Что такое Надежда? Имя любимой из брошенного мира или, действительно, путь к тому, чтобы дышать, двигаться, жить, существовать? - Никитин Д.Н.
Я шел по мокрому асфальту и не обращал внимания на окружающий мир, замкнувшись в себе, подобно улитке, спрятавшейся в свой дом.
Когда-то кто-то сказал, что равнодушное спокойствие - это самое хорошее чувство, которое может испытать человек. Наверное, он прав. Вот только сейчас мне хотелось чувствовать что-то еще, кроме этого равнодушия, потому что я больше не ощущал привычного наслаждения от вновь начавшегося дождя - извечного спутника, который приносил умиротворение.
В данный момент он был лишь водой - грязной водой, проникающей через одежду к коже. Он лился на людей из рваных туч, пренебрежительно относясь ко всем, лишь ко мне, казалось, он не был равнодушен. Раньше меня радовало его внимание, а сейчас - нет.
Я даже не заметил, когда и от кого заразился безразличием и начал растить и лелеять его, радуясь, как ребенок, которому пообещали защиту от взрослых. Оно росло во мне, заполняя постепенно все существо, оставляя после себя пустоту. И когда, наконец, я обратил на него внимание, оказалось поздно - война с ним была проиграна, даже не начавшись. Проиграна ли?
Я не знал, что мне делать. Не хотелось ничего. Наверное, смысл существования в данный момент сконцентрировался на том, чтобы удержаться на спине змеи, пытающейся скинуть меня в бездну, где нет ничего. Змеи, которая в моем сознании приняла форму желаний и чувств.
Слово "ничего" впилось в мозг, доставляя неприятные ощущения, от которых не хотелось избавляться, потому что если они пропадут, то я погиб, погиб навсегда и навечно. Но должно ли меня это волновать? Нет? Тогда почему я боюсь?
С неба на землю опустился серый туман. Он окутал ноги, путая следы, стирая границы между реальностью и безумной выдумкой, ставшей для меня сейчас спасательным кругом. Впереди, в этой дымке слов, желаний, таилось бездушие. Оно указывало мне путь, который я не искал, но нашел и не мог свернуть с него.
Яркий звонок телефона вырвал меня из промозглого тумана отчаяния в мир, наполненный мерзкой упорядоченностью. Голос из телефонной трубки ворвался в сознание, не сплетаясь в слова, но было понятно и так, что Надежда хотела сказать. Ее жизнь была уничтожена из-за меня - она умирала, но я был не в силах ей помочь, а может, не хотел.
Раньше испытал бы от этого удовольствие, а сейчас - во мне жило безразличие, порождающее то, от чего нельзя спастись и чего уже не испугаться. Теперь моя жизнь превратилась в серые лужи под ногами, в грязь на ботинках. Кто я - ЧЕЛОВЕК ИЛИ ЧЕРВЬ? Чтоб найти ответ, чтоб измениться и стать тем, кем был - я побежал.
Безразличие, как злобное чудовище из детских снов, вспрыгнуло на спину, заставляя остановиться, затаить дыхание, не ожидая ничего, не испытывая ничего. Крик отчаяния, родившийся в груди, так и застыл внутри, разрывая тело на части, вызывая дрожь.
Я упал на асфальт, и руки, казалось, погрузились в него как в воду. Он втягивал меня в себя, желая поглотить, желая сделать частью себя - частью бездушной твари. Не хочу! Прочь отсюда, прочь из лживого мира, прочь...
Я побежал за ту грань реальности, которой не существует для меня - к ней, к Надежде. Мне надо ее спасти ради самого себя, если хочу остаться тем, кем был раньше. Глупые мысли, столь же глупые, как само мое существование, но они помогали дышать, двигаться, ЖЕЛАТЬ!
Пустые глазницы старых домов следили за окружающим миром со злостью. Злостью за то, что про них все забыли. Их вид вызывал дрожь в сердцах людей, рождая мысль о том, что они живые. Теперь мне стало ясно, что это на самом деле так: я заблудился в теле зданий, лабиринте переходов и лестниц, чувствуя их злобу, жажду мести, которая гнала вперед - в неизвестность. Я остановился и заплакал слезами отчаяния. Надежда, как загнанная птица Счастья, улетала от меня все дальше и дальше, и становилось все трудней ее догнать. Она ярким огненным шаром взвилась вверх к едва видимому, из-за тяжелых туч, солнцу, не боясь опалить свои красные, как кровь, крылья. Я протянул руки к ней, разбив стеклянный глаз дома. Звон разбитого стекла донесся до неба, оглушив птицу. Нет! Что же я наделал?! Она вытянула шею, стараясь из последних сил коснуться теплого света, разорвать тьму, покрывавшую все вокруг, но не успела. Судорога свела тело, и Надежда камнем упала вниз на крышу худой, как жердь, многоэтажки, злобно улыбнувшейся в предчувствии пищи. Я закричал, боясь не за нее, боясь окончательно потерять себя. Страх стиснул сердце, отгоняя все дальше серого зверя безразличия, мне надо было спешить, пока он не вернулся назад.
И вновь под моими ногами зашуршал асфальт и темные, пахнущие злом, капли били по спине и голове, застилая глаза, мешая идти вперед. Я засмеялся: смех разорвал горло и взвился в небо, как недавно Надежда, тусклым едва видным мотыльком, которого тут же поглотили тучи.
Лестница изогнулась, ощетинившись ступенями, как иглами. Руки заскользили по поручню, а мертвый лифт, казалось, издеваясь, хрипел мне вслед. Ноги больше не слушались, они отказывались сделать хоть шаг, но надо было идти.
Холодный ветер ударил в спину, подгоняя вперед - он единственный желал мне победы. Надежда лежала на грязной крыше, вся покрытая скользкой противной ложью, словно путы сковавшей ее. Белыми, как первый, только что выпавший снег, руками она срывала ее с тела, пачкая грязью.
Я замер, с отвращением наблюдая со стороны за ее борьбой, понимая, что не могу сдвинуться с места. Что со мной? Птица закричала и, поднявшись на ноги, побежала к краю крыши. Крылья ее до сих пор были скованны ложью так, что не было возможности подняться в воздух, но ей, казалось, было все равно - Надежда не закрывая глаз, вытянула окровавленные, грязные руки вперед и исчезла за краем. Что-то оборвалось во мне - я понял, что упустил свой единственный шанс спастись. Мне надо было сделать шаг, лишь один шаг и протянуть руку, чтоб помочь себе, но я это не сделал. Не сделал. Боль обожгла сердце, заставляя корчиться в мучениях. Страх, гнавший меня сюда, ставший спасителем, стал и моей гибелью. Я испугался.
Дождь бил монотонной дробью по голове, плечам. Промокшая одежда липла к телу, причиняя неудобства. Я не обращал внимания на него, смотря на изломленное тело девушки и ярко-красную кровь под головой, которая постепенно теряла цвет, становясь бесцветной, как весь этот город, вся наша реальность. Вскоре черные тени, меняющие свои обличья, окружили тело, шепча друг другу непонятные слова, издавая черные, как они сами звуки. Я смотрел на них и не чувствовал ничего, понимая, что потерял самого себя.