Аннотация: Вариант, представленный на конкурс "Рождественский детектив-2004"
Ребята сидели передо мной, пряча лица. Слева - самый упитанный из них и самый плечистый. Короткостриженный крепыш. Кажется, по имени Миша.
Я скосила глаза в журнал. Точно, Садов Михаил. Три, три, четыре... Хотя, вот и пятёрочка есть. Явный середнячок по русскому.
Зато Сергей Акименко (это был единственный ученик, чьё имя я сразу запомнила - слишком уж он походил на одного моего приятеля, тоже, кстати, Сергея) явно тянул на высшую оценку в четверти - три подряд пятёрки. Молодец!..
Ой, что это я! Мне же не об учёбе думать надо, а о... Я тут же поднесла руку ко рту, словно стремясь остановить себя. Страшно было даже подумать об этом - о близкой смерти. Там, за партами, где лежал труп. Настоящий окровавленный труп.
Мне снова стало жутко, и я передёрнула плечами. Бр-р...
Акименко сидел за партой перед учительским столом. Рядом с ним ёрзал на своём месте худенький и явно непоседливый блондинчик. Я не помнила ни имени его, ни фамилии.
Последними в этой мрачной обстановке присутствовали ещё два парня. Высокий очкастый Павел и второй - рыжеволосый, чьё имя тоже растворилось в пространстве и никак не извлекалось из памяти. Они сидели на первой парте правого ряда.
Я молча обругала себя за "непрофессионализм" - не смогла сразу же запомнить имена своих новых учеников. И как вот сейчас к ним обращаться?
Обращаться? А зачем? Пусть себе сидят и ждут. Молча. И я подожду. Милицию. Эта девочка (да как же её зовут-то?!) сказала, что из учительской уже позвонили. Значит скоро приедут. С мигалками и сиреной, с деловитым следователем. Да скорей бы уже!..
И ведь вроде нормальные дети. С виду. Разве что Миша какой-то слишком угрюмый. Да этот, субтильный. И чего он всё возится?
- Ты чего места себе не найдёшь? На гвоздях сидишь, что ли?
Худой вскинулся, испуганно взглянул на меня и затих. Снова опустил голову.
Да нет, вроде не агрессивный. Даже не огрызнулся, хотя в их возрасте это нормально.
Н-да-а-а... Пришла, называется, в лицей. В хороший, между прочим, лицей. По рекомендации, по знакомству. Более того, пробивалась и набивалась сюда. Лучшего-то места для работы педагога в нашем городе не сыщешь. И в первый же день такое. Н-да-а...
Десятый класс. Нет, я знала, что это трудный возраст, о чём речь - пять курсов университета за плечами и два года работы в обычной школе. Но ведь не до убийства!..
Вот как это случилось? Как?
Сергей сказал, что это сделали... (я напрягла память) ...это сделали Миша и Игорь. Ага! Значит рыжего зовут Игорем! Вспомнила!..
Ну и что? А дальше? Я ведь не следователь, чтобы расспросы им тут устраивать.
Но с другой-то стороны...
- Сергей, - учительским непререкаемым тоном (а я это умею) обратилась к Акименко. - Что ты видел?
- Да ничего. Я книжку читал. "Мастер и Маргарита". Вот. - Он достал из-под парты затёртый том. Книга явно пользовалась спросом. - Я только потом уже.
- Тогда с чего ты взял, что это... - Я сделала паузу.
Сергей понимающе кивнул.
- Садов и Решетов? Так ведь они всю перемену сидели с Быстровой на задней парте. И потом тоже вместе были, уже после того, как она там... А больше в класс никто и не заходил.
Я сделала в журнале пометку рядом с фамилией Решетов. Вновь подняла взгляд на парней. Они все тут же уткнулись в парты.
- Кто ещё может подтвердить слова Акименко?
Худенький несмело поднял руку.
- Я. Только я тоже не видел.
- Почему?
Он повёл плечиками, шмыгнул.
- Я смотрел в окно. Там ребята играли в футбол.
Я встала и подошла к окну. Сразу за асфальтовой дорожкой, проложенной вдоль стены здания лицея, выделялся прямоугольник небольшого футбольного поля. Правда при желании здесь можно было играть и в баскетбол, по крайней мере, столбы со щитами и с корзинами без сетки здесь тоже имелись. Сейчас поле было пустым. Ну, правильно, у всех уже уроки идут. Только вот у меня...
Я вернулась за свой стол. Оглядела пустующую комнату, потом прислушалась. За дверью кабинета было тихо. Ни шушуканья, ни шагов. Странно. В школе такое дело - убийство, целый класс во избежание уничтожения возможных улик преступления выдворен из кабинета, а в коридоре рядом с самим кабинетом тишина.
- Подскажи, как тебя зовут, - обратилась я к худому.
- Темчин. Андрей.
- А ты? - я посмотрела на высокого в очках.
- Павел Грот.
- Я спрашиваю, что ты видел.
- Но вы же не милиция, - вдруг усмехнулся Павел. - Вы не имеете права спрашивать.
Я глубоко вдохнула. Ну вот, так мне и надо. Теперь этот молодой нахал будет качать свои права, которых толком-то даже не знает.
- Я, между прочим, ваш классный руководитель. И пока сюда не приехал следователь, я отвечаю за вас. Да и после того, как он приедет, тоже. - Я вновь вздохнула. Вспомнила об ответственности, которую несу за своих подопечных. Ох, будет, будет мне. И за убийство, и за ещё что-нибудь. Всё повесят на молодую новенькую учительницу, которая только что появилась в коллективе. Никто её не знает, никто за неё не заступится.
- Итак, что ты видел, Павел Грот?
После паузы, во время которой, видимо, десятиклассник боролся сам с собой, он, наконец, ответил:
- Я тоже ничего не видел. Обернулся на крик. Они все трое были за партами в конце комнаты. Потом Игорь и Михаил выпрямились. Ножа ни у кого из них в руках не было. Это всё, гражданин следователь.
Тоже книжек начитался или насмотрелся всяких детективов? Гражданин следователь... А ведь не хотел со мной говорить, потому что заготовил этот свой обстоятельный рассказ для милиции. Блеснуть собирался. Ну ничего, ещё блеснёт.
- Чем ты занимался на перемене?
- А вон, - Павел кивнул на доску.
Я обернулась. Боже ты мой! Он записал туда чуть не целую главу из "Войны и мира". Убористым чётким почерком. Молодец парень! Только вот зачем?
- Для чего ты это написал?
- Марина Степановна попросила.
- Марина Степановна? Но... когда?
- На последнем занятии.
- Так ведь... теперь я ваш учитель.
- Конечно. Но раз Мария Степановна просила...
Я покачала головой. Заставь дурака богу молиться... Только ведь не дурак, ой, не дурак.
- А что нам скажут наши "герои"?
Михаил сердито мотнул головой и вжал голову в плечи. Что, отказывается говорить? Зато рыжий Игорь встал из-за парты.
- Это Садов, Алла Григорьевна. Он давно уже злится на Лену. В последний раз, когда мы репетировали Обломова, они даже подрались. Ну, не до крови. Вот. Все могут подтвердить.
Он сел. Я оглядела остальных. Они вяло покивали. Мол, да, Садов и Быстрова дрались.
Вот же как, непростой мальчик этот Решетов. По имени-отчеству. Словно успел зауважать меня. Только вот вопрос - когда?.. Ох, непростой мальчик. Знаю я таких, подхалимистых и подлых... Но чего второй-то молчит? Не хочет оправдываться?..
- Садов, так всё и было? Это действительно ты?
Я задавала вопрос и не надеялась на реакцию. На всякий случай задала, для поддержания собственного реноме. А Михаил вдруг ответил:
- Не мог я её убить... Алла Григорьевна. Она мне как сестра. Да, мы дрались с ней иногда. Но это так, понарошку. Всегда тут же мирились...
- А тут в тебе что-то сломалось - и ты её ножом? Случайно?
- Да не я это! Не я! - Садов вскочил с места, словно собирался кинуться на меня. Я тоже привстала. На всякий случай. Но он уже успокоился и сел. - Это Решетов. Она знала какую-то его тайну. Доводила. Собиралась мне рассказать. Тут он её... А я, вместо того, чтобы этим же ножом - его... Я испугался. Сейчас-то бы точно грохнул козла.
Михаил сделал жест, словно собирается ударить Игоря. Только как - через два прохода-то? Он действительно был зол.
Я задумалась. Вот так. Две версии убийства. И ни одного свидетеля, хотя трое находились в этом же кабинете. И никто ничего даже не слышал?
- Так, Садов и Решетов молчат. Остальные вспоминают. Какие-то крики, слова, детали разговоров. Вспоминайте, вспоминайте.
Худой Андрей старательно закатил глаза. Наверное действительно ничего не знает. Павел морщился и тёр лоб. Ну, не подведи меня, парень, я жду. Один лишь Сергей отсутствующим взглядом уставился в угол кабинета. Он даже не делал вид, что старается вспомнить.
- Акименко, ты что-то хочешь рассказать?
Все тут же повернулись к Сергею. Он не ожидал такой реакции от остальных, вроде как съёжился. Потом расправил плечи.
- Быстрова действительно кричала о чём-то таком. Только не сегодня. Я в пятницу слышал, как она грозила Решетову. Ты помнишь, Игорь, возле кабинета химии? - последнее предложение-вопрос он произнёс издевательским тоном.
Решетов вспыхнул, его лицо покрылось красными пятнами. Теперь уже он вскочил с места, сжимая кулаки. Правда тут же рядом вырос Павел Грот и силой усадил его на место.
- Успокойся. Никто тебя не обвиняет. Пока. Просто расскажи всем, как было дело. Я, между прочим, - Павел обернулся к Сергею, - тоже знаю, как всё было в пятницу.
- Рассказывай, - кивнула я Решетову.
- Я дружу с девочкой из двора. А Быстрова хорошо знает её сестру... В смысле, хорошо знала. Вот. И... У меня вроде как... В общем, Маша Салопова из девятого "А"... Мы с ней на дискотеке... А Быстрова заявила, что всё расскажет Ире. Ну, вот и...
- Ира - это твоя девочка? Ну и что она?
- Да я сначала тоже понервничал.
- Знаете, Алла Григорьевна, - это уже Павел вмешался. - У него Ирка - классная девчонка. Я говорю: Ты не бойся, расскажи ей про дискотеку. Он так и сделал. И никакой тайны сразу не стало. Так за что ему убивать Быстрову?
- Подожди, я не поняла. Ира-то что? Она не рассердилась?
- В том-то и дело, что нет! Я же говорю, она классная девчонка. - Павел прямо-таки сиял, словно это его сейчас оправдывали.
И вдруг из-за парт в конце кабинета послышался какой-то звук.
- Ой!.. Мальчики, что это?
Они все привстали со своих мест, оглянулись. Я на такое не решилась. Очень не люблю смотреть на мертвецов.
- Крыса, наверное, - как ни в чём не бывало произнёс Сергей.
- Крыса?! - Тут уж я вскочила. И не просто вскочила, я взобралась на стол и начала дико озираться. - Где она?!
- Алла Григорьевна, это не та крыса, - попытался меня успокоить Павел. - Тут один восьмиклассник на прошлой неделе белую крысу выпустил, домашнюю. Знаете, такая с голым хвостом.
Лучше мне от этих слов не стало. Крыс я не переваривала ни в каком виде. И ни в каком цвете, ни в белом, ни в сером. Бр-р...
Павел дошёл до конца класса, осмотрелся. Тяжело вздохнул над мёртвым телом. Вернулся на своё место (остальные ребята то ли не решились действовать, не получив от учителя команды, то ли отнеслись к происшествию с прохладцей).
- Алла Григорьевна, она уже убежала, - констатировал десятиклассник.
- Точно?
- Точно. Я сам видел. Там дырка есть в панели, крыса смылась туда.
А я не знала чего больше во взгляде Павла - торжества, что он храбрее взрослого человека, или уверенности - чтобы я, глядя на него, быстрей успокоилась. Назло всем этим непростым парням я тут же сползла со стола. Оправила юбку, вздёрнула нос.
Ну так, теперь продолжим... продолжим наш допрос.
- И ты, Павел, присутствовал при разговоре Игоря с Ирой?
- Нет, конечно. Я вообще её никогда не видел.
- Тогда почему ты считаешь, что она знает о приключении Игоря на дискотеке и что она его простила? Сам Игорь тебе об это рассказал?
Павел сглотнул и молча кивнул.
Во-от. Уже кое-что. Уже есть кое-какие зацепочки. Меня охватил азарт сыщика. Ах, как я сейчас покажу этим соплякам силу интеллекта!
Значит, Игорь. По любому! У него был самый явный повод.
Я ходила вдоль доски, перебирая в уме факты дела. И вдруг.
- А нож? Где нож? Надеюсь, его никто не трогал?
- Нож? - все опять повернулись назад.
- Никто не трогал, - уверенно сказал Сергей. - Там лежит, рядом с Быстровой.
- И с отпечатками пальцев убийцы?
Повисла пауза.
- Я тоже дотрагивался, я ведь вырывал нож из его руки, - вдруг произнёс Михаил.
- Да нет, это я его вырывал из твоих рук! - тут же взвился Решетов.
Ну вот, улика потеряна. Два дурня её уничтожили. И что теперь? Я вновь села за стол.
- А я вспомнил, - неожиданно поднял руку Андрей. - Там бэшники как раз гол забили, и я обернулся, чтобы сказать. И увидел, как Садов держал в руке нож. Вот так, лезвием вниз. Ещё решил, мол, дурак, порежется случайно. Но потом опять отвернулся к окну. И, конечно, вскоре забыл. Но вот теперь...
- Это точно был нож? - тут же пошла я в наступление. - Ни авторучка, ни линейка, а нож? Тот самый нож?
- По-моему, да. Да, он.
Ну вот. И что теперь? "Брат" убивает "сестру"? А почему я сразу поверила, что они такие хорошие друзья?
- Алла Григорьевна, - прервал мои размышления Павел. - Я тоже вспомнил. Михаил в субботу не сделал домашнее задание по математике. Просил у всех на перемене списать. Но, там, то вариант не тот, то решено явно неправильное. А у Ленки всё нормально. Он к ней. А она чего-то упёрлась. Я думаю, он её из-за этого убил.
- Так, подождите, подождите. Я ничего не пойму. Давайте снова разбираться. У Игоря был повод... ну, скажем, злиться на Лену Быстрову. Так? Так. У Михаила тоже был повод. Но почему тогда именно Михаил и именно Игорь сидели на перемене в опустевшем кабинете с девушкой, которая каждому досадила? У кого есть версии?
Ребята молчали. Свидетели и в самом деле пока не знали, что сказать. Но почему отмалчивались подозреваемые? Я прислушалась. За дверью по-прежнему было тихо. Взглянула на часы. До конца урока оставалось двенадцать минут. А милиция, между прочим, ещё не приехала. И где их черти носят?.. Но с другой стороны, может, я успею и сама со всем этим разобраться? Лишь бы до перемены успеть. До перемены?..
Та-ак. А почему я решила, что надо успеть до перемены? По-моему, что-то зреет в моей ещё не совсем бестолковой голове. Уложиться в урок. Почему? Но ведь не потому, что милицейские машины доезжают от отделения до места преступления за сорок минут...
Из-за парт в конце кабинета вновь раздался шорох. Удивительно, какая наглая крыса. Ну, она ведь почти домашняя. По крайней мере, прирученная.
Прирученная, прирученная... Почему она, эта Быстрова, была с ними обоими? И ребята молчат. Странные такие ребята. Здесь убитая девочка, а они как-то так... Не нервничают даже особо. И не пытаются снять с себя подозрение. Такие вот ребята. Ребята, ребята... Они вроде бы каждый за себя, ну, кроме Павла, который всё за Игоря заступается, но в то же время... Все вместе, что ли. Вроде как одна команда. Они - все вместе. И в школе полная тишина. Даже директор в гости не наведался. Хотя здесь - настоящее убийство... Или не очень настоящее? Если здесь идёт процесс приручения...
И ещё что-то такое не давало успокоиться... Ага, репетиция. Театр. Актёры...
- Лена, - позвала я. - Вставай. Тебе ведь там неудобно лежать.
И словно всё вокруг взорвалось. Тут же распахнулась дверь, вошло-вбежало несколько человек, все возбуждённые и довольные. Ребята поднялись из-за парт, о чём-то весело переговариваются. И куда только девались угрюмость Михаила, раздражительность Игоря, суетливость Андрея? Хотя, нет, Андрей и вне спектакля оставался таким же живчиком.
И Быстрова, испачканная красной краской, поднялась из-за парты.
- Удивительное дело, - ко мне подошёл незнакомый мне учитель. А и в самом деле, когда бы я успела со всеми познакомиться - первый день в лицее. - Удивительное дело. Вы первая, кто разгадал загадку за один урок. Обычно на это уходит гораздо больше времени.
Я не знала - отвечать мне, или удариться в истерику. Я ведь на самом деле пережила это убийство. Я на самом деле подозревала этих пацанов.
И я не выдержала. Я влепила пощёчину этому самодовольному типу. Ладно ученики, они-то ещё дети, но этот преподаватель, учитель жизни... Чему он научит? Вранью? Глупым и жестоким розыгрышам?
- Ой, правильно вы сделали, Алла Григорьевна, - улыбнулся вдруг мужчина. - Ой, правильно. Молодцом! И мы все искренне просим у вас прощения... Но... мы не могли иначе.
Он замолчал, я тоже лишь испепеляла его взглядом.
- Мы, Алла Григорьевна, не можем иначе. У нас элитный лицей. Такие проверки нужны всем. Им, - он обвёл рукой вокруг, показывая на учеников, занятых какими-то своими разговорами. Эксцесс своей новой учительницы они равнодушно проигнорировали, наверное, уже были свидетелями подобных сцен. - И нам, педагогам, вашим будущим коллегам. Мы понимаем, что это жестоко, но мы же должны принять вас в наш коллектив. И никакие рекомендации не в состоянии показать, какой вы человек. Добрый, сострадательный - или наоборот. Да, со временем это и так стало бы ясно, но... Сами понимаете. И мы все ещё раз просим у вас прощения. Правильно, дети?
- Да! Да!! - радостно закричали вокруг, а две девочки даже запрыгали на месте.
Ну а что ты хотела-то? - спросила я сама у себя. - Чтобы девчонка на самом деле погибла, чтобы один из этих балбесов сел в лагерь для несовершеннолетних? Ведь нет? Нет. Уж этого я точно не хотела. А чего тогда? Большего к себе доверия - сразу, как только пришла в элитный коллектив?..
- Как вас там? - устало спросила я.
- Евгений Петрович, - улыбнулся он.
- Евгений Петрович. Надеюсь, теперь у меня тоже есть право?
- Право? Конечно, теперь у вас есть все права, как у педагога нашего лицея.
- Вы меня не поняли, Евгений Петрович. У меня есть право, - очень уверенно и жёстко произнесла я, - испытать ваш коллектив. Или последуют какие-то возражения?
- О-о, безусловно. - Он чуть помедлил. - Безусловно, у вас есть такое право.
- Имейте ввиду, любезный вы мой Евгений Петрович. - Я опустила руку ему на плечо, он чуть подался, присел. - Я собираюсь своим правом воспользоваться.
Он лишь кивнул мне. Но что там мелькнуло в его глазах? Неужели страх?..