Работаю по два спектакля в день.
Последний выходной ещё в апреле
остался. Перемена мизансцен
не отделит неделю от недели.

Кручусь-верчусь, как пчёлка в колесе.
Работа, дом, работа, дом, работа...
Но жаловаться нечего - как все.
Так выглядит в реальности свобода.

В чём я ошибся, что не так сказал -
иголкой по заезженной пластинке
шуршит в башке. Вот мост через канал.
Иду по Декабристов к Мариинке.

Маршрут меняется. Бывает, выхожу
из Мариотта прямо на Тверскую.
Иду в Большой театр. Москва, bonjour.
Ты думаешь, я по тебе тоскую?

К несчастью, да. И до сих пор висит
забытое тобою у кровати,
когда-то снятое с великолепных тить
и бёдер восхиТИТЬельное платье.

Меня не отпускают из зимы
апрельский снегопад и майский холод,
поблекшее местоимение "мы",
засевший в сердце ледяной осколок.

Когда-то отболит и заживёт.
Пока же просто ломка наркоманья.
Любовь бессмысленна. Вот только без неё
бессмысленно само существование.