Интересно, могли ли они когда-нибудь предположить, что исход их истории любви будет именно такой? Я уверен, что нет. Ведь когда-то они искренне верили в то, что всегда будут вместе, потому что детям не понятен тот факт, что люди расстаются, бросают друг друга. Им кажется, что если ты любишь, то уже никогда не сможешь уйти. Все дети наивно верят в то, что любовь способна пройти сквозь все невзгоды, и выстоять, не смотря ни на что. Ведь дети любят вопреки всем и всему. Им кажется, что любовь - это магическая сила, которую невозможно заставить в своем конечном итоге сойти просто-напросто на "нет". Вот и они искренне верили в то, что их любовь сможет пройти сквозь любые испытания, доказав, что им суждено всегда быть вместе. Сейчас они уже не верят в другой исход их отношений. Они оба смирились с тем, что они сами сожгли последний мост, который мог бы привести их друг к другу. Теперь они общаются только по делу, а значит на записи альбома, или же в студии, все остальное время, они теперь чужие друг другу люди. Я не могу понять, что они чувствуют на самом деле. Том старается больше времени проводить со мной. Я знаю, что он не любит меня, но просто нам так проще держаться друг друга. Проще быть вместе, нежели по отдельности, страдая от щемящего чувства одиночества, которое с каждым днем все быстрее расползается внутри наших душ, заполняя собою все пространство. Мы стараемся узнать друг друга. Он не любит меня, но хотя бы дает шанс быть с ним рядом и дарить ту любовь, которую я хранил именно для него, в надежде на то, что однажды смогу дать ее ему сполна. И вот сейчас у меня есть такой шанс. Он принимает мою любовь. Пусть так, но я рядом с ним. Я сделаю все возможное, чтоб он больше никогда не просыпался со слезами на глазах, отчаянно шепча имя брата. Я сделаю все, чтобы он смог мне полностью довериться. Я не предам, но и не буду насильно его держать. Если однажды он попросит у меня свободы, то я дам ему ее. Невозможно удержать человека рядом с собой силой. Если есть любовь, то он в любом случае вернется, а если же нет, то ее невозможно заставить вспыхнуть. Они стараются не находиться в одной комнате вместе. Избегают любого контакта, особенно зрительного. Каждый из них чувствует себя виноватым. Каждому была нужна свобода, как им казалось изначально. Но вот теперь вопрос совершенно в другом, а дала ли им свобода то, в чем они так нуждались, и зачем так гнались. Ведь не всегда желания, которые становятся реальностью, приносят нам истинное наслаждение и удовольствие. На концертах больше они не исполняют In Die Nacht. Теперь эту песню можно услышать только по вечерам, когда Билл, закрывшись один в своей комнате, сидит и поет эту песню. Поет для себя, поет, чтобы никогда не забывать о том, что было между ними. Поет, чтобы всегда помнить, что ведь они оба были любимы и любили друг друга так сильно, что не смогли в итоге справиться с разрушительной силой любви. Каждую ночь я слышу аккорды их личной песни, доносящейся из комнаты Тома, когда он берет в руки свою гитару. Это единственная песня, которую он играет перед концертом в гримерке, чтобы размяться и настроить гитару. Это единственная песня, которую на распеве исполняет Билл. Единственная.
Это все, о чем они теперь думают. Прошло уже около двух месяцев, но они с того самого дня больше не разговаривали о той ночи в нашей квартире в Гамбурге. Их больше ничего не связывает, как им кажется. Домой они по-прежнему ездят вместе. Для родителей они все те же любящие друг друга братья-близнецы Каулитц. Им удается очень хорошо исполнять свои роли, ведь они так привыкли лгать. Если они так мастерки врут друг другу, то солгать родителям для них, куда намного проще, и не составляет особого труда. Так будет легче, как им кажется. Билл так и остался жить с Марком. Мне сложно понять, что именно их связывает. Возможно, это просто повод забыть Тома и все, что когда-то держало их вместе, а может, там на самом деле есть искренние чувства, которых ему так не хватало, когда они были с Томом вместе. Он старается никуда не отходить от него, словно ища таким образом поддержку и защиту. Мне сложно поверить в то, что они братья-близнецы. Полное игнорирование. Я бы не смог так долго играть свою роль, а, может, они и в правду, уже не чувствуют той связи, что когда-то была между ними, и все нити на самом деле оборвались. Хотелось бы верить, что это все временно, и в скором времени они вновь будут вместе, хотя бы как братья, как это было раньше. Больше на концертах они не устраивают те ошеломительные шоу, которые были прежде, когда они были рядом. Больше Билл на концертах не уделяет свое внимание Тому, да и тот не старается даже перехватить его взгляд, обратив на себя его внимание. Все изменилось, и теперь должно произойти чудо, чтобы они вновь смогли стать прежними. Я почему-то был уверен, что они осознают все свои ошибки, и смогут придти к общему знаменателю, а не будут рушить все. То, что они строили долги годы было разрушено в одночасье из-за их глупой гордости и желании доказать всем, что их отношения никогда не были для них чем-то важным и священным. Сегодня у нас последний концерт, а затем три месяца отдыха. Три месяца, за которые они должны будут многое для себя решить. Сложно находиться по двадцать четыре часа вместе, но при этом не общаться, делая вид, что они друг друга совершенно не замечают. Сложно до конца сохранять равнодушие, когда в душе должно быть бушует целый ураган эмоций и чувств, но я не могу повлиять на них. Не могу постоянно указывать им путь по жизни. Они должны были научиться, сами брать ответственность за те поступки, что они совершают ежедневно. Это их жизнь и только они в праве либо обустраивать ее, либо рушить глупыми выводами и гордостью. Банальное нежелание идти друг к другу на уступки, чтобы показать свою слабость. Хотят друг перед другом быть сильными и не боящимися такого длительного расставания. Хотят доказать, что даже боль со временем забывается и перестает быть такой очевидной, и проносящей столько горьких воспоминаний. Последний концерт, и вновь длительное расставание. На этот раз Билл поедет с Марком на какие-то острова. Три месяца вдалеке от дома, а самое главное от Тома. Им кажется, что так они смогут во всем разобраться, и решить, что же на самом деле им так необходимо.
Смотрю на Билла, как дрожат его руки и губы. Как содрогаются его реснички, с балансирующими на самом кончике слезинками. Ему сейчас слишком тяжело, чтобы держаться уверенно на сцене. Он хочет бороться, но когда силы на исходе, ему слишком быстро сдается.
Нужно просто идти вперед, поднявшись с колен. Сделать глубокий вдох, чтобы найти в себе силы для борьбы. Но видимо они, давно исчерпали все свои резервы, и теперь остается только смотреть на то, как их хрупкий мир рушится, разлетаясь вдребезги на мириады хрустальных осколков. Финальные аккорды, слетающие со струн любимой гитары Тома и можно расходиться. Все. Конец тура. Как обычно кланяются. Билл обнимает Тома, прижимая его к себе за талию. Ничего особенного, обычный жест. Обязательный поклон в конце каждого концерта. Вижу, как меняются выражения их лиц. Вижу только я, ведь именно мне известно все то, что было с ними на протяжении всех этих лет. Я был для них и отцом и наставником, предателем, врагом и самым близким человеком. А теперь я наблюдаю за тем, как они стирают из памяти все те моменты, которые всем нам приносили лишь улыбку и радость. Как блестели их глаза, когда они, как им казалось, украдкой срывали поцелуи с губ друг друга. Ласкали губами тела друг друга, в надежде, привязать еще сильнее к своему сердцу. Дарили самые незабываемые эмоции и ощущения, потому что иначе просто не могли. Каждое случайное прикосновение отражалось на их лице, заставляя радость плескаться на глубине карих глазах. Они ведь были по-настоящему счастливы, а потом все пошло на спад. Редкие прикосновения, которые больше походили на хлесткую пощечину по лицу, вызывающие лишь слезы обиды и непонимания. Случайные поцелуи, которые теперь были подобны укусам ядовитой змеи. Больно, но невозможно остановиться.
Мы все сидели в гримерке. Билл сидел у Марка на коленях, Тома не было. Видимо, у него не было сейчас желания оставаться наедине с Биллом, и он скорее всего вышел покурить на улицу. Да, мне бы тоже не мешала сигарета, хотя я бросил еще в университетские времена.
-Билл, ну так что, завтра улетаешь с Марком?
-Да, три месяца свободы и наслаждения. - А глаза его так и кричали. Три месяца, чтобы суметь забыть про Тома и не возвращаться воспоминания к нему. Марк не вмешивался в их отношения, так же считая, что они должны сами во всем разобраться. Если честно то он оказался очень хорошим парнем, понимающим, и как оказалось, искренне любящим Билла. Он делал все от него зависящее, чтобы Биллу было с ним комфортно. Скорее всего, он, так же как и Том, позволял Марку любить себя, но при этом, не давая никаких клятв в любви и в возможности того, что они всегда будут вместе. Он просто принимал его любовь, пользуясь ею. Принимает как должное, просто потому что ему необходимо, чтобы о нем заботились, дарили ему ласки и тепло, которых ему так сильно не хватает. Ему просто хочется ощущать себя нужным человеком хотя бы кому-нибудь. Чувствовать что, хотя бы кто-то нуждается в нем и желает проводить с ним все свободное время, доказывая, что любит.
-Дэвид, а ты куда поедешь? - Забавно, что все это время я настолько был поглощен Томом, что даже и не думал, куда именно мне отправиться. Не думал, где буду праздновать свой день рождение, а главное с кем. Я вообще в последнее время ни о чем не могу думать, кроме как о том, что происходит в отношения между Биллом и Томом, и почему я каждый днем все сильнее начинаю влюбляться в Тома. Почему мне мало его, и хочется все больше. Почему мне недостаточно тех ночей, что мы проводим вместе в одной постели. Мне мало тех поцелуев, что он дарит мне, перед тем как заснуть. Мне хочется его целиком и полностью, испить до последней капли, чтобы заполнить его душу собой.
-Пока еще не решил, если честно мысли были совершенно о другом.
-Ладно, пожалуй, мы с Марком уже пойдем, у нас через несколько часов самолет. А нам нужно еще успеть заехать к нему домой, чтобы забрать чемоданы.
-А Тома ты не хочешь дождаться? - Вижу, как он мгновенно меняется в лице. Сжимает руки в кулаки, впиваясь ногтями в нежную кожу на ладонях, чтобы не показать свои настоящие эмоции. Проскользнувшая боль на глубине его взгляда, буквально через секунду сменяется стеклянным равнодушием, которое так больно всаживает острые ледяные иголочки, на конце которых, расположены ампулы с ядом. Закусывает губу, чтобы не позволить себе слезы, таким образом, показав, что он не забыл Тома, и тот для него слишком много значит. Не желает в последний раз показывать свою слабость и искренние эмоции. Хочет доиграть этот раунд до конца, и выйти победителем.
-Нет, к чему это все? К тому же если что ты ведь и сам может попрощаться с ним от моего имени. Мне кажется, что это лишнее, да и времени у меня уже нет.
-Билл, а с каких это пор у тебя нет времени на своего родного брата-близнеца, помнится мне, что вы хотели быть друг другу по-прежнему близким людьми.
-Дэвид, не начинай хотя бы сейчас, не стоит портить мне настроение перед отлетом. Я не хочу идти и искать его по всему периметру здания. К чему это все? Просто бегать за ним, чтобы сказать, о том, что у меня через несколько часов самолет, и я уезжаю. К чему вся эта лишняя информация, которая для него не значит ровным счетом ничего.
-Ах, вот оно что, теперь уже ничего не значит.
-Дэвид, прекрати. Мы же с тобой договаривались.
-Откуда ж мне было знать, что вы два кретина, которые способны только на то, чтобы разрушать жизнь друг друга. Билл, тебе самому не смешно от того шоу, которое ты сейчас устраиваешь?
-Это не шоу. Я просто не хочу идти прощаться с Томом. Не хочу, вновь идти на поводу у своих чувств и эмоций. Это ни к чему хорошему не способно привести. Понимаешь, наше время давно уже вышло, и сейчас нет смысла во всем это. Это прошлое, к которому я не хочу возвращаться. Чего тебе еще не ясно?
-Билл, мне непонятно только одно, это конец для вас, или же ты желаешь поставить запятую?
-Конец, Дэвид, он был с самого начала. - Ребята постепенно начали покидать гримерку, видимо, не желая, вмешиваться в наш разговор, чтобы не быть лишними и ненужными в данной ситуации свидетелями.
-Билл, я попрошу, чтобы наши чемоданы отвезли в аэропорт, так что у нас еще времени предостаточно. Я пойду, не буду вам мешать, если что-то понадобится, то звони мне на сотовый телефон, а так я буду ждать тебя в машине. - Целует его в губы, крепче прижимаясь к нему. Только в действии Марка видна неприкрытая любовь, а для Билла это просто шанс зацепиться за него, чтобы не сгинуть в бездну всепоглощающего одиночества и не быть одному.
-Хорошо, я постараюсь особо не задерживаться здесь и решить все проблемы скорее, чтобы мы могли уже отправиться отдыхать. - Выходит из комнаты, оставляя нас с Биллом наедине. Смотрю ему в глаза, стараясь понять, что именно сейчас он ощущает. Мне просто необходимо пробить эту броню, которая появилась на его сердце за эти два с лишним месяца. Нужно, чтобы он раскрылся, как это было прежде, когда мы жили под одной крышей, и он не переехал к своему Марку.
-Билл, зачем ты так себя ведешь сейчас? К чему весь этот нелепый цирк? Зачем ты играешь в то, что тебе совершенно плевать на то, что происходит в ваших отношениях?
-Дэвид, прости меня, пожалуйста, но о каких "нас" ты мне сейчас говоришь? "Нас" нет уже давно, все это, конечно же, в прошлом. Ты ведь сам это прекрасно видишь, и не надо сейчас говорить о том, что это еще не конец. В нашем случае не может быть иного исхода. Все уже решено, поэтому сейчас я не хочу ничего менять. Проще оставить все как есть, чем продолжать биться головой об стену. Ему я не был нужен изначально. Все ясно и без слов, поэтому Дэвид, я, пожалуй, закончу на этом наш с тобой диалог и отправлюсь отдыхать.
-Стой, я еще не договорил. Ты понимаешь, что когда ты вернешься, то возможно, у вас не будет шанса на то, чтобы что-то вернуть?
-Дэвид, ты считаешь, что я не думал о том, что между нами произошло, но знаешь, что самое забавное, что я согласен с тем, что он сказал мне в ту ночь. Он был изначально прав, ведь меня тоже посещали подобные мысли, просто я боялся их озвучить. Боялся, что однажды мне придется произнести их вслух, и так оно и произошло. Понимаешь? Я знаю, что именно ощущал Том, когда говорил про нашу мать. Это так. Знаешь, она может принять то, что я гей, но вот принять то, что я люблю близнеца и сплю с ним уже несколько лет, она не сможет. Я не хочу быть в ее глазах своего рода предателем. Я хочу без стеснения смотреть ей в глаза, не чувствуя за собой вину. Мне не хочется думать о том, что я подвожу ее, предавая ее надежды и мечты по поводу нашего будущего с Томом. Понимаешь, ведь он просто озвучил те мысли, которых я так сильно боялся. Я боялся, что они реальны, и однажды я сам скажу ему об этом. Понимаешь, это по-настоящему тяжело постоянно скрывать от друзей и родителей, что ты давно уже нашел того, с кем готов разделить всю свою оставшуюся жизнь, и поиски давно были прекращены. Трудно говорить о любви к своему близнецу. Слышишь? Чего ты еще хочешь? Ты хочешь знать, что я чувствую к нему?
-Билл, не мне важно знать, что ты к нему чувствуешь, а я хочу, чтоб вы оба разобрались в том, что вы испытываете по отношению друг к другу. Вы разрушаете все то, к чему так долго стремились. Ты можешь сейчас солгать мне, сказав, что твои чувства давно уже прошли к Тому, и сейчас осталась только маленькая доля того, что называется братская привязанность. Ты можешь обманывать меня, потому что мне ты не обязан говорить истину, открывая свои настоящие эмоции и чувства. Ты должен быть искренним перед самим собой и Томом.
-Дэвид, прошу тебя, отпусти меня. Сейчас я не хочу говорить об этом или думать. Я хочу забыть про все то, что было когда-то между нами. Сейчас мы оба, наконец, начинаем нашу новую жизнь, в которой мы будем друг для друга просто братьями-близнецами, без намека на интимную связь. Мы пытались, но ничего не вышло. Нам не удалось сохранить наш хрупкий мир в сохранности. Если тебя интересует, люблю ли я его, так как любил прежде? Так знай. - Билл подошел ко мне совсем вплотную и крепко прижался. Целует в щеку, а затем выдыхает на ухо:
-Я никогда и никого не любил так, как любил его. Он навсегда останется моим первым, и знаешь, а ведь мы с Марком даже не спали. Я не могу позволить кому бы то ни было еще дотрагиваться до моего тела. Не могу представить, что кто-то будет заниматься со мной сексом так, как это делал Том.
-Те6е нужен Марк, чтобы забыть Тома?
-Мне нужен Марк, чтобы не чувствовать себя одиноким. Марк знает об этом, и не требует от меня никаких клятв и обещаний. Он не требует любви, зная, что пока я не могу ему ее дать, но я надеюсь, что однажды смогу его любить. Мне пора.
-До встречи Билл. Я буду очень по тебе тосковать. Надеюсь, что вы оба приняли верное решение.
-Это было единственно верное решение в нашем с ним случае. До встречи, Дэвид. - Билл вышел из помещения гримерки, оставив меня одного. Буквально через десять минут в гримерку зашел Том.
-Ну, что он уже уехал?
-Да.
-Поехали.
-Давай. - Этот отпуск мы решили провести с Томом, вдвоем и больше никого.
***
Горячий песок так приятно обжигает ступни наших ног. Я держу его за руку, и мы гуляем вдоль берега. Переплетаю наши пальцы между собой, стараясь согреть его, показав, как сильно он нужен мне. Волны иногда касаются наших босых ног.
На улице довольно-таки прохладно, не смотря на прекрасную летнюю ночь. На небе горит сотни звездных мириад, что хочется дотянуться хотя бы до одной из них, чтобы подарить ему.
-Здесь так красиво, спасибо, подарил мне маленький рай на земле.
-Том, ты же знаешь, что все это отныне только для тебя. - Мы зашли в наше бунгало, внутри которого было зажжено множество красивых свечей. Бутылка вина и фрукты. Романтическая ночь. Подхожу к тому совсем вплотную и опускаю свою руку к нему на талию. Прижимаю к себе как можно крепче, впиваясь в его пухлые губы поцелуем. С ним так комфортно и так тепло. Никогда не думал, что любовь может быть настолько сильной. Опускаемся на кровать. Ложусь между его ног и начинаю медленно стягивать с него шорты. Такая гладкая кожа, которую я никогда не устану пробовать на вкус. Покрываю поцелуями его кожу, такой терпкий и опьяняющий вкус. Я никогда не любил никого так же сильно, как любил его. Хочется быть к нему еще ближе. Раздевает меня. Прижимаюсь к его дрожащему телу, как можно ближе, чтобы ощущать, как небольшие капельки пота, проделывают путь по его влажной коже. Медленно проникаю в него пальцами, растягивая, стараясь сделать все так, чтобы ему не было больно. Стараюсь заглушить боль, поглаживанием бедер, собирая капли испарины, образовавшиеся от наслаждения. Закусывает губу, умоляя скорее войти в него. Вхожу одним толчком по самое основание. Тяжело дышит, прижимаясь еще сильнее, чтобы я ощущал, как сильно он возбужден.
Толчок - наслаждение.
Еще ближе, теснее, горячее, чтобы быть одним целым.
Движение бедрами - разряд тока.
Так хорошо, мне никогда и ни с кем не было. Он единственный, кто способен заставить меня сходить с ума от любви. Продолжаю свои ритмичные движения бедрами, стараясь доставить ему максимум удовольствия. Сцеловываю губами слезинки с его щек. Двигаю бедрами ритмично, стараясь входить в него как можно глубже по самое основание. Постанывает, срывая и с моих губ самозабвенные стоны наслаждения и удовольствия. Внутри него так горячо и влажно. Он единственный человек, секс с которым превращается в магию и волшебство. Кусаю его губы, задевая бугорок простаты внутри его тела, отчего он постоянно выгибается в спине. Провожу ладонью по его красивому телу, вырисовывая изгибы, на его влажной коже. Кусаю за подбородок, заставляя смотреть мне в глаза. Обхватываю меня ногами, чтобы я мог беспрепятственно проникать в его горячее тело, которое мне так напоминает прекрасное изваяние, и в то же мгновение статую их хрусталя, которую боишься разбить одним неловким движением или словом. Совершаю последние толчки и изливаюсь в него, взрываясь внутри его сладкой плоти.
-Я люблю тебя, Томми. - Целую его нежно в губы, позволяя ему удобнее устроиться у себя на груди. Его спина и плечи содрогаются от рыданий.
-Надеюсь, что однажды и я смогу тебя полюбить. - Произносит Том сквозь слезы, и я знаю, что он никогда меня не полюбит и не сможет. Никогда. Но мне просто приятно тешить себя надеждами, и любить его, не требуя взаимности. Я верю, что однажды моей любви хватит на нас двоих.
***
-Я люблю тебя, Билл. - Высокий парень, сказал это черноволосому юноше, всхлипывающему у него на руках. Это была их первая ночь. Ночь любви, которая стала финальной чертой, отделяющей его от воспоминаний из прошлого.
-Я знаю, Марк. Я надеюсь, что однажды смогу тебя полюбить. Смогу, когда разлюблю его. - Черноволосый парень крепче прижался к своему Марку, закрывая глаза, чтобы в очередной раз увидеть перед собой образ брата, которого он так и не смог забыть.
Группа распалась через пол года.
Через два года.
-Здравствуй, Том. - Черноволосый юноша прыгнул в объятия к своему брату-близнецу.
-Здравствуй, Билл. - Том прижал к себе брата как можно сильнее, вспоминая, что ощущал намного раньше, когда делил с ним всю свою жизнь. Затем немного отодвинул от себя, чтобы взглянуть в его глаза. Все тот же взгляд, в котором на мгновение зажглись искренние огоньки жизни, говорящие о его стремлении к тому, чтобы жизнь приобрела новые очертания и краски.
-Я попросил тебя встретиться со мной, чтоб ты знал, что я уезжаю из Германии. Мы решили переехать жить в Нью-Йорк, там я надеюсь, что смогу начать новую жизнь. - Пальчики рук крепко переплелись между собой, образуя подобие лиан. Так близко, что кружится голова и не хочется отпускать. Так близко, что боишься, что это иллюзия, и она рассыпается, подобно их прошлой жизни.
-Я знаю. Мы должны попрощаться, как я понимаю. - С губ сорвался стон разочарования, смешанный с всхлипом.
-Да. Удачи тебе с Дэвидом.
-Спасибо, Билл. Но ты ведь и сам все прекрасно знаешь. Я с ним, чтобы не быть одному. Прощай Билл и позаботься о Марке, ведь он действительно тебя любит. - Последнее прикосновение, которое разорвало их прошлое в клочья. Последний взгляд, и самые первые слезы, которые они еще будут проливать ежедневно, вспоминая свое прошлое, в котором они были счастливы. Последний поцелуй, чтобы никогда не забыть, каково это целовать своего родного близнеца, отдавая ему всего себя до последний капли, и не оставляя ничего для самого себя.
-Мы могли бы убежать ото всех. Могли бы вновь быть вместе, но для нас слишком поздно. Прощай, я никогда тебя не забуду. Прошу тебя, не отдавай никому мое место в своем сердце. Пусть оно лучше будет свободно.
-Оно только для тебя. Билл, тебе пора. Иди, прошу тебя. Иди и не оборачивайся, не смотри назад, когда пойдешь прочь.
-Прощай. - Билл освободил свою руку из пальцев Тома и направился к машине, которая должна была отвести его и Марка в аэропорт, а оттуда они отправятся в Нью-Йорк, в город, который они однажды с Томом мечтали покорить вдвоем. Но теперь он будет покорять его один, и только ради Тома. Буквально через два часа самолет с Биллом взмыл ввысь, унося с собой осколки прошлой жизни, которая разбилась подобно стариной антикварной вазе, которую когда-то братья разбили, играясь, в комнате у их родной матери. Они склеили ее, но в итоге она все равно рассыпалась. Самолет рассек ночное небо, пролетая над головой парня, с заплетенными дредами, которые прижимался к тому, кто его любит. Билл прижал ладонь к стеклу иллюминатора, рисуя на нем расколотое, на части сердце, на осколках, которого он вывел имя своего брата и всего лишь одну надпись "Auf dem Atemzug".
-Ты попрощался с ним?
-Да, Дэвид. Ведь так было лучше для нас обоих. У нас не было будущего, понимаешь, не было.
-Я всегда буду рядом с тобой, до тех пор, пока ты не пожелаешь, чтобы я оставил тебя в покое. Я люблю тебя.
-Надеюсь, что и я однажды смогу тебя полюбить, когда в моем сердце не будет места для любви к Биллу.