Аннотация: Да, эта история случилась на самом деле в конце восьмидесятых, во время сухого закона. Единственное, я не уверен в именах. Марфой величали мою прабабушку. Написала сестра, со слов отца, правка, каюсь - моя.
Бабушка Марфа сидела на крылечке и ждала гостей. Скрипнула калитка и в нее, важной и размеренной походкой вошел мужчина в костюме. За ним, подобострастно семенил сухой, скрюченный радикулитом, старичок. Вслед за этими двумя шли колхозные мужики, и шли не потому что хотели идти, а потому, что если не пойдут, то придут к ним.
Новый председатель, присланный из города, поздоровался с хозяйкой. Окинул взглядом двор и сказал:
- Поступила жалоба на вас, Марфа Андреевна! Самогонку гоните?! Народ спаивайте! Отдавайте по хорошему самогонку и самогонный аппарат. Из уважения к вашим годам, других мер к вам мы применять не будем.
- Да нет у меня ничего касатик. Вот те крест, чтоб не сойти мне с этого места, нет у меня ничего, - бабушка Марфа перекрестилась. Она редко ходила в церковь, но была верующей.
- В несознанку идете гражданка. Нехорошо. Придется проводить обыск и дальнейшее изъятие, - председатель окинул взглядом двор. Он был недоволен, что приходиться проводить обыск. Весь колхоз от мала до велика знал, что лучшая самогонка у бабушки Марфы. Думал придет, оформит самостоятельную сдачу самогонного аппарата, пожурит и пойдет с миром. Вздохнув, он пошел в избу. Обстановка была как и у всех в то время. Единственно, что отличало избу бабушки Марфы от других, были связки трав висящих под потолком. Большинство колхозников предпочитали обращаться за лечением к бабушке Марфе, а не к молодому и не опытному фельдшеру. Осмотрев избу и ничего не найдя, председатель вышел во двор.
Бабушка Марфа тем временем разговаривала с Петровичем, помощником председателя:
- Пойдем, дам тебе растирку от радикулита, и запомни, не смей её пить, только растирай спину, а то знаю я вас, ироды, с похмелья что угодно готовы выпить, лишь бы спиртом пахло, - хозяйка пошла к погребу, в таких односельчане хранили запасы на зиму. Петрович послушно засеменил следом. Председатель, жестом поманив пару односельчан, пошел за ними.
В погребе было прохладно и тихо. Но полках стояли разные кувшины, вдоль стены стояли большие бочки для засолки грибов, огурцов, капусты. На одной из бочек стояла четвертушка с прозрачной жидкостью.
- Разотрешь спину и укутаешь козьим платком на ночь, - проинструктировала травница.
- А что это у тебя в четверти налито? - заинтересованно спросил Николай, большой любитель выпить на халяву, председатель строго посмотрел на хозяйку.
- Вода это, - тихо сказала бабушка.
- Сейчас посмотрим что это за вода! - ухмыльнувшись, сказал Николай. Налил в крынку и залпом выпил. Лицо его вытянулось и он с изумлением посмотрел на четверть.
- Что так хороша что сам не веришь? - хмыкнул пастух, тоже наливая и прикладываясь к крынке.
- Это и в правда вода, - сконфуженно сказал Николай председателю.
- Так, хорош дурковать мужики, - произнес тот, нюхая подозрительную жидкость, которую он уже налил в крынку. Она ничем не пахла и он выпил воду.
Бабушка Марфа грустно смотрела на то как мужики уничтожают свяченую на крещение воду. Крещение Господне было еще не скоро, и пополнить запас было негде. Да и нелегко ей в церковь было ходить, в её то годы. Далеко она была, далеко.
- Зачем хранишь воду, вводишь людей в заблуждение? - строго спросил председатель, понимая, что что-то не так.
- Я никого не вводила в заблуждение, а воду все хранят сорок дней после того как покойника ею обмоют, - слукавила бабушка Марфа, ей было просто жалко свяченой воды для этих иродов.
Услышав пояснения бабушки, мужики позеленели и быстро бросились на улицу...