Будильник зазвонил в семь часов утра. Вставать не хотелось. Ванда повернулась на бок, пролежала еще несколько минут с закрытыми глазами, затем усилием воли заставила себя подняться с постели и направилась в другую комнату будить дочь.
- Просыпайся Элен,- ласково сказала мать, и нежно погладила дочку по голове, - вставай, а то опять опоздаешь в школу. Ты меня слышишь? Ну, давай миленькая, будь умницей, вставай, я тебя сегодня подвезу.
Мать поцеловала зашевелившуюся в постели дочку и вышла из комнаты. Минут через сорок они уже сидели в машине, а еще через пятнадцать минут Элен выходила из машины возле школы.
- Мама, ты поздно вернешься сегодня? - спросила дочь, - пожалуйста, приезжай пораньше, мне скучно одной.
- Хорошо, я постараюсь, но все равно, ты меня не жди, в пятницу всегда много дел. Зато завтра мы с тобой поедем в парк.
Ванда помахала рукой дочке, нажала на газ и уехала домой.
Побыв дома до трех часов дня, она плотно поела, вышла на улицу, села в машину и поехала в центр.
Поставив машину на стоянку, Ванда пошла пешком. Дойдя до улицы Сан Катрин, она повернула направо и вышла к перекрестку на бульвар Сан Лоран. На ней была очень короткая темная юбка, приталенная джинсовая куртка, туфли на высоком каблуке. Светлые волосы были расчесаны на пробор и свисали до плеч, губы ярко накрашены, лицо припудрено, глаза подведены черным карандашом. В левой руке она держала небольшую дамскую сумочку. Ванда прислонилась к стене дома, согнув левую ногу в колене. Прохожие не обращали на нее особого внимания. Так она простояла минут десять, потом несколько раз медленно прошлась вдоль здания кафе и вернулась на угол.
Из маленького туристического отеля, расположенного рядом с секс шопом, вышла женщина легкого поведения. Увидев Ванду, она помахала ей рукой, перешла дорогу, и направилась к перекрестку
- Салют, Ванда! - весело приветствовала она жрицу любви.
- Салют. Лиз! - отозвалась Ванда.
- Давно стоишь?
- Нет, не очень, А ты уже от клиента, или просто в отеле торчала?
- Клиент; вот он как раз выходит из отеля. Все соки из меня выжал.
- Сколько заплатил?
- А ты угадай, - лукаво отозвалась Лиз.
- Шестьдесят баксов.
- Почти угадала. Договорились на шестьдесят, но он дал 65. Пошли в кафе, сейчас трудно снять кого-то. Мне просто повезло.
Женщины зашли в кафе. Лиз взяла себе гамбургер и кофе, Ванда просто кофе. Сели за столик.
- Ну, как ты, в порядке? - спросила Лиз. - Прикид у тебя ничего. На месте мужчин я клюнула бы. Они засмеялись.
Лиз быстро слопала гамбургер. Потом они немного потрепались.
- Ты помнишь Аманду, ну ту, что работала на углу Онтарио? - спросила Лиз подружку.
- Это та молоденькая наркоманка, которая отдавалась за дозу?
- Да. Так вот недавно она исчезла, а сегодня ее тело нашли за городом. Мне знакомый коп сказал. Какие-то подонки избили ее до смерти. Представляешь? А ведь я тоже там иногда стою.
- Легкомысленная ты, Лиз. Пора бы тебе клиентуру посолиднее приобрести, а не торчать на улице. Сколько тебе сейчас?
- Двадцать девять, а тебе?
- Тридцать три.
- Видишь, у меня в запасе еще четыре года. - Они засмеялись, после чего Лиз продолжила: ''Живем один раз. Надо получать удовольствия ото всюду и поменьше думать. Ладно, я пойду, надо еще кое-куда зайти''.
Лиз допила свой кофе, встала из-за стола и сказала:
- Удачи тебе, не робей!
- Спасибо.
Подружка помахала рукой и вышла из кафе.
Ванда достала из сумочки пудреницу, чуточку покрутила головой, оценивающе взглянула на отображение своего лица и осталась довольна.
''Чего им еще надо? Разве я не красива? И почему меня не взяли в модель? Это все Рон. Это его работа. Наобещал с три короба, соблазнил, попользовался и бросил''.
Любила ли она его? Тога казалось, что да. В то время ей было семнадцать лет. Она давно созрела для любви, а он был такой красивый, обходительный, галантный, щедрый, А глаза, какие у него были глаза! Против них невозможно было устоять: зовущие, обещающие райское удовольствие, и вместе с тем смеющиеся, пронизывающие. Ванда все время ощущала стыдливость в его присутствии, ей казалось, что она раздета. Его властный взгляд проникал в самую ее сущность, подчинял, сводил с ума. Ее повлекло к нему с непреодолимой силой. Она интуитивно чувствовала, что он по настоящему не любит ее, и что она для него - просто очередное сексуальное увлечение, но ничего не могла с этим поделать. В конце концов, каждая привлекательная девушка когда-то должна стать женщиной, и этот закон природы не подлежит обсуждению.
Их связь длилась почти четыре месяца. Когда он узнал о ее беременности, то предложил ей сделать аборт. Ванда была в растерянности. Подруги не советовали ей оставлять ребенка. Но инстинкт материнства взял верх, и она родила девочку. К тому времени обстоятельства так сложились, что Рон переехал жить в Калгари и не стал звать с собой, оставив ее наедине со своими проблемами.
Родители ее к тому времени умерли и, кроме ребенка, у нее было в мире ни одного по-настоящему любящего существа. Ванда не работала и получала пособие в течеиии двух лет, которого едва хватало на скудную жизнь. Она была сильно привязано к дочке - единственная радость в ее жизни.
Потом она познакомилась с Жаном, который стал ее сожителем. Жан работал вышибалой в стриптиз баре. Он же устроил ее работать стрептизершей. Это стало началом ее падения. Жан предлагал Ванду своим клиентам за хорошие деньги, часть из которых передавал ей. Постепенно Ванда превратилась в элитную проститутку по вызову.
В отличие от других предтавительниц этой профессии, она не употребляла наркотиков, редко прикасалась к алкоголю. Иными словами, она не была вульгарной, распущенной, бездушной примитивной шлюхой, живущей только сегодняшним днем и потакающей своим низменным сексуальным инстинктам. Ванда не соглашалась участвовать в групповом сексе, не выносила извращений и грубых сексуальных игр и отказывалась от такого рода предложений.
Жан был очень недоволен ее несговорчивостью по этому вопросу, считал ее капризной женщиной, по вине которой он терял хорошие деньги. Он устраивал ей скандалы, а однажды избил ее. Он думал этим заставить свою сожительницу подчиниться его воле, но просчитался. Ванда ушла из стриптиза, нашла подходящую квартиру и переехала в другой район.
Какое-то время она жила на свои сбережения, потом нашла работу продавщицей в небольшом магазине. Но проработала в нем недолго.
Владелец магазина все время заигрывал с ней, а как-то завел ее в подсобное помещение, и стал настаивать, чтобы она отдалась ему.
Ванда вырвалась из его объятий и покинула магазин.
Между тем дочь росла, требовала к себе внимания и нуждалась в поддержке. Ванда старалась ни в чем не отказывать Элен, делала все, чтобы та не чувствовала отсутствие отца.
Ванда была привлекательной женщиной и имела несколько легких романов. Но она никогда не приглашала любовников к себе домой, оберегая дочь от лишних эмоций.
За десять лет она сменила целый ряд работ, но так и смогла найти для себя подходящее место. В конце концов, она записалась на престижные курсы секретарш, выложив за обучение почти все свои сбережения. Денег катастрофически не хватало, и Ванда не знала, что ей делать.
Пару дней назад она случайно встретила Лиз, старую приятельницу, с которой вместе работа в стриптиз баре. Они разговорились. Подружка сообщила ей, что бар закрыли, а хозяина и Жана посадили в тюрьму за распространение наркотиков. Сама же она пошла в уличные проститутки. Знакомая хозяйка одного отеля предложила ей использовать пустующие номера для мимолетных встреч. Лиз работала без сутенеров на свой страх и риск.
Тогда же при встрече, узнав у Ванды о ее почти безвыходном положении, она предложила ей попробовать заработать в качестве жрицы любви
- Послушай меня, дорогая, - сказала она. - Пока ты закончишь курсы, пока устроишься на работу, пройдет еще несколько месяцев. Все это время ты должна как-то жить. Да и дочка. Сколько ей сейчас?
- Пятнадцать.
- Вот видишь! В таком возрасте она не должна чувствовать себя ущемленной. Сама знаешь, как относятся дети к беднякам. Да еще и отца нет. Ну что, согласна?
- Не знаю, все так неожиданно. И отвыкла я от этого.
- Брось. От тебя не убудет. Я вот вчера 120 баксов заработала. Неплохо, правда? И без всяких налогов. Я тебя познакомлю с хозяйкой отеля, она ведь не каждому предоставляет номера. Тут тоже нужна рекомендация. А платит за комнату клиент, так что ты берешь чистыми и никому ничего не отстегиваешь. Усекла?
- А если хозяйка потребует комиссионные?
- Не потребует. Она сама из бывших проституток и знает, как нелегко даются деньги. Ей вполне хватает платы за номер. Пять-шесть клиентов в день - неплохой добавок к ее бизнесу и налогов платить не надо. Ну? - и она выжидающе посмотрела на приятельницу.
Ванда немного подумала и согласилась. Она действительно не видела выхода.
- Все, договорились, - сказала Лиз. - У тебя с месячными сейчас в порядке?
- Да.
- Вот и прекрасно. Поехали прямо сейчас в отель. Я тебя познакомлю с Моник, она женщина веселая. И выходи на улицу. Только будь посговорчивей, а как одеваться, ты знаешь.
Минут через десять они были уже в отеле. Моник, пожилая добродушная толстая женщина выслушала Лиз. Оценивающе посмотрела на Ванду и кивнула головой. На том и расстались. Вот так и вышло, что она сидит теперь в кафе в ожидании первого клиента.
Ванда допила кофе, зашла в туалет, затем придирчиво осмотрела себя в зеркале и вышла на улицу....
....В то время как Ванда стояла возле отеля, в полицейском участке, в кабинете начальника проходило срочное заседание. Следователь по борьбе с сексуальными преступлениями прибывший из Торонто по служебным делам, заодно информировал офицеров о появлении в городе серийного убийцы проституток.
По данным осведомителей, некто Саймон, подозреваемый в сексуальных преступлениях и разыскиваемый полицией Торонто, появился в Монреале. На его счету три убийства, а возможно и больше.
По характеристике осведомителей Саймон опытный донжуан, с легкостью завоевывающий женские сердца. Он отличается бешеным нравом, однако умеет, в случае необходимости, держать себя в руках, добиваясь поставленной цели. Следователь передал начальнику полиции фото подозреваемого, которое тут же было размножено и внесено в компьютеры полицейских патрульных машин.
- Черт бы побрал этих проституток, - сказал напоследок начальник полиции, - сколько из-за них проблем. Легализовали бы, что ли, эту профессию, и нам легче стало бы, и им. Все равно от этого никуда не деться. Можно запретить табак, наркоту, алкоголь, но секс - это естественная потребность. Не каждый может найти себе жену, да и разнообразия всем хочется.
- Если легализовать проституцию, то половина женщин окажется на улице, - заметил следователь. - А работать, кто будет?
Собравшиеся засмеялись. На этом заседание закончилось, следователь уехал назад в Торонто, а полиция занялась рутинными делами...
...Было около пяти часов, когда к Ванде подошел подвыпивший мужчина средних лет.
- Ну что красавица, как насчет секса? Свободна?
Ванда оглядела его с ног до головы. Потенциальный клиент одет был неряшливо. Замызганные брюки, темные кроссовки, куцая, наглухо застегнутая куртка, из которой торчали мятые манжеты рубашки не первой свежести Голову покрывала бейсбольная шапочка.
- Ну, так что, пойдем. Сколько ты хочешь?
- Семьдесят долларов.
- Ты что, с ума сошла? Почему так дорого? Давай за пятьдесят.
- Нет.
- Ладно, шестьдесят. Ну?
Ванда с минуту подумала.
- Ты же пьяный, ничего не сможешь.
- Это не твоя забота.
- Хорошо, пошли.
- У тебя презервативы есть? - спросил он.
- Есть.
Они перешли улицу, и подошли к отелю.
- Так ты в отеле живешь?
- Нет, - отрезала Ванда.
- А кто будет платить за номер? - поинтересовался клиент.
- Ты, конечно.
- Я? Ты что милая, это же еще двадцать-тридцать долларов
- Двадцать пять, - уточнила она,
- Так не пойдет, - сказал мужчина. - Может, домой к тебе поедем?
- Еще чего. Нет.
- Нет так нет, - сказал раздосадованный мужик, - ищи дураков. Восемьдесят пять баксов за такой пустяк. Это же три бутылки виски. Пойду в парк...
...Саймон приехал в Монреаль из Торонто на своей машине. Поставив ее на стоянке в центре города, прошелся по улице и зашел в собор. Внутри на скамейках в разных местах сидело несколько человек. Он прошел вперед, сел на скамейку перед алтарем и стал думать. Положение, в котором он оказался, было отчаянным.
Все началось с того момента, когда он узнал правду о своей жене. Тогда он случайно увидел ее на улице: Лара стояла, скрестив руки и прислонившись к стене у входа в ресторан, около которого, обычно, торчали проститутки. Одета она была вызывающе, очень короткая юбка почти не скрывала ее привлекательные ножки. Он застыл в двадцати метрах от нее, не веря своим глазам. Жена смотрела в другую сторону и не заметила его. В это время возле ресторана остановился Крайслер. Жена подошла к машине и нагнулась так, что сзади были видны ее черные трусики. В то же время опустилось боковое стекло и она просунула голову во внутрь машины. Переговорив с водителем, она выпрямилась, открыла дверцу и села в автомобиль. Секунд через десять Крайслер тронулся с места, и машина уехала.
Саймон был так ошарашен, что поначалу растерялся. Мозг его лихорадочно перебирал все варианты увиденного. Оказывается, его жена не просто изменяет ему, а откровенно и бесстыдно занимается проституцией средь бела дня в самом центре города!
Сжав кулаки, он в припадке ревности бросился к своей машине, стоящей неподалеку. Его первым решением было попытаться догнать Крайслер, застать жену вместе с клиентом и избить обоих, а жену изуродовать так, чтобы она уже никогда больше не привлекала к себе внимания.
Добежав до машины, он быстро сел за руль, включил зажигание, и даже не пристегнувшись ремнем, нажал на газ. Машина рванула с места. Кровь стучала в висках, руки цепко держали руль, а глаза лихорадочно искали ненавистный Крайслер. Проехав несколько кварталов и не найдя нужной машины, Саймон выехал на хайвей. Он обгонял одну машину за другой, и мчался все дальше, пока не оказался на краю города. Он был, как в тумане, бешенство, охватившее его вначале, постепенно уступало место здравому рассудку, и логика все настойчивей пробивала себе дорогу в извилинах мозга. Наконец, осознав бессмысленность своей погони, он притормозил и остановился на обочине дороги.
Саймон сидел неподвижно и тупо смотрел перед собой. Затем он отпустил руль, откинулся на спинку кресла машины, закрыл глаза и просидел некоторое время. В голове крутились вопросы, на которые не было вразумительных ответов: ''Что заставило его жену заниматься проституцией, когда это началось, и как он мог это не заметить? Ну, чего, чего ей не хватало? Шлюха, - ответил он сам себе, - моя жена просто обыкновенная шлюха!''
Ревность, смешанная с яростью, душила его, и он стал обдумывать план мести. В его голове рождались мысли одна страшнее другой, но он их отбрасывал. Ни одно наказание не могло удовлетворить его оскорбленное мужское самолюбие,
- Даже, если я ее убью, это уже ничего не изменит, - думал он. - Она своим поступком засадила такую занозу в мое сердце, вырвать которую можно только вместе с самим сердцем.
Так ничего и, не придумав, Саймон пристегнулся ремнем и поехал домой.
Через два часа возвратилась домой и Лара. Саймон сидел в комнате на широкой тахте.
- Ты дома? - удивилась жена. - Что-нибудь случилось?
Саймон молчал. Не получив ответа, Лара пожала плечами, пошла в ванную, приняла душ, накинула на голое тело халат и вернулась в комнату.
- Ну что молчишь, скажи что-нибудь, - сказала она.
- Где ты была?
- Я? Как где, у Марии.
- У Марии? Подойди ко мне.
- Зачем?
- Я хочу тебя поближе разглядеть.
- А что ты еще хочешь, - спросила Лара со смешинкой и подошла к тахте.
Саймон неожиданно схватил жену за руку и резко дернул в свою сторону.
-Ай, - вскрикнула она и упала на тахту.
Саймон навалился на нее.
- Пусти меня, слышишь, пусти! Я ничего не хочу!
И в тот же миг искры посыпались из ее глаз. Саймон дал ей такую оплеуху, что она чуть не лишилась сознания. И тут же, вдогонку, прозвучали еще две пощечины, от которых лицо ее стало пунцовым, Не давая опомниться жене, он властным движением рук перевернул ее и задрал подол халата. Затем быстро расстегнул свои брюки. Лара пыталась вырваться, но у нее ничего не получилось. И тут Саймон так грубо вошел в нее сзади, что она вскрикнула от боли. И словно ураган обрушился на нее. Саймон насиловал свою жену с остервенением, вкладывая в секс всю свою ненависть, давая выход своему бешенству.
Вцепившись руками в покрывало тахты, Лара от боли кусала губы и сдержанно пыхтела. Затем ей стало так больно, что она закричала и тут же почувствовала разрядку и спад. Достигнув кульминации, Саймон навалился на нее всей тяжестью. Сердце его бешено колотилось, руки слегка дрожали. Полежав с минуту, он встал и пошел в ванную.
Когда он вернулся в комнату, Лара сидела на тахте с растрепанными волосами и потухшим взором смотрела прямо перед собой.
- Ты что, с ума сошел? - спросила она его.- Ты никогда не делал мне так больно.
Саймон ничего не ответил и прошел в другую комнату. Минут через десять вышел оттуда. В руке у него была объемистая сумка.
- Куда ты собрался? - спросила жена, все еще сидевшая на тахте.
Саймон ничего не ответил, развернулся и вышел из дома.
В тот же день он поселился в дешевом отеле, вечером зашел в бар, напился, снял на улице пьяную потрепанную проститутку и пошел с нею в парк. Это была вульгарная особа, которая жутко сквернословила, вела себя развязано. Саймон отвечал ей грубо, а потом и вовсе послал ее куда подальше и решил вернуться в отель. Проститутка завопила и начала требовать денег. События подходящего к концу дня переполнили чашу терпения, и, разозлившись, он так ударил ее, что она отлетела в сторону. Саймон вложил в этот удар всю свою ненависть, все свое презрение к женщинам. Не глядя больше на затихшую шлюху, он плюнул в ее сторону, и пошатывающейся походкой направился в отель.
На следующий день, сидя в кафе, он услышал разговор двух мужчин, которые обсуждали убийство проститутки в парке. Саймону стало не по себе. Он начал лихорадочно копаться в своей памяти. Он смутно помнил, как снял шлюху, как они пошли в парк, как ударил ее, как она упала. А дальше в памяти образовался провал.
- Неужели это я убил ту женщину? Но я же просто ударил ее, чтобы отвязаться от нее. У меня с ней ничего не было. Может быть убили не ее? А может быть и ее, но кто-то другой, уже после того, как я ушел?
Саймон был подавлен и удручен. События вчерашнего дня выбили его из колеи и не давали сосредоточиться. После завтрака он направился в отель, но, увидев около входа полицейскую машину, испугался и повернул обратно.
Саймон оторвал взгляд от алтаря. Что было потом? А потом произошло невероятное: спустя три дня кто-то зарезал его жену. Он узнал об этом из газет. Смерть жены потрясла его, и он впервые испугался возмездия. Нет, его мало беспокоило возможное наказание людей, он страшился наказания свыше. Понимая, что подозрение в убийстве Лары падет в первую очередь на него, он решил покинуть Торонто и временно переехать в Монреаль. По стечению обстоятельств в тот же день зверски убили еще одну представительницу древней профессии. Саймон узнал об этом из новостей по радио, когда был уже на пути в Монреаль. Тогда у него мелькнула мысль, что полиция свяжет все три преступления и решит, что в городе появился сексуальный маньяк. По его телу пробежали мурашки. Выходит, что его не только могут заподозрить в убийстве жены, но и навесить на него еще, как минимум, два убийства. Возможно, что его уже ищут.
И вот сейчас, сидя на скамейке в соборе и вспоминая события последних дней, он молил Бога о милосердии и помощи.
Просидев еще какое-то время, Саймон еще раз мысленно помолился, встал и вышел на улицу. Он не знал куда идти и где остановиться на ночлег. У него не было родственников, не было и друзей, которым он мог бы доверять.
Спустившись вниз по улице Сан Лоран, он прошел Китай город, и вышел на улицу Сан Катрин. Поглядев по сторонам, Саймон увидел стоящую возле отеля молодую привлекательную женщину. Он немного понаблюдал за ней, и, убедившись, что она стоит на улице с определенной целью, подумал, что может переночевать у нее, если, конечно, повезет: вдруг клюнет? Включив все свое обаяние и внутренне преобразившись, он неторопливым шагом беззаботного ловеласа направился в ее сторону.
Поравнявшись с женщиной, он остановился.
- Мадам не желает что-нибудь выпить? - обратился он к Ванде.
Та оценивающе поглядела на мужчину.
- Смотря, что ты мне предложишь, ковбой, - ответила Ванда и прямо посмотрела ему в глаза.
- О, такой красотке я много чего могу предложить. Может быть пойдем куда-нибудь?
- Не стоит. Здесь все рядом. Можем зайти в этот отель, - и она показала рукой на соседнее здание.
Во время их разговора остановилась полицейская машина, которую Ванда заметила не сразу. Открылась дверца, и из машины вышел широкоплечий коп; он направился в их сторону.
Ванда занервничала, что не укрылось от ее собеседника.
- Вы не любите полицейских? - спросил он насмешливым тоном.
Ванда пожала плечами и ничего не ответила.
Тем временем блюститель порядка подошел к ним и испытующе посмотрел на Ванду, потом перевел взгляд на отель и, наконец, спросил:
- У вас есть какие-то проблемы?
- С чего вы взяли, офицер? - ответила Ванда вопросом на вопрос.
- Так, мне знакомо это место. Около этого отеля обычно стоят проститутки. Вы знаете об этом?
- Нет, не знаю.
- Офицер, - вмешался в разговор мужчина. - Это недоразумение, мы случайно оказались в этом месте и просто беседуем.
- Просто беседуете, - повторил полицейский, внимательно посмотрел на него и произнес:
- Ладно, если у вас все в порядке, то всего хорошего.
Затем он повернулся и пошел к машине.
- Сколько? - спросил клиент, после того как полицейский сел в машину.
Ванда молчала
- Так сколько? - повторил вопрос мужчина.
- Давайте зайдем на пару минут в бар. Вы же хотели меня угостить, не так ли? Переждем, пока коп уедет.
- Пошли, я от своих слов не отказываюсь, - и они направились в бар.
Зайдя в помещение, Ванда села за столик у окна, мужчина подошел к стойке и вскоре вернулся к столику, держа в руках две рюмки виски.
- Выпьем? - обратился он к Ванде.
Та усмехнулась и сказала:
- А ты щедрый, ковбой. Семьдесят долларов.
- Включая виски?
- Нет, виски - это твоя инициатива. Мне алкоголь вообще не нужен.
- Скажите, какая трезвенница. А я выпью.
- На здоровье, - казала Ванда и посмотрела в окно. Полицейская машина все еще стояла возле отеля.
- Упорный, черт, - произнес мужчина. - Ну, давай же, отваливай. Чего он еще ждет?
- Он ждет, пока ты выпьешь вторую рюмку.
- А ты остроумная, с тобой интересно.
В это время полицейская машина тронулась с места, медленно поехала в сторону перекрестка и скоро скрылась их вида.
- Ну что, пошли? - и мужчина вопросительно посмотрел на Ванду.
Та кивнула и встала из-за столика. Ковбой залпом допил вторую рюмку, и они двинулись на выход.
На улице начал моросить дождик. Они вошли в отель, поднялись по узкой и довольно крутой лестнице на второй этаж. По левую сторону коридора стояла небольшая конторка за которой сидела женщина солидной комплекции. В глубине конторки виднелась доска, на которой на гвоздях висели ключи. На полке стоял маленький включенный телевизор. Женщина сидела в пол-оборота, глядя на экран. В глубине коридора по обеим сторонам виднелись номера.
Когда пара подошла к конторке, женщина повернулась к ним лицом и вопросительно посмотрела.
- Нам нужен номер, - сказала Ванда.
Хозяйка внимательно посмотрела на посетителей, затем повернулась к доске, сняла с гвоздика ключ, положила его не стойку и произнесла:
- Двадцать пять долларов.
Мужчина достал из кармана деньги, передал их владелице отеля, и та сказала:
- Номер 18, это на третьем этаже в конце коридора.
- Спасибо, - сказал он.
Они поднялись на третий этаж, дошли до конца коридора, мужчина открыл дверь и они вошки в скудно меблированную комнату. Почти посередине стояла большая двуспальная кровать, рядом с которой находилась тумбочка. Широкое окно было занавешено тяжелой темной портьерой: в комнате было два стула и небольшой столик, а в углу стоял старенький торшер
- Мне раздеваться? - спросила Ванда.
Он странно посмотрел на нее, усмехнулся и сказал:
- А ты что, занимаешься любовью одетой?
- Хорошо, только ты сначала дай деньги.
- Ты мне не доверяешь?
- Послушай, ковбой, не валяй дурака. Я не разденусь, пока ты не покажешь деньги.
- Ладно, крошка, не горячись. Ты мне сразу понравилась. Ты не похожа на обычных шлюх, в тебе есть что-то от Марии Магдалины, нечто порочно-непорочное. Секс - это ведь не только удовольствие, но еще и необходимость, Я хочу доставить удовольствие не только себе, но и тебе.
- Что-то ты много разговариваешь, ковбой. Кстати, как тебя зовут?
- Саймон. А тебя?
- Ванда. Ну, так я жду.
Саймон достал из кармана деньги, отсчитал семьдесят долларов, положил их на столик и сказал:
- Это не все. Если нам будет хорошо, я сведу тебя в ресторан. Так что ты постарайся.
После этого он снял с себя куртку, повесил ее на спинку стула, и стал расстегивать рубашку. Ванда также начала раздеваться.
И в этот момент на улице раздалась сирена полицейской машины. Саймон подошел к окну, отодвинул занавеску и посмотрел на улицу. Недалеко от отеля стояла полицейская машина, из которой быстро вышли два дюжих копа. Со стороны Сан Лоран, включив мигалки, мчалась еще одна полицейская машина.
- Что там такое? - с тревогой спросила Ванда.
Саймон молчал, нервно покусывая губы. Он был растерян и озадачен. В голове мелькнула мысль: ''Неужели это за мной? Не может быть, они не могли так быстро меня вычислить''.
Между тем из машины вышли трое полицейских и присоединились к ранее прибывшим коллегам. После небольшого разговора трое направились к входу в отель, двое остались стоять на противоположной стороне улицы, вглядываясь в окна отеля.
Саймон тут же отпрянул от окна.
- Ну что же там, на улице? - повторила вопрос Ванда.
Саймон по-прежнему молчал, в голове крутился только один вопрос: ''Что делать?''
Он подошел к двери, приоткрыл ее и стал прислушиваться. Он услышал, как хлопнула дверь отеля, а затем до него донеслись тяжелые шаги копов. Потом, он услышал обрывки разговора доносящиеся со второго этажа, затем торопливые шаги вверх по лестнице.
Саймон тут же захлопнул дверь и отошел к окну, возле которого стояла Ванда.
- Зачем полиция приехала сюда? - спросила она с беспокойством. - Что ты там услышал? - Она явно волновалась, интуиция подсказывала ей, что приезд полицейских как-то связан с их пребыванием в отеле. Она отошла от окна и стала быстро одеваться.
В то же время Саймон растворил окно, высунулся наружу, посмотрел вокруг. Он увидел внизу в метре от окна карниз, опоясывающий здание, водосточную трубу и балкон на втором этаже. Саймон решил бежать. Он лег плашмя на подоконник, затем осторожно повернулся лицом в комнату и стал постепенно сползать, держась руками за внутренний край подоконника, одновременно пытаясь нащупать ногами карниз.
Тем временем шаги полицейских неотвратимо приближались к их двери, и спустя несколько секунд раздался громкий, властный стук:
- Полиция! Откройте дверь! Полиция!
Ванда перевела взгляд на окно. В горле у нее стоял комок, руки слегка дрожали. Она уже сообразила, что полиция ищет Саймона, который уже был за окном.
В дверь же по-прежнему громко стучали. Блуждающий взгляд Ванды случайно остановился на столике. Увидев деньги, она подбежала к столику, схватила купюры, открыла сумку и положила их вовнутрь. И тот же миг полицейские выбили дверь и в комнату ворвались три копа с пистолетами на изготовку.
- Не двигаться! - крикнул один из них.
Тем временем двое полицейских подбежали к окну.
- Ах, сукин сын! - воскликнул главный.- Эта сволочь собирается улизнуть. Оставайся здесь, поспрашивай эту шлюху, - обратился он к напарнику, - а мы вниз!
Двое полицейских выбежали в коридор, оставив напарника в комнате.
- Ну что, мадам, - обратился коп к Ванде, я ведь вас предупреждал. За решетку захотелось? Ты хоть знаешь, кого привела сюда? Он убивает таких как ты, поняла?
Ванна посмотрела на полицейского и узнала его. Эти был тот самый коп, который разговаривал с ней, когда она стояла вместе с Саймоном.
- Твое счастье, дура, что я запомнил его. И хорошо, что вовремя посмотрел в компьютер, где увидел физиономию твоего клиента.
- Вы что-то путаете, офицер, - ответила Ванда, к которой уже вернулось самообладание.- Я вас не знаю. Я познакомилась на улице с одним молодым человеком, он пригласил меня выпить. Я не знаю, кто он такой, но ничего плохого он мне не сделал.
- Не станешь же ты отрицать, что занимаешься проституцией.
- С чего вы взяли, офицер? - удивленно подняла брови Ванда. - Проститутками считаются те, кто трахается за деньги, а он мне ничего не давал, и я ничего у него не брала. А свободная любовь законом не запрещена. Так что я пошла, вы не имеете права меня задерживать.
- Имею, - сказал, усмехнувшись коп. - Этот человек подозревается в убийствах, а вы были вместе с ним. Так что побудьте здесь до выяснения всех обстоятельств дела.
Ванда хотела возразить, но в это время они услышали крики на улице. Полицейский тут же подбежал к окну, посмотрел вниз, выругался, зло посмотрел на Ванду, крикнул ей ''Шлюха'' и выбежал из комнаты.
Ванда выглянула в окно и ужаснулась.
- О, Господи! - тихо воскликнула она, приложила руку к щеке и покачала головой.- Неужели это он?
На асфальте возле отеля лежало тело человека, которого обступили полицейские.
Ванда отошла от окна и машинально села на край кровати. Она просидела неподвижно несколько минут с отсутствующим взором. Потом, сбросив с себя оцепенение, поднялась и направилась в коридор.
Когда она вышла из отеля, то увидела небольшую толпу людей и неподвижно лежащего на асфальте лицом вниз мужчину.
В то же время примчалась ''скорая помощь''. Женщина в полицейской форме натягивала желтую ленту, оцепляя место падения.
Ванда бросила прощальный взгляд в сторону лежащего ничком Саймона и медленно пошла в сторону стоянки своей машины. Коп, который еще пять минут назад разговаривал с ней в отеле, кинулся было за ней, но потом махнул рукой и возвратился назад.
Дойдя до своего автомобиля, она села в машину и поехала домой. Она была подавлена, вела машину рассеянно и всю дорогу думала о происшедшем. Зачем она поддалась уговорам Лиз? Она ведь прекрасно знает, чем обычно, кончают проститутки, которые в массе своей имеют короткий век. Это сейчас Лиз и другие довольны жизнью, пока они еще молоды. Но со временем проблемы будут накапливаться и уже к сорока годам жизнь потеряет для них всякий интерес. А остановиться, добровольно отказаться от легкого заработка почти невозможно. Какого труда ей стоило в свое время избавиться от той грязи, в которую ее втоптал Жан. А потом у нее ведь растет дочь, которая любит ее и в которой она души не чает!
Нет, это просто было какое-то наваждение, затмение. Как погано она чувствовала себя стоя на улице, словно выставленная на продажу вещь.
И вдруг Ванда увидела краешком глаза, как с боку на большой скорости наперерез мчится легковая машина. Тут в ее мозгу вспыхнуло: ''Господи, Элен'', и в тот же миг раздался оглушительный удар. Ванда вскрикнула, ударилась лбом о ветровое стекло, и повисла на бесполезных уже ремнях....
Прошло два года. В Монреале стояла теплая весенняя погода. Солнце, совершившее свой ежедневный обход, постепенно скатывалось к горизонту, унося с собою еще один день из жизни города.
К подъезду стриптиз бара подъехал ''Мерседес''. Открылась задняя дверца, и из машины вышел хорошо одетый мужчина. Он подошел к входу, возле которого стоял лысый толстяк.
- Привет, Жан! - воскликнул толстяк подошедшему мужчине. - Все в порядке?
- Да, все как договаривались. Садись в машину. Потом рассчитаемся.
- О'кей, до встречи, - сказал тот, подошел к Мерседесу, сел в машину и захлопнул дверцу. Затем он посмотрел на сидящую рядом молоденькую девушку.
- Как тебя зовут? - спросил толстяк.
- Элен, - тихо ответила она, и машина плавно тронулась с места.