруг исчерпали все свои жизненные силы. Руди успел показать мне свою коллекцию и подарить кирасирский палаш парадного эскорта императора Вильгельма второго, Ольга достала древнюю икону святого Георгия Победоносца, благословила нас и отдала мне ключ от домашнего сейфа. Ночью она умерла. Без мук. Просто закрыла глаза и умерла. Руди скончался через четыре часа рядом со своей женой.
   Похоронили их на городском кладбище. На похороны пришёл почти весь город. Все их ученики и воспитанники, все, кто их знал и любил. Много говорили о них, отец Евстафий, настоятель церкви святой Варвары Великомученицы, отслужил панихиду. Все закончилось. Мы остались одни.
  
   Дома, а вилла "Ольга" стала нашим домом, я долго бродил по комнатам. Вот коллекция Руди. Старинные сабли, мечи и мушкеты на стенах, манекены в исторической военной форме. Он перевез все это сюда из старого мира. Библиотека. Кожаные кресла, стол с гнутыми ножками, недокуренная сигара в пепельнице, длинные полки с книгами. А вот маленькая домашняя часовенка. Суровые лики святых, лампадки. Ольга рассказывала, что не давала согласия на брак с Руди, пока тот не принял православие. И он принял, изменил своей вере ради любви.
   Все было пусто, мертво. Даже в маленьком садике не летали бабочки и не трещали сверчки.
   - Слышишь? Как тихо? - спросила меня Герда.
   - Все горюют. Смотри, даже рыбы в пруду попрятались.
   - Они не хотят, чтобы мы видели, как они плачут, - сказала Инга и прижалась ко мне. - Пусто как-то тут.
   - Но мы же сделаем так, что этот дом оживет? Да, девочки?
   - Конечно. Я рожу тебе Гретхен, Илзе и Ивана.
   - А я Елизавету, Ольгу и Руди.
   - Четыре девочки и два мальчика. Давайте поровну. Добавим мальчиков.
   - Нет, девочек должно быть больше. Они будут заботиться о мальчиках, - Герда лукаво посмотрела на меня
   - Да, так должно быть. Девочки всегда заботятся о мальчиках. А мальчики надувают щеки и не признают, что без девочек им совсем плохо, - Инга тихонечко хихикнула.
   - Ну, не знаю. Это, наверное, я решать буду, сколько кого...
   - Смотри у нас. Эстонские девушки настолько суровые, что могут заставить мужчину делать, что угодно, особенно если их двое, а мужчина один.
   - Тихо, тихо девочки, у нас демократия...
   - Демократия в старом мире осталась, а у нас диктатура матриархата...
  
  
  22 год. 2 число 8 месяца. Новая Земля. Остров Нью-Хэвен. Закрытая территория Ордена
  
   В изысканно обставленном, но практически обезличенном кабинете, за большим столом из черного дерева сидела немолодая, строго одетая женщина, внимательно просматривавшая лежащие на нем документы. Ее красивое лицо практически не тронул возраст, выглядела она великолепно, и угадать, сколько ей лет, было совершенно невозможно. Можно было только сказать, что эта женщина очень властна и привыкла распоряжаться судьбами людей, о чём свидетельствовал легкий налет надменности на лице. Она подняла голову от документов и спросила у своей собеседницы уверенным, сильным голосом:
   - Скажи мне, пожалуйста, Мари, почему эту милашку засунули в Дагомею?
   - На всякий случай. У нее не сложились отношения с Беляевой, а та готовилась к повышению. Команда, возлагавшая на Беляеву большие надежды, убрала Петерс с глаз долой, зачищая все возможные варианты компрометации Беляевой. Компрометировать ее особо нечем, но проще растыкать по захолустьям всех недоброжелателей. Возможно, это была просьба самой Беляевой. Ты, Сара знаешь, как это у нас бывает.
   - Знаю. Девочка обладает многими хорошими качествами. Наивна, конечно, но смела. Ничего не скажешь. Ради удовлетворения своих амбиций полезла в джунгли за головами, поставила на кон свою - и выиграла. Чем-то напоминает авантюризмом тебя, Мари. Помнишь Бангкок? - женщина слегка улыбнулась и посмотрела на собеседницу.
   - Могла бы и не напоминать, меня год после этой дыры кошмары мучили. Спасибо еще раз, что вытянула меня из такого дерьма.
   - Я не могла этого не сделать, Мари. Ты все прекрасно знаешь.
   - Знаю, Сара. Мы в ответе за тех, кого приручили...
   - Именно. Ну, что ты скажешь по поводу Петерс? Кстати, спасибо, что не допустила ее докладные материалы и видео до общего рассмотрения.
   - Это моя работа. Девочка перспективна, может быть, излишне жестока, есть данные о ее собственноручном расстреле пленных бандитов. Умна. Проявились полезные боевые качества. Я считаю, она подойдет, но только в комплекте с остальными. Она умудрилась привлечь любопытную парочку.
   - Да, этот парень впечатляет. Признайся, ты уже положила на него глаз?
   - Сара, если бы я могла краснеть, уже бы краснела. К сожалению, я давно забыла про личные симпатии, просто разучилась это делать, и руководствуюсь в первую очередь служебными интересами. Хотя, возможно, раньше я бы его поимела ради коллекции. Такие мужчины, как он, очень нравятся женщинам. Да и здесь он умудрился обзавестись двумя влюбленными в него красотками. Как у них получается мирно его делить? Их бы я тоже поимела... вместе с ним.
   - Какая ты развратная, милочка. Я помню, когда в пансионе поцеловала свою подружку, колени стерла, отмаливая этот грех. Хотя... если не согрешишь, то и не покаешься. Что там еще по этому супермену?
   - По некоторым данным он бывший сотрудник КГБ, по другим - ГРУ. В чем-то легендарная личность. У вас на столе есть некоторые данные на него. При развале СССР исчез и объявился уже здесь. С нашей стороны была попытка узнать про него больше, но преемники советских спецслужб квалификацию не потеряли, даже наоборот, и пришлось срочно сворачиваться. Здесь за шесть месяцев ликвидировал пятнадцать человек, в том числе Жирного Адди, и вновь исчез из поля зрения. И вот появляется опять со скальпами на поясе. Считаю его хорошим приобретением. Это если нам действительно удастся его приобрести. С русскими все так неоднозначно.
   - Русские способны на неожиданные поступки, иногда совсем нелогичные, ими трудно управлять. Хотя можно сыграть на его идейности.
   - Не сможем, сольем. Но я не ожидаю проблем. Его национальную ментальность, сдерживают женщины. Они северянки. Точнее, эстонки.
   - Интересный коктейль получается... Значит, так и решим. Я помню наш с тобой разговор, и, скрепя сердце, отпускаю тебя. Ты в душе так и осталась отчаянной девчонкой, - женщина посмотрела на собеседницу, как на нахулиганившую дочь. - Дай этим людям все, что они попросят. Хорошую зарплату и премиальные, лучшее снаряжение. Пускай они будут довольны и ощутят принадлежность к великой организации.
   Схему создания группы мы уже обговорили. Средства используй любые. Лично проследи за соблюдением секретности, это наш инструмент и никто о нем не должен знать. Возможно, нам с помощью этих людей удастся изменить ситуацию. Вряд ли кардинально, но кое-кому ручки укоротим. Ты знаешь, о ком я.
   И еще... пусть они так и продолжают записывать свои операции на видео. Меня эти записи немного волнуют, а то мне стало казаться, что я совсем состарилась.
   - Сара, на вас до сих пор заглядываются молоденькие охранники. Не прибедняйтесь.
   - Да? Я и не замечала... надо присмотреться... Кстати, что там за тревога была на объекте у... ну, ты поняла, о ком я. Не нашли больше места, где устроить эту шарашкину контору?
   - Сбежал неуравновешенный сотрудник на машине, сразу после экскурсии. Тот, о ком вы говорите, скрыл этот факт от совета, но до меня часть информации дошла.
   - Научные возможности объекта, конечно, впечатляют, но эта его идея с экскурсиями - вообще бред сумасшедшего. Да ладно. Пока его из совета убрать невозможно. Пока... Психа поймали?
   - Он наткнулся на пост рабовладельцев, и они его прикончили. Тело нашли и идентифицировали. Рабовладельцы уничтожены, на их месте формируется отряд наемников для прикрытия прохода к объекту. Этим он поручил заниматься своему референту.
   - Ладно, нас пока это не касается. После организационных мероприятий поручим нашей группе, как первое задание, наверное, Нельсона Путе. Будет хорошая проверка. Этот чернозадый у меня уже как кость в горле сидит. Иногда я начинаю жалеть, что решила взвалить на себя, кроме Халифатов, еще и Дагомею.
   - Хорошо, Сара. Приятно, наверное, иметь такую большую песочницу для игр.
   - Я тебе дам в ней поиграться. Вдруг нам действительно удастся что-нибудь построить?
  
  
  22 год. 5 число 8 месяца. Новая Земля. Дагомея. г. Кейптаун
  
   - ...Я летела за новым назначением и еще не знала куда. Обычно, если тебя назначают главой подразделения, ты уже все знаешь заранее. А тут как отрезало. Из своих источников я знала, что мною, и, соответственно, вами, очень довольны. Аманда сообщила. В отделе "Дагомея" всем настучали по шее, но не разогнали. В общем, лечу и переживаю, понимаю только, что отдел не возглавлю. А тогда что?
   - Зачем переживать, довольны же все, - сказал я и отпил вина. Мы отпустили домой горничную и садовника, заверив, что они продолжают работать на вилле. Очень хотелось побыть одним и сейчас, сидя в библиотеке, немного поминали Руди и Ольгу.
   - Ты не понимаешь. В Ордене можно получить такое повышение, что всю жизнь будешь локти кусать или вообще голову сложишь. В общем, лечу, переживаю и накручиваю себя. К тому времени, как сели, я так себя накрутила, что чуть было сразу увольняться не побежала. Меня встретили, привезли в гостиницу, я едва успела принять душ и переодеться, как за мной приехали, и через пятнадцать минут я сидела перед очень важной персоной. Мари Лякомб. Толком про нее ничего не знаю. Но это очень высокий уровень.
   - Ну и как? - поинтересовалась Герда.
   - Как тебе сказать... Она опасный человек. Очень. Я даже испугалась.
   - По джунглям скакала, бандитов, как белку, в глаз била, а тут испугалась? - съехидничал я, хотя Ингу понимал полностью. Герда стукнула меня ногой под столом, а Инга просто сказала:
   - Не мешай, Максим. Это совсем другое. Я могла из этого кабинета и не выйти. По слухам, со многими так и случилось. К тому же вас рядом не было, поэтому испугалась.
   - Моя девочка, - Герда чмокнула Ингу. - Я теперь тебя одну никуда не отпущу.
   - Я и сама не уйду. Соскучилась очень. Ну ладно, смотрю на нее и дрожу внутренне. Она спрашивает, как я могла подвергнуть себя такой опасности и прочая ерунда. Я-то знаю, ей все равно. Расспрашивала про операцию, как я готовила данные, про источники информации, про вас много спрашивала, почему приняла решение лично участвовать в операции.
   - А ты что сказала?
   - Про подготовку операции все рассказала, одобрила, кстати, она обладает специальными знаниями и опытом в этой сфере. Сказала, столкнулась с проблемами в подборе исполнителей. Большими проблемами. Человек может быть всесторонне подготовлен, но операцию завалит. Так оно произошло с предыдущей группой. Послали суперменов, способных голыми руками всех повстанцев перебить и из рогатки главарей завалить, но не вернулся никто. Головы двоих подкинули на крыльцо представительства в Мандела-Сити. И я точно знаю, там просто допустили серьезные ошибки в планировании операции. Так вот. Нужны, кроме всего этого, еще и некоторые личные качества. Я ей очень много чего наговорила, даже первобытную звериную сущность упомянула. Специально.
   - Я такой. Очень первобытный...
   - Молчи.
   - Не мешай, - Инга и Герда в один голос утихомирили мою первобытность.
   - Я специально так сказала, чтобы подчеркнуть сложность операции и мои усилия по подготовке. Никто в Лимпо не подходил, ликвидировать надо было срочно, и я уже сама было собралась, но появились вы. За короткое время я вас прокачала и поняла, что никто лучше не подойдет. Сделала вам предложение, и вы не отказались. А с вами пошла как снайпер, и для контроля. Доверия к исполнителям пока полного не было. Тоже одобрила, хотя раньше за это ругала. Сложность операции я сильно преувеличила, добавила несколько предварительных фаз. Выход в джунгли за языками и так далее. Я вам позже все расскажу, чтобы знали. Вас охарактеризовала как полностью беспринципных, способных за деньги на все, типичных наемников, но с некоторыми личностными принципам и аналитическим складом ума. Одним из принципов назвала верность хозяину, пока он платит. И пояснила, что имею на вас влияние, потому что сплю с вами и планирую создать семью. Скрыть этот факт невозможно, в Орден про нас уже давно настучали. Кстати, поинтересовалась, способны ли вы совершать операции на русской территории.
   - Нет.
   - Если мой муж сказал нет, то и я нет. Категорически.
   - Я тоже. В принципе, я сказала, что возможно. Но рисковать не стоит, ментальность может неожиданно сыграть. И вообще этот вопрос я еще не прорабатывала, исходных данных нет, а наобум не полезу. Приняла мой ответ как должное. В общем, в привычные ей рамки уложилась.
   Потом она поинтересовалась моим видением развития ситуации в Дагомее. Тут я немножко отступлю и расскажу о сложившейся ситуации в целом. Вы меня пока похвалите и поцелуйте.
   - Умничка. Хорошая девочка. А как ты угадала, что я первобытный зверь? Иди ко мне.
   - Я тебе скажу, как Инга угадала. Особой проницательностью обладать не надо, заглядываешь под кровать, куда ты носки бросаешь - и все сразу ясно, - Герда крепко поцеловала Ингу.
   - Это точно. Скоро мы с Гердой их выбрасывать будем, а новые от тебя прятать, первобытные босиком ходят. А свою первобытность сегодня ночью будешь доказывать. Я так вас хочу, что чуть в самолете сама себя не трахнула, - Инга хихикнула и покраснела. - Слушайте дальше.
  
   Вначале Орден старался расселять людей не по национальному признаку. Предполагали создать единое интернациональное государство, но потом затея лопнула, и каждой нации стали отводить свои территории. Естественно, с умыслом. Рядом с российскими территориями, например, расселили чеченцев.
   Рассчитывали, что русские территории станут буфером между чеченцами и европейцами и американцами, а сами русские постоянно будут отвлекаться на извечных врагов и не смогут поддерживать экономический рост. Африканцев запихнули на самый край освоенных земель, в джунгли и болота, арабов, как и чеченцев, тоже поближе к русским и подальше от американцев. Все вроде получилось, как и планировали, но глубоко подобное размещение не проработали, выяснилось, что русские земли очень богаты нефтью, золотом и вообще полезными ископаемыми. А у американцев ни того, ни другого нет, а если и есть, то мало. Русские за счет ресурсов сильно поднялась. Власть там взяли в руки умные люди и создали самую боеспособную армию в этом мире. В общем, сейчас русские американцам как кость в горле, и Ордену тоже. Спохватились они поздно, так что сейчас дело идет к конфликту за Дикие острова. Это вблизи береговой линии русской территории, там нефть нашли. Я так думаю, что русские отобьются. В американских штатах нет полного единения, да и другие страны поддерживать их не станут. Плевали они на Орден и на Америку. Но, честно говоря, ситуацией в целом я не владею, здесь нужен серьезный анализ и множество данных. Тем не менее факт, что Ордену сейчас не до Дагомеи. То есть отделы работают, работа проводится, но главный интерес не там.
   В Дагомее, сами знаете, какая ситуация. И климат, и особенности географического положения, и менталитет большинства жителей, страшные просчеты и ошибки при заселении, и вообще черт знает что. Внимания и средств она требует серьезнейших, плюс еще мешает официальная политика невмешательства Ордена. Если он начнет устраивать геноцид и поливать джунгли напалмом, то на него ополчится весь этот мир. Природные ресурсы в Дагомее колоссальнейшие, возможности стабильно их добывать нет, а деньги считать Орден умеет. В любом случае это коммерческая организация, а не благотворительная, как они себя позиционируют.
   Короче говоря, когда она спросила у меня мое мнение по этому поводу, я его и высказала. Окончательный порядок в Дагомее в ближайшем, обозримом будущем, навести невозможно, но карательными, жесткими, драконовскими и все в этом роде методами ситуацию можно стабилизировать в необходимую нам сторону. Мари мягко заметила, что подобные методы идут немного в разрез с официальной политикой Ордена, но я могу продолжать. То есть она услышала от меня то, что хотела услышать. Отдел "Дагомея" ведет работу теми самыми другими, скажем, чуть более цивилизованными методами, но таковые в Дагомее практически не срабатывают, и все это понимают. Так пускай отдел продолжает копошиться и дальше, а я предложила создание параллельного подразделения. Оно, кроме создания разветвлённой агентурной сети, будет заниматься жесткой работой с властями, вплоть до центрального правительства, и вплоть до показательного физического устранения, невзирая на лица. Естественно, добиваясь прекращения анархии и подчинения или истребления всех местных царьков.
  
   Итогом работы должно стать создание благополучных анклавов под самоуправлением местных жителей, и раздел страны на несколько территориальных образований, что облегчит работу в регионе в целом. Само собой, жесткое лоббирование интересов Ордена в этих образованиях.
   Сказала, что на первых этапах работы можно и даже необходимо обойтись минимумом привлеченных сотрудников, со строгой секретностью, потребуются средства, финансовые и материальные, несколько баз на всей территории Дагомеи и подчинение напрямую Совету Ордена, минуя промежуточные инстанции. Ну и, разумеется, полномочия.
   Работа, естественно, будет вестись, не от лица Ордена, вследствие чего необходима жесткая система допусков к этим данным в самом Ордене. Это ей очень понравилось. И кто знает, почему?
   - Знать тут нечего. В случае необходимости группа списывается без проблем, и проследить ее причастность к Ордену даже в самом Ордене будет невероятно трудно. Все грехи списываются на нескольких сотрудников, занявшихся самодеятельностью, без ведома конторы, - насчет благородства организации под названием Орден я не испытывал никаких иллюзий, а каштаны из огня таскать чужими руками - это как раз их стиль. - Я так понял, они согласились. Подожди немного с подробностями, сначала покажи наш интерес в этом деле. Под словом "наш" я имею интерес всех троих.
   - Милый, можно я отвечу за Ингу? А если я в чем-то неправа, она меня поправит, - попросила Герда и продолжила тоном отличницы, назубок выучившей урок. - Мы практически бесконтрольно распоряжаемся значительными средствами и ресурсами, которые, в конце концов, сможем тратить на благое дело. Отстрел коррупционеров, при нужной подаче информации, обеспечивает поддержку населения и является, собственно говоря, благородным поступком. Легализуемся под крылышком Ордена со всеми вытекающими правами и привилегиями, фактически в него внедряемся, но всегда сможем преследовать свои интересы. Естественно, в случае необходимости мы можем влиять на политику Ордена в этом регионе или просто делать ему мелкие пакости. Наконец, это интересная, хорошо оплачиваемая работа. Для того, чтобы они захотели нас слить, должна появиться причина, мы будем знать, когда она появится, и вовремя исчезнем. Со средствами и секретами нас с радостью примет та же русская армия, с которой Орден на ножах. Правильно, Инга?
   - В целом да. Естественно, нас будут пытаться применить не по назначению, но мы всегда сможем этому противодействовать. Конечно, не все так просто, контроль обязательно будет, но злоупотреблять мы тоже не собираемся. В общем, я получила согласие на формирование группы. Вы уже являетесь сотрудниками Ордена, под своими настоящими именами. Цели и задачи группы пока не определены, необходима также проработка систем взаимодействия и связи, получение спецсредств, снаряжения и еще многого другого. Для всего этого мы должны вылететь на остров.
  
   Кстати, будете удостоены беседы с ней, и к этому стоит подготовиться.
   Недооценивать ее нельзя. Я могу с уверенностью сказать, что ваше прошлое им неизвестно. Данные о том, через какие ворота вы проходили, у меня есть, как там вербовщики выходят на людей, я вам тоже расскажу, не думаю, что эти вопросы будут задавать, но на всякий случай знать надо, - Инга достала из папки две идентификационные карты. - Это служебные Ай-Ди, вдобавок к основным. Ваши первые спрячьте. Вы теперь полностью легализованы под своими именами. Вылет послезавтра, из Кейптауна, если мы, конечно, решим ехать. Для вас все отыграть назад можно легко и безболезненно.
   - А для тебя?
   - Для меня тоже можно... но с проблемами.
   - И неужели ты думаешь, что нашей семье нужны эти проблемы? Куда мы только не лезли, залезем и в это дерьмо. Да, девочки?
   - У нас муж самый лучший, - в один голос сказали девочки.
   Лучший. Я это и сам знаю. Добрый очень, припахать их раскладывать привезенное снаряжение так и не получилось, сам отдувался, а они поехали совершать шоппинг в центр Кейптауна. Мотив железный.
   Предстоит поездка на остров, так сказать, в люди, а они, оказывается, и не одеты совсем.
  
   Кейптаун и сама Свободная африканская республика находились под протекторатом Британии. Порядок в городе англичане, голландцы и выходцы из ЮАР навели железный, чернокожие в городе присутствовали, но только в качестве прислуги, рабочих и обслуживающего персонала. За малейшее преступление в городе беззастенчиво вешали. Явственно попахивало апартеидом, хотя надписей "Только для белых" на скамейках я не заметил. Кстати, нам даже пришлось после похорон, заехать в местных бургомистрат и зарегистрировать себя в качестве жителей города, чтобы оформить переход виллы в наше пользование. Не будь официального завещания и появившейся у нас недвижимости, с постоянным проживанием в городе могли появиться проблемы. Город был достаточно закрытым, и кому попало в нём жить не дозволялось.
   В Кейптауне разрешалось ношение пистолетов, как и в большинстве городов Новой Земли, кроме Дагомеи, там можно было - а кое-где и вообще необходимо - ходить с крупнокалиберным пулеметом наперевес.
   Было непривычно много войск, как британских, так и местных. Впрочем, они различались только цветом беретов. Оно и понятно, сама республика со всех сторон была окружена Халифатами и Дагомеей, и границы спокойными никак назвать не получалось. В городе даже был микроскопический университет, так сказать, оплот образованности в республике. Множество маленьких ресторанчиков на набережной, защищенные пляжи, два отеля, порт, магазинчики и кондитерские. Очень приятный и симпатичный городок, чем-то похожий на немецкие деревни. Основу доходов города составлял алмазный промысел, в дельте Замбези их добывали открытым способом.
   Также существовали рыболовный промысел и несколько производств, связанных с морем. Климат был попрохладнее, чем в самой Дагомее, сказывалось присутствие моря, и я чувствовал себя вполне комфортно. Мне очень понравилось, и я был не против в Кейптауне и осесть.
  
   Вилла "Ольга", вопреки своему пышному названию, оказалась маленьким, но очень красивым двухэтажным домиком из дикого камня, стоящим перед садиком с прудом и беседкой, полностью увитой местным аналогом плюща и множеством растений. На заднем дворике разместились малюсенький бассейн, небольшая лужайка, поросшая цветами, хозяйственные постройки и, слава богу, просторный гараж, куда вместились и доставшийся в наследство "Лендровер", и наш "Хамви". Имелось еще два несомненных достоинства: под домом был вырыт капитальный подвал, где Руди устроил винный погреб, а я планировал разместить снаряжение, и очень уютная, полностью укомплектованная кухонька. Так сказать, мне, для души. Жены мои явной склонности к кулинарии не имели, так что на этой кухоньке я намеревался хозяйничать сам. Хобби у меня такое.
   Сама вилла находилась почти на берегу моря и утопала в зелени, как и все дома на этой улочке. Парадиз, одним словом.
   Я помыл машины и потихоньку переносил имущество в подвал. Вроде бы многого не нажили, но переносить запарился. Разбирать вещи в доме оставил женам и горничной, молоденькой мулатке Земфире. Пускай сами все решают, что да как. Кроме библиотеки, часовни, кабинета профессора и подвала, это моя территория.
   Залез в бассейн, раскурил сигару и поставил на бортик бутылку местного вишневого вина. Вино вкусное, сигара отличная, ветерок шелестит листьями, по воде бегают солнечные зайчики. Благодать. Мысли сами по себе свернули на тему предстоящей работе на Орден.
  
   Перспективы, конечно, открываются грандиознейшие, но сама работа в Дагомее совсем не прельщала. Трудная работа, и очень специфическая. Для заведения агентурной сети необходимо как минимум находиться в том же месте, где ее и собираешься использовать. Это значит, надо жить в Мандела-Сити, прикрыться хоть каким-то официальным занятием... заводить связи. Да и не понимаю я ни хрена в этом. Объёмная работа. Придется на Нью-Хэвене стоять на том, что для достижения мало-мальски приемлемых результатов необходимо время, много времени, или у Инги есть наработки по теме? Назначаю на вечер семейный курултай, то есть производственное совещание. Кстати, коррупционеров и местных царьков отстреливать тоже работа не из простых, у каждого личная армия. Буду просить бомбардировщик в личное пользование. Коррупционеров бомбить. Хотя... какие коррупционеры? Кто нам даст это сделать? А с другой стороны, если мы откажемся от предложения и осядем в городе? Денег, конечно, на первое время хватит, а что дальше? Жизнь-то скучной покажется, после наших приключений, а от скучной жизни я и в старом мире чуть мозгами не двинулся. Получается, не для меня она. И не для моих жен. Значит, постараемся осилить работу, если не в полном объёме, то хотя бы изобразим бурную деятельность. Одна надежда на знание обстановки и таланты Инги, а мы силовой составляющей пойдем. Она мозгами.
  
   Интересно, а члены Совета Ордена в целом за обстановку отвечают или тоже сферы влияния разделены? Если разделены, то станем личной игрушкой одного из них, и я сомневаюсь, что нам дадут наводить конституционный порядок на территории Дагомеи. Бардак там такой не просто так, хотели бы, давно порядок навели. Это до повстанцев они дотянуться не могут, а царьки очень зависят от Ордена. Система-то банковская одна в этом мире, орденская система. Зажмут каналы - и убивать никого не надо, сам сдохнет. Не станут же они свои деньги печатать? Стал быть, не дадут нам отстреливать кого попало, точно не дадут. А вот строптивцев - пожалуйста. Так что однозначно благими намерениями вымощена дорога в ад...
   - Милая, смотри, а наш муженек прохлаждается, пока мы в трудах праведных, - Инга и Герда стояли около бассейна и держали кучу пакетов.
   - Знаю я эти труды. Все магазины обнесли, остаток на завтра оставили.
   - Не будь снобом. Выбор паршивый, но мы и для тебя кое-что выбрали.
   - Знаешь... Я тебя сейчас трахну. Пока ждала вас, стала гребаной нимфоманкой. Нет. Это вы меня такой сделали. Не могу без вас... - одежда слетела с Инги мгновенно. - Герда, ты со мной?
   - Ты начинай, а я нам бокалы принесу, - Герда умчалась в дом.
   Инга медленно подплыла ко мне и жарко зашептала на ухо:
   - Покажи мне какой ты дикий...
   В общем, немного поговорить о делах мы смогли только поздно вечером, перед сном. Я изложил свои соображения, Инга согласилась, что задачи нам будут ставить в Ордене и самодеятельности не допустят. К тому же, пока официальных задач новосозданному отделу, не имеющему даже названия, никто не ставил. А бизнес-план, оглашенный руководству Ингой, мог им понравиться только предложением физически устранять инакомыслие. В любом случае все станет явным на острове, мы можем только отработать наши легенды и поведение на встрече с руководством.
  
   Выспались отлично, хотя девочки говорили, что им было страшно. Дом был просто создан для покоя, в нем царила старозаветная патриархальность и такая же тишина. С утра я собирался на морской рынок, где рыбаки выставляли свежайший улов, а девочки с горничной и садовником Петером, пожилым чернокожим африканцем, взялись наводить порядки в доме по-своему. Я строго-настрого приказал на мою территорию не заходить, все памятные вещи и личные фотографии Руди и Ольги оставить на своих местах. Меня обозвали дураком, они, оказывается, так и собирались сделать. Я сделал вид, что обиделся и укатил за припасами.
   Рынок разместился прямо в порту, на пристани, где швартовались рыбацкие суда, разные, большие и маленькие, порой местного производства, и иногда парусные ботики. Перед каждым из них, на причале, выстроились в ряд большие плетеные корзины с блестевшим чешуей или грозно шевелящем клешнями уловом. Рыбы и ракообразные поражали размерами и экзотичностью. Некоторые из них походили на своих земных сородичей, но остальные даже пугали своей необычностью. Я много разговаривал с Ольгой про обитателей местных вод, она и занималась здесь изучением ихтиофауны, и сориентировался быстро. Купил прямо на месте корзину и нагрузил её ракообразными и парочкой плотных полосатых рыбин, банально и называвшихся полосатиками. Домой не хотелось, так что присел на веранде находящегося неподалеку морского ресторанчика, попросил поставить мою корзинку к ним в холодильник и час просидел, наслаждаясь кисловатым молодым вином, салатом из морских обитателей и видом на море.
   Посетителей быстро и вежливо обслуживали совсем молоденькие парень с девчонкой, очень похожие друг на друга, иногда к клиентам выходил и хозяин ресторана, он же главный повар, и беседовал с завсегдатаями.
  
   Интерьер был самый незамысловатый, в рыбацком стиле и называлось заведение так же незамысловато - "Ресторан Полосатик".
   - Добрый день, - подошел хозяин и ко мне. - Вам все нравится?
   - Просто наслаждаюсь. Очень все нравится, даже не могу сказать, что больше, - я обвел рукой вокруг себя, - все в комплексе.
   - Благодарю вас. Позвольте представиться - Гузман Жора, хозяин этого заведения, главный и единственный повар.
   - Очень приятно, - перешел я на русский язык. - Максим Волошин. Живу теперь в вашем городе, на вилле "Ольга". Присаживайтесь, пожалуйста. Приятно встретить земляка.
   - Боже мой, да вы русский. Мне говорила моя Нина, что Валенштедты ушли на небеса, упокой господь их святые души, и теперь на вилле живут их дети, но я был такой захлопотанный, что все пропустил мимо ушей. Святые люди были. Святые, - у Жоры отлично говорившего на английском языке, на русском вдруг прорезался еврейский акцент. - Так вы будете их сыном или зятем?
   Я немного смешался. В завещании Ольга и Руди действительно указали меня и Герду как родственников. Другие фамилии в этом мире ничего не значили, многие при переходе меняли и то и другое, начиная свою жизнь совсем с чистого листа. Но мои отношения с Гердой могли здесь стать известными, и неизвестно, как среагирует общественность на такой мезальянс.
   - Зять. То есть муж дочери, - нашел я выход.
   - Это же прекрасно! А у нас маленькая еврейская семья. Я и моя жена Нина, она швея и держит в городе мастерскую. Если бы вы знали, какая она мастерица, весь город у нее шьет. Заходите, не пожалеете. И ещё два наших прелестных малыша, Арон и Сара. Вот вы их видите.
   Мы мило поболтали. Оказалось, что Гузманы переселились в Кейптаун из Новой Одессы, до перехода тоже жили в Одессе. В городе еще есть несколько русскоговорящих людей. Жора про всех рассказал и обещал устроить общую встречу в своем ресторанчике, отметить наше появление.
   То, что в городе есть христианская церквушка, я уже знал.
   С Жорой оказалось так приятно поговорить, как на родине побывать. Даже ностальгия немного прихватила. Очень сердечно попрощались, он обещал приготовить рыбу-фиш и очень сокрушался, что здесь не найдешь приличной щуки, а только местные барракуды, да и те совсем на барракуд не похожи.
   Я пообещал прийти по первому зову с семьей, если буду на этот момент в городе, записал его телефон, проводная связь в городе была, проехался по главной улице и вернулся домой. К счастью, в доме кардинально ничего не изменилось, дух стариков там так и остался и я, очень этим довольный, принялся осваивать кухню, то и дело шугая горничную, рвавшуюся мне помогать.
   Кстати, зарплаты, по местным меркам, у наших работников оказались приличными, четыреста экю в месяц. Для черных в городе это был предел совершенства, больше они получали только на алмазных рудниках, и то не все. В самой Дагомее люди работали месяц и за пятьдесят экю, а то и вовсе за еду. Мы собирались на следующий день улетать, так что я выдал работникам зарплату авансом, за месяц вперед. Нашел блокнот и сделал соответствующую запись. Хозяйство я собирался вести разумно, всеми силами сдерживая порывы жен опустошить местные магазины. Не из жадности, а порядка ради. Хотя заранее знал, что не получится.
   Стол накрыл в беседке на берегу пруда, и мы отлично пообедали. Рыба и вино оказались превосходными, повар, то есть я, еще лучше. Много говорили, обсуждали сложившуюся ситуацию, возможные неожиданности и осложнения на острове. Потом девочки затеяли показ мод, и под конец, как изюминку, демонстрацию старинного женского белья, целый комод которого они нашли в доме. Чем все это закончилось, рассказывать не надо. Безобразием закончилось, но очень приятным безобразием.
  
   Вечером собрали вещи в дорогу. Я встал перед проблемой: что брать на остров из оружия? Инга пояснила, что мы, как сотрудники оперативного подразделения Ордена, имеем право ношения оружия на самом острове. Наша принадлежность к данному подразделению была зафиксирована в служебных Ай-Ди, но само подразделение практически не сформировано и неизвестно, как проведено по внутренней сети безопасности. На самом острове абсолютно безопасно и никто, кроме военных и некоторых сотрудников, оружия не носит. Тем не менее лететь с пустыми руками я не собирался, если что, пусть лучше оружие так и останется в сумках, так что девушки взяли с собой свои МР-5 и пистолеты Глок 21, а я "Галил" и такой же пистолет. Оружие и боеприпасы мы сложили в отдельную сумку и рассчитывали поступить с ним так, как принято на острове. К тому же показалось бы странным, заявись наемники без страха и совести к работодателю с пустыми руками.
   Перед сном разбились на группы по интересам, я сидел с сигарой и книгой в библиотеке, а жены листали старинные журналы мод. В постели нас объединил сон. Рано утром, мы уже летели в транспортном "Геркулесе" на остров Нью-Хэвен.
  
  
  22 год .7 число 8 месяца. Новая Земля. Остров Нью-Хэвен. Территория Ордена
  
   Скажем так, военный транспортный самолет к комфортной перевозке пассажиров приспособлен мало, но в нем все же имелся пассажирский отсек, и мы долетели, если не считать постоянно заложенные уши, вполне нормально. Отсек был полон разнообразных людей, в том числе и военных, очевидно, возвращавшихся из отпусков или командировок. Я особо к ним не присматривался, народ вел себя свободно, одет был еще непринуждённее. Девушки мои нарядились практически одинаково стильно и в то же время просто: легкие просторные брюки из хлопковой ткани, светлые блузы-корсеты на двойных бретельках в тон брюкам и босоножки на высоком каблуке, плетеные из ремешков кожи какой-то дагомейской рептилии.
   К тому же они надели на себя некоторые самые подходящие к одежде драгоценности из сейфа баронессы, к счастью, не вызывающие, но очень старинные и дорогие. Я облачился в белые льняные брюки и белую же тенниску в едва заметную салатовую клетку, легкие кожаные туфли и в тон им поясной ремень. Над собственным видом я сильно не заморачивался, все мои приготовления ограничились душем и бритьем. Правда, за день до отлета жены вынудили меня съездить в парикмахерскую на полчаса, где сами проторчали часа три. Парикмахерская одновременно являлась салоном красоты.
   Особенности пассажирского отсека не позволили мне разглядывать морские пейзажи под нами, и два часа я просто читал книгу, взятую в библиотеке нашей виллы. О посадке меня оповестил легкий толчок колес о бетон посадочной полосы.
   Нас должны были встретить. Так и случилось. Не успели мы выйти, как к нам прямо на посадочной полосе подошел невысокий крепыш, у которого под цивильным нарядом скрывался абсолютно военный вид, представился как Пол Ричардсон и предложил пройти с ним к машине. Машина стояла тут же, на полосе, гражданский "Хаммер". Пол сел за руль, спросил, где наше оружие, и просто кивнул, когда мы показали на сумку. На выезде из аэродрома предъявил свое АЙ-Ди, про нас охрана даже не спросила, и мы покатили по отличной асфальтированной дороге, коих на новой Земле я не видел совсем. По дороге Ричардсон с нами не разговаривал, молча рулил. Мы сразу съехали на дорогу возле моря и, объезжая стоящие в море зелени дома, ехали около получаса, прибыв в итоге на охраняемую военными огороженную территорию. На КПП сдали свою сумку с оружием, взамен получили бирку на цепочке, немного порулили по дорожкам между деревьями и подъехали к небольшому бунгало. Пол помог занести сумки в дом и, как заправский менеджер отеля, все в доме показал.
   - Чувствуйте себя как дома. В бунгало вы пробудете несколько дней. Здесь предусмотрено все для нормальной жизни. Рядом с телефоном меню местного ресторана, набираете номер, в меню он указан, и через пятнадцать минут все доставят. Кормят вкусно, советую заказать мурену под соляной коркой, мне очень нравится. Все услуги оплачены. В экстренных случаях, ну, к примеру, приступ аппендицита, вызывайте дежурного, номер прямо на телефоне. Здесь тихо и уютно, не пять звездочек, конечно, но тем не менее. Спальня и кровать одна, зато громадная, думаю, вам это подойдет. Постарайтесь не выбираться за территорию бунгало, ничего страшного не случится, но могут проверить документы и тогда меня потревожат. Ориентировочно после обеда я за вами заеду, - Пол сел в машину и уехал.
  
   Я, пока девушки перегружали одежду в платяные шкафы, прошелся по дому.
   Очень стильная обстановка, хотя непонятного мне стиля, но не типовая, явно поработал хороший дизайнер. Шикарная ванная комната, скорее с бассейном, а не ванной, и действительно, есть все необходимое для жизни. Громадный холодильник, забитый продуктами, бар со стойкой, бокалами и выпивкой, полностью укомплектованная кухня. Просторный холл. Спальня одна, но с большущей кроватью. Просторная веранда, полностью увитая похожим на плющ растением, легкая плетеная мебель на ней и небольшой бассейн рядом. Все очень простенько, но действительно со вкусом, а по сравнению с моей московской квартирой - так просто великолепно.
   - Дамы, до встречи у нас часа три-четыре, предлагаю поплавать в бассейне и заказать еду, только умоляю, оставьте на себе какой-нибудь минимум одежды.
   - Ханжа...
   - Сноб... я твои купальные трусы достала. Как можно это на себя надевать?
   Дамы поворчали, но купальники надели, впрочем, эти купальники на теле еще надо было разглядеть. Ладно, пускай наблюдатели, если они есть, конечно, позавидуют.
   Поплескались, собственно, я в бассейн собрался, чтобы поговорить.
   - Миленько, но настораживает. Минуя все контроли, завезли на охраняемую территорию и бросили. Как ты думаешь, милая, нас слушают в доме? - спросил я у Инги. Она на острове уже была, да и отношения с Орденом у нее более продвинутые.
   - Думаю, нет. Руководство, скорее всего, уже продумало форму и статус нашего подразделения, и такой формат вызван секретностью. Высшей степенью секретности. Значит, прослушка неуместна. О нас и в Ордене практически никто не должен знать. Сегодня все станет ясно, - Инга убрала со лба мокрую прядь. - Иди, заказывай еду. Нам еще перед встречей надо себя в порядок привести.
   - Ага. То, что нас провели без регистрации, свидетельствует, что нас как бы здесь нет. Иди, заказывай, - Герда плеснула на меня водичкой. - Я голодная как акула.
   - Что будете?
   - Рыбу.
  
   Коротко и ясно. Я побрел рассматривать меню. Рыба. Да здесь почти все рыба. Заказал всем буйабес, рыбу-иглу на рашпере и салаты наугад, многие их названия мне были незнакомы. Впрочем, женский голос в трубке все мило разъяснил. Через пятнадцать минут звякнул колокольчик на входе, и солдатик в белой курточке и таком же колпаке прикатил тележку с судками. Выкатил глаза на Ингу и Герду, потом вправил их обратно, пожелал приятного аппетита и сказал, что тележку с посудой можно оставить на улице возле входной двери.
   Девы мои едой остались очень довольны, и я, честно говоря, тоже. Все мастерски приготовлено, и сама рыба свежайшая. Едва успели себя привести в порядок, как приехал Пол и повез нас, не выезжая с охраняемой территории, по очень зеленым улочкам, распланированным и засаженным деревьями так, что абсолютно не было видно, где мы, собственно, находимся. Еще одно КПП с военными, и мы подъехали к небольшому комплексу одноэтажных зданий. Воистину, если хочешь соблюсти секретность и режимность от и до, поручи это военным, и получишь все прелести этой режимности и секретности. Пол провел нас внутрь и пояснил, что госпожи Петерс и Мартинсен будут заниматься по собственному плану, а мне, то есть господину Волошину, предстоит встреча. Провел меня по пустынному коридору и остановился около обыкновенной двери. Два раза легонечко стукнул и отступил в сторону, пропуская меня.
  
   В небольшом кабинете с минимумом мебели за столом сидела женщина и просматривала папку с документами. Услышав, что в кабинет вошли, встала и протянула мне руку.
   - Рада вас видеть господин Волошин. Мари Лякомб, представитель совета Ордена, присаживайтесь.
   Я аккуратно пожал руку и присел. Женщина. Даже и не знаю, хорошо это или плохо. Француженка. Красивая. Далеко за тридцать, хотя, может, и нет, просто ее лицо было очень задумчиво-строгим, а это добавляет возраст. Очень ухожена и спортивна, просто и даже по-мужски одета. Мужская светло-голубая рубашка, белая футболка под ней и обтягивающие джинсы.
   - Честно сказать, рада встрече с вами. Я координатор вашей деятельности и нам предстоит за эти несколько дней часто с вами видеться и проделать много работы. Но сначала я хотела бы просто с вами поговорить. Не против?
   - С удовольствием, госпожа Лякомб.
   - Оставим эти условности. Называйте меня просто Мари. Вы, кстати, великолепно говорите по-английски. А как у меня получается на русском? - женщина улыбнулась и произнесла последнюю фразу на русском языке.
   - Просто замечательно. Такое впечатление, что вы русская, но долго жили во Франции, - сделал я комплимент. Акцент чувствовался, но совсем незначительно. Интересно, совпадение или ее специально подобрали?
   - Вы проницательны, Максим. Продолжим на русском. Итак, Юрий Прозоровский. Максим Волошин. Насколько я понимаю, это не ваши настоящие имена?
   Я просто пожал плечами, не опровергая и не подтверждая. Надо - сами догадывайтесь. Но желательно этого не делать, тщательной проверки моя биография не выдержит.
   - Ради бога. Меня это не сильно и интересует. Некоторые постулаты Устава Ордена здесь незыблемы. Новый мир - новая жизнь. К тому же, реши мы проверять это, то всем известное ведомство, к которому, как я догадываюсь, вы принадлежали, может в ответ создать нам нешуточные проблемы. Да и просто нет у нас таких возможностей, так что оставим это. Чем вас привлекла Новая Земля?
   - Я тогда еще толком и не знал, куда попаду. Да и вы сами сказали, новая жизнь. Я просто хотел забыть некоторые моменты из своей биографии и справедливо догадывался, что для этого мне необходимо исчезнуть из той жизни.
   - У вас получилось?
   - Нет. Все дублируется. Оказалось, и жизнь тоже. Хотя много привлекательного я здесь нашел, в чем-то она изменилась.
   - Согласна. Я тоже не смогла до конца изменить свою жизнь. Как вы можете себя охарактеризовать? Не профессиональные качества, а свою личность?
   - Вопрос... скажем так, здоровый циник, с незыблемыми личными принципами и практически полным отсутствием моральных ограничений, если, конечно, они не касаются тех же личных принципов. И к своему удивлению, на фоне всего это остаюсь романтиком. Сложно, но вот так.
   - А в профессиональном плане?
   - Оперативник. Не боевик и не профессиональный убийца. Оперативник.
   - Что в вашем понимании означает "оперативник"?
   - Человек, способный быстро и нестандартно реагировать на изменение обстановки, при этом добиваясь решения поставленной задачи. А также проводить определенные оперативные мероприятия. К сожалению, не супермен. А может, и к счастью, - красиво сказал. Аж самому понравилось. Пусть разбирается.
   - Не знаю. Я иногда по вечерам присматриваю видеозапись вашей операции. Ничего подобного я еще не видела. Появится здесь Оскар, первой выдвину на номинацию и под пистолетом заставлю присудить. Вы, Максим, впечатляете. Я понимаю госпожу Петерс и госпожу Мартинсен. Очень понимаю. Охарактеризуйте, пожалуйста, проведенную операцию.
   - Цель достигнута. Потери минимальные.
   - И все?
   - Да.
   - Почему вы на нее согласились?
   - Деньги. Денежное вознаграждение соответствовало затраченным усилиям. К тому же мы выполняли просьбу нашей женщины.
   - В каких отношениях вы с Ингой Петерс и Гердой Мартинсен... простите, я знаю, в каких вы отношениях. Охарактеризуйте ваши отношения.
   - Семья. Найдем возможность, узаконим свой брак.
   - Не боитесь шокировать окружающих? К примеру, в Техасе вас предадут анафеме за это.
   - А в халифатах это нормально. А уж по сравнению с некоторыми формами отношений, практикуемых вашими сотрудниками, мы божьи овечки.
   Мари искренне рассмеялась, встала и подошла к столику с кофеваркой. Задок-то у нее как у школьницы.
   - Кофе? Позвольте за вами поухаживать. Вы правы, в Ордене на это очень либеральные взгляды. Я считаю, даже слишком. Как вы относитесь к Ордену?
   - С благодарностью за новую жизнь, и как к работодателю. Пока он мой заказчик, я его уважаю и выполняю свою работу. Свято верю в благородство его задач и помыслов. Не более.
   - Как вы видите свою миссию в Дагомее?
   - Никак. Я ее еще не знаю.
   - Как относитесь к чернокожим?
   - Я не делаю различий между людьми по цвету кожи. Хотя есть предпочтения...
   - Почему согласились работать на Орден?
   - Деньги. Статус. Лучшее предложение для нас на данный момент. Принадлежность к мощной серьезной организации даёт некую степень защищенности, и, чем черт не шутит, возможность карьеры.
   Мари кивнула головой. У меня было такое ощущение, что я своими ответами подтверждал известную ей информацию о Прозоровском.
   - Вы честолюбивы?
   - Не сказал бы. Скорее я люблю получать максимум из создавшихся ситуаций. Карьера в вашей конторе не самый плохой вариант.
   - Чем вы, по вашему мнению, будете заниматься у Дагомее?
   - Отстаивать интересы Ордена. Методами, далёкими от демократичных институций.
   - Вас это устраивает?
   - Да. Пока платят, да. Да и просто - да.
   - Оцените политику Ордена на Новой Земле?
   - Пока он мой работодатель я воздержусь от оценки. Будете настаивать, скажу неправду.
   Мари встала и подошла к окну.
   - На чем основывалось ваше решение разделить пленных на равные части и раздать для казни заинтересованным сторонам? Насколько мне известно, нескольких принесли в жертву. Выпустили из них всю кровь.
   - Я постарался удовлетворить все стороны. А что они собирались с ними сделать - мне все равно.
   - Вы приказали похоронить вашего проводника с оружием в руках. Что вы этим символизировали?
   - Он погиб в бою, как солдат.
   - Вы, Максим, не такой, как себя позиционируете. Зачем вы это делаете?
   - Я еще хуже. Пытаюсь произвести на вас впечатление. Но, увы, мои детские потуги вы раскусили.
   - Максим, вы тонкий льстец. Вы произвели на меня впечатление. Будем считать, ознакомительная беседа закончена, но общаться мы будем еще много. И последний вопрос. Охарактеризуйте вашу группу.
   - По отдельности каждый из нас вряд ли способен на многое, но в составе группы мы можем решать задачи высокого уровня сложности.
   - Хорошо. Попробую охарактеризовать ваши задачи в целом. Есть некие структуры в Дагомее, а также отдельные личности, активно противодействующие нашей политике. К сожалению, местные власти не могут, а в ряде случаев не хотят решать эту проблему. Для этих целей и было создано ваше подразделение. Сразу поясняю, что некоторую свободу действий вы имеете только в рамках поставленной задачи. Самостоятельные действия по изменению, к примеру, политической обстановки в Дагомее не входят в ваши обязанности и просто запрещены. По ряду причин, о которых вы догадываетесь, операции будут проводиться не под эгидой Ордена, но Орден окажет вам всевозможное содействие во всех аспектах вашей деятельности. Официально вы работаете на него, в отделе аналитики и прогнозирования. Допуски секретности в определенной сфере - высшие. Обеспечение снаряжением и спецсредствами - полное. Подчинение и отчетность только мне. После того, как мы здесь решим все вопросы с обеспечением вашей работы, вы улетите с острова и больше здесь не появитесь. Денежное обеспечение. У вас будут очень высокие зарплаты и фонд для каждой отдельной операции. Способы связи со мной мы обговорим позже...
  
   В общем, как я и догадывался, благородными целями по стабилизации обстановки в Дагомее и не пахло. Специальная группа по проведению специальных операций. Возможно, не всегда ликвидаций. Из кабинета мы с Мари перешли в небольшой конференц-зал, где уже сидели Герда и Инга. Как выяснилось, они всё это время просматривали материалы по Дагомее.
   В следующие два часа на нас обрушилась бездна информации. Политическая обстановка, влиятельные лица и организации, полезные ископаемые, повстанческое движение, интересы других государств в Дагомее. Мы узнали, что в стране активно работают представители всех государственных образований Новой Земли, даже китайцы. Царьки становятся перед нешуточным выбором - кому продаться подороже. Орден, как первооткрывателя и основателя этой земли, никто не признает, даже самые лояльные к нему государства втайне от него ведут свою политику. Доходит до вооруженного ему противостояния, конечно, руками очередных повстанцев.
   Политика активного невмешательства привела к потере контроля над ситуацией. Действительно неизвестные и непонятные мне статьи в Уставе Ордена, а также внутренние трения не позволяют ему экономически противостоять этой ситуации, хотя бы заморозить платежи и тому подобное. Открыто объявить, к примеру, алмазные рудники своей собственностью они не могут, бомбить ослушников тоже не в состоянии, пусть даже это было бы самым простым решением проблемы. В общем, все это привело к ситуации, когда любой игрок на этой сцене при каждом удобном случае старается Ордену напакостить, постаравшись при этом еще и дать пинок под зад. Вот над решением этой проблемы, а точнее, над проведением в жизнь - различными методами - указаний Ордена по решению её мы и должны будем работать.
  
   Затем рассматривали ключевые фигуры во власти Дагомеи, так сказать, в персоналиях, их окружение и личные досье. Мари обладала просто недюжинной памятью, она знала всё про всех, причем держала эти сведения в голове. Я, изучая ее в промежутках между усваиванием информации, решил, что ей еще нет сорока лет, тридцать пять максимум. И явно она в Старом мире имела отношение к спецслужбам. Оказалась француженка дамой очень приятной в общении, но я совершенно не обманывался на ее счет. Думаю, с такой же милой улыбкой она отдаст распоряжение спустить нас в унитаз.
   Наша будущая деятельность казалась мне интересной. Неизвестно, как обернется дело дальше, но все эти сведения могли в дальнейшем пригодиться. Особенно радовали финансовые перспективы. Денег, как говорится, много не бывает, хотя я с трудом представлял себе, на что их можно в Новом мире потратить. Но это вопрос к моим женам, по поводу затрат. Вообще моя жизнь здесь, по сравнению с унылой жизнью в Старом мире, казалась сказкой, последовательной цепочкой череды превращений, именно тех, о которых я и мечтал для себя. Теперь еще и эти шпионские игры. Воистину еще оставалось посадить дерево, родить кучу детей или совершить подвиг и геройски помереть, все остальное у меня уже было.
   Закончили только поздно вечером, и Пол отвез нас домой, предупредив, что завтра с утра будет заниматься со мной снаряжением.
  
   Есть не хотели, зато заказали много разного мороженого, откупорили литровую бутылку молодого Бороло и залезли в джакузи. Я, заглянув в бар, очень впечатлился, чего там только не было, нашлась даже бутылка Кот де Лангедок 1996 года.
   - Штирлиц... мать его за ногу...
   - А я Мата Хари...
   - Нет. Эту дуру расстреляли... мы с тобой, дорогая, будем неизвестными, соблазнительными, но смертельно опасными шпионками.
   - Шпионки. Вы знаете, как в Халифатах шпионов казнят? Варят в масле.
   - Пошел в задницу, дурак. Все опошлишь. Давай, Инга ему сегодня не дадим...
   - Я дам... и тебе... и ему... потому, что хочу! Но дурак он все равно.
   - Это я вам не дам...
   - Мы, эстонские женщины, такие суровые...
   Мы дурачились, хотя прекрасно понимали, что если влетим, то никто кавалерию и танки на выручку не пришлет. Но, честно говоря, на такое и не рассчитывали. Просто наслаждались ситуацией, как дети новой игрушкой. Есть такое понятие, как кураж, некая лихость в поступках и суждениях. Мы строевым шагом топали в пасть ко льву, вернее, если следовать местным реалиям, в пасть к гиене, и при этом весело горланили песенки. Это, конечно, образно говоря. Твердо знали, что ничем хорошим это не закончится, но свято верили в свою звезду. В звезду я, конечно, тоже верил, но еще и понимал, что главное - вовремя свалить. Что и собирался вместе со своими женщинами сделать. А пока нам все нравилось.
  
   Утром мы успели напиться кофе, завтракать не стали. Приехал Пол, девочек завезли к Мари, а мы с ним расположились в том же комплексе зданий, но с другой стороны, в небольшой подсобке с компьютером и сейфом, расположенной, в свою очередь, в большом ангаре.
   - Будем вооружаться мистер Волошин, - заявил Пол и на пороге выросли два парня в промасленных комбинезонах. - Эдди и Золтан будут нам помогать. Можете получить все, что пожелаете.
   - Так уж и все? Для того, чтобы получить все, нужно иметь все на этом складе.
   - Сэр... здесь есть все. Даже больше. Если вы, конечно, не пожелаете получить тактическую ядерную боеголовку.
   - Нет, конечно. Пол, предлагаю пари. Если вы удовлетворите мои запросы, с меня бутылка любого коньяка, которую здесь можно купить за деньги. Если нет - то с вас. Условия для вас даже проще. Нет чего-то конкретного - предлагайте равноценную замену, пока я не сочту, что она подходит. Особенно извращаться не буду, к примеру, не стану требовать мушкет 15 века или космические бластеры. Ну как? И называй меня просто Макс, - предложил я парню. Собственно, пари мне было не нужно, просто хотелось развлечься и посадить уверенного американца на пятую точку. Про последние новинки в мире стрелкового оружия я знал, конечно, только из печати, но чем черт не шутит, может и удастся разжиться чем-то действительно ценным, если не для употребления, то для коллекции. Я понимал, что в местных климатических условиях идеально будут работать только проверенные модели, и, скорее всего, российского производства.
   - Сэр... Макс, я выиграю пари. Конечно, здесь не все новинки, но я найду чем заменить, - Пол не замечал, как ему интенсивно маякуют его помощники.
   - Отлично. Мне нужно оружие из категории штурмовые винтовки под патрон 7,62х39 или крупнее, подойдет под патрон 9х39 российского производства. Все из моделей М-16 можешь не предлагать.
   - ...у нас... нет таких. А зачем... можно... - Пол смешался. - Если это так категорично, то через три дня привезут.
   - Пол, у меня нет столько времени, - безапелляционно заявил я.
   Все, можно сказать, пари я выиграл, на складе не оказалось даже обыкновенных Калашниковых под патрон 7,62, не говоря уже за "Винторезы". Американский военпром до сих пор ничего аналогичного этим патронам создать не удосужился.
   Были у них конечно модели под американский патрон 7,62х51 и с функцией автоматического огня, но этот патрон чрезмерно мощный для стрельбы очередями с рук, к примеру, FN-FАL хорошая винтовка, но при очередях ее задирает немилосердно, и она, конечно, не для женских ручек. Разумеется, для Ордена найти Калашниковы не проблема, но на это нужно время, а у меня его не было.
   Я решил сразу выигрыш не требовать, справедливо полагая, что предо мною вывернут все закрома. Ибо у всех кладовщиков и им подобных есть функция делать заначки из самого лучшего, и отдавать его только за дополнительные преференции.
   - Я понял Пол. Предлагай замену.
   - М-4... хорошая винтовка, точно не возьмешь? - печально, совсем без надежды на успех спросил американец.
   - Нет. Винтовка неплохая... - немного похвалил я оружие, - но, сам понимаешь, в местном климате с ней воевать - чистое самоубийство.
   От АR-10 тоже я отказался, ибо М-16 - она и в Африке М-16, даже если на нее поставили газовый регулятор под дозвуковые патроны и глушитель.
   К Полу подошли помощники и, отведя в сторону, принялись, что-то втолковывать. Пол яростно мотал головой, даже порывался уйти, но потом все-таки кивнул и подошел ко мне.
   - Макс, есть один вариант. Я тебе дам три отличные винтовки от DS АRМS. Эта фирма выпускает модернизированные варианты FN-FАL. Винтовки под наш патрон 7,62х51, но они глубоко модернизированные, у нас, в Америке, это самая продаваемая версия FN-FАL. У меня есть вариант, который приняли на вооружение наши спецназовцы, DS 45 SОСОМ называется: укороченный ствол, новый дульный тормоз-компенсатор, эргономика отличная, планки для всего, что хочешь. К ним получишь комплекты SОРМОD. Помимо этого, я сведу тебя с человеком, с которым ты сможешь поговорить насчет российского оружия. Поверь таких образцов, как у него, на этой земле ни у кого нет. Он мастер от бога, занимается глубокой кастомизацией оружия.
   - Погоди с этим. Какая сборка SОРМОD?
   - Вторая, - обрадованно заявил Пол.
   - А если честно? Вторую еще до конца не внедрили.
   - Первая с двумя плюсами, - признался американец. - Стандартная сборка вам не подойдет, там все для М-4. Отберем то, что подойдет для этих винтовок. АСОG четырехкратный, ночник АN/РWS-17, коллиматор голографический ЕОТесh с насадками, лазерный прицел АN/РЕQ-5 - это блок из обычного и инфракрасного лазера и тепловизионная насадка SU-232/РАS. На сегодняшний день это пока лучшее в мире. Ну и, конечно, принадлежности для чистки, ремни, магазины, чехол, глушитель и штык. Соглашайся, не пожалеешь. Ну что, по первому пункту я тебя сделал?
   - Пока не сделал, ну да ладно. Так что там с мастером? - Пол меня, честно говоря, заинтересовал.
   - Это главный оружейный мастер патрульных сил ордена. А для души и бизнеса он занимается кастомизацией, за его оружием на полгода очередь выстраивается. Вот только... - Пол замялся. - Только я с ним договариваться не буду, ты сам поговори. Он тоже русский, может и получится у тебя.
   - Вот с этого момента поподробнее. Что он русский, я понял, а почему ты не хочешь с ним разговаривать? - американец интриговал меня все больше. Надо же, и русский мастер у них есть. - Давай колись. Что не так?
   - Ну... не знаю, как сказать... он полностью асоциальный тип, ментально неустойчивый, молотком в меня кидал...
   - Рассказывай.
   - Что я буду рассказывать? Просто жуткий тип, сам увидишь. Но если тебе удастся договориться, то считай, что получил лучшие российские стволы на этой земле. Пойдем?
   - Обязательно пойдем. Здесь закончим и пойдем. Теперь короткоствольное автоматическое оружие под сорок пятый калибр.
   Он мне прогнозировано выдал Хеклеровский автомат UМР с теми же приблудами, что и на винтовке, кроме снайперской оптики и тепловизора. Стрелять из такого не пробовал, но это тот же МР-5, только под патрон сорок пятого калибра, и весь в планках Пикатинни. Герда говорила, что очень хорошее оружие. Значит, берем.
   Пистолеты выдал точно же такие, как тот, что я нашел в "Хамви", и с тем же дополнительным снаряжением. Хеклеровские Мк-23. Грех отказываться. Тяжеловатый но отличный пистолет. Перед глазами всплыла картина часового с лопнувшей головой... не самое приятное зрелище.
   - Пол, похоже, я проигрываю... но ещё одна попытка. Мне нужны полуавтоматические снайперки. Я понимаю, что винтовку можно переделать в снайперку, но может случиться так, что все понадобится одновременно. Большую снайперскую винтовку возьму одну, но ее будет выбирать моя сотрудница.
   - Без проблем. Сейчас принесут НК G-28. К ней тоже все по стандарту, от оптики Sсhmidt Вепdеr РМII 3-20х50 до ночных и тепловизионных насадок. Я ж говорил тебе, что найду все, что ты захочешь. А девушка какая придёт? - Пол заинтересованно оживился.
   - Обе. Одна за винтовкой, вторая за электроникой. Приборы ночного видения и рации возьму я, а она всю другую аппаратуру. Датчики, маяки и жучки и прочую дребедень.
   - Это у меня все есть. Все комплектом в одном чемодане. Можешь и сам взять, ничего, кроме этого, все равно нет. А девушки пускай приходят.
   - Не раскатывай губу, парень.
   - Это как? - парень недоуменно на меня уставился.
   - Не мечтай.
   - Понятно.
   - Теперь давай подумаем о патронах, гранатах и минах.
   - Тут все просто. Для снайперок даю штатные армейские снайперские М-118. Два цинка. Качество отличное, хочешь, бери еще цинк. И в качестве презента - ящик "Fеdегаl Ultrа Маtсh" с пулями "Siеrrа Gате Кing Воаt-Таil". Это очень хорошие патроны, как раз для стрельбы на дальние расстояния. Патроны 7,62х39 у меня есть российского производства. Обычные, со стальным сердечником, и еще какие-то. С черным носиком и красной полосой под ним, маркировка 57-БЗ-231, и просто с черным носиком, кажется, бронебойные. Маркировка 7Н23. Я их все тебе отдам, всего-то и есть три цинка. А обычных бери, сколько захочешь.
   Сорок пятого предлагаю три ящика "Fеdегаl Нydrа Shосk". Отличные патроны, сам такими стреляю. Гранаты. Могу дать осколочные М-67, светошумовые М-84 и дымовые М18. Мины только Клеймор, зато с разными взрывателями. Сколько надо, столько и бери. Ну что, я выиграл?
   - Не спеши, я самое интересное на потом оставляю. Снаряжение давай.
   - Тут тоже все просто. Рации и ПНВ из комплекта "SОСОМ", специально для спецопераций, они идут отдельно. А снаряжение... Знаете что? Я вам дам комплекты "SОFLGS". Это система для переноса предметов, экипировки и амуниции сил специального назначения, вариант для рейнджеров. Все в одном бауле. Только там подсумки рассчитаны на стандарт М-16, но у меня есть и под ваше оружие. Дам команду, заменят. Еще комплекты дополнительной защиты "МSАРLСS". Это отдельная сумка и в ней все, от шлема до бронежилета. В общем, на каждого по две сумки. Все это темно-зеленого цвета, черного нет. Появится, обменяю или добавлю, если захочешь.
   Камуфляж получите отдельно, он в эти комплекты не входит, двух видов, саванна и джунгли. Несколько комплектов. Черный тоже дам, но их у меня очень мало, поэтому получите всего по одному комплекту. Больше все равно нет. Ботинки и все прочее тоже получишь, только размеры скажи. Очки разные, баллистические и тактические, есть очень хорошие, фирмы ЕSS, тоже получите. Бельишко, кепки, панамы, перчатки, салфетки, фляги, фонарики, аптечки, туалетную бумагу, наборы выживания, сигнальные ракеты и остальную подобную хрень насыплю килограммами, не считая. В общем, все, что есть у нормального американского спецназовца, у тебя будет. А теперь признавай, что я тебя сделал.
   - Гранатометы мне нужны. Типа русского ГМ-94.
   - Макс, ты все равно проиграл, - Пол сделал знак помощникам, и они, к моему изумлению, притащили именно ГМ-94. Оказывается, патрульные недавно разбили банду и нашли у них в машине несколько ящиков с гранатометами и боеприпасами к ним. По сведениям Ордена, это были гранатометы, полученные Москвой в последней поставке оружия. Как они оказались у бандитов - русских, кстати - выяснить не удалось, и оружие сдали на склады ордена. Я отобрал себе три единицы и кучу гранат к ним. Термобарических, осколочно-фугасных, со слезоточивым газом, даже десяток с резиновыми пулями. Пол расплылся в довольной улыбке, предвкушая победу над заносчивым русским.
   - ПСС мне дай.
   - Что?
   - Компактный бесшумный самозарядный пистолет. Полностью бесшумный. Он даже без глушителя. Патрон там специальный. Или его аналог. Конец ознакомительного фрагмента.
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"