Чем прохладнее, тем все яснее вокруг и тем меньше народу.
Остаются только те.
И все меньше слов, будто и они тоже застывают, сбиваются от холода плотнее вместе в одно молчаливое, спокойное, стараясь сохранить живость до говорливой весны.
Все чище становится вода и водоросли с ряской уходят на дно, засыпают, наверное, становясь липкой тиной там, где еще вчера был песок.
Прозрачнеет небо и даже облака, наплывая - не такие кучные-кучевые и все тоньше они и все площе, мутнее - летом просвечивали бы, а теперь, ан нет.
Нет жаркого солнца, а это и греет только без ветра.
И на плоской холодной воде крутятся, крутятся, крутятся повороты, заводясь иногда под случайный порыв в одну глиссирующую линию и снова стоп и поворот и вновь замедленный танец редких парусов, под которыми - только те и нет никого случайного.