Аннотация: Мировое правительство опустило В.В.Петина. Аутодафе, транссексуалы и розовые слоны.
ГЛАВА 11
Гони свою телегу и свой плуг по костям мертвецов!
Блейк
Люди грелись у огромного костра, мечущегося оранжевым цветком посреди двора меж двух одинаковых панельных хрущоб по улице Красноармейской. Соседний такой же полыхал возле первого подъезда девятиэтажной башни по Щорса - но там чужих к костру не ждали, дом числился за отставниками Минобороны. Жестковатые старички, тем более что и у них с топливом, судя по всему, уже намечались кранты. Сараи разобраны ещё со вчерашнего вечера, клёны с аллей спилены и сожжены. Все более-менее дееспособные жители, вооружившись топорами и пилами, оспаривали друг у друга при помощи мордобоя оставшиеся на замороженных стройках доски, огрызки отделочных материалов в мусорных баках, картон и всё, что как-то ещё способно гореть. Вагончики строителей и рекламные щиты исчезли еще накануне, но некому было оценить чистоту города... Чиновники пропали - следом за сбежавшей городской верхушкой куда-то стремительно рассосалась вся мелочь.
Центральное отопление, поработав в аварийном режиме сутки, крякнуло вдруг и разом по всем трём районам, и под батареями в квартирах моментально наросли ледяные сталактиты, сталагмиты и просто маленькие ледники. Градусник за окнами показывал стабильно минус двадцать три. У кого-то имелся и комнатный термометр, постукивать по которому пальчиком меховой варежки, впрочем, зря не рекомендовалось - бессмысленный расход энергии.
И не постукивали, не считая старую коммунистку Чарушиху, да ещё бабу Соню Фай, верившую, что согласно гороскопу из газеты "Благонамеренный", страну в наступившем году ждёт прорыв сквозь дно кризиса в галактическое "завтра" через, как озвучил председатель Всероссийского Общества Святых отец Пёдор, некое Соитие Святого духа с последующим Преполовением. При этом адептам предлагалось держать Великий Потс, коий и знаменует собою символически Конец Света. Подробности не разъяснялись. В общем, насчёт святости всё было темно и мутно. Президент Д. Медунов на этот счёт со свойственной ему решительностью определённо высказывался "за", правда, никто не понял, за что именно, потому что все реально крутые попы под шумок куда-то свалили в предчувствии ликвидации бизнеса, а Полковник В.В.Петин по обыкновению весьма жёстко отмолчался. Богатенькие прихожане расфасовались по дачам ещё накануне.
Рёв сабвуфера, нарастая издалека, встревожил греющихся у костра обывателей. "Лексус" Паши-Членовоза тормознул, не доехав десяти метров до своего законного места. Паша вышел из салона и солидно попинал колесо. Михаил Круг в сабвуфере поперхнулся и сдох. Паша, крупный угреватый хам под полтора центнера весом, трудившийся личным водителем депутата областного заксобрания Бабосова, вразвалку подошёл к толпе греющихся. По-хозяйски протянул ладони к затухающему костру.
- Не уехал? - оробев от его каменного взгляда, спросила Чарушиха.
Паша цыкнул слюной через свежевыбитый зуб, достал из кармана ключи от машины и швырнул их в гаснущий без дров костёр.
- Паша, ну чего уже? Говори! - затеребила его одинокая Наташка из квартиры снизу, имевшая на него виды, невзирая на двенадцатилетнюю закутанную как куль дочку, гревшуюсяся тут же при ней.
- Приплыли, - голос Паши был не по-хорошему спокоен. - Картина Репина.
- Что?
- Что?! - завизжал он неожиданно тонким голосом, - Я знаю? Конь в манто! Перекрыта трасса. Мёртвые. Во всех машинах - мёртвые! - с этим криком толстяк сорвал с шеи женщины шарф.
- Спирт есть?
Наташка, смущаясь, подала ему плоскую флягу, изрядно уже, судя по всему, отпитую. Паша глотнул, потом, облив шарф спиртом, подбежал к "Лексусу" и, сунув его в бензобак, чиркнул зажигалкой. Пламя занялось не сразу - как будто бы кокетничая под перекрестьем взглядов сгрудившейся вокруг умирающего костра толпы жильцов. Потом полыхнуло, и Членовоз, с опалёнными бровями, упал навзничь спиной на сугроб. Захохотал - горело ярко!
- Подходи! Эй, люди русские - бусурманские! Все подходи греться! Пашка Мудко "Лексус" для вас жгёт! - глаза Членовоза, отражая огонь пятиметрового костра, сверкали сатанинскими сполохами. Плакала Наташкина дочь Анжела, но тихо, про себя - боясь разбудить общее безумие...
-Ну, что, люди-человеки? Кинули вас ваши дерьмокрады? - сиплый фальцет невесть откуда взявшегося у костра деда Буржуя прозвучал вроде и негромко, но увесисто. Старик вертел на пальце правой руки ключ, левой же затягивался "Примой", держа по-зоновски - большим и указательным.
- Ты, бабка, за Сталина здесь? - следом за его взглядом, несколько десятков человеческих глаз устремились на Чарушиху.
- А порядок был! - привычно воодушевляясь, вскинула сорочье личико в вязаном берете старая коммунарка. - А рабочих, между тем, никто не репрессировал. Только чиновников и евреев! Рабочим даже на запой больничный давали! Вот! Отцу моему...
- Чего это? - опешила активистка, - По какому праву?
- Будешь смотрящей. Считай, что это партзадание. В хате моей, 58-й, буржуйка и дров запас. Грейтесь первое время. Но надолго всем, ясно дело, не хватит. Так что, составляй график дежурств и разнарядку - как положено, с кого когда и сколько. Вот тебе, мать, картосхемы по городу - где дрова, кирпичи, трубы брать, склады продуктовые и промтоварные. Кирпичи можно в мазуте вымачивать - будут гореть. Давай, короче, рули - постарайтесь выжить. Ещё, имей виду - помощи вам ждать больше неоткуда. Так что - всё сами. В первую очередь, - он выразительно кивнул острым подбородком на двенадцатилетнюю Анжелку и сунул пухлый пакет Чарушихе в руку, - Мелких старайтесь сберечь. Ну, всё, пора мне.
Старуха понимающе кивнула.
- Товарищи! Поднимаемся организованно в 58-ю квартиру! - в голосе Чарушихи откуда ни возьмись прорезались стальные нотки. Люди от костра послушно потянулись в квартиру деда, на удивление тихо и чинно принялись рассаживаться вокруг печки. Пашу Членовоза ввели под руки - он по-прежнему был не в себе.
- А вы куда же? - стрельнув глазками по сторонам, осторожно спросила вновь назначенная смотрящая.
- Уезжаю. Дела... Тьфу, ёкарный бабай! - дед, забыв про клюку, взбежал по-молодому на свой этаж и ворвался в квартиру в ту самую минуту, когда Наташка уже засовывала в жерло буржуйки стопку старых, пожелтевших от времени машинописных листов с полки. Буржуй выхватил рукопись из топки и принялся гасить ладонями тлеющие края.
- Видишь, мам, рукописи не горят! - закричала обрадованная Анжелика. - Мне папа тоже так говорил!
- Простите меня, - Наталья кинулась помогать деду приводить в порядок спасённую стопку листов, - Здесь что-то важное?
- Хм... Пожалуй. Да.
Женское любопытство не позволило Наталье не глянуть одним глазком на заголовок первой страницы. Увы, она была разочарована. Романтический дед оказался на поверку, кажется, всего лишь старым онанистом. Рукопись была озаглавлена как-то по-камасутровски: "Источник вечного наслаждения". Дальше подсмотреть не удалось.
Всё-таки из благодарности Наталья вместе с дочерью и Чарушихой проводили своего спасителя с обгорелыми листами под мышкой до того места, где когда-то, во времена цивилизации, была стоянка такси. Там их взору предстало зрелище необычайное. Нечто среднее между футуристическим порождением голливудской фантазии и броневиком Путиловского завода, с которого выступал перед обманутыми пролетариями в апреле 1917-го германский агент Ульянов-Ленин, мощно урчало мотором на бывшей стоянке такси. Заострённый спереди углом в 70 градусов корпус из клёпаных стальных листов на гусеничном ходу венчала круглая поворотная башня с амбразурой.
Перед странной техникой молча застыли в позе "вольно, ноги на ширине плеч" две невысокие фигурки в мешковатых комбинезонах и танковых шлемофонах, с автоматическими ружьями столь замысловатой конструкции, что казалось, они импортированы в реальность из последней версии компьютерной игры-стрелялки. Закутанная Анжела смотрела на чудеса техники, забыв вынуть палец изо рта.
- С Богом, внучата, - дед, кряхтя, пролез в овальный люк и скрылся, следом за ним моментально сгинул в недрах стальной машины её безмолвный экипаж. Анжеле показалось по некоторым признакам, что это были мальчик и девочка примерно её возраста. Чарушиха, неожиданно для себя самой, перекрестила на прощание странный броневик.
Взревел двигатель, и вездеход растворился за углом в облаке снежной пыли.
ГЛАВА 12
- Мы все мясники, - отвечал Робин Гуд,-
Одна небольшая семья.
Сочту я за честь попить и поесть,
И чокнуться с вами, друзья.
Английская баллада.
Подъехав к мосту, всадники перевели коней на шаг. Панорама древнего города в лучах январского солнца напоминала обложку календаря. Отчасти портили картинку лишь вздымавшиеся в нескольких местах к небу столбы чёрного дыма - а так в целом ничего, - заценила профессиональным взглядом телеведущей Вика. Луковые купола монастыря сияли крестами вполне гламурно. Внезапно ухнул взрыв - по звуку, довольно далеко. Ему отозвалась, чёткая в морозном воздухе, пулемётная очередь. В ответ - несколько гулких хлопков.
- Это с охотничьего, - прокомментировал Красков, похлопав ласково по шее насторожившегося скакуна. - Ну, и с чего начнём?
- К Машке! Тьфу, чёрт! Каникулы же у них...
- Поехали в райотдел. Получим информацию для начала. Адрес её в том числе.
Вика молча кивнула. Не хотелось снова видеть Медведяева - но другого выхода не было. На мосту встретилось несколько одиноко бредущих закутанных в шубы фигур, навьюченных тяжёлыми сумками. Попадались и ручные тележки. Люди оценивали конный разъезд сумрачными взглядами исподлобья и продолжали свой непонятный путь. Проскакав два квартала по горбатой улице Большевиков, они увидели кипешующую толпу. Так, ясно - здесь грабили продмаг. Стеклянная витрина гастронома "Всё для всех" была сломана. Без человеческих потерь не обошлось - в луже яркой крови на снегу среди осколков хрипела пожилая женщина с отрезанной по плечо рукой - стекло витрины перерубило рыхлую плоть, как нож гильотины. Никто не собирался оказывать умирающей первую помощь - не до пустяков. Толпа громила прилавки супермаркета! Самые ушлые передавали родным и близким сумки через головы. Кого-то уже затоптали в давке. Вика почувствовала, что сейчас сблюёт. Но тут кто-то попытался схватить её кобылу под уздцы, и она инстинктивно дала шпоры. Лошадь среагировала верно - мужик ватной куклой вылетел, отброшенный ударом копыта, на проезжую часть и замер в вывернутой неживой позе.
- Поехали, - Красков, проложив к ней грудью коня дорогу сквозь толпу, мотнул головой в сторону двора. - Так короче.
Вика поняла и последовала за ним. Там с заднего хода какие-то чернявые личности загружали мешками белую тентованную "Газель".
- Хорош, слюшай! Некуда уже, да? - крикнул из кузова небритый армянин в дублёнке поверх спортивного костюма.
- Э, мясо ещё там! - отозвался напарник в норковой ушанке. - Трамбуй, Гамлет-джан! - и добавил сочную фразу на родном языке. Появившись вновь в дверном проёме с лотком окорочков, он сделал два шага к "Газели" - и, внезапно споткнувшись, рухнул ничком на тротуар лицом в замороженные "ножки Буша". Звук выстрела Вика услышала долей секунды позже. Небритый выглянул из кузова - и красное пятнышко с ровными краями украсило его невысокий лоб. От второго выстрела у Вики заложило уши. Кобыла под ней заржала и метнулась в сторону.
- Стоять! - скомандовал квадратный мужчина в сером камуфляже, наводя на Вику ствол укороченного "Калаша". Красков был взят на прицел вторым автоматчиком, худым и высоким. Ещё двое, тоже при оружии, запрыгнули в кузов "Газели", и тело армянина в дублёнке шмякнулось о мостовую рядом с мёртвым соплеменником. Квадратный сел за руль микроавтобуса и завёл двигатель. Худой, разоружая Краскова, произнёс:
- Нехуй быковать. Здорово живёшь, Антоша.
- Валентин? - Красков явно был обескуражен.
- Как видишь, - долговязый небрежно сунул красковский ПМ в карман милицейского бушлата, а двустволку кинул напарнику. - Это наш. Летёха, ну, который борец с мировой закулисой.
- Тот самый? Ого! - лицо квадратного исказило подобие улыбки, а ледяные щёлочки глаз оттаяли. - Дама с тобой? Ну, тогда просим за нами! - он завёл мотор, Валентин уселся в кабину, а Антону и Вике ничего другого не осталось, как трусить рысью следом за микроавтобусом. Вопреки ожиданиям Антона, они не поехали в родной Октябрьский РОВД. "Газель" вырулила на дорогу в пригородный посёлок "Дурни" и вскоре притормозила у весьма внушительных ворот частного владения. Водитель настойчиво бибикнул, и ворота отворились, впустив маленькую процессию внутрь. Привязав коней к резным столбам крыльца, они вошли в большой двухэтажный коттедж. В лицо пахнуло гастрономически-алкогольными ароматами. В каминном зале тусовала толпа - мужики в расстёгнутой до пупа ментовской форме и дамы в золоте и бриллиантах, смотревшихся на них, впрочем, весьма вульгарно. Вика узнала в шашлычнике, суетящемся вокруг раскалённого мангала, своего давнего врага - капитана ГИБДД Сырнева. Того самого, что конфисковал на въезде в город её красный "БМВ". Когда это было? В позапрошлой жизни...
- Привет! - улыбка телеведущей была обворожительна и всепрощающа.
- А! Госпожа Солнцева! Рад видеть у себя. Присаживайтесь. И тебе здорово, Красков.
- Здравствуй, Глеб. А где Медведяев? И кто мне объяснит, что вообще происходит?
- На второй вопрос отвечу: не знаю. Впрочем, мне нравится... Парни! - крикнул он весело куда-то в прихожую, - В гараже места уже нет, так что разгружайтесь в подвал! Я позже подойду. И чтобы всё по описи!
- Где начальство? Власть? Обувян, Черных в конце концов? В городе паника, мародёрство!
Глеб поднял на Антона маленькие заплывшие глаза и произнёс тихо и внятно:
- Власть на данный момент куда-то слилась. Куда - не знаю, мне не доложили. Но на связи никого из администрации нет. Так что - сам понимаешь. Тепло и газ отключены - все контракты на поставку энергоносителей в область на этот год оказались липой. Суки получили бабло в чемодан - и свалили. Поэтому связи нет никакой. Вообще. И поезда все идут в обход города.
- Это шутка, надеюсь? - вскинула на него голову Вика.
Сырнев смерил её ласковым взглядом:
- Надеюсь, что нет. Вот, кстати, и готово,- он принялся соскребать с шампуров на пластиковые тарелочки сочные куски мяса, обильно умащая их ярко алым соусом.
- Отведайте! Вот карри, лимонный перец,- он протянул Вике тарелку с дымящимся блюдом. Она сжевала шашлык быстро и как-то механически, запив большим бокалом сухого "Каберне". Антон тоже - от нервов, вероятно, - уплёл свою порцию с аппетитом. Менты и их женщины также с причмокиваниями отдавали дань сырневскому кулинарному искусству.
- А что телевидение? Интернет? - Не сдавался, прихлёбывая вино, Красков.
- Интернет отрубился сразу. Местное телевидение тоже - Шмулензон свалил вместе с Черныхом, остальные разбежались. А центральное ещё вчера ловилось на резервных генераторах.
- И что говорят?
- А ничего. Педросян корчит рожи, Медунов с коррупцией бьётся. Полковник Петин Василий Васильевич, дай ему Бог здоровья, рекламирует горные лыжи на Ривьере. Вика Солнцева растлевает молодёжь. Про нас ни гу-гу. Пардоньте-с, - хозяин шутовски поклонился покрасневшей от стыда и гнева Вике. - А, да, ещё в Штатах какая-то буза. Кажись, доллары отменили. Они и взбесились, бройлеры тупые в натуре. Я эти доллары ихние и видел-то вживую один раз всего, когда негра на вокзале патриоты грохнули. Тупые, правильно Задротов сказал.
- Значит, власти в городе нет? - спросил ошарашенный Антон.
Глеб Сырнев сощурился, как сытый кот.
- Gevehr macht Gevalt. Перевести?
Вика автоматически произнесла себе под нос:
- Винтовка рождает власть.
- Верно, солнышко! - Глеб налил большой бокал рому до краёв и подвинул ей. - Годится для тоста! А впрочем, - он окинул её критическим взглядом, - почему бы и не для брудершафта?
Гадкий холодок пробежал по хребту Вики. Этот пухлый гнилозубый претендент показался ей бесконечно мерзким, и она, прыгнув на колени к Антону, нежно обвила его шею левой рукой, правой скрестив с ним бокалы. Поцелуй после рома затянул её в вертящуюся воронку, откуда вернуться было не так-то и просто.
- Браво! - беззвучно проаплодировал капитан Сырнев. - А теперь ответ на первый вопрос.
Красков вопросительно уставился на него, пытаясь вспомнить, о чём речь.
- Первый вопрос, когда ты зашёл, звучал так: "Где Медведяев?"
- Ну, и где Медведяев? - тупо спросил Антон.
- Это вопрос непростой, - улыбка исказила пухлые губы капитана, - Даже, я бы сказал, метафизический. Если допустить, что энергетическая сущность Медведяева, отделившись от его физического тела, отправилась в предназначенные ей области, есть ещё такая тема, как дух костей, или эфирный двойник. То, что избранные видят, как светящуюся субстанцию, или призрак. Это можно наблюдать с двух до четырёх ночи, над могилами недавно умерших. Как тонкий тихий свет...
- Значит Олег Анатольевич...
- А то? - развёл руками в поддельном изумлении Сырнев, - Из кого ж вы, в натуре, шашлык-то ели! Ну-ну, шучу! Так что, Антоша, ты с нами? Бойцы нам нужны.
- Надо подумать... - выдавил из себя Антон, выразительно кивнув на прильнувшую к нему Вику. Капитан, размякший после удачного дня, вяло махнул рукой.
- Думайте. "БМВуха", твоя, кстати, цела. Сохранил, - сально подмигнул он Вике на прощание.
ГЛАВА 13
Не опечалит никого,
Что Люси больше нет.
Но Люси нет - и оттого
Так изменился свет.
Ей в колыбели гробовой
Вовеки суждено
С горами, морем и травой
Вращаться заодно.
Вордсворт.
- Блин, как ты это делаешь? - Агнесса, проиграв в очередной раз, стянула через голову водолазку, предоставив Гоче любоваться своими дерзкими прелестями. Играли от скуки в очко на раздевание.
- Вах! Ноги расстегни - скажу.
- Перетопчешься. Браслеты - аксессуар, элемент одежды. Чтобы их снять, ты должен мне проиграть.
- Не могу я проиграть, слюшай! Я мужчина или насрано? Ещё?
- Ещё! - она оценила комбинацию и подозрительно глянула в лицо сдающего. Вообще ситуация её забавляла. Но как он это делает, чёрт?
- Себе!
Смуглые пальцы не совершили ничего особенного - ну абсолютно ничего.
- Очко!
Агнесса, вздохнув, вылезла из стрингов и осталась в чём мать родила.
- Это дело надо обмыть! - нагло заявил Махач. Агнесса, вызывающе виляя стройными бёдрами, прошла к холодильнику и вернулась с бутылкой "Мартини".
- Так, стоп! - взгляд, брошенный за окно, заставил её метнуться к кобуре. В руке её занял своё привычное место "кольт" 38-го калибра. Вдали, на дорожке, ведущей к крыльцу, нарисовались два всадника. Подхватив с пола свои только что скинутые трусики, она грубо запихала их в рот возмущённому грузину.
- Вякнешь - убью!
Гоча молча кивнул, поняв, что так и будет. Агнесса, ноги которой мёрзли на ледяном полу прихожей, сунула их в чьи-то подвернувшиеся башмаки, сняла флажок предохранителя и спряталась за косяк у вешалки. Вика и Красков, спешившись, направились к крыльцу.
- Как ты думаешь - он шутил насчёт шашлыка? Какой мерзкий тип...
- А леший его знает, - Антон хотел уже открыть дверь, но внезапно что-то его насторожило. Следы на крыльце - после их ухода в доме явно кто-то побывал.
- Стой здесь!- он припечатал Вику рукой к стене, а сам, достав из кобуры любезно возвращённый на прощание капитаном Сырневым ПМ, ударом ноги распахнул дверь и кувырком прокатился внутрь. Переполз в угол, замер - вроде бы всё тихо. Тогда, держа пистолет перед собой двумя руками, бесшумно поднялся.
- Нэ стреляй, сдаюсь! - какой-то испуганный нерусский мужик демонстративно поднял руки вверх. В правой была чугунная сковородка.
- Ты кто? - строго спросил Антон, держа неизвестного на мушке.
- Я Гоча. А это - Агнесса, - он указал широким жестом на тело голой женщины, раскинувшееся в бесстыдной позе возле косяка.
- И что вы здесь делаете?
- В карты играли, - улыбка кавказца была обезоруживающа, и Красков нехотя опустил ствол.
- Цирк! Значит, теперь это так называется? Больше тут никого нет, надеюсь?
- Мамой клянусь! - в искренности грузина трудно было усомниться.
- Гражданка Солнцева! Можете войти! - Вика влетела в комнату и замерла, пытаясь переварить представшую её взгляду картину.
- Агнессу ты сковородкой приложил? - профессионально осведомился Красков.
- Шутишь, начальник. Сама упала.
- Ясно, - вздохнул Антон. - Вор, значит. Сколько ходок?
- Много, слюшай. Пять, шесть... Какая разница? Теперь можно мне с Викторией Романовной тет на тет перетереть?
- Нельзя. Излагай сухо, чётко, по пунктам - а мы с Викторией Романовной будем тебя очень внимательно слушать. Итак?
- Может, хоть по кофею? - обречённо осведомился Махач.
- Идёт! - Антон подмигнул Вике, и вскоре вся троица уже сидела перед горящим камином в гостиной зале, щедро подливая в чашечки "эспрессо" самый натуральный "мартини".
- Ну и, конечно, пацаны неправы были по понятиям. Они уже наказаны мной лично. Вот ваш паспорт, Вика. И телефон, - Гоча щедрой рукой выложил перед Викой всё, что было им украдено накануне. - Связи нет, к сожалению. Деньги - можете пересчитать. А это вам от меня, - перстень с крупным изумрудом зажёг в глазах телеведущей огонёк неподдельного интереса. Антон, ревниво глядя на её лицо, не смог удержаться от саркастической гримасы.
- Вот только, если вы не знаете... - голос Гочи выдал волнение. - Мама ваша...
- Что такое? - Вика нехотя оторвала взгляд от дивной безделушки.
- Мама заболела серьёзно очень. Совсем плохо, - Гоча сокрушённо покачал головой. За столом воцарилась тяжёлая пауза.
- И Доярский просит вернуть Полкану папку из дупла. Я не знаю, что за папка-шмапка. Но, видимо, лучше вернуть. Да.
- Так... - до Вики, наконец, начало доходить. Она встала и, обойдя стол, нежно ухватила Гочу за лацканы. - Что тебе известно? Вообще, ты чей? Гебуха? Мать мою убили, да? - от взгляда в её дрожащие расширенные зрачки Махачу стало жутко. - Отца убили, а теперь мать? Отвечай! Антон, пристрели эту гниду! Нет, дай мне пистолет, я сама!
- Вика! Успокойся, это обыкновенный карманник. К тому же он обоссался.
- Да? - удостоверившись, что Антон сказал правду, Вика разжала кулаки.
- Да? Говори правду. Маму убили?
Гоча молча кивнул. Кажется, грозу пронесло. В это время из прихожей раздался неясный шорох.
- Агнесса! - Махач мотнул подбородком в сторону двери. Антон, схватив со стола пистолет, кинулся к выходу. Вика и Гоча последовали за ним. Агнессы не было.
- Ушла! Совсем голая, да? - Махач был обескуражен. Шмотки этой безумной твари, проигранные ему полчаса назад в очко, валялись неопрятной кучкой на полу возле кресла. Револьвер, правда, он успел заныкать до прихода гостей. Но это был его маленький секрет, столь же невинный, как способ открывания пластиковых наручников с помощью обыкновенной булавки.
- Лошади! - сообразила Вика, выбегая во двор. Однако и белая кобыла, и гнедой жеребец смирно стояли у крыльца на привязи.
- Глядите! Вот она, ведьма! - Гоча первый заметил голую Агнессу, удаляющуюся галопом по тропинке между величественных сосен верхом на сивом животастом мерине. На плечах её реяла, подобно рыцарской мантии, пурпурная штора, сорванная в прихожей. Красков прицелился из "Макарова" с двух рук - но, ругнувшись себе под нос, так и не нажал на спуск. Поздно, Клава, пить "Боржоми", когда печень отвалилась.
- Ушла, билять! - выругался Гоча.
- Реально ушла, - кивнул Красков.
- Аэропорт Гавайи посадку разрешает. Ваша первая полоса, - раздалось в наушниках пилота Николая Бабова. Он отхлебнул из фляжки и выпустил шасси.
- Просьба пристегнуть ремни, - раздалось из динамиков в салоне, -Температура за бортом плюс тридцать один градус Цельсия.. Кокосы отрываются. Экипаж желает вам всего лучшего на территории Соединённых Штатов Америки. Искренне надеемся, что скоро мы вас всех, блядей, ебанём ядрёной бомбой, а тех, кто выплывет, сожрут акулы и барракуды!
Последняя фраза была вовремя отключена на пульте бдительной стюардессой Снежаной, так что пассажиры даже не догадались, что первый пилот Бабов уже неделю, как пьян в говно.
Маша Чубак, перекинув через плечо увесистую сумку с долларами и ценными бумагами, сбежала по трапу на бетонную полосу. В воздухе пахло чем-то по-южному невыразимым. Следом за Марией бодро прокосолапил к выходу Никифор Черных с двумя чемоданами. Навстречу им из полицейского "крайслера" вышел толстый человек в форме с лицом аборигена.
- Хеллоу! Ай эм э шериф. Тшерных энд Тшубак? - прочёл он по бумажке.
-Йес, сэр! - Маша улыбнулась одной из лучших своих улыбок.
- О - кей! Алоха оэ! В машину, плиз.
Дорога вилась серпантином вокруг заросших яркозелёными джунглями холмов. Наконец затормозили у массивных ворот. Забор был обтянут поверху четырьмя аккуратными рядами колючей проволоки на фарфоровых изоляторах. Шериф назвал охраннику пароль, и "Крайслер" был пропущен внутрь.
- Приехали. Выходим, плиз, - жирный шериф услужливо распахнул дверцу. Плохое предчувствие с самого прилёта томило Никифора. Но когда его попытались принять под локти двое коричневых аборигенов в синей форме, предчувствие оформилось в понимание.
- You! Fucking niggers! - вывернувшись из неумелого захвата двоих мелкотравчатых полицаев, Никифор ударил их головами и отшвырнул в кусты цветущей азалии. Толстый шериф прыгнул было ему на спину, но Ник, вспомнив уроки самбо из боевой юности, перевалил атакующего через спину и по привычке добил ударом каблука в рёбра. Под ботинком что-то омерзительно хрустнуло.
- Машка, линяем! - схватив её за руку, он ломанулся в заросли, но не тут-то было.
- Стой! Деньги, блять! - Маша Чубак, с неожиданной силой вырвавшись из рук Никифора, сунулась в салон "крайслера". Деловито перекинула за спину свою сумку и, выдернув с заднего сиденья оба чемодана Черныха, кинула их ему под ноги. Ник обречённо нагнулся за своей ношей. В пояснице что-то предательски хрустнуло и оторвалось.
- Вы окружены. Мордой в землю! - скомандовал на пиджин-инглише вынырнувший из-за кустов офицер охраны с большим "кольтом" наперевес. - Вы имеете право хранить молчание, и всё такое, что там у нас по конституции. Сержант, этих в четвёртый барак.
- Но русские у нас все в пятом, сэр!
- А этих - в четвёртый, к колумбийцам! - мстительно ухмыльнулся начальник охраны лагеря.
ГЛАВА 14
Как в толпе его найдём,
Твоего дружка?
Шляпа странника на нём,
А в руках клюка.
Он угас и умер, леди,
Он могилой взят.
В головах - бугор зелёный,
Камень - возле пят.
Шекспир. Песня Офелии.
"...Подполковник Вася Петин
Всех замочит в туалете..." - чёрт, опять, наверняка, этот Платон Левин! Василий Васильевич отбросил распечатку. Вот ведь - лидер нации уже дошёл до того, что начал различать клевретов по слогу. Дурь какая-то, Интернет, одно слово, - а глядишь, настроение с утра изгажено. Тимки Медунова подпевалы. Выдвинул на свою жопу преемничка. Сам выдвинул - сам задвину. Тоже, гарант, едрить-мудрить. В наше с Ромой Солнцевым время в Питере таких гарантов...
- Василь Василич, подано! - перебил его мысли верный Хаджимурат Удоев, обряженный по случаю предстоящей встречи в ливрейный камзол и чёрные шёлковые чулки. На бархатной алой подушечке сверкнул мелкими бриллиантами в луче восходящего над морем солнца из восточного плафона дворца Брабанте орден Мальтийского креста. Петин подставил шею под золотую цепь. Удоев нежно поправил на августейшей плеши круглую вышитую шапочку. Ритуал помогает, когда отлучается смысл. Надо же - кто бы сказал октябрёнку Васе Петину, что он через каких-то пятьдесят лет будет заседать в Мировом правительстве!
Пройдя сырой подземной галереей под Канале Гранде, Петин очутился в маленьком круглом секретном помещении Дворца Дожей, украшенном по периметру таинственными символами. Верного Удоева мягко отсекли на входе, и по спине Полковника прошелестел отвратный холодок. "Ну, жопа вышла. Так что - в первый раз, что ли? А кто виноват - как всегда, Петин? А сами, господа, вы чем думали? Нет, будем сражаться. Россию вам в этот раз не взять! - на глаза отчего-то навернулись ставшие быстрыми в последние несколько недель горячие стариковские слёзы. - Нет! Умру, Русь-матушку не выдам!
- Ваше Превосходительство! С вашей территорией нужно что-то срочно решать, - провозгласила миссис Херли, заморозив его бессмысленным взглядом выпученных глаз. - У мирового сообщества имеются данные, что ряд северо-восточных регионов полностью вышел из-под контроля федерального центра. Страна сползает в хаос. Исламисты активизируются.
- Инфраструктура рухнула. Имеют место массовые факты жестокого обращения с животными, птицами, земноводными, а также каннибализма и этических чисток...Этнических чисток, извините. Скоро можно будет говорить о втором холокосте, - заглядывая в бумажку, выпалил блеющим адвокатским тенорком молодой барон Юджин Цедербаум, известный дегенерат, единственный наследник австрийской ветви колоссальной банковской империи Цедербаумов.
- Сибирь в одних руках - это абсурд! - не преминул возгласить Чу Бай-сы, магистр китайской ложи ордена, но его вовремя усадила на место пухлая ладонь Соломона Пака - как говорят на Востоке, отделять рис от червяков время ещё не пришло.
Петин понял, что сейчас рыпаться бесполезно - иначе его просто сотрут.
- Дамы и господа! - собственный голос показался ему плоским и заскорузлым, как кирзовое голенище,- Никто не мог ожидать такого развития сценария. Хотя я и предупреждал... Ну, словом, наша страна, являясь полноправным членом мирового сообщества...
- Господин Премьер! - перебил его хорошо модулированный женский голос, - Голод, разруха, племенная рознь - со всем этим мы уже сталкивались в странах победившей демократии. О коррупции высших чинов умолчим, - Её Преосвященство кардинал Петра Скандалли изогнула губы в иезуитской улыбке. - Но что можно сказать о стране, в которой в двадцать первом веке публично сжигают на кострах ведьм?
Присутствующие тревожно запереглядывались. Ясно, Ватикан подготовился к встрече не по-детски. Петин попытался изобразить губами сардоническую ухмылку, но глаза остались настороже.
- Надеюсь, Ваше Преосвященство, это шутка? Или, ну, скажем, преувеличение? - с фальшивой добротой улыбнулся железной леди сквозь круглые очки председательствующий сэр Эфраим Борофф.
- Увы, господа, - Её преосвященство извлекла из складок своего кардинальского одеяния что-то, издали напоминавшее флэшку, и воздела над головой, уподобясь позой своему предку, герою крестовых походов, как считалось, одному из двенадцати рыцарей Круглого Стола. - Шутки на темы религии я полагаю законченными вместе с двадцатым веком! Страна-изгой, страна, которая окунулась в средневековое мракобесие, не может претендовать на контроль над крупнейшим в мире ядерным арсеналом. Почему? Потому что это ставит человечество на грань уничтожения. И я от имени пославших меня настоятельно требую передать ядерную мощь России под международный контроль. А его Превосходительство господин Петин, - лицо её растянула фальшивая улыбка, - всегда может рассчитывать на убежище в лоне нашей матери Церкви, которая в силу своего милосердия не отвергает даже неправедно нажитые вклады подлинно раскаявшихся овец своих...
- Простите, но... Что за инсинуации? Каких ещё овец? - пытался бормотать Василий Васильевич, чувствуя препротивный металлический привкус во рту. Тут в глазах его стало темнеть, и он вдруг испугался, что умрёт прямо здесь - позорно, посреди своих братьев-врагов по клану.
- Может быть, Ваше Преосвященство, сейчас мы всё-таки покажем господину Премьеру, до чего он довёл свою страну? - утвердительно кивнула неумолимая миссис Херли, вставляя флэшку преподобной госпожи Скандалли в USB-порт системы.
- О, Господи! Ему плохо! Врача, скорее же! - раздались выкрики с мест. Тут в глазах Полковника всё завертелось и погасло.
- Перестарались, Петра! Он ещё нужен, - сквозь забытьё услышал он напоследок проникновенный голос Бороффа. Золотая цепь Мальтийского ордена, казалось, обвилась вокруг шеи и, закручиваясь, душит, как змея.
- Зря ты, всё-таки, эту Солнцеву выпустил, - вся долговязая фигура старлея Валентина Подлевских демонстрировала Глебу Сырневу недовольство. Слиняют они с Антошей - и поминай, как звали!
- Вы, Валентин, дурно думаете о нас - людях чести, - став главарём банды, Глеб моментально преобразился из серого постового ГИБДД в некоего Робин-Гуда построссийского пространства, и изъясняться начал исключительно романтически-заковыристо. Бабам нравилось, бойцы молча терпели. Из конфискованного с армейских складов сукна Сырнев даже заказал себе форму белогвардейского штаб-ротмистра с отутюженными галифе, френчем и шинелью до щиколоток. Шили всю ночь. Правда, вместо сапог приходилось по случаю мороза носить унты.
- Ты что, реально думаешь, они вернутся? - не отставал Валентин. - Ведь за этой девкой - миллионы! Младшой-то наш, гляди, не дурак!
- Так! - атаман словно очнулся от благолепной дрёмы. - Так какого ж лешего вы, уроды, здесь ещё сидите, преете? Догнать, мать ети! Берите Вольфа, Мухтара - и ату! Да, ещё...Преследовать скрытно, на контакт не идти ни при каких...Оденьтесь под местных. Связь по рации. Вперёд, я кому сказал! - Через пять минут он картинно проводил Подлевского с напарником до крыльца и широко, по-отечески перекрестил на дорогу. Овчарки, почуяли забаву и, заскулив, рванули с поводка по свежему следу. Куда-то за город...
"Ещё не было льда... " - напевал себе под нос, путаясь в полах кавале-
рийской шинели, Глеб, проходя в холл, - "И у берега плавали тайны..." - ущипнув за поджарый зад проходившую девку в сетчатых чулках и кокошнике, он неожиданно возбудился.
- Ты кто? Чьих будешь?
- Катя Медведяева, - потупилась скромница.
- Дочь, что ли, покойника?
" Капитаны подлодок любили и пили вино!" - вместо ответа пропела серебряным голоском строчку из известного декадентского романса девица. Глеб впился в её накрашенный рот пухлыми губами и увлёк в подсобку, где были беспорядочно свалены в углу мешки с мукой.
- Шампанского хочу! - в самый ответственный момент завыпендривалась Катька, по-кошачьи ловко выворачиваясь из объятий атамана.
- Хотеть не вредно! - Глеб, сунув руку под символическую мини-юбку, рванул на капризнице трусики - и на миг остолбенел. В лицо ему упёрся напряжённый член. Нежные пальчики с ярко-алым маникюром с нежданной силой притянули к внезапной находке его одуревшее лицо. Сырнев понял, что сопротивление бесполезно. Так оно и вышло - и вскоре бывший капитан ГИБДД, а ныне атаман ментовской шайки убийц уже, раскинув полы кавалерийской шинели, совокуплялся с непонятным существом во всех возможных и невозможных вариантах.
- Глеб! - послышалось ему вроде как бы из-за двери.
- На хер не до вас! - рявкнул Сырнев сдавленно, желая и боясь разродиться нараставшим откуда-то изнутри истошным криком наслаждения. Такого с ним ещё не бывало. Ещё! Ещё! Ох... - вдруг внутри его живота что-то взорвалось, и он внезапно понял, что это уже не счастье, а боль. Страшная, мучительная, и, главное, неумолимо нарастающая с каждой секундой. Сырнев схватился было за свой живот - и в ужасе отдёрнул руки. Там, где всегда была упруго натянутая поверхность чуть ожиревшего пресса, кисти вдруг погрузились во что-то незнакомо липкое и горячее, с твердоватыми краями. И ничего больнее и страшнее этого не могло быть... Катя Медведяева закатила трупу веко пальчиком в ярком маникюре.
- Да пребудет с тобою Спасатель. Войди с миром в царствие Его! Во имя Конца Света - Вомбат! Вомбат! Святое Соитие и Преполовение!
Обоеполое существо тщательно обтёрло от чёрной крови лезвие опасной бритвы о лацканы кавалерийской шинели убитого. Ну, вот и славно. Кровь, оказывается, какая липкая, фу! Ну, а так ничего, ладно. Нормально, хорошо. Отец Пёдор будет доволен.