Акимов Никита : другие произведения.

Контролеры

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:

  
I. ОЖИВШИЕ ЛЕГЕНДЫ
  
  1
  
  - Ну, про ипотеку я могу рассказывать бесконечно, - Илья отложил вилку, потянулся за салфетками. - Влад, давай, о себе чего-нибудь расскажи.
  - Правильно, а то молчит все время, - Рома сдвинул рюмки, разливая коньяк. Приподнял бутылку, вопросительно глядя на меня.
  Я предусмотрительно отодвинул собственную рюмку на самый край стола. Хватит и двух бокалов пива на вечер. Не пить же я сюда пришел. Повидаться с друзьями. Когда зазвонил мобильник, и Илья предложил пойти на встречу выпускников, я колебался - ехать или не ехать. С одной стороны интересно пообщаться, узнать, кто чем живет. А с другой... не люблю гулянки. Обилие спиртного в несовместимых пропорциях, несвязанные речи, нетвердая походка. И в чем здесь кайф? В компании я всегда предпочитаю забиться в уголок и слушать, вставляя время от времени долженствующие комментарии. Но в этот раз собраться решили самые веселые с нашего бывшего курса, что и предопределило мое решение.
  Поначалу, мне, как обычно, удавалось не вылезать вперед. Приехав чуть раньше назначенного на сборы времени и быстро отыскав ресторан "Тарас Бульба", мне удалось занять местечко у самого окна.
  Напротив обосновался Илья. Невысокий, черноволосый, с тонкими чертами лица, в его внешности проскакивало что-то татарское или монгольское. Возможно из-за легкой фигуры, прозвище "Муромец" так и не прилипло к нему до конца, а проскакивало лишь время от времени. Весь последний час, он с шутками, изображая действия в лицах, рассказывал затянувшуюся эпопею с обменом своей жилплощади. Две однокомнатные квартиры на одну двухкомнатную, далее на три однокомнатные, после чего на двухкомнатную и однокомнатную, а потом и на трехкомнатную, и останавливаться на этом он, судя по его настроению, не собирался.
  Справа от меня заведовал рюмками и бутылками Серега Романищенко, в нашей среде попросту "Рома". Одетый в элегантный серый костюм и в тонких золотых очках прямоугольничках, он производил бы впечатление серьезного бизнесмена, если бы не круглое лицо эпикурейца, отсутствие галстука и прическа "конский хвост".
  По диагонали от меня сидел Олег, он же "Потоп", а еще дальше - девчонки. Машка - высокая блондинка-модель, Катька, худенькая и немногословная Светка, и шикарная брюнетка Ксанка.
  Преимуществом моего положения за столом являлось то, что Илья и Рома, главные юмористы, брали на себя девяносто процентов разговора, оставляя мой угол в относительном покое. И это же преимущество обернулось слабостью, когда они согласованно взялись тянуть меня за язык.
  - Да, все также, живу там же, работаю на прежнем месте, ничего интересного, - я попытался отвертеться от выступления.
  - Там же, это в Патентном ведомстве работаешь? - не отставал Илья.
  - Ну да.
  - С зарплатой как?
  - Не так много, чтобы купить остров, не так мало, чтобы протянуть ноги, - никогда не любил озвучивать собственную зарплату. Не то, что бы она была чересчур большой или маленькой, обычная, может чуть ниже среднего по Москве. Но, вслед за тем, как произносишь цифру, всегда следуют либо завистливые взгляды тех, кто получает меньше, либо сочувствующие - тех, кто получает больше.
  - Зря ты из института ушел, - Илья оставался единственным, кто не порвал с нашей альма-матер, а нашел работу в совместной фирме, одновременно умудряясь заниматься преподавательской деятельностью и писать кандидатскую.
  - Ну, зря не зря, зато взятки джинсовыми штанами не беру, - подколол я Илью.
  - Это как? - заинтересовался Рома.
  - Вот пусть сам расскажет, - перевел я стрелки разговора.
  Впрочем, Илью такой мелочью смутить было невозможно.
  - Пришли студенты. Принесли штанишки. Говорят - подарок. Ну, что делать, - Илья притворно вздохнул, изобразив скорбное лицо. - Пришлось зачеты ставить. А штанишки в пору как раз пришлись.
  Смешки пошли гулять по столу.
  - За штаны! - Рома поднял рюмку с коньяком.
  - И за добрых студентов! - поддержал шуточный тост Илья.
  - За студенток! - подключился Олег.
  - За баб-с! - Илья с Ромой сдвинули рюмки. Все остальные дружно присоединились.
  - Кстати, на счет студенток... чего не женился еще? - Илья не желал отставать.
  - Тоже как-то не сложилось пока. Не нашел еще свою даму сердца.
  - Ну, так надо искать. Ксанка, вон, - Илья махнул рукой вдоль тарелок. - Кто за ней на физкультуре бегал?
  - Врете, товарищ, не было ничего, - со смешком отмахиваюсь.
  - Было, было, я видела, - Машка переключилась с разговоров "о своем, о женском" на нас. - На турник ее так нежненько подсаживал и на трапеции ножки так придерживал.
  Чувствуя, как непреодолимо краснеют уши, сразу же захотелось сказать в ответ какую-нибудь гадость, но ничего достойного в голову не приходило.
  - А покраснел-то как, - захихикали девчонки.
  - Не переживай, это я - любя, - Машка махнула ладонью.
  - Во всяком случае, за моим "единым" она не гонялась, - выдал я ехидную усмешку.
  - За чем гонялась?
  - А, ха-ха, - расхохотался Рома, - это я видел.
  - Ну-ка, ну-ка, давай, рассказывай, - встрял Олег.
  - Это когда Муромец проездные билеты на всех заказывал. Он деньги собрал, а потом единые раздавал. Так Машка за ним все бегала с криками: "Где мой единый, где единый?". Илюхе это надоело, он взялся за ширинку, и заявляет: "Вот он - единый и неделимый!"
  Хохотало, как мне показалось, вместе с нами полресторана.
  - Эх, молодость, молодость, - Илья двинул рюмку к Сереге. - За единый!
  Эпицентр разговора снова сместился к центральной части стола. Девчонки пытались отыграться, вспоминая другие, не менее смешные случаи из институтского прошлого, мужская часть компании весело отвечала.
  - Слушай, Влад, - Рома отставил пустую бутылку. - У меня к тебе дело есть.
  - М? - говорить не хотелось. Хотелось тихо сидеть, наслаждаться спокойной обстановкой.
  - Ты ведь в Патентном ведомстве работаешь? Мне нужно зарегистрировать аттракцион.
  - Чего зарегистрировать? - нахмурился я.
  - Ну, мы сейчас аттракционами занимаемся. В Парке Горького наши горки стоят. Видел, наверное? Еще так, по Москве, по мелочи. А мы сейчас отделиться хотим. Партнеры новые. У нас свой аттракцион будет.
  - Тебе товарный знак нужен, что ли? Для новой фирмы?
  - Знак тоже. А сам аттракцион можно зарегистрировать?
  - Аттракцион? Не знаю даже. Я в товарных знаках вообще-то работаю. Ну, могу там порыть, поспрашивать знакомых. А зачем тебе это вообще?
  - Мы новый аттракцион будем делать. Чтобы идея там, все дела наши были.
  - Идеи не регистрируются. Собственно аттракцион... как изобретение или промышленный образец разве. А что за аттракцион-то такой дикий?
  - У нас фишка - реальность, - Рома хитро улыбался, поблескивая глазами из-под очков.
  - А у других что, аттракционы игрушечные?
  - Не, - Рома махнул рукой, чуть не опрокинув на себя тарелку. - Вот как ты думаешь, драконы существуют?
  - Не знаю, ни одного не видел, - усмехнулся я.
  - Вот! А если я скажу тебе, что твою жену похитил настоящий дракон?
  - У меня жены нет, - продолжаю улыбаться.
  - Сестру, племянницу, не важно. Ведь не поверишь?
  - Нет, конечно.
  - А приходишь домой - сестры нет. И телефон не отвечает. На столе только записка лежит. С адресом и картой. И сказано в ней, что приехать нужно туда-то, взять в руки меч, пройти лабиринт и убить дракона. И только так, иначе, через двое суток твоя сестра погибнет. Бегаешь, мечешься - сестры нет. Так что, хочешь - не хочешь, а едешь к нам, у нас целый полигон в Подмосковье оборудован, и идешь сражаться.
  - Так вы собираетесь заманивать к себе клиентов, похищая их близких? Вас первый же клиент по судам затаскает. Кто только такое придумать мог, непонятно.
  - Финны.
  Я удивленно поднял брови:
  - Финны?
  Рома на время рассказа передал обязанности разливающего Олегу, от разговора же отвлекался только на пропускание очередной рюмки коньяка
  - Ну, они напились. Мы в круизе были. Познакомились. Выпили немного. По теплоходу погуляли. А потом зашли к ним в каюту. А там ящик пива и ящик водки стоят. Открытые. Ну и ... - Рома опрокинул в рот очередную рюмку. - Мы еще на ногах держались, а они только ползком уже могли. Вот представляешь ползущего на карачках финна, орущего "Катюшу"? А трех?
  Я прикрыл глаза ладонью, не в силах удержатся от хохота, представив такую картину.
  - А не утро мы их откачивали, - продолжал рассказывать Рома. - Потом оказалось, что они какие-то продюсеры из шоу-бизнеса. Ну и родили идейку. Спонсорами быть вызвались. Все дела.
  - А настоящих драконов они из Финляндии доставят?
  - Дракон неживой, конечно. Робот и аппаратура. Зато огнеметы настоящие.
  - Огнеметы? - Ромин аттракцион представлялся мне сущим бредом.
  - Ну да. Риск обязательно должен быть.
  - Ты понимаешь, что стоит только кому пострадать - вас всех пересажают? С финнами вместе.
  - Не, - Рома покачал головой. - Все продумано. Будет заключаться контракт, все оговариваться до мелочей. Финны в этом мастера.
  - Человек же тогда будет знать, что все не по настоящему и не будет бояться за близких.
  - Клиент подписывается только на аттракцион. Больше он ничего не знает.
  - А риск? Да и не дешевый ваш аттракциончик, наверное, выйдет.
  - Ты даже не представляешь, - продолжал объяснять Рома, - сколько у нас богатеев, которые не бояться риска. Куча людей в лихие девяностые прогрызали себе дорогу наверх ножом и пистолетом. А что у них сейчас? Костюмы и деловые переговоры. Нет, здесь все продумано.
  - И у таких людей ты собираешься похищать их близких? Да вас на куски порвут!
  - Риск и цель. Левых и психов брать не будем. Только по знакомству. А прошедшему аттракцион еще и денежный приз выплачивать будем.
  - Прошедшему? - изумился я. - А что, можно и не пройти?
  Рома засмеялся:
  - "Жертва" помещается в комнату в конце лабиринта, сразу за драконом-роботом. Комната оборудована так, что каждый час в ней повышается температура. Если "герой" не успеет за сорок восемь часов...
  - Ты маньяк! Ты и твои финны! - видимо на моем лице отразилась слишком яркая гамма эмоций.
  Рома расхохотался:
  - Там же оператор управляет. Если будут хоть малейшие проблемы - все остановят. Главное клиента вести аккуратно.
  - Все равно, бред какой-то.
  - Все нормально, - Рома был непоколебим. - Тонкостей много, но все решается. Так я тебе позвоню завтра?
  - Завтра суббота. Я, конечно, понимаю, что вы, бизнесмены работаете круглые сутки, не то, что мы, жалкие госслужащие.
  - В понедельник тогда можно?
  - Ага. Мобильник мой есть у тебя?
  Рома выудил из нагрудного кармана навороченный телефон, защелкал клавишами. Я достал свой:
  - Пиши: 8 ... 916... а, есть мой. Ну, хорошо, звони тогда в понедельник. Мне набери сейчас, чтобы у меня твой номер был, - дождавшись сигнала вызова и записав новый номер под Роминым именем, я спрятал телефон в карман.
  - Так, кончайте там уже о делах, о бизнесе, - прервал беседу Илья. - Поворачиваемся к Катьке и делаем счастливые лица.
  Девчонки отщелкали несколько кадров, увековечивших нашу встречу, и стали собираться по домам. Олег через весь зал обратился к официантке с вопросом:
  - А где здесь пиво выпитое выливают?
  После чего, под дружный смех, Рома потребовал счет. Расплачивались каждый за себя, плюс немного в гору, как это было принято в нашей компании уже давно. Ничего удивительного в том, что счет за спиртное выделялся суммой на фоне всего остального, тоже не было.
  Ресторан покидали шумной толпой, перекидываясь шутками и громко хохоча. У выхода компания разделилась. Илья с Потопом звали остальных прогуляться по ночной Москве, Машка увязалась с ними, остальные девчонки шумной стайкой направились к остановке автобуса.
  Идти гулять мне не хотелось. Положительных впечатлений, полученных за вечер, должно было хватить и без того надолго. Поэтому, распрощавшись с остальными, клятвенно пообещав не пропадать, звонить и, в общем, всем силами поддерживать контакт, я направился к метро.
  Рома, к моему удивлению, гулять тоже не пошел. Проехав с ним одну остановку, на пересадке сцена прощания и обещания не исчезать повторилась. Крепко пожав друг другу руки, мы расстались.
  Покачиваясь в шумном вагоне, несмотря на поздний час, народу было еще много, и удобное место удалось занять, только прислонившись спиной к двери, я размышлял о прошедшем вечере. Вспоминал веселые и не очень шутки однокашников, задавался вопросом, почему же мы так редко встречаемся, подивился еще раз бредовости Роминого аттракциона. Мысли блуждали неторопливо. Мозг, слегка затуманенный пивными парами, пребывал в состоянии блаженной эйфории полностью разгруженный впечатлениями вечера.
  Хотелось спать. Вытянуться на диване, даже, может быть, не раздеваясь, и провалиться в спокойную черноту без сновидений. Чтобы с гарантией сохранить на утро то самое расслабленно-благодушное настроение, когда все проблемы отходят на второй план и все, за что берешься, получается, словно само собой.
  Еще одна пересадка, десять минут, а потом короткая прогулка до дома, и вот, наконец, я отпираю квартирную дверь. В очередной раз порадовавшись, что с недавнего времени живу отдельно от родителей, и не нужно никого беспокоить поздними приходами и не совсем лицеприятным видом, на ходу раздеваясь, я проследовал в ванную. Как же хочется спать! Оставшихся сил хватило на то, чтобы принять душ и сложить одежду на стуле, а не раскидывать ее по квартире.
  Кровать! Подушка! А все же неплохой вечер получился! Под эти мысли, едва приняв горизонтальное положение, я провалился в глубокий сон. Поначалу, как и хотелось, без снов, но под конец... играла музыка, стробили вспышки яркого света, что-то безудержно дергалось и металось...
  С большим трудом приподняв голову, я зашарил рукой по тумбочке. Музыка действительно играла. Самая неприятная музыка из всех возможных ночью - музыка мобильного телефона.
  - Алло, - едва размыкая губы, толи рявкнул, толи промычал я в трубку.
  - Влад, приезжай ко мне, срочно!
  - Куда?
  - Ко мне. Ты же знаешь, где я живу, - со второй фразы я узнал Ромин голос.
  - Рома, ты знаешь, сколько сейчас времени? - слипающимися глазами я пытался разглядеть цифры на электронных часах музыкального центра.
  - Мне не к кому обратиться больше, никто не отвечает. Будь другом, а?
  - Чего случилось-то? - пять утра, мне удалось как-то сфокусировать зрачки на часовом табло.
  - Я тебе потом все объясню, не по телефону. Приедешь, ладно?
  Сегодня суббота, на работу, хоть, не идти. Я ожесточенно тер глаза тыльной стороной ладони.
  - Ладно, часам к десяти подъеду...
  - Сейчас, Влад! Это очень срочно! - голос Ромы подскочил, и мне показалось, что он находится в легкой истерике.
  Мой мозг с трудом продирался сквозь остатки сна.
  - Ты же на Варшавке... а, не, на Каширском живешь. Такой, плоский дом. Минимум час езды.
  - Частника поймай. Я заплачу, как приедешь. Только срочно приезжай! Ладно?
  Хотелось бросить трубку, улечься снова на кровать и забыть, что на свете существует Рома, и вообще все остальные однокашники вместе взятые. Я тяжело вздохнул:
  - Мое великодушие меня погубит.
  Рома тут же отключился.
  - И благодарности не требует... - буркнул я про себя.
  Утренний душ, завтрак, обо всем этом пришлось позабыть. Я быстро натянул джинсы, рубашку, носки.
  - Кому-то придется за это заплатить, - размышлял я, зашнуровывая кроссовки. - И я даже знаю кому. Вот только что можно потребовать с Ромы? Ящик коньяка? Бочку пива? А оно мне это надо?
  Подхватив со столика в прихожей рюкзак с ключами и документами, я выскочил за дверь.
  Свежий утренний воздух выдул остатки сна из головы. Стоило освободиться из сонного плена, как в голову сразу полезли тревожные мысли. Что же такое случилось, если Роме неожиданно и срочно потребовалась моя помощь? С одной стороны было тревожно, но с другой, я подозревал во всем этом тонкий розыгрыш. Ведь вполне могло быть и так, что веселое настроение вчерашних посиделок так и не оставило Рому в покое.
  - Ну, если это розыгрыш, - раздумывал я, стоя на Профсоюзной с поднятой рукой. - Поотрываю ему... что-нибудь.
  Рядом со мной тормознула обшарпанная шестерка.
  - Каширская улица, сто двадцать восемь. Или сто восемнадцать, - запнулся я. - Там, на месте покажу.
  - Сколько? - водителя, прежде всего, интересовала оплата.
  Подумав о том, что машин в такой ранний час мало и стоять, возможно, придется еще долго, я предоставил возможность назвать цену ему самому. Да и Рома обещал оплатить срочную доставку.
  - Сколько сам хочешь? Только по-честному.
  Водитель секунду размышлял. Видимо, пассажиров, как и машин, по утрам не много.
  - Триста.
  - Поехали, - я забрался на сидение рядом с водительским. - Пристегиваться надо?
  Бомбила равнодушно махнул рукой и резко взял с места.
  Абсолютно все водители делятся на две категории - молчуны за рулем и чересчур разговорчивые. Водитель шестерки относился со всей определенностью ко вторым. Начав с "От женщины?", и продолжая болтать без умолку, он всю дорогу не давал мне ни минуты покоя. Каждое происшествие на дороге, чуть ли не каждая встречная машина или прохожий, удостаивались непременного комментария с постоянными обращениями ко мне за подтверждением или опровержением. Иногда такое поведение не плохо отвлекает и скрашивает дорожное время, но сейчас мне болтать не хотелось, и я был рад, когда мы проехали Борисовские пруды и справа по курсу замелькали стены панельных многоэтажек.
  - Да, вот здесь можно, на стояночку, - я узнал Ромин дом и указал на него водителю.
  Бомбила свернул на дублер и зарулил на стоянку, пропустив выезжающую оттуда машину, попутно обругав женщину-водителя:
  - Баба за рулем - обезьяна с...
  Расплатившись с водителем заранее приготовленными деньгами, я вылез на тротуар и захлопнул дверцу. Хлопок двери отдался в воздухе с силой артиллерийского выстрела. Я непроизвольно пригнулся. Дыхнуло жаром. Воздух наполнился гулом, по асфальту застучали осколки стекла.
  На долю мгновения встретившись с раскрытыми в немом изумлении глазами водителя, мазнув взглядом по его вставшими дыбом волосам и распахнутому рту я задрал голову к небу.
  В утреннем воздухе медленно опадал огромный желтый язык пламени, вырывавшийся из окна на третьем этаже. Повсюду летели горящие тряпки, какие-то бумажки и прочий мусор. Тротуар впереди оказался засыпан оконным стеклом.
  Кто-то что-то кричал, останавливались проезжающие мимо машины. Водитель шестерки, выскочивший наружу, потрясенно смотрел на огонь.
  - П-пожарных, наверное, надо... - перевел он взгляд на меня.
  - Вызывай! - крик вырвался из горла вороньим карканьем. Мозг сверлила лишь одна мысль: - Это Ромина квартира... это же Ромина квартира...
  Ноги сами понесли меня вперед, дрожащие пальцы невпопад тыкались по кнопкам кодового замка. Одним махом миновав подъезд и взлетев по лестнице, даже не думая о лифте, я бросился к двери Роминой квартиры. В коридоре, если не считать столба поднятой пыли, все казалось в порядке. Значит, взрыв... пожар... что там случилось, произошел в самой квартире.
  Я с силой влепил кулаком по стальной поверхности двери. Заперто, ведь! Схватился за ручку, нажал, и дверь, удивляться было некогда, распахнулась. Прикрыв глаза локтем, я отшатнулся, словно от пинка ногой. В квартире полыхало пламя. Гул, почти не слышный сквозь толстый металл двери, ударил по ушам. В горло словно забился огненный сгусток с хороший кулак размером.
  Согнувшись почти пополам от непереносимого жара, я сквозь слезящиеся глаза разглядел руку. Сначала руку, а потом и все остальное. Рома лежал у самого порога.
  Прикрывая, на сколько это возможно, глаза плечом, я подобрался, стиснул зубы, пригнулся еще ниже, шагнул и ухватился за выставленную руку чуть выше локтя, и изо всех сил потянул на себя. Два шага назад и я перевалил безвольное тело через порог, еще несколько шагов - оттащил подальше. Ногой захлопнул уже нагревшуюся от жара дверь.
  Перевел дыхание, поднял голову и неожиданно встретился взглядом с чужими глазами. Перепуганная соседка не решаясь даже открыть полностью дверь, смотрела на меня сквозь узенькую щель.
  - Пожарных вызывай! - рявкнул я прямо ей в лицо. - И скорую! Скорую сначала!
  Дверь сухо щелкнула, запираясь.
  - Дверь открой! - завопил я дверной глазок.
  Вытащив из кармана мобильник, я из всех сил давил на кнопки. Ноль три. Неправильно набран номер? Какого...! А, на мобильнике же сто двенадцать! Снова лихорадочно жму на кнопки:
  - Приезжайте быстрее! Здесь пострадавший! Каширское, сто двадцать восемь! Или сто восемнадцать! Увидите! Здесь пожар! Быстрее! Обгоревший! Зачем вам моя фамилия?! Аверченко! Владислав! Достаточно?! Быстрее, черт побери!
  Что-то сильно потянуло меня за ногу, я едва сохранил равновесие. Наклонившись над Ромой, чья рука вцепилась мне в лодыжку, я прикинул - что можно сделать до приезда скорой? На красное, обожженное огнем лицо было страшно смотреть. Руки все в волдырях, не прикоснуться. Волосы вымазаны в крови, видимо, где-то под ними скрывалась открытая рана. Вытащив носовой платок, я осторожно прижал его к самому яркому пятну на голове.
  - Лежи. Лежи не двигайся! - попытался я успокоить друга. - Сейчас скорая приедет.
  На Роме все еще был надет тот самый серый костюм из хорошей ткани. Или из плохой. Во всяком случае, она не загорелась, что, видимо, и спасло Рому. Сам костюм, конечно, представлял собой жалкое зрелище. Ткань почернела, а местами напрочь истлела, открывая взгляду участки покрасневшей кожи.
  Лежать спокойно Рома не желал. Отпустив мою ногу, он схватил меня за руку, сбив уже пропитавшийся кровью платок, и притянул к себе.
  - Ты видел? - выдохнул он мне в самое ухо.
  - Кого? - я оглянулся через плечо. Здесь что, дом глухонемых? Почему из соседних квартир никто не выходит? Где этот болтливый водитель? Где, наконец, скорая и пожарные?
  - Дракона, - Ромин шепот был едва разборчив.
  Бредит. Наверное, сильно ударился головой. Я попытался пристроить окровавленный платок Роме на затылок. Платок не держался, а судороги боли, исказившие его и без того изуродованное лицо, заставили меня прекратить попытки. Рома резко дернулся, и мне пришлось убрать руки от его головы. Оставалось только ждать скорую.
  - Он сказал... ее надо спасти! - растрескавшиеся Ромины губы с трудом размыкались, пропуская слова вперемешку с тяжелым дыханием.
  - Кого? - где-то я слышал, что с ранеными всегда нужно разговаривать, это помогает им, и поэтому поддерживал разговор.
  - Ксанку!
  - Ксанку?! - чуть не завопил я. - Она там, в квартире?!
  - Он забрал ее. На аттракцион. Здесь. У меня в кармане. Достань... - Рома задергался, пытаясь добраться до нагрудного кармана.
  Чтобы не давать ему повода двигаться, я осторожно отогнул уцелевшую полу Роминого пиджака и просунул руку к нему в карман.
  Из кармана высыпалось несколько флеш-карточек, на таких обычно хранят данные, чтобы переносить с одного компьютера на другой, или же защищают компьютеры он несанкционированного доступа.
  - Возьми... одну... - Рома явно тратил последние силы на разговор. - Это ключ... не отдавай никому... они могут не поверить...
  - Ксанка там, в этом вашем аттракционе?
  - Аттракцион включен... - шептал Рома. - Температура в камере будет повышаться... Она погибнет, если... ты не поможешь...
  - Ты говорил - все управляется оператором! - бессознательно я сжал Ромину ладонь. Рома вздрогнул, и я поспешно отдернул руку.
  - Никого нет... все улетели к финнам... на выходные...
  - Эта флешка, этот ключ - к чему он?
  - Ко входу... никто не пройдет... в операторскую... там все... закодировано... коды в компьютере... там, в квартире...
  Я бросил взгляд на стальную дверь, отделявшую нас от огненного хаоса пожара. В коридор огонь не проникал, лишь только дым постепенно заволакивал все вокруг. Краска на металле облупилась и почернела. Да где же все? Где вызванные пожарные? Казалось, прошло уже не меньше часа, с момента моего приезда, хотя, рассудок подсказывал о минутах.
  - Тебе придется... пройти лабиринт... это не сложно... сначала по левой руке... после седьмого поворота... по правой... потом опять по левой...
  - Зачем мне твой лабиринт? Я даже не знаю где этот ваш аттракцион!
  - Двадцать восьмой километр... по Ново-каширскому... до Белых столбов на электричке... потом назад вдоль железки... там дорога налево...
  На лестнице загрохотали чьи-то тяжелые шаги. Неужели я так сильно было поглощен разговором, что не воспринимал ничего вокруг? Словно проснувшись, я услышал резкие завывания сирен, доносящиеся с улицы, шум и крики, разносящиеся по подъезду.
  В нос неожиданно ударило разлитое в воздухе зловоние, я сильно закашлялся. Руки в защитных перчатках поддержали меня со спины, обхватили вокруг груди, потащили в сторону лестницы. От неожиданности я резко дернулся, пытаясь освободиться. Руки не держали, наоборот, разжались и помогли устоять на ногах.
  Сквозь клубы дыма просачивающегося из-под двери, я разглядел плотные фигуры, укладывающие Рому на носилки, и только после того, как осознание пришедшей, наконец, помощи дошло до меня, я позволил увести себя к выходу.
  Вокруг суетились пожарные, спасатели МЧС, мелькнул санитар в белом халате. Все мельтешили, занятые каждый своим делом. Пожарные раскатывали на полу рукав, МЧСовцы принялись молотить во все двери подряд, выводя жильцов.
  - Там бабка глупая заперлась, - я ткнул пальцем в дверь, рядом с которой находился все это время, не думая, что мои слова кто-либо услышит. Однако пожарный, сопровождавший меня, махнул своим, указывая на запертую квартиру.
  Лишь очутившись на свежем воздухе, я почувствовал, какое же это благо - дышать. После задымленного коридора уличный воздух опьянил меня, и я присел на ограду клумбы. Сопровождавший меня пожарный, решив что умирать я не собираюсь и поэтому излишнего внимания не требую, скрылся в подъезде. Я же дышал, кашлял, и снова дышал, пока на меня снова не обратили внимание.
  Стоило мне приподнять голову и оглядеться, как я встретился взглядом с водителем, который привез меня сюда. Тот как раз указывал не меня пальцем человеку в синей милицейской форме. Милиционер что-то ответил и быстрым шагом приблизился ко мне.
  - Вы входили в эту квартиру?
  Ни "здравствуйте", ни представления. Однако же ни сил, ни настроения качать права не было. Я только кивнул. Милиционер спросил мое имя и фамилию, записал услышанное в блокнот и категорично заявил:
  - Никуда не уезжайте, с вами нужно будет поговорить по поводу следствия.
  О-как, уже следствие. Где же вы пятнадцать минут назад были, когда я Рому из горящей квартиры тащил? Впрочем, я все понимал, и поэтому всего лишь вторично кивнул. Милиционер моментально исчез. Я же потерянно смотрел на то, как пожарные с лестницы, выдвинутой из пожарной машины, заливают пеной остатки пламени через выбитое окно.
  Вокруг толпились люди. Жильцы, собравшись поодаль, с плохо скрываемым нетерпением ожидали возможности вернуться домой. Мужчины - равнодушно, женщины - неприязненно. По их лицам легко читалась ожидание нелегкого труда по отмыванию от сажи и копоти окон. Дети носились по двору, показывая на обугленную стену пальцами. Пацаны и девчонки постарше снимали сцену тушения на камеры в мобильных телефонах, чтобы завтра хвастаться в школе. Я же просто сидел, какой-то опустошенный, тупо рассматривая серый тротуарный асфальт.
  Через некоторое время, хрустя подошвами по разбитому стеклу, ко мне подошел хмурый худощавый мужчина в белом халате и увел в припаркованную недалеко машину скорой помощи. Забираясь в кузов, я бессознательно ожидал увидеть там лежащего Рому, но его, конечно, уже давно увезли в больницу.
  Врач быстро осмотрел мои глаза, послушал сердце, посчитал пульс.
  - Все в порядке, - констатировал он. - Легкое отравление угарным газом. Больше ничего серьезного. Несколько дней соблюдайте покой, не напрягайтесь.
  Он протянул мне раскрытую бутылочку:
  - Понюхайте.
  Меня передернуло от запаха нашатыря.
  - Это чтобы немного прочистить мозги, - усмехнулся врач. - Все, вы свободны.
  Не успел я покинуть машину, как меня подхватил под локоть давешний милиционер.
  - Вам придется проехать с нами.
  - Зачем? - я дернул локтем, высвобождаясь.
  - Запротоколировать ваши показания. Вы же понимаете...
  Я ничего не хотел понимать. Хотелось спать. И ехать, соответственно, не в какую-то милицию, а домой. Но, что поделаешь, не сопротивляться же. Поэтому я безропотно забрался на заднее сиденье белой машины с синей полоской.
  В дороге, которая не оказалась особенно долгой, никто ни о чем меня не спрашивал. В отделении же, меня усадили на банкетку в длинном узком коридоре, и, казалось, забыли так навсегда. Толи накатила усталость, толи схлынул вызванный шоковым состоянием адреналин в крови, но весь следующий час, если судить по часам над кабинкой дежурного, я просидел неподвижно, не проявляя ни к чему особого внимания. Но, постепенно, я приходил в себя.
  Первым проснувшимся чувством оказался голод. Позавтракать перед выездом к Роме я не успел, а к этому часу время давно перевалило за полдень. Промаявшись еще полчаса, я уже совсем было решил выяснить у дежурного, где здесь ближайший магазин, но как раз в этот момент самая дальняя в коридоре дверь открылась, и меня пригласили в кабинет.
  Три стола оказались заняты, за каждым из них располагался офицер в синей форме, за четвертый, пустующий, поместили меня. Лейтенант, вызвавший меня, положил передо мной лист бумаги и, упирая в него указательным пальцем, заявил:
  - Напишите поминутный план сегодняшнего дня.
  - План чего? - не сразу понял я.
  - Поминутный план, - отчеканил лейтенант. - Слева пишете время, справа - что в этот момент произошло. Сегодняшний день. С утра. Что непонятно?
  Я молча вытянул из стаканчика ручку. Лейтенант уселся за стол напротив, раскрыл перед собой толстую серую папку и тоже принялся писать, не поднимая на меня глаз.
  С первой же строчки вышла заминка.
  - А если время неточно будет, ничего?
  - Точно пишите, - буркнул лейтенант, не отрываясь от своей папки.
  Четыре тридцать или пять тридцать? Когда же я услышал звонок этого проклятого мобильника? Я и проморгаться-то тогда не мог, не то, что точно запомнить время. А, напишу примерно, кому это важно. Значит четыре тридцать - звонок...
  Никто за мной вроде бы не следил, меня не подгоняли, не торопили. Все вокруг мирно занимались каждый своим делом. Однако же, стоило мне только оторвать ручку от листа, как подскочивший лейтенант забрал его и снова выпроводил меня на банкетку в коридор.
  На мой вопрос:
  - Можно ли сходить поесть?
  Лейтенант буркнул лишь:
  - Ждите.
  Пришлось снова стиснуть зубы в бесплодном ожидании.
  До этого мой мозг, пересыщенный событиями, работал словно бы на холостых оборотах. Однако после того как я расписал все происходящее на бумаге, мои мысли сами собой вернулись к последним Роминым словам. Конечно, он бредил, я в этом нисколько не сомневался. Я видел кровоточащую рану у него на голове и обгоревшее от сильного жара лицо. Но, что если то, что он рассказал, по сути - правда. Драконы - брад однозначно. Но, ведь он сам рассказывал вчера о принципах работы своего аттракциона. Что, если он запустил аттракцион для какого-нибудь богатея, а Ксанка, скажем, она с ним встречается, оказалась той жертвой, которой заманивают игрока в ловушку? Оператором мог быть сам Рома, и теперь включенная на автоматику машина продолжает работать без его участия? Тогда же нужно немедленно мчаться туда и отключить опасную установку!
  Я нервно расхаживал по коридору. Десять шагов в одну сторону, десять в другую. И как раз, когда предел ожидания был исчерпан, и я уже собирался сам постучаться в дверь кабинета, лейтенант снова возник на пороге:
  - Пройдемте.
  - Я хотел рассказать..., - начал я с порога.
  - Садитесь, - лейтенант ткнул пальцем в стул, рядом с одним из занятых столов. Я сел.
  - Старший оперуполномоченный майор Журавлев, - представился полный человек в форме, занимавший кресло напротив меня. - Я должен задать вам несколько вопросов.
  Его толстые, похожие на сардельки, пальцы вертели исписанный лист бумаги с планом. Глаза же цепко впились в меня, буравя словно тоненькими сверлами.
  - Вы давно знаете Сергея Георгиевича Романищенко?
  - С института. Учились вместе.
  - Насколько хорошо?
  - Ну, как обычно. Особых отношений у нас не было. Встречались. Пиво пили. В гостях я у него пару раз был.
  - А последний раз, когда вы с ним встречались?
  - Вот об этом я и хотел вам рассказать...
  Я пересказал в сжатой форме содержание вчерашнего вечера и странный рассказ о Ромином аттракционе. Майор слушал не перебивая, склонив голову на бок. После того как я выложил ему свои подозрения на счет запущенного аттракциона и возможно погибающей там в этот момент Ксанки, он резко забарабанил пальцами по столу. С минуту подумал, а потом спросил:
  - А вы замечали за Сергеем Георгиевичем склонности к употреблению наркотиков?
  - Нет, - не успел я удивиться, с чего бы им пришла в голову такая мысль, как майор пояснил:
  - Только что пришел доклад из клиники. Ваш друг впал в кому. А в его крови нашли сильнодействующий токсин. На правой руке след от укола.
  Я пожал плечами:
  - Даже предположить не могу...
  - А склонности к галлюцинациям?
  - Ну, про драконов он и мне говорил, я об этом писал, - кивнул я на листок. - Но он же в бреду был, головой сильно ударился. Это же ясно - бред.
  - Понятно, - майор поразмышлял еще пару минут. - Подождите в коридоре.
  - Можно мне сходить поесть куда-нибудь? Я вернусь быстро.
  - Ждите здесь, - голос майора был сух как камень.
  Но голод и накопившееся раздражение заставили меня возразить:
  - Послушайте! Я мало спал, со вчерашнего дня ничего не ел и не пил...
  - Подождите в коридоре, - майор слегка повысил голос.
  Я покачал головой, скривив губы.
  - Наша милиция нас бережет... - видимо от усталости я не рассчитал силы, и то, что я хотел сказать, в общем-то, про себя, получилось слишком громко.
  - А вот ругаться - не надо! - мгновенно окрысился за соседним столом лейтенант.
  По лицу майора тоже было видно, что мое замечание ему не понравилось, но его голос почти не изменился:
  - Вы видимо не понимаете ситуации, в которой оказались, - произнес он ровно. - Сейчас вы задержаны в интересах следствия, но вы же на данный момент являетесь и главным подозреваемым!
  - Да в чем? - всплеснул я руками.
  - А вот это мы и выясняем, - отрезал майор. - Ждите в коридоре!
  Проклятый коридор я, наверное, уже измерил в тысячный раз. После очередного захода из одного конца коридора в другой, терпение мое окончательно лопнуло, и я подошел к загородке дежурного. Смертельно хотелось есть, а главное - пить.
  - Скажите, пожалуйста, здесь есть где-нибудь вода?
  Дежурный внимательно оглядел меня сквозь стекло. Затем протянул руку и отпер разделяющую нас дверь. Кивком головы показал - входи. Я вошел. Дежурный, не говоря ни слова, достал из старой ободранной тумбочки, скрытой под столом чашку и электрический чайник. Порывшись в ящике, бросил в чашку заварной пакетик чаю. Налил кипятку. Откуда-то из недр тумбочки извлек завернутый в бумагу сверток, развернул, и я увидел бутерброды с вареной колбасой.
  - Угощайтесь, - махнул мне рукой.
  Я обалдело посмотрел на него. Настолько все это было неожиданно, что просто не верилось в происходящее.
  - Да, нет, спасибо, я не могу, неудобно... - зачастил я, сглотнув жадную слюну.
  - Угощайтесь, - повторил дежурный. - По вам видно, вы на ногах еле стоите.
  Я неуверенно взял верхний бутерброд.
  - Ешьте, ешьте, - продолжал он меня подбадривать. - Это супруга моя, настаивает, чтобы я ел на работе. А у меня не идет. Я обычно вечером.
  Тренькнул телефон и дежурный поднял трубку, отвлекаясь от моей персоны. А я жевал бутерброды, прихлебывал горький чай и удивлялся - насколько же люди бывают разные. Казалось бы, государственная структура должна извратить характеры абсолютно всех в ней участвующих. И между поведением следователей в кабинете и сложившимися о милиции стереотипами я не видел никаких расхождений. Ан, нет. Я глядел в обтянутую голубой рубашкой спину дежурного и понимал, что не все так просто. Скольким бы людям даже не пришло и в голову просто поинтересоваться состоянием тех, кто находится рядом? Кто выбросил бы эти самые бутерброды, но никогда не предложил бы другому? И сколько же на свете настоящих, небезразличных людей?
  - Спасибо! - наверное, мой голос дрогнул.
  - Если захотите в туалет - постучите, у меня ключ, - сказал дежурный, не отрываясь от трубки коммутатора. - Идите в коридор, здесь, вообще-то, не полагается находиться.
  - Спасибо! - еще раз с чувством произнес я, и вернулся к измерению коридора шагами.
  Настроение немного поднялось и минуты, казалось, полетели быстрее. Наконец, дверь кабинета следователей вновь открылась, и я опять был усажен на стул рядом со старшим оперуполномоченным. Тот протянул мне какую-то бумагу:
   - Заполните и подпишите.
  Из того, что я заполнил, явствовало, что я, Владислав Аверченко, обязуюсь не покидать в течение месяца пределов города Москвы и немедленно явиться в управление внутренних дел в случае любого вызова. Я подписался.
  - Вы свободны. Вот пропуск, подпишите у дежурного на выходе. Все ясно?
  - Нет, не все, - возмутился я. - Вы собираетесь спасать Оксану? Я поеду с вами!
  Губы майора сошлись в тонкую линию.
  - Семенова Оксана Юрьевна, мы выяснили, находится на свободе, в настоящий момент направляется в компании друзей на отдых.
  - Да я же вам говорил, это все может быть подстроено... - майор пропустил мою реплику мимо ушей.
  - Мы также связались с финскими партнерами Романищенко. Нас категорически заверили, что аттракцион выключен и в данный момент прибывает в нерабочем состоянии. В понедельник их глава вылетает из Финляндии, чтобы лично проконтролировать ведение всех дел. Естественно, он будет присутствовать и здесь.
  - Вы сами говорили с Оксаной?
  - Я лично разговаривал с ней, с ее родителями и друзьями, а также с представителем финской стороны, - голос майора был уже откровенно враждебен.
  - Но взрыв-то откуда? И с Ромой что? - забывшись, я не подумал, что майор не может знать Серегино прозвище.
  - При осмотре квартиры выявлено наличие остатков шести газовых баллонов, которые очевидно, содержались им для оборудования аттракциона. Гибель при нарушении техники безопасности проходит не по нашему ведомству. А вашего друга вы самостоятельно можете навестить в больнице, когда он выйдет из комы. И если он, действительно, ваш друг, повлияйте на него - употребление наркотиков до добра не доводит...
  - А теперь разрешите считать допрос оконченным? - рявкнул майор после микроскопической паузы, в которую я не успел вставить нового вопроса.
  Лейтенант поднялся из-за своего стола и быстренько выпроводил меня из кабинета. Последнее, что я услышал, был обрывок фразы:
  - В обезьянник, на пару часиков...
  Хотелось выругаться. Но ругать ни в чем не повинную дверь не казалось мне исполненным особого смысла, и я покинул уже въевшийся мне под кожу узкий длинный коридор. На выходе, поставив штамп у дежурного, я еще раз поблагодарил его за чай. Тот лишь приветливо махнул рукой, не отрываясь от трубок, в которых сквозь жуткое шипение иногда раздавались резкие доклады. С волками выть? Хорошо, что это не ко всем относиться.
  Оказавшись на улице, я почувствовал резкий упадок сил. Выделение адреналина закончилось, организм расслабился, требуя покоя, отдыха и восстановления.
  До метро, скорее всего, было недалеко, но желания спускаться под землю не имелось. Проверив наличность, я подошел к обочине и поднял руку. Как и утром, долго ждать не пришлось. С водителем остановившейся иномарки удалось договориться даже за меньшую сумму, и я блаженно опустился в мягкое кресло.
  Теперешний водитель, в противоположность первому, оказался молчуном, и всю дорогу я был предоставлен самому себе. Естественно, все мысли мои вертелись вокруг происшествий сегодняшнего дня.
  Звонок... взрыв... Рома... доктор... милиция...
  Пожар...
  Зачем Рома хранил дома такое количество баллонов с газом? Действительно для аттракциона? Да, вчера он что-то рассказывал про действующие огнеметы. Может быть заправка? А в квартире, ну скажем, арендная плата у них высокая. Все может быть. Может, просто перевозил с места на место и временно оставил у себя. Тоже возможно.
  Наркотики...
  Вот уж никогда бы не подумал. Рома - нормальный парень. Веселый, юморной. И чтобы наркотой баловаться? Невероятно. Но, с другой стороны, сомневаться в словах следователя вроде бы причин не было. Не захотел бы отвечать, просто бы промолчал. Я же не шпион иностранный, чтобы меня дезой кормить.
  Драконы...
  Да, а как бы хотелось. Я представил себе распростертые в небе крылья, красную бронированную шкуру, хвост с метровыми шипами, зубастую пасть, изрыгающую струи огня. Да, мечта детства. Вскочить на белого коня, взять в руки сверкающий меч...
  Ксанка...
  Да уж, похищенная драконом принцесса. Вот уж кто на эту роль, по-моему, не тянет, так это она. Хотя... Вздорная, циничная, эгоистичная. Но, красивая. Может, такими и должны быть настоящие принцессы. Едет с компанией на юга. И майор этот лично с ней говорил. Жаль, что у меня нет ее номера мобильника. Что-то все-таки меня тревожило, когда я думал о ней и об этом дурацком аттракционе. С одной стороны - рассказ Ромы. С другой - слова следователя. Вроде бы чему доверять больше - вопроса не стояло. Следователь за свои слова отвечает, а Рома был в таком состоянии, что меня-то едва узнал. Но... это самое "но". Свербит под коркой, как мышка в норке, какое-то неясное беспокойство.
  Аттракцион...
  Надо же финнам по пьянке придумать такое. Вот и Рома из-за их дурости пострадал. Строили бы у себя в Финляндии, так нет, к нам лезть надо. Следователь, конечно, их должен был проверить. Документы получить, разрешения всякие. С руководством поговорить. Вроде бы еще один довод к тому, чтобы расслабиться, раз уж их руководство заверило, что аттракцион выключен.
  Следователь...
  Вот уж, действительно, от тюрьмы и от сумы... Промурыжили меня в управлении изрядно. Наверное, проверяли все. Звонили, выясняли. И дело, в конце концов, закрыли. Паспорт, документы вернули. Значит, была уверенность. С Финнами поговорили, с Ксанкой связались. Теперь будут долгие перекидывания дела из одного отдела в другой. Разбирательства, проверки. Может рейд, какой, учредят. "Не хранить газовые баллоны дома! Милиция предупреждает!" По квартирам пройдут. Кого-то оштрафуют. И забудут благополучно. Лишь бы Рома не погиб...
  Последние мысли я додумывал уже в душе. Как я вылезал из машины, расплачивался с водителем, поднимался в квартиру, совершенно не отложилось в мозгу. Утомленный организм действовал на автомате. После душа еще бы быстренько поесть.
  Ого! Бросив взгляд на часы, я отметил, что уже десятый час. Скоренько же денек пролетел. Запихивая в себя все, что нашлось в холодильнике, я думал о Роме. Как он там? Нужно хотя бы позвонить. Но если он в коме, значит, скорее всего, лежит в реанимации, а туда звонки не проходят. Ну, на всякий случай...
  Я набрал Ромин номер. Все, как и ожидалось. "Аппарат абонента выключен или находится вне действия сети".
  Завтра нужно обязательно позвонить еще раз. Или проехать. Только я не знал, куда его поместили. Следователь об этом ничего не сказал, ну да ладно, все можно выяснить. Но, завтра.
  Голову неудержимо тянуло к подушке. Глаза слипались. Побросав кое-как одежду, я забрался под одеяло. Лето, светло еще, значит - долго не усну. На этой мысли я отключился.
  
  
  2
  
  Яичница из четырех яиц, два куска хлеба с вареной колбасой, чашка чая. Что еще нужно холостому мужчине на завтрак? Говорят, работа челюстей отключает работу мысли. Может быть и так, но картины вчерашнего почему-то упорно преследовали меня равно как до завтрака, так и во время.
  Вроде бы, мое участие во вчерашних событиях закончилось. За Рому взялись врачи, и даже милиция, как бы это неправдоподобно не было, сразу же провела расследование. Криминала не выявили, меня отпустили. Казалось бы, все - свободен, отдыхай, завтра на работу. Но мозг упорно не желал переключаться не книги, кино или компьютерные игры.
  Не давала покоя мысль - зачем Рома вызвал меня вчера? В субботу. В пять утра. Как бы не беспокоила его незащищенность начатого предприятия, как бы не волновался он о возможном наплыве конкурентов, должен же он понимать, что с регистрацией, защитой и т.д. и т.п., хочет он того или нет, но придется ждать до понедельника.
  Что еще? Я оглядел бежевые обои кухни, белую плитку над мойкой, пробежал глазами по навешенным не стену шкафам. Что у меня еще есть такого, что могло срочно понадобиться Роме? У меня или от меня? Я вскочил, сделал круг по кухне и снова плюхнулся на табурет. Нет, рассуждения пасуют. Единственный вариант - спросить самого Рому. Однако я не знал, в какую больницу он попал, и вышел ли уже из комы.
  Логический тупик. Но мозг, как куст чертополоха, цепляясь шипами, упорно тянул из хаоса мыслей ниточку рассуждений.
  Хорошо, что Рома говорил дальше? Отбросив все неважное - что? По сути, сказал он страшную вещь. Аттракцион запущен, внутри аттракциона находится Ксанка, никто об этом не знает, и таймер беспощадно отсчитывает секунды. Казалось бы, надо бежать, кричать и спасать. Но, с другой стороны, в дело вступают слова майора-следователя. Руководство предприятия в курсе всех дел, аттракцион бездействует, а Ксанка в настоящий момент спокойно едет на море. Я не мог припомнить, упоминала ли она о своей предстоящей поездке на пятничном вечере. Впрочем, я не особо прислушивался к девчоночьей болтовне.
  Перед моим мысленным взором качалось коромысло весов. На одной чаше - обрывки слов бредящего человека. На другой - личные заверения финнов, милиции, родителей Ксанки, да и самой Ксанки тоже. Вторая чаша перевешивала. Очевидно и безоговорочно.
  И чего я себя терзаю? Руководство, милиция, участники, все утверждают, что все под контролем и дергаться не нужно. А я тоже хорош, рыцарь на белом коне.
  Я глядел на циферблат кухонных часов и пытался прикинуть, когда истекают эти злополучные сорок восемь часов. Сегодня или завтра? А откуда считать? С момента пожара? Звонка? Или еще раньше?
  И снова я одернул себя. Ну что я дергаюсь! Все живы, здоровы. Все в порядке. Может в милиции работают и не чересчур приятные люди, но за работу свою они отвечают. Ну, чего мне неймется?
  Но, если есть хоть один шанс на миллион...
  Уже зная, что ничего хорошего из этого не выйдет, я отправился в комнату и включил компьютер. Нашел в Интернете расписание электричек нужного направления. Так, ходят каждые полчаса. Ну что, в конце концов, плохого случиться, если я просто прогуляюсь? Сегодня воскресенье, лето, погода хорошая. Я же никуда не полезу, просто пройдусь - посмотрю. А еще лучше - возьму с собой фотоаппарат, пофотографирую подмосковную природу. Во всяком случае, всякие разные мысли перестанут сверлить мозг.
  Помыть посуду, привести себя в порядок и одеться - дело десяти минут. Через пятнадцать я уже выходил из дома. Немного духоты в метро, билет до Белых столбов... Интересное дело, когда чем-то занят, места на рассуждения не остается. Просто идешь, спускаешь по эскалатору, заходишь в электричку, едешь, смотришь в окно.
  А вот и Белые столбы. Подмосковная станция обычного вида. Открытая бетонная платформа, зелень, дачники, спешащие ухватить драгоценные мгновенья погожего денька. Солнышко, птички. За домами проглядывал голубой куполок церквушки под золоченым крестом. Красота! Я вытащил фотоаппарат, и действительно, сделал пару фотографий.
  Может и в самом деле прогуляться? Весы закачались.
  Вздохнув, я сошел с платформы, повернув направо. Асфальтовая дорога вела в нужном направлении. Пройдя по ней с километр, я миновал переезд. Хорошая дорога кончилась, дальше предстояло ломать ноги прямо по рельсам, что, учитывая большую плотность электричек, казалось небезопасным. Впрочем, вездесущие дачники протоптали ровную тропинку в двух шагах от полотна.
  Отмахав по тропинке расстояние вдвое больше, я, наконец, увидел отходящую налево дорогу. Двухколесная, автомобильная колея, немного заросшая, но все еще достаточно просторная. Переезда не было. Очевидно, здесь что-то сгружали с вагонов на машины и везли в лес. И если судить по глубине колеи, в лесу располагался, самое меньшее, космодром Байконур.
  Не попасть бы на военный объект. В Подмосковье, куда ни ткнешь - всюду военные объекты. Окружены бетонными стенами, колючей проволокой поверху, а стоит подойти чуть ближе, сразу слышится окрик.
  Что бы там ни било, а проверить, раз уж решил - надо. Рома говорил про дорогу, эта подходит под описание. Еще с километр и я, действительно, уперся в забор. Бетонные плиты. С проволокой. Высота - метра три. Ни пройти, ни проехать.
  Я осмотрел бетонную секцию, под которую уходила дорожная колея. Да, когда-то проход здесь был. Или ворота. Что-то сюда везли. А когда провезли, аккуратные строители поставили плиту и тщательно все замуровали. В недоумении я разглядывал стену. Стоило ли посылать меня туда, куда все равно хода нет? Пожав плечами, я пошел налево, в обход стен.
  Продираясь по лесу, я, в который раз, подивился непродуманности Роминого аттракциона. Построили непойми где, дорогу нормальную не проложили. Кто за такое будет деньги платить?
  Я не мог отойти от стены подальше, боясь пропустить ворота, проход, пролом или отсутствующую плиту. Я сам не знал, что ищу. Что-то, что поможет проникнуть на территорию. Поэтому относительно чистый пусть среди высоких старых деревьев мне был заказан. Приходилось ломиться сквозь густой подлесок, сгибаясь пролезать под кустами, руками отводя настырные ветки. И постоянно смахивать с лица липкие нити паутины. Пауки, словно искусные саперы растяжками, затянули сетями все свободное пространство.
  Пробившись сквозь особо густые заросли, я неожиданно вышел на солнце. Вот те на! Хорошая заасфальтированная дорога, парковка для машин, стальные раздвижные ворота. Парадный вход. Вот только непонятно, почему меня пригласили с черного.
  - Стоять! Не двигаться!
  Я замер, судорожно дернув руками, в рефлексном желании поднять их вверх.
  У поворота дороги, так, что я сразу не заметил его, стоял милицейский "газик". Опять милиция. Один из милиционеров уже шел ко мне, второй стоял у водительской двери, держа автомат наизготовку.
  - Документики предъявите, гражданин!
  Номера на газике были подмосковные. Значит - местные, отметил я про себя, протягивая паспорт подошедшему ко мне милиционеру.
  - Гуляем? - осведомился тот, раскрывая мой паспорт.
  Очень хотелось извиниться, сказать, что случайно зашел, забрать паспорт и поскорее спрятаться обратно в лес.
  - Вообще-то нет, но я не знал, что сюда нельзя, раз так, я сразу покину... - зачастил я. Очень уж не хотелось провести еще один день под дверью милицейского кабинета.
  - Пройдемте в машину, - перебил меня милиционер. Переглянувшись с автоматчиком и не выпуская мой паспорт из рук, он направился к машине. Пришлось идти следом.
  - Я вас слушаю, - произнес он, едва я захлопнул за собой дверь машины.
  Что он хочет? Если бы я был водителем, проехавшим на красный свет, все было бы понятно, но здесь?
  - Рассказывайте, рассказывайте, - милиционер испытующе глядел мне в глаза.
  Сочинить что-нибудь? Мне вспомнился вчерашний дежурный в отделении.
  - А вы поверите? - теперь уже я смотрел ему в глаза.
  - А это как врать будете, - усмехнулся он. Снял фуражку, провел ладонью по коротко остриженным волосам. - Ну?
  Я все еще мялся, не зная, что сказать. Милиционер ждал. Второй, с автоматом, неторопливо прогуливался около машины.
  Наконец, я решился. В конце концов, ведь знают же обо всем в московской милиции. Почему же я не должен рассказать того же и подмосковной? И я кратно, не вдаваясь в подробности, пересказал события, начиная с пятницы вечера и до сегодняшнего утра.
  Выслушав меня, милиционер лишь покачал головой:
  - Значит, спасти решили?
  - Я подумал, если есть хоть один шанс, что аттракцион включен...
  - Да, да, да, - покивал головой милиционер.
  Мне неожиданно пришло в голову, что я не посмотрел документы у них. Как-то вот запросто отдал свой паспорт и не спросил документов в ответ. Впрочем, милицейская машина служила основательным признаком того, что они действительно милиционеры. Можно купить форму, оружие. Но воспользоваться милицейской машиной гораздо сложнее.
  - Вон там, - милиционер показал пальцем в направлении правее дороги, - подстанция. Полчаса назад мы были там. Трансформатор на этот объект выключен. Там нет электричества, света. Туда даже вода не подается, водозаборный насос не станции не подключен.
  Я почувствовал себя дураком. Даже еще большим, чем когда убеждал сам себя в бессмысленности этой поездки. Милиционер внимательно разглядывал меня.
  - Почему-то, - промолвил он, - существует такое убеждение, что в милиции или берут взятки или перекладывают бумажки с места на место, и больше ничем не занимаются. А еще мы работаем! Вы понимаете?
  - Понимаю, - я вздохнул.
  - Между прочим, - милиционер не повышал голоса, но я чувствовал себя на месте школьника, которого стыдят за разбитое окно. - На вас имеется ориентировка. Я сейчас должен вас забрать и посадить за попытку побега.
  - За какую попытку, какая ориентировка? - задохнулся я.
  - Вы подписали документ, запрещающий вам покидать пределы города Москвы, - Я чуть не схватился за голову. Ведь действительно, бумагу такую подписывал.
  - Мы сейчас отвезем вас на электричку, и вы при нас сядете на поезд до Москвы, - говорил милиционер, одновременно надевая фуражку и пристегиваясь ремнем безопасности.
  - Подождите, - мысли мои метались туда-сюда. - Внутрь-то вы заходили?
  - Без ордера, без санкции? Это даже не смешно. Мы не в кино, где суперполицейские спасают мир, походя, нарушая сотню законов.
  - То есть, вы не знаете, что там внутри?
  - Ворота закрыты, даже щелей нет, - видно было, что и милиционерам все же любопытно заглянуть на столь хорошо закупоренный объект.
  - Можно фотоаппаратом, - блеснула гениальная идея. - Забраться повыше и сделать фото.
  Милиционер с сомнением посмотрел на мой фотоаппарат.
  - Можно попробовать, - выдал он после минутного размышления.
  Старенький газик завелся со второго раза. Милиционер подрулил к самым воротам и высунулся в окно.
  - Митя, - протянул он мой фотоаппарат автоматчику. - Ну-ка, давай!
  Долговязый Митя, закинув автомат за плечо, забрался ногами на капот автомобиля. Фотоаппарат на вытянутых руках оказался выше ворот, и он отщелкал несколько фотографий.
  Через минуту, уже все трое, мы склонились над маленьким дисплеем. Несколько одноэтажных, одно двухэтажное строение, клумбы, какие-то зарешеченные блоки. Тихий и мирный пейзаж. Нигде ни следа людей. Все окна темные, как и говорил милиционер, света нет. Что-то, конечно, было скрыто за деревьями, мы не видели другую сторону зданий, но, со всей определенностью, фотографии свидетельствовали об отсутствии там людей.
  - Ну, вот вам, лишний довод. На марсе жизни нет, - усмехнулся старший милиционер. Митя поддержал его жизнерадостным ржанием.
  - Поехали! - мы втроем забрались в машину. Митя пробрался на заднее сиденье, старший сел за руль, я оказался на переднем.
  Через пятнадцать минут мы уже сворачивали к вокзалу. Оказывается, от поселка до аттракциона вела отличная автомобильная дорога, и надо же было Роме отправлять меня по задам.
  - Ваша электричка стоит, - показал милиционер. Подхватил с торпедо паспорт и вернул его мне. - Идите. Купите билет и садитесь так, чтобы я вас видел. До свидания.
  - До свидания, - я вылез из машины и побрел к платформе.
  Очереди в кассу не было. Купив билет, я, перед тем как сесть в поезд, помахал рукой стоящему поодаль газику. Никакой ответной реакции, естественно, не дождался. Сев у окна, я продолжал разглядывать милицейскую машину. Через минуту откуда-то появился Митя, неся в руках два пакета молока. Забрался в машину. Газик тронулся в тот же момент, как поезд отошел от платформы.
  И что теперь? Вот еще одно неоспоримое доказательство несостоятельности Роминых слов. Аттракцион, оказывается, полностью отключен от электричества, и работать попросту не может. Ну что еще, что еще? Я уперся лбом в холодное стекло.
  С одной стороны огромная куча доказательств, а с другой - мои невнятные сомнения? А что вообще поможет меня убедить? Вид пустой камеры для пленников в аттракционе? Ксанка, сидящая на лавке напротив меня? Рома с заверениями, что все это не очень удачная шутка? Я вновь и вновь ходил по кругу.
  Нет, так не пойдет. Конечно, совесть - хорошая штука. Всегда можно убедить себя, что поступаешь не трусливо, а, скажем, благоразумно. Но терзаться ей всю оставшуюся жизнь, если сыграет тот самый шанс, один на миллион, что Рома прав, а все остальные ошибаются...
  Я сунул руку в карман и сжал в кулаке флешку, полученную от Ромы. Что делать, придется идти. И уже не думая, что злостно нарушаю закон, в первый раз еще можно было отговориться незнанием, я поспешил в тамбур. Электричка как раз замедляла ход.
  В сущности, какая разница, от какой остановки идти: от следующей назад по путям, или от предыдущей - вперед? Разве что дорога в этот раз получилась длиннее. По той же тропинке, протоптанной дачниками вдоль железнодорожного полотна, я добрался до уходящей в лес дороги. А еще через некоторое время снова стоял перед бетонной стеной, огораживающей площадь аттракциона.
  Почему же Рома отправил меня сюда? Наряда милиции, дежурившего у главного входа, там быть не должно. Просто Рома знал, что через ворота сложно перелезть? А через стену с колючкой?
  Оставалось одно. Стенку налево и до главного входа я уже обследовал. В этот раз я свернул вдоль стены направо. И не успело солнце окончательно скрыться за кронами высоких деревьев, как я наткнулся на полянку. Небольшое расчищенное место, несколько ящиков, видимо, чтобы на них сидеть, и огромная куча сигаретных окурков на плотно утоптанной земле.
  Все понятно. Рома сам не курил и не любил когда курят рядом. Скорее всего, и на территории аттракциона курить было запрещено. Но, русский человек всегда лазейку найдет. Вот и здешние рабочие оборудовали себе местечко, и Рома об этом знал и не препятствовал. А раз это рабочие, больше некому, значит...
  Разобрав небольшой завал из ящиков и деревянных поддонов в месте стыка двух плит забора, я обнаружил лаз, в который вполне мог пролезть, слегка пригнувшись, взрослый человек.
  Оставался последний момент для того, чтобы еще раз взвесить на внутренних весах все за и против. Идти, или бросить все и вернуться домой? Навряд ли финским спонсорам понравится моя самодеятельность. Нарушение подписки, проникновение на территорию чужой собственности... Похоже, я превращаюсь в закоренелого преступника.
  Но что-то упорно не давало мне завалить пролом, благоразумно начхать на этот аттракцион и спокойно поехать домой. Не всегда, ведь, далеко не всегда, благоразумие оказывается правильным. Хотелось поступить благоразумно. Где-то в глубине души - очень хотелось.
  С тяжелым вздохом я пролез под плитой.
  Не завыли сирены, не бросились ко мне со всех сторон вооруженные охранники, не обрушилось небо. Хорошо и то, что меня теперь невозможно увидеть снаружи.
  Пройдя вдоль забора, на этот раз с внутренней стороны, я приблизился к воротам. Подходить совсем близко к охранной будке я не стал. Может быть милиционеры, отвезшие меня на вокзал, вернулись и теперь поджидают меня снова.
  По дорожке я зашагал к длинному двухэтажному зданию. Похоже на жилое. Вероятно, это была гостиница для клиентов. А может быть жилье для обслуживающего персонала. Раздвижные двери при моем приближении не шелохнулись. Все выключено, недвижимо, мертво.
  Обогнув здание и миновав строй небольших одноэтажных домов, я постепенно углублялся внутрь территории аттракциона. Небольшие земляные курганы, покрытые густой травой, привлекли мое внимание. Обойдя один из них, я увидел монолитную стальную дверь. Толкнул - тоже заперто.
  Справа от ручки двери слабо мерцала пластинка электронного замка. Как в шпионском фильме. Зеленый экранчик, девять цифр. Слабое подозрение шевельнулось во мне - если электричества нет, каким образом светятся панели кодовых замков рассеянным зеленым светом? Хотя, вполне возможно, они оборудованы автономным питанием. Иначе, случись что, находящиеся внутри окажутся отрезанными от выхода этой железной дверью, которую, казалось, невозможно сдвинуть без подъемного крана.
  Разглядев над дверью табличку "посторонним вход воспрещен", я догадался - это те самые помещения обслуживающего персонала, который обязан поддерживать работу аттракциона. Значит, здесь нужен код. А коды были в сгоревшем Ромином компьютере. Здесь не пройти.
  Обойдя почти всю территорию, напоследок я оставил одноэтажное здание сложной формы. И вот здесь меня поджидал сюрприз. На панели кодового замка кроме привычных цифр я обнаружил два отверстия характерной формы.
  Вытащив из кармана флешку, полученную от Ромы, я, не раздумывая, ткнул ее в верхний разъем. Панель засветилась сильнее, что-то дзинькнуло, и дверь, медленно вращаясь на внутренних петлях, распахнулась. Я вошел.
  Темное просторное помещение. В следующий момент я ощутил себя в магазине маскарадного платья.
  Первыми в глаза бросались две статуи, собранные из полных рыцарских доспехов. Все как полагается: украшенные пышными плюмажами шлемы, начищенные до блеска бока кирас, двухметровые мечи, зажатые в стальных кулаках, упертые острием в землю. Статуи размещались по бокам от входной двери и взгляд, в поисках выключателя освещения, первым делом цеплялся за них.
  Обнаружив выключатель над плечом левой статуи, и безрезультатно его пощелкав, я сообразил, что обходиться придется тем светом, что есть. Аттракцион же обесточен.
  Повсюду, на столе, что стоял в центре помещения, на полках, на стенах громоздились кучи хлама стилизованного под старину. Рыцарские шлемы, расставленные ровными рядами, и сваленные в кучу. Груды металлических рукавиц. Кирасы пластинчатые, кольчужные и комбинированные. Груда кожаных сапог, обшитых металлическими накладками. Полный набор.
  А по стенам развешано оружие. Можно было бы удивиться такому количеству холодного вооружения собранного в одном месте, но современная мода сделала возможным предложение такого же ассортимента в любом приличном магазине сувениров.
  Нельзя сказать, что я не подвергся влиянию этого раздела моды. Популярные фентезийные романы, фильмы, этническая музыка, все это мне нравилось и привлекало. И поэтому я с интересом, словно на выставке, рассматривал представленную коллекцию.
  На глаза мне попалась связка двухметровых копий, покоящаяся в дальнем углу. На стене я без труда выделил известные каждому мечи японского стиля с изогнутыми лезвиями и круглыми рукоятями. Ножи всевозможных форм и размеров: от охотничьих, до напоминавших своим видом мясные топоры. Стопка круглых, прямоугольных и конических деревянных щитов. Полуметровые, метровые и двухметровые рыцарские мечи.
  В полумраке все это средневековое великолепие таинственно блестело, словно манило в какой-то свой собственный мир. Вскочить на коня, взмахнуть над головой сверкающим мечом...
  Разглядывая груды этого барахла, я думал: "С размахом все же они строили свой аттракцион!"
  В дальнем углу, в самой тени, я заметил еще одну дверь. По бокам ее также охраняли металлические истуканы. Приблизившись, я прочитал, что над ней было написано: "Лабиринт". Как и на входной двери, справа от ручки светилось зеленым цифровое табло, на котором черными дырками выделялись разъемы под флешку-ключ.
  Значит, здесь у них гримерная. Участник аттракциона собирался, экипировался, вооружался и отправлялся на ратные подвиги. Неплохо.
  Флешка, выданная мне Ромой, сработала и тут. Дверь бесшумно раздвинулась в стороны, и я очутился на пороге абсолютно черного провала. Я посветил внутрь фонариком от моего мобильника. Вот ведь, всегда недоумевал, зачем в телефоне нужен фонарик? Пригодился. Неверный голубой лучик высветил бетонные стены и пол на шаг вперед. На большее маломощный фонарик оказался неспособен.
  Стоя у входа в темный лабиринт я неожиданно заколебался. Ожили какие-то глубинные страхи, неудержимо захотелось домой. Я не боюсь темноты, но что-то внутри меня задрожало. Не к месту вспомнились слова Ромы о действующих огнеметах. Всколыхнулись давешние сомнения.
  Я попятился на шаг от двери. Оглянулся в поисках чего-либо более светящего, чем мой жалкий телефон-фонарик. Естественно, ничего подобного не обнаружилось. Все происходящее здесь должно было осуществляться при централизованном освещении, поддержке операторов и согласно заранее продуманному плану. Я же оказался здесь не вовремя.
  Взглянув на чернеющий провал, я шагнул к круглой стойке с оружием. Страшно было идти в непроглядную темноту с пустыми руками. Потянув за первую попавшуюся рукоять, я вытащил короткий меч, больше всего напоминавший римский меч гладиатора. Простая рукоять обернутая в кожу, широкое и короткое лезвие. Я провел пальцем по острию. Тупой, как сибирский валенок. Вполне естественно, это же аттракцион, а не арена Колизея. Наверное, из той самой сувенирной лавки. Ну и пусть. Таскать с собой бесполезную железяку не казалось особо полезным, но с мечом я чувствовал себя немного спокойнее.
  Сжимая меч в левой руке, а фонарик в правой, я вступил в темноту лабиринта. Сначала дорога шла прямо, потом начала вилять, далее слева и справа стали появляться поперечные ответвления. Серые бетонные стены ничем не отличались друг от друга, ширина прохода везде оставалась одинаковой. Не будь у меня указания на верный путь, здесь можно было бы блуждать годами. И на прохождение этого участнику отводится всего сорок восемь часов?
  Чтобы не ошибиться в неверном свете, я вел по левой стене острием меча. Тишина подземного хода действовала на нервы, а скребущий звук металла по бетону хоть как-то снимал давление. Повернув седьмой раз налево, я переложил меч в правую руку и скреб им уже по правой стене.
  Сильно хотелось пить. Я и не предполагал, что моя прогулка затянется так надолго. В голове бродили непрошеные мысли - стоит ошибиться лишь в одном повороте, и лабиринт заведет меня так далеко, что я не выберусь из него и через неделю. Ладони предательски потели.
  Еще семь поворотов и я снова сменил ведущую руку. Возвращаться назад уже не казалось правильным, шанс ошибки в повороте был значительно больше. Я шел вперед под шарканье собственных шагов и мерное поскрипывание металла о каменную стену, считая в тусклом свете мобильника повороты.
  После того как я сменил направление в четвертый раз, мне показалось, что в лабиринте стало немного светлее. Подняв голову, прямо по ходу движения я разглядел световое пятно. Вот и свет в конце туннеля. Главное, как говорят пессимисты, чтобы это не были огни приближающегося поезда.
  Еще несколько шагов, я и замер на пороге огромного зала. Куполообразный стеклянный потолок, поддерживаемый мощными, идущими вдоль стен и сходящимися в одной точке колоннами, кажется, они называются "пилоны", пропускал внутрь косые лучи солнечного света. Наверное, здесь все должно было еще дополнительно освещаться, но мои глаза, привыкшие к темноте лабиринта, и так различали деревья, высаженные вдоль стен, широкую дорожку, выложенную под булыжник, начинающуюся прямо у моих ног и ведущую к маленькой имитации рыцарского замка, встроенного в противоположную стену.
  А середину дорожки, как раз между мной и замком, занимал дракон. Видимо, тот самый робот с огнеметом, про которого рассказывал Рома. Выполнен дракон великолепно. Зеленая кожаная шкура, длинный хвост с костяными шипами, маленькая головка на длинной шее. Дракон "спал". Когтистые лапы были подобраны под белое брюхо, кожистые крылья сложены, хвост обвивал их, голова лежала на полу, мордой ко мне, пасть и глаза закрыты.
  С замиранием сердца, я вступил в этот зал. Дракон, лежащий посреди дороги производил настолько реальное впечатление, что приближаться к нему не хотелось. Пусть я даже знал, что он не живой, да к тому же еще и выключен. Рассудок пасовал, верх брали первобытные инстинкты.
  По самому краю, там, где были посажены антуражные деревья, держась подальше от дракона, я приблизился к замку. Каменная кладка полукругом выдавалась вперед, имитируя замковую стену. Две башенки в форме шахматной ладьи по бокам, ров с водой, через который перекинут изящный мостик. А там где должны были размещаться ворота, и зубцы подъемной решетки торчали из верхней части арочного проема, проглядывала передняя полупрозрачная стенка прямоугольной камеры.
  А ведь внутри действительно кто-то есть! Сквозь мутное стекло я различил скрючившуюся на полу человеческую фигуру. Ксанка?! Меч и мобильник полетели на пол. Я бросился к камере.
  Прикоснувшись ладонью к стеклу, я отдернул руку. Стекло оказалось нестерпимо горячим. Как же это так? Аттракцион же не работает, почему включена одна камера?
  Ксанка, а это точно была она, подняла голову и расширенными глазами на раскрасневшемся от жары лице уставилась на меня. Секунда узнавания, и она вскочила на ноги. Не обращая внимания на температуру, она подскочила к стеклу и изо всех сил забарабанила по нему кулачками. Какое-то мгновение наши лица почти соприкасались, разделенные лишь прозрачной стенкой. Мои глаза непроизвольно качнулись чуть ниже, взгляд выхватил веселенький белый лифчик с красными попугаями - спасаясь от переизбытка тепла, Ксанка сбросила с себя почти всю одежду.
  Гул от бешеных ударов по стеклу наполнил зал. Мои руки лихорадочно ощупывали камеру снаружи в поисках замка, ключа, щеколды, того, что могло ее отпереть. Ксанкин взгляд перебежал куда-то поверх моего плеча.
  - Наконец-то!
  Обернувшись на звук, я увидел такое, от чего мои ноги приросли к земле, а спина - к обжигающей стенке Ксанкиной камеры. Это нереально, это невообразимо, этого просто не могло быть. Робот-дракон включился.
  Во все глаза я смотрел, как он подбирает под себя мощные лапы, водит из стороны в сторону хвостом, распрямляет шею. Дракон задрал голову к потолку и издал рев, от которого у меня чуть не лопнули барабанные перепонки.
  Сердце судорожно дернулось один раз где-то в районе горла и стремительно ухнуло в пятки. По всему телу выступил холодный пот. Глаза неотрывно смотрели на дракона.
  Робот опустился на все четыре лапы и двинулся ко мне. Три шага, мне показалось, он крадется словно кошка. Под зеленой шкурой в такт движению перекатывались пласты мускулатуры.
  Я замер, словно кролик перед удавом. Голова на гибкой шее откинулась назад, пасть с ужасными зубами раскрылась...
  Я уже чувствовал его зубы на своем лице, но какая-то сила сдвинула меня с места. Что это было? Страх? Я совершил отчаянный прыжок в сторону и кубарем скатился в заполненный водой ров. Драконьи клыки щелкнули на том месте, где еще секунду назад находилась моя голова. Робот мотнул головой и повернулся ко мне. Я в ужасе пятился, пока не почувствовал стену у себя за спиной.
  На этот раз дракон не стал приближаться. Вытянув шею в мою сторону, он разинул пасть. Словно в замедленной съемке я видел, как расходятся его челюсти, размыкаются зубы, разжимается глотка. "Огнемет!" - мелькнуло в моей голове, и я изо всех сил прыгнул в сторону, растянувшись на полу. Струя огня ударила в стену. Дерево, в которое я, оказывается, упирался спиной, запылало как спичка.
  Правую сторону лица словно обварили кипятком. Постанывая от боли, я поднялся на четвереньки, дернулся в одну сторону, в другую. Пальцы левой руки сомкнулись вокруг чего-то небольшого, округлого. Брошенный мной мобильник. Мобильник... значит, где-то здесь должен валяться и меч! Чем тупая железка могла мне помочь против робота-монстра, я не представлял. Но опустошенное ужасом сознание цепко ухватило лишь эту мысль, и руки сами зашарили вокруг.
  Мозг работал лихорадочно, с перебоями. Мысли мелькали, словно кометы в черноте космического пространства, тело реагировало с опозданием.
  Робот издал еще один оглушающий рев. В любой момент ожидая еще одной струи напалма, я почти вслепую шарил по бетону и, наконец, мои пальцы сомкнулись вокруг кожаной рукояти. Неловко поднявшись, стоя на полусогнутых ногах, я выставил меч перед собой.
  - Не подходи! - заорал я, словно мой крик мог подействовать на машину. Слова вырывались непроизвольно. Дракон приоткрыл пасть и издал нечто среднее между ревом и куриным квохтаньем. Если бы я не знал, что это невозможно, я бы посчитал, что он смеется.
  Удерживая меч на вытянутых руках, я пятился прочь от дракона. Один шаг. Два. Три. Ничего не мешало, и я скорее ощутил, чем догадался, что стою сейчас как раз напротив выхода из лабиринта. Лабиринт! Там можно спрятаться! Робот наверняка не пролезет в узкий проход, да и запрограммирован, скорее всего, на действия только в этом зале. Но за мгновенье до того, как тело трусливо метнулось в спасительную черноту лабиринта, мой взгляд остановился на камере с Ксанкой.
  Дракон находился сейчас как раз между камерой и мной. Лапы подобраны, крылья сложены по бокам, шипастый хвост со свистом рассекает воздух из стороны в сторону, словно у раздраженной кошки, зубы оскалены.
  Ладони сжали рукоять меча до хруста в суставах. Ждешь, что я побегу? Зубы скрипнули.
  - Не дождешься! - прохрипел я сквозь сведенные судорогой челюсти и бросился вперед, выставив меч. Дракон раскрыл пасть, и в лицо мне ударила пламенная волна...
  Я с силой ударился грудью о стенку Ксанкиной камеры, чуть не напоровшись на собственный меч. Почти ослепленный огненным валом, я моргал в попытке хоть как-то восстановить потерянное зрение.
  Проведя тыльной стороной руки по глазам, я замер в немом изумлении. Камера была пуста! Сквозь прозрачную переднюю стенку я ясно видел, что Ксанки больше в ней нет. А дракон? Я резко повернулся, прижимаясь к камере спиной. Дракона тоже не было. Слева от меня пылало дерево, подожженное его огнем, следы огня на дорожке, по которой я только что ринулся на него, все было. Не хватало лишь Ксанки и дракона.
  Я помотал головой. В центре зала произошло какое-то движение воздуха, словно вертикальные круговые волны разбежались вокруг одной точки, и дракон возник из ниоткуда. Я еще раз помотал головой, в напрасной надежде, что дракон снова исчезнет. Тот пропадать и не думал.
  Подобрав под себя лапы, словно огромный кот, издав еще один оглушающий рев, дракон прыгнул. И снова в действие вступили скрытые рефлексы. Мозг еще только осознавал картину полурасправленных крыльев, лап с вытянутыми когтями, закрывающего потолок чешуйчатого брюха, а тело уже метнулось, уходя из-под смертельного удара.
  Дракон с грохотом, развалив полукруглую стену замка и разворотив камеру для пленников, обрушился на замок. Шипастый хвост просвистел в дух сантиметрах от моей головы. Сбитый на землю, я корчился под ударами летящих во все стороны булыжников, пытаясь отползти подальше.
  Кое-как поднявшись на ноги, я стоял, согнувшись, судорожно глотая раскрытым ртом воздух. Сильно болело в груди, видимо, камень ударил меня туда, или дракон чем-то задел. Было больно. Прижав руку к поврежденному месту, я глухо застонал.
  Дракон, оглушенный ударом, хотя, как может быть оглушена машина, бился среди развороченного замка, пытаясь встать на лапы.
  - Ах ты, крылатая... - прошипел я. Тело снова действовало, опережая мысли.
  Я подскочил к дракону сбоку и, не глядя, ткнул мечом куда-то в район горла. Что мог сделать тупой, бутафорский меч столь хорошо выполненной машине? Дракон судорожно дернулся и истошно заревел. Резко распрямив шею, он легко, словно тростинку, отбросил меня прочь.
  Вторично оглушенный падением, с разрывающей грудь болью, я, однако же, нашел в себе силы подняться и снова подобрать оброненный меч. Дракон извивался и ревел не переставая. Но что-то иное слышалось мне сейчас в его рыке. Если раньше в нем слышался гнев и вызов, теперь его рев отдавал болью и страхом. По казавшемуся мне тупым лезвию меча, стекали капли красной крови.
  Дракон вытянул шею, раскрывая пасть. Я приготовился броситься на землю, ожидая извержения пламени. Но ничего не произошло. Дракон издал жалкий хрип и забился сильнее. Неужели я повредил его главное оружие?
  Злость и жажда мести мгновенно проснулись во мне. Я сделал шаг по направлению к дракону, занеся меч над головой.
  - Вот теперь мы поговорим! - мои губы кривились, слова с жутким хрипом вылетали изо рта.
  Я сделал шаг. Еще шаг. Дракон отползал. Видимо, мой слепой удар оказался для него фатальным. Шаг за шагом я приближался. Дракон поднял голову и затрубил. Низкий, протяжный гул, словно вой сирены, наполнил помещение. В нем слышалась такая сила призыва, что я невольно бросил взгляд назад, ожидая увидеть за спиной целую стаю драконов. Я остановился, ожидая нового нападения. Но и на этот раз ничего не произошло. Дракон издал еще один отчаянный вопль. Снова безрезультатно.
  - Никто не поможет, никто не придет! - злорадно прошипел я сквозь опухшие губы. - Чувствуешь себя на моем месте?
  Дракон полз. Я наступал. Запнувшись о кусок прозрачного материала, и чуть не потеряв равновесие, я остановился. "Ксанка!" - ледяная игла словно пронзила меня. Она же была в камере, когда на нее рухнул всем весом робот-дракон! Оставив дракона, я кинулся к разрушенному замку.
  Никого! Но где же Ксанка? Я точно знаю, что она была здесь. Краем глаза я снова увидел эти воздушные круговые волны. Словно кто-то метнул в воду камень. На этот раз они разошлись прямо вокруг меня. Я моргнул и увидел Ксанку, сжавшуюся среди груды камней. Что же это за метаморфозы пространства?
  Бросившись к ней, я припал на колени. Отшвырнул несколько булыжников, взял ее за руку. Отложив меч, другой рукой отвел ей волосы с лица. Ее голубые глаза открылись, а губы шевельнулись. Она что-то прошептала, так тихо, что я ничего не расслышал.
  - Пойдем, - я легонько потянул ее за руку.
  Ее губы снова двинулись, и я разобрал легкий шепот:
  - Где он?
  - Кто? - я тянул ее все сильнее.
  - Где дракон? - ее голос окреп.
  - Нету, - оглянулся я через плечо. - Опять исчез. Пойдем, нужно убираться из этого дьявольского места.
  - Где он? - взвизгнула Ксанка изо всех сил, суматошно оглядываясь.
  Резким рывком я поднялся сам и поставил ее на ноги. Некогда объяснять, нам нужно скорее бежать отсюда, пока не произошло еще одного колебания, и проклятый робот снова не очутился в зале. От боли, вспыхнувшей в боку, я покачнулся и чуть не повис на Ксанке.
  Удерживаясь за ее плечи, я заметил, как дрогнули ее веки, и понял, что за спиной снова разбежались призрачные круги. Драконий рев, в котором, казалось, слились боль и злость, подтвердил мои страхи. Я с огромным трудом нагнулся и подобрал с пола меч.
  Повернувшись, я поглядел прямо в глаза дракону. И сделал шаг. Как бы не болело у меня в боку, как бы не мутилось зрение, как бы не было мне страшно в ожидании удара когтистой лапы, я не имел права отступать, когда у меня за спиной стояла Ксанка. Я сделал еще одни шаг. Дракон неуверенно, покачиваясь, стоял в центре зала. Бока его тяжело вздымались, на зеленой коже проглядывали глубокие царапины, из раны на шее толчками выбивалась кровь. Я приближался.
  Неужели машину можно сделать так качественно? На дне драконьих глаз я словно в раскрытой книге читал злобу, ненависть и жажду мщения, но преобладающим оказался страх. Казалось, еще секунда, еще один мой шаг вперед, и дракон обратиться в позорное, паническое бегство.
  Я видел, как подрагивали черные точки зрачков на красном фоне драконьего глаза. Слышал, как тяжело и натужно вырывалось дыхание из его пасти, обонял не слишком приятный запах, напоминающий горелую резину. И это машина?
  Привычный мир смещался, утрачивал свою монолитность, переставал быть таким стабильным и хорошо изученным. Я понимал, что никакая машина не сможет двигаться так и проделать то, что совершал дракон во время боя. Но разгоряченный рассудок отказывался даже рассматривать такую возможность. Отказывался предположить, что существо, стоящее сейчас напротив меня - живое.
  Но, я смотрел ему в глаза, я видел страх и боль, жажду жизни и жажду мести. И это, куда сильнее, чем ощущение животного тепла, чем кровь, толчками выбивающаяся из его раны, убеждало меня в том, что никакой это не робот. И в этот момент я готов был признать невероятное...
  Я подошел почти вплотную. Дракон жалобно, и вместе с тем, с каким-то внутренним вызовом смотрел мне в глаза. Я замахнулся мечом, подняв его на вытянутых руках над собой. От резкого движения в голове словно прострелило пулей. Я задохнулся, перед глазами поплыли черные и розовые круги. Колени подогнулись, и уже уплывая в бездну беспамятства, я успел подумать: - "Вот так нелепо и заканчиваются настоящие приключения".
  Очнулся я от ощущения чего-то холодного. Голова нестерпимо болела, в левом боку кололо и стреляло. Я позволил себе громко застонать. Облегчения это не принесло, но сейчас же моих губ коснулось горлышко бутылки, и холодная вода полилась мне в горло. Больше одного глотка сделать не удалось. Горло перехватил жестокий кашель, и я резко повернулся на бок, расплескивая предложенную воду.
  Прокашлявшись, я попытался сесть. Те же заботливые руки поддержали меня, помогли принять вертикальное положение. Перед глазами все еще танцевали цветные круги, но я уже мог осмотреться. Бетонные стены, следы огня на уходящих вверх колоннах, обугленные деревья вдоль стен. Я встрепенулся - дракон!
  - Расслабься, парень, все уже позади, - я оглянулся, но нигде не увидел ни Ксанки, ни дракона. Только молодой паренек, поддерживающий меня одной рукой, уберегая от падения. В другой его руке была зажата бутылка минеральной воды, из которой он поил меня.
  По помещению гулял легкий ветерок. Задрав голову вверх, я с удивлением увидел проломанную в стеклянном куполе дыру. Мужчина кивнул мне, подтверждая невысказанное предположение. Оглядев еще раз помещение, я надолго приник к бутылке. Какое же это наслаждение - чистая прозрачная вода!
  Дождавшись, когда я осушил почти полбутылки, парень протянул мне руку, предлагая встать. Я с сомнением смотрел на него:
  - Кто вы?
  - Меня зовут Алексей, - с усмешкой ответил он. - Но, вообще-то, первый вопрос был неправильный.
  - Да? А какой - правильный? - не понял я.
  - Правильный вопрос: "Кто я?"
  - Ну и? - я не сводил с него взгляда. - Кто же я?
  - Ты? Ты - рыцарь! - его улыбка расползлась от уха до уха. Он еще раз протянул мне руку. - Пойдем. Здесь больше нечего делать.
  
  
  3
  
  Как чувствует себя человек, если мир вокруг него неожиданно повернется на сорок пять градусов? Вроде бы все то же самое. Люди не превращаются в зеленокожих монстров, автомобили не взлетают в небеса, звери не начинают петь песни. Но в тоже время все становится по-другому. Словно надел пальто наизнанку. Усилием воли, наклонив голову на бок, можно заставить себя воспринимать реальность по-прежнему. Однако же вернуть вселенную в исходное положение уже невозможно. И как же будет реагировать на происходящее этот самый человек?
  Я, во всяком случае, реагировал слабо. Окружающее представлялось мне словно в каком-то тумане. Я плохо запомнил, как Алексей вел меня по лабиринту аттракциона наружу. Автоматически переставлял ноги, двигаясь к забору, и также механически перелез через него по ящикам, наваленным Алексеем. Мешком плюхнулся на переднее сидение потрепанного "Опеля" и равнодушно слушал то, что рассказывал мне Алексей. Тот же болтал без умолку.
  Наверное, следовало куда-то бежать, что-то делать, но повернутый под углом мир упорно не желал принимать привычное положение. Зеленый дракон, ухватившись когтистыми лапами за край и посылая в мою сторону ехидную усмешку, крепко удерживал его под наклоном. А у меня не оставалось сил с ним бороться. Приходилось смирно сидеть и слушать Алексея, притом, что оно, похоже, был в этом повернутом мире старожилом.
  - Я знаю, о чем ты сейчас думаешь, - говорил Алексей, осторожно выводя машину с обочины на дорогу. - Ты говоришь себе - все это бред, я сплю или сошел с ума. Верно ведь?
  Машина набирала скорость, а я безучастно смотрел в окно.
  - Точно-точно. Я сам так думал поначалу, - мое молчание его не смущало. - Уверен был. Нужно только ущипнуть себя посильнее и все, очнусь в собственной постели. Или, в крайнем случае, в больничной палате, в вокруг бородатые доктора в белых халатах обсуждают новый психический синдром. Вот так вот и думал. И все ждал - ну когда же, скорей бы, скорей бы проснуться. А вот - никак. Да когда мне все рассказали, как я сейчас тебе, я поверить не мог, с кулаками на людей кидался. Потом привык постепенно. И ты привыкнешь.
  - К чему? - привыкать ни к чему не хотелось. Хотелось домой.
  - Это как, - Алексей на секунду запнулся, подыскивая слова. - Во! Как новая работа. Только экзотическая. Скажем, работаешь ты инженером на заводе, горя не знаешь, а однажды ночью приходят к тебе трое с автоматами и объявляют, дескать, ты внебрачный и единственный сын некоего итальянского дона Педро, который недавно отдал концы, и тебе теперь нужно принимать бразды правления ведущим мировым наркокартелем. Какого? Ты еще пять минут назад не знал, что существует такая страна как Сицилия, а у тебя уже куплен туда билет. И не откажешься, автоматы уж больно красноречивы.
  - Так вот и здесь, - Алексей легко вернулся со знойных итальянских берегов на пыльную российскую дорогу. - Ты - рыцарь, и нужно к этому просто привыкнуть.
  Я молча смотрел на проносящиеся мимо деревья.
  - У тебя, наверное, куча вопросов? Ты, если что, спрашивай, не стесняйся. Я все объясню, - набрав в грудь воздуха, Алексей, неожиданно признался, бросив на меня доверительный взгляд. - Я, ведь, в первый раз новичков инструктирую. Так что, если что...
  - Да, главный твой вопрос, наверное - что теперь делать? - не дождавшись моей реакции, продолжил Алексей. - Я тебе сейчас скажу одну вещь: бежать в милицию или выступать по телевиденью не стоит. В лучшем случае, тебе никто не поверит. А в худшем... Драконы быстро найдут тебя, а обгоревшие тела очень неприятно потом бывает опознавать. Думаешь - кому ты нужен? Узнав, что ты стал рыцарем, они, как стая бешеных собак, ринутся на твои поиски. И не отстанут до последней секунды твоей жизни, до последнего твоего вздоха. Ты спросишь - почему? Я отвечу - война! У нас с ними война. Война страшная, война до последней капли крови.
  - Ни о чем не спрашиваешь даже теперь? - мы выехали на шоссе, и Алексей увеличил скорость. - Ах да, понимаю, ты все еще мне не веришь. Ладно, попытаюсь рассказывать по порядку. Если что пропущу, ты потом все равно узнаешь. Значит так. Сначала были люди. Или драконы. Точнее, никто не знает, кто появился сначала, люди или драконы. А может быть, они были всегда. Ты ведь сказок много слышал про драконов. Никогда не задумывался, почему именно драконы? Да еще так много, и в разных мифологиях. Везде они повторяются. А потому, что все это было по настоящему. Это не выдумки, не сказки, не легенды. Драконы существовали тогда и существуют поныне. Где-то, конечно, сказки врут, люди любят приукрашивать. Но основа, стержень - все правда.
  - Правда и то, - Алексей сбавлял скорость проезжая посты ДПС, и увеличивал на свободных участках дороги. - Что люди изначально боролись с драконами. И камень преткновения в легендах указан верно. Золото. Ну, для людей понятно, золото - это богатство и власть. А для драконов, понимаешь какая штука, нигде в легендах об этом не говорится, но золото им жизненно необходимо. Сам посуди, в сказках драконы крадут золото, чтобы лежать на нем, охранять его. А смысл? Зачем им людское богатство? Никогда о такой нестыковке не думал? Все просто. Для продолжения рода оно им нужно. Женщина-дракон не может снести яйцо, не повалявшись предварительно на золоте. Что-то происходит, химическая реакция какая-то, или еще что, лишь сами драконы знают, шкура драконихи становится золотой, а золото превращается в пыль. Ну и она готова. Потом она взлетает, и в полете они с драконом, ну, это самое...
  Алексей усмехнулся:
  - Я сам, конечно, этого не видел, только по рассказам. Красиво, должно быть. Так вот, значит, золото и стало во главу конфликта. Как люди сражались с драконами, про это в сказках хорошо изложено. Но, ты же понимаешь, какие шансы у человека с железным копьем против дракона. К тому же, у драконов, помимо всего прочего, есть одна особенность - они с легкостью уходят на Изнанку. Собрались люди большой толпой: всадники с копьями для наземного боя, лучники, чтобы в воздухе бить, прислуга большие щиты окованные медью несет, чтобы от пламени прикрываться. Окружили дракона, вроде бы все, деваться ему некуда, ни на земле, ни в воздухе спасенья нет. А он раз, и исчезает. Два, и он уже в тылу, лучникам в спину огнем дышит. Пока всадники развернутся, перестроятся, уже все, бой проигран. Кучи трупов, реки крови, и все напрасно. Вот тогда и появились рыцари.
  - Немытые небритые варвары или же наоборот, аполлоны в сверкающих доспехах. Красиво, да. Но рыцарем человека делала не принадлежность к благородному сословию, и уж никак не заточенная железка в руках, - Алексей снова хмыкнул. - В первую очередь рыцарь - это избранный. Избранный человечеством и самой природой для битвы с драконами. И главное, это то, что рыцари, как и драконы способны проходить на Изнанку.
  - Что такое Изнанка? - я молчал. Алексей же, увлекшись, сам задавал вопросы и сам же на них отвечал. - Другой мир. Ты, наверное, слышал гипотезы, что людская цивилизация могла пойти не по технологическому, а по магическому пути развития? Слышал, конечно, часто об этом говорят. Изучать силы природы, познать тайны мозга, силой мысли создавать материю и управлять энергией. Волшебство, огненные шары, ну и все такое. Так вот, это тот самый мир. Мы не пошли этим путем, и поэтому людей там нет. Но все остальное же остается. То, что драконы - волшебные существа, ты же понимаешь? Для них нет разницы, где находиться. Здесь или на Изнанке. Рыцарям сложнее. Но, благодаря своему дару, они на это тоже способны.
  - Так вот, - мы уже въехали в Москву, и Алексей, ловко проскакивая пробки по узким улицам, вез меня в одно ему известное место. Впрочем, мне было без разницы куда ехать. Мысли лениво ворочались, словно увязнув в каком-то сером тумане. Перед глазами стояла пелена. - Противостояние драконов с людьми с тех пор превратилось в поединки между драконами и рыцарями. Драконы сильны, и в одиночку рыцарь не многое может сделать. Но, мы ищем друг друга, объединяемся, держимся вместе. И пока нам удается побеждать. Конечно, приходится держать все в тайне. Кроме сил, данных природой, на стороне драконов власть золота. В то время как люди развивают духовность, создают шедевры искусства, совершенствуют себя, драконы подчинены одной жажде - стремлению к продолжению рода. Они способны на все. Обладание золотом дает неограниченные возможности манипулирования людьми. Ради желтого металла они вовлекают людей в локальные и глобальные войны, управляют политикой государств, влияют на мировую экономику. Они уничтожили бы людей, если бы смогли. Но мы, рыцари, стоим на страже. Мы - те немногие, кто жертвует собой ради остального человечества, не получая от него ни признательности, ни благодарности. Нас мало, мы не можем открыться, нам приходится действовать тайно. Драконы следят за нами, ищут нас. Мы часто гибнем, ведь к услугам драконов вся силовая и экономическая власть государства. Все, от армии до преступников может быть использовано и используется против нас, стоит лишь неосторожному рыцарю случайно открыться.
  Голос Алексея упал до шепота:
  - Нас очень мало осталось. А драконы сильны как никогда, - но он тут же просветлел лицом. - Поэтому я очень рад, что ты теперь с нами. Каждый новый рыцарь - это надежда. Надежда на победу. На то, что мы когда-нибудь уничтожим их всех. Навсегда.
  - Алексей, - язык с трудом ворочался во рту, весь услышанный сумбур не укладывался в мутной голове. - Скажи... те...
  - Можно, "на ты", - засмеялся Алексей. - Мы между собой формальности не соблюдаем. Я для всех Леша-маленький. Есть еще и большой, просто он высокий, два метра...
  - Леша, скажи, сколько тебе лет? - из бурлящего хаоса в голове удалось выцепить одну единственную мысль, за которую я упорно держался.
  - Скоро девятнадцать, а что? - Леша свернул во двор и остановил машину возле железной двери. В очередной раз, не дождавшись ответа, он потянул меня за руку. - Пойдем. Нужно показать тебя доктору.
  Пока я механически переставлял ноги, Леша продолжал бубнить мне на ухо:
  - Врачу ничего не рассказывай. Он не рыцарь. Ему платят за то, что он не задает вопросов. Возможно, он считает нас бандюгами, или еще кем, но деньги не пахнут, и он держит рот на замке.
  Доктор, оказавшийся толстеньким лысым коротышкой, принял нас сразу. Пока я раздевался и усаживался на кушетку, Леша любезничал с молоденькой медсестрой за регистрационной стойкой. Через полуоткрытую дверь до меня доносились обрывки разговора:
  - Как будете расплачиваться?...
  - Как всегда, карточкой...
  - Доплата за внеочередной прием...
  Доктор молча посветил мне фонариком в глаза, постучал молоточком по суставам, проверяя рефлексы, и, хмуря брови, принялся ощупывать мое тело, попутно осматривая свежие ожоги.
  - Голова не болит? Тошнота, слабость? - наконец поинтересовался он. Я молча помотал головой.
  Врач задал еще несколько вопросов по самочувствию, после чего коротко бросил:
  - Повернитесь. И можете одеваться.
  - Это что, и весь осмотр, - хотел съехидничать я, но доктор как раз в этот момент вогнал мне пониже спины полсантиметра медицинской стали, и я осекся на первом слове.
  - Одевайтесь, одевайтесь, - подогнал он меня.
  Пока я с осторожностью натягивал джинсы, место укола словно огнем горело, в дверном проеме появилась улыбающаяся Лешина физиономия.
  - Ну, как, доктор, жить будет?
  Доктор шутки не принял и даже не улыбнулся.
  - У вашего друга сильный шок. Возможно легкое сотрясение мозга. Я сделал ему инъекцию, подействует минут через десять, - и, повернувшись ко мне, продолжил. - Несколько дней соблюдать полный покой. Строжайший. Сейчас вы почувствуете прилив сил, потом захочется спать. Спите как можно больше. И никаких больше стрессов, волнений, переживаний.
  - Эта мазь, - врач заполнял листок крупным, но все равно профессионально неразборчивым подчерком. - Смазывать ожоги утром и вечером. Эта - для лица. Два-три раза в день. Эта тоже. Чередовать. Мазать обязательно, не пропускать, иначе могут остаться шрамы. Все.
  Он протянул мне исписанный листок.
  - Спасибо, спасибо, до свидания, - Леша поблагодарил врача за нас обоих и потащил меня к выходу.
  - Как же я сразу не подумал, ты извини, - сокрушался он, заводя машину. - Тебе же это все так, наверное, в голову ударило, что искры из глаз. Я ведь и сам, помню, точно такой же был, как пришибленный. А у меня все проще было, а уж тебе как пришлось...
  Сидя на переднем сидении, я буквально чувствовал, как действует введенное лекарство. Голова прояснялась, белая хмарь перед глазами редела и таяла. Хотелось сладко потянуться, словно проснулся после долгого здорового сна.
  Леша выжидательно глядел на меня, не трогая машину с места.
  - Тебе действительно лучше домой сейчас, выспаться, отдохнуть, - наконец произнес он.
  - Скажите ... эм... скажи мне, Леша, - я не хотел мериться с реальностью, не желал менять мой привычный тихий мирок на мир под углом. Я пристально смотрел Алексею в глаза. - Скажи мне, только честно скажи, глядя в глаза. Что из того, что ты мне наговорил - правда?
  Леша на секунду опустил глаза, но сразу же поднял. Честно и открыто вернул мне взгляд.
  - Все - правда.
  Зеленый дракон в моем воображении взмахнул огромными крыльями и, тяжело загребая ими воздух, улетел за горизонт. Ему больше нет нужны удерживать мою вселенную в наклонном состоянии. Мой мир замер, утвердился и, похоже, теперь навсегда останется в таком положении.
  - Я знаю, поверить сложно, - говорил тем временем Алексей, - но ты поверишь. Убедишься и поверишь.
  Дракон улетел. Мир прочно застыл в новых очертаниях. Я же вернулся на сиденье старого "Опеля". И неожиданно для самого себя протянул Алексею руку:
  - Влад.
  Леша весь как будто расцвел:
  - Алексей, - торжественно ответил на рукопожатие. - Ты поверил, да?
  - Я еще не знаю, во что я верю, а во что - нет, - неопределенно, но в тоже время честно ответил я. - Посмотрим.
  Алексей лишь пожал плечами. Похоже, его до глубины души вдохновляла сама перспектива.
  - Сейчас тебе действительно нужно отдохнуть. Куда тебя подбросить? - Я назвал адрес. - О, Профсоюзная! Родной район. Я там жил, еще с родителями.
  Лекарство, которое вколол мне доктор, оказалось сродни чудодейственному эликсиру. Мысли прояснились, голова работала четко.
  - Лешь, ты хоть сам понимаешь, каким кошачьим бредом выглядит все, что ты мне нарассказывал? Рыцари... драконы... Драконы в Подмосковье!
  - А ты все еще думаешь, что в аттракционе сражался с эдаким роботом? - усмехнулся Алексей. - Киборг-дракон будущего?
  Нет. Я слишком близко видел его глаза...
  - Но драконы! Как? Где они живут, чем питаются?
  - Я же говорил, - терпеливо объяснял Леша. - Драконы - волшебные существа. Они с легкостью принимают любой облик. Они живут среди нас. Среди обычных людей. Ходят каждое утро на работу. Ну, не в общем понимании - на работу. Они богаты и уважаемы. Главы банков, владельцы предприятий, министры и политики. Сильные мира сего, верхушка власти.
  - Что, может и президент тоже...
  - Нет, - Леша покачал головой. - Насколько мне известно, он обычный человек. Но ближайшее окружение - скорее всего.
  - И что, никто не знает?
  - Нет, конечно. Зачем? Провоцировать охоту на ведьм?
  - Ну а вы? Почему не расскажите? Не привлечете внимание? Раз уже все так хорошо знаете.
  - Ты не понимаешь, - Леша в возбуждении ударил ладонями по рулю. - Что рассказать? Как, о чем? Ну, допустим. Не посчитали сумасшедшими, выслушали, даже еще больше, допустим - поверили. Что дальше? Как отличить простого человека от дракона? Вон, посмотри на улицу. Сколько ты видишь драконов, а сколько обычных людей? Ты представляешь, что можно спровоцировать? Не имея возможности отличить человека от дракона, товарища от врага, люди ринутся убивать друг друга. Будут умирать мужчины, женщины, дети. Наступит такая анархия, что мамочка моя!
  Алексей тяжело вздохнул:
  - Нет, драконы - это наша судьба, наш рок, наш жребий. Никто не сделает это за нас. Только мы, рыцари, стоим на страже судьбы человечества. Мы его щит, мы его меч.
  - И как же вы их отличаете? Драконов от людей?
  - Вы, вы... не "вы", а "мы" теперь, привыкай, - Алексей слишком резко нажал на педаль тормоза, вызвав шквал раздраженных гудков от водителей сзади. - Никак мы их не различаем. Невозможно это. Или никто не знает, как. Следим. Ищем. Провоцируем. Аттракцион вот этот. Мелкая провокация, почти без надежды на успех. Однако же, дала результат. Дракон, правда, удрал, зато нового рыцаря нашли!
  - Стой-стой-стой! - меня обдало холодом. - Ты хочешь сказать, что это по вашей милости я там оказался? А как же Рома, Ксанка?
  - Наверное, да, - признал Алексей. - Но здесь столько странного произошло... Аттракцион ведь еще не достроен. Идея, в общем, была такая: строим аттракцион, он некоторое время работает, а потом мы на нем организуем неполадки, одновременно же в нужных кругах пускаем слухи, что виноват реальный дракон. Как должны отреагировать настоящие драконы? Посчитав, что у одного из их собратьев поехала крыша, и он повелся на вызывающее название? А там их уже бы ждала засада. Все спланировано, организованно. Вдали от людей. А тут этот дракон дурной, девушка. А потом - ты. Мы, естественно, подорвались, но не успели. Дракон сбежали, захватив девушку с собой. Хорошо уже, что ты теперь с нами.
  - Вот значит, как, - я покачал головой. - Ничего само собой не происходит.
  - Ты уж извини, - Леша виновато развел руками. - Все очень быстро произошло. Иначе бы тебя все время вели, и ты не подвергался бы такому риску. А про аттракцион ты с Линем поговори. Он это все придумал и организовал.
  - Еще один рыцарь?
  - О, Линь - наш лидер. Руководитель и вдохновитель. Он собрал нас, организовал совместные действия. Именно он находит, придумывает и организует все операции. Только благодаря ему мы делаем хоть что-то. Он единственный среди нас, кто за счет своего положения президента большого банка, имеет возможность хоть как-то выходить на драконов. Ведь где деньги - там и золото, а где золото - там обязательно и драконы.
  - И как же он находит новых рыцарей?
  - Не знаю, - Леша пожал плечами. - Тебя же он как-то нашел. Ты стал рыцарем и теперь с нами.
  - Я еще далеко не уверен, что я "с вами" и что я действительно стал "рыцарем", - проворчал я, выделяя важные слова.
  - То, что ты рыцарь - однозначно. Ты же проходил на Изнанку. А, как я тебе уже говорил, именно это и отличает рыцаря от простого человека. А вот с нами ты, или нет... Ты должен быть с нами. Ты нужен нам. Только вместе мы можем бороться, только вместе мы сможем победить.
  - Где-то я уже слышал подобные лозунги. Кстати, боюсь тебя разочаровать, но я не проходил ни на какую Изнанку. Ни в параллельном мире, ни в мире магии, ни в каком вообще другом мире я не был.
  - Как это не был! - всплеснул руками Алексей. - Ты исчез из нашего мира, прошел на Изнанку, а потом вернулся обратно.
  - Лешь, никуда я не исчезал! Исчезали только дракон и Ксанка.
  - Э-э-э... - протянул Алексей. - Ничего не понимаю. Ах, да, - он хлопнул себя ладонью по лбу. - Конечно, тебе именно так все должно было показаться. Как ты говоришь, исчезли дракон и девушка? Не они исчезли, а ты. Ты прошел на Изнанку. Для всех ты исчез из реального мира. Тебе же показалось, что исчезли окружающие. Потом, когда ты переместился обратно, тебе показалось, что все вернулись. Видишь, все просто.
  Ну и ну. Я потрясенно молчал. Оказывается, я способен к межмировой телепортации. Действительно, впору становиться супер-героем комикса и защищать родную планету от нашествий всякой монструозной нечисти.
  - Только очень тебя прошу, - произнес Алексей после небольшой паузы. - Не пользуйся переходом на людях, не показывай свои способности никому. Я понимаю, сам через это проходил, конечно, как только осознаешь всю силу перемещения на Изнанку, голова идет кругом. Возможностей открывается море. От бесплатных поездок на метро, до проникновения на закрытые военные объекты. Но... всегда есть это самое "но". Стоит тебе хоть где-то хоть чуть-чуть засветиться, пусть о тебе пойдет хоть самый маленький слух, все, тебя отыщут. Драконы следят за нами, и если человек вызывает хоть малейшее подозрение - его очень быстро уничтожают. А обладание большими деньгами, как ты понимаешь, дает им практически неограниченные возможности. Засветишься на камере в подземном переходе, или случайный привод в милицию за копеечную кражу в супермаркете, не важно. Вся информация такого рода стекается к ним. Мы очень быстро в этом убедились. Очень много неосторожных рыцарей погибло, проколовшись на мелочах.
  - Супермены, переодевающиеся в телефонных будках... - протянул я.
  - Где хочешь, главное не светиться. Обычно мы выбираем какое-нибудь закрытое помещение, и как можно тщательней экранируем его. Часть рыцарей обязательно остаются в реальности на подстраховке. И есть еще один момент. Находится на Изнанке долго - очень тяжело. Это зависит, конечно, от силы дара каждого рыцаря. Чем сильнее дар - тем дольше ты можешь оставаться на Изнанке. Но в любом случае рано или поздно наступает перелом. Очень сильно начинает болеть и кружится голова, в сознание мутится, перед глазами идут красные круги. Изнанка засасывает. Для каждого порог времени свой, но никому не удавалось его преодолеть. У тех, кто пытается, глаза наливаются кровью, кровь же идет из ушей и носа. Потом рыцарь теряет сознание. На этом, кстати, погорели многие рыцари, не рассчитав время..
  - И как же определяется, кому сколько отпущено? Я пока, как ты говоришь, там был, никаких подобных ощущений не испытывал.
  - Ты и пробыл то на Изнанке всего ничего. А когда время подходит к концу,... почувствуешь просто, и все. Я могу около трех часов. Леша-большой как-то хвастался, что продержался восемь. Линь, я слышал, уходил на сутки и больше.
  Леша притормозил машину. За разговором я не заметил, как мы доехали до моего дома.
  - Где здесь въезд во двор?
  - Здесь паркуйся, там перегорожено все, - я махнул рукой на ряд машин у обочины. Лекарство действовало отлично, голова оставалась ясной, даже ссадины и ожоги не так сильно болели. Я чувствовал себя вполне в силах самостоятельно дойти до подъезда.
  Остановив машину, Леша достал из бардачка листок бумаги и ручку.
  - Вот, возьми мой мобильник, - он быстро набросал на листе номер. - Мне свой дай.
  Записав мой номер, Леша разорвал листок пополам и вручил мне половину со своим телефоном.
  - Сейчас тебе лучше всего действительно отдохнуть. Доктор зря говорить не будет. Выспись, потом созвонимся. Тебе обязательно нужно встретиться с Линем. Он тебе еще очень много всего расскажет. Я сейчас поеду, доложу ему все. А ты пока отдыхай. Созвонимся.
  Леша протянул мне руку, мы обменялись рукопожатием. Пока я выбирался из машины, Леша пихнул мне в руки какой-то сверток.
  - Давай, будь осторожен! - крикнул в открытое окно Алексей, трогая машину. - И не делай глупостей, пока не поговоришь с Линем!
  Я только махнул рукой.
  Проследив, как Лешина машина скрывается за поворотом, я побрел к дому. Спать, как советовал доктор, совершенно не хотелось. Хотелось... я даже сам не понимал, чего же собственно мне сейчас хочется. Чтобы все услышанное оказалось правдой? Или проснуться в собственной постели и лишь рассказывать дикий сон приятелям на работе? Кстати, и как же быть с этой самой работой, раз я теперь рыцарь? Работают ли рыцари вообще? Или они только и заняты поиском и уничтожением драконов, а кормит их некий благотворительный фонд? Об этом Леша не говорил, а теперь и спросить-то не у кого.
  Под грузом мыслей, я присел на скамеечку во дворе.
  Значит, драконы. Ну, допустим, это правда. Если бы я просто услышал все это от Алексея, я бы не поверил ни единому слову. Послал бы его куда подальше. Но пережитое на аттракционе заставляло глядеть на все серьезно.
  Драконы среди людей. Может быть эта молодая пара? Или вон тот усатый мужчина, паркующий машину? Или детишки, возящиеся в песочнице? Кто есть кто? Ответа нет. Не подойдешь же, не спросишь: - "Извините, вы случайно не дракон?"
  Рыцари и драконы, насколько же это все дико. С древних времен и до наших дней. Извечная война. Драконы убивают рыцарей, рыцари - драконов. Изнанка еще эта... и как же проходить на нее. Или в нее. Хоть Леша и говорил, что я уже там был, но я же ничего не делал. Просто вдруг исчезли Ксанка и дракон. Потом дракон появился. Потом исчез, но появилась Ксанка. А потом вернулся и дракон. Но я-то тут причем? Никаких сознательных действий я не совершал, все происходило само собой.
  "И кстати, где же теперь Ксанка?" - как огнем обожгло мои мысли. Что с ней, жива ли? Леша сказал, что дракон забрал ее с собой. Как? В пасти? На спине? И что же мне теперь делать? Я и на аттракцион-то отправился лишь затем, чтобы спасти ее. Пусть не от дракона, но шел-то я за ней. И где теперь ее искать? Куда идти, в милицию? А как же Лешины предостережения?
  Вопросы, вопросы. Вопросы без ответов. Голова немного кружилась.
  Лязгнула железная дверь. Из подъезда напротив вышел белобрысый парнишка с футляром для гитары, заброшенным на плечо. Парень оглядел двор, прищурившись, посмотрел на солнце. Легким шагом пересек дорожку и уселся на скамейке напротив.
  Дракон или человек? Я поймал себя на мысли, что этот вопрос сам собой всплывает у меня в голове при взгляде на каждого встречного.
  Тем временем парень расчехлил гитару и мягко перебирал струны. Я не люблю слушать самоучек-гитаристов с подъездным музыкальным образованием, поэтому сразу же хотел подняться и уйти, но парень неожиданно для меня запел так красиво, что я просто не смог оторваться от скамейки. Песня была старая, "Мы бродячие артисты", но исполнена замечательно. Все заботы и мысли разом отступили на второй план, под переливчатое звучание струн я представлял себе пестрый цирковой фургончик, уходящий вдаль.
  Закончив последний куплет, парень не отложил гитару, продолжая ласкать мягкие струны.
  - А про драконов можно? - я с удивлением услышал собственный голос.
  Парень искоса глянул на меня и снова опустил взгляд на струны. Его пальцы чуть дрогнули, задвигались быстрее. Вначале тихая, мелодия лилась, набирала силу.
  
  Стоит гора среди лесов во тьме безбрежных лет,
  Холодный рок застывших скал в пыль памяти одет.
  Здесь птица песню не поет, олень не пробежит,
  Здесь город каменный во тьме у ног ее лежит.
  Во тьме лежит...
  
  Здесь жил народ, в тени веков
  Не отыскать сильней,
  От жарких западных песков
  До северных морей.
  
  Огонь и меч, не ведать страх
  Дан людям дар богов,
  Дрожит сосед, повержен враг
  Сжимает гнет оков.
  
  Король, властитель душ и тел
  На троне восседал,
  Сонет, что свет весь облетел,
  Хвалу ему воздал.
  
  Стоит гора среди лесов во тьме безбрежных лет,
  Холодный рок застывших скал в пыль памяти одет.
  Здесь птица песню не поет, олень не пробежит,
  Здесь город каменный во тьме у ног ее лежит.
  Во тьме лежит...
  
  Мой дом стоит в густых лесах
  В пещере под землей,
  Лишь силы мощь, крыла размах
  Признаю над собой.
  
  Других сильнее во сто крат
  Один, совсем один,
  Зачем мне друг, приятель, брат
  Слуга и господин?
  
  Но что случилось, не пойму
  И белый свет не мил,
  Слог песни сердцу моему
  Броню огнем пробил.
  
  Стоит гора среди лесов во тьме безбрежных лет,
  Холодный рок застывших скал в пыль памяти одет.
  Здесь птица песню не поет, олень не пробежит,
  Здесь город каменный во тьме у ног ее лежит.
  Во тьме лежит...
  
  Смотрю, как на ветру горят,
  Мечтой объят святой,
  Ее прекрасный гордый взгляд,
  Венца блеск золотой.
  
  Смирив гордыню, ярый норов,
  Всему величию конец,
  Сменил дозор небес просторов
  На человеческий дворец.
  
  Чтоб быть как можно ближе к ней
  Я о себе забыл,
  Король в жестокий гнет цепей
  Сковал свободу крыл.
  
  Стоит гора среди лесов во тьме безбрежных лет,
  Холодный рок застывших скал в пыль памяти одет.
  Здесь птица песню не поет, олень не пробежит,
  Здесь город каменный во тьме у ног ее лежит.
  Во тьме лежит...
  
  За милый шаг, тепло ладони,
  Любимой звук и взгляд,
  Огнем пролил я море крови
  Во славу короля.
  
  Господства на земле и в небе
  Король неистово желал,
  Нет хуже в жизни преступленья
  Братоубийство я познал.
  
  Оставил только кость и пепел
  Удар палящего огня,
  Родная кровь, как след проклятья
  Горит на шкуре у меня.
  
  Стоит гора среди лесов во тьме безбрежных лет,
  Холодный рок застывших скал в пыль памяти одет.
  Здесь птица песню не поет, олень не пробежит,
  Здесь город каменный во тьме у ног ее лежит.
  Во тьме лежит...
  
  В огонь души как лед вонзился,
  Бесшумно падает слеза,
  Принцессы парус судна скрылся
  Где горизонта полоса.
  
  Что я?
  В могиле - не мертвец?
  Молю о смерти, наконец...
  
  С ударом грома дан ответ...
  И в камень город тот одет...
  
  Стоит гора среди лесов во тьме безбрежных лет,
  Холодный рок застывших скал в пыль памяти одет.
  Здесь птица песню не поет, олень не пробежит,
  Здесь город каменный во тьме у ног ее лежит.
  Во тьме лежит...
  
  Замолк последний аккорд, музыка стихла. А у меня перед глазами стояла картина мертвого города. Каменные стены домов, пустынные улицы, по которым сухой ветер гоняет блеклые песчинки, застывшие изваяния людских фигур, могильная тишина. А на центральной площади высится огромная статуя окаменевшего дракона.
  Я вздрогнул, озноб пробежал по телу. Горло сжимал невесть откуда взявшийся комок. Та обычно бывает, когда всей душой воспринимаешь очень хорошую вещь. Мучительно не хотелось выходить из этого болезненного и вместе с тем блаженного состояния. И я шепнул:
  - Еще!
  Парень усмехнулся, ударил по струнам, и никак не отреагировав на мою просьбу, пропел песню Джо Кокера "Summer in the city".
  Парень так мастерски повторял все интонации, хрипы и придыхания оригинального исполнения, что я мгновенно ощутил себя на концерте автора. Кожей почувствовал раскаленный воздух крыш небоскребов. Прикрыл глаза как от яркого солнечного света.
  Парень, безусловно, обладал талантом. Такого одаренного исполнителя я, наверное, еще не слышал. Почему он играет по дворам, а не на музыкальной сцене?
  Обычно я плохо начинаю знакомство с новыми людьми. Мне всегда приходится преодолевать внутренний барьер, заставляя себя говорить те или иные, в общем-то, обычные, вещи. Здесь же вся моя неуверенность рассеялась, словно дым, под звуками гитарных струн. Парень прямо излучал спокойствие и доброжелательность. С ним хотелось говорить.
  Однако же, выяснить я ничего не успел. Парень, закончив играть, быстро убрал гитару. Не успел я опомниться, как он уже забрался в зеленую "Семерку", припаркованную неподалеку, и завел двигатель.
  Слушатели расходились. Оказывается, кроме меня, его слушал весь двор. Присевшая на лавочку пара влюбленных, мужики, прервавшие извечный стук костяшек домино ради красивой музыки, женщина, вышедшая на балкон развесить белье, цедящие сигареты рабочие-армяне, копающие яму для водопроводных труб.
  Возвращаясь на землю следом за ними, я поднялся и побрел к подъезду. Если бы не чрезвычайно насыщенный неожиданными событиями день, я бы, наверное, не придал никакого значения тому, что сквозь плотную ткань чехла гитары, в тот момент, когда парень убирал ее в машину, проглянул силуэт меча с крестообразной рукояткой. А может, мне это только показалось. Я помотал головой. После аттракциона, рыцарей и драконов, чего только не увидишь...
  Войдя в подъезд, я на минуту задержался у почтового ящика. Вытряхнув обычный ворох рекламной макулатуры, я с удивлением обнаружил внутри белый запечатанный конверт. Ни адреса, ни марок, ни штемпеля. Лишь на лицевой стороне хорошо знакомым округлым почерком написано: "Владу".
  Вспотевшими от волнения пальцами, я тут же разодрал конверт. Вытащив сложенный пополам листок бумаги, я в тусклом свете подъездной лампочки впился взглядом в ровные строчки:
  
  Мне сложно все объяснить, Влад. Слишком много всего произошло. Но... Не ищи меня, Влад. Со мной все в полном порядке, и я в полной безопасности. Если ты будешь продолжать искать меня, ты навредишь не только себе, но и мне. Забудь все, что было. Теперь все изменилось. Не звони мне. Не ищи меня. Меня не нужно ни от чего спасать. Я совершенно свободна и меня никто ни к чему не принуждает. Вспомни, Влад, между нами ничего не было. Даже если ты так думал. Я пишу эту записку, и требую от тебя лишь одно - не ищи меня! У меня все хорошо, и мне не нужна ничья помощь.
  Ксанка.
  
  Вот так! Письмо написано рукой самой Ксанки, в этом я был уверен. Я хорошо знаю ее почерк. Округлые буквы, словно из школьной тетради, с маленькими едва заметными засечками. Да и такая резкая манера излагать свои мысли принадлежала тоже Ксанке. Ни привета, ни теплого слова. Лишь требование - не ищи меня.
  Покачивая головой, я поднимался в квартиру. С одной стороны, письмо писала Ксанка, сомнений нет. Но, с другой стороны, я уже знал цену подобным фактам в нынешней ситуации. Еще вчера в милиции после проверки меня уверяли, что Ксанке ничего не угрожает. А уже сегодня, на якобы неработающем аттракционе, я столкнулся с прямо противоположным.
  По логике что - письмо в корзину? Но я бродил по комнате из угла в угол, сжимая лист бумаги в ладони. Ксанка...
  Слишком глубокие воспоминания всколыхнул этот исписанный ровным почерком клочок. То, что я гнал от себя долгие годы, запирал на пудовые замки и свинцовые двери.
  Первый раз я увидел ее на втором курсе. Она перевелась из другого ВУЗа и по распределению попала на наш поток. Самое интересное, что поначалу она не показалась мне ни особенно красивой, ни чересчур привлекательной. Да, ее внешности, наверное, могли позавидовать многие. Но мне всегда нравились спокойные тихие девушки, с мягкими чертами лица и невысокой фигурой. Ксанка же была яркой, а по характеру резкой и властной, словно Снежная Королева. Меня это не привлекало.
  Ближе мы познакомились в институтской столовой. Я ходил туда за компанию с Ильей, а он зазывал с собой всех, кто оказывался рядом. Пригласил он однажды с нами и Ксанку. Посидели, поболтали. И, вот, как-то так, она стала присоединяться к нам каждый раз.
  Вот тогда-то я присмотрелся к ней поближе. За холодной броней, прикрывавшей ее со всех сторон, мне почудился блеск теплой искорки. Пусть она горела едва-едва, пусть сама Ксанка с презрением относилась к этим, как она называла, телячьим нежностям, но, видя ее, ощущая ее тепло, я сам не осознавая, пытался раздуть огонь души. Ведь так милы были моему сердцу эти теплые проблески.
  Я дарил цветы, приглашал в кино и на выставки. Грелся в теплых лучах, стараясь не обращать внимания на удушающий холод ее характера. Но, видимо, я делал что-то не так. Ксанка считала, что меня, как и других, влечет жажда обладания ее телом и больше ничего. Поэтому держалась со мной все холоднее и холоднее. Пока не дошло до полного разрыва.
  Мы поговорили. Нет, ничего трагичного, как взрослые серьезные люди. Но после этого я запер свои чувства на замок, и старался пореже к ней приближаться.
  А вот теперь вся эта история. Рома, аттракцион, рыцари, драконы. И Ксанка...
  Нельзя сказать, что мои чувства к ней изменились. Но, и это было хуже всего, где-то под спудом гаденько зудела мысль: "А если бы это была бы не Ксанка?" Вел бы я себя также? Бросился бы очертя голову на этот драконий аттракцион? И, хотя рассудком понимал, что - да, что ничего бы не изменилось, мысль эту окончательно прогнать оказался не способен.
  И вот теперь еще и это письмо. Ясно сказано же - оставь и забудь. А я брожу по комнате и размышляю, что же делать?
  А если отвлечься от письма? Врач говорил, что скоро наступит реакция на стимуляторы, и меня неудержимо потянет в сон. Да, поспать было бы очень даже не плохо. Но до этого нужно решить, что делать дальше.
  Во-первых, на работу я завтра не пойду. Слишком много всего произошло, чтобы я поутру смог спокойно заняться оформлением и регистрацией юридических прав на интеллектуальную собственность. Я тут же набрал мобильный номер начальника отдела. Удобно все-таки иметь хорошие отношения с начальством, да и переработки у меня накопилось много. Просьба о срочном отпуске в связи с личными делами, хотя и вызвала бурю возмущенного сопения в трубку, была удовлетворена.
  Теперь, во-вторых. Что мне делать завтра? Алексею я звонить не собирался. Рыцарские турниры и схватки с драконами... хватит и сегодняшней. Единственным моментом, по которому я мог еще что-то сделать, был завтрашний прилет кого-то из владельцев Роминого аттракциона из Финляндии. Но я не знал даже имени. Впрочем, я продолжил терзать кнопки телефона, и, спустя продолжительный период времени, с удовлетворением выяснил, что из Финляндии на завтрашний день прибывают лишь два рейса в Шереметьево. В одиннадцать утра и в два часа дня. Как узнать, кто из пассажиров мне нужен, я пока не представлял. Но твердо решил к одиннадцати быть на месте.
  После нескольких часов утомительных переговоров по телефону голова отяжелела. Сказывалось и чрезвычайное напряжение сегодняшнего дня. Веки наливались свинцом, руки слушались плохо. Последним усилием воли, гоня от себя сон, я принял душ и уже хотел блаженно растянуться на кровати, как мне на глаза попался сверток, всученный на прощанье Алексеем.
  Хотелось громко ругнуться. Развернув старую тряпку, я разглядывал кожаную рукоять, тускло блестящее лезвие, пятна крови. Леша подобрал и вернул мне тот самый меч, который был у меня в руках во время схватки с драконом на Ромином аттракционе. Постукивая пальцем по металлу, я размышлял. А почему бы и нет? В самолет же мне садиться не нужно. Значит, досмотра не будет, и через магнитные ворота мне не проходить.
  Сходив на кухню за точильным бруском, я, как и был в одних трусах, уселся на кровать точить меч.
  
  
  4
  
  За окном проплывали дома, пробегали деревья. Нескончаемой стеной тянулся расписанный граффити каменный забор. Мерно стучали колеса. Я сидел у окна в красном вагоне экспресса до Шереметьево, уперев подбородок в ладони, а локти в скрещенные колени, и безучастно смотрел на пробегавшие мимо пейзажи. Я давно уже заметил, что лучше всего размышляется именно в движущемся транспорте. Может ощущение движения настраивает на отрешенный лад, а может, не требующая активного участия обстановка.
  Так почему же я включился в эту игру? Что это, синдром Алисы - желание принимать самое невероятное за реальное? Или просто неистребимый юношеский романтизм - всегдашняя готовность к необыкновенным приключениям, будто бы живущая в каждом человеке, и лишь спящая, ожидающая своего часа?
  Если посмотреть на то, что произошло со мной за последние дни со стороны, первое что должен бы сделать я - закричать: - "Не верю!". Рыцари, драконы, война, аттракцион, Изнанка... а сколько еще будет? По логике я должен был бы позвонить в милицию, рассказать, и благополучно выкинуть все из головы. А для самоуспокоения сходить к психотерапевту.
  Но нет, вместо этого я трясусь в железнодорожном вагоне, еду в аэропорт, чтобы встретить человека, о котором не имею совершенно никакой информации, не знаю, как он выглядит, как зовут и когда он прилетает. Нормальное поведение для среднего московского обывателя? Я даже усмехнулся про себя.
  Я принял правила игры. Достаточно легко и естественно.
  А может быть, я зря себя выделяю? Возможно, любой человек на моем месте поступил бы точно также. Легко воспринял бы существование драконов наравне с людьми, запросто схватил бы в руки меч и помчался навстречу невероятным приключениям. В конце концов, несмотря на спокойствие, размеренность и предсказуемость жизни среднестатистического москвича, фантастические фильмы и романы упорно вдалбливают в голову реальность существования эльфов, вампиров, волшебников, бластеров и космических пришельцев. Жанр "фэнтези" сейчас на подъеме, и воспитанные на нем, люди просто бессознательно ожидают естественной встречи с бандой гоблинов за углом супермаркета. Представив сидящую напротив полную женщину молотящей авоськой с продуктами оркам по мослам, я чуть не засмеялся.
  А может, во всем виновата любовь? Ни на минуту не забывая о том, что между нами все кончено, все равно, саднит сердечко, сдавливает болью. Чего уж скрывать от самого себя, мне было бы гораздо проще пройти мимо, если бы на месте Ксанки во всей этой карусели оказалась совершенно незнакомая мне девушка. Все в порядке. "Не ищи" - ну и ладно. Для Ксанки же... я вспомнил, как во время нечастых наших прогулок всегда в тайне мечтал, чтобы случилось что-то страшное. Маньяк с окровавленным топором, банда хулиганов или еще что-нибудь. А я закрываю ее своим телом и грудью пробиваю путь к спасению. А дальше в моих мечтаниях все просто было очень хорошо. И вот он - шанс. Все именно так и происходит. Ксанка в опасности, я вскакиваю не белого коня и...
  Хотелось. Хотелось поверить в то, что такое возможно. Но я упорно гнал эти мысли. Между нами все кончено, а точнее, как выяснилось, и не начиналось. И даже если я спасу ее из бездны ада и, походя, положу весь мир к ее ногам, счастье не наступит. Но тогда почему же я продолжаю эту невероятную гонку?
  Толчки и стук вагонов прервали мои размышления. Электричка прибыла на конечную станцию и, смешавшись с толпой, я покинул вагон. Десятиминутная поездка на автобусе, и я стою перед воротами в аэропорт.
  В Шереметьево я был первый раз и поэтому просто следовал за людским потоком. Пробравшись через толкотню у входа, я очутился в огромном зале. Побродив по которому и детально изучив информационное табло я, наконец, приблизился к информационной стойке.
  Ожидая увидеть длинную очередь, я с удивлением отметил, что народу вокруг собралось немного. Электронные табло и постоянное оповещение через громкоговоритель о прибывающих и отбывающих рейсах давали пассажирам достаточно информации, избавляя их от необходимости терзать вопросами девушек-информационисток.
  Воспользовавшись их свободой, я попытался прямо изложить свой вопрос:
  - Подскажите, пожалуйста, клиент нашей фирмы должен прилететь сегодня из Финляндии. Но, понимаете, какое дело, потеряли его телеграмму и я теперь совершенно не представляю, как мне его найти. Подскажите, как можно встретить незнакомого человека?
  Девушка сверкнула дежурной улыбкой.
  - Рейс Шереметьево - Хельсинки-Ванта прибывает через двадцать минут, - объявила она, постучав по клавишам компьютера. Впрочем, это я уже знал и так, просмотрев информацию о прибытиях на главном табло.
  - Поймите, девушка, я не знаю человека, которого должен встретить, - попробовал я еще раз. - Вы не могли бы мне как-то помочь?
  С шоколадкой надо было подходить - мелькнула запоздалая мысль.
  Девушка не секунду наморщила лобик, изображая работу мысли. После чего покачала головой:
  - Совсем ничего не знаете? Имя, компания, место в самолете?
  Я сокрушенно развел руками.
  Порывшись в столе, девушка протянула мне листок бумаги и ручку:
  - Пишите название своей фирмы и ждите вон там, - она махнула рукой в глубину зала. - У ворот прибывающих рейсов. Через них проходят все пассажиры с прибывших самолетов, вы не разминетесь.
  - Спасибо! - машинально поблагодарил я, взял листок и отошел от стойки.
  Решение простое и логичное. Вот только что я мог написать? Если Рома и говорил мне название аттракциона или фирмы, на которую он был зарегистрирован, я его совершенно не запомнил.
  После долгих раздумий я все-таки изобразил на листочке: "Аттракцион "Принцесса и Дракон" и пристроился к кучке таких же, как и я, встречающих. Таблички, подобные моей, наличествовали в руках у каждого, и я не чувствовал себя белой вороной в стае.
  Людской поток, протекающий через ворота, то редел, то снова усиливался. Я провожал пристальным взглядом каждого, кто хоть отдаленно напоминал внешним видом бизнесмена, одновременно поглядывая на электронные часы. Время шло. Пять, десять, тридцать минут истекли уже с того момента, как на большом табло напротив строчки "Хельсинки-Ванта - Шереметьево" высветилось "прибыл". И хоть бы кто, из прошедших за это время через ворота, бросил взгляд в мою сторону.
  К тому времени, как электронные часы показали двенадцать, я уже совершенно издергался. Поймать организатора аттракциона представлялось мне единственным, что я мог еще сделать для прояснения ситуации с Ксанкой. Должны же были они хоть как-то контактировать с потенциальной жертвой. У них должен быть, просто не могло не быть, выхода на нее, какие бы необычные события не произошли позже. Пусть, если не адрес, то хотя бы номер мобильного телефона. А поговорить с Ксанкой, после всего случившегося, я был просто обязан. Поговорить лично. Расставить, как говорится, все точки над "i".
  С другой стороны, я даже не представлял себе, что я скажу этому финскому бизнесмену. Да и вообще, как буду объясняться, если он не знает русского. Фраза: "Здравствуйте, я тут у вас на аттракционе дракона встретил...", представлялась мне донельзя нелепой и могла спровоцировать лишь глупый скандал с привлечением милиции, однако ничего иного в голову не приходило.
  Уже почти час дня. Либо я упустил последнюю возможность, либо нужно ждать двухчасового рейса. Я боялся оставить свое дежурство даже на минуту. Хотя в животе ощутимо урчало, я опасался отлучиться в кафе, чтобы не упустить даже малейшего шанса на встречу. Так и стоял, держа листочек с надписью на уровне груди и провожая каждого проходящего все более и более мрачным взглядом.
  Наконец, табло во второй раз высветило долгожданное "прибыл" в нужной мне строчке. И я с новой надеждой встречал выходящих пассажиров.
  Что это? Мимолетный взгляд, движение бровей? Молодой мужчина в аккуратном сером костюме прошел мимо меня. Ни поворота головы к моей табличке, ни слова, ни жеста в мою сторону. Но что-то же привлекло мое внимание именно к нему?
  Я заметался, разрываясь в желании броситься за ним, и одновременно сомневаясь, не ошибся ли я, и не выйдет ли из ворот нужный мне человек буквально через минуту. Что лучше - ждать или довериться мимолетному порыву интуиции?
  Швырнув листок на пол, я бросился за костюмом, пытаясь успокоить себя мыслями о бесполезности дальнейшего ожидания.
  Мужчина, не глядя по сторонам, спустился на эскалаторе на уровень ниже, туда, где элеваторы выдавали пассажирам багаж. Но влезать в толпу и выискивать среди кружащихся на ленте конвейера чемоданов свои вещи не стал, а направился куда-то в дальний конец зала.
  Я незаметно, как мне казалось, следовал за ним. Людей здесь почти не было и приходилось отставать и прятаться за толстыми колоннами, чтобы мужчина не заметил слежки.
  Когда он свернул к рядам камер хранения, я почувствовал себя героем шпионского детектива. Вот сейчас, он остановится, откроет камеру, и ко мне в руки попадут все явки и адреса. Вскроются тайны, все сразу станет ясно и понятно.
  Скрываясь за рядом металлических ящиков камер хранения, я, чуть высунув голову, наблюдал, как мужчина открывает нужную ему ячейку. Может быть, подойти прямо сейчас?
  Ох! В глазах потемнело. Я ощутил железный захват на собственной шее. Попытался повернуться, вырваться из стальных тисков, однако же, сильные руки развернули меня, легко приподняли, с такой силой припечатав к стене, что воздух вырвался из легких одним порывом. Болтаясь, словно подвешенный за шею цыпленок, я попытался лягнуть обидчика ниже пояса, но и эти усилия пропали даром. Напору такой силы оказалось невозможно сопротивляться. Я болтался, как кукла на веревочке, сознание стремительно ускользало.
  - Хомяк! Хомяк! Отпусти его! Это наш, наш! - чей-то голос слабым эхом пробился сквозь шум крови в ушах.
  Колени подогнулись, и я обессилено плюхнулся на пятую точку, судорожно прижимая ладони к измятому горлу. Воздух пробивался в легкие тяжелыми толчками. Но кровавая пелена постепенно спадала с глаз.
  Первое, что попало в поле моего зрения, оказались две пары черных армейских ботинок на высокой шнуровке. Подняв голову чуть выше, я оглядел нависших надо мной охранников, одетых в черную форму с яркими золотыми буквами security на груди.
  Тот, что держал меня изначально, выглядел настоящим гигантом. Рельефные шары мышц проступали даже сквозь форменную одежду. Второй, тот, что поменьше, буквально повис, вцепившись в локоть гиганта. Возможно, именно его голос я слышал только что. Лица у обоих закрыты черными шерстяными масками, словно у бойцов антитеррористической организации на задании.
  Маленький отпустил большого и бросился ко мне, срывая маску. И почему я даже не удивился, разглядев под ней моего недавнего знакомца Алексея? Леша опустился на корточки рядом со мной, участливо глядя в лицо. Силач же, перешагнув через мои ноги, осторожно выглянул в проход, точно так же, как я сам несколькими секундами раньше.
  - Ты извини Хомяка, Вася у нас иногда не рассчитывает сил, - извиняющимся тоном сказал Алексей. И с гордостью добавил: - Он тоже наш, тоже рыцарь.
  - Замолчи! - в полголоса одернул его Вася-Хомяк. - Нашел время знакомиться.
  Леша протянул мне руку, помогая встать. Вася все также осторожно выглядывал из-за угла. Одновременно пискнули рации, укрепленные в нагрудных карманах обоих охранников. Сквозь неразборчивое шипение мне послышалось что-то вроде "Камеры взяты". Вася дернул Лешу за руку:
  - Я пошел! А ты с ним останься.
  И скрылся в проходе.
  - Какого...! - я дернулся, было, за ним, однако Леша удержал меня, крепко вцепившись в плечо.
  - Не влезай! - шепнул он мне прямо в ухо. - Мы сами возьмем его, ты только помешаешь.
  Но я не мог устоять на месте. Единственный шанс найти Ксанку я видел лишь в этом финском бизнесмене, и упускать его не собирался. Высунувшись из-за стояка, я увидел, как три человека в черной форменной одежде, одним из которых был Вася, неторопливо приближались к финну, каждый со своей стороны. Окружив того со всех сторон, они разом пресекали любую возможность побега.
  Черные фигуры плотным кольцом окружили серую. Тот, что стоял сзади финна что-то сказал вполголоса, на таком расстоянии не было слышно, что именно. Финн вздрогнул и оглянулся. Что-то ответил. Со своего места я ничего не слышал, лишь только разглядел недоуменную улыбку вполне естественной растерянности на лице бизнесмена.
  Короткий диалог, и финн, захлопнув ячейку, совершенно спокойно последовал за охранниками вглубь коридора. Я снова дернулся за ними и снова Леша удержал меня.
  - Пойдем, - уже нормальным громким голосом сказал он и потащил меня в противоположную сторону. - Ниже на уровень. Его сейчас туда приведут.
  Пройдя в незаметную дверь с табличкой "посторонним вход воспрещен" и спустившись на эскалаторе еще ниже, мы оказались в багажном помещении. Людей здесь не было совсем, я заметил только двоих рабочих, отсоединявших от тягача тележки с чемоданами. Леша протолкнул меня сквозь еще одну служебную дверь, и мы оказались в большом помещении с широкими окнами, выходящими на летное поле.
  Просторный зал не оказался пустым. Вдоль стен на лавках расположились люди одетые в охранную форму, за масками я не видел ни одного лица. На столах стояли раскрытые сумки с каким-то снаряжением, на коленях охранники держали защитные каски, а вдоль стен были пачками расставлены большие щиты, какие обычно применяет ОМОН во время разгона демонстраций.
  Чувствовалась повисшая в воздухе напряженность. Практические все охранники были вооружены. У каждого на поясе висела кобура с пистолетом, некоторые держали в руках автоматы Калашникова. Все это настолько напоминало подразделение спецназа, изготовившегося к выполнению задания, что я ошеломленно замер на пороге.
  Леша подтолкнул меня в спину, направляя к троим охранникам, стоящим вокруг стола у дальней стенки. Внешне никто из них ничем не выделялся на фоне остальных. Та же черная форменная одежда и скрытые за масками лица. Однако же здесь витала незримая аура руководства.
  - Это Линь, наш лидер, - возбужденно шептал Леша, пихая меня в спину. И уже в полный голос, обращаясь к самой рослой фигуре: - Владлен Валентинович, смотрите, кого я привел!
  Не разделяя Лешиной радости, Линь встретил его тоном начальника выговаривающего провинившемуся подчиненному:
  - Алексей! Почему без маски! Сколько раз нужно повторять!
  Леша, ругнувшись под нос, принялся лихорадочно рыться по карманам.
  - И ему дай, - бросил Линь в мою сторону. - И в угол отойдите. Не до вас сейчас.
  Алексей, рывками натягивая шерстяной чулок на физиономию, дернул меня в сторону. Хотя Линь сразу же вернулся к тихому разговору с коллегами, мне показалось, что он проводил меня пристальным и весьма напряженным взглядом.
  Я едва успел натянуть на голову маску, превратившись в такого же безликого охранника, как в комнату ввели захваченного финна. Понимая, что перестал играть ведущую роль в текущих событиях, я тихо стоял у стены, просто наблюдая за развитием событий. В столь воинственном окружении я ожидал, что Линь сразу же выступит с позиции силы. Однако же обратился он к бизнесмену достаточно любезным тоном:
  - Присаживайтесь, пожалуйста, - Линь указал на свободный стул. - Ммм... хотите кофе?
  - Нет, спасибо, - финн отвечал с неменьшим спокойствием и любезностью. Словно не на него сейчас были направлены стволы автоматов в руках явственно нервничающих охранников. - Я бы хотел узнать причину моего задержания и, для начала, посмотреть на ваши удостоверения.
  - Причина вашего задержания проста, - Линь проигнорировал требование предъявить документы. - Нам нужна информация.
  - Да? - финн приподнял бровь. - А почему вы думаете, что сможете получить ее от меня?
  - Если вы будете молчать, - Линь добавил металла в голос. - Мы вынуждены будем принять серьезные меры.
  - Это как? - финн уже откровенно издевался. - Убьете что ли? А силенок хватит?
  И мгновенно исчез. Только прозрачные круговые волны колыхнули воздух в том месте, где он только что находился. Уже знакомые мне волны, точно такие, как при появлении и исчезновении дракона на аттракционе. Значит, финн, насколько я разобрался в условностях происходящего, ушел на Изнанку?
  - За ним! Взять его! - рявкнул Линь во весь голос.
  Охранники сорвались со своих мест. Выхватывая что-то из груд наваленного снаряжения, каждый из них на секунду замирал и растворялся в воздухе, вызывая новый всплеск воздушных волн. Линь с помощниками исчез среди первых. Буквально через пару секунд лишь я один остался в помещении недоуменно озираться. Как сознательно пройти на эту самую Изнанку я не представлял.
  И в этот момент прямо передо мной возник финн. Я шарахнулся назад, чуть не полетев через расставленные стулья. Финн же, не заметив меня, или же просто не удостоив внимания, чуть наклонился вперед, по направлению к окну, открывая рот.
  Такое я видел раньше лишь в фантастических фильмах. Струя пламени ударила изо рта финна, как из огненной пушки. Оконная рама с жутким треском вылетела наружу, разметав во все стороны брызги стеклянных осколков. Все что оказалось на пути огненного цунами мгновенно запылало. Я бросился на пол, отворачиваясь и прикрывая глаза локтем от удушающего жара.
  Еще одно колебание воздуха и финн вновь исчез. Зато стали появляться черные фигуры. Кто-то рванул меня за плечо:
  - Где он?!
  - Исчез! - прохрипел я в ответ.
  Охранники, или все-таки правильнее называть их рыцарями, снова стали пропадать. В воздухе рябило от расходящихся волн вокруг появляющихся и исчезающих людей.
  Поднявшись с колен и кое-как проморгавшись, я обнаружил, что снова остался один.
  Огонь плясал вдоль стен, комната горела. Нужно было убираться отсюда, но куда? Все исчезли. Ушли на Изнанку? Но как? Я вспомнил расходящиеся вокруг каждого воздушные круги. Леша говорил, что я тоже способен пройти туда, и даже уже проходил там, на аттракционе. Что же нужно сделать?
  Я представил эти самые волны расходящиеся вокруг меня. Зажмурил глаза, сжал кулаки. Ну же, давай! Бам! Открыв глаза, я обнаружил, что ничего не изменилось. Но как же так? Я чуть не закричал. Нужно всего лишь сделать шаг! Я же знаю, что это все есть!!!
  И никакого "Бам!". Краем глаза я заметил, как уже реальные, а не воображаемые волны разбежались где-то у меня за спиной. В уши же мне ударила какофония человеческих криков и оглушающего рева.
  В комнате никого не было. Невообразимый шум доносился снаружи, через разбитое окно. Огонь постепенно спадал, и я смог, закрывая лицо ладонями, пробраться к оконному проему.
  Подобрав с пола оброненный пистолет, с пустыми руками ощущение беззащитности не оставляло меня, я осторожно высунулся над подоконником. Глазам моим предстала невероятная картина. Хотелось крепко зажмуриться, ущипнуть себя и проснуться в тихой теплой постели. Или рывками мотать головой, прогоняя навязчивый кошмар. Или...
  Дракон, размеры которого поразили меня на аттракционе, казался игрушечным по сравнению с монстром, возвышающимся в эту минуту над бетоном летных полос. Длина его черного тела, покрытого уродливыми выступами и костяными наростами, не уступала автобусу, а размах крыльев превышал стоящий неподалеку самолет. Мощные лапы, вооруженные кривыми когтями, словно колонны упирались в землю. Гибкий хвост удваивал его и без того огромные размеры. А пасть с белоснежным рядом острейших клыков казалась входом в преисподнюю. А уж глаза... раскаленные угли дьявольских зрачков, не иначе.
  Мои руки, словно сами по себе, вскинули пистолет. Уперев локоть, как учили на военных сборах еще в мою бытность студентом, я сбросил дужку предохранителя и надавил на курок. Боек сухо щелкнул, выстрела не последовало. Дракон оглушительно ревел, поливая взлетное поле огнем.
  Передернув кожух затвора, я снова нажал на собачку. И вновь пистолет издал лишь беспомощный щелчок. Еще и еще раз. Выстрелов не последовало.
  Отбросив бесполезное оружие, я приник к раме. Если в первые минуты мое внимание было приковано целиком к дракону, то теперь я обратил внимание на две группы людей в черной одежде, подбирающиеся к нему с разных сторон. С замиранием сердца я следил за маневрами охранников Линя.
  Каждая группа состояла из трех человек. Двое несли большие щиты, те самые, на которые я обратил внимание при входе. Щиты, благодаря большой площади, хорошо защищали всю группу от посылаемых драконом струй огня. Стоило монстру направить убийственное пламя на людей, как все трое слаженно становились на колени, щитоносцы чуть впереди, плотно смыкая щиты краями. Пламя обтекало щиты, оставлявшие небольшое безопасное пространство как раз для людей. Внешняя поверхность щитов полыхала, но рыцари-охранники не обращали на это особого внимания. Лишь изредка сбивали клубки огня с одежды друг друга. Их черная форма видимо была пропитана какой-то жидкостью, препятствующей горению, что также давало преимущество перед огнем.
  Головы каждого из них закрывали защитные шлемы с прозрачной стеклянной передней частью. Моргая слезящимися от жара глазами, шерстяная маска на физиономии мало способствовала защите лица, я даже немного позавидовал им, хотя те были гораздо ближе к огненному эпицентру.
  Дракон медленно пятился от надвигающихся под прикрытием щитов фигурок, поворачиваясь к ним левым боком. Люди также медленно наступали.
  Дракон издал громовой рев. Тело его изогнулось дугой так, что черный хвост подобно бревну тарана стеганул по наступавшим. Однако и этот прием оказался немногим действеннее огненных струй. Человеческие фигуры разом, все как один, бросились на землю, прикрывшись сверху щитами. Живая плеть со свистом рассекла воздух, проносясь над залегшими под щитами людьми, на исходе движения с грохотом разворотив угол какого-то строения.
  Воспользовавшись моментом, пока атаковавшие его люди поднимались с земли, дракон расправил широкие, как паруса, крылья и, продолжая движение, мощно оттолкнулся от взлетной полосы задними лапами. Несколько взмахов, и дракон уже парил над полем аэропорта. Поднявшись повыше, он выполнил изящный разворот и молниеносно спикировал на замерших внизу людей, в полете поливая огнем все вокруг.
  Рыцари пригнулись, плотно прикрываясь щитам сверху. И тут в бой вступили центральные участники атакующих групп. Стоило дракону отвести струю огня в сторону, заходя на новый виток или меняя цель с одной группы людей на другую, как плотно сведенные до этого щиты размыкались, и третий участник стрелял по дракону из какого-то оружия, напоминавшего средневековый арбалет. Стреляли почти не целясь, не пытаясь поразить дракона в глаз, как это делают в фентезийных фильмах, лишь грубо направляя выстрел ему навстречу.
  Стрелы, короткие и толстые, с широким, в две моих ладони гладким наконечником, напоминавшим зонтик без материи, в основном попадали в широко раскинутые крылья дракона, прошивая их насквозь. Дракон сделал несколько кругов, заходя для атаки с разных сторон. Рыцари отвечали встречными выстрелами.
  Через несколько минут активной перестрелки четко выявилось преимущество стрелков над драконом. Стрелы пробивали тонкую кожаную перепонку крыльев, оставляя в них рваные дыры. Дракон ревел и плевался огнем, однако было хорошо заметно, что ему становится все труднее удерживать свое тело в воздухе.
  Драконьи маневры становились все хаотичнее, крылья хлопали вхолостую и, наконец, на очередной петле не удержали тяжести, и дракон с оглушительным грохотом врезался в землю. Содрогнулось, как мне показалось, все здание аэропорта. Взметая клубы пыли и разметывая все вокруг себя, оглушенный падением дракон бился на земле, пытаясь подняться на лапы.
  - Гарпуны! - команда прозвучала рядом со мной.
  Перегнувшись через оконный проем, я заметил третью группу людей, также укрытую щитами. Участия в бою они не принимали, и я подумал, что здесь осталось руководство, для командования и координирования действий боевиков. Однако же выяснилось, что я был не совсем прав.
  Щитоносцы остались на месте, стрелки же, так удачно лишившие дракона воздушного превосходства, со всех ног бежали к группе запаса. Навстречу им, изо всех сил мчалась новая пара действующих лиц. В одном из бежавших я по мощной атлетической фигуре опознал Васю-Хомяка. Его напарник не уступал ему ростом, и у меня мелькнула мысль, уж не Линь ли это собственной персоной? Как я успел заметить раньше, среди рыцарей-охранников никто не догонял в росте своего командира. Оба гиганта тащили в руках длинные палки, видимо это и были упомянутые гарпуны, и толстые звенящие мотки цепей.
  Подбежав к щитоносцам, гарпунеры заняли в группах центральное место. Обновленные отряды, пользуясь временной беспомощностью дракона, быстрым шагом сближались с ним, замыкая импровизированные клещи.
  Первым пошел в атаку Хомяк. Широким броском захлестнув один конец цепи вокруг бетонной тумбы, он одним слитным движением перехватил гарпун и, резко изогнувшись, метнул его в бок дракону. Дракон оглушительно взревел.
  Щитоносцы со стуком сомкнули края щитов, едва успев прикрыться от огненной бури, выметнувшейся навстречу смельчакам. И в тот же момент гарпунер второй группы, закрепив конец своей цепи, послал стальной костыль в открытый бок дракону.
  Дракон ревел от ярости и боли. Метал в сторону обидчиков нескончаемые столбы огня. Оранжевые языки пламени гуляли по всему полю, черные клубы дыма застилали небо. Дракон отчаянно метался, но закрепленные цепи удерживали его на месте.
  Подобрав под себя лапы, дракон попытался вновь подняться на искалеченные крылья, однако же, издав отчаянный вопль боли, снова рухнул на землю. От душераздирающего визга у меня закладывало уши.
  Пока дракон бился, теряя силы, рыцари, прикрываясь щитами, отступали за новым оружием, осторожно пятясь.
   Казалось, победа людей над зверем очевидна, однако же, дракон еще не растратил всю свою мощь. Не выдержав сумасшедших рывков, одна из цепей, удерживающих его на месте, порвалась, наполнив воздух мелодичным звоном.
  Мне почудилось, что время на несколько секунд остановилось. Порванные звенья цепи барабанили вокруг разлетевшейся шрапнелью. Как вкопанные замерли под прикрытием щитов черные фигуры. Гудящее вокруг пламя опало, и в рассеявшихся дымных клубах я видел, как изогнулась могучая шея. Огромные зубы вцепились в оставшуюся цепь. Мощнейший рывок, и обрывки второй цепи разлетелись по сторонам. Дракон изогнулся, подобрал под себя лапы и одним прыжком оказался в небе.
  Я смотрел, как порванные крылья неровными рывками загребали воздух, как болтались с обоих боков цепные обрывки. Разглядел даже струи яркой крови, окрасившие торчащие рукоятки гарпунов и верхние звенья цепей в алый цвет. Ожидая новой атаки, я пригнулся пониже, скрываясь за каменной стеной.
  Дракон взревел. Но не бросился на искалечивших его людей, а, помогая себе взмахами рваных крыльев, полетел прочь.
  Вопль ярости упустивших победу людей, раздавшийся вслед дракону, не уступал по громкости его реву. Стрелки, уже совершенно не скрываясь, выпустили ему вдогонку несколько стрел, впрочем, безрезультатно. Дракон удирал, не позволив людям продемонстрировать завершающий шаг. "Кап де грейс" не состоялся.
  И только в эту минуту ужасная мысль ударила мне в голову - ведь улетающий дракон обрывал последнюю нить, по которой я мог добраться до Ксанки! Что-то подхватило меня, потащило. Не осознавая себя, я перемахнул через искореженный подоконник и бросился следом за драконом, что-то бессвязанно крича и размахивая руками.
  Кто-то из рыцарей сбил меня на землю, ухватил за шиворот, резко встряхнул. Может быть, это был Леша, может силач Вася, а может быть и сам Линь, мне было все равно. Дракон улетал, унося вместе с собой мою последнюю надежду. Я трепыхался, пинался, пытался вырваться. Мне было жизненно необходимо куда-то бежать, что-то делать. Я не мог смириться с тем, что все потеряно...
  Более-менее пришел в себя я лишь в автомобиле. Притиснутый мощным плечом одного из рыцарей к стенке, я осознал себя за бессмысленным разглядыванием резинового коврика на полу закрытого микроавтобуса, в котором находился.
  Снаружи доносились обрывки разговоров и далекие завывания сирен пожарных машин и автомобилей скорой помощи. Получается, я бессознательно вернулся с Изнанки в реальный мир?
  В голове было пусто и холодно, как в погребе. Единственная мысль, откуда-то из детства, буравила мозг снова и снова: "Он улетел, но обещал вернуться", "он улетел, но обещал вернуться"... Очевидно, никто и никуда не вернется. Упущен последний шанс найти Ксанку. Дракон улетел. И искать его бесполезно. Ледяные когти сжимали сердце, горло сдавило, стало трудно дышать. "Он улетел, но обещал..."
  Ячейка! Словно близкий разряд молнии обжег мне голову. Ячейка! Он что-то положил или взял оттуда! Нужно проверить!
  Я рванулся к дверям автомобиля, но сидящий рядом рыцарь железной рукой ухватил меня за плечо, удержав на месте.
  - Да успокойся ты! - по голосу я узнал Васю-Хомяка.
  Ребром ладони я ударил его по бицепсу:
  - Отпусти меня, я в порядке!
  Вася удара словно и не заметил. Впрочем, не удивительно, эдакая гора мускулов.
  - А, пришел в себя, наконец, - рассмеялся он. - Не дергайся, сейчас поедем.
  - Куда? Где мы?
  - Пока еще у аэропорта. Сейчас все соберутся, и будем рвать когти.
  - Пусти! - чуть не заорал я на него. - Нужно проверить ячейку.
  - Какую ячейку? - брови на его круглом добродушном лице дернулись вверх.
  - Ячейку. В камере хранения. Там, - мне удалось-таки вырваться из его руки. - Он взял что-то. Или положил. Нужно проверить.
  - Слушай, а ведь верно. Он что-то пихнул в камеру и дверку еще так резко захлопнул, когда мы подошли, - встрял в разговор сидящий напротив Васи рыцарь. Его голову все еще закрывала спецназовская маска, только глаза блестели в прорезях.
  Вася одним движением усадил меня обратно на сиденье. Сам же, приоткрыв заднюю дверцу микроавтобуса, позвал:
  - Владлен Валентинович! Подойдите на секунду.
  И в двух словах изложил заглянувшему в автобус Линю ситуацию. Тот мгновенно выудил из нагрудного кармана рацию.
  - Леша, камеры еще под контролем?
  - Отключаю. Пара секунд, и я буду на месте, - прошипела рация в ответ.
  - Подожди, нам нужно вернуться на несколько минут.
  - Не думаю, что это разумно. Там все горит. Людей много. Пожарные уже работают.
  - Это важно, держи камеры!
  - Ок, камеры не выключаю, жду команды.
  - Да, еще, открути запись на момент захвата. Мне нужно знать код ячейки из камеры хранения. Он его набирал, так что у тебя все есть. До связи, - Линь вернул рацию в карман.
  - Вася - со мной. Остальные здесь. Ты, пожалуйста, тоже, - Линь подчеркнуто ткнул пальцем в мою сторону и скрылся. Вася выпрыгнул за ним и захлопнул дверь автобуса за собой. Я же обессилено откинулся на лавке.
  Казалось бы, никаких особых физических нагрузок за сегодня я не испытывал. Психологически же, я оказался вымотанным не меньше, чем после боя на аттракционе. Один лишь вид огнедышащего монстра, осознание, что такие как он находятся рядом, буквально в двух шагах, приводило в смятение. Вспоминая, с какой легкостью эти зубы рвали стальные цепи, мне постоянно представлялись перекушенные пополам человеческие тела. А извергаемые этой глоткой реки огня...
  И это всего лишь я наблюдал за драконом с достаточно безопасного расстояния. А каково пришлось тем, кто сошелся с ним вплотную?
  Я обвел взглядом троих оставшихся в фургоне рыцарей. Расслабленные позы и медленные, словно бы ленивые движения выдавали пережитое только что чудовищное напряжение. Их черная форма зияла дырами и подпалинами. В воздухе явственно ощущался запах исходящей от них гари. У того, что сидел напротив меня едва заметно дрожали руки. Он даже не снял маску, откинувшись и прикрыв глаза, он находился словно бы в какой-то прострации, витая в данный момент неизвестно где. Сидящая ближе к выходу пара ребят, я даже не мог назвать их мужчинами, обоим на вид было лет по двадцать, выглядела настолько же изможденной. Оба мрачно курили, выпуская сигаретный дым через узкие окошки в стенах автобуса, скорее напоминавшие бойницы, чем нормальные окна. У сидящего слева от меня, оказалось сильно обожжено лицо. Шрам был не сегодняшний, старый и уже затянувшийся, но впечатление производил ужасающее. Поймав его напряженный взгляд, я поспешил отвести глаза в сторону.
  У меня в голове не укладывалось, как эти парнишки, могли только что слаженно, словно профессиональные солдаты, вести бой против огнедышащего монстра размером с небольшой самолет. Сколько же выдержки, какая железная воля нужна была для того, чтобы прямо стоять под испепеляющими струями, не пригибаясь, не боясь за собственную жизнь, понимая, что один дрогнувший обязательно погубит и стоящих рядом с ним товарищей. Ребята достойны восхищения.
  Микроавтобус качнулся под тяжестью запрыгнувшего в салон Васи. Рывком захлопнув дверь, он пробрался на сиденье и мощно ударил два раза по передней стенке, отделявшей салон от кабины водителя.
  - Погнали.
  - Нашли что-нибудь? - потянул я его за рукав. Сейчас меня волновало только это.
  Вася повернулся ко мне.
  - Нашли. Линь разберется.
  Автомобиль резко взял с места. Вася устроился рядом со мной. Запустив руку под куртку, он выудил завернутый в фольгу сверток.
  - Перекусить никто не хочет?
  Сидевший напротив меня рыцарь не открывал глаз. Казалось, он спал. Двое куривших покачали головами. От запаха еды меня слегка замутило и, издав неопределенный звук, я отвернулся от подсунутого под нос пакета. Не смущаясь отказом, Вася зачавкал бутербродами в одиночестве.
  Автомобиль мчался с ощутимо большой скоростью, закладывая резкие повороты, разгоняясь и притормаживая. Я пытался удобно пристроить гудящую голову к прохладной металлической стенке и думал. Думал об одном и том же. Что заставляет этих людей рисковать своей жизнью? Ведь это самые обычные люди. Не маньяки, не убийцы. Я не видел в их глазах застоявшейся пустоты, такой, какая часто встречается у профессиональных военных, привычных к гибели в бою. Вот так вот выйти один на один с живым олицетворением смерти, что может подвигнуть человека на такое? Что лежит за душой каждого из них, что заставляет их идти и не сворачивать? Неужели только романтика, красивые детские мечты, стремление уйти от серости повседневных будней, искать что-то необычное, невозможное, такое чего не встретишь в обычной жизни? Или может за этими прикрытыми от усталости глазами где-то глубоко-глубоко скрывается личная драма? Несбывшаяся или утраченная любовь, утерянная надежда на счастливую жизнь? Что же движет ими?
  А что движет мной? Я возвращаюсь к этой мысли снова и снова. И не нахожу ответа. Просто не могу по-другому и все. Не в состоянии забыть, бросить, пройти мимо. Ведь знаю точно, если отступлюсь, черные Ксанкины глаза будет преследовать меня до конца жизни. Даже если ей и в самом деле ничего не угрожает.
  Машина остановилась. Вася подтолкнул меня к выходу и вместе с остальными я выбрался наружу.
  - Вот он, наш "Первый анти-драконий" банк, - почувствовав хлопок по плечу, я обернулся и увидел улыбающуюся физиономию Алексея. Его вторую руку, согнутую в локте, удерживала на груди импровизированная перевязь. Рукав ниже локтя почти полностью выгорел, на красной коже руки уродливыми буграми пузырились волдыри.
  - Не обращай внимания, - Леша заметил мой взгляд. - Стимуляторы уже вкололи, ничего не чувствую. Да и заживет скоро. Так, краем задело.
  - Давай, давай, - подтолкнул его в спину Вася. - Тебе еще в больницу ехать.
  - А нам наверх, - Вася потянул меня к зданию. - Линь с тобой поговорить очень хочет. Пошли.
  Леша вернулся в машину, снаружи это оказались бронированные микроавтобусы инкассации с крупными синими буквами "ПАД-Банк", и автомобиль тут же тронулся. Вася же провел меня мимо главного входа с полукруглыми автоматическими воротами, и мы вошли в здание через неприметную боковую дверь. Поднявшись на лифте на третий этаж, Вася провел меня в небольшой, но солидно обставленный кабинет. Очевидно принадлежащий кому-то рангом не меньше директора.
  Линь уже сидел в черном кожаном кресле за полукруглым столом. А на диване напротив...
  - Какие люди! Сколько лет! - все с той же черной форме охранника прожженной в нескольких местах, со своей всегдашней улыбочкой на лице с дивана приветственно поднял руку Илья.
  Наверное, у каждого человека есть свой придел к удивлению. Что могло изумить сильнее, если не совершенно невероятная встреча со старым институтским другом в такой обстановке? Илья - рыцарь?! Но на сегодня мой предел был уже вычерпан до дна. Я спокойно, будто этого и ждал, пожал протянутую мне руку.
  Линь протянул ладони через стол, чуть приподнявшись с кресла:
  - А давайте для начала познакомимся, - выдал он, указывая мне на стул.
  Я сел.
  - Давайте.
  - Меня зовут Владлен Валентинович Линь, - я разглядывал его темное от загара круглое лицо. Зауженный разрез глаз, да и говорящая фамилия, выдавали в нем восточные корни. Китай или Корея. Коричневатая кожа, черные короткие волосы. Довольно глубокие морщины на лице давали ему не меньше пятидесяти лет. Темный пронзительный взгляд, таким обычно обладают суровые и решительные люди. Тонкие губы, общая грузноватая, несмотря на высокий рост, фигура. Прогоревшая местами черная куртка. Хотя Линь на полную мощность включил кондиционер, резкий запах горелого оставался разлит в воздухе.
  Разглядывая Линя, я пытался определиться с собственным поведением. Еще в аэропорту меня удивило, что все обращаются к нему словно подчиненные к начальнику. И думал, не стоит ли мне вести себя также.
  - Меня зовут Влад. Можно "на ты", - осторожно ответил я, предоставляя ему возможность вести разговор дальше.
  - На самом деле, - ответной любезностью Линь меня не удостоил. - Я президент этого банка. И, как ты уже знаешь, я - глава контролеров.
  - Кого? - не понял я.
  - Контролеров, - повторил Линь. - Тебя уже ввели в курс дела, рассказали о нас, о том, кто мы и чем занимаемся. Ты обслуживался в нашей больнице. Ты видел нас за работой.
  - Вы - лидер рыцарей. Это мне сказали.
  Линь перевел взгляд на Илью:
  - Кто его вводил?
  - Леша.
  - Маленький?
  Илья кивнул. Линь покачал головой.
  - Нашли же, кого с ним оставить!
  - Он сам вызвался, - поспешил оправдаться Илья. - И так уже сложилось, новичок вводит новичка.
  - Как я понимаю, - Линь перенес внимание снова на меня. - Алексей забил тебе голову всей этой рыцарской чепухой. На самом деле - все это чушь. Ну, ты же сам понимаешь, какие рыцари! Мы - контролеры.
  Нажав кнопку на одном из телефонных аппаратов, стоящих у него на столе, он попросил:
  - Света, сделай, пожалуйста, нам чай.
  И снова переключился на меня.
  - Я попробую рассказать с самого начала. На самом деле все гораздо проще. И вместе с тем сложнее. То, что человек может изменять окружающий мир, сомнений не вызывает?
  Я покачал головой.
  - Если взять изначально стабильную систему и добавить в нее фактор хаотического воздействия, - продолжал Линь поучающим тоном лектора, - система будет изменяться. Именно таким фактором изменения оказались в нашем мире люди. Изобретение колеса, каменного топора, автомобиля. Все это - воздействия на стабильное ранее пространство. А что послужило причиной, откуда появились все эти идеи, то, чего раньше в системе не было и быть не могло?
  Я пожал плечами.
  - Работа человеческой мысли. Система, в которой раньше не существовало, скажем, колеса, не в одночасье, путем длительной работы и экспериментов, в конце концов, изменяется, и люди обретают способность раскатывать по дорогам на автомобилях. Изначальное абстрактное движение мысли привело к физическому изменению мира. Вопросов не вызывает?
  - Ну, если посмотреть на это под таким углом... - я снова пожал плечами. - Очевидно, что любое изменение есть результат изначального толчка мысли.
  - Замечательно! Значит, ты готов рассматривать мысль, как некую энергию, способную на определенное воздействие. А сумму изменений окружающего мира от изначального, как результат работы данной энергии.
  - Теперь, наглядный пример, - Линь вытащил из ящика стола лупу и протянул ее мне. - Посмотри через нее на, скажем, вот этот шарик.
  Линь вытянул вперед руку с лежащим на раскрытой ладони стальным шариком. Я послушно уставился на него через увеличительное стекло.
  - Ты видишь увеличенный шарик, верно?
  Я кивнул.
  - А теперь посмотри на эту схему в разрезе, - Линь забрал у меня лупу и положил ее на стол, рядом с шариком. - На самом деле лупа - продукт измененного чьей-то мыслительной энергией мира. В данном случае все та же энергия мысли, лишь в иной форме. Увеличенный шарик, который ты можешь через нее наблюдать - собственно изменение мира. Был маленький - стал большой. А теперь примени эту аналогию на реальность. Миллиарды людей воздействуют энергией мысли на окружающее пространство. И они же наблюдают продукт измененного ими же мира.
  - Стоп, я чего-то не понимаю, - перебил я. - То есть, если, допустим, вы будете думать, что этот шарик увеличился, я же, по вашей же логике, должен увидеть уже большой шар?
  - Ты на пути к обретению силы, юный падаван, - прогудел с дивана Илья.
  - Не совсем так, - Линь метнул в его сторону неодобрительный взгляд. - На самом деле, здесь вступает в силу еще один фактор. Очевидно, что все люди обладают разной физической силой. Следовательно, можно допустить, что и сила мысленной энергии у каждого своя. Для того чтобы изменение мира в действительности состоялось, нужно воздействие или человека с исключительной силой мысли или же последовательная работа многих и многих. Человеческий мозг сопротивляется любому внешнему воздействию. И если сила мысли воздействия недостаточна, никакого прорыва в реальности не произойдет. Если же воздействие слишком сильно, мозг пропускает его сквозь себя, принимая и соглашаясь.
  - То есть, вам, грубо говоря, нужно убедить меня, что шарик вырос, и только если это удастся, я увижу его большим? - спросил я.
  - Не совсем точно, но аналогия близка.
  - Но ведь на самом деле шарик как был, так и остался маленьким!
  - Да, и вот тут мы подходим к понятию "контроля". У очень небольшого количества людей есть способность блокировать сигналы, поступающие в мозг извне. И тогда они могут видеть систему такой, какая она есть на самом деле. Мы обладаем такой способностью и поэтому мы - контролеры. Неизмененную окружающую действительность мы называем Изнанкой. По аналогии с одеждой. Сверху может быть навешана любая мишура, с изнанки же все предстает таким как есть.
  - То есть, - я повел руками по сторонам. - Это все изменения? И на самом деле ничего этого нет? Я же был на Изнанке, там все существует!
  - Конечно, существует. И мы на самом деле не сидим сейчас посреди голого поля. Воздействуя на окружающий мир, человек естественно воздействует и на Изнанку. Чтобы было легче понять, можно представить такую аналогию, - Линь опять взял в руки лупу. - Через нее я вижу увеличенный шарик. И если я захочу его покрасить в красный цвет, смотря через лупу, я буду воспринимать все это так, будто крашу большой шар. И пусть на самом деле шарик остается маленьким, краска на него все равно ложится. И на Изнанке он станет маленьким, но теперь уже красным шаром.
  - Получается, что все, что появляется здесь, появляется и там?
  - Физически - да. Но на самом деле законы Изнанки отличаются от законов измененного мира. Там существует лишь некая база. Действует гравитация, простейшая механика. Однако же практически не действуют химические реакции, - я вспомнил, как отказался стрелять пистолет, подобранный мной в аэропорту. - Ядерная физика, биохимия. Ничего этого там просто не существует, так как отсутствует влияние мыслительной энергии
  - Подождите, - я чувствовал, что для меня все это казалось сложновато. - А драконы?
  Линь откинулся в кресле.
  - Драконы на самом деле всего лишь иной вид разумной жизни. Мы попросту боремся за выживание. Они обладают гораздо большей потенциальной способностью блокировать мыслительную энергию, поэтому с легкостью проходят на Изнанку и обратно. С другой стороны, у них слабо развита потребность в изменении мира, поэтому воздействие с их стороны минимально.
  - Но почему борьба? - я высказал уже давно зревший в голове вопрос. - Почему не мирное сосуществование?
  - Мирное? - Линь яростно подобрался. - О чем ты говоришь? Драконы не на йоту не ценят людей. Они считают себя настолько выше нас, что мы для них - никто. Живя среди нас, они лишь используют нас для своих целей. Ты думаешь, причина конфликта - золото? Да! Тысячу раз - да! Но не между людьми и драконами! Драконы делят его между собой!
  Линь все больше распалялся.
  - Подумай сам, в каких количествах добывается золото сейчас? Тебе представляются бородатые старатели, промывающие песок по берегам реки? А такое понятие как "промышленная добыча" ни о чем не говорит? А если сравнить с теми запасами, что хранятся в человеческих банках? Жалкие крохи несопоставимые с объемами добычи. И куда все уходит? На размножение летающим тварям!
  - Ну и что? - попробовал заикнуться я.
  - А то! - голос Линя был полон холодной ярости. - Люди давно бы уже нашли себе другой эквивалент богатства и благополучия. Получено множество металлов гораздо более редких и дорогих. Но золото было и остается мировым эталоном. Подумай, почему?
  - А потому что это выгодно драконам! - Линь сам же ответил на свой вопрос. - Они манипулируют людьми, сталкивают их в погоне за богатством, которое идет на пользу лишь самим драконам. Все конфликты, все величайшие войны, все мировые финансовые потрясения - всего лишь результат дележки драконами золотого песка!!!
  - И Великая отечественная? И Революция...? - я потрясенно запнулся.
  - Ты уже понимаешь, - Линь подался назад. - Гитлер и Сталин. Старые, сильные звери. Миллионы людей погибло,... а причина?! А семнадцатый год... точно не известно, но по дошедшим слухам, это одна из величайших попыток контролеров глобальной перемены власти. Ленин сам не был контролером, обычный человек. Но все руководство партии было, это точно. Какая попытка, сколько жертв! И всего через каких-то полстолетия все вернулось на круги своя. Драконы снова в силе.
  - Вот поэтому, ты теперь наверное понимаешь, мы не жалеем ни сил ни жизни ради Борьбы. Выслеживаем. Ловим. Уничтожаем. Нас очень мало. И я надеюсь, - Линь вздохнул. - Ты теперь будешь с нами.
  Я не был уверен в своем желании вступать в общество истребителей драконов. Линь говорил вроде бы правильные вещи, все логично объясняя, но я не чувствовал особого желания становится под его знамена.
  - Еще несколько дней назад я же не был рыцарем,... ну то есть этим... контролером, - возразил я.
  - Когда-то никто не был, - ответил Линь. - Каждый из нас стал контролером по-своему. Скорее всего, эта возможность просто дремлет внутри. И нужны определенные обстоятельства, когда защита мозга включается на полную катушку. С тобой это произошло на аттракционе.
  - Кстати, об аттракционе, - я вспомнил Лешины слова. - Алексей говорил, что организация аттракциона - ваша идея.
  - На самом деле, - Линь покачал головой. - Все сильно запуталось. Когда Романищенко начал организацию аттракциона, идея показалась забавной, и наш банк выступили одним из спонсоров.
  - Первый анти-драконий... - буркнул я про себя.
  - Аббревиатура названия состоит из первых букв фамилий его основателей. И никакой романтичной чуши, - слух у Линя оказался хорошим.
  - Отрабатывалось несколько возможных направлений его использования, - продолжил Линь после паузы. - Самым безопасным и вместе с тем эффективным показался вариант обыкновенной засады. Тихое безлюдное место недалеко от города. Очень удачное расположение. Просчитывалась следующая последовательность действий: за несколько дней до запуска аттракциона имитировать появление там реального дракона. Романищенко была предложена определенная сумма и обещана помощь в восстановлении. С его же стороны необходимо было содействие в организации этой самой имитации. В его квартиру были привезены баллоны с газом, взрыв которых должен был вызвать пожар, сравнимый с тем, который произвел бы налет дракона. Для обеспечения безопасности ему обещали сделать укол препарата, временно вызывающего остановку сердца. Все должно было пройти чисто, основные события планировалось развернуть уже на аттракционе, где специально подготовленные группы ожидали появления настоящего дракона. Казалось логичным, как только по определенным каналам пройдет известие о таком необычном событии, кто-нибудь да явится выяснить правду. В случае же неудачи, все окончилось бы лишь бесплодным ожиданием.
  Линь помолчал.
  - Что пошло не так, сейчас трудно сказать. Хотя после сегодняшних событий, очевидно, что спонсорами Романищенко с другой стороны выступали сами драконы. Возможно, они вели собственную игру, а может быть, просто контролировали его для каких-то своих целей. Налет дракона на квартиру Романищенко оказался шоковым для нас. Выходило так, что мнимая идея обретала реальность. Еще более шоковым оказался звонок с сообщением о том, что дракон, захватив в заложники Семенову, отправился прямиком на аттракцион. Ударные группы запрашивали - что делать?
  - Ну а я-то тут при чем? - рассказанное Линем я уже слышал от Алексея.
  - Имитация должна быть полной. Только взрыв и слухи не могли убедить драконов в правдивости ситуации. Нужна была фигура контролера, направляющаяся к аттракциону. Эта роль предназначалась тебе.
  - Но я же не был контролером!
  - Об этом никто не знал, - пожал плечами Линь. - Обычный человек к дракону не сунется. Да и драконы должны были предполагать подобный шаг с нашей стороны. Романищенко должен был телефонным звонком отправить тебя на аттракцион.
  Вот тебе раз! Вот тебе и друг! Такого я от Ромы не ожидал. Горло сдавило, перед глазами, словно в калейдоскопе, пронеслись картины с аттракциона. Дракон... языки пламени...пережитый мною страх вернулся, вынудив сцепить ладони, чтобы не дрожали. Ну, Рома... ради денег отправить товарища на смерть...
  Я сидел, словно оглушенный. Линь продолжал говорить, не замечая моего состояния.
  - Когда все случилось, Илья наблюдал за квартирой Романищенко. Вколов ему препарат, и окончательно исключив его из дальнейших событий, Илья ушел на Изнанку. Позже, обдумав твое неожиданное появление в квартире Романищенко, мы решили не выключать тебя из игры. Если дракон оказался реальным, мы обязаны были совершить ответный реальный ход. Ситуация стала слишком непредсказуемой и мы не могли нанести прямой удар по дракону, подозревая ловушку. Вполне могло оказаться, что дракон исполнял роль приманки, такой же, какой для нас была его имитация. Мы решили ждать, и не просчитались. На следующий же день ты оказался на аттракционе...
  - Я что-то не понимаю, - выдавил я сквозь сжатое спазмами горло. - Я что, был живой приманкой для дракона?
  - Ммм... на самом деле мы следили за тобой...
  - Вы знали, что я лезу монстру в пасть, и никто не почесался меня остановить? Или хотя бы помочь? - на глаза накатила кровавая пелена безудержной злости. Я повернулся к Илье: - И ты знал? Знал, что я помирать иду, и смотрел?!
  - Ну, в общем... - Илья промычал что-то невразумительное.
  - Хороши друзья... - кулаки сжимались сами собой, щеки пылали. - Один продал, другой предал!
  - Да не предавал тебя никто! - Илья, как подброшенный пружиной, взвился с дивана. - Ты сам туда поперся!
  - Илья, выйди! - Линь следом за нами подскочил из кресла. - Выйди, подожди в холле! Ну!
  Мы яростно буравили друг друга взглядами. Я был готов броситься на Илью с кулаками, бить, крушить что попало. Выместить ту боль, что внезапно навалилась на сердце.
  Илья дернул плечом и, крутанувшись на каблуках, вышел из кабинета. Линь положил мне руку на плечо, которую я тотчас же яростно сбросил.
  - Пойми, нас очень мало, - проникновенно произнес он. - Ты это поймешь. Со временем. Если останешься с нами. Я просто не мог рисковать никем из своих.
  - А мной, значит, можно?!
  - Ты был всего лишь обычным человеком, - Линь хлопнул ладонями по столу. - И, Илья прав, ты шел туда по собственной воле. На самом деле мы только не мешали тебе, и все. А когда ты, неожиданно для всех, провалился на Изнанку и сцепился с драконом, мы попросту не успели.
  - Мальчики, не ссорьтесь! - дверь в кабинет приоткрылась и в комнату вошла женщина.
  Нет, все-таки мой предел удивления не был исчерпан. Еще в аэропорту я краем глаза отметил эту чуть полноватую фигуру, стоявшую рядом с Линем до появления дракона. Теперь же я с изумлением разглядывал женщину-контролера. А то, что она контролер не вызывало сомнений. Черную куртку охранника она успела сменить на сиреневую блузку, но вонявшие гарью помятые штаны и высокие ботинки все еще оставались на ней.
  Она не была особенно красива. Полное круглое лицо, крашенные рыжиной кудряшки, курносый носик. Не была она похожа и на перекачанных женщин-культуристок, которых я видел по телевизору. Обычная, ничем не примечательная фигура. Женщина поставила поднос с чашками чая на стол и щелкнула пультом, включив укрепленный на стене телевизор.
  - Спасибо, Света, - Линь передвинул ко мне одну из чашек, сам взял другую.
  - Новости. Первый канал. О нас уже говорят, - Света махнула пультом в сторону телевизора.
  На экране показывали Шереметьевский аэропорт. Сцены пылающего огня сменялись картинами пожарных, раскатывающих рукава и льющих в огонь потоки пены. Камера чуть отодвинулась, и я разглядел то самое строение, где все и происходило. Точнее то, что от него осталось. Обугленные стены и выбитые окна выглядели ужасно. Все летное поле перед ним завалено осколками стекла и обломками камня. Дракон, неистово метаясь, разворотил все вокруг. Показали горящий самолет и каталки с обожженными людьми, которых развозили по каретам скорой помощи. Крупным планом показывали черный ожоги и искаженный болью лица.
  - Как это? - с изумленным испугом я уставился на экран. - Ведь этого ничего не было. Все же происходило на Изнанке. В другом мире. Там ведь нет людей, откуда жертвы?
  - Изнанка - не другой мир. Не параллельное измерение. Не что-нибудь еще. Это наш мир, - жестко произнес Линь. - Пойми же, наконец, Изнанка - это лишь возможность видеть все в истинном свете, таким как оно есть. И все, что происходит там, естественно, происходит и здесь. Даже если ты этого не замечаешь.
  - То есть, - я помотал головой. - Все что происходило там... и вы знали об этом?
  Линь пожал плечами.
  - Вы, зная о том, что пострадает множество народу, рискнули там заниматься драконом?
  - У нас не было особого выбора. Его нужно было встречать в аэропорту сразу, иначе мы потеряли бы его. К тому же мы и не подозревали, что это дракон, до самого последнего момента.
  - Но потом-то... - растерянность мешалась во мне с закипающим гневом. - Вы могли отойти, отступить. Дракон не пытался атаковать, всего лишь прорваться.
  - Мы не должны были упускать его, - голос Линя был сух и холоден. - На самом деле жертвы на войне неизбежны. А наша цель оправдывает любые средства. Если пострадают миллионы, но мы навсегда избавимся от драконов, да, я пойду на этот шаг!
  Медленно сжимая и разжимая кулаки, я отвернулся от экрана. Долго смотрел в лицо Линю.
  - Мне только одно нужно знать, - бросил я. - Что было в ячейке в камере хранения?
  Линь также долго всматривался в мои глаза.
  - Золотовалютный перевод, - наконец произнес он. - В крупнейший банк Москвы. Документы на получение. Полный перечень. Большой объем. Около двухсот килограммов.
  - Если ты хочешь найти ее, - добавил он после паузы. - Это единственный след. Кто-то должен его получить. Я могу предупредить тебя...
  - За банком я могу проследить и сам, - буркнул я.
   - И что ты сможешь сделать один? - возразил Линь.
  Я молча повернулся и вышел из кабинета, чуть не налетев на Илью, дежурившего за дверью.
  - Значит контролер, да? - плескавшаяся во мне ярость искала выхода.
  - Ага, - Илья пощелкал пальцами на руке на манер ножниц. - Предъявите билетики!
  Очень хотелось заехать ему в морду. Или плюнуть в лицо. Или хотя бы сказать что-то вроде "Не приближайся ко мне больше!" Но я просто отступил в сторону, обойдя его, и направился к лифту.
  
  
  5
  
  Неужели мое место теперь в одном ряду с этими истребителями драконов? А если - нет, то почему же я примчался сюда, стоило лишь услышать в телефонной трубке голос Алексея? Я вполне мог проигнорировать звонок. Или же, поблагодарив за информацию, отправиться к банку самостоятельно. И все же я здесь. Как ни противно мне находится рядом с теми, кто пусть не предавал, но как минимум использовал меня словно разменную пешку, как ни претили мне циничные взгляды контролеров и их пренебрежительное отношение к обычным людям, я отчетливо понимал - сейчас мне необходима их помощь. Слишком могучие силы оказались завязаны в эту историю. Стоило представить себя одного против дракона в аэропорту, и в коленях непроизвольно проскальзывала дрожь. Скорее всего, лишь то, что контролеры сами отрабатывали спонсоров аттракциона, уберегло меня от очень печальных последствий. Да и в конце-концов, их цели не очень-то и расходились с моими. Убить дракона? Я солидарен. Спасти Ксанку? Даже если для них это и не заслуживающий особого внимания момент, я приложу к этому все усилия.
  - Заходи, - Леша распахнул тяжелую железную дверь. - Чувствуй себя как дома, но и не забывай, что ты... впрочем, к тебе это больше не относится.
  Еще один приколист? Я искоса глянул на Алексея. Высоченная худая фигура, заостренные черты серьезного лица, нос с горбинкой. Леша-большой впечатления шутника не производил. Скорее, его внешность отдавала некой мрачностью, даже когда тонкие губы расходились в улыбке.
  - Экскурсию можно считать открытой? - попробовал я отшутиться в ответ. - Сколько денег за билет?
  - Да, в общем, нисколько, - Леша пропустил меня вперед. - Слишком немногие сюда попадают. Или ты думаешь, каждый может пройти через банк, спуститься по этой лестнице и запросто здесь оглядеться?
  - Это понятно. А почему, - этот вопрос родился вчера вечером, и мне хотелось услышать на него ответ. - Вы все так уверены, что, как ты сказал, "ко мне это не относится", ну, то есть, что я именно контролер, а не, скажем, дракон, пытающийся внедрится в вашу группировку? Вот обернусь сейчас и съем тебя.
  Леша остановился посреди коридора. Нет, здесь не стало холоднее, но какая-то тень набежала вдруг, в воздухе словно повеяло арктическим воздухом.
  - Влад, я тебе скажу, - холод постепенно рассеивался, я даже опустил взгляд на пол, ожидая увидеть тающие снежинки. - Есть вещи, над которыми не шутит даже Илья. Если ты хочешь к себе здесь хорошего отношения, относись уважительно и ты. Отличить дракона от человека невозможно. Но стоит один лишь раз пройти за закрытым гробом того, с кем ты общался, дружил, кто прикрывал тебе спину, того, на чьем месте должен быть ты... ты это поймешь.
  - Что же касается лично тебя, - напряжение, возникшее между нами, окончательно рассеялось, напоминая о себе лишь оставшейся в памяти занозой. - Во-первых, ты был все время на виду. Вел себя по большей части неосторожно и, извини, конечно, глупо. Все можно было проделать гораздо элегантнее. Во-вторых, мы привыкли доверять интуиции. А ни у кого из наших не возникло ни тени сомнения относительно тебя. И, в-третьих, и что на самом деле главное, за тебя поручился твой друг Илья...
  - Ты, кажется, хотел мне что-то показать? - перебил я. Понятия дружбы и Ильи с некоторых пор во мне не сочетались. Желание поддерживать тему мгновенно пропало.
  - Сюда, - Леша толкнул дверь налево. - Нужно подобрать тебе одежду.
  Следом за ним я вошел в помещение, больше всего похожее на спортивную раздевалку. Металлические ящики вдоль стен, длинные кожаные банкетки. Длинные полки стеллажей, заваленные толстыми пыльными свертками. Алексей скрылся в проходе между ними, с шумом что-то передвигая и вытаскивая.
  - Вот, - я рассматривал надписи на шкафах, когда Леша появился вновь, нагруженный вещами, словно Дед-Мороз подарками. - Размер вроде твой. Померяй, что подойдет.
  Заметив мой интерес к шкафчикам, кивнул:
  - Выбирай любой свободный.
  Я провел ладонью по материалу уже хорошо знакомой мне одежды черного цвета.
  - Меня официально принимают в охранники?
  Алексей пожал плечами.
  - Если захочешь. Почти все наши работают здесь. Большинство в охранке. Удобно. Экипировка всегда под рукой. А ведь никогда не знаешь, что может случиться.
  Я представил налет драконов на здание банка и, покачав головой, принялся запихивать одежду в ближайший шкафчик.
  - Ну, пока я не на службе...
  - Сейчас одевай, - прервал меня Алексей. - Линь сказал, выемка назначена на четыре часа. Время еще есть, но подготовиться нужно заранее. Мало ли что.
  - Мне-то не обязательно, - расставаться с собственной одеждой не хотелось, хотя вещи принесенные Лешей выглядели абсолютно новыми.
  - Обязательно! - снова перебил Алексей.
  - Твоя одежда, Пфф, - он изобразил руками что-то разлетающееся. - Комплект контролера гораздо больше устойчив к огню и высоким температурам. Смотри, - Леша помял в ладонях рукав черной рубашки. - Прочнее, да? Все прошито асбестовыми нитями. Прокладка тоже на основе асбеста. Поначалу немного неудобно, потом привыкнешь, и не будешь замечать. Зато защита не хуже чем у профессионального костюма пожарного. Обувь тоже на уровне. Не оплавится, не загорится.
  - Внешний вид тоже на пользу играет, - пока я стаскивал джинсы и натягивал жесткие черные брюки, Алексей продолжал пояснять. - Люди видят форму, не суются, не мешают, мало кто полезет требовать документы. Все в плюс играет.
  - Оружие тоже дадите? - жесткая одежда, хоть и сидела по размеру, ужасно терла под мышками. Я чувствовал себя как подводник, закованный в глубоководный скафандр.
  - Не все сразу, - Алексей наклонился, дернул за веревочки, болтавшиеся по швам. - Так, здесь затягивай, все должно прилегать плотно к телу. В армии служил?
  - Нет, только трехмесячные военные сборы после института, - пропыхтел я, запихивая неудобно большой шлем на полку шкафа.
  - Понятно. Маску - с собой бери. Всегда с собой. В любое время носи маску с собой, - Леша ждал у двери, пока я закрывал теперь уже мой персональный шкафчик на кодовый замок. В непривычно жесткой одежде руки двигались плохо, ноги я переставлял, словно контуженый инвалид, двигался рывками, припечатывая ботинок к полу полной подошвой.
  - Здесь комната отдыха, дальше столовая. Здесь небольшой спортзал и душевая. Туалет тоже, кстати, там, - Леша вел меня по коридору, открывая подряд все двери.
  На пороге тренажерной я замер. На расстеленном мате перед большим зеркалом стоял Вася. Тот самый, который так жестко припечатал меня к стене в аэропорту, а потом сопровождал в машине. Босиком, в одних светло-красных тренировочных штанах, он поднимал к груди штангу и опускал ее до уровня колен, так, как обычно занимаются, чтобы накачать бицепсы. Во время учебы в институте я тоже ходил в тренажерный зал, тоже качался. Поразили же меня красные блины на штанге. Как я помнил, вес такого блина сорок килограмм. Два блина по сорок и еще перекладина двадцать. Вместе выходит сто килограммов. Я такую штангу могу жать от груди, лежа на лавке и то недолго. Вася же громко считал: "Сто-четырнадцать, сто-пятнадцать..." И, судя по его виду, еще только разогревался.
  - Вася у нас феномен, - с гордостью прокомментировал мое изумление Леша.
  - Все вы тут феномены, - мелькнуло у меня в голове. Но озвучивать случайную мысль я не стал.
  - А здесь у нас, - Алексей пробежал пальцами над пультом, набирая код на цифровом замке. - Самое интересное.
  Пропустив меня, он запер за нами дверь.
  Да, эта комната действительно производила впечатление. Не комната, арсенал. Причем не такой рассадник хлама, что я видел на Ромином аттракционе. Если там все отдавало лишь помпезностью, здесь ощущалась боевая мощь. Оружие аккуратно расставлено на козлах, начищено и явно содержится в надлежащем порядке. Руки невольно тянулись почувствовать тяжесть и скрытую силу стали.
  - Подержать не дам, - Леша словно прочитал мои мысли. - Ибо не игрушки. Вот пройдешь медкомиссию, оформишь разрешение, на полигоне потренируешься, вот только тогда. Пока - только теория.
  Леша положил руку на стойку с автоматами Калашникова. Под каждым из них на подставке поменьше лежал пистолет Макарова. Именно такое вооружение я наблюдал поначалу у всех контролеров в аэропорту.
  - Стандартное вооружение охранника, - Леша барабанил пальцами по блестящим стволам. - Главный плюс - в сочетании с одеждой не привлекает внимания.
  - Не помню, чтобы видел, как из него стреляли, - все это очевидно. - И сам пробовал, не получилось.
  - Естественно, не получилось, - поморщился Алексей. - Порох не горит. Единственная химическая реакция, из тех, что нам известны, которая работает на Изнанке - это огонь драконов. Больше ничего. Автоматы, конечно, полезны только в реале. Но бывали случаи, когда были именно что очень полезны. Убивать драконов можно не только лишь на Изнанке.
  Леша продвинулся к следующей стойке. Снял с креплений арбалет, приложил к плечу, примериваясь.
  - Это "стволы" для Изнанки.
  Леша упер приклад арбалета в бедро.
  - Значит так. Стандартная боевая единица против дракона обычно состоит из трех человек. Два человека со щитами на прикрытии, так называемые "защитники" и один "ударник", который, собственно, и делает основную работу. Роль защитников проста - закрываться вот этими железками от огня.
  Леша постучал по прислоненным к стене щитам мыском ботинка.
  - Щиты многослойные, со специальным жаропрочным покрытием. Металл мягкий, при желании можно ножом проткнуть, зато защита от огня и температуры максимальная. Ну, а если дракон ударит в щит,... никакая прочность не спасет. Ни щита, ни защитника.
  - Арбалеты, - Леша дернул подбородком в сторону полки. - Это оружие "стрелка". У драконов кроме огня, как ты понимаешь, есть перед людьми одно очень существенное преимущество. Летают, гады. Поэтому первейшая задача в бою - спустить его на землю.
  Несмотря на запрет, я взял в руки стрелу для арбалета, провел ногтем по широкому полукруглому, однако же, остро заточенному наконечнику. На их странную форму я обратил внимание еще, когда они падали на землю в аэропорту.
  - Садить в дракона обычными стрелами не очень продуктивно, - пояснил Алексей. - Все равно, что иголками. Больно, но не особо опасно. Широкий же наконечник как лезвием разрезает кожаную перепонку на крыльях оставляя, вместо маленькой дырочки рваный крестообразный разрез. Меньше целишься, лучше результат. Несколько попаданий, и вес дракона неуклонно влечет его вниз.
  - На это все тоже разрешение нужно? - я кивнул на ровные ряды торчащих рогов.
  - Конечно. Это не спортивные модели. Машинки сделаны по спецзаказу. Усилие натяжения выкручено на максимум. Здесь два зацепа, - Алексей повернул арбалет торцом, демонстрируя его скрытые возможности. Ближний, для небольших расстояний, можно натягивать руками через стремя или ручкой. И дальний, натягивается рычагом. Обычно только для первого выстрела, дальше все делается через ближний зацеп.
  Механизм глухо лязгнул, когда Леша, уперев черный приклад в живот, изо всех сил потянул на себя блестящую рукоятку, расположенную сбоку. Тетива арбалета встала в боевое положение.
  - Вот так это делается.
  Леша направил арбалет к потолку и спустил курок.
  - Итак, даже лишенный крыльев, - не переставая говорить, Леша вернул арбалет на место и прошел дальше вдоль оружейных стоек. - Дракон остается чрезвычайно опасен. И опять же, огонь - не главная проблема. Когти, зубы, хвост. Особенно хвост. Так что следующий шаг - это сковать его, лишить подвижности, маневра. Группа перестраивается, на место стрелков встают "гарпунеры".
  - Их всего двое. Конечно, Вася и сам Линь, - Леша намотал конец цепи на ладонь, пока я осматривал устрашающие зазубренные острия. - Чтобы бросить гарпун, нужна огромная физическая сила. Так что... только двое.
  Подивившись про себя, какая сила может скрываться в теле грузного пятидесятилетнего управляющего банком, с Васей-то все было видно и так, я задал вопрос, тенью мелькнувший на задворках сознания еще там, во время слежения за боем:
  - Почему все делается руками? Ну, я хочу сказать, пусть нормальное оружие не работает на Изнанке, но можно же построить катапульту какую-нибудь. Ну, что-нибудь достаточно большое, чтобы прикончить дракона сразу, одним выстрелом.
  Леша поморщился.
  - Пробовали. Не один раз. Практика показала, что люди эффективнее. Дракон же не танк, пока подъедет, да пока развернется. В живом бою все решается за минуты, если не за секунды. Одного удара дракону достаточно, чтобы превратить в обломки любую машину. Конечно, этот вариант до конца никогда не отбрасывается, но в оперативной обстановке человек мобильнее и лучше.
  - Когда дракон связан, подвешен на цепях, - Леша вернулся к рассмотрению тактики боя. - Наступает последний этап. Добивают обычно тоже гарпунеры, но здесь их хотя бы можно заменить другими бойцами. Добиваем вот такими копьями.
  Леша взвесил на руке толстую металлическую трубку с полметра длинной. Нажал пальцем на скрытую кнопку и, с сухим металлическим лязгом, скрытая внутри пружина выкинула вперед и назад тонкие острия. Теперь Леша держал в руке настоящее боевое копье, готовое к броску.
  - Целиться нужно в грудь, горло, и другие доступные или уязвимые места. Пары тройки точных бросков обычно хватает. Стрелки тоже помогают, уже обычными стрелами.
  - Взаимодействие, перестроение в бою, все это далеко не просто, - Леша поглаживал блестящее острие копья. - Периодически арендуется полигон в Подмосковье, где ребята занимаются, оттачивают навыки, учатся взаимодействовать в группах и, конечно, тренируются с оружием.
  - Организованно у вас все, - я покачал головой. - А ты сам, какую роль в группе исполняешь? Стрелок или защитник?
  - Я - отдельный разговор, - усмехнулся Алексей. - В боевики мне нельзя. Легкие больные. В дыму задыхаюсь мгновенно. Зато использую профессиональные навыки. Подключаюсь к видеокамерам, мониторам, системам слежения. Блокирую их, чтобы никто не видел или, не дай Бог, не зафиксировал, как контролеры уходят на изнанку и возвращаются. В общем, обеспечиваю информационную безопасность. Вскрываю компьютеры, взламываю пароли на золотовалютных счетах, слежу за электронными переводами.
  - Понятно. А это для чего? - я кивнул в сторону стойки с мечами. - Не между собой же, наверное, состязаться?
  - Дракону не обязательно выглядеть драконом. Даже на Изнанке, - ответил Леша. - Фехтованию приходится обучаться с первых дней. Здесь универсальной тактики не подберешь. Просто дерешься, чтобы выжить. В общем, простор для фантазии. Кто-то предпочитает армейский нож, Линь, к примеру, ходит с вот такой двуручной дурой. Леша щелкнул ногтем по лезвию длинного меча. Металл ответил тихим мелодичным звоном.
  Я рассматривал расставленные мечи, словно на выставке средневековья. Каких здесь только не было форм, размеров, конфигураций рукоятей. Мечи представляли собой не только набор европейских вариантов. Едва ли не большая половина была отведена под клинки восточного стиля, настолько причудливые, что с первого взгляда в них сложно было опознать оружие, а уж как ими сражаться, я вообще не мог себе и представить.
  - Тебе, кстати, тоже что-нибудь нужно подобрать. И, наверное, лучше прямо сейчас, - Алексей склонился над стойкой, выбирая. - Что-нибудь стандартное, с чем можно справиться без подготовки. Двуруч тебе явно не подойдет, полтора, наверное, тоже, что-то покороче... сколько раз подтянуться сможешь?
  - Мне не надо, у меня уже есть, - передвинув на плече рюкзак, я сквозь ткань нащупал рукоятку меча, найденного мной на аттракционе, и который я бесполезно, но на всякий случай, таскал с собой постоянно.
  - Ну-ка, ну-ка, - заинтересовался Леша. - Покажи.
  Я выудил замотанный в тряпки меч и неохотно протянул его Алексею. Тот прикинул меч на руке, пробежал пальцами по лезвию, попытался согнуть его в обе стороны и скривился, словно лекарство проглотил.
  - Откуда у тебя это? - последнее слово он выделил особым оттенком голоса.
  - Не важно, - его реакция уязвила меня. Прошедший вместе со мной все прелести аттракциона меч я почему-то стал воспринимать как нечто дорогое, близкое, как личного ангела-хранителя. И не собирался отказываться от него в пользу другого оружия. Послужил один раз, будет оберегать меня и впредь.
  - Сталь отвратительная, баланс никакой, закалка нулевая, - Алексей презрительно кривил губы. - Сломается после пары ударов. А заточка? Ровная, односторонняя заточка на мече... ты им колбасу собираешься резать?
  - Сам точил, - я забрал клинок из рук Алексея.
  - Ясно, - Алексей вдруг понимающе усмехнулся. - Ладно, сломается, я тебе настоящий подберу. А пока и этот сгодиться. Только к Денису сходи. На вахте сейчас сидит. Попроси заточить нормально. Скажешь - я разрешил. Заодно познакомитесь. Денис мастер, да и рассказать много может. Несмотря на возраст.
  - Пойдем, - Леша посмотрел на часы и подтолкнул меня к выходу. - На сегодня экскурсию можно считать оконченной. Времени осталось не так уж много.
  - Лешь, а скажи такую вещь, - я смотрел, как он тщательно запирает дверь в хранилище и расписывается на карточке, прикрепленной рядом. - Я, вот, все думаю, Линь, ты, другой Леша, все остальные... оружие это... война с драконами... отношение такое к жизни. Как вы стали такими?
  - Влад, - Леша, похоже, первый раз назвал меня по имени. - Есть вещи, над которыми мы не то, что не шутим, мы о них не говорим. То, что превратило человека в контролера, что происходит с каждым - это его и только его. Это его жизнь, его душа. Очень часто это горечь и боль. Боль смерти. Ты не заметил портрета женщины в траурной рамке в кабинете Линя? Он не скрывает, что сделало его контролером. И как-нибудь тебе расскажет. А больше... хороший совет - больше никого об этом не спрашивай.
  Алексей в последний раз дернул дверь и, не оборачиваясь, зашагал по коридору. Проглотив застрявший в горле комок, я бросился за ним. Все-таки Алексей вел себя доброжелательно, а мне очень хотелось получить ответ.
  - Лешь, послушай, это касается только меня. Просто я не понимаю,... я не хочу становиться контролером...
  Алексей замедлил шаг. Тяжело вздохнул.
  - Контролерами не становятся. Контролерами остаются. Ты думаешь, те ребята, которые вчера шли под драконье пламя, делают это от нечего делать? Или попросту ловят кайф? Да ты посмотри на них, посмотри хотя бы на их возраст. Молодые пацаны, никому еще нет и тридцати лет. Зато двое - хронические алкоголики. Вася, ты приглядись повнимательнее, только ест и качается, качается и ест. У Ильи сквозь потоки пошлостей лишь иногда пробиваются человеческая речь. Алексей скоро по городу в доспехах на лошади разъезжать начнет. Разве это можно назвать жизнью? Но, подумай об этом, каждый из них остается контролером. Уходит, уходит, уходит от этого, в свой внутренний, созданный ими самими мир, привычный, удобный, теплый, где нет ни одного дракона. Заметь, ни одного, ни у кого! Но стоит позвать - возвращается и снова берет в руки меч,... в общем, подумай об этом. Просто подумай.
  Алексей тяжело оперся спиной о стену.
  - Ну, хорошо, но почему же все-таки война? - мне необходимо было прояснить накопившиеся вопросы. - Почему не жить в мире? Неужели никому раньше не приходила в голову такая простая мысль?
  - Влад, я тебе сейчас скажу еще одну, в общем-то, очевидную, вещь, - Алексей хмурился, не глядя на меня. - У тебя, кончено, накопилось много вопросов, и главные звучат примерно: "почему именно так, а не вот так?" Каждый новичок, впервые сталкивающийся с проблемой драконов, странно, но совершенно не думает о том, что все его великие идеи и предложения обдуманы и опробованы уже не раз и не два. Предложения о мире, о взаимовыгодном или хотя бы о взаимонемешающем существовании выкрикивает каждый, кто не сталкивался до этого нос к носу с живым драконом. Так вот, к вопросу о мире, и о других идеях, которые у тебя обязательно возникнут, я тебе скажу так - по слухам, несколько десятков лет назад был подписан мирный договор. После чего контролеры погибли почти все, поголовно.
  Леша еще раз вздохнул. Я же со злостью стиснул зубы. Все вопросы улетучились, спрашивать, выяснять расхотелось. Что толку, если в ответ все время слышишь фразы, сказанные свысока и полные лишь собственной значимости. Неужели единственным авторитетом для этих людей является количество драконьих зубов, нанизанное на ожерелье? И чтобы к тебе относились с пониманием, их нужно побольше. Неужели чужды им стали обычные человеческие понятия, а цель жизни формируется только категорией "бей-убивай", без оглядки на место и средства?
  - Побудь пока в комнате отдыха, - Алексей отлепился от стены. И, неожиданно усмехнувшись, несильно ткнул меня в плечо. - Знаешь, среди контролеров очень мало людей за тридцать. Только Линь, Илья и теперь ты. Мне двадцать сем, Васе двадцать четыре. Остальные еще младше. Может быть, поэтому ты и задаешь все эти вопросы. И, может быть, поэтому внушаешь здесь всем такое доверие. Остальные предпочитают закрыться, уйти в себя, не думать, не рассуждать. Наверное, это и к лучшему, что мыслящих людей становится больше.
  Алексей пошел к лестнице, а я, не сказать, что очень ободренный последними его словами, уселся на диван перед телевизором.
  Осмысливать услышанное оказалось некогда. Денис, парень с обожженным лицом, заглянул в комнату буквально через несколько минут.
  - Леша сказал, тебе с железкой помочь надо. Только быстро, меня ненадолго отпустили.
  Спустившись за ним еще на этаж ниже, я оказался в большом подвальном помещении, живо напомнившем мне производственный цех. По стенам сплошным рядом стояли металлообрабатывающие станки. Токарные, сверлильные, фрезерные, другие, о названии и назначении которых я не имел представления. Во всю дальнюю стену тянулось огромное сооружение с кучей дверок, рукояток, непонятных окошек и контрольных приборов.
  - Плавильная печь, - пояснил Денис, заметив мой интерес. - Ну, давай, что там у тебя?
  Пока я вытаскивал меч из рюкзака и разматывал тряпки, на глаза мне попалась стопка необработанных клинков, в беспорядке сваленная на полу. Голый блестящий металл, без рукоятей и украшений.
  - Постой, так вы что, сами и делаете все эти штуки, там наверху? - я поднял глаза к потолку.
  - Ты о железках? Конечно. В магазинах барахло, только на стену вешать, а заказывать на стороне дорого, да и не всегда безопасно. Так что все вот этими ручками, - Денис осторожно, двумя руками принял у меня меч.
  - Так ты кузнец?
  Я смотрел, как Денис изучает меч. Покачивает клинок на указательном пальце, взвешивает на руке, прикладывает к уху, одновременно сгибая металл, слушает отзвук от удара по железу маленьким молоточком. Вывод Дениса, после столь детального исследования, мало чем отличался от вердикта Алексея.
  - Можешь просто заточить правильно? - выслушивать об ущербности меча по второму разу мне не хотелось.
  - Не вопрос, - Денис отошел к точильному станку. - Ты не стесняйся, если что. Приходи, я тебе настоящий сделаю. Под рост подгоню, под длину руки. Хороший, качественный клинок. А это - барахло.
  Станок загудел. Под визг металла, соприкасающегося с точильным кругом, я рассматривал сухощавую фигуру Дениса, стараясь не задерживать взгляд на фиолетовом пятне незаживающего ожога. Не очень верилось, что эти тонкие руки могут поднимать кузнечный молот.
  - А тяжело вообще все это делать? - спросил я, когда смолк, наконец, гул станка.
  - И ты тоже, - улыбнулся Денис. - Никто еще не удержался от вопроса...
  - Главное, то, что здесь, - он постучал указательным пальцем по лбу. - А от горы мяса, как у Васи, толку мало. Вот это - гидравлический молот. Любое усилие, любая скорость и частота ударов. Одну кнопку нажать. А металл понимать надо, а не лупить по нему кувалдой изо всех сил.
  Денис посмотрел вдоль переточенного лезвия на свет.
  - Ножны есть?
  Я отрицательно покачал головой.
  - Хм, в сумке ты его теперь долго не протаскаешь, - Денис окинул взглядом мастерскую. - И не подберешь так сразу... ладно, пока вот что сделаем.
  Из ящика стола он вытащил обычную бельевую веревку.
  - Вот смотри, здесь петельку делаешь, - Денис завязал на одном конце веревки узелок. - На острие цепляешь и вот так накладываешь.
  Показывая, Денис виток за витком наматывал веревку на лезвие меча.
  - А воз здесь, такой узелок, - подобравшись к рукояти, Денис завязал хитрый узел из двух перекрещивающихся петель. - Нужно будет освободить клинок - пальцем дергаешь, и все.
  Поддев большим пальцем одну из завязанных петель, Денис продемонстрировал, как веревка легко и быстро соскальзывает с меча. После чего накрутил ее снова.
  - Ну, вот и все, пойдем, мне на вахту вернуться нужно.
  Пискнула вызовом и зашипела рация в нагрудном кармане у Дениса.
  - Ден, Влад с тобой?
  - Да, - Денис поднял черную трубку к уху.
  - Поднимайтесь и берите снаряжение. Сбор. И скоро выезжаем.
  - Идем, - Денис отключился.
  - Долго ходите, - Вася, полностью экипированный, встретил нас в раздевалке. - Влад, ты со мной. Ден, Леша с рукой в больнице, вторым защитником сегодня пойдет Серега. И давай, ты на улице курить будешь, сколько просить?!
  Денис загасил зажигалку, не донеся ее до сигареты, зажатой в зубах. Молча кивнул, вытаскивая из шкафчика вещи.
  - Дуй в арсенал и к машинам, - продолжал, видимо на правах старшего, распоряжаться Вася. - Влад, чего стоишь, надевай маску, бери шмотки, рацию. Давай, давай, чего стоишь, хочешь остаться?
  Закинув автомат за спину, сам он натягивал на лицо шерстяной чулок, не переставая подгонять Дениса вживую, остальных - периодическим рявканьем в трубку рации.
  Быстро собравшись, Денис ушел в направлении оружейной, Вася же, подхватив с пола огромную матерчатую сумку камуфляжной раскраски, наверное, с оружием, подтолкнул меня к выходу. Я еле успевал прыгать по ступенькам лестницы за гигантом, легко шагавшим сразу через две.
  На улице, мы свернули от главного входа и прошли на закрытую стоянку, где я увидел уже знакомые бронированные фургончики "ПАД-Банк". Вася, поглядывая на часы, направился к тому, что стоял подальше. Передние сидения ближнего уже были заняты людьми в черной одежде, и надо полагать, внутри тоже кто-то уже сидел. На пассажирском сидении размещалась помощница Линя Света, пока еще без скрывающей лицо маски, за рулем, скорее всего, сидел сам Линь. Подивившись еще раз тому, что руководители участвуют в операции наравне с остальными, я поспешил за Васей.
  Спотыкаясь о сваленные в проходе щиты и сумки, я пробрался на знакомое место в дальнем углу. Вася запрыгнул в машину следом и захлопнул двери. По-видимому, мы оказались последними, так как автомобиль сразу же тронулся с места.
  - Времени мало, хоть бы в пробку не попали, - по голосу я узнал сидящего передо мной Дениса.
  - Как раз приедем, - Вася вытащил откуда-то из недр сумки масляный сверток. - Перекусить хотите?
  Пока мы тряслись на ухабах и стояли на светофорах, я, в стотысячный, наверное, раз удивлялся этим людям. Спокойные, уверенные в себе. Внутренне напряжение, конечно, ощущалось, но как-то неярко, смазано. Словно и не на войну они идут, а на самую обыкновенную работу. Выполнить накопившиеся задания, выдержать неудовольствие начальства, и домой, к спокойствию и отдыху.
  Второй день подряд, они были готовы рисковать жизнью. И ради чего? Драконы... золото. И ведь никто о них ничего не знает. Совершенно. Любой пройдет мимо, и не то, что не отдаст дань уважения, не протянет первым руки. И все равно, эти ребята, которых я бы гораздо легче представил себе на тусовке в модном клубе или на футбольном матче, сидят сейчас здесь в сдержанном ожидании того, что вполне может обернуться для них болью и смертью.
  Я невольно начинал проникаться к ним уважением. Что бы не влекло их, что бы не заставляло "оставаться", как выразился Алексей, контролерами, они заслуживали, как минимум, признательности за то, что делали изо дня в день. Как минимум.
  А, как максимум? Я все еще не был уверен, что хочу встать с ними в один ряд. И даже не из-за того, что со мной обошлись как с не особо нужной вещью, которую можно использовать, а после чего смело выбрасывать в помойку. Сейчас я думал о том, какой характер, и какая сила воли нужны для того, чтобы вот так спокойно, каждый день, нести на себе это бремя. Вставать между теми, кто несет смерть другим и теми, кто совершенно не понимает, от чего их защищают.
  Мои размышления были прерваны полной остановкой автомобиля.
  - Вовремя, - отодвинув узкую полоску смотрового окошка, Вася уставился наружу. - Как по заказу, прямо против ворот встали. Ждем-с.
  - Курить можно? - голос контролера, сидящего напротив Васи был мне незнаком.
  - Курите, - отмахнулся тот, вытаскивая из пакета очередной пирог.
  Денис и его сосед, как по команде, вытащили сигареты. Видимо, напряжение все же было большим, и его требовалось хоть как-то пригасить при помощи никотина.
  Мои же мысли неожиданно приняли иное направление.
  - Денис, - я наклонился вперед. - Я вот все думаю об Изнанке. Объясни, как так получается, если Изнанка и реальный мир это все-таки одно и тоже и контролеры, в отличие от простых людей, просто все воспринимают так, как оно есть в действительности, почему находясь на Изнанке, я на самом деле не вижу многих вещей? Ну, что я не вижу других людей, я еще как-то могу допустить, но почему я не вижу надетой на них одежды? Предметов, которые они держат в руках? Почему в аэропорту я не видел самолетов на взлетных полосах? Может быть, я еще неполноценный контролер?
  - Да нет, - Денис стряхнул пепел с сигареты, высунув ее в приоткрытую амбразуру окошка. - Никто не видит ни людей, ни вещей. Как-то это Линь объяснял, ты лучше у него спроси. Или у Леши, он лучше объяснит. Сейчас все равно стоим, можешь по рации и спросить. Шестнадцатый канал - общий.
  Он щелкнул переключателем.
  - Лех, тут у Влада вопросы по твоей части...
  - Тишина в эфире! - плюнула рация в ответ.
  - Что же до твоего вопроса, - железная перегородка, отделяющая кабину от кузова, отъехала в сторону и Леша, по голосу только и можно было различать эти черные маски, повернулся к нам. Оказывается, он ехал в нашем же фургоне на передних местах. - Контроль мозга не ограничивается присмотром лишь за собственным телом. Любой предмет, который человек воспринимает, пусть неосознанно, как одежду на теле, также подвергается мозговому контролю с его стороны. Мобильник, что он держит в руках, автомобиль, на котором он едет или которым управляет. Даже дом или дерево мимо которых он проходит. Все окружающее завязано на восприятие человека. И чем больше сила, воздействующая на объект, тем сложнее увидеть его в изначальном виде. Мы называем это термином "утащить с Изнанки", то есть удерживать предмет в реальном мире, противодействуя его исключению на Изнанку.
  - Но ведь постройки, ну и тому подобные вещи, постоянно должны подвергаться воздействию гораздо большего количества людей, чем я один, однако же, с Изнанки их видно - возразил я.
  - Здесь же не один фактор. Рассеянность восприятия, каждый человек, проще говоря, воздействует на свой кусок дома, нецелостность, опять же, человеком воспринимается лишь та часть дома, где он находится, и главное - объем. Земной шар, по идее, должен подвергаться постоянному воздействию со стороны всех живущих людей, однако же, перейдя на Изнанку, мы не оказываемся в глубоком космосе.
  - Ну, земля-то, наверное, была изначально.
  - Согласен, неудачный пример, - наклонил голову Алексей. - Но смысл ты понял.
  - Не совсем, но...
  - Но, ты учти еще, это лишь голые теории. И никаких доказательств тебе никто не представит. Не исследовательский институт. Данная теория, как мне кажется, ближе всего к тому, что мы имеем. Отработаешь что-то лучшее - поделись.
  - Внимание! - захрипели все рации разом на общем канале. - Серый фургон, номер семь два четыре, выезжает через ворота. Держимся за ним.
  - Третий канал, только на прием, - Вася пощелкал переключателем. С куском пирога за щекой, сейчас он живо напоминал пресловутого хомяка, и я усмехнулся меткости данного ему прозвища.
  Леша отвернулся, задвинув перегородку. Сигареты были выброшены, пироги проглочены в мгновение ока. Автомобиль снова тронулся. Сначала медленно, затем все быстрее и быстрее.
  Ухватившись за железную скобу над лавкой, чтобы хот как-то удерживаться на месте на крутых поворотах, я слушал команды Линя и переговоры между водителями наших фургонов.
  - Так, быстрее... поближе... нет, перестройся налево... нормально идем...
  Неожиданно автомобиль резко затормозил.
  - Какого,... на красный поехал... за ним давай... милицию нацепляем... давай, давай...
  Резкий рывок, автомобиль накренился, провизжав шинами, и снова устремился в погоню. Высвобождая избитые ноги из-под горы скатившегося на них снаряжения, я сожалел, что не сижу сейчас впереди. Очень хотелось видеть, куда именно мчится наша колесница, а также мучительно терзали опасения из-за возможности попасть в лобовую аварию, перевернуться, упасть с моста и чего там еще, что может случиться с несущимся автомобилем.
  - Держи... держи... налево... нет, дальше... просек нас, уходит... он от нас отрывается... дальше, дальше... поворачивай!
  Машину занесло еще раз. Несильный удар, скрип железа.
  - Туда давай... здесь тупик! Вот он! Выходим! Оружие наготове!
  Резкая, юзом, остановка. Вася пинком распахнул двери.
  - Операция ОМОН, всем покинуть территорию! - услышал я громкий крик. Контролеры из первой машины расчищали простор. И ведь действительно, черная одежда, оружие, маски. На простых людей должно подействовать.
  - Сиди! - Денис властно толкнул меня в грудь ладонью и выскочил с автоматом наперевес следом за Хомяком и своим соседом.
  Но мне в машине почему-то не усиделось. Оружия у меня не было и лихие прыжки в стиле коммандос мне претили. Поэтому я осторожно высунул голову из-за распахнутой створки двери.
  Казалось, мы заехали на территорию какой-то промышленной зоны. Мрачные кирпичные стены окружали небольшое, заваленное разнообразным мусором пространство. Выбитые окна, железные двери. В ушах стоял гул от работающего оборудования, что-то натужно тарахтело, издавая временами, громкий лязг.
  Место, где мы остановились, действительно оказалось тупиковым. Красные стены сходились под тупым углом, единственный выезд перегорожен нашими фургонами. Машина, которую мы преследовали, неподвижно стояла, притертая левым боком к стене. Видимо, водитель не рассчитал угла поворота, автомобиль сильно занесло и намертво припечатало бортом. Впрочем, уехать ему бы не дали уже наши машины.
  Контролеры, словно настоящие ОМОНовцы, окружили преследуемый фургон. Грамотно расположившись, прикрывая друг друга, они окружили машину, не переставая целиться в нее из автоматов. Один из ребят, я не разобрал кто именно, они снова перемешались, и выделять я мог только Васю по фигуре и Линя с Лешей по росту, пригибаясь, подскочил к двери со стороны пассажира и, распахнув ее, оглядел кабину.
  - Чисто! - выкрикнул он через секунду.
  Видимо это означало, что водителя в кабине нет, так как все дружно отвернули оружие от машины и взяли на прицел окна и двери.
  - Леша, как глаза? - раздался голос Линя.
  - Сканирую. Чисто. Ни одного сигнала поблизости, - Леша, не вылезая из кабины, каким-то прибором проверял окружающее пространство на наличие камер наблюдений.
  - Кирилл. Вадим, Света, остаетесь здесь, - продолжал командовать Линь. - Никого не пускать, смотрите за аркой. Остальные - по группам! Щиты взять, всем быть наготове. Первая - левые ворота, вторая - правые.
  Контролеры перегруппировались. Защитники, прикрываясь извлеченными из машин щитами, оказались впереди, остальные образовали две плотные группы. Пока все сжимали в руках автоматы. Ни одного оружия, годного для Изнанки, кроме щитов, я пока не заметил, хотя сумки со снаряжением тащили бойцы в обеих группах.
  Трое контролеров, выделенных для охраны машин, занялись своими делами. Один из них, вытащив откуда-то желтую липкую ленту, перетягивал ей арочный проход, второй, не выпуская из рук автомата, следовал за ним.
  На меня никто не обращал внимания. Я же, и что меня понесло, вприпрыжку подскочил к группе, в которой каменной крепостью выделялся Вася, и пристроился у него за спиной. Но проделал это недостаточно ловко, Вася тут же обернулся.
  - Тебе здесь не место, назад, в ма... - рыкнул он, но окончания фразы я не услышал.
  Оглушительный удар сотряс воздух. В окнах второго этажа здания по левой стороне на несколько секунд вспухли огненные клубы. Обломки кирпича и стеклянные осколки застучали вокруг. Все разом пригнулись. Щитоносцы подняли щиты повыше, стремясь прикрыть как можно большее пространство.
  - Туда! - перекрикивая шум и грохот, скомандовал Линь.
  Группы контролеров, еще теснее сжавшиеся за щитами защитников, быстрым шагом бросились к левым воротам. Я, пригибаясь под дождем горевших обломков, неуклюже скакал следом за забывшим, или уже не обращающим на меня внимания, Васей.
  Миновав стальные ворота и поднявшись на один лестничный пролет, впереди шли защитники, держа щиты на вытянутых руках, следом поднимались все остальные, мы оказались перед просторным заводским помещением, буквально залитым огнем. Не совсем понятно, что здесь могло гореть, однако же, огонь разливался по полу, его языки ласкали стены, выплескиваясь из разбитых окон. Ярко полыхали обломки того, что еще недавно здесь располагалось.
  Почему здесь все не так, как в аэропорту? Почему никто не уходит на Изнанку? Мысли мелькали у меня в голове, как картинки в калейдоскопе.
  По цепочке передали шлемы, один достался и мне, и все такой же плотной группой, теперь уже одной, контролеры двинулись вперед. С защитниками по бокам, прикрывающими остальных от огня, мы быстро миновали раскаленную комнату и замерли в ожидании. Где дракон? С какой стороны ожидать удара?
  Вместо этого новый взрыв огня раздался где-то слева. Каменные стены содрогнулись, по шлему застучали мелкие камешки и куски штукатурки, отваливающиеся от потолка.
  Линь вытянул руку в направлении взрыва, из-за постоянного шума голоса почти не слышно, и контролеры слитно устремились туда. Еще одна пробежка и новая огненная преграда, сквозь которую необходимо прорваться.
  Я даже под шлемом чувствовал обжигающий жар. Губы ссохлись и потрескались, в глаза, казалось, набили горячего песку, горло разрывалось от дыма, однако я не отставал от остальных. Какая-то сила упрямо влекла и влекла меня вперед, не давая возможности даже помыслить о возвращении к машинам. Ксанка! Ведь она где-то там. Я должен пройти через все это, я должен выдержать. Вперед и только вперед.
  Я услышал выстрелы, когда мы осторожно пробирались узким коридором. Секунда тишины, и я с ужасом увидел катящийся навстречу огненный вал.
  - На пол! - была ли это команда, или же воспаленный рассудок отдал телу машинальный приказ?
  Упал не я один. Когда сверкающие перед глазами блики померкли, я разглядел в дыму поднимавшихся с колен контролеров. Похоже, только то, что защитники не отступили, не упали вместе со всеми на землю, а, встав на одно колено, плотно сдвинули щиты, преградив путь и хоть немного рассеяв испепеляющий вал, и спасло нас. Одежда горела почти на всех. Кто-то с силой ударил меня по спине, сбивая пламя. И я сам замолотил по плечам находившегося передо мной контролера.
  Кое-как прорвавшись сквозь эту преграду, мы снова очутились в большом помещении. Но где же дракон? Мы стояли в центре, ощетинившись во все стороны оружием, и ждали. Медленно утекали минуты. Одна, другая, третья. Напряжение нарастало. Казалось, мы готовы отразить любую атаку с любого направления. Стоит дракону пошевелиться, стоит лишь обнаружить себя.
  Но ничего не происходило.
  - Разделиться, - скомандовал, наконец, Линь. - Нужно осмотреть все здание.
  И в этот самый момент широкое окно у дельней стены словно взорвалось, выплеснувшись градом осколков наружу. Металлическая рама с жутким грохотом ударилась снаружи и полетела вниз. Я снова пригнулся, более же опытные контролеры уже исчезали, переходили на Изнанку, оставляя за собой в воздухе прозрачные расходящиеся волны.
  Как там? Нужно лишь увидеть то, что есть на самом деле! На этот раз переход дался мне удивительно легко. Уже знакомое ощущение расходящихся кругов за спиной, мгновенно забытое при виде улетающего сквозь разбитое окно дракона.
  Контролеры перестраивались для боя, но уже было ясно, что впустую. Дракон улетал. Сильные взмахи крыльев гнали его прочь в чистое синее небо. Почему он убегал? Не чувствовал сил для боя? Испугался смерти? Отступил перед прошедшими сквозь его огонь контролерами?
  Откуда-то снизу донесся жуткий грохот оконных обломков, достигнувших асфальта.
  Я услышал несколько выкрикнутых вслед дракону проклятий. Кое-кто даже, видимо забыв о том, что перешел на Изнанку, попытался стрелять в него из автоматов, расстояние до дракона уже явно превышало арбалетный выстрел. Сухие щелчки затворов отрезвили увлекшихся. Черная точка скрылась за облаками. Дракон улетел.
  - Возвращаемся, - в голосе Линя не чувствовалось эмоций. Ушел дракон в этот раз, ничего, поймаем в следующий, как бы подчеркивал его спокойный голос.
  Контролеры перестроились в первоначальный порядок. Защитники со щитами впереди, остальные плотной группой за ними.
  К оставленным машинам возвращались обходной дорогой. Теперь не было необходимости прорываться сквозь все еще полыхающее на этажах пламя. Это уже работа для пожарных. Однако, несмотря на бегство дракона, оружия никто не опускал. Медленно, настороженно, ожидая новой атаки из-за каждого угла, мы обошли несколькими переходами здание и вернулись во двор через противоположные ворота.
  Здесь все оставалось на своих местах. Леша и Света сидели в машинах, Вадим и Кирилл охраняли арочный проем. Пока мы огибали охваченные огнем помещения, Линь связался с ними и передал все, что произошло. Стоило вернуться с Изнанки, Света выскочила из машины с мотком бинтов и шприцем, надо думать, исполнять обязанности медицинской сестры для тех, кто сильно пострадал от огня. Двоих защитников она сразу же увлекла внутрь автомобиля, остальные, включая меня, пострадали незначительно.
  Линь положил раскрытую ладонь на борт серого фургона, все еще стоящего впритирку со стеной.
  - Дракона нет, но осталось золото. Кузов нужно вскрыть. Это единственный след, что у нас остался.
  - И поскорее, - крикнул со своего места Алексей. - Я ловлю переговоры, скоро здесь будет и милиция и пожарные.
  Вскрытие фургона не заняло много времени. Словно в классическом боевике, один из контролеров прилепил на запертые двери кусочек чего-то вроде пластилина, отбежал на пару шагов, увлекая за собой остальных. Тихий хлопок, струйка дыма и он же рывком распахнул подорванную дверь.
  Я не удержался, приблизился, и вместе со всеми и заглянул в кузов, ожидая увидеть груду золотых слитков. Однако же, фургон был девственно пуст. Кроме того, в дальней стене, той самой, которой он был притерт к дому, наблюдалось ровное прямоугольное отверстие.
  Один из контролеров забрался внутрь и просунул туда руку.
  - Пустота, - вынес он вердикт.
  - Денис, Сережа, кто поменьше, проверьте, что там, - скомандовал Линь. - Только осторожно.
  Один из названных, кажется, это был Денис, для меня пока оставалось загадкой, как контролеры точно различают друг друга в масках, пролез внутрь и, пригнувшись, протиснулся в темный проем. Несколько минут его не было слышно, после чего голова и плечи Дениса появилась в отверстии вновь.
  - Помещение большое. Пустое. А здесь конвейер. Вдоль стены и до самого конца. Там, с другой стороны дверь и такая же дырка. Выход на улицу. Все.
  - Во, мы идиоты-то, а, - я узнал хорошо знакомый голос Ильи. - Сделали нас, как маленьких. Олени мы ушастые! Ежики дальневосточные!
  Все как один повернули головы к нему.
  - Что смотрите, сделали нас как маленьких, - неистовствовал Илья. - Как младенцев сделали. Пока мы дружной толпой, высунув от усердия языки, гонялись за одним драконом, другой спокойно переправил все золото, ф-ю-ить, через дырочку в другую машину. И тю-тю, нету дракона, нету золота. А мы - олени...
  Илья от души выругался. Многие со злостью вторили ему. Кто-то даже грохнул шлемом о кирпич ни в чем не повинных стен так, что передняя прозрачная защитная часть отлетела.
  Я же находился в глухой прострации. В голове пусто и тихо. Ни одной мысли, ноль эмоций. Только замерший взгляд упорно не хочет отклеиваться от черного провала, через который ушла последняя надежда. Последний вздох... последний миг... последний шанс... и он потерян.
  Как сквозь вязкий туман я почувствовал сильный рывок. И резкий удар по лицу.
  - Эй, эй, - кто это? Совсем близко, буквально в паре сантиметров от своего лица, я разглядел чьи-то блестящие в прорезях маски глаза. - Я знаю, что значит этот взгляд! Даже не думай!
  Света? Женщина-контролер? От третьего удара я уклонился. На губу попало что-то соленое. Я утер липкую струйку, сбегавшую из носа, тыльной стороной ладони.
  - Вот, так лучше, - Света отпустила меня и, не оборачиваясь больше, залезла в машину. Остальные, поглощенные подбором наиболее веско звучащих проклятий в адрес драконов вообще и конкретно данного дракона в частности, ничего не заметили. Или сделали вид.
  
  
  6
  
  - Знаешь, - Алексей звенел чашками, заваривая кофе в закутке, который здесь громко именовался кухней. - Во вчерашней истории с этим золотом все-таки есть кое-что непонятное...
  Провальный день неудачной погони закончился, прошла бессонная ночь, и я снова оказался здесь. В ПАД-Банке или, что вернее, под ним, так как находился не среди служащих, а в подвальных помещениях, отведенных исключительно для контролеров.
  Я сам не мог объяснить себе, зачем вернулся. О чем думал и на что надеялся. Упустив и золото и дракона, я вновь, и на этот раз похоже окончательно, потерял ту путеводную нить, что вела меня по следам Ксанки дорогой, пусть извилистой и тернистой, но, во всяком случае, непрерывной. Каждое происходящее событие порождало следующее, и так, цепочкой скованных звеньев, тянулась тропинка, которая, как я надеялся, приведет меня к цели. Но тщетно. Последнее звено, отблескивая золотом, лежало у меня на ладони, а куда нужно сделать следующий шаг я не видел. И, может быть в слепой попытке нащупать хоть какую-то почву под ногами, я потерянно выслушивал сейчас отстраненные рассуждения Алексея, на задворках сознания понимая, что в сущности того не очень волнуют мои переживания.
  При всем желании я не мог рассматривать контролеров как друзей или же, как братьев по оружию. И сомневался, что они способны рассматривать меня в этом свете. Я не мог забыть и все еще чувствовал себя чем-то вроде инструмента, живца, с которого сорвалась поклевка, но с которым рачительный рыбак собирается забросить удочку вновь. Но, в том то и дело, что иного выхода я не видел. Со всех сторон меня окружали стены каменного лабиринта, и лишь контролеры отбрасывали на них слабый свет возможной надежды.
  А может быть, все мои рассуждения, крутящиеся в голове, наверное, уже по сотому разу, ничего не стоили, и я, совершенно не желая того, выделенный из людской массы, лишь инстинктивно тянулся к себе подобным?
  Алексей протянул мне чашку с дымящимся черным напитком. Я не очень люблю кофе, но попросить чая сразу я не решился, и теперь приходилось скрывать горьковатый вкус показным равнодушием на лице.
  - Сегодня утром я ездил на место, - Леша опустился на диван напротив меня. - Милиция там уже все закончила, и я смог спокойно осмотреть окрестности. Из машины я многого не видел, да и уехали мы быстро. Кстати, нужно еще пробить, не засветились ли наши фургончики. Носились мы по городу знатно.
  Леша с минуту помолчал, прикидывая что-то про себя.
  - Ладно, это потом. Так вот, о непонятках - вы гонялись за драконом почти по всему заводу, но он упорно избегал боя.
  Я кивнул.
  - Почему? Ответ кажется очевидным, он выманивал наши силы, уводил их от фургона, предотвращая попытку залезть в него раньше времени, пока другой дракон перегружал золото. А даже, если бы кто-нибудь полез - чтобы иметь возможность расправиться с любопытными быстро и без проблем.
  Все это было очевидно. Когда смотришь на собранную головоломку, всегда недоумеваешь, как можно было не догадаться в процессе, что решение настолько просто?
  - А вот скажи мне такую вещь, - Леша закинул одну длинную ногу на другую, держа чашку на раскрытой ладони. - Зачем дракону газовые баллоны?
  Прозвучало это примерно как: "Зачем корове апельсин?" и я удивленно поднял на него глаза.
  - Хорошо, - Леша мазнул взглядом по поему лицу и вернулся к помешиванию кофе в чашке. - Тогда с другой стороны. Ты был в строю. Шел вместе со всеми, прорывался сквозь огонь. Скажи, ты видел дракона? Самого дракона, а не извергаемое им пламя?
  Я скептически передернул плечами. Все, что я мог отчетливо вспомнить, так это лишь жар, опаляющий глаза даже сквозь защиту шлема, и черные спины контролеров, идущих впереди.
  - Мое место в строю, если беспорядочное болтание в хвосте вообще возможно называть местом, давало не очень много возможностей любоваться окрестностям.
  - Ты был там! - надавил Алексей, акцентируя слова. - Неужели вот так ничего и не видел?
  Я еще раз пожал плечами.
  - Улетающего дракона видел. А когда еще только шли - нет.
  - Вот! - Леша поднял вверх указательный палец. - И никто не видел!
  - Ну и что? - не понял я. - Там, знаешь ли, было жарковато.
  - Я-то, как раз, знаю, - одернул меня Леша. - А тебя, как я вижу, совсем не удивляет, что ребята шедшие в первой линии, специально готовящиеся к подобным ситуациям, и, в отличие от тебя, под огнем не закрывающие глаз, не только не сделали ни одного выстрела, но и вообще не видели, во что можно стрелять?
  - Ну и почему же никто ничего не видел и не стрелял? - непоколебимой верой в несгибаемость контролеров я еще не обладал, но спорить с человеком, который, в отличие от меня, встречался с драконами уже не один год, казалось глупым.
  - Не просто "почему", а "почему" из двух уровней. На первый уровень "почему" я могу ответить. - Леша поставил пустую чашку на стол. - Газовые баллоны. Когда мы готовили квартиру Романищенко к инсценировке пожара, извини, что возвращаюсь к неприятной тебе теме, мы использовали точно такие же баллоны. Небольшая конструктивная доработка, и взрыв баллона внешне и по эффекту воздействия дает полное сходство со струей драконьего огня.
  - Пфф, - Алексей надул щеки и развел пальцы, изображая огненный шквал. - Но это - мы. Мы не умеем извергать огонь. А драконы умеют.
  - Зачем же тогда баллоны? К чему они дракону?
  - О, ты повторил мой вопрос, - усмехнулся Леша. - Это то самое "почему" второго уровня. Дракон зачем-то позаимствовал нашу же идею. И весьма талантливо использовал ее против нас. Почему и зачем - мне не понятно. Если есть дельные мысли - готов послушать.
  Я поймал себя на том, что слишком много пожимаю плечами. Те немногие четкие картины, что мне удалось выудить из собственной памяти, отогнав воспоминания о плавящихся ресницах и душащем пересохшее горло кашле, не давали подсказок.
  - Не знаю. Все выглядело очень достоверно.
  - Ну, для тебя-то по любому - да, - губы Алексея тронула грустная улыбка. - В начале всегда очень ярко. Драконы! Привыкнешь немного, и все начнет казаться тебе таким серым и обыденным. На дракона, как на работу...
  - Не на том вопросе внимание заостряете, мальчики, не на том, - мы с Алексеем одновременно повернули головы к двери.
  Отклеив Илью от косяка (сколько же он так стоял, слушая наш разговор?) в комнату вошла Света. Илья и Леша-маленький последовали за ней.
  Света взмахом руки поприветствовала нас обоих и прошла на кухню. Леша и Илья протянули руки.
  - Как рука? - спросил я, осторожно пожимая забинтованную кисть.
  - Порядок, - отмахнулся Леша. - Все оказалось не так плохо, как выглядело внешне. Да и лекарства нашего дорогого доктора творят чудеса.
  Протянутую Ильей руку я тоже пожал. Сам четко не представляя почему. Может по привычке, все-таки я долгое время считал его своим другом. А может просто механически, как пожимаю руки коллегам на работе. Дружественные чувства к нему не спешили восстанавливаться. Во всяком случае, игнорировать его я не мог, слишком тесно нас переплели последние жизненные события, но, по зрелому размышлению, решил держаться с ним сдержанно, как с обычным знакомым человеком, не проявляя тех отрицательных эмоций, что выплывали на первый план при каждой с ним встрече.
  - Глобальнее, глобальнее мыслите, мальчики, - Света звенела посудой, продолжая начатое нами обсуждение.
  - А что глобальнее? Против нас используют наши же приемы, а мы не можем даже понять - зачем, и ты считаешь это не глобальными вопросами? - Леша-большой пододвинулся, освобождая место на диване.
  - Криминалисты-мыслители! - скривился Илья усаживаясь. - Они все знали!
  - Вот это - правильный вопрос! - Света уселась рядом со мной. На кухне загудел включенный чайник.
  - Что знали? - Леша-большой не разделял сарказма Ильи.
  - Не, когда люди слезли с деревьев, они отбросили хвост. Когда люди сели за компьютеры - они отбросили мозг!
  Леша равнодушно проигнорировал выпад Ильи и лишь повторил:
  - Так что они знали?
  - Да все! - Илья рубанул воздух ладонями. Пощелкал в воздухе несуществующую кнопку. - Тунц-тунц! Включи соображалку! Нас в Шереметьево натянули. По полной. Дракончик тю-тю, свалили, и, следовательно, они все замечательно знали. Знали, что бумаги попали к нам. И что мы их прочитали. И что это дает нам шанс. Выйти! На них! Напрямую! Место и время. Вот ты бы, что стал делать на их месте?
  - Мда, - промычал Леша. Глубокая складка прорезала его лоб. - Логично. Золото я бы не повез.
  - А они повезли. Сознательно пошли на риск. Подумай, мыслитель, для чего?
  - Ну, мало ли у них может быть причин, - встрял в разговор Леша-маленький. - Обязательная оплата. Сделка. Взятка, наконец.
  - Нет, - Света покачала головой. - Для прямых расчетов золото использовать неудобно, да и не выгодно. И что такого можно было купить, для чего стоило подвергать себя подобному риску? Чудовищному, я бы сказала, с их стороны риску.
  - Жизнь? - предположил Леша-большой. - Или смерть?
  - А мысль, кстати. Хотя, нет, навряд ли, - Света покачала головой. В большом городе каждую ночь жизни и смерти покупаются за гораздо более доступную валюту. - Нет, единственное, что я могу предположить, единственное, ради чего я бы сама стала так рисковать - это брачный полет.
  - Но здесь же нет сроков, - возразил Леша-большой. - Или мы чего-то не знаем?
  - Да нет, сама понимаю, что очень шатко. Золото нужно для полета, но никаких ограничений не накладывает. Если драконница соответствует возрасту и готова, полет может произойти в любой момент, было бы золото. Месяцем раньше, месяцем позже... при их-то продолжительности жизни вообще значения не имеет.
  Илья и оба Алексея кивнули почти в унисон.
  - Но все же, - Света упрямо тряхнула кудряшками. - Это единственное, что оправдывает любые риски.
  На несколько минут комната погрузилась в молчание. Каждый обдумывал собственные версии.
  - А все же, - нарушил молчание Леша-большой. - Мне не дает покоя, зачем нужны были сложности с организацией передачи золота на заводе. Может быть, одно вытекает из другого?
  Я в этот момент размышлял о другом, но сумел ухватить за хвост тенью мелькнувшую мысль:
  - А если это не дракон был, а человек?
  - Где?
  - Там на заводе.
  Леша-большой покачал головой.
  - Какой человек на это способен? Его бы обнаружили сразу же. Нет, отметается. Даже думать об этом не стоит.
  - Подожди, а если не просто человек? Если это был человек с изнанки? Контролер?
  Тишина не просто сгустилась. Она пала, топором обрубив окружающие звуки. Лица моих собеседников мгновенно потемнели. Илья со свистом втянул в себя воздух, захлопнув открывшийся было для очередного колкого замечания рот. Леша-маленький с хрустом смял кожаную спинку дивана, на которую опирался. Большой уронил ложку, забрызгав кофе пол. Света, казалось, лучше владела собой. Но и она, издав глубокий вздох, крепко стиснула губы, словно боясь выпустить непрошенные слова.
  На задворках сознания мелькнула мысль, что говорю я сейчас что-то совсем не то, что иду по самому краю бездонной пропасти по направлению к обрыву, и до него остался лишь один шаг. Однако же, я механически продолжал озвучивать мысль:
  - Но ведь сходится же. Контролер идущий по Изнанке вполне мог двигаться впереди отряда, подрывая баллоны с газом, завлекая нас будто бы погоней за отступающим драконом.
  - Так, мальчики, меня Линь давно ждет, - Света резко поднялась с дивана и направилась к двери. Илья молча, демонстративно не глядя в мою сторону, встал и направился за ней. Леша-маленькпй смерил меня уничтожающим взглядом и тоже покинул комнату, бросив:
  - Среди рыцарей предателей нет!
  - Да что я такого сказал?! Почему это невозможно? - я чуть не вцепился в рукав рубашки Леши-большого, когда и он поднялся следом за остальными.
  Леша хрустнул пальцами, стиснутыми в кулак.
  - За всю известную мне историю контролеров, такое случилось лишь один раз, - тяжело упали произносимые им слова. - Этого человека искали все. И нашли. Я тебе уже говорил, "контролеры" - не просто красивое слово. Те, кто вместе сражался, держал на руках умирающих друзей и умирал вместо них, на предательство не пойдут никогда. Ты новичок, конечно, но сейчас ты очень сильно обидел всех тех, кто высказал тебе, как к контролеру, доверие.
  - Но, ведь...
  - Все видели улетающего дракона. Если бы там был человек, для чего там присутствовал еще и дракон? А раз дракон был, значит, не было человека. На этом обсуждение закроем.
  В опустевшей комнате я остался один. Хотелось плюнуть с досады, но пол и без того был изгваздан брызгами пролитого кофе.
  - Хорошо доверие... - буркнул я себе под нос. - Слова нельзя сказать...
  Споласкивая свою чашку под струей воды на кухне, я размышлял - почему же контролеры так болезненно реагируют на любые попытки задать чуть более скользкий вопрос? Ну, хорошо, я высказал вещь, возможно не очевидную для меня и совершенно очевидную для всех остальных контролеров, но обижаться на это так, будто я ранил их в самое сердце? Ничего я, видимо, пока не понимаю в нелегкой контролерской судьбе...
  Подойдя по лестнице, высиживать в комнате отдыха в одиночестве неизвестно чего не хотелось, я столкнулся с поднимающимся по ней Денисом. Наверное, мой мозг еще не переключился на другую волну размышлений, и я, на автомате, не думая, что могу испортить отношения еще и с ним, спросил:
  - Можно задать один вопрос?
  Денис перекатил незажженную сигарету из одного угла губ в другой, при этом шрам на его изуродованном лице неприятно дернулся.
  - Если после него у меня будет такая же физиономия, как у Мелкого, я видел его пару минут назад, - так он, скорее всего, обозначил Лешу-маленького. - То я не уверен, что мечтаю на него ответить.
  Видимо сдерживаемые чувства слишком ярко проступили на моем лице, Денис, еще раз перекатив сигарету и, не дав мне времени развернуться и уйти, добавил:
  - Ладно, пойдем, покурим.
  Поднявшись не пролет и покинув здание через боковую дверь, мы очутились на узкой примыкающей к зданию улице. Денис сразу же щелкнул зажигалкой. Я перешел так, чтобы ветер относил сигаретный запах в противоположную сторону.
  - Ну, что там у тебя? - Денис поглядывал на меня сквозь клубы дыма.
  Я решил идти напролом. Будь что будет, здесь и так от меня не в восторге, можно нести что хочешь, хуже не будет.
  - Почему все так болезненно реагируют на любой личный вопрос? Почему никто ничего не объясняет? Почему всегда говорят лишь о Доверии с большой буквы?
  Денис пихнул руки в карманы джинсов. Несколько раз переступил с ноги на ногу. И ничего не ответил. Но, во всяком случае, он не повернулся спиной и не ушел, вновь оставив меня наедине с собственными мыслями. Я разглядывал припаркованные машины, пробегающих по узким тротуарам прохожих, соседние здания. И ждал.
  - Ты уже много узнал и решил для себя, - произнес, наконец, Денис. - Но никак не можешь понять достаточно простую вещь. Это ведь не работа. Никто не подписывает договор, никому не платят зарплату. Казалось бы, чего проще, не нравится здесь находиться, поругался с друзьями, с руководством - уходи, никто не держит. Но не уходят. Ты ведь и сам вернулся сюда, хотя мог и не приходить. Но пришел.
  - Мне нужна помощь, - буркнул я.
  Денис посмотрел на меня снисходительно.
  - А она всем нужна. И мне. И Леше, Свете, Васе. И Линю. Всем. А почему мы помогаем тебе? А ты нам?
  - У меня выбора особо не было.
  - Был. Ну, может быть, не с самого начала, - поправился Денис. - Мог ведь послать нас подальше и действовать сам? Мог. Но не в этом суть. А в том, что ты встал в строй, хотя тебя об этом никто не просил. Причины не важны. Важно лишь то, что ты прикрыл бы спину рядом идущего от удара. Прикрыл бы? Прикрыл, не надо жать плечами, я знаю. И он прикрыл бы тебя. Вот эта тоненькая ниточка взаимного доверия и держит нас вместе. Стрелок за моей спиной всегда знает, что я не брошу щит, не побегу получив ожог, оставив его беззащитным. И я всегда знаю, что если упаду, меня вытащат, не забудут в панике отступления в лапах дракона. Вот это хрупкое, а на самом деле очень прочное, чувство и объединяет нас, не дает превратиться в волков-одиночек. Ну, а теперь представь, что кто-то, с кем тебя, как ты думаешь, эта нить связывает, ни с того ни с сего хватает меч и, не глядя, машет в опасной от нее близости?
  Денис помолчал, глубоко затягиваясь. Я переваривал услышанное. Действительно, взглянуть на ситуацию с этой стороны мне еще в голову не приходило. Теперь стала понятна реакция контролеров на мое предположение о предательстве изнутри. Хоть на мгновенье допустить такую возможность, для них означает крушение всего того, что удерживает их, или мне нужно уже говорить "наш", мирок в незыблемости.
  - Вот как-то так. Ответил я на твой вопрос? - Денис сплюнул на решетку канализационного люка. Следом полетел бычок от сигареты.
  Я покивал.
  - Спасибо! Ты извини, если что... - нельзя сказать, что Денис прямо-таки раскрыл мне глаза, но резкая реакция окружающих на мои неуклюжие поступки хотя бы стала понятна.
  - Забудь, - Денис махнул рукой. - Знаешь, у меня стойкое впечатление, что ты не можешь всего понять просто по одной причине,... теперь ты не обижайся, о-кей?
  Я неопределенно повел плечами, в смысле, что не собираюсь обижаться.
  - Ты не останешься с нами, не станешь контролером, - продолжил Денис. - Не сможешь ты просто. Не такой ты человек. Не представляю, что ты будешь делать, когда найдешь свою девчонку или же отомстишь за нее, но сомневаюсь, что ты продолжишь с нами.
  - Почему? - я изумленно поднял брови. Мне казалось, что теперь-то для меня иные пути закрыты, и что сделаться контролером мне предрекла нелегкая судьба. Я даже начал с этим сживаться. И вот, бывалый человек говорит мне, что контролера из меня не выйдет.
  - Ты не такой, - повторил Денис. - Ну, чтобы попроще, ты - герой. Не в смысле "Супермен", а в смысле, что способен совершить то, где другие спасуют. Мы же, контролеры, не герои. Мы скорее солдаты. Ты совершаешь героический поступок один раз, мы же - каждый день. И главное - для нас это совсем не геройство. Это жизнь такая. Помылись, перекусили, и снова на фронт. Каждый день новая девчонка. А у тебя она одна, единственная. Ты не обижайся, но любовь... можно быть или контролером или любить. Вместе... хм... и так думаю не я один.
  Возражения уже готовы были сорваться с моих губ, но последняя мысль переключила сознание на другое.
  - Почему же тогда я все еще здесь? Раз вы все...
  Денис примирительно поднял руки.
  - Не все. И я могу ошибаться. Я это тебе сказал, чтобы ты понял, что то, что нас связывает, прочнее личного восприятия. В любом случае - ты наш. И никто тебя не оставит, если ты, конечно, сам того не пожелаешь. Контролеры своих не бросают!
  - Обнадеживает, ничего не скажешь, только на это надеяться и остается...
  - Упрямый ты, - вздохнул Денис. - Ладно, поймешь все со временем.
  Я смотрел, как он достает из пачки очередную сигарету и прикуривает.
  - Ах, да, совсем забыл, - Денис похлопал себя по карманам джинсов и выудил из заднего сложенный лист бумаги. - Линь тебе просил передать.
  - Что это?
  - Адрес больницы, куда поместили твоего друга Романищенко. Вдруг навестить захочешь, или еще чего там.
  Я чуть не отдернул уже протянутую к листку руку. Но, пересилив себя, все-таки взял.
  - Только сейчас и только ради Ксанки, - сказал я себе. При других обстоятельствах никогда бы не прикоснулся. - Только ради нее!
  Денис докуривал длинными затяжками. Мне же казалось, что он внимательно наблюдает за моими колебаниями.
  - Пошли, что ли, - второй окурок отправился в канализацию следом за первым. - А то так с тобой совсем здоровье испортишь.
  Пройдя в открытую Денисом дверь, я услышал резкий звонок, пронесшийся по банку. Что это, тревога? Однако же никто не срывался со своих рабочих мест, экстренно покидая здание, не собирал в панике документы, не брался выносить ценные вещи или, наоборот, строить баррикады у главного входа.
  - Это по нашу душу, - Денис потянул меня за локоть к лифту. - На совещание.
  Миновав несколько столов, за которыми работали служащие банка, я услышал обрывок разговора:
  - Опять охранка на конференцию...
  - Да достали уже. Ничего не делают, и за что им зарплату платят...
  Денис если и слышал разговор, не повел и ухом. Я тоже остался бесстрастен, хотя на мне была черная форменная одежда охранника-контролера, и слышать подобное о себе не доставляло особого удовольствия. Пусть никакой зарплаты я здесь и не получал.
  Уже закрывающиеся двери лифта придержала чья-то рука, и Вася ввалился в кабину. Моментально стало тесно.
  - Что случилось? Нашли что-то интересное? - Вася нажал на кнопку и кабина, наконец, поехала.
  Денис пожал плечами.
  - Сейчас узнаем.
  Через мгновение двери лифта раздвинулись, и мы по узкому коридору прошли в большой зал, специально предназначенный для всякого рода совещаний.
  Почти весь объем комнаты занимал тяжелый стол темного дерева со скругленными краями, вокруг которого располагалось множество стульев. Часть из них уже была занята успевшими сюда раньше нас. Во главе стола восседал Линь. Слева от него сидела Светлана, справа, пропустив одно место, устроился Леша-большой, за ним Илья. Остальные контролеры располагались дальше по кругу. Вася покинул нас и уселся рядом со Светой, мы же с Денисом скромно расположились за дальним от Линя концом стола. Последним вошел Леша-маленький в компании незнакомого мне черноволосого парня. Оба устроились ближе к середине стола.
  - Итак, - начал Линь без предисловий. Негромкий гул голосов, царивший в зале, мгновенно снизился до нуля. - Сегодня с утра по всем служебным частотам с перерывом в одни час транслировалась вот такая передача.
  Он посмотрел на Свету, и та выставила на стол серебристый кубик миниатюрного диктофона, щелкнув кнопкой.
  После секундной тишины зал наполнил громкий рев, неприятно резанувший по ушам. Краем глаза я заметил, как поморщился Денис. Громкость звука постепенно сошла на нет, после чего невнятный мужской голос зачитал ряд цифр. Я попытался их запомнить, но почти сразу же сбился.
  - Предваряя ненужные вопросы, - заговорил Линь. - Немузыкальный звук, прозвучавший вначале - это звук рога, прокрученный задом наперед. Проигран ритуальный сигнал, который несколько сот лет назад использовался людьми нашей профессии для формального вызова дракона на бой. Была такая традиция, благополучно ушедшая за ненадобностью.
  Света еще раз нажала кнопку на диктофоне, и по залу разнесся чистый звонкий голос рога, который века назад вел контролеров в атаку. Раздалось несколько удивленных восклицаний.
  - То, что сигнал проигран в обратном порядке, очевидно, должно означать, что последующая информация предназначается именно для нас, а отправителями выступают драконы.
  Я наклонился к уху Дениса и шепотом поинтересовался:
  - Что за служебные частоты?
  - Милиция, скорая помощь, пожарные. Главным образом пожарные, - шепнул Денис в ответ.
  - Вы их что, постоянно прослушиваете?
  - Конечно. Море важной информации.
  - Следующие за сигналом девять цифр, также очевидно - номер телефона, - продолжал Линь. - Иначе как предложение нам связаться с отправителем сигнала по этому телефону, я данную информацию истолковать не могу.
  - Так нужно звонить! Мы же ничего не теряем, - подскочил со своего места Леша-маленький, вытаскивая из кармана мобильный телефон.
  - Только не отсюда и не с личного мобильника! - осадил его Линь.
  - Да, конечно..., - смутился Леша.
  - С одной стороны сигнал может быть простой попыткой заставить нас открыться, совершив необдуманные действия, с другой - может быть мы узнаем что-то важное?
  - Но что мы можем узнать?
  - Вляпаемся только во что-нибудь еще ...
  Линь поднял руку, призывая к тишине:
  - На самом деле, обдумав все риски, я позвонил по предложенному номеру.
  Света в третий раз включила диктофон на воспроизведение. После пары длинных телефонных гудков послышался голос:
  - Замечательно! Значит, я не ошибся. Я ждал вашего звонка.
  - А с кем я говорю? - я с трудом узнал искаженный каким-то образом голос Линя.
  - Оставьте ваши наивные попытки. Я просто заинтересованное лицо. А вы?
  - А я просто любопытный человек, набравший случайный номер на телефоне.
  Послышался легкий смешок.
  - Замечательно! Так вот, господин Любопытный, любезности нам не нужны, перейдем сразу к делу.
  - У вас есть ко мне дело?
  - У меня с вами никаких дел быть не может! - голос собеседника отдал холодком. - Но вы влезли не в свое дело и взяли то, что вам не принадлежит!
  - Не стоит, господин Заинтересованный, обвинять в чем-либо, не имея на то оснований, - повысил голос и Линь.
  - Имея, имея! Вам кажется, что, прикрывшись автомобилями известного банка, вы совершили верх конспирации, однако же, мы видим все как на ладони.
  - Не понимаю, о чем вы...
  - Все вы прекрасно понимаете! Вы ехали за нашей машиной, вы преследовали ее, догнали, и, в конце концов, вы забрали золото! - в голосе Заинтересованного слышалась сдерживаемая ярость.
  - Еще раз повторяю, никакого золота мы не брали.
  - А за машиной значит, гнались, этого вы не отрицаете?
  Линь понял свою ошибку, но пока он подыскивал адекватный ответ, собеседник подложил сам:
  - Я прекрасно знаю обо всех ваших действиях. В аэропорту Шереметьево вы случайно получили документы, по которым узнали о готовящейся перевозке. И решили вмешаться. Открытое противоборство вам не по плечу, в аэропорту вы это прекрасно продемонстрировали. Осознав это, вы, проявили дурной вкус, решив хоть как-то напакостить, и перехватили золото, предназначенное получателю.
  - Откуда же у вас такая потрясающая осведомленность? - поинтересовался Линь.
  - Вы настолько прямолинейны и наивны, что просчитать ваши действия не составляет труда. Вы считаете себя нашими врагами? Вы приносите вреда не более чем мерзкие комары! Никчемная мошкара, способная лишь гудеть над ухом и...
  - Может, хватит оскорблений?! - возмутился Линь. - Я катастрофически теряю интерес к пустому разговору, а ведь это вы добивались контакта.
  - Действительно, - согласился его собеседник. - Мне нужно от вас лишь одно - верните золото! Иначе вы очень сильно пожалеете! Очень сильно!
  - Да? И как же вы собираетесь покарать меня, ничего обо мне не зная?
  - Ну вот, опять, - вздохнул Заинтересованный. - Вы настолько наивны, что думаете, будто ваш постоянный интерес к сделкам купли-продажи драгоценных металлов невозможно отследить? Все, оставим эту тему. Просто верните золото!
  - На самом деле, ваша уверенность в собственной осведомленности играет с вами плохую шутку. Повторяю, золота мы вернуть не можем по той простой причине, что у нас его нет. Мы его не брали.
  - Я вижу, что диалога не получается, - прорычал Заинтересованный. - Вы знаете ресторан "Седьмое небо"?
  - В Останкино?
  - Он самый. Завтра, господин Любопытный, или как вас там, в семь часов вечера я жду золото там. С вашей стороны необходимо присутствие не более чем одного человека. Безопасность я гарантирую. Чтобы связаться со мной, пусть наберет этот номер, - прозвучали цифры нового мобильного номера. - Верните золото! И не вздумайте шутить, иначе!... А теперь, до свидания!
  Раздались короткие гудки, и Света выключила диктофон.
  На этот раз тишина длилась дольше.
  - Да что за бред! - первым не выдержал Вася.
  - Интересно, - в пол голоса протянул Леша-большой.
  - Это все комментарии по поводу? - осведомился Линь.
  - Они о нас все знают, - подал голос со своего места Илья.
  - Не все, - возразил Леша-большой. - Но фургончики они пробили, факт.
  - То, что мы следили за их золотом и готовились к перехвату, было очевидно. Мы же об этом только сегодня говорили, - Света, видимо, уже обсуждала телефонный разговор с Линем и теперь озвучивала общую точку зрения. - Они знали о том, что документы на перевозку побывали у нас в руках, но не отменили ее. В Шереметьево мы упустили живого дракона, и все, что там происходило, также стало известно. Единственное, что вызывает опасения, это слова об отслеживании нашего интереса к драгмет-сделкам. Совершенно непонятно как это вообще возможно отследить, поэтому всякую банковскую деятельность в этом направлении следует прекратить.
  - А может, они этого и добиваются? - черноволосый парень, пришедший вместе с маленьким Лешей, поднял руку. - Ну, как проверка. Они говорят, мы прекращаем, они получают подтверждение, что это именно мы?
  - Тонкая провокация? Возможно. Но вернемся к главному, - Линь вытащил из пачки, лежащей на столе, сигарету и закурил.
  Я мельком отметил про себя, что никто больше курить не стал. Что можно начальнику, заказано простому смертному?
  - А главное - это требование возврата будто бы похищенного нами золота, - продолжил он после долгой затяжки.
  - Но мы действительно не брали золота! - воскликнул Леша-маленький. - Они сами обманули нас и теперь требуют то, чего у нас нет!
  - Да, и это похоже на провокацию гораздо более сильную. Что он потребовал? Личной встречи? - Илья оперся локтями о стол.
  - Да. Одного человека. С гарантией безопасности.
  - Какие туту могут быть гарантии?! Да и мы не идиоты, не отправим туда кого-то одного?!
  - Да. И это они тоже прекрасно должны понимать, - Линь не давал себе труда выпускать дым в сторону, и сизые клубы плавали над столом. - Очень похоже на провокацию, и то, что мы должны решить сейчас, не важно, есть ли у нас это золото, идем ли мы на означенную встречу или нет?
  - Место-то, какое - ресторан на останкинской башне...
  - Да, не будет места для маневра. Ни отступить, ни перегруппироваться, - добавил Денис.
  - Надо идти, - Леша-маленький взмахнул забинтованной рукой, словно вытаскивая из ножен меч. - Мы же точно знаем, что кто-то там будет. Это шанс!
  Линь внимательно слушал, буравя взглядом темных глубоко сидящих глаз каждого, кто хотел высказаться. Доводы тех, кто был против, сводились к опасностям неизвестной провокации, подготовленной врагом, те же, кто стоял за, упирали в открываемые ей же возможности.
  - На самом деле, - Линь прервал дискуссию, - не будем спорить. Раз мнения разделились, предлагаю голосование.
  - За! - тут же поднял руку маленький Леша. Его приятель, чуть помедлив, повторил его жест.
  - Я - против, - высказался Илья. - Лучше затаиться и переждать. И так последнее время слишком часто лезем на рожон. Упустим эту возможность - появятся другие. Погибнем сейчас - другого шанса не будет.
  - За, - поднял руку Вася.
  - Против, - Денис пожал плечами. - Слишком невыгодное место.
  Еще две руки поднялись в жесте "за". Парень, сидящий между ними, буркнул - "Против."
  - Кирилл? - поднял бровь Линь.
  - За, - неохотно поднял руку парень, сидящий на дальней стороне стола.
  - Леша? - Линь смотрел на Лешу-большого.
  - Аппаратуры там много, - Леша сморщил лицо. - Но если начну готовиться прямо сейчас, наверное, обеспечу чистый проход. В общем, наверное - за. Прорвемся, не из таких положений выходили, а зацепок, действительно, сейчас больше никаких.
  - Влад?
  Я удивленно поднял взгляд. Даже и не предполагал, что мое мнение кто-то будет выслушивать. А на самом деле, "за" я или "против"? Что-то внутри меня неудержимо твердило: за, за, за. И лицо Ксанки, где-то за пределами мыслей. Но, с другой стороны, рисковать чужими жизнями, ведь меня, необученного, в бой никто не пошлет...
  - У меня мало опыта. Я воздерживаюсь пока,... наверное, - выдавил я.
  Линь кивнул.
  - Понятно. Я тоже считаю, что нужно побывать там, - и Света, не принимавшая участия в голосовании, согласно наклонила голову. - Что-то подсказывает мне, что большой драки не будет. Слишком странное место выбрано господином Заинтересованным. Нам не сманеврировать там, но, согласитесь, и для дракона места маловато будет. Скорее всего, это очередная попытка вытянуть нас, заставить совершить необдуманный поступок. Большинство высказалось "за", так что будем действовать, но осторожно. Завтра всем быть в полной боевой готовности. На этом все, все свободны.
  Линь со Светой что-то негромко обсуждали, оставаясь на месте, пока остальные по одиночке или кучками подкидали помещение. Денис потянул меня за плечо:
  - Пошли вниз, кофе хочется.
  Я покачал головой.
  - Не, спасибо. Я, наверное, пойду.
  - Куда? - удивился Денис.
  - Рому проведаю.
  - Кого? А, твоего друга в больнице? Ну, давай, только будь на связи.
  Я кивнул и расстался с ним в холле на первом этаже. Денис отправился вниз, пить кофе и, несомненно, строить планы и детально обсуждать завтрашние действия. Я же вышел на улицу через раздвижные стеклянные двери парадного входа.
  Вытащив из кармана бумажку с адресом и разобрав почерк, я определил, что Рома находится в больнице почти в самом центре города. Благо станция метро находилась неподалеку, уже через несколько минут я спускался в подземку.
  Трясясь в душной толкотне вагона, я размышлял, что и какими словами скажу сейчас Роме. Ведь не скроешь же, что отнюдь не беспокойство о больном друге заставляет меня приехать к нему в больницу. Неужели я превратился в этакого маньяка, все мысли которого подчинены одной единственной цели и который не брезгует ничем ради ее достижения?
  Мотнув головой, я отбросил неприятные мысли. Как бы то ни было, именно Рома втянул меня в эту историю. И если понадобится,... рукоять меча даже сквозь толстую ткань рюкзака сильно врезалась мне в спину.
  Я снова дернул головой. Да что за черные мысли? Мстить я не собирался. Мне просто нужно найти Ксанку. Очень нужно. И если Рома даст хоть какую-то зацепку...
  В то, что завтрашняя "разведка боем" задуманная Линем, принесет хоть какую-то интересующую меня информацию, я сомневался. Чего добивались драконы, организуя столь странную встречу, я совершенно не понимал. Отчасти лишь я понимал контролеров. Они шли драться. Делать то, что хотели, и умели лучше всего. И в то, что всеобщая свалка выведет меня на очередную ступеньку лестницы, ведущей к девушке, я совершенно не верил. А вот Рома, он - может.
  Пять минут пешком от "Маяковской", и я вошел в стеклянные двери двенадцатиэтажного медицинского комплекса. Бдительный вахтер сейчас же шагнул ко мне, потребовав пропуск. Выслушав объяснение, что иду к больному другу, он направил меня к стойке регистрации, где улыбающаяся девушка выдала мне одноразовый пропуск-карточку и указала на холл с лифтами.
  На седьмом этаже меня проводили по убранному мягкими коврами коридору до одноместной палаты. Разглядывая собственное отражение в настенных зеркалах, я удивлялся, какие же удобства могут предоставить за соответствующие деньги, и с отвращением вспоминал унылые коридоры городской больницы, в которой довелось в свое время лечиться. Медсестра постучала и, шепнув: - "Недолго!", протолкнула меня в палату.
  Я оглядел палату, она, как и вся больница, не оставляла желать лучшего, и нерешительно сделал несколько шагов по направлению к кровати, на которой лежал замотанный бинтами человек. Узнать Рому можно было лишь по выбивавшимся из-под головной повязки волосам, собранным, как и прежде, в конский хвост. Большая часть лица и руки, лежащие поверх одеяла, скрывались под полосками белой ткани.
  Я стоял и молчал, за всю дорогу так и не придумав, с чего начать разговор.
  - Здорово, Влад! - Рома чуть приподнял правую руку в приветственном жесте.
  - Здорово! - ответил я.
  И снова молчание. Похоже, Рома тоже не знал, что сказать.
  - Устроился на новую работу?
  - Как ты тут? - спросил я практически одновременно.
  - Ничего, нормально.
  - А, - я опустил взгляд на свою форменную одежду и снова выдал одновременно с Ромой: - Можно и так сказать. Не без твоего, кстати, участия.
  Вырвалось, таки! Я внутренне одернул себя.
  - Слушай, Влад, - глаза Ромы блестели из-под повязок. - Я... не хотел, чтобы это произошло.
  - Ладно, проехали... - я махнул рукой, но Рома не останавливался. Видно накопилось:
  - Я звонил, чтобы предупредить. Хотел поговорить с тобой, когда узнал, что Ксанку... ну, Оксану... ну, что ее выбрали для участия...
  - Постой, постой, - опешил я. - Ее выбрали? Кто ее выбрал?
  - Ну, партнеры. Они говорили, что аттракцион нужно испытать в реальных условиях. И что уже есть кандидатка на роль принцессы. Я сначала подумал, что с ней все согласовано, но потом, когда там, на встрече вы меня расспрашивали об аттракционе и вообще потешались над идеей,... а она вообще ноль внимания...
  Рома говорил так, что я не успевал вставить ни слова. Наверное, ему необходимо было выговориться.
  - Я тогда еще подумал... и потом, по дороге домой тоже думал... и дома тоже. А потом решил позвонить тебе и поговорить начистоту. Ты же с ней встречался, ну,... но ты не приехал, и такое началось...
  Я потрясенно уставился на Рому.
  - Так значит, это не ты все устроил?
  - Я бы не смог так... с друзьями. Я звонил и Ксанке и тебе. Хотел предупредить. Но она не брала трубку, а ты приехал слишком поздно...
  Вот так! Человек, которого я считал одним из главных виновников происшедшего, сейчас представлялся мне совершенно с другой стороны. Быстро и неожиданно меняют цвета фигуры на этой доске жизни. Только что здесь стоял черный конь, а не успеешь и оглянуться, как это оказывается белый рыцарь...
  Отбросив внутренние колебания, я попер напрямую. Мне нужно было выяснить, что же и как происходило на самом деле.
  - Но ты же брал деньги от контролеров! - чуть не закричал я.
  - От кого? - не понял Рома.
  - ПАД-банк был одним из спонсоров?!
  - Был. Муромец, меня на них вывел. Он с ними работает. Они еще имитацию нападения на квартиру предложили. Ну, знаешь, сценарий такой для похищения жертвы. И баллоны завезли с газом. Для испытания. Потом обещали все восстановить, а мне квартиру новую в центре. Да, они много денег дали, а ты еще сомневался, что аттракцион кого-нибудь заинтересует...
  - Да уж, сомневался, - проворчал я про себя и снова накинулся на Рому: - Дали они денег, газ привезли, а дальше то что? Ты, такой наивный, не думал, что дальше произойдет?
  - Прости, Влад! Реально прости! Я реально не знал, что все так повернется...
  - Так что дальше было? - напирал я, не слушая сбивчивых извинений.
  - Я как тебе дозвонился, а тут Илюха пришел. Ну, мы с ним коньячка разлили... и звонок в дверь. Я открываю, а там парень стоит. Незнакомый. Я сказать ничего не успел, а он меня как саданет кулаком в челюсть. Так к стенке и отбросило. А он, гад, меня подхватил и в комнату другим ударом... и все молча. Прижал меня коленом к ковру... Влад, я на психа похож?
  - Ну, если не считать идеи с аттракционом, - слушая Рому, я опустился на краешек кровати. - Не очень.
  - Знаешь, я, наверное, головой сильно ударился. Рассказывать боюсь, никто не верит...
  - Ну, ну, - подбодрил я его. За последнее время я насмотрелся такого, что впору себя лично в списки сумасшедших заносить.
  - Понимаешь, он как бы в дракона начал превращаться, - Рома подался вперед, и мне пришлось удерживать его в лежащем положении, заметив тонкие проводки и трубочки, присоединенные к запястьям.
  - Морда - вперед, зубы... - Рома слабо подергивал руками в попытках показать на себе, как менялся державший его незнакомец. - А потом он как выдохнет,... и все запылало! Так страшно было! Я аттракцион в шутку организовывал, а тут такие дела. А он морду ко мне приблизил и рычит: Семенова Оксана, Ксанка ваша, на аттракционе. И камера включена. Кто-то должен прийти и выключить! И расхохотался так страшно. Я думал, у меня душа вылетит. А он отпустил меня и спокойненько так из комнаты вышел. А тут Илюха... где прятался пока меня валяли, непонятно. Подхватил меня и к двери поволок. А тут баллоны... взрываться начали. Я последнее что помню, в плечо что-то воткнулось. А потом все, темнота, только здесь очнулся. Хорошо, карточка страховая в кармане была.
  - Значит, Илья и тебя кинул, - мрачно произнес я.
  - Муромец меня из огня вытащил, - вступился за него Рома. - А потом ты...
  Я помолчал, переваривая услышанное.
  - Но ведь деньги ты брал не только у банка? - вернулся я к тому, что меня волновало больше всего.
  - Больше всего финны давали, - подтвердил Рома. - Они же главные заказчики были.
  - А связывался ты с ними как?
  - По мобильнику, - Рома чуть дернул голову в сторону стола, на котором среди чашек и пузырьков с лекарствами поблескивал его телефон. - Только сейчас что-то не отвечает никто. Второй день дозвониться не могу.
  - А на экстренный случай ничего не было?
  Рома пару минут помолчал, размышляя.
  - Ага, - вспомнил он, наконец. - Визитка с номером. Поищи в кармане пиджака. Во внутреннем. А, да, всю одежду же забрали. Глянь в ящике.
  Я протянул руку и выдвинул ящик из тумбочки. Смахнув в сторону обгоревшие денежные купюры и еще какие-то измятые бумажки, я вытянул несильно пострадавшую от огня золотистую карточку.
  - Только финны говорили, по этому номеру звонить в самом крайнем случае. Я только сейчас о ней и вспомнил, потому что ты спросил.
  - Я возьму ее, можно? - спросил я, уже убирая карточку в карман.
  - Возьми, - Рома чуть пожал плечами. - А тебе-то зачем?
  - Поговорить хочу. С организатором всего этого.
  - В Шерлока Холмса решил поиграть? - хмыкнул Рома. - Того, что ты вытащил Ксанку с аттракциона тебе мало? Хочешь выйти на организатора? Только смотри, большие деньги - большая власть. А у финнов они реально большие. Не вляпайся куда-нибудь снова.
  - Постараюсь, - буркнул я. - Ладно, Ром, поправляйся, я еще забегу, может быть...
  Я легонько похлопал его по забинтованной руке. И вдруг запоздалая мысль кольнула в мозговую подкорку.
  - Постой. А откуда ты знаешь, что я вытащил Ксанку с аттракциона?
  - Так она мне сама рассказала...
  - Кто? - я непонимающе уставился на Рому.
  - Ксанка. Рассказала, что ты успел вовремя. Камера еще даже не нагрелась особо. Выключил оборудование и выпустил ее. А потом домой отвез. Еще смеялась надо моими страхами, говорила, чего только не привидится, когда головой ударишься.
  - Когда? - я тупо смотрел на Рому, мозг совершенно отключился.
  - Ну, я же говорил, когда на меня этот парень психованный набросился, я головой ударился...
  - Когда ты Ксанку видел?! - я чуть не ухватил его за грудки, чтобы как следует встряхнуть, но вовремя спохватился.
  - Так она приходила... да буквально за минуту до тебя ушла, - Рома непонимающе смотрел на меня из-под бинтов.
  - За минуту?! - я по-новому взглянул на вазу с цветами, стоявшую на столе. Хризантемы - любимые Ксанкины цветы.
  Сорвавшись с места, я бросился вон из палаты. В три прыжка одолел коридор, чуть не сбив медсестру, дежурившую у входа. Один взгляд на толпу перед лифтом, и я загремел вниз по лестнице, перескакивая через несколько ступенек.
  На бегу я пытался просчитать: если я не увидел ее в холле, пока оформлялся и ждал, разминуться мы могли только, когда я ехал вверх, она же - вниз на лифте. Это минута, не больше. У Ромы я был минут пять. Ну, даже десять. Зная обычную неторопливость Ксанкиной походки и привычку основательно подновлять косметику перед выходом на улицу, я мог и успеть.
  Вколотив лестничную дверь в стену так, что все присутствующие повернулись в мою сторону, я быстро охватил взглядом холл. Ксанки не было. Швырнув на ходу пропуск на стойку, я выкатился на улицу. И здесь пусто! Я пристально осматривал каждую брюнетку поблизости, хоть чем-то напоминавшую Ксанку, но все это были другие женщины. Пробежав же взглядом по припаркованным вдоль обочины машинам, я неожиданно ощутил ответный пристальный взгляд. И не просто пристальный. В меня ударило будто волной сжатой ненависти. Сглотнул комок, вставший в горле, я шагнул к серебристой "Ауди" из которой, как мне показалось, исходил этот направленный ненавидящий взгляд. Но приблизиться я не успел. Автомобиль, мигнув поворотником, резко, с проворотом колес, оставляя на асфальте черные следы резины, стартовал и быстро скрылся в потоке машин.
  - Ну и где же, спрашивается, столичные пробки, единственный раз в жизни, когда они нужны? - прошипел я себе под нос и еще раз окинул взглядом улицу. Ксанки не было.
  
  
  7
  
  Я чувствовал себя утомленным и разбитым. Что-то слишком много событий произошло за последнее время. Накапливалась усталость. Прижавшись лбом к дверному стеклу вагона метро, я вслушивался в отдающийся под черепной коробкой мерный перестук колес и завывания встречного потока воздуха. Сквозь полустертую надпись "не прислоняться" на меня глядело мое отражение. Бледное какое-то, изможденное. Под глазами проступали заметные синяки. Неужели я так плохо выгляжу? Нужно отдохнуть. Выспаться. Восстановить силы.
  А что, действительно, разумная мысль. И я, протолкавшись сквозь плотные спины пассажиров, шагнул в раскрывшиеся двери. Здесь как раз можно было сделать пересадку на мою, оранжевую, ветку. Контролеры проживут как-нибудь до завтра и без меня. Я же поеду домой и как следует высплюсь перед завтрашними, я в этом нисколько не сомневался, новыми испытаниями.
  Карточка... ресторан... мне в руки легли целых две путеводные нити. Бери любую. Но завтра, все завтра. Думать ни о чем не хотелось. Я привалился спиной к перилам. Лишь бы не проспать остановку.
  Ветерок и свежий воздух вдохнули в меня толику бодрости за время пешей прогулки от метро до дома. Но желания отдохнуть не отбили. Звеня ключами над дверным замком, я мог думать только о постели.
  Разувшись и подхватив рюкзак подмышку, я повернул направо, в комнату. Но не успел сделать и двух шагов, как почувствовал ослепительную боль. Словно плеткой стеганули по голове, отрывая ухо, сдирая кожу и волосы. Мои губы непроизвольно разжались и, издав мучительный вопль, вздернув руки к пораженному месту, я нырнул вперед. Проскочив в комнату, я оглянулся и успел заметить высвобождающееся из занавески лезвие оружия, ранившее меня.
  Мне сказочно повезло. Дело в том, что дверной проем в комнату был частично перегорожен стенкой шкафа. Шкаф был старый, привезенный мною еще из родительской квартиры, и полностью в выемку, образованную косяком, не помещался. Часть его выдавалась вперед, загораживая проход. А чтобы это не выглядело очень уродливо, я закрыл выдающуюся стенку занавеской. Человеку привычному немного зауженный вход в комнату совершенно не мешал, гости же всегда натыкались на шкаф, что служило одной из постоянных тем для шуток.
  Сегодня эта шутка спасла мне жизнь. Напавший на меня не подозревал о шкафе и, естественно, при попытке ударить, зацепился плечом. Меткий укол, нацеленный в шею, оказался сбит. На долю секунды у меня перед глазами ясно мелькнуло видение собственной головы, пробитой голубоватым лезвием, причем острие выглядывало изо рта. Но сегодня этому не суждено было случиться.
  Нападавший с рычанием высвободил лезвие из легкой ткани. И откуда он только взялся, так неслышно, по-кошачьи, подобравшись чтобы нанести смертельный удар? Под рукой, прижатой к уху, пульсировало что-то теплое и липкое. Я попятился.
  Убийца, закутанный в черную облегающую одежду, держа в руке, я теперь мог это ясно рассмотреть, короткий меч, шагнул вперед. Меня накрывал панический ужас. Мозг работал резко, с перерывами, выхватывая видимые образы отдельными кадрами.
  Все еще прижимая левую руку к уху, я правой нащупал что-то позади себя. И сразу же швырнул вперед подушку, которую убийца отбросил в сторону легким движением.
  Шаг. Еще шаг. Меч свистнул, я пригнулся и метнулся вправо. Сзади послышался глухой удар и звон осыпающихся осколков. Лезвие врубилось в полку с книгами. Его обладатель, снова рыкнув сквозь зубы, повернулся за мной. Его лицо скрывала темная нейлоновая плотно облегающая маска. Левая рука сжата в кулак, правая, с мечом, выставлена вперед. "Сражаться или умирать, сражаться или умирать!" - билось у меня в голове.
  Мне снова попалось что-то под руки, и я подхватил стул, вцепившись в спинку, словно утопающий за соломинку, выставляя его перед собой. Подобранное неосознанно оружие оказалось удачным. Убийца нанес размашистый дар сверху, я пригнулся за стулом, поднимая его. Меч скользнул по твердому дереву, откалывая длинную щепку, но до меня ему достать не удалось. Звонкий удар слева, затем справа. Стул в моих руках был длиннее меча убийцы, что позволяло успешно защищаться.
  Нападающий ухватил стул за ножку и так сильно рванул на себя, что я чуть не выпустил из рук свою единственную защиту. Но, удержав, потянул на себя. Несколько секунд мы, как медведи в сказке пилу, тянули стул каждый к себе. Убийца, словно вспомнив про меч, попытался достать меня, рванув стул вниз и перегнувшись через него, но я удержался и ушел от опасного удара.
  Нападавший толи был не очень силен, толи недостаточно ловок, но, пока мы совершали пляску со стулом, у меня мелькнула мысль, насколько неуклюже действует убийца. Тренированный человек уложил бы меня за несколько секунд. Снедавший страх куда-то испарился. И у меня возникла простая идея, которой я тут же и воспользовался.
  Я метнулся то в одну сторону, то в другую, уходя от сыпавшихся через стул ударов, но вместе с тем выжидая определенного момента. И как только убийца сделал очередной выпад, пытаясь достать меня сверху, я пригнулся и легонько потянул стул на себя, вызвав в нем естественный порыв дернуть стул обратно. Почувствовав, что направление движения изменилось и, заметив, что меч уже не достанет меня, я резко распрямился, толкнув стул вперед.
  Маневр увенчался успехом. Под двойным напором собственной инерции и моего усилия убийца отшатнулся назад, рука его соскользнула и, не успев осознать промаха, он получил сокрушительный удар по зубам перекладиной между ножками стула. Я продолжал изо всех сил давить, и противник, отступив на шаг и запнувшись, полетел на пол.
  Продолжая движение, я уже мысленно видел, как стул припечатывает распростертое тело к полу, однако же, его ножки впустую влепились в паркет. Не удержавшись сам, я по инерции перевалился через спинку и, извернувшись в падении, успел заметить колыхнувшие воздух прозрачные круговые волны. Вот это да! На полу никого не было, а мой противник, очевидно, ушел на Изнанку.
  Я вскочил, затравленно озираясь. Теперь он мог появиться в любую секунду в любом месте и нанести удар, я же оказался совершенно беззащитен.
  Отступивший было страх, снова кольнул где-то под сердцем. С другой стороны, во мне поднимались и другие чувства. И доминировали сейчас, как ни странно, злость и желание самому добраться до обидчика.
  Кто этот человек? Точнее контролер. Кто? И зачем ему понадобилось нападать на меня? Убивать? Для кого я стал настолько опасен? Связано ли это с тем, что я выяснил у Ромы? Или с более ранними событиями? Кто же, и зачем? Все эти и множество других созвучных вопросов в мгновении ока пронеслись у меня в голове.
  И не колеблясь больше ни секунды, действуя по наитию, я поднял уже выручивший меня стул, перевернув его так, что сиденье накрыло голову, опустился на корточки и, на мгновение закрыв глаза. "Я вижу лишь то, что есть на самом деле!" - сказал я про себя.
  И в тот же миг над головой раздался хлесткий удар. Брызнули щепки, но стул уже выполнил свою главную задачу, защитив меня от первого удара, который убийца, несомненно, готовил, стоило мне лишь ступить на Изнанку.
  Я распрямился словно сжатая пружина. Почувствовал сверху рывок и от неожиданности ослабил хватку. Стул, с застрявшим в дереве клинком, полетел в сторону. Убийца же оказался передо мной безоружным. Впрочем, как и я сам.
  Продолжая начатое движение, я прыгнул на него. Обхватывая руками туловище и врезаясь плечом в живот. Мы рухнули на пол оба и покатились, тузя друг друга кулаками. Я обхватил его за ворот рубашки и сильно приложил затылком о паркет. В ответ он заехал мне по раненому уху. Истошно заорав от боли, я почти перестал соображать, лишь наносил бессистемные удары, изо всех сил, не целясь, куда придется. Мы катались по полу, как разъяренные звери, полные ненависти, готовые разорвать противнику горло.
  На какую-то секунду отбросив убийцу, я нанес ему правой сильный удар под сердце. Тот взвыл так, словно я оторвал ему руку. Изогнулся, лихорадочно дернулся и, подобрав под себя ноги, распрямился, отшвыривая меня прочь. Падая, я еще раз крепко приложился многострадальной головой. В глазах полыхнули искры, тело сковала предательская слабость.
  Преодолевая ее, я тяжело поднялся на четвереньки, затем на корточки, видя, что и мой противник, прижимая ладонь к левому боку, делает то же самое. Я удивился, почему мой, в общем-то, неопасный удар наделал столько дел, но праздновать победу оказалось рановато.
  Убийца, плюнув на пол кровью из-под маски, сгибаясь почти пополам, тем не менее, стоял на ногах и рука его уже тянулась к все еще торчащему в стуле мечу. Хруст металла, выдираемого из дерева, и я, чтобы упредить новый удар, снова прыгнул. Столкновение, вспышка боли. Два вскрика, мой и его, слились в один. Я чувствовал, как под моими пальцами трещит материя его одежды, но не выпускал, держась мертвой хваткой. Рывок. Еще один. Убийце удалось-таки вырваться из моих объятий.
  Я перекатился на спину, пытаясь встать, и с удивлением увидел, как мой противник, согнувшись чуть ли не до земли, отступает, медленно отходя к двери, и выставив меч, как преграду перед собой. Но я не мог его упустить! Теперь, когда победа уже моя?!
  Зарычав про себя, я поднялся на одно колено. Услышал, как открывается входная дверь, и, прошипев ругательство, поднялся на ноги. Голова кружилась. Нетвердыми шагами, безоружный, держа в руках лишь лоскут его черной одежды, я брел за уходившим убийцей. Перед глазами сгустился туман. Неужели рана на голове? Я слышал шаги на лестнице, но не был уверен, что смогу спуститься следом. Но должен.
  Шаг. Еще один. Это уже подъездная дверь? Я прижался пылающим лбом к прохладному металлу. Секунда передышки, но стоять нельзя. Я все еще слышал его нетвердые, под-стать моим, шаги. Но почему же мне так плохо?
  Сквозь застилающую взгляд пелену я оглядел двор. Никого. Ни прохожих, ни играющих детей, ни убийцы. Совершенно никого. Почему здесь так пусто? Мысли ворочались в разбухающей как тыква голове словно камни. Ноги дрожали, грозились отказать прямо на месте. Я привалился к дереву, давая себе передышку. Руки мелко дрожали, горло перехватывало спазмом, даже дышать было трудно. Да что со мной? Еще минуту назад я бился словно гладиатор на арене, теперь же не могу сделать и шага.
  Я чувствовал, как шершавая кора обдирает мне спину. Но удержать свое тело в вертикальном положении уже не мог. Съехав до земли, я оперся о дерево спиной. Силы стремительно покидали меня, словно вода убегала из разбитой посуды, все без остатка, словно впитывались в землю. Убийца ушел, ну и ладно. Главное - я жив. Вот посижу только, отдохну малость. А потом кто-нибудь поможет добраться до квартиры. Кто-нибудь... кто? Здесь же никого нет!
  Неимоверным усилием, преодолев боль и слабость, я поднял голову. Действительно, никого. Я же на Изнанке! Тогда понятно, значит все в порядке. В порядке? Но чтобы находиться на Изнанке... что там говорили? Нужно много сил, да. А их совершенно не осталось. Резкое чувство опасности пронзило меня, вырвав из состояния болезненной эйфории, в которое я постепенно погружался. Нужно выходить! Вернуться. В тот иллюзорный, но вместе с тем, самый настоящий, реальный мир. Услышать шум машин, увидеть людей и быть увиденным. Сейчас. Чуть-чуть отдохну и выйду. А то так не хватает сил...
  Я уткнулся носом в землю. Люди... звуки... выйти... вернуться... сейчас кто-нибудь подойдет и спросит: - "Что с тобой, парень? Тебе плохо?" Сознание смещалось куда-то в сторону, уплывало.
  
  Глаза открылись легко, словно после долгого крепкого сна. Что же было? Где я? Взгляд убежал с обшитого белыми панелями потолка, скользнул по стенам без окон, переместился на стол рядом с диваном, на котором я лежал. Это же комната отдыха в банке контролеров! Ощупав мягкую кожу разложенного под собой дивана, я рывком отбросил оранжевый плед, укрывавший меня, и принял сидячее положение, спустив босые ноги на жесткий ворс ковролина. Как я сюда попал?
  В голове было пусто и холодно. Казалось, пронзительный ветер выдул из нее все мысли и чувства оставив, вместе с тем, необычную легкость мышления. Я прикоснулся рукой к виску, стараясь обрести понимание. Пальцы ощутили мягкую ткань бинтовой повязки, охватывающей голову от затылка до лба и спускающуюся сзади ближе к шее. Это еще откуда?
  И тут я все вспомнил. Неожиданное нападение у себя дома, драку и погоню. По всему телу прошел озноб ужасного воспоминания, пальцы сами собой потянулись к левому уху, ощутив под собой все тот же бинт.
  - Проснулся?
  Из дверного проема на кухню показалась голова Леши-большого. А затем он вышел весь, неся в обеих руках по чашке с кофе. Дежавю. Словно никуда и не уходил, можно продолжать обсуждение...
  - Выпей, - Леша поставил одну из чашек напротив меня.
  Горло перехватило спазмом, при виде чашки рот наполнился горькой слюной. Я отрицательно покачал головой, опустив веки.
  - Выпей, выпей, - Леша пододвинул чашку ближе ко мне. - Врач вкачал в тебя кучу энергетиков, твой организм вырабатывает сейчас море адреналина. А желудок пустой.
  Я взял чашку и сделал глоток, преодолевая накатившуюся дурноту и отвращение. Горькая жидкость обожгла горло, раскаленной струйкой устремилась по пищеводу и свернулась клубочком где-то внутри одновременно словно и царапая когтями и согревая. Левую руку я не отнимал от головы, ощупывая и поглаживая пораненное место. Странно, но боли я совершенно не чувствовал, лишь тяжесть и легкое стеснение от наложенных повязок.
  - Не стоит этого делать, - Алексей проследил за моими действиями. - У тебя там шестнадцать швов.
  - Как я сюда попал? - мой голос прозвучал хрипло. Кофе помог голосовым связкам обрести подвижность. - Что случилось?
  Леша пожал плечами.
  - Это ты мне расскажи. Почему не предупредил никого об отлучке? Почему не позвонил? Не сказал, куда и насколько едешь?
  - А что, должен? - кровь прилила к голове. - Извините, недоглядел.
  Заметив мой взгляд, ставший враждебным, Леша воздел глаза к небу, как бы прося о смирении.
  - Тяжело с тобой... - протянул он. - Хорошо, Ден забеспокоился, звонить начал. А когда ты не ответил - тревогу поднял.
  - Я ему сказал, что к другу поеду.
  - Угу, - Леша кивнул. - Там тебя в первую очередь и искали. Потом домой. Дверь нараспашку, кровью все залито - представляешь первые мысли? Бабок у подъезда расспросили, они и рассказали, как кого-то со двора на "скорой" увозили. Кинулись по больницам, и только там тебя отыскали. Скандал еще пришлось устроить, чтобы забрать посреди ночи. Голову твою хоть там грамотно заштопали, это уже наш доктор подтвердил. Ну и еще пару уколов вколол, чтобы ты побыстрее в себя пришел и по первости с ног не падал. Ну, и сюда тебя привезли. Не домой же к тебе, кто знал, что там происходило?
  Леша замолчал, допивая кофе. Я тоже сидел молча, пытаясь прокрутить и осмыслить про себя последние события. Пауза затягивалась.
  - Ну, и сколько я буду ждать? - не выдержал Алексей.
  - Мм? - я не понимал, чего он хочет от меня.
  - Рассказывай! Рассказывай, давай, кто с тебя, почти успешно, кстати, пытался скальп снять?
  Я ощупал левое запястье.
  - Сколько времени?
  - Десять, без минуты.
  - Значит, еще не вечер, - я немного успокоился.
  - Не вечер, не вечер, - проворчал Леша. - Рассказывай, наконец!
  Я сбивчиво, постоянно забегая вперед и возвращаясь к началу, рассказал Леше сначала кратко о том, как был в больнице у Ромы, а потом все, что мог припомнить о нападении на меня в квартире. Леша то и дело усугублял ситуацию, встревая с вопросами. Больше всего его, конечно, интересовала личность нападавшего, все, что я мог вспомнить. Но, стоило приблизиться к концу повествования, как его внимание переключилось на другое.
  - Ты вышел с Изнанки в середине дня в людном месте! - его восклицание скорее походило на вопль.
  Пришлось кивнуть. Леша схватился за голову.
  - Засветился! Как есть засветился!
  - Мне было плохо, - я попытался оправдаться.
  Леша издал горлом глухой звук раздражения.
  - Да понятно все. Остался бы ты на Изнанке... силы из тебя качались, будь здоров. Ты итак не привычен, а за последнее время напрыгался туда и обратно. Да еще и рана...
  Меня передернуло при воспоминании об этом.
  - Ладно, одевайся, пошли к Линю. Пусть он послушает. Одежду возьми, - Леша указал куда-то мне за спину.
  Перегнувшись через диван, я обнаружил собственные вещи, сложенные в горку. И даже мой всегдашний рюкзачок не забыли прихватить из квартиры.
  Медленно распрямив колени, я поднялся. В голове зашумело. Сначала сильно, но через минуту шум снизился, по крайней мере, до фона, на который можно не обращать внимание. Натягивая штаны, я проворчал:
  - А как же душ и завтрак?
  - Заверни с собой, - усмехнулся Леша. - Времени на мелочи у нас нет.
  По пути до лифта меня немного покачивало но, вместе с тем, не мутило, голова оставалась ясной, мысли бегали легко и непринужденно. Леша заходил вперед и придерживал двери, пропуская меня, ускоряя насколько возможно наше продвижение.
  - Пока от него гораздо больше проблем, чем пользы... - услышал я обрывок разговора, когда Алексей открыл передо мной дверь в кабинет Линя. Интересно, это они про меня? Почему-то казалось, что - да.
  Подтолкнув меня к единственному свободному креслу, Леша остался стоять, привалившись плечом к стенке. В кабинете наблюдался аншлаг руководства. Линь, восседавший за столом, Илья, Света, Вася, Денис, все разом повернули головы в мою сторону. Интересно, кто здесь за меня, а кто против? Под перекрестием выжидательных взглядов мне стало здорово не по себе.
  - На самом деле, оставим этот разговор, - произнес Линь. - Сейчас у нас есть гораздо более важные вопросы. В первую очередь нужно выяснить все детали. Владислав, ты в состоянии изложить все происшедшее за вчерашний день?
  - Мм... все? - я растерялся, не зная, что сказать.
  - Начиная с момента твоего отсутствия в банке.
  Несколько секунд я собирался с мыслями. А затем во второй раз, уже более связанно, чем Алексею, повторил свой рассказ. Единственное, о чем я не упомянул ни раньше, ни сейчас - о карточке с адресом кого-то из финских спонсорских шишек, полученной от Ромы. Почему, не знаю сам. Наверное, хотелось приберечь этот источник информации на черный день. Сейчас и без того было о чем говорить и что делать. А зайдет все снова в тупик - придет время и для нее.
  Также как и Лешу, всех возмутил мой неконтролируемый выход с Изнанки. Отреагировали по разному, но никто не смог удержался от нелестных комментариев. Однако Линь не дал разговору уйти в область непрофессионализма. Вперив в меня жесткий взгляд из-под тяжелых, прикрытых складками морщин, глаз, он резко спросил:
  - Ты все рассказал?
  Я пожал плечами.
  - Вроде все. Если чего не запомнил...
  - Куда ты собрался лететь? - перебил меня Линь.
  Вопрос ошеломил меня.
  - Никуда...
  Линь расцепил ладони, до этого лежащие на столе, открыв для обозрения то, что они прикрывали.
  - А это тогда что?
  Со своего места я мог понять лишь то, что на столе лежит кусок черной ткани и измятый клочок бумаги. Поэтому ответить ничего не мог.
  - Это, по словам врачей скорой помощи, - продолжил Линь после паузы. - Было зажато у тебя в кулаке. Поэтому я повторяю вопрос: куда ты собрался лететь? Мне нужен честный ответ.
  Мое недоумение быстро перешло в раздражение и злость. Возможно, такая резкая смена настроений объяснялась воздействием вколотых в меня лекарств, но выслушивать необоснованные обвинения на свой счет не хотелось.
  - Никуда я не собирался лететь! - возмущение сказалось на моем голосе. - Тряпка, раз она была у меня в руках, могла оторваться от одежды того, кто пытался меня прикончить. Подозреваю, что мы вгрызались друг в друга как бешеные волки. Что там еще, мне не видно, но это не мое и вижу я это в первый раз в жизни!
  Линь задумчиво почесал голову и вопросительно, как мне показалось, бросил взгляд на Свету. Та едва заметно кивнула.
  - Что ж, значит, у нас есть след. Это, - Линь поднял мятую бумажку со стола. - Кассовый чек. Как удалось выяснить - на покупку билета на экспресс-электричку от Павелецкого вокзала до аэропорта Домодедово.
  Линь вопросительно глянул на Илью.
  - Да ездил я уже, ездил, - проворчал Илья. - Поговорил с администрацией, с кассиршей. Билет, который был куплен по этому чеку - на сегодняшнее число. Куплен вчера. Билеты продаются открытыми на весь день, так что время точно установить невозможно. Поезда до аэропорта идут целый день с перерывом в час-полтора. Однако у них там какие-то накладки, и сегодня поезда будут идти только после двенадцати, о чем кассирша предупреждала всех покупателей. У них там куча возвратов по этому поводу, люди же не слушают. Поэтому кассирша весьма нелестно отзывается о всех, кто пытается. Но этот билет не возвращался. Внешность покупателя кассирша, естественно, не запомнила, у нее "и без того дел хватает". Так что все, что мы с него имеем - это место и направление.
  - Но все-таки это след, - покачала головой Света. - Получается, чек попал к нам против воли его владельца. И, скорее всего, на пропажу такой мелочи особого внимания он не обратит. Следовательно, не изменит и планов.
  - Следовательно, его можно взять, - Вася хлопнул кулаком по раскрытой ладони.
  - И кто же его будет брать? - усмехнулся Илья.
  - Я и возьму, - отрубил Вася. - Есть здесь человек, который со мной справиться? К тому же, по словам Влада, он ранен.
  - Человек не уходит на Изнанку, - выделив первое слово интонацией, прервал его Денис. - Ты в одиночку справишься с драконом?
  - Какой дракон, - отмахнулся Вася. - Дракон разнес бы его квартиру по кирпичикам. Дыхнул бы огнем, и все.
  - Ага, и вместо того чтобы спорить, мы собирали бы сейчас пепел в урночку, - съязвил Илья. Меня же при этих словах ощутимо передернуло.
  - Здесь есть, действительно, что-то необъяснимое, - подал голос Леша. - Если бы это был дракон, зачем бы ему совершать нападение в человеческой форме? Если же человек, каким образом он ушел на Изнанку?
  - Нужно взять его и выяснить, - твердил свое Вася.
  Разгоравшийся спор прервал Линь.
  - Никто, на самом деле, не забыл, что сегодня в семь часов у нас намечено небольшое мероприятие?
  После этих слов все замолчали.
  - Вы как хотите, - не выдержал я. - Но я буду искать его. С вашей помощью или без нее. Меня чуть не убили. И это напрямую связано с моими поисками. Вы не верите в то, что враг возможно контролер, ну и пусть. Я тоже точно не знаю этого. Но я найду его и узнаю!
  - А действительно, - подхватил Вася. - Совершено нападение на одного из наших! Если бы не случайность, сейчас было бы на одного контролера меньше. И мы это так и оставим?
  - Мы едва решились на одну возможность, - возразила Света. - И уже готовы бросить ее ради другой?
  - Та встреча ничего не решает, - неожиданно поддержал Васю и меня Илья. - Мы же все уже обсуждали. Прямое нападение же мы не можем проигнорировать. Я уверен, эти, с золотом, от нас не отстанут. Не придем сегодня, не страшно, дадут о себе знать. Если же упустим убийцу, оставим себя под ударом. Кто знает, как он узнал о Владе? И не знает ли он еще о ком? Упустим, и он обнаружится в кровати у кого-нибудь еще.
  - Идите на свою встречу, - повторял я. - А я не должен его упускать. Мне нужно выяснить, что все это значит.
  Спор продолжался. С некоторого момента я перестал повторять одно и тоже. Я пытался понять, что думает глава контролеров. Однако же его восточное лицо оставалось непроницаемо, словно у каменного Будды. Пока контролеры убеждали друг друга, и себя в том числе, что же важнее, глаза Линя буравили каждого по очереди, словно вскрывая черепную коробку, обнажая мысли и чувства. Наконец, он прокашлялся и вытянул из пачки сигарету. Выпустив большой клуб дыма, он пристально посмотрел на мастера оружия:
  - Денис, ты справишься? В составе двух троек, без гарпунеров. Я говорю о драконе. Как считаешь?
  Денис мрачно смотрел перед собой. Я же краем глаза отметил тень неприкрытой обиды, мелькнувшую на лице Ильи. Видимо именно он, по старшинству, рассчитывал вести за собой контролеров в подобной ситуации. Я заметил, как его губы вытянулись, словно в немом возражении, однако же, он сдержался, не издав ни звука.
  - Только стрелами, - проворчал Денис. - Сложновато будет...
  - Мне нужен ответ, - подстегнул его Линь.
  - Вытянем, - Денис тряхнул головой, словно отгоняя мрачные мысли.
  - Значит твоя тройка и, - Линь сделал паузу. - Тройку Вадима возьмешь. Начинайте сборы прямо сейчас. Времени до трех не очень много.
  - О-кей, - согласился с решением Денис. - Попусту бы не влипнуть только...
  - Влад будет с вами, если сил хватит, - Линь бросил взгляд в мою сторону. - А вот Лешу я не отпущу. Без него не справимся. Так что действуйте очень осторожно и понапрасну не рискуйте.
  Денис согласно опустил голову.
  - На этом все, - Линь поднялся из-за стола. Следом встали и все остальные. - Каждый знает, что нужно делать. Готовьтесь.
  Денис осторожно тронул меня за плечо.
  - Пошли, герой, - на ходу он критически осматривал мою голову. - Тебе бы в больницу сейчас...
  - Какая тут больница, - буркнул я в ответ.
  - Понимаю. Ты все о девчонке своей. Ну что ж, пошли собираться.
  Собирать мне было нечего, поэтому Денис оставил меня в комнате отдыха в компании постоянно прирастающей горы снаряжения, которое стаскивали в кучу подчиненные Денису контролеры. Арбалеты, щиты, защитные шлемы, копья, пачки упакованных стрел, автоматы и рожки с патронами, все это складывалось под его строгим наблюдением, тщательно пересчитывалось, проверялось и упаковывалось в большие сумки, удобные для переноски. Причем упаковывалось так, что любой нужный предмет легко выхватывался в случае необходимости. От постоянного снования, мельтешения, переговоров, а порой и переругивания, у меня закружилась голова, и я присел на все еще неубранный диван, на котором провел ночь.
  Что же делать? Этот простой вопрос не давал мне покоя. Еще вчера я не видел перед собой ни одной путеводной нити, сегодня же у моих ног лежали сразу две. Причем вели они отнюдь не в одну сторону. Как в сказке: налево пойдешь... направо... Оба направления вроде бы вели туда, куда мне нужно. Но в том то и дело, что следовать я мог только одним. И я совершенно не понимал, который из них выведет меня к цели.
  Я мысленно вернулся к телефонному разговору Линя и требованию о выдаче якобы украденного золота. Здесь прослеживалась явная цепочка: аттракцион - аэропорт - перевозка золота - требование - ресторан. Любой, кто был завязан на этот проклятый аттракцион, мог вывести меня на Ксанку. Не случайно, по словам Ромы, Ксанка была отобрана для участия в аттракционе еще заранее.
  Еще один веский довод в пользу ресторана - там будут встречаться отнюдь не рядовые исполнители. Придут обладающие властью или, как минимум, силой. Именно поэтому Линь берет на встречу лучших. Илью, свою помощницу Свету, Лешу-большого. Это костяк контролеров, люди способные думать, оценивать ситуацию и принимать решения. Должен ли я находиться среди них?
  Что же касается вчерашнего покушения, прямой связи с недавними событиями не наблюдалось. Конечно, кто-то мог запомнить, проследить, вычислить меня, о чем, кстати, неоднократно предупреждали контролеры, призывая хранить строгое инкогнито. Но это было мало вероятно. В таком случае, по их же словам, по раскрытому контролеру наносился быстрый и мощный удар, шансы остаться в живых стремились к абсолютному нулю. Нападение же на меня, если присмотреться, скорее казалось спонтанным и необдуманным.
  Но, с другой стороны, у меня из головы никак не шел тот злобный взгляд из отъезжающей машины, который я перехватил у Роминой больницы. Казалось вполне вероятным, что именно там убийца и напал на мой след. А по времени получалось так, что вышел я практически следом за Ксанкой. И вот здесь, я был уверен, присутствовала прямая связь.
  Что же делать? Выбор искать убийцу, сделанный мною в спешке, уже не казался настолько очевидным. Плюнуть на убийцу и следовать вместе с Линем в ресторан? Или все же первый порыв был правильный, и нужно караулить с Денисом на вокзале? Стоит начать рассуждать, и любое решение кажется неверным.
  - Долго провозились, - Денис присел рядом, оторвав меня от размышлений. - Терзаешься правильностью выбора?
  Все-таки он был очень проницателен.
  - Хочешь бесплатный хороший совет? - Денис перекатил незажженную сигарету по губе. - Прими одно решение, и дальше все время держись его.
  Да, наверное, он прав. Решение принято. Если обе дороги, в конце концов, приведут в одну точку, к чему мучаться, выбирая?
  - Ну, что, едем? - Денис хлопнул меня ладонью по колену.
  - Едем, - я поднялся с дивана, закидывая рюкзак за спину.
  Денис подхватил с пола последнюю сумку. Пока я сидел, все снаряжение, оказывается, уже погрузили в машину, припаркованную у бокового выхода. Идти через главный вход Денис не захотел и, миновав пролет ступенек и маленькую дверь, мы погрузились в банковский фургон. На этот раз в команде было всего лишь семь человек, включая меня, поэтому и машина была одна. Я по привычке направился к задней двери, но Денис жестом указал мне на пассажирское место в кабине. Стоило мне забраться, как он, заняв водительское место, тронул машину с места.
  Дорогой, Денис пытался объяснить мне план действий на вокзале, но единственное, что я четко понял - определенного плана не было. Слишком много зависело от обстоятельств и окружающей обстановки. Моя личная роль была очень проста: опознать нужного нам человека и дать сигнал, указав на него Денису. Далее я выключался из активных действий, и начинала действовать команда контролеров.
  Денис остановил машину, не доезжая до вокзала.
  - Дальше придется пешком, наши фургоны слишком примелькались, - развеял он мое удивление.
  Нагрузившись снаряжением, мне тоже досталась одна из сумок, мы направились к вокзалу. Как оказалось, наша группа не очень-то и выделялась среди людского потока. Спешащие на поезда пассажиры волокли баулы и пообъемнее наших. Единственную проблему представляли собой щиты, но сложенные стопкой один в другой и укрытые пенкой, они также не бросались в глаза окружающим.
  Зато, как мне показалось, каждый встречный таращился на мою забинтованную голову. Денис, похоже, тоже обратил на это внимание и, добравшись до автобусной остановки напротив вокзала, он скомандовал остановку. Вытащив из кармана пачку денег, он отсчитал и протянул не несколько купюр:
  - Вон там универмаг, - он кивнул на дом через дорогу. - Купи что-нибудь, чтобы голову прикрыть. Шапку какую-нибудь, что ли. А то таращатся на тебя, как на Джека Гриффина.
  Я взял деньги и направился к магазину. Перейдя дорогу и оглянувшись, я с удивлением заметил, что Денис разговаривает с оборванным мужиком бомжевато-вокзального вида. Еще несколько бумажек перекочевали в коричневую лапу бомжа, и тот моментально скрылся в толпе. Я же вошел в магазин.
  В отделе, где продавали головные уборы, ничего подходящего не нашлось. Либо бинты оставались слишком заметными, либо я выглядел словно клоун, что привлекло бы ко мне еще больше внимания. А вот в отделе верхней одежды мне приглянулась молодежная мягкая куртка с капюшоном. Надвинув капюшон на глаза, я стал похож толи на рэпера, толи на диджея. Конечно, с черными брюками и армейскими ботинками на толстой подошве это сочеталось не очень, но современная молодежная мода допускает и не такое. На оставшуюся сдачу я приобрел черные солнцезащитные очки и, сочтя камуфляж законченным, вернулся на остановку.
  В группе не доставало еще двоих. Черноглазого парня азиатской внешности по имени Сергей и командира второй тройки Вадима. Сергей появился через пару минут, раздав всем билеты на поезд, чтобы мы смогли пройти через турникеты. Вадим вернулся еще через несколько минут, бросив: - "Чисто!" И мы, со всем снаряжением, отправились через подземный переход на вокзальные платформы.
  Достигнув места действия, Денис распорядился сложить сумки у стены и оставил двоих на охрану. Остальные распределились по платформам, получив указания искать нужного нам человека. Мне, как главному поисковику, определили место напротив входа. Сам Денис занял первую от входа платформу, курсируя от одного конца до другого. Следующую занял Вадим и далее, на каждой платформе находился один из контролеров.
  Я посмотрел на часы - без двадцати двенадцать. По времени получалось все очень точно.
  Потянулись минуты ожидания.
  Медленным шагом я прохаживался туда и обратно вдоль небольшого пятачка образованного сходящимися платформами. Я пытался одновременно, и охватить взглядом всю толпу, бурлившую вокруг меня, и выделить и рассмотреть каждого.
  Постепенно в хаотичном мельтешении людей я обнаружил долю порядка. Беспорядочный вал, вливающийся через турникеты, делился на несколько направленных потоков. Люди, сразу спешащие к поездам и заскакивающие в вагоны, люди не спешащие, сваливающие багаж посреди платформ, люди просто не знающие, куда им нужно спешить из-за этого мечущиеся туда и обратно, завсегдатаи вокзала, перемещающиеся также ненаправленно, но целеустремленно. Отыскать в этом хаосе одного единственного человека, да еще по тому мимолетному ночному впечатлению... Меня не покидало четкое ощущение провала. Но я упрямо ходил, выглядывая и высматривая, временами отвлекаясь от толпы в пользу окон отъезжающих электричек. А что еще оставалось делать?
  Я остановился под разбитой камерой. Вот значит, за что Денис платил деньги местным бомжам. А Вадим, под каким-нибудь предлогом проникнув в комнату охраны, проверял, какие зоны оказались вне наблюдения. Про себя я хмыкнул. Оказывается, есть и более легкие способы избавиться от нежелательной слежки, чем излюбленный Лешей взлом компьютерных систем.
  С другой стороны ко мне приближался Денис, неся патрулирование своего района.
  - А что, если он пройдет по Изнанке? - встретил я его вопросом.
  - В поезд он с Изнанки не сядет, - ответил Денис. - Разве что у него хватит сил утащить на Изнанку весь состав. Но это мы в любом случае заметим.
  Наши пути разошлись, и я вернулся к наблюдению за прибывающими и отъезжающими пассажирами. Бродя кругами по станции, я обнаружил еще несколько направлений людского движения. В дальнем конце вокзала от человеческой реки отделялся весьма жирный ручеек. Спускаясь по лесенке или прыгая прямо с края платформ, в основном молодые пассажиры спешили к малозаметному проходу между зданиями. Безбилетники. Идут в обход турникетов. И все бы ничего, однако же, движение оказалось двусторонним. Зайцы не только уходили в проход, но и появлялись оттуда. Еще одно подобное разделение происходило там, где сходились платформы.
  Медленно тянулись минуты ожидания.
  Я пытался следить за всеми сразу, мне хотелось растроиться, расчетвериться, чтобы охватить весь вокзал без исключения. Стоило сосредоточить внимание на каком-то одном участке, как появлялось стойкое ощущение, что убийца как раз сейчас идет другим путем. Внимание рассеивалось.
  Я посмотрел на белый циферблат запыленных часов над входом. Два часа. А я не увидел никого и близко похожего на того, кого мы искали. Судя по отсутствию шума, у остальных дела шли не лучше. А убийца за это время мог уже двадцать раз проскочить мимо и спокойно уехать.
  И даже, если он не сможет войти в электричку с Изнанки, что может помешать ему пройти по Изнанке мимо нас, а затем выйти где-нибудь под платформами и сразу заскочить в поезд?
  Время ползло. Стрелки на часах, на которые я все чаще поглядывал, двигались все медленнее.
  - Это бесполезно, - бросил я Денису при следующей встрече.
  Тот угрюмо пожал плечами. По его лицу было видно, что он согласен со мной, но, хватаясь за соломинку, он продолжал поиски даже с минимальными шансами.
  Три часа. Ноги устали, и я присел на скамейку. Неудержимо хотелось зевать. Усилием воли, заставив себя подняться, я продолжил хождение.
  Четыре. Глаза прямо-таки слипались. Нужно встряхнуться. Остановив бабку с тележкой, я купил пластиковый стаканчик с разведенным кофе и сладкую булку. Глотая совершенно невкусный, но хоть как-то бодрящий, напиток, я заставлял себя вглядываться в каждого встречного.
  Бодрости, проглоченной вместе с кофе, надолго не хватило. Я задыхался под капюшоном, зевал во весь рот и постоянно тер глаза. Усталость накатывала волнами. Пять часов.
  Я искал, на что бы на несколько минут переключить внимание, понимая, что нужен отдых. С такой концентрацией я не заметил бы слона, прошедшего мимо меня. Разве что тот отдавил бы мне ногу.
  Мысль о том, что я попусту теряю сейчас время, не давала мне покоя. Но и новых стоящих идей не появлялось. Хотя...
  - Слышь, мужик, телефон не нужен? - я обернулся на голос.
  Небритый субъект в невзрачной замызганной одежде демонстрировал окружающим аппарат. Явно ворованный. И, скорее всего только что. Кивком подозвав его, через минуту я, продышавшись от нестерпимого запаха перегара, стал новым обладателем баснословно дорогого ("Обижаешь, мужик, последней модели брал, только вот деньги очень нужны!") мобильника.
  Из нагрудного кармана я вытащил визитную карточку, полученную от Ромы. Я ведь все равно собирался звонить по этому номеру, так почему бы и не сейчас? Предстоящий разговор встряхнет мысли, а может быть, и даст новую полезную информацию.
  - Слушаю вас, - после третьего гудка я услышал в трубке мужской голос.
  - Здравствуйте, я могу поговорить, - я бросил взгляд на карточку. - С Сергеем Сергеевичем?
  - Я вас слушаю, - повторил голос.
  С чего начать, когда сам не знаешь, что хочешь узнать?
  - Мой друг рассказал мне о вашем проекте. Реальном аттракционе, - не хотелось сразу начинать влоб и я попытался зайти со стороны. - Я хотел бы договориться об участии.
  Пауза в трубке.
  - Реальный аттракцион? Вы, наверное, ошиблись...
  - Ну, как же, - продолжал я. - Драконы. Принцессы. Если вас волнуют деньги, не беспокойтесь, я в состоянии заплатить любую сумму.
  Еще пауза.
  - Нет, нет, вы точно ошиблись номером. До свидания.
  - Но вы же являетесь центральным спонсором... - воскликнул я в отчаянии. Такого поворота событий я не ожидал.
  Снова пауза, за время которой мне показалось, что собеседник сейчас положит трубку.
  - Скажите, откуда вы узнали этот номер телефона?
  - От Сергея Романищенко, - я почувствовал, что единственно правильным будет сказать правду.
  И еще одна долгая пауза. Мое сердце почти остановилось. Неужели я так бездарно оборвал эту нить?
  - Мы можем с вами встретиться, - все тот же ровный голос в трубке. - Подъезжайте, пожалуйста, ко мне в офис прямо сейчас. Тестовская улица, восемнадцать, офис...
  - Извините, я не могу сейчас, - я вспомнил, где нахожусь и зачем. - Мы не могли бы встретиться завтра в любое удобное время?
  - Молодой человек, - голос в трубке не изменился, но словно ледяная игла кольнула мне в прижатое к телефону ухо. - Вы понимаете, по какому номеру звоните? И еще пытаетесь ставить условия? По этому номеру возможен всего один звонок. Только один! И если мы с вами не встретимся, вы никогда больше... впрочем, я готов пойти навстречу. Где вы сейчас находитесь?
  - У Павелецкого вокзала, - я слишком поздно спохватился, что в сегодняшних условиях не стоит выдавать свое местонахождение.
  Уже привычная пауза в трубке.
  - Прямо через улицу есть небольшое кафе. Жду вас там, через двадцать минут. Крайний столик налево от входа, - и короткие гудки в трубке.
  Прошипев под нос несколько изысканных ругательств, я забросил мобильник в закрывающиеся двери отъезжающей электрички и бросился искать Дениса. Его удивлению не было предела.
  - Ты хочешь сейчас уйти?
  - Это не займет много времени, - я всеми силами пытался убедить его. - И может дать нам нужные сведения.
  - Какие сведения? Зачем? - возмутился Денис. - Ты вообще понимаешь, что только ты можешь опознать человека, которого мы караулим здесь целый день?! Ребята отловили уже шестерых парней, показавшихся подозрительными, но все они чисты, ни у кого нет сильных ран на груди.
  - Это ненадолго. Один разговор, и все.
  - Какой разговор? С кем?! Я не могу снять ребят тебе в охрану, здесь платформ больше чем у меня людей!
  - Не надо никого, я быстро, здесь, рядом. Время! - я бросил взгляд на часы.
  Денис вдруг резко притянул меня к себе. Едва устояв на ногах, я почувствовал, как он пихает мне что-то в район живота. Перехватив его руки, я почувствовал в ладонях холодную тяжесть пистолета и быстро, не распрямляясь, запихал его под куртку.
  - Только быстро! - плюнул мне в ухо Денис. - И без глупостей!
  Через минуту я уже перебегал дорогу по направлению к кафе. Крайний левый столик пустовал, и я занял один из свободных стульев. По некоторому размышлению, я не стал снимать колпак, превращавший меня в панка-диджея, а наоборот надвинул его пониже. Повернул запястье с часами к себе - половина шестого. Назначенное время.
  - Вы даже не представляете себе, насколько смешон ваш маскарад, - я не заметил, как он приблизился к столу.
  Плотный невысокий мужчина, опираясь на толстую палку-трость, стоял рядом. Пока он усаживался, почти не сгибая левую ногу, помогая себе тростью, я внимательно разглядывал его. Круглая лысая голова. Полное, но отнюдь не обрюзгшее лицо. Толстая щеточка усов. Жесткие острые скулы и цепкий прищур темных глаз. Он напоминал мне какого-то актера, причем не только внешностью, но и уверенной, совершенно независимой манерой держаться. Открытый ворот синей рубашки позволял заметить тонкую золотую цепочку на мощной шее. Чуть более темная, чем у обычных людей кожа и большие руки с заметными прожилками вен дополняли его виду солидности, а уголок платка, торчащий из нагрудного кармана - шарма.
  - Если я захочу увидеть ваше лицо, что помешает мне сдернуть с вас капюшон? - его тонкие губы искривились в усмешке.
  - А что мне помешает в этом случае вытащить из-под стола меч и проткнуть вас? - вопросом на вопрос ответил я.
  - То, что под столом нет меча.
  - Значит, у всего есть причина. Есть она и у того, что капюшон все еще на мне.
  - А вы не глупы, - снова усмешка. - Так о чем вы хотели со мной поговорить?
  - А я думал, это вы назначили встречу, - я говорил, что придет в голову, так как просто не знал с чего начать и как узнать то, что мне действительно нужно.
  - Изначальный звонок был от вас. Вы спрашивали меня об аттракционе?
  - Да, по поводу игры, - кажется, разговор пошел в нужном направлении. - Я хотел бы понять, как проводится отбор участников?
  Глядя в его жестко прищуренные глаза, я чувствовал, как Сергей Сергеевич мысленно вынимает меня из-за стола, сдирает одежду, а заодно и кожу, и нарезает мелкими ломтиками, попутно изучая содержимое.
  - Вас, как я понимаю, - произнес он после многозначительной паузы. - Интересует скорее не будущее, а уже происшедшие события?
  Я надеялся, что очки скроют мое удивление.
  - Так вот, - продолжал Сергей Сергеевич. - Позвольте, я расскажу вам одну древнюю притчу. Давным-давно, жил один китайский император. Каждый год он проводил пышный праздник. И чтобы потешить дорогих гостей, он придумал такую забаву: слуги уносили в лес клетку с канарейкой, а император выбирал наугад одного из своих ближайших сановников и отправлял на поиски. Гости веселились, заключали пари на успех или неудачу, казалось бы, не очень сложно найти в лесу клетку с поющей птицей, но никогда, ни один из посланных не вернулся обратно. Никто не знал, что верный слуга, спрятав клетку на дереве, копал под ним яму и ставил на дне острые колья.
  Сергей Сергеевич задумчиво замолчал.
  - И в чем же смысл притчи? - не выдержал я.
  - В том, что сановник погибал. Императору не важен был результат, не интересны заключаемые гостями пари. Ах, да, о выборе... Нужно ли уточнять, что будто бы случайный выбор каждый раз останавливался на советнике, проявившем себя со стороны неугодной императору?
  Я ошеломленно понял, что он ответил на мой предыдущий вопрос.
  - То есть, вы хотите сказать, что Оксана... - начал я, не вполне соображая, что говорю.
  - Ну что вы, при чем здесь канарейка?
  - Но тогда... чем же я...
  - Вы демонстрируете поразительную недогадливость, - поморщился Сергей Сергеевич.
  - То есть, вы хотите...
  - Да, именно это я и хочу сказать. Когда появился Романищенко со своей дикой идеей аттракциона, в определенных кругах были проанализированы все представившиеся возможности. Просчитаны все возможные варианты развития событий. Принято решение. И сделан ход.
  Я вспомнил эти горящие глаза...
  - Вы рассуждаете, словно он не... эээм... а шахматная фигура, - отстраненный взгляд на события со стороны удивил меня. - Но все равно непонятна причина...
  - О, да, шахматы - замечательная аналогия. За тысячи лет истории любое противостояние двух противников, в конце концов, сводится к шахматной партии. Вы должны это понять. Прошедшие века четко определили, полное уничтожение одной из противоборствующих сторон фактически невозможно. Только доминирование. В той или иной степени. Вы можете тыкать друг в друга клинками, стрелять из пистолетов, палить из пушек. Это простые и, не спорю, действенные методы. Но они хороши для немудреных времен, где понятие "или-или" в порядке вещей. Современное же развитие обоих цивилизаций заставляет отодвинуть в сторону танки в пользу интеллектуального противоборства. Грубо говоря, вы не станете кидать ядерную бомбу на город ради убийства одного врага, не так ли?
  Я пребывал в шоковом изумлении. Практически открытым текстом он говорил такое...
  - Так вам интересна причина, - продолжал Сергей Сергеевич. - Давайте вернемся к шахматам. Представьте двух шахматистов. Один из них может играть жестко, смело, комбинационно, не стесняясь идти на размен, чтобы в финал закончить партию, имея на руках всего две фигуры. Любимый стиль Таля. Его же противник может играть спокойно, временами даже чересчур осторожно, прикрывая одну фигуру не менее чем тремя другими. Сначала развитие, потом побитие. Так играл Капабланка. И вот, представьте, в партию на стороне "автомата" вмешивается новичок. Хватает фигуры, делая необдуманные ходы, нарушая тонкий ход игры и этим подставляя того, кому может быть, и не хотел вредить. Сейчас есть очень модное слово: беспредел. И что же, скажите, делать великому маэстро? А тут, как раз, Романищенко с его аттракционом.
  Сергей Сергеевич прервался. Вытащил из нагрудного кармана сигару, сорвал с нее обертку. Специальным ножом, извлеченным из другого кармана, обрезал кончик. Чиркнул спичкой. Я, как завороженный, следил за его действиями. Кто он такой? Человек? Контролер? Дракон? Откуда такая осведомленность?
  - Вы очень интересно рассказываете, - произнес я. - Но мне бы хотелось узнать - почему? Для чего вы выдаете мне столько нерядовой информации? Причем той, о которой я совершенно не просил. Меня интересует...
  Жесткий прищур изучающих глаз, тонкий ароматный дымок сигары.
  - Я хотел бы заключить с вами сделку, - прервал меня Сергей Сергеевич.
  - Сделку? - казалось бы, уже ничему не удивляюсь, ан нет.
  - Вы в курсе сегодняшней встречи в останкинском ресторане?
  Я машинально кивнул.
  - Я хочу, чтобы вы были там. Все. Со всеми своими людьми.
  - У нас... ммм... планы... ммм... в другом месте, - возразил я. Потом бросил взгляд на часы. - А времени до начала осталось не так уж и много.
  Если раньше выражение его лица было просто холодным, а взгляд жестким, то теперь из-под человеческой маски выступил волчий оскал. Клыки, привыкшие рвать добычу живой, разомкнулись:
  - Мне нужно, чтобы вы были там! Вы очень интересуетесь причинами? Я скажу! Моя дочь похищена и нуждается в помощи! Я должен предпринять все возможное! Все! Надеюсь, это понятно? Только поэтому вы получили эту самую "нерядовую" информацию.
  Я пораженно молчал.
  - Со своей стороны, - вспышка прошла, и голос Сергея Сергеевича снова был строг и холоден. - Я обеспечу вам возможность встретиться с тем, кого вы упустили на аттракционе.
  - Интересно, - опомнился я. - А такие сделки вообще в порядке вещей? Или может быть нам окажется выгоднее взять вас вместо ваших обещаний? Вы ведь даже не скрываете своего лица.
  - Кажется, я ясно обрисовал вам свои мотивы, - Сергей Сергеевич тяжело поднялся, опираясь на трость. - Что же до лица... действительно, сменить человеческую форму - дело не одного дня. Но вспомните про шахматы. Я привык просчитывать все варианты. Впрочем, даже если я в чем-то ошибаюсь, я не думаю, что ваши возможности позволят вам не то, что "взять", а хотя бы приблизиться ко мне без моего желания.
  - Да, вот еще, - между его пальцами мелькнул и лег на стол прямоугольник цветной бумаги. - Входной билет на группу до пятнадцати лиц. До свидания!
  Я смотрел ему в спину. Следил за его хромающей походной, как он выходит из кафе, забирается на пассажирское сиденье черного "БМВ", припаркованного прямо под запрещающим знаком. И только после того, как машина скрылась за поворотом, бросился на вокзал.
  Судя по всему, ничего интересного за время моего отсутствия здесь не происходило. В толпе пассажиров я быстро отыскал Дениса.
  - Что?! Ты с ума сошел?! - иной реакции на мой призыв бросить здесь все и мчаться к останкинской телебашне я и не ожидал. Как мог обстоятельно я пересказал Денису содержание нашей беседы с Сергеем Сергеевичем.
  - Влад, послушай, ты даже не знаешь, кто это был на самом деле! - возражал Денис. - Дракон? И ты вот так запросто с ним разговаривал?
  Я не желал слушать никаких доводов. Как бы там не протекал наш разговор, слишком многое в нем оказалось похожим на правду. Пугающе похожим. Из глубины снова поднялись сомнения. Я не просто думал, я чувствовал, что мне необходимо там быть. Жизненно необходимо.
  - Послушай, - гнул свое Денис. - Это может быть отвлекающий маневр. Мы торчим здесь целый день. Пока впустую. Но что если нас просто хотят убрать отсюда? Расчистить путь?
  Нет! Нет! И нет! Это не может быть подстроено.
  Денис вытащил мобильник, набрал номер Линя. Кратко пересказал ему мою историю. Мрачно покивал.
  - Мы остаемся. И ты, Влад, остаешься с нами. Без тебя у нас практически никаких шансов опознать того, кто на тебя нападал. Если ты уйдешь...
  Я не его не дослушал. Второй раз за последний час я мчался к выходу, рассекая плечом человеческие волны.
  - Значит, шахматы, - бормотал я сквозь зубы. - Просчет всех вариантов. Ну, посмотрим, что у вас за партии, господа гроссмейстеры!
  
  
  8
  
  Охранник у турникетов в вестибюле удивленно поднял брови, поглядев на мой билет. Сомнением произнес:
  - Вы один? Без группы?
  - Эпидемия гриппа, - я пожал плечами.
  Охранник пожевал нижнюю губу.
  - Не знаю, можно ли так... подождите минутку, - он снял трубку с телефона, висевшего на стене.
  И тут я увидел магнитные ворота. Как же я не подумал?! На волне борьбы с терроризмом они стали обычным явлением не только в аэропортах, но и в музеях, театрах, и конечно, на центральной московской телебашне их не могло не быть.
  Я схватился за живот, согнувшись.
  - Простите, мне плохо, - выпалил я. - Есть у вас туалет?
  Охранник отвлекся от разговора и махнул в сторону.
  - Там. Вторая дверь.
  Я, прихватив со стойки билет, быстро двинулся в указанном направлении. Чтобы пройти внутрь при оружии, мой меч спокойно лежал в рюкзаке, а пистолет немилосердно впивался в живот, оставался один путь. Закрывшись в кабинке, я зажмурился и, уже привычным волевым усилием, переместился на Изнанку.
  Теперь меня не волновали ворота, не интересовала охрана, не нужен был входной билет. Через турникеты я перескочил а, проходя сквозь молчащие ворота, озорно щелкнул по рамке ногтем. О том, что мой переход на Изнанку будет зафиксирован, я не волновался, помня о том, что до меня здесь поработали Линь и его команда, и я не сомневался, что все камеры в эту минуту транслируют сигнал совсем не на пульт охраны, а исключительно на Лешины мониторы.
  Однако и по Изнанке беспрепятственно пройти не удалось. Я беспомощно остановился перед дверьми лифта. Совокупное воздействие поднимающихся и спускающихся посетителей башни начисто исключало для меня возможность подняться на нем. Я попросту не видел исключенной с Изнанки кабины. Подниматься по лестницам? Нужно выходить.
  Я приметил укромный уголок и забился в него. Закрыл глаза, секундное напряжение. Никто не падал в обморок, не кричал, не указывал на меня пальцем. Значит, переход получился удачным. Вместе с группой туристов откуда-то с востока, я вошел в лифт.
  За один прием подняться на нужную высоту не удалось. Но, совершив пару пересадок, прямо как в вертикальном метро, я добрался-таки до нужного этажа.
  Ресторан, к моему удивлению, занимал не один ярус башни, а три. На каком же назначена встреча? Я размышлял, разглядывая сквозь стеклянную перегородку столики и сидящих за ними посетителей. Что лучше, подняться наверх или ждать здесь?
  Среди пестрого моря спин мой взгляд выделил знакомую черную одежду. Вася устроился за столиком ближе к центральной оси башни и с аппетитом наворачивал из огромной тарелки что-то, несомненно, вкусное.
  Зал первого яруса ресторана представлял собой окружность с размещенными по внешнему и внутреннему кругу столиками и весь с моего места не просматривался. Но я не сомневался, остальные контролеры тоже где-то здесь. Каждый на своем месте, и ни один ярус, ни один сектор не оставлен без внимания.
  Часы над лифтом показывали без десяти семь.
  Круговой зал первого яруса представлялся мне не очень удачным местом для встречи. Столики слишком маленькие, обстановка не та. Здесь сидели в основном молодые пары, любовались открывающимися красотами города и восторженно охали, поглядывая сквозь врезанные в пол стекла. Скорее всего, на других ярусах располагались залы с более привычной конфигурацией. Если я не хотел ничего упускать, нужно подниматься наверх. Но, в тоже время, мне не хотелось обращать на себя ничье внимание.
  Разглядев под потолком неприметный указатель, я второй раз направился в сторону туалета. "Вот оно, спасение супермена" - усмехнулся я про себя. Где-то на фоне мелькнула мысль о том, что я снова себя истощаю, прыгая туда и обратно, но я прогнал ее.
  Миновав теперь уже совершенно пустой зал и поднимаясь по витой лестнице на верхний ярус ресторана, я подивился про себя кажущемуся парадоксу - на Изнанке техника не работала, однако же, ресторан продолжал медленно вращаться. А с другой стороны, может быть, парадокса и не было, вращение башни это всего лишь реакция изменения Изнанки посредством внешнего воздействия. Нечто подобное как раз объяснял мне Линь при первой встрече. Средний ярус также оказался круговым, и я продолжил восхождение.
  Толкнув дверь третьего этажа, я очутился в большом зале. Солнце ударило в глаза, проникая сквозь панорамные, во всю стену, окна, и я не сразу разглядел человеческую фигуру в дальнем конце. Парнишка, лет двадцати. Но стоило присмотреться... Рваные неловкие движения, темная облегающая одежда...
  Парень услышал мои шаги и обернулся.
  - Ты...?! - наши выкрики прозвучали одновременно.
  Парень подхватил с пола меч и двинулся ко мне. При виде короткого голубоватого клинка, у меня рассеялись последние сомнения. Именно он пытался убить меня дома, и сейчас, судя по всему, намеревался завершить начатое.
  Парень шел ко мне, чуть поводя мечом из стороны в сторону. Я лихорадочно содрал рюкзак со спины и запустил в него руку, вытаскивая собственное оружие.
  Красивого жеста не получилось. Выдранный с молнией клинок пришлось еще освобождать от веревок, служивших импровизированными ножнами.
  С мелодичным звоном мечи скрестились. Я сам не понял, как успел подставить клинок под удар. Парень продолжил движение своим мечом, нанося удар с другой стороны. Я отпрыгнул назад, споткнувшись, едва не растянувшись на полу.
  Как и в первый раз меня спасала неловкость противника. Он явно не умел фехтовать в стиле героев приключенческих кинофильмов. Я, впрочем, тоже. Парень наносил широкие размашистые удары, гвоздя мечом словно палкой. То с одной, то с другой стороны. Я отпрыгивал, уклоняясь, или же успевал отбить удар. Думать о нападении не приходилось. Я лихорадочно защищался, отбивая одну сумасшедшую атаку за другой.
  Парень, ободренный моей беспомощностью, не давал передышки. Безостановочно молотя клинком, он, давая выход ненависти, выталкивал сквозь зубы:
  - Ты не должен здесь быть! Не должен! Не должен! - каждое слово сопровождалось ударом.
  Последний удар он нанес сверху, подобно тому, как дровосек колет дрова. Я попытался перехватить меч из его рук, и даже сумел уцепиться за запястье. Но тут же получил кулаком по зубам и оказался отброшен спиной на колонну. Ошеломленный ударом, я упустил собственное оружие, которое с печальным звоном покатилось по полу.
  Парень навис надо мной, занося меч.
  - Значит, вы просекли фишку с билетом и не отправились ловить меня на вокзал или в аэропорт, - процедил он. - Но это ничего. Тебе теперь все равно. Ты умрешь!
  - Фишку с билетом? - не нашел я ничего лучше чем спросить, не отводя глаз от взлетающего лезвия.
  - Мне нужно было убрать вас подальше! - яростно прошипел парень. - Если бы ты не вырвал чек вместе с карманом, пришлось бы оставить его специально. Прекрасный отвлекающий маневр. Нападение на одного из ваших! Вы не могли, не должны были, спустить это. Но раз ты здесь, значит - не вышло. Значит, твои друзья тоже вот-вот будут здесь. Но ты умрешь раньше!
  - Стой! - закричал я. - Если ты не хотел убивать меня,... если просто нужно было подбросить чек...
  - Я?! Не хотел убивать?! - парень издал хриплый клекот, который с поправкой на обстановку можно было принять за смех. - С каким удовольствием я убил бы тебя! Но ты оказался слишком ловок. А раз главная цель достигнута, с тобой можно и повременить. А сейчас ты сам пришел ко мне в руки!
  Он вскинул опущенное, было, лезвие. И в тот же момент я прыгнул. Конечно, сидя на пятой точке, тигриного прыжка не совершить. Да и парень был готов к этому и выставил колено, напоровшись на которое, я покатился по полу. Однако же мне удалось ухватить его за ногу и увлечь за собой. Меч выбил из пола искры рядом с моей шеей, отчего на долю секунды по телу пробежал озноб.
  Ситуация не позволяла разлеживаться. Получив еще раз по зубам, теперь уже ногой, я тяжело откатился в сторону. Мой противник сделал тоже самое, только гораздо ловчее. Пока я поднимался на четвереньки, он был уже на ногах. Оглянулся в поисках оружия и подобрал мой меч, одиноко валявшийся на полу.
  Я затравленно оглянулся в поисках защиты. С диким воплем, парень вскинул меч над головой и бросился на меня в туже секунду, как моя ладонь нащупала прохладную рукоятку. Уже слыша надо головой свист рассекаемого воздуха, я выбросил руку с мечом, оказалось, мы поменялись клинками, вверх. Звонкий удар, жуткий скрежет металла, и прямо передо мной в пол воткнулся обломок лезвия меча, которого я так долго носил с собой и который уже привык называть "своим". Бутафорский металл, не обладающий должной прочностью и гибкостью, необходимыми в настоящем бою, не выдержал ярости столкновения. Парень же, увлекаемый вперед инерцией собственного удара переваливался через меня, а я, как по наитию, распрямился, изо всех сил толкая его дальше и вверх. Сделав сальто-мортале, парень с гулким стуком приземлился на спину, издав болезненный вскрик, тут же оборвавшийся.
  Я провел по лбу тыльной стороной ладони, стирая крупные капли холодного пота. Но бой, судя по всему, еще не закончился. Парень очнулся слишком быстро и уже делал попытки пошевелиться. Я с трудом поднялся на ноги и приблизился к нему. Все еще сжимая в правой руке меч, левой я ухватил парня за ворот и приткнул спиной к барной стойке, к которой он откатился. Опустившись на корточки, я направил лезвие ему в горло, держа меч одной рукой за рукоять, а другой, ухватив за лезвие, не обращая внимания на возможные порезы.
  - Теперь говори! - прошипел я. - Почему ты хотел убить меня? Что я сделал тебе?!
  Парень, скосив глаза на лезвие, скривился в усмешке. Резко выдохнул, пытаясь плюнуть, но на его губах выступили кровавые капли, и плевка не получилось. Я смотрел в его серые глаза и видел в них страх, но вместе с тем выдел и вызов и готовность идти до конца, каким бы он не был. Страх, вызов, животная жажда мести... мои руки дрогнули. Я уже видел этот взгляд, я узнал его.
  Я словно перенесся сквозь пространство и время, на несколько мгновений вновь оказавшись на аттракционе. Я ощутил жар огня на лице, услышал звуки катящихся от разрушенного замка камней, обонял резкий запах свежей крови. Я вновь стоял перед драконом, занося меч...
  Наваждение схлынуло.
  - Так значит - это ты! - выдавил я сквозь перехваченное спазмом горло.
  Парень-дракон молчал.
  - Ну, сейчас ты мне за все ответишь, - я чувствовал, как ярость охватывает меня, переполняет, могучим потоком ищет пути наружу. Я кричал во все горло, не осознавая этого. - Где Ксанка! Что ты с ней сделал?! Говори! Говори же, или я убью тебя!
  Я ткнул кончиком меча ему под кадык.
  Парень молчал. Но вместо него...
  - Влад! - я поднял голову. - Влад!
  Через зал ко мне бежала Ксанка. Моя Ксанка. Ксанка, ради которой я прошел через все это. От сердца отлегло. Потоки клокотавшей во мне ярости сменились волной чудовищного облегчения. Не выпуская из правой руки меча, левую я вытянул, чтобы обнять, наконец...
  И получил чувствительный удар. Ксанка изо всех сил толкнула меня так, что я не удержался на месте и завалился на бок.
  - Какого... - выкрикнул я, поднимаясь. Но то, что я увидел, заставило меня разом осечься.
  Ксанка, припав над лежащим парнем, смотрела на меня такими глазами, что я отшатнулся. Сейчас это была не девушка. Слово "фурия", наверное, подошло бы значительно лучше. Лицо, всегда казавшееся мне милым и полным внутренней красоты, искривляла дикая гримаса. Пронзительный взгляд. Растопыренные чуть согнутые пальцы напоминали орлиные когти готовые к броску. Ее грудь тяжело вздымалась, дыхание со свистом вырывалось из полуоткрытого рта.
  Я потрясенно сглотнул.
  - Ксанка, это я, - произнося эти слова, я понимал, как нелепо они звучат. Она не могла не узнать меня.
  - Отойди от него, - прошипела Ксанка, помогая парню подняться, одновременно оттаскивая его в сторону.
  Я сделал шаг вперед.
  - Это ты отойди. Ты не знаешь, кто это! - я ничего не понимал в происходящем. Почему она защищает его?
  Парень тем временем, перегнувшись над стойкой, вытащил откуда-то из-за нее новый меч. Точную копию того, что я все еще сжимал в руке. Легонько оттолкнув Ксанку, он бросил:
  - Отойди. Нам нужно закончить.
  - Нет! - взвизгнула Ксанка. - Ты обещал не убивать!
  - Ты тоже обещала! - зло выдохнул парень. - Но ты была с ним. Если ты не можешь выбрать из нас двоих, мы решим этот вопрос сами!
  Ксанка с размаху залепила ему пощечину.
  - Ты! Я не люблю его! Я все время была с тобой!
  - Ты встречалась с ним! - взревел парень. - Вы были вместе в больнице. Ты сказала, что хочешь поговорить с Романищенко. Выяснить, что он узнал, сбить его, запутать. Но вместо этого ты встречалась с ним, - парень вскинул меч в мою сторону. - Он выскочил прямо за тобой. Звал тебя! Чуть не запрыгнул в нашу машину следом! И ты хочешь, чтобы после этого я тебе верил?!
  - И поэтому ты запер меня? - Ксанка размазывала по щекам слезы. - Насыпал в чашку снотворного и пошел сводить счеты?
  - Я делаю все только ради нас! - парень схватил Ксанку за руку, удерживая.
  - Вы все делаете все только ради себя. Все мужчины одинаковые!
  Меня охватил какой-то столбняк. Я стоял, потрясенный, наблюдая за выяснением отношений между девушкой, которую любил, и парнем, который оказался моим врагом. Наверное, упади сейчас рядом комета, я бы и не заметил. Ксанка и дракон. Дракон и Ксанка...
  - А ведь это ты ударила меня камнем по голове! Там, на аттракционе, когда я уже готов был убить его, - в пустой голове блеснула одинокая мысль. Звонко ударила и провалилась в темноту, словно мелкая монетка в копилку.
  Но Ксанка не услышала моего тихого бормотания. Ксанка...
  В левой стороне груди вдруг резануло. Хотелось взвыть, что есть мочи. Я пошатнулся. Рот наполнился горькой слюной, а глаза - слезами. Ксанка, я искал тебя. Я шел к тебе, преодолевая преграды, выворачивая себя наизнанку. И я дошел. И я нашел. Лишь затем, чтобы узнать, что ты любишь другого.
  Ксанка... ты говорила... ты писала в письме... четко и ясно, не оставляя недосказанного. А я, как дурак, летел на крыльях призрачной надежды. Нес ее в сердце, питался ею, жил ей. И для чего? Может, правы были древние боги, пряча надежду на самом дне сундука, открытого впоследствии Пандорой, вместе со всеми самыми страшными несчастьями, которые только могли постигнуть человеческий род?
  - Отпусти ее сейчас же!
  Воздух колыхнули прозрачные волны и, опираясь на трость, в зале возник Сергей Сергеевич. И сразу повернулся ко мне:
  - А ты что стоишь? Кажется, вы занимаетесь уничтожением драконов? Тогда почему он еще жив?
  Я тупо перевел взгляд на парня. Если я убью его, станет ли Ксанка моей? Оцепенение не проходило.
  - Ну, что ж, - пожал плечами Сергей Сергеевич. - Практика шахматных игр приучает просчитывать все варианты. И если не справляется пешка...
  Он поднял трость, одновременно поворачивая набалдашник. Шафт отсоединился, и плавным движением Сергей Сергеевич вытянул длинное тонкое лезвие. Отбросив пустой ствол, он, почти не хромая, двинулся к парню и Ксанке.
  Парень сильным толчком отправил Ксанку в сторону, одновременно делая шаг навстречу приближающемуся Сергею Сергеевичу.
  - До нас снизошел сам великий Си-Си, - пробормотал он с уже знакомой мне кривой усмешкой смертника. - Что там говорит кодекс о равенстве поединков?
  - Не тебе вспоминать кодекс, ничтожная тварь, - процедил в ответ Сергей Сергеевич. - У тебя моя дочь!
  Парень первым нанес размашистый удар. Звон металла, свист тонкого лезвия из трости, и парень отпрыгнул, прикрывая левой рукой тонкую быстро алеющую полоску на груди.
  - Если бы все было честно с самого начала, до этого бы не дошло, - бросил он, отступая.
  - Честно?! - взревел Си-Си. - Ты плел интриги за нашей спиной. Тебе хотелось золота! Жажда затмила тебе глаза!
  - И вы решили покончить со мной! Пообещали золото и подставили под удар!
  Сергей Сергеевич наступал. Клинки сошлись и разлетелись, и парень опять едва успел отпрыгнуть. Тонкое лезвие меча из трости прочертило на его бицепсе новую полоску.
  - Нет! - Ксанка взвыла, словно волчица и бросилась вперед, выставив руки. Я едва успел прыгнуть наперерез, перехватывая и удерживая ее подальше от мелькающей в воздухе стальной смерти. В ней чувствовалось столько ярости, что я едва справлялся.
  Сергей Сергеевич и парень продолжали кружить, выставив перед собой мечи.
  - Тебя никто не подставлял, - Си-Си сделал глубокий выпад. Парень уклонился.
  - Да ну? - расхохотался он. - Не вы ли лично предложили мне участвовать в операции с аттракционом? И я купился. А как же? Все выглядело так заманчиво. Всего-то нужно поярче оформить налет на квартиру, да разыграть на аттракционе сцену похищения девушки. Вы сами предложили для этого свою дочь. Гарантия честности! А когда придут ее освобождать, мне всего-то и нужно позвать остальных, чтобы ловушка захлопнулась. И что? Я звал, но никто не пришел!
  - Ты оказался слаб! - выдохнул Сергей Сергеевич.
  - Я не отступил! Я бился! - прорычал сквозь зубы парень. - Я пострадал сильнее всех, когда вот он, - парень дернул в мою сторону головой. - Пробил мне грудь. Я лишился огня! Ты не представляешь, каково это! Но я не бежал! Я посылал зов. А вы, признайся уж, заранее решили бросить меня там, оставив на растерзание. Чтобы не уплатить обещанного. Никто не пришел потому, что никто и не собирался приходить. Вы получали открывшегося убийцу, а заодно избавлялись и от меня!
  - Так почему же ты не остался там? Ты похитил мою дочь и предъявил ультиматум. Потребовал золото в обмен на ее жизнь! Ты знал, что это единственное, что для меня бесценно!
  - Даже за бесценную дочь ты не расстался с золотом, - фыркнул парень. - Я получил пустой фургон и убийц на хвосте. Вы ловко провернули трюк, подбросив им документы на перевозку. Я заподозрил это с самого начала, когда ты предложил выдать золото банком, ссылаясь на закрытые хранилища. Теперь я понимаю, почему ты торопился закончить все в одни день и отказался переносить время. Информация уже была слита! А тот, кто подставлялся в Шереметьево? Чтобы подтвердить достоверность документов, нужен был живой дракон. Ты обещал ему все мое золото или только половину? Кстати, я слышал, его сильно поранили. Ты не боишься, что он пойдет по моему пути, если не получит обещанного?
  Клинки мелькали как молнии. Сергей Сергеевич наступал, не ослабляя натиск. Парень защищался из последних сил. Полоски, медленно набухающие кровью, проступали на его одежде тут и там. Хромота Сергея Сергеевича не позволяла ему быстро передвигаться, и только это пока еще спасало парня от смерти. Но было видно, что он уставал.
  Я как-то отстранено наблюдал за поединком. Так, словно меня на самом деле здесь не было, а происходящие события транслируются передо мной на телеэкране. Я даже не думал, что история с аттракционом, с которого все и началось, раскрывалась сейчас для меня совершенно с другой стороны. Я слышал только, как содрогающаяся в моих объятиях Ксанка в полголоса не переставая, твердила:
  - Он убьет его... он убьет его... он только играет с ним... он убьет его...
  Сергей Сергеевич с парнем продолжали смертельный танец, не переставая бросаться друг в друга обвинениями и оскорблениями. Казалось, прежде чем перейти к финалу им нужно выговориться до конца.
  - Ты оскорбил меня! Ты угрожал мне смертью дочери! Ты должен был умереть! - взрыкивал Сергей Сергеевич, нанося удары.
  - Я бы и умер, если бы не предусмотрел отвлекающего маневра, - отвечал парень. - Модифицированные баллоны с газом - отличная идея. Даже не имея возможности выдыхать огонь, я увел убийц за собой. Но риск оказался напрасным, фургон был пуст! Ты снова обманул меня!
  - С чего взял? Убийцы забрали золото, пока ты носился по заводу.
  - В фургоне не было золота, - слова сорвались с моего языка неожиданно даже для меня. Но парень в моих подсказках не нуждался.
  - Ты продолжаешь врать даже сейчас! Я знаю, что в фургоне не было золота. Знаю! Хотя, - парень издал свой хрипло-клекочащий смех. - Ты использовал якобы бывшее в фургоне золото, чтобы заманить убийц сюда. И снова не просчитался.
  - Откуда ты знаешь? Ты же уводил убийц от фургона.
  - Там была твоя дочь!
  - Я была там! - одновременно с парнем выкрикнула Ксанка.
  - Ты заставил мою дочь помогать тебе? - взревел Сергей Сергеевич.
  Неловкий удар, наносимый парнем, пришелся словно в каменную стену. Плавным движением, крутанув оружием, Си-Си отвел руку парня с мечом, в сторону и, сделав шаг вперед, стальным кулаком с размаху заехал парню в подбородок, отшвырнув его к той самой барной стойке, рядом с которой находились я и Ксанка. С гулким звуком парень ударился спиной о твердое дерево и съехал на пол. Звякнул выпущенный из ослабевшей руки меч. Ксанка заверещала:
  - Нет! Стой! Нет!
  Сергей Сергеевич повернулся к ней.
  - Как ты могла? - выдохнул он. - Моя дочь... Как ты могла?
  Я стиснул зубы. Конечно, как же я мог быть настолько недогадлив? О какой же еще дочери могла идти речь, когда девушка среди присутствующих всего одна? Выходит, Ксанка помогала ему. Все время была с ним заодно. А я, словно слепой Дон-Кихот, бился даже не с мельницами. С мороком с миражом, с ничем.
  - Я люблю его! - выкрикнула Ксанка.
  - Нет... - Сергей Сергеевич выглядел ошеломленным не меньше меня. - Ты... нет... ты не можешь...
  - Я люблю его!
  Сергей Сергеевич остановившимся взглядом уперся в точку перед собой. Опустив меч и опираясь на него, как на привычную трость, он чуть покачивался вперед и назад, одновременно медленно качая головой.
  - Нет... ты не можешь...
  - Я люблю его! - в третий раз выкрикнула Ксанка. - Я всегда любила его. И была с ним. Ивис не похищал меня. Мы все проделали вместе. Я помогла ему на аттракционе. И потом, когда ты травил его словно зверя, я все равно была с ним. Я лечила его раны. Я должна была забрать золото из фургона, пока он отвлекал погоню. Вот откуда известно, что ты не выполнил своих обещаний. Ты всегда все делал все по-своему. Знал все лучше. Решал за всех. Но сейчас! Я просто! Люблю! Его!
  Сергей Сергеевич переживал, должно быть, самый сильный шок в своей жизни. Я же лишь мельком отметил имя своего соперника - Ивис. Ледяные когти впивались в мое сердце каждый раз, когда она произносила "люблю" и, судя по всему, Си-Си чувствовал себя не лучше.
  Однако же его растерянность, похоже, прошла гораздо быстрее моей. В глазах Сергея Сергеевича зажегся опасный огонек. Он вскинул меч и шагнул к приходящему в себя после удара парню.
  - Это ты! - выдохнул Си-Си. - Ты не только украл у меня дочь. Ты похитил ее разум! Ты должен умереть.
  Острие меча Сергея Сергеевича смотрело точно в горло Ивису. Тот не отодвинулся, не попытался уклониться. Лишь выдавил усмешку на окровавленных губах.
  - Нет! - закричала Ксанка. И прошептала чуть слышно, моля. - Влад! Сделай что-нибудь!
  Но что я мог сделать? Кто он мне? Дракон. И в прямом и в переносном смысле. Это же дракон. А я должен уничтожать драконов. И почему я вообще должен помогать сопернику? Быть может, прошуршала под коркой мыслишка, после его смерти все и образуется. И я, так или иначе, добьюсь своего. Вмешаюсь - умрем мы оба, сомнений нет, а так, еще остается шанс вывести Ксанку и уйти самому.
  Я как завороженный следил, как набирает движение острие меча. Как тянется оно, словно живое, к нежной коже на горле парня. Еще секунда и брызнет кровь. Еще секунда...
  Оттолкнув Ксанку, я изо всех сил обрушил меч, который все еще сжимал в руке, на лезвие летящего клинка, сбивая удар. Клинок впился в дерево. Си-Си пошатнулся, но удержался на ногах.
  - Ты! Пожалеешь! - зарычал он, выдергивая меч из дерева.
  Но я уже не слушал. Обрушивая не него град ударов, я наступал, пытаясь сдвинуть его с места, отвлечь от жертвы, переключить внимание на себя. Однако его мастерство фехтования, очевидно, превышало мое, как небоскреб превышает хибару. Несколько ударов и я шкурой почувствовал, что не успеваю отбить его меч, и сейчас холодная сталь вопьется мне в грудь.
  Звон, скрежет металла и удар, направленный мне в сердце, отбит. За эти несколько секунд Ивис успел подняться, подхватить оброненный меч и встать рядом со мной. Мы одновременно шагнули вперед, занося клинки.
  Я наносил беспорядочные удары сам не понимая, зачем и для чего. Я не стремился убить Сергея Сергеевича. Я совершенно не понимал что делаю, действуя в какой-то прострации. Просто потому, что меня попросила Ксанка...
  Сила натиска двоих оказалась превыше мастерства одного. Сергей Сергеевич отступил. Удерживая меч поднятым, он процедил сквозь зубы:
  - Вот значит как? Ну что же. Отличие мастера в том и заключается, что он способен предусмотреть все. Ты, - он указал острием на Ивиса. - Ты, говоришь, посылал свой зов? Теперь попробую я.
  Сергей Сергеевич приложил левую ладонь рупором ко рту. Зал наполнился низким призывным воем, сразу напомнившим мне аттракцион. Но разве человеческое горло способно издавать подобные звуки? Сергей Сергеевич ухмыльнулся и шагнул к колонне, прислонившись к ней спиной. Я закрутил головой, ожидая появления. Кого? Не знаю. Но не удивился бы и драконам.
  И, как накаркал...
  Глядя на Сергея Сергеевича, я краем глаза на заднем плане заметил черные точки. Си-Си находился как раз между нами и огромным панорамным окном, сквозь стекло которого я их и увидел. Точки быстро увеличивались в размерах, и скоро я уже мог рассмотреть крылья, длинные шеи, плотно прижатые к туловищам лапы. Сердце екнуло и со свистом провалилось в желудок. Ивис, раньше меня сообразивший, что сейчас произойдет, сбил с ног Ксанку и увлек ее под прикрытие барной стойки. Я же на секунду замешкался.
  Огненный вал ударил в окно, начисто вынося стекла и рамы. Вокруг шрапнелью засвистели осколки. От потоков испепеляющего пламени меня спасло лишь то, что удар был направлен чуть под углом и не в мою сторону. В туже секунду я перевалился животом через стойку, ища укрытия. Новые волны огня заполнили зал. Обшивка на стенах, деревянные и пластиковые панели, все, что могло гореть, все, что попадало под алые струи - пылало. Стойка, послужившая укрытием нам троим, с грохотом раскололась. Языки огня побежали по дереву.
  Выкатившись из-под горящих обломков с одной стороны, я заметил, что Ивис выволок Ксанку с другой. Пылал весь зал. Но хорошо хоть огненные удары прекратились. Я бросил взгляд в проем, на месте которого несколько секунд назад еще было окно. Драконы заходили на посадку. Один. Два. Три. Пять.
  Драконы, приближаясь к проему, складывали крылья и на манер огромных ядер влетали внутрь, тут же, еще в полете трансформируясь в человека. Я стоял, начисто сраженный невиданным зрелищем. Смотрел, как складываются крылья, исчезают перепонки, втягиваются когти, утончаются лапы и укорачивается шея. Еще мгновение назад летел дракон, а вот уже на ноги, упруго перекатившись, поднимается человек. В последнюю очередь изменялась голова. От жуткого вида того, как вытянутая клыкастая морда истончается, превращаясь в человеческое лицо меня передернуло.
  Драконы превращались столь быстро, что не прошло, наверное, и минуты, как перед нами вместо пяти драконов стояли пять человек. Все они были одеты в облегающие кожаные костюмы. И каждый держал в руке обнаженный и готовый к бою меч. Я успел еще мимолетно удивиться, каким же образом они превращают оружие и одежду? По моему мнению, сформированному фантастическими фильмами, любые трансформации должны происходить обнаженными. Но времени порассуждать об этом не оставалось.
  Сергей Сергеевич отклеился от колонны, которая защищала его от огня, и указал не нас:
  - Убейте их обоих!
  Предводитель драконов, высокий черноволосый мужчина, двинулся вперед. В том, что это был именно вожак, сомневаться не приходилось, остальные четверо выстроились в ряд позади него. Один шаг. Другой. Я словно кролик перед удавом, глядел в его темные блестящие глаза и поэтому не заметил начало движения меча. Лишь вскинутую руку. Жуткий всхлип.
  Сергей Сергеевич повалился на бок, выронив трость-меч, зажимая руками рану в боку. Черноволосый остановился над ним.
  - Нет! - что есть мочи завизжала Ксанка. Ивис едва успел перехватить и удержать ее, изо всех сил прижимая к себе.
  Сергей Сергеевич действительно был мастером и успел отпрянуть, краем глаза уловив предательский удар. Именно поэтому меч черноволосого не проткнул его насквозь, а только разворотил бок. Или же он просто не доверял совершенно никому. Зажимая рану, он пытался отползти.
  Черноволосый с размаху пнул Си-Си под ребра, отбросив его на несколько шагов по направлению к оконному проему. Снова приблизился. Сдавленный вскрик и Сергей Сергеевич откатился еще дальше. Си-Си не мог не то, что защититься, в его глазах, наполненных болью, читалась смертельная обреченность. Из раны толчками выбивалась кровь. Но он не стонал, не молил о пощаде. Лишь когда его тело оказалось на самом краю, он бросил взгляд на нас, хрипя:
  - Я предусмотрел все варианты. Лифт...
  Черноволосый не дал ему закончить. Чуть наклонившись над Сергеем Сергеевичем, он зло бросил:
  - Нам надоели твои вечные игры! Смертельно надоели!
  И распрямился, занося ногу. Еще мгновение Сергей Сергеевич удерживался на краю, цепляясь за торчащий обломок арматуры, но пальцы его соскользнули, и он перевалился наружу. Только что, показавшийся мне всесильным, человек исчез из жизни вот так просто, по воле другого человека. Ксанка кричала, извиваясь в руках Ивиса.
  Черноволосый несколько мгновений смотрел вниз, провожая взглядом падающее тело, после чего повернулся к нам.
  - Всех убить! - скомандовал он, махнув кистью.
  Я попятился, поднимая меч, вместе с тем понимая, насколько это бесполезно. Ивис, не выпуская Ксанки их рук, вскинул оружие. В глазах приближающейся к нам пятерки драконов я не заметил ни тени опасений по поводу клинков в наших руках. Лишь предвкушение нежданной забавы.
  Чья-то тяжелая рука опустилась мне на плечо. Не успел я оглянуться, как оказался отброшен назад. Спина человека в черной форме возникла передо мной.
  - Кажется здесь праздник, а нас не пригласили, - раздался откуда-то слева голос Ильи.
  Контролеры! Я совершенно забыл о том, что они находились здесь же в ресторане и шквал огня, заливший зал, не мог не привлечь их внимания.
  - К оружию, - по голосу я узнал Линя. Он лично прикрывал меня.
  - Убейте всех! - взревел черноволосый дракон, бросаясь вперед.
  Свистнули выпущенные из арбалетов стрелы. Черноволосый играючи, как-то картинно лениво, отмахнулся мечом, словно от надоедливых мух. На перезарядку и повторный выстрел времени не оставалось. Противники сблизились. Зазвенел металл.
  Предводители сошлись в дуэли чуть в стороне от общей группы. Линь орудовал длинным, в половину его немалого роста мечом, черноволосый дракон размахивал полуторным клинком, казалось бы, гораздо более удобным в ограниченном пространстве. Но Линя кажущееся преимущество соперника не волновало. Ибо оно действительно оказалось кажущимся. Держа меч, одновременно за рукоятку и перехватывая за лезвие, Линь орудовал им словно палкой, но так, что клинок, казалось, змеей обвивал его тело. Такого мастерства я не видел даже в кино. Любой удар черноволосого блокировался, выпад - отбивался. А время от времени, стальная змея превращалась в копье, молнией выстреливающее в сторону дракона, не подпуская его, грозя то с одной стороны, то с другой.
  У остальных драконов дела обстояли не лучше. Если в первую минуту по их усмешкам можно было предположить, что они не считают противников за достойных и готовы снести их одним махом, то яростный звон стали быстро убеждал в обратном.
  Количество противников оказалось равным с каждой из сторон, и перевес могло дать лишь личное мастерство. Драконы предпочитали одиночный бой и поэтому рассредоточились, по залу насколько возможно, контролеры же, привычно отрабатывая командное взаимодействие, с успехом бились в группе, образовав строй похожий на полукруг о который тщетно разбивались волны драконьей атаки.
  Я же, как и во время дуэли Сергея Сергеевича с Ивисом, оказался несколько в стороне от общей свалки. Лезть в драку, где я сквозь стальную завесу с трудом-то и противников мог различить, с моими навыками фехтования казалось безумством. Я перевел взгляд на Ивиса, все еще прижимающего Ксанку к груди и медленно отступающего к лестнице. Оба старались закрыться от бушевавших вокруг языков пламени. Ивис встретился со мной взглядом, глаза его сверкнули:
  - Мы еще не закончили, - процедил он сквозь зубы, выставив в мою сторону меч на вытянутой руке. - Еще встретимся, и тогда уже до конца...
  - Стой! - вдруг закричал я. - Подожди!
  Ивис замер.
  Что мелькнуло в моей голове, какая цепочка нейронов сработала? Осознанного движения не было, я действовал по какому-то невероятному наитию.
  Держась подальше от обгоравших стенных панелей, я подскочил к круглой тумбе межярусного лифта, ударив по кнопке. Естественно, ничего не произошло. Чертыхнувшись про себя, я поискал глазами, чем можно было разжать закрытые двери. И не найдя ничего лучшего, всадил в щель раздвижных дверей лезвие собственного меча.
  Тонкий клинок выгнулся дугой, но и двери чуть стронулись с места. Однако на то, чтобы преодолеть сопротивление пружин моих сил не хватало.
  - Помоги же! - крикнул я Ивису, впрочем, не очень рассчитывая на положительный результат.
  И он, к моему удивлению, оставил Ксанку. Подскочив ко мне, вцепился пальцами в расширившуюся щель с другой стороны. Что повело его? Заставило отказаться от привычного бегства? Такое же наитие, как и меня?
  Я налег изо всех сил, Ивис потянул вторую створку на себя. Двери лифта со скрипом разошлись. В немом изумлении мы застыли на пороге. В лифте стояла тележка. Широкая, низкая. На таких строители обычно возят кирпичи или цемент. Но эта тележка была загружена золотом. В несколько рядов, аккуратно уложенные слитки алели, отражая бившееся за нашими спинами пламя.
  Сергей Сергеевич действительно предусмотрел все варианты. Даже тот, при котором золото придется-таки отдать. Вот только удара в спину предугадать не смог.
  Я перевел взгляд на Ивиса. Тот пожирал вожделенное золото глазами, не имея сил оторваться. Я оставил его наслаждаться обретенным богатством. Приблизился к Ксанке. Взял ее безвольные руки в свои.
  - Он получил, то к чему стремился, - я заглянул ей в глаза.
  Ксанка кивнула.
  - Теперь ты не обязана помогать ему. Ксанка! Останься со мной! - прошептал я.
  Она мягко высвободила ладони из моих рук.
  - Ты любишь его, я знаю, - продолжал горячо шептать я. - Но ты не понимаешь кто он. Он же дракон! Как ты будешь? С ним? Ты не сможешь быть с ним. Ксанка! Останься со мной! Ты не сможешь быть с ним! Останься, Ксанка!
  Она покачала головой, на фоне бушующего огня ее кудрявая голова казалась охваченной пламенной короной. Мягко, совершенно не так, как говорила обычно, он шепнула в ответ:
  - Прости, Влад! Ты хороший человек. Ты все делал правильно. Ты не понимаешь... Но ты поймешь...
  Что же я должен понять?
  Легонько толкнув пальцами в грудь, Ксанка вынудила меня отступить. Поднесла ладони к ушам, вынула и уронила на пол сережки. Ее длинные тонкие пальчики опустились ниже, пробежали по пуговкам блузки, расстегивая. Легкая ткань спланировала вслед за сережками. Ксанка расстегнула пуговицу на джинсах и выступила из упавшей ткани, заодно скинув изящные туфли. Трусики и лифчик упали на пол последними.
  Я смотрел на ее прекрасное обнаженное тело, не отрываясь. Стальные клещи сжались где-то внутри, не давая шевелиться, говорить, дышать. Я мог только смотреть.
  Босиком, не обращая внимания на ковер из битого стекла, устилавший пол, Ксанка вошла в лифт. Прикоснулась пальцами к слиткам, наваленным на тележку, нежно провела по ним ладонью. На мгновенье опустилась на колени и гордо выпрямилась, вступив на сверкающую груду подобно королеве восходящей на звездный престол. Подняла руки вверх и застыла. Нагая и невообразимо прекрасная.
  Охваченный оцепенением я смотрел, как начали золотиться ее ступни. Как замерцали охваченные золотым сиянием ее лодыжки. Как золотая волна, жадно поглощая каждый сантиметр ее кожи, устремилась вверх, обтекая все тело от кончиков пальцев до прядей завитых волос.
  Сложенные пирамидой слитки тускнели, отдавая Ксанке свой солнечный блеск. Темнели и распадались черным пеплом. И в тот момент, когда последняя золотая крупинка рассыпалась прахом, Ксанка начала превращаться.
  И лишь тогда до меня дошел смысл ее слов.
  Она была... Она... Я не мог допустить это и в мысли. Она была...
  Золотые крылья раскинулись, тонкая шея изогнулась, подобные ограненным алмазам, глаза мигнули. Трубный рев заполнил зал.
  Круша когтями камень, ломая стены, Ксанка золотым болидом рванулась наружу. Мощнейший толчок и солнце ослепило меня, отразившись от сверкающей шкуры. Позади изломанная кабина лифта с гулким воем унеслась вниз по шахте. Но мой взгляд был намертво прикован к золотому сиянию в небесах.
  Завершив огромную петлю вокруг башни, золотой дракон унесся в облака.
  Вот кажется и все...
  Конец пути, Одиссей. Последняя остановка. Слезай, приехали.
  Я повернулся к Ивису. Грустно усмехнулся:
  - Кажется, мы все-таки закончили. Тебе осталось уладить мелочи. Со своими, - я дернул головой в сторону драконов.
  В его глазах сверкнули отблески пожара.
  - Жизнь золотого дракона священна! - проревел он, бросаясь мимо меня к проему.
  Словно в замедленной съемке я видел, как он отталкивается от края, взмывает в воздух и начинает превращаться. На мгновение человеческая фигурка скрылась из глаз, но секунду спустя проем заслонили зеленые крылья. Дракон стремился туда, ввысь, где ждала его, купаясь в солнечных лучах, золотая подруга.
  Петля. Нырок и кувырок. Зеленые крылья переплелись с золотыми. Драконы исчезли, уходя с Изнанки, и снова появились. Обнимая небо, растворяясь в нем без остатка, и растворяя небо в себе.
  Захваченный невиданной красотой драконьего полета, я не мог отвести слезящихся глаз от режущей небесной голубизны, боясь потерять, выпустить хоть на мгновенье из поля зрения едва заметные точки. Зеленую и золотую.
  Рухнувший под ноги кусок горящей панели, словно выдернул меня из плена прекраснейшей сказки. Я неожиданно осознал, где нахожусь. Стряхивая с одежды обжигающие искры, я оглянулся.
  Драконы улетали. Одни за другим, бросаясь в окно, преображаясь, взмывая на распростертых крыльях. Сердце кольнуло страхом, но никто из них и не подумал погнаться за точками, мелькающими в небе. Драконы уходили низко, круто пикируя прямо к земле, изгибая крылья в бреющем полете.
  Контролеры не стреляли вслед. Четыре черные фигуры склонились над пятой, распростертой на полу в луже крови. Линь при помощи Светы, маски уже скинуты, лица открыты, лихорадочно перетягивал грудь лежащему повязкой. Внутри меня все сжалось, когда, приблизившись, я разглядел бледное, без единой кровинки лицо Леши-маленького.
  - Берите его, осторожно, - приказал Линь. Илья и Вася с разных сторон подхватили Лешу под руки. Его голова безвольно моталась, полоски ткани, наложенные на грудь, уже пропитались кровью.
  - Выход! Леша! Алексей! Выходи! Ну же! Давай! Ты справишься! - молила Света в его застывшие глаза.
  Леша судорожно вздохнул, плюнул кровью. Дернул, словно тряпичная кукла руками. И исчез. Вышел.
  Вася с Ильей исчезли мгновением позже. Успели ли он подхватить его, не дать упасть? Я зажмурился и вышел следом за ними.
  Открыв глаза, я обнаружил, что вышли все. Но обстановка здесь была не лучше. Как и на Изнанке повсюду пылал огонь. Сильный ветер, сквозняком врывающийся в выломанное окно, чудовищно раздувал пожар. Горло, и без того забитое гарью и дымом, словно утратило способность проталкивать в легкие воздух. Под ногами хрустели осколки стекла, ноги путались в обломках столов и мебели. Повсюду тлели остатки штор и скатертей. Казалось невозможным ступить ни шагу. Хорошо хотя бы, что в зале не было никого из людей. Спасаясь от угрозы пожара, посетители и персонал успели убежать.
  - Туда, к лестнице. К большому лифту, - командовал Линь. - Все здесь? Света, Влад? Так, вперед!
  Ожила рация Линя.
  - Прием! Прием! Что там у вас? - сквозь помехи пробивался голос Леши-большого. - Как обстановка? Электроника отказывает. Половина камер вышли из строя. Башня горит! Люди бегут.
  - Порядок, - бросил Линь в трубку. - Мы спускаемся.
  Сквозь пылающие завалы Илья и Вася уже тащили безвольное тело Леши к выходу. Ботинки грохотали по металлической лестнице. Линь, Света и я двигались следом.
  Здесь, ниже очага пожара на два яруса, уже можно было дышать. Обожженное лицо овеяло приятным холодком. Слезящиеся глаза не ело открытое пламя. Но жуткий грохот пожара и рев открытого огня проникал и досюда. Я споткнулся, задев плечом и чувствительно приложившись виском об угол. Мне показалось, или пол башни накренился? Отступивший, было, ужас вернулся - что если башня рухнет вместе с нами? Нужно бежать! Немедленно! Колени дрогнули, ноги чуть не подкосились, но я заставил себя двигаться вперед. Следом за Линем, Светой и несущими безвольную ношу Ильей и Васей. Хотелось повалиться на пол, забиться в ужасе куда-нибудь под стол и крепко накрепко зажмурить глаза. Но, понимая, что спасение только в быстроте, я продолжал идти.
  Нам повезло, лифт по нажатию кнопки, гостеприимно распахнул двери. Забившись в кабину, контролеры сосредоточили внимание на раненном товарище. Я же не находил на это сил, про себя я думал лишь об одном - как бы не оборвался трос.
  Когда мы пересаживались во второй лифт, я уже ясно чувствовал наклон. Все незакрепленные вещи съезжали, с грохотом ударяясь о стены. Повсюду под ногами валялось разбитое стекло.
  Удачно спустившись и на втором лифте, мы остановились перед последним. Двери его оказались открыты, но никакой реакции на нажатие кнопок добиться не удалось. Кабина намертво застряла.
  - По лестнице! - скомандовал Линь, вышибая ударом ноги металлическую дверь.
  Настолько быстро, насколько это вообще возможно, мы ринулись по ступенькам вниз. Здесь, у основания телебашни, лестницы была самые обычные. Широкие, каменные. Что давало возможность удобно нести Алексея, почти не тревожа. Первым шел Линь, открывая двери, или выбивая их, если замок оказывался заблокированным. Следом Илья и Вася. Мы со Светой оказались замыкающими.
  Башня ощутимо кренилась. С жутким свистом, срывая декоративные панели, мимо нас пролетел оборванный конец стального троса-тяжи. Такие тросы, собственно, и удерживали башню от падения. Мое сердце бешено колотилось от страха. Боялись ли остальные, мне не дано знать, но мчались по лестницам мы что есть мочи.
  Удивительно, как Света услышала крики, и остановила Линя, указав на дверь, выходящую на очередной этаж. Мощный удар, створки отлетели, и теперь я тоже услышал невнятные завывания. Шахта лифта проходила как раз рядом с лестницей, и крики исходили оттуда.
  То, что мы с Ивисом делали вдвоем, Линь легко сделал в одиночку, отжав раздвижные двери. Кабина находилась точно между этажами. В узкую щель, оставшуюся между полом и крышей лифта просунулись руки, цепляясь за кафель. Застрявшая женщина выла от страха, моля о помощи.
  Протащить ее сквозь узкую щель, очевидно, было невозможно, и Линь ступил на крышу лифта, чтобы добраться до люка в ее центре. Но не успел он перенести свой вес, как кабина с жутким скрежетом поползла вниз. Линь отпрянул. Лифт перестал сползать. Илья, оставив Лешу в руках Васи, одним прыжком вскочил на крышу лифта. Покачнулся, но удержался на ногах. Какой то миг кабина оставалась неподвижна, и вдруг разом ухнула вниз на пол метра.
  Как мы смогли проделать все за те секунды, что еще оставались у нас? Вася выпустил Лешу, мы со Светой с двух сторон едва успели подхватить его, оберегая от падения. Вася же единым рывком вырвал из стены стальную палку поручня и всадил ее между противовесом лифта, как раз оказавшимся напротив, и стеной шахты, наваливаясь на нее всем телом, удерживая кабину. Линь ухватился за поручень выше, помогая. И этих выигранных секунд оказалось достаточно, чтобы Илья успел открыть люк, выдернуть за руки женщину в голубом костюме уборщицы, вскинуть ее наверх и выпрыгнуть сам.
  Стальной поручень вырвался из рук Васи и Линя, пропеллером взмыв вверх, пробил потолок. Кабина провалилась, несколькими этажами ниже раздался оглушительный грохот.
  Не медля больше ни секунды, Линь подхватил спасенную женщину, перекинул через плечо. Вася с Ильей вновь взялись за Алексея, и мы ринулись вниз по лестнице. Пробегая этажи, ударяясь о стены, поддерживая друг друга, мы мчались из последних сил. Продравшись сквозь вестибюльные двери, мы выбрались, наконец, из ставшей ловушкой башни, но продолжали бежать не останавливаясь, пока не врезались в плотную толпу, собравшуюся за наспех организованными ограждениями.
  Только здесь и сейчас я почувствовал себя в безопасности. Завывали сиренами автомобили милиции, мелькали спины, одетые в форму "МЧС" и пожарников. Истекающего кровью Лешу и, потерявшую сознание, спасенную уборщицу подхватили надежные руки и увлекли к машинам скорой помощи. Со всех сторон меня теребили, дергали, о чем-то спрашивали. Кто-то накинул мне на плечи совершенно ненужное одеяло. Под натиском человеческой толпы страх, снедавший меня, испарился бесследно.
  Я проводил глазами оглушительно сигналящую карету "скорой", в которой находился Леша и сопровождавшие его Линь и Света. Илья и Вася уже исчезли из виду, затерявшись в толпе. Сунув кому-то в руки одеяло, я начал выбираться из этого столпотворения.
  Оставив за спиной шум толпы, я шел. Просто шел, задрав голову вверх. Но не к накренившейся башне озаренной отблесками пламени, как можно было подумать, был направлен мой взгляд.
  Я смотрел на облака. На облака, служившие сейчас постелью той, кого я любил. И что самое удивительное, я не замечал в себе сейчас ни горечи, ни гнева. На душе легко и чисто, словно в пламени дракона истлели, распались невесомым пеплом разом все чувства, оставив небывалое спокойствие и свободу.
  Я, не мигая, глядел на солнце, отыскивая за его сиянием черные точки драконьих крыл. Как там говорят? Если любишь - отпусти? Я отпускал ее в безбрежное небо. Мою любовь. Моего золотого дракона.
  Я отпускаю ее, и я отпускаю тебя. Мой противник, мой враг, мой соперник. Мой дракон. Будьте счастливы.
  А как же уничтожение драконов? Война до последнего? Ведь я - контролер. Я пожал плечами. Ну и что? Если уж контролеры, для которых одна человеческая жизнь не дороже песчинки, не могут не рискнуть собственной ради ее спасения, и я могу позволить себе быть великодушным.
  Останусь ли я с ними, смогу ли и дальше убивать, зная, что под мой клинок, быть может, попадут и Ее дети? Быть может. А быть может, и нет. Будущее рассудит.
  А сейчас я просто шел. Расталкивая прохожих, не обращая внимания на машины и светофоры. Шел и не отрывал взгляда от облаков. Как там у Диккенса? Иногда люди видят облака похожие на драконов? Сегодня любой, кто догадается поднять повыше взгляд, сможет увидеть в небе драконов. Драконов, похожих на облака.
  
  
  
  
  
  
  
II. ИЛЛЮЗИЯ КОНТРОЛЯ
  
  1
  
  - И все же, почему ты не остался работать в банке?
  В ответ я промычал что-то мало-членораздельное. Притиснутый к окошку мчащегося по шоссе автомобиля, я занимался привычным делом - увиливал от вопросов на личные темы.
  - Нет, ну а все-таки? - Илья не отставал. - Нормальная зарплата, непыльная работа. Всего-то пару раз в неделю на дежурстве отсидеть. Что тебе в твоем ведомстве, медом намазано? Вкалываешь каждый день за копейку. А так, глядишь, уже бы машину купил.
  - Ага, вот к чему все это, - ухватился я за представившуюся возможность. - Прижали богатыря к стеночке.
  - Ну, а ты как думал? - смутить Илью никогда не удавалось. - Ехали бы сейчас свободно, с комфортом. А тут?
  Илья, с трудом повернувшись, ткнул Васю под ребра. Тот, не отрываясь от поглощения пирога, попросту расправил плечи, отчего мы с Ильей ощутимо выдохнули.
  - Полегче, медведь! Без потомства оставишь! - застонал Илья. - Какой ты Хомяк? Медведь ты, самый настоящий!
  С передних сидений раздался хохот, Леша не удержал руль, и машина вильнула, вызвав истошное гудение соседей по дороге.
  Нельзя сказать, что в данный момент я не разделил мнение Ильи об удобстве личного транспорта. Изначально предполагалось, что в автомобиле нас будет четверо: Леша-большой, Денис, Илья и я. Однако же, когда в Лешин маленький "дэу-матиз" втиснулся опоздавший к своей машине Вася, нам с Ильей, занимавшим задние места, пришлось туго. В прямом смысле. Конечно, Леше за рулем и Денису на переднем сиденье жизнь представлялась в гораздо более ярком свете, и они могли преспокойно ухохатываться над нашим нелегким положением.
  - Ладно, если оставить мои нездоровые желания буржуя, - едва отдышавшись, Илья вернулся к теме разговора. - Чем тебя банк-то не устраивает?
  - Да, как-то привык я уже там, у себя. Начальство знакомое, коллектив, там... все дела, - рассказывать о том, что мне категорически не нравился стиль общения Линя с подчиненным, не хотелось. Да и зачем? Так, оставаясь в некотором отдалении, я мог тешить себя иллюзией независимости. Перейдя же окончательно в банк, я буду вынужден мириться с его порядками.
  - Коллектив ему, видите ли, наш не нравится, - возмутился Илья. - Как пьянствовать, так вместе, а как работать - так коллектив у него там хороший!
  - Чья бы корова, - Илюхины приставания уже начали действовать мне на нервы. - Сам-то, что ж не в банке? В институте почему-то остался. Чего не перейдешь? Машину себе личную не купишь?
  - Я на благо общественности ищачу, - мои слабые нападки Илья отражал непробиваемым самодовольством. - Несу, понимаешь, ум, честь и совесть в неокрепшие умы молодежи. А заодно присматриваюсь, не проявляют ли эти умы склонность проваливаться на Изнанку.
  - Молоко-то за труды дают?
  - Только по физиономии, - сквозь приступы смеха выдавил Денис.
  - Ничего ты не понимаешь, - отмахнулся Илья. - Зато студентки какие! Пару двоечниц четвертого размера никому не прислать?
  - Куда уж нам, с нашим рылом, четвертый-то размер. Вот значит, чем ты в нашем родном институте занимаешься. Казанова отдыхает.
  - Ну а как же? Есть, есть еще женщины в наших селениях!
  За веселым разговором километры Новорижского шоссе пролетали незаметно. Поглядывая краем глаза на придорожные пейзажи и не выключаясь из разговора, одновременно я, как водится, задавался собственными вопросами. С момента знакомства с контролерами прошел уже почти год. И хотя с самого начала я оказался вовлечен в безумную круговерть невероятнейших событий, большую часть этого времени я жил так же, как и раньше. Может быть потому, что я отнесся к происшедшему, как к мимолетному приключению? Словно прочитал захватывающую книгу или посмотрел красочный фильм? А после, выйдя из кинотеатра, вновь погрузился в обыденную действительность? А может быть попросту, как мне не раз говорили, нет во мне духа настоящего борца с драконами? Однозначного ответа я не находил. Хотя я и не отказался от способности перемещаться на Изнанку, использовал я ее едва ли не пару раз. И совсем не из страха засветиться. С другой стороны, постоянно игнорируя регулярные тренировки, на которых упорно настаивал Линь, я все же обучился основам фехтования и довольно сносно стрелять из арбалета. Хотя и совершенно не понимал - зачем? До эффективной работы в тройке мне было, как до луны. Да я и не стремился. Я не остался в банке, не поддерживал ни с кем из контролеров тесных отношений, стремился жить обычной человеческой жизнью. Но вот сейчас, неожиданно для самого себя, принял приглашение на турнир.
  - Кстати, - я вернул разговор к теме поездки. - Разве мы едем на пьянку? Мне кажется, или причина сбора обозначалась несколько иначе?
  - Куда же без бутылки? - Илья в своем репертуаре. - Русский человек на трезвую голову ничего не делает. Так что не волнуйся, погуляем.
  - Тебе-то откуда знать? - повернулся Денис.
  - Так я же все заказывал! Банька, девочки...
  - Те самые? Двоечницы четвертого размера? - притворно ужаснулся Денис.
  - А то!
  - Не переживай, - успокоил его Леша. - От подобных ужасов мы избавлены.
  - Фух, а то, зная Илью, я уж было поверил, что ждут...
  - Ждут, ждут, не сомневайся. Нужно же показать иностранцам "рашен вумен".
  - Кто, кстати, будет? - перебил Денис.
  - Немцы. Французы, вроде бы, - пояснил Леша. - Поляки отказались.
  - Вот уж не думал, - удивился я. - У них в буржуинии тоже, выходит, не все в порядке?
  - А то. Только беспредела такого нет. "- Проходите сэр! Не желаете чаю? - Благодарю, нет, сэр! Не приступить ли нам к битве, сэр? - Как вам будет угодно, сэр!" Ну и все в таком же духе.
  - Конечная, сэр! - передразнил Илью Леша, свернув на узкую асфальтированную дорожку и почти сразу же уткнувшись радиатором в шлагбаум. - Выметайтесь из машины, сэр!
  Я побыстрее распахнул дверцу со своей стороны.
  Пока Алексей выяснял у охранника, как заехать на стоянку, я, следом за остальными, вытащил из багажника сумку и, мимо плаката с рекламой сети отелей "Форэста", проследовал в маленький гостевой домик, где, потолкавшись в очереди приехавших раньше нас, получил ключи от гостиничного номера. Непринужденная суета, шутки сопровождали процесс заселения. Со стороны казалось, группа самых обычных туристов заселяется в отель. Глянув мельком, никто бы и не заподозрил в этих молодых ребятах суровых, закаленных жизнью бойцов. И уж совсем невероятным казалось то, что выбрались на природу они отнюдь не ради праздного отдыха.
  Получив карточку-ключ, я прошел сквозь вращающиеся двери на внутреннюю территорию. С первого взгляда было видно, что еще не так давно отель представлял собой обыкновенный пионерский лагерь. Позеленевшие каменные статуи мальчиков с горнами и девочек, кормящих голубей. Заросшее травой футбольное поле на противоположной стороне небольшого пруда. Лодочная пристань с парой заржавленных катамаранов. Однако же четыре звездочки над входом нарисовали, очевидно, не зря. Двухэтажные строения по правую руку смотрелись, как после капитального ремонта. Дорожки вокруг пруда засыпаны чистым песком и обнесены со стороны воды резными перилами. Нигде не видно ни соринки. И даже рудименты прошлого на фоне общей аккуратности не вызывали недовольства.
  Определившись по номеру, выгравированному на карточке, с жилым зданием, я зашел в центральное из трех и, поднявшись на второй этаж, отыскал предоставленный мне номер. Не люкс, конечно, но тоже все волне пристойно.
  К моему удивлению, не успел я толком распаковаться, в номере появился Леша. Поймав мой взгляд, он, бросив сумку на ближнюю к окну кровать, пояснил:
  - Размещаемся по двое. Экономия.
  Меня такое положение дел, впрочем, не смутило. Я повел плечами:
  - А вообще, как все это дело оплачивается?
  - Не волнуйся, - Леша уловил мою озабоченность. - За счет банка. Пошли на ужин? Сэр!
  - Только после вас, сэр! - Илюхина шутка оказалась заразительной.
  К моменту нашего прихода в большом ресторанном зале народу собралось уже порядочно. Всех наших я, конечно, знал. Поэтому сразу же обратил внимание на две ярко выделяющиеся группы молодых парней. Набирая у раздаточного столика съестное на тарелку, я краем глаза разглядывал незнакомцев.
  За большим овальным столом расположилась официального вида, все, как на подбор, в костюмах и при галстуках, шумная компания. По обилию гортанных и шипящих звуков в их речи я предположил, что это немцы. Верховодил здесь Линь. Такой же официальный, в белой рубашке, он, казалось, как на родном языке умудряется общаться одновременно абсолютно со всеми, отчего вокруг стола не смолкал громкий говор и сдержанные взрывы смеха.
  По тому, насколько часто Линь обращался к тому или иному немцу, я пытался вычислить среди них самого главного, но в этот момент Леша подтолкнул меня в бок и подбородком указал на столик в дальнем углу.
  Оставив немцев Линю, я перевел взгляд и на какую-то секунду прирос к полу. Вторая группа незнакомых мне людей оказалась гораздо меньшей. Всего четверо. То, что они до времени оставались в тени, судя по всему, их вполне устраивало, давая возможность спокойно изучить обстановку. Простая, ничем не выделяющаяся одежда, тихая, в полголоса, речь. Я бы, скорее всего, тут же вернулся к шумным немцам, если бы не то, что одна из четверки оказалась женщиной.
  Женщин-контролеров мне, кроме помощницы Линя Светы, раньше встречать не доводилось. Я невольно сравнил их, и если Света не только характером, но и внешностью напоминала ту самую русскую женщину, которая и в избу войдет и коня остановит, то девушка, сидящая за столом, вызывала в памяти образ пантеры. Длинный хвост светлых волос, а все контролеры в целях безопасности стриглись коротко, тонкая стройная фигура. Красивое лицо и яркой голубизны глаза. Да было, отчего мурашкам пробежать вдоль позвоночника.
  За счет длины ног Леша успел обогнать меня и занял место за свободным столиком лицом к молчаливой четверке. Я мотнул головой назад:
  - Кто это?
  - Французы.
  - И она тоже с ними?
  - Уже подбиваешь клинья? - усмехнулся Леша. - Напрасно. Я мало о них знаю, но говорят, она холодна и неприступна словно айсберг. Слышал только, Жанной зовут.
  Я украдкой обернулся через плечо, рассматривая прелестный профиль.
  - Достойная дама сердца для любого рыцаря!
  Я обернулся и пожал протянутую руку - Леша-маленький подсел к нам на свободное место. Каждый раз я с внутренним содроганием протягивал свою ладонь к его руке. Ветвистая сеть снежно-белых шрамов уходила по тыльной стороне его кисти, как я знал, глубоко под рукав и еще дальше. И вместе с тем я понимал, что просто не имею права показать свои чувства и не пожать его руки. Вспоминая, какие ужасные раны он получил в Останкино, какие сложнейшие операции выдержал и, сознавая, что, тем не менее, он все же вернулся в стан контролеров, как только встал на ноги... Нет, я всегда старался удержать свой взгляд и не скользить им по его груди. А также оставил нарочито незамеченным поставленную на стол бутылку коньяка.
  Некоторое время разговор, что вполне естественно, вращался вокруг достоинств и недостатков женского пола. Я, по давней привычке, больше отмалчивался. Но общая неопределенность слегка терзала меня, и я переменил тему:
  - Лешь, - я обращался к Большому. - А все-таки, какова программа наших развлечений?
  Леша-маленький, взяв в обе руки по ножу, подпрыгивая кулаками на скатерти, изобразил стычку двух рыцарей.
  - Сегодня гуляем, завтра - турнир, - ответ не блистал подробностями.
  - Ты, кажется, забываешь, что я - неопытный контролер. И многих вещей не знаю. Что такое вообще этот турнир?
  - Да я и сам не очень-то в курсе, - нахмурился Леша. - Турниров, как я слышал, не проводилось уже более ста лет. А так - все просто. Как конференции докторов или адвокатов. По сути - просто обмен опытом. Ну, естественно, с нашей спецификой.
  - Семинары типа "Где у дракона слабое место" и "Как не отдать концы при длительном пребывании на Изнанке", - хмыкнул Леша-маленький, опоражнивая в себя очередной бокал янтарной жидкости.
  Я посмотрел на полупустую бутылку и вопросительно перевел взгляд на Лешу-большого. Тот отрицательно покачал головой: свою норму он знает.
  - Что-то вроде этого, - как ни в чем не бывало, продолжал Леша-большой. - Показательные выступления. Обучение новым приемам. Ну и естественно, соревновательный эффект присутствует, чтобы было не так скучно.
  - И какое же представление даем мы?
  - Понятно, что не строевую подготовку. Ну, а конкретные сводки - у Линя. Или у Светы. Уточняй у них, если так хочется.
  Я посмотрел в сторону немецкого стола. Линь что-то увлеченно рассказывал, Света и все без исключения немцы внимали ему с улыбками на губах.
  - Может быть потом, - отмахнулся я.
  - Не боись, - поддразнил меня Леша. - Ничего страшного не предвидится. Думаю, будет даже интересно.
  - А чья вообще идея-то была?
  - Вроде бы французы предложили. За нами оставался выбор территории. Вот Линь и снял этот отельчик. Подальше от посторонних глаз.
  - А как же персонал? Будут восторженными зрителями?
  - Отеля? Все договорено, к завтрашнему утру уедут. Территория в полном нашем распоряжении.
  Он взмахнул ножом, словно импровизированным мечом.
  - Кстати, Линь зовет всех на улицу. Продолжение банкета, похоже, будет на воздухе, с шашлычками.
  Шашлыками занимался лично Вася, и они удались на славу. Разговор сместился в сторону обычной болтовни о футболе, женщинах и политике. Я решил оставить свои расспросы, все равно завтра все увижу собственными глазами.
  Французы, к которым я теперь внимательно присматривался, и на улице остались молчаливы. Держались особняком, неохотно заговаривая с подошедшими.
  Немцы же не уступали нам ни в чем. Оглушительно смеялись, хором горланили песни, пытались даже изобразить что-то вроде национального танца. Оказалось, многие из них кое-как, но владеют русским языком, поэтому общение завязывалось без всякого труда. Хотя и не без некоторых накладок. Кто из них первым упомянул немецко-фашистское иго, а кто татаро-монгольское, неизвестно, но Сергея оттащили от разъяренного немца слишком поздно. Оба уже успели украсить физиономии друг друга великолепными фингалами. Но в целом веселье протекало легко и непринужденно.
  Несмотря на мою давнюю нелюбовь к подобным развлечениям, от этой вечеринки я получал удовольствие. Никто не приставал с расспросами, не тянул за язык, заставляя рассказывать, или за уши, заставляя слушать. Каждый занимался тем, чем хотел. Забившись в уголок веранды с чашкой принесенного из ресторана чая, я получал свою толику расслабления.
  Когда стремление перебраться в постель превысило желание не шевелиться, уже совсем стемнело. Оставив самых упорных веселиться под луной, я отправился в номер, где застал Лешу, склонившимся над своим ноутбуком.
  Бросив с порога:
  - Чего не спиться?
  И выслушав невразумительное мычание в ответ, я проследовал в ванную. Выйдя из душа, я наклонился, заглядывая ему через плечо:
  - Что-то не так?
  На черном экране плавно перемещались красные, синие, зеленые и белые точки. Леша вычерчивал вокруг них линии, строя какой-то план. Присмотревшись, я узнал грубый набросок местности.
  - Не, порядок, - Леша мотнул головой, призывая не отвлекать его от работы.
  - Да, кстати, - он, не глядя, взял с тумбочки значок и бросил его в мою сторону. - Приколи на одежду.
  Я повертел в руках изображение двух перекрещенных мечей.
  - Это что? Явка?
  - Маячок, - ответил Леша. - Пока вы там гуляли, я раскидал по территории несколько датчиков тепловизора. - Белые точки, - он указал на экран. - Люди без маячков. Красные - наши. Зеленые - немцы. Синие - французы. Хочу быть уверенным, что никто посторонний с утреца не будет шляться по округе.
  - До чего техника дошла, - буркнул я, укладываясь. И почти тут же подскочил от раздавшегося с улицы грохота и визга. Подойдя к окну, я откинул занавески.
  - Ага, техника дошла, - подтвердил Алексей, выглядывая через мою голову наружу.
  Экскаватор и пара бульдозеров при свете мощного прожектора перепахивали футбольное поле.
  - Готовят арену к представлению, - буркнул он.
  - А спать теперь как?
  Леша не успел ответить. В дверь постучали.
  - Это еще кто? - мы с Лешей обменялись непонимающими взглядами.
  - Горничная! Уборка номера! - раздалось с той стороны двери.
  - Что за бред, - буркнул Леша, открывая. И в тот же момент взорвался в приступе гомерического хохота.
  В коридоре стоял Илья. В одних трусах, с красной, опухшей от излишнего приема алкоголя физиономией. Толкая перед собой, и где только раздобыл, тележку, наполненную уборочными причиндалами, он стучал подряд во все двери, предлагая услуги чистки, мойки, замены постельного белья и прочее, все в том же духе.
  - Интим не предлагать! - громогласно выкрикивал он, похлопывая себя ладонью по филейной части, скрытой за клетчатыми семейниками. - Чистим, гладим, убираем!
  Из дверей номеров, которые он уже успел обстучать, выглядывали кое-где раздраженные, кое-где смеющиеся лица.
  Справившись с приступом хохота, я двинулся, было, за ним.
  - Где его номер? - спросил я у Леши, намереваясь уложить чересчур много принявшего товарища в кровать.
  - Подожди секунду, - удержал меня Леша.
  Я непонимающе уставился на него, а он указал подбородком дальше по коридору. Илья как раз постучал в очередную дверь. Глядя на его волосатые икры, я пропустил открытие двери. Раздался громкий женский вскрик, яростные ругательства на французском, а в следующий момент Илья уже летел в одну сторону, а бедная тележка - в другую. Дверь с грохотом захлопнулась.
  Издавая сдавленные звуки, сдерживая таким образом в себе хоть частично истерический хохот, мы отволокли несчастного Илью в его комнату. Его сожитель, Леша-маленький спал, как убитый, пропустив все представление. Зато тема веселого обсуждения, которая будет завтра у каждого на языке, была очевидна.
  Отсмеявшись вволю, я уткнулся головой в подушку, намереваясь хоть немного поспать. Леша же снова склонился над экраном ноутбука, продолжая обрисовывать планы отеля.
  Проснувшись, я обнаружил, что остался в номере один. Ложился Леша или нет, кровать его выглядела совершенно нетронутой. Быстро приведя себя в порядок, я поспешил в столовую, чтобы не опоздать на общий сбор, объявленный на десять утра.
  В ресторанном зале не наблюдалось никакого оживления. Вчерашнюю веселость сняло, как рукой. Поглощая в одиночестве холодные закуски, персонал, как и предупреждал Леша, отсутствовал, и поэтому завтрак состоял преимущественно из того, что осталось от ужина, я наблюдал, как контролеры наспех проглатывали свои порции и торопливо устремлялись к выходу, не желая пропускать ничего из предстоящего.
  Выходя из ресторана, я заметил Лешу, разговаривающего с Линем. Судя по напряженному выражению их лиц, разговор происходил о важных вещах, поэтому приближаться я не стал. Лишь, проходя мимо, расслышал Лешины слова:
  - Я все равно его вижу. Но если француз не хочет носить маячок, зачем его ломать-то было? Нельзя просто предупредить?
  И ровный ответ Линя:
  - Они заверяют, все в полном порядке...
  Я прошел мимо, направляясь в номер. Леша, через некоторое время, объявился там же.
  Бросив взгляд на монитор его ноутбука, я обратил внимание на единственную белую точку в районе автостоянки, если я правильно сориентировался в нарисованном плане.
  - Со вчерашнего вечера - там, - Леша ответил на мой невысказанный вопрос. - Ладно. Одеваемся, времени мало.
  Натянув на себя неудобную, все еще неудобную для меня, форму контролеров, мы поспешили к футбольному полю, где была назначена точка сбора. Немцы, почти в полном составе уже собрались. Французы, как и прежде, стояли чуть в стороне.
  Примкнув к своей группе, я разглядывал разительно изменившееся за ночь поле. Ржавые штанги ворот и вся спортивная атрибутика канули в лету. Вдоль ближней широкой стороны, как раз там, где мы собирались, была выкопана достаточно глубокая, примерно по пояс, траншея, отгороженная от поля полукруглыми прозрачными щитами, вроде тех, что ставят вдоль оживленных автомобильных трасс. По бокам, там, где раньше стояли ворота, возвышались широкие приземистые постройки, явно имитирующие средневековые замки. В центре поля виднелась небольшая квадратная платформа. Не зря техника завывала под окнами всю ночь - мощность возведенных конструкций поражала.
  Прямо перед нами, на специальных подставках, словно на выставке, лежало оружие. Самое разнообразное. От современных автоматов до блестящих в солнечных лучах клинками мечей. Богатство выбора безгранично. Здесь же находились уложенные в стопки щиты и защитные шлемы. Любая дивизия спецназа удавилась бы от зависти поголовно, доведись ей увидеть такое великолепие.
  Заметив, что подтянулись, наконец, опоздавшие, Линь на трех языках произнес цветистую речь, в которой поблагодарил обе приехавшие делегации и выразил надежду на продолжение общения, сотрудничества и взаимопомощи и сейчас и в будущем.
  - А теперь, - скомандовал он. - Показательные выступления!
  Меня с Лешей, как не участвующих, отправили вытаскивать на поле мишень, имитирующую дракона, в то время как остальные разбивались на привычные тройки и разбирали оружие. Зрители разместились в траншеях под защитными щитами.
  Отдуваясь, мишень тяжестью не уступала живому зверю, я с гордостью наблюдал, как четко действуют мои товарищи на поле.
  Поначалу обе тройки заняли безопасное положение по дальним углам поля, откуда стрелки засыпали мишень градом стрел. Обычная, как я уже знал, тактика, наносящая крыльям дракона максимальный ущерб, препятствуя тем самым ему возможности, как атаковать с воздуха, так и преждевременно улететь.
  Я видел, как по рукам зрителей гуляют специальные стрелы с широкими наконечниками. Немцы негромко гнусили что-то восторженное. В их арсенале ничего подобного явно не имелось.
  Истратив приличный запас стрел, к нашей гордости промахов по мишени почти не случалось, хоть огонь и велся в быстром темпе, тройки медленно пошли на сближение. Передвигаясь мелкими перебежками, по два-три шага, чуть приподнимая щиты во время бега и становясь на колено во время паузы, щитоносцы ровно удерживали взаимное расположение. Даже на ходу стрелки умудрялись перезаряжать оружие и выпускать стрелы в узкую щель между щитами, появляющуюся ровно на момент выстрела, после которого щиты вновь плотно сходились краями.
  Судя по одобрительному бормотанию в немецком стане, они оценивали действия команд достаточно высоко. Французы же хранили высокомерное молчание. Только по яростному блеску глаз можно было понять, что происходящее на поле отнюдь не оставляет их равнодушными. Сжатые в узкую полоску губы, подрагивающие в нетерпении пальцы, все это выдавало огромное внутреннее напряжение. И Жанна здесь ничем не отличалась от окружавших ее мужчин. Ее пронзительные голубые глаза как будто метали копья из-под жестко прищуренных век.
  Залюбовавшись этой неземной красотой богини войны, я пропустил момент, когда Линь с Васей, до этого укрывающиеся за щитами в начальной точке, бросились на смену стрелкам. Тройки приблизились к мишени на расстояние серьезного удара.
  Я уже почти что видел, как гарпуны вгрызаются остриями в мишень, как командир немцев, как сообщил мне Леша, его звали Михаэль Гюнт, что-то зычно крикнул и дернул за торчащий рядом рычаг. Неожиданностью происшедшее следом не оказалось, похоже, только для Линя. Конечно, как организатор, он был в курсе всех сюрпризов, устроенных контролерам на поле, но по каким-то своим причинам, никому ничего не рассказал. Возможно, чтобы лишний раз проверить реакцию своих бойцов?
  Длинный металлический прут, поворачиваясь одни концом вокруг невидимой оси, по пологой дуге взмыл над полем и пронесся примерно на высоте человеческой головы над правой тройкой. Должно быть, он имитировал быстрый выпад дракона лапой или хвостом.
  Одновременно с этим, на левую тройку обрушился огненный шквал: рядом с мишенью оказалась скрытая труба огнемета, поливающая теперь все вокруг жаркими струями.
  В первый момент я подскочил от страха за друзей. Но почти сразу заметил очевидное. Стальной прут двигался не так уж и быстро, да и огнемет демонстрировал явно не всю доступную ему мощь. Конечно, никто не желал травм.
  Контролеры не сплоховали. По крику Дениса, его тройка оказалась на земле, прикрываясь сверху щитами еще в тот момент, когда прут только отрывался от земли. Впустую свистнув, теперь уже безобидная палка закачалась на укрепленном конце. Кирилл же с напарником, плотно составив щиты под небольшим углом, надежно укрыли и себя и пригнувшегося за их спинами Васю от огня. Выждав, пока иссякнет пламенный дождь, контролеры вновь заняли атакующую позицию.
  Одобрительное бормотание немцев повысилось на октаву. Кое-кто даже задорно выкрикнул что-то подбадривающее. Мы с Лешей тоже закричали, поддерживая ребят. Света и Андрей, единственные кроме нас, кто не участвовал в выступлении, вторили не менее энергично.
  Слитный удар - гарпуны пронзили мишень. Свободные концы цепей закреплены, и в ход пошли тяжелые копья, которые подавали приблизившиеся к атакующим тройкам стрелки. Острия впивались в мишень с глухим звуком, каждый удар сопровождался восторженным криком со зрительской стороны. Шесть, семь, восемь копий. Мишень закачалась. И вот, от пущенного Васей с особенной силой копья, мишень, повернувшись вокруг одной из опор, рухнула на землю.
  Под громкие аплодисменты тройки неторопливо отодвинулись назад и распались. Снимая маски, и утирая с лиц заслуженный пот, контролеры покидали поле. Гюнт протолкался вперед, чтобы пожать Линю руку. Представление, похоже, доставило ему немало удовольствия. Мне же впервые довелось увидеть от начала и до конца классические боевые действия в исполнении контролеров.
  Пока Гюнт криками и взмахами рук призывал своих занять места на поле, нас с Лешей отправили привести мишень в порядок. Выбив почти все наконечники, пущенные Васиной рукой, остались глубоко в дереве, мы водрузили основательно помятую мишень на место и быстро ретировались с поля. Немцы уже выстраивали свои боевые порядки.
  Начали они также в дальнем от мишени конце поля. Но, в отличие от наших, разбиваться не стали. Выстроив единый монолит из щитов, двенадцать немцев, полностью вся команда, образовали мощный единый кулак. В качестве защиты они использовали большие квадратные щиты, очень похожие на наши, которые, однако, закрывали людей не только со всех сторон, но и сверху. По форме их строй напомнил мне "свинью" из классического фильма Эйзенштейна. Три человека сбоку, два прикрывают сзади. Двое спереди чуть выдвинуты вперед, образуя заостренный нос. Щиты, закрывавшие отряд сверху, видимо, несли те, кто шел в центре строя.
  Медленно, подобно ползущему танку, команда немцев двинулась вперед. Все маневры, любые повороты, остановки и ускорения они выполняли слитно, ни на секунду не теряя строя, не выдвигая щитов ни вперед, ни назад.
  Стальная махина приближалась к мишени. Посыпались стрелы.
  Я в удивлении щурил глаза, не понимая, каким образом делаются выстрелы. Щиты немецкой машины не расходились, не образовывали щелей, в которые можно было бы не то, что выстрелить, хотя бы увидеть мишень.
  Впрочем, мое удивление длилось недолго. Линь, оставшись за старшего и, очевидно, уже ознакомленный с применяемыми немцами хитростями, демонстрировал зрителям конструкцию немецкого щита. Первое, что бросалось в глаза - даже не толщина его стенок, превышающая наши раза в два, а решетчатая конструкция из металлических стержней на внутренней стороне. Приложив два щита торцами друг к другу, Линь показал, как стержни, сцепляясь вместе, намертво стыковали щиты между собой.
  Сразу же становилась объяснима невероятная слаженность немецкого строя. Щиты, скрепленные между собой, образовывали единый стальной купол вокруг скрывающихся за ними людей. Поддавалась объяснению и толщина, одному человеку, окончательно не выдохнувшись, такой щит долго не проносить, в сцепке же нагрузка распределялась равномерно по всем щитоносцам. Хотя, в любом случае, переноска подобной тяжести требовала незаурядной тренировки.
  А вот и секрет нерасстыковки щитов для стрельбы. В каждом щите помимо смотровой щели, заделанной прозрачным огнеупорным материалом, имелась широкая и узкая поворачивающаяся на петлях дверца, откинув которую можно было вести прицельный огонь, оставаясь полностью под защитой.
  Отвлекшись от созерцания технических новинок, я следил за маневрами немцев на поле. В целом, их действия не очень отличались от наших. Максимально утыкав мишень стрелами, немцы пошли на сближение.
  Приблизившись к мишени слева и оказавшись в радиусе достижения струй огнемета, запущенного Линем, немцы попросту опустили составленный из щитов купол на землю, полностью отгородив себя от огня железной стеной.
  Переждав атаку, Гюнт специально приказал отряду принять вправо, чтобы оказаться в радиусе действия ударного прута. Защита от физических атак оказалась настолько же простой, как и от огненных. Щитовой купол опустился на землю, причем щитоносцы шедшие слева, со стороны зрителей, отомкнули щиты, и вышли из строя, открывая обзор. Нажатием рычага Линь запустил ловушку. Прут резко взмыл в воздух и с оглушительным звоном отскочил от поверхности щитов. Через предусмотрительно открытый проем хорошо было видно, какую прочную конструкцию щитоносцы составили из каркасных стержней. Похоже, она не прогнулась бы даже от пушечных выстрелов.
  Одобрительно хлопая в ладоши вместе со всеми, я, тем не менее, прислушивался и к критике действий немецкой команды. Критиковали в основном Линь и Денис.
  - Все это мы уже проходили, - говорил Линь. - Да, прочность, да, защита. Но неуклюже-то как, неуклюже. Придавит дракон своей массой, что тогда делать? А если нужно резко отступить? Или вывести одного двух раненых из боя?
  Денис вообще высказывался в том духе, что монолитная защита - от лукавого, и преимущества маневра намного превосходят все плюсы бронирования.
  Немцы тем временем встали напротив мишени. Показав навыки защиты, они собирались похвастаться и силой атаки.
  Раскрылась же, однако, не передняя пара щитов, как предполагал я, а задняя. С лязгом на импровизированную крышу щитов легла толстая трубка, похожая на ствол танкового орудия. Щелчок и зазубренный штырь толщиной с мою руку пробил мишень в районе центрального яблочка насквозь. Орудие тут же втянули обратно и щиты снова сомкнулись. Через несколько секунд разомкнулись передние щиты, и трубка снова легла сверху, направленная на этот раз в противоположную сторону. Выстрела не последовало и, как я предположил про себя, это была демонстрация быстрой атаки в другом направлении без разворота всей махины. Щиты сошлись словно двери, скрывая стрелков под непроницаемым панцирем. Немецкая черепаха поползла в сторону, расцепляя и отбрасывая броню, что означало очередной антракт.
  Пока немцы уходили с поля, мы рассматривали их оружие завершающего удара. Внутри полой трубки оказался совсем несложный механизм, в основе которого находилась жесткая мощная пружина. Рукоятками по обеим сторонам она взводилась, гарпун, я повертел в руках устрашающий, усеянный длинными зубцами снаряд, закладывался с дульной части. Медленная перезарядка компенсировалась большей ударной силой, никакой арбалет, взведенный руками, не мог обеспечить подобного импульса.
  - И это мы тоже проходили... медленно... слишком медленно, - услышал я бормотание Дениса. - Но, конечно, мобильно. Надо будет попробовать сделать...
  Что он собирался сделать, я не расслышал. Контролеры смешались в кучу. Похлопывая друг дружку по плечам, обмениваясь репликами, посмеиваясь и похваливая действия той или иной команды на поле. Словом, вели себя, будто футбольные болельщики после хорошего матча.
  Я уже настроился в третий раз идти устанавливать злополучную мишень, но французы не спешили на поле. Вместо этого, Линь, поздравив обе команды, объявил демонстрацию индивидуального искусства. На поле приглашались все желающие.
  Несколько рук поднялось среди немцев. Наши не остались в стороне, и Линь принялся выкрикивать имена.
  В первую очередь, конечно, выступали стрелки. В дальнем конце поля разместились специально заготовленные небольшие мишени, арбалетчики же выстроились в ряд на ближней стороне. После удостоившегося таких аплодисментов выступления троек, мне никак не хотелось оставаться в запасе, и я встал в ряд, приготовив любимый арбалет.
  Линь и Гюнт по очереди командовали, мы стреляли. Как я заметил, у немцев арбалеты были поменьше и поизящнее наших. Скорее всего, это объяснялось ограниченностью пространства, в котором приходилось действовать во время боя. Зато перезаряжали и стреляли они быстрее, компенсируя скоростью недостающую мощь.
  Я привычно смотрел в прорезь, спуская собачку с тот же момент, когда стрела под моим взглядом ложилась на мишень. И в итоге показал великолепный для себя результат в девяносто два очка. И как же обидно мне было оказаться последним. Оба стрелка-немца выбили больше сотни, наши не показывали результата ниже девяноста пяти. И это притом, что и те и те только что потратили на поле изрядное количество сил. В расстройстве хотелось впиться зубами в ложе арбалета.
  Леша сочувствующе хлопнул меня по плечу, мол, все еще впереди, я же с завистью смотрел, как Линь вручает победителям заготовленные призы.
  На основательно истоптанное уже поле по одному или по двое выходили мастера обращения с мечом. Выставлять на всеобщие показ собственные куцые навыки после горечи поражения в том, что я считал своей сильнейшей стороной, абсолютно не хотелось. И я кричал, свистел, хлопал выступавшим, оставаясь по эту сторону защитных экранов.
  Какой же красоты феерия развернулась перед моими глазами. Ослепительный блеск стали, плавные размашистые движения, на первый взгляд завораживающе картинные, на деле же, исполненные глубокого внутреннего смысла. Это не бой. Это танец. Глядя на стремительные широкие взмахи, острые выпады и скупые в своей точности защитные приемы, я понимал, почему в свое время почти у всех народов культ владения мечом возводился в ранг религии. И, наверное, в первый раз пожалел, что те времена ушли безвозвратно.
  Хотя почему безвозвратно? Вот они, передо мной. И пусть металл доспехов заменили асбестовые куртки, пусть никто не прикладывает уста к рукоятям, получая от заключенных в оружии мощей святых толику силы, пусть не повязаны копья батистовыми платочками, а руки не ласкают развевающуюся по ветру гриву, романтика рыцарских времен никуда не исчезла. Не истрепалась, не рассыпалась прахом под ветром времен. И пусть никто из них, за редким исключением, спроси - не признается в этом, она живет. Живет в этих яростных взмахах, в этих горящих из-под защитных масок глазах.
  К моему удивлению, дуэлей почти не было. В основном все показывали индивидуальные приемы в одиночку. Бурные аплодисменты сорвал Леша-маленький, с исключительной ловкостью защищающийся от двух нападавших на него одновременно немцев. После поучительного поражения в Останкино он если не достиг вершин мастерства, то приблизился к ним на расстояние руки.
  Также мне очень понравилось выступление немца, оружием которого оказалось копье, вместо обычного для всех меча. Воткнув два дротика в землю рядом с собой, он поочередно подхватывал то один то другой и пользовался ими очень уверенно, за счет длины не подпуская к себе противника на расстояние удара.
  Самым же ярким оказалось выступление Андрея. Всегда скромный и какой-то незаметный, Андрей был третьим стрелком в рядах контролеров, не прикрепленным, поэтому, ни к одной тройке, замещая выбывших по каким-то причинам товарищей. И когда этот тихоня вышел на поле, вызывая в противники сразу аж четырех немцев, мои брови непроизвольно поднялись в гримасе недоверия. Четверка нападающих равномерно распределилась вокруг Андрея, стоящего, как мне показалось сначала, вообще без оружия. Сигнал! И руки Андрея пришли в движение, раскручивая длинную цепь с тяжелыми металлическими шарами на концах. Немцы отпрянули и нерешительно переглянулись. Фигуру контролера окутывал серебряный кокон, глаз не различал движения цепи, по поверхности которого совершенно хаотично блуждали черные шары. Все попытки немцев атаковать оказались обречены на неудачу. Даже если кто-нибудь умудрялся поймать на меч один из концов цепи, захватывая шар, Андрей молниеносно атаковал другим, и немцу приходилось тут же отскакивать, чтобы не получить чувствительного удара. Что и говорить, приз за личное мастерство получил именно он.
  Кульминацией же поединков стал бой между лидерами наших и немецких контролеров. Имея уже возможность убедиться в потрясающей нестандартной системе фехтования Линя, я ожидал быстрого окончания боя с его победой. На деле же все оказалось далеко не так просто. Гюнт, вооруженный двумя короткими, но вместе с тем, очень широкими клинками, успешно отбивал все атаки. Линь крутил длинный узкий клинок вокруг тела, словно Андрей свои цепи, поочередно то атакуя, то переходя к защите. И все ближе и ближе, я чувствовал, становился тот момент, когда змея, обвивавшая его тело, выстрелит в глубоком неотразимом ударе. Выпад. Звон металла. Вот оно! Линь распрямился и, подобно острию копья, его меч метнулся далеко вперед. Я вздрогнул, хотя и знал, что в целях безопасности все оружие затуплено. Великолепная атака. И не менее замечательную защиту продемонстрировал Гюнт. Не ожидая, он просто не мог видеть раньше такого приема, он, тем не менее, потрясающе среагировал, наверное, единственно возможным способом. Широкий клинок лег плашмя на грудь, с неимоверной точностью перекрыв именно то место, куда нацеливалось жало Линя. Острие атаки ударило точно в продольную канавку на мече немца, скользнув вдоль лезвия и, не причинив ни малейшего вреда, соскочило. Мгновением позже немец атаковал. Его клинки, свистнув, подобно пропеллеру, один за другим обрушились на Линя, которого неудачная атака повела в сторону. И высекая искры, в свою очередь, встретились с металлом. Даже падая, Линь успел положить свой клинок вдоль тела, защищаясь. Немец, уже уверившись в успехе, даже остановился. А потом отбросил мечи и подал Линю руку, помогая подняться. Гром аплодисментов с обеих сторон отдал дань несравненному мастерству командиров, покидающих поле.
  - Сейчас начнется самое интересное! - потер руки оказавшийся рядом Илья.
  Линь вызывал на поле всех желающих. Официальная часть, по его словам, окончена, и каждый, кто хочет, может поучаствовать в коллективной дуэли. Эдакая "стенка на стенку". Не требуется специально показывать свое искусство. Нет оценок и призов. Зато можно хоть на несколько минут ощутить себя на настоящем поле боя. Нахлобучив защитный шлем, я вместе с остальными, выскочил на поле.
  Команды, что ожидаемо, разбились по национальности. Я недоуменно смотрел в сторону французов. Мало того, что они не участвовали в показательных выступлениях, оставаясь молчаливыми созерцателями, никто из них не примкнул ни к одной из команд. А я-то про себя понадеялся увидеть в нашей команде Жанну. Кто же не хочет защитить прекрасную девушку в бою? Пусть и не в настоящем.
  Линь подкинул монету - нам достался ближний "замок" с синим флагом, теперь я понял, для чего предназначались эти постройки. Немцы направились к дальнему, центральную башню которого венчал красный флаг. Доставшийся нам "замок" в своей конструкции оказался прост. Широкая полукруглая центральная башня, в которую вели два прохода от более маленьких боковых башен, к которым примыкали плавные подъемы.
  Правила оказались до невозможности просты. Наша команда, защищая свой флаг от посягательств команды противника, в тоже время должна была захватить их флаг. Они в свою очередь защищали свой, атакуя наш. Из оружия допускались лишь короткие мечи. Естественно незаточенные. Участник, получивший удар в уязвимую точку, исключался из игры как убитый. Победа присуждалась по касанию вражеского флага или же по полному выбыванию одной из команд.
  Руководство нашей командой поделили между собой Илья и Денис. Первый взял на себя правый фланг, второй, в его отряде оказался и я, расставлял бойцов на левом.
  - Не спешите! - я слушал общие наставления Ильи. - Атаковать успеем. Сначала оборона. Они обязательно отправят кого-то на вылазку. Разделаемся с ними - задавим численным преимуществом. Так что стоим на местах до сигнала.
  Денис в это время что-то втолковывал Кириллу и Леше-маленькому. Образовав тесную группу, сблизившись головами, они, очевидно, обсуждали какой-то маневр или тактику защиты.
  Илья оказался совершенно прав. Со своего места на левой башне я хорошо видел четырех немцев, двигающихся в нашу сторону. Интересно, почему всего четверо? Неужели немцы, убедившись на показательных выступлениях, что мы тоже не лыком шиты, надеются справиться столь ничтожными силами?
  Сжимая во вспотевшей ладони меч, я наблюдал за приближением противника. Немцы неспешно подходили, разделившись на две пары как раз по числу проходов в башни. Между мной и подъемом расположились Вадим и Света, составляя первую линию нашей обороны с левого фланга. Андрей с Сергеем защищали подходы с правой стороны. Леша-большой находился на одном уровне со мной, и из нас получалась вторая линия обороны. Хомяк и два командира, лучшие мастера, охраняли флаг. Где-то за их спинами притаились Кирилл с маленьким Лешей - последний резерв обороны.
  Немцы, вскинув мечи, ринулись в атаку. Спина к спине, плотно прикрывая друг друга, уделяя больше внимания защите, чем продвижению, завязав бой, они практически остановились. Со своего места я заворожено наблюдал за тем, как поочередно наскакивают на своего противника Света с Вадимом. Наскакивают и тут же откатываются, пытаясь за счет скорости преодолеть неплохо отлаженную немецкую боевую машину. Звон металла, доносящийся с правого фланга, подтверждал, что и там идет бой.
  Илья что-то крикнул, и Леша-большой сбежал вниз, ввязываясь в схватку. Похоже, внутренне содрогнулся я, кто-то из наших выбыл из игры. Однако, перегнувшись через стену и вглядевшись в мельтешение тел, я с изумлением обнаружил, что бой справа идет уже в три - два в нашу пользу, но так и не склоняет чашу весов к нужному результату. Продвижение немцев остановилось, однако же, бой продолжался и ввязавшиеся в драку бойцы не смогли бы помочь нам в случае новой атаки.
  Похоже, понимали это и наши командиры. Денис закричал мне, чтобы я спустился и помог, усилив сопротивление на своем фланге. Ну, если мои навыки могли дать хоть какой-то перевес... Я бросился вниз по скату, намереваясь проскочить сбоку от дерущихся, заходя немцам за спину. И в ту же секунду услышал вопль:
  - Изнанка!
  Оглянувшись, я успел заметить расходящиеся круги на месте, где только что стояли командиры и Вася. Чертыхнувшись про себя, отработанным усилием воли я перешел вслед за ними. И оказался в самой гуще сражения. Тут же стал понятен хитрый план немцев: выслать вперед атакующую группу с целью приковать все внимание защитников к ней, в тоже время, остальная часть команды, пройдя по Изнанке, заходила к нам в тыл, решая бой одним ударом. И если бы кого-то из наших не осенило, план мог полностью удаться. Сейчас же, ударная группа немцев, не дойдя до верха, столкнулась с сопротивлением всей нашей команды.
  Но если все немцы здесь, кто же охраняет их замок и флаг? Я бросил взгляд через поле. А что если, воспользовавшись суматохой боя, пока на меня не обратили внимания, броситься туда на захват? Ноги пришли в движение сами, опережая смелые мысли.
  - Dammit, - вскрикнул немец, на которого я чуть не налетел, сбегая по пандусу.
  Улизнуть незамеченным не получилось. Я пригнулся, пятясь, ставя меч в глухую защитную позицию. Немец, не медля, нанес размашистый удар. Мне удалось парировать. Новая атака, и опять мне удалось отвести клинок. Поняв, что наскоком дело решить не удастся, немец закрутил мечом вокруг себя, переходя в позиционный бой. Стараясь не попасться на обманные уловки, я пристально следил за его действиями. Один удар, второй, третий. Немец постоянно наращивал темп. Мне же оставалось лишь отбиваться и пятиться. От меня могла быть польза в качестве поддержки, когда основной бой ведет другой контролер, в дуэли же один на один я был практически бессилен. Вот если бы хоть кто-то помог!
  Сконцентрировав все внимание на противнике, я совершенно забыл, что нахожусь на поле не один. От сильного толчка в спину, на кого я налетел, на нашего или противника, неизвестно, я покатился немцу под ноги. Моментально получив серию тычков по корпусу, благо толстая одежда хорошо поглощала удары, и пару по маске, я поднял меч рукояткой вверх, показывая, что выхожу из боя.
  Горечь вторичного поражения за день сводила скулы. Выйдя с Изнанки, я угрюмо побрел в сторону зрительской траншеи. Рядом со мной, настолько же огорченный, брел Вадим. Немцы таки превзошли в классе его и Свету. Хотя та еще не покинула боя, оставаясь где-то в мешанине появляющихся и вновь уходящих на Изнанку обменивающимися ударами противников.
  На главной башне замка раздались громкие крики и улюлюканье. Мы с Вадимом стремительно обернулись. Один из немцев все-таки добрался до нашего флага и стоял теперь, гордо сжимая древко в поднятой руке. Вадим со злостью швырнул свой шлем на землю. И в ту же секунду со стороны немецкого замка раздались не менее восторженные крики. Оказывается, маленький Леша с Кириллом проделали как раз то, о чем думал я. Пользуясь тем, что немцы оставили у флага всего одного охранника, они прошли краем поля и, одолев сопротивление, захватили вражеский флаг. Мне тут же припомнилось совещание, устроенное между ними и Денисом. То что мне пришло в голову спонтанно, оказалось частью продуманного плана, отбиваясь, вытягивая на себя все силы врага, пустить в его тылы ударную мини-группу. И план удался. Немцы сами, бросив в атаку все силы, помогли его осуществлению.
  Мы с Вадимом восторженно заорали. Кричали все. Немцы, размахивая нашим флагом, Кирилл с Лешей, размахивая флагом немцев, все остальные от восторга или просто за компанию. Результатом боя Линь с Гюнтом признали боевую ничью.
  Отдыхая, сидя на краю траншеи, недавние противники обменивались свежими впечатлениями. Одобрительные возгласы, восклицания: "А как я его!" и дружеский смех не смолкали.
  Линь поднял руку, призывая к молчанию. Возбужденные контролеры далеко не сразу смогли отвлечься от разговоров и сосредоточить свое внимание. Добившись тишины, Линь, к всеобщему удивлению, объявил выступление французов.
  Простоявшие весь день в стороне, оставаясь непричастными наблюдателями, французы готовились к выходу на поле. Первое, что бросалось в глаза - их экипировка. Ни щитов, ни шлемов, никакой видимой защиты. Лишь туго обтягивающие фигуры черные одежды. Головы французы закрывали плотными толстыми повязками, оставляя лишь узкие прорези для глаз, становясь похожими на японских воинов-убийц нинзя, как их показывают в приключенческих фильмах. Недоуменное, а где-то и презрительное, бормотание показало, что недостатки их экипировки не остались незамеченными не только мной. Недоумение еще больше возросло, когда все увидели, что французы не собираются брать никакого другого оружия, кроме мечей в заспинных ножнах. Их оружие, как и обмундирование, наводило на мысль о востоке. Длинные, немного изогнутые, заточенные с внешней стороны клинки выглядели точными копиями самурайских мечей. По зрительской толпе побежали смешки, оставшиеся полностью проигнорированными тройкой французов.
  Я наблюдал за Жанной. И поражался мягкости и вместе с тем скрытой в ней мощи. "Мягка она и крепка, подобно шелку", вспомнились мне слова кого-то из классиков.
  От мыслей о высоком меня отвлек звук двигателя. Уставившись следом за всеми на поле, я смотрел, как, завывая на высоких оборотах, в его центре разворачивается грузовик-трейлер. Сделав короткую остановку, за время которой француз, управляющий машиной, с помощью лебедки выгрузил что-то, невидимое нам за корпусом, автомобиль выполз с поля, открыв нашему взору стальную клетку.
  Черными тенями французы метнулись на поле, туда, где их товарищ что-то лихорадочно монтировал у центральной платформы, рядом с которой до этого выгрузил клетку. До зрителей доносился визг электрического гайковерта.
  Закончив работу, француз бегом покинул поле. И только в этот момент до меня дошло, что в клетке кто-то есть. До рези в глазах, вглядываясь в происходящее на поле, я гадал о том, что же все это означает? Тройка приготовившихся французов выстроилась на некотором расстоянии от клетки, оставив между собой солидные промежутки, и чего-то ждала. Наконец сработал какой-то механизм, и стенки клетки распались в разные стороны.
  - Все... на Изнанку! - подчиняясь знакомой команде, я машинально совершил переход. И в немом изумлении прилип лицом к прозрачному пластику защитного экрана.
  На том месте, где располагалась клетка, стоял человек. На секунду я крепко зажмурился...
  Атлетичная фигура, скрытая за обтягивающей кожаной одеждой... черные кудрявые волосы... холодный, равнодушный взгляд... взмах мечом, острие направлено прямо на меня... громкий выкрик: - "Убейте их всех!"...
  Я распахнул глаза. Да, несомненно - это был он! Предводитель пятерки драконов, встреча с которым чуть не стоила жизни всем, кто находился в тот день в Останкинском ресторане.
  - Так вот кто не пожелал носить маячок... - мелькнула случайная мысль.
  Мгновение тишины. Где-то за много-много километров отсюда раздавались возгласы контролеров, стоящих за моей спиной, с не меньшим изумлением взирающих на одинокую человеческую фигуру. Человеческую? Французы с трех сторон бросились туда, где секунду назад стоял человек, а теперь возвышалась величественная громада дракона.
  Оглушительный рев наполнил воздух. Струя всесжигающего пламени полоснула по полю, выжигая землю, превращая все попадающее в нее в черный пепел. И, подобно черным птицам, пролетающим сквозь солнце, навстречу дракону выбросились, прикрывающие руками глаза, контролеры. Это казалось невероятным, но головокружительными прыжками они уклонялись от огненных струй, а их сверкающие клинки нацеливались прямо в оскаленную драконью морду.
  Я называл про себя выступление контролеров феерией? Катаклизм! Армагеддон! Я не мог подобрать подходящих слов, чтобы описать происходящее. Я смотрел и не мог оторваться.
  Метеорами, пронзающими корону кометы, французы ринулись на дракона. Уходя от опасности, дракон развернул многометровые обсидиановые крылья, поднимаясь в воздух. Взмах, еще один, раздался гулкий звенящий звук, и многотонная туша дракона обрушилась на землю, взметнув высокий земляной вал. Поначалу я не мог понять, что же помешало дракону взлететь, но, вглядевшись, рассмотрел прикрепленную к центральной платформе цепь, другим концом уходящую под черные крылья к вделанному в живую плоть стальному кольцу. Каким ужасным образом удалось французам провести подобную операцию? Я не имел представления, однако толстая цепь прочно удерживала дракона на земле.
  А как же сумели французы вообще поймать живого дракона? Понятия "плен" и "дракон" не стыковались в моем сознании. Какой подвиг нужно совершить, чтобы сковать такое воплощение силы и природной мощи, как беснующийся в центре поля зверь? Находясь в глубоком ступоре, я, тем не менее, не мог оторвать взгляда от безумия бушующей битвы.
  Бой продолжался. Французы мелькали в просветах пламени черными тенями. Бросаясь к дракону и отступая, уходя из-под ударов, каждый из которых, достигни цели, оказался бы смертельным. Да, это не показательные выступления. Это смертельный бой.
  Кто есть кто из французов, в мешанине боя различить я не мог. Но постоянно цеплялся взглядом за центральную фигуру. Ни в чем не уступая, а в стремлении и напористости превосходя напарников, чем-то таким она выделялась, и я был полностью уверен в том, что это Жанна. Следя за ней, я подсознательно отметил, что два других француза в основном выполняют отвлекающие маневры. Совершив очередной головокружительный прыжок, полоснув мечом по драконьей шкуре, они тут же откатывались, с неимоверной ловкостью уходя от ответной атаки. Жанна же, постоянно оказываясь прямо под грудью дракона, старалась нанести сильный поражающий удар.
  - Инициация! - донеслось до моего слуха сзади. И поясняя невысказанный мною вопрос: - По их законам настоящим контролером может считаться лишь тот, кто убьет дракона собственноручно. Она сейчас проходит инициацию... С помощью остальных, но это, видимо, не запрещается. Но как же здорово они действуют....!
  Высший класс французских контролеров завораживал. Никто из наблюдавших сейчас из-под защиты прозрачной стены за боем не мог показать ничего подобного.
  Скованный слишком короткой привязью, дракон вертелся волчком, безуспешно пытаясь достать контролеров пастью или когтями. Каждый его бросок обрывался натяжением цепи.
  Несмотря на несравненное мастерство французов, битва затягивалась. Превосходство контролеров бросалось в глаза. Лишенный возможности использовать свои сильные стороны, дракон извивался на земле, бросаясь то в одну, то в другую сторону. Сдерживаемый цепью, он рвался на ней, как дворовый пес, испытывая чудовищные боли при каждом рывке. Взрыкивая, испуская крики ярости и муки, но не сдавался. Контролеры, нанося очередной удар, стремительно уходили на безопасное расстояние, оставляя дракона бессильно биться впустую.
  Все чаще и чаще яростные вопли, издаваемые зубастой пастью, превращались в жалобные стоны. Из множества порезов на черной шкуре текла кровь, скрывая каменный обсидиан алой дымкой. Силы дракона уходили. Земля вокруг пылала, но запасы огня, извергаемые страшной глоткой, истощились. Все тоньше и прозрачнее становились огненные волны. Все чаще, все смелее шли в атаку контролеры. Не нанося, однако, фатального удара, казалось, забавляясь, удовлетворяя какую-то внутреннюю животную страсть, мучениями беспомощного зверя.
  И в этот момент я поймал его взгляд. Что можно понять, вглядываясь в узкий, окруженный оранжевой радужкой, драконий зрачок? Безумную ярость? Стремление к бою? Подобно удару тарана, я ощутил беспросветную тоску, наполнившую этот взгляд. Злость и отчаяние от предчувствия неминуемой смерти и осознания невозможность хоть как-то отомстить мучителям. Взгляд прожег меня изнутри, я отпрянул.
  Оглянувшись по сторонам, я всмотрелся в лица окружающих меня контролеров. Жесткий прищур, сведенные скулы, жестокие взгляды. На лицах моих друзей... друзей?... да, друзей... я прочитал неприкрытое желание крови. Крови и смерти. Что-то сжалось внутри меня, прострелив холодным спазмом от макушки до пяток. Я попятился. Прикованные к происходящему на поле, никто не обратил на меня внимания.
  Усилием воли я вырвался с Изнанки. Глядя на залитое пламенем поле, события, происходящие на Изнанке, физически отражались на реальности, я вытирал лицо рукавом. Взгляд мой бесцельно скользил по округе, пока не остановился на сваленных в углу защитной траншеи строительных инструментах. Не отдавая себе отчета, я шагнул к куче и взвесил на руке двухметровый лом. Что сформировалось в эту секунду в моей голове? Я находился словно на автопилоте, не оценивая критически собственные мысли. Уронив лом на землю, я подхватил увесистую кувалду и, натягивая на ходу защитный шлем, бросился на поле, радуясь, что не успел переодеться.
  Пробившись сквозь огонь к платформе, я снова шагнул на Изнанку. От быстрого перехода к реальности и обратно меня повело, но некогда было давать волю слабостям организма. Рев дракона, в двух шагах оглушал, разрывая барабанные перепонки. Не давая себе ни секунды одуматься, я занес кувалду над головой.
  Один хороший удар, и головка болта, крепящая к платформе нижнее звено цепи, удерживающей дракона, со звоном отлетела. Оставался второй. Занося кувалду, я поднял голову. И встретился взглядом с драконом. Пламя из черных ноздрей опалило мои брови даже под маской. Руки уже опускались, а глаза все не могли оторваться от этого взгляда. Летящего на меня, испепеляющего, поглощающего. Дрожь в руках, от соприкосновения с металлом, и ужасающей силы удар. Пелена перед глазами и пронизывающая тело боль... Ощущение падения в пропасть, и заволакивающая сознание чернота...
  
  
  2
  
  Полет. Свободный полет. Падение. Сходящиеся за спиной огненные стены. Сверху и снизу. Я пытался прорваться. Просовывал руки в узкое пылающее ущелье, тянулся всем телом, изгибался и дергался. Голова вот-вот проходила. Особенно сильный рывок, и...
  Я проснулся, подскочив на постели. Что со мной? Где я?
  Из открытого окна напротив кровати солнце метало янтарные копья. Маленькая комната, в которой я находился, отнюдь не была похожа на номера отеля. Мягкий ковер на полу, красивые обои, книжный шкаф во всю стену, мебель темного дерева, письменный стол.
  От своего ноутбука поднял голову Леша.
  - А, проснулся, - без выражения буркнул он, и снова уткнулся в монитор.
  - Где мы? - мысли в голове, после кошмарного сна, ворочались с трудом.
  - Волоколамск. Точнее пригород. Двадцать километров от отеля, - все так же бесцветно ответил Леша.
  - От отеля..., - я поскреб ноющую грудь, пытаясь уловить логику происходящего и понять, почему вдруг оказался так далеко. Ощутив под пальцами жесткую ткань повязки, я опустил глаза.
  - Что случилось?
  - Что случилось? - повторил Леша, поворачиваясь ко мне. И тут же, не выдержав, взорвался: - Это ты объясни - что случилось?! Почему ты отпустил проклятого дракона?!
  Память, подобно пущенной задом наперед киноленте, мгновенно открутила время назад. Турнир... Изнанка... дракон... замах... драконья пасть на расстоянии метра...
  Я лихорадочно ощупал грудь, то место, куда пришлась вся сила удара. Ребра вроде бы целы, хотя дышалось с трудом. Широкие бинты охватывали тело плотными кольцами, скрывая все, что было под ними от любопытного взгляда.
  - Кто-нибудь еще..., - я сделал паузу. - Пострадал?
  - Ах, вот что тебя заинтересовало! А когда ты дракона с цепи спускал, ты об этом не подумал?!
  - Я не знаю... все получилось слишком быстро... я не думал...
  - Быстро! Не думал! А о чем-нибудь вообще ты думал?! - Леша возвышался надо мной, размахивая руками подобно ветряной мельнице. От крика у меня начала сильно болеть голова.
  - Я не думал, что произойдет что-нибудь плохое. В конце концов, там была куча народу не впервые видевшего живого дракона.
  - Там была куча фактически безоружного народа! - продолжал бушевать Леша. - Тупые палки против живого дракона помогают, понимаешь ли, не очень!
  - Арбалеты...
  - Возьми арбалет и пойди, убей дракона! Давай, давай!
  - Ну, ладно, ладно, хватит, я понял...
  - Что ты понял?! Ты хоть понял, что подставил своих друзей?! Нет... не друзей... с друзьями так не поступают. Ты подставил тех, кто тебе доверился! Тебе доверяли, а ты...
  Я склонил голову.
  - Ну, прости! Честно прости! Не подумал...
  - Но зачем?! Зачем ты вообще это сделал?! Это же надо было додуматься!
  Я поймал его горящие глаза. Вгляделся в тонкие, сжатые яростью в ниточку губы. В красные пятна, проступившие от волнения на его щеках.
  - Ты не поймешь.
  - А ты скажи! Скажи! Может мы, какого высшего смысла не понимаем? Так открой нам глаза, просвети уж, сделай милость!
  - Жалко мне его стало, - сквозь зубы выдавил я.
  - Жалко?! - Лешины глаза округлились. - Кого жалко? Дракона?!
  - Да, дракона, - копившееся во мне раздражение прорвалось наружу. - Вы все стояли и смотрели, как беззащитного человека привязали к столбу и полосуют мечами! Никто и пальцем не пошевелил, чтобы остановить это истязание! Линь знал все наперед, и он тоже стоял и смотрел! Никто не вмешался!
  - Где ты там беззащитного человека увидел? Это же тварь, это ему человека убить, что на землю плюнуть. И ты за "это" вступиться решил? Он и тебя, между прочим, убить собирался. Не помнишь?
  - Да все я помню. Только я знаю, что никто не должен умирать, как подыхает привязанная к дереву забитая камнями собака! Французы сумели его одолеть, так почему сразу не убили? Кому нужны были эти мучения? Один удар, а они с него заживо шкуру сдирали!
  - Они, между прочим, инициацию проводили. Ты не только подверг всех опасности, ты еще и не дал Жанне стать настоящим контролером.
  - Станет, - я равнодушно махнул рукой. - У нее хорошо получается. Зато, может быть, в следующий раз подумает и выйдет на битву честно. А получать удовольствие от расчлененки, это уж как-нибудь без меня.
  - Ну, знаешь, - Леша громко выдохнул и присел на краешек кровати рядом. - От кого бы еще ожидал услышать такой романтический бред, так это от Леши-маленького. Но уж от тебя...
   - Я же говорил - не поймешь, - до несправедливости обидная ситуация. Я сделал то, что считал при тех обстоятельствах правильным, а теперь приходилось, чуть ли не с кулаками, доказывать свою правоту тем, кому их правота подсказывала действовать совершенно противоположным образом.
  - Да нет, почему же, - новый вздох. - Если честно, мне и самому было не особо приятно. Но такое...
  Леша сидел, уперев локти в колени, положив лоб на раскрытые ладони, и медленно поводил головой из стороны в сторону, растирая кожу, словно бы успокаивая внутреннюю боль. Навряд ли он много спал. Быть может, этим и объяснялся столь яркий всплеск эмоций.
  - Так что же все-таки случилось? Ну, после...?
  - Страшного, слава Богу, ничего, - растратив запал, Леша говорил спокойнее и тише. - Освобожденный дракон моментально дал деру. Пока наши похватали арбалеты, он на крылья, и был таков. Французы, конечно, в ярости. Линю с Илюхой скажи спасибо, выдернули тебя прямо из-под занесенных уже мечей.
  Я содрогнулся.
  - В общем, иначе как предателем, тебя никто теперь не называет, - продолжал Леша. - Высказывалось мнение даже, что ты внедренный в наши ряды дракон. Так что на теплое общение тебе теперь рассчитывать пожалуй не стоит. Линь может тебя поймет. Света, Илья. Вася, Денис - навряд ли. Для всех остальных ты стал предателем номер один. Так что советую оглядываться.
  - Что, за мной начнется охота? - меня передернуло еще сильнее.
  - Да нет. Это я так, сам не знаю, чего несу. Наших Линь успокоил кое-как. Молодец, все-таки, голова работает. Убрал тебя перво-наперво с глаз подальше. Да и врачебная помощь тебе не помешала, - Леша махнул кистью руки заметив, как я схватился за бинты. - Да не волнуйся, все у тебя цело. Врач говорит - спиной сильно ударился, смещение или защемление, что-то такое. Пройдет.
  - Ну а с иностранцами ты, конечно, испортил все, что только возможно, - Леша помолчал, потом вздохнул. - Несколько лет налаживания контактов - коту под хвост. Французы в бешенстве, уехали в тот же день, немцы должны улететь сегодня. Линь вокруг них сейчас вьется, как пчела над цветком. Может, уболтает. Они вроде бы тоже французами не очень довольны. И все - по глупости одного идиота...
  Я хотел было снова возмутиться, но смолчал. Ведь, в сущности, Леша прав. Вреда моя эскапада принесла немало. Но, понимая это, я вместе с тем понимал и то, что доведись мне снова оказаться там, я поступил бы точно также. Что ж, может быть я и идиот. Но, идиот упрямый.
  - Ладно, - Леша поднялся, упершись ладонями в колени. - Что сделано, то сделано, обратно не воротишь. Полежи пока, врач советовал тебе двигаться поменьше, пока не поправишься. А я пойду...
  В этот момент дверь в комнату приоткрылась.
  - Поздарову, Алексей-джан, - в комнату заглянул невысокий мужчина классической кавказской наружности. "Кэпка и шнобель". И если кепка в данный момент отсутствовала, то нос, как и положено, занимал главенствующее положение на его лице. Характерный акцент присутствовал. Из-под начинающейся надо лбом лысины остро и пронзительно смотрели черные глаза. - Как твой боец?
  - Спасибо, Равиль Сергеевич. Скоро будет в порядке, - откликнулся Леша, подходя к двери. - Моему другу нужен покой, пусть полежит.
  Уже выходя, Леша перегнулся назад, высовываясь из-за створки.
  - Равиль. Хозяин дома, - пояснил он мне. - Очень большой человек. Не вздумай выкинуть еще какую-нибудь глупость!
  Голова Алексея скрылась, а мне вдруг стало так горько и неуютно, что я чуть не взвыл. Ведь фактически, прямо с того момента, когда я появился в поле зрения контролеров и был принят ими, я лишь создавал проблемы одна сложнее другой. И вот, даже после того, как я совершил то, что было воспринято как предательство, Леша все равно называет меня своим другом. Другом! Голова немного кружилась, и я откинулся на подушке.
  От мрачных мыслей меня отвлекли шум и крики на улице. Громкая возня, перекличка, хлопки дверей, обычных и автомобильных. Медленно, чтобы не потревожить спину, я поднялся с кровати и выглянул через окно наружу.
  Судя по высоте, моя комната располагалась на третьем этаже дома. Из окна открывался приятный вид на большой, засаженный яблонями, сад. Дальше, через заборы соседних владений, виднелась опушка лесопосадок. Судя по размерам участка и домашней обстановке, Равиль был человеком далеко не бедным.
  Ближе к дому, на открытой территории, стояли машины между которыми, как мыши между мешками, сновали люди в зеленых или камуфляжных костюмах. Я вгляделся. Два вместительных фургона и "Мерседес". Мужчины, все как на подбор, рослые, мускулистые и бородатые, запрыгивали в автомобили. И у каждого, я удивленно поджал губы, за плечами болтался автомат. Настоящее боевое оружие, что подтверждали доносившиеся щелчки передергиваемых затворов.
  Скрипнула входная дверь, и я невольно отпрянул от окна. Может быть, подглядывание за происходящим, окажется той самой еще какой-нибудь глупостью? Леша вернулся один, поэтому я счел возможным поинтересоваться:
  - Террористическая операция? Или мы на осадном положении?
  - Бизнес по-русски, - буркнул Леша. - Равиль едет землю делить.
  - Там же человек двадцать, - я изумленно поднял бровь. - Кто-нибудь из оппонентов останется в живых после дележа?
  - Не знаю, и тебе выяснять не советую. Равиль - гостеприимный хозяин и не задает лишних вопросов. Так не нужно лезть и в его дела. Для сведения: вежливый Равиль, которого ты видел, и Равиль на стрелке - абсолютно разные люди.
  - А откуда ты его знаешь? И вообще, он в курсе... нас?
  - Нет. Для него мы - столичные бизнесмены. Со всеми вытекающими. А познакомились мы давно. Он нам помог, мы ему немножко. Полезно бывает иметь своих людей в высших слоях общества.
  - Высших? - я сардонически усмехнулся.
  - В округе он - номер первый.
  Грохот автоматических ворот и шуршание шин по асфальту оповестили о том, что бригада Равиля отправилась на дело.
  - Поспать нужно, - Леша не удержался от зевка. - И тебе тоже. Ложись, отдыхай, пока Линь не придумает, что нам с тобой делать дальше. Если что, я в соседней комнате. Справа.
  Уснуть мне, однако же, не удалось. Промаявшись несколько часов на постели, пересмотрев за это время все книги из шкафа и так и не начав ни одну читать, я время от времени прислушивался к звукам дома, ожидая хоть какого-нибудь развития событий. Но ничего интересного не происходило. Тишина в Лешиной комнате. Легкие шаги и женские голоса изредка доносились снизу - к возвращению хозяина готовился обед. Несколько раз я вставал и осторожно разминал затекающую спину. Боль при каждом резком движении простреливала позвоночник, но я убеждал себя, что с каждым разом она становилась легче.
  Молодая улыбчивая черноволосая красавица заглянула в комнату, я стыдливо спрятал под одеялом голые ноги, и позвала спуститься на обед. Я поскорее оделся, моя сумка с вещами оказалась здесь, и по витой лестнице догнал зевающего во всю глотку, заспанного Лешу, ворчащего под нос, что сон иногда бывает полезнее еды.
  Открывая все двери подряд, на третий раз мы попали в столовую, где пригласившая нас красавица и женщина постарше, скорее всего супруга хозяина и его дочь, накрывали большой стол, на восточный манер, уставляя его бесчисленным количеством блюд. Такие столы всегда вызывали во мне скрытое восхищение своим обилием и разнообразием. Казалось, ни одна армия не сможет полностью уничтожить выставленные припасы, заготовленные не иначе как на год вперед. Глаз терялся среди корзинок с овощами и зеленью, исходящими паром блюдами с мясом и пловом, бесчисленных бутылок, плошек, горшков и тарелок.
  Где-то за стеной загрохотали ворота.
  - Вот и хозяин, - весело прокомментировал Леша, - Как положено, прямо к обеду.
  Женщины засмеялись.
  Но уже через минуту всем стало не до смеха. Равиль с двумя бородачами, ввалившиеся в дом, представляли собой жалкое зрелище. Одежда изорвана и обгорела, вся в пятнах свежей крови. Того, что находился посередине, шатало из стороны в сторону на ватных ногах, Равиль и второй бородач с трудом поддерживали его прямо.
  - Быстро сюда! - крикнул Равиль женщинам, протаскивая раненного товарища мимо столовой. - Гогику позвони.
  Хлопанье дверей и стоны раненых перекрылись стенаниями женщин, опрометью бросившихся на помощь. Я дернулся, было со своего места, но остановился, сообразив, что моя медицинская квалификация находится не на нужном уровне. Леша, знавший медицину не многим более моего, тоже остался.
  Через некоторое время, оставив бородачей на попечении женщин, Равиль ввалился в столовую. Упав на стул, он, не глядя выцепив бутылку, налил себе полный стакан коньяку и разом его опорожнил. Выглядел Равиль ужасно, но, по крайней мере, целым. Словно не замечая нас, он стакан за стаканом, почти не закусывая, вливал в себя спиртное, но совершенно не становился пьянее. Очевидно, пережитый адреналин сжигал спирт, не давая оказать воздействия на голову.
  - Проблемы, Равиль Сергеевич? - осторожно спросил Леша?
  Хозяин поднял на него лихорадочно блестящие глаза.
  - Кончилось мое время, Алексей-джан. Совсем кончилось. Новые люди идут. Нет больше Равиля.
  - Бросьте, Равиль Сергеевич. Не бывает ничего непоправимого. Много людей пострадало?
  - Нет больше людей, - выдохнул абхазец.
  Плеснул еще коньяку, высоко задрал голову, выпивая. Крупный кадык ходил над воротом окровавленной рубашки, тонкий хрусталь бокала едва слышно позвякивал о зубы. Из раны на виске побежала алая струйка, которую Равиль равнодушно стер рукавом.
  - Брат умирает... две пули под сердцем... ожоги, - голос Равиль заглушила возня в прихожей. Приехал спешно вызванный врач. В столовую вернулась молодая девушка, дочь, попыталась приложить кусок ткани к голове отца, но Равиль прогнал ее к постели брата.
  На богатый, ломящийся от снеди стол, я смотрел, внутренне содрогаясь, понимая, что сидеть за ним сейчас должны были люди, живые еще несколько часов назад. А теперь - нет. И пусть я не знал никого из них, этот великолепный стол казался сейчас горькой насмешкой, оскалом смерти, проглянувшим на мгновение из могилы в мир живых, черным напоминанием тщетности всего сущего.
  - Когда будешь вести дела, Алексей-джан, - глухо проговорил Равиль. - Бойся Лиса. Он темный человек. Сначала он будет другом. Деньги будет давать. Шакалья морда. Покупать будет все. Все, что предложишь. Потом будет брать силой. И если твоя сила окажется меньше его, Алексей-джан - берегись!
  - С ним бизнес не поделил?
  Равиль остановившимся взглядом буравил белоснежную скатерть. Но не замолкал. Возможно ему нужно было выговориться, а привычных собеседников, с кем-то же он делил свои радости и беды, под рукой не оказалось. Он давил из себя все также глухо:
  - Тридцать бойцов... со мной было тридцать бойцов. На заводе... забили стрелку. Лис желал все. Завод, карьер. Я сказал, что сын осла и хромой шлюхи получит их только после моей смерти. Их было всего трое. Они смотрели на моих бойцов и смеялись. Лис поспорил, сказал, что все мои бойцы не стоят одного его. А потом выстрелил в брата! Мы не стреляли. Аллахом клянусь, мы первыми не стреляли. А брат упал. Я наклонился к нему, а когда поднялся, джахим спустился с небес. Разверзлись врата ада, и хлынул огонь. Ты видел когда-нибудь, Алексей-джан, как заживо сгорают люди? Вокруг тебя? Их крики стоят у меня в ушах! Я стрелял. Все стреляли. Сын шакала подстроил ловушку. Я на знаю, что там было. Наверное, расставил людей по стенам. По нам стреляли в упор. Он ушел, а его люди, из огнеметов, заживо сжигали моих бойцов! Мне удалось убить одного. Или двух. Когда кончились патроны - мы побежали. Друг помог вытащить брата. Почему Лис дал нам уехать? Не сжег машины? Не стрелял вслед? А, я знаю, шакал показывает зубы, отпугивая от добычи других шакалов. Ему нужен страх...
  - Два хлебозавода... лесопилка... карьер... бетонный завод... - Равиль вдруг изо всех сил влепил кулаком по столу. Осколки бокала полетели во все стороны. Мы с Лешей отпрянули.
  - Это такие деньги! Ты понимаешь, какие это деньги?! - выдохнул он Леше в лицо. - Я найду бойцов! Это все мое, мое! Ты должен мне помочь! Ты - большой человек. Из столицы. Помоги мне!
  - Равиль, - опешил Леша. - Я же не бригадир. У меня нет людей...
  - Ты - большой человек, - взвыл абхазец. - Пойдешь со мной на стрелку! Лис захочет... насладиться победой. Просто скажи ему, хорошо? Скажи, что он сильно пожалеет. Лис не рискнет связываться с Московскими! Только скажи ему, хорошо?!
  - Успокойся, Равиль. Я подумаю, что можно сделать, - по лицу Леши было заметно, что он далеко не горит желанием вмешиваться.
  - Я соберу бойцов! Найду... всех найду! Всех, кто должен, - обрадованный абхазец прижал руки к груди.
  - Не нужно, - покачал головой Алексей. - Мы... просто поговорим.
  - Бери... машину бери, "мерседес", оружие бери... все бери, - подскочил Равиль. - Знаешь, где живет? Покажу.
  Казалось, в свете блеснувшей для него надежды он сразу забыл об оставленных на заводе телах. Сейчас его заботило лишь пошатнувшееся положение авторитета.
  - Зайда! - закричал Равиль, подзывая дочь. И, когда та появилась в дверях, объявил: - Сейчас к дяде поедите. Матери скажи. Брат со мной останется.
  - Не поеду, - неожиданно сверкнула черными глазами девушка. - Ты здесь воевать собрался. С тобой останусь.
  - Замолчи! Сейчас к дяде поедешь. Я сказал! - Равиль вылез из-за стола. Пошатнулся, ухватился за край. - Он хочет войны? Будет война!
  Девушка ударилась в слезы. Равиль, словно не замечая, вышел из комнаты. Леша молча потянул меня к лестнице наверх. Очутившись в моей комнате, я не удержался от вопроса:
  - Зачем ты в это ввязался? Кажется, кто-то предостерегал от излишних глупостей?
  - Слишком все невероятно, - поджал губы Леша. - Положить тридцать человек конкурента разом! Я думал, "лихие девяностые" остались позади. Да и огнеметы эти... ты слышал, чтобы бандиты в разборках хоть раз применяли огнеметы?
  Я пожал плечами:
  - Если уж из гранатометов машины взрывают...
  Леша ответил таким же пожатием плеч.
  - Слишком все невероятно, - повторил он. - Не дикий же запад у нас, в конце концов.
  - Ты хочешь сказать, - вдруг дошло до меня. - Его противник, этот Лис - дракон? И огонь этот...
  Леша прищелкнул пальцами.
  - То-то и оно. Со стороны, похоже. Но я не слышал, чтобы драконы действовали вот так внаглую. Как я уже говорил, время кровавых разборок вроде миновало. Сейчас хороший тон - разорить оппонента. Уничтожить инвестиции. Подавить экономически. Довести до банкротства. Драконы в этом мастера. Благо, возможностей предоставляется достаточно. А здесь... Нужно посмотреть самим. Потому я и не отказался. Поглядим, оценим. Как спина?
  - Нормально. Раздумаешь, брать ли с собой человека, творящего глупости на каждом шагу? - усмехнулся я.
  - Угадал, - без улыбки ответил Алексей. - Ладно, собирайся. Вдвоем всяко легче. Жаль, наши все уже в Москве.
  - Прямо сейчас? - слова Леши меня ошеломили.
  - А чего ждать? Второго пришествия? Лучше уж сейчас, пока страсти не остыли. Больше шансов поймать на ошибке. Да и Равиль может многое еще натворить. Нечего тянуть.
  Пока я, опешивший, бестолково топтался посреди комнаты, Леша притащил свои вещи и принялся переодеваться в форму контролера, нисколько меня не стесняясь.
  - Да не дрейфь ты так, - бросил он в мою сторону. - Мы только поговорим, пообщаемся. Голой "жэ" на ежа садится не будем. Личное оружие с собой?
  Я, негнущимися руками, отстегнул двойное дно собственной сумки. Короткий меч, по форме почти точная копия того, что я нашел на Ромином аттракционе, но выкованный лично Денисом, почему в качестве сомневаться не приходилось. Ради пробы я махнул им, встал в глухую защитную стойку.
  - Вот так и стой, - прокомментировал Леша. - Говорить буду я, а ты ни во что не лезь.
  Из своей сумки он извлек два пистолета "ПМ". Проверил обоймы и перебросил один из них мне. Вытащим собственный меч, тоже короткий, и укрепил его на специальных лямках под курткой. Я последовал его примеру. Неоспоримое преимущество миниатюрного оружия заключалось, помимо прочего, в его незаметности.
  Снаряженные и упакованные, мы спустились на первый этаж. Равиль в соседней комнате разговаривал по телефону, одновременно ругаясь с женой и дочерью. Леша пошел выяснить местожительство Лиса, я же вышел на улицу, остановившись около "мерседеса". Чистая, отполированная машина, только что из автосалона, а уж никак не с поля боя. За атрибутами значимости Равиль следил строго.
  Через несколько минут появился Леша, бренча ключами.
  - Ну что, поехали?
  Я забрался на пассажирское сиденье. Внутренней роскошью автомобиль производил еще больше впечатление. Здесь было все, что только можно вообразить в машине: начиная от навороченной магнитолы и до шикарного мини-бара с холодильником.
  Я колебался но, пока Леша выезжал за ворота, решился все-таки задать провокационный вопрос:
  - А знаешь, если этот Лис не дракон и если он настолько сильнее Равиля, не лучше ли будет поддержать как раз его?
  - Не умничай, - одернул Алексей. - Конечно, все эти бизнесмены с пушками один не лучше другого, однако Равиль - зло известное. Не ангел, но к нему найдены подходы, налажено взаимодействие. Он нас не знает, но поддерживает. А как там еще получится с новым человеком - не известно.
  Во всем холодный расчет...
  Буквально несколько минут петляния по узким, засаженным тополями и сиренью, улочкам и мы остановились возле высокого деревянного забора.
  - Они же с Равилем почти что соседи, - изумился я.
  - Городишко маленький, - пожал плечами Леша. - Это тебе не Москва. Отношения здесь другие. Они, может быть, за руки здороваются, когда в магазине встречаются. После стрелок.
  К воротам Леша подъезжать не спешил. Наоборот, дав задний ход, он загнал машину в переулок между заборами. Высунув из окна руку с каким-то приборчиком, он, нахмурив брови, просканировал окрестности.
  - Камер вроде бы нет. Пошли.
  - Через Изнанку?
  - Мы не с охраной общаться приехали, - Леша исчез. Я последовал за ним.
  Трехметровый забор мог бы стать проблемой, если бы не деревья. Проникнуть внутрь огромного кирпичного особняка тоже оказалось не сложно - открытое окно мы расценили как приглашение.
  Исследовав первый этаж, обстановка, доступная обзору с Изнанки, роскошью не уступала имению Равиля, мы поднялись выше. Тяжелые пушистые ковры, дорогая мебель, сложная отделка на стенах и потолке. Богатство, предстающее перед моими глазами, уже не изумляло. Я начинал привыкать вращаться в обществе людей, независимых от денег. Или, во всяком случае, без эмоций смотреть на него со стороны.
  На повороте лестницы мы с Лешей дружно покинули Изнанку. Этот трюк мне объяснил Илья: дело в том, если выходишь с Изнанки или уходишь на нее в незнакомом месте, возможно, под взглядами посторонних людей, процесс перехода лучше всего маскировать поворотом. Тогда те, кто видят тебя со спины, решат, что ты не исчез, а просто повернул, скрывшись из глаз. Те же, кто находится за поворотом, воспримут появившуюся фигуру, тоже как повернувшего, а не материализовавшегося из воздуха.
  На этот раз предосторожности оказались излишни. На лестнице никого кроме нас не оказалось. Стараясь ступать тише, в тяжелых форменных ботинках это было нелегко, мы поднялись на второй этаж.
  Первая же дверь, ручку которой Леша осторожно потянул на себя, привела нас в комнату, обстановка которой сумела-таки меня поразить. По стенам, от пола до потолка, тянулись тесные ряды книг. Даже на первый взгляд неискушенного человека, оформленные в золото и серебро корешки, говорили об их немалой ценности. В углах сверкали позолотой начищенные до блеска рыцарские доспехи. Перекрещивающиеся над головой балки из красного дерева выполнены в виде вцепившихся друг другу в пасти драконов. Глаза зверей сверкали алыми камнями, вполне возможно, драгоценными. Мягкий ковер под ногами, пружинил, поглощая звуки шагов. Великолепно вытканный рисунок изображал испускающего пламя дракона, взгромоздившегося на полуразвалившийся средневековый замок. Массивный письменный стол, мягко отблескивая в свете хрустальной люстры, довершал дорогую обстановку. Апартаменты хозяина, сомнений не вызывало.
  В комнате никого не было.
  Леша молча прошел к столу и, усевшись в кожаное кресло, придвинув к себе клавиатуру. Я промолчал, хотя и не понимал его действий. По его же собственным словам, мы пришли пообщаться с хозяином, а не копаться в его белье, выясняя количество шкафовых скелетов.
  Пока Леша колдовал над компьютером, я разглядывал книжные полки. "Книга вымышленных существ", "Мифические звери", куча "Легенд и сказаний" всевозможных стран на различных языках, "Беовульф", "Повествования о драконах", "Черный дракон", "Рыцари и драконы", "Ярость огня", "Китайские драконы", опять "Драконы", "Драконы" снова и снова - я вел пальцам по корешкам, читая названия, частью знакомые, большей частью - нет, но неизменно все посвященные драконам. Что же это получается? Хозяин - поклонник драконов? Историк? Исследователь? Контролер? Дракон?
  Я терялся в догадках. Вытащив наугад книгу в тяжелом кожаном переплете, я перелистнул несколько ветхих страниц, казалось, готовых рассыпаться под моими пальцами. Не вызывала сомнений древность и, соответственно, бесценность фолианта. Пробежавшись по страницам, на которых грубыми штрихами расплывшихся от времени чернил, изображены скелеты драконов во всех вариациях, я запихнул книгу на место. Выудил соседнюю - все те же драконы.
  Гладкий кожаный корешок без названия, стиснутый меж громоздких инкунабул привлек мое внимание. Раскрыв книгу, и сдвинув первый лист, я вытаращил глаза. Книга оказалась с секретом. Аккуратно вырезанное внутри страниц углубление содержало грубый коричневый конверт, перетянутый резинкой. Вернув книгу на место, я собирался заглянуть внутрь конверта, как громкий возглас привлек наше внимание:
  - Оп-а! Ребята, вы забрались не в тот дом!
  Леша вскочил из-за стола, я обернулся, рефлекторно пряча конверт в карман.
  Дверной проем занимала фигура молодого человека, изысканно одетого в элегантный домашний костюм. Впечатление официальности портили лишь отсутствие галстука и тапочки на ногах. В прочем, не вызывало сомнений, что перед нами хозяин дома и соперник Равиля по бизнесу - Лис.
  - Вы что, не знаете, как положено поступать с крысами? - он явно принял нас за домушников.
  Его уверенный голос и плавные движения, когда Лис шагнул внутрь, совершенно не выдавали никаких эмоций. Лишь легкое удивление от встречи с незнакомцами в собственном кабинете. А ведь мы могли быть, и были, вооружены!
  Впрочем, самоуверенность хозяина имела под собой основания. За его спиной в комнату скользнул громила-телохранитель. Мгновенно оценив обстановку, он, сделав шаг влево, выхватил из наплечной кобуры оружие. Автомат немецкой фирмы "Хеклер и Кох", такие пушки часто можно увидеть в кино и очень редко в реальной жизни. Выглядел он, конечно, слегка картинно, но очень внушительно.
  Я не успел моргнуть и глазом, как в Лешиных руках оказался "ПМ", нацеленный на хозяина. Слегка замешкавшись, в моей жизни явно не доставало практики обращения с оружием, я вытащил свой пистолет, нацелив его на телохранителя.
  - Опа-па! - усмехнулся Лис. - Крыски показывают зубки.
  И резко, понизив голос, рявкнул:
  - Под кем ходите?
  - А ты сам, чьих будешь? - бросил в ответ Алексей.
  - Я - Лис. Я здесь командир, - оскалился Лис.
  - А вот мы слышали другое, - возразил Леша. - Равиля знаешь?
  - Этого старого козла, - зло рассмеялся Лис. - Так вы от него? Поквитаться решили, мальчики?
  И снова резко:
  - Равиль теперь никто. Равиля больше нет. Я теперь здесь первый! Ясно вам?!
  - Не сильно тявкаешь? По зубам кусок? - в том же тоне ответил Леша. Я предусмотрительно молчал. - Как со столицей ладить будешь?
  - Московскими меня пугать решили?! Вот вам, - Лис взмахнул рукой, щелкая в воздухе пальцами. - Долго ждать столичных придется. А если придут...
  - Мы - Московские! - перебил Леша. И произнес странную фразу: - Три листа на волю - весна.
  С лица Лиса схлынула краска.
  - Вот значит как, - прошептал он. Видимо произнесенные Лешей слова содержали пароль, подсказанный должно быть Равилем. И ответил: - Дорогому гостю - добро пожаловать.
  - Значит, Московские, - произнес Лис после паузы. Злость из его голоса испарилась, слова звучали по-деловому. - Чего хотите?
  - Мира. Оставь Равиля и прекрати беспредел.
  - Так дела не делаются, - возразил Лис. - Я сильнее. Равиль потерял свой вес.
  - Бизнес поделите, - я молча восхищался, как Леша ведет разговор. Короткие, емкие фразы, голос не выдавал ни капли волнения. И это притом, что мы находились под прицелом. - Завтра.
  - Что ж, можно и поделить, - уступил Лис. - Коли большие люди просят. Это все?
  - Все. Можем разбежаться.
  Лис склонил голову в легком поклоне. Куда только подевались его властные замашки, сейчас он один в один походил на делового бизнесмена, принимающего за круглым столом важных партнеров.
  - Не желаете остаться у меня? Дом, банька, девочки - все для дорогих гостей.
  Леша покачал головой. Лис отступил в сторону от двери, отведя назад раскрытую вниз ладно, давая знак охраннику опустить оружие. Я слегка расслабился, вслед за опустившим пистолет Лешей. Похоже, переговоры завершились успешно. Как и говорил Равиль, Лис уступит, не захочет связываться с Москвой. А Леше весьма успешно удалось эту самую "Москву" сыграть.
  - В благодарность за понимание, не желаешь что-нибудь узнать?
  Лис в свою очередь сделал отрицательный знак.
  - Все, что мне нужно, я знаю, - с легким намеком усмехнулся он.
  Я разглядывал телохранителя Лиса, поражаясь его мускулам, проступавшим даже под острыми углами пиджака, и поэтому не видел, какой знак подал ему хозяин. Заметил лишь дернувшуюся вверх руку и рефлекторно прищурившийся правый глаз. Мой предупреждающий вопль совпал с пистолетным выстрелом - Леша контролировал обстановку лучше меня.
  Почувствовав толчок в плечо, я завалился вбок, уходя с линии прицела вздымавшегося на уровень головы автомата. Как в замедленной съемке, я даже не видел, ощущал, как напрягается палец на спусковом курке. Как в следующую секунду в нашу сторону выплескивается фонтан свинца. Как поворачивается, падая в противоположную сторону под прикрытие стола, Леша. Под рев автомата я перекатился к столу, где, за поваленной крышкой, как за щитом, уже сидел Леша. Я кожей ощущал, как пули рвут полировку на дереве за моей спиной.
  - Окно! - заорал Леша и, изо всех сил толкнув ногами кресло, вышвырнул его в оконный проем, вынося вместе со стеклами раму.
  Повинуясь рывку, я рыбкой выбросил непослушное тело в открывшийся проем. Мгновение полета. Жуткий удар выбил из меня воздух. Прокатившись по крыше пристройки, слава Богу, она была под окном, иначе падение со второго этажа оказалось бы фатальным, я плюхнулся на землю. Не успев подняться, я получил еще более болезненный удар - сверку на меня рухнул Леша. Держась за охваченные огнем боли ребра и стараясь дышать пореже, я, следом за Алексеем, бросился вдоль стены к воротам. Пули со свистом впивались в землю вокруг нас, телохранитель Лиса безостановочно палил из окна. Расширенные глаза охранника, которого Леша вырубил подлым ударом, железная створка ворот, содрогающаяся от ударов пуль, жуткие звуки рикошетов - все мелькало вокруг меня в бешеном хороводе.
  Слегка опомнился я лишь во мчащемся на всем газу "мерседесе" Равиля. Как мы добрались до машины, выпало из памяти. Как мы, оставшиеся невредимыми, сумели выбраться из-под шквального обстрела, как не переломали руки-ноги, выпрыгивая из окна - оставалось загадкой. Сердце стучало возле самого горла. Я машинально ощупывал себя в поисках пулевых отверстий.
  - Мне кажется, - прохрипел я, когда членораздельная речь стала возвращаться. - Или я ошибаюсь, но стоит мне побыть с контролерами чуть-чуть подольше, как моя жизнь превращается в карусель валящихся на голову опаснейших событий?
  Леша, гораздо дольше пробывший контролером и поэтому более привычный к происшествиям подобного рода, ответил философски:
  - Иногда жизнь дает нам пинка, чтобы на мягком месте не завелись мозоли. Рассматривай все с этой точки зрения - будет проще.
  - Во всяком случае, - заметил он, подъезжая к дому Равиля. - Мы убедились, что он - дракон.
  - Богатство, книги эти, атрибутика и...
  - Бред, - возразил Леша. - Влад, все проще. Вот представь, что ты очень богатый человек, связанный с опасным бизнесом. Твой дом окружен высоким забором, по периметру ходит охрана. В доме ты тоже, наверное, посадил парочку. И вот, войдя однажды в спальню, ты застаешь в ней двух посторонних мужиков. Какой первый вопрос возникнет у тебя в голове?
  - Что им нужно?
  - Ммм... - Леша издал непонятный звук. - Это потому, что ты контролер. Хорошо, второй?
  Я подумал.
  - Как они туда попали?
  - Точно, - прищелкнул пальцами Леша. - А наш Лис задал нам первый вопрос, но ни на мгновение не заинтересовался вторым. Даже когда я, в порядке вежливости, предложил ему это спросить. Сие означает, он знает, что такое Изнанка, и как можно попасть в дом, минуя охрану. И телохранитель его, ты знаешь людей, за которыми даже по собственному дому ходит телок? Зачем, при такой-то охране? Ну, а раз он знает про Изнанку, но не контролер?
  - Наверное, ты прав. И что же мы с этим будем делать?
  - Мы - ничего. Уже дров нарубили. Позвоню завтра Линю, пусть ребята решают на общем собрании.
  Загнав машину за ворота, мы поднялись в дом. Равиль, с нетерпением ожидавший новостей, кинулся к Леше с расспросами. Оставив их обмениваться новостями и обсуждать результаты, я поднялся к себе.
  Спина, потревоженная падением, нестерпимо горела, под ребрами ныло. Раздевался я очень медленно. Осторожно размотав повязку и густо намазавшись едкой мазью, оставленной для меня доктором, я попытался кое-как устроиться на постели. Хорош пациент: прописали лежать, а я со второго этажа прыгаю. Адреналин схватки схлынул, в голове царил туман, глаза закрывались сами собой. Через некоторое время мне удалось-таки найти терпимое положение, и я провалился в объятия морфея.
  Проснулся я словно от толчка. Сон совершенно не отложился в памяти, но оставил после себя ощущение липкого кошмара. Прислушиваясь к тому, как перестает сильно биться сердце, я следил взглядом за мелькавшими на потолке алыми бликами от огней проезжающих за окном автомобилей. Хорошо все же лежать дома в постели, а не...
  Я подскочил. Я же отнюдь не дома! И, я с подозрением уставился на потолок, окна моей комнаты выходят совсем не на дорогу. Прильнув щекой к оконному стеклу, я до предела скосил глаза вниз, пытаясь рассмотреть, что происходит.
  Все было тихо. Темноту летней ночи нарушали лишь мягким мерцанием звезды. Да зеленовато-желтый диск почти полной луны виднелся в просветах редких облаков. Но, что же привлекло мое внимание?
  Стена пламени взметнулась до самой крыши, загородив собою горизонт, отбросив меня, как ударом, от окна. Уши наполнились ревом, треском сгорающего дерева и звоном лопающегося стекла. Пытаясь проморгаться, огонь буквально ослепил привыкшие к темноте глаза, я на ощупь искал и натягивал на себя одежду. Под руки попался защитный костюм контролера, в котором я ездил к Лису. Дрожащие руки не с первого раза попадали в жесткие рукава. По комнате плыл, забивая горло, мешая дышать, резкий запах дыма. За окном плясали языки огня.
  Пространство за распахнутой дверью оказалось заполнено серой пеленой дыма, словно стеной отделяя меня от внешнего мира. Извиваясь, словно гигантские змеи, тонкие пряди поползли внутрь, захватывая открывшееся пространство. Бросив взгляд на окно - нет уж, хватит, я прижал к носу первую попавшуюся тряпку и с головой окунулся в серый кисель, поразительно быстро заполнивший дом.
  Метнувшись вправо, туда, где должна была располагаться комната Леши, я замолотил кулаком в дверь. Никакого ответа. Изо всех сил рванув за ручку, я чуть не упал, легко распахнувшаяся дверная створка больно задела меня по ноге. Дыму здесь было ничуть не меньше. Разглядев на полу неподвижное тело, я упал рядом с ним на колени, тряся Лешу за плечо и выкрикивая его имя. Никакого ответа. Я и забыл, что он не переносит дыма!
  Проклиная про себя все и вся, я, как мог, взвалил неподъемное тело на плечи. Полностью одетый, видимо он так и не ложился, в правой руке Леша мертвой хваткой сжимал ноутбук, добавляя лишнего веса моей и так многострадальной спине. Избавиться от компьютера не получилось, не рискуя оторвать Леше пальцы.
  Сгибаясь пополам, сотрясаясь от непрестанного кашля, я выволок свою ношу в коридор, а затем дотащил и до лестницы. Огонь охватывал дом с удивительной быстротой. Внутри открытого огня пока видно не было, но чувствовал себя я, словно ощипанная курица в духовом шкафу.
  Или я привык, или внизу дыма было чуть меньше. Размазывая по щекам струящиеся слезы, я пытался сориентироваться. Прислонившись к стене, чтобы дать себе передышку, сквозь рев огня я услышал резкий треск автоматных очередей.
  Дверь рядом со мной, распахнутая ударом ноги, отлетела. Бородач, сопровождавший Равиля, проскочил через коридор в противоположную комнату, по пути высадив и ее дверь. Следом бежал сам хозяин, на ходу передергивая затвор "калашникова". Бросился к окну, выбивая прикладом стекло, и дал в темноту несколько коротких очередей.
  - Что стоишь? - заорал он на меня, прижимаясь спиной к пространству между окнами. - Выноси к машинам!
  - Куда...? - воспаленный мозг отказывался четко формулировать мысли.
  - Двигай, прикроем! - Равиль замахал рукой куда-то влево.
  До явственного хруста стиснув зубы, спину словно сжигал огонь не слабее охватившего дом, я потащил Лешу к входной двери. Туда, где мы вчера припарковали "мерседес". Запнулся за ступеньку, открывая, и со всего размаху рухнул на порог. Над ухом раздался резкий визг, и сверху на меня посыпались обломки штукатурки и крошка кирпича. Вздернув голову, я растеряно посмотрел на длинный ряд пулевых отверстий в кладке, не упади мы, который пришелся бы точно на уровне моей груди. По телу пробежала холодная дрожь.
  Обстрел!
  Как был на коленях, ногами вперед, я лихорадочно вполз обратно, волоча следом за руки бесчувственное Лешино тело. Равиль грохнув плечом в дверной косяк, перегнулся через меня, стреляя в темноту в ответ. Утренняя рана на его голове открылась, заливая глаз кровью, а может быть он уже получил новую. Оборотив ко мне ставшее жуткой маской лицо, он снова замахал руками.
  - Туда! Гараж! Еще машина!
  - А вы?! - закричал я в ответ.
  - Не бойся! - выкрикнул он, скрываясь в доме. Треск автоматных очередей не прекращался с обеих сторон. Длинные, навстречу открывающимся дверям и окнам, из темноты, и короткие ответные из автоматов Равиля и бородача.
  Что же это твориться? Война в городе, у всех на глазах? А где же милиция, МЧС, пожарные, наконец?
  В сознание Леша не приходил. Взвалив его снова на плечи, я добрался до лестницы, ведущей еще ниже, в подвал. Мои силы стремительно таяли, Леша становился все тяжелее, а в спину, словно кто-то всадил острый нож и крутил его во все стороны.
  В тесном гараже оказалась всего одна машина. Светлый спортивный седан, на заднее сиденье которого я погрузил бессознательного Алексея. Сам впрыгнул за руль. Ключи оказались в замке, двигатель завелся с полоборота. Пусть у меня и не было личной машины, но что и куда нажимать я знал.
  Я изо всех сил надавил на клаксон, зовя Равиля с бородачом. Никакого ответа. Даже выстрелы стихли.
  Я просигналил еще раз. Громко и долго. На лобовое стекло летели черные крошки, и сыпался пепел. Серебристые плети дыма постепенно заволакивали обзор. Я жал на сигнал, надавливая кнопку до побеления пальцев. Никакого ответа. Лишь нарастающий рев огня.
  Продольная балка над головой треснула и просела. Я рефлекторно вдавил педаль газа, впрочем, тут же удержав машину на месте, и продолжал сигналить. На моих глазах балка прогибалась все сильнее, длинный острый конец отломанной щепы нацеливался прямо в стекло. Наконец, нервы не выдержали. Оставив бесполезное гудение, я надавил кнопку на брелоке, поднимая автоматические ворота и, стоило лишь открыться достаточному пространству, бросил машину вперед.
  Пропахав правым бортом по забору, с прожиганием резины, чуть не перевернув машину на повороте, я вырулил на узкую улочку. Оставляя позади зарево пожара, я до упора вжал педаль газа в пол. Стреляли ли мне вслед, я не слышал.
  Не раз, когда я сидел в кинотеатре на просмотре фильма с погонями, я представлял себя в этой роли. Мечталось, как до упора вдавливается педаль, в ушах свистит ветер, под руками дрожит баранка верного автомобиля, и абсолютно наплевать на всех милиционеров любых рангов и званий. Сейчас я жил этой ролью. Вот только почему же трясутся пальцы, предательски слабнут в коленках ноги и в голове отчаянная пустота? А Джеймс Бонд еще бы и сигаретку закурил!
  Милицейский патруль, действительно, не обратила внимания на промчавшуюся мимо машину. Скорее всего, автомобиль Равиля был хорошо им известен, и связываться с бизнесменом никто не желал. Дома мелькали за окнами черными тенями, блестя вслед желтыми зрачками драконьих глаз. Машина проскакивала пятна света от уличных фонарей и снова погружалась в сгустки ночной темноты. Такая необычная поездка могла бы показаться захватывающей, если бы не оставленный позади ад. Я гнал машину без направления, без цели. Только вперед.
  - Шеф... у вокзала... тормозни, - донеслось сзади.
  Я втопил педаль тормоза. Машина затряслась, пошла юзом. Даже сквозь забитые дымом ноздри в нос ударил запах жженой резины. Сзади донесся звук падения тела, сдавленная ругань и натужный кашель.
  Горло перехватывало и у меня. Опустив все окна, я принялся выкашливать из себя клубы дыма. Леша с заднего сиденья увлеченно вторил. Так мы и сидели, в темноте, в машине, перегородившей дорогу, и дружно кашляли.
  Сообразив, наконец, что если я не хочу выплюнуть легкие, с этим нужно прекращать, я повернулся назад. Леша полулежал, закрыв глаза, сложив обе руки на груди, прижимая ладони в области сердца. Дышал он более-менее ровно, но периодически лицо его искажалось, а тело выворачивалось в приступе безудержного кашля.
  - Назад... давай... - выдавил Леша между схватками. - Солдатская улица... двадцать четыре... шестая... квартира... там врач... живет...
  Знать бы еще, где тут Солдатская улица? Я развернул автомобиль и медленно поехал. Леша взмахами рук указывал повороты, через силу выдавливая: "Туда... туда", когда я сомневался в направлении. Слегка попетляв, автомобиль уткнулся бампером в бордюр тротуара рядом с темной девятиэтажкой. Домофон на двери отсутствовал, и Леша, опираясь всем весом на меня, затрезвонил в обитую черной искусственной кожей дверь.
  - Что случилось? - открывшего дверь высокого, в росте не уступавшего Леше с его двумя баскетбольными метрами, абхазца я мельком уже видел. Равиль вызывал его к раненному брату. Мою спину, скорее всего, также осматривал он.
  Лешу опять скрутило в судороге. Абхазец подхватил его, увлекая в дом. Я двинулся следом.
  Жилище врача не блистало роскошью. Чего уж я ждал от хором личного эскулапа местного авторитета, не знаю, но небольшая двухкомнатная квартира ничем не выделялась среди сотен квартир большинства моих знакомых. Леша был быстро уложен на широкий диван.
  - Что с ним? - настороженность от неожиданного визита сменилась профессиональной заботой.
  - Легкие. Наглотался дыма, а ему нельзя.
  Врач понимающе кивнул, доставая из шкафа сумку с инструментами. Я, стоя посреди комнаты, наблюдал за тем, как он прослушивает Леше грудь, светит фонариком в глаза, простукивает ребра. Спокойные, уверенные движения, мягкий голос. Он разительно отличался от резкого нервного Равиля, хотя и был с ним одной национальности. Смешав из нескольких баночек какой-то состав, врач силой влил в горло Леши микстуру, моментально отдавшуюся сильнейшим кашлем. Но, как следует прокашлявшись, Леша стал дышать гораздо ровнее.
  - Гоги, мы, наверное, не сможем здесь долго оставаться... - начал я, неуверенно вспоминая, как называл врача Равиль.
  - Гогик, - с ударением на последнюю букву, поправил меня абхазец. Говорил он тихо, на замечательном русском, совершенно без акцента. - Я знаю, кто вы, знаю, что вы гости Равиля. Если нужно, вы можете остаться здесь сколько хотите.
  - Гогик... - я не знал, как сказать. - Равиль... погиб.
  Черные густые брови на узком лице врача поползли вверх. Он потер шею, машинально посмотрел на часы.
  - С чего вы взяли? - в его голосе не слышалось паники, лишь легкое недоумение.
  - Его дом... сожгли. Только что. В нас стреляли. Равиль... и его друг остались, а мы уехали. Они остались в горящем доме и не пришли в машину, когда я сигналил. Прошло много времени...
  - Не беспокойтесь за Равиля, - покачал головой Гогик. - Я знаю его очень давно. Старого лиса не так то просто припереть к стенке.
  - Они остались в горящем доме! - я чуть не закричал на невозмутимого абхазца. - Окруженные! Под автоматным огнем!
  Гогик успокаивающе поднял руки ладонями вперед. Вглядываясь мне в глаза, произнес:
  - Вы явно пережили глубокий стресс, - его ловкие пальцы уже смешивали очередное лекарство. - Вот, выпейте. Это поможет снять напряжение. Что же касается Равиля... раз вы его друзья, открою вам маленькие секрет. У Равиля порок сердца. В грудь вживлен специальный прибор, контролирующий его работу. Монитор от него здесь, у меня на запястье рядом с часами. Так вот, прибор работает, значит, сердце Равиля бьется без перебоев. Могу вас уверить, он не только не умер, но даже серьезно не ранен.
  - Хоть что-то, - у меня слегка отлегло от сердца. Я постоянно переживал, что оставил в беде людей, дружески ко мне относившихся. - Но его дом действительно уничтожен. Возможно по нашим следам те, кто напал на Равиля, явятся и сюда. Вы тоже можете пострадать.
  - Спасибо за заботу, - тепло улыбнулся врач. - Я с Равилем давно. Все его беды, каким-то странным образом, становятся и моими. Причем не зависимо от моей воли. А я... человек одинокий. Кроме Равиля у меня никого, в сущности, и нет. Понимаете?
  Я понимал. Это называется - Дружба. Дружба с большой буквы. С самой большой, с огромной. Насколько же не хватает подобной дружбы в мире? Настолько же, насколько удивительно встретить ее именно в среде, традиционно считающейся рассадником всех отрицательных черт человечества. Я протянул абхазцу руку. Гогик торжественно пожал мою ладонь.
  - А вам ведь нужно где-то остановиться. Почему бы не здесь? - продолжал абхазец. - Мало кто знает о моих отношениях с Равилем. Пока здесь безопасно. Да и моя помощь вам не помешает.
  Я испытывал одновременно и огромную признательность и облегчение. Горло слегка перехватило от волнения, я не знал, как благодарить великодушного врача.
  - Вы можете спать на кровати. Я принесу одеяло, - разрядил обстановку Гогик.
  Склонившись над Лешей, впавшим в дремотное состояние, и убедившись, что он стал дышать легче и глубже, я, совершенно обессиленный, опустился на край кровати, ожидая обещанное одеяло.
  
  
  3
  
  Третий день подряд я просыпаюсь в чужой постели. Причем каждый раз в новой. Не то чтобы, учитывая недавние события, я очень возражал, но включать это в привычку не собирался. В квартире царила тишина, нарушавшаяся лишь Лешиным дыханием. Будить его не хотелось, я понимал, что досталось ему преизрядно. Но и плана дальнейших действий у меня не было. Поэтому я валялся на кровати, разглядывая потолок и размышляя на отвлеченные темы. Например, о том, как бы сделать так, чтобы в переделки, подобные вчерашней, больше не попадать.
  Бесплодность подобного рода рассуждений, очевидно, тщетна по определению. Вскоре бурчание голодного желудка погнало меня на поиски кухни. Там я обнаружил записку от Гогика, в которой говорилось, что хозяин весь день занят в клинике, а нам предлагалось распоряжаться его домом, как собственным.
  Воспользовавшись любезностью, я включил электрический чайник, и пока он закипал, успел соорудить огромный бутерброд из обнаруженных в холодильнике запасов и даже заглянуть в ванную, приведя себя в относительный порядок.
  Вертясь с бутербродом и чашкой чая на кровати, боль в спине не спешила сдавать позиции, я нащупал в кармане что-то твердое. Прямоугольник жесткой бумаги мешался, и я вытащил его на свет. Письмо? Конечно, как я мог забыть! В доме Лиса я случайно вытащил книгу-тайник, между листов которой и обнаружил конверт. А когда события стали развиваться слишком уж бурно, я, сунув его в карман, тут же о нем позабыл.
  Наверное, в письме содержится нечто важное, а в свете разросшейся конфронтации с Лисом никакие дополнительные сведения о нем не будут лишними. Я вытряхнул из конверта тонкие листки бумаги. К моему разочарованию номеров счетов в швейцарских банках не обнаружилось и кодов доступа не значилось. Не было здесь и никаких других таинственных данных. Просто листки, исписанные широким круглым почерком. Обычные письма. Без адреса и адресата, сколотые скрепками друг с другом. Я взял в руки верхнее.
  
  Я словно пробудился ото сна. Может быть, это письмо покажется тебе странным и непонятным. Я даже не знаю, прочтешь ли ты его. Я даже не знаю твоего имени. Я даже не знаю, хватит ли у меня духу отправить его. Но я пишу. Пишу тебе. Той, кто зажег свет. Каплей свечи во мраке ночи ты раздула пожар ослепительнее солнца. Пожар, вознесший меня на своих крыльях так высоко, куда я не способен подняться даже в мечтах.
  Ты даже не знаешь кто я. Путник, веками бродивший по пустыне, перед которым прекрасная фея раскинула неземной оазис. Слепец, перед которым забрезжил тонкий лучик света. Камень, из трещины которого под теплым ливнем растет чудесный цветок. Я - та душа, с которой спали цепи, готовая взмыть в небеса райских кущ.
  Я помню первое мгновенье. Тот миг, что огненным клеймом навеки впечатался в самое сердце. Берег реки Клязьмы. На самой границе отпущенного мне пространства. Зачем я шел по лесу? Не важно, уже совершенно не важно. С того момента все, что было раньше, подернулось пеплом, распалось тленом, превратилось в прах. С того самого момента, как я услышал твой голос.
  Эти дивные звуки проникли мне в самое сердце. Так могла бы петь сама весна, приходя на смену лютой стуже. Так пел бы родник, родившийся в скалах от удара молнии. Так пели бы райские птицы, доведись им покинуть обетованное сквозь приоткрытые врата.
  И я бежал, не разбирая дороги, натыкаясь на деревья, спотыкаясь, падая, поднимаясь, и вновь устремляясь туда, откуда звучала та дивная песня. Пусть я не запомнил мелодии. И мне не нужно восстанавливать в памяти слова. Эта песня навсегда осталась во мне. Она звучит даже сейчас, словно снова и снова ты поешь для меня.
  И вот, когда деревья расступились, когда разомкнулась непроходимая преграда кустов и я, грязный и исцарапанный вывалился на прибрежную поляну к вашему костерку, когда компания испуганных подруг, окружавших тебя, сначала яростно набросилась на меня, а потом, весело хохоча, они заставили меня сесть у костра рядом с тобой, вот тогда я проснулся. Я заново родился. Я осознал, что моя жизнь началась в этот миг, а все, что было раньше - тлен. Я понял, что разбитое твоей песней на миллионы осколков сердце забилось вновь, стоило лишь увидеть тебя.
  Твои подруги ни о чем не подозревали. Студенческие палатки, жар костра, приятный запах походного котелка. И что с того, что в лагерь зашел какой-то незнакомец? Меня усадили на бревно, всучили в руки гитару. Я пел? Возможно. Я не пел до этого ни разу в жизни, в горячечном бреду не мог представить себе такого. Я пел и не сводил с тебя взгляда. Я пел для тебя.
  Когда это было? Сколько дней прошло? Все отступило, подернулось дымкой. Смеющиеся девушки, парни. Лес, костер, палатки. Как будто я был по ту сторону мира. И, как бы это не было невозможно, ты находилась здесь, рядом со мной.
  Я упивался этим чувством. Чувством глубокой полноты. Как будто в пустую оболочку тела, вновь вдохнули душу. Только теперь я осознал, каким пустым влачилось мое существование прежде. Я жил один, в гордыне собственного могущества, не признавая рядом никого, кто хоть в чем-то мне уступал. А теперь, оглянувшись, я видел в себе лишь сосуд с отбитым донцем, через которое в пустой песок вытекла живительная влага, неспособная напоить его, потраченная впустую.
  Что мне силы? Я могущественнее любого и не раз и не дважды доказывал превосходство в бою. Как я мечтал подхватить тебя и взмыть в поднебесье, подальше от жалких червей, населяющих бренную землю. Каждый раз, когда я глядел тебе вслед, я представлял нас несущимися сквозь корону солнца, слитыми в едином объятии, в волшебном, неземном единении. И каждый раз, разогнав предательскую пелену, я боялся пошевелить и пальцем, стоило тебе заговорить со мной.
  Возможно, одиночество сыграло со мной подлую шутку. Презирая ценности общения, уважая лишь авторитет силы, перед которым никому еще не удавалось меня склонить, я был способен лишь, заикаясь, лепетать что-то в ответ твоим словам. Разве может такое быть, чтобы дар очарования превозмог могущество силы? Я познал это на себе.
  А когда все кончилось, палатки оказались сложены, а сладкоголосая гитара забыта, я остался. Остался потерянно бродить средь примятой травы и остывшего кострища, впустую терзаясь тем, что не узнал твоего имени. Лед арктических пустынь заполнил мою душу, разрывая сердце ледяными тисками когтей.
  Деньги? Песок. Могущество? Тлен. Сила? Ничто. Власть? Обман. Все сущее - пыль по сравнению с болью разбитой души.
  Но не случайно вслед за зимой приходит весна, за засухой - дождь, а после шторма рождается радуга. Уже отчаявшись и почти потеряв надежду, я встретил тебя снова. Ты шла по улице, а из асфальта, там, где его касались твои каблучки, прорастали прекраснейшие, невиданные цветы. Я шел, не сводя с тебя глаз. Солнце лучами стелило узкую тропку только для нас, хотя ты и не подозревала обо мне. А я, окрыленный, летел за тобой по узкому золотому мосту.
  Теперь я знаю твой дом. Я прихожу каждый день. Стою под забором, ловлю твой зыбкий силуэт в проеме темного окна. Я закрываю глаза. И мы уносимся вместе. Уносимся туда, где огненные дали, где ветер и солнце, где только ты и я.
  
  Леша заворочался, оторвав голову от подушки.
  - С возвращением, - приветствовал его я.
  Алексей на приветствие ответил бурчанием, сорвался с дивана, отбросив одеяло, и быстро прошлепал босыми ногами в сторону уборной. Услышав через некоторое время, как загремела посуда, я поднялся с кровати следом и отправился на кухню, где Леша занимался тем же самым, что и я ранее - заваривал чай и нарезал бутерброды. Завтрак холостяка. Записка Гогика отправлена в корзину для мусора, Леша без стеснения распоряжался на кухне как полноправный хозяин.
  - Прочти, - я перебросил ему листочки из конверта.
  - Откуда это? - свободной рукой Леша подхватил письмо.
  Я рассказал про тайник в книге.
  Первую страницу Леша прочитал внимательно, остальные все быстрее и быстрее. Под конец он просто бросал взгляд на листок и сразу отбрасывал его в сторону.
  - Лирика какая-то. Ничего полезного, - резюмировал он.
  - Ну, во всяком случае, мы узнали, что все случилось из-за женщины, - возразил я.
  - А что вообще в этом мире случается не из-за женщин? - усмехнулся Леша. - Но мы, к счастью, не биографы драконов. Меня их личные мемуары не особо волнуют.
  - Все равно, нужно почитать повнимательнее, - я скалывал разбросанные листки в прежнем порядке.
  - Читай, изучай, коли есть желание. А у меня вот мысли крутятся вокруг того, как нам прищучить этого дракона.
  - Между прочим, он напрямую себя драконом не показал. И даже в письме, кстати, не раскрылся. Может дальше, я еще не все прочитал...
  - Даже если тех данных, что уже есть, кажется тебе недостаточно, - отмахнулся от возражений Леша. - Столь быстрая реакция, это нападение, говорят сами за себя. Он просчитал в нас контролеров и не замедлил с ударом. Вспомни, ему не нужен был Равиль, он отпустил его на все четыре стороны, не тронул и пальцем, лишь завладел деньгами. Значит, целью удара являлся не он, а мы с тобой. Можно, конечно, предположить, что он просто испугался, мол, столичная группировка предъявит счет. Но я никогда не поверю, что кирпичный трехэтажный дом способен сам загореться со всех сторон за считанные минуты. Нет, он вычислил нас по тем же самым признакам, по которым мы раскрыли его.
  Я пожал плечами, не собираясь спорить.
  - И что теперь делать?
  - Очевидно, ответить, - Леша откинулся на табуретке, оторвав передние ножки от пола, слегка раскачиваясь.
  - Напасть на него? - мое лицо непроизвольно перекосилось. - Но там же охрана. Люди.
  Леша немного помолчал, размышляя.
  - На Изнанке, кстати, людей не будет. Но можно проще. Он сам дал нам такую возможность. Представим, для примера, что на углах дома Равиля стояли камеры. И на одну из них, совершенно случайно, запечатлелся силуэт дракона. Я ведь не зря остаюсь на контроле, когда ребята уходят туда - свое пребывание на Изнанке никогда не проконтролируешь на все сто. И некто, тоже совершенно случайно, получил эту запись, очень удивился, и спешит сделать столь невероятное открытие достоянием мира. Что, по-твоему, будет делать дракон, узнав об этом?
  - Вспоминая Равиля и вчерашнее нападение...
  - Вот именно, - Леша поднял указательный палец. - А мы его подождем.
  - А как же он узнает о мнимой записи? Зайдем в гости и скажем?
  - Ну, к чему такие сложности? Существует достаточно способов удобной передачи информации от одного лица другому. Радио. Интернет. Телевидение.
  - У нас есть собственная радиостанция? Или телеканал?
  - Зачем? Новостные каналы погонятся за сенсацией, - Леша довольно ухмыльнулся. Видно, составленный буквально за минуту план понравился ему самому. - Нужно поговорить с Линем. Не принесешь мой телефон?
  Разговор состоял из трех частей. В течение первой, самой длинной, пока Леша пересказывал все, что случилось с нами за последнее время, я размышлял о странностях совпадений. Турнир, казалось бы, суливший отдых и развлечение, неожиданно обернулся тем самым событием, от которого потянулась извилистая цепочка хитросплетений. Я ведь и близко предположить не мог, чем обернется подобное времяпровождение, и вот, мы по странной случайности оказываемся в месте, где активизировал свою деятельность дракон, да еще и в самой гуще событий.
  Закончив пересказ, Леша надолго замолчал. Я, как наяву, видел напряженные лица контролеров, столпившихся в этот момент вокруг стола в кабинете Линя. Выдвигаются версии и предложения, кто-то голосует "за", кто-то опровергает. Линь, скорее всего, пускает дым и многозначительно молчит, не упуская, тем не менее, ни одного слова.
  В ожидании решения, я изрисовал вилкой всю скатерть. Леша лучше контролировал себя, но когда молчание нарушилось, и разговор перешел к третьей, самой короткой, фазе, и он не смог сдержать разочарованной гримасы.
  Линь запрещал все. Категорически. Все попытки Лешиных возражений он отметал сходу, апеллируя к тому, что контролеры еще не достаточно оправились от событий годовой давности, что так и не выясненным оказался механизм утечки информации, о котором стало тогда известно, что велик риск засветиться, и что вообще подобные операции не готовятся, так, походя, а планируются и разрабатываются годами. По его словам выходило, что даже если мы упустим удобный момент, ничего страшного не произойдет, и возможности еще представятся позже. В случае же неудачи последствия могут быть слишком неприятны.
  - Ну что же, - Леша закончил изложение указаний Линя словами: - У нас есть сутки. Отдыхаем, долечиваемся, и завтра мы должны быть уже в Москве. Про то, что здесь произошло, на текущий момент забываем. Равилю, похоже, придется улаживать все дела без нас.
  - Он справится? - решению Линя я был удивлен не меньше Леши.
  - Нет, конечно. Но мы больше в это не ввязываемся. Далеко не в первый раз и далеко не только здесь дракон занимает главенствующую позицию. Впрочем, не думаю, что Линь останется к этому совсем уж безучастным. Скорее всего, будет разработан другой план, более безопасный, с просчитанными ходами и последствиями. Не завтра, так чуть позже. В этом Линь мастер.
  - Значит, сейчас мы умываем руки?
  - Именно так. Не могу сказать, что я в восторге, но именно так.
  Закончив завтрак, мы вернулись в комнату. Раз возвращение в Москву намечено на завтра и никаких дел, кроме ожидания возвращения Гогика больше не предвиделось, чтобы скоротать время, я подошел к шкафу с книгами, надеясь выбрать что-нибудь интересное. Леша снова растянулся на кровати, щелчком с пульта включив телевизор.
  Я просматривал аннотацию у заинтересовавшего меня романа, поэтому не прислушивался к вещанию голубого экрана. Но следующие слова дикторши новостей долетели до моего слуха предельно ясно: "Сенсационный репортаж с места пожара в доме известного предпринимателя Равиля Алхазова. По сведениям очевидцев, во время пожара на фоне огня проступил силуэт таинственного чудовища, поразительно напоминающий сказочного дракона. Силуэт заснят на пленку фотографом-корреспондентом из столицы, куда он отбывает автобусным рейсом для представления материала широкой прессе. Наш канал получил права на интервью, включая демонстрацию таинственных снимков. Что это: Годзилла, инопланетянин, Лох-Несское чудовище? Смотрите прямой репортаж в шестнадцать часов."
  Уронив книгу на пол, я вытаращился на Лешу. Тот вернул не менее изумленный взгляд.
  - Это еще что такое?
  В ответ Леша только выругался.
  - Получается, дракон засветился на самом деле?
  - Бред, - Леша подскочил, протягивая руку к телефону. - Это то, что мы собирались проделать сами.
  - Ловушка?
  - Здесь есть все, ты не слышал? Приманка - снимки. Угроза. Плюс точное указание времени и места, где они наверняка будут еще до публикации. Зачем нужно какое-то интервью, почему не показать фотографии сразу? Мы бы сделали все один в один.
  Мобильник затрезвонил еще до того, как Леша взял его в руки.
  - Но кто? - задал я вопрос, ответа на который у Леши не было.
  - Вот это мы, скорее всего, и должны будем выяснить.
  Леша поднес трубку к уху. Холодный голос Линя я услышал даже на расстоянии.
  - Алексей, а скажи, пожалуйста, что показывают по местному каналу телевидения?
  - Мы тоже видели передачу...
  - Ну, так объясни, с каких пор допускается сначала действовать и лишь потом ставить в известность остальных? И это несмотря на общее отрицательное решение?
  - Владлен Валентинович, заверяю, что мы с Владом к данному сообщению не имеем никакого отношения...
  - В самом деле? - Линь рассмеялся, но так, словно сквозь смех проступали стальные иглы. - Тогда почему оно дублирует в точности то, о чем ты говорил буквально десять минут назад?
  Лешино лицо исказилось, словно вопрос о недоверии причинял физическую боль.
  - У меня нет ответа на этот вопрос, - сдавленно ответил Алексей. - Но мы постараемся выяснить, что происходит.
  - Леша, мне нужен честный ответ - это ваша самодеятельность?
  - Мы совершенно не при чем и точно также теряемся в догадках.
  В разговоре наступила пауза. Видимо Линь советовался сейчас с кем-то. Леша ждал, прижав трубку к уху.
  - Ладно, на месте разберемся, - донеслось, наконец, из трубки. - Где вас подобрать?
  Леша назвал адрес и объяснил, как проехать.
  - Наши скоро будут здесь, - пояснил он для меня.
  - Да, я слышал разговор. Или ты увеличил громкость телефона, или у меня резко улучшился слух. А может, Линь говорил слишком громко?
  - Я понимаю, к чему ты клонишь, - ровно ответил Леша. - Неприятно, когда тебе не доверяют. Но, можешь не продолжать. Если настоящих причин для недоверия нет, значит, все в порядке.
  Попытка потешить самолюбие за Лешин счет не удалась, и я переключился на другую тему.
  - И что ты думаешь? - я кивнул в сторону телевизора. - По поводу этого?
  - Сложно сказать. Если честно, вообще ничего не понимаю, - Леша вернулся на диван, уселся, откинувшись на спинку, скрестив руки за головой. - Тот, кто организовал это, несомненно, преследует определенную цель. Ему нужно, чтобы дракон был в определенной точке в определенное время. И причем, раскрыл себя, так или иначе попытавшись завладеть снимками. Для чего? Если бы это организовали мы, очевидным ответом был бы - для уничтожения. Но кто может попытаться это сделать с реальными шансами? Контролеры. То есть те, кто может перемещаться на Изнанку.
  Леша рассуждал, сам, задавая вопросы и сам же подыскивая на них ответы.
  - Все логично, но мы фильтруем кучу информации по всей стране и сложно предположить, что данные по альтернативной группировке контролеров прошли мимо нас. А один или два человека... маловероятно. В одиночку заниматься убийством драконов невозможно.
  - Французы, насколько я понял, убивают драконов именно так, - я подал голос, прерывая нить рассуждений.
  Леша отмахнулся.
  - Во-первых, они действуют группой. Пусть небольшой, но группой. Поддержка есть. Притом, что техника у них потрясающая. Если честно, я думаю, что они добиваются ее с помощью каких-то стимуляторов. Двигаться с такой скоростью и владеть подобной реакцией без наркотиков, по-моему, невозможно. И даже, если здесь присутствует нечто подобное, французы нарабатывали технику десятилетиями. А за такой срок, мы бы уж точно о местных узнали.
  - А если это что-то другое? - я пытался мыслить разносторонне, но получалось уже некуда. - Равиль, например, или ему подобные бизнесмены?
  - Равиль об Изнанке не имеет ни малейшего понятия. Другие, думаю, еще меньше. А что может противопоставить обычный человек дракону? И даже, допустим, кто-то получит информацию, пойдет на риск, чего от дракона он может хотеть? Денег? Власти? Рядовой человек не способен провернуть подобную операцию, а человеку, способному на конфронтацию с драконом, все это уже не нужно. Тогда ради чего?
  - Мир во всем мире? Или наоборот, абсолютное всевластие?
  - Слишком извилистый путь к повелеванию вселенной, - хмыкнул Леша.
  - А если не убийство? Если сотрудничество?
  - Да, такие попытки бывали и раньше. И много, - Леша покивал. - Кончались же они всегда плачевно. Дракон - это все-таки дракон. Но опять же, чтобы искать выход на дракона, человек должен уже обладать определенными знаниями, силой. Откуда? Драконы используют людей, а не наоборот.
  - Но ведь такое возможно?
  - Возможно все. Но вероятно ли, сомневаюсь.
  За бесплодным разговором, к определенному решению мы все равно не могли прийти, я посматривал на часы, прикидывая время. Выпуск новостей прошел в двенадцать. На экстренные сборы - час максимум. Два часа отнимет дорога. Значит, примерно к трем контролеры уже будут здесь. До обещанного эфира остается еще час. Все впритык. А если что-нибудь случится?
  Леша за внешним спокойствием прятал не меньшее возбуждение. Я судил по тому, как его рассуждения становились все рассеяннее, а каналы на телевизоре, пульт от которого он держал в руках, переключались один за другим, и на несколько секунд не задерживая картинку.
  Ближе к трем часам мы оделись и, насколько возможно, приготовили снаряжение. Удачно хоть то, что защитные костюмы остались в целости. Мой, потому что первым попался мне под руки, когда загорелся дом Равиля, а Леша так и не переодевался, после возвращения от Лиса.
  Из оружия у нас оставался лишь мой короткий меч. В спешке пожара не до вытаскивания укрепленной на завязках внутри куртки железки. Леша же и пистолеты и личный меч, по приезде, убрал в сумки, туда, где они лежали и сейчас, под головешками дома Равиля. Впрочем, задачи он привык исполнять другие, и утрата оружия его не сильно огорчала.
  Звук подъезжающих автомобилей за окном положил предел томительному ожиданию. Леша на скорую руку набросал Гогику записку, и мы оба выскочили во двор. Знакомые фургончики с эмблемой "ПАД-Банка" прижимались носами к бордюру.
  Я направился к задним дверям, но Леша, потянув за рукав, дернул меня вперед, буркнув:
  - Пока тебе, думаю, стоит поездить в кабине.
  За рулем сидел Денис. Даже не взглянув в нашу сторону, он сразу, как мы забрались внутрь, тронул машину, выворачивая к выезду.
  Через смежное с кузовом окошко передали пару раций, одну из которых Леша укрепил у себя на груди. Вторую протянул мне, и я, не без некоторой неловкости, присобачил ее на карман.
  - Показывайте дорогу, - мне показалось, что голос Дениса был чересчур ровным, словно он сдерживал внутренне негодование, не давая эмоциям вырваться наружу. Леша махнул рукой вперед.
  - Сейчас налево, до центра, потом опять налево и до конца, до станции.
  Денис кивнул. Я всматривался в его лицо, пытаясь прочесть в нем, что именно его так напрягает: помнится мой недавний поступок, или же текущая непредвиденная ситуация. Но искалеченное шрамом лицо оставалось непроницаемым. Все чувства прочно заперты на замок.
  По пути к автобусной станции, именно там, по словам диктора телевидения, будут происходить интересующие нас события, мы пересекли практически весь город. Вид из окна мне нравился. Невысокие, в большинстве своем пятиэтажные здания, кое-где перемежались современными девятиэтажками. И все утопало в зелени. В Москве уже не увидишь такого количества деревьев на улицах, кустов сирени, закрывающих окна первых этажей, раскинувшихся рядом с подъездами маленьких садиков. Конечно, прогресс уверенно наступал и здесь, рощи тополей вдоль главных улиц постепенно вырубались, уступая место палаткам и магазинчикам, но город в большинстве своем все еще оставлял впечатление милой провинциальности.
  Добравшись до окраины и совершив разворот под мостом, фургончики выскочили на шоссе. К автобусной станции Денис не свернул, проехав немного дальше и остановив машину на пыльной обочине за поворотом. Второй фургончик под управлением Линя приткнулся в хвост нашему. Захлопали двери, послышалась отрывистая перекличка и резкие слова команд.
  Выбравшись из кабины, я увидел, как у открытых задних дверей Денис руководит распределением снаряжения между членами его тройки. Извлеченное из недр кузова оружие осматривалось и проверялось. Щелкали затворами автоматы, яркими взблесками отражали солнечные лучи, вытягиваемые наполовину из ножен клинки. Тоже самое происходило у второго фургона.
  Я попытался пристать с расспросами по поводу плана действий, но меня мягко игнорировали. Односложные, ничего не объясняющие ответы. Я кожей чувствовал стену всеобщего отчуждения. Только что отмахнувшийся от меня человек буравил мне спину взглядом, стоило отвернуться. Неужели абсолютно все, действительно, считают меня предателем? Мне было сложно в это поверить, но, натыкаясь на ледяные взгляды блестящих из-под масок глаз, хотелось оказаться сейчас где-нибудь подальше.
  Я сглотнул вставший в горле комок и молча, больше не задавая вопросов, вытащил из чехла собственный арбалет. В любом случае, как непривязанному к боевым тройкам, мне предстояло сидеть в тылах. Активные действия доставались Денису, Линю и всем остальным. Леша забрался в кузов фургона, готовясь к обычной роли связного и координатора.
  Закончившие приготовления контролеры уходили на Изнанку. За придорожной насыпью процесс перехода маскировался идеально. Периферийным зрением я замечал расходящиеся по воздуху время от времени прозрачные волны, на месте, где только что стоял человек. Но даже в этом тихом месте контролеры соблюдали осторожностью Случайному взгляду, если бы кто-то невзначай поглядел в нашу сторону с дороги или из проезжающей мимо машины, скорее всего, показалось бы, что исчезнувшие люди просто садятся обратно в машину. Манипуляции с оружием скрывались расстоянием и закрывались со стороны дороги телами.
  Но что делать мне? Хоть бы кто сказал, будто и не в одной команде работаем. А может, действительно больнее не в одной? Я и до этого-то сомневался в своей принадлежности к контролерам, а уж теперь, когда негласный заговор молчания отделял меня от остальных, и подавно. Может быть, действительно, я не должен быть с теми, кто мне не доверяет?
  - Лешь, мне что делать? - шепнул я в рацию, нажав первую кнопку, персонального Лешиного канала.
  - Не уходи, - выдала рация после короткого шипения. - Уходят только боевики. На всякий случай. Линь, Света, Хомяк остаются. Если что-то произойдет на Изнанке - нас известят. Мы наблюдаем здесь.
  - Дай-ка, - Денис вырвал у меня арбалет и тут же, не говоря больше ни слова, совершил переход. Я и опомниться не успел.
  Линь со стуком захлопнул заднюю дверь и направился к станции. Света и Вася поспешили за ним. Никто из них не скрывал лиц и не нес в открытую оружия. Я направился следом, на ходу запихивая приготовленную уже маску в карман. За спиной заурчал мотор. Леша аккуратно выезжал из-за поворота, перемещая свой фургон так, чтобы просматривать станцию.
  Автостанция размещалась на треугольнике стыка двух дрог. Широкого Новорижского, шоссе и трассы поуже и постарее. Бетонный блок центрального строения выглядел архаичным. Покрытый светлой известкой, исписанный хулиганскими надписями, с потрескавшимися деревянными лавочками вдоль одной из сторон. Сквозь мутные окна внутри просматривались кассы и тесный зал ожидания. Я не стал обходить станцию кругом, следом за остальными, а сосредоточил свое внимание на окрестностях. Со стороны старого шоссе к станции подступал город. За полосой тополей проглядывали жилые пятиэтажки, со всех направлений в траве были протоптаны пыльные дорожки. С противоположной стороны, если смотреть в сторону Новорижского шоссе, размещался отстойник для автобусов, а еще дальше через большой пустырь, или это было маленькое поле, проглядывали какие-то заводские строения. Последнюю сторону импровизированного треугольника также замыкал пустырь. Валявшиеся тут и там заросшие бурьяном бетонные блоки свидетельствовали, что здесь пытались что-то строить, возможно, расширять станцию, но к завершению работы от начала так и не приблизились. Где-то там, среди травы и редких кустов поджидали в засаде боевые тройки контролеров.
  Пассажиров на станции собралось не так уж много. Отъезжающие дачники, с горами сумок, одетые по городской моде, местные, попроще и поскромнее, как одеждой, так и лицами, и жители окрестных поселков и деревень, совершенно не смущающиеся своих телогреек и грязных кирзовых сапог. Последних я отметал сразу, внимательно всматриваясь в каждое лицо, пытаясь обнаружить человека, якобы заснявшего дракона, а на самом деле, организовавшего на него ловушку.
  Из-за угла показалась Света. Видимо Линь с Васей взяли под наблюдение дальние от меня стороны здания. Мы со Светой оказались на ближних.
  - По показаниям приборов, снаружи камер нет, висят муляжи, - по рации доложил обстановку Леша. - Одна камера внутри помещения. Есть пара отзвуков от людей, скорее всего фотоаппараты или мобильники. Будьте осторожнее.
  Люди меня тоже беспокоили. Но совершенно по другому поводу. Прижавшись лбом к оконному стеклу, приложив козырьком ладонь, чтобы не мешало отражение, я высматривал на запыленных стенах красную коробочку с кнопкой.
  - Лешь, здесь есть пожарная тревога. Ты можешь ее запустить удаленно? - шепнул я в рацию.
  - Могу, но зачем?
  - Здесь люди!
  - Не отвлекайся, у нас другая задача. Да и трезвон сирены скорее привлечет внимание зевак, - Леша отключился.
  - Внимание! - прошелестела рация по общему каналу.
  Я отвернулся от окна, поймав в поле зрения серебристый фургончик с антенной на крыше, заруливающий на станцию. На боку машины красовался логотип местной телерадиокомпании, крышу венчала спутниковая антенна.
  Распахнулась боковая дверь, на дорогу выпрыгнул мужчина, сразу приняв на плечо поданную телевизионную камеру. Высокая стройная журналистка в деловом костюме выбралась из кабины. Вокруг фургона сразу же закрутилась суета, оператор с дикторшей о чем-то заговорили, помощники раскручивали вокруг них какие-то провода, организовывали подсветку. Готовились они так, словно предстоял репортаж о сенсационном посещении города президентом, не меньше.
  У меня проскочила мысль о том, что сенсация им обеспечена в любом случае, хотя и не совсем так, как представляется им сейчас. Глаза же безостановочно рыскали по окружающим меня людям. Абсолютно все, скрашивая скуку ожидания, повернули головы, разглядывая телевизионщиков, и я опять не мог выделить хоть кого-то, пока молодой светловолосый паренек не поднялся со скамейки и не направился прямиком к журналистам. За спиной у парня болтался футляр с гитарой.
  Так, замечательно! Одна из действующих сторон обнаружила себя. Но где же тогда дракон?
  Я еще раз внимательно обежал взглядом платформу. Никто не высказывал повышенного интереса к разговаривающим на полдороге от фургона к станции с пареньком журналистам.
  - Две камеры, - прохрипела рация голосом Леши. - Одна у оператора, вторая в машине.
  Визг тормозов отвлек всеобщее внимание от репортажа. Все головы, как одна, повернулись в сторону выскочившей из-за поворота машины. Красную "девятку-зубило" беспорядочно мотало по дороге. Очевидно, водитель не мог справиться с управлением, выкручивая руль то в одну сторону, то в другую. Вычертив шинами на асфальте черную дугу, машина на полной скорости влипла радиатором в бок телевизионного фургона. Треск покореженного металла смешался со звоном разлетающегося по асфальту битого стекла. Толпа судорожно охнула. Где-то сзади раздался женский крик.
  Из раскрывшейся двери "девятки" выбрался высокий худощавый мужчина в спортивном костюме. Сделал несколько шагов, его шатало словно матроса на палубе корабля в сильную бурю, и опустился на землю, обхватив голову руками.
  Толпа качнулась по направлению к нему, журналисты, опомнившись от шока, оставив паренька в одиночестве, бросились к покореженным машинам и незадачливому водителю. Конечно, пьяная авария в прямом эфире могла поднять рейтинг передачи, а интервьюэр никуда от них бы не делся, но меня больше беспокоило то, что горе-водитель сорвал развитие событий, и как теперь пойдут дела, предсказать стало еще сложнее.
  Убедившись, что кроме машин, никто не пострадал при аварии, журналисты сгрудились вокруг незадачливого водителя, который все еще сидел на земле, раскачиваясь, словно кукла-неваляшка. К ним приблизился и парень, у которого собирались брать интервью, туда же подбежали и несколько особо активных зевак. Воздух гудел от наперебой высказываемых советов и указаний, которым, однако же, никто не следовал. Гвалт разрастался.
  Со стороны сцепившихся автомобилей раздался гул и треск. Подброшенная силой детонации крышка капота "девятки" взмыла воздух и рухнула на объятые пламенем машины. Люди отшатнулись, разом повернувшись в сторону взрыва.
  Лишь краем глаза я уловил какое-то движение. А в следующий момент, когда зрение вновь сфокусировалось на людях, я увидел валяющегося на земле нелепой грудой оператора, раздавленные обломки камеры и человека в спортивном костюме с мечом в руке, тянущегося в глубоком выпаде к горлу светловолосого паренька.
  Я закричал и, вытянув руки вперед, бездумно бросился к ним. Но парень в предупреждениях не нуждался. Ловко увернувшись от смертельного удара, он вырвал из гитарного футляра собственный клинок. Меч с широким лезвием и большой крестообразной рукояткой сверкнул, отражая солнце, и обрушился сверху на водителя "девятки". Тот четко выполнил парирующий прием, отводя угрозу в сторону и вниз. Лезвие широкого меча высекло искры, чиркнув по асфальту, водитель же, воспользовавшись паузой, отпрыгнул назад и исчез. Воздух слегка колыхнули расходящиеся кругами прозрачные волны. Ушел на Изнанку! Парень, закрыв глаза, поднес крестовину рукояти меча ко лбу, опустив лезвие вниз. Доля секунды, и на его месте разбежались прозрачные волны, поглощая исчезающую фигуру.
  Все произошло настолько быстро, что стоявшие в двух шагах от них люди едва только начали отворачиваться от вспыхнувших машин. Никто, похоже, и не заметил, что произошло буквально за их спиной. Видели ли всё те, кто стоял рядом со мной? Некогда рассуждать. Вытащив из кармана скомканную маску, я мигом натянул ее на голову. Сконцентрировавшись, я переместился следом за дуэлянтами.
  Противники рубились. Иного слова подобрать здесь невозможно. Мечи взмывали воздух, рассекали пространство голубыми дугами, сходились и, выбивая снопы искр, разлетались в разные стороны. На турнире я видел нечто похожее в исполнении контролеров, но то пустая имитация. Здесь шел настоящий бой. Наскоки и отскоки, лязг и скрежет скользящей стали, наклоны, увертки и выпады, все смешалось в завораживающем хороводе. Любое неверное движение грозило гибелью.
  Светловолосый парень, очевидно, был контролером. Тогда водитель - дракон? Но ведь это же не Лис! Я хорошо успел рассмотреть соперника Равиля. Конечно, по рассказам контролеров я знал, что драконы способны менять свою человеческую инкарнацию, но процесс перестройки шел годами и требовал огромных физических затрат. Лис никаким образом не сумел бы так быстро перемениться. Значит, это другой дракон? Почему, откуда? Возможно, он действует совместно с Лисом? Но в прочитанном утром письме Лис называл себя одиночкой. Клубок непонимания затягивался, в него добавлялись все новые и новые нити, спутывались, затягивались узелками.
  Контролер отступал. Дракон превосходил его не столько в умении, сколько в физической силе. Его выпады проникали глубже, а удары оказывались сильнее. Парнишка замечательно держался, но постепенно выдыхался и, отступая, берег силы. Понимая, что одному ему не справится, и совершенно забыв о том, что у меня за спиной находятся люди, гораздо больше подготовленные к реальному бою, я вытащил меч и бросился на подмогу.
  Желтая мозолистая рука Линя ухватила меня за плечо, удержав на месте, за мгновенье до рывка. Как раз в ту секунду, когда, неудачно пригнувшись, уклоняясь от очередного выпада, светловолосый парнишка на обратном движении получил удар в висок рукоятью и кулем повалился на землю. Дракон взмахнул мечом, намереваясь добить его, но в тот же момент с разных сторон вперед бросились Вася и Линь.
  - Так вас много! - мне показалось или я услышал слова дракона, полные ярости и боевого задора?
  Дракон отпрыгнул назад, одновременно начиная трансформироваться. Стремительно удлинилась шея, надулись руки, превращаясь в когтистые лапы, сзади вытянулся покрытый мелкими костяными гребнями хвост, кожа вздыбилась складками, порыжела, покрылась толстой коркой. Линь с Васей бросились обратно, под защиту каменных стен вокзала. Я тоже скакнул к ближайшей колонне, укрываясь от струи огня, выпущенной закончившим превращение драконом.
  Поток огня ослабел и отклонился. Прижимаясь к шершавому камню, я услышал характерные щелчки разряжаемых арбалетов и звуки выпущенных по цели стрел. В действие вступили боевые тройки. Высунувшись из-за столба, я увидел, как организованно, словно не видя разницы между турниром и настоящим боем, выполняют свою задачу контролеры, засыпая дракона стрелами. Ближе ко мне располагалась тройка Кирилла, я определил это потому, что он был чуть ниже, немного дальше командовал Денис.
  Дракон свирепо фыркнул, выпустив огромное облако дыма, расправил желто-коричневые крылья, намереваясь атаковать с воздуха. Контролеры отвечали стрелами. Щитоносцы стояли, уперев щиты в землю, стрелки палили через головы защитников.
  Все по заведенному порядку, все как обычно. Сражение развивалось схематично, даже как-то буднично. Возможно, я стал понемногу привыкать к подобному времяпровождению? Может быть еще через год-другой я буду вообще равнодушно на это смотреть, не чувствуя судорожных ударов сердца в районе гортани?
  Дракон оттолкнулся лапами от земли, набирая высоту, и... рухнул обратно. От жуткого удара станция содрогнулась до основания. Перед моим воспаленным воображением пронеслась картина обрушившегося с небес самолета. Промаргивая слезящиеся глаза, я пытался рассмотреть, что происходит за стеной огня и дыма. Оглушающий рев, мелькающие вперемешку крылья и лапы, разлетающиеся во все стороны огненные брызги. Контролеры замерли, прекратив метать стрелы, всматриваясь, как и я, сквозь дымовую завесу.
  Огонь чуть спал, в дыму проступили очертания дракона. Дракона! Если рыжий монстр немногим превосходил размерами автобус, дракон, расправлявший алые, словно свежая кровь, крылья, размерами действительно походил на авиалайнер. Раскинув многометровые крылья для устойчивости, вцепившись когтями в тело, алый дракон намертво сомкнул челюсти на шее рыжего. Рыжий, придавленный многотонным весом, словно курица, елозил по асфальту пытаясь вырваться из смертельной хватки. Красный не ослаблял, все глубже погружая зубы в плоть. Рыжий неистово ревел, поливал пламенем все вокруг, выгибал шею, пытаясь ухватить противника под брюхо. Все напрасно. Красный превосходил в силе рыжего настолько, насколько чемпион по борьбе превосходит пятиклассника.
  Рыжий конвульсивно дернулся, издав пронзительный вой, от которого заложило уши. Кусок драконьей плоти шлепнулся на асфальт, обдав все кровью, обуглился и зашипел, попав под струю огня. Воздух наполнился невыносимым смрадом горелого мяса. Разодрав шею противника почти пополам, красный дракон полосовал его лапами, оставляя на желтой шкуре глубокие рваные полосы.
  Поверженный дракон утратил желание бороться, потерял все силы. Из разорванных артерий вместе с кровью стремительно уходила жизнь. Глаза закатились бельмами белков, морда бессильно уткнулась в землю. Красный, еще сжимая в лапах тело врага, задрал морду к небу и издал душераздирающий вой. Казалось, в нем смешались все мыслимые и немыслимые звуки. И ярость воина, и торжество победы и, в тоже время, великая скорбь по погибшему собрату. Он ликовал и ненавидел.
  Битва титанов потрясла меня. Только сейчас, постепенно выходя из столбняка, я ощутил на бровях жар огня, а на языке прогорклый вкус паленой плоти. Остекленевшие глаза смотрели только вперед, на дракона, и не было сил перевести взгляд куда-нибудь еще.
  - Вперед! Атакуйте! - от возгласа Линя мое сердце провалилось гораздо ниже пяток. Напасть на это чудовище? Безумие! Но, очевидно, Линь считал иначе. Размахивая руками, он призывал контролеров к атаке.
  Свистнули стрелы. Но секундой раньше дракон изогнулся, видимо заметил движение или услышал голос, и толстый хвост, покрытый роговыми наростами, словно хлыст стеганул по колоннам, за которыми мы укрывались. Хруст размалываемого камня, грохот обвала и шрапнель разлетающихся осколков кирпичей. На автомате, подогнув колени, я бросил свое тело вбок и назад, и покатился, уходя от удара. Бетонная крыша навеса обвалилась. Кирпичи и блоки с точащими кусками арматуры образовали завал на том самом месте, где я укрывался секунду назад. Сдавленный вскрик - кому-то повезло меньше чем мне.
  Оглушенный падением, я медленно поднялся. Потревоженные ребра горели огнем, почище, чем тот, что опалял лицо. Прижимая левую руку к груди, я оглянулся лишь для того, чтобы увидеть, как дракон точно также хлестнул по ближайшей тройке. Мои волосы под маской встали дыбом от увиденного. Вал земли, камней, кусков асфальта. И среди всего этого взлетающие в воздух тела. Ни отточенная реакция, ни стальные щиты не способны оказались защитить контролеров от столь мощной атаки. Дракон поливал огнем вторую тройку, наглухо закрывшуюся щитами. Струя пламени, казалась нескончаемой. Щиты раскалились, словно бруски металла в горне.
  Дракон вновь изогнулся луком. Сейчас ударит! Мысли работали как-то отстраненно, мозг воспринимал информацию, не командуя телом. Ноги же сами несли меня влево, к дороге. Что за цель подчинила меня? Отвлечь! Увести! Но как? Я не представлял. Мозг работал лишь на долю секунды вперед. Шаг. Еще шаг. На глаза попался отброшенный силой удара арбалет. Подобрать. Шаг. Еще шаг.
  Я оглянулся и изо всех сил завопил, вскидывая арбалет:
  - Сюда! Я здесь!
  Дракон повернулся. Смертельный страх скрутил тело, ледяными иглами скользнув по позвоночнику. Я ясно видел его глаза, алые струйки крови, стекавшие по белоснежным клыкам, испускающие пар ноздри.
  Перед оскаленной мордой дракона мелькнула какая-то тень. Взблеск стали. Дракон взревел и слегка отпрянул. А человеческий силуэт метнулся дальше, вдоль тела, уходя из-под струи огня. Французы! Я узнал характерную технику молниеносных ударов, виденную на турнире. Значит, они не уехали? Или вернулись, и Линь заручился их помощью? В любом случае, я готов был рукоплескать нежданной помощи. Но лишь одна черная тень стлалась вокруг дракона. Где остальные?
  Дракон попятился. Лязгнул зубами, пытаясь схватить неуловимого врага. Тщетно. Француз избегал драконьей пасти, стараясь держаться ближе к месту, где длинная шея переходила в громадное тело. Француз действовал ловко, но не было поддержки, не было рядом друзей, способных издергать дракона, запутать, заставить его переключать внимание то на одного, то на другого - техника, которую они демонстрировали на турнире. Дракон взревел, раскинув крылья. Не ожидавший подобного маневра француз запнулся, изменил направление движения и, налетев на драконье плечо, кубарем скатился наземь.
  - Ах ты, урод! - выдохнул я, вновь поднимая арбалет к плечу.
  Конечно, я худший снайпер из всех, но... Я спустил курок, как только прицельная прорезь совместилась с оранжевой радужкой глаза дракона. Стрела, словно в замедленной съемке, плавно поплыла к цели. Чуть-чуть! Еще чуть-чуть! Ну, давай! Словно подстегивал ее я.
  Дракон замотал головой. Полукруглый наконечник, предназначенный рассекать тонкую перепонку крыльев, не мог нанести ему сильного ущерба. Но, разорвав бровь, свое дело он сделал. Дракон отвернулся от распростертых тут и там тел, выгнув шею в мою сторону. Сверкающие клыки разошлись, и волна всесжигающего пламени понеслась навстречу.
  Моторные рефлексы опять опередили сознание. Разум еще не мог справиться с осознанием опасности, а тело уже падало, стремясь укрыться за бетонной плитой, покоившейся у дороги, видимо, со времен строительства станции. Вжимаясь лицом в мягкую землю, я чувствовал, как испепеляющая волна бушует над моей спиной. Я, наверное, кричал, но не слышал собственного крика. А когда все стихло, просто впился зубами в рукав изо всех сил, зажмурился, и лежал.
  Лежал, пока чьи-то руки не перевернули меня лицом к небу.
  - Где он? - выдавил я в склонившиеся надо мной лица Линя и Светы.
  Света ощупала мое тело и сильно пошлепала по щекам, до тех пор, пока я не перехватил ее руку.
  - Он в норме! - Света тут же исчезла.
  Линь протянул мне левую руку, помогая подняться. Правая безжизненно висела вдоль тела. Перелом? С огромным трудом поднявшись, спазматическая боль в спине и ребрах простреливала при каждом движении, я ужаснулся открывшейся картине. Тут и там, среди очагов еще не угасшего пламени, контролеры приводили в чувство раненных товарищей. Презрев боль в груди, я бросился помогать.
  Относительно невредимыми остались лишь я и Света, отделавшись незначительными ожогами и синяками, да Леша, не принимавший участия в бою. Линь, с переломанной рукой, и Денис, получивший еще больший ожог лица, левый глаз почти не открывался, помогали нам со Светой перетащить Васю, придавленного обломками станционного навеса, на импровизированных носилках, сделанных из оплавившихся по краям щитов, к месту, где стояли фургоны. Тройка Кирилла сильно пострадала от ожогов, но все кое-как, с трудом, но держались на ногах, помогая добраться до машин ребятам из тройки Дениса, получившим переломы во всех проявлениях. Леша и Денис кое-как двигались, Илью, без сознания, перенесли на носилках. Андрею отлетевший камень раздробил левую кисть.
  - Слава Богу, - я поднял глаза к небу благодаря. - Никто не погиб!
  Никто не покидал Изнанки, пока не оказывался рядом с местом, где стояли машины, за пределами видимости со станции. Я волновался за Илью, но выплыв на секунды из забытья, он на остатках воли совершил переход, после чего опять отключился. Света металась с аптечкой от одного пострадавшего к другому, останавливая кровь, накладывая временные швы, делая перевязки.
  Я поразился тому, что все грузятся в фургоны, очевидно, намереваясь ехать в Москву, а не в ближайшую больницу. Линь на мои вопросы ответил лишь: - "Так безопаснее". И больше к теме не возвращался.
  Получившие первую помощь, занимали места в фургонах, где уже с максимально возможным комфортом были устроены Илья и Вася.
  - Я поведу, - буркнул Леша, открывая дверь машины. И замер, удивленный отказом.
  - Поведет Денис, - возразил Линь. - Ты останешься здесь. Проконтролируешь все, как обычно. Телевидение, Интернет, свидетелей. Чтобы никакой связи с нами! Пожар, теракт, что угодно. Ну, ты знаешь. Мы справимся.
  Денис, самостоятельно вколов себе стимулятор, морщась и непроизвольно вздрагивая, забрался в машину. Я последовал, было, за ним, но Линь остановил и меня:
  - Влад, останешься с Лешей. На самом деле, вдвоем будет даже лучше, - и обращаясь к Алексею: - На контроль над ситуацией - сутки. Если все в порядке, завтра чтоб оба были в Москве.
  - А с этим, что делать? - Света водила под носом у светловолосого парня баночкой с нашатырным спиртом. Парень, кашлянув, отстранился.
  - Заниматься с ним сейчас некому, - Линь принимал решения мгновенно. - Леша, Влад, возьмите его с собой. Введите в курс. Расскажите все, что нужно.
  Света, собрав остатки аптечки, запрыгнула на водительское место второго фургона.
  - Я, пожалуй, останусь здесь. До завтра, - я удивленно обернулся, услышав женский голос.
  За моей спиной Жанна, француженка-контролер, разматывала на шее черные повязки защитного костюма. Я даже и не представлял, что она говорит на русском. Ее мягкий грудной голос звучал приятно, и даже сильный акцент не портил впечатления. Одежда изгваздана в земле, местами обуглена и с пятнами крови. Голубые глаза француженки лихорадочно блестели, но в целом, казалось, она не пострадала.
  - Как вам будет угодно, - Линь кивнул из открытого окна машины. - Вы нам очень помогли сегодня. Хотя мы не ждали и не надеялись на вашу помощь. Спасибо!
  Он протянул ей левую здоровую руку, которую Жанна с чувством пожала.
  - Я сама не ожидала. Я оказалась здесь случайно. Решила повременить с отъездом. И услышала передачу. Я думала, придет тот, черный, который ускользнул. Но оказалось все не так.
  Она резко дернула плечами.
  - Спасибо за помощь, Жанна, - ответил Линь. - Завтра жду вас в Москве. Не уезжайте, пожалуйста, не попрощавшись, хорошо?
  Жанна пожала плечами.
  - Посмотрим.
  Из кузова фургона донеслись сдавленные стоны и Линь, ни слова больше не говоря, поднял стекло. Света сильно газанула, выруливая на дорогу. Фургон Дениса отстал ненамного. Я провожал машины взглядом, пока они не исчезли за поворотом дороги.
  Леша махнул рукой:
  - Пойдем. Впрочем... - он внимательно осмотрел нас. - Подождите здесь минутку.
  Леша пересек дорогу и по одной из протоптанных прохожими тропинок направился к ближайшему дому. Не прошло и пяти минут, как он скрылся из виду, а рядом с нами уже затормозили зеленые "жигули". Леша распахнул дверцу:
  - Залезайте!
  - Откуда это? - спросил я, забираясь на переднее сиденье.
  - Временно позаимствовал, - буркнул Леша. - Все равно, все спишут на...
  Он мотнул головой в сторону догорающей станции, со стороны которой доносились крики людей, сирены машин скорой помощи и милиции.
  - Пошли, - Жанна подтолкнула белобрысого паренька на заднее сиденье. - Как тебя зовут?
  Парень сначала просунул внутрь и осторожно уложил вдоль дивана свой меч, непонятно как им сохраненный. Я свое оружие растерял полностью. И любимый короткий клинок, и подобранный арбалет, все осталось валяться где-то рядом со станцией. Жанна, как я заметил, свое оружие тоже уберегла. Может быть, у меня пока еще мало опыта схваток с драконами, чтобы в кутерьме смертельных событий помнить и о сохранности оружия?
  - Артем. Меня зовут Артем, - ответил парень, когда все уселись, и Леша тронул машину с места. - А вы кто?
  Леша начал рассказывать:
  - Мы - контролеры.
  
  
  4
  
  - С трудом верится, - с лица Артема не сходило скептическое выражение. - Почему, если Изнанка - не параллельный мир, любой предмет, которого я касаюсь, перескакивает туда вместе со мной? Почему я не переношусь голым, а окружающие предметы не остаются там, откуда я ухожу? По вашей же логике, я должен абстрагироваться от всего.
  Мы заняли угловой столик на летней веранде кафе.
  Наверное, наша компания представляла собой весьма фееричное зрелище. Одна только Жанна своим видом не вызывала повышенного интереса у окружающих. Хотя нет, она вызывала. Но это объяснялось качествами, данными самой природой. Плотно облегающий гибкую фигуру красный сарафан и алые же туфли на высоком каблуке в сочетании с небесными глазами и роскошной прической превращали ее из охотницы на драконов в девушку, за которой любой мужчина пошел бы на край света. Я ловил направленные на нее взгляды мужчин, неизменно сползавшие с уровня груди на уровень стройных ног, одновременно стараясь удержать от подобного соскальзывания и собственный взор. Удивительно, как может преобразить человека всего-то получасовое пребывание под душем.
  На себе я подобной метаморфозы не ощущал. Если Жанне в пылу сражения умудрилась-таки сохранить рюкзачок с цивильной одеждой, мы с Лешей вынуждены были остаться в том, в чем принимали бой, и со стороны сейчас походили на двух неуклюжих громил-охранников. Высокие плотные ботинки на шнуровке, прошитые асбестовым волокном штаны и черные куртки защитной одежды никак не вязались с интерьером открытого кафе теплым летним вечером. А запах... Даже после проветривания, от нашей одежды несло гарью так, что занявшие соседние столики парочки спешили поскорее перебраться подальше. Но никакой другой одежды под рукой не было, приходилось ходить, в чем есть.
  Артем же, хоть и одетый в обыкновенную одежду, в которой он был на станции, наотрез отказался расстаться со своим оружием. А так как чехол от гитары, в который Артем прятал свой меч, сгорел, он попросту завернул его, не придумав ничего лучшего, в одеяло и не выпускал из рук. Вполне естественно, что парень в обнимку с объемистым свертком бросался в глаза.
  Тем не менее, вылазка в кафе казалась необходимой. Холодильник Гогика попросту не мог накормить четверых человек, истощенных запредельными нагрузками. И если поначалу я не был уверен, что какой-нибудь кусок вообще может пролезть в мое горло, то после пребывания под душем и небольшого отдыха я, сам себе удивляясь, опустошал уже вторую тарелку мяса с картошкой. И если кто-нибудь скажет вам, что через год или два, вы будете спокойно поглощать еду всего-то через пару часов после битвы с драконом, не спешите крутить пальцем у виска. Проверено.
  - Именно потому, что Изнанка не параллельный мир, - Леша продолжал обучение Артема. - Так все и происходит. Твое тело никуда не переносится. Ни голым, ни с вещами. При переходе на Изнанку происходит лишь то, что твой мозг выключается из общей сети, так сказать, коллективного человеческого осознания реальности.
  - Если я никуда не переношусь, с чего тогда окружающие перестают меня видеть?
  - Потому, что ты исключил себя из их восприятия. Вот, например, если у тебя перед носом пролетит пуля, ты ее не заметишь. Она существует, но твой мозг не включает ее в сферу твоего восприятия в силу ограниченных возможностей.
  - Но если я наклонюсь в этот момент чуть вперед, мой мозг очень даже воспримет эту самую пулю, - возразил Артем.
  - Мм... хорошо, неудачный пример. Попробую другой - ты идешь в магазин и покупаешь батон хлеба. В твоем восприятии существуют: магазин, продавщица, деньги, ты и этот самый батон. И из него исключаются посевные работы на полях, сбор урожая, пропускная способность молотилки и температура пекарской печи. И даже если на подсознательном уровне ты осознаешь, что все эти процессы необходимы для появления батона на прилавке, ты вряд ли представляешь себе влияние роста или спада цен на нефть и порядок передела зон влияния бандитских группировок, а ведь все это точно так же касается нашего многострадального батона. Ты можешь включить все это в собственное восприятие или не забивать голову, но батон как был в магазине, так там и останется.
  - Допустим. Так можно заблокировать что-то для себя самого. А окружающие?
  - Опять же на пальцах: мафия, курирующая поставки хлеба, из нашего примера, усиленно скрывает свое существование. Ты можешь провести личное расследование, но не найдешь хвостов. Что ты решишь для себя? Мафии нет. Как в анекдоте про суслика. Точно так же работает твой мозг. Исключив себя из восприятия окружающих, ты для них больше не существуешь, словно та самая мафия. Обратной стороной этого процесса является то, что и они перестают существовать для тебя. Что собственно и называется "переход на Изнанку".
  - Ну, люди, ладно. Но неодушевленные предметы? Почему я продолжаю воспринимать дом, и перестаю видеть автомобили на дороге?
  - Полагаю, здесь начинает играть роль не просто наличие взаимодействия между людьми, а его сила. Сидя сейчас спиной к зданию, ты все равно, на подсознательном уровне фиксируешь, что оно там есть. И попытайся я исключить его для тебя, моему мозгу придется преодолеть влияние твоего. Если допустить, что нас только двое и мой мозг окажется сильнее, я преуспею и, обернувшись, ты дома уже не увидишь. На практике же столь большие объекты, как здания всегда находятся под общим влиянием большого количества людей. Не имея возможности полностью перетянуть здание с собой, мозг контролера, тем не менее, при переходе на Изнанку, продолжает его фиксировать. Более же мелкие и, соответственно, менее стабильные для окружающих предметы, такие как одежда и удерживаемые в руках вещи, исключаются из коллективного сознания достаточно легко. И именно поэтому с Изнанки мы не видим пустой одежды, летящей по воздуху и проезжающих мимо нас автомобилей без водителей и пассажиров.
  - Машины достаточно большие, но не особо стабильные, - усмехнулся Артем.
  - С автомобилями сложнее. Они определенно находятся под большим влиянием со стороны, чем от контролера. И, скорее всего, мозг контролера не исключает их на Изнанку именно по этой причине. Они не стабильны, но достаточно велики. В принципе, если сила контролера окажется больше совокупной силы воздействующих на автомобиль людей, он перетащит с собой и его. На практике же я подобного не видел.
  Артем пожал плечами.
  - Я понимаю твой скепсис, - Леша уловил это движение. - У тебя уже сложилась своя картина представления, а то, что я тебе говорю, не подтверждено никакими научными экспериментами, опытами. Лишь голая теория. К тому же, среди контролеров нет ученых, способных подвести под рассуждения прочную базу. Как-то не сложилось. Мы солдаты, а не исследователи. Мы пользуемся Изнанкой ну, скажем, как дикари пулеметом. И у каждого своя теория его происхождения и устройства. Кто-то считает Изнанку сказочным миром, кто-то параллельной вселенной. Большинство же сходятся на том, что я тебе изложил.
  - И что же определяет политику партии? Почему твоя теория лучше остальных?
  - Понимаешь, - Леша нахмурился, словно вспоминая не очень приятные вещи. - Мой дед работал в закрытом КБ. Трудился на военное ведомство, на разведку. В свое время там испытывали воздействие некоторых газов на организм человека. Так вот, по обрывочным сведениям, проникавшим сквозь закрытые двери, работу ведь не удержишь в тайне от семьи, после приема определенных газовых смесей с людьми начинали твориться страшные вещи. Подопытные как бы выпадали из привычного окружения, видели ужасных чудовищ, сражались с ними. Симптомы сходны с обыкновенным наркотическим опьянением. Но, самое странное, что на телах людей образовывались раны, и даже такие, которые они не могли нанести себе сами. Подопытных разрывало пополам, распарывало им животы, отрывало конечности. Ученые полагали, что мозг испытуемого под воздействием наркотического газа не только творил видения, но и обеспечивал обратную связь. Если человек в видении получал ранение, всплеск мозговой энергии проецировал рану и на реальность. На основании подобных опытов я полагаю, воздействие человеческого мозга на физические объекты можно считать доказанным. Ну и, соответственно, от этого пляшут все теории.
  - То есть, точно никто ничего не знает, - отмахнулся Артем. - И каждый верит в то, во что хочет.
  Пришла очередь пожимать плечами Леше.
  - А как же драконы? Как они укладываются в вашу схему?
  - Нормально укладываются. Они существуют. И все. На чем основана их способность к использованию Изнанки, тебе не расскажет никто. За исключением самих драконов. Но, как ты понимаешь, они с нами не очень-то откровенны.
  - Не удивительно, - хмыкнул Артем. - Ну, я - ладно, но вам-то что от них нужно?
  - Почти у всех есть определенные личные мотивы. На общем же уровне, мы попросту боремся за выживание. Я, наверное, произнесу сейчас пафосные и высокопарные слова, но если бы не контролеры, человечество навряд ли занимало бы то положение, которым обладает. Драконы и сейчас в большинстве своем обличены силой и властью. Если же не было бы нас, их превосходство стало бы доминирующим. Мы - единственная сила, способная противостоять драконам на пути к тотальному господству.
  - Красивые слова, - покачал головой Артем. - От чего же вы защищали человечество на этот раз?
  - Мне тоже интересно, - добавила Жанна. - Как вы всем составом оказались в нужном месте в нужное время?
  - После того, что произошло на турнире, - Леша потянулся за кофе. Его голосовым связкам предстояло пройти очередное испытание. - Я перевез Влада сюда, к знакомому, чтобы оказать медицинскую помощь...
  - Эй-эй! - Артем махнул рукой. - А можно с начала? Для тех, кто совсем не в курсе?
  - Да, извини, - Кивнул Леша. - Это началось...
  Пока Леша подробно пересказывал все, что произошло с момента сбора на турнир, я, зевая, глазел по сторонам. Все, о чем говорилось, было мне хорошо известно, так как во всех событиях принимал участие я сам. Желание же проходить через все это повторно пересказом, отсутствовало напрочь. Любоваться Жанной я опасался, из-за боязни протереть взглядом дырку на ее сарафане. Чем же скоротать время? Разве что...
  Я вытащил из кармана и осторожно расправил мятые листочки писем, украденных из дома Лиса. Леша просмотрел их все и не нашел ничего интересного. Я же прочитал только первое письмо. Разложив листики в том порядке, как они были изначально, я принялся за второе письмо, благо света, лившегося из окон кафе и от соседних зданий, вполне хватало для чтения.
  
  Я счастлив! Душа рвется в небо, горло распирает восторг. Взлететь выше самых высоких гор, сбить росу с толщи угрюмых туч, подняться туда, где ясное чистое небо, крылом коснуться теплых солнечных лучей.
  Оля. Ольга. Оленька. Аленка. На тысячи ладов я склоняю твое прекрасное имя. Оно звучит подобно хрустальному колокольчику где-то у самого моего сердца.
  Как я жил раньше без тебя? Все вспоминается словно в сером тумане. Как будто я шел по хмурой дождливой улице, и вдруг тонким лучиком солнце метнуло навстречу свое отражение из глубины тротуарных луж. И все вокруг осветилось. Заиграло. Заискрилось неземным светом. Светом теплоты и блаженства.
  Я купаюсь в твоем сиянии, Ольга. Прикосновение твоей ладони пронзает меня словно электрическим током каждый раз. Когда я смотрю на тебя, я вижу сказочный ореол и жемчужное мерцание ангельских крыл. И стоит твоим губам коснуться моих, я схожу с ума, взрываюсь и разлетаюсь по бесконечной вселенной, и снова собираюсь, лишь для того, чтобы провести рядом с тобой еще мгновенье.
  Я сел писать стихи, настолько ты меня покорила. И пусть я не способен сложить ни строчки...
  Тот я, что жил до встречи с тобой, рассмеялся бы мне нынешнему в лицо. С отвращением прошел бы, мимоходом сплюнув под ноги. Стихи! Что может вызвать большее презрение? Тот я, что был раньше, он упивался сладостью победы. Он рвался в бой, грудью на грудь, разя врага. Не отступая, пробивался сквозь сталь и пламя, и находил удовлетворение лишь в безоговорочной победе. Но что мне до него? Он остался там, за серой пеленой, в той жизни мрачной и постылой, для меня которой больше нет.
  Что до побед... я повинуюсь малейшему велению твоего мизинца. Я не знаю, для чего нужны тебе власть и богатство. Но стоит твоему сердцу лишь пожелать и я, презрев опасность, вновь и вновь бросаюсь в бой.
  Как в старые добрые времена. Ничтожные, жалкие людишки, как прежде я не страшился стали, так и теперь мне безразличны пули. Никто и ничто не может противостоять моей мощи. Пистолеты, автоматы, гранаты - жалкие потуги. Огонь сжирает все.
  Законы мирного времени? Я презрел их ради тебя. Тысячи лет скрытой но безопасной жизни? Они ничего не стоят, раз рядом не было тебя. Опасность раскрыться, подставить свой род под удар? Что мне до родичей, ты для меня всего важнее.
  Моя Афина. Ты направляешь, я ражу. Удар огня, и те, кто лишь косо посмотрит на тебя, рассыпаются пеплом. Ты стремишься к власти и богатству. Ах, как близки мне эти чувства. Я разделяю их, хотя и не понимаю. Зачем? Когда мы вместе.
  Я никогда не алчил золота, как остальные. В своем одиночестве гордый, я не подозревал, что придет день или час, когда я добровольно свяжу свою судьбу с другой. Моих запасов золота не хватит, чтобы озолотить одну чешуйку, но все, что у меня есть - я преподношу к твоим ногам. Все то, что есть или, что я смогу получить. Ты только укажи. Я жду.
  А после боя, я возвращаюсь к тебе. Усталый, пахнущий гарью и дымом. Сметая с брони пепел твоих врагов. И ты принимаешь меня. Целуешь. Ласкаешь. Прикосновения твоих рук, легкие, едва ощутимые, наполнены теплом. Теплом, что останавливает боль и стягивает раны. И я тянусь к тебе. И ты - ко мне. И стоит мне обнять тебя, ощутить под пальцами нежный шелк кожи, как просыпается вулкан. Вулкан немыслимых страстей. Наши тела переплетаются, и мы уносимся за грань. И я весь твой, и ты - моя. И миг блаженства.
  А после, когда ты, отдыхая, водишь тонким пальчиком по моей груди, я чувствую боль. Боль от сознания могущества рока. Того рока, который рано или поздно разлучит нас. Ведь век человека так скоротечен. И скоро, очень скоро я вновь шагну в промозглый серый мир. Мир, который я оставил за спиной. Мир, в котором нет тебя. И вот тогда я чувствую страх. То, чего не знал в прежней жизни. Мне хочется взвиться под самое небо и упасть на землю в облаке пламени и дыма, чтобы выжечь из ткани мироздания то проклятье, которое подарив мне тебя, непременно отберет обратно.
  И в этот самый мучительный миг, я чувствую прикосновение твоих губ. И вновь проглядывает солнце. И рок отступает. И я обнимаю тебя. В желании защитить, удержать, сразиться с самой смертью, лишь бы продлить этот сладостный миг, превратить его в вечность.
  И ты же потом отбираешь эти драгоценные мгновения. Мое сердце болезненно сжимается каждый раз, когда ты уезжаешь. Как я мечтаю следовать за тобой. Лететь, качаясь на крыльях, обгоняя твой самолет. Ты уезжаешь, а моя душа рвется следом.
  Но я бессилен. Бессилен сорвать с себя эти цепи. Бессилен, несмотря на всю мощь, дарованную мне. Врачи говорят - один из видов тропофобии. Стоит мне удалиться больше чем на позволенное расстояние, как я начинаю сходить с ума. Все плывет перед глазами. И я теряю контроль. Однажды, давным-давно, я просил немногих своих друзей о помощи: они перевезли меня спящим. Пожар, уничтоживший три четверти Москвы, к французам отношение имел не слишком большое. Как я вернулся назад, останется покрытым мраком и по сей день.
  Я жду. Каждый раз, когда ты садишься в машину на пути в аэропорт, я провожаю тебя до последней секунды. Твоя учеба в британском университете, я знаю, это важно. Важно для тебя, а значит, и для меня нет ничего важнее. Я жду. Зачеркиваю дни в календаре. Считаю минуты, секунды.
  И сейчас я пишу эти строки, карябая бумагу непривычными руками, в ожидании того прекрасного мига. Мига, когда ты, покинув машину, коснешься ногами дорожки перед домом. И нет желанней мгновенья, когда ты, вернувшись, упадаешь в мои объятья.
  Ангел мой. Свет моей жизни. Любовь моя.
  Ольга!
  Любимая!
  Как я люблю тебя!!!
  
  - Что ты читаешь?
  Я оторвался от писем. Жанна с интересом разглядывала разложенные мною по столу листочки. Прижимая края бумаги чашками и тарелками, я сортировал страницы по порядку.
  Мотнув головой в сторону Леши, пересказывающего нашу историю Артему, я буркнул:
  - Так... стащил вот в доме у Лиса. Теперь изучаю.
  - Можно посмотреть? - Жанна протянула руку, наклонившись ко мне.
  От аромата ее духов слегка закружилась голова. Ноздрей коснулся тонкий запах сирени и лаванды. Я на мгновенье испытал такое чувство, будто счастливый влюбленный пронес мимо меня огромный букет цветов, спеша на встречу с невестой.
  Я сморгнул, освобождаясь из плена наваждения. Сообразив, что вместо ответа выдерживаю непонятную паузу, торопливо кивнул:
  - Конечно. Леша тоже читал. Сказал, одна философия. В общем-то, верно, но...
  - Что это? - Артем вырвал листок из рук Жанны и впился в него глазами.
  Я непроизвольно дернулся. Не то, что бы Жанна не могла себя защитить, она-то как раз могла, но ненамеренная грубость в отношении девушки всколыхнула во мне подобие рыцарских чувств. Привстав, я потянулся к письму, зажатому в пальцах Артема с намерением вернуть его Жанне. Но девушка накрыла мою ладонь собственной, остановив движение. Мне показалось, или в ее глазах мелькнула толика уважения и благодарности? Или это моя фантазия, возбужденная слишком сильным ароматом сирени? Как бы то ни было, Жанна с легкостью отнеслась к тому, что Артем завладел письмами раньше нее.
  Артем с жадностью поглощал страницу за страницей, в беспорядке отбрасывая прочитанные и лихорадочно подхватывая новые. Что-то внутри него явно резонировало с, в общем-то, ничего особенного не раскрывающими письмами. Жанна читала гораздо медленнее, подбирая отброшенные Артемом странички, вдумчиво разбирая текст. Наверное, сказывались трудности перевода.
   - Я должен идти! - Артем резко поднялся, выпустив из рук последнюю страницу прочитанного письма.
  - Куда? - вопрос мы задали хором.
  - Туда! К нему! - Артем перешагнул скамейку, направляясь к выходу с веранды. Я мельком заметил, что меч, закутанный в одеяло, он держал теперь за рукоятку так, словно приготовился к бою. Выражение его лица мне также не понравилось. Артем сильно побледнел, глаза же загорелись лихорадочным огнем.
  - Постой-ка, постой, - Леша ухватил Артем за руку.
  Тот дернулся, попытавшись вырваться. Но захват оказался крепким. Тогда Артем поднял сверток одеяла к голове, удерживая его так, что рукоятка спрятанного внутри меча оказалась напротив его лица. Я снова дернулся, вспомнив, что подобным жестом Артем сопровождал переход на Изнанку. Однако ничего не произошло. Осознав это через секунду, Артем отшатнулся, с неподдельным страхом уставившись на Лешу.
  - Почему я не могу уйти?
  - На Изнанку? - Леша словно бы, ничего не замечая, продолжал разговор. - Контролер, как я тебе уже объяснял, может контролировать только себя. Не других. Когда же два разума сталкиваются в противоположных усилиях, как сейчас, твой - в попытке перехода на Изнанку и мой - в попытке остаться, происходит конфликт. Что еще раз подтверждает мою теорию о взаимодействии мозговых энергий, которая тебе не по душе. В принципе, конфликт должен разрешаться просто, чья энергия сильнее, тот и определяет, произойдет переход или нет. На практике же, я ни разу не видел, чтобы кого-то можно было перетащить на Изнанку или извлечь оттуда против воли. Видимо, энергии для удержания в нужной плоскости требуется гораздо меньше чем для перехода. И поэтому мы все еще здесь. И, пока ты не ринулся делать глупости, может, скажешь, какая муха тебя укусила?
  Артем резко высвободил руку. В прочем, Леша уже не пытался его удерживать.
  - Это он! - Сделав шаг назад, Артем опустился на скамейку.
  - Кто, он?
  - Дракон. Похитивший мою невесту.
  Ледяным уколом отозвались слова Артема в моем сердце. Слишком мало времени прошло... Лица Ксанки и Ивиса всплыли передо мной. Всколыхнулись под ветром воспоминаний. Взметнулись, закружились и распались в сухом песчаном вихре, словно истлевшие под натиском тысячелетий картины.
  Но, в тоже время, мозг заработал четче и жестче, напоминая, что трогательные истории существуют лишь в восторженном воображении, на самом же деле, за красивой занавеской, как я убедился на собственном опыте, может скрываться вся неприглядность чьих-то жестоких планов.
  Артем рассказывал монотонно. Ни на кого не глядя, уперев взгляд в крышку стола. Отстраненно, словно пересказывал по памяти прочитанную книгу. Его история началась зимой, полтора года назад. Способностями контролера Артем не обладал. До того самого дня, как...
  Артем в подробностях вспоминал свою свадьбу. Долгую подготовку, суету с букетами, ежедневные разъезды по Москве в поисках приемлемого кафе, аренду лимузина. Регулярные походы в ЗАГС и очереди, в которых приходилось стоять с ночи и до утра, лишь бы оформить заявку на хороший день. Пепел забвения не сумел замести яркие краски счастливых воспоминаний. Артем словно вновь переживал и не таил тех чувств, которые вызвала в нем, в тот самый главный день, припаркованная под окнами, украшенная цветными лентами и золотыми кольцами, машина.
  Все было детально продумано и организовано. Неожиданности не подстерегали его на пути к дому невесты, где был весело проведен шутливый обряд похищения. Дорога к ЗАГСу сложностей не добавила. Но там...
  - Я сначала не понял, что произошло, - говорил Артем. - В зале ожидания собралось несколько свадебных кортежей, все ждали своей очереди. Мы заняли угловой диван недалеко от центральной лестницы. Смеялись, шутили над моими друзьями и ее подружками. Они отвечали нам тем же. Фотограф метался, словно шарик на резинке, делая фотографии с немыслимых ракурсов нас по отдельности, вместе и всех, вместе с друзьями. Сперва мне показалось, что кто-то сильно накурил в помещении. Тонкие пряди прозрачного дыма подсвечивались в лучах зимнего солнца, падающих из окна. Мы хотели пересесть подальше, туда-сюда сновали служащие ЗАГСа, бесцеремонно толкаясь и шумно требуя предоставить им дорогу. В зале повисло напряжение, некоторые пары еще веселились, не обращая ни на что внимания, но большинство притихло, вполголоса выспрашивая у служащих пояснений. По радио несколько раз передали призывы сохранять спокойствие, объясняя наличие дыма какой-то неисправностью, а также рекомендовали запастись терпением и ждать вызовов. В помещении стало трудно дышать, со всех сторон послышались призывы проветриться на улице. Большинство пар и их сопровождающие потянулись вниз, по мраморной лестнице на первый этаж к центральному выходу. Удовольствия дышать дымом мы не испытывали, поэтому пошли следом. Все было тихо, без паники, широкая лестница вполне справлялась с людским потоком, хлынувшим наружу. До тех пор, пока внизу не полыхнуло. Откуда взялся огонь, я не видел. В лицо пахнуло жаром, шедшие впереди нас истошно завопили. В мгновение ока организованное шествие элегантных девушек в изящных платьях и молодых людей в строгих костюмах превратилось в неуправляемую людскую лавину, хлынувшую по лестнице вверх. Все смешалось. Джентльмены, секунду назад подающие дамам руку, превратились в зверей, обезьянами карабкаясь по перилам, сбивая с ног и топча окружающих, отбрасывая со своего пути беззащитных женщин. Впрочем, не все девушки оказались беззащитны. В попытке спасения, иные из них рвались вперед так, что сбитыми и затоптанными оказывались мужчины. Людской поток рвался по лестнице, словно вышедшая из берегов горная река, сметая на своем пути все. И если бы огонь оставался внизу... Но пламя рвалось следом, охватывая стены, поднимаясь по занавескам, взбегая по бумажным и цветочным гирляндам.
  - Людская лавина разделила нас, - Артем сдавленно сглотнул, продолжая рассказывать. - В последний раз я чувствовал тепло ее ладони,... а затем меня закрутило и поволокло. Я рвался к ней, еще слыша ее надрывный крик. Наверное, я был не лучше остальных, я сбивал с ног, отбрасывал, перешагивал через тех, кто стоял у меня на пути. Не помню точно, что я делал. Я просто рвался к ней изо всех сил. Но их не хватило. Я падал, чувствуя удары по голове и спине. Пытался подняться, и падал снова. Все смешалось, застилось какой-то серой пеленой. Пришел в себя я уже на улице. Как, каким образом я выбрался из здания, из памяти стерлось. Но я ясно помню, как вскочил, отшвырнув мужчину в одежде пожарного, и помчался к дверям. Откуда я знал, что она осталась там? Не знаю, просто знал и все. Чувствовал. Естественно меня сбили с ног, схватили, удержали. Будь они прокляты! Здание ЗАГСа горело уже все целиком. Внутри с треском что-то рушилось, из окон выбивалось пламя, несмотря на то, что две или три машины пожарных лили в проемы толстые струи воды и пены. Я бился, как мог, вырываясь из цепких объятий доброжелателей. Скорее всего, мне сделал какой-то укол, так как очнулся я уже в больнице. Ожоги, раны... Доктора смогли излечить мое тело, но раны души врачам не подвластны. Я выписался из больницы тенью самого себя.
  - Я... - Артем делал периодические паузы в рассказе, справляясь с наплывом чувств, вызванным необходимостью вновь всколыхнуть былое. - Я поклялся. Поклялся отомстить. Мне не нужны были ни сочувствие окружающих, ни жалость друзей. Каждую минуту, каждую секунду я мечтал добраться до виновника проклятого пожара и сомкнуть пальцы на его горле. Я знал, что задача нелегка. Ни пожарные, ни проведенное милицией следствие виновных не установили. Пожар будто бы возник сам по себе. Все списали на случайность, непогашенную сигарету или самовозгорание. Но для меня все это не значило ничего. Понимая, что рвущие душу чувства могут мне лишь помешать, я упорно хоронил все внутри себя, оставляя себе лишь одну четкую и ясную цель - поиски виновного. Вот тогда я и открыл способность перемещаться в иной мир. В первый раз это произошло совершенно случайно. Я следил за одним человеком, он вел следствие по делу о пожаре, и чуть не попался. Я забрался к нему в дом в поисках хоть каких-нибудь сведений, проливающих свет на события того дня, а он неожиданно вернулся домой. Возможно, он увидел отблески луча фонарика из окна, а может, услышал производимые мною звуки, но в квартиру он вошел, держа пистолет наготове. Конечно, я испугался. Я вжимался спиной в выемку за дверью и про себя молил всех богов сделать так, чтобы я смог уйти. Чтобы я не попал в тюрьму. Чтобы смог продолжать свои поиски. И чудо произошло. Разом исчезли все звуки и, когда я выглянул из своего убежища, я оказался в квартире совершенно один. Тогда я еще не понял, что же случилось на самом деле. Мысли о сумасшествии крутились в голове неотвязно. Этот пустой мир! Никого и ничего! В припадке страха, я метался по пустынным улицам, моля вернуть все обратно. Но ужас отступил. Закрыв глаза, я стал вспоминать в мельчайших деталях покинутый мир, и чудо свершилось дважды - я вернулся обратно. А через некоторое время я выяснил, что стоит мне определенным образом попросить, и я могу переноситься в иной мир и обратно по собственному желанию. Мои поиски стократно упростились, но я так и не приблизился ни на шаг к разгадке, пока...
  Артем помолчал, собираясь с мыслями, а может, вспоминая.
  - Пока я не встретил там человека. Сколько я не перемещался туда и обратно, я ни разу не видел там людей. А тут... А он, словно бы, в этом не было ничего особенного, усмехнулся и поманил меня пальцем. Я боялся подойти, не знал, что сказать. Тогда приблизился он. Он не назвал своего имени, но много рассказал мне об этом параллельном измерении. И о драконах. Он сказал, что только избранные люди могут перемещаться сюда, что и он, и я, как раз из таких людей. На нас будто бы возложена священная миссия - убивать драконов, для которых этот мир был родным, а наш - лишь ареной для игр. Он расспросил меня и, внимательно выслушав, объяснил причины пожара, погубившего мою невесту - дракон! Только так могло быть объяснено и неожиданное возникновение пожара, и его стремительное распространение, и то, что никаких следов найдено не было. Он поддержал меня в стремлении добраться до виновника и подарил вот этот меч, рассказав, что никакое огнестрельное оружие в параллельном мире не действует. Порекомендовал учиться фехтованию, но отказался помогать мне, мотивировав тем, что его присутствие необходимо в другом месте. Я снова остался один, но с багажом необходимых знаний. Изучая фехтование, и каждый день подолгу тренируясь, я не прекращал свои поиски. Где только я не искал. Ходил по домам, где хоть раз были пожары, обошел, наверное, всю Москву, попутно зарабатывая на жизнь игрой на гитаре. Но так, до сегодняшнего дня, не обнаружил ни одного дракона.
  - Зато, - Артем полез в нагрудный карман рубашки и бережно извлек из него завернутый в черную материю сверток. Аккуратно развернул его, и выложил на стол потрепанную вырезку. На черно-белой фотографии были изображены две обнимающиеся девушки, заголовок гласил о победе на университетских соревнованиях. - Однажды мне попалась на глаза вот эта газетная статья. Когда я увидел ее, я не мог поверить своим глазам. Это же она! Девушка слева. Моя погибшая невеста. Я много чего передумал. Может быть она просто похожа. Бывают же люди-двойники. Может быть, меня обманывает мой собственный разум. Но нет. Я знаю, я чувствую. Это она! В газете сказано, что она из Волоколамска. Я тут же бросился сюда. Обошел весь город. Заглядывал в каждый двор, подолгу стоял у подъездов многоэтажных домов. Но ничего... Я не знаю кто, я не знаю зачем, я не представляю, как... Может быть, она потеряла память? Ее загипнотизировали? Не представляю, что могут сотворить с ней драконы. Не представляю, но я должен ее увидеть. Может она считает, что я погиб при пожаре, точно так же, как думал я про нее. Я должен спасти ее! Взять за руки. Поцеловать. И все вернется... Ну, а когда я услышал о пожаре, таком же стихийном, какой пережил и сам, сомнений не осталось. Дракон, проклятый дракон, что похитил ее у меня, живет и действует где-то здесь. Использовав якобы сделанные фотоснимки, как предлог, я подстроил нехитрую ловушку, в которую он и попался. Дальше же с ваших слов... Где мне теперь искать ее?
  Артем провел ладонью по глазам, словно возвращаясь, отбрасывая былое.
  И в этот момент... что-то мне показалось. В повороте его головы, в блеске глаз, в движении рук... я сам не понял что, но в памяти сложилась цепочка образов, и у меня возникло мимолетное ощущение, что Артема я где-то уже видел. Где - я совершенно не мог вспомнить. Откуда - тоже. Но стойкое ощущение дежавю на какие-то мгновения полностью завладело мной.
  Это не могло быть недавно, иначе я бы точно его вспомнил. Раньше... где? Институт? Еще раньше? Школа, двор? Обычная жизнь рядового человека, не имеющего представления об Изнанке, драконах и контролерах. Нет, расшевелить собственную память дальше эфемерного ощущения узнавания мне не удавалось. А миг озарения уходил. Рядом снова сидел совершенно незнакомый мне ранее человек.
  - Интересная история, - задумчиво протянул Леша.
  - Ты сказал, что знаешь, где он живет! - напирал Артем. - Мне нужен адрес, и я пойду туда!
  - И что ты там будешь делать?
  - Освобожу ее!
  - Не думаю, что у тебя получится, - Леша покачал головой. - Даже если предположить, что твоя история истинна, - при этих словах Артем вскинулся, но Леша удержал его на месте, как и раньше, ухватив за руку. - Ты полагаешь, что справишься с ним в одиночку? Если предположить, что красный дракон - это Лис, а допустить такое вполне возможно, то тебе он явно не по силам. Ты проиграл в схватке обычному дракону, и если бы не мы... А Лис же, один из величайших, кого я когда-либо видел. Команда из двенадцати человек, тренированных, годами натаскиваемых на убийство драконов, оказалась разметана в клочья, а бой с ним толком и не начался. Хорошо еще, никто не погиб. Но меч держать после схватки, как видишь, могут немногие. Что сможешь сделать ты? Глупо погибнуть?
  - Меня это не остановит!
  - Понимаю. Но, давай-ка так: я обещаю тебе нашу помощь. Думаю, Жанна и Влад не будут против, - Леша бросил короткий взгляд в мою сторону и в сторону девушки. Мы кивнули почти синхронно. - Мы постараемся выяснить, что с этой девушкой, где она, в каком качестве. А после, если она действительно в опасности, подумаем над ее освобождением. Как ее, кстати, зовут?
  - Ольга, - глухо выдавил Артем.
  - Интересно, - повторил Алексей. Девушку, которой Лис писал письма, тоже звали Ольгой, и, думаю, от Леши не укрылось это совпадение. - А сейчас нам лучше всего отдохнуть. Нужно восстановить силы. Мы сами не замечаем, но держимся сейчас только на остатках адреналина. Если мы будем продолжать себя истощать, что-нибудь откажет в самый ответственный момент. Пошли домой.
  Леша поднялся. Я быстро собрал придавленные посудой листочки писем. Не хотелось потерять их, особенно теперь, когда события завязывались в тугой узел, пересекаясь в самых неожиданных местах.
  Недолгий путь до дома прошел в молчании. Артем двигался вяло, не отрывая взгляда от асфальта, временами бурча что-то сквозь стиснутые зубы. Остальные подравнивались под заданный им невысокий темп. Жанна, похоже, просто получала удовольствие от неторопливой прогулки. Леша, обдумывая что-то, периодически бросал быстрые взгляды на Артема, но ничего больше не спрашивал. Мои же мысли вяло крутились вокруг одеял и подушек.
  Вернувшийся к тому времени из больницы Гогик, встретил нас радушной улыбкой. Совершенно не удивившись тому, что нас стало четверо, он галантно поздоровался с Жанной, пожал руки нам с Лешей, попутно познакомившись с Артемом.
  Приняв наше потрепанное состояние, как нечто разумеющееся, он тут же учинил всем быстрый врачебный осмотр. Леша получил очередную порцию микстуры от кашля. Артему Гогик предложил пару таблеток и заклеил пластырной повязкой ссадину на виске. Жанна оказалась вне его профессиональных интересов. Мне же Гогик обработал ожоги едучей мазью, от которой тело словно охватило огнем, и перетянул заново повязку на груди, предоставив на выбор: содрать с себя живьем кожу или же умереть от невозможности нормально вздохнуть.
  Обработав нас по полной программе, Гогик отбыл, предоставив квартиру в наше полное распоряжение. Объяснив, что ночевка на диване в рабочем кабинете для него является делом привычным, а нас стеснять он не намерен, Гогик уехал, оставив витать в воздухе широкую добродушную улыбку чеширского кота.
  После недолгого совещания было решено предоставить комнату Гогика Жанне. Мы с Лешей остались в большой комнате, Артему же достался угловой диванчик на кухне. Жанна, обследовав холодильник, пообещала приготовить на утро роскошный завтрак, присовокупив с веселой издевкой:
  - Мужчины...! Тут продуктов на месяц хватит, а вам бы все рестораны да кафе...
  Леша восхищенно покрутил головой.
  - Вы и вправду можете приготовить из этого что-то съедобное?
  - И даже очень вкусное, - Жанна в удовлетворением захлопнула дверцу.
  - Ну и ну, - Леша хитро улыбнулся. - Скажите, Жанна, вы случайно не замужем?
  - Нет. К чему вы спрашиваете?
  - Вы не женщина, вы - сокровище! - подмигнул ей Леша. - Выходите за меня!
  У меня под сердцем непроизвольно кольнуло. А я-то весь вечер ждал случая выдать Жанне комплимент. Прошляпил, Леша меня обскакал. Что это? Еще толком и не познакомились с девушкой, а я уже начинаю ее ревновать?
  Жанна рассмеялась.
  - Посмотрим. Вы же меня совершенно не знаете. Но, давайте, как у вас говорят - "на ты"?
  - Конечно, - Леша изобразил шутливый полупоклон.
  - Со всеми вами "на ты", - добавила Жанна, отчего в груди у меня слегка потеплело.
  Усталость и нервное напряжение давали себя знать. Сил любезничать и перешучиваться положительно не оставалось. Жанна скрылась в отведенной ей комнате, Артем, забрав подушку и одеяло, ушел на кухню. Постель неудержимо влекла и меня. Леша же, оставив кровать без внимания, включил ноутбук. Мне было не до того, чтобы уговаривать его последовать всеобщему примеру. Стянув куртку и брюки, я вырубился, стоило голове коснуться подушки.
  Проснулся я от жуткой тряски. Попытался яростно отмахнуться, но болтанка не прекращалась. Наконец, разлепив чугунные веки, я разглядел встревоженное лицо Алексея, склонившегося надо мной.
  - А, это ты... минутку, - я попытался повернуться на другой бок, но Леша снова затряс меня за плечо.
  - Он ушел!
  - Ммм... кто? - мозг не работал, так мне не хотелось выходить из сладкого забытья.
  - Артем. Да вставай же!
  Я спустил ноги на пол, с трудом удерживая положение, отдаленно сходное с вертикальным.
  - Ну, ушел и ушел. Вернется. Никуда не денется.
  - Вставай! Вставай! - не отставал Леша. - А случится с ним что?
  - Будет наука, - пробурчал я, нащупывая одежду. - Слушать, когда говорят...
  - Ты много слушал? - оборвал меня Леша. - Вот, сюда посмотри...
  - Что случилось? - в проеме двери застыла закутанная в одеяло Жанна. Видимо, шум, производимый нами, донесся сквозь стену.
  Кивком головы Леша подозвал ее ближе.
  - Смотрите сюда, - в руке он сжимал отпечатанную на принтере фотографию девушки.
  Я разглядывал снимок миловидной темноволосой женщины. Слегка полновата, но фигура удерживается в рамках приятной округлости. Выразительные глаза и широкий, смеющийся рот. Конкурс красоты она явно не выиграет, но и без поклонников не останется.
  - Это Ольга, - Леша потряс листком. - Ольга Стешнова. Считается без вести пропавшей, читай - погибшей, при пожаре в ЗАГСе полтора года назад. Снимок взят из архива. Данные совершенно точные.
  - И что? - под веки как будто насыпали песку, и я тер глаза, борясь с желанием рухнуть обратно в постель. - Артем говорил уже...
  - А теперь сюда смотри, - Леша снова оборвал мое мычание. - Это распечатка той самой газетной статьи, которую показывал нам Артем.
  Лешин палец упирался в фотографию девушек-победительниц как раз над той, что располагалась на снимке слева.
  - Ольга Лисичкина. Победительница в ежегодных Волоколамских студенческих соревнованиях в дисциплинах филология и языкознание.
  - Или я еще не проснулся... - высокая яркая блондинка с длинными кудрявыми волосами никаким образом не напоминала миловидную девушку с первого снимка.
  - Вот именно - "или". А ведь Артем без тени сомнения считал первую за вторую. А уж кто-кто, а он-то не мог ошибиться. Здесь явно что-то не так. Пока вы спали, я решил покопаться по базам, а когда увидел все это, захотел получить разъяснения. А Артема и след простыл. Балконная дверь открыта, спрыгнуть с первого этажа проблемы не составляет. Меч свой он, естественно, забрал.
  - Ну, хорошо, одна это девушка или разные, Артема-то мы все равно не найдем, раз сбежал, - очень уж мне не хотелось покидать уютную постель ради решения странных загадок. - Что, выйдем на улицу и покричим?
  - Я ему маячок в карман бросил, - Леша повернул ноутбук к нам экраном. Белая точка медленно перемещалась по карте. - Вчера еще. На всякий случай.
  Жанна, не говоря ни слова, ушла в свою комнату. К тому времени, как я зашнуровывал порядком надоевшие уже тяжелые ботинки, девушка вернулась к нам полностью одетой. Заперев дверь, мы вышли в темноту летней ночи.
  Леша быстро шагал на своих ходулях, время от времени сверяясь с картой в ноутбуке, Жанна тоже двигалась бодро. Я же, с трудом сдерживая зевки, еле поспевал за ними. Ну откуда в людях столько энергии?
  - Про нашего друга Лиса я тоже немного поискал, - попутно Леша выкладывал нам добытую информацию. - Настоящее имя - Андрей Лисичкин. Отсюда и прозвище - Лис. Человек деятельный. Начало биографии ничем не примечательно: родился, учился. Потом сидел. Вышел. Прилично куролесил в лихие девяностые в составе нескольких подмосковных банд, набирал авторитет. Новая отсидка и выход на свободу как бы осознавшим и исправившимся. Занялся бизнесом и за несколько лет хорошо поднялся. На сегодня криминала за ним нет. В общем, стандартная биография современного бизнесмена. Если бы мы не знали в нем дракона. А значит, все это может оказаться шитой белыми нитками чушью. Прения с Равилем не показатель, они вполне укладываются и в линию поведения авторитета и в линию дракона. Теперь Ольга. Ольга Лисичкина. Как и вся золотая молодежь далека от криминала. Способный лингвист. Школа с отличием, институт с отличием. Сейчас получает профильное образование заграницей в Оксфорде. Самое интересное, кстати, буквально на днях появилась информация, что она выходит замуж за какого-то английского лорда. Идут приготовления к богатой свадьбе, ну, как это сейчас принято у обеспеченных людей. Банкет во дворце, пресса, обложки журналов, все, как полагается.
  Ночная прохлада постепенно выдувала сонливость из головы. Я слушал, пытаясь не упустить важных сведений.
  - В общем, очень интересный момент получается, - Леша строил теории не останавливаясь, быстрая ходьба дыхание ему не сбивала. - Если верить Артему, Лис похитил Ольгу. Зачем? Ответа нет. Правда, можно попробовать пристыковать письма, украденные у него. Лис полюбил Ольгу. Выкрал ее за минуту до свадьбы с Артемом, страсть может толкнуть и не на такое. Но, как тогда объяснить предстоящую свадьбу Ольги в Англии? Опять тупик. И девушки... ведь это совершенно разные люди. Если Ольга Стешнова это не Ольга Лисичкина, как объяснить поведение Артема? Многовато загадок... многовато. Единственная мысль, которая приходит мне в голову, звучит дико. Но если это так... лучше бы нам поскорее найти его.
  Леша замедлил шаги и выругался.
  - Сигнал пропал. На Изнанку переместился, не иначе. Опять появился. Туда-сюда прыгает. Чтоб ему... компьютер завис. Но, он где-то здесь, нагнали почти.
  Мы с Жанной завертели головами.
  За время стремительной прогулки, мы вышли на узкую заасфальтированную улицу. Тротуар с разбитыми бордюрами почти сливался с мостовой. Двух и трехэтажные дома подступали к дороге темными громадами. Фонари, неспособные сорвать со стен полотнища ночи, выхватывали желтыми кругами фрагменты кирпичной кладки. В углах, вокруг деревьев и кустов сирени темнота казалась непроглядной и осязаемой на ощупь. Редкие звуки спящего квартала почти не нарушали звенящей тишины. Было немного жутко, неодолимо хотелось ощутить в ладони успокаивающую тяжесть оружия или, хотя бы, спрятаться с головой под одеяло.
  Мы медленно двигались вдоль домов, бросая настороженные взгляды по сторонам. Хаотичные перемещения Артема на Изнанку и обратно все еще оставляли надежду его обнаружить.
  В бесформенных пятнах блеклого света на стенах домов плясали тени. Огромные, призрачные тени многоруких гигантов. Я остановился, задрав голову. Мои спутники замерли рядом. Беззвучно, словно в китайском театре, колеблющиеся тени сходились и расходились, исполняя величественную пляску. На мгновение исчезая, и вновь появляясь, вздымая и опуская оружие, съеживаясь и вырастая, сталкиваясь и откатываясь вновь. Бесформенный танец божественных душ. Даже воздух, искажаясь, шел волнами вокруг этих призрачных черных фигур.
  Волнами?
  Оторвавшись от магии театра теней, я вгляделся в темноту под монументальными силуэтами. И тут же различил человеческие фигуры. Происходящее на земле оказалось не менее завораживающим, чем бесплотное представление. Артем, я узнал его по светлым волосам и рубашке, бился с, сердце екнуло от узнавания, Черноволосым - драконом, вожаком-мятежником на останкинской башне и пленником французов, избежавшим с моей помощью смерти на турнире контролеров.
  Ладони сами собой сжались в кулаки, и я невольно подался вперед. Но остановился, ощутив на плече крепкую хватку. Леша, удерживая меня и Жанну, зашипел:
  - Куда?! С голыми руками!
  Я попытался освободиться, Артему, несомненно, нужна была помощь, но Леша не выпускал. Наоборот, толкнул нас обоих за угол дома, призывая затаиться.
  - Поздно! Мы только помешаем!
  Впрочем, по лихорадочной дрожи, я ощутил, что он сам сдерживается лишь большим напряжением воли.
  Припав к шершавому кирпичу, я не мог оторвать взгляда от схватки. Зная примерный уровень Артема в фехтовании и то, что он проиграл бой рядовому дракону на автостанции, а также и то, что Линь с его уникальной техникой едва выстоял против Черноволосого в Останкино, я, стиснув зубы, ждал рокового конца. Но, непохоже было, что один из теперешних соперников хоть в чем-то уступает другому.
  Черноволосый провел серию быстрых размашистых ударов, часть из которых Артем ловко парировал, а от остальных уклонился. Уходя в клинч, Артем грамотно связал стремительную атаку, замедлив ее, а затем и вообще развернув в противоположную сторону. Теперь уже его широкий клинок выписывал сходящиеся в районе груди противника дуги, от которых приходилось уклоняться Черноволосому. Но, и его атака пропала втуне, разбившись о непреодолимый барьер парирующих ударов.
  Воздух дрогнул, разошедшись кругами, и Черноволосый исчез, буквально через долю секунды появившись за спиной у Артема. Мощный вертикальный удар, способный расколоть пополам бревно, Артем плавно отвел в сторону, пропустив все узконаправленную силу слева от себя, да еще добавив так, что Черноволосого неодолимо потянуло вслед за мечом. Широкий взмах, я уже ожидал увидеть, как рухнет перерубленное надвое тело, но Черноволосый, не препятствуя влекущей его инерции, мягко упал, перекатившись, пропуская лезвие над головой, и снова оказался на ногах лицом к противнику. Опять взметнулись эфемерные круги, пропуская на Изнанку теперь уже Артема. Черноволосый провалился следом. Секунды напряженного ожидания и противники появились снова, не переставая плести вокруг друг друга смертельные кружева.
  Стремительные взблески стали в неверном свете уличных фонарей, колышущиеся тени, прыжки и удары, выпады, уклонения. Завораживающая красота смертоносного поединка.
  Противники бились на пределе возможного. Любая неточность, чуть дальше отпущенное лезвие или, наоборот, чуть ближе поставленный блок, грозили фатальным исходом. Мне показалось, или Артем, превозмогая себя, еще больше усилил нажим?
  Возможно, я уже привык к темноте, но фигуры бойцов я различал очень четко. Тени отступили, сгустки ночной темноты подались вспять, разбегаясь по щелям, укрываясь за сонными окнами и среди древесной листвы. Словно откуда-то стало светлее.
  Я сморгнул, провел рукавом по слезящимся от напряжения глазам. Нет, мне не показалось - за широким, изукрашенным, лезвием Артемова меча тянулся яркий след. Как будто по клинку стекало горящее масло. И с каждым взмахом огонь становился сильнее. В его отблесках уже можно было рассмотреть напряженные, покрытые каплями пота, бледные лица противников, плотно сжатые в злом запале губы, жестко прищуренные глаза. Что еще за новое наваждение?
  Черноволосый защищался. С момента появления загадочного огня, он не сделал ни одного выпада, не нанес ни одного атакующего удара. Уйдя в глухую защиту, он медленно отступал, забирая в сторону. Артем надвигался. Шлейф огня, тянущийся за его оружием, окутывал его словно куполом. Каждый раз, когда пылающее лезвие встречалось с мечом противника, вокруг разлетались яркие брызги. Черноволосый отходил. То ли выжидая, то ли колеблясь.
  Совершив почти полный круг отступая, Черноволосый, приняв, наконец, решение, резко отпрыгнул, отбрасывая меч. В разбегающихся воздушных кругах на мгновенье проглянула черная шкура дракона, скрываясь на Изнанке.
  Развитие событий смещалось в иную плоскость, и я совершил переход следом. Леша с Жанной за мной.
  Дракон, завершив трансформацию, высился каменной глыбой посреди дороги. Раскинутые в полуразмахе крылья срывали ветки с деревьев по обеим сторонам. Ставший почти невидимым, благодаря угольной шкуре, дракон, тем не менее, ясно обозначал свое присутствие сконцентрированной мощью.
  Возможно, мое сознание переигрывало, но я словно наяву видел, как перекатываются под жесткой кожей стальные шары мускулатуры, как напрягаются задние лапы, поднимая вверх огромное тело, как изгибается длинная шея и раскрывается пасть. Поток огня понесся к замершей напротив дракона человеческой фигурке. Мгновенно стало светло.
  Тело конвульсивно согнулось, словно поток пламени готов был охватить не Артема, а меня самого. Ногти впились в ладони, голова вжалась в плечи. Но то, что я увидел из-под прищуренных предательской слабостью век, заставило широко распахнуть смеженные глаза.
  Артем не заботился о защите. Он не имел прошитой асбестом одежды, не мог он прикрыться и отсутствующей металлической крышкой щита. Казалось, через секунду от человека останется лишь горстка невесомого пепла, но...
  Артем взмахнул мечом навстречу огненной лавине. Этого не могло быть в действительности, но его меч рубил огненные струи, словно стебли сухой травы, рассекая их, разрубая, отбрасывая. Огненный поток, способный испепелить все на своем пути, разбился о холодную сталь, разлетелся безобидным угольками. Там, где должно было вспыхнуть море огня, земли коснулись лишь затухающие проблески искр.
  Темнота спешно отвоевывала утраченное пространство, скрывая дракона, подавшего вспять.
  Шанса на повторную атаку дракону Артем не предоставил. С места, сорвавшись на бег, сделав всего пару шагов, он легко оттолкнулся и взмыл в воздух. Сильнейший на планете атлет не смог бы исполнить подобный прыжок, но я уже перестал удивляться, а только фиксировал новые странности.
  Лезвие огненного меча Артема прочертило в ночном небе яркую дугу и схлопнулось, на долю секунды осветив драконью голову, в которую вошло целиком. Рукоятка остановилась точно между высокими складками кожи над драконьими глазами, а кончик лезвия моргнул язычком сразу под нижней челюстью. С неимоверной грацией, какая приходит лишь в последний миг, шея дракона изогнулась. Когтистые лапы перестали держать землю, заваливая тело в сторону. Мне показалось, земля дрогнула, когда дракон распростерся на асфальте.
  А Артем, как ни в чем не бывало, уже шагал к нам, словно зная, что мы все время наблюдали за ним, вкладывая в невесть откуда взявшиеся заспинные ножны свой необычный клинок, погасший вместе с угасшей жизнью дракона.
  - Ты был не прав, - Артем в упор глядел на Лешу. - Я разгадал тайну этого мира. Это мир великих сил. И великого могущества. Надо лишь просто взять его. Открыть себя ему. Отдаться. И тогда, он поделится с тобой своей силой. А энергия мысли здесь не причем. Смотри.
  Он ухватил Алексея за руку, потянув на себя. Я инстинктивно вцепился в Лешин рукав в другой стороны, Жанна пришла мне на помощь, удерживая Алексея. Но ничего ужасного не последовало. Вокруг разбежались привычные воздушные круги. По пустой улице прошелестела машина, мигнув красными огоньками габаритов. Где-то на дереве закричала ворона. Снова воздушные круги и мы вернулись в тишину Изнанки, где Артем выпустил нас из захвата.
  - Ты говорил, что нельзя перенести сюда человека против его воли. Теперь ты убедился, что был неправ?
  Леша отпрянул от Артема, как ужаленный.
  - Иллюзионист! - выдохнул он.
  Артем пожал плечами.
  - Я не понимаю тебя. Я просто обрел силу. Теперь я смогу выполнить все, что задумал. Я знаю, где она. Я пойду туда, я освобожу ее. Любовь - награда чистому сердцу. И мы снова будем вместе!
  Я ошарашено смотрел в удаляющуюся спину Артему.
  - Не надо идти за мной, - донеслось из темноты. - Прощайте!
  Сгустки ночи поглотили канувшую в темноту фигуру.
  
  
  5
  
  Оказывается, можно вконец обессилить, не только участвуя в схватке, но и просто наблюдая за ней. Покинув Изнанку самостоятельно, я опустился на невысокую погнутую оградку. Ноги не держали. Леша примостился рядом, вытянув длинные ноги вперед и уперев ладони в колени, дугой изогнув спину, не сводя взгляда с носков своих ботинок.
  - Ты назвал его фокусником? Почему? - спросила Жанна, устроившись дальше на ограде.
  - Не фокусником. Иллюзионистом.
  - Что это значит?
  Меня этот вопрос интересовал не меньше. Леша явно знал что-то такое, о чем мы с Жанной не имели ни малейшего представления.
  - Я говорил о том, что у меня есть дикие подозрения. Похоже, они оправдались. Все слишком уж неестественно завязано. Подумайте сами, какая была вероятность того, что по любой причине кому-то из наших понадобится с турнира отправиться сюда? Какова вероятность обострения конфликта Лиса с Равилем именно сейчас? Вероятность нападения на дом Равиля? А ведь именно это дало Артему шанс устроить ловушку на автостанции. И наше там присутствие, спасшее его от верной смерти? Какова вообще вероятность, если верить рассказу Артема, пересечься с кем-то на изнанке? С контролером, а не с драконом. И девушки эти, совершенно разные и вместе с тем она одна и та же...
  - Вероятность не велика, - согласилась Жанна. - Но, все это уже произошло.
  - Точно. И центр притяжения всего - Артем. Он - иллюзионист!
  Леша замолчал, вновь уставившись на носки собственных ботинок.
  - Ты толком рассказать можешь? - не выдержал я повисшего молчания.
  Леша вздохнул.
  - Все равно, мы ничего изменить не в состоянии...
  Пауза, еще один глубокий вздох, и Леша стал объяснять:
  - Способности контролера позволяют отсекать некую иллюзорную составляющую окружающего нас мира. Перемещаясь на Изнанку, мы видим лишь базовую составляющую пространства. Именно поэтому на Изнанке не действуют многие физические, химические и прочие законы, определяющиеся представлением людей об окружающем мире. Грубо говоря, если бы все люди верили в то, что земля плоская и покоится на трех китах, любой из них имел бы реальную возможность спрыгнуть с края мира, но контролеры, переместившись на Изнанку, свободно совершали бы кругосветные путешествия, отбросив влияние остального человечества. Все это, чуть в меньших масштабах, мы видим каждый день. Но, как и у любой палки существует другой конец, способности манипулировать пространственными представлениями могут развиваться в обоих направлениях. Человек с подобными способностями, антиконтролер, не отсекает чужие представления, а наоборот добавляет к ним свои собственные. Таких людей называют иллюзионистами.
  - Как это, добавляют свои собственные? - не понял я.
  - Есть, например, очень везучие люди. Думаю, ты хоть раз сталкивался с такими. Им все удается, все, за что они не берутся. Везде ждет успех, хотя они не прикладывают никаких особенных усилий. Такой счастливчик может зайти в казино с единственным рублем в кармане, поставить на цифру тринадцать и запросто сорвать банк. Окружающие подивятся невероятной везучести, порадуются вместе с ним или позавидуют, но никто обычно и не представляет, что зайди он не в это казино, а в другое, или вообще отдай он свой рубль прохожему, удача все равно не минует его. Этот феномен, конечно, пытаются изучать, громоздят горы теорий, разрабатывают новые направления в математической статистике и теории вероятностей, но никто из исследователей не понимает, что свою удачу такой человек создает сам.
  - Сам? Но это невозможно.
  - Возможно. Как я уже говорил, у всех людей ментальная энергия разной силы. Иллюзионисты - люди с невероятной силой. Обычно они сами не осознают своей мощи, воспринимая происходящее с ними, как нечто естественное. Однако их влияние от этого не становится меньше. Они живут в иной плоскости, если контролеры находятся под средним срезом человечества, иллюзионисты - стоят над.
  - Как может человек жить в сдвинутом мире и даже не замечать этого?
  - Сумасшедших видел? Каждый из них иллюзионист. Но их энергии хватает лишь на то, чтобы изменить мир в собственном восприятии. Все что происходит в их локальном пространстве, для них - естественно, окружающие же, не воспринимая привносимых изменений, относятся к ним соответственно. Тот же, кого действительно стоит называть иллюзионистом, обладает такой силой, что воплощает собственные представления не только для себя, но и для всех остальных.
  - Подожди, подожди, - я размышлял с минуту. - Тогда получается, что весь наш мир создан иллюзионистами? Иначе, как тогда понимать наличие Изнанки?
  - Молодец, - похвалил Леша. - Строго говоря, каждый человек - иллюзионист. С небольшим запасом собственной энергии. Для того чтобы какое-то его представление воплотилось в реальности, нужно произвести много работы по включению своего представления в сознание окружающих. Обычно это воплощается в виде научных исследований. Не случайно каждый последующий закон, открываемый учеными, базируется на ранее открытых.
  - Выходит, если я сумею доказать окружающим способность человека летать без помощи самолетов, все р-раз, и полетят?
  - Если ты - средний человек, ты сумеешь доказать хоть что-то, лишь опираясь на систему всеобщего представления. То есть, если твои теории о полетах не будут противоречить уже открытым законам. Сумеешь научно опровергнуть закон всемирного тяготения, да, люди переселятся в гнезда. Иллюзионист - другое дело. Его энергия настолько сильна, что он не нуждается в поддержке. Его мозг сметает любые преграды из представлений окружающих, ломает их, строя все по своим законам. Да Винчи, Никола Тесла - яркие примеры. Никто и по сей день не может повторить их достижения. Не догадываешься, почему? Есть и чертежи, и протоколы исследований. Да и наука уже на другой ступени эволюции находится. Они - яркие иллюзионисты. Просто их возможностей не хватило, чтобы встроить свои представления в общие. Чуть-чуть не хватило. То, где они шли напролом, все еще остается за гранью фантастики, теми же открытиями, которые обоснованы на доступном для восприятия уровне, мы пользуемся и сейчас.
  - Значит, наш Артем как раз из таких? Великих?
  - Похоже. Очень похоже. Видимо, личная трагедия как-то усилила его, произошел какой-то сдвиг. Его мозг, выпав из привычной плоскости бытия, принялся строить свою собственную. Естественно, на основе имеющегося, но изменяя все под себя. Его способность проходить на Изнанку, этот пылающий меч, неординарные фехтовальные и физические навыки... Он посчитал все это необходимостью и воплотил в реальность. Сам же Артем воспринимает все как должное. Будто бы ему открылись новые возможности Изнанки. По-другому и не может быть, иначе он просто свихнется. А так, воспринимая все, как норму, он продолжает действовать, накручивая себя, все дальше и дальше уходя, отдаляясь от всеобщих критериев.
  - И насколько же далеко он сможет уйти? Кидаться огненными шарами и двигать горы пальцем?
  Леша пожал плечами, покачивая головой.
  - Настолько, насколько хватит его сил. А, судя по тому, что он, не моргнув глазом, дважды переместил троих контролеров через барьер Изнанки, их у него еще очень и очень.
  - И что же мы будем делать? - спросила Жанна.
  - С ним? Ничего. Иллюзионист насколько удивителен, настолько же и опасен. Мы можем только оставить его в покое. Все, что он захочет сделать, он совершит без нас. К сведению, иллюзионистов убивают. Равно контролеры и драконы. Быстро, насколько это возможно, и безжалостно. Слишком уж это опасно. Но нам одним он, повторяю, не по зубам.
  - Предлагаешь пойти домой, досыпать? - насел я на Лешу. Напряжение понемногу отступало. Под влиянием услышанного крепло желание куда-то бежать и хоть что-то делать.
  Леша посмотрел на светлеющее небо. Ночь уходила, яркие искорки звезд таяли в набиравшей силу голубизне.
  - Нет. О, заработал.
  Откинув крышку ноутбука, он снова вывел на экран карту города. Похоже, отсутствие поблизости иллюзиониста-Артема благоприятно сказалось на функционировании техники.
  - Я предлагаю... если мы не можем следовать за ним, хотя бы посмотреть, где он был этой ночью. Перемещения маячка писались, - Леша открутил запись назад, на тот момент, когда белая точка маячка совместилась на карте с домом Гогика. Хмыкнул. - А ушел он незадолго до нас. Чуть-чуть раньше бы мне к нему заглянуть, может быть все пошло бы совершенно по-другому.
  - Но почему он вообще ушел?
  - Ты слышал, что я говорил? - Леша метнул сердитый взгляд в мою сторону. - Для него ничего логически не объясняется. Просто он так захотел. Захотел и ушел. Ясно тебе, наконец?
  Точка ползла по экрану. Сначала вдоль одной улицы, потом вдоль другой. Пересекла двор. На некоторое время замерла на перекрестке. Затем двинулась в обратную сторону. Артем кружил, искал, казалось, сам не зная чего.
  Леша ускорил воспроизведение. Хаотичные метания на некоторое время приостановились, точка замерла, наложившись на серый квадрат дома, затем снова поплыла, миновав несколько улиц, уже более уверенно к тому месту, где мы застали Артема за поединком с драконом.
  - Стоит посмотреть, - Леша поднялся, закрыв ноутбук.
  Жанна кивнула. Я с трудом оторвался от такой удобной ограды, простившись с мыслями о продолжительном отдыхе, перед очередным марш-броском в неизвестность.
  Недолгий подъем в гору, поворот, несколько сот метров дороги, и мы оказались перед калиткой на прилегающий к кирпичному дому участок. Эта часть города оказалась застроена небогатыми частными домами. Деревянные заборы окружали территории в шесть или двенадцать соток, одноэтажные, реже двухэтажные дома поглядывали на нас белыми рамами окошек, стыдливо прикрываясь кронами яблонь и кустами сирени.
  Леша осторожно потянул дверь на себя. Держась настороже, постоянно оглядываясь, мы приблизились к дому. Потянув палец к кнопке звонка, Леша вдруг передумал и несильно толкнул окрашенную голубой облезлой краской дверь. К моему удивлению дверь поддалась и мы на цыпочках, друг за другом, проникли внутрь.
  Миновав малюсенький закуток, который, наверное, следовало именовать сенями, и, открыв еще одну незапертую дверь, мы очутились в длинной узкой комнате с диваном и телевизором. Все еще опасаясь нежданных встреч, я попытался сразу оценить обстановку. Направо от входа располагалась большая кухня, куда сразу же сместилась Жанна, проверяя наличие жизни, налево - комната, в которую с той же целью продвинулся Леша. Я все еще топтался на пороге, не зная за кем следовать, пока Жанна не появилась вновь, отрицательно покачав головой. Вместе с ней мы последовали за Лешей.
  Широкий диван у стены, шкаф с посудой, шкаф с книгами, большой стол, почти по центру. На столе мерцал слабым светом монитор компьютера, к которому Леша кинулся, словно ястреб. Мы с Жанной обследовали две оставшиеся маленькие комнаты-спальни. В одной из которых кровать была аккуратно застелена, в другой - смята так, словно на ней спали, не разбирая и не снимая одежды.
  Никого кроме нас в доме не оказалось.
  Осмотрев все, мы вернулись к Леше, который, прилипнув к монитору, что-то набирал, стирал и вновь набирал на клавиатуре, соединив чужой компьютер со своим ноутбуком. Его длинные пальцы танцевали на клавишах замысловатые ритмы. Чуть слышно ругаясь, Леша взламывал защиту, пытаясь добраться до содержимого компьютерной памяти.
  Однако, несмотря на Лешин несомненный талант, и через пять минут и через пятнадцать он продолжал буксовать на месте.
  Я устроился на краешке дивана, большую часть которого уже заняла Жанна, забравшись на подушки с ногами. Девушка устало откинулась на спинку, закрыв глаза. Беспорядочная круговерть последних событий не могла не подточить силы. Бессонная ночь бодрости также не добавляла. Я сам с трудом боролся с желанием смежить веки.
  Тишина и покой пустого дома убаюкивали, но я боялся оставить Лешу, в своей дуэли с техникой не замечающего ничего вокруг, одного. Борясь со сном, я вытащил из внутреннего кармана измятые листочки, которые так и не прочел до конца. Отыскал начало последнего третьего письма.
  
  Я часто смотрю на небо. Тону в его бездонной голубизне. Растворяюсь в сиянии солнца. Теку, словно дождевые тучи. Изменчивые облака затрагивают тонкие струны в моей душе.
  Небо непостоянно. Не так, как море. Вода меняется каждую секунду и никогда не останавливается. Перемены же в небе сходны с переменами в жизни. Иногда их нужно ждать, и они приходят, лаская взор обновленным узором. А иногда что-то меняется само по себе, оставляя лишь возможность взирать на результат. И когда я вижу такое, я отрываюсь от неба и обращаю взгляд внутрь себя, ища перемены.
  Что происходит со мной? Еще недавно я и представить не мог, что стану убийцей. Тем, кто повернет силу против своих.
  Мое сердце обливается кровью. Я чувствую раны. Нет, не те, от которых остаются заслуженные шрамы. Раны на сердце не заживают. Они меняются. Меняются, словно небо.
  Я с точностью до мгновенья помню тот миг. Миг, когда ты впервые столкнула меня с неизбежностью выбора. Я долго не мог решиться. Ходил вокруг да около. Мечтал, чтобы соперник дал повод. Пытался вызвать его на честный бой. Пустое!.
  Тогда и открылись первые раны. Со вкусом теплой крови на губах.
  Я чувствовал, как внутренний огонь пожирает меня. Если бы мое сердце могло утонуть, оно бы захлебнулось в потоке, излитом из разверзшихся ран. Но одно прикосновение твоей волшебной ладони обратило пылание боли в армагеддон страстей.
  И вот тогда изменилось небо.
  Под новым небом я стал сильнее. Могучее, чем мог мечтать. Я стал свободен. Спали оковы нелепых запретов. А каждую рану, хлещущую кровью из сердца, ты обращала в волшебный источник любви.
  Теперь я могу убивать. И убиваю спокойно, зная, что каждая истекающая кровью сердечная рана превратится твоими губами в родник неземных наслаждений. Я снова и снова прохожу через боль. Боль родственной утраты. Зная, что ты прикоснешься, и боль изменится. Изменится, словно небо, сменившись наслаждением. Таким желанным. Манящим.
  Ты изменила меня, Ольга. Зачем? Я не могу представить, зачем тебе нужны вершины власти, когда мы просто можем быть вместе. Нам не нужно золото. А власть - лишь средство. Наш век и так не долог, разве должны мы разменивать то время, которое можем провести рядом, на эфемерные стремления? Что власть тебе, богатство? Зачем же так сильно стремление к власти в тебе, Ольга? Власти в мире своем, а теперь и в моем?
  Ты уезжаешь все чаще. А я все ближе чувствую тот миг, когда вернусь обратно в постылость холодного мира. Мира без тебя. Зачем открыты мне новые силы, раз я не способен совершить единственного? Барьер различий непреодолим, и мне не совершить подмены, какой бы мощью я не владел. Придет время, и ты уйдешь. Уйдешь по новой неизведанной дороге. Я же останусь существовать. В пустом сером мире. Мире без тебя. Пока милосердное время не остановит течение дней.
  Наше время уходит, я чувствую это. С каждой секундой, с каждым мгновением, когда мы далеко друг от друга. Зачем тебе власть, положение, деньги? Для чего мне могущество, сила? Разве стоит разменивать сказочный миг любви на пустые, бессильные атрибуты?
  Я остаюсь в твоем доме с совершенно чужими людьми, но таково твое желание. Я исполняю. Я исполняю даже то, что передают мне от твоего имени.
  Я тоскую по тебе, и жду твоего возвращения.
  Вернись ко мне!
  Будь со мной!
  Ольга!
  Я люблю тебя!
  
  Я уронил последний листок на жесткий ворс дивана.
  Как непохожа и, вместе с тем, как удивительно похожа... нет, каким удивительным резонансом отзывались в моей душе эти переживания, излитые на бумагу. На какое-то мгновение мне почудилось, что рядом на диване лежит Ксанка. Красивая. Гордая. И такая же недоступная. Вот она. Казалось, протяни руку... Но, как же далеко...
  Жанна шевельнулась в полусне, и наваждение рассеялось, как дым. Я поймал себя на том, что неосознанно тянусь прикоснуться тыльной стороной ладони к ее щеке, смутился и отдернул руку. Леша, поглощенный компьютерными войнами, похоже, ничего не заметил.
  Я принялся неловко складывать разобранные листочки.
  - Есть! Вот оно! - Леша издал победный возглас.
  Жанна, как будто и не спала, пружинисто вскочила на ноги. Я поднялся следом, и все втроем мы склонились над экраном взломанного компьютера.
  - Это определенно компьютер дракона, - пояснил Леша для нас. - И, судя по некоторым признакам - его. Черного. Что ж, ему он больше не пригодится, а вот нам...
  Я еще раз обвел взглядом вполне обычную, ничем не выделяющуюся среди сотен виденных мной, комнату. Так значит, это его убежище. Именно здесь он укрылся после побега с турнира. Прятался, скрывался. Но именно этой ночью почему-то решился покинуть его, встретив, на свою беду, на пути Артема.
  Лешины пальцы метались по клавишам с быстротой атакующей змеи. На мониторе открывались какие-то файлы и тут же закрывались, пробегали строчки букв и цифр.
  - Ничего не понимаю, - пробормотал Леша сквозь зубы, не переставая потрошить компьютер. Одного взгляда, брошенного на его лицо, было достаточно, чтобы понять: ничего из того, что он рассчитывал обнаружить, найдено не оказалось.
  - Ничего. Ни счетов, ни паролей, никакой дельной информации. Пустышка. Но так не должно быть.
  Леша откинулся на спинку стула, пощипывая себя за нижнюю губу.
  - Хотя, - его спина снова напряглась. - Личная переписка. Так. Пять писем на отправку. Посмотрим, посмотрим...
  Пять файлов, одинаковых, как сиамские близнецы, раскрылись нашему взору. Лаконичные строчки повествовали о том, что совет в детском спортивном центре должен быть отменен по очень веской, жизненно-важной причине. И все. Ни изложения причины, ни объяснений. Лишь жесткое требование, едва не дотягивающее до приказа. Вместо подписи изображение стилизованного черного дракона. И пять электронных адресов, зарегистрированных на общедоступном сервисе, а значит, не имеющие возможности дать нам информацию даже об их настоящих владельцах.
  - Странно все это, - Леша бросил взгляд на часы. - Он написал эти письма совсем недавно. По времени получается, что буквально за несколько минут до выхода из дома. Но почему-то оставил их неотправленными. Что это? Послание, предусмотренное на случай того, что он не вернется? Кому? И к чему тогда пять экземпляров?
  Леша вновь откинулся на спинку, задумчиво глядя в монитор.
  Мне в моем знании компьютерного железа далеко до Леши, но на работе письма обычно задерживались с отправкой по причине сбоев в работе Интернета. Я протянул руку через Лешино плечо, ткнув курсором в значок подключения.
  - Гениально! - Леша отбросил мою руку с клавиатуры и щелкнул указателем, открывая страничку баланса. В графе "оплачено" стоял жирный ноль. - Все гениальное просто. Не имея возможности отправить сообщения, он пошел оплачивать Интернет. А по дороге наткнулся на иллюзиониста. Или тот наткнулся на него. Или... в общем, они встретились с известным результатом.
  - Но, что такого важного в этих отправках, что, наплевав на собственную безопасность, он рискнул покинуть убежище? Ночью? - спросила Жанна.
  Леша уже листал входящую корреспонденцию.
  - Вот!
  По мере того, как я пробегал глазами письмо, мое тело цепенело. Черноволосому, в письме его называли ренегатом, предлагалось объединиться с целью убийства пятерых драконов, которые должны собраться на совещание как раз в помещении детского спортивного центра. Причины не назывались, но за участие Черному предлагалось могущественное покровительство, либо же возможность безопасно покинуть страну. Похоже, после происшествия на останкинской башне, черноволосый, противопоставивший себя остальным драконам, оказался изгоем. Его преследовали все. И, если бы французские контролеры не перехватили его раньше, скорее всего его уничтожили бы свои же бывшие соратники. Дракон же, предложивший сделку, очевидно, обладал огромным могуществом и влиянием. На месте подписи красовалась стилизация красного дракона.
  Красный... я вспомнил алого монстра, играючи разметавшего контролеров на автобусной станции. И перед этим, растерзавшего другого дракона. Лис! Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы понять: Лис, увеличивая влияние, уничтожает конкурентов. И ради того, чтобы уничтожить противников одним махом, готов пойти даже на сделку с предателем. Впрочем, вспоминая автостанцию, я с какой-то горечью подумал, что Черноволосому все равно была уготована смерть. Не от руки Артема, так его прикончил бы самолично Лис. Скорее всего, сразу же после того, как они на пару разделались с остальными. Вспоминая только что прочитанное письмо, я был уверен в этом. Раз он пошел против своих, по собственной воле, или же исполняя желание любимой, он не остановится ни перед чем.
  - Может он и предатель, но своих не предал, - задумчиво протянул Леша. Очевидно, наши мысли шли сходным путем. - Вопрос в том, что делать нам? Не стоит ли отправить предупреждения адресатам?
  - Зачем? - удивилась Жанна. - Пусть уничтожают друг друга. Нам меньше работы.
  Со своего компьютера Леша вывел на экран карту города, а затем нажал на изображение спортивного центра. Краткая справка слева от фотографии. Леша ткнул пальцем в нее.
  - Это не Москва. Спортивный центр, построенный совсем недавно - одно из немногих мест общественного развлечения. Немногих! По сути - единственное. Каждый день его посещают несколько десятков детей. Не говоря уже о взрослых и обслуживающем персонале.
  Если в момент, когда я представил битву семи драконов, мое тело цепенело, теперь же его сковало льдом. Дети! И огненный смерч. Разумом я понимал, что это возможно, но с наложением одного на другое мой мозг не справлялся.
  Леша вытащил из кармана телефон.
  - Кому ты звонишь? - выдавил я.
  - Линю. Нужно узнать - что нам делать?
  - Ты знаешь, что нужно делать! - чуть не закричал я.
  - Успокойся, - Лешин голос был сух, как ветер пустыни. - Я понимаю стремления, которые сейчас бушуют в тебе, но нас всего трое. Мы простого дракона не завалим, не то, что этого.
  - Но мы должны... - я не слышал собственного голоса. Волны безотчетной паники поднимались откуда-то, захлестывая меня с головой. Знать о том, что может совершиться непоправимое и ничего не сделать...
  - Можно позвонить. Сказать, что в здании заложена бомба, - внесла предложение Жанна. - Мы часто так делаем, когда нужно расчистить место.
  - Да, только мы не знаем времени. Нигде ни малейшего намека не день и час этой проклятой встречи, - Леша мрачно поджал губы. - Она может состояться сегодня, завтра или через неделю. После звонка здание быстро обыщут, убедятся в ложности тревоги и снова откроют для посетителей.
  - Но если мы отправим эти письма? - Жанна продолжала высказывать очевидно бесплодные идеи.
  - И никаких гарантий. Откуда Лис узнал о встрече? Как он собирается напасть? Судя по действиям на автостанции, ничего лучше, чем прямая атака с воздуха для дракона такой мощи не найти. Противники, скорее всего, будут в человеческой форме. Неожиданный огненный удар даст ему огромное преимущество, и он не может этого не понимать и не использовать. Если он не узнает об отмене встречи, он атакует. Да и другие драконы, будучи предупрежденными, вполне могут решить не отменять встречу, а дать бой. В этом случае, я боюсь даже думать о числе возможных жертв.
  Мои кулаки с хрустом, испугавшим даже меня самого, сжались.
  - Мы должны убить его!
  - Ага, - кивнул Леша и твердо закончил, пряча в карман телефон: - Уже пытались. И хорошо, что кое-кто попал в больницу, а не на кладбище. Нет. Я решил. Мы не будем отправлять письма, и вмешиваться тоже не будем. Что будет, то будет. А нам это не по силам.
  - Позвони Линю! - выдавил я сквозь сведенное судорогой горло.
  - Успокойся. Я не буду звонить, это бесполезно.
  - Позвони!
  - Это бесполезно, Влад! Я больше чем уверен, за звонком последует приказ немедленно возвращаться в Москву.
  - А может, ты не хочешь звонить, потому, что знаешь, он скажет - действуйте?! - я не пытался сдержать клокотавших в груди чувств.
  Леша крепко сжал трубку, утонувшую в его широких ладонях. Мы так и стояли, лицом к лицу, прожигая друг друга взглядами. Я, согнувшись, изо всех сил стиснув кулаки, и он, прямой как башня и такой же неприступный.
  - Ты хоть понимаешь, что это верная гибель? - тихий шепот донесся до моих ушей.
  Я безразлично пожал плечами, не опуская взгляда.
  - Уже хорошо, - буркнул Леша, опуская голову. - Жанна, вам лучше...
  - Я иду с вами!
  - Поймите, Жанна, это не... - Леша снова перешел с ней "на вы".
  - Я же сказала, я иду с вами, - Жанна подняла руки, обняв нас за плечи. - Моя помощь не помешает.
  Я поднял свободную руку, коснувшись Лешиного плеча. Тот поднял свою, и несколько секунд мы стояли втроем в молчании, крепко обнявшись.
  - Время дорого, - Леша первым разорвал объятия. - Нужно идти.
  - Есть же еще и Артем, - вдруг вспомнил я. И тут же поймал себя на том, что эти надежды - отзвук пережитой паники и страха за собственную жизнь. - Он может добраться до Лиса раньше. А с его-то силами...
  - Ты знаешь, - оборвал меня Леша. - В дуэли Лис - Иллюзионист я буду желать победу Лису. Причины я уже объяснял. Идем.
  Уничтожив компьютер Черноволосого по настоянию Леши, для верности он не только стер всю информацию, но и хорошенько прошелся по системному блоку обломанной ножкой стула, мы оставили убежище мертвого дракона. Быть может, одинокий старый дом послужит еще кому-нибудь верой и правдой. Согреет в зимний вечер, укроет от дождя, соберет на закрытой веранде играющих детишек. Как знать, быть может, это время совсем не за горами? Сейчас же мы уходили не прощаясь.
  Путь через просыпающийся город к дому Гогика оказался недолог. Мы молча шагали, поглощая рассветные улицы, проходя вдоль пробуждающихся в легкой туманной дымке домов, пересекая по-утреннему тихие безлюдные скверы.
  Мне это самому казалось странным, но я не думал ни о чем. Не вспоминал прожитую жизнь и не прикидывал варианты грядущей схватки. Голова оставалась девственно пустой, сосредоточиться хоть на одной мысли стоило неимоверных усилий. Быть может, страх настолько завладел мной, что не оставил ничего иного? Но и на мысли о близкой смерти сосредоточиться не удавалось. Все расплывалось, тонуло, словно утренний туман заполнил внутренние полости тела. Только спазмами сжатой боли отдавались в груди быстрые шаги по мостовой.
  Сборы оказались еще быстрее. Леша на скорую руку нацарапал записку для Гогика. Жанна переоделась в защитный костюм, оставив открытой лишь голову. Повязку на лицо она оденет непосредственно перед боем. Два длинных меча в черных ножнах девушка несла в правой руке.
  Рюкзачок, в котором исчез ее красный сарафан, она с собой не захватила. И этот забытый рюкзак острее острого дал мне почувствовать, наконец, во что же мы добровольно ввязались. Внутри все сжалось в тугой ком, на глазах проступили нежданные слезы, к горлу подкатил предательский спазм. Прижавшись лбом к холодному зеркалу в прихожей, я сделал несколько глубоких вдохов. А может даже и хорошо, что в голове пустота. Нужно просто меньше думать и больше делать. Я оторвался от стекла и вслед за Жанной вышел во двор. Леша запер дверь и догнал нас у машины Равиля, все еще остающейся в нашем распоряжении.
  Выезжая со двора, Леша, к моему удивлению повернул в сторону, противоположную дому Лиса.
  - Нам нужно оружие, - не дожидаясь вопросов, пояснил он.
  - Где мы его возьмем? - полюбопытствовала Жанна.
  - Там, где мы его потеряли, - Леша вел машину знакомым маршрутом.
  - Разве там что-нибудь осталось? - когда Равилева "Ауди" остановилась, не доезжая одного поворота да автобусной станции, я понял, что имелось в виду.
  - Сейчас узнаем, - Леша выбрался из машины и теперь озирался по сторонам, ища удобное место для перехода на Изнанку. - Туда.
  Широкий ряд густых кустов вдоль небольшого оврага давал превосходное укрытие от случайного взгляда.
  Привычное усилие воли, знакомые круговые волны за спиной. Стоило шагнуть на Изнанку, как в нос ударил стойкий неприятный запах.
  - Что это? - прогнусил я, зажимая пальцами нос.
  - Дракон, - ответила мне Жанна, наматывая полоску материи вокруг лица. - Мертвый дракон.
  - А через пару дней будет еще хуже, - добавил Леша.
  - Но мы же не чувствовали запаха разложения, пока шли сюда.
  - Дракон, даже мертвый, в представление людей так или иначе находящихся поблизости не укладывается, - буркнул на ходу Леша, поднимаясь по склону овражка по направлению к станции. - Поэтому и тело, и запах удерживаются на Изнанке. Ты бы очень удивился, если бы в один прекрасный день, когда драконы стали бы обыденным явлением в нашем мире, увидел, как много побелевших драконьих костей проступит словно бы из ниоткуда.
  Вскарабкавшись следом и перебежав дорогу, я, с замиранием сердца, ступил на обугленную землю. Огромная туша, издавая непереносимое зловоние, высилась неподалеку. Я с содроганием взглянул на разрушенный корпус станции, куски кирпича и бетона, изрытую, пропитанную черной кровью землю.
  Леша же осматривался по-деловому. Его первой добычей оказались два прямоугольных щита, которые он подобрал среди обломков, выбрав среди брошенных относительно не помятые. У одного из щитов оказались слегка погнуты края, но в сравнении с искореженными собратьями он выглядел весьма прилично.
  - Но почему оружие осталось здесь? Оно-то в людские представления вполне укладывается.
  - Оно проявится, когда мы забудем о нем. Или все уедем достаточно далеко. Пока нашей фоновой энергии удержания хватает, чтобы контролировать предметы, свидетелями перемещения на Изнанку которых мы были.
  Леша раскопал из-под груды мусора защитный шлем. Зло цыкнул зубом. Шлем удалось найти только один. После секундного размышления перекинул шлем мне. Я повертел его в руках и отпасовал обратно, буркнув:
  - Тебе не наглотаться дыма важнее.
  Спорить Леша не стал. Со шлемом под мышкой он продолжал раскопки, пока не отыскал три пистолета для нас троих и два коротких меча, для себя и для меня. В туже секунду, непроизвольно издав восторженный вскрик, я поднял с земли арбалет, при помощи которого пытался отвлечь атаку красного дракона на себя. Ложе треснуло у плечевого упора, но боевые качества арбалет сохранил.
  - Возьми, не помешает, - Леша пожал плечами.
  Зарядов мне удалось отыскать всего четыре. Два с широкими наконечниками и два с прямыми. И то - хлеб.
  - Вроде все, - резюмировал Леша. Остальное оружие, видимо, было вынесено владельцами из боя, или же вконец испорчено, вроде искореженного автомата, валяющегося у меня под ногами.
  Обратный переход. Продравшись через кусты, мы, нагруженные железом, вернулись к машине.
  - Жанна... я все время думал об этом, - неуверенно начал Леша. - Вы... то есть ты...
  - Кажется я ясно сказала, что не оставлю вас, - возмутилась девушка.
  - Я не о том, - Леша покачал головой. - Я все думал о том, что нам предстоит. По-моему, только у вас... у тебя есть шанс завершить это дело. Мы с Владом можем сыграть лишь отвлекающую роль. Пока мы тут ходили, я все пытался составить хоть какой-нибудь план, дающий хотя бы минимальные шансы на успех.
  - Так вот, - мы не перебивали, и Леша продолжил после паузы. - Через Изнанку мы должны проникнуть в его дом. Когда мы его найдем, надеюсь, он будет в человеческой форме. Мы с Владом попытаемся отвлечь его, завести разговор. О чем угодно. Хоть о погоде. Я думаю, мы должны расположиться так: я встану посередине, Влад слева, Жанна - справа. Когда я подам сигнал, оттопырю указательный палец на левой руке, мы начнем стрелять. Я стреляю первый. Влад, ты считаешь "раз" и начинаешь стрелять сам. Вероятность того, что кому-нибудь из нас повезет минимальна. Все это нужно лишь для того, чтобы оружие Лиса или его охраны, а они, безусловно, будут стрелять в ответ, было направлено и двигалось в противоположную от тебя, Жанна, сторону. С момента моего сигнала ты считаешь "раз-два" и открываешь огонь. Стреляй в середину груди, особо не целься, постарайся, как можно больше раз нажать на курок. Это, мне кажется, наш единственный шанс. Не уцелеть, но добиться хоть какого-то результата. Даже если мы не убьем дракона, достаточно серьезная рана помешает ему совершить нападение на детский центр в ближайшее время.
  - Почему не достать, хоть через Гогика, снайперскую винтовку и не застрелить Лиса с безопасного расстояния? - меня корежило при одной только мысли сойтись с драконом вплотную.
  - На поиск винтовки потребуется время, которого у нас нет. Черный ведь не случайно выбрался из своей норы. Раз он не мог ждать, значит, встреча вот-вот состоится. Это, во-первых. Во-вторых, среди нас нет специалистов-снайперов. Это только в голливудских фильмах президентов убивают с одной пули. Для любого из нас же, такой выстрел будет сравним с игрой в рулетку.
  - А если он успеет трансформироваться?
  - Схема остается в принципе такой же. Мы с Владом отвлекаем, тебе, Жанна, придется применить что-то из вашей великолепной техники, показанной на турнире. Один удар. Нечто подобное тому, что продемонстрировал Артем. Череп, конечно, тебе не пробить. Целься в глаз, в горло, боковые изгибы шеи. Бить в тело бесполезно, меч не гарпун. Жанна, что тебе будет нужно? Для ускорения реакции используется наркотик? В срочном порядке можно просить о помощи Гогика.
  - Мне нужно немного подготовиться. Мы не используем наркотиков, на Изнанке действия седативных препаратов непредсказуемо и всегда разное. Мое состояние - нечто вроде транса, медитации. Мне сложно объяснить на словах, но я войду в состояние боя, если вы дадите мне несколько спокойных минут. Есть и обратная сторона: состояние боя нельзя держать долго. Чем дольше оно для меня продлится, тем менее эффективным будет результат.
  - Понятно, за все хорошее нужно платить, - нахмурился Леша. - Признаться, я рассчитывал не на это. Но, что есть, то есть. Предсказать, что произойдет после того, как мы войдем в его дом, невозможно. Думаю, тебе лучше начинать подготовку, пока мы едем.
  Леша скользнул за баранку автомобиля. Я потерянно сел рядом, Жанна устроилась сзади. Роль отвлекающего куска мяса не вызывала восторга, но я понимал, Леша предложил самый рациональный план из всех возможных. Наверное, заметив мое состояние, Леша боднул меня кулаком в плечо.
  - Если мы сделаем это, о нас сложат легенды.
  - Никогда не была против широкой известности, - с усмешкой ответила Жанна.
  - Всю жизнь мечтал, - буркнул я.
  Леша завел машину.
  Что я передумал, за те несколько минут, растянувшихся в вечность, пока машина везла нас через город к дому Лиса? Я чувствовал себя заключенным, приговоренным к расправе, для которого отклонены все акты помилования. Тогда меня начинало неудержимо трясти. А в следующую секунду мне виделись обгорелые трупы небольшого роста среди развалин стекла и бетона, свидетельства моей неудачи. И тогда меня начинало трясти еще сильнее.
  Я, ни минуты не колеблясь, неподвижно сидел в машине, хотя, я был на сто процентов уверен, стоило мне закричать, рвануть руль на себя, как все бы благополучно завершилось. Для нас. И Леша, и Жанна остановились бы, поддержали меня, или, как минимум, отпустили бы свободно на все четыре стороны. Я был волен уйти, и неволен. Я знал, что-то внутри меня сломается, стоит мне лишь раскрыть рот, заикнувшись об отмене. Сломается навсегда. И захочу ли я тогда воспользоваться тем, что не смог решиться потерять?
  Эта поездка была сравнима с походом к зубному врачу. Та же внутренняя боль, то же избавление в конце. Ну, так или иначе, но избавление. Оставалось лишь приложить ладонь к щеке и терпеть. Терпеть до самого конца, не позволяя дрожи пробиться наружу при виде приготовленных щипцов стоматолога.
  В одном я был точно уверен. Я - не герой. Не может настоящий герой вот так, ухватив колени руками, постыдно сдерживать дрожь. Я самый простой человек. И даже не контролер. Я не машина, готовая на убийство и рассматривающая собственную смерть лишь как инструмент достижения цели. Я - человек. Каких миллионы. Самый обычный. Трясущийся лист на ветру.
  Но выбор я сделал. И сделав, не был намерен отступать. Потому как, отступив, я перестал бы быть человеком, превратившись в... кого? Представления не имею, но эти, пусть пафосные, мысли, белыми птицами кружащиеся у меня в голове, не давали мне соскользнуть в ту плоскость, за гранью которой как раз и находится разделение между человеком и не... тем, кем я быть не хотел. Даже ценою собственной жизни.
  Леша остановил машину на том же самом месте, что и в первый раз.
  На ватных ногах я вылез из кабины, пребольно ударившись об острый угол двери. Мне не удалось убедить себя ни в чем? Ну и пусть. До слез в глазах прикусив кончик языка, я принялся вытаскивать из багажника неудобные корыта щитов.
  Стук дверей и толчки вывели Жанну из состояния транса. Мягким переливающимся движением она выбралась из салона. Мгновенье назад она все еще была там, а вот уже стоит возле меня. Я с трудом узнал ее бледное лицо, настолько резко проступила на нем тонкая сетка сосудов. Глаза запали, зато зрачки расширились, заполняя пронзительной голубизной все пространство. Словно несравненные сапфиры, сияющие в короне из черного золота. Стремительным движением Жанна накрутила на голову защитную маску.
  Натянули на головы маски и мы. Забросив щиты за спину, специальная лямка на плече позволяла удобно удерживать их в таком положении, мы двинулись к забору.
  Повторять акробатические трюки, лазая по деревьям в тяжелом обмундировании, мы не стали. Хороший удар плечом и две доски вылетели, открыв проем, в который вполне можно протиснуться. Несколько секунд ожидания, вроде все тихо. То ли нам так повезло, то ли звук удара не донесся до ушей охраны из этого глухого уголка двора. Расстояние до дома мы, на всякий случай, покрыли по Изнанке. Жанна непрерывно озиралась, оценивая новую обстановку, я же находился в стойком ощущении дежавю, узнавая все в мельчайших подробностях. Леша шел напролом, не оглядываясь.
  Стена дома, дверь, в прошлый раз мы влезли в открытое окно рядом, подъем по лестнице, выход с Изнанки. И тишина, как и в первый раз. Толчок двери, легкий скрип, знакомый кабинет. Драконы вдоль стен, драконы на потолке. Всюду драконы.
  Лис вместе с креслом повернулся в нашу сторону.
  - Московские крыски вернулись, - протянул он, словно совершенно не удивившись. - Ну, проходите, проходите.
  Леша посторонился, пропуская вперед Жанну. Я вошел последним. Как и было распланировано, Жанна оказалась ближе всего к столу, за которым сидел Лис. Я снова оказался рядом с книжными полками, Леша стоял между нами, практически посередине комнаты.
  Тяжелое железо теперь уже не нужного щита ощутимо оттягивало плечо. Но сбрасывать лишний вес я не был намерен - щит прикрывал правую руку с зажатым в ней пистолетом, изготовленным для стрельбы. Я ждал сигнала.
  - Да еще при полном параде, - продолжал цедить Лис. - Ну, с чем пожаловали?
  Поддерживать разговор, как и в прошлый раз, предстояло Леше. Несколько минут разговора, чтобы рассеять внимание, а затем сигнал.
  - Мы знаем все, - Лешин голос звучал глухо от сдерживаемого напряжения.
  - Все? - изумился Лис. - Да вы знаете, на кого наехали? Вы даже не представляете, с кем имеете дело. Я могу уничтожить вас вот так! - Лис щелкнул пальцами. - Здесь и прямо сейчас.
  Снова скрипнула дверь. Как будто все повторялось - на пороге застыл тот же самый плечистый светловолосый охранник. И пистолет-пулемет был все тот же.
  Я оказался к нему ближе всех и единственное, что мне оставалось, это сделать полшага назад, перекрывая тем самым своим телом линию огня между охранником и Лешей с Жанной.
  Леша при появлении охранника и бровью не повел.
  - Мы знаем все, - повторил он. - Все, что ты задумал. Все о сходке в спортивном центре. И то, что ты замыслил уничтожить конкурентов разом. У тебя ничего не выйдет.
  - Это почему? - темные глаза Лиса зло сощурились.
  - Они предупреждены, - Леша сблефовал, ведь мы так и не отправили письма с компьютера Черного. - Ничего не выйдет.
  Лис подскочил на кресле, обогнул стол, стремительно приблизившись к Леше на расстояние шага.
  - Ребятки, - выдохнул он. По заострившемуся лицу было видно, какое впечатление произвели на него Лешины слова. - Даже если все пятеро заявятся прямо сюда, я уничтожу всех. Малой кровью... большой кровью... плевать. Они подослали вас, да... Вы совершили большую ошибку, явившись сюда. В прошлый раз вам невероятно повезло и вы ушли. На этот раз я уничтожу вас. А потом и их. Всех!
  - У тебя ничего не выйдет, - бросил в ответ Леша.
  - Ты так думаешь? - под яростным оскалом Лиса наглядно проступила его драконья сущность. - И почему же?
  Лис стоял почти вплотную к Леше, начинать стрельбу тому было не очень удобно. С единственной целью, отвлечь внимание на себя я бухнул:
  - Потому, что она не любит тебя!
  Лис медленно повернулся ко мне.
  - Кто не любит?
  - Ольга. Лисичкина. Она не любит тебя!
  Похоже, мне удалось. Лис не сводил с меня глаз.
  - Что ты знаешь об Ольге?
  - Все! - я медленно, не делая резких движений чтобы не спровоцировать охранника, левой рукой вытащил из кармана измятые письма. - Я прочитал их все. Я знаю, что она для тебя значит, но...
  - Ты ничего не знаешь! - прошипел Лис. - Ольга не может меня не любить. Потому что Ольга - моя дочь!
  Я ощутил резкий удар по руке. Охранник, бросившись ко мне, буквально с мясом выдрал из моей ладони тонкие листочки. Сжимая их в кулаке в нескольких сантиметрах от моего лица, он мелко тряс побелевшими костяшками.
  - Где? Где ты взял эти письма?! - в первый раз за все я услышал его голос. Сдавленный, надсадный, перехваченный спазмом.
  Момент для атаки мне показался идеальным, но Леша не подал сигнала, не открыл стрельбу сам. Жанна стояла неподвижно.
  Я чуть мотнул головой в сторону книжных полок.
  - Нашел в тайнике. В прошлый раз.
  Телохранитель медленно повернулся к Лису. Оторвав взгляд от кулака, я, наконец, смог увидеть его лицо. Побледневшее. Враз осунувшееся. Проступившие под глазами тени скорее приличествовали пролежавшему сто лет в могиле черепу, чем человеческому лицу. От одного взгляда на него меня охватила холодная дрожь.
  - Ты!
  Лис попятился.
  - Ты! - охранник сделал еще шаг вперед. - Ты скрыли их он нее! Она их не получила?! Ты! Ты украл их у нее?!
  Впрочем, Лис в панику не впал.
  - Мы поговорим потом! - прорычал он в ответ. - Я все тебе объясню. Сейчас у нас другая проблема.
  - Не может быть... не может... она... - обрывки слов с хрипом срывались с губ телохранителя.
  - Проблема та же, - вдруг подал голос Леша. Все разом обернулись к нему.
  Сделав шаг к столу, за которым сидел Лис, когда мы вошли, Леша крутанул монитор, обратив его лицевой стороной в комнату. На экране проглядывал заголовок лондонской газеты "Таймс", ниже шли строчки текста на английском языке. И фотография. Крупное фото высокой блондинки в свадебном наряде и приятного молодого человека в черном смокинге. В девушке я узнал победительницу соревнований филологов из газетной статьи.
  - Они поженились. Сегодня, - Леша словно метнул камень в сгустившуюся тишину.
  Я перевел взгляд на Лиса. Бледность его лица могла соперничать с белизной снега. Лис, не отрываясь, смотрел на своего охранника и медленно, по полшага, пятился. Отодвигался. Словно стремился скрыться, исчезнуть, раствориться в воздухе.
  Еще страшнее выглядел сам телохранитель. Под кожей лица проступили какие-то бугры. Глаза безостановочно вращались. Зубы, сведенные в диком оскале. Пальцы, судорожно мнущие бумажные листочки выхваченных у меня писем. Дыхание, со свистом вылетающее из горла.
  - Ты! - он вперил в Лиса взгляд безумца. Тут же перевел его на Лешу. - Ты! Этого не может быть...
  Все смотрели на него.
  - Этого не может быть! - последовавший за этим рев оглушил.
  Телохранитель подпрыгнул, изогнулся, взвился в воздух. Мелькнуло красное, и огромное, все увеличивающееся в размерах тело ударило в потолок. Все шарахнулись к стенам, прячась от обломков рухнувшей крыши. Раскинувшиеся вширь алые крылья смели изображавшие перевитых драконов декоративные балки, разметали деревянные перекрытия чердака, с легкостью переломанных спичек измяли кровельные опоры.
  Полыхнул огнь.
  В проделанное отверстием было видно, как в струях пламени и дыма, подобно выпущенной ракете, алое тело дракона взмывает в голубизну небес.
  Ужасающий рев постепенно стихал вдали.
  Я провел тыльной стороной ладони по глазам, смахивая пыль и проступившие слезы.
  - Это все вы! - истошно заверещал Лис. - Что вы наделали?! Этот дракон... он сумасшедший! Только моя дочь умела сдерживать его! А теперь - все! Он же уничтожит всех!
  - Значит, это был он. Значит, ты держал дракона на поводке, - в Лешином голосе слышался холод металла. - Управляя им при помощи своей дочери. Ты играл с огнем...
  - Все было хорошо, пока не явились вы, - взвыл Лис в ответ. - Все было прекрасно...
  - Для тебя-то - да. Ты устранял конкурентов, наращивал вес, убивая соперников. Пользуясь мощью дракона, исполняющего твои приказы ради дочери, ты подчинил или уничтожил всех. Причем тебе оказалось мало власти среди местных авторитетов. Когда ты приблизился к зоне влияния драконов, ты натравил его и на них, не считаясь с последствиями.
  - Да! Все было хорошо, пока...
  - Что с ним теперь будет?! - Леша ухватил Лиса за ворот. - Он полетит за ней?
  - Нет, - всхлипнул Лис. - Он не может. Он не может улететь далеко. Что-то поворачивается в его башке, когда он пытается.
  - Ну! - Леша сильно встряхнул Лиса.
  - Он вернется. Совсем сдвинутым. Он будет уничтожать все...
  Леша изо всех сил двинул безвольному Лису в челюсть. Подхватил с пола оброненный щит.
  - Вперед! Нужно догнать его.
  Не задавая вопросов, мы с Жанной бросились следом за ним. Прогремели по лестнице, выбили входную дверь. Охранника у ворот, с раскрытым ртом глазевшего в небо, Леша выключил, как и в первый раз, не размениваясь на нежности.
  Мотор "Ауди" взревел на повышенных оборотах. Следовать за дымным следом в небе было несложно. Леша гнал машину на пределе, дозволенном добротным немецким автопромом, срезая углы и не обращая внимания на препятствия.
  Вылетев за город и прогнав машину буквально несколько минут, мы увидели, как след оборвался. Со стороны это выглядело так, словно летящего дракона подбили из огромной пушки, оборвав величественный взлет. Завиваясь тугой спиралью, кольца рассеивающегося в небе дыма резко пошли к земле.
  Со свистом резины, повернувшись в заносе боком, машина замерла у края дороги. Выбравшись, мы посмотрели туда, где свивающаяся небесная змея дыма упиралась в раскинувшееся на земле море огня.
  Совсем недалеко от дороги, на расчищенной под коттеджную застройку вырубке бушевал пожар. Дракона не было видно, он, очевидно, сместился в плоскость Изнанки, где, быть может, не так остро ощущал охватившее его безумие. Пламя уже вплотную подбиралось к лесу. А там, чуть дальше, начинались первые городские застройки.
  Мы переглянулись.
  - В конце концов, мы предусматривали и этот вариант, - невесело усмехнулся Леша.
  Мы с Жанной промолчали. Не потому что ничего не хотели сказать. Просто не было надобности в сотый раз обсуждать очевидное.
  Леша натянул на голову защитный шлем, перекинул щит вперед и махнул рукой. Я последовал его примеру, взяв собственный щит наизготовку. На Изнанку мы вступили одновременно.
  В первую секунду я даже зажмурился. Дракон походил на слиток раскаленного металла, плавящийся в кузнечном горне. Стены огня удивительным образом подсвечивали его алую шкуру, отражались на ней словно в зеркале, обтекали дракона со всех сторон. Волна раскаленного воздуха полоснула меня по лицу, шерстяная маска, моя единственная защита, не могла ни погасить, ни ослабить жара из адской топки.
  Дракон ворочался в огне, словно пробудившийся от вековой спячки вулкан. Неистовый рев рвал уши, заставляя непроизвольно вжимать голову в плечи. Струи огня, выпускаемые клыкастой пастью, пока беспорядочно метались во всех направлениях, но было ясно, что истерзанный болью дракон, рано или поздно, повернет в сторону города.
  Леша что-то прокричал, вторя себе взмахами руки. Из-за оглушительного рева расслышать хоть что-нибудь не представлялось возможным, поэтому я просто двинулся вперед, следом за Лешей. Жанна, наше резервное и единственное оружие, прикрываемое нами до поры нанесения одного единственного фатального удара, держалась позади, пригибаясь, каждый раз, когда в нашу сторону стрелял очередной огненный язык.
  Леша снова что-то закричал. Я, до хруста костей сжимая в левой руке ручку щита, а в правой скользкую от пота рукоятку меча, шел следом. Подумал - не приготовить ли арбалет, но оставил эту затею. Не стоило привлекать внимания дракона, пока мы сокращали разделяющее нас расстояние.
  Может быть, у меня начались галлюцинации, или от страха немного подвинулся рассудок, но я шагал в ногу звучащей музыке. Мягкая переливчатая мелодия сопровождала нас в последний бой. Я не слышал собственного дыхания, того, что кричал Леша, звуков шагов Жанны позади. Но мягкую неземную музыку я воспринимал очень ясно. Мотнул головой. Еще раз, сильнее. Наваждение не отступало.
  Шаг - аккорд - шаг - аккорд.
  В таинственных звуках не слышалось веселья. Но и на похоронный марш мелодия не походила. Было в ней что-то такое... тоскливое... но, вместе с тем, светлое... какая-то затаенная, похороненная в самой глубине грусть. Музыка лилась не прерываясь, и я шагал, попадая в такт.
  Шаг - аккорд - шаг - аккорд.
  Я чуть не упал, налетев на резко остановившегося Лешу. Поднял глаза, проследил направление его взгляда.
  Мне показалось, или среди бушующих языков огня мелькнула человеческая фигурка? Я крепко зажмурил глаза, резко открыл. И словно спала пелена. Стены пламени расступились, разошлись в стороны театральным занавесом и я ясно, словно на расстоянии вытянутой руки, увидел Артема.
  Иллюзионист, как и прежде, не пользовался защитой. Свободная тонкая рубашка, мятые джинсы. Однако раскаленные языки, непрестанно лижущие ему ноги, откатывались назад, словно разбившиеся о камни волны. Диковинный меч свой, Артем нес за спиной. Пальцы же его рук мягко перебирали струны гитары. Музыка нарастала, подобно набату, и вновь стихала, словно трепетный шелест травы. Артем шагал по морю огня туда, где беспорядочно моталась шипастая драконья голова.
  Приблизившись, он вытянул руку, слегка коснувшись пышущих дымом ноздрей. Бесстрашно протягивая руку к пасти, способной с легкостью перекусить его пополам. Ладонь скользнула по подбородку, миновала клыки, слегка пробежала над закатившимися в припадке бельмами огромных глаз, скользнула вдоль гибкой шеи.
  Безмолвный шепот... наверное так, иначе нельзя назвать то, что мы услышали:
  - Я слышу твою боль... я вижу ее... чувствую... сердце разбито... холодный плен ледовых стен... я знаю все... она ушла... осталась только боль...
  Вокруг заметно потемнело. Бросив взгляд вверх, я поразился, как быстро в небе сгустились тучи. Как будто несущийся грозовой вал мгновенно накрыл небо. Слепящая голубизна застлалась серым бархатом надутых туч. Где-то над горизонтом засверкали молнии. Не хватало лишь грома.
  - Она не вернется... она останется там... навсегда... я понимаю... я чувствую... я знаю... я - это ты... ты - это я...
  Артем с размаху ударил по струнам и запел:
  
  Стоит гора среди лесов во тьме безбрежных лет,
  Холодный рок застывших скал в пыль памяти одет.
  Здесь птица песню не поет, олень не пробежит,
  Здесь город каменный во тьме у ног ее лежит.
  Во тьме лежит...
  
  Что-то внутри меня повернулось, вставая на место. Память снова, как тогда на турнире, словно лента кинопленки мгновенно отмоталась назад.
  ... Солнечный день. Двор моего родного дома. Облезлые деревянные скамейки. Детская песочница. Спешащие по своим делам люди. Парень с гитарой на жесткой скамье. - "А про драконов можно?" И мягкий перезвон волшебных струн...
  Я вспомнил, где встречал Артема раньше. В тот самый день, когда состоялось мое собственное знакомство с миром драконов.
  Наверное, я не был готов к такому повороту. Чувствуя, как сердце стремительно проваливается в пустоту, холодея от кончиков пальцев до корней волос, я изо всех сил вцепился в своих спутников, разворачивая, толкая их куда-то назад.
  - Бегите! - слова с бурлящим клекотом натужно вырывались из горла. - Сейчас! Случится! Ну же!
  Оглушительный раскат грома сотряс землю до основания. Порыв ледяного ветра ударил в спину, сбивая с ног. Не выпуская друзей из объятий, прокатившись вместе с ними по грязи, уткнувшись лицом в траву, я ждал неизбежного.
  Но шли секунды... я медленно поднял голову, поворачиваясь. Кряхтя и ругаясь сквозь зубы, Леша с Жанной осторожно поднимались с земли.
  Воздушная волна прибила, загасила почти весь огонь. А посреди обугленной поляны стояли две каменных статуи из черного гранита. Человек, обнимающий за шею дракона.
  Несколько нескончаемых минут мы неотрывно смотрели на них. Мне показалось, или от сапфировых глаз куда-то под повязку сбегали прозрачные струйки? Мне показалось, или кулак, которым Леша исступленно тер покрасневшие глаза, остался мокрым? Может быть, и показалось, сквозь слезы на глазах не очень хорошо видно, происходящее вокруг. Но что-то мне подсказывает, что - нет.
  Когда мы уже сидели в машине, я спросил:
  - Они появятся? В реальности? Их кто-нибудь когда-нибудь увидит?
  - Все может быть, - пожал плечами Леша. И вздохнул: - Хотел бы я, чтобы такое случилось.
  Жанна молча кивнула.
  Путь до города мы проделали в глубоком молчании. Каждый думал о своем. Но, когда Леша вывернул к подъезду на Новорижское шоссе, я, неожиданно для самого себя, тронул его за рукав.
  - Заедем к дому Лиса?
  - Зачем это? - удивился Леша. - Без поддержки дракона он - никто.
  - Я понимаю. Но нужно все же выяснить несколько моментов.
  - Каких?
  - Все, что произошло, слишком уж закономерно. Помнишь, ты сам говорил.
  - Помню. И еще я говорил, что действия иллюзиониста сплетают любую последовательность в закономерность.
  - Все верно. Но, если вдуматься, странные совпадения стали появляться чуть раньше, чем Артем обрел свои силы. Разговор с Лисом из-за дракона получился слишком короткий. Много времени мы не потеряем.
  Леша раздраженно мотнул головой, но машина все же свернула на улицу, ведущую к интересующему меня дому. Несколько долгих минут.
  - Приехали, - буркнул Леша, остановив машину у обочины. - Как пойдем? Через дверь или опять по забору?
  Но я его реплику уже не воспринял. Мой взгляд приковал к себе черный автомобиль "БМВ", припаркованный прямо напротив въезда на территорию дома.
  На сей раз, память отработала без сбоев. Но это было настолько невероятно... насколько же было невероятно появление иллюзиониста. Натянув на лицо основательно опаленную маску, я выбрался из нашей машины и прошагал к "БМВ". Сильно постучал в затонированное окно пассажирской двери.
  Стекло плавно опустилось. Я не издал удивленного вскрика лишь по причине того, что мой организм и так был пересыщен впечатлениями за последние часы. Угрюмо бросил:
  - Здравствуйте, Сергей Сергеевич.
  Жесткие серые глаза из-под кустистых бровей ощупали меня с ног до головы. Все та же лысая, как бильярдный шар, голова. Пышная щеточка рыжеватых усов. Блеск золотых коронок за тонкими губами.
  - Не волнуйтесь, - голос Си-Си был все так же ровен и сух. - Этот человек вам больше не помешает. Мы позаботимся о нем. Ваш Равиль, в отсутствие конкурента, очень быстро вернет прежний вес.
  Дверное стекло поползло вверх, закрываясь. Я обеими руками ухватился за край.
  - Меня интересует не Лис!
  Сергей Сергеевич смотрел на меня так, словно выворачивал на изнанку. Словно не существовало маски на моем лице, одежды, тела. Казалось, его пронзительный взгляд проникал прямо в душу.
  - Как я понимаю, - произнес он после недолгого молчания. - Именно с вами я разговаривал... что ж, я отвечу на ваш вопрос. Но прежде я должен получить ответ сам. Кто был тот человек, сбивший цепи с черного дракона на вашем турнире? Не пытайтесь солгать.
  Несколько секунд я молча выдерживал его взгляд.
  - Понятно, - произнес он. - Значит, это были вы. Спрашивайте.
  - Артем. Он ведь не сам стал таким...
  - Иллюзионисты - явление спонтанное... Впрочем, вы совершили поступок, достойный именоваться легендарным и, очевидно, представляете себе разницу между драконом погибшим и драконом убитым. Алый... куда только... в какие пропасти бездны способна низринуть даже величайшего из великих простая человеческая страсть...
  Сергей Сергеевич прервался, на секунду стиснув губы. Справившись с собой, он продолжил:
  - Когда Алый решился на первое убийство, он противопоставил себя всем. Ни один из драконов не мог соперничать с ним в силе, скорости, мощи. Готовилось крупное сражение, из тех, что оставляют глубокие шрамы, которое выжившие предпочитают не вспоминать. Артем возник для нас неожиданно. Равно как и для вас. Глупостью было бы не использовать его. Но сила не приходит просто так. Небольшое вторжение в личную жизнь, маленькая трагедия, и иллюзионист сделал первый шаг к обретению могущества. Он отринул мир, как он считал, предавший его. Обучить его, сведя с мастером, выдающим себя за борца с драконами, оказалось несложно.
  - А потом газетная вырезка, - продолжил я. - И он оказался здесь. Но как он поверил в подмену? Девушки-то разные.
  - К моменту получения статьи, иллюзионист уже не контролировал себя. Это могла быть любая жительница этого маленького городка. То, что Ольга Лисичкина подошла - совпадение. Впрочем, были и другие варианты.
  - Но Артем же чуть не проиграл первый же бой.
  Сергей Сергеевич неприятно усмехнулся.
  - Вы знаете, что такое стратегия? Это не поиск единственного пути, ведущего к цели, среди множества, как думают некоторые простаки. Помните шахматы? Стратегия - это создание обстоятельств, когда к нужному результату ведут все пути. Так или иначе.
  - Помню, - буркнул я.
  - Тогда вы поймете, что ваше присутствие в этом тихом городке также оказалось неслучайным. Не нужно на меня так смотреть. Предателей среди ваших нет. Но, подыскивая место для проведения турнира, ваши люди проявили небрежность. Самые низкие цены на упрятанный в лесном массиве отель. Впрочем, как вы понимаете, были и другие варианты. Так или иначе, но ваша команда все равно оказалась бы здесь. Прикрывая иллюзиониста до момента обретения истинного могущества.
  Я, холодея, смотрел в эти серые глаза. Оказывается, все было рассчитано, сыграно, словно по нотам, а мы, действуя сами по себе, оказалось, плясали под чужую дудку.
  - Вы не могли рассчитывать на мою помощь дракону, - выдавил я.
  - Я ждал заказа от французов на устройство, способное удержать дракона. Ваш так называемый подвиг - ничто, - жестко, с яростным придыханием, выпалил Си-Си. - Благодаря ему вы заслужили мою откровенность. Не более. Замок открыться бы в любом случае. С вашим участием или же без него.
  - Вы ждали...
  - Соображаете, - золото зубов блеснуло злой улыбкой. - Черный предал меня! Пытался убить. Что, между прочим, почти удалось. И, думаете, такой поступок я бы оставил безнаказанным? Французам было позволено захватить его лишь с одной целью: он должен был завершить преображение иллюзиониста. Чем и искупил свою вину.
  Из ворот дома Лиса выскользнул мужчина. Метнув быстрый взгляд в мою сторону, молча забрался в машину Си-Си с противоположной стороны. Через открытое окно я слышал, как он коротко бросил: - "Все". Покосившись на его руки, я был уверен, что заметил темные пятна. Водитель сразу же завел двигатель.
  - Сегодня пал один из величайших, - промолвил Сергей Сергеевич. - Можете радоваться. Но вашей заслуги тут нет!
  Я не мог решиться, язык словно прирос к гортани. Но, вновь удержав поднимающееся стекло, я все же нашел в себе силы спросить:
  - Раз уж я заслужил откровенность... как она? Ксанка?
  Лицо Сергея Сергеевича перекосила гримаса. Кисти рук плотнее впились в набалдашник всегдашней трости, покоящейся между его колен. Я очень хорошо помнил, с какой ловкостью он способен извлечь из нее смертоносный клинок, но стекла не отпустил.
  - Она отложила яйцо.
  "БМВ" тронулся, окатив меня выхлопными газами. А я так и остался стоять столбом. Не в первый уже раз сознание пасовало. Красавица Ксанка и яйцо. Яйцо и Ксанка. Я мог представить их по отдельности. Яйцо и Ксанку. Но не вместе.
  Под колесами скрипнул гравий - Леша подрулил прямо ко мне.
  - Похоже, что ты узнал, что хотел, - буркнул он. И, всмотревшись, философски добавил: - И зачем? Излишние знания - всегда к печали. Здесь мы все дела закончили. Заедем, совсем об этом забыл, за вещами Жанны к Гогику, и все. До Москвы.
  Может быть Леша и прав, лишние знания всегда к печали, но иногда полезно бывает узнать что-нибудь о себе. Провожая Жанну на самолет я, в который уже раз, себе удивляясь, спросил ее:
  - Может, останешься? Проведем немного времени вместе?
  Девушка тепло улыбнулась, сверкнув бирюзой сапфировых глаз.
  - Не в этот раз. Ты очень хороший человек, Влад. Все у тебя впереди.
  Провожая взглядом взлетающий самолет, я все еще ощущал на губах ее нежное прикосновение.
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"