"Хочу нежно так обнять... уткнуться носом ему в шею...
Хочу почувствовать его запах... Хочу... долго смотреть ему глаза... и пытаться, угадать, о чем он думает....
Хочу обнимать его за плечи... наслаждаясь его поцелуями...
Хочу просыпаться и засыпать рядом с ним...
Хочу слышать его слова о том, что я нужен ему, что он скучает, что его тянет ко мне... что он хочет меня...
Хочу изучать его... не спеша... что бы не упустить ничего...
Хочу наслаждаться его поцелуями и прикосновениями...
Хочу чувствовать каждой клеточкой своего тела, что он рядышком...
Хочу осторожно просить прощения, если обижу его...
Хочу прощать его, если он невольно обидит...
Хочу видеть, как он улыбается, подшучивая надо мной...
Хочу слушать, как он ворчит, когда у него плохое настроение...
Хочу, смотря в окно, чувствовать, что он подходит и обнимает меня...
Хочу трогать его и целовать...
Хочу гулять с ним за руку...
Хочу приносить ему горячий чай, когда он болеет...
Хочу слушать его, когда ему плохо...
Хочу засыпать и просыпаться рядом с ним...
Хочу, просыпаясь ночью... осторожно прижиматься к нему, и смотреть, как сладко он спит... пить его глазами..."
(c) БрАтИфФкА
Билл сидел в спальне, которая была приготовлена для него. Его веки были прикрыты, а из-под тяжести шелковистых ресниц стекали совсем прозрачные, почти невесомые капли слез, так похожие на утреннюю росу. Меньше всего ему хотелось, чтобы Том узнал о том, что он каким-то непонятным для самого себя образом стал ревновать Тома ко всем. Возможно, это и была та самая пресловутая любовь, о которой он ежедневно читал в сказках маленькой Бетти. Там всегда были светлые мечты людей, которые разбивались подобно статуям изо льда, сталкиваясь с жизненными реалиями. В жизни люди редко находят того человека, на которого могли бы положиться во всем и всегда, не опасаясь того, что могут быть обмануты или выброшены по истечению срока годности. В жизни люди не всегда находят свою любовь, наслаждаясь ласками своего любимого и поистине преданного человека. Почему-то Биллу искренне хотелось верить в то, что таким человеком для него может стать Том. Он чувствовал его и понимал так, как никто другой не было на это способен. Они говорили, словно на другом языковом уровне. Их язык был языком душ. Там было минимум прикосновений, и практически абсолютное отсутствие слов. Он мог молчать с ним, но при этом словно слышал каждое его слов. Они могли не дотрагиваться друг до друга, но это не мешало им ощущать любое незначительное движение, совершенное одним из них. Они просто были каким-то странным и непонятным для Билла образом связаны. Том мог заканчивать за него его предложения, или же начать говорить раньше, чем на это решался сам Билл. Его пугало то, что кто-то видит его насквозь. Пугало то, что он начал привязываться к тому, кто, скорее всего надолго не задержится в его жизни. Становилось страшно от одной лишь мысли о том, что Тому скоро надоест возиться с Биллом. Скоро, он закончит свой главный портрет, на котором будет изображен Том, чье тело будет скрыто лишь тонкой материей шелковой простыни. Он очень долго боялся простить Тома позировать ему для этой картины. Боялся, что не сможет нарисовать его, ведь ему придется дотрагиваться до его полуобнаженного тела. Смотреть на то, как в бликах дневного света, пот будет поблескивать на его бронзовой коже, похожей на лоснящийся шелк. Ему придется рисовать того, кто никогда не сможет принадлежать ему. Для него всегда был важен тактильный контакт, и вот сейчас он больше всего боится его. Боится, что Том прочтет всю правду по его взгляду, а этого ему бы хотелось на данный момент меньше всего. Дэвид пообещал Биллу, что эта картина будет обязательно вывешена в галерее его погибшей жены. Он никогда и не мог мечтать о том, что кто-то поставит его работы на одну ступень с работами этой прекрасный женщины. Когда Билл впервые зашел в галерею, он не мог поверить в то, что люди так рисуют. Не мог поверить в то, что у людей такой талант, и они обычные карандашные штрихи превращают в божественный танец нескольких стихий.
"Обида, боль и разочарование".
Ей удавалось превращать все в небольшое чудо, о существовании которых Билл никогда не подозревал. Все было выполнено в каком-то прежде неведомом ему стиле. Все было так необычно и притягательно. Самой запоминающейся картиной, оказался портрет красивого мужчины, смотрящего на свое отражение в зеркале. Его взгляд был совершенно холодным, казалось бы, что даже по коже бегают стальные коготки мороза. Не было страха, лишь интерес разгадать тайну этих, казалось бы, давно "умерших" глаз. Хотелось понять, что именно он таит и скрывает в себе. Биллу показалось, что Клаудии это все же удалось, и она смогла пробраться в сердце этого человека. Смогла оставить неизгладимый след на его сердце, при помощи мазков своих кистей, и холодных оттенков масляной краски. Но самое красивое в этой картине было то, что она была слишком реалистичной и натуральной. Казалось, что это не просто портрет, занимающий свое почетное и отведенное специальное для него место в галерее. Это была словно отдельная история из жизни. Дэвид сказал, что на портрете был изображен младший брат Клаудии, который ослеп, когда был совсем маленьким, и именно поэтому его взгляд казался таким холодным и "мертвым". У него были очень красивые, почти идеальные черты лица, что Биллу даже на мгновение показалось, что этот человек был всего лишь плодом кропотливой работы гениального скульптора. Ни одной лишней линии или изгиба, все слишком пропорционально, совсем как у Тома. В тот момент Биллу пришла именно такая мысль в голову. Билл вспомнил лицо Тома и начал сравнивать их. Именно тогда ему и пришло в голову нарисовать Тома, сидящего напротив красивого зеркала, прикрытого лишь тонким шелком простыни, развивающимся от порывов ветра, проникающего через незакрытое окно. Именно тогда он и понял, что никогда не сможет найти более подходящую и идеальную кандидатуру на роль его натурщика. Но все же так же в данный момент в нем присутствовало чувство некой эйфории, от осознания того, что именно он запечатлеет навсегда образ Тома именно таким, каким он видит его для себя. Его дреды должны будут быть распущены, и струиться по спине. Открытый взгляд, позволяющий Биллу хотя бы немного проникнуть к нему в душу. Он был очень удивлен, когда Том дал свое согласие на то, чтобы позировать для него. Он был уверен, что Том никогда не позволит ему дотрагиваться до его груди, обнаженной спины, плеч, шеи и даже низа живота. От мысли об этом у Билла даже немели пальчики рук и ног. Ему казалось, что он начинает краснеть до кончиков ушей. Сама мысль о такой запретной близости сводила его с ума.
Иногда хотелось просто прижаться к его груди щекой, и тереться об нее подобно ласковому котенку. Иногда хотелось кусать его пухлые губы, слизывая небольшие капельки крови. Иногда просто хотелось взять его за руку и молчать. Идти с ним по ночному Гамбургу, взявшись за руки, подобно влюбленным и молчать, каждый о своем. Думать об одном и том же, дышать одновременно, любить с одной силой и страстью, разговаривать в такт друг другу, иногда перебивая, но, не смущаясь из-за очередной глупой сложившейся ситуации. Бежать вперед, только для того, чтобы на очередном жизненном повороте успеть поймать, расставив руки для крепких объятий. Прижать к себе, чтобы дать понять, что он не одинок и у него теперь навсегда есть лучший друг и самый близкий человек.
"Я просто хочу жить так, чтобы мое сердце всегда билось у тебя в ладонях. Я просто хочу верить в то, что чудеса случаются не только в глупых книжках. Я просто хочу научиться доверять людям и знать, что больше мне не причинят боль. Я просто хочу, чтобы мне дали дышать полной грудью".
Ему хотелось всегда быть рядом. Он не знал, можно ли считать это любовью, но он был точно уверен в том, что Том стал занимать особое место в его жизни. Билл закусил губу от досады, и сжал так сильно руки в кулаки, как это только было возможно. Он даже не заметил капелек крови, стекающих по его тоненьким и таким изящным запястьям. Просто, если до этого он верил в то, что может что-то и возможно с Томом, то сейчас он в полной мере осознал, что этому не суждено сбыться, став реальностью. Это так и останется его небольшим желанием и маленьким секретом, который он сохранит в тайне, и никому не решится о нем поведать. Просто мысли о Томе грели его, и ему казалось, что уголки его губ сами собой ползут верх, при одной мысли о Томе. Он сидел на огромной кровати, застеленной черными шелками простыней. Почему-то сейчас ему пришла в голову странная мысль, о которой он прежде никогда не задумывался.
"На черных шелках простыней не видно пятен кровати, а "грязь" с белоснежного полотна уже не смыть".
Эта мысль пришла сама собой, и так же быстро погасла в его сознании, не успев до конца оформиться и занять отведенное ей место. Его голова была низко опущена, что позволяло его прядям скрывать его покрасневшие из-за слез глаза и опухшие губы, которые он нервно кусал до крови . Меньше всего ему сейчас хотелось проявления какой-либо жалости по отношению к нему. Ему не нужно было, чтоб его кто-нибудь пожалел и поплакал над тем, как же он одинок. Это он мог сделать и сейчас, сидя в гордом одиночестве в спальне. Том и Мелисса были на кухне и готовили ужин. Билл отказался идти им помогать, сославшись на то, что он жутко устал, так как с раннего утра на ногах. Это была, конечно же, правда, но вот про усталость всего лишь ложь, чтобы не выдавать настоящей причины своего состояния. Пришлось солгать, чтобы не говорить тех слов, о последствии которых он мог в дальнейшем пожалеть. Ему не хотелось разрушать те отношения, которые ему удалось построить с Томом. Не хотелось рвать такую тоненькую ниточку взаимоотношений, которые могли рухнуть в любую секунду подобно хрупкому карточному домику. Он не был готов терять его. Не был готов сдаваться. Не был готов к тому, что возможно однажды его уже не будет рядом именно в тот самый момент, когда Биллу особенно будет нужна поддержка в виде Тома. Именно сейчас, как никогда прежде ему особенно хотелось побороться за Тома. Хотелось доказать ему и себе, что у их истории нет конца, и то что было прежде, это всего лишь небольшое начало их истории. Ему просто хотелось верить в это. Но ведь в жизни не так, как в сказках. В жизни не всегда любящие люди остаются вместе.
"Я просто ревную того, кто никогда даже не был моим. Я просто боюсь потерять того, кто никогда даже не принадлежал мне. Я боюсь полюбить того, в чьем сердце никогда не будет для меня места. Я боюсь довериться тому, кто не сможет быть со мной рядом всегда. У меня просто, как оказывается, слишком много страхов, с которыми я так и не научился бороться".
Он слышал их веселый смех, который доносился с кухни. Иногда он прекращался, и в такие моменты Биллу становилось еще обидней, ведь он понимал, что именно в этот момент Том целует ее губы, ласкает ее нежное тело, и неважно, что все это он делает поверх одежды. Именно в этот самый момент, он ощущал, как ему тяжело осознавать, что этот человек не с ним. Том был с той, которую он, скорее всего, любит. Ведь такими глазами смотрят только на тех, кто занял особое место в твоем сердце. Так держат за руку только того, кого любишь всем сердцем. Билл разделся и лег на кровать, стараясь уснуть. Завтра он попросит забрать его, а сейчас лучше всего было не думать о нем. Стараться не вспоминать его глаз, которые с такой трепетной заботой смотрели на него, стараясь помочь. В какой-то момент ему даже показалось, что его чувства взаимны, но эта иллюзия разбилась слишком быстро, как только в спальне появилась Мелисса, которая просила пойти помочь ей приготовить ужин. Билл знал, что именно таких девушек чаще всего ведут знакомить со своими родителями. Именно таких девушек желают видеть в роли матерей своих будущих детей. Именно такую девушку полюбил Том, и Билл это знал наверняка. Странно, но он даже не сомневался в том выводе, который он сделал на этот счет. Ему даже не надо было спрашивать у Тома лично, что он испытывает к этой девушке. И если бы Билла не тянуло так к Тому, то он, то же мог бы влюбиться в такую девушку, даже не задумываясь. Идеалов не существует, скорее всего, но она странным образом приближена к нему. В ней есть все те качества, которые люди чаще всего ищут в своих будущих избранниках и избранницах. С такой заботой и нежностью смотрят именно на тех, кого желают оберегать не смотря ни на что. Сейчас ему казалось, что он совершенно одинок, и у него нет такого человека, который ради него смог бы пожертвовать многим. Нет того человека, который в самый нужный момент подаст ему руку. У него просто не было никого в данный момент. В такие моменты желание вспомнить свою настоящую семью возрастало, и от осознания того, что возможно этого уже никогда не произойдет, становилось особенно тяжко. В такие моменты особенно сильно начинаешь понимать свою потребность в родном и близком человеке. Только когда ты остаешься один, ты понимаешь, насколько тяжело бороться со своими страхами, которые приходят по ночам, являясь в ночных кошмарах, когда рядом с тобой нет человека, в чью руку ты бы мог вцепиться, словно ища у него поддержки. Ценишь только тогда, когда ты понимаешь, что прошлое невозможно вернуть.
"Я сам виноват, что построил для себя песочные замки. Я сам виноват, что поверил в существование этой глупой любви. Я сам создал для себя иллюзию, в которой я хоть что-нибудь значу для тебя. Я сам подвел себя к этой черте, за которой начинается новая ступень одиночества. Я просто не должен был влюбляться в твои глаза ".
В комнату вошел Том и сел на краешек кровати Билла. Ему казалось, что он уже спит. Он провел пальцами по спутавшимся прядкам черных волос, и запустил их ближе к корням.
-Я не сплю. - Голос Билла звучал совсем приглушенно из-за слез, которые он никак не мог остановить, пока лежал здесь в гордом одиночестве.
-Да, теперь я вижу. Пойдем к нам. Ужин уже готов. Ты же любишь сладкие булочки с шоколадом и сливками.
-Откуда ты знаешь?
-Я знаю намного больше, чем ты себе можешь представить. - Том щелкнул Билла по носу и улыбнулся ему. Билл перехватил его руку и прижал к себе. - Ну, ты чего?
-Чувствуешь?
-Что именно?
-Мое сердце.
-Конечно, чувствую, ведь сейчас оно бьется мне прямо в ладошку, такой забавное и трепетное ощущение. Даже немного щекотно.
-А знаешь, почему оно бьется?
-Нет, скажи мне. Я хочу знать.
-Потому что ты сейчас рядом. Знаешь, мне так с тобой комфортно.
-Билл, послушай. - Билл положил ему пальчик на губы, умоляя его остановиться, пока он не наговорил чего-нибудь лишнего.
-Я знаю, что ты любишь Мелиссу, просто ты хотя бы иногда не забывай меня, хорошо. Я просто хочу знать, что где-то там, у меня есть такой родной и близкий мне человек. Я не прошу тебя заботиться обо мне, возиться как с ребенком. Просто не забывай, это ведь не так уж и сложно.
"Он никогда не станет другим. Для меня он всегда будет тем же самым малышом Билли".
-Почему я должен забывать тебя? Разве такого человека как ты так легко выбросить из сердца? - Билл закрыл глаза и потянул Тома за запястье. Он лег рядом с ним. Так тепло может быть только с тем, кого ты искренне любишь. Так комфортно может быть, если ты безгранично чувствуешь человека, который находится в твоих объятиях.
-Потому что у тебя есть семья и друзья. У тебя есть те люди, которые всегда будут окружать тебя, когда ты будешь с ними, у тебя не будет времени думать обо мне. Я не знаю, как так вышло, но ты мне и в правду нравишься. Может, все дело в твоих глазах. Ведь я тебя даже не знаю. Я не знаю, настоящий ли ты со мной, или же это просто хорошая игра, о которой тебя попросил Дэвид. Я не знаю ничего, но в одном я уверен на все сто процентов, мне комфортно с тобой.
-Ты хочешь сказать, что....
-Я не знаю, влюбился ли я или это просто симпатия. Но я не хочу разбираться. Не хочу думать об этом, потому что нет смысла. Нет смысла во всем этом, потому что мы слишком разные, и у нас никогда не будет ничего общего, чтобы мы могли быть вместе.
-Но разве тебе мало того, что я хочу и готов быть всегда с тобой рядом в качестве твоего друга? Разве этого не достаточно, чтобы ты почувствовал себя счастливым? Билл, ну что ты, в самом деле. - Том нежно поцеловал брата в макушку и прижал к себе как можно сильнее. Как и раньше он пытался уберечь его от всего, что могло ему навредить. Как и прежде он пытался защитить своего брата, чтобы тот никогда больше не был одинок. Как и прежде они были всем друг для друга, но теперь между ними была огромная пропасть, которую Том никак не мог стереть из своих воспоминаний. Он всегда пытался быть рядом, но почему же его не было, когда Ганс и его дружки ломали его брата, подобно тряпичной кукле. Почему он не был с ним, когда ему была так нужна его помощь. Почему он не пришел, когда его брата впервые изнасиловали. Эти картинки он никогда не выкинет из памяти и не сможет простить себе того, что он предал брата. Нарушил клятву, которая однажды была произнесена им вслух и дана только Биллу.
"Я всегда буду на твоей стороне. Я всегда приду к тебе на помощь. Я всегда буду тем, кто сможет спасти тебя. Веришь мне?"
И Билл поверил. Поверил, как это было всегда, ведь клятву ему дал его близнец. Билл всегда доверял, потому что усомниться в близком человеке для него было равносильно самому настоящему предательству.
"Его никогда не было рядом, когда он так нуждался в том, чтобы нежная рука касалась его содрогающегося от рыданий тела. Его не было с ним рядом, когда он лежал на полу, умоляя их остановиться. Где же он был, когда жизнь Билла окончательно делилась на два периода. Прежнего Билла уже никогда не будет. Он "погиб"".
Слишком большая стена выросла между Томом и тем Биллом, которого он потерял в прошлом. Он мог бы воспользоваться тем, что его близнец потерял память и быть с ним, но ведь это было бы самым настоящим предательством по отношению к нему. Однажды ему будет суждено все вспомнить, и он не простит. Не сможет принять тот факт, что его родной брат дважды всадил нож ему в самое сердце. Он хотел бы быть с ним рядом. Быть всегда для него самым близким человеком, о котором можно было только мечтать. Он хотел, чтобы все было так, как это было, когда они были детьми. Они были вместе, а о большем даже и не приходилось мечтать. Ведь это было так искренне, когда они маленькие лежали на большой кровати, и рассказывали друг другу, кем именно они станут, чем будут заниматься, сколько детей у них будет, но было то, чего для них всегда было неизменным, они хотели всегда быть рядом. Они искренне верили в то, что если ты кого-то любишь, то его просто невозможно потерять. Невозможно оказаться без того, кем живешь и дышишь. Тогда они верили в детские сказки, в которых все заканчивалось женитьбой и кучей маленьких детишек. В книжках добро всегда побеждает зло, потому что дети должны верить в то, что в жизни все слишком просто.
Дети верят в то, что в жизни есть либо черная полоса, либо белая. Откуда им знать, что существует еще множество цветов и оттенков. Откуда им знать, что иногда любящие люди расстаются, и вовсе не на день или два, как пишут в книжках, а на целую жизнь. Тогда они лежали, накрывшись одеялом, переплетая свои пальчики, друг с другом. Они оба мечтали стать звездами, но когда выросли, и эта мечта слишком быстро позабылась, так же как и их клятва о том, что они во что бы то ни стало, смогут сохранить их тесную связь и отношения. Все с годами видоизменяется, и мы начинаем видеть вещи под совершенно иным углом, чем это было прежде. Происходит переоценка ценностей. Все становится совершенно по-другому.
-Дело не в том, что мне этого мало, просто это сложно объяснить. Это чувство, которое я к сожалению не умею контролировать. Если бы мог, меня бы не было сейчас в твоем доме, не было бы рядом с тобой, ты бы не лежал здесь. Понимаешь?
-Я всегда буду рядом с тобой, если тебе понадобится. Я всегда буду твоим лучшим другом, если ты позволишь. Я буду твоим другом. Ты это знаешь. Не надо плакать, ведь сейчас я рядом с тобой.
-А что будет потом? - Билл всхлипнул и вжался в тело своего близнеца. - Что будет, когда тебе потребуется начать двигаться жить дальше, и в твоей жизни не будет места для меня? Что будет, когда наши пути окончательно разойдутся? Что будет тогда? Ты можешь мне ответить? Ты не можешь, а я могу. Я просто буду один. - Последние слова Билл прошептал еле слышно, но Тому было этого достаточно, чтобы расслышать, что именно сказал его близнец. Этого было достаточно, чтобы почувствовать, насколько его брат на самом деле одинок. Этого было просто достаточно, чтобы заставить Тома прижать к себе брата еще сильнее, хотя, казалось бы, это просто невозможно. Расстояние между ними сократилось просто до минимального.
-Знаешь, а я очень сильно боюсь темноты. - Билл вскинул брови, не понимая, как это может относиться к тому, что он до этого сказал Тому. - Когда я был младше я всегда ложился спать на одной кровати со своим младшим братишкой, и он обнимал меня, успокаивая и, убеждая в том, что в этом нет ничего страшного. Это всего лишь свет, и когда он выключается, ничего страшного не может произойти. Он всегда оставлял занавески и шторы не до конца задернутыми, чтобы мне было не так страшно. Он сохранял полоску света специально для меня. Он всегда был рядом, потому что дороже его у меня никогда и никого не будет. Он всегда был здесь. - Том взял руку Билла и поднес ее к сердцу. - Он был здесь, где всегда бьется жизнь. Он и был моей жизнью, и остается ею и по сей день. И ты не будешь один, я тебе клянусь. Послушай меня, ты не будешь никогда одинок.
"Почувствуй, как бьется мое сердце. Сегодня оно было подарено окончательно только тебе. Ты можешь разбить его, ты можешь разорвать его в клочья. Сегодня были раздвинуты старые границы, чтобы возвести новый мир, в котором не будет места ни для кого, кроме нас с тобой. Сегодня я доверил "новому" тебе самые сокровенные и важные тайны".
-Ты боишься темноты?
-Да, а что в этом такого?
-Просто ты не похож на того, кто может чего-то бояться. Ты такой смелый в отличие от меня.
-Тебе это только кажется, это всего лишь обманчивое впечатление. У меня, как и у любого нормального человека есть свои страхи и слабые стороны.
-Чего ты больше всего боишься?
-Потерять тех, кого я люблю, и кем я по-настоящему дорожу. Это самое страшное, когда у тебя не остается никого из твоих близких людей.
-Да, иногда мне кажется, что я постепенно начинаю свыкаться с той мыслью, что у меня никого нет, а потом вновь одиночество подобно змейке расползается по моему телу.
-Ты не одинок, у тебя есть я, и тебе известно. - Том взял Билл за запястье и начал водить кончиками пальцев сначала верх к плечу, а затем вниз. Он переплел их пальцы и поднял руку наверх.
-У тебя никогда не было такого ощущения, что один человек создан для другого? Ну, вернее его тело создано идеально для одной пары рук. Губы, для одной пары губ, равно как и глаза. Изгибы тела были созданы, чтобы только один человек мог ласкать их.
-Было, и оно до сих пор присутствует в моей жизни. Видишь эту линию на своей ладони? - Том провел пальчиком по одной из линий.
-Да, и что это значит?
-Это значит, что у тебя есть тот, кто тебя любит, и кого любишь ты.- Билл засмеялся, вытирая слезы своей ладошкой. Он прижался губами к шее Тома и начал медленно покрывать ее губами.
-Билл.
-Мхм. - Это было все, что Том услышал от Билла.
-Ты хочешь спать?
-Без тебя не хочу.
-Билл я серьезно. - Рука Билла легла Тому под футболку, и он начал скользить своими пальчиками по коже Тома. - Билл, что ты делаешь?
-Мм. - Билл вытащил кончик своего языка и провел им по пульсирующей синей жилке, которая сейчас так соблазнительно выделялась на фоне смуглой кожи Тома.
-Зачем ты снова начинаешь это все? Зачем тебе это нужно? - Билл провел коготком по позвоночнику Тома, оставляя еле заметный алый цвет, который мгновенно начало жечь. Том вскрикнул, но Билл не дал вырваться крику наружу, и накрыл рот Тома своими губами, вовлекая его в долгий и страстный поцелуй. В этот момент, вновь все остановилось. Такое бывает, только тогда, когда ты понимаешь, что твоя душа вновь становится целостной. Только, когда ты держишь в своих руках сердце того, кого ты любишь. И только сейчас они были единым целым, и не было остального мира вокруг. Том закрыл глаза, отдаваясь своим ощущениям.
Сейчас для него не существовало никого кроме брата. Все было где-то за гранью их хрупкого и шаткого зеркального замка, который они сами воздвигли, взяв за фундамент иллюзии и мечты, надежды и веру в то, что они будут вместе. Том ощущал во рту солоноватый привкус слез Билла. Он не мог оттолкнуть его, как бы ему этого не хотелось. Не мог прекратить этот поцелуй. Билл перевернул Тома на спину, а сам оказался на нем сверху.
-Хочешь знать, зачем мне нужно это все? Тебя действительно интересует этот вопрос? Я просто доказываю тебе, что уже никогда не будет, так как прежде, и все из-за меня. Все из-за тебя и твоих глаз. Все дело в них, знаешь, словно я вижу в тебе свое зеркальное отражение. Ты - это мои эмоции и чувства, ты мои страхи и моя боль. Ты просто тот, кого я.... - Билл наклонился вниз, и его волосы щекотали кожу Тома. Он улыбнулся и притянул к себе его за шею. Их губы вновь встретились, равно как и глаза. Не было возможности сопротивляться. И неважно, что завтра Том пожалеет о том, что позволил себе быть таким слабым. Завтра он пожалеет о том, что дал Биллу надежду, которую ему придется разбить вдребезги. Их пальчики были переплетены. Сейчас Билл больше всего был похож на маленькую коалу, которая не желает слезать со своего любимого деревца. Постепенно дыхание Билла стало успокаиваться и он начал засыпать. Том гладил его по голове, стараясь не думать об этом поцелуе. Стараясь не думать о том, что он вновь проиграл в своей небольшой битве, в которой он бросил вызов самому себе и своим собственным чувствам.
"Нужно бороться со своими чувствами, чтобы потом не причинить тебе еще больше боли. Я должен оттолкнуть тебя сейчас, пока не стало слишком поздно. Я не должен позволять нашему зеркальному миру осыпаться на сотни осколков. Мы должны быть по разную сторону зеркальных отражений. Ты по одну сторону, я по другую. Я не могу позволить тебе окончательно разрушить нас".