Представьте себе, что Лев Толстой решил написать роман про студента, который зарубил топором старуху-процентщицу, после чего раскаялся. Собственно, не важно, читал ли он при этом "Преступление и наказание" Достоевского - вы сами понимаете, у Толстого получится совсем иное произведение, чем у Фёдора Михайловича, но общее в сюжете читатель, конечно же, сразу заметит.
"Монреальский синдром" Франка Тилье выглядит как ответ через двадцать лет Теодору Рошаку с его "Киноманией". Странный немного ответ, учитывая, что Рошак близок к школе Умберто Эко, а Тилье гораздо более поверхностен и пишет в стиле Гранже. Вот захотелось бы вдруг Гранже на свой лад "Маятник Фуко" переложить... И что он при этом постарался бы донести миру?
Я не к тому, что это плагиат, это не так, это собственное видение Тилье, но, думаю, если это не был их общий с Рошаком эксперимент, то Рошаку, упокой, Господи, его душу, нужны были железные нервы, чтоб не выбить из подушки все перья, представив, что она - голова Тилье.
Итак, в обоих романах присутствует детективная интрига, которая строится на том, что некий гениальный, но до невозможности извращённый злодей-кинорежиссёр снимает фильмы ужасов, используя самостоятельно изобретённые приёмы (типа 25 кадра) для воздействия на психику зрителя. Таким образом он экспериментирует на ничего не подозревающих людях, в подсознание которых проникает зло. Опять же в обоих романах как проводники эксперимента присутствуют сироты, у Тилье - Дюплесси, у Рошака они так не называются, но, очевидно, подразумеваются (хотя вот, на днях в новостях писали, в Австралии были свои сироты, подобные канадским, так что явление это, возможно, более широко распространённое, чем принято об этом говорить). Ну, вот эти сироты, кинорежиссёр, фильмы ужасов и 25-ые кадры - это, если вернуться к началу заметки, как раз и есть студент, старуха-процентщица, топор и раскаяние. Всё остальное - у каждого из авторов своё. Спойлерить не буду.
Читать Тилье намного проще, чем Рошака, учитывая, что Рошак в своём произведении лихо манипулирует узкоспециализированной киношной информацией, которая большинству российских читателей ничего не говорит. Тилье же ориентирован на неподготовленного читателя, который, заглотив сюжет, может его в меру своей испорченности воспринять обыкновенным ужастиком либо же психосоциальной драмой с философской подоплёкой.
А в общем и целом - живо, увлекательно, интригующе - у обоих авторов. Читайте, наслаждайтесь.