Аннотация: Кого только не встретишь в дальней дороге!
Адигамова Татьяна
Попутчики
(рассказ)
Мы собрались-таки на юг! Лето 2005 года, жара, а мы - на юг! Не к морю, конечно, но это - без сожалений, ведь едем домой! Домой - это для меня, а для моей маленькой дочки - к бабушке и дедушке. Купили билеты, не надо описывать, с каким трудом, и так ясно. Хотела плацкарт, чтобы подешевле, чтобы денег сэкономить, но таких билетов уже не было, пришлось брать два купейных. Дорого... Но домой хочется, сил нет!
Вот мы и на вокзале. Уже вечер, а дневная жара ни капли не спала. Толпы народу, толкотня, крики, визг, что-то объявляют - ничего не понятно. Обливаясь потом, тащим тяжеленные сумки, подарками нагрузили больше, чем своими вещами. Дочке нет и трёх лет, но ничего, не капризничает, словно понимает, что сейчас все равно не до неё. С большим интересом таращит свои зелёные глазёнки, разинула ротик - ей всё вокруг интересно, всё впервой. Ага, вот и наш "Челябинск-Одесса" на пятый путь подошёл. Будет стоять двадцать минут, вроде по времени это много, но... Торопимся пройти по подземному переходу, а там - вавилонское столпотворение! Огромаднейшие пухлые полосатые сумки заполонили весь проход. Сверху на них восседают упитанные черноокие тётеньки и, размахивая руками, густо унизанными золотыми браслетами и кольцами, что-то кричат таким же черноволосым дяденькам на незнакомом языке. Наверное, командуют, какую сумку первую брать и куда нести. Цыгане что ли? Тоже на юга...
В вагон загружаемся лишь за две минуты до отправления, немыслимыми усилиями преодолев горы мешков, сумок, корзин на платформе, которые эти же чернявые люди пытаются без дополнительной платы за багаж протащить в наш поезд. Что им на это отвечает проводница, писать нельзя - цензура всё равно вырежет. Сердце бешено колотится - успели... Так, где же четвёртое купе? Открываем дверь. Слева на нижней полке сидят двое - женщина и парень. Ей около сорока пяти, парню около двадцати. Смуглые-смуглые, черноволосые, черноглазые - тоже цыгане, что ли?! Опять!.. Спасу от них нет! А что это они на нас с дочкой так пристально смотрят? Странно...
Едва успеваем войти в купе, поезд трогается. От резкого толчка я, не удержавшись на ногах, падаю на парня.
- Ой, извините, я не хотела...
- Ничего-ничего, давайте я вам помогу сумки уложить. А вы только вдвоём?
- Да, только я и дочка.
- Ну и слава Богу.
Соседи по купе облегчённо вздыхают. А в чём дело? Непонятно... Неужели грабить нас собираются? Цыгане, они такие... Видят, что мы с дочкой без мужчины, вот и планируют...
- Извините за любопытство, а у Вас с девочкой два места или одно? - интересуется женщина.
- Билета два, но место одно, нижнее. Ей нет ещё трёх лет, проезд бесплатный, но при условии, что отдельного места не занимает. А что?
- Ничего. Просто. А чьё же тогда верхнее место? - вполголоса спрашивает она уже у сына. То, что парень - её сын, видно по внешности. Форма лица, изгиб бровей, нос, губы - всё похоже.
- Хоть бы ничьё, - бубнит он сердито.
- Не на этой, так на следующей станции всё равно кто-нибудь явится. Сейчас лето, самый пик, все билеты проданы, - с грустью констатирует женщина.
Вот-вот, действительно, подозрительные люди. Переживают, что ещё кто-то в купе подсядет и помешает им нас обворовать... Господи, что же делать-то?! Вот попались попутчики!..
Пока они разговаривают между собой, я думаю, куда бы понадёжнее перепрятать деньги и одновременно раскладываю кой-какие вещи, туалетные принадлежности, достаю игрушку дочке. Но та уставилась в окно - вот что её сейчас интересует. Мимо проносятся дачные домики, вот и Белая, дочка возбуждённо тычет пальчиком на "кораблики" внизу под мостом. Такую широкую речку она ещё не видела. Вечереет, садится солнце. После напряжённого дня, после духоты, таскания сумок, руки и ноги гудят. Я растягиваюсь, насколько это возможно, на полке (всё-таки кошелёк, засунутый в нижнее бельё, мешает...) и на какое-то мгновение проваливаюсь в сон. Просыпаюсь рывком от крика дочки. Вскакиваю на постели, готовая тигрицей ринутся на любого в защиту своего любимого чада, но через секунду уже сажусь обратно. Оказывается, моё маленькое чудо сидит на верхней полке рядом с парнем и пищит от восторга, а тот показывает ей фокусы с помощью салфеток, ложки и вилки. Да, цыгане, они те ещё ловкачи, так могут мозги затуманить, что...
- Яна, спускайся вниз! Это неудобно, отнимать время у незнакомых людей.
- Да ладно, не переживайте. Пусть играют, - улыбается женщина. - А насчёт незнакомых, так давайте знакомиться, я - Валя, сына зовут Миша.
- А я Таня, дочка - Яна.
- А вы далеко едете? В смысле, нам долго с вами быть соседями по купе?
Опять странности. Что-то в этих людях не то... Может, размышляют, насколько быстро смогут нас обворовать? Сердце беспокойно колет, сжимается...
- Мы до Знаменки, это почти в центре Украины, знаете...
- Да-да, конечно, знаем. Это хорошо, правда, Миша?
- Отлично, мам!
Что за загадки? Любопытство вперемешку со страхом прямо распирает меня изнутри, я не выдерживаю, спрашиваю:
- Скажите, а почему вам так надо знать, до какой станции мы едем? И почему вы вздохнули, когда мы в купе вошли? Вы кого-то другого хотели увидеть?
Валя с Мишей, улыбаясь, переглядываются.
- Да вы не бойтесь, не переживайте. Мы с сыном очень даже рады были, когда именно вас увидели. Просто тут такая история...
Оказывается, по рассказу Вали, едут они аж из-за Полярного круга, с полуострова Ямал. Сначала добрались до Челябинска, а там сели на этот поезд. И всю дорогу с Севера до Челябинска, тоже в купе, их попутчиками были двое мужчин. Всё бы ничего, да только эти двое друзей, от радости, что отпуск у них начался, что билеты удачно купили, как в Заполярье начали пить, так до самого Челябинска и "гудели". Ни поесть, ни поспать толком, ни переодеться из-за них. Дверь купе без конца хлопала, перегар стоял - хоть топор вешай. Песни горланили, к Мише приставали, за грудки хватали, чтобы тоже пил с ними - не уважаешь, мол, что ли? Мы ж свои, северяне... Сплошной кошмар, как выдержали, неизвестно. А перед Челябинском один из них в пьяном бреду начал руками махать, орать что-то, да с верхней полки и упал - кисть руки сломал, нос разбил, несколько зубов вылетело. Кое-как его сняли с поезда, в больницу. А дружок его сам сошёл, мол, друга не брошу, вместе с ним побуду. Только вздохнули облегчённо, думали, выспаться спокойно, да в Челябинске другой "хороший" попутчик попался. Весь день молча буравил глазами Валю, а когда Миша вышел в туалет, закрылся изнутри и попытался добиться от как раз уснувшей женщины "любви". Миша, вернувшись, услышал крики матери, но сам открыть дверь не смог. Пришлось звать на помощь проводницу. А та, конечно же, сообщила милиционеру, который обычно находится в поездах дальнего следования... Сняли этого неудачного "героя-любовника" перед Уфой. Вот поэтому Валя с Мишей так переживали, кто же в этот раз достанется им в попутчики. Поэтому так допытывались, едем ли мы одни или с кем-то.
- И ещё один вопрос, если можно, - я не могу успокоиться, пока не выясню всё до конца.
- Да, конечно.
- А кто вы по национальности?
- Ох! - смеётся женщина. - Этого вопроса и следовало ожидать. Нас постоянно путают - кто с цыганами, кто даже с кавказцами. А мы молдаване.
- Молдаване? - удивляюсь я. - А как вы попали на Север?
- О-о-о, мы попали. Да на Севере кого только нет! Все народы и нации. А если с самого начала, то при Советском Союзе, если помните, комсомол был, - я согласно киваю головой, помню, мол. - Комсомольские стройки были. Куда комсомол пошлёт - туда и ехали беспрекословно. Вот и нас, группу ребят и девчат из Молдавии послали...
Валя неожиданно замолкает, на её глазах блестят слёзы.
- Мам, не плачь. - Миша обнимает мать за плечи. - Как начинает вспоминать о тех годах, так плачет всё время.
- Как тут не заплачешь? Привезли, выгрузили - прямо на лёд, на эту вечную мерзлоту. А мы с юга одеты-то легко. Вещей толком не было. Первое время спали в палатках, мёрзли жутко. Многие с тех пор кучу болячек себе заработали. Но - весело было! Молодые, глупые... Город строили. На совершенно пустом месте город возвели. Сами себе потом удивлялись! С будущим мужем там познакомилась, тоже молдаванин, только с другого, горного района. Поженились. Через несколько лет квартиру получили. В доме, который мы же строили. Две дочки, сын родился. - Лицо Вали неожиданно становится сердитым, даже мрачным. - Считай, всю жизнь вкалываем на Ямале. А теперь приходят эти, местные - ханты, манси и прочие, приходят и говорят: "Вот, понаехали, гастарбайтеры, на нашу землю"...
Долго ещё мы сидим и беседуем с Валей. Наступает душная летняя ночь, в купе включается тусклая лампочка. На верхней полке спит Миша. На нижней - маленькая Яночка. А мы разговариваем - обо всём. А затем, уже далеко за полночь, тоже засыпаем - спокойно. И обе стороны довольны, какие хорошие им достались попутчики!