Почему об этом? Юбилей - часть 100 Дневника! И оно стоит того, я имею в виду - "Глиссирование".
Те, у кого было далекое советское детство помнят такую забаву - немного подпрыгнуть, прицепиться к заднему деревянному борту грузовика, который вот-вот тронется или вот уже медленно поехал и зависнуть за ним на вытянутых руках, прячась за ним же от зорких глаз водителя. А они зоркие, только попадись - огребешь! Это вам не современные сопли по поводу ранимости капризного мелкого самоеда, возомнившего себя пупом земли. Ничего, вы еще доиграетесь с этими рафинированными оболтусами - если ума нет, за все платит задница, я имею в виду вашу, взрослую пятую точку.
Хунвейбины всех времен не знают жалости и обожают унижать и убивать своих учителей. Но зачем я это говорю? Загляните в интернет или просто выйдите во двор. Это существо ни за что не может поверить в реальность возмездия, пока не возьмешь его плотно за шиворот и не прижмешь к земле: "Не гадь, не гадь, здесь люди живут, не гадь".
Это тебе не GTA. Вернее, это мое GTA, мои жмурки. Тут не у тебя, а у меня семь жизней и больше половины из них их я еще в конце прошлого века оставил, так что терять мне особо ..., а у тебя лишь тонкая непрочная ниточка между плечиками и модно стриженым затылком, да розовые эфемерные мечты гаджета о вечной безнаказанности по ту сторону экрана. Хотя, кому я говорю? Ведь, и папаша твой, небось, уже из этого племени розовых соплей в цветочек с модно стриженой бородой, в очках от GUCCU и на электрических колесиках.
Дожили.
Так вот, о советском детстве.
Когда грузовик (ЗиЛ или ГАЗ 53-й) трогается от овощного магазина и только еще начинает потряхивать раздолбанными бортами на колдобинах на малой скорости - висеть на нем прикольно, аж до визга. Даже девочки отваживаются, правда, только лет до десяти, не больше.
Потом он (грузовик), начинает набирать скорость и самые разумные, будущие комсомольцы, тут же отпадают, спрыгивают, осмотрительно оглядываясь по сторонам и стараясь все также не попадаться на глаза шоферу. Эдакий, насвистывающий, якобы равнодушный ко всему малец, с видом как бы случайного прохожего, спешащий совсем в другую от грузовика сторону, на случай, если вас все же узрят в большом, дрожащем, склеенном синей изолентой зеркале заднего вида.
Но машина продолжает ускоряться, имея свои виды на жизнь и свое трудовое расписание. А ты все еще висишь на ней, и она разгоняется и трясет все больше и больше (дороги в Союзе всегда были те еще - "не дороги, а направления" и даже во дворах и, особенно, во дворах - яма на яме и колдобиной лужу разгоняет). И подвывающая громада движется все быстрее и вот выбирается со двора на улицу и со скрежетом с третьего раза через мат врубает внутри себя третью передачу. Трях, трях, трях и это все больше и больше и все быстрее и вот уже сорок километров в час и уже почти предельные шестьдесят ...
Ну, что? Кому пришло время менять штанишки от такого детского прикола или хотя бы от живого представления о нем? Клёво?
А вот теперь все абсолютно то же самое - борт, грузовик, тряска, скорость, о-чу-ме-е-е-еть! но ... вам не десять лет и чтобы проделать все это вы заплатили в фирменном магазине круглую сумму - за парус, за доску, за кучу всяких неотложных мелочей и за красивый, высокотехнологичный гидрокостюм из новейшего неопрена. За бензин для собственной машины, чтобы довезти все это до водоема, за обучение (ерунда - каких-то двадцать-тридцать или полста баксов за одночасовое занятие). Но ... если закроешь глаза - никакой разницы.
Все тот же грузовик, слепо несущийся по советским колдобинам, скорость под шестьдесят, водитель тебя не видит, а ты висишь на вытянутых руках за задним бортом, поджав под себя ноги, чтобы не зацепиться ими за асфальт и изо всех сил стараешься не вылететь от очередного прыжка, сорвавшись затылком об дорогу, и не понимаешь, то ли орать тебе от восторга, то ли выть от ужаса, вцепившись побелевшими костяшками пальцев в свое последнее Спасе-е-е-е-ение, мама!
Почему об этом? ... Почему - "глиссирование"? Потому что сегодня это было и завтра по прогнозу обещается вдвое и без этого жизнь теряет смысл, становясь пресной и бесцветной. Не ярко. Как безалкокольное выдохшееся пиво без пены, как завтрак в Мак-Дональдсе или смузи с парогенератором или растворимый как бы кофе.