Аннотация: Студент-медик узнает о том, как использовали секс жрецы древнего Египта, и это меняет его жизнь.
Марина Афанасьева.
Египетские ночи.
Фантастическая повесть.
Наверное, в жизни каждого человека хотя бы один раз случается что-то необыкновенное - нечто, совсем непонятное по своей природе, но способное в корне перевернуть и изменить всю его жизнь. Другое дело - захочет ли сам человек что-то перевёртывать и менять в своём привычном и потому милом сердцу укладе. Или не очень милом. Я захотел. Но не знаю, что менять и как. Но обо всём по порядку.
Совсем недавно со мной тоже произошло событие, после которого я не могу жить, как жил раньше - не получается. И придумать что-то взамен тоже не получается. Потому я и решил изложить свою историю в Интернете в надежде, что кто-нибудь более умный, чем я, подскажет, что делать дальше.
Это случилось в ясный февральский день, когда так и хотелось бы сказать: "Мороз и солнце - день чудесный!", если бы мороз был в действительности. Однако вот уже третью зиму с московским климатом что-то не в порядке, хоть ремонтника вызывай, если бы служба по ремонту погоды существовала на самом деле. Теперь московской погоде больше подходят другие слова великого поэта: "Снег выпал только в январе". А я, хотя и не поэт, добавил бы к ним следующее: "И весь растаял в феврале".
Итак, было около одиннадцати утра, когда я вышел из метро на Фрунзенской и, как зомби, ни о чём не думая, автоматически потопал по хорошо знакомому мне маршруту к зданию Медицинской Академии. Мне предстояло пройти через небольшой парк, который я, учась уже на третьем курсе, выучил наизусть. Здесь мы со Славкой и Дёмкой частенько пьём пиво где-нибудь на тихой лавочке, обсуждая проходящих мимо знакомых и незнакомых девчонок. Несколько раз мы с удовольствием цепляли кого-нибудь на вечерок, который плавно перетекал в ночь.
А однажды, когда мы со Светкой возвращались после отработки по патфизу тёплым сентябрьским вечером, мы сначала с ней долго целовались, а потом занялись сексом прямо на земле, на небольшом пригорке, на метр возвышавшимся над достаточно затхлой водой пруда. Благо, было уже темно и прохожих почти не было. Во всяком случае, думаю, нас никто не заметил или не понял, чем мы там занимаемся, хотя Светка в самый ответственный момент так заверезжала, что я испугался, думая, что сейчас прибежит милиция и схватит меня, как насильника. Но вот именно насильником я и не был: всё происходило по обоюдному согласию. И кричала она не от страха и боли, а от удовольствия! Во всяком случае, мне так показалось. Впрочем, это был единственный раз, когда мы со Светкой так тесно общались. Она девчонка серьёзная, и её парень - Серёга - не то, чтобы мне друг, но приятель, учится на нашем потоке. Зачем я буду ему гадить и вставать между ними? Светка, конечно, симпатичная девчонка и активная в сексе, но в Москве таких симпатичных и активных - пруд пруди. Куда взгляд не бросишь - повсюду блондинки, брюнетки, крашеные, а иногда и рыжие попадаются.
Вот и в то утро я ехал не из дома. Накануне вечером я встретился с Элкой, мы с ней как-то зажигали в одном из московских клубов, там и познакомились. Симпатичная хрупкая брюнетка с тёмными выразительными глазами на тощем лице. Впрочем, тощей она была вся, поэтому, когда мы с ней ночью накануне утра, о котором я и рассказываю, занимались сексом у неё дома, я себе весь лобок отбил. Однако девчонка она всё равно классная, скакала, как лошадка, и такие позы принимала, что только держись - гимнасткой оказалась и любительницей Камасутры.
В перерывах между сексом мы с ней играли в КонтрСтрайк. Так и прошла ночь: кровать да компьютер, компьютер и кровать. Поспать с такой активной партнёршей совсем не получилось. Даже утром, когда я уже было собрался на учёбу, её приспичило ещё разик заняться сексом. Вот я и опоздал на лекцию по патологической анатомии. Но семинар по патфизу, т.е. патологической физиологии, пропустить никак не мог - с этим предметом шутки плохи: его лучше посетить, чем потом отрабатывать.
До начала второй пары оставалось ещё двадцать минут, а солнце светило так ярко, что моё истомлённое тело вдруг само приняло решение посидеть на лавочке с видом на пруд, мимо которой я в этот момент проходил. Я плюхнулся на сиденье и с наслаждением откинулся на спинку, подставив своё немного потрёпанное бессонной ночью лицо под прямые, больше похожие на апрельские, чем февральские, лучи солнца. Захотелось потянуться так, как будто я лежал на траве. Я вытянул ноги вперёд и раскинул руки в стороны, обхватив ими верхнюю перекладину спинки скамейки. Затем я напряг всё тело; мышцы груди растянулись, и я почувствовал себя немного легче. Закрыв глаза и расслабившись, я замер в этой позе.
Где-то чирикал воробей, вдалеке слышался рёв транспорта, время от времени мимо меня проплывали мужские и женские голоса, говорившие о чём-то, наверное, очень важном для их владельцев, но совершенно не важном для меня. При приближении прохожих к моей лавочке голоса становились громче, при удалении от неё - ослабевали. Также усиливался и ослабевал звук шагов то вальяжно прогуливающихся, то куда-то спешащих прохожих, основную массу которых составляли студенты и преподаватели медицинской академии.
Вдруг прямо над собой я услышал вкрадчивый мужской голос:
- Не помешаю?
Я сразу же открыл глаза. Передо мной стоял невысокий седовласый мужчина приятной южной, но не кавказской наружности. Он пристально смотрел на меня, и я догадался, что мужчина хотел сесть на лавочку, больше половины которой заняло моё распластанное по ней тело.
Я весь собрался, принимая обычную для сиденья позу и уступая, таким образом, место незнакомцу.
- Пожалуйста, - лениво промямлил я, разрешая ему занять место на общественной лавочке по праву человека, занявшего её первым. Про себя же я успел подумать: "Неужели лавочек мало? Блин!"
- Немало, - услышал я ответ на свой невысказанный и адресованный мне самому вопрос, - но они все либо заняты, либо в тени, а мне так же, как и Вам, молодой человек, очень хочется погреться на солнышке.
Я ошарашено уставился на незнакомца, который умеет читать мысли. С таким явлением я в своей жизни встретился впервые. Нет, я, конечно, слышал, что якобы есть экстрасенсы, которые могут предсказать будущее или рассказать о прошлом человека. Вот, например, в "Битве экстрасенсов" на канале ТНТ каждое воскресенье подобных людей показывают. Они там доказывают своё искусство экстрасенса всей стране: вот, мол, мы, существуем, смотрите на нас и завидуйте. Но, насколько я помню, там никто ни разу не читал мысли других людей. Даже задания такие перед экстрасенсами не ставились. Правда, я смотрел далеко не все передачи, это мама моя от них кайфует, а у меня другие интересы.
Однако незнакомец совершенно не обратил внимания на мой, мягко говоря, удивлённый взгляд и, как ни в чём не бывало, устроился на другом конце скамейки. Казалось, я перестал его интересовать. Но не он меня. Теперь я весьма нахально рассматривал его профиль. Смуглая кожа, прямой нос, острый гладко выбритый подбородок. Седые прямые волосы доставали почти до плеч, прикрывая сбоку и сзади его шею. Необычная причёска для пожилого человека, если, конечно, это не служитель богемы: писатель там какой-нибудь или художник.
Одет был мужчина в достаточно лёгкую для февраля тёмно-серую куртку, которую он явно купил не на Черкизовском рынке. Хотя я и не любитель шмоток, но кое в чём разбираюсь и отличить китайский ширпотреб от безупречного европейского качества могу.
Шарфа не было: смуглая голая шея без единой морщинки, обрамлённая воротником белой рубашки, в данный момент поглощала лучи яркого, но не жаркого, солнца. Брюки в тон куртке и такого же европейского качества были тщательно отутюжены, из чего я сделал вывод, что у мужика, как минимум, есть женщина, как максимум, - жена. Дорогие модные туфли навели меня на мысль, что, если мужчина и служитель богемы, то, скорее всего, очень преуспевающий: какой-нибудь продюсер, может быть. Впрочем, если уметь читать мысли людей, то заиметь много денег можно и без шоу-бизнеса. И тут я живо представил себе, как я, имей я такой дар, отправился бы на "Битву экстрасенсов" и выиграл бы миллион. Не только ради доказательства своего существования, бесплатной рекламы для себя, но и ради этой суммы они там ломятся. Впрочем, миллион - это, может быть, в другой передаче, а в этой - какой-нибудь другой денежный или вещественный эквивалент. Я не очень-то интересовался этой темой, поэтому не знаю, что им посулили в случае победы хозяева передачи. Но то, что что-то посулили, это точно. Не задарма же на ТНТ уже не первый сезон идёт эта передача, и поучаствовать в ней по-прежнему хотят десятки, а то и сотни экстрасенсов, потомственных и не очень ведьм и колдунов.
Пока в моей голове проносились картины получения желаемых денег, я немного отвлекся от разглядывания мужчины на скамейке. И в этот момент я услышал негромкий смех. Незнакомец повернулся ко мне и устремил на меня свой пронзительный взгляд. Именно пронзительный, потому что как ещё можно назвать взгляд, когда глаза тёмно-синего цвета, окаймлённые неглубокими морщинками, как будто проскальзывают сквозь моё тело куда-то вглубь меня. Обычно в таких случаях говорят: смотреть в душу. Вот именно в душу и смотрел тот незнакомец. И я вдруг почувствовал себя совершенно голым пред ним. Это чувство оказалось столь неприятным, что я заёрзал на скамейке.
- Не тушуйся, Лёша! - вдруг услышал я обращение к себе, которое в последний раз слышал пять лет назад. Именно тогда умерла моя бабушка, единственная, кто упрямо называл меня этим именем. Для всех остальных, включая моих родителей, я Алекс. Так я всегда и представлялся при знакомствах.
- Разве ты можешь подумать о чём-то таком, что заслуживает интереса? О таком, о чём ещё никто не подумал? - спросил незнакомец всё тем же вкрадчивым приглушённым тоном, которым он говорил, когда подошёл мне, лениво распластанному на скамейке.
- То есть как? - завязывающийся разговор был столь необычен, что я не смог сразу сообразить, о чём он.
- Спектр мыслей людей крайне узок: дом, деньги, секс, работа. Поэтому твои мысли ничем не отличаются от мыслей других мечтающих о неожиданном богатстве людей.
- Но если они такие непримечательные, - я, наконец, взял себя в руки, - то почему Вы рассмеялись?
- Потому и рассмеялся, что ничего новенького.
Незнакомец сидел вполоборота ко мне. Его глаза улыбались. Да, именно глаза. Само лицо было абсолютно серьёзно.
- Разве это смешно? - не унимался я. Мне было стыдно, что кто-то заглянул в мои мечты о халяве. Оно, конечно, каждый мечтает о ней, но всё-таки стыдно.
- Конечно, смешно. Представь, заимеешь ты миллион, что ты с ним сделаешь?
- Потрачу, - и я задумался: собственно, на что я их потрачу?
- И? - Мужчина ждал продолжения.
- Куплю машину. На квартиру не хватит. Съезжу куда-нибудь на море: на Канары или Сейшеллы, например.
Представляя машину, я живо нарисовал себе картинку, как я сижу в ней с парой красивых тёлок. На Канарах и Сейшеллах я также был не один. Мы лежали на берегу, утомлённые солнцем и сексом, и покуривали травку. Сколько травки можно купить на эти деньги?!
- И это всё? - спокойно спросил незназкомец.
- Ну, обновлю гардероб. Куплю водный мотоцикл.
Я представил себе, как я в самых модных тряпках и кроссовках отправляюсь со Славкой и Дёмкой на пикник. С нами куча девчонок, перед которыми я в потрясных плавках рассекаю воды Москвы-реки на своём скутере. А после мы устраиваем такое... Тут я остановился в своих мечтах, вспомнив, что мои мысли просвечиваются.
Незнакомец молчал. Я тоже, стараясь ни о чём не думать, чтобы ему было нечего читать. Мне бы, дураку, тут встать и распрощаться, патфизиология как раз вот-вот должна была начаться. Да я как будто приклеился к лавке. Продолжал сидеть и тупо бороться со своим мыслительным потоком, который в этот момент мне почему-то захотелось назвать мыслительным поносом.
- Да, смердит, - услышал я голос незнакомца. Я обалдел, ведь эта мысль хоть и промелькнула у меня, но ещё даже не успела оформиться.
- Что смердит? - спросил я, осознавая, что что-то понимаю, а что - не знаю.
- Всё смердит, - ответил незнакомец тем же приглушённым тоном, - мысли твои смердят, желания смердят, да и от самого пахнет не лучшим образом.
- Как это? - удивился я, понимая, что надо бы оскорбиться. Он что себе позволяет? На что нарывается?
- Ты сегодня где был? - укоризненно и немного насмешливо спросил мужчина. - Ты был у шлюхи, которая в свои восемнадцать лет уже успела отдаться нескольким десяткам мужчин, большинство из которых она и в лицо не помнит, и переболеть сифилисом и гонореей по два раза.
Возмущение, которое поднялось во мне при слове "Шлюха", быстро сменилось тревогой: а сейчас у Элки тоже есть какая-нибудь инфекция? Именно этот запах смердит? Я не сомневался, что незнакомец прав. Первый раз Элка отдалась мне в ночь нашего знакомства, в ближайшей к клубу подворотне. Благо она маленькая, и мне не составило труда держать её на весу, прижав спиной к стене дома.
"А вдруг СПИД?" - подумал я, и липкий панический страх на мгновение парализовал моё тело и мысли.
- Нет. Тебе повезло. Она недавно пролечилась, и тебя не зацепило, - развеял мой страх незнакомец. Но оцепенение продолжало сковывать меня и мешало мыслительному процессу.
Пауза затянулась. Незнакомец молчал, а я всё никак не мог собраться с мыслями. Наконец, я понял, что меня продолжает тревожить.
- А я не болен? - спросил я, потому что, помимо Элки, я в свои двадцать лет уже столько девчонок поимел, что меня вполне можно было бы так же, как и её, назвать шлюхом, если бы такое слово существовало в русском языке.
- Проверься, - спокойно ответил мужчина.
- Вам что трудно сказать? - сразу же возмутился я. Здесь, можно сказать, речь идёт о жизни и смерти, а он - проверься!
- При твоём образе жизни к урологу нужно ходить, как в магазин за продуктами.
Он явно издевался надо мной. Страх новой волной захватил моё тело, и я опять не мог подобрать слов, чтобы хоть что-то сказать. Минута молчания показалась мне вечностью. Наконец, незнакомец заговорил:
- Почти не подцепил. Мелочь всякая: хламидии, трихомонады - это есть. А серьёзного ничего нет. К урологу-то всё-таки сходи, а то девчонок-то зачем заражать?
Страх опять сменился возмущением. Так это кто же меня заразил мелочью-то этой? Разве я сам заразился? Так зачем мне этих девчонок жалеть, если они все сплошь ходячие чашки Петри с колониями возбудителей венерических болезней?
Однако удовлетворение от того факта, что у меня нет ничего серьёзного, скоро победило моё возмущение, и почти спокойно я сказал:
- Ладно, схожу.
А про себя добавил: "Может быть". Действительно, зачем мне к урологу? Трихопол пропью и ладно, а о хламидиях буду думать перед женитьбой. Они для женщин важнее, чем для мужчин.
- Самолечением заниматься можно, когда знаешь, что делаешь, - услышал я голос незнакомца. Я сразу же понял, что он намекает на то, что я ещё не врач и буду им только через три с половиной года. Но он не учёл, что все молодые люди моего возраста, ведущие активную половую жизнь, хорошо осведомлены о венерических инфекциях и способах борьбы с ними. Я сам уже пару раз принимал трихопол, когда чувствовал что-то неладное. Помогало. Да и какое дело этому мужику до того, пойду я к врачу или нет?! Подсказал, помог - спасибо на том.
Тут я хотел было встать и отправиться восвояси. Но в этот момент незнакомец предложил:
- А хочешь, я расскажу тебе о том, что такое секс?
- А чего тут не знать-то? - удивился я. - Секс - это способ сохранения человеческого вида, как представителя животного царства.
Даже если бы я на протяжении целого учебного года не изучал биологию, я всё равно знал бы этот факт.
- Кроме того, секс - это источник удовольствия и способ расслабиться, - продолжил я свою мысль, - особенно, если это секс с зажигательной девчонкой и с небольшим количеством выпивки. Много выпивки здесь не подходит, когда напьёшься - не до удовольствия.
Я невольно вспомнил предыдущую ночь. Всё было, как надо. Две бутылки красного вина мы распивали с Элкой на протяжении всей ночи. Не переборщили, но и не додобрали.
- Ты рассуждаешь с точки зрения того, что человек - животное, - сказал незнакомец, - однако, это не так. Человек - не только животное. А вернее: он вообще не животное. Он всего лишь использует оболочку животного, чтобы иметь возможность лучше выполнить свою миссию.
Я догадался, что мужчина - какой-нибудь религиозный фанатик. И сразу же ему возразил:
- Хотите сказать, что мы произошли не от обезьяны?
- Материальная сторона, может быть, и от обезьяны, а вот нематериальная - совсем не от неё, - мой оппонент продолжал говорить всё тем же вкрадчивым неторопливым тоном, что и ранее.
- Какая нематериальная? Где Вы видели нематериальную сторону? Ни разу в анатомичке я не заметил ни одного призрака, только одна материя. И уверяю Вас: она мало отличается от материи, из которой слеплен весь животный мир, включая обезьян и крокодилов.
Я говорил эмоционально и убеждённо, потому что в действительности, как мы ни глумились над трупами, препарируя их мышцы, сосуды, нервы, ни разу никто из студентов и преподавателей не встретился с душой мертвеца. К тому же, незнакомец задел меня за живое. Моя бабушка, вместе с которой я рос, пока мои родители ездили по заграницам, была верующим человеком, и в детстве я ходил в воскресную школу и причащался раз в две недели. Но потом, когда бабушка умерла, я каждый вечер, ложась спать, просил её поговорить со мной во сне, рассказать мне, где она и что там, за чертой. И ни разу она мне не приснилась. Из этого я сделал вывод, что нет никакой души, враньё это всё. Уж моя бабушка обязательно сделала бы для своего внучека эту малость: рассказала бы, что и как.
Биология, анатомия и физиология в Академии тем более подтвердили мне, что всё в этом мире материально. И человек - хорошо сложенная машина, эффективно справляющаяся со своими задачами до тех пор, пока детали не сносятся или кто-то не вмешается извне.
- У человека есть душа... - начал незнакомец, но я тут же его прервал:
- Душа не что иное, как результат работы мозга.
- Ну, да. Результат, - согласился мой оппонент. - Вот только нужен этот результат для того, чтобы дух смог себя реализовать. А дух - это уже не результат работы мозга. Это - субстанция, которая вполне может обходиться без тела, но только в теле он может испытать многое из того, что ты называешь удовольствием, и только с помощью тела, он может активно влиять на материальный мир. Тело - очень удобная и полезная одежда для духа, которая одновременно является и его орудием труда.
- Чушь какая-то! - произнёс я, начиная разочаровываться в нашем разговоре. Ради чего, спрашивается, я пропускаю патологическую физиологию?! Может быть, ещё успею?! Опоздание - это не прогул.
Только я хотел распрощаться, как незнакомец вернулся к своему предложению:
- Я могу рассказать тебе о том, как использовали секс жрецы Древнего Египта.
Вот это уже было интереснее. Камасутра пришла из Индии. А что в этом плане подарил миру Египет?
- Вы египтолог? - спросил я, подозревая, что обладать подобными знаниями могут только знатоки египетской истории.
- Почти, - ответил мужчина, - я хорошо знаком с той эпохой.
- Хорошо, рассказывайте, - согласился я и приготовился слушать.
- Ты, конечно, знаешь, что цари древнего Египта назывались фараонами. Считалось, что род фараонов восходит к Богам. На самом деле, не к Богам, а к последнему правителю Антантиды - Великому Фараону. Собственно, Египет и был когда-то частью Атлантиды. И знаменитые пирамиды Гизы - это не что иное, как наследие былой цивилизации.
- Подождите, - прервал я, - но ведь Атлантида - это остров, который в одночасье оказался под водой где-то в районе Атлантики.
- Ты прав. Действительно, часть Атлантиды была погребена под водой. Но можешь ли ты представить себе цивилизацию, которая бы располагалась только на одном острове, даже если этот остров - целый материк? Цивилизацию, владеющую технологиями, до которых мы не доросли до сих пор, а именно об этом говорят пирамиды Гизы? Атлантида - это не остров, это целая эпоха.
Города атлантов были повсюду: и на территории Египта, и на территории России, и на территории американских континентов. Но страшная война изменила облик Земли, стёрла с её лица почти все города. Единый центр управления - компьютер, который управлял жизнедеятельностью всей планеты, оказался под водой. Там же оказалось погребённым и правительство планеты, во главе которого стоял Великий Фараон.
Немногие выжили в той войне. А те, кто выжил, оказались в первобытных условиях, совершенно не готовые к ним. Им пришлось учиться сеять хлеб без специальных машин, приручать домашних животных, потому что больше не работали фабрики по производству пищевого белка. Теперь они вручную строили дома из того, что было под рукой: дерева, камней, глины. Постепенно знания, которым не находилось применения, забывались. Действительно, как можно использовать знания о принципах работы реактивного двигателя, если нет ни топлива, ни фабрик, необходимых для его изготовления?! Через пару тысяч лет почти всё забылось.
- Подождите, - прервал я незнакомца, заинтересовавшись рассказом, - а с кем была война, если планетой правил один фараон?
- Атлантида была не только технократической цивилизацией. Атланты хорошо разбирались в духовных сферах и в совершенстве владели, как теперь принято говорить, психотехнологиями. У них был специальный институт жрецов, который занимался духовными практиками и обеспечивал фараона связью с духами и Богами. При фараоне всегда были верховный жрец и верховная жрица, без которых не назначалось ни одно ответственное лицо. Они были советниками фараона, и их задачей было обеспечить сильную власть и её преемственность.
Однако падение Атлантиды произошло из-за того, что жрецы отступили от своего фараона. Наверное, на то были причины. В одну ночь все жрецы центрального острова, где располагался дворец фараона и главный компьютер, покинули Атлантиду, они как будто сквозь землю провалились, их следов не нашли нигде на Земле. На самом деле, они ушли в другое измерение, другое пространство. Видя, что фараон дружбу с духами и Богами направляет на служение своим личным интересам и прихотям, не задумываясь о судьбе планеты, которая к тому времени уже была изрядно отравлена отходами цивилизации Атлантов, они предпочли оставить его без духовной поддержки.
Весть об этом быстро разнеслась по всей Земле, и во многих уголках планеты нашлись люди, которые захотели вернуть жрецов, потому что они понимали, что жрецы - залог процветания и жизни Земли. Но для этого нужно было свергнуть фараона и поставить на его место другого человека. Такой человек нашёлся. Им оказался старший сын фараона, который правил царством Гипербореев на территории севера нынешней России. Он был не менее амбициозен, чем его отец, но искренне хотел вернуть жрецов.
Сначала было решено убедить фараона отдать власть сыну добровольно, и тогда, возможно, жрецы вернулись бы. Но фараон не захотел даже слышать о переговорах и сразу же сбросил на территорию своего сына бомбу, которая по своим разрушительным действиям во много раз превышала современную атомную. Во всяком случае, царство гипербореев было снесено с лица Земли, часть материка ушла под воду и теперь на месте Северного полюса океан, хотя раньше там была суша.
Этот шаг потряс всё человечество. Не рискуя выступить открыто, заговорщики сговорились погубить центральный остров. Но фараон узнал об их планах, и ещё несколько бомб взорвались на всех континентах. По всей вероятности, он выжил из ума или был одержим злым духом, что, впрочем, одно и то же.
Однако повстанцам удалось взорвать центральный остров. Так и закончилась эта война, в которой победителей не оказалось.
Не все наместники фараона, которые правили от его имени в разных частях планеты и которые являлись его детьми, погибли. Некоторые выжили. Вокруг них сгруппировались оставшиеся в живых люди. Они установили институт царей подобно тому, как это было в Атлантиде. Но в Атлантиде был один фараон-царь, потому что технологии позволяли управлять всей планетой. Остальные же были его наместниками. Теперь же это стало невозможным. И потому возникло множество независимых царств, во главе которых стояли цари - бывшие наместники и дети фараона. Так что монархия - очень древний институт правления.
Организовались два царства и на территории Египта, ныне известные как Верхний и Нижний Египет. Царь Верхнего Египта носил белую корону, царь Нижнего Египта - красную. Со временем, когда людей стало больше, эти царства объединились.
Но не только институт монархии воссоздали дети фараона Атлантиды. Они продолжили институт жречества. К счастью, не все жрецы погибли. Некоторые выжили.
- Постойте, - опять вмешался я, - но ведь жрецы Атлантиды ушли в другое измерение. Вы же сами только что об этом говорили.
- В другое измерение ушли жрецы центрального острова - столицы Атлантиды, которая, кстати, называлась Вавилоном. Там, действительно, была башня - огромная пирамида, которая усиливала связь жрецов с духами и другими мирами. В ней же располагался центральный компьютер. В последствии, после краха Атлантиды появилось много Вавилонов на Земле, их строили в честь той столицы.
Я сразу же вспомнил историю Вавилонской башни, о которой читал в детской библии. Башня была разрушена Богом, который рассердился на людей за то, что они отвернулись от него. И если до этого был единый язык, то после разрушения башни Господь перемешал языки, и теперь люди не могли понять друг друга без переводчика. Действительно, после катастрофы с Атлантидой, образовалось множество царств, и в каждом был свой язык.
- Итак, - продолжил свой рассказ незнакомец, - при царе обязательно находились жрецы, которые по-прежнему обеспечивали ему связь с миром духов. Были жрецы и при дворе египетских фараонов. Именно они были хранителями духовных знаний. Вот почему технократические знания Атлантиды были утеряны полностью, а духовные частично дожили до наших дней. Но, как и ранее, они тщательно скрываются от непосвящённых.
Жрецы - это не какая-то самовосстанавливающаяся каста. В большинстве царств, они, как и в Атлантиде, не имели права иметь детей. Хотя исключения бывали, а у древних евреев даже целый род был жреческим - колено Левитов. То есть духовные знания передавались из рода в род в пределах этого колена. Египет же сохранил все традиции Атлантиды, и здесь жрецами становились дети фараона или его родственников.
Ненадолго незнакомец прервал свой рассказ. Возникла пауза, во время которой я мог бы задать свои вопросы, но именно в этот момент их и не было. Мне был интересен рассказ этого необычного мужчины. Почему-то я ему верил. Я чувствовал: то, что он рассказывает - не гипотеза. Он знает, о чём говорит.
Мужчина зажмурился и на несколько мгновений подставил своё лицо солнцу, как будто глядя на него сквозь щелки прищуренных век. Вскоре он опять повернулся ко мне и продолжил свой рассказ:
- То, о чём я хочу тебе, Лёша, рассказать, произошло более трёх тысяч лет назад. Технократические знания Атлантиды уже были утеряны. Человечество медленно выкарабкивалось из той ямы, в которой оказалось после катастрофы этой великой, но нравственно прогнившей цивилизации, и строило свою цивилизацию в разных независимых и порой сильно удалённых друг от друга царствах.
В то время Египет был мощной державой и уже двадцать лет, как во главе государства стоял один из величайших фараонов всех времён - Рамсес Второй Великий. У него было много жрецов, которые служили разным богам. Но особенно приближенным к фараону был Тепиенамон - брат Рамсеса по отцу и его друг с детства. Надо сказать, дружба и братская любовь - явление, крайне редкое при дворе фараона. Однако в данном случае братья искренне любили и уважали друг друга, и Рамсес всегда мог рассчитывать на своего верного жреца, который за двадцать лет правления фараона зарекомендовал себя, как верный слуга и лучший советник.
Тепиенамон работал в паре со жрицей с самого момента своей инициации. Их главной задачей был захват и воспитание духов с последующей передачей прирученных духов по назначению. Это похоже на обуздание жеребцов, вот только в роли жеребцов дикие духи, а в роли узды для них - тело жрицы или жреца. После того, как дух был укрощён, жрица отдавала его тому, для кого этот дух был пойман. Например, нужен полководец. Жрица находит соответствующего духа, призывает его, вселяет в себя, обуздывает его нрав, а потом проводит инициацию юноши, который по своим качествам или по праву рождения может быть полководцем. Ведь тогда срок жизни людей не был большим. Времена атлантов, которые жили по восемьсот-девятьсот лет, прошли. И потому у военачальника не было времени им стать в результате учёбы, практики и подъёма по служебной лестнице. Дух полководца, способный управлять армией и выигрывать сражения, должен был быть в нём уже в восемнадцать-двадцать лет.
Я, конечно, догадался, каким образом происходила инициация полководцев в Древнем Египте. Не зря же незнакомец ещё в самом начале заявил, что история эта о сексе!
Я живо представил себя в роли инициируемого прекрасной египетской жрицей, и эта мысль мне очень понравилась. Потрясающий секс с черноволосой красавицей - почему-то я не сомневался, что все жрицы во дворце фараона были красавицами, - плюс великий военачальник в двадцать лет, а ведь мне сейчас как раз столько и есть. Или уже готовый врач. И учиться не надо, на отработки ходить не придётся, коллоквиумы там всякие сдавать, зачёты и экзамены. Вот это жизнь! Мудрый всё-таки народ эти египтяне.
Однако незнакомец не обращал внимания на мою разбушевавшуюся фантазию и продолжал свой рассказ:
- Но однажды жрица, с которой Тепиенамон был неразлучен практически всю свою жизнь, ведь они оба с трёх лет воспитывались жрецами Бога Амона во дворце фараона, не смогла справиться со злобным духом, который вселился в неё и стал управлять её сознанием. Теперь это называется умопомешательством, тогда - одержимостью злым духом. Как ни старались жрецы при дворе фараона, они не смогли освободить несчастную женщину. Несколько дней её держали в главном святилище Фив без пищи и питья, и это не помогло. В результате она покончила жизнь самоубийством, бросившись вниз с высокой башни храма.
Обычно подобная пара жрецов-инициаторов по достижении ими сорока лет заранее готовит себе смену. Но на этот раз смены подготовлено не было, ведь жрец и жрица ещё не достигли этого возраста. Конечно, при дворе были разные жрецы, из которых можно было бы создать новую пару, ведь обычно пара укротителей духов подбиралась из детей фараона или его близких родственников одного возраста. Но Рамсес не хотел, чтобы его любимый жрец и друг ушёл на покой: как правило, оставшийся без пары жрец удалялся в какой-либо храм и там проводил остаток своих дней в молитве и магическом делании на благо Египта. Фараон приказал жрецам найти и инициировать новую жрицу для своего друга и брата.
Жриц царских кровей во дворце фараона было немало. Да это и понятно: у одного только Рамсеса к тому времени уже было порядка сорока детей, а со временем его жёны и наложницы народят ему более восьмидесяти человек. Немало было детей и у его ближайших родственников - отпрысков предыдущих фараонов. Но выбор мог пасть только на ту женщину, на которую укажет великий Амон-Ра - главный бог Египта того времени.
Когда жрецы провели специальный ритуал, чтобы Бог указал на будущую жрицу-укротительницу духов, в сосуде для видения перед ними предстал образ младшей дочери фараона и царицы Нефертари - самой красивой женщины Египта, покинувшей земной мир слишком рано. Девочке тогда только исполнилось одиннадцать лет и ей предстояло стать женой фараона. Изначально её готовили именно для этого, и она не была жрицей. К тому же она не подходила по возрасту уже перешагнувшему тридцатипятилетний рубеж Тепиенамону.
Рамсес, который тосковал по своей первой жене Нефертари и в её дочерях видевший продолжение своей любимой, не хотел отказываться от будущей жены-красавицы, хотя он уже был женат на своей старшей дочери. Он повелел жрецам ещё раз спросить великого Бога о жрице для своего друга. Но великий Амон-Ра был непреклонен. И на этот раз жрецы увидели лицо Анхесенамон. Тогда они вспомнили, что её имя означает дословно: "Её жизнь принадлежит Амону" и поняли, что сам великий Бог выбрал себе в жёны прекрасную дочь Нефертари. Рамсес был умным правителем, и он не стал настаивать на своём, понимая, что тягаться с Богом ему не стоит, да и друг, таким образом, оставался при нём. Так Анхесенамон стала жрицей Амона.
Всё в этой паре жрецов было необычно. Девочка изначально не была жрицей, а ведь в жрицы в Египте готовили ребёнка с трёх лет. Она же должна была стать женой фараона. Смирится ли когда-нибудь эта девочка с тем, что навсегда лишилась светской власти? Кроме того, так как укрощение духов связано с половой жизнью, то жрецы-укротители составляли пару примерно одного возраста и их приучали друг к другу с самого детства. Причём, следили за тем, чтобы между ними не было страсти, ведь страсть - большая помеха в духовном деле. В этом же случае жрец-партнёр для жрицы был старше её на двадцать четыре года.
- Ну и что? - возразил я. - Многие мужчины женятся на молоденьких и в наше время. Чем больше денег, тем моложе жена.
Последнюю фразу я высказал с уверенностью настоящего знатока жизни. Ведь я понимал, что мне в сорок-пятьдесят лет вряд ли светит жениться на двадцатилетней, если, конечно, я не разбогатею. В любовь я вообще не верил, а тем более в любовь между обвешанным жировыми складками стареющим мужиком, у которого уже половина рта - искусственные зубы, и красивой юной тёлкой, у которой одни ноги тянут на миллион.
Незнакомец посмотрел на меня и в его глазах я прочитал невысказанную иронию.
- Речь не идёт о женитьбе. Речь вообще не идёт о половом удовлетворении. Для жрецов-инициаторов секс был только средством для достижения определённых состояний сознания и способ поймать, а потом отдать духа. Потому они могли сексом заниматься часами и целыми ночами, если того требовало дело, а для этого были нужны равные силы, и партнёры должны были быть одного физического и гормонального уровня.
- И что они никогда не испытывали оргазма? - засомневался я.
- Почему же? Испытывали. Именно в момент оргазма и происходит инициация. Но для жрецов главное - не оргазм, а инициация. Их чувства сосредоточены на духе, который в этот момент покидает одного партнёра и сливается с другим.
Я, конечно, не очень понял то, что сказал незнакомец, и даже в какой-то степени расстроился, что мой половой акт со жрицей, который я совсем недавно так живо себе представлял, для неё прошёл бы мимо кайфа. Сам бы я всё-таки своего не упустил.
- Тепиенамону предстояло провести инициацию новой жрицы самому, - услышал я продолжение рассказа, - и это тоже было необычно. Потому что обычно жрецы-укротители, достигшие сорокалетнего рубежа, берут указанных Амоном мальчика и девочку на воспитание и в течение семи лет обучают их премудростям укротительского дела. И только после этого происходит инициация новых жрецов: мужчина вселяет духа в девушку, а женщина - в юношу. Ещё три года старшие жрецы присутствуют при всех инициациях, проводимых их учениками. Особенно они наблюдают за жрицей, потому что именно она вселяет духов в государственных мужей. А молодого жреца они учат поддерживать её так, чтобы духи не овладевали ею, чтобы у неё хватало физических и душевных сил на такую крайне тяжёлую и ответственную работу.
"Да уж работёнка, что надо!" - подумал я про себя. Пожалуй, я бы не отказался стать жрецом. В пятьдесят лет на пенсию - я быстро прибавил к сорока годам семь лет учёбы и три года наблюдения за молодняком.
- А что будет, если и жрец и жрица погибнут, например, от пожара лет в тридцать? Фараон тогда останется без укротителей? - сообразил я.
- Институт жрецов большой. Были дублёры, которые оттачивали мастерство, но не подпускались к серьёзным инициациям. Их воспитанием занимались другие жрецы. Однако главные жрецы-укротители духов были настолько важны, что за их здоровьем тщательно следили, их не выпускали за пределы дворца, если только это не было делом особой важности. Они, как правило, не участвовали в борьбе за власть, и потому их жизням ничто не угрожало. Когда фараоны сменяли друг друга, пара жрецов-инициаторов оставалась при своей работе.
Постоянное общение с духами накладывало на них отпечаток и требовало безукоризненной чистоты, поэтому мысли о власти, деньгах и других удовольствиях жизни им были чужды. Для них они означали смерть. Именно это и случилось с первой жрицей, которая покончила жизнь самоубийством. Она допустила нечистые мысли и, таким образом, дала злобному духу повод завладеть ею.
- А какие именно нечистые мысли были у этой жрицы? - заинтересовался я, что именно может быть нечистым, а значит и смердеть.
- Она позавидовала другой жрице, к которой фараон выразил особое расположение, отблагодарив её за излечение своего любимого сына дорогим подарком.
- И всего-то? - удивился я. Это же такая ерунда позавидовать чьей-то машине, модному прикиду! А сколько раз я, знакомясь с подругами своих друзей, мысленно представлял их в своей постели?! Я же не спал с ними! А всего лишь завидовал чёрной или белой завистью тому, что у моего друга или знакомого такая первоклассная тёлка.
- Ну, ты не работаешь с духами, - спокойно сказал незнакомец, - поэтому для тебя не столь важно быть кристально чистым.
Я продолжал вспоминать, сколько раз я кому-то завидовал, и невольно начал принюхиваться. Может быть, и вправду смердит? - вспомнил я начало нашего разговора. Спустя мгновение я спохватился: ну это уже полная ерунда! Не может зависть пахнуть, тем более - вонять. Обычное человеческое чувство. Покажите мне того, у кого его нет!
- Поэтому жрецы и беспокоились об Анхесенамон, - продолжал свой рассказ незнакомец, - ведь она до одиннадцати лет воспитывались по-светски и росла при дворе фараона. А это значит, что она уже впитала в себя всю тлю светскости и была в курсе многих придворных интриг. Однако Амон-Ра выбрал именно её.
Шесть лет Тепиенамон обучал девочку магии. Она знакомилась с миром духов, училась защищаться от них. Кроме того, ему пришлось воспитывать и её душу, очищать её от той душевной и духовной грязи, которую она уже успела подцепить, живя при дворе.
Однако жрец был крайне удивлён, когда понял, что Великий Амон-Ра выбрал себе в жёны действительно чистую душу. Девочка, которой, если бы не Божественный выбор, через год предстояло лечь в постель фараона, оказалась не только очень красивой, но и духовно чистой. Она не умела лгать, завидовать, желать другому человеку зла. Несмотря на жизнь при дворе и на множество грязных интриг, которые ей пришлось наблюдать, она продолжала смотреть на мир наивными глазами прекрасного ребёнка. Другие дети в её возрасте уже обычно теряют эту способность. Тем более, дети, которые воспитывались при дворе фараона.
- Подождите, - прервал я незнакомца, - получается, она должна была стать женой фараона в двенадцать лет?
Наконец, до меня дошло, что мужчина рассказывал о ребёнке, а не о взрослой девушке. Я всегда был против секса с малолетками. Ну, разве что, когда сам был помоложе. Но двенадцатилетней у меня не было ни разу. Четырнадцать - было. Мне самому тогда было столько же, и это был мой первый сексуальный опыт. Но двенадцать! Это же педофилия!
И опять незнакомец прочитал мои мысли:
- Ты прав. Можно считать фараонов педофилами. Но дело в том, Лёша, что в древности люди в своей массе не жили так долго, как теперь. И им приходилось спешить делать кое-какие дела в своей жизни. А южные красавицы созревают быстро. Раньше считалось, что, если у девочки начались регулы, значит, она уже женщина и может рожать детей.
- А как этот жрец её воспитывал? Сексуально, что ли? - не унимался я, представляя себе, как взрослый мужик лезет к одиннадцатилетнему ребёнку. И эта мысль показалась мне крайне неприятной. Не должно так быть. Я в одиннадцать ещё в солдатики играл, и у меня было большое войско. Она тоже должна была в куклы играть, а никак не удовлетворять взрослого педофила.
- Нет, не сексуально. Вернее, до семнадцати лет - не сексуально.
Незнакомец ненадолго задумался. Он как будто подбирал слова, чтобы мне был понятен его рассказ. Спустя несколько мгновений он продолжил:
- Жрицы - это жёны Бога. Поэтому они, как правило, девственницы. Но это правило не распространяется на жриц-укротительниц, ведь для того, чтобы передать укрощённого духа реципиенту, необходим половой акт. Впрочем, это можно сделать и без полового акта. Но для этого нужен очень высокий уровень жрицы, которого она достигала только к преклонному возрасту.
Однако половой акт для жрицы не есть секс. Это работа и работа крайне тяжёлая и опасная. Поэтому настоящая инициация жрицы-укротительницы происходит только после того, как ей исполнится семнадцать лет. В этом возрасте у неё уже сформирована воля - именно это качество ей необходимо больше всего остального. Только усилием воли можно заставить дух выйти из себя и привязать его к другому хозяину.
Тут я что-то засомневался в рассказе незнакомца. Ну, какая сила воли может быть у семнадцатилетней девчонки?! - это раз. А во-вторых, если жрица - жена Бога, как же он со своей божественной высоты смотрит на её измены? Я тут же озвучил свои сомнения, на что незнакомец мне ответил следующее:
- Великий Амон - это Бог, который повелевает духами и стихиями. Всё, что есть в мире духов, принадлежит ему и является им. Всё, что есть в мире стихий и природы, также принадлежит ему и является им. Поэтому каждый раз, когда жрица ловит духа, она совокупляется не с конкретным духом, а с проявлением Великого Амона, и, когда она его отдаёт человеку, она совокупляется не с человеком, а с Великим Амоном в этом человеке. Для жрицы не существует ни духов, ни людей. Для неё всё - это Великий Амон-Ра, проявленный в своих творениях.
У меня возник сразу же ещё один вопрос: как жрица может совокупляться с духом, ведь он невидим? Мастурбацией она что ли занимается? Я, конечно, слышал о суккубах. Да и в игрушках они присутствуют. В "Героях меча и магии", пятой версии, хвостатая "сукубша" была одной из основных героинь сценария. Кстати, ничего разработчики игрушку сделали - интересная и с юмором. Но я не стал влезать в рассказ незнакомца и задавать ещё один вопрос, который, я думаю, не остался для него незамеченным. Кроме того, ответа на свой первый вопрос по поводу воли у молодой девчонки я так и не услышал, потому что незнакомец продолжил рассказ об инициации новой жрицы, и эта тема сразу же увлекла меня куда сильней, чем воспоминания о суккубах и "Героях".
- Однажды в ночь, когда полная луна взошла над Фивами, Тепиенамон покорил духа жрицы-укротительницы. Семь месяцев он звал его с помощью специальных заклинаний, приручал его с помощью ритуальных танцев. Когда невидимый аркан поймал духа, жрец был предельно рад, ведь теперь он сможет инициировать девушку. В ту же ночь он вошёл в её апартаменты.
Комната Анхесенамон была одной из самых больших жилых комнат во дворце. И это понятно: ведь в покои к жрице-укротительнице приходят самые важные люди государства, и даже самому фараону могут потребоваться её услуги. Высокий каменный свод потолка подобно небесному куполу распростёрся над её кроватью, на которой могли бы уместиться сразу не менее десяти человек. Чистое постельное бельё из лучших отбеленных тканей, которые мог позволить себе египетский фараон в то время, устилало ложе жрицы. Восточная стена комнаты отсутствовала и комната плавно переходила в большой балкон, с которого жрица часами наблюдала за звёздами и луной, разговаривая с духами и стихиями.
Анхесенамон не нужно было объяснять, что её ждёт. За годы обучения она уже знала, что ей предстоит при инициации, и ждала этого события с нетерпением. Ведь тогда она станет настоящей жрицей-укротительницей и сможет выполнять свою работу.
Когда Тепиенамон вошёл в её комнату посредине ночи, она не спала, а наблюдала за луной. Она знала, что инициация должна произойти сегодня - духи уже сообщили ей об этом. И потому она ждала жреца.
Как только она его увидела, то тут же скинула с себя лёгкие свободные одежды и в полной покорности и ожидании легла на кровать. Прекрасная юная дева, освещённая серебристым лунным светом, ждала не секса и любви, а слияния с Великим Амоном в лице жреца и того духа, которого он для неё поймал.
Тепиенамон также скинул с себя одежды и лёг рядом с девушкой. Сегодня ему предстоит довести её до оргазма, и только тогда он сможет передать ей духа. Однако он прекрасно знал, что жрица не испытывает к нему никаких страстных чувств. Ни любви, ни неприязни. Ничего. Но зато она хочет слиться со своим духом, и это желание - его верный союзник.
Медленно он начал целовать юное и прекрасное тело Анхесенамон с тем, чтобы она возбудилась. Он гладил и ласкал неподвижно лежащую девушку с помощью специальных возбуждающих благовонных мазей, которые он с нежностью размазывал по её животу, груди, бёдрам. Вскоре он почувствовал, что тело юной девы стало отзываться на его ласки, оно начало выгибаться, медленно извиваться под его умелыми руками. Её ноги раздвинулись, пропуская сначала его руки, а потом и плоть в себя. Но Тепиенамон не торопился входить в неё быстро и глубоко. Жрец медленными и непроникновенными движениями своей плоти раскачивал её плеву, строго следя за тем, чтобы она не порвалась. Им предстояло провести несколько ночей вместе, прежде чем он проникнет в девушку целиком, но делать это он будет постепенно, растягивая её плеву акт за актом. Жрица должна быть девственницей, даже если это жрица-укротительница духов.
- Вот это да! - воскликнул я от изумления. Комментировать свою мысль мне не пришлось, да и приличных слов я как-то сразу не сумел подобрать, чтобы выразить, что же именно я хотел сказать этим восклицанием.
- Чему ты удивляешься? - сразу же услышал я голос незнакомца. - Жрица должна быть чистой и целой. В её теле всё должно быть так, как создал Творец. Целостность жрицы - важный фактор в её работе.
"Да, не зря невинных девиц называют целками", - подумал я. Но мужчина продолжил свой рассказ, который, надо сказать, был для меня крайне интересен и даже несколько возбуждал меня. По ходу рассказа я ярко представлял себе всё происходящее и, конечно же, отождёствлял себя с партнёром одной из самых красивых девушек в истории Древнего Египта.
- В ту ночь главным было достижение оргазма, а не подготовка половых путей жрицы к принятию последующих инициируемых мужчин. И эта цель была достигнута. В момент наивысшего пика, когда Анхесенамон казалось, что она уже больше не может вынести этого одновременно мучительного и очень приятного ощущения нестерпимого напряжения, её тело раскрылось. Пронзённая болью наслаждения, она почувствовала, как из неё вышла часть энергии, на место которой тут же устремился пойманный жрецом дух. Инициация прошла успешно. Через несколько ночей девушка будет готова к принятию на своём ложе мужчин.
Теперь обучение жрицы перешло в другую фазу. Тепиенамон обучал свою подопечную всем уловкам любви, которые знал сам. Знал же он крайне много: больше, чем любой мужчина в Египте, да и в других странах тоже. Жрецы-укротители должны уметь одним взглядом завести представителя противоположного пола и довести до оргазма даже импотента. Тепиенамон был зрелым жрецом, Анхесенамон же теперь на практике отрабатывала то, что пока ей было ведомо только в теории.
Кроме того, возбуждая друг друга и плывя на волнах полового акта, которые теперь они не доводили до оргазма, Тепиенамон и Анхесенамон погружались в такие глубины сознания и подсознания, что могли духом путешествовать в пространстве и во времени, и никакие расстояния им не были преградой. Жрец знакомил свою жрицу с разными мирами, путешествуя вместе с ней по бескрайним просторам Вселенной и Мироздания. Они побывали в Атлантиде, которой уже давно не было, а также там, куда ушли жрецы Атлантиды. Именно от жрецов Атлантиды получила юная жрица последнее благословление.
Теперь я слушал не перебивая. Почему-то мне путешествия во времени и в пространстве в тот момент казались вполне реальными. Как будто нет ничего проще, чем во время секса побывать в любом месте Вселенной и в любом времени. Но в тот момент я в это верил. Я видел в своём воображении, как жрецы Атлантиды, одетые в белые туники, отделанные золотом, благословляют коленопреклоненную девушку, прекрасней которой я никого не знал в своей жизни. Я не понимал, как жрец мог заниматься любовью с такой красавицей и ничего при этом к ней не испытывать, кроме интереса поблуждать вдвоём по бескрайним просторам Вселенной. Для меня было очевидно, что мой рассказчик лукавит. Конечно же, этот Тепиенамон без ума влюбился в свою жрицу. И тогда понятно, как мужчина за сорок может ночи напролёт заниматься с ней сексом.
- И только после этого благословления, - донёсся до меня голос незнакомца, - Анхесенамон смогла поймать своего первого духа. Это был дух верного стражника - такого, который никогда не оставит своего поста и не предаст своего господина. Она покорила его, доведя своё тело до исступления. Тепиенамон наблюдал за тем, как дух проникает в неё, овладевая ею, со стороны. Его задачей был контроль ситуации, ведь, если воля девушки окажется слабее воли духа, он покорит её, а не она его.
Всё прошло благополучно. Дух оказался пойманным в теле жрицы. Но носить его в себе долго она не могла. Её живот как будто горел в огне. Ей нужно было сразу же найти человека, чтобы передать ему духа. И Анхесенамон двинулась из своей комнаты. Она стрелой пробежала лестничные пролёты и спустилась во двор. Здесь она увидела стражников, одного из которых жрица тут же схватила за руку и потянула в сторону. Голос интуиции подсказал ей, кого выбрать.
Стражник не сопротивлялся. Он знал, кто перед ним. От одного вида возбуждённой красавицы-жрицы, которая прямо неподалёку за колонной, буквально села на его окаменевшую плоть, вскинув вверх подолы своей одежды, он пришёл в такое неистовство, что передача духа прошла быстро и безболезненно для обоих. Отныне он будет переведён ближе к фараону и получит повышение.
Свои первые инициации Анхесенамон проводила именно с духами стражников, придворных поэтов, писарей, поваров, математиков. За шесть лет отсутствия жрицы-укротительницы для неё накопилось достаточно работы. Заходил к ней и фараон, который под предлогом приобретения необходимых ему качеств, совокуплялся с самой красивой женщиной во дворце, в которой он по-прежнему видел продолжение своей жены Нефертари. Но Жрица не могла ответить взаимностью на его чувства, для неё он был её работой.
- И что же, она так никого и не любила? - спросил я. Неужели такая красавица всю жизнь прожила без любви и настоящей страсти? И хотя я в любовь не верил, в тот момент мне хотелось, чтобы Анхесенамон её испытала.
- К сожалению, любила, - вздохнул незнакомец так, как будто в этом было что-то ужасное. - Через год после своей инициации ей предстояло провести инициацию нового командующего армией. Прежний военноначальник погиб, а новый, которому к тому времени исполнилось двадцать семь лет, был не готов вести армии на народы моря. Три ночи Анхесенамон призывала духа великого военноначальника. Надо сказать, поимка духов нелёгкое и очень опасное дело не только потому, что дух мог овладеть жрицей и покорить её волю. Но ещё и потому, что духи очень любят жён Бога. Они готовы совокупляться и совокупляться с ними постоянно, норовя проникнуть внутрь их тел. Поэтому ночи Анхесенамон с момента её инициации перестали быть безопасными. Если во время бодрствования она контролирует ситуацию, то во сне любой дух-проходимец может взять реванш. Рядом со жрицей с обеих сторон на её кровати всегда лежали два заговорённых кинжала, через которые многие духи не могли переступить. Но есть духи, для которых даже самые сильные кинжалы - не помеха. В таких случаях жрица должна уметь вовремя просыпаться: до того, как дух проникнет в неё. Или же она должна уметь спать так, чтобы во сне видеть и знать всё, что происходит с нею.
- Осознанное сновидение... - вспомнил я услышанное где-то словосочетание.
- Да, примерно так, - утвердительно улыбнулся моим познаниям незнакомец, - именно бодрствование во сне много раз спасало жрицу от наиболее надоедливых духов. Но несколько раз она попадалась. Так однажды в неё за ночь вошли сразу два очень сильных духа, которые способны кого угодно привести к одержимости. Когда на рассвете Тепиенамон вошёл к ней, она металась по комнате с криками и билась о стены. Её тело принимало странные позы, но в её глазах была осмысленность. Владея её телом, духи не смогли справиться с её душой. Но жрица не сумела их выгнать ни самостоятельно, ни с помощью жреца. И ей пришлось идти на улицу. Духи гнали её по Фиванским улицам, а жрец с отрядом стражников шёл за ней, успокаивая пугающуюся безумного вида жрицы толпу. Наконец на одной из площадей девушка остановилась. В этот момент там происходил поединок силачей, которые при виде прекрасной жрицы, казалось, оглохли и онемели. Во всяком случае, вид у них был достаточно глупый. Когда она подошла к одному из них, стража сразу же окружила их, чтобы хоть как-то скрыть интимное действо от толпы, которая собралась, чтобы посмотреть на поединок. Через несколько минут жрица накинулась на второго силача. Когда всё было кончено, он упал замертво. Первый же силач в судорогах бился на земле. Анхесенамон же пришла в чувство.
- Они умерли? - с ужасом спросил я.
- Нет. Тепиенамон был искусный жрец. Стража доставила обоих во дворец фараона. Буйного силача пришлось запереть в подземелье на несколько дней, где жрец учил его справляться с духом, пока тот не научился с ним жить. Того же, кто умер, Тепиенамон оживил. Правда, на всю жизнь бедняга остался слепым. В дальнейшем оба силача стали самыми преданными слугами этой пары жрецов-инициаторов. Духи, вселившееся в них, внушили им такую любовь к жрице, что они готовы были жизнь отдать ради неё.
- Так что, как видишь, Лёша, духи способны и убить, - обратился ко мне незнакомец. Я же заворожено слушал рассказ.
- Впрочем, такое бывало неоднократно. Даже один из сыновей Рамсеса умер в момент его инициации духом фараона. Никто, правда, о нём не жалел. Ведь это означало только одно: он был не достоин быть фараоном. Но я отвлёкся от рассказа о любви Анхесенамон. Впервые она увидела своего возлюбленного во время инициации, которую он достойно выдержал. Именно тогда ими овладела настоящая страсть. И хотя всё прошло удачно, жрица заболела. Она стала скучать и тосковать, и как Тепиенамон не старался отвлечь её, ничего не получалось. Применить же магический ритуал отворота в отношении жрицы он не мог. Ей предстояло самой справиться с этим недугом.
Впервые я слышал, что любовь - это болезнь. Не разу нам не рассказывали о такой и ни в какую номенклатуру известных заболеваний она не входит. Но и здесь я не стал перебивать рассказчика. Уж слишком интересно он рассказывал.
- Они стали встречаться. Он приходил к ней каждую ночь, когда она была свободна, и они предавались любви до рассвета. Затем он ушёл с армией в поход, который затянулся на годы. И она ждала его.
Однажды Анхесенамон почувствовала, что его сердце, охлаждённое долгой разлукой, увлеклось другой женщиной. Для жрицы нет ничего сокрытого, она может знать об интересующем её человеке всё. Тогда она пришла к Тепиенамону и попросила его помочь ей переместиться в лагерь, где был её любимый. Жрец не стал отговаривать свою жрицу не покидать дворец. Она сама должна освободиться от своей страсти.
Они направились в подземелья дворца, где в потаённой комнате было специальное приспособление в виде огромного жука-скарабея, с помощью которого можно телом перемещаться в пространстве и времени.
- Вы хотите сказать, что у древних египтян была машина времени? - засомневался я.
- Да, такая машина была. Она досталась жрецам Египта в наследие от Атлантиды.
- Куда же она потом делась? - продолжал сомневаться я. Если такая машина была на самом деле, она должна где-то быть и сейчас.
- Никуда. Она и по сей день находится в той же потаённой комнате, в которой была три тысячи лет назад. Только вход туда найти нелегко. Да и не одна машина времени существует на Земле. В некоторых странах также есть эти гигантские жуки. Только спрятаны они от непосвящённых.
- И в России есть?
- И в России есть. Много тайн хранит эта страна и её подземелья.
- А кто такие посвящённые? - до меня, наконец, дошло, что кто-то в нашем мире продолжает пользоваться машиной времени.
Незнакомец таинственно улыбнулся. Или мне показалось, что таинственно. Вполне может статься, что в его улыбке было больше иронии, чем тайны, потому что он ответил следующее:
- Те, кто знает о мире чуть больше, чем пишут в газетах и показывают по телевизору.
- Ну, я тоже знаю чуть больше, - не сразу понял его иронию я.
- Да, конечно, у тебя большой жизненный опыт. Особенно по женской части.
Теперь незнакомец смотрел прямо на меня. Вдруг он вмиг сделался серьёзным и спросил:
- Ты хоть знаешь, сколько нечисти ты в себя вселил благодаря своей неразборчивости в связях?
Вопрос прозвучал так неожиданно для меня, что я не сразу понял, что речь идёт о духах. Сначала я поспешно начал вспоминать в уме болячки, которыми уже переболел и которые мог бы подцепить. Вдруг я почувствовал, что делаю что-то не то. Я вопросительно посмотрел на незнакомца.
- Любая половая связь - это обмен энергией, в том числе и духовной, - пояснил он. - А теперь подумай, сколько этой энергии ты отдал другим, и сколько получил сам.
Я начал думать, но получалось туго.
- Тогда почувствуй чужую энергию и чужой дух в себе, - эти слова прозвучали, как приказ, и я сразу же почувствовал. Лучше бы я этого не делал, потому что то, что я почувствовал, меня ввергло, если не в депрессию, то в полное расстройство. По мне и внутри меня что-то ползало, копошилось, переворачивалось. И смердело. Ну и вонь ощутил я в то мгновение - фекалии пахнут приятнее.
От отвращения я поёжился. Я посмотрел на незнакомца и в моём взгляде, я думаю, было столько ужаса, что он протянул ко мне свою руку и сказал:
- На, возьми. Это поможет тебе справиться.
На его ладони лежал анх - символ жизни древних египтян. Я знал этот знак, потому что однажды был в Египте и привёз оттуда медальон в виде этого знака в качестве сувенира. Не знаю, из чего был сделан этот анх: как будто из какой-то кости, окрашенной в тёмно-синий цвет. Когда я взял его в руки, шевеление прекратилось, и я опять почувствовал себя собой, а не смесью террариума с серпентариумом. Я облегчённо вздохнул и хотел вернуть знак незнакомцу.
- Оставь его себе. Считай его оберегом.
- У меня уже есть такой, - сказал я, подумав, зачем мне два анха, и уточнил:
- Я привёз его из Египта три года назад.
- Оставь, - мягко настаивал мужчина, - у тебя не такой.
Тут до меня дошло, что спорить бессмысленно, и хотя меня с детства учили ничего не брать у незнакомых людей, сейчас лучше было всё-таки взять. Тем более, меня вдруг посетила мысль: а вдруг эти гады вернутся, как только я отдам анх? И я, поблагодарив незнакомца за непрошеный подарок, убрал его в нагрудный карман своей куртки.
- Итак, Тепиенамон и Анхесенамон спустились в подземелье, где было несколько специальных комнат, о предназначении которых знали только жрецы. Анхесенамон тоже была посвящена в тайны подземелья. Но до этого раза она ещё ни разу не пользовалась жуком-скарабеем, чего нельзя сказать о Тепиенамоне. Он был опытным жрецом и, помимо укрощения духов и поддержки своей жрицы, в его обязанности входило предсказание будущего и использование опыта прошлого. Также через него фараон поддерживал связь со жрецами Антлантиды. Конечно, во дворце были и другие жрецы, но Рамсес мало кому доверял, если не сказать больше: доверял он только одному жрецу - своему брату и другу. Потому и пришлось Тепиенамону быть жрецом широкого профиля. Он в совершенстве знал лекарское дело, умел оживлять умерших, если, конечно, смерть наступила недавно, и трупные пятна ещё не успели разлиться по телу. Знал он также способы общения с душами и призраками, с духами самых разных уровней. Рамсес часто прибегал к его услугам, когда требовалось оказаться в отдалённом месте и, например, переговорить с глазу на глаз с царём другой страны. Да так, чтобы никто не понял, что у царя был посетитель. Для Тепиенамона многое было явным: он умел читать мысли людей и мог с помощью гипноза выведать любую тайну. Это был великий маг.
В тот день с искусством перемещения в пространстве и времени ему предстояло познакомить и Анхесенамон. Он велел ей встать в определённое место, после чего стал читать вслух молитвы, обращённые к Великому Амону. Получив благословление Бога, он включил машину. Жук, размером с двух людей, лежащий на неком подобии стола, начал вращаться по часовой стрелке. Скорость вращения быстро увеличивалась, комнату заполнил гул, и зелёный туман вскоре поглотил Анхесенамон. Вдруг жук резко остановился, направив свою голову на то место, где должна была стоять девушка, которой в тумане не было видно. Раздался звонкий треск, и молния, которая появилась в это мгновение на том месте, как будто впитала в себя весь туман. Анхесенамон исчезла.
Тепиенамон мысленно продолжал наблюдать за ней. Собственно говоря, это было его основной обязанностью. Поэтому он всегда знал, что с ней происходит, и всегда вовремя приходил на помощь.
Девушка оказалась в шатре своего любимого. Мужчина возлежал на ковре, вокруг него дымами клубились благовония. Рядом с ним лежала полуголая красавица, которую он гладил по бёдрам. Увидев ниоткуда взявшуюся Анхесенамон, он сначала испугался, но быстро вспомнил, что она - жрица, поэтому удивляться её неожиданному появлению смысла не имело. Он быстро успокоился и велел находящейся рядом с ним женщине убраться. Дальше можно не описывать. Три дня и три ночи влюблённые предавались страсти. Именно столько времени никто из окружения полководца не смел входить в его шатёр. Но через три ночи Анхесенамон предстояло вернуться в Фивы. Опять заработала машина времени, и вместе со вспышкой молнии в подземелье дворца фараона появилась жрица.
Через полгода армия вернулась из похода. В благодарность за покорённые земли фараон задумал женить полководца на одной из своих дочерей. Кроме того, фараон, таким образом, хотел устранить соперника. Он по-прежнему время от времени под разными предлогами посещал ложе своей жрицы и знал от Тепиенамона о её любви к полководцу.
- Жрец её заложил? - возмутился я.
- Конечно, если так можно выразиться. Страсть лишала её воли. А воля для жрицы главное. Поэтому, понимая, что она сама не справляется со своей любовью, он решил ей помочь. И этому как нельзя кстати способствовал план фараона женить своего полководца. Тепиенамон посоветовал фараону поручить Анхесенамон подготовку невесты с тем, чтобы та очаровала своего мужа в первую брачную ночь. Кроме того, фараон распорядился приготовить для полководца приворотное зелье. Он желал, чтобы муж любил свою жену, а не жрицу.
Когда Анхесенамон услышала волю фараона, она поняла, что ей суждено своими руками уничтожить их любовь. Несколько дней она обучала дочь фараона тайнам любви, рассказывая и показывая, как следует очаровывать мужчину, как довести его до верха любовного экстаза. Девушка была в восторге от жрицы, которая должна была бы ненавидеть свою соперницу. Но Анхесенамон не умела ненавидеть, во всяком случае тогда. Ей пришлось смириться с тем, что её возлюбленный никогда больше не будет с ней. И хотя по ночам они продолжали встречаться, это были их последние ночи. Он клялся, что будущая жена для него ничего не значит, и что он будет по-прежнему приходить к своей любимой. Но Анхесенамон знала, что в первую брачную ночь он полюбит свою жену: жрица сделает для этого всё.
Так и случилось. После свадебного пира невеста преподнесла своему жениху кубок с вином, которое приготовила Анхесенамон. Жених выпил вино. Девушка стала плавно танцевать пред ним так, как её учила жрица. Постепенно она снимала с себя одежды, а захмелевший жених, глядя на неё, всё больше и больше привязывался к ней. Образ Анхесенамон таял в его памяти, образ же его жены наполнялся любовью, как наполняется вином кубок. В ту ночь дочь фараона зачала мальчика. Отныне полководец больше никогда не приходил на ложе Анхесенамон.
Сама же жрица, великолепно справившаяся со столь лёгким для неё, как для жрицы, и столь тяжёлым, как для женщины, заданием, заболела. Ею завладела лихорадка. Она таяла на глазах. И никто ничем не мог ей помочь. Легко лечить людей, но трудно - жрецов. Здесь для исцеления нужны собственные силы жреца или жрицы.
Тепиенамон всё время был рядом. Только молитва Великому Амону-Ра спасала его от отчаяния, ведь он во второй раз мог остаться без жрицы. И хотя они уже начали воспитывать пару юных жрецов себе на смену, те ещё были не готовы. И тогда Бог открыл ему свою волю: Анхесенамон нужно очиститься. Она осквернила себя страстью, любя не духа в человеке, а человека. Для этого ей следовало отправиться в пустыню и быть там одной.
Эта идея могла показаться безумной кому угодно, но только не Тепиенамону. Он знал, что Великий Бог не обманывает. И если он говорит, что спасение, а не верная смерть, ждёт жрицу в пустыне, значит, так оно и будет.
Изрядно измученную болезнью Анхесенамон стражники отнесли в пустыню и там оставили её одну под палящими лучами солнца. В их глазах был ужас, когда они прощались с ней: они были уверены, что это - казнь для прекраснейшей из женщин.
Она же, ослабленная лихорадкой, дождалась вечерней прохлады и двинулась в путь. Медленно шла она по пескам в сторону, противоположную той, откуда её принесли. Казалось, ночное небо, усыпанное звёздами, вселяло в неё жизнь. Лунный свет, который дарил ей полумесяц, охлаждал ёё жар, и вскоре ей стало легче. В ту ночь болезнь сошла с неё. И вместе с болезнью ушла нестерпимая душевная боль, которая грызла её душу с момента свадьбы любимого. Анхесенамон освободилась, и силы стали возвращаться к ней.
Когда наступил день, она встретила его уже не больной угасающей женщиной, а полной сил жрицей. Она продолжала идти по пескам всё дальше и дальше, влекомая неведомой целью. Любой другой человек уже давно бы устал, но не она. С каждым шагом она всё дальше удалялась от действительности, погружаясь в мир духов и стихий. Она разговаривала с ними, ласкала их, узнавала от них тайны мироздания. И шла, шла, шла...
Опять наступила ночь. Анхесенамон устроилась на ночлег. Но сна не было. Звёзды шептали ей на ухо о тайнах Вселенной, полумесяц рассказывал о том, что творится на Земле. Ближе к рассвету на небе появилась Венера, она подмигивала жрице любви своим небесным оком. Вскоре неподалёку зажглась красная звезда - Марс. Влюблённые встретились на небесной сфере, и заиграла музыка сфер.
Анхесенамон слушала эти небесные звуки, и они рождали в ней радугу. Она чувствовала, что превращается в радугу. Она видела себя со стороны радугой.
Первый луч солнца показался из-за горизонта. Невидимый оркестр взял величественные и заполняющие всю душу жрицы аккорды. Величие восходило над миром, его лучи обнимали и ласкали жрицу, тело которой начало танцевать танец любви. В этом танце она отдавала всю себя Солнцу, Великому Амону-Ра. Радугой изгибалась она пред ним, принимая своего возлюбленного в себя.
В этот момент она ощутила такую полноту, что, казалось, вся Вселенная, весь мир вошёл в неё. Великий Амон показал ей мир своими глазами. Какой же огромный и прекрасный он лежал, распростёртый пред ней. Каждая песчинка, каждая звёздочка, каждый отдалённый уголок Вселенной были сейчас пред ней. Она всё видела, всё ощущала и всё любила. Любила. Любовь истекала из неё огромной пламенной рекой. Она отдавала свою Любовь Богу, его творениям. На миг жрица сама стала солнцем, которое ярко вспыхнуло и погасло. Анхесенамон очнулась.
И в этот момент она осознала, что совокупляется с мужчиной. С настоящим мужчиной из плоти и крови. Он как раз бился в экстазе оргазма, издавая на всю пустыню душераздирающий вопль восторга. По-видимому, именно этот вопль и вернул жрицу к действительности.
Она в ужасе, что какой-то смерд прикоснулся к жрице фараона, попыталась скинуть его с себя. Но мужчина оказался огромным и сильным. Почувствовав её сопротивление, он опять возбудился, и, не вынимая своей плоти из её тела, продолжил движения страсти, пока оргазм не заставил его тело обмякнуть.
Опять Анхесенамон попыталась освободиться. Но мужчина не выпускал её из своих объятий. Он нежно говорил ей что-то на неизвестном жрице языке, гладя при этом её обнажённое тело. А она, негодуя, лежала под ним совершенно голая и ничего не могла поделать. Все её потуги выбраться из-под него упирались в каменный торс мужчины. Его обмякшая было плоть опять начала наливаться, и жрица поняла, что, чем больше она сопротивляется, тем больше мужчина возбуждается. Анхесенамон замерла. Ей пришлось пережить ещё одну атаку страсти, во время которой жгучая ненависть к этому чужестранцу заполнила её всю.
Наконец, когда он закончил, она выкарабкалась из-под него. Не глядя на того, кто не достоин взгляда жрицы, она направилась к своей одежде. Гордая и полная ненависти, она накинула на себя платье.
В этот момент она увидела приближающихся к ним людей. Анхесенамон облегчённо вздохнула, узнав среди них Тепиенамона. Она была уверена, что жрец Великого Амона сейчас разделается с тем, кто посягнул на Жену Бога.
Сзади к ней подошёл мужчина. Его огромные и крепкие руки обняли её за плечи. Она в гневе обернулась, желая скинуть с себя ненавистное объятье. Её взгляд готов был испепелить незнакомца, который оказался высоким молодым мужчиной: Анхесенамон, которую никак нельзя было назвать маленькой женщиной, доставала ему только по плечи. Чтобы заглянуть ему в глаза, ей пришлось поднять голову. И на какой-то миг ей показалось, что в его глазах она видит Солнце, Великий Амон-Ра, счастливый и удовлетворённый улыбался ей.
Скинув с себя наваждение, Анхесенамон в гневе сбросила со своих плеч его руки. Мужчина недоумённо смотрел на неё, он не понимал причины её гнева, ведь она сама танцевала пред ним танец любви, завлекая его движениями своего голого тела и приглашая к интимной связи. Он всего лишь взял то, что ему предложили. Но взял с большим удовольствием. Никогда в своей жизни он не испытывал большего восторга. Огромное светлое чувство переполняло его душу, он готов был целовать ноги этой чудесной женщины, готов валяться пред ней в песке, если она того захочет, готов быть её мужем, её рабом - кем она пожелает. Только бы она пожелала. Для него не было сомнения в том, что сегодня на рассвете, когда он увидел при свете восходящего солнца, танцующую голую женщину на песке, он встретил и познал свою жену. Никогда никого он не сможет любить сильнее. Никогда никого он так не любил.
Анхесенамон направилась навстречу приближавшемуся Тепиенамону в сопровождении отряда стражников.
- Убей его, - сказала она, поравнявшись с ним, и указывая на идущего за ней мужчину.
Жрец подошёл к чужестранцу. Но он не стал убивать его. Он заговорил с ним на его языке.
- Убей его! - выкрикнула Анхесенамон. - Он осквернил жрицу! Он помешал моему слиянию с Великим Амоном-Ра.
Впервые в жизни гнев душил её. Сегодня на рассвете она достигла высшего совершенства: она смогла вместить в себя высшую ипостась Бога. И в этот момент этот смерд всё испортил! Такое нельзя простить!
Но Тепиенамон продолжал что-то объяснять недоуменно уставившемуся на него мужчине. Стражники, которые окружили их, были остановлены жестом жреца и тоже ничего не предпринимали.
Наконец, Тепиенамон всё сказал. Чужестранец же не проронил ни слова. Он с грустью посмотрел на ту, которую, как он думал, сегодня обрёл. В его взгляде были любовь и смирение. Он всё понял. И принял.
Тепиенамон повернулся к жрице и проводил её до носилок, которые несли на руках четверо слуг. Вскоре вся кавалькада устремилась в путь, оставив в пустыне одинокого путника, неподалёку от которого стоял его навьюченный верблюд.
Когда через несколько часов Анхесенамон оказалась во дворце, то первым делом Тепиенамон повёл ей в комнату скарабея. Он молчал и не объяснял ей, почему он не убил чужестранца.
Когда скарабей завертелся, жрица и жрец стояли рядом. Сегодня они никуда не перемещались. Им предстояло увидеть будущее. И то, что Анхесенамон увидела, заставило её застыть на месте. Перед ней проплывали картины, на которых мужчина, с которым сегодня на рассвете она была близка, стал великим пророком. Он ходил из страны в страну, посещая разные земли, и рассказывал о Боге Огня. У него было много последователей, и он основал одну из религий, которая просуществует на земле многие столетия.
- Теперь ты поняла, почему я его не убил? - спросил жрец свою жрицу.
- Да, - потупив голову, ответила она.
- Твоя душевная боль и болезнь помогли тебе очиститься настолько, что ты смогла познать Бога. Сегодня ты дала рождение пророку, вселив в него дух Великого Амона-Ра. Не человек владел тобою, а Бог. Ты жена Бога, и ты жена этого человека навеки. Теперь ты всегда будешь незримо рядом с ним, потому что он - главное задание в твоей жизни. Он - твой Бог. Ради него ты пришла в этот мир и стала жрицей. Ради него Амон-Ра выбрал тебя в свои жрицы.
- Но я ненавижу его, - ощутила в себе это чувство жрица. Разве может она ненавидеть Бога и мужа?
- С этим тебе придётся жить.
С тех пор жрица, живя во дворце фараона, чувствовала всё, что происходило с её мужем. Она знала, где он, чему учит людей, что делает. Она продолжала ненавидеть его, помня отравленные им мгновения слияния с Богом. Но она всегда была рядом, когда ему была нужна помощь. Мысленно она делилась с ним своими знаниями, подсказывала нужное решение, если он не мог его найти сам. Дважды она спасала мужа, когда он изнывал от жажды и ран в пустыне. Тогда Тепиенамон с помощью жука-скарабея посылал её в пустыню, где она обмывала раны пророка, поила его водой. Теперь он знал, кто пред ним и каждый раз с восхищением смотрел на свою жену, оживляемый одним её присутствием.
Однажды ей пришлось вмешаться, когда по поручению одного правителя, желающего развенчать славу пророка, блудницы напоили его дурманящим зельем с тем, чтобы овладеть его телом. Тогда неожиданно пред ними из зелёного тумана появилась разгневанная жрица Египта. Приняв её за богиню, женщины разбежались. Честь и слава пророка не были поруганы. Наоборот, народ ещё больше уверовал, что Боги помогают ему, что он - их избранник.
Незнакомец сделал паузу в своём рассказе. Я же сидел, не шелохнувшись, ожидая продолжение рассказа. У меня не было ни вопросов, ни сомнения. Все картины, которые нарисовал предо мною рассказчик, живо проплывали в моём воображении. Через минуту-две, в течение которых я ждал, замерев дыхание, он продолжил:
- Почти до самой смерти Рамсеса эта пара жрецов-инициаторов была при своём фараоне. Они уже давно вырастили себе смену. Однако престарелый фараон не желал с ними расставаться. И хотя практически вместо него уже правил его сын, Анхесенамон и Тепиенамон продолжали служить ему и Египту. Много великих государственных мужей было инициировано с помощью жрицы. Многих учёных подарила она миру. Анхесенамон и Тепиенамон обеспечили фараону крепкое и долгое царство. Можно смело утверждать, что своим величием Древний Египет был обязан своим жрецам, а Рамсес - Тепиенамону и Анхесенамон. Но время великих фараонов и могущественных жрецов катилось к закату.
Тепиенамон и Анхесенамон с грустью смотрели на взращенную ими пару. Умелые жрецы, они не чурались светских утех и трапез. И как не объясняли им их учителя, что светскость мешает духовности, они не слушали. Ну, как объяснишь тем, кто не хочет слушать, что вслед за желанием иметь какую-нибудь красивую вещь, обязательно придёт желание обладать людьми, властью, всем египетским царством. Жрец, который становится правителем, не может оставаться жрецом. И свет жречества меркнет. Именно это случилось с Египтом через несколько поколений. К власти пришёл жрец. Величие Египта кануло в лету.
Незнакомец закончил свой рассказ. Некоторое время мы сидели молча. Вдруг к нам подошла красивая стройная черноволосая женщина среднего роста. Она кивнула мужчине, который при её появлении улыбнулся широкой улыбкой, оголяя белоснежные зубы.
- Какой симпатичный мальчик! - услышал я приятно льющийся голос. - Привет!
И она по-мужски протянула мне руку. От неожиданности я чуть не подпрыгнул. С чего это ради незнакомая женщина, которая подходит к своему мужу или, пожалуй, отцу, вдруг начинает восхищаться пацаном вроде меня?! Да ещё здоровается за руку. Я протянул ей свою правую руку, она обхватила её своей как бы здороваясь, но не отпуская. По руке начал растекаться лёгкий жар. Я, не в силах сопротивляться, уставился на неё и поймал её взгляд. Казалось, он проник вглубь меня, обволакивая меня всего с ног до головы приятной истомой. Моя плоть зашевелилась в штанах, а я не мог оторвать взгляд от её бездонных тёмных окаймлённых пушистыми ресницами глаз.