Зачем я этим людям? Они живут своим простым и незамысловатым. Расслабляются несложным смехом и пританцовывают под простейшие ум-ца-ца. Набивают себя мясом по выходным и облизывают "на десерт" взглядами проходящие мимо соблазнительные фигурки, а потом рожают от них никому не нужных детей, стремясь при этом неизменно приподняться все выше и выше, все вверх по социальной лесенке. Ну, хотя бы на ступеньку, хотя бы на капельку, пускай даже в собственном воображении. Наступают при этом на головы стоявших рядом или, вдруг, прямо им на горло, - ловко или неловко - так не со зла же ведь? Просто иного пути для этого нет, ну так получилось.
И тут я - со своей структурировано-разумно-обоснованной Целесообразностью. Со всеобщим равномерным сосуществованием антагонистов. Зачем? Нет, все зло от меня.
Они дерутся, - так что? Они воюют, - и что мне за дело? Чего я лезу? Так было тысячи лет и им это нравится и нравилось всегда, по крайней мере, пока не вмешаюсь я. То есть, пока мои слова не сделают очевидной их глупость и смертельно опасное их безрассудство. Но это я вижу, что оно смертельное и что оно опасное и безрассудное. Они-то до конца искренне надеются, что как-нибудь вывезет и уж им-то лично, во всяком случае, ничего не грозит?
Ведь, что есть война? Так, небольшой коммунальный конфликт, переросший в потасовку между районами, кварталами и расширившийся вот как-то вот вдруг на пару континентов. Ну, набили круглоголовые морду длиннолицым, так что ж за беда? Еще наплодятся, дело нехитрое, даже приятное. Побузят, подерутся, поломают друг другу носы, шеи, головы (не самый важный в этом деле предмет), так помирятся же, куда денутся. Главное, - причина всем ясна и понятна, - лень и жадность. Простые понятные устремления. Все просто, все ясно, а значит, - разрешимо и в конечном итоге, всегда закончится миром, как только все они проголодаются. Всегда так было и ни одна война не была вечной, на то она и война. Как только тихая вражда кварталов переросла в Войну - жди скорого мира ... лет так через пять, обычно. Главное - чтобы переросла, а не тлела столетиями под золой притушенных костров. Тогда все раз, два и, дальше дело техники.
А с моей правдой? Нет. Не нужно им оно и вредно. Потому как непонятно.
От этого люди с ума сходят, а, значит, это и есть - истинное Зло.
Смерть можно простить, искалеченную душу - никогда.
Единственное, неискоренимое и извечное Зло познания. Потому как передается оно из поколения в поколение и сохраняется в зараженных им головах навсегда. Люди начинают вечно ненавидеть окружающее их несовершенство, а оно несовершенно всегда и вечно. Такова природа окружающего мира, он не может быть совершенным никогда и маятник его неравновесия до сих пор никому не удавалось остановить. И узнав ненужное люди бросают свое привычное, природное, понятное, доступное, теряют радость своего простого существования.
Зачем тебе потом спать вон с той вот блондинкой, если она - тупая обезьяна с мозгом, размером с грецкий орех, нашпигованный примитивным инстинктом продолжения рода? А ты сам-то хочешь, чтобы она продолжила твой род? Чтобы она биологически зачала его от тебя, но в процессе воспитания навязала ему, бессмысленному, крохотному еще существу, свои "обезьяньи" понятия о сытости, главенстве в стае и о безусловном презрении ко всем тем, кто остался там, внизу, на нижней ветке дерева ее стадного сознания? Хочешь? А хочу ли я этого? Я не хочу, а вот ты уже и засомневался. Еще шаг и также лишишься сомнений, как я.
А ты вот, да ты, лысенький, все еще хочешь туго набивать по выходным свои внутренности традиционным фаршем из сложно приготовленных растительных и животных продуктов и непонятно зачем так долго и так дорого деланного много лет за морем алкоголя? Странный вопрос, раньше, понятно, хотел, но вот после такой формулировки "в лоб" аппетит как-то ... вот и я о том же.
А прочие статусно-социальные глупости?
И вот так один, другой, третий ... и отстранение каждого из них от общественной одноразовой радости ярких фонтанов, разноцветности пустых шариков и пустой громкости салютных "бумов", и вот уже на горизонте изоляция в полумраке мыслительного уединения, не приносящего ничего, кроме ... расширения абсолютного Зла, корень которому - я и мои разрушающие привычный мир мысли. Мои останавливающие катастрофичную скачкообразность колебаний человеческих взлетов и падений абсолютные формулы, моя структурированность мира, сковывающая не весь его (мир), но отдельные его разумные элементы и лишающая свободы их.
Их.
Лишающая Их Свободы.
Переставляй слова по-разному, как хочешь, как тебе вздумается: "Лишающая их", "лишающая Свободы", "Их свободы", "лишающая свободы Их" (кого-чего?). Какая разница? Важен результат. Свободы больше не будет.
Будет обрекающая их на бесшумное безнадежное скольжение со спрятанными от окружающих взглядами по оврагам этих корявых улиц растресканного асфальта, между странными двуногими существами, всецело и беззаветно занятыми реализацией своих примитивных потребностей пищи, тепла и размножения, густо перемежаемых стремлением к простейшему Доминированию всегда, везде и безусловно.
Всегда, везде и безусловно только Я - есть Абсолютное Зло, нарушающее неровный волновой покой и порядок качелей равновесия этого мира. Я, пожелавший привести его к единой бесконфликтной равномерности.
Ни один из слушавших меня никогда не стал счастливым, вкусив от познания сути структурированной целесообразности. Разум никогда и никому не приносил счастья, порождая лишь безостановочное и неутолимое беспокойство, ведущее к разрушению скорлупы, к ужасу перед открывающейся вдруг за ней во вне Вселенной, и склеить эту тонкую, взломанную изнутри глупостью познания белую непрозрачную оболочку уже нельзя и тогда слабый сходит с ума, а сильный ...а сильный, - я. И Я - причина того, что слабые сходят с ума ... и будь я проклят ..."
Желтая затвердевшая от времени и засохшей сырости страница надломилась, не дав перелистнуть себя и тут же фонарь, как назло, тоже разом погас, погрузив окружающий мир в кромешную тьму ужаса перед забытым обратно путем к выходу - из незнакомого пространства этого чужого дома. Ни скрипа досок полусгнившей лестницы снаружи, ни тонкого лунного лучика сквозь дыру жестяной ржавой кровли, ничего.