За окном было темно и холодно. Ветер раскачивал верхушки деревьев, носился по полю и завывал.
От окна дуло. Старая, выщербленная чашка с засохшими чаинками на дне сиротливо стояла на подоконнике. Да, да, именно сиротливо, хотя она там была не одна. Слева от чашки стоял гордый и надменный фикус в большой и уютной кадке, а справа выстроился ряд молчаливых колючих кактусов, изредка перешептывающихся друг с другом. Еще дальше, в самом углу сидела кукла в некогда очень красивом, а теперь сильно выгоревшем платье. Куклу звали Кэт и она любила поболтать, но только о себе.
Таким образом выщербленная чашка была одна. Ей до боли грустно было слушать веселый перезвон посуды на кухне. Ах, как там тепло и уютно! Какие замечательные истории рассказывает старый самовар, как забавно передразниваются ложки. Там ее место. Но уже давно сын хозяйки поставил ее на подоконник и все о чашке забыли.
Иногда она вспоминала свою молодость. Обычно это происходило тогда, когда солнечные лучи грели старые натруженные бока чашки и зайчиками отражались от ее полуоблетевшей позолоты. Но чаще, особенно в такие ночи как эта, чашка только вздыхала и вспоминала замечательный душистый горячий чай.
Так было и на этот раз. Чашка настолько задумалась, что поздно заметила надвигающуюся опасность: на подоконник прыгнул кот. Видно раньше место, которое теперь занимала чашка было его излюбленным наблюдательным пунктом. Иначе никак не объяснить странное стремление кота отодвинуть чашку и улечься между фикусом и кактусами. И чашка с каждым разом все больше приближалась к краю.
Вот и сейчас мерзкий кот лениво потянулся, дернул хвостом и улегся, задев лапой чашку. Она вздрогнула, но...ничего не случилось. Только край оказался совсем близко. Кот принялся за умывание, блаженно мурлыкая, а чашка дрожала от страха. Да, конечно она знала, что ее ждет. Много раз за свою жизнь видела она печальные останки своих подруг. Их выбрасывали в мусорное ведро.
"Нет, лучше об этом не думать", - решила чашка. На ее счастье теплолюбивый кот вскоре почуял, что ветер проникает ему под шерстку и ретировался в поисках более комфортного места.
И тут вдруг сверху раздался чей-то скрипучий голос:
- Да-с, вам не позавидуешь, - сказал фикус, - того и гляди упадете.
Несмотря на мрачное пророчество, голос звучал сочувственно и, что больше всего поразила чашку, дружелюбно. А тут и кактусы вдруг проснулись и заговорили все сразу:
- Ай-я-яй! Очень жаль, если это случиться. Мы к вам привыкли, так привыкли.
Чашка и не подозревала, что соседи так добры к ней и она, конечно, прослезилась бы, если бы в ней была хоть одна капля воды.
- Какие же вы все хорошие, - сказала она, - я постараюсь не упасть.
- А мы в следующий раз, - пропищали кактусы, - уколем этого гнусного кота, чтоб он не прыгал больше на подоконник.
- А я, - подхватил фикус, - предупрежу вас заранее, мне сверху все видно.
Из окна по-прежнему дуло. Фикус заснул. Кактусы тоже угомонились. А чашка светилась от счастья и ей было тепло и уютно.